Верни меня в лучшую жизнь

ГЛАВА 1

{Управление внутренних дел Талица-сити | Кабинет руководителя отдела нравов}

— Ты что себе позволяешь? Совсем ополоумел, стрелять в гражданского? Теперь из-за тебя свыше поступил указ о расформировании всего нашего отдела! — подполковник Дан в бешенстве. Он не просто зол, казалось, был готов заплакать.

Ну да. сам Жека Бугаев на его месте тоже бы сейчас гневился — ведь это была их совместная идея пробно внедрить отдел нравов. И что. Жека здорово оплошал, тяжело ранив мужа-тирана одной дамочки случайным огнестрелом.

Ну, как случайным. Он хотел всего-то припугнуть ополоумевшего мужлана, сняв пистолет с предохранителя и наставив на него. А женщина струсила — кинулась на его руку. Как итог — давление на курок и обвиняемый оказался ранен в шею. Пуля на вылет.

— Хорошо, что артерию не задело, буркнул было Бугаев, потупил взгляд.

В следующий момент сжался от того, что Дан приблизился к нему, занес руку. Не ударил. Рука дрогнула. Да, нет, он бы и не посмел ударить всерьез. Подполковник только потряс занесшей ладонью:

— Дурья твоя башка! Зови эту дамочку сюда, пусть дает свидетельские показания, как все было! — сейчас он отвел взгляд, замолчал на некоторое время, закусив нижнюю губу. Через мгновение его осенило и уже тише, будто самому себе, надуманно подвел: — это ведь она виновата?..

Напоследок Дан таки развернулся и слегка стукнул капитана по голове тремя тяжелыми папками, которые держал в руках. Все же, он бывает суров! Даже несмотря на дружбу.

Спустя трое суток отдел нравов все равно закрыли. Сверху власть имущие обещали, что это временная мера, чтобы прописать недоработки в уставе подопытных сотрудников. Но «закрыли» до того, что табличку с двери сняли и вынесли все из отведенного под рабочие места корпуса, включая домашнюю мебель младших в звании сослуживцев. Прочие специалисты, вроде приглашенных психолога и юриста — также теперь временно остались без работы.

Самих подполковника Достовалова и капитана Бугаева достаточно грубовато выдворили из Управления. Правда с небольшими отпускными. Еще предупредили, чтобы некоторое время нигде не светили своими рожами в течение двух, а то и трех недель.

— Ну и? Куда теперь? Что делать то будем?.. — уперев руки в бока, издевательски поинтересовался у Жеки Дан.

— Давай снимем однушку? Пополам. У меня с деньгами и личной жизнью туго, как и у тебя. Хотя, нет, постой… — предложил было тот, но вдруг осекся и выпучил на старшего товарища глаза: — А, вообще… ты то в своем городе. Я приезжий. Мне чего прикажешь делать? Даже жилья своего нет.

— Не начинай, а — простонал подполковник, стоило мало-мальски напомнить о его супруге. Теперь уже бывшей. Ну и об алиментах на их трехлетнего сына. В следующий момент Дан поменялся в выражении лица. Это он так показательно смягчился: — Так уж и быть. Будешь мне женой. Не зря, вон, патлы отрастил. И пеньюарчик закажу тебе, чтобы никто ничего не подумал лишнего, — от одной этой мысли заметно повеселел.

Жека вскинул бровью, напрягся в лице: он никогда не привыкнет к шуткам такого рода. Но вместе с тем испытывал завидное терпение и считал — что бы не ждало их впереди, вдвоем они преодолеют все невзгоды. Так всегда было. Ведь им не на кого больше полагаться в этой жизни, как на друг друга.

Сам Бугаев Евгений Селиверстович родом из соседнего округа Ирбица-сити. До восьми лет существовал на благословлении деда и бабки, пока те не скончались. В силу возраста не понимая, чего они так долго спят, он слонялся днями напролет на детской площадке, по ветвистым, восходящим и нисходящим улочкам. И однажды, уже изрядно голодный-замерзший, поехавший крышей, сел зайцем на ночную электричку, державшую путь до Талица-сити. Уже из вокзала ему вызвали скорую, а оттуда забрали в ближайший Дом Детства.

Потому на малой родине его, сироту казанскую, сейчас никто не ждет. За время взросления в батлере родители так и не нашлись, дядей и теть — как выяснилось позднее воспиталками — тоже.

И сейчас нет даже девушки. Жеке сложно найти себе пару. По статистике нормальная — словами самого парня, полностью укомплектованная — потенциальная подруга сбегает на третий день.

Почему? Он не понимал. Обычно, винил себя в том, что некстати рассказывает о несчастной жизненной доле. «Верно, кому нужен такой зять, как я. Зять — нехрен взять».

Квартиру, что нынешний капитан получил от государства по месту прописки, уже давно продал, а часть денег вложил в малый бизнес Фаины. Фаина — это бывшая супруга Дана, которой Бугаев был весьма многим обязан. Потому часть денег вложил в капитальный ремонт баттера, откуда выпустился. А третью, более солидную долю, положил на накопительный счет в банке.

Была и четвертая — на черный день. И этот как раз подходящий. Учитывая ситуацию Дана и свою, сложив нерастраченные зарплаты, Жека пришел к выводу, что настало время распотрошить счета.

— Жека… — милостиво позвал Дан, отрывая младшего сослуживца от тяжелых дум.

— Мм?

— Напиться не хочешь?

— Вот это заявленьице! Последний раз мы доходили до такой кондиции… дай-ка вспомнить. Ан-нет. Признаться, не помню даже, когда. А, может, никогда. Даже в связи с твоим разводом.

На это Дан только повел головой и замер в ожидании с полуулыбкой.

С женушкой итак было все понятно — Дан застал ее с другим в постели. Но Бугаев отчасти чувствовал свою вину. Это он надоумил Дана жениться на Фаине.

Ранее еще мальчишкой он не думал о чувствах Достовалова, стремился извлечь выгоду для себя, назвавшись братом абсолютно левой себе девчонки. Боевая подруга сама не возражала и подыграла. А то как же, ведь Дан — завидный жених и сын генерала! Теперь бывшего, так как господин Дианович ныне депутат окружной городской думы.

Жека впервые повстречал Дана, когда тот вместе с отцом навестил их баттер в целях благотворительности. Это была очередная показательная предвыборная гонка. Как оказалось, господин Дианович сам был сиротой.

ГЛАВА 2

— Малыш, ты дома? Карина-а?

Девушку бросило в озноб, несмотря на очень горячую воду в джакузи.

— Я тут! — крикнула она из ванной комнаты.

Борис. Вернулся… Он небрежно снял обувь — она поняла это по глухому напольному стуку. Через мгновения размашистых шагов первым в приоткрытой двери показалась его рука с букетом бирюзовых орхидей.

Любимые.

— Мылы-ыыш, — ломанно протянул он, следом просовывая пьяную харю.

Или, он опять под чем-то? — Я так соскучился! Зайка моя. Искренне раскаиваюсь, — удерживая орхидеи в левой руке и опираясь правой о бортик джакузи, Вишневский опустился на колени.

Карина постаралась усмирить затрясшиеся пальцы рук, сжав их в замок. Замечает, как тот жалостливо смотрит. Искренне или играет?

Пять дней назад они сильно поссорились, и он впервые поднял руку. Схватив за волосы, ударил об стену. Гематома на затылке все еще не рассосалась.

Хотя первый раз уже был, просто не хотелось брать его в расчет. ведь всякое бывает. К примеру, в пылу очередной страсти. Но Борис шлепнул по заднице так, что пятерня отпечаталась, мгновенно обратившись в сине-фиолетовый синяк, который на следующий день покрылся коркой.

От того события минуло уже четыре месяца.

— Простишь? Котенок… — позвал Борис, заглядывая в глаза.

Поджал губы в ответ на длительное молчание. Собирая остатки воли, да и смелости тоже, Карина придвинулась к его лицу. Близко. Смотрела внимательно и продолжительно.

Он накрыл ее руку своей, и она вдруг смягчилась:

— Что мне остается делать.

— Вот и замечательно, — Вишневский как-то резко вскинул рукой, так что на мгновение Карина дернулась и боязливо оцепенела.

Последовал неловкий мужской смех. Занеся руку над головой девушки, Борис все же погладил по мокрым волосам.

Карина поморщилась от болезненности прикосновения. Замечая это, благоверный поспешил озаботиться:

— Ой, прости. Все еще больно? Ты пьешь таблетки?

Хорошенькая блондинка сдвинула брови: он о каких, обезболивающих или тех, что по рецепту от психиатра?

Борис заставляет глотать асентру всякий раз, когда ее мнение не совпадает с его. То есть, почти всегда. По его принципам: она никогда не должна ему перечить и всегда заглядывать в рот, а еще ублажать по первому зову.

— Да, — согласилась на всякий случай.

Конечно, их стоило прятать каждый раз по одной. Ведь он все проверяет.

Последовал одобрительный кивок и расслабленно поднимаясь, мужчина протянул руку:

— Пойдем. Вылазь. Налью твоего любимого вина.

Карина не могла перестать с опаской смотреть на него. Порой казалось, что она готова простить ему многое. Но отчего опять сердце так сильно стучит? В преддверии очередного несчастного финала?

Она поднялась из воды. Борис застыл, разглядывая перед собой такие аппетитные и манящие влажные изгибы, его большие карие глаза смотрели с вожделением.

— Хотя, нет. Погоди, — ухмыляясь, он стал стремительно раздеваться. — Хочу тебя взять здесь.

Полностью обнажившись и залезая в джакузи, он развернул ее спиной к себе. Еще через мгновение она вскрикнула от грубого и нестерпимого проникновения сзади.

Вишневский утолил свою страсть довольно быстро. После, уже вдвоем они ополоснулись под душем. Несмотря на спонтанную, почти насильственную близость, Борис ласково намыливал парфюмированным гелем избитое тело Карины. Делая это, повернул к себе лицом, чтобы смотреть в упор.

Глядя внимательно в ответ, она пыталась разгадать, что в его голове, что еще он замышляет.

В последнее время Борис все чаще становился агрессивным.

Возвращаясь к школьным воспоминаниям, Карина отметила, что и в школьные годы Вишневский был отбитым чудаком. Тогда она люто ненавидела его — настоящего подонка, задирающего и избивающего парней в школе. А еще… Еще ее парня Дана.

Но прошло уже тринадцать лет. С тех пор много воды утекло. К тому же, по-настоящему начало отношений с Борисом можно считать с конца прошлогодней осени, не подозревая о наличии у него невесты и иже помолвки.

И даже узнав об этом, она не захотела отказываться от него. Нет, не из-за того, что он из богатой семьи и в тот период баллотировался в депутаты. Так вышло, что втюрилась по уши.

В первый раз близость случилась почти сразу после интервью, которое Карина брала у него в загородном коттедже. Это можно было назвать случайностью, так как тогда она замещала коллегу. Повторное «происшествие» имело место быть во время корпоратива с коллегами из местной теле и радио-станции. Корпоратив проводили в ресторане «Генерал», находившемся у федеральной трассы. Борис завалился туда с друзьями заполночь, будучи уже навеселе. От завершения интервью тогда прошло всего-то шесть часов. И было оно по случаю избрания Вишневского в депутаты окружной госдумы.

Повторная за сутки близость запомнилась Карине особенно эмоционально! Они пошалили, вломившись в хозяйский кабинет, в котором и закрылись.

ГЛАВА 3

Жека Бугаев едва дождался Дана, чтобы расспросить о его знакомой. Именно так он понял из-за развернувшегося на глазах происшествия — ведь старшим сослуживцем было озвучено имя девушки, мало того тот смело удержал ее дверь, а затем так отчаянно вошел внутрь.

— Интрижка, о которой я не знаю?

— А должен был? — набычился Дан.

— Просто скажи, как давно вы с ней знакомы и причем тут Вишневский младший. Кстати. Он — зверюга лютая, по нему тюрьма плачет.

— Я того же мнения. А откуда ты про него знаешь? — нахмурился, будто подозревал в чем-то.

— Ну, ты даешь! Ты, вот, мне скажи, всегда мысли вслух озвучиваешь. Может, мне послышалось? — Жека грозно склонился над товарищем, замершим сидевшим на вонючем пуфике.

— А, да… — Дан стушевался, вспомнил как все было. Но вдруг накинулся: — А чего там с этим Владимиром? Где он?

— Мы вернулись внутрь квартиры, там я расписался в договоре и он ушел. Если ты не заметил, я тут успел окна везде раскрыть. Даже часть обоев оторвал. Точнее, все. В прихожей и на кухне. Когда собирался сделать это же с гостевой, пришел ты.

— Правда, — рассеянно произнес Дан, вставая и бросая оценивающие взгляды. — Вероятно, легко отошли из-за старости.

— Так что по поводу этой Карины? Расскажешь, кто она тебе?

— Бывшая одноклассница. Мы с ней раньше мутили, пока не появился Вишневский.

— Фу! Так уже никто не выражается. Какой же ты дед! — Жеку повеселила формулировка отношений из времен нулевых.

В тот же момент, как только он это сказал, за стеной, прилегающей к кухне, где теперь мужчины стояли, донеслась на всю катушку врубленная «We Will Rock You» у Five совместно с Queen.

— Вот безумная! — Дан не удержался от улыбки в неведомом смущении и засучив руки в карманы джинс, переглянулся с Жекой.

Еще через мгновение из дверей, оставленные распахнутыми Даном, оба увидели, как соседи напротив квартиры Карины очень спешно выбирались со множеством чемоданов.

— О! Молодые люди, здравствуйте! — обратилась к ним высокая и статная рыжеволосая мадам. Две ее юные дочери прилипли к ним заинтересованными взглядами.

Теперь уже Жека пришел в смущение и неловко рассмеявшись, помахал им рукой.

— А вы наши новые соседи, да? — задалась она риторическим вопросом. Не дожидаясь ответа, подошла ближе, чтобы по очереди протянуть руку для приветствия и сообщить: — Как же мы вовремя застали вас на месте. Уж думали, кошечек придется везти в деревню к бабушке, но они не приучены к улице и, думаю, им бы было крайне некомфортно в чужой среде. Уж лучше с чужим человеком у нас дома.

По обыкновению замерев с полуулыбкой и прищуренными глазами — от того, что дело пахло подвохом, Дан сместил ракурс обзора к упомянутым питомцам, заключенным в крупногабаритные сумки-переноски.

— Мейн-куны?

— О! Всегда мечтал завести подобную кошечку, — глаза Жеки Бугаева загорелись от любопытства. — Оу, они такие огромные — после сего замечания приблизился, присел перед одной из сумок, заулюлюкал на кошачьем. В ответ услышал шипение. Причем от обеих кошек. — Воу, какие горячие девочки!

Дан бросил в его сторону снисходительный взгляд, чем вызвал смех у более старшей дочери:

— Мальчики. Оба, — рассмеялась она, глядя на явно в своем вкусе мужчину азиатского типажа, неотрывно и кокетливо.

Дан замялся и потерял саму суть подката рыжеволосой дамочки, привлеченный внимание к ее дочери в ответ. Он не мог не заметить, что та явно разбиралась в моде и подражала корейскому стилю одежды. Вернувшись к мыслям, уточнил:

— Так что вы хотели, госпожа?

— Госпожаа-а, — расцвела та, пока ее старшенькая незаметно для всех остальных подмигнула. — Я веду к тому, что мы бы с удовольствием оставили кошечек дома, а ключи отдали вам. Но с условием, что, если будут спрашивать, кто-то из-вас прикинется нашим родственником.

— Вы словно сбегаете, — наконец, вставая с колен, пошутил было Жека и вмиг словил суровый взгляд товарища. — Я могу! — А как надолго у вас отъезд?

— На месяц. Мы улетаем в Дубаи, — зачем-то проинформировала дамочка, в свою очередь плотоядно разглядывая сильные руки вызвавшегося смельчака.

Было решено. Хозяйка еще одной соседней квартиры представилась Наташей, позвала Жеку за собой внутрь, где «на волю» выпустила питомцев в их привычную среду обитания. Там она показала ему, что и где лежит для них.

Сам Дан на время задумался, когда не стала играть музыка из квартиры Карины — в момент увлеченная им молодая девица вызволила его из состояния, вдруг фамильярно заговорив:

— Эй, красавчик. Дашь мне свой телефончик?

— Нет, бейба. У меня есть девушка, которой я очень верен.

Карина снова напомнила о себе, на сей раз врубив коллаборацию двух любимых былых певунь Бритни Спирс и Линдсей Лохан «I’m A Slave 4 U-Rumors», которая ураганным бэкграундом навеяла роковые моменты из события четырнадцатилетней давности.

…Не могу остановиться

Аа-ах это приятно

А-а-а-а… Это обалденное чувство!

Я знаю, что могу вести себя тихо,

Почему ты не можешь просто позволить мне сделать

Я должна делать то, что хочу.

Так что отпусти меня и просто послушай.

Все люди смотрят на меня,

Как на маленькую девочку.

Но вы не думали,

Ничего, если я войду в этот мир?

Я просто развлекаюсь

Я собираюсь прожить свою жизнь (но не так, как ты хочешь)

И буду жить своей жизнью, а не так как вы этого хотите!

ГЛАВА 4

Уходя проведать двух мейн-кунов, Жека застал Карину в коридоре. Девушка выставляла в ряд картины, словно бы на выброс, так как действия были небрежными. В свою очередь, увидев его, выходящим из квартиры почившей соседки, где сейчас обитал Дан, она очень удивилась, поспешила недовольно заметить:

— Так, все же, вы умудрились разговориться? Вот так судьба свела, конечно.

Услышав о себе, Дан также вышел из-за двери. Только хотел согласиться со своей стороны, что вся ситуация в корне странная, но затормозил. Его внимание привлекла выставка в коридоре.

— Какого черта ты делаешь? — упер руки в бока.

— Выкидываю хлам, не видишь что ли, — недовольно отозвалась та.

— Твои картины всегда высоко ценились в школьных выставках, зачем ты так. Лучше отдай мне их все — хоть стены после побелки украшу.

— С ума сошла такое выкидывать? — тоже накинулся на нее Жека. — Лучше, правда, выставку организовать.

— Эй, иди куда шел, — взбрыкнув, махнул на него Дан, указывая на дверь напротив Карины.

— Нет, погоди! — остановила девушка, вдруг заулыбалась и смущенно пригладила волосы. — А ты сможешь помочь мне ее организовать?

Жека опасливо переглянулся с Даном. Тот незаметно кивнул, после чего он кивнул тоже.

— Договорюсь, есть связи, — ляпнул Бугаев. — Сча только котов накормлю.

— Ой, а можно я с тобой, — обрадовалась Карина и вприпрыжку озорно становилась рядом.

— Ой. А я тоже хочу, — подразнил Дан, вставая за спиной Жеки.

Едва они вошли втроем, мейн-куны забуксовали когтями по ламинату, ошалело разбегаясь в разные стороны.

— Вот же кабаняры, — не сдержал улыбки названный племянничек.

— Мохнарики, кис-кис, — позвала Карина, тут же выхватывая из рук Жеки по пакету жидкого «Перфект фикта» для стилизованных, шелестя ими по пути к мискам.

— Это не мохнарики, а самые настоящие пуфики, — вставил свои три копейки Дан, пронаблюдав, как завлеченные звуком еды, коты просяще становились на задние лапы.

— Только после целовашек, — Карина чуть наклонилась, к вытянувшимся мордастым-усатым мохнарикам, вытянула губы в трубочку в ожидании кошачьей ласки.

— Мур-р, мурр-р, — отозвались те почти синхронно.

— Ого, — оставшись в стороне и затаившись вместе с Даном, Жека накрыл рот рукой.

— Н у, дело сделано, я пойду, — выпрямившись, Карина отряхнула руки.

— Я напишу. Заведи мой номер, как музейного представителя, — напутствовал Жека, провожая ее до двери.

— А я ему помогу с погрузкой, — по-чеширски улыбнулся Дан, деловито опираясь о плечо младшего товарища. — Связи-то у меня тоже имеются.

Правда, едва ли девушка обратила на него внимание — скорее, тут же припадочно закатила глаза.

— Хорошо. Держи в курсе. И. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — синхронно ответили мужчины.

Подполковник все продолжал глупо улыбаться ей вслед даже когда картины были возвращены в квартиру, а дверь закрыта. Жека также смотрел туда, но первым отвел взгляд, чтобы не спалиться — в голове всплыла недавняя угроза, хоть и шуточная.

***

— Как видите, картины талантливой таличанки исполнены в разных репертуарах. Многообразие природных пейзажей наших окрестностей наполненные глубиной, объёмом и насыщенностью. Лично мне больше всех импонирует тихая заводь Ургинских Вод в окружении леса. Ночь. Палаточный лагерь. Костер. Похоже, художницу вдохновляет именно красота, приходящая с темнотой, — занимательно излагала подготовленная галеристка, привлекая внимание всех гостей, глаза которых горели неподдельным интересом. — А вот эта картина заснеженного пруда Дока в поселке Троицке. В таком же стиле. Очень свежо, несмотря на то, что снег искрит по-теплому в свете, падающем от окон вблизи расположенных домов.

— Борис Анарович, хочу представить Вам руководителя выставки, что связался со мной, — стоя чуть поодаль и удерживая благоверного под руку, заговорила Карина, растерянно бросила взгляд туда, где собралось большинство репортеров.

— Зачем же так официально, душа моя, — Вишневский заставил себя улыбнуться.

Ему было отнюдь невесело, так как выставка картин Карины оказалась спонтанной для него, потому сейчас все мысли были о другой весьма важной встрече.

Замечая это настроение, сама Карина сейчас тоже нервничала, она хаотично нашла Жеку взглядом. Тот, переодетый в бархатный бордовый костюм тройку, о чем-то говорил с приглашенными сотрудниками местной газеты и телевидения. Также она узнала среди присутствующих Дана, непривычно представшего в облике глупого ботаника в очках — на нем тоже был деловой костюм по случаю. Эти двое выглядели смешно и выделялись из толпы, когда как не нужно было этого совсем.

Едва сдерживая улыбку от такой клоунады, Карина робко помахала своему новому знакомому соседу:

— Вот он, кстати. Евгений Селиверстовии-ич, — позвала напевно.

В свою очередь махнув репортерам, Жека поспешил поравняться с ними. Он широко улыбнулся Вишневскому младшему и протянул руку для приветствия первым:

— Здравствуйте. Мы рады видеть такого гостя, как Вы, на этой замечательной выставке.

— Карина Сергеевна, — переключившись на нее, беспардонно завладел изящной холеной ладонью и наклонившись, напыщенно поцеловал.

— Господи, какой кринж, — оставаясь в стороне и последним следуя за остальными присутствующими, фыркнул Дан, подправил очки.

В этот момент Борис вытащил телефон из нагрудного кармана пиджака. Ему позвонили. Извинившись перед всеми он чуть отошел в сторону, буквально не отходя далеко от Дана. Дан прислушался: «Да-да. Скоро буду, Иоанн Дианович. Да. Дайте мне мне десять минут. Да. Да».

ГЛАВА 5

[Карина Д.]

Прозвучала неуместная шутка про то, чтобы замотать меня в ковер. Но мы ограничились другой подачей. для будущих случайных свидетелей из окон, кои найдутся. Прежде, чем вывести на улицу в полночную темень, на мое лицо «насильно» нацепят обычную медицинскую черную маску: по легенде за ней скрывается скотч, которым мне якобы залепили рот, чтобы не визжала. После меня затолкают в собственное авто на пассажирское сидение, причем со стороны водительской двери — потому что Жека должен удерживать меня за руку выше локтя насильно — ведь я запястья моих рук по легенде также связаны скотчем. Возможно из-за длинных и свободных рукавов толстовки не по размеру соседи этого не заметят — на что и был расчет. При этом капюшон накидывать на голову Жека не станет, — чтобы видели, что я — это я. Меня, потенциальную убийцу, объявленную в розыск, куда-то похищают.

Когда мы уже заселялись в одноместный номер, Жека просто выложил свои наличные, а ему выдали карточку-ключ. И, главное, никого не интересовало, кто он, и кто я, его спутница. За парковку автомобиля он тоже расплатился, поскольку надпись, увиденная нами, гласила: «Автомобили, припаркованные без специального разрешения, будут вывезены».

Внутри самого номера было только самое необходимое: двухместная кровать, санузел с душевой кабиной, телевизор, микроволновая печь, холодильник, кондиционер, утюг, кофеварка — причём даже с пакетами кофе двух видов. Это хорошо, так как я привыкла пить по утрам кофе в постели.

— Хочешь в душ? Или сперва выпьем, нервы подлечим?

— Второе, — отозвалась я, избавляясь от плаща и кидая его на кресло у самой двери.

— Ладно, — он достал купленное по пути пиво, предпочитая пить в стекле, без особого усилия отвинтил крышку бутылки и протянул его мне.

Умирая от непонятной жажды, я практически сразу же ополовинила бутыль. Жека ничего не сказал, только чуть вздернул левой бровью.

— Ах… — вспомнив, спохватилась я, — а как же так вышло, что ты дослужился до капитана и вот так решил рискнуть за мое спасение, пожертвовав репутацией? А еще ты солгал. Вы оба мне лгали с Даном с самого начала! Что вы коллеги и работаете в полиции? Что еще ты скрываешь от меня?

— Прости… — совсем не искренне произнес он, при этом уперев руки в бока, замолчал на некоторое время. Потом вдруг выдал: — Этот поганец твой Вишневский — настоящая продажная рожа. Он пошел на заказное убийство собственного отца. Ну, я так думаю. Ведь он хотел медийности и власти, куда его не подпускали. Ничего, вину этой мрази мы еще докажем. Потом все встанет на свои места.

— Что встанет на свои места?! — чуть не визжа, тряхнула головой. Я таки взорвалась от того, насколько он спокойно и со знанием дела говорит. — За такие игры тебя просто отстранят из полиции навсегда! Ну. Ну, зачем так? Из-за меня тем более! Я же никчемная подстилка для какого-то мажора, папенькиного сынка! Господи, царство небесное Вишневскому старшему… — я резко менялась в настроении, то повышая голос сопровождая его приглушенными всхлипами, дерганной жестикуляцией.

Даже не сразу заметила, как Жека оказался рядом, очень близко. Достаточно для того, чтобы прикоснуться своим телом к моему.

— Наверное, ты забыла. Да и я тоже. Мы ведь уже были знакомы. Я всегда держал твой школьный образ в своей голове. Ты была для меня идеалом. Помнишь… свой выпускной? Девятый класс. Мальчик, который нарушил твое единение, когда ты понервничала из-за Дана? Он посмел бросить тебе вызов по стрельбе?

Я подняла взгляд, ошалело уставившись:

— Что-то припоминаю. Какая же дикая судьба нас связала…

Жека смотрел на меня в напряжении, на его лбу проступила толстая вена. Плавно — словно боялся напугать, будь это резкое движение — он поднял свою руку, чтобы прижать ее к моему лицу. Вкрадчиво сказал:

— Ты прости меня. Правда… я — мудак. Я изначально был недостоин даже твоего внимания. И сейчас. До сих пор лелею эту надежду. Где ты. И где я, пацан из баттера. Таких ты избегала и боялась. Возможно, ты знала, кто я. Слышала. Но сознательно не хотела давать мне шанс даже подружиться. А в тот раз, видимо, было слишком темно. Ты не поняла, кто стоял перед тобой. Помнишь? Мы даже танцевали, ты согласилась на медленный танец со мной. Со мной, с шестиклассником.

— Боже, какой стыд, — я опустила взгляд, не в силах выдержать его, зарылась пальцами в волосы, сильно уж разболелась голова от всего шокирующего, что происходит сейчас.

Я даже не понимала, за что извинялась. И извинение ли это было? Мне дурно. Что за злой рок? Зачем я связалась с борисом только из-за обиды на Дана? Да, Достовалов сделал мне очень больно, оставив шрамы на сердце и в душе. Но Вишневский делал мне это всякий раз, словно отыгрываясь за что-то. Я для него — словно груша для битья. Зачем я продолжала быть с ним, когда он так истязался надо мной?

В голове завихрились дурные мысли. Меня одолели смятение, горечь и одновременно благодарность. Неужели появление Жеки в моей жизни — уже тогда стало знаком? А теперь наши судьбы связаны в тугой узел. Нет, я не хочу, чтобы он стал злодеем в этой истории! Так неправильно! Не должно быть!

И он, как оказалось, вырос совсем неплохим. Не все детдомовцы — патологические будущие зеки и инвалиды ума. Он не такой!

Как же мне вести себя? Как поступить правильно и загладить его боль? Свою?..

ГЛАВА 6

Утром Карину пробудил запах свежезаваренного кофе и булочек.

— Принесли прямо в номер, — замечая, что она открыла глаза, с улыбкой кивнул Жека на блюдо в руках, которое тут же опустил на прикроватную тумбочку.

— Какие у нас дальнейшие планы? — усаживаясь в постели как можно удобнее, чтобы позавтракать, она взяла один из круассанов с джемом.

— Как уже подал идею Дан, нужно сделать липовые паспорта и кардинально сменить образы. Нам следует стать более неприметными.

— Господи, я десять лет не красила волосы, только тонировала, а сейчас придется сделать это? Не хочу. А уж обстригать так точно. — обиженно выпятив губу, посетовала та больше самой себе.

— Это ты так на парики намекаешь? — ухмыльнулся Бугаев краешком рта, продолжая стоять у кровати и сцепив на груди руки. — Кстати, я бы посоветовал тебе одеваться попроще, а не то, что ты напихала в рюкзак. Я все видел вчера, — шуточно погрозил пальцем. — Мне и так известно, какая у тебя прелестная фигурка, совсем не обязательно демонстрировать ее остальным, — он будто знал, что со стороны девушки обязательно последует острая реакция, и когда устремила на него злой взгляд, чтобы возмутиться, он тут же обаятельно подмигнул: — ладушки?

— Намекаешь на шопинг? — если бы она обладала способностью испепелять взглядом, на месте Жеки должна была уже остаться горстка пепла.

— Нет. Тебе хватит моей широкой одежды. Так и быть, поделюсь. Хотяяя, штаны явно будут с тебя сползать. Можем и прикупить, да. Но в каком-нибудь недорогом магазине. А лучше секонд хенде. И еще! Звонил наш с Даном кореш. Тот эксперт по липовым удостоверениям. Он нам их сделает на месте. Поедем в район Войновка. Кстати, не очень благоприятный. Нужно только ему в благодарность затарить холодос. Говорит, мышь повесилась, жрать нечего.

— Это что за кореш у вас такой. Тихий ужас. И зачем нам все это? Что мы будем с ними делать?

— Чтобы не поймали. Тачку твою придется оставить у него на хранении в гараже. Он ее накроет брезентом, спрячет. Одолжит нам другую в качестве поддельного договора аренды от несуществующей базы. Не нужно, чтобы нас могли вычислить. Липовые права на мое фальшивое имя прилагаются.

Карине потребовалось некоторое время, чтобы переварить информацию, а после согласно кивнуть и уточнить:

— Потом то что?

— На месте разберемся. Возможно снимем захудаленькое жилье, малыш. Да, будет несравнимо с твоей эпатажной квартирой и не этими роскошными апартаменты. Бюджет тоже нужно беречь. Мы ведь не хотим голодать, верно?

Девушка снова согласно кивнула:

— Ах, да. Сколько есть времени, чтобы собраться?

— Минут десять. Так что умывайся и погнали.

…

— Вот, держите, — мужчина с длинными грязными волосами, собранными в гульку на затылке, и в очках, протянул нам удостоверения в наличии трех штук. произнес, пододвинув их Динго.

— Фу, какое мерзкое! — цокнула Карина — Что за Надья?

— Цыганское имя, — безэмоционально ответил тот.

— А я Пэтро. Типа Петр что-ли? — рассмеялся Жека. — Ты скажи, где мне усы такие достать? — он отнюдь не оценил свои фото в паспорте и в водительских правах.

— Наклеишь, в чем проблема. Могу одолжить, есть подходящий набор.

— А почему я тут… эм-м, брюнетка? — Карине очевидно не нравилась такая кардинальная смена цвета волос? Парик-то хоть есть, раз налепенил мне это?

— Агаа-а, ато! У меня тут целый арсенал всякого барахла с маркетплейсов, причем довольно качественные вещи! — знакомый Бугаева растянул губы в широкой улыбке, обнажая желтые зубы с фрагментами каменного налета.

Жека воодушевленно переглянулся с Кариной. Его радовало, что все идет гладко и по плану:

— Ну, тогда показывай. Карие линзы, надеюсь, для нее тоже найдутся.

Карина пораженно смотрела в зеркало, силясь узнать в отражении прежнюю себя. Но от нее остались лишь общие едва уловимые черты лица, смазанные умелым гримерным контурингом. Темно-карие линзы также нашлись. Несколько про запас. Волосы… Парик будучи на одной только повязке без надежного крепления таки оказался достойным — с красивыми локонами. Правда те едва касались плеч. Еще пришлось обвеситься дешевой позолотой для большего подражания цыганке. И, малость, нещадно набрызгаться автозагаром, прежде, чем переодеться в непроницаемый черный оверсайз. Образ завершала модная кепка.

— Уау! — раздалось слева, и, обернувшись, девушка увидела другого Бугаева.

Тот особо не изменился за исключением увесистого колье и среднего размера кольцевых сережек в ушах. Карина даже сочла его очаровательным с теми накладными усами, которые ему подобрали.

В последний момент, перед тем, как попрощаться с доходягой, Жека взглянул на себя в зеркало, критически оценивая свой внешний вид. Скривился.

— Думаю, надо еще немного поколдовать. Да, Илья? Я еще узнаваем по базе данных.

— Сейчас что-нибудь придумаем.

Карину зачем-то отправили в старенький седан. Это был «хендай» с наглухо затонированными окнами. Ожидание составило почти четверть часа. Когда Жека, все же, вернулся — причем это было неожиданно, так как девушка разбиралась в пользовании андроида с разовой сим-картой. Она вздрогнула, увидев перед собой коротко подстриженного капитана почти под двоечку, вместо некогда длинных волос а-ля Джон Траволта из «Криминального чтива». Прическу дополняли по-модному выбритые изломы с боков и на затылке. Не сразу, но Карина заметила еще деталь — наличие линзы на левом глазу, искусственно замаскировавшей его под слепого. Как будто, кстати распространенный недуг среди цыган. Был еще муляж — кольцо на нижней губе. А украшения в ушах он поменял на длинные кафы — изящные ниточки- цепи, конечно же, позолоченные.

Карина икнула, чем вызвала смех Жеки.

— Теперь я готов. Погнали искать дешевенький мотель на одну но… — он осекся, замолчал. «Пленница» вдруг вскинула рукой, чтобы потрогать его волосы, не упуская места сбритых наголо участков. — Щекотно, же, ты чего?

ГЛАВА 7

[Карина Д. ]

Расстояние сократилось до вытянутой руки. Мне не по себе от резкой перемены в поведении Жеки — отпрянула назад. Он сделал еще шаг вперед. Что задумал? Его глаза так блестят… маньяк!

— Капитан?.. — устремила настороженный взгляд и снова шаг назад, он — дразняще навстречу. Я не выдержала — Бугаев, ты чего?

Глупо продолжать пятиться. Судя по взгляду, он уже все решил. Вскинул руку и обвив ею мои плечи, прижал к себе, другой — зарылся в мокрые, спутанные волосы. Расстояние между нашими лицами тоже сократилось.

Его дыхание осязаемо, и сам он смотрит то в глаза, то на рот.

— Такой страшный стал?

— Нет, напротив… — я хотела признаться, что от такого Него даже возбудилась.

— Тогда… иди сюда, малыш, — наклонившись, скользнул губами по моим, настойчиво проник внутрь языком, принудив их раскрыть.

— Ты чего? — шепчу, сама закрыла глаза от внезапной нежности.

Оторвался, чтобы в следующий момент поймать мой млеющий взгляд, с хрипотцой произнес:

— Проявляю чувства… видишь? — поцеловал снова, зажал губами мою нижнюю, слегка оттянул и отпустил.

— Я… я…

— Хочешь меня? — то ли уточнил, то ли спросил сейчас, и тут же призвал — не сопротивляйся.

После этих слов я выставила руки, чтобы упереться в его грудь:

— Прошу, не играй со мной, — выдала неуверенно заплетающимся от волнения языком, хотя в этот самый момент желала его еще в мыслях, будучи в ванной комнате.

— Играю? — вздернул бровью — Разве я не говорил о своей давней привязанности? — еще порывистый поцелуй, затем он отстранился, чтобы снять футболку, обнажить поджарый торс.

Мои руки сами потянулись к его животу — огладить. Словила взгляд напротив и замершую улыбку.

Жека снова зарылся пальцами в волосы, поцеловал — напористее, обвил, опустил другую руку на спину, плотно прижал к себе, так что я почувствовала просыпающегося дружка.

От жара тел и последующего глубокого поцелуя настойчиво за пульсировало внизу живота. Не сдержала стон. Выдох, вдох — прерывистые.

Хочу его. Безумно. Прямо сейчас. Ну, а, в общем-то, что мы делаем.

Задыхаюсь, рот немеет от поцелуев. Нужна передышка. Жека и не думает отпускать. Подкашиваются ноги: не в силах держаться, цепляюсь в его руки и висну.

— Ну же, ты сдалась уже… — отрывается и произносит издевательски, улыбается.

Ловлю момент и стягиваю с себя бельевую майку. Соски поочередно оказываются в плену его рта и рук. Эти ласки сводят с ума. От них кружится голова. Испытываю вагинальное сокращение от охватившего наслаждения.

Черт, еще чуть-чуть, и я кончу до того, как он в меня войдет.

Запускаю пальцы в его волосы и привлекаю к себе, возвращаю поцелуи — такими же настойчивыми и жадными. Нахальную улыбку теперь ощущаю на губах.

Где стояли, там и переместились на пол: капитан уложил меня спиной на пушистый ковролин.

— Ты все еще не уверена в моих серьезных намерениях? — заметил что-то в моем взгляде, принялся покусывать шею с языком.

Я в удовольствии смежила веки. Чтобы разубедить его в обратном закинула на крепкую спину ногу, стремясь прижать к себе, к бедрам:

— Нет. Я верю в твою искренность.

Он резко отпрянул, становившись на колени, чтобы развести мне ноги в стороны, и я подумала: вот сейчас он в меня войдет. Уже не терпелось.

Но нет. Опустился к бедрам, принявшись медленно целовать их внутреннюю сторону, перемещаясь ближе к просочившемуся сквозь белье лону. Застонала, когда его губы нашли набухший клитор.

Я приподнялась на локтях, сквозь пелену вожделения став наблюдать за ласками. А в голове немое: о, боже, зачем?

Оказывается, и так можно? Мне этого никто и никогда не делал. Стало хорошо…

Оторвавшись, чтобы затем стянуть домашние шорты, капитан сделал это уже без них: глядя в глаза, наблюдая, как я плыву от прикосновения его рта и языка к намокшей промежности. Меня затрясло словно в лихорадке.

В последний момент полностью прижалась к полу тело сводило, заставляя извиваться и содрогаться от оргазма.

Снова оказываясь надо мной и целуя в шею, он зарычал по-хищному, завладел одним резким рывком, и я прикрыла рот рукой в попытке заглушить стон от неимоверного наслаждения.

— Не сдерживайся, — замечая, убрал ее с лица, и уперевшись руками в пол, задвигавшись как бешеный, прерывисто потребовал — хочу слышать…кричи, стони, царапай, бей… покажи, как хорошо со мной.

Отвернувшись и вцепившись ему в плечи и волосы, я более не сдерживала стонов. Не потому, что эта была просьба. От того, насколько быстро и глубоко он входил в меня. Я только успевала ловить ртом воздух.

Устав, задвигался медленнее. Мне больно, влага в промежности высохла и теперь трения стали болезненными, тугой член стал ощутимее. Устремила взгляд в его, тоже попросила:

— Поцелуй меня. Поцелуй крепко.

Он наклонился и с жадностью впился в рот, принявшись нещадно терзать, сминать губы своими.

Мне нравились его поцелуи, время от времени становившиеся грубее — от этого меня накрывало новой волной эйфории, и его член уже не доставлял боль.

— Хитрюшка, — оторвавшись, ухмыльнулся, снова задвигался сильнее, прижался ртом к правой груди — принялся брать ее в рот полностью, сосать и кусать.

Я застонала. Громко. Не знала, что мужчины могут творить такое. Мне снесло крышу, завертев головой в стороны, забормотала:

— Ох, боже… нет, прекрати.

— Да, малыш, да, туда тебя, — отозвался шутливо.

Он сошел с ума! Я не могу вздохнуть от его ласк ртом и напора бедрами — в голове сплошные вертолеты.

Зафиналили этот дикий секс судорожно и бесконтрольно.

Пока он задержался во мне, я неволей оргазмировала еще раз. И еще.

Жека расслабленно откинулся на спину, а я заржала, как придурочная, потом застонала с досады на саму себя:

— Бугаев, ты… долбанный засранец! — повернула к нему голову, увидела, что он глубоко дышал и улыбался.

Столкнувшись со мной взглядом, тоже рассмеялся.

ГЛАВА 8

[Дан Д.]

— Никогда бы не подумал, что мы встретимся с тобой вновь вот так, при обстоятельствах, коснувшихся Карину. Куда подевалась эта чертовка?

Свихнуть бы ему челюсть и сломать нос. Едва хватило сил, чтобы обуздать это желание. Пришлось согласиться на встречу с Вишневским, поскольку поступил указ свыше.

Слишком уж судьба издевается надо мной и Кариной. Меня заставляет терпеть выходки Бориса — будто это уже должно было войти в привычку. А Карину — словно та обязательна должна убить кого-то, и именно в этом смысл ее существования. Насколько же мы согрешили в прошлой инкарнации, что сейчас так страдаем?! Карма, кажется, это называется.

— Мы ищем Карину и ее похитителя. Есть что-либо прокомментировать на этот счет? Может, замечал, как он за ней следил?

— Ты про дружка своего? Как тебя угораздило, связаться с таким дерьмом? Ах, точно, это ж твой кореш из баттера! А я смотрю здорово ты его вытянул своими силами. Выходит, все зря! Может, это тебе есть что мне рассказать?.. А, брат?

Так называемое «дерьмо» не раз спасло мое шкуру. Порой игра слов может привести к раскрытию важных деталей. И теперь выяснилось, что Борис знает больше, чем следовало.

Когда дело касается преступления, совершенного человеком в форме — как в случае Бугаева, все расследование тщательно скрывается от гражданских лиц. На сей раз Борис — лицо не только «пострадавшее», да еще и депутат. В случае такого глобального вмешательства полиция не может скрывать данные по делу, какими бы они ни были.

— Моя личная просьба. Больше не хочу узнавать информацию через третьих лиц. Так что держи в курсе по ходу этого дела. И не важно, косвенные ли детали. Только я буду решать, важны они в расследовании или нет.

Сказав это, Вишневский резко завершил никчемный разговор, развернулся и пошел. Пока Дан смотрел ему в спину, поступила информация о новом трупе — неизвестном мужчине, найденном на Урге вблизи церкви. В кармане джинс были найдены женские кружевные трусики. Этот звонок — мой шанс. Еще не все потеряно.

— Борис! Остановись! — окликнул я. И когда тот лениво развернулся, я переключил разговор на громкую связь, мы вдвоем могли послушать, что скажет очевидец, кем являлся уличный уборщик. Именно он дал свои комментарии с места происшествия.

Борис побелел на глазах. Выходит, он понял, что где-то просчитался.

— Ну? Поедешь со мной?

— Нет. Не могу. Это будет выглядеть странно.

— Ну, конечно, — я едва сдержался от улыбки.

— Просто держи меня в курсе, понял? Если это хоть как-то будет связано с моей женой…

— Я тебя услышал. Можешь возвращаться к своим делам, ты ведь так спешил, — сместив взгляд влево на шею Бориса, я заметил наклеенный пластырь телесного цвета.

На всякий случай, взял на вооружение.

Спустя некоторое время…

Пришли результаты судмедэкспертизы тела Жанны, жены Бориса. Внутри влагалища нашли сперму, а под ее ногтями обнаружили следы чужого ДНК — частички кожи и крови.

Одновременно с этим пришел другой анализ-подтверждение: соскоб с члена найденного мужчины, который я запросил. И с трусиков, найденных в кармане его джинс — тоже. Совпадения на девяносто девять и девять процентов. Этот мужчина — любовник Жанны!

Правда, его было не опознать. Ни документов, ни телефона при нем не было. К тому же, лицо сильно обгорело. И часть груди тоже. Именно туда попал намеренно выплеснутый крепкий алкоголь, после чего его подожгли пистолетом-зажигалкой для газовых плит.

Помимо всего этого смерть обоих констатировали за один промежуток времени — правда, с разницей лишь в пару часов. Сперва был убит этот мужчина. После, сама Жанна.

Кто же этот смельчак, который рискнул завязать интрижку с госпожой Вишневской?

Следовательно, мне нужно вызвать Бориса, чтобы представить свои подозрения лично, либо же. Либо самому срочно достать записи с камер охранной системы наблюдения в его коттедже, прежде… Чтобы у него не было шансов скрыть их преждевременно.

Только так я смогу узнать, в чем была Жанна и с кем в час измены. И по возможности достать запрятанные документы и телефон любовника.

Очевидно же, что вернувшийся Борис появился дома некстати, да еще прихватив с собой самогон Доставалова старшего. А когда услышал из спальни, что Жанну с другим, все и случилось. Вероятно, прошел на кухню, взял газовый пистолет. В его голове уже тогда созрел план, что он сделает.

Жанна предприняла попытки ему помешать, но Борис ударил ее в голову кулаком, отчего та на время потеряла сознание. При первичном обследовании тела зафиксирована большая гематома в области лба и волосистой части головы в зоне виска.

Расправившись с любовником жены, он засунул его тело в авто и увез в направлении Урги. Возможно, это был не Борис, а его приближенный помощник, которого он мог держать в страхе, потому тот согласился помочь. Но для этого мне и нужно подтверждение с записи видеокамер.

Когда Борис убивал Жанну, она сопротивлялась и успела поцарапать его шею. Он пырнул ее в грудь, в самое сердце, округлым острым предметом диаметром всего-лишь в четыре миллиметра и глубиной пятнадцать сантиметров. По делу ее убийства орудие не было найдено на месте.

ГЛАВА 9

[Карина Д.]

Заседание.

Когда мы вернулись в Талица-сити, нас встречал патруль из трех полицейских машин. Жеку тут же заключили под стражу.

На следующий день состоялось заседание надо мной, в качестве обвиняемой. Мне было страшно. И за Жеку. И от присутствия рядом Бориса Вишневского, как основного подозреваемого. Еще боялась за непрофессионализм представителей судебного заседания. А тут еще и двойное убийство, которое на меня чуть не повесили.

Если бы Дан не напомнил мне принять успокоительное, я бы чем-нибудь да выдала свое волнение. Хотя он говорил, что о переписке между мной и Стасом не скажет ни слова. Только упоминанием о том, что любовник Жанны Вишневский — мой бывший одноклассник.

Голова как в тумане. Я изо всех сил сохраняла спокойствие и уверенность.

Конечно, отдельное спасибо двум адвокатам высшего разряда, которых приставил Достовалов, благодаря своим связям. А целью прокурора не было посадить меня за решетку. Видимо Дан с ним сотрудничал и передавал всю информацию в ходе расследования. Даже показалось в какой-то момент, что обвинитель пытался приободрить меня улыбкой.

Или это всего лишь мои фантазии под таблетками?

Чтобы там ни было, доказательства моей невиновности были собраны. В отдельности приходилось реагировать на обращение прокурора, адвоката, судьи и детектива в лице самого Дана— то и дело подтверждать показания.

К примеру, свою хронологию событий, связанных с Жекой Бугаевым в тот злополучный день, да и в последующие дни в статусе «похищенной». Я видела, как Дану все это было неприятно переживать. Сам Жека едва ли не поминутно представил судье события, случившиеся после «похищения». И нашу попытку изменить личности, как внешне, так и по документам. Предоставил все чеки в доказательство мотания по мотелям и трат на еду.

Об этом подтвердили записи с камер видеонаблюдения по всему нашему маршруту.

Когда дали слово прокурору и тот подтвердил общую картину убийства, предоставленную детективом, Бориса увели под конвой прямо в здании суда до следующего заседания.

— Что вы делаете? Я же свидетель! — задергался он, но на него грубо рыкнули, чтобы замолчал.

— Успокойтесь. Мы до вас еще дойдем, — примирительно вскинул руку прокурор.

Мне было очень жаль, что так вышло с Жекой. Не понимаю, зачем его задержали под следствием. Вероятно, его ждет наказание и последующее увольнение. Я бросила в него прощальный взгляд прежде, чем меня отпустили домой с подпиской о невыезде. Ведь еще не все закончено.

Из зала суда я умчалась раньше, чем спохватился Дан. Он хотел остановить меня, но он коллеги увлекли его, чтобы что-то обсудить. Я так думаю.

Вернувшись домой, набрала ванну и долгое время отмокала. Хотелось отмыться от всего дерьма, в которое Вишневский окунул меня с головой. Подонок! Как он мог все свалить на меня!

Соскучилась по красному вину. Откупорила початую бутылку «Красностоп Золотовский» от «Винодельни Ведерниковъ» урожая две тысячи двенадцатого года и стоимостью в сто двадцать тысяч рублей. Это то самое вино, которое я решила открыть с Бугаевым в вечер после выставки. Приобретала его сама, оно не было презентовано Борисом.

— За тебя, Жека, — произнеся, поднесла хрустальный фужер ко рту, но губы предательски задрожали. Я отставила бокал на прикроватную тумбу и обняв плечи руками, зарыдала. Долго и навзрыд.

Не помню, чтобы когда-нибудь так ревела из-за кого-то. Боже, как мне жаль, что все так получилось!

Вдоволь наревевшись, пока слезы не высохли и под успокоившись, замерла в оцепенении. Через мгновение вздрогнула от настойчивого звонка в дверь.

Пришел Дан, по-свойски разулся и без предупреждения направился в гостевую.

— Ты чего? — шаркающей походкой проследовала за ним.

— Поговорить надо.

— Мне с тобой тоже.

— О Жеке, — продолжение мы уже озвучили на синхроне.

В другой раз это могло бы быть забавным. Но в контексте происходящего, в груди вновь болезненно сдавило.

— Сперва ты, — услужливо уступил он. — Выкладывай, что там у тебя.

Я заметила, что Достовалов выглядит очень серьезным, и это меня пугает до жути.

— Как долго его будут держать под следствием.

— Пока он сотрудничает. Но, может быть, около недели. Или раньше. Беспокоишься?

— Конечно! — раздраженно вспыхнула я и ощутила, как жар заполонил лицо и грудь.

— Никогда не видел, чтобы ты так краснела из-за парня. По-моему, так было только из-за меня, — насмешливо произнес он, грустно улыбнулся.

— А что там у тебя? — пряча взгляд, достала заряженный айкос, распечатала одну из пачек стиков, коих у меня была пара. За сутки я могла спокойно выкурить две упаковки.

Дан неодобрительно взглянул, но воздержался от нотаций. Заговорщически присоединился, доставая свой айкос. — Угостишь?

Кивнула. Нетерпеливо напомнила:

— Не тяни. Что ты мне хотел рассказать?

ГЛАВА 10

Что-то определенно поменялось в Карине? Незримое. Неуловимое. Дан не мог понять, что именно. И в чем конкретно это проявлялось. решил спросить об этом напрямую. Тогда он сказала, глядя ему в глаза:

— Началу таких перемен проложил именно ты.

— Почему ты выбрала именно Бориса? — поджал губы, ловя себя на том, что задает этот вопрос уже не в первый раз.

Продолжая лежать на боку, лицом к Дану, Карина лениво подтянула левую ногу к животу, коленом уперевшись в пах любовника.

— Стремилась заполнить пустоту после нашего расставания. По-первости Вишневский никак не проявлял себя с негативной стороны. И я сочла, что смогу влюбиться в него с такой же силой, как в тебя. А теперь я неуверенна, любила ли его по-настоящему, или же, привычно стремилась заполнить пустоту внутри себя. И, признаться честно, думаю, что я намеренно хотела испытывать с ним острые, не всегда положительные эмоции. Продолжая винить себя в смерти Инги, его сестры, считала, что заслуживаю такое обращение. Верила в карму.

Дан слушал ее, не перебивая. Ее взгляд не был сфокусирован на чем-то одном — казалось, она заглядывала вглубь себя. Это походило на исповедь и принятие ситуации. В какой-то мере, зная ее ранимость и трудный характер, я даже ее смог понять такую позицию.

Выждал паузу, осмысливая прозвучавший монолог Карины. Вспомнил, что она задолжала мне ответ. Протянув руку к лицу и проведя пальцем по щеке, произнес:

— Я никогда не забывал о тебе. Ты всегда в моей голове. И мыслями я всегда возвращался к тебе. Развелся. Нашел, где ты живешь. Проявил желание вновь быть с тобой. Ты мне тогда ничего не ответила. Я давал время подумать. Что ты скажешь сейчас?

Карина устремила на Дана упрямый взгляд. Брови сдвинулись друг к другу, а лицо выдало мгновенное напряжение. Она открыла было рот, чтобы ответить в резком тоне. Но в последний момент сдержалась.

— Дам ответ, когда все будет закончено. Я сейчас не могу думать ни о себе, ни о нас. Я в очень подвешенном состоянии. Не могу адекватно мысл…

— Все-все! Понял я! Хватит! — Дан резко соскочил с постели, принялся быстро одеваться. — Вот же парадокс, я думаю о тебе каждую секунду своего сознания, но не выдерживаю, когда твой рот не затыкается. Ты слишком много бухтишь. Состарься мы вместе, заворчишь меня намертво?

Карина прыснула со смеху. Но единичный смешок перешел в заразительный истеричный гогот. Глядя на нее, Достовалов не сдержался тоже.

Дан сказал, что уйдет к себе собираться: принять душ, примарафетиться — побриться, надушиться и причесаться, сменить одежду. Только свой рабочий ноут оставил у Карины. Замечая это, девушка смело кинулась открывать его, чтобы взглянуть на видеозаписи, которые упоминал Достовалов ночью. Требовалось ввести четырехзначный пароль. Карина по обычаю ввела четыре ноля. Не получилось. Хаотично соображая, ввела год рождения их с Даном. Опять неверно. Что же это тогда? Неужели дата рождения сына? Но она его не знает!

— Что же делать, — сосредоточившись, Карина нервно начала грызть ногти. — Может… — набрала следующую комбинацию. И, о чудо, доступ разрешен!

Это была дата их расставания — число и месяц.

— Какой же ты сентиментальный, Дан, — ухмыльнулась она, шаря глазами в поисках заветной папочки.

Нашла через историю последних просмотренных файлов. Включила первую запись. На ней было запечатлено то самое убийство, в подробностях о которым накануне рассказал сам Достовалов. В убийце Карина не могла признать Бориса. Походка, характер движений — были на него не похожи. Приметила еле заметную хромоту на правую ногу. Да и рост не соответствовал Борису. Это не может быть он.

Мало того! Совершенно не видно, что это за человек — сильно надвинута кепка. Было различимо только то, что на мужчине темный спортивный костюм с тремя полосками.

Увидев достаточно, Карина закрыла файл, удалила из истории просмотренных за последнее время. Убрала ноут Дана в прихожую, чтобы не забыть, когда они вместе будут выходить.

Девушка тоже собиралась на свидание. Но увидеться желала только с Борисом. Нужно было откровенно переговорить. Но жаждала этого и боялась. Опасалась, что Вишневский ей откажет.

— Привет, — он опустился напротив, наблюдая, как она опять витает в собственных мыслях, даже не сразу замечает его, а когда это происходит, устремляет тяжелый взгляд. Несмотря на агрессивные предпосылки, Борис счел ее все такой же прекрасной. — Ну? — нетерпеливо подначил, не желая показывать бурю эмоций, которые испытывал, причем самых противоречащих.

— Я похожа на убийцу? Как хрупкая девушка может одолеть боксера, а потом волочь его до машины?

— Да слышал я уже это на слушании. понял, что смолол чепуху! К тому же, про второй труп не сразу стало известно, окей?

Из головы Бориса все никак не выходили эпизоды той записи, где напарник Достовалова под прицелом выводит Карину из подъезда и усаживает в ее авто. Жаль, что невозможно было разглядеть, в каком состоянии девушка из-за накинутого капюшона. Вероятно, ей было очень страшно.

Вишневский был зол на самого себя. Ведь, как он посмел официально оговорить Карину? А еще жаждал свернуть башку тому «бритому уроду», который посмел увезти ее против воли. Был зол на Достовалова, который провернул обвинение в его сторону. Считал, что доказательства сфальсифицированы. И что насчет его ДНК, найденного под ногтями у Жанны? Царапала шею? Бред собачий! У него под пластырем на шее не царапины, а самый настоящий ожог в результате выстрелившего со сковородки масла: старик попросил пожарить ему сардельки.

— Прости меня, Карин. Я не знал, что и думать. Но, клянусь, я не убивал Жанну! И даже не знал, что у нее кто-то мог быть на стороне. И, думаешь, я бы стал марать руки? Понимаю, я плохо обходился с тобой, я — абьюзер. Но не конченный же! Я не мог сделать всего этого.

— Куда ты отправился из выставочного зала? — в отличие от Вишневского, которого таки проняло, Карина пыталась держаться настолько холодно, насколько умела.

ГЛАВА 11

[Карина Д.]

— Прости меня, — удерживая меня за рукав пиджака, Борис опустился на колени.

Он сделал это перед всеми, кто мог видеть нас в здании суда. Вероятно, приставлялся на камеру, ведь ожидавшие в коридоре репортеры уже готовились было накинуться на него с расспросами, чтобы успеть осветить детали дела в вечерних новостях и утренней газете. Но им пришлось онеметь в ступоре, когда Вишневский нагнал меня, чтобы остановить. И произошло то, что произошло.

Его взгляд — диснеевского оленя Бэмби — настолько искренен, что можно с легкостью поверить. Только я уже научена горьким опытом.

Мне не нашлось, что ответить. Стало вдруг слишком тихо. Все затаились, будто с замиранием. Нависшее тягучее молчание разрушил мужской голос, раздавшийся позади меня:

— Не унижайся так. Это на тебя не похоже.

Конечно, я узнала, кто это. Но мне не нужно было поворачивать голову, чтобы удостовериться в этом. Более того, не стоит провоцировать сотрудников СМИ: они запросто раздуют этот вопиющий скандал до санта-барбары.

— Бугаев. Ты конченная больная мразь, — прошипел Борис, глаза его покраснели, а вены на лбу, висках и шее вздулись.

Появившийся Жека отчего-то вызвал у него неконтролируемый приступ ярости: с прояснением обстоятельств дела капитана отпустили из-под временного и вынужденного ареста.

— Кто из нас хуже? Вместо того, что бы заставлять Карину глотать седативные препараты, когда ее мнение не совпадает с твоим, лучше бы сам лег в клинику подлечиться.

Я зажмурилась, предприняла попытку сдержать накатившие спазмы. В мыслях взмолилась: «Не надо плакать!»

— Ты!.. — взорвался Вишневский, вставая с колен — я прослежу, чтобы драил унитазы до конца своих дней! А, может, тебя в горячую точку отправить?

— Оттуда. Как видишь, тот ад закалил меня, — насмешливо ответил ему Жека.

Я не смогла совладать с собой и все же. посмотрела на него — обомлела от широкой лучезарной улыбки. Будучи в белой рубашке, жакете и брюках, удерживая на внутреннем сгибе левой руки пиджак от костюма-тройки, мой «похититель» выглядел весьма достойно.

До меня поздно дошло, что можно уже не отвечать. Я лихо развернулась на месте и стремглав направилась по направлению выхода.

На улице. Сейчас нужно лишь пересечь соседствующий с моим двором этот двор, и я дома. Здание, где проходили наши слушания, находилось в самом центре городка. Только сейчас я пожалела, что мне пришлось обитать именно в этом районе. Уже на протяжении десяти лет.

Страшно представить, как мне удастся теперь существовать. Талица-сити, конечно, не провинция, но маленький городок, к котором все знают подноготную друг друга. Только, если ты не медийная личность. А я и Борис — именно такие. Взволнованный народ будет еще долго судачить о нас, приплетая Дана Достовалова — отсылаясь на нашу непростую связь со времен старшей школы. Вся информация вскрылась.

Как сбежать от этой грязной шумихи? Такого скандала не хотела. Хотя, нужно радоваться, что относительно все закончилось.

Хаотично думая об этом, по пути выключила телефон.

Вернувшись домой, скинула туфли и не раздеваясь, плюхнулась на диван в гостиной — уставилась в незримую точку перед собой. В голове шаило, в висках пульсировало. бросало в жар, то морозило. Казалось, просидела так без счета в полной тишине и не шелохнувшись. Временами слух различал, когда внизу на первом этаже хлопала тяжелая подъездная дверь. Это было несколько раз — точнее не скажу. Казалось, даже стучались ко мне. Но я не могла отважиться, чтобы впустить домой кого бы то ни было — Достовалова, Бугаева или же, самого Вишневского.

Стемнело. Я не сразу поняла, в какой момент. А, задвигавшись, ощутила боль во всем теле. Оказалось, находясь под защитой родных стен, расслабиться не удалось — слишком скованы были мышцы от внутреннего напряжения. При попытке встать, с грохотала на пол. Совсем забыла, как деревенеют ноги, согнутые в одном положении. Принялась массировать, разгоняя кровь и лимфу. Заурчал живот в напоминании пропущенных завтрака и обеда. Потянулась за мобильным — включила. Часы показывали, что я еще успею сделать заказ в «Бургер Бул». Медлить не стала, оформила пиццу «Карбонара» и двойную порцию картофеля фри.

Когда наемся до отвала, лягу спать. Да, так и поступлю!

…

На утро включила местный новостной канал. Достовалов старший скончался от остановки сердца минувшей ночью. Он до сих пор оставался в палате, его смерть констатировали в три часа, тридцать три минуты. Похороны назначены на следующий день.

Самого Дана, отстраненного от расследования накануне в связи с личной заинтересованностью и фабрикацией улик против Бориса — с позором вышвырнули из структур МВД.

Вишневский младший также отстранен из гор-думы, отныне ему навсегда закрыта дорога в большую политику — народ разочаровался в его нравственных качествах.

Про Бугаева ничего не было сказано. Даже фоном не показали. Это было очень странно, ведь он произнес такую речь! Сумел поставить Бориса на место на глазах заинтересованной публики, обнажил темную сторону его личности, которую тот скрывал с такой тщательностью.

Да и со мной… Показали только тот отрывок — всего в несколько секунд — где дословно в комментарии: «депутат, извиняясь за клевету, стоял на коленях перед своей любовницей-художником». Хотя, до первой официальной выставки меня в основном признавали, как арт-дизайнера в сфере гостинично-ресторанного дела и приглашали работать по контракту временного найма. Ну, да ладно. Как обозвали, так уж и будет.

Сейчас мне значительно легче, чем вчера. Но я все еще не хотела выходить на улицу. Даже для того, чтобы сходить в магазин за стиками для айкоса. Да и кофе закончилось. И мыльно-рыльное на исходе…

Новая паническая атака подсунула мне мысль — собрать вещи и бежать из этого городка. Или купить билеты до Сочи? Там сейчас живет мама со своим мужчиной.

Стоило мне подумать о ней, в двери раздался долгий настойчивый звонок.

ГЛАВА 12

[Карина Д.]

Когда мы уселись за стол, в двери раздался звонок. Сердце учащенно забилось при мысли, что это мог быть Достовалов или Бугаев. Возможно даже, что им пришлось спешно собирать вещи. В отличие от меня они могут себе это позволить. И теперь хотят попрощаться? Вот так уйти? Но ведь еще ничего не закончилось! От непрошенных мыслей сделалось тошно. Да и дан давал слово, что вернет меня в лучшую жизнь.

В дверь позвонили повторно.

— Я открою, — произнес Борис.

Я повернула голову на его голос, встречаясь с буравящим и пытливым взглядом.

— Не стоит. Нам не нужны лишние слухи, — взяв себя в руки, сию же секунду резко поднялась.

Приблизившись, чуть не оглохла от резкого звонка. Открыла двери. Курьер?.. И букет цветов.

— Внутри записка, — шепнул он, надвинув кепку на лицо, только я хотела его внимательнее разглядеть. — Расписываться не надо. До свидания.

Я закрыла за ним дверь, сделала шаг назад — ойкнула, почувствовав, что наступила на что-то теплое и подвижное.

Борис стоял позади все это время.

— Тихо-тихо, малышка, чего так взволновалась? — произнес он, выуживая сокровенное послание. Распечатал его, бегло прошелся глазами, скомкал. Следующее, что он он сделал, поднял суровый взгляд и угрожающе-тихо «попросил»: — Это мой букет тебе, любимая.

— Эй, молодежь! — позвал Михаил Михайлович, муж мамы. — Чего там топчетесь? А, ну за стол!

— Пойдем. Тесть зовет, — фальшиво улыбнулся Вишневский, грубовато разворачивая и подталкивая.

Мне пришлось выдавить улыбку, только мы появились в поле зрения.

— Ух, какая прелесть, в жизни не видела такой красоты! — восхитилась мама, первым делом обращая внимание на огромнейший розово-голубой букет из пионовидных роз, гортензии и оксипеталума. — Доставка, Борис?

— Да, мама. Прошу прощения, что нет точно такого же вам. Я не мог предугадать ваш приезд, — он усадил меня, сам смело заявил: — Но вместо этого позвольте поцеловать вас! Михаил Михайлович, вы не против? — и особо не дожидаясь кивка со стороны моего отчима, обошел стол, склонился над оцепеневшей моей мамой и поцеловал. По-взрослому. С языком. Удерживая пальцы на ее подбородке.

Михаил Михайлович бодро крякнул. Рассмеялся. Когда Борис отпрянул от мамы, та вмиг густо покраснела.

— Ну что ты, Боря. Смутил меня, старуху! — глуповато рассмеялась и ни с кем не чокаясь, опрокинула в себя остатки вина из своего бокала. — Доча, включи кондер посильнее, что-то жарковато стало, — принялась интенсивнее махать на себя ладонью.

— Понравилось? — улыбаясь, прищурился «тесть».

— Моей Карине повезло. Ей достался ласковый мужчина.

— С одной поправочкой. Будущий муж, — вскинул тот указательным пальцем, усаживаясь рядом со мной.

— Ну, что ж, — мама заключила руки в замок, внезапно уточнила: — Вы наверное, планировали остаться на ночь. Мы постараемся, вам не досаждать.

— Что вы, мама. Вы ведь не думаете сбегать в отель? Оставайтесь. Вы ни в коем случае нам не помешаете. Мы тоже постараемся ночью вам не досаждать. Обычно, Карина не сдерживает стонов, когда мы занимаемся любовью, — последнее Вишневский произнес заговорщически, наморщив нос.

— Борис, прекрати! — я легонько шлепнула его по плечу, рассмеялась.

Лишь бы это не выглядело слишком отчаянно.

— Малышка моя, разве это не так? — он повернулся ко мне, слишком близко придвинулся, одновременно с чем я ощутила его ладонь на спине. Он намотал мои распущенные волосы себе на руку, наклонился к шее и принялся откровенно лобызать языком.

Что за пьяные выходки? Я была готова провалиться сквозь землю.

— Я так люблю тебя, Карина, — подобострастно прошептал, ртом перемещаясь к лицу и начав целовать с языком подбородок, затем вблизи рта. — Ну же, поцелуй меня, — надавливанием руки, насильственно развернул губами к себе — завладел ими, проникая внутрь.

Обычно, от поцелуев с ним у меня всегда кружилась голова. Но в этот раз она была готова расколоться от того, насколько я пыталась играть с ним во взаимные чувства. Вишневский мне просто отвратителен!

Наверное, мне стоит больше выпить, чтобы быть более податливее. К чему я и приступила, когда он завершил свое очередное показушничество.

— Никогда бы не подумала, что мою строптивую девчонку обуздаешь именно ты, — заявила мама, глядя на то, как я в жажде заглатываю вино из бокала. Поймав мой взгляд, вздернула бровью, снова огорошила: — Слушайте, может, вернетесь с нами на юга? Отдохнете? Пора бы уже.

— Так не сезон еще, ма. Может, через месяц? Оставайтесь здесь. Вы меня нисколько не притесните.

В этот момент Борис обернулся, странно посмотрел на меня, чему-то молча кивнул, будто соглашаясь.

— Согласен! Как раз свадебку сыграем.

Мне очень хотелось возразить. Какого черта он творит? А моего согласия не требуется? И…хоть бы раз оставил меня наедине. Придется терпеть его выходки, чтобы не пугать родителей. Но я не согласна проводить с ним ночь!

От одной мысли об этом мне уже захотелось в туалет. Я незаметно подтянула мобильный, спрятала его в кармане джинсовых шорт и заправила сзади длинную футболку. Попросилась в уборную по маленькому. Озвучила намеренно свое желание, чтобы показать, что вернусь быстро.

Пора! Нет больше сил ждать. Нужно срочно связаться с Даном или Жекой. Записку Борис выкинул из букета. Я не могу знать, от кого он. Нужно дать понять, что сейчас у меня творится дурдом. То, что оба так и не вернулись в съемное жилье по соседству, меня напрягало не меньше, чем голодные котики. Кстати, котики! Их нужно срочно покормить. У меня имелся дубликат ключей от квартиры напротив, который отдал мне Дан. Говорил, на всякий случай.

Как я про них могла забыть!

От жалости к голодающим мейн-кунам, о которых я вспомнила слишком поздно, непрошенные слезы полились сами. Но сперва сообщение!

Утирая глаза, я предварительно включила беззвучный режим. Долго не решалась, кому именно отправить мольбы о помощи. Наверное, Дану сейчас итак нелегко. К тому же, что ему мешало выйти со мной на связь? А Жека? Может, это он тогда стучался ко мне в двери? Он ведь не мог забыть о котиках? Где же сейчас Бугаев?