Ведьма

Евангелина

После изнуряющей гонки по лесным дебрям, я проваливалась в сон, как сурок под теплым пуховым облаком. И за всю эту лесную каторгу – спасибо моему наставнику Воланду. По его ворчливому мнению, ведьма обязана быть выносливой и сильной, а посему ежедневные физические нагрузки – не прихоть, а суровая необходимость. Ах да, чуть не забыла: Воланд – это древний черный ворон, умеющий менять облик по мере возникновения опасности.

Меня зовут Евангелина. Мой дом – двухэтажный особняк в глуши леса, где я живу с моими тетушками, Надеждой и Верой. Мы – род потомственных ведьм, стараемся не афишировать свои таланты, предпочитая держаться подальше от людских глаз. Мать моя умерла при родах, оставив меня на попечение своим сестрам. Именно эта трагедия и запустила механизм древнего проклятья, которое навлекло на наш род безумие Любви. Но обо всем по порядку…

У моей матери, Марии, было три сестры: как я уже упоминала, Вера, Надежда и Любовь. В свое время моей бабушке выпала редкая удача – благословение или проклятье – родить сразу четырех близняшек в Вальпургиеву ночь, под покровом черной луны. У каждой из них была своя судьба, пока моя мать, первая из сестер, не полюбила могущественного колдуна и не родила от Темного дитя. Самое странное, что никто ни разу не видел возлюбленного моей матери. Единственное, что от него осталось – имя: Зен. Мария не пережила родов, и до сих пор остается загадкой, почему ей никто не смог помочь. Но мне кажется, она просто уступила свое место в жизни ведьме более сильной – мне. Ее последней волей было наречь новорожденную Евангелиной. А потом начались нескончаемые споры о том, кто займет место рядом с будущей колдуньей и возьмется за ее обучение. Раздоры достигли апогея, когда тетка Любовь, обезумев, обрушила на весь род проклятье смерти, а сама исчезла, пообещав когда-нибудь вернуться.

Семья стала таять на глазах, напоминая снег под весенним солнцем. Беда забирала всех без разбора, пока в живых не остались лишь тетки и я. Совместными усилиями им удалось изменить полярность проклятья. Теперь смерть подстерегала всех мужчин, осмелившихся приблизиться к женщинам нашего рода. Поэтому нам было заказано замужество – для наших избранников это означало верную гибель. Да и просто жить с мужчиной было равносильно подписанию смертного приговора. Тетки так и не смогли смириться с гибелью своих возлюбленных, и наложили на себя обет безбрачия. Мы переехали в этот добротный лесной дом и зажили своей маленькой семьей из трех человек, не считая старого ворчливого ворона. В городе у нас небольшой бизнес – компания под названием «Три ведуньи», где мы торгуем травами, шампунями, снадобьями от различных недугов. Ну, а для особо приближенных оказываем и более весомые услуги.

– Евангелина, поднимайся, хватит бока пролеживать! – раздался снизу крик тетки Веры. – Сейчас наколдую тебе жабу под одеяло, вмиг глаза распахнешь!

– Вот же вредная, – прошипела я, поднимаясь с кровати, потянулась и побрела к зеркалу.

Из него на меня смотрело миловидное лицо со вздернутым носом, белоснежными волосами и стройной фигурой. Натянув платье, я спустилась вниз и плюхнулась на стул.

– Я вчера столько носилась по бору, имею полное право на отдых, – пробурчала я тетке. – Зачем я тебе понадобилась в такую рань?

– Сегодня пойдешь со мной в нашу контору, поможешь с клиентами, – Вера протянула мне чашку с травяным напитком.

– Для чего в город тащиться? Не хочу! – Я отхлебнула чай и поморщилась. – Опять ты осиновой коры намешала!

– Не опять, а снова, – возмутилась тетка. – Тебе давно пора привлечь внимание какого-нибудь самца, нам нужно продолжение рода!

– Хочешь угробить бедолагу ни за что? – усмехнулась я, вспомнив о проклятье.

– Послушай, просто пусть сделает тебе дитя, и идет себе спокойно дальше своей дорогой, – невозмутимо произнесла Вера.

– Тетушка, – ласково промурлыкала я (зная, как она терпеть не может такого обращения), – сама рожай, от меня отстаньте, не хочу я пока детей.

– Ты ведь знаешь, проклятье коснулось не только мужчин, осмелившихся приблизиться к нашей семье, но и нас с сестрой, словно камень положило на чрево. Ни мне, ни Надежде не дано познать радость материнства. Вся надежда теперь только на тебя, кровиночка.

Я внимательно оглядела Веру. Она была все еще безумно хороша. Молода, с роскошной фигурой, черными, будто смоль, волосами, темными глазами и пухлыми губами. Такой же внешностью обладала и Любовь, нанесшая проклятье. Тетка Надя же и моя покойная мать обе были рыжими, с зеленью в глазах, очень напоминали юрких белок, со слов тетки Веры.

– Вера, – я отставила чашку и приблизилась к родственнице, – скажи, в кого я такая уродилась? По сравнению с вами я смахиваю на моль.

– Ты безупречно хороша, милая. Посмотри на свои локоны цвета спелого льна, а глаза – свежая мята, – Вера потрепала меня по голове. – Ты у нас красавица. По всей видимости, когда смешались две сильные крови – твоего отца и нашей сестры – получился вот такой милый зайчонок, как ты.

– Это папочка мне подгадил, – я разозлилась, вспомнив о кровном родственнике, никак не проявляющем себя в моей жизни, и тут же с потолка на нас с теткой посыпалась штукатурка.

– Держи себя в руках, крошка, мы уже с Надей устали ремонт делать в доме, – тетка встала и отряхнула с себя белую крошку.

– А где она? – я прислушалась, пытаясь уловить движение рядом.

За гранью

Взлетев по ступеням, будто загнанный зверек, я выхватила родовой фолиант и, перепрыгивая через ступеньку, понеслась обратно вниз. На кухне, прихватив свечи и спички, крикнула старому брюзге:

— Воланд, за мной на улицу!

Вылетев на крыльцо, я устремилась к полянке у дома. Пернатый хвостик не отставал. Усевшись на поваленное дерево, я зажгла восковые столбики и жадно впилась взглядом в книгу, выискивая нужное заклинание.

— Напрасно торопишься, всему свое время. Сперва нужно окрепнуть физически, — затянул свою волынку ворон.

— Не мешай! — зло сверкнула я на наставника. — Вдохновение спугнешь!

Мои глаза выхватили нужные слова, и я, не теряя времени, выпалила:

— Грань смерти взору ты открой, сотри живое ты долой. Завесу мертвых отвори и чудо в сей час сотвори!

Мир вмиг погрузился в кромешную тьму. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела в небе багровую, нездешнюю луну и черный, колючий лес, окружавший меня и Воланда. Дома не было, как и всего привычного.

— Где мы? — прошептала я, уставившись на наставника.

В этот момент послышался легкий шорох, и ко мне по траве поползла змея, поднимаясь все выше и раскрывая свой зловещий капюшон.

— Тебе чего? — спросила я пресмыкающееся. В ответ она лишь высунула раздвоенный язык и зашипела. — Сейчас мы тебе жало подточим, — усмехнулась я, слегка шевеля пальцами.

С ошарашенным видом я посмотрела на Воланда, потому что ничего не происходило, а ядовитая рептилия надвигалась все ближе.

— Где моя сила? — вздернула я бровь. — И что это за место?

— Ты за гранью, девочка, — спокойно каркнул пернатый.

— За гранью чего? — с опаской наблюдала я за змеей, качающейся на кончике хвоста.

— В твоем случае — за гранью твоей магии. Здесь у тебя ее нет. А я предупреждал, не торопись. Я знал, всему свое время, и сюда ты должна была попасть подготовленной физически и намного позднее, — напомнил брюзга.

— Что мне теперь делать? — Я огляделась в поисках хоть какой-нибудь палки, чтобы отбиться от ядовитой гадины, уже готовой к броску.

— Ну, теперь и посмотрим, зря я тебя гонял по лесу или нет, — усмехнулся Воланд и взмыл в черное небо.

В тот же миг гадюка молнией бросилась ко мне. Я отпрыгнула и рванула так быстро, как никогда в жизни. Неслась по черной чаще, напоминая антилопу, мои ноги вбивались в землю, поднимая клубы пыли. Лишь спустя пятнадцать минут я позволила себе передохнуть, и дыхание мое даже не сбилось.

— Физподготовка! — показала я пернатому, восседавшему на ветке надо мной, большой палец вверх, затем оглянулась в поисках змеи, мгновенно выдохнув от облегчения – ее нигде не было.

— Вот видишь, — довольный Воланд слетел с дерева и уселся у моих ног. — Первый урок усвоен: когда нет силы, всегда помогут быстрые ноги.

— Ладно, хватит нравоучений, старик, — выдохнула я. — Говори, как отсюда выбраться. Я же правильно понимаю, ты все это предвидел, хотя даже не попытался меня остановить? — Уперев руки в бока, я прожигала взглядом наставника.

— Сейчас кое-что подправим, а то надоело разговаривать снизу вверх, — усмехнулся Воланд и завертелся на месте.

Черные перья полетели во все стороны, являя моему взору красивого мужчину, чуть старше меня.

— Как это? — Я обошла вокруг удивительного красавца, рассматривая его со всех сторон.

— Зен оказался прав: как только твоя нога ступит за грань, я смогу снять с себя эти противные перья, — Воланд вздохнул. — Это была плата твоего отцу за оказанную мной ненадлежащую услугу.

— Так ты совсем не старик? — Я коснулась черных волос мужчины.

— Тебя только это удивляет? — рассмеялся наставник. — Дело в том, что за гранью тебя ждет много интересного. Не хочешь поинтересоваться, что именно?

— Нет, ты все равно не раскроешь всех карт, — махнула я рукой. — Ты все-таки вредная птица. Мало того, что молчал о своей мужской личине, так еще и шоркался со мной по пятам даже во время водных процедур!

— Это моя обязанность, — взглянул на меня с превосходством Воланд. — Кстати, не переживай, ты для меня всегда останешься ребенком, даже когда будешь возрастом бабульки.

— Хорошо, разберемся с этим позже. Первостепенно для меня, как отсюда уйти, где папаша и что делать дальше? — засыпала я вопросами мужчину.

— Я уже говорил: отца ты увидишь тогда, когда он сам этого захочет, когда ты будешь готова принять саму смерть в свои объятия, — пояснил Воланд. — А на остальные вопросы ты сама найдешь ответ.

— Все-таки ты зануда, — улыбнулась я наставнику и хлопнула его по плечу. — Хотя и выглядишь сейчас молодо. — В этом месте хоть что-то живое есть? Я имею в виду, хоть кто-то, кроме змей?

— Конечно. Вскоре ты в этом убедишься, — Воланд развернулся и направился по тропинке вперед. — Раз ты решила перепрыгнуть выше головы, то придется набивать шишки. А без силы ведьмы ох как много их у тебя появится.

— Это мы еще посмотрим, — буркнула я себе под нос, - все таки вороном ты мне нравился гораздо больше, прям нутром ощущаю что ты мне многого не договариваешь.