Ведьма огня для драконов

Глава 1. Озеро

Он подошёл ко мне сзади и обнял.

Сильные широкие руки скользнули по моим плечам, перелетели на грудь, попытались расстегнуть тугую застежку корсажа.

Ещё сегодняшним утром я бы растворилась в его ласках, но сейчас я подавила порыв прильнуть к моему князю.

— Что-то ты совсем каменная, Фрейя. Где твой огонь?

Я скривилась. Закатное солнце освещало гладь озера, в котором хотелось утопить не только свои сожаления о прошлом, но и того, то меня сейчас обнимал.

Ничего, мой обожаемый мерзавец, месть уже близка.

Князь обхватил меня за плечи, резко развернул меня к себе и всмотрелся в глаза.

— Молчишь. Ты сегодня вся не своя. В чём дело?

Если бы он только знал! Обратился бы от ярости в дракона, развернул чешуйчатые крылья и убил бы взмахом чёрного хвоста.

Я вскинула голову, рассматривая повелителя драконов будто заново.

Высокий. Сильный. Опасный. Его широкие брови, по которым мне так нравилось проводить пальцами после жаркой ночи, хмурились. Серые глаза чуть щурились. Чёрные волосы были собраны в элегантный хвост.

Мой взгляд скользнул по горбинке на аристократическом носу с узким шрамом, опустился на четко очерченные губы. Я неосознанно потянулась к нему, чтобы поцеловать, но князь отстранился.

— Расскажи, какая ящерица тебя цапнула, — потребовал он.

От его взгляда я закусила губу и чуть не призналась во всём, но подбежал адьютант.

— Ваше сиятельство, необходимо ваше присутствие! Срочно.

С болезненным удовольствием я наблюдала, как менялось его лицо, превращаясь в бесстрастную маску.

Адьютант поторопил:

— Вы должны об этом узнать немедленно!

Я отчётливо поняла: сейчас или никогда.

Князь отпустил мои плечи, сделал шаг назад, но отойти не успел.

Я выхватила из выреза платья сосуд, срывая крышку и бросила ему под ноги. А сама рванула к озеру. Быстрее. Быстрей, пока чешуйчатые не сообразили, что происходит!

— Стоять! — взревел он, и в голосе уже было мало человеческого.

Пусть. Он не успеет, жидкость в сосуде расплескалась, обездвиживая драконов, а мне и нужно-то две минуты.

Я бежала что есть сил к озеру, на ходу скидывая платье, оставаясь в обтягивающих штанах и майке. Мельком глянула вниз, ноги стали полупрозрачными — артефакт отвода глаз начал действовать.

Мне не хватило десятка ударов сердца.

Толчок в спину — я покатилась по траве, и в следующее мгновение меня придавило крупным мужским телом. Мой взгляд упёрся в разъярённые изумрудные глаза с вертикальными зрачками.

Кажется, я недооценила скорость его сиятельства.

Сильные руки, которые ещё утром так трепетно меня ласкали, теперь грубо обшаривали моё тело.

Я обречённо закрыла глаза, когда его широкая ладонь остановилась под грудью. Нашёл.

Одной рукой князь давил мне на шею, прижимая к земле. Поднял вторую руку, изменив её форму — на его сильных пальцах появились изогнутые острые когти.

Он рванул ткань, задевая кожу и оставляя на моём теле раны, и снова изменил руку. Извлёк окровавленный конверт из скрытого кармана.

Сердце защемило от боли, когда я увидела, как исказилось его лицо.

Я закусила губу. Нет, мне кажется. Он ничего ко мне не чувствует.

— Так вот как ты отплатила за доброту, — князь выплёвывал слова сквозь заострившиеся зубы. — Ты с самого начала собиралась его выкрасть? Для этого втёрлась в доверие?

Его изумрудные глаза с вертикальными зрачками замерцали разгорающимся жёлтым пламенем. Нечеловечески сильная рука сдавила моё горло.

Я закрыла глаза. Конец. Теперь он точно меня убьёт.

— Думаешь, я убью тебя? — его голос прозвучал почти что ласково. — Даже не надейся.

Я посмотрела в сторону. Вокруг нас стояли драконы в человеческом обличии, обнажив мечи.

Князь с трудом отвёл от меня взгляд и посмотрел на своих драконов. Они выстроились полукругом, спиной к нам.

Сквозь строй к нам шагнул рослый блондин — правая рука князя, его верный генерал. Он посмотрел на конверт в руках князя, впился в меня взглядом, его небесно-голубые глаза потемнели, превращаясь в угольно-чёрные, зрачки же стали белыми и вертикальными.

Несмотря на исказившееся лицо, рокочущий голос генерала прозвучал привычно насмешливо:

— Нас окружают, ваше сиятельство.

— Кто?

— Люди. Четыре сотни. Я отдал приказ действовать мягче, оглушать и брать в плен. Киран потом допросит и придёт с докладом.

Повелитель драконов снова посмотрел на меня. Он прижимал меня к земле своим огромным сильным телом, я жадно вдыхала его запах: умопомрачительный аромат цитруса и хвои с примесью дыма и ноткой мускуса.

Несмотря на боль в ранах от его когтей, я невольно ощутила возбуждение от его разъярённого вида. Как это вообще возможно?

Князь широко улыбнулся и спросил:

— Они ведь за тобой?

Я кивнула и вдруг поняла, что любуюсь им. Нам никогда не быть вместе, но всё же это было самое дивное приключение в моей недолгой жизни.

Пусть князь и сказал, что оставит меня в живых, но как только он узнает, что ещё я сделала, помимо кражи конверта с рунической вязью, мне точно не жить.

И тут он впился губами в мои губы. Князь двинул бёдрами, и я ощутила, насколько сильно он возбуждён. Он терзал губами и языком мой рот, не обращая внимания ни на драконов вокруг, ни на раздавшийся звон мечей.

Жестокий поцелуй всё длился, заострившиеся зубы прикусывали мои губы, стальная рука сильнее сжала мою шею. Звон мечей усилился.

Князь оторвался от меня и прошипел:

— Даже не думай, что ты легко отделаешься.

На мгновение повелитель драконов сжал мою шею так, что потемнело в глазах, но тут же отпустил.

Он выкрикнул гортанную команду, его спутники рывком расширили круг, отбрасывая атакующих людей, выстроились в линию.

Князь встал одним сильным движением, и сделал пару шагов назад. Я вскочила и бросилась было к озеру, но меня сбило с ног яростным потоком ветра и оглушило рёвом дракона.

Глава 2. Оковы

Великолепный черный дракон поднимался в небо, унося меня с собой.

Глаза слезились от встречного ветра, я упиралась руками в жесткую чешую драконьей лапы. Острые края чешуек глубоко ранили, рвали одежду.

Дракон поднимался всё выше и ускорялся. Он резко взмахивал крыльями, отчего меня швыряло в его лапе, оставляя порезы на поясе, животе и руках.

Я сжимала зубы крепче и зажмуривала глаза.

Нет, я не доставлю тебе такого удовольствия. Ты не услышишь мой крик. Я хорошо понимала, что делал князь. Ему нужно было запугать меня. А ещё выпустить гнев.

Дракон поднял меня высоко за облака, и разжал лапу — с нарастающей скоростью я полетела вниз.

Нет, я не закричу. Не доставлю тебе такого удовольствия, предатель. Не доставлю.

Я сжала зубы крепче, ледяной воздух выбивал пряди из тугого узла, в который чудом ещё оставались сплетены мои длинные волосы.

Глубоко вдохнув, я посмотрела вниз: земля с ошеломляющей скоростью приближалась. Уже можно было рассмотреть деревья, поля, плавные изгибы реки — вода сверкала в лучах заходящего солнца.

Красивый вид. Есть чем насладиться напоследок. Возможно, так будет лучше, я готова к смерти.

Рёв дракона оглушил, и я ударилась животом о лапу, схватившую меня за пояс. Рывок вверх. Дыхание сбилось от удара, я зашипела от новой боли из-за острых чешуек.

Меня охватила злость. Забавляется, крылатая мразь. Играй-играй, тебе и твоим хвостатым недолго ещё поганить воздух этого мира. Время драконов подойдёт к концу. Наш мир принадлежит нам, людям. И ты, князь, испытаешь всю глубину моей мести, глядя на то, как твои драконы будут помирать один за одним.

Эти мысли помогали отстраниться от боли в израненном теле, сдерживать крики от ужасающего полёта, подавлять тошноту от резких рывков.

Долгий полёт вымотал меня полностью. Охваченный яростью князь в обличии дракона снова и снова швырял меня, подхватывал у самой земли, выпускал на меня обжигающий дым из огненной пасти.

Я не издавала ни звука.

Наконец, спасительная темнота плавно накрыла мой разум. Последнее, что я запомнила, как моё тело обмякло в лапе дракона, и как затухал в угасающем сознании оглушительный рёв.

***

Когда я очнулась, было темно. Болезненно застонала — всё тело кричало от боли, я не могла даже понять, стою я или лежу, только боль, и ничего кроме неё.

И всё же я одёрнула себя, сомкнув плотно губы и гордо вздёрнув голову.

Я помнила, кто я. Фрейя, последняя из славного рода повелителей огня Ирлевона. Что мне боль и смерть, когда маховик событий уже запущен, а драконья погань скоро исчезнет с нашей многострадальной земли?

— Скоро боль уйдёт, Фрейя.

Князь. Его голос звучал странно. Непривычно глухо. Я открыла глаза и завертела головой, чтобы его увидеть, но вокруг была лишь темнота.

— У тебя повязка на глазах, — сообщил он.

Раздался треск разрываемой ткани. Я стремительно осознавала себя. Отстраняясь от ощущений в теле, пошевелилась, сдерживая болезненный стон.

С поднятыми вверх руками я была прикована к стене, запястья и щиколотки сжимали широкие железные кандалы. Я чувствовала, что это закалённое в вулкане железо, слишком хорошо я знала этот волшебный металл. Он одновременно подавлял мою магию, и в то же время делился силой, не давая умереть от боли и ран.

Звук рвущейся ткани не стихал, и я поняла, что это расползаются на лоскуты остатки моей одежды.

— Если бы я не был настолько разъярён, твоих ран можно было бы избежать, — сказал князь. — Сколько живу, за три тысячи лет моя чешуя никогда не была острой. Я и не думал, что кто-то способен довести меня до такой степени бешенства.

Я молчала, крепко зажмурившись.

— Открой глаза, Фрейя. Я снял повязку.

Сквозь пелену боли я осмотрелась.

Крохотное помещение. Стены, пол и низкий потолок из черного камня. Оранжевые всполохи магического огня в светильниках. У стены — широкая лежанка из грубо сколоченных досок, накрытая тряпицей.

На полу — окровавленные остатки моей одежды. Рядом железный кованый столик, заставленный железными и стеклянными банками с плотно закрытыми крышками.

Князь стоял ко мне вплотную, рассматривая меня странным взглядом, которого я никогда у него прежде не видела. Бесстрастное лицо, скупые жесты.

Он разорвал на мне остатки одежды, роняя их на пол. Меня пробрала дрожь от холодного воздуха и от осознания, что я полностью обнажена. Накатила очередная волна боли, и я содрогнулась, зажмурившись.

— Нет-нет, не закрывай свои чудесные глаза. Мне нужно, чтобы ты посмотрела на то, что ты сделала.

Я посмотрела на него. Несмотря ни на что, всё равно невольно любовалась князем. Величественная хищная поза, высокое мощное тело, обтянутое черной рубашкой и мягкими черными брюками. Черные блестящие волосы, всегда аккуратно собранные, сейчас падали на плечи.

Глаза князя, обычно серые, сейчас были ярко-зелёными с вертикальными зрачками, что говорило о подавляемой бури эмоций. И при всём этом он казался абсолютно спокойным.

Князь отошёл к противоположной стене и коснулся её — камни покрылись рябью, оплавились, превращаясь в черную блестящую поверхность.

— Смотри на себя, Фрейя. Это ты с собой сделала.

Я уставилась на стену, превратившуся в зеркало из черного стекла. В ней отражалась обнажённая женщина, прикованная к стене, с разведёнными ногами и поднятыми руками. Невысокая и стройная, с сильным и гибким телом, тонкой талией.

Длинные каштановые волосы были распущены и свисали спутанными прядями до пояса, частично прикрывая высокую грудь с коричневыми ореолами. Белоснежная кожа была изрезана глубокими беспорядочными ранами, которые сочились кровью.

Князь взял со столика широкую банку, открутил крышку и погрузил в неё свои длинные сильные пальцы, извлекая щедрую порцию светящейся белой массы.

— Смотри, Фрейя. Ты портишь. Я исправляю.

С этими словами он коснулся рукой с мазью моего живота. Я закусила губу и зашипела от новой боли. Кожу щипало и дёргало в тех местах, где он гладил меня, промазывая раны.

Глава 3. Награда

Я задрожала от животного ужаса перед смертоносным чудовищем в обличии человека.

— Я всё знаю, — повторил повелитель драконов. — И у нас очень, очень много времени, даже если ты думаешь иначе, обманутая гордая девочка. Ты всё расскажешь, но позже. А пока что тебе достаточно боли. Спи.

Князь наклонился с высоты своего внушительного роста к моим губам и подул на меня дымом — я погрузилась в спасительный исцеляющий сон.

Когда я очнулась снова, боли не было, только прикованные руки слегка покалывало.

Я потянулась, насколько это возможно — сильное тело затекло, но послушно отозвалось. Ни боли, ни порезов, никаких повреждений.

Князь драконов исцелил меня полностью. Почему-то это пугало больше, чем если бы он оставил меня страдать от ран.

Я осмотрелась. Пусто. Я была во всё той же подземной комнате без окон с низким потолком.

Черные камни, стена напротив оставалась зеркальной, отражая чёрной блестящей поверхностью моё обнаженное тело, прикованное к стене. Белоснежная кожа, казалось, светилась мягким матовым светом. От ран не осталось ни следа.

Прошло несколько часов, я то забывалась беспокойным сном, то долго бодрствовала, стараясь разогнать кровь, напрягая мышцы.

Терзала жажда, а затем голод. Решил уморить меня? Зачем тогда было лечить? Нестерпимо хотелось в уборную, но я терпела. Не позволю себе унизиться.

Наконец, дверь скрипнула. Я изумлённо уставилась на генерала. Почему пришёл он, а не князь?

Выглядел генерал так, словно явился для светской беседы: черные штаны из мягкой ткани, белоснежная рубашка, светлые волосы, тщательно собранные в хвост.

Только глаза не голубые, как обычно, а тёмно-синие.

Дракон подошёл ко мне, разглядывая моё распростёртое по черным камням обнажённое тело. В руке он держал узкий обруч из того же железа, что и кандалы.

Не говоря ни слова, генерал поднял обруч — в его руках он расплавился неровными краями — разогнул и надел железо мне на шею. Нежную кожу обожло.

Он стоял вплотную, разглядывая меня. Я чувствовала тяжесть кольца на шее, но ещё тяжелее был его взгляд, что он останавливал на моей груди и губах.

Зашли две высокие мускулистые женщины, одетые в черные полупрозрачные безрукавки и шаровары. Генерал щелкнул пальцами, оковы на моих руках и ногах разомкнулись, и женщины потащили меня в коридор.

Из-за обруча на шее я совершенно не могла сопротивляться. Тело казалось ватным, а магия была недоступна.

Дверь рядом вела в уютную купальню, отделанную чёрным мрамором. Мне позволили сходить в уборную, а затем обе женщины, не говоря ни слова, быстро и бесцеремонно вымыли меня, от кончиков пальцев до кончиков волос, просушив потоками тёплой магии.

Прошло не более получаса. Чистую и сухую, меня втащили обратно. Женщины просунули мои руки и ноги в железные кольца на стене, дракон щелкнул пальцами, оковы сомкнулись.

Я огляделась. У зеркальной стены теперь стояли два широких кресла, а ещё низкий столик. На узорчатой черной столешнице блестели кувшины, три стакана, тарелки с овощной, мясной и сырной нарезкой. На лежанке у стены появился плотный матрас, обтянутый бархатистой на вид бордовой тканью.

Генерал сидел в кресле со стаканом восхитительно прозрачной воды, разглядывая меня с незнакомым выражением на лице.

Дверь закрылась, мы остались вдвоём. Сидя в кресле у столика, закинув ногу на ногу, генерал не отводил от меня пытливого взгляда синих глаз.

Он рассматривал меня, моё пылающее от стыда лицо, струящиеся вдоль тела длинные, до поясницы, волосы и медленно опускал взгляд на ступни босых ног и снова скользил взглядом вверх, задерживаясь на бёдрах, гладкой коже между ног или голой груди.

Мне становилось всё жарче от его откровенного взгляда. Я задышала чаще, всей кожей ощущая, как он рассматривает меня. Против воли в сокровенном месте между ног повлажнело.

С генералом я познакомилась год назад, когда я уже стала женщиной князя, сопровождая того везде. Очень быстро выяснилось, что беседы князя со мной становились особенно яркими, когда к нам присоединялся генерал с его насмешливой манерой жонглировать словами.

За год генерал всё чаще появлялся во время отдыха князя, становясь спутником нашей пары во время долгих прогулок. Обаятельный, с насмешливым острым умом, он задавал перцу, по выражению князя, нашим с ним заумным беседам.

Мы шутили, спорили об особенностях огненных заклинаний, а ещё об истории нашего мира, иной раз забираясь в такие философские дебри, что нам не хватало и недели, чтобы завершить особо хитрую тему.

Было очевидно, что мы втроём откровенно наслаждались нашими беседами.

Генерал умел расположить к себе. Высоченный в человеческом обличии, он уступал ростом и размахом плеч лишь князю.

В последнее время князь и я частенько подтрунивали друг над другом, что снова ждём светловолосого генерала из очередного похода на другой край земли.

И я всегда радовалась, когда огромный белый дракон приземлялся на площадку перед лагерем, с удовольствием смотрела, как он оборачивался в человека.

Генерал всегда вёл себя безупречно со мной, как с женщиной своего повелителя, ни намёком не выдавая мужского интереса.

И тем мучительнее было стоять перед ним сейчас. Голой. Беспомощной. Под этим жадным изучающим взглядом.

— Райнард отлично потрудился над тобой, — он сообщил это знакомым насмешливым тоном, будто мы продолжали прерванный на прошлой неделе философский спор. — Не осталось ни раны, ни царапины. А ведь я тебя видел вчера. Я уже был в замке, когда он с тобой прилетел. Когда он швырнул твою израненную тушку на камни перед замком…

Генерал сделал паузу и опустил глаза на высокий прозрачный стакан в своей руке, с наслаждением отпил несколько глотков. Против воли я сглотнула сухим горлом, что не укрылось от него.

Генерал усмехнулся, поставил стакан обратно на стол. Я гордо подняла голову, глядя прямо в его глаза.

Глава 4. Вопросы

Я закрыла глаза.

— Нет-нет, не закрывай свои прекрасные глаза, Фрейя. Посмотри на меня.

Дракон прижимал меня к себе. Он обводил кончиками горячих пальцев контур моих губ, щеки, лба, проводил по брови и снова возвращался к губам.

— Посмотри на меня, — его голос прозвучал почти что мягко.

Я взглянула прямо в тёмно-синие глаза с вертикальными зрачками и внезапно поняла, что дракон до предела возбуждён.

Выглядело красиво. У князя в минуты бешенной страсти глаза из серых становились изумрудными, а зрачки вертикальными. Белый дракон, значит, похож в этом на чёрного, только его голубые глаза синеют.

Высокий и мощный, Торвальд вдавливал меня в стену, и я наконец-то обратила внимание, что он прижимается ко мне напряженным членом. Я сглотнула, судя по ощущениям, он такой же огромный, как князь, если так, мне придётся туго.

Помню, как недоумевала, зачем драконы так стремятся запихивать свои дубины в человеческих женщин.

В нашу первую близость Райнард очень долго меня готовил, даже заклинания применял, и всё прошло хорошо. И потом каждый раз брал особую мазь, чтобы не навредить мне.

Как всегда в сокровенном месте тягуче сжалось при мыслях о князе, его жарком теле на мне, о сладком расширении, когда он погружался в меня — сначала болезненном, а потом дарящем обжигающее, нестерпимое наслаждение.

Генерал чуть отстранился, его рука сжала ещё раз мою ягодицу и переместилась на живот, поглаживая тыльной стороной пальцев низ живота. Он выдохнул мне в губы:

— Огненная ведьма! Даже железо не скрывает твой огонь, он сводит с ума.

От его губ пахло дымом и пеплом, как от князя, но иначе. Резче. И сам он жёсче, чем князь.

Моё тело реагировало на генерала. Я уже не могла игнорировать томление внизу живота и сладкое предвкушение, разливающееся по всему телу.

Стоять вот так. Прикованной. Обнаженной. Без возможности сопротивляться. Без малейшего шанса противостоять его желаниям.

Его пальцы скользнули вниз, между ног, раздвинули половые губы и коснулись нежнейшей гладкой кожи.

Против воли я выгнулась и застонала от интимной ласки, а он, продолжая исследовать кончиками пальцев моё лоно, прошептал:

— Князь тебе рассказывал, кто ты на самом деле?

Я мотнула головой, изнывая от томления. В то время как одной рукой он бесстыдно гладил меня между бёдер, вторую руку сдвинул мне на затылок, зажал волосы, вынуждая запрокинуть голову.

Глядя в тёмно-синие глаза, я чувствовала, что я всё сильнее хочу отдаться генералу. Несмотря ни на что.

Торвальд ускорил ласки, я застонала, глядя ему в глаза. Он наклонился, приблизив свои губы к моим.

Мне так сильно хотелось поцелуя, я потянулась к нему, но он лишь усмехнулся, и надавил сильнее.

— Я хочу услышать твои стоны, ведьма. Покажи мне свой огонь.

Его голос звучал требовательно, а я ничего сильнее не хотела, чем угодить ему сейчас. Куда делась моя гордость? Я плавилась от движений его рук, от его властного взгляда, от осознания своей беспомощности перед ним.

Я задёргала в кандалах руками, стараясь вырваться из колец, мне хотелось почувствовать его всего, обхватить руками, прижаться всем телом.

Прикованная, я изгибалась, тянулась к его губам, но он лишь держал меня за волосы, запрокинув голову, не давая отвести взгляд, и умело ласкал.

Сладкая мука длилась и длилась, а я извивалась, беспомощная, полностью во власти жестокого генерала. Хотелось просить его, упрашивать, умолять, но почему-то я не могла переступить этот порог, и сдерживалась.

Почему я его ещё не умоляю? Почему?

Почему-то было важно найти ответ. Я посмотрела на себя будто со стороны и с усилием одёрнула себя. Потому что я, это я. И у меня есть гордость. Пусть моё тело меня подводит, но мой дух ему не сломить.

От этой мысли я сжала зубы, отстраняясь от него, насколько это было возможно, а генерал нахмурился. А затем усмехнулся. Он медленно собрал сок, потекший от бесстыдных ласк, и провёл мокрыми пальцами по моим губам.

— Ого, ты умеешь противостоять желаниям дракона, Фрейя. Жаль. Впрочем, у нас много времени. Ты даже себе не представляешь, насколько его много.

Я облизнула губы, заметив, как он тут же на них уставился, и тихо прошептала:

— Кто я на самом деле, Торвальд?

Он усмехнулся. Наклонился и провёл языком по моим губам, слизывая с них мой сок. Улыбнулся и насмешливо сказал:

— А ты подумай хорошо, огненная ведьма. Почему князь пока не убил тебя, несмотря на то, что ты сделала? Почему ты пока жива? Почему сейчас вся течёшь, стоит дракону погладить тебя между прекрасных ножек? Почему? Подумай, Фрейя.

С этими словами генерал вышел, захлопнув дверь, оставив меня, прикованную, дрожать от неутолённого желания, а ещё от холода, голода и жажды.

Осознание себя медленно возвращалось. Меня придавило пониманием: генерал прав. Стоило лишь вспомнить себя в руках князя, как я плавилась от его желания и настойчивых прикосновений.

Да и сейчас с генералом. Что это вообще было?

Это же Торвальд! Вспоминая год нашего общения, я и представить не могла такую тягу к нему. Да и ни к кому другому. До этого момента как мужчина для меня существовал лишь князь.

Меня кольнуло приступом острой душевной боли. Мой князь. Почему ты так поступил с нами? Почему вынудил предать себя? Впрочем, если бы я знала, что всё раскроется, всё равно попыталась бы.

Сладкий спазм неутолённого желания пронзил тело, возвращая мысли к генералу.

Он сказал, что я должна подумать.

Пока что у меня была одна мысль: когда князь, наконец, решит меня убить? И как много он знает? Возможно, я ещё и жива, потому что не всё ещё выяснили.

Генерал может блефовать. Он сказал про план, что тот был весьма хорош, с высокими шансами на успех. Если уж дракон так оценил, да и я ещё жива, значит не всё для заговорщиков кончилось.

Рано сдаваться. Впрочем, эти мысли не долго меня терзали, настолько я вымоталась.

Глава 5. Наказание

— Как ты хочешь умереть, Фрейя? — голос Райнарда звучал устало и невыносимо спокойно.

Я огляделась — всё ещё в комнате с низким потолком и отделкой черным камнем.

Князь сидел со мной на коленях в одном из двух кресел. Мой взгляд упал на столик с едой и напитками, жажда и голод терзали, но я отвела взгляд.

— А это обязательно? — ответила я вопросом на вопрос и поразилась, насколько хрипло и жалко прозвучал мой голос.

— Судя по тому, что я вижу, тебе это необходимо, — ответил князь.

Я вздохнула и положила голову ему на грудь. Он прижал меня чуть крепче и привычными движениями стал пропускать сквозь пальцы мои волосы.

— Ты же отдал меня Торвальду, — озадачилась я. — Ты же только что его наградил! Твой верный генерал, правая рука, друг и соратник, такая важная персона, выдающийся во всех отношениях дракон, короче твой Торвальд даже наградиться особо не успел, а ты уже готов забрать награду?

Длинная фраза далась нелегко, я едва ворочала сухим языком.

Дракон принюхался.

— Разве не успел? На тебе его запах. Да и ты пахнешь желанием.

— Он только трогал. Даже не поцеловал.

Я смотрела, как князь пропускает мои волосы сквозь пальцы. На каштановых прядях сверкали отсветы пламени светильников. Его пальцы удлинились, превратившись в когти, затем рука снова стала человеческой.

Мой взгляд затуманился, пока я рассматривала, как он играл с моими волосами, то и дело меняя форму руки. Райнард, мой князь, как же хорошо вот так сидеть у тебя на коленях, прижимаясь к тебе щекой.

Я провалилась в сон.

— Фрейя.

Вздрогнув, я очнулась. Всё так же на коленях у князя. Он взял со столика стакан воды, поднёс к моим губам.

— Пей.

Не размыкая губ, я подняла на него глаза. Райнард усмехнулся, его серые глаза вспыхнули изумрудной зеленью и снова вернули серый цвет.

— Семь глотков, для начала будет неплохо.

Сдерживая улыбку, я приоткрыла губы. Нестерпимо хотелось вцепиться в стакан и выпить его до дна, но я не шевелилась и сделала семь медленных глотков, тщательно отсчитывая и стараясь не сбиться.

Князь поставил стакан на стол и с усмешкой произнёс:

— Уморить себя жаждой в твои планы не входит.

Облизнув губы, я ответила ему в тон:

— Это быстрее, чем голод. Тебе ведь нужно, чтобы я помучилась подольше.

— Почему ты вообще решила, что мне нужна твоя смерть, Фрейя?

Я озадаченно заморгала, открыла было рот, чтобы ответить очередной заковыристой фразой, но вдруг поняла, насколько я устала. Играть во все эти словесные игры и развлекать дракона не было ни сил, ни желания.

Не стала отвечать. Князь молчал, поглаживая меня по голове, и я снова провалилась в сон.

Вскоре я очнулась, на этот раз меня разбудил звук открывшейся двери. Я всё также сидела на коленях у князя, обнажённая, прикрытая лишь своими длинными волосами.

Подняв глаза, я увидела Торвальда. Высоченный, широкоплечий и мощный, белый дракон выглядел безупречно в белоснежной рубашке и тёмных брюках, а вот цвет его глаз я не смогла разобрать.

Впрочем, было всё равно. Я находилась в странном оцепенении, не хотелось ни двигаться, ни говорить. Даже жажда и голод отступили.

Торвальд поставил второе кресло рядом, напротив князя, наклонился, взял мои ноги и положил себе на колени. Он удобно устроился, откинувшись на спинку, стал гладить мои ступни.

Удивляться не было сил. Я сидела всё также на коленях у моего князя, чувствуя, как он зарылся пальцами в мои волосы, поглаживая кожу на затылке, и смотрела на сильные жилистые руки Торвальда, бережно массирующие мои стопы.

Рука Райнарда от волос опустилась мне на шею, а затем спину, легко касаясь кончиками пальцев. Торвальд гладил смелее, поднимаясь до щиколоток и икр.

Внизу живота, несмотря на измученное состояние, вновь разгоралось желание, пробуждённое и так и не утолённое генералом.

Князь опустил вторую руку, коснувшись кончиками пальцев моей обнажённой груди, обвёл ореол соска большим пальцем, заскользил по нежной коже ногтями. Я невольно выгнулась, подставляя грудь под его руку, чтобы ему было удобнее меня ласкать.

Черный дракон усмехнулся и сжал руку на моей груди, обхватывая, как я люблю.

— Райнард, что происходит?

Не останавливая ласки, игнорируя мой вопрос, князь спокойно спросил:

— Почему ты хочешь умереть, Фрейя?

Я прислушалась к себе. Сейчас, на коленях у князя, когда он гладил меня по голове и спине, ласкал мою грудь, задевая чувствительные соски, а его генерал всё смелее массировал мои ноги, умирать совершенно не хотелось.

— Я не хочу, — сказал я.

— Не хочешь умирать? — переспросил князь.

Он убрал руку с моей груди, обхватил ладонью мой подбородок и уложил меня удобнее у себя на коленях. Я теперь полулежала на нём, упираясь затылком в его плечо, глядя снизу вверх в глаза, разгорающиеся изумрудным светом.

Торвальд потянул меня за ноги на себя, раздвигая их шире, и подался вперёд, касаясь середины бедра. Князь перевёл взгляд на генерала, они посмотрели друг другу в глаза.

А потом Райнард снова взглянул на меня, сжимая стальной рукой моё лицо.

— Так ты хочешь умирать, или нет? — в его голосе мелькнуло раздражение.

— Нет, — прошептала я еле слышно.

Князь приблизил свои губы к моим и задал новый вопрос:

— Ты хочешь жить, Фрейя?

Я опустила взгляд на губы моего князя, всем существом желая его поцелуя, так остро ощущая бесстыдные уверенные ласки генерала на своих бёдрах.

— Да, я хочу жить, мой князь, — прошептала я еле слышно.

— То-то же, — произнёс он и накрыл губами мои губы.

Его язык вторгся в мой рот, подавляя и подчиняя. Его губы напирали, требовали, и я несмело ответила на жесткий поцелуй, не понимая, что происходит, почему Райнард позволяет здесь быть Торвальду, почему эти двое всё смелее ласкают меня.

Князь подавлял своей страстью, сквозившей в каждом движении его твёрдых губ и умелого языка.

Глава 6. Освобождение

Послышался звук отодвигаемого кресла, Торвальд опустился на колени, отпустив мои руки. Я лежала на князе, а генерал погладил широкими ладонями мои бёдра по внутренней стороне, развёл их шире и наклонился к сжимающемуся разгоряченному лону.

Нет, этого точно не выдержу! Покраснев от стыда, я обхватила ладонями голову генерала, пытаясь остановить, но мои запястья одной рукой ловко перехватил князь.

Всё же какие огромные у него руки! Он сжал мои тонкие запястья в кулаке и придавил их к моему животу, продолжая держать меня за волосы на затылке.

Я совершенно не могла двинуться в стальной хватке князя.

Генерал сдавил горячими ладонями внутреннюю часть моих бёдер, неумолимо разводя их шире, наклонился ниже, тронул языком половые губы, раздвинул их, слизывая сок, а затем вобрал твёрдыми губами пульсирующий клитор.

Я громко застонала и задёргалась, но драконы держали меня крепко. Я подняла глаза на князя, уставилась на него снизу вверх, как никогда ощущая свою беспомощность.

— Наслаждайся, Фрейя, — шепнул Райнард.

Князь держал меня твёрдо и неотрывно смотрел мне в глаза, а я плавилась от желания и немыслимых сладостных ощущений, на грани боли, за пределами стыда.

Торвальд вбирал губами нежные лепестки, упирался твёрдым языком, обводил им чувствительный вход и снова впивался губами, заставляя меня выгибаться от острейших ощущений.

Я дрожала, старалась вырваться, кажется, умоляла не останавливаться или закончить эту нескончаемую сладкую муку, но драконы не выпускали меня из стальных объятий.

Глаза князя с вертикальными зрачками порыжели, сменив цвет искрящегося изумруда на расплавленное золото. Он неотрывно разглядывал моё лицо, молча смотрел, как я безнадёжно пытаюсь вырваться из их рук.

Неотвратимо накатывала волна блаженства, и я замерла в предвкушении и ожидании долгожданной разрядки.

— Тор, стой, — приказал князь.

Генерал оторвался от меня, подняв голову, и я не смогла сдержать разочарованный стон.

Торвальд смотрел мне в глаза, его радужки почернели, а вертикальный зрачок стал белым. Впрочем, сейчас мне было не до размышлений об особенностях драконьих изменений.

— Тебе понравилось, Фрейя? — спросил меня Товальд, улыбаясь, на его красивых губах блестела моя влага.

Генерал спросил это так же насмешливо, как и всегда. Будто о книге, что принёс мне прочитать на прошлой неделе, а сейчас решил поинтересоваться моим мнением.

Я закрыла глаза, внезапно расслабившись. Всё тело подрагивало от неудовлетворённого желания, но я решила: ну их, этих драконов, пусть развлекаются как хотят. Раз нашли себе новую забаву, мне здесь уготована незавидная роль. Так что пусть себе играют.

Спустя недолгую паузу, князь произнёс задумчиво:

— Кажется, мы перестарались.

Торвальд хмыкнул:

— Тебе виднее, повелитель.

Я посмотрела подозрительно сначала на одного, затем на другого. Генерал придвинул кресло к столу и вопросительно глянул на князя. Тот кивнул, встал и усадил меня на кресло.

— Ешь, Фрейя, — приказал он. — И пей.

Я вскинула глаза на князя, решив, что идея уморить себя жаждой и голодом была не такой уж плохой. Но от его взгляда поёжилась.

Райнард молча смотрел на меня серыми глазами, и я, пожав плечами, принялась за еду и питьё, изо всех сил сдерживая себя, чтобы делать это медленно.

Я старалась не смотреть на двух драконов, всей кожей чувствуя, как они разглядывают меня.

Возбуждение никуда не делось, и, казалось, переходило на новый уровень от того, как я сидела под их взглядами, укрытая только длинными волосами, отправляя в рот небольшие кусочки овощей, сыра и мяса.

Стакан опустел, и я поставила его на стол. Казалось, голод и жажда стали только сильнее.

— Мне нужно в уборную, — сказал я, и Торвальд щёлкнул пальцами.

Зашли всё те же молчаливые прислужницы, которые отвели меня в купальню. В уборной они стояли рядом, а в купальне тщательно меня вымыли и высушили, и повели обратно.

Когда меня втолкнули в комнату, драконы вели неспешную беседу.

— На южное предгорье я отправил Кирана, — говорил князь, — ему давно пора размять крылья, совсем мальчишка засиделся.

Я посмотрела на закрытую дверь, перекинула вперёд волосы, укрываясь ими, и скрестив руки под грудью, начала разглядывать двух драконов.

Они удобно развалились в креслах друг напротив друга со стаканами в руках, Райнард вертел в длинных пальцах виноградину, а Торвальд отламывал кусочки от соломинки из жжёного сахара.

— Так-то это моя территория, — усмехнулся генерал, отправляя в рот кусочек сладкой палочки, — Кир хваткий, вцепится так, что для меня места не останется.

— На это я и рассчитываю, — ответил князь, переводя бесстрастный взгляд на меня, — ты мне здесь нужен.

Я покраснела под их холодными взглядами.

Меня накрыла злость. Ящерицы длиннохвостые, вот что им от меня надо?!

Глаза князя вспыхнули зелёным, а у генерала налились синевой.

Райнард резко встал, отбрасывая виноградину в вазу, одним неуловимым движением приблизился ко мне. Его горячие руки легли мне на талию, скользнули вверх, смяли полушария груди, обхватили моё лицо.

Князь приблизил губы к моим и прошептал, опаляя меня жаром и окутывая дымным дыханием:

— Злишься, моя огненная. Это хорошо, — его пальцы опустились на железный обруч на моей шее, — уже совсем скоро.

Он сжал мои запястья, вздёргивая мои руки вверх, вжал в стену. Защёлкнулись кандалы.

Князь по-хозяйски погладил меня по груди, животу, скользнул пальцами между повлажневших лепестков, настойчиво приласкал, растревожив меня снова.

Вскоре Райнард отстранился, оглядывая меня, а затем направился к двери, бросив на ходу:

— Выйдем, Тор, наша Фрейя уже почти готова.

Драконы вышли, а я осталась прикованной к стене, дрожа от неутолённого желания и злости.

К чему я почти готова? И что это ещё за «наша Фрейя»?!

Не выдержав, я истошно закричала, забилась в кандалах, пытаясь вырвать их из стены.

Глава 7. Первозданный огонь

От голоса Торвальда, сочащегося желанием, у меня перехватило дыхание. Я почувствовала руки генерала на своих бёдрах и то, как он прижался к моей пояснице огромным твёрдым членом.

— Вы намерены раскрыть мой дар, — прошептала я.

Я уставилась на князя, и он снова мне улыбнулся, а я забыла как дышать, настолько он в этот момент был красив, с чёрными распущенными волосами и глазами цвета кипящего золота.

— Для нас двоих, Фрейя, — князь нежно провёл большим пальцем по моей нижней губе. — Я искал тебя веками. Год назад нашёл. И безуспешно пытался пробудить твою суть.

Его палец поглаживал мои губы, от его медленной ласки перехватывало дыхание, я с трудом вслушивалась в его слова.

— Мне следовало раньше разобрать трактаты северного братства. В одном из фолиантов я нашёл упоминание о ведьме, в которой пылал изначальный огонь десять тысяч лет назад. С тех пор он ни в ком не пробуждался. В том трактате я наконец-то нашёл к тебе ключ. Угораздило же тебя играть в истребительницу драконов именно сейчас.

— Ты поэтому меня не убил?

Райнард обхватил моё лицо обеими руками, наклонился ко мне и оскалился, обнажая заострившиеся зубы.

— Убивать я тебя не собирался, просто отнести в замок. Что касается твоих ран, драконье обличие обостряет чувства, а я никогда не испытывал подобного бешенства. Мне потребовалась вся моя воля, чтобы сохранить тебя в живых. Ты умеешь удивить. Мы ещё поговорим об этом. После.

— Торвальд сказал, мой огонь пробудился для вас двоих? Почему?

Князь не ответил и посмотрел на генерала за моей спиной. Торвальд мягко отвёл мои волосы в сторону, обнажаю шею, и приник к ней губами. Я выгнулась от движений его губ и языка по чувствительной коже.

Прикрывая глаза от утонченной ласки, от тягучего ощущения неудовлетворённости, я тем не менее повторила:

— Почему для двоих, Райнард?

Повелитель драконов помедлил, снова игнорируя мой вопрос. А потом спросил:

— Что ты чувствуешь, когда мы вдвоём трогаем тебя?

Длинные пальцы князя снова приняли человеческую форму, сминая мою грудь. Торвальд ласкал губами и языком мою шею, прижимаясь твёрдым членом к пояснице. Я чувствовала его силу, его обнаженное мощное тело.

Райнард наклонился, обхватывая губами сосок, вбирая его горячим ртом и обводя языком. Оторвался, выпрямляясь и поглаживая мокрую ареолу кончиком пальца.

— Отвечай! Что ты чувствуешь, когда нас двое, Фрея?

Задыхаясь, я выдохнула:

— Огонь. Много огня.

Я почувствовала улыбку Торвальда на своей шее. Райнанд серьёзно кивнул.

— Я хотел наказать тебя. Я пылал от ярости, Фрейя, поэтому ты была прикована здесь, подальше от моего гнева. Когда Тор докладывал о поимке заговорщиков, я как раз листал тот трактат. Мой генерал провёл блестящую работу, и я предложил ему любую награду.

Князь усмехнулся.

— Когда я принёс тебя в замок, Тор был там, во дворе. Когда ты лежала на камнях, а он смотрел на тебя… Ни у одного дракона не видел подобного выражения на лице. Уверен, попросив тебя в награду, он решил защитить тебя от моего гнева.

Я почувствовала, как Торвальд оторвался от моей шеи и прикусил мочку уха. Он скользнул широкими ладонями по животу и требовательно прижал к своему рельефному телу.

— Ты отдал меня ему, — выдохнула я.

Князь наклонился, приподнимая мне лицо, прижимаясь губами к моим губам, и прошептал:

— Тор попросил тебя, и мой взгляд упал на строку, которая никак не давала мне покоя.

Он легонько прикусил мне губу. Я потянулась к нему, и князь выдохнул:

— Рядом с той огненной ведьмой из трактата всегда было два дракона.

Райнард смял мои губы страстным поцелуем. Торвальд впился губами мне в плечо, прикусывая кожу. Четыре жадные ладони скользили по моему телу, я потерялась в ласках, не понимая, где чья рука.

Торвальд жарко прошептал мне на ухо:

— Я с момента нашего знакомства не мог перестать о тебе думать. Ты женщина князя. Но ни следа ревности. Дышать не мог без наших разговоров. Без того, чтобы смотреть на тебя.

Князь оторвался от моих губ, сквозь пелену всё сильнее разгорающегося вожделения от двойных ласк, я услышала его шёпот:

— Твой огонь пылает для нас двоих, Фрейя. Сейчас это очевидно. Ни следа ревности. Ты наша. На двоих. А мы твои. Мы прятались весь год за разговорами, но нам троим было необходимо совершенно иное.

Донёсся вибрирующий от желания голос Торвальда:

— Мы поговорили. Сложный разговор, не скрою. Не сразу понял, о чём говорит повелитель. Но я доверился ему. Как и всегда. И как всегда Райнард оказался прав.

Моё тело плавилось от их голосов и шёпота, от ощущений и прикосновений.

Задыхаясь, я тихо спросила:

— Ты говоришь, нам троим нужно иное. Что нам нужно, мой князь?

Райнард легко поднял меня за талию, Торвальд поддержал под ягодицы. Я положила ладони на мощные плечи князя, наконец-то могла смотреть на него, не задирая голову. Глаза в глаза.

Торвальд держал меня навесу, прижав спиной к своей рельефной груди.

Райнард прижал головку своего огромного члена к моему пылающему лону, поглаживая вверх-вниз и раздвигая влажные пульсирующие лепестки, выдохнул мне в губы:

— Для начала отдаться желаниям. С остальным мы ещё разберёмся. В одном я уверен совершенно точно. Мазь нам сейчас совершенно не нужна.

Князь крепко сжал меня за талию и одним движением погрузился в меня на всю длину. Я закричала от растягивающего меня блаженства, а мой князь впился в мои губы властным поцелуем, присваивая меня, даря столь долгожданное наслаждение.

— Насчёт мази я бы так не торопился, — донесся до меня сзади насмешливый голос Торвальда.

Райнард замер, а затем, не выходя из меня, сел в широкое кресло, усаживая меня на себя верхом.

Он собрал мои пылающие волосы в хвост, намотал на свою руку и сдавил мне предплечье, вторую руку положил мне на шею. Князь задвигался во мне, всматриваясь в глаза. Сквозь волны наслаждения и свои стоны я услышала звук открывающейся банки.

Глава 8. Брызги и пар

Торвальд отстранился, мягко выскользнул. Князь стоял, удерживая меня на весу, я всё ещё чувствовала его внутри.

Я была словно в тумане. Огонь вокруг меня погас, я вдыхала запах дыма и желания, смотрела на оплавленные камни на стенах и кучки пепла в совершенно пустой комнате.

— Открой дверь, Тор. Нам ещё нужно испепелить всё в купальне.

Генерал хохотнул и вышел, а князь поставил меня на ноги, взял за руку и повёл за собой. Мы вошли в другую купальню — не ту, в которой меня мыли прислужницы.

Это оказалась просторная и светлая комната, из белого мрамора, с углублением в полу со ступенями. Глубокая чаша в полу быстро наполнялась водой.

— И никаких ошейников? — лениво поинтересовалась я.

— Тебе понравилось? — с интересом глянул на меня Торвальд.

Я покачала головой и он, хмыкнув, ответил:

— Нет, Фрейя, он был нужен, чтобы спровоцировать тебя. Но если ты хочешь, можем повторить.

Генерал стоял у неприметного шкафчика у дальней стены, изучая надписи на разноцветных флаконах.

Высокий, мощный. Я рассматривала его, чувствуя, как внизу живота пробуждается сытое томление. Генерал брал с полки флакон за флаконом, они казались крошечными в его ручищах.

При каждом его движении под кожей бугрились могучие мышцы, белые волосы спускались на мощную шею, на лице с тяжелой челюстью, выдвинутой вперёд, играла насмешливо-довольная полу-улыбка.

Было нечто порочное в том, как я рассматривала обнаженного Торвальда, любуясь его сильным телом.

Мой князь подошёл сзади, коснулся широкой ладонью талии, ласкающим движением погладил живот. Он отвёл волосы с моей шеи, перекинул на грудь, поцеловал в плечо.

— В воду, Фрейя, — сказал он.

Я прикрыла глаза от нахлынувших ощущений от этого мягкого приказа, произнесённого хрипловатым низким голосом, от лёгкой ласки и прикосновения его губ.

Всё воспринималось намного острее, чем прежде. Прикусив нижнюю губу, я шагнула в чашу. Я спускалась по округлым чуть шершавым ступеням, и тёплая вода обнимала сначала ноги, потом бёдра, талию.

Я опустилась на дно на колени, чтобы вода скрыла грудь, до ключиц.

Ярко-красные волосы поплыли по воде.

Что?! Я ошарашенно схватила прядь своих длинных волос. Они же были каштановыми! А теперь красные! Сочно-алого цвета!

Я изумлённо оглянулась на Райнарда и на пару мгновений забыла как дышать.

Князь смотрел на меня спокойным взглядом, на его благородном красивом лице было незнакомое мне выражение. То, как он смотрел на меня… Я никак не могла разгадать все оттенки. А ещё…

Зная князя до каждой выпуклой вены на идеальном рельефном теле, я будто видела его впервые и не могла отвести взгляд.

Как же он красив! Он был выше Торвальда, не такой массивный, хоть и широкий в плечах. Черные волосы падали на плечи, изумрудные глаза сверкали, спокойная поза дышала хищной грацией. Ошеломляющее сочетание гармоничной непоколебимой силы, достоинства и величия.

Я медленно скользила взглядом по обнаженному телу князя, чувствуя, как снова разгорается желание почувствовать его.

Райнард опустил взгляд на мои губы, и я чуть не застонала от острого прилива вожделения. Изумлённо прижала пальцы к губам, показалось, что ощутила мимолётное прикосновение.

— Опусти руку, — сказал князь, и я послушно убрала пальцы, обхватив себя руками и погружаясь в воду до плеч.

Сбоку раздался плеск. Я краем глаза заметила, как Торвальд опустился на три ступеньки в воду и сел, расставляя охапку пузырьков по краю чаши.

И всё же я не могла отвести взгляд от Райнарда, гладящего взглядом мои губы.

И это было… Как же это было необычно! Губы покалывало, тянуло, обжигало, а я смотрела на Райнарда и проваливалась в густые тянущие ощущения.

Князь едва заметно улыбнулся, и я стиснула бёдра от нового витка желания.

— Не сжимай свои прекрасные бёдра, Фрейя, — мягко сказал Райнард, — раздвинь их. Вот так. А теперь потрогай себя.

Я изумлённо посмотрела на него, и повелитель драконов кивнул:

— Ты поняла. Погладь себя пальцами.

Я закусила губу, повела руку вниз, туда, где отчаянно пульсировало между нежных складок. Не доведя ладонь до конца, озадачилась.

Что происходит? С чего это я вдруг делаю всё, что он говорит? После всего, что он сделал, после того, что я сделала, после…

— Делай! — приказ князя рассёк воздух подобно хлысту.

Я вздрогнула и отшатнулась, раздался плеск. Он даже не нахмурился, но взгляд стал жёсче.

Под этим повелевающим взглядом я медленно опустила руку ниже, скользнула пальцем между половых губ, погладила нежную кожу.

Князь опустил глаза на мою грудь, и я выгнулась от острого чувства удовольствия.

Как он это делает? Ведь он только смотрит! Под водой же ему не видно, но соски будто выкручивало медленной лаской.

Я положила руку на грудь.

— Нет, Фрейя. Одной рукой. Между ног.

Дыхание перехватило, я задрожала, не зная, куда девать вторую руку, прижала её к животу, продолжая ласкать себя пальцами, проскальзывая между складок, то надавливая сильнее, то едва касаясь.

Я плавилась под взглядом повелителя драконов, величественного и притягательного в своей наготе, мне так хотелось прикоснуться к его совершенному телу, ощутить на себе сильные руки, почувствовать его внутри.

Не выдержав, я двинулась ближе к ступеням, глядя на Райнарда снизу вверх. Опустила взгляд на его возбужденный член.

— Райнард! — я подняла взгляд на него и он отрицательно покачал головой.

— Только ты, Фрейя. Твои пальцы в воде. А мы смотрим.

Я вздрогнула от этого «мы» и повернула голову.

Торвальд сидел по пояс в воде, наклонившись вперёд, и сверлил меня исподлобья тёмно-синим взглядом. Я посмотрела на Райнарда, он возвышался у края чаши, глядя на меня сверху вниз.

Они смотрели внимательно, жадно, и вдруг моё вожделение сменилось страхом.

Не знаю, что произошло, но стало настолько страшно, что я подтянула колени к груди и попятилась от драконов. Не отводя от меня взгляд, князь повернул голову к генералу и резким движением головы указал на меня.

Глава 9. Свиток

Я любовалась князем и генералом, переводя взгляд с одного на другого.

Улыбнувшись, ответила:

— Да, поговорим.

Торвальд рассмеялся. Его смех напомнил времена, когда мы втроём неспешно прогуливались за пределами военного лагеря и спорили о трёхсотлетней династии горных правителей.

— Фрейя, — широко улыбнувшись, сказал он, — признайся, ты соскучилась по нашим разговорам.

Я улыбнулась шире и кивнула. Генерал подошёл, обхватил меня за плечи и прижался губами к моим волосам.

— Пойдём, пламенная, — сказал он и увлёк меня в дальний угол спальни, где стояли три двухместных дивана, образуя треугольник с круглым столиком в центре.

Я удобно расположилась на одном из диванов, подложив под спину подушки, князь и генерал опустились на другие. Райнард положил ногу на ногу, глядя на свиток в своих руках. Генерал широко расставил ноги и раскинул на спинке дивана свои огромные руки.

Мы молчали, а потом Райнард поднял на меня пронизывающий взгляд.

Я поёжилась, когда повелитель драконов спросил:

— Куда и кому ты отправила артефакты с рукописями?

Вздрогнув, я обхватила себя руками. Князь мимолётно улыбнулся, и меня зазнобило.

— Я могу ответить за тебя, — пояснил Райнард, не отводя от меня пристального взгляда, — но мне интересно, расскажешь ли ты сама.

— Я не расскажу, Райнард, — тихо, но твёрдо ответила я.

Он кивнул и протянул мне свиток. Моя рука дрогнула, но я упрямо закусила губу, взяла и начала читать. С каждой строчкой я холодела всё сильнее.

Я потёрла глаза и перечитала начало.

Не верю. Это наверняка подделка.

Этого просто не может быть.

Я переплела пальцы левой руки в оттиск огненной руны и зашипела от отката заклятья проверки подлинности.

Ещё несколько раз проверила. Почерк не менялся, оставался таким же знакомым. И след того, кто писал, всё тот же.

Я бросала на свиток всё новые и новые знаки, силясь выбить хоть намёк на то, что это подделка, но раз за разом убеждалась: это действительно писала моя наставница.

Я покосилась на бесстрастное лицо князя, перевела взгляд на нахмуренного Торвальда. Свиток не мог быть настоящим, это наверняка подделка!

Ещё додумывая эту мысль, я прокусила губу, смешивая свою кровь со слюной, мазнула пальцем по ранке и обрушила на несчастный пергамент всю свою ярость.

Я всматривалась, как под гнётом моей воли проступает рисунок мыслей и эмоций того, кто писал этот текст.

Под кровяной проверкой любая подделка проявится, даже если её делал сам князь, да кто угодно, сколь угодно могущественный.

Выдерживая чудовищный откат заклинания, я глубоко дышала, пережидая боль, и всматривалась в узоры мыслей и чувств, мелькающих по пергаменту. И с каждым витком убеждалась: то, что я держу в руках, действительно писала Агнесса.

Втянув нижнюю губу и трогая языком ранку от укуса, я глубоко вздохнула, и начала читать заново.

Когда дочитала, свиток выпал из моих рук, я подтянула ноги, обхватила их руками и уткнулась лицом в колени.

Слёзы текли по щекам, меня трясло. Я очень хотела перечитать, чтобы найти хоть малейшее доказательство, что это неправда.

Но следовало принять неопровержимый факт: это действительно писала Агнесса, моя наставница.

Та, кого я считала матерью.

Это был уже знакомый мне план истребления драконов.

Но причина, почему драконов нужно уничтожить, оказалась иной.

Не потому, что драконы хотят убить половину людей, а вторую половину поработить, как объясняла мне наставница.

Нет. В письме шла речь о неком источнике силы нашего мира, который охраняли драконы.

Цель наставницы и её покровителей была в том, чтобы убить драконов. Подчинить источник силы и завладеть нашим миром. Драконы этому мешали.

В горле стоял ком, в груди давило от понимания, что меня обманули! Наставница обманула! Агнесса, как же так?..

Я изо всех сил сдерживала рыдания, обида обжигала.

Диван прогнулся под тяжестью повелителя драконов, севшего рядом. Я подняла от колен мокрое лицо, взглянув в спокойные глаза князя, и съёжилась ещё сильнее. И вздрогнула от того, что он мягко и настойчиво привлёк меня к себе.

— Ты не могла знать, — тихо сказал он, и я громко разрыдалась, потянувшись к моему князю, позволяя себе принять утешение его сильных объятий.

Не могла знать. Конечно, я не могла знать!

Как я вообще могла подобное предположить?!

Что меня обманет моя наставница — та, кому безоговорочно доверяла, она же меня вырастила, по сути стала мне матерью!

Агнесса была для меня всем! Я верила ей безоговорочно.

Но план на этом листе действительно написала наставница. Ошибка исключена.

Дело даже не в почерке, который я знала так же хорошо, как ироничный прищур её карих глаз и таинственную полуулыбку, мелькающую на знакомом с колыбели родном лице.

Кровяное заклятье показало мне намного больше, чем само письмо.

Я прижималась к сильному телу моего князя, стараясь унять рыдания, и, съёживаясь от боли и обиды, пыталась осознать увиденное.

Узор мыслей и эмоций, которые возникали, когда она писала — это было так узнаваемо! Его невозможно подделать.

Я прочитала в нём образы королевства, очищенного от драконов, планы по захвату городов, предвкушение власти, подсчеты количества рабов, которых она себе возьмет.

Цинизм и размах поражал.

Мне в этом деле отводилась особая роль.

Наставница знала, что повелитель драконов ищет хоть кого-то из угасшего рода огненных ведьм. Агнесса написала два года назад этот план, когда убедилась, что я — её воспитанница — именно та, кто нужен князю.

Больше всего убивало то, как она думала обо мне.

Как о вещи. Как о детали плана. Ни следа той душевности, которую она показывала мне при встречах.

Агнесса чётко знала, что и как мне рассказать, когда и что показать, чтобы я поступила предсказуемо.

Надо отдать ей должное: план в той части, которая отводилась мне, реализовался до малейшей детали.

Глава 10. Озеро

Я вспоминала, как Агнесса познакомила меня с князем, и поражалась уму, прозорливости и цинизму наставницы.

Два года назад мне было двадцать, но была я, по сути, сущим ребёнком: Агнесса до этого не подпускала ко мне никого.

Да и когда и с кем мне было общаться?

Наставница начала обучать меня ведьминскому искусству едва я начала ходить. Вся моя жизнь проходила среди свитков и рукописей, в тренировках тела и духа, в оттачивании заклятий.

Агнесса учила меня магии, и при этом вела со мной долгие беседы, всё время проверяя мои знания, а ещё развивая моё умение грамотно спорить.

Странно, но такая жизнь мне нравилась, да я и не представляла, как может быть иначе.

Насколько же сильно я была поражена, когда однажды Агнесса представила меня повелителю драконов как последнюю из рода огненных ведьм.

Райнард тогда ни взглядом, ни жестом не дал понять, что заинтересован. Однако, через два дня я получила приглашение присоединиться к князю во время прогулки.

Как же я тогда его боялась! Мы даже словом не обменялись, просто шли по дорожкам парка, а я то краснела, то бледнела рядом с ним.

Через два дня приглашение повторилось. И ещё через два дня.

Я постепенно привыкла к его молчаливому присутствию. Позже научилась не дёргаться от его вопросов.

Однажды князь предложил присоединиться к нему во время поездки. К тому времени я с удовольствием разговаривала с ним, находя невероятное удовольствие в общении.

Я очень хорошо помню поездку по горам, когда во время любования закатом князь первый раз ко мне прикоснулся. Я смотрела на свои пальцы, казавшиеся особенно тонкими и хрупкими в его широкой ладони, и дрожала от страха и нового чувства, которое никак не могла понять.

Повелитель приручал меня медленно. Постепенно я привыкла к прикосновениям.

Никогда не забуду наш первый поцелуй. Райнард предложил прогуляться на гору, и мы пошли вверх по узкой тропе. У самой вершины я оступилась, и упала бы, но оказалась в стальных объятиях князя.

Он держал меня крепко, неотрывно глядя в глаза, и не торопился отпускать, а я… Почему-то я опустила взгляд на его губы. И замерла, увидев на них лёгкую улыбку.

Первый раз я видела, как дракон улыбался. Это настолько меня поразило, что я приоткрыла губы, втягивая воздух. И в этот момент князь меня поцеловал.

Он уверенно овладел моими губами, умело лаская внутри языком.

Князь изучал и подчинял меня поцелуем, игнорируя мою неопытность, а я дрожала в его руках, ошеломлённая натиском.

Мне становилось всё жарче, я плавилась в его руках.

А потом я ощутила запах дыма. Князь отстранился, не размыкая объятий, а я с ужасом поняла, что на воротнике его белоснежной рубашки вспыхнул язычок пламени.

Глаза Райнарда полыхнули изумрудной зеленью, зрачок вытянулся и стал вертикальным. Он небрежно хлопнул рукой по воротнику, гася огонь, а я пялилась на обугленную ткань.

— Не бойся, Фрейя, огонь не может причинить вреда дракону, — он легонько коснулся губами моих губ. — Как и ведьме огня.

И снова поцеловал. На этот раз коротко и невыносимо нежно. А затем повёл на вершину горы, крепко держа меня за руку.

После этой прогулки я домой уже не вернулась. Повелитель поставил всех перед фактом, что моё место теперь всегда возле него. Я приняла это как должное, потому что уже была безнадёжно влюблена в сдержанного и величественного дракона.

Именно тогда, сопровождая князя во время его поездок, я будто случайно начала встречать Агнессу.

В первый раз наставница неожиданно оказалась на площади, где я гуляла под ненавязчивым надзором тройки драконов из личной охраны повелителя. Агнесса тепло обняла меня и стала расспрашивать, как мне живётся.

Второй раз встреча произошла у дворца наместника Предгорья.

На богатой улице у дворца я увидела торговца, который продавал обожаемые мною белые лилии. Райнард с лёгкой улыбкой позволил мне прогуляться на то время, пока он обсуждал дела.

Князь сказал мне выбрать самые красивые лилии, и заодно пройтись по другим торговым лавкам, чтобы подобрать украшения к новым платьям. Под охраной, разумеется.

Как же я удивилась и обрадовалась, увидев Агнессу с корзиной белых лилий. Мы разговорились, но ту беседу я помню очень смутно. Только то, что от неё осталось ощущение тревоги, будто в мире происходит что-то очень страшное.

Когда я в четвёртый раз, хмурясь от тяжелого предчувствия беды, рассказывала князю о том, что снова видела наставницу и говорила с ней, Райнард долго смотрел на меня. А потом подошёл и крепко обнял. Распустил мне волосы, усадил на колени и молча слушал меня, пропуская длинные каштановые пряди сквозь пальцы.

После этого мои прогулки без князя прекратились. Я даже не сразу это осознала, занятая изучением истории, чтобы найти новые доводы для очередного спора с древним драконом.

Но всё равно Агнесса находила способы связаться со мной. Это были и письма, и неожиданные фразы от незнакомых посыльных. Несколько раз она осмелилась появиться во время прогулок князя со мной.

И каждый раз она словно добавляла новый узор к моему восприятию, зароняя сомнения во власти драконов. Выстраивалось всё так, что драконы — болезнь нашего мира.

Мне было страшно и больно оттого, что я всё время находилась рядом с повелителем драконов, с каждым днём влюбляясь в него всё больше и больше.

Однажды на прогулке к нам присоединился Торвальд, генерал драконов. Я получила неописуемое удовольствие от его насмешливого обаяния. А ещё оттого как улыбался князь, прислушиваясь к моему спору с генералом.

Торвальд стал всё чаще сопровождать князя и меня во время прогулок.

Всё чаще я находила послания от Агнессы. Намёки наставницы становились всё весомее, она подводила меня к мысли, что драконы далеко не так хороши, как мне кажется.

Каждое такое послание причиняло боль, ведь у меня не было ни единой причины не верить её словам. Она вырастила меня, научила всему, что я знала, она была для меня как мать.