Вернигероде - город ведьм: искушение тьмой

Тёмный ритуал

Всё персонажи, ритуалы и события вымышлены. Любое совпадение – случайно.

До дрожи в костях

Стаканчик опрокинулся, и несмотря на наличие защитной крышки кофе пролился на стол. Коричневое пятно стало расползаться по пустой поверхности до самого планшета, образуя лужицу, по форме напомнившую Руне ворона, сидевшего до этого на ветке за окном. Нет, девушка не считала ворон – она готовила буклет для мероприятия, которое должно было состояться в канун Дня всех Святых. А потому ворон был хорошим символом...

– Не стоит приносить напитки на рабочее место, особенно если ты не очень осторожна, – донеслось едкое замечание из-за спины.

Руна обернулась больше из приличия: она работала в филиале всего три дня, но уже прекрасно узнавала голос своей начальницы.

– Я сейчас всё уберу, – заверила девушка, порадовавшись, что эпоха бумажных документов ушла в прошлое и от силы ей придётся промокнуть пролившуюся жидкость салфеткой, приподняв планшет.

– Не сомневаюсь, – немного раздражённо, словно устало, сказала руководитель филиала. – А затем я бы хотела увидеть презентацию доверенного тебе проекта. Зайди ко мне в кабинет.

Дверь хлопнула, и женщина скрылась также внезапно, как появилась.

«И надо же было фрау Крюгер заглянуть именно в этот момент!» – думала про себя Руна, вытирая кофе со своего стола в дальнем углу.

Руна Вебер была специалистом по визуальному контенту. Она родилась и училась довольно далеко от того места, куда занесла её судьба, – в немецком кантоне в Швейцарии. После окончания Колледжа искусств девушка решила переехать в Германию, откуда когда-то прибыли её предки. Руне повезло быстро найти работу в Берлине. Её приняли в полиграфический холдинг Kolorowe. Уже на первых порах, выполняя задачи совместно с более опытными коллегами, девушка хорошо себя зарекомендовала. Поэтому через три месяца директор решил доверить ей полноценный проект по созданию дизайна для маркетинговой компании. Руна очень воодушевилась. И тот факт, что новый проект курировал филиал в Вернигероде – в 250 км на юго-запад от Берлина – её не смущал: не могли же ей сразу дать столичный заказ! И теперь в немецкой глубинке Руне предстояло продемонстрировать свою самостоятельность – сдать проект фрау Виге Крюгер.

Руна постучала в дверь и заглянула внутрь. Вига Крюгер сидела за столом, сделанным из продольного спила ствола дуба, сохранившего свою природную текстуру. Три кресла на тонких металлических ножках предназначались для посетителей и были выставлены в ряд у стены. Большая ваза с сухоцветами украшала интерьер. Через окно в помещение проникал прозрачный осенний свет, отчего и без того не обременённое излишней мебелью помещение казалось ещё более пустым. Этот минимализм в обстановке был не красноречивым, а скорее скрывал индивидуальность хозяйки.

Что и говорить, дистанция между сотрудниками и руководительницей филиала сразу бросалась в глаза. В берлинском офисе директор поощрял прямое общение с работниками. В Вернигероде же начальница и подчинённые были как будто чужими и пытались свести контакты к минимуму. Не помогала делу и сама сущность женщины. То ли из-за странного славянского имени Вига, то ли из-за того, что глаза у фрау Крюгер были разного цвета, руководительницу здесь побаивались, и вслух о ней никто никогда не высказывался.

– Я сделала несколько набросков, – сказала Руна, устраиваясь напротив фрау Крюгер и открывая планшет. – Вот здесь я собрала мудборды в разных цветовых гаммах и стилях: яркие тыквы, акцент на летучих мышах или стилизованные под латиноамериканские цветочные черепа.

Начальница неторопливо поводила пальцем по экрану и вернула устройство Руне:

– Это совсем не то, что нам нужно, – заключила она. – Наш заказчик не организатор детских праздников. – Секунду женщина молчала. – Может быть поступим проще: погуляй дней десять по городу: у нас тут чистый воздух, много достопримечательностей, а мы как-нибудь сами справимся?

– Извините, но я приехала сюда, чтобы подготовить и сдать проект, – возразила девушка.

– Однако, твои умения и твой опыт не соответствуют уровню заказа, на который ты претендуешь, – поставила её в тупик фрау Крюгер. – Поверь, это проект не для тебя...

– Подскажите мне, что не так? – попросила Руна, стараясь проявить рациональный подход и сохранить самообладание, хотя какое уж тут: кровь ударила в лицо, а руки мелко затряслись.

– Нужны не веселые картинки. У заказчика совсем другой контингент: платежеспособный, возрастной и даже приверженный оккультизму, – перечислила начальница.

Руна утвердительно кивнула:

– Мне было бы проще работать, если бы я могла контактировать с организатором... его представителем, – предложила девушка.

– Техническое задание уже содержит исчерпывающую информацию, – отрезала фрау Крюгер.

– Но если бы я могла хотя бы зайти на сайт заказчика, то смогла бы лучше понять концепцию... – постаралась объяснить необходимость более глубокого понимания продукта Руна.

– Послушай, – оборвала девушку фрау Крюгер. – Заказчик хорошо нам платит в том числе за то, чтобы мы не лезли в его дела и не беспокоили его лишний раз. И если ты планируешь продолжать работу над этим проектом, то технического задания и твоего профессионализма, если он у тебя, конечно же, имеется, должно быть более чем достаточно, – подытожила начальница.

– Я поняла, – потупила взгляд Руна, готовая к тому, что её сейчас отпустят доказывать свою профпригодность.

Но фрау Крюгер решила ещё раз убедиться, что сотрудница всё верно поняла:

– Так мы успеем к сроку или мне подключить к проекту других?

– Я всё переделаю, – пообещала Руна, прижимая к себе планшет.

Вернувшись на своё место, Руна буквально рухнула на офисный крутящийся стул. Вроде бы короткий разговор, но такой неприятный и опустошающий, что девушка, казалось, лишилась всех сил. Было обидно, но Руна знала, что дуться на начальство – ребячество. Вместо этого ей требовалось доказать, что она не зря занимает своё место.

Гуляющие по снам

… Одна была безобразна и зла, и ту она любила, потому что это была её родная дочь. Другая – добрая и красивая, и женщина ее ненавидела потому, что та приходилась ей падчерицей.

Надела раз падчерица красивый передник, он понравился другой дочери, и та стала сводной сестре завидовать и сказала матери, что хочет во что бы то ни стало иметь этот передник.

– Успокойся, мое дитятко, – сказала старуха, – ты его получишь. Твою сводную сестру давно уже пора убить; нынче ночью, когда она уснет, я приду и отрублю ей голову...

Руна увлеклась чтением и хотела перевернуть страницу. Однако, на книжном листе оказался её длинный волнистый волос. Девушка смахнула его. Но тут же обратила внимание на то, что к рукаву её прицепился целый клок вырванных волос. Руна подумала, что это волосы с расчёски, оставшиеся после утреннего причёсывания. На всякий случай она провела руками по голове, и в пальцах её осталась вылезшая прядь. Не понимая, в чём дело, Руна отложила книгу, поднялась и пошла в прихожую. Там она посмотрелась в зеркало и увидела, что на голове её образовались проплешины. Ещё несколько часов назад здоровые волосы теперь стремительно выпадали. Девушка потрогала растущую прядь, и та, словно отклеиваясь, отстала от головы. Руки Руны задрожали. Она в ужасе попыталась отшвырнуть волосы в сторону, но пальцы плотно запутались в них. Девушка закричала.

Собственный крик разбудил её. Сердце бешено колотилось. Спина покрылась потом. В комнате было темно, горел только оставленный торшер. Книга со сказками валялась на полу. А сама Руна сидела на диване.

То, что ей привиделось, было лишь страшным сном. И хотя девушка придерживалась мнения, что плохой сон сулит хорошие события в жизни, больше заснуть этой ночью Руна не смогла. Проворочавшись час с бока на бок, она решила встать. Да и за окном уже занимался рассвет.

Кстати, об окне. Из него был виден не только замок, но и дым труб Бланкенбурга, ещё одного города приютившегося в горах Гарц, где работала историческая пряничная фабрика. Возможно, именно это производство навело Якоба и Вильгельма Гримм на мысль о пряничном домике, запрятанном в лесу, сделав склоны одним из самых притягательных мест для любителей тайн, мистики и легенд о ведьмах и колдунах, прячущихся здесь.

Так или иначе, но один факт о пряниках в Бланкенбурге был точно правдивым. Если совсем рано распахнуть окно и принюхаться хорошенько, то даже из Вернигероде можно было различить еле заметный сладкий аромат мёда и имбиря.

Руна заварила и выпила крепкого кофе, а затем нехотя подошла к зеркалу.

Всё было в порядке. Для убедительности Руна провела по ни то чтобы роскошной, но весьма недурной шевелюре расчёской – ни одного выпавшего волоска. Радостно она тряхнула головой, и волнистые пряди рассыпались по плечам.

«Глупый сон. Дурацкий сон», – улыбнулась девушка своему отражению, взяла сумку и отправилась на работу.

В офисе Руна первым делом хотела пересмотреть техническое задание по проекту, как советовала ей фрау Крюгер. Но подойдя к своему столу, девушка заметила на полу какую-то грязь. Под её креслом лежал ком земли, словно кто-то гулял по газону, а затем почистил сапоги на рабочем месте Руны, задвинув грязь подальше. Девушка смела землю на лист бумаги и выкинула в урну. Но неприятное ощущение от того, что кто-то так поступил осталось.

Находясь в небольшом расстройстве от этого эпизода Руна всё же открыла техническое задание. Цели были поставлены весьма расплывчато: создать стиль рекламной компании для цикла обрядовых мероприятий, традиционных для Саксония-Анхальт. Вообще-то тема могла кого-то и напугать. Но для здешних мест она была стандартной: Вернигероде жил за счёт так называемых «ведьмовских лавок», которые притягивали туристов даже из соседних земель. Речь определённо шла не о секте, а об индустрии развлечений, возможно даже исторической направленности.

Да даже если бы речь шла о каких-то языческих обрядах, существовавших на территории Германии, едва ли кто-то всерьез стал бы заказывать дизайн для бизнеса, в котором всё не было бы абсолютно легально. Иными словами Руна не видела в проекте ничего, что бы шло вразрез с её принципами. По крайней мере ещё поначалу поразмыслив об этом, она пришла к выводу, что в конце концов ей и самой было бы интересно если и не поучаствовать в обрядах, то узнать о местных традициях.

Но всё же описание было до невозможности скудным. К нему не прилагалось ни референсов, ни пожеланий, ни имён конкурентов.

Гораздо больше внимания уделялось срокам сдачи проекта: стиль должен был быть утверждён к 13 числу, а первые макеты – предоставлены не позднее чем за две недели до первого мероприятия – кануна Дня всех святых.

Руна знала, что искать название заказчика или его знак (если они не предоставлены) – не совсем честно. Иногда так поступали нарочно, чтобы дать дизайнеру полную творческую свободу. Но в техническом задании было просто не з что зацепиться.

Руна открыла свойства документа и на экране отобразился автор – «ООО Ковен 1487».

Девушка нервно запустила руку в волосы: и вбила название в поисковик. Первой же строчкой вышло туристическое агентство. Кажется, она вышла на след заказчика. Руна поспешила записала его адрес, чтобы не просматривать эту информацию на рабочем месте: чего доброго фрау Крюгер заметит, и выйдет конфуз...

– Что это ты такая взъерошенная? – раздался голос из-за спины.

Руна дёрнулась от неожиданности. В проходе возле её стола остановился Маттеус с коробкой полиграфических образцов. Наверняка он не пытался подойти незамеченным. Но Руна так увлеклась поисками, что потеряла всякую бдительность.

«Что он спросил?» – попыталась сосредоточиться девушка.

И тут слова коллеги обрели смысл, и впервые за день напомнили Руне о ночном кошмаре. Поспешно отняв руку от головы и гоня прочь неприятные воспоминания, она неловко двинула локтем, и со стола упал стилус от графического планшета. Девушка попыталась поднять его, но он выскальзывал из пальцев снова и снова. С третьей или четвёртой попытки Руне всё же удалось ухватить металлический стержень, который откатился к... девушка подняла глаза. Стилус лежал у лакированных туфель фрау Крюгер, которая приоткрыла дверь своего кабинета и наблюдала за Руной.