Вкус магии

Пролог

Где-то далеко, даже не в нашем мире, спорили трое. И никто их не слышал, не видел. Они словно тени, невидимые в ночи, но ровно до тех пор, пока не забрезжит рассвет или не включится лампа. Говорили тихо, почти монотонно, переходя на полушепот лишь пару раз. И эти пару раз стали решающими для тех, на кого пал их выбор.

Из всех жителей мира были избраны десять достойных, но лишь двое заслужили оказанной чести. Награда — второй шанс на жизнь. Один представитель человеческой расы умирал от последней стадии рака головного мозга. Прошел кучу лечений, перенес множество химических облучений и готовился прожить оставшиеся ему два месяца в лежачем и невменяемом состоянии. Тени прошли сквозь ткань мира и предложили парню шанс, но он лишь криво улыбнулся и, показав средний палец, произнес на чистом русском послание в эротическое путешествие.

Тени удивились и заострили внимание на девушке, что страдала от другой болезни, схожей по характеру на болезнь юноши. От рака крови в ближайшие дни могла умереть она. Жить за счет других, быть паразитов — вот кем она себя считала. И готовилась отказаться от всего, уйти и не мучить любимых, когда к ней, или во сне, или наяву, она так и не поняла, пришли трое. Предложили жизнь. Сказали, что она одна из немногих, кто подходит их миру, и что есть надежда слить ее разум и душу с телом умирающей там девушки, даровать надежду и будущее.

Недолго думая девушка кивнула и закрыла глаза. Резкая боль пронзила ее сердце, заставив потерять саму себя в этом потоке. И лишь голоса наставляли ее, успокаивая и настраивая. И через какое-то время произошел резкий толчок. Сознание перестало терзать ее, и с ощущением жизни вновь пришла реальность. А она смотрела на себя и не узнавала. Худые руки, длинные пальцы, а ногти окрашены в черный цвет. Приподнявшись, готова была рухнуть назад, так как тяжесть длинных, пепельных волос тянула ослабленное тело вниз, к полу.

Полежав какое-то время с закрытыми глазами, привыкая к новым ощущениям и чужим воспоминаниям, поняла, что она и правда не у себя в городе, и тем более — стране. А на чужой планете или в чуждом ей мире. Об этом говорили остаточные воспоминания девушки, чье тело заняла она, гостья из другого мира.

Мир этот наполнен не только людьми, а как это модно в литературе и кинематографе ее мира — фантастическими существами. Эльфы, драконы, феи, демоны, орки, гномы и еще по-мелочи. Этот мир населяют маги, они в основном люди, создавшие в свое время кланы, а кланы поделились на семьи, которые владеют шестью основными стихиями: вода, огонь, земля, воздух, тьма и свет.

У каждой стихии есть побочные ветви, такие как молния, метал, а также совместимые стихии, такие как лед, песок. Побочные и совместные стихии не владеют кланами, а входят в ближайший по стихии. Отношения к ним неважное, считаются нахлебниками и приживалами.

А девушка лежала и читала память той, чье тело она заняла, как справочник или дневник, узнавая основные правила и нормы поведения.

Когда дошло дело до нее самой, впала в шок и вообще пожалела, что согласилась на предложение тех теней. Она попала в тело ненавистной многим расы, точнее, нежити. Вампира, думаете вы, но нет! Вампиров здесь нет, но есть те, кто питается эмоциями и чужой энергией, использует запретное колдовство — магию крови и разума. Те, кого народ и жрецы Светлого Бога готовы до сих пор сжигать на кострах во блага чистоты мира.

Раса называется Д'хари, или с перевода на всеобщий без эмоций, что неправда: эмоции и чувства у таких, как она, есть. Она это видела по воспоминаниям. Но это не значит, что в слухах нет правды. Есть, без подпитки от чужой энергии не обойтись, так как магия и способность скрывать себя и ауру берется от чужой энергии.

На радость новой владелице тела, ей не нужен контакт, чтобы насытиться и остаться при этом не пойманной. Она могла втереться в потоки, поглощать эмоции незаметно и без вреда для человека. Но это не значит, что все это просто так дается. На это умение у нее ушло почти столетие из ее двух с половиной веков. Много, но это того стоило.

Придя в себя от всего узнанного, поняла, что жить придется отстранено, никого к себе в душу не пуская. Одно радовало, в этом мире она может жить. Только вот парадокс: и здесь, в чужом мире она стала паразитом и жить придется за счет других. Но где наша не пропадала, так она сама себе сказала, выходя из старого склепа, в котором спала последние десять лет.

1 глава "Новый мир"

Зовут меня Шарлота Ранс.

С того дня, как меня перенесли в этот мир три тени, прошло пять лет. Первые дни дались мне тяжело. Ожить в чужом теле, хозяйка которого была ранена и впала в сон на десять лет, то еще развлечение, как и собирать ее память и навыки по кусочкам. Но что поделать?

Разложить все по полочкам мне удалось далеко не сразу. Только через пару недель, придя в себя и разобрав свои мысли и чужие знания в нужной последовательности, направилась в ближайший город. Встретили меня странно, хотя я и предложила деньги за вход, как это было с идущими впереди. Пропустили, а я пошла дальше.

Ноги вели меня к одному из домов. Там располагался трактир или таверна, в заведении имелись комнаты для съема на ночь. Сдавались они путникам, проезжающим через этот город. А также была неплохая ресторация, еда вполне приличная, по отзывам и откликам эмоций, витавшим рядом. Сев в уголок за одинарный столик, взяла листок, на котором были написаны блюда и цены. И меня радовало то, что девушка на момент ее погружения в сон была при наличности и в неплохой одежде, ведь за десять лет сна она не истлела и не испортилась.

Пусть денег и было на пару посещений этого замечательного места, я не отчаивалась. Ведь найти работу не проблематично, пусть и имелись некие ограничения. Но об этом я решила подумать на сытый желудок, и, к счастью, девушка-подавальщица уже шла ко мне и готова была принять заказ. Я заказала все, что могла съесть. Подавальщица не удивилась. Все записав, сказала, что через минут двадцать-тридцать все будет готово.

Через полчаса передо мной стоял суп, тушеное мясо, рагу и компот с двумя кусками хлеба. Съев все достаточно быстро, расплатившись, подошла к стоящему юноше, принимающему заказы и относящему их на кухню. Спросила, нет ли для меня работы на кухне или в зале. Он, посмотрев на меня, попросил идти за ним. Удивились моему визиту все, ведь давно в их рядах не было пополнения. Спросили, что бы я предпочла делать: мыть посуду или чистить и нарезать овощи. Не стала долго думать и согласилась со вторым вариантом.

Так я и попала на кухню. А жильем обеспечил хозяин таверны. В зарплату я отдаю два золотом за комнату, ем на работе, а одеваюсь по сезонам в ближайшем магазине у одной пожилой женщины, что шьет по мне все, о чем прошу, и берет за это половину стоимости. По началу я удивилась особому ко мне отношению, но оказалось, она видит меня и мою суть, знает о чужом вмешательстве и о том, что я гостья в этом мире. Осуждать и проклинать меня не спешила, а просто интересовалась моим миром и увлечениями. Я и рассказывала. Она слушала и радовалась.

За эти пять лет из помощника повара я стала поваром. Случилось это два года назад. Я стояла как обычно на овощах и нарезала их для каждого салата, второго блюда и супа, по-разному. Думала и вспоминала, как делала это дома до того, как серьезно заболела и слегла в больницу до конца своих дней. Но тут мою голову пронзила резкая боль, и чужая энергия потекла в мое тело, сметая все преграды. Я даже забыла, как дышать, ловила ртом воздух.

Оказалось, один из ребят чихнул во время перемешивания супа, и каким-то образом горячая кастрюля свалилась ему на грудь, приводя к тяжелейшему ожогу. Крик боли стоял жуткий, все тут же побросали ножи и сковородки, подбежали к нему. Вызвали ближайшего лекаря и отправили его в лечебницу. Я же стояла в прострации и не могла взять свою силу под контроль, как и личину.

С меня слетели все блоки, и я предстала в истинном облике. Пепельные волосы до середины бедра, стальные глаза, а так как я была под завязку напитана энергией, они полыхали алым. Кончики ушей заострились, когти почернели. На меня смотрели все и не могли понять почему, об этом и спросили:

— Давно? — спросил Фей, не веря глазам, и не понимая, как он мог не заметить нежить в моем лице.

— Больше двухсот лет, — послышался тяжелый «ах», и поток непонимания вперемешку с негодование. — Я не убиваю и не калечу, чтобы насытиться, — а сама стою и держусь за голову, так как перед глазами все плывет, в ушах шумит, а ноги подкашиваются, — получаю то, что поймаю от посетителей. А они довольны и сыты. Крохи энергии им не вредят, а мне помогают.

— Почему не сказала? — наехал на меня с претензией шеф.

— Чтобы вы сделали, скажи я правду?

Не могу поднять глаза, они словно свинец тяжелые и весят тонну. Сижу на полу и не могу даже пошевелиться, тело мне также не подчинялось. Поэтому я сидела в окружении людей и не людей, думая, как мне быть дальше: убегать или остаться.

— Ничего опасного, — для кого конкретно, уточнила, спросив его, на что шеф меня удивил: — Для всех, включая тебя. Мы своих коллег, кем бы они не были, на произвол судьбы не бросаем. Могла бы понять, — на что я лишь тряхнула головой, отгоняя излишки силы, тут же влез фейри, сказав:

— Ло, давай я тебе помогу, — предлагая руку, сказал Фэй, я не отказала и протянула ему руку, а он, взяв меня на руки, понес в комнату.

Я сопротивлялась и говорила, что не стоит носить меня на руках, сама дойду, но он не слушал и поднимался по ступенькам. А глаза его светились интересом и загадочностью. И чую, мне этот взгляд ничего хорошего не принесет. Так и оказалось, уложив меня на кровать, покрыв одеялом, Фэй сел рядом и спросил:

— Ло, ты и правда никого не убивала?

— Убивала, — вспоминая прошлую жизнь Шарлоты, — но не простых людей. Давно, до моего глубокого сна, я была наемницей, точнее, охотницей за головами. Их-то я и убивала, — пояснив, — а простых людей нет. Мне хватало и этих отморозков, купавшихся в крови и жестокости. Тех, кто попадал под мои нити, было не спасти, раскинутая магическая сеть не оставляла и шанса на спасение.

2 глава "Ректор академии"

Отступление

Крионель шель Равель

Хельд снова принес дополнительные проблемы на голову. Мало мне перевода в этот город, так еще и покушение на него готовят. Услышав это, я был выведен из равновесия, и чуть было не выплеснул гнев на наемницу, которая принесла мне эти новости. Надо отдать ей должное, она замерла в ожидании, когда гнев утихнет, и я возьму свои эмоции под контроль. Отпустив ее, дал распоряжение Шарману и пошел к Курту, чтобы «обрадовать» и заодно предъявить ему за пару прошлых обид.

Демон второй год занимает пост главы Академии и сейчас, перед набором новых студентов, был по уши в делах, точнее, документах. Стол завалили папки и книги. А сам он, надев очки и заделав длинные черные волосы в небрежный хвост, ругался на родном языке, проклиная, естественно без магии, прежнего ректора за наплевательское отношение к документам.

На его месте я ругался бы так же. Не люблю разгильдяев и лоботрясов. А прежний глава пусть и провел на посту ректора двадцать пять лет, умудрился залезть в долги и уволить стоящих магов, сэкономив на зарплате и ставках преподавателей. Но и это не помогло. Долг возрос, и задерживать орка на посту не стали. Казна Империи немного пострадала, но в дело. Кроме того, во благо будущего магов и Империи, Курт согласился занять пост. Тогда у академии появился шанс на нормальное существование под его управлением.

— Вагнер, ты труп! — рыкнул я, входя в кабинет.

— А? — не понял демон, поднимая на меня затуманенные цифрами и таблицами глаза. От недосыпа залегли темны круги, желудок урчал от голода, а сам демон, того и гляди, к предкам отправится и без помощи киллера. — Какие у тебя ко мне претензии, Крион? — спросил уставший демон.

— У меня к тебе много претензий, не считая прошлого и того, что ты меня украсил, — напомнил ему, снимая личину и открывая старый шрам от его кровавого безумия, — так из-за тебя меня перевели в этот городишко!

Курт заправил выбившуюся из хвоста прядь волос за ухо и ответил:

— За то, что произошло три сотни лет назад, я просил прощения, не один десяток раз. Ты помнишь, я тогда слетел с катушек и положил много народа, — Курт нахмурился и повинился, — а насчет раны я предлагал забрать осколок проклятия, но ты меня каждый раз посылаешь и уходишь, оставляя с чувством вины и старыми болезненными воспоминаниями, где я утопал в крови и боли, разрушал, уничтожал и стирал с лица земли разумных и невинных существ.

— Да, предлагал. Но этот шрам для меня — не рана, а напоминание о том, что нельзя доверять даже другу, — демон, отложив в сторону перо, сняв очки, сказал еще раз, что всему виной безумие и слетевший блок.

Для этого Курту нужна моя помощь и присутствие. Я — его страж и владелец ключа от печати, пока он не найдет свою зардуистинную пару, способную контролировать своим существованием его сущность. А с его послужным списком и испорченной напрочь кармой она ему не светит. Вот и терпим этот странный, но годами проверенный дуэт. Печать ограничений снимаю только я и то в крайних случаях. Она скрывает две трети его силы, на работу и дела академии хватает, а если нужно провернуть что-то энергозатратное, то просит у меня о снятии. Если это и правда крайне необходимо, то печать временно открывает поток, и магия наполняет его необходимыми силами.

— Так почему я снова вижу твою физиономию, если ты не собираешься предъявлять мне претензии за ошибки прошлого в сотый, а то и тысячный раз?

Я от усталости и трехдневной беготни рухнул на стул, сказав:

— Есть информация, что тебя заказали и в ближайшее время будут ликвидировать, — брови демона полетели вверх, а я продолжал: — Так что, будь добр, освободи меня от обязанностей твоей личной охраны, — попросил, но он не собирался сдаваться и лишь рыкнул, сказав, что я не дождусь. А желающие его упокоить пусть встают в очередь. Высказавшись крайне грубо, все же спросил, откуда информация и точна ли она. — Да, девушка-наемница слышала разговор бандитов, что ищут элитного убийцу, не знающего провалов. А ей, как сказал Шарман, можно доверять.

— Ясно, а девушку эту можешь показать? — его интересовало, кто она и на что способна. Я ему вкратце рассказал о ее способностях, и то со слов Шармана. Хельдразновидность демонического вида. задумался и хотел найти на нее хоть какую-то информацию, только это бессмысленно. Она, по словам стражей, редко появляется. Принимая заказ — уходит, а выполнив его, на два или три дня пропадает.

— Нет смысла ворошить архивы в поисках записей о ней, — хельд нахмурился, но слушал, — она, скорее всего, находится под личиной. Мы будем искать призрак, — я сказал «мы», потому что просто так хельд спрашивать не станет и нам вместе предстоит ее найти. Но он со мной согласился и сказал, что будет предельно осторожен.

— Жаль, а я-то думал, ты выполнишь мое желание и уйдешь в мир иной, — тяжело вздохнув, покинул кабинет хельда и академию магии. У меня и без Курта проблем хватает. А зная этого демона, он справится с любым убийцей. Мне оставалось лишь ждать от него вестей. Хотелось бы плохих, и не от него, а от окружения демона. Но увы, мне не суждено сложить полномочия хранителя печати.

3 глава "Заказ на ректора"

Шарлотта

От встречи со старым знакомым осталась куча противоречий. С одной стороны мне хотелось его остановить, с другой — поддержать. И склонялась я ко второму, пусть и считала правильным первое. Я видела из воспоминаний Шарлоты, что он ей небезразличен, дорог, и она бы не хотела его потерять, а понимая это, мне потерять старого друга, несмотря на то, что он убийца, не хотелось также. Так что остается думать, как его остановить, не убив. С этим, я думаю, мне поможет фейри, к которому я и спустилась.

Он понимал меня, поддерживал, поэтому я не стала утаивать то, что хочу помочь д’хари, пусть и была вероятность пострадать самой. Фейри слушал, не перебивая, от начала, как я встретила знакомую, которая поведала мне слухи, гуляющие среди наемников и убийц, до встречи со старым другом в «Пикантной даме».

— Вот такие дела, Фэй. Что мне теперь делать, ума не приложу?

— Ситуация запутанная, но небезнадежная. Есть пара мыслей по этому поводу. Одна из них — подкупить твоего друга и, узнав имя заказчика, отправить того к праотцам. Но это только отсрочит покушение.

— А если сделать так? — предположила: — На ректора покусятся, но не убьют, а только пронесут эту новость, сделав приятное заказчикам, те в свою очередь начнут действовать, — пояснив, — ведь не просто так они заказали одного из опаснейших демонов. Между прочим, профессионалу. Я Зайха знаю. Должно быть, у кого-то есть весьма веские причины желать хельду смерти. Он им мешает. Надо узнать, кому и по какой причине.

— Это надо с самим Куртом обсудить. Он придет в твою смену, вот ему все и расскажешь, — напомнив о предосторожности, — опустишь детали, предложишь пару вариантов и узнаешь, готов он на время скрываться или нет.

— Я боюсь, — закусив губу и опустив глаза, сказала я, — он хельд, ректор, а я кто?

— Кто? — удивился фейри.

— Нежить, — и тяжело вздохнула, предложив, — может, ты с ним поговоришь, скажешь про свою знакомую?

— Э, нет! — запротестовал Фэй. — Сама рассказывай. Твоя тайная жизнь, твой друг и твое решение рассказать об этом Курту. Вот и дерзай!

— Фэй! — взмолила я, но он был непреклонен.

— Нет. Заодно и с ректором поближе познакомишься, — сказал, подмигнув. От этого я чуть со стула не упала. Но посмотрев на него, попросила пояснить, что имелось ввиду. Он и пояснил: — Ректор у нас свободный, благонадежный и сильный, сможет тебя защитить и в обиду не даст.

— Ага, сам из доброты душевной на тот свет отправит. Нет, не хочу таких кавалеров. Боюсь не проснуться от таких нежных и надежных рук.

— Ло! — я посмотрела на него с вопросительным взглядом, мол, неужели я не права, он и ответил: — Не права. Хельд не такой.

— А какой? — уперев руки в бока, спросила, а фейри улыбнулся и сказал, что хельды, как и мы, д’хари, владеем магией крови и разума. Об этом я знала, но тут другое. Часто те, у кого схожая магия, совместимы и подходят друг другу. Но тут в его задумке загвоздка, об этом и напомнила: — Я нежить, не забыл? У нас ни с кем нет совместимости, — добавив, — мы вообще мертвы, и сердце бьется только из-за энергии, текущей по артериям с кровью. Не будет ее, перед всеми предстанет труп, так что прости, но это не мое.

— А что твое? Всю жизнь на кухне провести?

— Да! — и резко покинула его компанию, как меня окликнул голос шефа.

Мои выходные накрылись большим и медным тазом, а сверху еще и асфальтоукладчиком проехались. Поясню. Сегодня и завтра — подготовка к банкету, послезавтра — сам банкет. Но не это главное, а то, что банкет для гильдии некромантов. У их главы трехсотлетний юбилей правления гильдией и отпраздновать они решили у нас, так как их привлекли мои блюда, а еще заманчивое предложение шефа о том, что есть возможность поздравить юбиляра песней и выступлением на необычном инструменте. Когда шеф вспомнил, кто я, и что любой некромант меня может раскусить на раз-два, пожалел, что язык не откусил, ведь петь и готовить придется мне в один день.

— Так что я не смогу петь, готовить могу, а вот петь… к тому же, на кухне печать Фэя стоит, — он мне ее специально поставил, когда к нам с проверкой некроманты пару раз приходили.

Шеф расстроился и повинился, что не спросил у меня, а все решил, да еще и про особенность мою запамятовал. Я же, пожелав ему удачи в поисках певицы, ушла к себе. Подготовку и банкет не пропущу, как и разговор с хельдом. Прав фейри, я все это заварила, точнее узнала, мне и распутывать.

На утро меня ждал темноволосый сюрприз в лице ректора, которого я ждала только через пару дней. Сидел он на том же самом месте, что и вчера, рядом с Фэем. Они разговаривали, смеялись, вспоминая прошлое. Когда я попала в поле зрения фейри, он позвал меня, пригласив присесть, и оставил нас с хельдом наедине. Решимость моя при мне, как и желание остановить Зайха и спасти при этом Курта.

4 глава "Зарда"

Шарлота.

Проснулась в совершенно незнакомом месте. А когда пришла в себя, чуть с кровати не слетела. Рядом со мной сидел змей, точнее, василиск. Одна половина его тела была человеческой, принадлежала довольно симпатичному мужчине. Белые волосы собраны в мелкие косички и перетянуты в хвост. Золотые глаза с характерным разрезом смотрят на меня через стекла очков. Одет он в белый халат и перчатки.

Вторая часть тела принадлежит змею: длинный хвост, покрытый чешуей, свернувшись кольцом, лежит неподвижно, и лишь кончик, периодически, по велению владельца что-то берет и перекладывает. Третья конечность.

— О! — произнес мужчина приятным голосом. — Уже проснулась?

— Да, — оглядываясь и не понимая, где я нахожусь, спросила: — Где я?

— В академии, — я сразу вспомнила, что вчера было, и поток вопросов тут же заставил потерять всякую осторожность, но змей отвечал на все по порядку. Как потеряла сознание, как была принесена ректором, и как он меня обследовал, а Курт заходил и интересовался моим состоянием, а сам довольный и счастливый. Опустив подробности моего обморока, лечения и обследования, змей перешел к самому важному, моему секрету. — Курт ведь не в курсе?

— Нет, я с ним знакома всего несколько дней, да и получилось это из-за его проблем, — змей сказал, что в курсе о покушении и моем участии в роли спасителя, но не понял другого:

— А как ты вообще узнала? — недоумевал он.

— Череда случайностей, — не стала вдаваться в подробности, лишь отчасти, — мне стало известно о появившихся в особых кругах слухах о заказе, а потом знакомый наемник предложил подработать. Хельд сначала не поверил, а после беседы с главой городской стражи пришел и извинился.Несмотря на дурную репутацию, ошибки он признает Но я не смогла признаться, что знаю исполнителя и хочу его остановить. Только все это уже без толку.

— В курсе. Тот молодчик у меня в морге лежит.

Посмотрев на змея, спросила:

— А можно его увидеть и проститься? Все-таки мы вместе работали, напарниками были.

Он удивился, но противиться не стал, сказал, что можно пойти и заодно ректора навестить. Я была резко против, но тут зашел темный эльф и без всяких вопросов повел меня к хельду в кабинет. Змей помахал мне рукой и сказал, что будет ждать в гости.

Эльф шел молча, пока я не спросила, зачем мне к ректор и что со мной будет. Тот лишь произнес: «Сама узнаешь». Пока шли эти длинные пятьсот метров, напридумывала кучу всего: от банальной благодарности, до молниеносной расправы. Но я не угадала, и хельд меня удивил.

Открыв дверь, он пригласил сесть рядом. Я, не долго думая, опустилась в кресло, ждала, пока он озвучит причину, по которой за мной пришел эльф. Демон был слегка взволнован, около него постоянно мигало энергетическое поле, окрашиваясь яркими цветами. Так бывает, когда кто-то не может подобрать слова и подходящие к ним эмоции. Мне такой спектр не нравился, так как вызывал мигрень. Но приходилось терпеть, а пару минут спустя хельд всё-таки сказал, точнее, спросил:

— Ты в курсе нашей особенности?

— Какой из них? — у них много отличий от обычных демонов, взять даже истинный облик и силу.

Хельды — маги крови, разума, специализируются на допросах и тайных операциях. Шпионы они хорошие и палачи. С помощью магии крови можно такое творить, что и не снилось остальным владельцам магии, не считая темных. Некроманты или маги тьмы могут себе представить масштаб примерных действий. Но они и рядом не стояли с хельдами, у которых такой

«дар» есть с пробуждения способностей. Только в отличие от остальных, у хельдов нет ограничений, силу они могут взять из любого живого или полуживого существа, нужен лишь контроль. Если его нет, то это кровавое безумие, а оно сметает все на своем пути.

— А что тебе известно о моем народе?

— Многое, — вкратце сказав, что именно, спросила: — что конкретно вас интересует?

— Знание об истинных парах и как они проявляются, — об этом ничего в воспоминаниях Шарлоты не было, значит, она не знала или не придала этому значения, так что мой ответ был отрицательным. Улыбка тут же окрасила губы хельда, с толикой радости он произнес: — Дело в том, что у нас особый случай, и кто-то просто так не сможет быть нашей половинкой. Его или ее должна признать магия. А сделать это просто, достаточно принять истинный облик.

— И что вам это даст?

— Реакцию на мою силу и суть, — я нахмурилась. До меня с трудом, но доходило, к чему он клонит. Я не стала делать поспешных выводов, а ждала его дальнейшие объяснения: — Мой отец так нашел мою мать, а их родители так же нашли свои половинки. Это у нас семейное, — и подводя черту, он произнес: — вчера, когда я принял свой истинный облик, выпустив магию, ты рухнула в обморок. И не от усталости, а от воздействия моей силы.