Вкус греха

Первый грех

Нет ничего проще, чем продать душу.

Достаточно всего лишь найти выгодного покупателя, обсудить условия, заключить договор, взять предоплату. Конечно, "душа" — термин фигуральный. Продать и купить можно что угодно. Жильё, автомобиль, талант, славу, любовь, счастье... даже жизнь — если есть такое желание. Неподкупных людей не бывает — у каждого есть своя установленная цена.

Демон алчности мог ручаться головой за эти слова.

Особенно сейчас, стоя под холодным дождём в порту, где с самого обычного и неприметного корабля рабочие выгружали самый обычный и неприметный продолговатый ящик.

Полы чёрного пальто Аваритии Центаури колыхал порывистый ветер. Один из подчинённых держал зонт над его головой, но дождь лил стеной, на море бушевал шторм, солёные волны добирались до пирса и омывали дорогие туфли из натуральной кожи. Но демон не жаловался. Он привык и к более суровым условиям.

К тому же, сейчас, когда холод пробирал до костей, он упивался алчностью своих подчинённых. Они знали, что им хорошо заплатят. Они ждали больших денег. Они хотели их сильнее всего на свете.

В их золотом грехе, который лился плотным потоком в горло Аваритии, не было ничего изысканного. Люди, жаждущие денег. Как банально. Самая пикантная алчность обычно возникает у страстных любовников, озлобленных бизнес-партнёров, азартных игроков и амбициозных властителей.

И какую же пленительную алчность испытывает королева демонов... Аварития прерывисто выдохнул, думая о ней. Тот сюрприз, что сейчас выгружали рабочие, определённо приведёт её в восторг.

— Босс, — обратился к нему подчинённый. — Мы перекрыли дороги.

— Хорошо.

— С чем нам иметь дело?

Аваритиа сощурился, невольно коснувшись пальцами кобуры пистолета и ножен кинжалов, которые крепились к бёдрам. Он не выходил из дома без оружия — полезная привычка, которую ему привили ещё в детстве в школе для мерзких, беспощадных ублюдков-наёмников. Пистолет предназначался для людей, а вот кинжалы — для тех, кто находился выше homo sapiens в пищевой цепи.

Из личного опыта Аваритиа знал, что неприятнее всего убивать вампиров. Во-первых, это сложно, во-вторых, в дальнейшем кровососы очень не хотят вести бизнес с тем, кто на них охотится. Поэтому свидетелей и улик лучше не оставлять.

Впрочем, этот совет касался любого убийства.

Что было в продолговатом ящике? Аваритиа не мог дать точного ответа на этот вопрос. Как минимум — ультимативное оружие, нечто древнее, жестокое и могущественное настолько, что его запечатали в семь саркофагов из семи разных металлов, сковали каждый семью заклинаниями и закопали на глубину семи мехов под фундаментом пирамиды. Стоило археологам только сунуть свои археологические носы в пески Египта, как об этом стало известно влиятельным золотым демонам, в числе которых был Аваритиа.

С сородичами ему всегда было приятно иметь дело. Демоны алчности умеют видеть выгоду даже в неудаче или упущенной возможности, так что саркофаг Аваритиа получил без лишней юридической волокиты. Вероятно, позже, когда древняя тайна будет вскрыта, а то, что покоится внутри, освободится, парень увидит у себя на рабочем столе повестки в суд. Но на этот случай у него уже был кое-какой план.

В конце концов, он не зря считался воплощённым богом алчности.

— На тебе ошейник из сплавов всех возможных металлов, — Аваритиа издевательски хмыкнул, — а ты продолжаешь прудить в штанишки?

— Но, босс, — вздохнул человек, — как эта побрякушка остановит голодного вампира?

— Ты забываешь, что "вампир" валяется в саркофаге уже не одно тысячелетие. Не выбрался за это время — потерпит и те полчаса, за которые мы довезём его в логово. А ошейник гарантирует, что ты не свихнёшься от телепатических способностей твари. Понял?

— А-а... как у Ктулху?

Порой Аваритиа прекрасно понимал, почему он — на вершине мира, а другие — нет.

— Да. Как у Ктулху.

Он скрипнул зубами, вспомнив о стоимости этих ошейников. Они были выплавлены в форме цепи, звенья которой выкованы из разных металлов. Важно, чтобы украшение плотно прижималось к коже, тогда ни вампир не прочитает ни одной мысли, ни ангел не отдаст ни одного приказа.

Вся существующая в мире нежить — существа могущественные, но с ограничениями. Их способности не способны проникать сквозь определённые металлы. Так, к примеру, для вампиров было токсично серебро, для ангелов — золота. В ошейниках, которые носили подчинённые, не было звена из платины — вредного для демонов металла.

Вредного и дорогого настолько, что Аваритиа был счастлив исключить платину из украшения. Но теперь подумывал организовать её добычу.

Чёртов грех. Аваритиа не мог даже чистить зубы, не думая, как бы это монетизировать.

Продолговатый ящик поместили в грузовик. Проливной дождь барабанил по металлической крыше контейнера, когда Аваритиа вошёл внутрь. Увидев демона, рабочие в жёлтых касках мигом выпрямились, отряхнули руки и напряглись, не решаясь подойти и поприветствовать своего работодателя.

Аваритиа не отрывал взгляда от продолговатого ящика.

В полумраке контейнера золотые глаза демона сияли, словно сигнальные огни, выдавая его сверхъестественную натуру. Этот броский признак не получалось скрыть ни под линзами, ни с помощью очков — Аваритиа был до того могущественным демоном, что его истинный облик прорывался сквозь человеческую оболочку.

Ничего. Так даже эффектнее.

Он без спроса забрал у одного из рабочих гвоздодёр и умелым движением вынул гвозди из досок. Ящик развалился, словно шкатулка, в которой хранились драгоценности, и из дешёвого, наскоро сколоченного гроба выглянуло нечто совершенное.

Как и на любом саркофаге, на этом было отлито лицо из чистого золота. Хитрое, ухмыляющееся, с длинными стрелками в уголках глаз и подведёнными алым губами. Руки фигуры были сложены на груди и сжимали короткие посохи, для которых Аваритиа не нашёл применения. Даже спустя тысячи лет изображённое на саркофаге сердце ярко кровоточило алыми красками.

Второй грех

Королева демонов Дивена принадлежала к тому типу женщин, которые умели испепелять одним взглядом.

Аваритиа предупредил её, что вернётся в столицу подземного государства не один, сообщил, что вместе с ним прибудут генеральша ангелов и королева вампиров. Позвонил он ей несколько часов назад, но даже этого времени не хватило, чтобы Дивена успокоилась. И Аваритиа прекрасно понимал причину её злобы. Гелиос, какой бы полезной она ни была, он тоже терпеть не мог, да и её муж был прямой угрозой для тоталитарной власти Дивены. А Антарес — королева вампиров — давно прославилась своей любовью к массовым геноцидам.

Не лучшая идея приглашать эту парочку в гости, но выгоднее поддерживать с ними видимость дружбы, чем в открытую воевать. Ни Гелиос, ни Антарес не рискнут противостоять демонам в одиночку. Но против общего врага даже им будет не так сложно объединиться.

— Давай ты оторвёшь мне голову наедине? — прошептал Аваритиа, подойдя к своей королеве. — Я и сам не в восторге от своего решения.

— Думаешь, оторванной головы будет достаточно? — прошипела Дивена. — Гелиос прибудет с Тиаматом?

— К сожалению.

— Твою мать.

Дивена сжала кулаки, глубоко вздохнула и ослепительно улыбнулась, приветствуя вошедших, точно желанных гостей. Аваритиа невольно хмыкнул, глядя на неё. Дивена была невысокой, но носила туфли на высоких каблуках, чтобы это исправить. Её длинные волосы и кожа были белоснежными, словно фарфоровые. Лицо в форме сердечка с тонкими, выразительными чертами, полными губами, высокими скулами, подчёркивавшими надменный взгляд. Дивена была воплощением гордыни, чистокровным белым демоном, однако её глаза сияли розовым цветом из черноты склер, её закрученные рога, перепонки крыльев и заострённый кончик хвоста были светло-лиловыми. Это было особенностью Дивены и подчёркивало её редкую, хищную красоту.

Аваритиа с первой встречи любовался ею.

А она с первой встречи видела в нём опасную, разрушительную силу, которую только она и могла контролировать.

— Уверяю, — тихо произнёс он, убрав руки в карманы брюк, — ты взбодришься, как только увидишь, ради чего две стервы со мной притащились.

Но Дивена не ответила. Она неторопливо подошла к высокопоставленным гостьям, поприветствовала их спокойным, задумчивым взглядом. Гелиос, по-военному прямая, строгая и со стальным взглядом, стояла, держа руки за спиной. Антарес, элегантная и соблазнительная, едва заметно улыбнулась алыми губами, окинув обеих оценивающим взглядом.

Аваритиа прикусил изнутри губу. Алчности от трёх домин он не чувствовал, но упивался собственной — едкой, ядовитой, с кислотным привкусом.

Перед ним стояли самые опасные существа на материке. И риск быть убитым, их политические интриги, давящая аура опасности от каждой страшно нравились демону. Он прикусил губу изнутри, изо всех сил сдерживая грех, подавляя его, гася.

— Не рассчитывала так скоро вновь увидеться, — произнесла королева вампиров Антарес. Её красные глаза горели, точно огоньки свечей. — И что же нас вновь собрало?

— Сехемхетский саркофаг, — ответила Гелиос. Аваритиа скрипнул зубами. Её разведка работала не просто хорошо, а непозволительно хорошо! — Тебе это о чём-то говорит, Дивена?

Королева демонов ответила не сразу. Аваритиа невольно хмыкнул. Вывести Дивену из равновесия было непросто, но, к счастью, он знал, как её впечатлить.

В конце концов, ближе него у неё никого не было.

— Пирамиду Сехемхета, — голос Дивены стал тонким, слишком взволнованным, слишком взбудораженным. Аваритиа самодовольно вскинул голову. Он не просто прощён, его даже ждёт награда, — строили все существующие в древнем мире виды разумных существ. В фундамент заложены мумии демонов, ангелов, вампиров, оборотней в финальной стадии превращения... когда её только обнаружили, она стала самой большой сенсацией и самой странной загадкой для историков. Но сокровищ там не было, письмена почти стёрлись, а единственный саркофаг оказался пустым.

Гелиос хмыкнула.

— Представляю, как ярко полыхали учёные задницы, — она скосила взгляд на Аваритию. — Твой советник нашёл другой — настоящий саркофаг.

— В котором лежит нечто, чему уже минуло пятьдесят столетий, — произнесла Антарес. Её голос звучал холодно, нейтрально, но даже в этой натренированной интонации Аваритиа слышал голод. Антарес жаждала напиться крови загадочного существа. — Если это вампир, то, должно быть, он был первым ночным кровопийцей в истории. Убийцей Тёмной Матери. Каином.

— Либо, — вмешалась Гелиос, — одним из ярых последователей Ра. Грохну его и выманю эту тварь из Африки.

Дивена прикусила нижнюю губу. В компании вампирши, которой стукнуло четыреста лет, и ангела, который родился до Нашей Эры, она была младшей. Женщины, стоявшие перед ней, своими глазами видели исторические события, были их причинами, всегда находились в эпицентре глобальной катастрофы. С ними горделивая королева не ощущала своего превосходства, не могла упиваться гордыней.

— Это может быть Аменти? — спросила она.

— Бог демонов? — Гелиос задумалась. — Вряд ли.

— Почему ты так уверена?

— Богов, — хмыкнула генеральша ангелов, и ее глаза засияли, точно жидкое золото. О богах она знала больше всех на этом материке. Гелиос была дочерью одного из них, — не удержишь ни в тесном пространстве, ни в каком-либо теле.

Дивена глубоко вздохнула. Она терпеть не могла, когда её предположения оспаривали, но Гелиос была права.

— Как поступим с находкой? — спросила Антарес. — Если бы саркофаг открывался подручными средствами, это бы не стало проблемой.

— Чертовски проницательно, — Гелиос потёрла шею. — Будем работать сообща? В одиночку нам эту махину не открыть, да и красть её бессмысленно. Тогда две влиятельные стервы ополчатся против одной.

Антарес закатила глаза.

— Даю согласие, — произнесла она. — К тому же, когда мы освободим эту тварь, союз гарантирует каждой из нас безопасность.

— Если каждая, — сощурилась Дивена, — поклянётся в искренности и преданности.