Владыка голубого кристалла 2

Глава 1

Из огромного, начертанного на каменном полу сигила вырос монстр в пять метров в высоту. Развел огромные, бугрящиеся даже на предплечьях, ручищи, переступил с лапы на лапу и заревел. Порыв ветра пронесся по круглому каменному залу. Шесть человек в благородных темных одеждах, да с суровыми лицами, что стояли на смотровой площадке почти под самым потолком, даже не пошевелились. Зато зашевелился человек близ монстра. Молодой человек с русым высоким хвостом и в куда более легкой, но не менее благородной, чем у наблюдателей, одеждой, шумно выдохнул и развел руки, в которых появилось две широкие сабли. Темные, как и родовой кристалл, что заменил воину правую руку, они блестели от мелких разрядов фиолетового света.

Монстр раскрыл длинную, узкую пасть и нашел алыми, лишенными зрачков, глазами наглого человека. В голове у твари что-то щелкнуло. Она встала на четыре лапы и прыгнула на бойца. Молодой человек легко и даже элегантно увернулся, отбежал подальше. После чего, пока монстр не успел подняться, разбежался и, поддерживая себя темным порогом, запрыгнул ему на спину. Бросился к шее, но призванное чудовище с длинной, блестящей от густоты шерстью, резко распрямился. Боец не сдавался, но гравитация победила. Свалившись с монстра, воин лишь раз и вскользь ударил его саблей.

Чудовище заревело злее прежнего. Резко развернулось и попыталось ударить обидчика передней лапой. Боец перекатился и нанес удар, срезал клон шерсти. Пустил монстру кровь. Заставив того изогнуться в спине и закричать с новой силой.

Один из наблюдателей, тот, что стоял посередине, отличаясь более глубокими морщинами и аккуратно остриженной бородой, с двумя ровными седыми полосами на оной, покачал головой и уже собрался уйти, но рядом стоящий мужчина аккуратно коснулся его руки. Привлекая внимание более старшего товарища, он вопрошающе изогнул бровь, и обладатель бороды тяжело вздохнул. Остался.

Боец на арене внизу, видимо, решил измотать монстра. И они вместе нарезали круги по огромному залу. Но догонялся, к удовольствию наблюдателей, продлились совсем недолго. Молодой боец резко развернулся, побежал прямо на монстра. Проскочил под его челюстью и сразу двумя саблями нанес удар по сухожильям левой передней лапы. Монстр начал заваливаться, но скорее от боли, чем от неспособности двинуть конечностью. И резко поднялся на задние лапы, на которых тоже вполне спокойно передвигался.

Его рев эхом отскакивал от темного камня, из которого состояли стены далеко не маленького помещения. Молодой боец вошел в раж, шнырял меж лапами, пытался дотянуться до сухожилий нижних конечностей, но монстр уверенно те оберегал, то сбивал и отбрасывал назойливую мошку хвостом-метелкой, то наклонялся и пытался поймать человека дееспособной лапой. Или сбить той, что частично просто висела.

Сообразив, что здесь уже ничего не сделать, боец создал темный диск и, вскочив на него, полетел к чудовищу. Устремился к самой его морде, обогнул клацающую, источающую смрад мертвой плоти, пасть и вонзил саблю в один алый глаз. Резко отлетел назад, пока монстр бесновался, после чего стрелой устремился ко второму глазу. И пока монстр ревел от дикой боли, собрал сабли в копье и метнул его в шею потустороннему чудовищу. Тьма пронзила плоть, точно нож подтаявшее масло, после чего рассеялась и вновь собралась у молодого бойца в руках.

Монстр рухнул, захлебываясь собственной кровью. Вместе с ним на каменный пол спланировал и воин. Дождавшись, пока чудовище окончательно сгинет и начнет черными клоками растворяться в воздухе, боец задрал голову и с вызовом посмотрел на наблюдателей. Но никто не стал ему аплодировать. Одобрительно кивнул, но только один.

Самый старший, тот, что собирался уйти посреди битвы, взмахнул рукой. Из четырех его пальцев, на месте мизинца остался обрубок, вырвались темные ленты. Спланировав вниз в причудливом танце, из четырех они собрались в две и легли на камень двумя новыми сигилами. Единственная женщина на смотровой площадке, не став дожидаться указаний, сделала пас, и две темные стрелы ударили в середины причудливых начертаний. Каменный зал дрогнул, а из сигилов начали расти новые, куда более сильные и могущественные монстры. На морде у одного из них болталось шесть длинных щупалец, а у другого совсем не было шерсти, но серая, почти черная кожа, сложившись складками, блестела, точно алмаз.

Молодой воин нахмурился. Кивнул собственным мыслям и бросился на чудовищ, пока те не успели сообразить, куда это их и зачем притащили.

— Неплохо ведь двигается? — Обратился один из мужчин к коллегам наблюдающим. Его волевой подбородок был чуть вздернут, а широко посаженные друг от друга глаза блестели гордостью.

— У него хороший контроль, — согласился один из рядом стоящих, единственный, кто не соизволил стянуть с головы капюшон и показать свое лицо.

— И отточенный стиль фехтования, — согласилась женщина, чей голос оказался на порядок ниже, чем у некоторых мужчин. — Но этого недостаточно. Он слишком долго боролся с одним-единственным, далеко не самым опасным монстром Нави. А они никогда не нападают одни.

— Как будто ты в его возрасте спокойно справлялась с армией чудовищ, — фыркнул первый заговоривший.

— В его возрасте у меня не было такой необходимости, — не менее резко парировала женщина и, отведя взгляд от молодого воина, который все еще примирялся к чудовищам, пока просто лавируя меж их гневными атаками, обратила взгляд на мужчину с широко посаженными глазами. — Ты сам, как думаешь, а, Давид?

— Я думаю, что, тренируясь исключительно под нашим контролем, он никогда не добьется успеха, но у него есть все задатки для его получения. Война кует характер, лучшее время для проявления героизма.

— Ничего другого я от тебя и не ожидала, — не сменила гнев на милость представительница нежного пола. — Благо, что решать его судьбу не в твоей компетенции.

Тот, кого назвали Давидом, прося, посмотрел на старшего в группе. Обладатель бороды все это время наблюдал исключительно за молодым человеком. Задумчиво щурился.

Глава 2

Натужено пыхтя, мальчишка важно прищурился, зажал меж губами кончик розового языка и, раскрутив кнут, попытался сбить им одну из фигурок на бревне. Даже среднего размера они стали настоящим испытанием для детишек главного дома уезда. Млад и Милан, самые младшие сыновья Вацлава, пробормотали что-то на выдуманном им самими языке и захихикали. Дарий искоса на них глянул, и близнецы затихли. Встали поближе к старшему брату, скорее намерено копируя его позу.

По выбранной фигурке медведя мальчишка не попал, сбил поодаль стоящую игрушку зайца, отчего сильно расстроился. Аж нижняя губа задрожала. И он с такой мольбой посмотрел на молодого отступника, что тот не мог не улыбнуться.

— Сегодня ты не попал по нужной фигурке, зато как научился раскручивать кнут! — Дарий сделал шаг к ребенку и потрепал того по голове. — Не все сразу. Не распускай сопли. Ты ведь мужчина.

— А мы попали!

— Да, попали! — Щебетали Млад и Милан.

— Да, молодцы, — несколько безучастно отозвался Дарий, искоса посмотрев на близнецов, намекая, что знает, как те выбираются во двор по ночам, чтобы тренироваться до мыла на щеках и плечах. — А не хвастались бы попусту, были бы еще большими молодцами.

Легонько похлопав промахнувшегося мальчишку по плечу, Дарий забрал у него довольно тяжелый, тренировочный кнут и передал снаряд следующему в очереди на попытку. Отошел в сторону, чтобы не попасть под неумелый огонь и не получить еще один шрам на многострадальном лице.

Глянул на ораву детишек, не больше шести-семи лет отроду. И с первого взгляда понял, кто в их маленьких группах заводилы, кто приближенные, а кто и вовсе старался держаться от всего этого поодаль. Признаться, Дарий до сих пор терялся в общении с ними. Но отец дал указание: до отъезда обучать малышню. А те только рады повисеть на колдуне да поспрашивать у него всякое.

Млад и Милан всегда с гордостью стояли рядом с Дарием. Не изменили своей новой привычке и сейчас, как бы отделяя себя от детей дворовых работников. Парнишка их не прогонял, но откровенно терялся, когда те пытались с ним сблизиться. И если быть до конца честным, беспокоили Дария не они, а младший сын кузнеца, который тоже захотел научиться управляться с кнутом и присоединился к группе позже всех. Он не пытался ни с кем разговаривать, не пытался завести друзей, волком смотрел на тех, кто смеялся рядом с ним. Мать никогда не выпускала его из дому непричесанным или небрежно одетым. Так что дети его сторонились. Он как-то совсем уж сильно от них отличался.

Очередной мальчишка не попал по фигурке медведя. Дарий подбодрил его добрым словом и забрал кнут.

— Кир, может быть, попробуешь?

Дети тут же оглянулись на мрачного ребенка, посторонились, точно он мог чем-то их заразить. Мальчик очень тихо, почти неслышно подошел к отметке и осторожно принял кнут. Погладил толстую рукоятку большим пальцем и искоса посмотрел на резного медведя. Приценился. Прицелился. И встал в стойку, принявшись раскручивать кнут. Кажется, тот малость перевешивал его худенькую фигуру, потому что мальца мотало из стороны в сторону. Налицо несовершенство техники.

Момент истины.

Кир сбил медведя и позволил себе краткий миг торжества. Обратил довольный, требующий похвалы взгляд на Дария, а у того аж сердце защемило. Нет, не в отношении ребенка, а потому что слишком уж тот походил на Дария в детстве. У колдуна в те годы тоже было мало поводов для искренней улыбки.

— Молодец! — Решил не обманывать детских ожиданий колдун. Млад и Милан посмотрели на старшего брата, на мальчика, что-то для себя решили и жестом предложили встать рядом с ними. Кир отчего-то испугался. Настолько, что улыбка быстро сменилась сжатыми в ниточку губами.

Дарий осторожно подтолкнул его младшим братьям, а сам предупреждающе на тех глянул. С ума сойти, еще утро не успело завершиться, а он уже вымотался. И как Злат выдерживает ежедневное общение с этими шалопаями?

— Хороший результат, но не идеальный. Ты сбил медведя, но если бы кто-то захотел свалить тебя, пока ты примерялся, у него с легкостью бы это получилось. Смотри внимательно, остальные тоже, — прикрикнул Дарий, сам вставая у отметки, расставляя ноги, обратил детское внимание на то, как правильно переносить вес, где должен быть упор. — Вопросы?

— А вы всему нас научите? — Загорелись глаза Кира.

— По крайней мере, тому, что понимаю сам, — улыбнулся колдун.

— Значит, и темным искусствам тоже?

Дарий замер от удивления. И пришла пора пугаться ему, потому что дети с большим любопытством ожидали ответа. Смотрели на него так, будто отказ может стоить парнишке жизни. Как минимум мирной. Дарий медленно встал прямо и оглядел восторженные детские лица.

— Темные искусства — не то, во что стоит лезть человеку, — отступник пытался говорить, как можно серьезнее. Хотел достучаться до ребятни. Он предвидел такой момент, когда слава о его деяниях на смотре и границе стали достоянием общественности, а люди начали богато их приукрашивать самыми разными героическими подробностями. Видели бы они то, что осталось от Таисия и как именно он сгинул, вряд ли столь же охотно звали бы Дария решить их домашние проблемы.

— Но вы ведь их освоили, — с большим сомнением заговорил Кир, который, судя по всему, присоединился к группе, чтобы сблизиться с колдуном и пойти по его стопам. По крайней мере, Дарию так показалось в этот момент.

— У меня не было выбора.

— И стали героем, — все еще настаивал Кир.

— Нет, не стал, — легко парировал Дарий. — И не собираюсь им становиться. Просто делаю то, что должен и в моих силах. Дети, послушайте меня внимательно, не стоит романтизировать войну, в ней нет ничего хорошего. Многие пожертвовали своими жизнями для того, чтобы сейчас мы стояли здесь живыми и вели этот разговор. И еще неясно, скольким придется их отдать, чтобы опасность окончательно миновала. Не рвитесь туда, где нет места радости.

— Предлагаете нам всю жизнь железки таскать да воду? — Выкрикнул Кир и нахмурился. Обратил взор на свои тонкие пальчики, которыми перебирал край добротной рубахи. — Мешать свинячий навоз?

Глава 3

— Почему бы мне просто не поехать с тобой? — Возмутился Соль, сложив на груди крепкие руки. По ощущениям он стал выше или просто так на него падал свет. Что бы там ни было, а Дарий почувствовал себя каким-то особенно мелким рядом с лесным братом.

— Потому что тогда тебе придется выйти за пределы уезда, а еще наши земли останутся без присмотра. Вожди местных племен доверяют тебе даже больше, чем мне, так что кому еще оставаться на месте? — Вопрос не требовал ответа. Дарий перебирал скудные, даже не свои, пожитки из сундука. Отыскал мешочек с трофеями в виде чужих кристаллов, который решил спрятать в карман. Все, что нужно для дальней поездки в крытые повозки погрузили работники, части из которых также отправится в столицу. И им, словно избранным, соседи поручали маршруты до тех или иных лавок. Так что Дарий почти не сомневался, к обратной дороге повозок прибавится. Повезло им, что Вацлав добрый и понимающий человек.

— Тогда пусть с тобой поедет кто-нибудь из вождей.

— В этом нет необходимости.

— Нет? — Широко распахнулись и без того большие глаза бургомистра, который волею судьбы стал непровозглашенным адъютантом молодого колдуна. — После этого вашего смотра, тебя разве что не заперли в этом доме. Моим братьям и сестрам не по нраву такое решение. Ты защитил этих людей, а в итоге тебя же они и опасаются.

Дарий пожал плечами и принялся закрывать ставни, но не потому, что боялся чрезмерно любопытных, которые все равно не нашли бы здесь ничего кроме кровати и стола, а потому что не хотел увидеть по возвращении слой пыли или мокрых луж от дождя. В последнее время тот стал постоянным спутником ночи и ранних сумерек.

— В любом случае, ты и остальные нужны мне не границе. Пусть на время моего отъезда патрули отчитываются тебе, а ты, если случится что-то из ряда вон выходящее, всегда сможешь связаться со мной через мертвеца. Кстати, можешь попробовать поработать с Симоном. Тем альбиносом, он весьма лоялен к разного рода странностям и готов защищать границу.

Соль отчасти забавно насупился. Дарию пришлось постараться, чтобы сдержать смешок. Не сказать, что нынешнее положение его самого особенно радовало, но ничего поделать он с ним не мог. Убегать обратно в лес, когда на улице стало заметно прохладнее, а сырость грозит забраться под теплую одежду, совсем не хотелось. Но если придется…

— Люди могут подготовить ловушку, — наконец-то, признался в своих страхах леший.

— Тогда я их убью, — весьма серьезно заявил молодой колдун, тут же почувствовав, как золотые руны не то чтобы дрогнули или загорелись, скорее припекли, точно их вырезали на коже грязным ножом и теперь ранки периодически нагнивают. Не больно, просто неприятно. Дарий начинал видеть в этих надписях не столько возможность не сбиться, так сказать, с правильного пути, сколько ошейник, эдакое устройство слежения, но не за перемещениями, а за мыслями и поступками. Отчасти стало интересно, что ждет его за серьезный проступок.

— Отправить с тобой Лиску или того другого?

— Другого.

Дарий не стал возражать, только на мгновение прикрыл глаза, отправляя послушного мертвеца к кромке леса, где его без труда найдет Соль.

— Я чую опасность, ей сам воздух пропитался. Тебе не стоит ехать в столицу.

— Я бы тоже не хотел, но Вацлав настаивает. Думает, что так нужно. Да и никто не оставит меня без присмотра в доме.

Леший скривил губы. Дарий похлопал его по плечу и предложил первому выйти из комнаты. Все равно мало кто видит лесного брата, так что молодой колдун решил не гонять друга через окно, а дал право входить и выходить через парадный вход.

Уже на выходе, в сенях Дарий скорее случайно встретился со Святом, который хотел без свидетелей попрощаться с супругой и детьми. Странно, что он сделал это не в комнате, но Дарий дал ему несколько минут, а не пошел напролом. И только когда Варна с девочками вышла на улицу, сам перешагнул порог.

— Не высовывайся на собрании. Если люди захотят твоей смерти, тебя не спасет даже красноречие отца, — не глядя на младшего брата, сообщил наследник уезда, который словно ждал возможности поговорить с Дарием один на один.

— Не говори лишнего, иначе его красноречие не спасет уже тебя, — в тон молодому человеку ответил Дарий и вышел на крыльцо. За спиной зарычали. Правда, неясно кто, Соль или сам Свят. После всего, что они успели сказать друг другу за этот месяц, странно пытаться сохранять иллюзию хороших отношений.

Во дворе перед воротами работники проверяли содержимое повозок, о чем-то спорили. Конюшие затягивали на животах коней ремешки седел, прилаживали сумки. От гула не самых тихих разговоров у Дария вновь разболелась голова. Он провел с армией лесных не одну неделю и теперь может с уверенностью сказать, те, несмотря на свой нрав, ведут себя куда тише, чем горстка людей.

Найдя взглядом Злата, Дарий не стал махать ему рукой, а подошел сам. Соль все это время следовал за колдуном. Видимо, решив, если уж не провожать его до самой границы уезда, то хотя бы составить компанию во время отъезда. Слова наследника немалого надела только подтвердили его опасения. Дарий побоялся вспышки чужого гнева и все же его отослал. Бургомистру лучше заняться делами, а не бесцельно бродить за парнишкой. После чего заговорил со Златом.

— Раз ты остаешься в доме, идем, я хочу кое-что тебе показать, — стараясь не шептать, но и не говорить громко, Дарий кивнул в сторону заднего двора, к месту за конюшнями, где собирали перегной для барского огорода.

— Сейчас? — Злат руководил проверкой и последними приготовлениями. И отвлекаться от своего занятия ему совсем не хотелось.

— Да, сейчас.

— Ладно, — крикнув мужикам, чтобы еще раз проверили копыта у тяговых, широкобоких тяжеловозов, Злат позволил младшему брату отвести себя подальше от суеты проводов.

Чем ближе они подходили к большой яме, тем сильнее хотелось зажать нос.

— Почему сюда?

— Потому что здесь не заметить ее запаха, — Дарий ногой сгреб с Лиски валяющиеся без дела пустые мешки. Злат отшатнулся при виде давно мертвого тела, которому осталось совсем недолго ходить в качестве помощника молодого колдуна. Разложение шло быстрее, чем хотелось бы Дарию, так что он решил найти женщине замену, как только вернется из столицы. — Поднимись.

Глава 4

Никто не пытался послать коней в галоп. Широкая дорога, на которой Дарий не бывал раньше, вмещала весь немалый караван. Вместе с представителями главной семьи уезда, в столицу отправился Бор со старшим сыном, тем прыщавым, и еще парочка посланников из великих домов, которые потом быстро разнесут решения совета по землям Агидель. Несмотря на тепло осеннего ветерка и приятно припекающее лица солнце, люди предпочитали молчать. Так что тишину не такого уж и мирного дня нарушали только скрип колес тяжелых повозок да редкое ржание лошадей.

Каждый из участников поездки понимал, что опасность еще не миновала, и в столице их ждут не развлечения. Дарию было тревожно покидать уезд. Он надеялся, что чокнутая колдунья не воспользуется его отсутствием. Надеялся, что она еще оправляется после поражения и пока зализывает раны гордыни.

Близ Дария ехала Зара. Девушка уверенно держалась в седле, гордо держала спину. И так глубоко задумалась о чем-то своем, что Дарий посчитал кощунством сейчас ее беспокоить. Признаться, ему и самому было о чем подумать. Впервые он потерял связь со своими кристаллами и не смог воспользоваться накопленной обидой, призвать на помощь тьму. А его лишенная воли помощница смогла освободиться от своей невеселой участи. Ушла в самый неподходящий для этого момент. И это пугало. Дарий будто на мгновение всех чувств лишился, настолько его это дезориентировало. Хорошо, что он попросту не замер там в растерянности, а все-таки сделал дело.

«Сейчас все в порядке», — откликаясь на немой вопрос молодого колдуна, сообщил Див.

Дарий вздохнул. Ныло плечо, которым он ударился, когда чудом проскочил под лошадь, хорошо, что перед ним был рыжий тяжеловоз, создание весьма широкое. Более резвая и легкая кобылка, мало того, что не вместила бы под собой парнишку, да и быстро затоптала бы его своими копытами. Хорошо, что все обошлось. И Гата отделалась легким испугом. Варна, наверняка, хорошенько ее отчитает. То, как отреагировал на ситуацию Свят, Дария не удивило, только подтвердило новую парадигму их отношений. С таким наследником в будущем Дарию будет нечего делать в уезде Агидель. Придется озаботиться другим домом, если он, конечно, выживет в этой войне. Страшно представить, что случится, если сила откажет ему в самый ответственный момент.

«Силы пропали после общения со Златом. Да и Лиску он смог отпустить лишь кратким прикосновением. Вряд ли эти события не связаны друг с другом», — решил порассуждать вслух Лим.

Конечно, Дарий заметил странность сего совпадения, но оно рождало куда больше вопросов, нежели ответов. Когда это Злат обрел такое могущество и почему он его прячет? Это такой заговор семьи? Когда они перестанут в нем нуждаться, Злат выйдет вперед и уничтожит его одним прикосновением? Все-таки они плетут против него интриги? Они собираются его убить? Лучше бы им тогда постараться, потому что второго шанса у них не будет.

«Хозяин, успокойтесь. Вас опять заносит».

Дарий шумно вздохнул. И еще разок, медленно возвращая свои мысли под контроль. Почему чем сильнее он становится, тем больше боится так называемых родных? Должно ведь случиться наоборот, разве нет?

Вдруг Дария взяли за руку. Он поднял голову и встретился взглядом с Зарой. Та чуточку склонила набок голову. Дарий ответил легким кивком. Ему начинало нравиться их молчаливое взаимопонимание. Интересно, отправится ли Зара с ним в другой уезд? За пределы каких-либо уездов?

«Хозяин», — вновь одернул Див.

«А что, если богиня и со Златом заключила какую-нибудь сделку?» — Предложил идею Лим.

«Может быть, и такое, — справедливо заметил Вик. — Однако мне так не кажется. Злат отличный фехтовальщик, неплохо ладит с детьми, но он жестокий человек, пусть этого и не видно в последнее время. Злат не особенно умен, и я бы не ждал от него благородных поступков. Он часто издевается над теми, кто ему не нравится. Супруга немного его смягчила, но в целом, если богиня и заключила с кем-то еще один договор, то явно не с ним».

«Но с хозяином же заключила, а он колдун», — напомнил Див.

«Дарий добрый человек. И во тьму пошел из благородных побуждений», — поставил точку Вик.

Кристаллы озвучивали мысли Дария быстрее, чем те успевали оформиться у него в голове. Получалось очень и очень интересно. Дарий будто сам с собой разговаривал. И его собственные внутренние голоса не всегда с ним соглашались, иногда выдавали такое, о чем он сам никогда бы не подумал. Кажется, это и называют шизофренией.

Дарий давил улыбку, которая казалась неуместной в этой торжественной и мрачной атмосфере. Повезло, что он едет одним из первых, и никто не видит его странного выражения лица.

Пейзаж перед глазами почти не менялся. Лес и поле сменяли друг друга. Изредка вдалеке можно было увидеть крыши очередных деревень. Хотя нет, почти городов, настолько большими они казались. Огороженные, они представляли собой несколько колец, одно скрывало другое, точно два, а то и три рубежа. Почему деревни в уезде не устроены по тому же принципу? Это ведь всяко безопаснее.

Не успел Дарий спросить Вацлава, как заметил, что из-за холма одной из таких хорошо укрепленных деревень выезжает ярко разукрашенная повозка. И даже со своего места Дарий мог разглядеть яркий наряд сидящего за поводьями человека, его занятную шляпу и яркий сюртук, разглядел и полуголых женщин, загорающих на крыше более походившей на вагончик повозки.

— Хех, теперь и ехать будет не так скучно, — усмехнулся Бор.

Артисты, — догадался Дарий. И очень удивился существованию таких в межмирье. Почему он раньше не видел таких вот вольных служителей музы? Как бы там ни было, а артисты немало заинтересовали парнишку. Караван сбавил ход, остановиться, решив дождаться разноцветных весельчаков. Те тоже приметили людей. Женщины с ловкостью кошек соскочили со своих мест, прямо на ходу запрыгивая внутрь повозки через окошки. Мужчина с поводьями, в высокой яркой шляпе, чуть подбодрил сонных лошадей, заставив их быстрее перебирать копытами.

Глава 5

Повисла давящая тишина. Посланники великих домов потупили взгляды. Бор побелел лицом, давя из себя дерганую улыбку, все дальше заталкивая за себя растерянного сына, который нет да и выглядывал из-за широкого отцовского плеча, с любопытством разглядывая на господ в добротных темных костюмах.

Дарий покосился на мужчину в летах и отошел на пару шагов, когда заметил, что тот поглядывает на него с теплой, почти отеческой, покровительственной улыбкой. По спине пробежали мурашки. Все-таки привычнее, когда на него смотрят с опаской.

— Вы еще кто? — С вызовом поинтересовался Свят, хмурясь глубже прежнего.

— Как сказал ваш батюшка, мое имя Гедеон, — начал мужчина вежливо.

— Это глава ордена Радоницы, побольше уважения, — вышел вперед рослый молодой человек с высоким, длинным хвостом и чуть раскосыми глазами. Сложив на груди крепкие руки в кожаных, ловящих отблески костра наручах, он с осуждением посмотрел на Свята. И куда агрессивнее на Дария. Парнишка изогнул бровь. Он-то чем успел ему не угодить? Молчанием?

Со Свята тут же слетел весь апломб. Кажется, впервые Дарий заметил в его взгляде страх.

— Не нужно так грубо, Марф, мы сами пришли без приглашения, — жестко осадил парня Гедеон. Даже улыбка не смягчила его слов. Выскочка еще раз злобно глянул на Дария, совсем того запутав, после чего потупил взгляд и смиренно отошел на шаг.

Вацлав вышел вперед, обошел старшего сына и приблизился к важному гостю. На мгновение даже сверчки перестали стрекотать. Вацлав спокойно улыбнулся и протянул мужчине руку. А когда ее пожали в ответ, все в лагере вновь начали дышать.

— Каким бы тропами вы там ни ходили, а я рад тебя видеть, — посмеялся глава уезда.

— Это более чем взаимно, старый друг, — широко и тепло улыбнулся Гедеон. Этих двоих, очевидно, связывало старое знакомство, но ни один из них не был рад встрече, несмотря на то, что показать пытались обратное. Дарий заметил настороженность их приветствия, услышал странность интонации. Также здоровались с мамой, когда та вроде была в себе, но люди уже слишком хорошо знали, чего от нее можно ждать. Крайне неловкие моменты, прямо как этот.

Вацлав похлопал гостя по плечу и обернулся к остальным:

— Поздоровайтесь с моим добрым другом Гедеоном, — и вновь обратился к нему. — Решил с нами до столицы проехаться?

— Да, решил, что нам есть, что обсудить в узком кругу.

— Утром, Гедеон, утром, сейчас время поесть, отдохнуть и познакомиться. Это мой старший, Святослав, наследник уезда по решению самой Агидель, — указал раскрытой ладонью на сына Вацлав. — А этот один из моих младших, Данияр. Весьма многообещающий молодой человек.

— Наслышаны, — а вот парень под именем Марф своего неудовольствия не скрывал, даже не пытался.

— Здравствуйте, думал, мы встретимся только в столице, — подошел и протянул руку Свят.

— Очень рад с вами познакомиться, юноша, — Гедеон сердечно обхватил чужую ладонь двумя, размашисто ими качнув. — В столице нам будет не до приличного знакомства.

— Добрый вечер, — не стал подходить ближе Дарий, но весьма уважительно кивнул новому знакомому, к которому еще не понял, как относиться. Пока Вацлав проявляет лишь внешнее, можно сказать, обязательное дружелюбие, Дарий скорее отнесется к гостям с настороженностью, чем с радушием.

— Добрый, несомненно, добрый — тепло улыбнулся мужчина. И пристально посмотрел в глаза молодого отступника. Ничего странного, но мужчина дернулся и замер, так и не отведя взгляда. Настолько пристального, что впору было смутиться. Дарий решил выдержать это испытание. Глава темного ордена все смотрел, смотрел, а потом его глаза широко распахнулись, и он едва ли не побежал к Дарию. В мгновение ока оказался подле парнишки и схватил того за плечи, наклонился, и не моргая, принялся разглядывать его лицо, в особенности необычные глаза. Смотрел сперва в один, затем в другой, и так по очереди.

— Прошу прощения? — нахмурился Дарий, кладя руки на чужие ладони, намеренно их сжимая. Если он хотя бы почувствует намек на опасность, то возьмется за посох.

Предводитель, так сказать, правильных колдунов моргнул, залился краской и отпустил плечи Дария. Кашлянул да отступил на шаг.

— Извини, ты мне кое-кого напомнил.

Дарий не поверил отговорке, но спорить не стал. Не при свидетелях. Только кивнул в ответ, как бы извиняя, но сам решил держаться от колдуна подальше. Чтобы тот не увидел в парнишке, пусть оставит это при себе.

Необычное поведение Гедеона заставило присутствующих изумиться. Теперь они смотрели то на него, то на отступника. Дарий даже мог предположить, что промелькнуло в их головах: если уж сам глава ордена Радоницы увидел в опальном барине что-то странное, лучше держаться от него подальше.

Положение спас Вацлав, попросив Гедеона представить своих спутников, среди которых оказался мужчина средних лет Давид, весьма сурового вида Дея с пересекающим лицо шрамом, крайне миловидный юноша Михаил, и чуть слышно постукивающий ногой Марф. Последний выделялся одеждой бойца: удобной, прочной, легкой. Но меча при нем не нашлось. Не увидел Дарий и посоха, а потом вспомнил, что оставленный Годимиром подарок есть не у каждого ступивший на темный путь искателя силы.

Вацлав пригласил гостей погреться у огня и разделить с ними ужин, познакомил с Бором, который к тому времени смог взять себя в руки. В целом лагерь оживился. Все здоровались, общались, осторожно подбирали вопросы и ответы. Дарий наблюдал за оживлением из тени. Когда про него все забыли, парнишка с облегчением выдохнул и вернулся на свой стул.

Он мог поразмышлять о высказанных в пылу словах брата, о странном поведении Гедеона, который определенно увидел в его глазах нечто необычное, но предпочел гнать от себя заботы дня, решил оставить их на утро. Усталость и с ним могла сыграть невеселую шутку, обернув размышления в неприятную сторону, лишить такого нужно в походе сна. Достаточно и того, что на душе остался донельзя неприятный осадок. Он пытался развеять его, рассматривая закат, фиолетово-синие с розовым оттенком облака над темным холмистым горизонтом. Первые звезды показались на небесном своде. Такие далекие. Интересно, отличается ли небо Яви от неба межмирья? Даже жаль, что раньше Дарий не интересовался астрономией хотя бы поверхностно, сейчас сравнил бы.

Глава 6

— Надеюсь, ты не думаешь, что я пытаюсь навязать тебе орден или свое общество? — Плавно покачиваясь в седле, весело поинтересовался Гедеон.

— Ничуть, — безучастно ответил Дарий. Глава ордена Радоницы оказался менее приятным соседом по утомительному путешествию, нежели Зара. Но сегодня его дорогая избранница нашла себе собеседника в виде Деи, которая, как выяснилось, тоже изучает лекарское дело. И они решили ехать в конце каравана, чтобы никто не помешал важному обсуждению. Дарий слышал начало этого разговора и, не распознав большую часть слов, пожелал Заре приятного дня.

— И, надеюсь, что не смутил тебя своей первой фразой в вашем обществе?

Дарий искоса посмотрел на соседа. Странно такое говорить, но солнечные лучи не красили облик таинственного главы темного ордена. В свете дня он казался простым, достойно встречающим, старость мужчиной. И черный цвет его одежд сразу приобретал коричневатый оттенок. Пропадала вся мистика, но обреталась человечность.

Это наводило на очевидную мысль: колдуны простые люди. Не совсем простые, конечно, но куда проще, чем о них принято говорить. Хотя, почему должно быть иначе? Дарий сам ввязался в темные искусства и не сказать, что встал на голову выше братьев или отца. Не сравнился с богами.

— Нет, не смутили. Думаю, в этом случае именно вы и такие, как вы, должны были меня понять.

— Отчасти, но не такие как вы, а такие, как мы. В ордене ты или нет, мы одной масти. Орден — это не какое-то тайное сообщество, в котором мы под светом луны режем коров или общаемся с тонким миром.

— А мне говорили другое, — пошутил молодой отступник.

— Ах, если бы, нет, мы скучное собрание молчаливых, обряженных в темные балахоны стариков, — посмеялся Гедеон. — поэтому мы с такой радостью принимаем молодую кровь.

— Если бы вы были сообществом простых стариков, вас бы так не боялись, — день только начинался, поэтому Дарий решил дать крепкому старику время разогнаться и сплясать свой танец «хорошего человека». — Если вы, правда, хотите заинтересовать меня, то лучше расскажите, почему орден еще не вступил в борьбу против колдуньи из Нави? Только не говорите, что не получали новостей. И не говорите, что не успели. Потому что от дома моего отца до ордена не меньше трех месяцев езды, а сейчас вы оказались здесь за пару недель, с момента отправки Вацлавом письма.

— Вот поэтому никто не любит колдунов, мы более честны с собой и остальными, даже если это кажется неудобным, — с меньшим воодушевлением посмеялся Гедеон.

— Ответьте на вопрос, — не отступил Дарий.

— Хочешь честного ответа?

— Если он не будет честным, наш дальнейший разговор не состоится.

Гедеон впервые посмотрел на Дария без притворной теплоты, но с большим уважением. И вот это парнишке понравилось.

— Мы редко интересуемся мирскими делами, хоть и стараемся следить за каждым, даже самым незначительным. К примеру, о твоем рождении я узнал уже через три дня после счастливого события. В конце концов, ты, как и твои братья, дети первого в уезде дома. Такие, как вы, творят историю нашего мира. Но это дело с колдуньей показалось нам не столько незначительным, сколько нас не касающимся. Не буду скрывать, нас не любят, ты прав, нас боятся, нас сторонятся, и мы тоже не особенно жалуем посторонних. Орден — самодостаточная закрытая община. И пока мы не поняли, что опасность угрожает всем без исключения людям, вмешиваться не собирались, даже если бы нас попросили. Я ответил на твой вопрос?

Дарий посмотрел вдаль, насчитал два поворота. Очень скучных поворота. Хотя бы речушка вдалеке какая маячила или деревенька. Не на чем сосредоточить взгляд. Только и приходится, что щуриться от солнца.

— Да, вы ответили.

— И ответ тебе не понравился?

— Отнюдь, чего-то такого я и ждал. Если бы уезды беспокоились о делах друг друга, люди Велесовского до сих пор были бы живы. Так что ваш орден ничем не отличается от остальных сообществ.

Гедеон хмыкнул, затем еще раз и вдруг рассмеялся по-настоящему. Громко и заливисто. Даже голову запрокинул. Смеялся так долго, что на их стороннюю компанию начали оборачиваться люди. Вацлав удивился. Свят нахмурился. Бор усмехнулся. Марф так крепко сжал зубы, что у него губы побелели. Вышло почти смешно.

— Ладно, хорошо, — смахнув с уголка глаза невидимую слезу, кивнул Гедеон. — Еще вопросы?

— Да, несколько. Во-первых, это отец попросил вас присмотреться к моей кандидатуре? Во-вторых, с кем это вы вчера меня спутали?

— Нет, Вацлав не просил меня к тебе присмотреться. Он вообще о тебе не писал, но я совру, если скажу, что совсем ничего не знаю о твоих подвигах. И мне хотелось с тобой познакомиться. Ну, и раз уж мы решили разговаривать откровенно, я ни с кем тебя не спутал, но меня заинтересовали твои глаза. Поразительно!

— Так значит...

— О нет, — подмигнул Гедеон, — теперь моя очередь.

— Хорошо, это будет справедливо, — позволил себе улыбку молодой отступник.

— Твои глаза — это два разных кристалла, как так вышло? — Гедеон аж облизнулся, настолько его интересовал этот нюанс, из которого Дарий не собирался делать тайны. Пусть само событие получения и присоединения кристалла Годимира не совсем то событие, которое парнишке хотелось часто вспоминать или вспоминать вообще, но держать злодеяния Всеволода в секрете отступник не хотел. Дарий не стал посвящать Гедеона в нюансы тайных историй своей семьи, лишь сообщил, что кристалл ему достался по наследству при печальных обстоятельствах. Сам он чудом при этом выжил и не сошел с ума.

Так и завязалась их неспешная беседа, которая плавно переходила с темы на тему. Гедеон оказался приятным собеседником, замечательным рассказчиком, любителем пошутить. Стянув маску величия и эдакой гордыни, Гедеон показался Дарию не таким противным. Общаться с ним оказалось легко.

— Ты не поверишь, но я был страшным неумехой, надо мной смеялись даже сестры. Вот однажды отец попросил меня присмотреть за свиньями, пока он будет чинить сарай. Казалось бы, что могло произойти не так: погожий день, ленивые свиньи, послушный пес на подмоге? Даже моя сестренка, что грызла семечки прямо из подсолнуха. А она свиньями повелевала, как личными ходячими.