Верни мне любовь

Глава 1

Ася

Первая любовь — она всегда настоящая и искренняя. Это как полёт на дельтаплане. Твоё биение сердца учащается, голова становится полностью чистой, ни одной лишней мысли и тело переполняют чувства восторга, нереального счастья, пьянящей радости и блаженства, которые уносят тебя куда-то за пушистые облака. По тебе пробегают мурашки, которые щекочут твоё тело, а ты поднимаешься выше и выше над землёй. Ощущение свободы и нереального блаженства. Ты как птица паришь над землёй, и никто не вправе опустить тебя на землю. Ты правишь этим балом. Сегодня ты звезда.

Но в один прекрасный момент что-то рушится. Кто-то подрезает твои крылья, и вот ты уже летишь вниз в надежде хотя бы выжить. И все прекрасные чувства исчезают в один момент, и появляется страх, который рождает вопрос: «А что теперь? Что будет после того, как я упаду? Выживу ли я? Смогу ли смотреть на этот мир такими же счастливыми глазами, как до падения?»

Но, к сожалению, наша жизнь — это не сказка со счастливым концом, снятая для тех, кто верит в чудеса. Наша жизнь — это череда переживаний, стрессов. И где-то между ними, возможно, мы поймаем маленькую радость за хвост, как мышку, которая постоянно будет пытаться ускользнуть от нас.

Как бы счастливы были люди, если бы существовала машина, которая стирает нам память. Представьте: ты записался на приём на портале госуслуг, пришёл в назначенное время, тебе провели стирание, и ты уже не помнишь то, от чего несколько дней назад был готов умереть. Как бы это облегчило нашу жизнь. Но, к сожалению, наша жизнь очень далека от этих прекрасных идей. А может, все эти невзгоды и несчастья специально придуманы для нас, чтобы наша жизнь не была такой счастливой и у нас была возможность помечтать о красивой жизни, где нет горестей и забот? Но нам всегда приходится мириться с тем, что у нас есть сейчас, каким бы это плохим или хорошим не было.

Почему нас с детства не учат, как перепрыгивать через проблемы и правильно их решать? Сделали бы в школе, вместо трудов, урок "Решение жизненных проблем» и подробно рассказывали, как пережить то, от чего иногда хочется задавиться. Мне кажется, это было бы куда важнее, чем урок труда или музыки. Не так ли? Когда ты подготовлен ещё со школы ко всему тому дерьму, которое может с тобой случиться во взрослой жизни, было бы намного проще жить.

8 лет назад

Ася

— Доча, позвони, как приедешь. Хорошо? — наказывала мне мама, стоя у порога нашей квартиры.

— Позвоню, мам, не переживай. Ладно, там уже Женя дожидается. — Я послала родительнице воздушный поцелуй и зашла в лифт.

На улице конец июля и стоит жара под тридцать градусов. Это, пожалуй, самое моё любимое время года. И не потому, что летом жарко и не нужно надевать на себя несколько курток, штанов и кофт, чтобы не замёрзнуть на улице, а ещё и потому, что лето — это каникулы. На пару месяцев ты не вспоминаешь об институте, и не нужно каждый день рано вставать на пары и следить за успеваемостью, потому что по-другому и не может быть. Ты ведь отличница и примерная дочка своих родителей.

Я родилась с золотой ложкой во рту. Мой отец — миллионер, а мама просто красавица. Родители развелись, когда мне было пять лет, но они продолжают тепло общаться. Всё это время отец продолжает содержать нас с мамой, несмотря на то, что у матери есть свои салоны красоты, которые ей подарил отец в день их свадьбы. Я поздний и желанный ребёнок. В отличие от других детей богачей меня не особо балуют, а держат в ежовых рукавицах и без ведома родителей не дают сделать и лишнего шага в сторону.

Обычно на всё лето я уезжаю со своей подругой Лизой куда-нибудь на море, где золотистый берег и ласковый шёпот волн. Но не в этом году. Ну, я не унываю. У моего отца есть дача, которая находится в престижном закрытом посёлке, где есть собственный пляж и такой же золотой песок не хуже, чем на каких-либо островах. И тем более ко мне завтра приедет подруга, которая не даст мне скучать в одиночестве.

— Привет, Жень, — проговорила я, подходя к машине, где меня ждал водитель отца.

— Доброе утро, Ася Сергеевна. — Мужчина открыл мне дверь и забрал мой чемодан.

Сегодня выходной день, и в столице пробок практически нет, так что думаю, доедем мы быстро. Эх, поскорее бы добраться до пляжа и позагорать, а потом искупать своё разгорячённое тело в прохладной водичке. Мысленно я уже пару раз нырнула в воду и расслабилась под палящим солнцем.

Мы отъехали от нашего дома, который располагался на Котельнической набережной, и я приоткрыла заднее окно автомобиля. Тёплый летний ветерок играл моими волосами. Я прикрыла свои глаза и наслаждалась происходящим. Мы мчались мимо стеклянных высоток и кафешек, которые гостеприимно принимали первых посетителей, а жители и гости столицы расслабленно прогуливались по красивым и ухоженным улочкам.

— Жень, а когда отец прилетит? — обратилась я к своему водителю.

Евгения я знала уже несколько лет. Он усердно трудился на моего отца, а тот, в свою очередь, доверял ему свою жизнь. Женя — молодой амбициозный парень, с которым приятно находиться рядом. Он старше меня всего-то на пять лет. Мужчина неоднократно забирал меня из института или отвозил туда, куда мне потребуется. Мы очень часто спорили с ним и дискутировали на разные волнующие нас темы.

— Он с Ларисой через неделю приезжает.

«Лариска-крыска», — мысленно произнесла я про себя и закатила глаза от воспоминаний о своей мачехе.

Не то чтобы я не любила новую молодую жену своего отца, которая была всего лишь на пару лет меня старше — мне было на неё наплевать. Я её не воспринимала серьёзно, потому что до неё у него было ещё несколько таких же жён, которых мой родитель менял как перчатки. Мы с Ларисой редко находили общий язык, а поэтому практически не общались. Отцу не нравилось то, что мы постоянно с ней ссоримся. Но спустя пару попыток примирить нас и подружить, он понял, что это дело ничем хорошим не кончится. Отец благополучно плюнул на нас, и теперь упорно делает вид, что его всё это не касается, но внимательно следит, чтобы мы не перешли к драке.

Глава 2

Ася

— Прошу покинуть дом и выходить с поднятыми руками! Повторяю ещё раз! Покиньте дом или мы будем вынуждены вывести вас силой! — раздался грубый мужской голос на улице, и я подскочила с кровати, как ошпаренная.

Спросонья не поняла, куда бежать, что делать и кто, вообще, хочет вывести меня силой. Быстро накинула на пижаму шёлковый халатик, спустилась на первый этаж и когда поняла, что это приехали не по мою душу, то сразу же стало легче.

Дом моего соседа Костика окружила полиция и требовала всех присутствующих покинуть здание. И что они такого натворили, что кто-то даже полицию вызвал? Было безумно любопытно выйти и посмотреть, что же всё-таки случилось? Но я переборола своё любопытство и только хотела отправиться обратно наверх в ещё не остывшую кровать, как моё внимание привлекла приоткрытая входная дверь в гостиной. Я же её плотно закрывала. Странно. Босыми ногами быстро пробежала по паркету и закрыла дверь.

Перепроверила ещё раз и хотела разворачиваться и идти дальше, как произошло то, о чём я никак не могла подумать. Мои руки завели за спину, а рот зажала сильная мужская ладонь, что я даже не смогла пошевелиться. Сердце бешено забилось, я пыталась вырваться, но всё было напрасно. Меня удерживали с силой и аккуратно по ступеням молча поднимали на второй этаж. А потом, когда мы зашли в мою спальню, над ухом раздался мужской голос:

— Тихо! Успокойся, я тебя не трону, — в ухо ударило размеренное горячее дыхание.

— М-м-м… — возмущалась я с закрытым ртом и пыталась вертеть головой из стороны в сторону.

— Если ты не будешь кричать, я тебя отпущу. Хорошо? — в ответ я только кивнула. — Ты ведь не будешь кричать? — снова вопрос и я покачала из стороны в сторону головой в знак согласия. — Хорошо, умничка! — довольно произнёс мой ночной гость.

Мужская ладонь отстранилась, рот освободили, руки отпустили, и я рванула на кровать. Запрыгнула на неё, перешагивая одним шагом, и спрыгнула с кровати на обратную сторону комнаты. Плохо, что дверь была от меня далеко. В комнате было темно, и только свет луны падал на моего ночного гостя, отражая на стене его тень. Пусть в комнате и было темно, но я всё же смогла рассмотреть его лицо. Которое, между прочим, выдавало довольную гримасу.

— Ты! — возмущённо проговорила я, а саму всю трясло от страха.

— Да, я. Ты только не кричи, хорошо? — в глазах мужчины показалось беспокойство, хотя лицо всё ещё оставалось довольным.

— А что, если закричу? — от моего вопроса глаза парня вспыхнули, и даже при лунном свете можно было разглядеть, как они почернели. Он с прищуром улыбнулся, и эта улыбка была больше похожа на акулий оскал.

— Тогда мне придётся сделать тебе больно.

— Что тебе нужно? И как ты сюда попал?

— Мне нужно отсидеться пару часов. Мусора свалят, и я уйду. — И пусть, что я училась на первом курсе юридического, но кое-какие законы знала. И за укрывательство мне ничего хорошего не светило. Но я не так боялась государственного наказания, как своего отца. Он куда страшнее будет.

— Ася, да?

— Да.

— Хорошо. Я Никита, мы сегодня познакомились.

— Я не страдаю амнезией! — швырнула я ему в лицо своё возмущение.

— Вот и отлично. Я не хочу от тебя скрывать правду и расскажу тебе, что произошло. Ты ведь хочешь это знать?

Этот парень разговаривал со мной как с умалишённой. Я ему в ответ только кивнула.

— Ты прости, что влез к тебе, но мне нельзя сейчас попадаться, у меня условка. Кто-то на хату к Косте притащил с собой «Молли». Точнее, кто-то хотел подставить нас и сразу же мусорня понаехала. Но ты не переживай, у тебя проблем не будет. — Только вот почему-то от его признания мне легче не стало, а, наоборот, ещё больше захотелось позвать на помощь.

— Что за «Молли»? — парень как-то нехорошо на меня посмотрел и улыбнулся.

— Это наркотик.

— Ты наркоман? — с ужасом в голосе, недолго думая, выдала я, смотря на своего ночного гостя.

Мужчина рассмеялся в голос и ласково на меня посмотрел, сделав пару шагов в мою сторону. Я не заметила, как он оказался рядом. Его горячие пальцы провели по моим скулам, а от его прикосновения стало жарко, словно я очутилась в пустыне в пятидесятиградусную жару.

— Нет, малышка.

Гортанный бас прошёлся по комнате и улетел куда-то в коридор. Я чувствовала, как громко бьётся его сердце. Или это моё? Запах его мужского одеколона просочился ко мне в ноздри и осел в лёгких. Я никогда ни обращала внимания на мужской запах, а этот просто сводил с ума. Нотки красного дерева с мускусным ароматом и красным перцем. Это был запах блаженства. Не то чтобы я сильно разбиралась в ароматах, но как-то пару раз ходила на курсы парфюмеров в Париже и вот оттуда у меня и появились эти знания.

— Я не употребляю наркотики, только сигареты и алкоголь. И ничего больше. — Раздался ещё тише его голос над моим ухом. И я ему поверила. Может это всё эндорфины, которые во мне разыгрались и управляли моим поведением? Не знаю. Но хотелось верить этому негодяю, по-другому я бы не смогла. А ещё, чем больше я на него смотрела, тем отчётливее понимала, что тону в этих карих омутах. Никита убрал свои пальцы от моего лица, а мне сразу же стало холодно, грустно, и я обняла себя руками.

— Ты здесь одна живёшь?

— Нет, — как заворожённая смотрела я на него.

— С родителями?

— Нет.

Не могла отвести от него свой взгляд, как, в принципе, и он смотрел мне в глаза, не отрываясь и задавая свои вопросы, в суть которых я не особо вникала. Он словно гипнотизировал меня. Где-то внутри мозга кто-то кричал: «Не верь ему, сдай его полиции! Ты же его не знаешь». Но я почему-то сопротивлялась сама себе. Хотелось верить ему. А ещё, рядом с ним я чувствовала какое-то предательское тепло, которое неким образом согревало меня и отталкивало всё то, что могло бы причинить мне боль. Он словно защитная стена, которая закроет от любого ненастья. Захотелось к нему прикоснуться и почувствовать его горячую кожу на своих пальцах.

Глава 3

Ася

Не спав практически до утра, я провалялась до обеда, пока меня не разбудил звонок, который раздался на весь дом. Еле подняла тяжёлую больную голову с подушки и пошла открывать. Кажется, что я несколько часов спускалась со второго этажа и шла в сторону ворот, а когда открыла их с помощью пульта управления, в них как ураган вбежала Лизка, моя подруга и чуть не снесла меня с ног и начала обнимать.

— О-о-о! Аська, как же я соскучилась! — щебетала она.

Я безумно любила свою подругу, ведь она мне была как родная сестра, если не больше. Родители всегда удивлялись, как мы до сих пор дружим. Мы ведь с ней такие разные. Лиза, она безбашенная оторва, которая любит жизнь и ни дня не может прожить без тусовок и веселья. А я домашняя девчонка, которая постоянно что-то читает, зубрит, и во всём слушает своих родителей и не смеет им перечить.

— Привет! А почему так рано? — сонно потираю глаза и щурюсь от яркого солнца.

— Рано? Время уже обед. А ты что такая… такая сонная? — с прищуром посмотрела на меня Лиза.

— Полночи не спала, и сейчас спать охота. О-о-очень! — простонала я в голос.

— Никаких спать! Погода смотри, какая. Распорядок у нас такой: сейчас пойдём получать красивый загар, а к вечеру на одну тусовку завалимся. У меня пригласительные есть. А ещё, кажется, я влюбилась. — Такие взволнованные глаза у подруги я вижу в первый раз.

Лизка парней меняет практически каждую неделю. Да, на неё трудно не обратить внимания. Красивая высокая блондинка с голубыми глазами, грудью третьего размера, умная, весёлая, душа любой компании, при деньгах. Ну куда может быть лучше? Она не я. Мы вместе с ней смотримся, как лебедь и гадкий утёнок. С Лизкой мы с садика вместе, в школу пошли тоже вместе, вот только институты разные выбрали, но всё равно общаемся очень тесно.

— Ну, Лизи, какая ещё тусовка? — практически плача, простонала я.

— Обычная, Ась, обычная. Посмотришь на нормальных парней, не то что твой Артурик. Когда он, кстати, возвращается?
 — Он не мой! — рыкнула я на подругу, а та подняла руки вверх, показывая, что сдаётся.

Ох уж этот Артур! Век бы его не видеть! Как подумаю, что мне с ним придётся спать в одной кровати, аж задушить себя хочется. А может с ним договориться, что мы просто сделаем фиктивный брак, и каждый будет жить, как ему вздумается. И мои нервы будут в порядке, и родители довольны. Хотя, если присмотреться, как Артур на меня смотрит, то едва ли получится его на такое уговорить.

«О боги! Убейте меня!» — простонала я про себя, и мозг сразу же проснулся.

— Не знаю, когда приедет, лучше бы авиалинию навсегда закрыли, и он остался в своём Лондоне.

— Да не расстраивайся ты так! Ну, поживёшь с ним полгодика в браке, а потом на развод подашь. Мол, не сошлись характерами и папаше скажешь, что выполнила его требования и теперь может идти лесом. — Подруга подошла ближе и приподняла мой подбородок, заглядывая в глаза и подбадривая. Любила я Лизку, она мне как сестра родная была, всегда на помощь придёт и поддержит, если нужно.

— Лиз, пошли лучше позавтракаем? Только у меня кроме кофе ничего нет.

— Это не беда, — с прищуром улыбнулась девушка и показала мне на пакет с продуктами.

Нет, ну как же всё-таки прекрасно лето. Это тебе не зима с морозом под сорок градусов и необходимостью надевать на себя тридцать три одёжки, чтобы не замёрзнуть вконец. А ещё звонил отец и сказал, что они со своей Лариской-крыской приедут через день, а это значит, что мне нужно будет уехать. Нет, я, конечно, могла бы остаться, но может случиться вторая мировая, если мы с ней сцепимся.

Мы с Лизой на речку не пошли, а засели с лёгкими алкогольными коктейлями возле бассейна. Разговаривая с подругой, я практически забыла о вчерашнем симпатичном госте. Наверное, так оно было и лучше. Отец всё равно постоянно следит за мной и тщательно проверяет, с кем я общаюсь и когда. Так что, любое моё движение в сторону этого красавчика — и родитель обо всём узнает. Ну, ничего, скоро учёба начнётся и всё станет на свои места. Но как же хочется ещё хоть разок увидеть его. До безумия хочется, что даже крышу срывает.

И уже ближе к вечеру мы с Лизой стали собираться на вечеринку, на которую у меня не было никакого желания идти. А вот подруга уверяла меня, что я обязательно должна туда наведаться, и она меня познакомит с парнем, который ей ну уж очень нравился.

— Лиз, ну а это как? — продефилировала я перед подругой, а она только закатила свои голубые глаза.

— Ась, ну ты чё, а? Трындец какой-то! Ты ещё мешок из гаража возьми и напяль на себя. — А потом она так резко подскочила с кровати, что мне пришлось отступить назад к стене. — Я знаю, что тебе нужно!

— Что?

— Стой тут и никуда не уходи! — подруга выбежала из моей спальни и побежала в свою. Даже боюсь представить, что она мне принесёт. Лизка всегда ходила в коротких платьицах, которые еле прикрывали её упругую попку. Её вкус всегда вызывающий и дерзкий, как и сама Лизка.

— Закрой глаза! — вбежала она обратно в мою спальню, что-то пряча за спиной.

— Лиз, ну что ещё? Давай я пойду в этих шортиках и майке, а?

— Ась, у нас не тусовка прыщавых школьников. Там будет вся элита, которая наденет на себя по несколько сотен тысяч рублей! А ты вот в этих шортиках захотела идти?! А если ты встретишь свою любовь? — поиграла подруга бровями.

— Ну какая любовь? Ладно, показывай, что притащила, — выдохнула я и сдалась своей подруге, а та вытащила свои руки из-за спины, а там белое шёлковое платьице-миди, приталенное, обшитое золотой нитью с V-образным вырезом на груди.

Уже через пару минут я стояла у большого зеркала и не могла на себя налюбоваться. Вот как красит красивая и дорогая одежда человека. Передо мной в зеркале стояла новая версия Золушки или какой-нибудь принцессы, но уж точно не Аси Орловой, которая любит штаны и шорты, а не юбки.

Глава 4

Ася

Сегодняшнее утро было не таким добрым, как обычно. Писклявый крик крыски-Лариски, новой папиной жены, разбудил в семь утра. И даже подушка, которую я накинула поверх головы, не помогла спрятаться от этого голоса.

— А-а-а… — застонала я на всю комнату.

— Ну, сколько можно-то?! Семь часов утра же ещё.

Всё-таки пришлось вставать с кровати. Точнее, с трудом сползла, накинула на себя халат и пошла вниз, на первый этаж, в столовую, откуда исходили женские недовольные вопли. Какой же мерзкий голос у этой женщины. И по каким только параметрам отец выбрал себе очередную новую жену? Молодая, красивая, тупая?

— Доброе утро, — проговорила я громко, и на меня воззрились две пары глаз. Одни папины, которые были меня рады видеть и Ларисины недовольные зелёные змеиные глазищи. — Что, пап, не справляешься с молодой женой? — съязвила я отцу, на что Лариска только закатила глаза и отвернулась к камину, кутаясь в махровый плед и показывая ещё большее недовольство.

— Привет, дочь! Прости, что разбудили.

Я прошла по длинной комнате и подошла к отцу со спины, поцеловав его в щёку.

— Завтракать будешь?

— Только кофе. — Отец встал и наполнил мне кружку горячим ароматным напитком, который приятно щекотал ноздри.

— Ммм… — втянула в себя запах кофе. — Спасибо! — проговорила, довольно прикрыв глаза.

— Как у тебя дела, дочь?

— Хорошо. Я у тебя побуду ещё пару дней, а потом уеду, если ты не против?

— А когда это я был против? Живи, сколько вздумается. Как мама?

— Мама хорошо, привет тебе передавала. — Я посмотрела на Ларису, которая притихла и точила пилкой свой наманикюренный ноготок.

Отец всегда имел такую возможность, как, например, при своей молодой жене заговорить о моей матери. Они были в хороших отношениях и всегда были рады видеть друг друга. Родители походили больше на старых добрых друзей, чем на разведённую супружескую пару, хотя прошло уже немало лет. Как-то пару раз Лариса хотела поднять скандал по тому поводу, что отец разговаривает о своей бывшей жене при нынешней. Но папе всегда было достаточно одного взгляда, чтобы его собеседник понял свою ошибку и молча принял ответ.

— Ты вечером останешься с нами на ужин, дочь? — отец пробежал по моему лицу своим тёплым родительским взглядом. И в этот момент мне на телефон пришёл звуковой сигнал уведомления эсэмэс, который отвлёк от кофе и заставил заострить внимание на экране телефона. Я быстро прочитала эсэмэс глазами и по телу растеклась счастливая нега, и стало так тепло и волнительно. Даже недовольный взгляд моей мачехи сразу же забылся.

«Привет, малышка, на вечер ничего не планируй, я заеду за тобой в семь вечера».

— Дочь, ты меня слушаешь? — от голоса отца я немного вздрогнула.

— Да, пап. Прости, мы с Лизкой сегодня договорились встретиться, — быстро соврала я ему и даже нисколько не покраснела.

— Хорошо, тогда в следующий раз. — Отец пожал плечами, а на его лице показалось небольшое недовольство, которое он мгновенно скрыл.

Я попила с отцом кофе, немного поговорила с ним, расспросила, как они отдохнули, и ушла в свою комнату. Так! Нужно набрать Никите и сказать, чтобы он за мной не заезжал, а мы встретились где-нибудь в другом месте. А то если отец всё узнает, то мне придут кранты. У него же уже список гостей на эту чёртову свадьбу с Артурчиком составлен. Будь он неладен! А я тут собираюсь идти на свидание с другим парнем. Как вспомнила про заготовленного будущего мужа — настроение сразу же упало.

Где-то глубоко под кожей мой внутренний голос кричал мне: «Остановись, не доводи до греха, а то потом пожалеешь!» Но мне было всё равно, потому что уже поздно. Я была готова нарушить весь свод законов, которые существуют в этом мире, только чтобы вновь увидеть эти карие омуты, пробирающие своим взглядом до самых костей. С этим парнем мне было не страшно пойти против моего могущественного отца, потому что была уверена, что под защитой того, кто меня не даст в обиду даже самому близкому человеку. Наверное, вот именно по этой причине и происходят мировые войны. Хотя, что-то с войнами я немного перегнула. Войны мне ещё с родителями не хватало. Даже если она и была, то я бы проиграла уже в первой же битве.

Набрав незнакомый номер, сердце застучало, а ноги стали подкашиваться. Что со мной делает этот парень. У меня ещё никогда не было такой реакции на общение с противоположным полом. Бум-бум-бум!.. Словно набатом бьётся моё сердце, и дыхание становится рваным. Ладошки вспотели, а в горле стало суше, чем в пустыне.

— Уже соскучилась? — прохрипел довольный мужской голос в трубку.

— Не дождёшься! — губы искривились в довольной улыбке. Да, я соскучилась, и даже очень. Хотелось быстрее его увидеть, вдохнуть запах его одеколона, почувствовать на своей коже эти горячие пальцы, которые умело орудуют на моём теле, и обжигают его не хуже огня.

— Ник, давай встретимся в городе? За мной не нужно приезжать.

— Как скажешь! Куда мне приехать?

— На Сенной есть милая кафешка, я пришлю тебе адрес.

— Как скажешь, малышка.

Ох уж эта его «малышка»! Это прозвище из его уст звучит так сексуально и в то же время ласково, что заставляет меня волноваться и улетать на седьмое небо от блаженства. Казалось бы, обычное слово, но сказать его можно по-разному, а особенно если его произносят самые сладкие губы на земле.

Никита первый сбросил вызов, а на моём лице застыла довольная улыбка. Я упала спиной на мягкую кровать и прикрыла глаза, а там взорвались картинки вчерашнего прощания. Поднесла пальцы к губам и провела по ним очень осторожно, еле касаясь. Кажется, я ещё помню вкус того поцелуя, от которого сносит крышу. В груди громыхало сердце от всего произошедшего.

Новым было не только встречаться с таким парнем, как Ник, но и скрывать эти встречи. Врать своему отцу, что я прежде никогда не делала. А делаю я это только из-за своей выгоды. Хочется прочувствовать на себе ещё раз то чувство, когда тебя желают, и ты принадлежишь только тому, кто тебе искренне нравится, а не тому, кого подсовывают ради денег.

Глава 5

Ася

— Отец, я всё объясню!

— А по-другому и быть не может.

Стою около кровати, руки трясутся от страха. Смотрю на родителя. Тот невозмутимо восседает в кресле у окна, словно король на троне. Руки сложены на подлокотниках, тело расслабленно. Лицо не выдаёт и намёка на какую-либо злость. Лицо спокойное, губы сжаты в тонкую линию, и глаза внимательно смотрят на меня изучающим взглядом. И только я знаю, что внутри себя он метает гневные молнии. И стоит мне сейчас сказать хоть одно слово поперёк, то мне конец. Самое страшное — это когда отец спокоен и держит в себе всю свою злость, которая копится как бомба замедленного действия, а потом неожиданно взрывается, задевая всех, кто находится рядом.

— Отец. — Мой голос предательски дрогнул, в лёгких не осталось воздуха, а живот скрутило спазмами от нарастающего страха.

— Прошу, давай поговорим спокойно. Хорошо? — он одобрительно кивает и глазами показывает, чтобы я села на кровать. Я быстро выполняю его немую просьбу. Мы смотрим друг на друга несколько минут молча, негатив и тяжесть нашего общения нарастает всё больше и больше, достигая предела. Кажется, ещё чуть-чуть, и я рухну в обморок.

— И долго ты молчать будешь? Не расскажешь отцу, о ком ты собралась на ночь думать? Я так полагаю это не Артур? — его укоризненный взгляд проходит по мне, делая пинок в больное место. Я уже ненавижу это имя.

— Нет, не Артур, — тихо, практически неслышно проговорила я.

— Поведай мне свою версию, дочь.

— Этот парень, он хороший, пап. Он мне нравится. И ты знаешь, что я не хочу быть с твоим Артуром, я не люблю его. Он мне противен. — Отец поднимает свою руку вверх, показывает жестом, чтобы я замолчала, и я сразу же затыкаюсь, чтобы не злить его ещё больше.

— А этого ты, значит, любишь? — с презрительной усмешкой фыркает он.

— Да, отец, я люблю его, — расправляю свои плечи и выпрямляюсь. Но стоило взглянуть в глаза отца, сразу же опять стушевалась и лицо опустила в пол. Его властная и злая энергетика захватила эту комнату и заставляет от страха дрожать всё живое. Вот почему я его боялась, не хотела, чтобы он что-то узнал. Так всегда. Стоит пересечь выделенную мне черту, как сразу же меня возвращают обратно, тыкая физиономией в своё законное место, где мне нужно находиться помимо моей воли.

— А ты хоть что-то о нём знаешь?

— Да, но немного. Мы совсем недавно познакомились и… — не даёт отец договорить и перебивает меня:

— То, что он ворвался к нам в дом, прячась от полиции, это ещё не значит, что вы познакомились. Ася, он уголовник. На нем условка за угон висит, а ранее этот парень привлекался за кражи со взломом. Ты соображаешь, куда ты себя загоняешь? Ты позоришь нашу фамилию!

Отец всё ещё показывал своё спокойствие, и каждое его слово, будто острая сталь ножа, резала меня по живому. Никита говорил, что ему нельзя попадаться, но как отец узнал, что он влез в наш дом? Неужели он всё ещё следит за мной? В доме ведь нет камер. Или есть? Паника ещё больше накрыла меня с головой. Моё тело ощущало холодный страх, и кожа покрывалась мурашками от холода. Меня затрясло ещё больше, словно я голая стою в морозильной камере с температурой пятьдесят градусов ниже нуля.

— Я всё знаю, отец.

— Кто ещё знает, что ты с уголовником связалась?

— Никто.

— А Лиза?

— Она не знает.

— Теперь будешь под домашним арестом, без телефонов и ноутбука. С сегодняшнего дня без охраны не ступишь и шага, все телефоны будут прослушиваться. Как приедет Артур, сразу же будет помолвка. И советую забыть о своём Нике! — с презрением выплюнул отец его имя из своего рта.

— Отец, нет! Я не выйду за Артура. — А вот теперь можно бежать. Родитель резко поднялся с кресла и в один шаг оказался около меня. Приблизился к моему лицу своим, и я почувствовала его горячее дыхание, которое обожгло мои щёки и заставило ещё сильнее вжать голову в плечи.

— Если и дальше хочешь нормально жить и ни в чём себе не отказывать, ты сделаешь так, как я тебе скажу, моя дорогая. А если даже и не сделаешь, то я сделаю всё, чтобы твоего Ника не стало. Не зли меня, дочь.

Из глаз брызнули слёзы. Отец не шутил, он сделает. Этот человек никогда не бросает слов на ветер.

— Ты не посмеешь! — всё ещё хотела я ему возразить, но мои позиции давно уже были проиграны.

— А ты проверь, — без зазрения совести спокойно произнёс он. Его глаза сверкнули могуществом, а потом в них появилось немного нежности.

— Ася, — родитель стёр своей ладонью слёзы с моих щёк. — Девочка моя маленькая, ты же знаешь, я хочу для тебя счастья, и с Артуром тебе будет лучше. Ты пока этого не понимаешь, но со временем поймёшь меня и простишь. Но сейчас прошу, не нужно играть против меня, ты всё равно бессильна. Я не хочу делать тебе плохо или больно, но ты просто не оставляешь мне выбора. — А затем он резко выпрямился и улыбнулся мне такой улыбкой, как будто только что не было никакого разговора и его угроз.

И после своих слов он молча вышел и спокойно прикрыл за собой дверь. А я рухнула бревном на кровать и зарыдала в голос. Как это всё несправедливо! Хотелось рыдать и орать, чтобы меня слышал весь мир, только вот не думаю, что мне всё это поможет. И нет, я не боялась того, что отец может оставить меня без денег. Это меньшее из всех зол на земле, которые могли бы со мной случиться.

Я беспокоилась о Никите, которому грозит опасность, если он от меня не откажется. А мне почему-то казалось, что он не отступится, и будет добиваться наших встреч. Нужно ему позвонить, предупредить его.

Встав с кровати, я начала искать свой телефон, но так и не нашла его. И когда отец успел его забрать? Ноутбука тоже не оказалось в моей комнате, но дверь всё ещё была открыта, и я шагнула в тёмный коридор. Было тихо. Только тонкая полоска света пробивалась из-под двери отцовского кабинета. Я, как мышка, прошмыгнула мимо, по дороге обула кеды и пошла на выход к воротам. Вот так вот, папочка, телефон забрал, а деверь-то забыл запереть. И, радуясь своей маленькой победе, пошла, осторожно ступая по зелёному газону.

Глава 6

Ася

— Ась, дочка! — слышу обеспокоенный голос отца и тёплое касание к моему плечу. Нехотя открываю свои глаза и вижу образ своего родителя. Его губы мгновенно растекаются в довольной улыбке.

— Папа? — произношу хриплым сонным голосом, а он нежно улыбается мне.

— Ась, что ты тут делаешь? Почему не в комнате?

Ответ мгновенно приходит в голову.

— Вчера не могла уснуть, вышла подышать свежим воздухом, и видимо уснула, — поёжилась от утренней прохлады. Отец всё так же согнутым стоит надо мной и, видимо, не хочет уходить.

— А какой сейчас час? — спрашиваю я. — Половина седьмого. А как ты вышла из комнаты? Она же закрыта. — Всё так же с отеческой любовью смотрит на меня. И будто не было никаких угроз и запираний в доме.

— Через окошко. Я ещё немного посплю, пап.

— Только давай в комнате. Хорошо?

— Да, сейчас пойду.

— И ещё, дочь. Сегодня вечером к нам в гости приедет Аркадий Вильмонт, отец Артура. Прошу, прояви уважение и веди себя достойно. — На слова отца ничего не отвечаю, просто мысленно злюсь и скриплю зубами. Как же он достал со своими Вильмонтами, будь они неладны! Желание заорать в голос и хорошенько ударить отца становится всё сильнее, но я сдерживаю этот порыв и просто мило ему улыбаюсь, в надежде, что он быстрее уйдёт. Моё желание исполняется. Потрепав меня по макушке, отец уходит в дом, а я, лёжа в гамаке, начинаю стонать.

— А-а-а!.. За что? Ненавижу-у-у! — скриплю я зубами и резко встаю со своего места, которое мне несколько минут назад казалось очень удобным. Сейчас же мне не хочется на нем лежать, становится неуютно и тело начинает снова ломить.

Быстро поднявшись в свою комнату и, убедившись, что никого нет, достаю из заднего кармана маленький кнопочный телефон и набираю уже до боли знакомый номер. Вызов приняли практически сразу после первого гудка.

— Привет, маленькая! — знакомый мужской голос, который уже стал родным, сонно прохрипел в трубку, и по моему телу расплылось тепло.

— Доброе утро. Я тебя разбудила?

— Нет, — соврал он, а сам протяжно зевнул в трубку.

— Я просто хотела услышать твой голос. Уже соскучилась. — Я представила, как Никита на том конце провода улыбнулся, и почувствовала, как по мне растеклось тепло. Злость, которую пробудил отец, начала уходить, и стало так хорошо, что и утро уже начало казаться идеальным.

— Я могу выкрасть тебя снова. Ты только скажи. Сейчас же приеду и заберу тебя из лап злобного отца. — Я похихикала в трубку практически беззвучно.

— Нет, не стоит. Я сегодня должна быть дома. У отца будут гости. Так что мне придётся быть на этой скучной вечеринке и мило улыбаться. — Мне показалось, что Никита понял, кто придёт на эту самую вечеринку, и я даже могу поклясться, что услышала скрежет зубов.

— Ник? — взволнованным голосом.

— Всё хорошо. Ты позвони, как сможешь, и если нужно забрать, то ты только скажи.

— Ладно, — протяжно проговорила. — Хорошего дня. — И только я успела отключить трубку и убрать телефон в задний карман джинс, как моя дверь резко распахивается и на пороге стоит сонная, в одном шёлковом халатике крыска-Лариска.

— Ты с кем говорила? — прищуренным взглядом смотрит на меня и изучает.

— И тебе доброе утро. Кто тебе разрешал вламываться ко мне в комнату без спроса? — делаю шаг в сторону девушки, которая сразу же мгновенно просыпается.

— Это мой дом, куда хочу, туда и захожу.

— Ларис, это дом моего отца, и никак уж он не твой.

— Слушай, ты, — цедит слова шипящим голосом, как змея. — Одно моё слово и тебя Серёжа выкинет отсюда.
 — Да ну? А ты попробуй! Думаешь, мне нравится с тобой на одной территории находиться? И вообще, пошла вон из моей комнаты! — Лариса наманикюренными пальчиками поправила свои накрученные локоны, вздёрнула свой острый нос и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, цокая своими каблучками, пошла в сторону столовой.

— Крыса! — вырвалось у меня ей вслед. Опять настроение хуже некуда!

День на удивление прошёл быстро, несколько раз созванивалась с Никитой, запираясь в ванной и включая воду, чтобы никто не мог подслушать наш разговор. Отца весь день не было дома, он приехал только ближе к вечеру с Аркадием, отцом Артура и ещё каким-то, неизвестным мне молодым человеком, который постоянно хмурился и внимательно рассматривал наш дом. Я надела чёрное деловое приталенное платье, заделала высокий хвост и нацепила на себя туфли на шпильке, чтобы не казаться уж совсем низкой со своим метр шестьдесят.

— О-о-о-о… доча! Привет! — отец нежно поприветствовал меня и приобнял за талию, подводя ближе к гостям. — Прекрасно выглядишь.

— Спасибо, отец, — выдавила я из себя благодарную улыбку.

— Асенька! — Аркадий взял мою ладонь в свою руку и поцеловал её. — Как я рад тебя видеть!

— Добрый вечер, Аркадий Семёнович! — приторно улыбнулась я мужчине.

— Позволь познакомить тебя с Илюшей. — Передо мной в ту же секунду появился парень.

На внешность он был молод, а вот морщины и тяжесть в его взгляде говорили наоборот, что ему уже около сорока, а может даже и за сорок лет. Мужчина был усталым, но не подавал вида. Он выглядел прекрасно, но мне казалось, что он никак не вписывается в сборище этих богатых снобов. Если с него снять золотые часы и печатку, которая украшала его безымянный палец на левой руке, то он бы сошёл за обычного работягу.

Илья был блондином с серыми глазами, сквозь блонд проскальзывали седые волосы, которые придавали ему некий шарм. Спортивное тело было облачено в серую рубашку и чёрные зауженные брюки, на ногах были кожаные кроссовки. Он явно отличался от моего отца и Вильмонта, которые были одеты в костюмы от Prado. Мне сразу стало интересно пообщаться с этой оригинальной личностью и узнать, как он тут оказался.

— Очень приятно, Ася, — протянула я руку мужчине, который пожал её с превеликим удовольствием и с любопытством мазнул по мне своим металлическим взглядом.

Глава 7

Никита

Два месяца спустя

Громкий звон будильника на телефоне раздался на всю комнату. Я нехотя открыл глаза и нажал кнопку «стоп» на смартфоне. Гул сразу же прекратился. Резким движением из положения лёжа сел на постели и, свесив ноги вниз, спрыгнул с дивана. Взгляд упал на часы, висевшие на стене, которые показывали пять тридцать утра. Не то чтобы я не знал, во сколько срабатывает мой будильник, просто это уже вошло в привычку.

Прошёлся по небольшой комнате, которая погрязла в полумраке и только на рассвете солнце освещает её, вдыхая новую жизнь. Пошёл в сторону балкона, прихватив по дороге пачку сигарет и футболку, которую сразу же натянул на своё тело. Открыл окно балкона, и в мои лёгкие сразу же ворвался воздух утренней прохлады. Что буду делать дальше, я уже знаю. После того как выкурю сигарету, я надену спортивные штаны и пойду на сорокаминутную пробежку. Потом приду домой, приму душ и сварю себе кофе, который буду употреблять с сигаретой. А потом, собравшись, поеду к институту, где учится Ася.

Этот ритуал я проделываю уже целый месяц. А потом, попрощавшись с ней, еду на работу. И так изо дня в день. Мы встречаемся втихушку от её отца уже два месяца. Только вот Ася не знает, что помимо охраны, которая к ней приставлена, идёт ещё одна слежка, о которой девушка даже и не догадывается. Да и я не знал. Ровно до того момента, пока ко мне в квартиру не ворвались несколько цепных псов Сергея Орлова, разукрасив меня так, что пришлось неделю лежать в травматологии.

Ася, естественно, об этом не знает. Я ей сказал, что попал в аварию на мотоцикле и ничего страшного. Не знаю, почему не говорил ей о её отце, но не хотел, чтобы она ещё больше думала, какой он козёл. А я, в свою очередь, дал ему понять, что не отступлю от неё.

Эта девчонка, как светлый лучик в моей серой и скучной жизни. Она не просто та, с которой я время от времени трахаюсь и постоянно желаю её, стоит только подумать о её сочном тельце. Нет! Она для меня больше, чем моя никчёмная жизнь. Она та, за которую не жалко отдать свою душу и пойти против всего мира.

 Может это и называется любовью? Когда не можешь есть, спать, пить, дышать без неё. Тебя не интересует ничего помимо её жизни и как она себя сегодня чувствует, как прошёл её день, поела ли она вовремя и всё ли в порядке. А самое главное — я вижу взаимные чувства в её глазах. Она смотрит на меня так, как будто от меня зависит её жизнь.

Я ещё не испытывал того, что кто-то обо мне беспокоится, или что кто-то искренне рад меня видеть и слышать, даже если я заявлюсь посреди ночи. Каждый её вздох, движение отражаются на мне. Она, как самый дорогой в мире наркотик, который предназначен для избранных, и я чудом оказался в их числе. И теперь сомневаюсь, что смогу от неё избавиться. Ася — она как дурная привычка, к которой привыкаешь и без неё уже не знаешь другой жизни.

После кофе и душа я надел джинсы, футболку и чёрную кожаную куртку. Часы показывали семь утра. Я быстро вышел из квартиры, закрывая за собой дверь. Спустился на парковку, где меня ждал мой железный друг.

До института мне добираться примерно час, а потом до работы столько же. Но я не испытываю при этом дискомфорта. И не потому, что мне нравится гонять на своём байке в любое время дня и ночи, а потому, что буквально через час я смогу почувствовать сладость нежных губ, ради которых всё это делаю.

Вот уже без пяти восемь. Я стою на соседней от института стоянке, чтобы меня не заметил водитель Аси, и смотрю, как у главного входа в здание припарковался уже до боли знакомый мерседес, и из него вышла моя девочка. Она быстро вошла в здание. Я подождал, пока машина уедет, и слез с мотоцикла, чтобы пойти к ней.

Мы каждое утро встречались в сквере за институтом и сидели там по несколько часов. А когда была возможность встретиться днём, то я забирал Асю из института, где мы проводили время только вдвоём, а потом я отвозил её обратно. Вот и сейчас я ступил на прорезиненную дорожку и направился к лавочке, где сидела моя девчонка, и боязливо оглядывалась. Я тихо подошёл сзади и накрыл своими ладонями её глаза.

— Привет, любимая. — Я почувствовал, как она улыбается, отпустил свои руки на спинку скамьи и одним прыжком перескочил через лавку, пристраиваясь рядом со своей девчонкой. Ася улыбнулась мне и потянулась к моим губам.

— Я безумно соскучилась, — прошептала она и ещё плотнее прижалась ко мне. А потом заключила моё лицо в свои крохотные ладошки и посмотрела так нежно и страстно, что захотелось её мигом раздеть и оказаться в ней.

— И как я раньше жила без тебя? Не понимаю. Ты, правда, не сон?

— Нет, не сон. Я живой. Вот. — Я взял её ладошку и положил на своё сердце. — Живее всех живых.

А потом её глаза резко наполнились отчаянием и тревогой, которые она попыталась неумело от меня скрыть. Но она не знала, что я изучил её «от А до Я». Она для меня словно открытая книга, которая не умеет врать и прятать свои эмоции. И от этого мне становится легче. Мне легко её почувствовать и взять все проблемы на себя, чтобы ей было проще жить.

— Малышка, что-то случилось? — она отвела свой взгляд на клумбу с цветами, но я взял её за подбородок и повернул её лицо в свою сторону. — Не молчи, Ась! Что случилось?

— Ник! — её голос дрогнул. — Я устала. Устала прятаться. Устала врать. Устала переживать за то, что если отец всё узнает, то он сделает тебе плохо.

Девочка моя, если бы ты только знала, сколько я уже угроз получил от твоего ублюдочного отца, то мы бы сейчас с тобой здесь не сидели. Орлов не только подсылал своих псов ко мне, но и слал постоянные угрозы и следил за мной. И сейчас они следили, только вот не знали, что я обо всем уже давно догадался.

— Маленькая моя, потерпи ещё немного, я всё решу. Обещаю.

Я делал всё, чтобы найти хоть какой-то компромат на Орлова, чтобы можно было ему предъявить, запугать. Хотя, запугать… Это не факт, что получится. Но я точно знаю, что ему дороже свой бизнес и репутация, нежели счастье его родной дочери. И в данный момент я искал любые лазейки, чтобы можно было надавить на него и забрать Асю.

Глава 8

Ася

— Что-то случилось? — Лиза помогала мне делать укладку на голове и постоянно посматривала на меня с обеспокоенным видом.

— Нет, всё хорошо, — выдавила я из себя и улыбнулась, смотря на себя в зеркало. Как же мне уже надоело строить из себя порядочную девушку. Которая только и делает, что подчиняется своему родителю, стоит ему намекнуть на то, что он может причинить вред Никите. Я разрывалась между двух огней. Хотелось убежать туда, где бы меня никто не нашёл. Но вряд ли на земле существуют места, которые недоступны для моего отца.

— Аська, я вижу, что что-то не так. Поделись со мной.

— Всё хорошо, Лиз, правда. Немного устала.

— Ну хорошо. Захочешь, расскажешь. С причёской закончили. Пошли вниз, к гостям?

Я взглянула на себя в зеркало и не знала, какую эмоцию выдать. То ли радоваться от того, что я сейчас больше похожа на принцессу, чем на Асю Орлову. То ли рыдать, потому что в зеркале я не вижу себя. Я терпеть не могла все эти скучные светские вечера, где все улыбаются друг другу в лицо. А стоит тебе повернуться спиной, то сразу же начнут обсуждать и сплетничать. Радовалась только тому, что на таких вечерах в последнее время постоянно присутствует Илья — сводный брат Артура. Хоть с кем-то я могу оставаться сама собой и чувствовать поддержку, если она будет необходима.

Мы очень сдружились с Ильёй, и это не только потому, что мы с ним союзники в неприязни к его семье, но ещё и потому, что он очень интересный собеседник и приятный мужчина. Несмотря на разницу в возрасте, мы легко поддерживаем любую тему друг с другом. Только вот сегодня мне придётся быть одной. Илья уехал домой, в Швейцарию, там возникли какие-то проблемы по работе. И чтобы сильно не скучать, я позвала Лизу, которая охотно согласилась не бросать меня и побыть рядом.

Когда мы спустились в зал на первый этаж, гостей уже было много, и большинство из них я не знала. Это были новые партнёры отца в его очередном проекте, который спонсировал Илья. Сеть клиник. Я поймала на себе несколько заинтересованных мужских взглядов, которые смотрели на меня плотоядно и бесстыдно изучали моё тело.

По дороге поймала официанта и схватила с подноса фужер с шампанским, чтобы скрыть своё волнение. Лиза плелась где-то рядом, здороваясь со всеми, кто проходил мимо. Кажется, она чувствует себя в своей тарелке, в отличие от меня. Отец с мачехой постоянно переходили от одной компании к другой, где завязывали разговоры о бизнесе. И всё бы ничего, вечер никак не отличался от других тех, что были раньше, пока в толпе пожилых мужчин я не заметила одного человека, которого никак не ожидала здесь сегодня увидеть.

Это был Артур. Он увидел меня и улыбнулся широкой довольной улыбкой. Когда он приехал? Он же должен быть в Лондоне. Сердце застучало сильнее, а виски сдавило от боли. Нет, только его здесь не хватало. Вот почему отец так тщательно подошёл к изучению моего наряда. Он всё знал. Знал, что Артур будет здесь и ничего мне не сказал.

Я пыталась отдышаться и привести в норму своё сердцебиение, чтобы мои руки не дрожали от злости, которая сковала мою грудную клетку, и я не начала выяснять отношения с отцом на публике. Я стояла и глубоко дышала, а мой предполагаемый муж уже шёл в моём направлении. Захотелось рвануть с места и убежать. Но не успела я обдумать эту мысль, как меня заключили в медвежьи объятия, и в нос ворвался сладковатый одеколон мужчины, от которого запершило в горле, и подступил тошнотворный ком.

— Аська, — промурлыкал тот, всё ещё держа меня в объятиях. — Как я рад тебя видеть! Знала бы ты, как я соскучился. Теперь не отпущу тебя никуда.

Захотелось оттолкнуть его, но я не стала. Сжала посильнее кулаки и злым взглядом посмотрела на отца, который уже стоял в компании Вильмонта-старшего. Они мило нам улыбались, любуясь своими чадами.

— Почему ты не сказал, что приедешь? — я не поздоровалась с Артуром и не обняла его в ответ, потому что не разделяла его радости. Наоборот, для меня это была трагедия. Теперь он будет доставать меня. Не только звонить и писать, но встречать из института и напрашиваться на совместные прогулки и проведения времени вместе. А я этого не хотела. Единственное, что я сейчас желала, это оказаться в крепких и сильных объятиях Никиты, который своим бы уверенным мужским басом успокоил меня и мой мир вернулся бы на круги своя. Вот этого я сейчас желала, а не притворяться, что я рада видеть того, от кого меня тошнит.

— Хотел сделать тебе сюрприз. Ты что, не рада?

— Нет, — вырвалась я из его объятий и стряхнула с себя руки парня, словно какую-то грязь. Хотя он для меня и был ею. Отстранившись от него, я пошла в противоположную сторону зала, чтобы скрыться в толпе и убежать туда, где никого нет, и кто не смотрит на меня с пожирающим интересом. Но далеко мне уйти не дали.

Артур схватил меня за руку, притягивая к себе, и я почувствовала на себе его запах, от которого захотелось забраться под душ и смыть с себя эти сладковатые ноты мужского одеколона. Никогда не любила запах этого мужчины, который мне больше напоминал женский аромат. И вообще, Артур был весь женственный и всегда очень милый со всеми, не только со мной. Он пытался всем угодить и начисто вылизать зад, а особенно моему отцу.

Даже сейчас он отличался от всех присутствующих. Идеально отутюженный белый костюм-тройка с белой рубашкой и светло-серыми лаковыми туфлями, который сверкали при попадании света на них. Он был весь такой идеальный и тошнотворный, что было противно не только до него дотрагиваться, но и смотреть.

И как вообще я раньше могла с ним общаться? Нет, я ни за что не стану его женой, пусть даже под пытками. Я даже не смогу вместе с ним сесть за один стол и спокойно есть, не то чтобы лечь в одну кровать. И во всём этом виноват не Артур, а только я, и больше никто. Просто не могу представить возле себя никакого другого мужчину, кроме Ника. Мои чувства настолько обострены к нему, что я вижу его во всех присутствующих. Они говорят его голосом, даже сейчас вместо Артура, я представила, что со мной стоит Ник. Только вот это не особо получилось.

Глава 9

Ася

Что может быть лучше просыпаться в объятиях любимого человека? Когда он прижимает тебя к своему горячему телу, и ты чувствуешь его сердцебиение, которое играет в такт с твоим. А ещё когда всё это прекрасное подпитывает твоё непослушание и нарушение всех законов, которые тебе были противны. Ты чувствуешь какой-то прилив сил, и кажется, что вот оно — счастье. Вот эта та минута блаженства. И так хочется, чтобы она никогда не заканчивалась. Но всему рано или поздно приходит конец. Каким бы хорошим не было начало. Всё всегда возвращается на круги своя, даже если мы этого сразу не замечаем.

Я проснулась от тревожного сна и перевела свой взгляд на лежащего рядом Никиту. Он так сладко спал, и казалось, что даже во сне улыбается. Его губы кривились в незначительной улыбке, и он был полностью расслаблен, а вот у меня на сердце было непонятное беспокойство. Я аккуратно, чтобы не разбудить его, провела пальцами по скулам, на которых была небольшая щетина. И даже сквозь неё я чувствовала теплоту его кожи. Но Ник будто почувствовал, что я смотрю на него, и открыл свои карие омуты. На моём лице сразу заиграла улыбка.

— Маленькая, ты почему не спишь?

— Не знаю. Стало тревожно, и я проснулась.

— Сколько времени? — он поднял голову и взглянул на стенные часы. — Пять утра. — А потом в его взгляде заиграли озорные пошлые огоньки. — Я знаю, как прогнать твоё беспокойство.

В ту же секунду я оказалась лежащей под Ником. Он медленно раздвинул мои бёдра и вклинился между ними. Его горячие губы примкнули к моим, и внизу живота уже начала скапливаться знакомая тяжесть. Губы парня оторвались от моих и перешли сначала на скулы, затем на шею. Спустились к ложбинке между грудей и всосали твёрдый сосок, который уже налился от желания. Из моих губ вырвался протяжный стон наслаждения, а трепещущее тело выгнулось дугой.

— Ты такая сладкая, — тихий мужской шёпот разбил тишину.

— Ник, войди в меня. Я больше не могу ждать.

И после моей мольбы парень одним рывком заполнил меня полностью. Как же стало хорошо. По телу расплылось уже знакомое расслабление. Ник усилил напор и стал двигаться быстрее, жёстче. Изо рта постоянно вырывались довольные всхлипы. Я обхватила его торс своими ногами и приподняла ягодицы, чтобы он мог войти глубже. Ещё несколько резких движений… и я прикрыла свои глаза, увидев яркие фейерверки, которые разлетелись от пришедшего оргазма.

— Люблю тебя, — всё так же с закрытыми глазами проговорила я, и на мои губы вновь легла знакомая тяжесть.

Никита лёг сбоку от меня и прижал к своему горячему телу. Он что-то шептал мне на ухо, но я уже не могла разобрать его слов. Я уже уплывала в царство морфея и прекрасных сновидений.

На этот раз я проснулась от яркого солнца, которое играло лучами на моём лице. Провела рукой по противоположной стороне дивана, но мужчины не оказалось рядом. По квартире витал прекрасный аромат кофе, который приятно щекотал ноздри. И встав с дивана, я накинула на себя футболку Ника, которая доставала мне практически до колен и пошла на кухню. Пройдя по узкому коридору, я через пару секунд оказалась на кухне. Никита меня не заметил. Он сидел, пил кофе и что-то с хмурым выражением лица читал в ноутбуке.

От яркого солнечного света его глаза из тёмно-карих поменяли цвет на медовый, а по краям переходили в золотой оттенок. Смуглая кожа стала казаться ещё темнее. Он поднёс кружку ко рту и своими пухлыми губами отпил кофе, капельки которого остались на губах. Он быстро слизнул их языком. Этот парень был произведением искусства, от него невозможно было отвести свой взгляд. А затем, отставив кружку, он положил свои длинные красивые пальцы на клавиатуру и быстро начал печатать. Мышцы на его руках заиграли, а я уже не могла оставаться в тени и тихонько поскребла ногтём по косяку двери, давая о себе знать. В ту же секунду Ник отвлёкся от монитора ноутбука и поднял на меня свои глаза, в которых отразилась радость, а пухлые губы изогнулись в соблазнительной улыбке.

— Проснулась?

— Ага! Что ты делаешь? — я сделала шаг и забралась на рядом стоящий табурет с ногами.

— Кое-что по работе читаю. Кофе сделать?

— Да.

Спустя пару минут я уже пила свой горячий напиток, закусывая ванильными баранками.

— Ась, ты не пойдёшь на учёбу?

— Нет. Мне нужно домой.

— Поедешь к отцу?

— Нет, в квартиру к матери.

От воспоминаний об отце сразу стало не по себе, и внутри опять взорвались привычные переживания. Было странно то, что он не прислал за мной своих цепных псов, которые бы забрали меня и отвезли обратно. Он наверняка знал, где меня искать. И оттого, что отец молчал и никак не выходил на связь, становилось страшно. Но стоило мне о нём вспомнить, как на моём мобильнике взорвалась трель. Я встала с табурета и пошла в комнату. Взяла в руки телефон, посмотрела на экран. Звонил отец, и чтобы не злить его ещё больше, я быстро ответила на звонок.

— Привет, пап, — с тревогой в голосе проговорила я.

— Доброе утро, дочь. Я так понимаю ты не у себя в квартире?

— Нет, — сердце заколотилось ещё сильнее.

— Ладно. Я чего звоню. Сегодня вечером буду в городе и хотел заехать к вам с матерью на квартиру. Ты не против? — от его слов я даже опешила и не сразу нашла, что сказать. Повисла секундная пауза.

— У мамы сегодня открытие нового салона. Она будет поздно, а я встречаюсь с друзьями. Так что не думаю, что ты нас застанешь дома.

— Что ж, тогда в следующий раз. Ладно. Если никуда не пойдёшь и останешься дома, дай знать. Я заеду на чай.

— Хорошо, пап. Пока.

— Пока, дочь.

Он сбросил вызов, а я упала в кресло, которое стояло рядом со мной, и уставилась в одну точку на стене. Что это сейчас такое было? Это точно был мой отец? Я ещё раз взглянула в папку «Вызовы». Убедившись, что я не ошиблась в звонившем, отложила телефон в сторону. Как же это всё странно! Отец не закатывает истерики, он спокоен. Звонит как ни в чём не бывало, и разговаривает со мной обыденным, спокойным голосом. А может, я всё ещё сплю? Ущипнула себя. Нет, не сплю. Но мне это всё не особо нравится.

Глава 10

Ася

Где-то далеко-далеко я слышала рыдания матери, тревожный голос отца и множество чужих голосов. Они о чём-то говорили, постоянно называя моё имя, чувствовала, что мне в руку тычут чем-то острым, но я не хотела открывать глаза. Мне было хорошо там, в темноте. Там было так спокойно, я ничего не чувствовала кроме безразличия. Я бродила во тьме между непонятными зданиями, иногда появлялась в знакомых мне местах, но там не было людей. Там была только я. Словно весь мир исчез, оставляя меня в одиночестве. Там не было Никиты и Лизы, и меня это не волновало, хотя я помнила, что произошло накануне. Меня постоянно звала мама, но я не возвращалась к ней. Не хотела вновь очутиться в этом мире, где мне всё осточертело. Не хотела вновь увидеть глаза Артура и других моих знакомых, которые бы с жалостью на меня смотрели. Я была где-то, но отчётливо слышала, что говорили снаружи, в моём мире.

— Аглая Дмитриевна, — вновь я услышала этот мужской голос. Он принадлежал моему врачу, так называла его мать. — У меня есть кое-какие новости для вас.

— Какие? — взволнованный голос матери заставил меня прислушаться к этому разговору.

— Ваша дочь беременна.

— Что? — повисла тишина. О ком он говорил? Ваша дочь… Подождите, так это я… Я беременна? Нет, этого не может быть. Как? Я беременна от Никиты?

— Срок совсем небольшой, и я боюсь, что вашей дочери нужно проколоть одни препараты. Но они могут привести к выкидышу… — доктор не успел договорить, что хотел, как мать его перебила.

— Хорошо. Доктор, я хочу, чтобы вы избавили нас от этого ребёнка и чтобы никто об этом никогда не узнал. Ни мой муж, ни дочь, никто.

— Но это же преступление! Нет, я не могу этого сделать, — начал отнекиваться тот.

— Доктор, — голос матери стал требовательным, и уже кажется, что трагические нотки исчезли. — Я плачу вам столько, что вы должны безоговорочно выполнять мои требования, и ни о чём не спрашивать. А иначе я сделаю так, что вы вылетите с волчьим билетом отсюда. Тем более это ещё не ребёнок, а непонятный зародыш, и моей дочери он не нужен.

— Хорошо, я всё сделаю.

И тут произошло то, что я так не хотела, всё это время пропадая во тьме. Я впервые захотела открыть глаза и выкрикнуть: «НЕТ! Я НИ ЗА ЧТО НЕ ПОЗВОЛЮ ЭТОГО СДЕЛАТЬ!»

Но моё тело меня не слушалось. Как бы я не старалась открыть глаза, у меня ничего не выходило. Я будто стучалась в несуществующую дверь. Мама, что же ты творишь? Я же никогда тебе этого не прощу! И я почувствовала, что в руку опять что-то укололи, и по телу пронёсся жар, от которого я вновь уснула.

На этот раз меня разбудил пикающий звук, и я с трудом, но всё-таки открыла глаза. Поморщилась от яркого, ослепляющего света. В палате никого не было. Перевела взгляд на капельницу, подключённую к моей руке, и аккуратно выдернула иглу из катетера, перекрывая систему. Медленно и очень осторожно поднялась на кровати. Голова сразу же закружилась, и я глубоко задышала. Безумно хотелось в туалет. Встав босыми ногами на холодный линолеум, я пошагала в ванную комнату, которая находилась в моей палате.

Сходила в туалет и подошла к мраморной раковине. Даже и думать не буду, кто меня запихнул в эту элитную больничку, которая больше была похожа на дорогой пансионат. Открыв кран холодной воды, я ополоснула своё лицо и посмотрела на себя в зеркало. Лицо осунулось, под глазами мешки с чёрными кругами, губы пересохли и потрескались, а кожа бледно-мраморная, даже кажется, что она практически просвечивает. Да, я похожа на ходячий труп. Жалко, что живой.

Хлопок двери палаты вернул меня в мир, и я услышала движение в сторону ванной, где сейчас стояла. Тихий стук.

— Ася, дочка, это папа. Можно войти? — не отвечая ему ничего, я открыла дверь и, будто не замечая его, прошла к кровати. Голова была тяжёлая, но болей не было. Чувствовалась какая-то пустота в районе желудка и небольшая тянущая, неприятная боль в районе низа живота. В голову ударили воспоминания разговора матери и доктора:

«— Срок совсем небольшой, и я боюсь, что вашей дочери нужно проколоть одни препараты. Но они могут привести к выкидышу… — доктор не успел договорить, что хотел, как мать его перебила.

— Хорошо. Доктор, я хочу, чтобы вы избавили нас от этого ребёнка и чтобы никто об этом никогда не узнал. Ни мой муж, ни дочь, никто.

— Но это же преступление! Нет, я не могу этого сделать, — начал отнекиваться тот.

— Доктор, — голос матери стал требовательным, и уже кажется, что трагические нотки исчезли. — Я плачу вам столько, что вы должны безоговорочно выполнять мои требования, и ни о чём не спрашивать. А иначе я сделаю так, что вы вылетите с волчьим билетом отсюда. Тем более это ещё не ребёнок, а непонятный зародыш, и моей дочери он не нужен.

— Хорошо, я всё сделаю».

И на меня будто вылили ушат с холодной водой. Моя мать избавилась от моего ребёнка без моего ведома. И сделала это так, что никто об этом никогда не узнает. Но я-то всё слышала и никогда ей этого не прощу. Конечно, я бы оставила малыша, и я бы любила его всем сердцем, несмотря на то, что его отец оказался будничным козлом. Этот ребёнок был зачат в любви и, несмотря на то, как поступил Никита, я продолжала его любить. И вряд ли я ещё к кому-то смогу испытывать такие сильные чувства.

— Ась, ты слышишь меня? — мне на плечо упала тяжёлая ладонь, и я обратила своё внимание на отца, который выглядел не лучше, чем я. Под глазами мешки, отросшая щетина и усталое лицо, как будто он всё это время не спал, а дежурил около меня. Хотя, я бы этому не удивилась. На висках появилось ещё больше седины.

— Да, пап. Слышу.

— Как ты?

— Хорошо! — он сел на край моей кровати, а я натянула одеяло до самого подбородка. Несмотря на то, что в палате было тепло, меня прошибал озноб.