Ведьма и инквизитор: игра с огнем

ГЛАВА 1. МИРАЛИЯ

Один лишь взгляд на его темный силуэт заставляет судорожно вздохнуть: быть беде.

Беспечная веселость падает с обрыва. Вместе с сердцем. Оглядываюсь по сторонам, ища защиты. Моя квартира совершенно не подходит для встречи с Главой Инквизиции. Ни одно место в мире не подходит для встречи с инквизицией. Особенно, когда ты – ведьма.

С какой целью он пришел на мою вечеринку?

Подхожу к столу с фуршетными закусками, делая вид, что раздумываю над выбором, а сама вновь украдкой бросаю взгляд на инквизитора. Арден Доминаре - гроза магического мира. Он стоит возле выхода на террасу, в стороне от всех. Черная рубашка в сочетании с кожаной портупеей подчеркивают широкую грудь и сильные руки. Цепкие пальцы сжимают бокал. Взгляд спокойно скользит с одного гостя на другого. Цепной пес инквизиции в окружении ведьм и колдунов, один против всех. Ему бы нервничать, но он единственный из присутствующих, кто чувствует себя уверенно. Мои гости стараются выглядеть беззаботно: шутят, улыбаются, но я знаю, что скрывается за их праздными масками. Каждый из нас боится встречи с инквизицией.

Взгляд Ардена останавливается на мне. Пронзительные карие глаза буравят насквозь. Проверяет: выдержу или тоже, как остальные, подожму хвост и отвернусь?

Демонстративно поднимаю в его честь бокал и делаю глоток, не сводя взгляда с бесстрастного лица. Порой мне кажется, что у Господа нашего Далара весьма изощренное чувство юмора - иначе как объяснить, что главу инквизиции он создал столь соблазнительным? Темные волосы, резкие черты лица, мрачная пугающая холодность, за которой чувствуется сила. Не будь он тем, кого следует обходить стороной, давно бы пополнил мою коллекцию поклонников.

Сегодня в принципе странный вечер. Сначала выбил из колеи визит самой влиятельной ведьмы Ильды. Мне хорошо известно, что она никогда не посещает такие скромные мероприятия, по типу моего, а тут вдруг Ильда решила почтить мою домашнюю вечеринку своим вниманием. А теперь еще и Глава Инквизиции нагрянул. Что происходит?

Подхожу к Фиорине. Она тоже опасливо поглядывает на инквизитора.

- Не знаешь, по чью душу он явился? – тихо спрашиваю, поворачиваясь спиной к Ардену и поправляя черный цветок в светлых волосах подруги.

- А ты считаешь, он хочет кого-то арестовать? – фиалковые глаза испуганно распахиваются, глядя на меня тревожными озерами.

- Едва ли его привлекла бесплатная выпивка и городские сплетни, - ощущаю кожей, как Арден продолжает смотреть на меня. – Мне кажется, он за Лаурой. Помнишь, как она на той неделе перебрала? И как кричала, что ей надоели показушные мессы во славу правительства.

- Но ведь были только наши, - Фиорина неосознанно хватает меня за руку. Ее тонкие пальчики подрагивают.

Киваю, не желая развивать мерзопакостную тему. В последние годы все чаще становится нормой выслуживаться перед инквизицией, предавая своих. А что? Меньше конкурентов, больше шансов, что тебя самого не тронут. Удобно. Особенно, когда ты – трусливая шавка, озабоченная лишь безопасностью собственной шкурки.

- Тебе нужно выпить чего-нибудь покрепче, - мне не нравится, что подругу трясет. Эти рамоновы [1]псы чуют страх. Не хватало еще, чтобы Арден заинтересовался и Фиориной.

- Я же не пью, - подружка прижимается ко мне, ища защиты. – Мирусь, это все плохо закончится. Я чувствую – что-то случится.

Голос ее плаксивый, как у маленького ребенка. Инстинкты требуют обнять и защитить, но понимаю, что это еще больше привлечет внимание инквизитора.

- У меня для тебя задание, - мой тон максимально серьезен. – Я сейчас пойду отвлеку господина Доминаре. Постараюсь увести его куда-нибудь из гостиной. А ты – найди Лауру и предупреди об опасности. Поняла меня? Справишься?

- А ты не боишься с ним говорить? – хрупкий цветочек еще сильнее цепляется за мою руку, не желая отпускать.

- Не сожрет же он меня? – усмехаюсь, хотя на самом деле не до смеха.

Разговор с инквизитором можно сравнить с визитом к тигру в клетку. Никогда не знаешь, чем все закончится. Хорошо, если тигр будет сыт – тогда, возможно, обойдешься лишь легким испугом. А вот если хищник окажется голоден…

Но стараюсь не думать о таком исходе. Нужно попытаться спасти Лауру.

- Все, я пошла, - стараюсь держаться уверенно, чтобы Фиорина не почувствовала моего волнения и не запаниковала еще больше.

Украдкой провожу вспотевшими ладонями по шелковой ткани своего вечернего платья. Тяжелое колье, плотно облегающее горло, душит. Но отступать нельзя. Нужно выяснить, за кем именно пришел Арден. Вдруг, это не Лаура? Если получится, постараюсь договориться о том, чтобы он не делал мою квартиру местом ареста.

Двигаюсь к инквизитору. Вновь ловлю себя на мысли, что, если бы не его должность, я бы точно была не против провести с таким мужчиной ночь. Возможно даже не одну. Острые скулы, волевой подбородок, тонкая линия губ. В голове вспыхивает картинка, как эти губы скользят по моей обнаженной голени, поднимаясь все выше, к внутренней стороне бедра.

Во мне сейчас не должно быть страха. Он, подобно хищникам, остро чувствует, когда перед ним жертва. Вместо испуга должно быть вожделение. Это более подходящая эмоция для беседы с инквизитором.

Когда я почти дохожу до Ардена, путь преграждает Кодарио – свежее пополнение в моей коллекции и, между прочим, наследник «Железного короля». В том смысле, что его папенька – основной добытчик железа в нашей стране.

- Лучший букет для самой очаровательной ведьмочки во всей Савении, - светловолосый любовник протягивает охапку роскошных бордовых роз. А затем притягивает за талию и демонстративно целует на глазах у гостей. – Твой котик соскучился по тебе. А ты скучала по своему котику?

Приходится спешно переключаться с образа инквизитора на Кодарио. Я искренне рада его визиту. Целую в ответ.

- Как ты, Мируль? – его взгляд полон заботы и сочувствия. – Прости, что задержался. Надеюсь, гости тебя не утомили?

Пользуюсь моментом, прижимаясь к Кодарио еще ближе и шепчу, почти не двигая губами:

ГЛАВА 2. АРДЕН

Ожидаю, что уж вот теперь-то госпожа Аморесси наверняка дернется и попробует сбежать. Поступок будет глупым, так как у выхода дежурят мои люди, но предсказуемым.

Крепко сжимаю ее локоть, но Миралия не вырывается. Лишь удивленно обводит взглядом гостей, словно арест стал для нее неожиданностью. Некоторые ведьмы поразительно глупы и самонадеянны – думают, что смогут вредить стране и избегать правосудия.

- Вперед, - подталкиваю преступницу, контролируя каждое движение в комнате.

Я не в восторге от таких показательных задержаний. Было бы куда как проще сработать тихо, без лишних свидетелей. Но министр настаивал на том, чтобы лично присутствовать при задержании, и наиболее уместным оказался арест во время светской вечеринки.

Надеваю на ведьму наручники и провожу через гостиную на выход из квартиры. Слежу за присутствующими на случай, если кто-то решит геройствовать. Но нет – ведьмы и колдуны стоят, вытянувшись по струнке, точно перепуганные сурикаты. Даже белобрысый любовничек и тот трусливо прячется за спинами приятелей, не глядя на пассию.

- Могу я дать указания прислуге и расплатиться с ними? – ведьма задает вопрос будничным тоном, будто речь идет о погоде.

Такое поведение преступницы озадачивает. Я жду криков, истерик, слез, но никак не заботы о персонале. Возможно, она заранее была готова к возможному аресту?

Смотрю на министра юстиции: тот недовольно кривит рот, показывая, что ждет не дождется, когда ведьма отправится в стены Крипты Святого Ордена.

- Да, конечно, - киваю, давая пройти к горничной.

Министр пытается возмущаться, но делаю вид, что не слышу его недовольных реплик. На моей памяти еще ни одна ведьма не думала о судьбе персонала во время ареста. Хотя, возможно, это попытка усыпить бдительность и сбежать? Или попробовать подкупить, пока никто не видит? Надо думать, и беседа на балконе имела ту же цель? Если так, то избалованную дамочку ждет разочарование.

Но Миралия и впрямь всего лишь раздает указания по поводу дома. Причем, звучат они так, будто ведьма планирует провести в застенках Крипты не более суток. Не вмешиваюсь, хотя выглядит ее поведение странно. При этом расплачивается, словно знает, что не вернется. Где логика?

Пока она беседует с прислугой, мне приходится стоять рядом, продолжая удерживать ее за руку. Из-за чего я не могу не вдыхать аромат тягучих вишневых духов. Ощущать тепло бархатистой кожи. Чувствовать, как по ее телу пробегает мелкая дрожь, хотя внешне она старается выглядеть спокойной. Это вызывает странное, двоякое чувство. Как инквизитор я понимаю: ведьма должна понести суровое наказание. Но как мужчина – хочу прижать ее к себе и защитить.

После того, как все вопросы улажены, вывожу Миралию из квартиры под взгляды и удрученное молчание гостей. Министр зачем-то пытается увязаться следом. Приходится осадить его пыл. Допрос – не театр, и государственным мужам там не место. Хватит с него и показательного ареста.

Вижу, как ему хотелось бы настоять на своем, но статус не позволяет что-то требовать у Главы Инквизиции. Так что в Крипту Святого Ордена едем вчетвером: я, Миралия, и два гвардейца из орденской стражи. Черная повозка неспешно катится по пустым ночным улицам. Ведьма отстраненно смотрит в окно, по-прежнему делая вид, что ничуть не беспокоится за свою жизнь. Полагает, что ей помогут связи? Если так, то она еще глупее, чем я думал.

Стоит нам доехать до замка, в подземелье которого располагается Крипта, и остаться один на один в комнате для дознания, как все ее поведение меняется.

- Во-первых, можно мне кофе, пожалуйста? Мой наряд не предполагал визит в сырое подземелье, - ведьма садится на стул, закинув ногу на ногу и поправляя облегающее черное платье. – И, если найдете пиджак или накидку – буду благодарна. У вас тут зябко.

Миралия ежится, поводя оголенными плечами, а я стою, силясь понять, что она вытворяет? Какой еще кофе и накидка? Может, арест оказался настолько травмирующим событием, что бедняжка тронулась умом, а я и не заметил?

- Во-вторых, надеюсь, обратно вы так же меня отвезете? Потому что денег я с собой не брала, а идти пешком на каблуках через пять кварталов – извините, я пас.

Ведьма перебрасывает каштановые локоны за плечо и смотрит настолько самоуверенно, что на секунду я теряю дар речи.

- Вы разве не слышали обвинение и смертный приговор? – сажусь напротив нее, с любопытством разглядывая этот диковинный экземпляр.

Таких наглых ведьм мне еще не доводилось арестовывать.

- Слышала, - спокойно кивает она и даже улыбается. – Но произошла ошибка. Я правда ни в чем не виновна. И уверена, что такой справедливый и честный человек, как Глава Инквизиции, быстро разберется во всем и отпустит меня домой. Не так ли?

От неприкрытой лести сводит зубы, но молчу. Если она думает, что сможет умаслить меня парой комплиментов, то ее ждет огромное разочарование.

Наклоняюсь ближе, облокачиваясь на стол, разделяющий меня и преступницу.

- Зачем же вы тогда заплатили прислуге, если уверены в невиновности? – ловлю ее на несоответствии, но интриганка находит лазейку.

- Я-то знаю, что вернусь, а мои люди – нет. Не хотела, чтобы они переживали. Все-таки, они полностью зависят от меня. С деньгами им будет спокойнее ждать моего возвращения.

Негодяйка зеркалит мой жест, тоже облокачиваясь на стол. Ложбинка меж грудей становится настолько соблазнительной, что мой взгляд невольно скользит, любуясь формами.

Я на балконе-то едва сдержался, когда она проделала этот трюк. А теперь, находясь прямо напротив, не поддаться искушению еще сложнее. Тусклый свет лампы прячет в тени самое интересное, отчего фантазия работает в усиленном режиме.

- Когда закончите пялиться на мою грудь, может, все-таки угостите девушку горячим кофе? – язвительный смешок Миралии заставляет разозлиться на собственную несдержанность.

Встаю, отворачиваясь от развратной бестии, прекрасно понимая, чего она добивается.

ГЛАВА 3. МИРАЛИЯ

- Говори тихо, и правду, - отдаю приказ, глядя на инквизитора сверху вниз. – Сколько охранников в коридоре?

Инквизитор продолжает стоять передо мной на коленях. Можно было бы поднять его на ноги, но мне нравится наблюдать, как он бесится, будучи в этой позе. На его лице пляшут эмоции ненависти, а в глазах откровенно читается, что он со мной сделает, если появится такая возможность. Но ключевое слово - «если».

Не бойся, милый, не появится. Уж я об этом позабочусь. Похоже, мы с тобой еще надолго вместе. Представляю, как ты обрадуешься, когда поймешь, что тебе предстоит выполнять все мои капризы и прихоти.

- Двое гвардейцев у входа. Еще четверо на выходе из Крипты.

Арден произносит это сквозь зубы, против воли. Его корежит от происходящего.

Что, не привык подчиняться? Тем более – женщине. И уж особенно – ведьме.

- Хороший мальчик, - насмешливо треплю его по волосам, как послушного песика.

Он и правда песик. Вот только далеко не милый. Это озлобленный цепной пес. Опасен даже будучи под заклинанием. И я прекрасно это понимаю. Стоит мне совершить малейшую ошибку, и Арден не упустит возможности вцепиться и растерзать.

- Сейчас ты спокойно встанешь на ноги и выведешь меня из этой вашей пыточной. Если вдруг спросят: куда – скажешь, что я не виновна.

Произношу инструкцию, стараясь сформулировать ее максимально точно. Чтобы инквизитор не смог найти лазейку в моем приказе. Но по глазам вижу, что где-то промахнулась. Внешне его лицо не выражает эмоций. Лишь источает яростную ненависть. Но буквально на миг во взгляде Ардена мелькает торжество.

Так… Где я могла допустить оплошность? Не учла какие-то нюансы?

- Я хочу, чтобы ты вывел меня из Крипты так, чтобы все думали, что я оправдана.

Он усмехается. Рамонов инквизитор: даже будучи околдованным и стоящим на коленях он источает властность.

- Говори, что не так в моем приказе?

- Ты признана виновной, и приговор не подлежит обжалованию.

- То есть меня в любом случае будут разыскивать?

Арден кивает.

Поджимаю губы, чтобы не выругаться в слух.

Паршиво.

Если не сказать грубее.

- Встань, - машу рукой - мне сейчас не до забав. – Будь пока возле меня, говори тихо и только когда скажу. Если кто-то войдет в комнату – тут же изображай допрос и старайся избавиться от визитера, чтобы он не догадался, что ты под заклинанием. Твоя цель сделать все, чтобы я смогла уйти отсюда живой и невредимой. Понял?

Арден поднимается на ноги, угрюмо кивая. Видимо, хорошо сформулировала приказ.

Сама я опускаюсь на стул. Нужно поразмыслить, как сбежать. А главное: куда? Домой нельзя. Там точно будут искать. К родителям тоже. К друзьям… Либо побоятся впустить, либо часа не пройдет, как выдадут инквизиции. Единственная, кто точно приютила бы, несмотря на страх, Фиорина, но ее я не хочу в это втягивать. Мало ли. Если меня найдут, то и ее привлекут как соучастницу.

Логично обратиться к Кодарио, но почему-то идея искать убежища у любовника отзывается неприятным волнением в груди. В принципе, тоже логично. Всем известно, что мы встречаемся с ним последние полгода. Так что он будет одним из первых, кого допросят.

- Арден, к кому бы ты пошел на моем месте, а? – задумчиво смотрю на инквизитора.

Он стоит, скрестив руки за спиной, злобный, как сам Рамон, но не в силах ничего сделать.

- К кому-то, где меня точно не стали бы искать.

Я едва заметно усмехаюсь. Он думает, что ловко ушел от ответа, а на самом деле навел меня на роскошную идею.

- Милый, а далеко ли твоя квартирка находится? – я уже во всю улыбаюсь.

Вижу, как с секундной задержкой до Ардена доходит суть моего вопроса и как перекашивает его физиономию.

- Ты не посмеешь.

- А чего вдруг нет? – ситуация начинает забавлять меня все больше. – Еще скажи, что ты у нас весь такой целомудренный и девушек домой не водишь. Ну или что у тебя там не прибрано.

- Это очень плохая идея, - с нажимом произносит инквизитор.

Как он, бедненький, переполошился. Надо же, какие мы скромные.

- А, по-моему, блестящая. Ты ведь один живешь? – я спохватываюсь, думая, что, возможно у него там жена и семеро детей по лавкам.

- Один.

- Это может навредить мне каким-то образом? –пристально смотрю в его карие притягательные глаза.

Ну до чего хорош, зараза. Такой вредный и злобный, что хочется одновременно и прибить, и впиться в его губы поцелуем.

- Нет.

- Это может навредить тебе?

- Именно, - Арден буквально прожигает ненавистью.

- Ммм… Как похрен, - улыбаюсь, всем своим видом демонстрируя, что меня лишь порадует, если этот мерзавец по итогу еще и получит ворох проблем. А уж если его уволят – вообще будет прекрасно.

Хорошая, кстати, идея: не просто сбежать, а подгадить самому Главе Инквизиции. Вот это было бы весьма приятно.

Но глупо. Мне понравилась мысль пожить у него пару дней, пока я не придумаю план, как выпутаться из этой ситуации. А раз так, то никто не должен искать инквизитора. И ни у кого не должно возникнуть подозрений, что он под моими чарами.

Осталось понять, как выбраться из этого подземелья. Сама я точно не придумаю, но у нас же есть такой прекрасный и умный мужчина? Который как раз прохлаждается без дела. Стоит, взгляды злобные метает.

- Котик мой, - я поднимаюсь со стула, подхожу к Ардену и притягиваю его за ворот рубашки. – Мне нужно, чтобы ты озвучил идеальный план моего побега. Нужно все обставить так, чтобы никто ничего не заподозрил и не бросился меня искать.

Инквизитор дергается. Ему явно хочется отстраниться, но это противоречит прежней команде «стоять». А меня настолько забавляет, как он бесится, что так и тянет позлить его еще больше. В конце концов, это по его вине я оказалась в Крипте. И из-за него мне теперь приходится быть в роли беглянки.

Запускаю ладонь под его рубашку, вытаскивая край из брюк. Пальцы скользят по торсу. С удовлетворением отмечаю, что святоша занимается спортом. Тело упругое, рельефное. Ноздри Ардена расширяются, дыхание становится шумным, учащенным.

ГЛАВА 4. МИРАЛИЯ

- Ты специально повел меня через парк? – с трудом иду по дорожкам, усыпанным мелким гравием. И так темень, что дороги не видно, так еще и каблуки то и дело застревают меж камней. Приходится держаться за Ардена, чтобы не упасть.

- Конечно. Ты ведь сама попросила провести тебя наиболее безопасным маршрутом.

Судя по интонациям, инквизитор доволен, что смог придумать, как выполнить мой приказ самым отвратным способом. Вредина злобная.

- И долго нам еще до твоей квартиры добираться? – пошатываюсь, крепче вцепившись в плечо Ардена.

- Всего-то минут сорок. Может час. Ну точно не больше полутора.

Зараза. Я его точно приложу чем-нибудь тяжелым!

В парке сыро и зябко, а ночной воздух пробирает до мурашек. Зреет мысль напакостить в ответ, потребовав согреть, накинув на меня рубашку. Даже представляю, как взбесится Арден от такого приказа. И как он будет смотреться с голым торсом… Мм… Но приходится останавливать себя. Он в этой рубашке явно с самого утра. Так себе удовольствие накидывать потную ткань, пропахшую инквизитором. Да и толку-то от нее… Не сильно теплее моего вечернего платья.

Вновь спотыкаюсь.

Мерзавец даже не пытается подхватить меня, чтобы уберечь от падения. Что за манеры? Подумаешь, мы в статусе врагов. Подумаешь, я его заколдовала. Но просто по-мужски хотя бы за руку поддержать можно ведь?

Мне всегда нравились книжные злодеи, которые в любой ситуации оставались галантными по отношению к дамам. А этот? Идет, губы поджал, только и ждет, когда я оступлюсь.

- Знаешь что! – останавливаюсь, буравя недовольным взглядом этого невоспитанного индюка. – Дальше я отказываюсь идти! Не хватало еще ногу подвернуть по твоей милости. Хочу, чтобы ты нес меня до самого дома. Выполняй.

Арден оторопело смотрит, не решаясь приблизиться.

- Давай-давай, вперед, - подбадриваю, намекая, чтобы он взял меня на руки.

Не хотел по-хорошему? Будем перевоспитывать!

- Как прикажете, - произносит он с саркастичной ухмылочкой, а в следующую секунду я свисаю у него с плеча.

- Да ты с ума сошел? Нет! Не так! – пытаюсь колотить по спине, чтобы отпустил, но нахал продолжает держат так, будто я его законная добыча.

Тащит вперед, совершенно не заботясь о том, что живот болезненно упирается в его плечо, а моя голова болтается внизу.

- Да хватит! Отпусти! Сейчас же!

Он резко переворачивает меня, снимая с плеча, и я в последний миг успеваю крикнуть: «Аккуратно!». Это единственное, что спасает меня от жесткого приземления. С него явно сталось бы швырнуть меня на землю. Но вместо этого Ардену приходится бережно поставить меня на ноги.

- Ты! – гневно смотрю в эти ехидные глаза, не в силах передать словами, как он меня бесит!

Поправляю растрепавшиеся волосы и сползшие бретельки платья.

- Что-то не так? – произносит с такой невинной улыбочкой, что хочется врезать, чтобы стереть это выражение с лица.

- Ты… прямо сейчас… осторожно и максимально нежно возьмешь меня на руки, так, чтобы мне было удобно и комфортно, когда ты будешь нести меня на руках к себе домой! – внутри все полыхает от гнева.

Арден тяжело вздыхает, но приказ есть приказ. Заклинание по-прежнему не позволяет ослушаться. И будет действовать еще сутки.

На этот раз он поднимает меня с такой трепетной заботой, что у меня перехватывает дыхание. Сильные руки уверенно обнимают: одна ладонь крепко поддерживает мои бедра, а вторая скользит по талии, притягивая еще ближе. Инстинктивно обвиваю его шею. Грудью прижимаюсь к его торсу, ощущая, как бьется сердце. Держит так, словно я самое драгоценное, что есть в его жизни.

Внимательно смотрит мне в глаза и произносит тягучим бархатистым голосом:

- Теперь ты довольна?

- Ага… - выдыхаю, пытаясь привести чувства в порядок.

Была бы возможность – переиграла бы приказ, велев просто держать под руку, но кто ж знал, что инквизитор умеет обнимать так, что хочется растечься от одних только прикосновений?

И ведь теперь не откажешься: тогда Арден сразу поймет, как мне неловко, когда он так прижимает. Будет использовать против меня при любом удобном случае. Так что приходится делать вид, что меня совершенно не смущает то, как его пальцы лежат на оголенной коже бедра.

Насколько легко было фантазировать о том, чтобы увидеть его без рубашки, или самой приставать, видя, как его это раздражает. А вот когда он так уверенно несет через парк – вся бравада сдувается.

- Могу я задать вопрос? – его хрипловатый голос обволакивает и дурманит.

Да что происходит? То вел себя как каменный истукан, а то вдруг обаяние проснулось.

- Попробуй, - пытаюсь держаться с независимым видом, как будто перемещаться по городу, когда тебя несут на руках, самое обычное занятие. Кто-то на повозках передвигается, а я - использую грубую мужскую силу.

- Как ты смогла сотворить заклинание? Ведь мы все тщательно обыскали.

Усмехаюсь. Ясно все. Бедный инквизитор никак не может взять в толк, каким образом глупая ведьмочка смогла его обхитрить.

Разумеется, я не собираюсь раскрывать перед ним секреты. Незачем ему знать, что в отличие от наших, мне вовсе не требуются амулеты или эликсиры. Даже пробужденная почва, с которой могут работать единицы, не нужна.

- Видимо, плохо обыскивали, раз пропустили.

Удовлетворенно вижу, как все обаяние инквизитора мгновенно улетучивается. Передо мной вновь злобная тварь Его Высокопреосвященства. Тащит меня через ночной парк, гневно сверкая глазами.

- Нежнее, - шиплю я, ударяясь плечом о его грудь при каждом шаге.

- Тогда мы до утра не дойдем. Или госпожа ведьма желает, чтобы прохожие увидели, как ее несут на руках в квартиру инквизитора? – щурится Арден. – Тогда, само собой, я организую все на высшем уровне и отнесу с королевскими почестями, тщательно вымеряя каждый шаг. Хочешь, еще и лепестками твой путь буду усыпать.

ГЛАВА 5. АРДЕН

Заглядываю в ванную буквально на секунду – положить рубашку на банкетку, и останавливаюсь. Ведьма стоит спиной ко мне, под струями воды, на фоне распахнутого окна. Свет ламп мягко скользит по ее обнаженной коже, подчеркивая каждый изгиб тела.

Не то, чтобы я изначально планировал подсматривать, но… почему нет? Девица на редкость хороша. Упругие ягодицы, стройные ножки…

Опираюсь о дверной косяк, наслаждаясь зрелищем. В голове рождаются образы, как подхожу сзади, наклоняю, заставляя прогнуться в пояснице. Одна рука сжимает ее грудь, тогда как вторая направляется к…

Сам себя обрываю.

Не хватало еще фантазировать о ведьме!

В груди все болезненно сжимается от смеси ненависти и желания. Давно у меня никто не вызывал настолько контрастных эмоций. Наглая, дерзкая, и при этом удивительно хрупкая. Хочется одновременно придушить и обнять.

Вижу, как Миралию бьет мелкая дрожь. Как она обнимает себя за плечи. И меня по новой окунает в щемяще-острое желание защитить ее от всего мира. Когда в парке она потребовала взять ее на руки – меня такой волной накрыло, что я на какой-то момент растерялся. Особенно когда увидел, что и она смущена.

Очевидно, дурочка бездумно выпалила просьбу, даже не предположив последствий. А стоило подхватить ее и прижать к себе, стушевалась, покраснела. Пыталась делать вид, что ее совершенно не волнует происходящее, но что бы я был за инквизитор, если бы не умел считывать чужие эмоции?

Стоило подумать об этом, как въедливая мысль вновь принялась сверлить разум, уверяя, что в истории с ведьмой уж больно мутная вода. По документам и показаниям все выглядит максимально убедительно, но поведение Миралии говорит о том, что она жертва. Либо настолько хорошая актриса, что умудряется водить за нос даже меня. В последнее верится слабо, но и полностью отметать эту мысль было бы с моей стороны верхом халатности.

Шум воды затихает, и я с интересом жду реакцию ведьмы. Полагаю, что она поднимет визг, примется орать, скандалить. По крайней мере, все мои прежние знакомые поступили бы ровно таким образом. Но паршивка коротко вздрагивает от неожиданности, а затем ее взгляд становится хищным. И таким плотоядным, что будит во мне далеко не самые светлые помыслы.

- Что, понравилась? – она протягивает руку, требуя помочь выйти из ванны, и я даже без заклинания, как послушный идиот, сам подхожу к ней. Подхватываю ее ладонь, чуть сжимая тонкие пальчики, и поддерживаю, пока стройные ножки перешагивают через бортики на кафельный пол.

Миралия явно знает, насколько хороша, и не стесняется наготы тела. Хочется схватить эту нахалу и утащить в спальню, бросив на кровать. Прижать ее руки к матрасу и довести до исступления. Заставить все ее тело плавиться от возбуждения. Чтобы она стонала в голос, сжимая простынь и выгибаясь мне навстречу. Чтобы эмоции захлестнули с головой. А после долго лежать рядом с ней, поглаживая по плечу и обнимая.

Прогоняю из головы навязчивые образы, надеясь, что мое кхм… приподнятое настроение (назовем это так) не слишком явно выпирает.

- Устроила сквозняк по всей квартире, - нарочито грубо впихиваю рубашку в руки Миралии и иду к ставням, - Додумалась мыться у открытого окна. Простыть хочешь?

- Какая трогательная забота, – слышу ее усмешку.

Пока захлопываю ставни, краем глаза поглядываю, как она неспешно промакивает тело полотенцем. Чувственно, плавно, лаская кожу каждым прикосновением.

- Не хочу потом лечить тебя от соплей, когда сляжешь с температурой, - ловлю себя на том, что и правда переживаю за эту бесшабашную. – А ты явно не упустишь возможности сделать из меня сиделку.

Нагоняю строгости, хотя, если честно, тянет улыбаться. Особенно когда она недовольно морщит носик в ответ на мое ворчание. А потом по-кошачьи, с ленцой в каждом движении натягивает на себя черную рубашку. Застегивает лишь нижние пуговицы, оставляя умопомрачительное декольте. Упругая грудь проглядывает в разрезе, поднимая мое настроение еще больше.

Попутно отмечаю, что без яркого вечернего макияжа ведьма выглядит моложе и привлекательнее. Нежная мягкость подходит ей лучше дерзкой агрессивности, делая очаровательно трогательной.

Хотя кого я обманываю? Негодяйка нравится мне во всей образах. Даже когда бесит до невозможности.

Пожалуй, когда бесит – нравится даже больше. Как минимум моему приподнятому настроению – точно.

- Я спать хочу, - она капризно надувает губки.

- Какое совпадение. Я тоже.

Однако, сам я прекрасно понимаю, что сегодня едва ли доведется нормально выспаться. Так или иначе, придется постоянно быть на чеку, следя, чтобы преступница не сбежала.

- Где там твоя спальня? Веди, - ведьмочка снова вживается в образ королевской особы, раздавая приказы.

Приходится сопровождать эту самопровозглашенную наглость в опочивальню.

Даже не удивляюсь, когда Миралия по-хозяйски устраивается на моей кровати.

- Подвинься, - произношу я, наблюдая как ведьма, совершенно не думая ни о ком, кроме себя любимой, ложиться посредине.

- Зачем? Ты тут спать не будешь, - заявляет она, укрываясь одеялом. – На вот!

Она кидает в меня подушку.

Ловлю, едва сдерживая порыв прибить мелкую пакость.

- У тебя совесть есть? – сдергиваю с нее одеяло. И намереваюсь следующим жестом спихнуть ее с кровати, если не одумается.

ГЛАВА 6. АРДЕН

Я говорил, что пожалею о том, что не прибил эту приставучую ведьму? Я оказался прав! Расплата за мягкосердечность настигла меня сразу по пробуждении, когда несносная особа заявила, что хочет завтракать и потребовала, чтобы я ей этот самый завтрак организовал.

Пытаюсь разлепить глаза, потому что спал всего ничего, а под утро еще и пришлось вернуться на диван, дабы Миралия не догадалась об оплошности (не за чем тревожить наивный девичий разум, пусть и дальше пребывает в уверенности, что держит меня под контролем). Паршивка стоит прямо надо мной и тормошит за плечо, требуя еды.

- А ты сама не можешь сходить на кухню и поискать? – натягиваю плед на голову, мечтая, чтобы неугомонное создание забыло о моем существовании и отстало.

- Я уже смотрела. У тебя совершенно пусто! Что в леднике [1], что в буфете. Я со вчерашнего обеда не ела.

- А вечеринка? – продолжаю лежать под пледом и молиться, чтобы это исчадие бездны провалилось к Рамону.

- Некогда было. Я гостей принимала, а потом ты меня арестовал, - мерзавка насильно отбирает плед, заставляя щуриться от ярких лучей солнца, пробивающихся в открытое окно гостиной. – Вставай и корми. Это приказ! Я, между прочим, по твоей милости тут нахожусь!

Рычу в бессильной злобе, но куда деваться? Мозг уже получил импульс и не может противиться. Тело само поднимается с дивана и послушно плетется на кухню.

- Надо было все-таки прибить тебя, - ворчу под нос.

- Что? – переспрашивает Миралия.

- Ничего. Спрашиваю: чай или кофе сделать?

- Капучино. И три ложечки сахара. А еще прихвати булочки, мягкий сыр, если есть, то козий, мед и инжиры. А! И можно прошутто, и даже омлет. Я такая голодная – ты не представляешь.

Хмыкаю на ее заказ. Прошутто ей с инжиром и козьим сыром. Да конечно. Сию секунду. Будет тебе и инжир, и прочие изыски.

Возвращаюсь с горьким черным кофе, потому как молоко я давно не покупал, а сахар искать было лень. И с галетами, случайно обнаруженными на полке. Не помню, сколько они там лежат. Я бы, конечно, не стал рисковать и есть их, но, с другой стороны, плесени вроде нет, так что нормально… наверное.

- Вот. Приятного аппетита, - ставлю перед ведьмой добытый провиант.

- Это ч-что? – у бедняжки аж глаз дергается при виде роскошного пиршества.

- Ну извините. У меня нет прислуги, которая готовила бы.

Надеюсь вернуться на диван и поспать еще хотя бы часик, но коварное существо не оставляет меня в покое.

- Так. Бери ручку, пиши список, - командует зараза. – Сходишь в лавку и купишь продукты. Записывай: яйца, томаты, перец…

- Может уже хватит? Я тебе не посыльный, - внутри все так и взрывается от возмущения.

Да за кого она меня принимает? Я Глава Инквизиции, а не мальчик на побегушках. Но пальцы сами послушно выводят буквы на листке бумаги.

- Будешь на меня рычать – отправлю в одном белье. На радость соседкам, - прищуривается Миралия.

Верю. Эта и впрямь может. Приходится заткнуться и выводить список продуктов. Масло, креветки, сыры, сливки… Что она собирается с этим делать? Все-таки надо было засунуть ей кляп в рот и потребовать снять заклинание, а не идти на поводу у невинной внешности.

Наспех умывшись и переодевшись в серую рубашку и брюки, выхожу на улицу, чтобы купить все, что надиктовала Миралия. Как назло, ведьма, будто почувствовав, что ночью была на волосок от гибели, максимально перестраховалась, запретив каким-либо способом выдавать ее. А жаль. Была у меня такая идея.

Лавочница, у которой я обычно покупаю исключительно хлеб, ветчину и сыр для панини[2], с удивлением слушает мой список продуктов, помогая собирать корзину.

- Неужели у вас наконец-то появилась девушка? – делает странный вывод продавщица. – Слава Далару, какая радость! Я за вас так молилась, так молилась. Судя по всему, хозяйственная. Это очень важно, очень! Дай вам, Господь, прожить долго и счастливо.

Дергаюсь от ее слов, как от проклятья. Не приведи Далар. Я с этой девицей меньше суток, а она уже вывела меня так, как не удавалось никому.

Возвращаюсь домой, недовольно ставя корзину на стол. Надеюсь, паршивка не заставит меня готовить? Если так, то ей придется довольствоваться подгорелым омлетом. Это лучшее, на что хватит моих способностей. И никакая магия ей не поможет.

К счастью, несносной женщине хватает разума, чтобы понять, что я – не лучший кандидат на должность повара, и если она не хочет слечь с отравлением, то готовить ей придется самой.

- Я видела у тебя граммофон. Поставь что-нибудь, - Миралия не дает мне ни минуты посидеть спокойно. Ее как будто разорвет, если она допустит, чтобы я хоть ненадолго остался без дела.

Подхожу к проигрывателю. Давненько не включал - все времени нет. Обычно допоздна задерживаюсь на работе и прихожу домой лишь поспать. А помнится, когда-то, покупая граммофон, представлял, как буду проводить вечера в квартире, слушая музыку, читая книги, занимаясь… Впрочем, не важно.

Достаю из выдвижного шкафа пластинку с военными маршами. Раздумываю над тем, чтобы огласить квартиру звуками бравурных мелодий, заранее предвкушая, как рассвирепеет Миралия. Но откладываю марши в сторону. Потому как: а смысл? Все равно прикажет выключить. Оценивающе смотрю на ведьму. Что бы ей понравилось? Наверняка вальсы, оперетты. Что-то нежное, лиричное. Скука…

В голову приходит мысль все-таки позлить нахалку за то, что отправила меня за продуктами, не дав выспаться. Достаю альбом с веселыми народными песнями юга Савении. Заранее предвкушаю, как Миралия скривит аристократическую мордашку, подожмет губки и выскажет «фи», обвинив меня в дурновкусии. По крайней мере, предыдущие пассии совершенно не разделяли моей любви к народному творчеству и были уверены, что столичному жителю не пристало слушать мотивы плебса.

Однако, стоит задорному мотивчику заиграть, как Миралия расцветает на глазах. Она улыбается, одобряя выбор, и начинает пританцовывать у стола, напевая под нос. Неожиданно. Особенно, тот факт, что заносчивая аристократка знает слова. Запомним.

ГЛАВА 7. МИРАЛИЯ

Я, конечно, ожидала, что поход в магазин обернется настоящим испытанием, но не думала, что это будет настолько жестко.

Перед выходом из дома нашла в гардеробе Ардена шарф, который вполне подошел, чтобы спрятать под ним волосы, повязав на голову на манер платка. А также темные очки – не ожидала увидеть эту новинку у консервативного инквизитора. Выглядит эксцентричный аксессуар странно, но благо сейчас в моде подобная экзотика. К тому же очки хорошо скрывают черты лица - не хуже карнавальной маски. Платье я прикрываю, надев поверх него рубашку Ардена и повязав ее на животе. Отражение в зеркале меньше всего напоминает аристократичную ведьму в бегах. Скорее…

Мимо проходит инквизитор. А вот сейчас у него и узнаем, на кого я похожа.

- Как я тебе?

Арден молча окатывает презрением, глядя на меня, как на городскую сумасшедшую. Что ж, красноречиво.

Могу понять. Тем более, что я специально пугаю его тем, как истрачу все до последнего савена. На самом деле, у меня нет желания оставить бедолагу ни с чем, но он так забавно злится и фыркает, что подначивать его – одно удовольствие.

А еще он явно полагает меня взбалмошной девицей, для которой красивая одежда важнее безопасности. Переубеждать его я не собираюсь. Давно заметила, что, когда мужчина считает тебя наивной дурочкой – он более спокоен и расслаблен. А значит, им гораздо проще управлять.

- Так, из дома ни ногой. Сиди тут, никуда не выходи, - раздаю приказы, прежде чем покинуть Ардена. – Ни с кем не общайся, никому не звони. На счет меня никому не говори. Ты ни единым словом или делом не должен создать даже угрозы в мой адрес. Понял? Чтобы вообще никто не знал насчет меня. Что я у тебя живу, и что ты мне побег организовал. Хорошо?

С этим святошей приходится постоянно быть на чеку. Стоит допустить малейшую промашку, и он точно не упустит возможности вернуть меня в Крипту.

- Иди уже, исчадье Рамоново. Не скажу я никому, - Арден устало потирает переносицу.

- Все. Вернусь вечером. Ну или когда деньги закончатся, - мстительно добавляю я в ответ на «исчадье».

Удовлетворенно наблюдаю, как он дергается от угрозы, и выхожу на улицу.

Моментально жалею о своем решении помимо платья замотаться еще и в рубашку, к тому же черную. Утро еще только началось, а солнце палит так, что хочется моментально вернуться обратно в прохладу инквизиторской квартиры.

На самом деле, поход по магазинам - лишь предлог. Нижнее белье и удобная сменная одежда и впрямь не помешают, но я бы точно не отправилась за ними, будучи в бегах. Максимум – сплавила бы самого Ардена. Заодно развлеклась бы, представляя с каким брезгливым выражением лица он покупал бы кружевные трусы и шелковые пеньюары. Судя по всему, святоша вообще никогда не встречался с девушками. Вон как злится, что я проникла в его таинственную обитель. Меня в ванной увидел голой – аж застыл, бедняга. Стоял там, не в силах пошевелиться. Так забавно было. Особенно, когда понял, что я его заметила и попытался принять гордый независимый вид. Дескать, меня таким не смутить. Не удивлюсь, если он даже сексом не занимался.

Впрочем, отвлеклась. Что-то этот инквизитор никак из головы теперь не идет. Зараза красивая.

В жарком утреннем городе пробираюсь по узким улочкам, передвигаясь от одной аркады [1]к другой. Каменные своды укрывают спасительной тенью. Шарф прилипает к мокрой шее, а по спине течет пот.

Останавливаюсь возле палатки с газетами. С опаской просматриваю свежую прессу, ожидая увидеть заголовки о моем скандальном аресте. Но, к удивлению, и первые полосы, и разделы светской хроники молчат о вчерашнем инциденте. Даже странно. Впрочем, Арден что-то говорил о том, что мое дело повышенной секретности. Вероятно, с присутствующих взяли какую-нибудь подписку о неразглашении? Или как это там у них происходит?

- Мира? – меня окликает знакомая модистка.

Спешно расплачиваюсь с торговкой, беру газету и иду, не оглядываясь. Я не Мира. Она обозналась.

- Мира? – знакомая делает еще одну попытку.

Внутри сердце колотится от страха, что сейчас она решит догнать. Придется с ней общаться, и кто его знает, во что это может вылиться? То, что в прессе об аресте ни строчки, совершенно не означает, что об этом не начали сплетничать. Тем более, уж кто-кто, а парикмахеры, модистки и иже с ними – одни из первых узнают самые интригующие новости о высшем свете.

По счастью, модистка отстает, и я выдыхаю.

Но теперь действую куда как осторожнее. Воровато перехожу от одного дома к другому, оглядываясь и высматривая, как бы не встретить знакомых. Чувствую себя загнанным зверем. В голове маячит лишь одна мысль: срочно купить землю. Причем, не пробужденную. Иначе повторить заклинание не выйдет, а эффект от текущего истечет ближе к ночи. Хорошо, что Арден об этом не догадывается. Иначе наверняка сделал бы все, чтобы не отпустить меня из дома.

Судя по всему, он до сих пор так и не понял, как я смогла подчинить его своей воле. А ведь он так рассчитывал на непогрешимость охранной системы Крипты. Изъял у меня все магические украшения и даже духи, в которых магии было – всего ничего. И то лишь для того, чтобы аромат дольше держался на теле. А в итоге я все равно смогла наложить заклинание.

Ну разве мог прославленный Главный Инквизитор подумать, что наивная дурочка умеет напрямую взаимодействовать с непробужденной землей? У меня как раз на такой случай в перстне с черным камнем хранится щепотка. Ее невозможно обнаружить магическими приборами (или как там эти инквизиторские штуки называются, которыми они ведьм проверяют?). Ее не почует ни один колдун, коих хватает на службе у святош. Даже большинство ведьм не сможет распознать в сыпучей земле источник магии. Нужно обладать не просто способностями. Для этого внутри должна течь настоящая денейская [2]кровь.

ГЛАВА 8. МИРАЛИЯ

- Понимаете, уважаемая, не хочется вас расстраивать, но все же обстоятельства вынуждают, - продавец явно темнит и специально тянет время.

Бросаю взгляд на выход из лавки. Наверняка гвардейцы уже на подходе.

Бежать?

Да. Похоже, другого выхода нет.

- Вы наверняка слышали, как в последние месяцы ужесточили контроль за морскими судами, - продолжает Ахамед.

- Что? – эта фраза сбивает с толку и заставляет прислушаться к его речам.

- Дело в том, солнцеликая Миралия-дан, что получать товары из Иривии стало гораздо сложнее. Особенно, когда они… - лавочник делает паузу, понижая голос, - не всегда могут пройти проверку на таможне.

- Понимаю, - киваю с осторожностью, продолжая краем глаза следить за входом в лавку.

- Я был вынужден поднять цены.

Выдыхаю.

Рамон тебе в печенку! Чуть до инфаркта не довел своими восточными шарадами!

Пытаюсь держаться строго, чтобы не выдать, какое облегчение испытала. Впрочем, когда узнаю, что цена поднялась почти в полтора раза, даже стараться не приходится.

Занятие ведьмовством в принципе не из дешевых, и позволить его себе могут лишь обеспеченные люди. Впрочем, расценки на магические услуги это покрывают. Но запрещенный к ввозу товар, навроде непробужденной земли, и так стоит баснословных денег, а с учетом резко подскочивших цен, сумма выходит грабительской.

Однако, выхода у меня нет. Неизвестно, когда смогу еще прикупить земли.

Приходится раскошелиться, выложив кругленькую сумму за пять мешочков. Арден будет в бешенстве, когда узнает, сколько денег я за это отдала. Бедняга.

Быстро расплачиваюсь и вылетаю из лавки, решая, что дальше испытывать судьбу слишком опасно. Спешно дохожу до центральной торговой галереи и покупаю одежду, даже не меряя. Несколько летних платьев, халат, парочка пеньюаров, белье, крема, духи, обувь. Одним словом, минимальный набор на ближайшие дни. Пока не доберусь до безопасного места.

Кажется, что все продавцы смотрят на меня с подозрением. Перешептываются, о чем-то сплетничают. И я не понимаю: это из-за моего странного образа или все дело в том, что они меня узнали?

Все больше нервничаю, что дала Ардену никудышный приказ. Наверняка он придумал, как обхитрить, и уже вызвал домой гвардейцев. Что, если прямо сейчас меня ждет засада?

Подхожу к дому инквизитора, поглядывая на него из-за угла. Пытаюсь высмотреть: не крутится ли кто-то подозрительный? Жаль, квартира Ардена на четвертом этаже, и нет возможности разглядеть, что происходит внутри.

Замираю в нерешительности, раздумывая, как поступить. С одной стороны, у меня теперь есть неплохой запас магической почвы и немного одежды. К тому же осталось три четверти от выданных денег. Этого вполне хватит, чтобы уехать из страны. Но я по-прежнему не знаю куда.

Решаю все-таки рискнуть и крадучись захожу в дом. Тихо-тихо, прислушиваясь к каждому звуку, поднимаюсь на четвертый этаж. Держу наготове мешочек с землей. Магию пока не пробуждаю, зная, что смогу это сделать за секунды. Да и дорого расходовать ее по любому поводу. Вдруг не пригодится?

Подхожу к массивной входной двери и вновь замираю, прислушиваясь к звукам.

Тихо.

Чуть приоткрываю ее, стараясь не шуметь. Земля зажата в кулаке. При первой же опасности активирую и кину атакующее заклинание.

Смотрю в узкую полоску дверного проема.

Кажется, в прихожей никого.

Приоткрываю дверь шире.

Пусто.

Прохожу в квартиру, по-прежнему готова в любой момент отразить нападение. И неожиданно до слуха доносится мелодия.

Сначала думаю, что играет граммофон, но чуть погодя понимаю, что это не пластинка. Заглядываю в комнату и застываю, наблюдая, как Арден, сидя ко мне спиной, самозабвенно играет на рояле. Да так красиво, что я бесшумно убираю мешочек с землей обратно в сумку и осторожно ставлю пакеты с одеждой, боясь спугнуть волшебство.

Длинные пальцы Ардена бегло скользят по клавишам, и я обращаю внимание на то, какие у него изящные кисти. Совсем не подходящие для человека, занимающегося ловлей ведьм. Музыка льется мягко, прозрачно, в ней нет ни капли суровости. Вместо нее – светлая грусть и что-то невыразимое, личное. Слушаю, затаив дыхание, не в силах поверить, что такой жестокий безэмоциональный человек, как Арден, может так тонко чувствовать и так проникновенно играть.

Солнечный свет скользит по прохладной поверхности пола, и кажется, что я сама становлюсь этим солнечным лучом, пока слушаю музыку. Она настолько легкая, невесомая, что на моем лице появляется мечтательная улыбка.

Когда Арден доигрывает последние аккорды, я впервые смотрю на него с желанием сказать что-то доброе, теплое. Похвалить. Рассказать, как мне понравилось. Попросить сыграть что-то еще.

- Знаешь, это было так трогательно… - произношу я зачарованно.

Инквизитор вздрагивает.

- Ты? – его голос ударяет волной ненависти.

Он гневно захлопывает крышу рояля и отходит в противоположный угол гостиной.

Злой какой. Это из-за денег? Хотя, судя по тому, с каким показным пренебрежением он буквально отбежал от инструмента, возможно, ему стыдно, что я застала его за этим занятием?

- Мне очень понравилось, - делаю я еще одну попытку, показывая, что не собираюсь насмехаться.

У меня нет желания обидеть, или задеть. И хочется, чтобы он это понял.

- Значит, у тебя хороший вкус, - Арден окатывает ледяным презрением, сцеживая яд почти не размыкая зубов.

На меня даже не смотрит.

- Все деньги потратила? - спрашивает - будто саблей полосует.

Да что он такой озлобленный?

После нервотрепки с магазинами и ожидания, что вот-вот поймают, меньше всего хочется ругаться. Я устала. Я голодная. У меня гудит голова от жары и переживаний.

ГЛАВА 9. АРДЕН

Выношу капризную ведьму с балкона, пока она из-за собственной упертости не получила солнечный удар.

- Тут сиди, бешеная, - опускаю на диван.

- Отстань от меня!

- Не могу, - на моем лице расползается кровожадный оскал. – Ты своим рамоновым проклятьем сама заставила меня делать все, чтобы я обеспечивал твою безопасность. Вот и выполняю приказ.

По ее удивленному взгляду догадываюсь, что она даже не понимает, о чем я.

- Соседи могли заметить тебя на балконе. Начались бы ненужные вопросы, сплетни. Учитывая, что моя личная жизнь скрыта от любопытных глаз – интерес к твоей персоне был бы небывалым. Впрочем, если ты соскучилась по Крипте – могу отнести назад и даже запереть. Только скажи.

Удивительно, как с такой беспечностью она не попалась во время похода по магазинам?

Ее глупость успокаивает, ведь подразумевает скорую поимку. Надеюсь, я смогу вернуть все, что она накупила?

Смотрю на эту взбалмошную аристократку. Сидит на диване, нахохлилась, как сычонок. Белый шарф сполз с головы на шею, волосы растрепались. Куда только подевалась дикая кошка, готовая царапаться и шипеть? Чем больше общаюсь с этой ведьмой, тем больше понимаю, что дело куда как запутаннее. Миралия определенно не похожа на коварную преступницу, способную вести тонкую политическую игру.

Иду на кухню за холодным лимонадом. Успокою Миралию и попробую разговорить. Пока все выглядит крайне подозрительно. Мог ли министр оговорить ведьму, дабы скрыть свои темные дела? Напрасно он впутал в это инквизицию. Если он полагал, что может сыграть на моей личной неприязни к магическим, то это было слишком опрометчивое заключение. Здравый рассудок всегда останется на первом месте. Да и вообще, будь моя воля – я бы некоторых министров сам лично низверг в пещеру Рамона. И сжег бы. Чтобы уж наверняка.

Возвращаюсь в гостиную со стаканом прохладного лимонада. Ведьма по-прежнему сидит на диване, сжавшись в комочек, и отстраненно смотрит в окно. Маленькая такая, несчастная. По ней видно, что подставили дурочку.

Хочется подойти, обнять, успокоить. Пообещать помочь выпутаться из этого дела. Но потом вспоминаю, что она только что истратила все мои сбережения, и сожаления мигом отступают.

- На, выпей, жертва мрачного таланта, - протягиваю ей стакан с лимонадом. – И прекращай уже строить из себя несправедливо обиженную.

Девица игнорирует стакан и шипит на меня:

- Вообще-то, если это способ извиниться, то можно обойтись и без оскорблений.

Извиниться? Перед ней? Да она в своем уме?

- В чем я не прав? Что ты богатая и не умеешь считать деньги? Что твое положение избаловало тебя? Что твое поведение наглое и вызывающее?

- Да нет. Прав. Абсолютно, – она поднимает на меня взгляд, и я едва сдерживаю усмешку, видя, как в ее глазах вместо болезненной подавленности вновь вспыхивают молнии.

Что ни говори, но вот такой дерзкой она мне нравится куда больше. В такие моменты ее хочется завалить на диван, прильнуть к телу и возбуждать, пока не начнет скулить в изнеможении, умоляя, чтобы я взял ее.

Гордая. Красивая. Даже жаль, что ведьма.

- Не о чем спорить. Пей, - впихиваю в ее руки запотевший стакан с лимонадом. – Может, остынешь. А то на тебе можно пиццу запекать.

Полагаю, что на этом разговор окончен. Что сейчас Миралия успокоится, и мы наконец-то вместо глупых препирательств сможем заняться делом. Но идиотка вновь показывает, насколько она непредсказуема. Почему идиотка?

А потому что смотрит на меня с вызовом и выдает приказ, от которого хочется скрежетать зубами.

- Я, значит, избалованная, да? Хорошо. Я тебе покажу, что такое «избалованная»! На колени.

- Что? – дергаюсь, как от удара хлыстом.

- Я сказала: встал передо мной на колени.

- Только посмей, - рычу, но колени подгибаются, и я опускаюсь в унизительную позу.

- Уже, - она подходит ко мне, глядя сверху вниз. Берет за подбородок, заставляя поднять голову и смотреть ей в глаза. – А что такое? Что-то не нравится? Да? Что поделать… Я просто веду себя как богатенькая ведьма. Ты ведь такими нас представляешь, да?

Ее губы расползаются в язвительной ухмылке.

- Лучше остановись, - произношу сквозь зубы, сдерживая клокочущую ярость.

- Знаешь, была бы я милой и хорошей, конечно, остановилась. Но как ты там сказал? Я наглая и вызывающая? – ехидство резко меняется на командный тон: - Целуй!

Ставит передо мной ногу, а рукой наклоняет мою голову вниз.

Хочется послать ее куда подальше с такими запросами, но от одной только мысли ослушаться, мышцы скручивает судорогой. Дыхание перехватывает.

Пытаюсь сопротивляться, но тело выворачивает наизнанку. Глаза режет, а по лбу стекает пот. Все нутро требует, чтобы я выполнил приказ.

- Хорошо! – сдаюсь я, и в ту же секунду чувствую, как пытка прекращается. Сердце больше не готово разорваться на клочки.

Пытаюсь отдышаться, одновременно с этим опускаясь на четвереньки. Губы припадают к ее ступне.

- А теперь чередуй поцелуи с комплиментами.

- Ты ведь сейчас доиграешься! – рычу я, уже точно зная, что как только она даст мне возможность встать с колен – скручу ее и заткну рот.

В приказе было обеспечивать ее безопасность и следить, чтобы ее не арестовали. А это ровно то, чем я и займусь! Связанной ей определенно будет безопаснее. Потому что иначе я ее точно прибью!

- Я сказала: говори мне комплименты.

- Ты настолько восхитительна… - смотрю на нее снизу вверх, подбирая слова, - в своей наивности, что я искренне поражаюсь тому, как ты дожила до своих лет.

- Арден!

Целую щиколотку и произношу новый, понимая, что даже в такой ситуации она не может полностью управлять мной:

- Твоя глупость настолько очаровательна, что мне даже не хочется расстраивать тебя реальностью.

Ведьма легонько пинает носочком ступни в грудь, но успеваю поймать ее ножку, отчего Миралия едва не падает, теряя равновесие. Машет руками, а я даже не делаю попытки, чтобы помочь ей удержаться. Приказа ведь не было.

ГЛАВА 10. МИРАЛИЯ

- Ты как там, моя подставка? – смотрю на злющее лицо инквизитора и представляю, в каком он бешенстве. Хорошо, что его сдерживает заклинание. Иначе растерзал бы.

Провожу пятками по его оголенной спине, в очередной раз поражаясь тому, как хорошо сложен. Пока он катал на себе, чуть не обомлела от прикосновений к обнаженному телу.

Я уже почти остыла, но Арден с такой яростью зыркает на меня, что хочется еще немного поиздеваться над святошей. Сбить с него спесь, а то уж больно гордый.

- А знаешь… Пожалуй я тебе дам повышение. Теперь ты не подставка, а мой персональный слуга. Сядь на колени и жди.

Ухожу в коридор, чтобы принести купленный крем для тела.

- Так. Вот, держи, - протягиваю баночку шоколадного цвета с позолотой на крышке. – Хочу, чтобы ты нанес крем мне на ножки и сделал массаж. А то я сегодня по твоей милости по магазинам ходила. Устала.

Как же мне нравится его выводить из себя. Тоже мне, гроза всея Инквизиции. Про него все рассказывают какой он закрытый, безэмоциональный, немногословный. И прямо-таки страшный-страшный, аж жуть. А мне заклинанием приходится ему рот затыкать – такой болтун. И все эмоции на лице. Там и гнев, и возмущение. То ли врут про Ардена, то ли я его раздражаю так сильно, что бедолага не может держать себя в руках.

Что же до страха… Порой рядом с ним и впрямь страшновато. Думаю, без магии я бы не осмелилась вести себя с ним настолько дерзко. Хорошо, что купленной земли хватит надолго.

Святоша недовольно открывает баночку крема и резко ставит мои ноги к себе на колени.

- Нежнее. Хочу, чтобы ты сделал массаж так бережно и ласково, как только можешь.

Ох, как в этот момент корежит его лицо. Явно зараза что-то пакостное думал сделать. А вот нет, дорогой мой, я уже раскусила твой характер. Будешь стараться как миленький. Я тебе за всех наших девчонок отомщу. Ты у меня теперь каждый день будешь на коленях ползать. Пока не поймешь, что ведьмы – тоже люди, и наш дар не делает нас прокаженными.

Святоша зачерпывает жирный крем, от которого исходит запах миндаля и меда. Плавно наносит на правую ножку, начиная со ступни и постепенно втирая выше. Пальцы мягко разогревают голень, слегка надавливая и скользя вдоль мышц. И я понимаю, что переоценила собственную выдержку.

Вообще я собиралась подумать над дальнейшим планом, пока злыдень будет неумело размазывать крем по моим ногам. Вот только, похоже, ошиблась на счет Ардена.

Если до этого не могла сосредоточиться из-за того, что меня буквально колотило от обиды. Пришлось аж садиться читать, чтобы хоть немного успокоиться. Теперь – потому что эта инквизиторская сволочь, оказывается, на редкость искусно умеет делать массаж. Прямо-таки со знанием дела.

Подушечки больших пальцев до того самозабвенно проминают икры, что хочется прикрыть глаза и мурлыкать от удовольствия, прося не останавливаться. А когда он начинает скользить от лодыжки к голени, я и вовсе прикусываю губы от возбуждения. Благо Арден не смотрит мне в лицо, будучи полностью увлеченный процессом.

Он ставит мою ногу к себе на плечо, и я окончательно забываю, как дышать. Ступня упирается в его накаченную загорелую грудь, пока его руки с силой гладят голень. Зрелище настолько возбуждающее, что отчаянно хочется продолжения. Чтобы он поднялся еще выше вдоль внутренней линии бедра. Все мое естество жаждет ощутить его пальцы между ног. Как они будут ласкать, распаляя тело пожаром. Как проникнут внутрь, двигаясь в неистовом ритме, доводя до пика блаженства.

Интересно: он точно чопорный ханжа, как принято о нем думать в наших кругах? Что-то не похож сейчас Арден на девственника-моралиста. Скорее уж, на приспешника Рамона, что норовит искусить соблазном.

Закончив с одной ножкой, целует ее и переставляет с плеча обратно на колено. Вспыхиваю от поцелуя. Неожиданно. Я такого не просила. Это уже какая-то личная инициатива.

Что происходит? Это явно не только из-за моего заклинания. Арден вдохновенно приступает ко второй ноге, а у меня щеки горят от возбуждения. И, кстати, судя по выпирающему бугру на трусах, инквизитор и сам получает огромное удовольствие от происходящего.

Его пальцы двигаются медленно, с нажимом, изучая каждый изгиб. Я физически ощущаю это странное, сладкое напряжение между нами. В комнате становится душно.

Его ладонь на моем бедре. Поднимает взгляд. Он наполнен вожделением.

Внутри все сжимается от понимания, что прямо сейчас он хочет этого так же сильно, как я. Его лицо так близко от моих бедер, что кажется еще немного, и он прислонится щекой к моей коже.

Поддавшись порыву, наклоняюсь и целую его в губы.

А он отвечает на поцелуй.

Его рука обвивает меня за талию, утягивая к себе, на пол. И я не могу и не хочу этому сопротивляться.

Поддаюсь силе, сползая к Ардену. Обхватываю за шею, не желая отрываться от его губ. Мозг плывет. Хочется целовать, целовать и целовать. Он оплетает руками, прижимая к себе, и уже в следующую секунду оказываюсь прижатой к полу его разгоряченным торсом.

Удерживает, не отрывая губ от моих. Так горячо, откровенно, что тело плавится от невыносимого желания принадлежать ему. Его поцелуи смещаются ниже к моей шее. Чуть прикусывает ее и тут же проводит по месту укуса теплым языком. Руки сжимают мою грудь. Движения становятся все более властные, собственнические. Мне хочется отдаться этой силе. Позволить ему взять меня так, как он сам решит.

Неожиданно до мозга доходит, что именно сейчас творится.

Это же Арден!

Мысль, что прямо сейчас надо мной нависает человек, замучивший не одну ведьму, занимающийся травлей и мечтающий отправить меня на казнь, отрезвляет лучше любой пощечины.