Верный шаг

Глава 01

Настоящее время (01 июля)

— Эй, Дикинсон!

Бартоломью услышал знакомый голос и обернулся, остановившись на тротуаре. Солнечный луч ударил прямо в глаза, но очки с темными стеклами смягчили удар. Июльская жара в Нью-Йорке стояла уже несколько дней, но сегодня небесное светило превзошло себя, нещадно испепеляя все вокруг с двойным старанием. Так что без защиты для глаз выходить на улицу было бы опрометчиво.

— Привет, Джейми, — ответил Барт, щурясь. Мужчины пожали друг другу руки. Джейми Питерс выглядел взмыленным, как будто куда-то спешил. В полдень движение на дорогах захлебывалось от пробок, в это время сложно было появиться где-то в назначенный срок. А парень старшей сестры Барта вообще никогда не отличался пунктуальностью.

— Идешь на обед? Составить компанию? — Предложение Питерса почти утонуло в сигнале клаксона проезжающего мимо такси. Барт даже успел пожалеть, что расслышал его.

— Да… — ответил Дикинсон, приглаживая светло-русые волосы на затылке. — Стейк-Хаус за углом, — он кивнул в сторону переулка. В последнее время он почти всегда ел один. Но, похоже, сегодняшний день не будет как две капли воды похож на предыдущие.

Помещение ресторана встретило мужчин освежающей прохладой, так разительно отличающейся от температуры снаружи. Народу было не много, и им удалось занять столик у окна. Заказав еду и дождавшись, пока принесут воду, Бартоломью сделал пару больших глотков и откинулся на спинку дивана, поглядывая на сидящего напротив Джеймса. Должно быть, Питерсу было что-то нужно, и оставалось лишь подождать, когда он озвучит свою просьбу. Но внутри начало нарастать непонятное беспокойство. Он не общался со своей сестрой всего пару дней, с ней должно быть все в порядке, как же иначе. Ведь если что-то плохое случается, родным звонят сразу же. Барт чертыхнулся про себя — и откуда могли возникнуть такие мысли? Бриттани здорова и счастлива. И у нее есть Джеймс, который о ней заботится. Хотя он и недотепа.

— Как дела на работе? — Питерс начал издалека. Наверняка он уже знал, что после того случая Бартоломью отстранен от переговорной деятельности и перебирает бумажки. Офисная работа в полиции — так себе удовольствие, сплошные отчеты, бесконечные пыльные тома дел.

— Нормально. Так что стряслось? О чем ты хотел поговорить? — так и не дождавшись, когда Питерс заведет беседу, спросил Бартоломью.

— Ничего не стряслось, — пожал плечами Джеймс. — У нас с Брит все отлично. Знаешь, мы собрались на озеро в эти выходные. В домик моего дяди. Помнишь, мы были там в прошлом году?

— Конечно, помню, — с облегчением ответил Барт. — Мэй тогда разбила бокал и руку порезала. Надеюсь, кровь все-таки удалось вывести с ковра? — воспоминания о бывшей никогда не доставляли дискомфорта, ведь они встречались очень недолго, расстались по обоюдному решению и вроде как остались друзьями… в социальных сетях.

— Тот ковер пришлось выкинуть, — развел руками Питерс. — Но это ерунда.

— Согласен, — кивнул Барт, обернувшись к окну и задержав взгляд на небольшом кафе «Рэд Черри» через дорогу. Еще пару недель назад он не мог даже смотреть на него. Но теперь чувства как будто притупились. Надо будет поблагодарить терапевта за рецепт на новые таблетки.

— Так что? — нетерпеливый голос Джеймса вырвал Барта из размышлений.

— Что? — переспросил он, отворачиваясь от окна. Рядом с их столиком появился официант, расставляя тарелки. Бартоломью подвинул солнечные очки и смартфон к краю стола.

— Ты едешь? — подняв брови, спросил Джеймс. — На озеро с нами.

— Ах, это… — Барт опустил взгляд в тарелку, на которой лежал поджаренный кусок говядины с овощами. — Нет, пожалуй, откажусь, — ответил он, ковыряя вилкой зеленый горошек.

— Отказы не принимаются, — запротестовал Джеймс, забрасывая в рот отпиленный острым ножом кусок мяса. — Ты же знаешь, Бриттани обидится. К тому же, скажу по секрету, — Питерс заговорщически понизил голос до шепота, — она решила познакомить тебя со своей незамужней подругой. Учится в художественном вузе. Фигура что надо. Поверь, она сразу развеет твою тоску.

Вот только этого еще не хватало. Они все просто никак не могли понять, что ему сейчас было совсем не до этого. Он был в полном порядке, не стоило его опекать, не нужно было веселить. Все, что им надо было сделать, это оставить его в покое.

— Нет, спасибо, — ответил он, усиленно пережевывая стейк. — В другой раз.

— Послушай… — в голосе Джеймса появились сочувственные интонации. — Ты должен взять себя в руки. Забыть. Прошло уже четыре месяца. Брит беспокоится за тебя…

— Я же уже сказал «нет»! — немного повысив голос, резко ответил Бартоломью, со звоном опустив стакан на стол. — Передай ей, что у меня много дел, — добавил он сквозь зубы.

***

Три месяца назад (28 марта)

Барт нажал на кнопку на бачке унитаза. Вода под крышкой забурлила, унося в канализацию содержимое его желудка. Хотя, учитывая, сколько он смог съесть сегодня утром, это было слишком громко сказано. Можно ли вообще считать едой пару крекеров и чашку остывшего кофе? Больше ничего не влезло, желудок сводило от голода, но в то же время выворачивало от любой мысли о еде. Выпустив белого друга из объятий, он сел на пол, облокотившись на стену кабинки и вытянув ноги. Белая глянцевая плитка на полу туалета — ощущение, будто ты в больнице, да к тому же видно каждую соринку. Кто вообще в своем уме кладет белую плитку в общественном туалете? Подумав об этом, Барт усмехнулся про себя. Надо же, какой он жалкий — если бы кто-то увидел его сейчас со стороны, то согласился бы с этим. Ведь он сидит на полу туалета в костюме и белой рубашке, как самое последнее ничтожество.

Дверь скрипнула, послышались чьи-то шаги. Стук каблуков явно не принадлежал мужчине. Покосившись в щель между полом и кабинкой, Барт увидел знакомые женские туфли. Их обладательница остановилась прямо напротив двери, за которой он скрывался.

Глава 02

Настоящее время (03 июля)

Остановившись возле кабинета психолога, Бартоломью прочел имя специалиста на двери: Дейзи Картер. Дейзи — слишком сладкое имя, наверняка блондинка с пышными формами и стразами в волосах.

Барту было странно даже представить, что кто-то чужой сейчас станет копаться у него в мозгу, вытаскивая на свет все, о чем он хотел бы молчать. Да он сам себе уже давно поставил диагноз, осталось прописать лечение. Но это был обязательный курс психологической помощи, без которого нельзя было вернуться к своей прежней работе. Со старым штатным психологом у Барта давно были налажены отношения. С ним они обсуждали многое. Но он уволился. А чего можно было ожидать от новой сотрудницы, оставалось только догадываться. Постучав костяшками пальцев по двери, Барт отворил ее и заглянул внутрь.

Кабинет, с тех пор, как Барт был здесь в последний раз, изменился. На подоконнике теперь стояли цветы. По обыкновению закрытые жалюзи были подняты наверх. Он и не представлял, что в этом помещении может быть так много света. За столом сидела, как ни странно, хорошенькая блондинка с прямыми волосами, доходящими до ее плеч. Хорошо, хоть блестящих заколок в прическе не было.

— Добрый день. Бартоломью Дикинсон.

— Вы пунктуальны, — отметила Картер, не отвлекаясь от своего ноутбука. — Присаживайтесь. Хотите кофе? Или чего-нибудь холодного?

Дейзи Картер указала на стоящую на отдельном столике кофемашину и мини-холодильник, спрятанный под столиком. И это тоже было очередным нововведением. Что ж, раз уж придется просиживать здесь, то лучше это делать с кофе.

— Спасибо. От кофе не откажусь.

Барт подошел к кофемашине, поставил стакан и выбрал моккачино с двойным сахаром. После чего устроился на диване в полной уверенности, что не услышит ничего нового.

— Знаю, вы здесь не впервые, — сказала Дейзи, захлопнув ноутбук. Она поднялась из-за стола и направилась к Барту. Теперь он мог как следует ее рассмотреть. На ней была узкая юбка-карандаш бежевого цвета, маленький пиджачок в тон и розовая блуза. Аккуратные туфельки на небольшом каблучке придавали ее походке притягательность. Она была абсолютно в его вкусе, если не считать любви к розовому. Но думать о психологе в подобном тоне было совершенно неприемлемо. Картер поставила перед Бартом стул и села напротив, положив ногу на ногу.

— Да, я бывал здесь, — кивнул Барт, делая глоток обжигающего кофе.

— И наверняка скептически настроены, — с улыбкой заметила Дейзи Картер, демонстрируя совершенно очаровательные ямочки на щечках. Что ж, по крайней мере, она оказалась проницательной.

— Дейзи, вы не хуже меня знаете, что потеря невинных по твоей вине — это рана, которая никогда не излечится. И никому не захотелось бы их бередить… — начал Барт, прикидывая, насколько уместным будет предложение подписать все бумаги сейчас. Но, разумеется, она не согласится.

— Конечно, — согласилась Дейзи. — А в вашем случае к потере невинных добавилась и личная трагедия. Я не представляю, как это тяжело. Но и вы, как психолог, знаете, что я не смогу выдать вам заключение до того, как удостоверюсь, что вы можете вернуться к работе переговорщика. Значит, чем раньше мы начнем, тем скорее закончим.

Барт ничего не ответил. Он пожал плечами и снова отпил из одноразового стакана, бросив взгляд в окно. Стоявшая несколько недель жара сменилась промозглым дождем. За стеклом мелькали редкие разноцветные зонты, быстро проносились автомобили. Желтое такси обдало ливневой водой прохожего. Бедняга, наверное, торопился на какую-то важную встречу, которая теперь вряд ли пройдет хорошо, учитывая, во что превратился его костюм. Но вряд ли ему сейчас хуже, чем Барту.

— Расскажите свою историю, — попросила Дейзи, приготовившись внимательно слушать.

***

Три месяца назад (25 марта)

Раньше Барт никогда не замечал люстру. Ее повесили в его комнате лет пятнадцать назад. Она была до безобразия девчачьей — чего только стоили золотистые цветы, которыми была усеяна матовая поверхность плафонов. Этот ужасный потолочный светильник переехал к нему из комнаты старшей сестры, которой подарили новый по случаю ремонта в ее спальне. И так как старый светильник был мощным и давал много света, его было решено оставить и пристроить к Бартоломью. Кому вообще есть дело до того, чтобы смотреть в потолок? Только не Барту, у него всегда была куча дел, занятий. Люстру игнорировали и его друзья. По крайней мере, ни один из них, находясь в его комнате, ни разу не задрал нос вверх и не посмеялся над этим светильником. И только сейчас, лежа на кровати и глядя в потолок, Барт понял, насколько эти плафоны с цветочным узором не вписывались в мальчишескую обстановку. А ведь он уже давно купил свою квартиру и съехал от родителей. Они могли бы сделать из его спальни спортзал, но продолжали сохранять все его вещи на своих местах. Они говорили, что у них полно места и эта площадь им не нужна. Но, на самом деле, они просто хотели, чтобы у него было место в их доме. Интересно, если бы он умер, они оставили бы его комнату нетронутой? Наверное, именно так поступят родители Зои…

Вспомнив о Зои Далтон, Барт снова прикрыл лицо руками. Но, вообще-то, он о ней и не забывал. Ужасная картина произошедшего позавчера до сих пор стояла у него перед глазами. Мысли о том, что он мог бы сделать иначе, чтобы спасти ее, так и кружили в его голове в бесконечном круговороте. Он засыпал и просыпался, думая об этом. Теперь он видел множество вариантов, как мог бы поступить, что мог бы сказать, просчитывал шаг за шагом. И в каждом из этих шагов ему виделся возможный счастливый исход. Если бы только можно было вернуться назад и поступить иначе... Остановиться во времени, отправить часы в обратный отсчет и все исправить. Но планета все продолжала вертеться. Вокруг Барта продолжалась жизнь, и все занимались своими привычными делами… все, кроме родителей Зои. И Марка. Как теперь смотреть ему в глаза?

Глава 03

Настоящее время (09 июля)

— Два виски с содовой! — прокричал Барт бармену. Хотя и был уверен, что за время работы в таком шуме тот давно научился читать по губам. И хорошо, если вообще не оглох.

Кто-то дернул Бартоломью за рукав. Повернувшись влево, он увидел красно-фиолетовые локоны. Ну да, он же здесь не один.

— Эй, я пью «Маргариту», — скорчив обиженную гримасу, напомнила Молли. Или Полли?

— Ну и ладно, — пожав плечами, ответил Барт, не разобрав сути претензии.

— Но ты заказал два виски, — сказала она, надув губы.

— А, ну так это я себе, — пояснил Барт. И в доказательство своих слов взял один из стаканов, которые придвинул к нему бармен, залпом опрокинул его себе в рот. Обжигающая жидкость прокатилась по пищеводу. — Брр… — Бартоломью зажмурился, тряхнув головой.

Молли-Полли это не убедило. Она все еще стояла с недовольным лицом. Что не так? Наверное, и ей нужно обновить коктейль.

— И две «Маргариты»! — добавил он, вынимая из кармана пару банкнот и подсовывая бармену вместе с опустевшим стаканом.

— Одну! — поправила девушка, демонстрируя задатки к трезвому образу жизни. Барт покосился на столик у стены, за которым Бриттани и Питерс уже вовсю сосались. Ну и гадость! Захотелось прикончить сестру, которая подсунула ему это свидание вслепую. И что, скажите на милость, ему дальше делать с этой Полли? Здесь даже поговорить невозможно. И как он должен находить с ней общий язык? Да он даже понятия не имел, что происходит в ее хорошенькой головке. Но, судя по тому, как она повеселела, получив два своих коктейля, все было на мази.

— Идем танцевать? — предложил Барт.

— Что? — не поняла Молли-Полли.

— Танцевать! — проорал Барт, указывая на танцпол.

Двигаться в такт музыке было не так уж плохо. Хотя и чертов диско-шар светил прямо в глаза, шум музыки заглушал все мысли. Барт сбился со счета, сколько стаканов виски за вечер он уже выпил. Накачаться как следует — лучшее, что можно было еще сделать на этом нелепом свидании. И зачем только он согласился на эту авантюру? Наверное, потому, что устал каждый вечер напиваться один в своей квартире или валяться на диване у родителей. Он даже и не знал, что хуже: просыпаться утром с раскалывающейся от выпитого алкоголя головой или видеть сочувственные лица отца с матерью, которые только и делали, что говорили слова поддержки, утешали, повторяли, что все будет хорошо. Только это не было правдой. Все уже никогда не будет хорошо. В жизни Барта и раньше было много трудностей, но всегда была надежда на то, что все образуется, всегда был шанс бороться. Сейчас же у Барта не было ничего, кроме перспективы гореть в аду за то, что он сделал. И будущее казалось беспросветным. Один его неверный шаг перечеркнул жизни двоих людей. Это только его вина. Хоть никто и не говорит этого вслух, все это знают. И Барт будет всегда это знать, и жить с этим.

Руки Полли легли на его плечи. Начался медленный танец, все парочки вокруг слиплись друг с другом, как переваренные равиоли в кастрюле. Барт обнял партнершу за талию. Ее горячее дыхание щекотало шею, в ушах блеснули тяжелые серьги, в вырезе платья покачивались пышные округлости. Интересно, а она из тех, кто дает на первом свидании? Почему бы не переспать с ней? Может, она в постели хороша. Может, вовсе не бревно. Может, ему даже понравится. Встретившись с Полли глазами, Барт впился губами в ее губы. Они были солеными, вкус виски смешался со вкусом текилы, ликера и мятных дамских сигарет. Но оказалось, Молли не была фанаткой быстрых поцелуев взасос. Она уперлась рукой ему в грудь, вынуждая его остановиться.

— Что с тобой не так? — разъяренно спросила она.

Значит, все-таки не даст. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Полли развернулась и ушла прочь. Спасибо, что хоть по лицу не врезала. Да уж действительно, что с ним не так? А еще психолог. Должен был понять, что девушка оттолкнет.

К счастью, музыка вновь сменила темп. Барт раскачивался в быстром ритме новой песни. Рядом дергались потные тела. Над головой поползли клубы пара, выпускаемые дым-машиной. Мир сузился до маленькой точки посреди толпы танцующих людей. Как хорошо, что не нужно было думать. Даже жаль стало, что Молли ушла и не вернется. Но можно было найти другую. Да здесь наверняка полно этих Полли-Молли, ищущих приключений.

Едва Барт подумал об этом, как увидел рядом с собой двух заинтересованно поглядывающих на него девчонок. Судя по языку их тел, а именно по тому, как они призывно смотрели, повернувшись вполоборота, они не прочь были к нему присоединиться. Или хотели, чтобы он присоединился к ним. Впрочем, какая разница? Барт никогда не понимал разницы, что ветчину на хлеб положи, что хлеб на ветчину, они все равно вместе окажутся на языке. Рыжая подмигнула ему, а брюнетка соблазнительно тряхнула волосами. Это был знак — пора действовать. Перебирая ногами по направлению к красоткам, Барт изобразил, как мог, лунную походку Майкла Джексона и в считанные секунды оказался рядом с ними. Танцевать втроем было очень классно. Наверное, именно так чувствует себя сосиска в хот-доге — защищенной от внешнего мира с каждой стороны мягкой булочкой. Одна песня сменялась другой, и вот они уже втроем прыгали, взявшись за руки, под новую песню Марун Файв. Барт совершенно забыл о Полли.

— Ну и жара! — хором пожаловались девчонки, чуть не сделав Барта глухим на оба уха.

— Я принесу напитки! — ответил Барт.

Развернувшись, он принялся лавировать между посетителями клуба, чтобы пробраться к бару. Цель была близко, бармен, протирающий бокалы, уже был в каких-то пяти шагах. Как вдруг у стойки бара Барт неожиданно увидел знакомое лицо. Это была Дейзи Картер. Непривычно было видеть ее в этой обстановке и в другой одежде. Те же светлые волосы, голубые глаза, но джинсы и короткий топ, совсем не способный скрыть плоский животик и пирсинг, яркой жемчужиной впившийся в ее пупок, делали ее совершенно другим человеком. Другой девушкой. Такой притягательной. Она увидела его. Он махнул ей рукой, она тоже…

Глава 04

Настоящее время (10 июля)

— Ловите!

Откуда-то сверху свалился тяжелый круглый предмет прямо в руки Бартоломью, и он успешно подхватил его. Дейзи Картер стояла на стуле, поднявшись на носочки и пытаясь пристроить рамку с фотографиями на самой верхней полке стеллажа. Однако там, судя по всему, уже не было места. Иначе бы этот стеклянный снежный шар не оказался в руках у Барта. Кружащие под прозрачным куполом снежинки медленно опускались на крышу маленького пряничного домика, напоминая о зиме, о лыжном курорте, где Барт с друзьями отдыхал в январе этого года. Тогда все его друзья были живы. Жизнь словно разделилась на две части: «до» и «после».

— Я пришел раньше, — заметил Дикинсон, поставив снежный шар на стол.

— Как раз вовремя, — не согласилась Дейзи, продолжая двигать предметы на полке. Шаткий стул под ней заскрипел, и Бартоломью, следуя инстинкту, придержал ее за талию. Но тут же убрал руки, поняв, что перешел границу.

— Простите.

— Ничего, — ответила Дейзи, все же воспользовавшись протянутой рукой Барта, чтобы спуститься на пол. Сегодня на ней был костюм мятного цвета с более свободной юбкой до колен. — Вы так ловко спасли мой снежный шар. У вас реакция спортивного игрока.

— Это так, — Бартоломью улыбнулся неожиданному комплименту. — В старших классах наша команда по американскому футболу дважды попадала в тройку лидеров на чемпионате средних школ.

— Это действительно выдающиеся успехи, — отметила Дейзи, жестом предлагая Барту занять место на диване.

— Дело не только в спортивных успехах. Это был потрясающий период, — продолжил он, присаживаясь. — Свободного времени практически не было. Учеба и спорт — мы должны были быть максимально собраны во всем. Но еще как-то успевали тусоваться на вечеринках… Мы были на высоте.

Барт опустил взгляд на свои лежащие на коленях руки. Его жизнь стала совсем другой, и прежней, полноценной, она никогда не будет. Другим людям, не пережившим потерю, этого не понять. Но можно попытаться, если представить себе какую-то ценную и дорогую вещь, которая любима не за материальные достоинства. Она уникальна, дома для нее отведено самое видное место, ее холят, лелеют, любуются ею, протирают пыль. Другой такой нет. Но ничто не вечно. И вот настал день, когда она треснула, из нее выпал кусок. Можно попытаться склеить ее, повернуть другим боком и смотреть на целую сторону. Можно спрятать ее в шкаф и смотреть на пустое место, где она стояла. Можно унести из дома на какое-то время. Но невозможно забыть, что она уже не такая, как прежде. И никогда больше не будет целой. Вот эта ценная вещь — это и есть жизнь со всем, что дорого, что приносит счастье и радость, с теми, кто рядом. И каждый хочет, чтобы она как можно дольше оставалась целой. Но так не бывает.

— Но наверняка есть вещи, которые вам и сейчас интересны? У вас есть хобби? — Дейзи удобно устроилась на стуле напротив, выражая готовность слушать.

Но Барту больше нечего было рассказать. Сейчас у него не было никаких хобби, кроме гуляния по барам и выпивки. Кстати, о ночных заведениях. Действительно ли Дейзи Картер была вчера в одном с Бартоломью ночном клубе, или ему привиделось это в пьяном угаре? И если да, то часто ли она туда ходит? Она ведет себя подчеркнуто-официально, как обычно, без намека на вчерашнюю встречу. Барт скользнул взглядом по животу Дейзи, пытаясь разглядеть под одеждой колечко в ее пупке. Но под плотным поясом юбки сделать это было невозможно. Что, если бы он раздел ее прямо сейчас и проверил? Расстегнул бы молнию на ее зеленой юбке и провел рукой по ее животу... Сбросил бы все бумаги и ноутбук с ее рабочего стола и… Барт одернул себя, отгоняя запрещенные мысли. Нельзя так думать о своем психологе. Тем более, что подобные косяки в его прошлом уже были. Как-то на первом году работы одна сотрудница подала на него жалобу начальству за «слишком настойчивые вопросы о личной жизни». А он всего-то пытался пригласить ее на свидание. Потом пришлось прослушать лекции о «домогательствах на рабочем месте», раз и навсегда научившие Бартоломью разделять работу и личную жизнь. Да и Дейзи Картер тоже вряд ли свободно относится к своей половой неприкосновенности. И наверняка у нее есть парень. И, скорее всего, по вечерам она очень занята.

— Хобби у меня сейчас нет, — хмыкнул Дикинсон. Раньше они с друзьями по пятницам зависали у кого-нибудь дома или ходили в кино, а по выходным играли в гольф или ездили на природу. Все это кануло в Лету. Теперь каждый проводит время как хочет. Рой уходит с головой в работу, задерживаясь в офисе до глубокой ночи. А Барт слоняется где-нибудь или сидит один в своей квартире.

— А что насчет планов на будущее? Поездки, цели, саморазвитие? К чему вы стремитесь, Бартоломью? — Дейзи открыла свой розовый блокнот и принялась что-то записывать.

Неожиданно Барт понял, что он уже давно вовлечен в сеанс психотерапии. Надо же, когда он шел сюда, то думал о том, что не хочет вообще ни о чем говорить. Прикидывал, как убедить Картер просто помолчать и разойтись, поставив галочку об очередном пройденном часе. Но она очень хитро разговорила его и подвела к вопросам, которые считала нужными затронуть. Она была хороша. Да и общая атмосфера во время общения с ней, обстановка ее кабинета, освещение, запахи, даже безделушки на полках — все это создавало ощущение комфорта и чувства безопасности, располагало к беседе.

Свою первую индивидуальную психотерапию Бартоломью прошел еще в колледже. Она являлась обязательной для всех психологов, чтобы научиться отличать свои эмоции от эмоций клиента, понять, что может почувствовать клиент. Позже в жизни Дикинсона было еще несколько разных психологов, и каждый из них, в свою очередь, подталкивал его к осознанию некоторых личных проблем, их истоков, помогал найти методы их разрешения. Людей с абсолютно здоровой психикой просто не бывает. Всем можно поставить диагноз. Но в последнее время Барт стал высокомерен, считая, что коллеги вряд ли скажут ему то, чего он сам уже не знает. А ведь он еще с курсов психологии восприятия знал, что человек не может себе помочь. Психологу гораздо проще решать чужие проблемы, чем свои. Но кто сказал, что проблемы Барта обязательно нужно решать? Барт скрестил руки на груди:

Глава 05

Настоящее время (18 июля)

Сегодня в ночной клуб набилось больше народу, чем обычно. Все из-за живой музыки. Каждую субботу выступала какая-нибудь начинающая рок-группа. Барт приходил сюда уже три раза после того, как видел здесь Дейзи Картер. Может, все дело было в ощущениях, которые он испытал в тот день — когда напиваешься и выпускаешь пар в танце, ни о чем больше не думаешь. А думать ему не хотелось. Или, может, в глубине души он надеялся на еще одну встречу с ней.

В прошлую субботу Бартоломью попал на исполнявший знаменитые хиты кавер-бэнд, состоящий из трех бородатых мужиков и девчонки с огненно-рыжими волосами. Публике очень понравилось. Сейчас на сцене он увидел двух парней с длинными волосами и понял, что ничего, кроме лирики и проникновенных речитативов, можно не ждать. Но какая разница? Люди будут пить, танцевать, и Барт снова может слиться с атмосферой этого праздника жизни, притворившись его частью. Заказав себе коктейль с водкой и энергетиком, Бартоломью сел у стойки и принялся ждать, когда начнется веселье. Горечь спирта практически не ощущалась и напиток был очень приятным на вкус, так что очень скоро бокал опустел и Дикинсон заказал второй. Бармен предупредил, что сочетание этилового спирта и энергетика вредно. Барт поблагодарил, хотя и не нуждался в советах. Он отлично все это знал. Так и слышал в своей голове голос Марка: «Спиртное и энергетические напитки, Барти, оказывают противоположное воздействие на нервную систему, и твой организм испытывает стресс». Вспомнив эти слова, Бартоломью усмехнулся. Стресса сейчас было предостаточно. Говорят, клин клином вышибают.

Наконец, дым-машина заработала, и динамики разразились протяжным электронным битом. Парни, взяв в руки по гитаре, остановились у микрофонов. Один из них, насилуя струны, принялся то ли стонать, то ли выть, словно волк на Луну. А второй, одновременно с первым — исполнять что-то томное про любовь. Но посетителям было все равно. Парочки потянулись в центр зала, и вскоре там уже яблоку было негде упасть. Барт допил второй бокал и, приметив сидящую недалеко девчонку с нарисованными под глазами блестящими звездами, кивнул ей, зазывая на танцпол. Вскоре они уже покачивались в такт мелодии. Девушка была совсем молоденькой. Словно школьница, подделавшая документы ради тусовки в клубе. А может, так оно и было? Малышка хорошо двигалась, попадала в ритм, строила глазки. Но развращение малолетних в планах Барта на вечер не значилось. Они просто танцевали и все, хотя она так прильнула к нему всем телом, что явно была не против более тесного знакомства. Следующая песня патлатого дуэта была повеселее. А затем еще, и еще. Барт не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким бодрым. «Большое количество кофеина, Барти, оказывает возбуждающее действие на нервную систему», — вновь услышал он у себя в голове наставления своего погибшего друга. И решил, что нужно еще раз повторить.

— Что будешь пить? — Барт подхватил свою спутницу под локоть и повел к барной стойке.

— Что-нибудь с вермутом. Я Джесс, а ты? — она кокетливо протянула руку для рукопожатия.

— Барт. Может, лучше молочный коктейль? Сколько тебе лет, Джесс?

Дикинсон усмехнулся, увидев, как смутилась девчонка, услышав его вопрос. Ну точно несовершеннолетняя.

— Мне двадцать один, — нарочито уверенно ответила Джесс и скорчила обиженную физиономию. Ну разве что только ножкой не притопнула.

— Угу. Сказки папе своему рассказывай, — со смехом ответил Бартоломью, запрыгивая на барный стул.

— Хорошо, колу, — сказала девчонка, закатив глаза. — Как ты догадался?

Бартоломью поднял взгляд на бармена, чтобы озвучить заказ. Но замер, увидев прямо рядом с ним Дейзи Картер. Светлые волосы были завязаны в пучок на затылке, но несколько непослушных локонов выбились из прически. Белая блузка и черные джинсы были совсем не той одеждой, какую он привык видеть на ней. И она давала какие-то наставления бармену, что было странно.

— Дейзи? — спросил он, вглядываясь в ее лицо. Но когда блондинка обернулась, он понял, что это вовсе не она. Но очень похожа на нее.

— Вы знаете Дейзи?

— Э-э-э… да, знаю, — ответил Барт. — Она психотерапевт в полиции. И мы…

— Спасибо за колу, — Джесс махнула рукой и, видимо, поняв, что с ним ей сегодня не светит никаких развлечений, скрылась в толпе танцующих.

— Да не за что, — произнес Барт ей вслед. С ней все будет в порядке. Да и он ей в няньки не нанимался.

— О, так вы коллеги? Я ее сестра, Айрис. Работаю здесь менеджером. Будете что-нибудь? — Айрис кивнула бармену. — Повтори, пожалуйста, напиток нашему посетителю.

— Бартоломью Дикинсон. Благодарю. Да, я тоже работаю в полиции, — сказал Барт, ничуть не соврав. Хотя и умолчав о некоторых обстоятельствах.

— Дейзи скоро придет. У нее сегодня день рождения, мы будем отмечать с друзьями. Присоединяйтесь, если хотите, — любезно предложила Айрис. Но вряд ли Барту стоило так нагло врываться в личную жизнь своего психотерапевта.

— Присоединиться не могу, но я обязательно подойду ее поздравить, — пообещал он.

Взяв коктейль, Барт перебрался поближе к сцене. Шанс, что Дейзи Картер появится здесь еще раз, был просто ничтожным, и, приходя сюда, он каждый раз чувствовал себя полным кретином. Но вот как все обернулось. Сегодня он увидит ее здесь. И что дальше? У них все равно ничего не будет. Профессиональная этика для любого хорошего специалиста куда важнее симпатий. Между психологом и пациентом допустимы только рабочие отношения.

— Отлично, — сказал себе Барт, сделав еще пару глотков коктейля. Теперь он чувствовал себя еще большим кретином, чем прежде.

Алкоголь пьянил, Бартоломью набирался храбрости в толпе танцующих. Дейзи отмечала свой день рождения в шумной компании друзей в зоне, где стояли столики. Друзья весело смеялись, заказывали выпивку, иногда выходили потанцевать. Барт наблюдал. Дейзи выглядела еще соблазнительнее, чем ее образ в его голове, который сформировался с прошлой встречи в этом клубе. Сегодня на ней было красное, довольно целомудренное платье, но оно подчеркивало ее яркий образ, притягивало взгляд. Он понимал, почему хотел увидеть ее именно здесь. Вне офиса она была совсем другой, свободной от рабочих рамок и правил. Была просто молодой женщиной, а не психотерапевтом, препарирующим его сознание.

Глава 06. Таймтревел I

Настоящее время (19 июля)

Бартоломью проснулся от чувства, что кто-то наблюдает за ним. Он резко сел в кровати, открыв глаза, но никого не обнаружил. За окном была глубокая ночь. Через незашторенные окна в комнату лился холодный лунный свет. Скользнув по подоконнику, полоска света проходила через напольное зеркало, и оттого оно поблескивало, разрушая ночной мрак.

Барт откинулся назад на подушку, но сон не шел. В груди болело. Проклятое ребро. В голове крутились все те же мысли, которые не оставляли его с того рокового дня. Где он ошибся? Что сделал не так? Какие слова были неправильными? Какой из его шагов — неверным? Если бы только он мог еще раз вернуться в тот день, он бы сделал все иначе. Он бы все исправил. Но у него был лишь один шанс, который он упустил. Барт снова вспомнил слова Кленси: «Слушай, что я говорю», «Ты не слушаешь».

«Черта с два я его не слушал. Я слушал!» — Барт со всей силы ударил кулаком по матрасу и хотел замахнуться снова, но вместо этого в очередной раз скривился от боли, схватившись за бок. Чтоб вас всех! Ну ничего, он тоже отделал вчера тех подонков. Одному из них точно расквасил нос. Барт улыбнулся и понял, что получает злорадное удовлетворение, вспоминая силу в своих руках, с которой он наносил удар за ударом. Совсем как тогда, когда бил морду Кленси в переговорной. Как будто выплескивал свою злость, ненависть, ярость. От этого ненадолго становилось легче. Но сейчас все эти чувства вновь вернулись.

Барт знал, что теперь ему вряд ли удастся уснуть. В последнее время он засыпал, только приняв приличную дозу крепкого алкоголя, который вырубал его до утра. Откинув одеяло, он спустил на пол босые ноги и, споткнувшись о пустую бутылку Джека Дэниэлса, едва не рухнул на пол, запутавшись в собственных пижамных штанах.

— Твою мать! — выругался Барт, пнув бесполезную склянку. Она откатилась на середину комнаты. Но этого ему показалось мало. Со всего размаху он толкнул стоящий рядом стул, на котором была навалена куча его грязной одежды. Конструкция из мебели и барахла перевернулась с глухим стуком, а Барту в наказание достался очередной укол под ребрами. Но эта боль была ничем по сравнению с той, что разъедала его душу.

— Черт возьми, как же так? Почему ты ушел, Марк? — прокричал Барт в пустоту, отлично зная, что никто не ответит. Подняв бутылку, он с силой швырнул ее в стену. Осколки разлетелись по комнате. Не обращая на них внимания, Барт опустился на колени, закрыв лицо руками. Начало времени потерь — оно наступает в жизни каждого. Сначала ты живешь и думаешь, что все твои близкие рядом, и тебе спокойно. Но вот приходит момент, когда случается трагедия, вся твоя картина мира рушится навсегда, потеряв одну из частей паззла. Барт отлично понимал Марка. Если его друг чувствовал себя примерно так же, как он сейчас, то ясно, почему его сердце не выдержало.

Сквозь прижатые к глазам пальцы Барт увидел тусклый свет. Даже не представляя, что в его комнате может так светиться, он медленно открыл глаза, уставившись на зеркало. Оно странно мерцало, а отражение стало мутным. Он протянул руку, и под его ладонью зеркало завибрировало, отражение пошло волнами. Барт прикоснулся к нему — и в этот миг все вокруг озарилось яркой вспышкой…

***

— Встряхнись, тебе нужно растрясти вчерашние коктейли.

Голос Роби Корнера прозвучал прямо возле уха Бартоломью, который ошалело смотрел вокруг, не понимая, где находится. Ночь сменилась днем. Яркое солнце припекало, пронзая автомобильное окно. Барт почувствовал, как нагрелось его ухо, которым он прислонился к стеклу. Наверное, он задремал. В салоне автомобиля было жарко, Барт обнаружил, что поверх рубашки на нем надета весенняя куртка, а в руках тает пончик.

— Ты идешь, Барти? Поднимай зад, пора работать! — его напарник, успевший уже выскочить из остановившегося автомобиля, вернулся за ним.

— Да… иду, — выскочив из машины и бросив пончик, Барт быстрым шагом пошел за Корнером. Впереди он увидел то злополучное кафе, в котором погибла Зои Далтон.

— Какой расклад? — спросил Корнер, поравнявшись с Роджером Макфи и Чарльзом Брэндоном, которым не терпелось доложить обстановку. Мужчины, приветствуя, протянули Барту руки, и он пожал их левой, потому что правая все еще была в сахарной пудре. Достав из кармана платок, Барт принялся оттирать ладонь, пытаясь понять, сошел ли он с ума или это сон. Бок больше не болел, зато вот голова раскалывалась. Почему он не выпил таблетку? На всякий случай Барт ущипнул себя за руку. Это было неприятно, но, кроме этого, ничего не изменилось.

— Можете описать преступника? — деловито спросил Корнер.

— Это сотрудник кафе, кассир, Гил Кленси, тридцать пять лет. По словам повара, успевшего покинуть кафе до того, как Кленси заблокировал двери, преступник потребовал открыть сейф в кабинете шефа, но начальник смены отказался и позвонил владельцу кафе, Ральфу Дрэйку. Тогда Кленси стал угрожать оружием и запер двери. Удерживает внутри около пяти заложников. Трое работников кухни и, кажется, двое посетителей. Точно он не уверен, — пояснил Макфи. — Он пару раз стрелял в полицейских, чтобы показать, что настроен серьезно. Но никого не задело.

— Тепловое сканирование выяснит, сколько точно там людей, — вставил слово Брэндон.

— Он будет стрелять. Он настроен серьезно, — сказал Барт, остервенело борясь с карманом, который никак не хотел получить платок назад.

— Почему ты так уверен? — бросив на Барта оценивающий взгляд, спросил Корнер.

— Ты в порядке, Дикинсон? — спросил обеспокоенный Макфи. — Ты какой-то возбужденный.

— Я в порядке, — на автомате ответил Барт, на самом деле сильно в этом сомневаясь. Может, он умер и переместился на бесконечный круг своего личного ада? — Роби, ты же слышал, что сказал Роджер Макфи. Он хочет получить то, что в сейфе, и не остановится, пока не получит.

Глава 07

Настоящее время (24 июля)

Барт сосредоточенно размешивал палочкой ореховый латте, хотя сахар в стакане давно уже растворился. Дейзи Картер, не отрываясь от мобильника, попросила его подождать пару минут в ее кабинете и вышла в коридор, оставив его одного. А перед этим упомянула, что у них сегодня будет важная тема для беседы.

— Супер, — проворчал Бартоломью себе под нос. Его опасения, что Картер прервет психотерапию с ним, начинали сбываться. Она ведь не зря отменила их предыдущую встречу во вторник, а вот теперь анонсировала серьезный разговор.

Барт поставил стакан на столик. Подойдя к окну, он сунул руки в карманы джинсов и оперся спиной о подоконник, буравя взглядом входную дверь. Действительно ли он хочет Дейзи или это очередная его мимолетная блажь? Станет ли он переживать, если она попросит его уйти? Или быстро об этом забудет? Может, не стоит и пытаться? Каждая дверь рано или поздно открывается. Ключ можно подобрать к любому замку. Только вот потом приходится решать, выходить ли из своей зоны комфорта, бросив тяжелый чемодан с прошлым, или сделать шаг назад и заползти в привычную раковину.

Дейзи Картер впорхнула в кабинет в прекрасном настроении и, совершенно игнорируя суровый взгляд Барта, устроилась на стуле.

— Прошу прощения, — как ни в чем ни бывало прощебетала она и, раскрыв ежедневник, устроила его на своих коленках, выглядывающих из-под строгой черной юбки. Заметив, что пациент не двигается с места, она указала на диван: — Располагайтесь удобнее.

Бартоломью нехотя вынул руки из карманов, оторвался от подоконника и проследовал к своему обычному месту. Для того, чтобы услышать, что Дейзи Картер больше не будет с ним работать, «располагаться удобнее» ему было вовсе не обязательно.

— О чем пойдет беседа? — не дожидаясь продолжения, спросил он, осторожно опускаясь на сиденье.

— О том, что произошло в клубе «Вельвет», — ответила Дейзи.

Ну конечно же. Он ведь так и знал. Она не могла оставить без внимания то, что он поцеловал ее. Теперь Барт мог себе представить, как пойдет их дальнейший диалог. Сначала будет лекция об этике. Затем ее искренние сожаления относительно сложившейся ситуации и красочный рассказ о том, какого прогресса они добились. В конце будет названо имя ее коллеги, к которому должен будет перейти Барт, и, возможно, упомянуты заслуги этого специалиста в психотерапии.

— Да, насчет этого… — Дикинсон подмял под себя диванную подушку. Из-за все еще ноющего ребра удобная поза никак не находилась. Впрочем, как и нужные слова, которыми он мог бы убедить Дейзи не принимать поспешных решений. — Считаю, что…

Барт так и не успел сформулировать мысль, потому что Картер его перебила:

— Прежде, чем вы продолжите, я скажу, что речь пойдет о вашей самодеструкции.

— Чего? — Барт не сразу понял услышанное. Вернее, в разъяснении термина, означающего агрессию человека, направленную на самого себя, он не нуждался. Но хотел бы знать, как это к нему относится. — О чем ты говоришь?

— Я знаю, что произошло после того, как ты ушел из «Вельвета» в субботу, — объяснила Дейзи. — Я видела записи с камеры. Ты затеял драку против четверых в одиночку. Это склонность к риску, что является явным признаком аутоагрессии.

— Ага… — понимающе произнес Барт. Взяв в руки свой стакан, он отхлебнул остывший кофе. Что бы он там ни предполагал, поговорить она собиралась совсем не о его притязаниях. Пожалуй, он был даже немного уязвлен тем, что она посчитала их столь незначительными, что даже о них не вспомнила. — Если ты внимательно смотрела, то, должно быть, знаешь, что у меня не было выбора. Эти отморозки домогались несовершеннолетней девчонки. Если бы я не вмешался, то…

— Ты мог позвать охранников из клуба, — возразила Дейзи, укоризненно взирая на Барта. — Мог бы позвонить в полицию.

— Об этом я… — Бартоломью почесал затылок, — не подумал как-то.

Дейзи ничего не ответила, а лишь смерила его взглядом «ну вот ты и сам все понял».

Поднявшись с дивана, Дикинсон подошел к кофейному аппарату, чтобы сделать себе еще одну порцию латте. Тонкий ореховый аромат в одно мгновение распространился по комнате. Взяв свою кружку, Дейзи тоже подошла к кофемашине и остановилась рядом с Бартом.

— Потому что не хотел найти безопасный для себя выход из ситуации, — сказала она, протянув ему кружку.

— Ерунда, — отмахнулся Барт, хотя в глубине души сам уже понял, что она была права. Взяв кружку Дейзи, он поставил ее в аппарат и нажал на кнопку. Раздалось жужжание кофемолки. Посмотрев на свою правую руку, Бартоломью сжал ее в кулак. На костяшках пальцев все еще не зажили ссадины. Барт вспомнил адреналин, который он испытал в драке. Он прекрасно знал, что против четверых шансов у него мало, и все равно полез на рожон. Да и Рой упрекал его в том же самом.

— Ты говоришь словами Роя, — Барт протянул дымящуюся кружку Дейзи и, когда она принимала ее из его рук, случайно коснулся ее пальцев.

— А вы с Роем часто говорите о том, что произошло? — спросила она, к разочарованию Барта сделав вид, что ничего не заметила.

— Не говорим, — ответил он, осторожно пробуя на вкус горячий кофе.

А что об этом говорить? Это не изменит ничего. Да и им известно, что все они присоединятся к Марку в конце концов. Не важно, какой жизненный путь они пройдут, итог у всех будет один.

— Почему? — произнесла она. Барт пристально посмотрел на ее губы, покрытые едва заметным перламутром.

— Думаю, каждый из нас хочет об этом забыть… Как ты забыла о нашем поцелуе в клубе.

При этих словах на лице Дейзи промелькнула тень улыбки, а скулы окрасил легкий румянец. Она все отлично помнила.

— Будем считать, что ничего не было, — ответила она, вернув на лицо серьезное выражение.

— Как тебе угодно, — нарочито равнодушно ответил Дикинсон. Он отставил свой полупустой стакан в сторону. А затем положил руку на талию Дейзи и, притянув ее к себе решительным рывком, поцеловал. Это было прикосновение лишь одними губами, без языка, но чувственное и такое приятное, что Барту хотелось растянуть поцелуй подольше. Он ощутил волнующую близость ее стройного тела. Это было не так невинно, как в прошлый раз. Но он не позволил себе увлечься, заставив себя оторваться от ее губ.