Во тьме его желаний

Глава 1.

— Иди ко мне, — строго приказал мой Господин, и я сделала нерешительный шаг вперёд.

Осторожно выставив ладошки впереди себя, я постаралась найти моего мужчину, так как плотная повязка на глазах не давала мне возможности его увидеть.

— Ты боишься? — спросил он интригующим голосом.

Я едва заметно кивнула и нервно сглотнула.

— Все правильно. Мне нравится твой страх, — с долей одобрения сообщил он и резко перехватил меня за руки.

Это случилось так неожиданно, что я успела сделать только вдох, а выдохнуть уже не могла от всех тех эмоций, что меня переполнили.

Армин грубовато притянул меня к себе и зарылся пальцами мне в волосы.

— Малышка Афина, — прошептал он мне в висок, — ты так сладко дрожишь, когда боишься. Словно маленький дикий зверёк, попавший в стальной капкан.

Это сравнение напугало меня ещё больше, и я поспешила найти защиту в объятьях мужчины. Я зарылась ему носом в грудь, в немой просьбе защитить меня, но и в то же время я испытывала подсознательное доверие к Армину. Одновременно страх и доверие.

— Все хорошо, — горячим шепотом он прошёлся по моей макушке. — Сейчас я отогрею мою малышку Афину, а затем заставлю кричать от возбуждения.

Мужчина подхватил меня под бедра, а я крепче обняла его за шею. И хоть сегодня был мой не первый опыт с ним, но я боялась даже ещё больше, чем в первый раз.

Тем временем Армин усадил меня на невысокую спинку дивана, чуть отстранил себя и нашел мои губы. Резко и безжалостно завладев ими, он пробрался в мой рот языком теперь полностью контролируя мое дыхание. И это действительно меня согревало.

Мои щеки раскраснелись от стыдливого румянца и запылали огнем.

Армин же резким движением дёрнул на мне пояс от короткого атласного пеньюара, в один момент распахнув его.

Холодные мурашки прошлись по моим плечам и спустились к груди, заставив мои вершинки стать тугими от возбуждения. Белья под пеньюаром у меня не было. Армин запрещал мне носить белье дома. Я должна быть доступна ему в любой момент. Даже на расстоянии.

Большими пальцами мужчина нажал на мои набухшие вершинки, заставив меня немного выгнуться в его руках. А затем стремительно сорвался ладонями вниз к моему животику и ещё ниже.

Я машинально перехватила его запястья, желая хоть немного собраться, но Армина это рассердило.

— Убери руки, — отдал он холодный приказ. — Разве я разрешал тебе хоть как-то меня останавливать?

— Нет, — я послушно мотнула головой, но не могла разжать его запястья.

— Вот и не делай так больше, — ещё строже продолжил Армин. — Это в последний раз, когда я тебя не наказываю за такое.

Переступив через себя, я все же убрала руки и вернула их на шею мужчины, но при этом снова задрожала от стыда. Ведь сейчас мой мужчина поймет, насколько он меня заводит.

Так и есть. Армин спустился опытными пальцами по животику вниз и с нажимом зарылся в мои складочки.

— Ай, — застонала я, но тут же прикусила губу, чтобы не выдать свою страсть.

— Какая у меня мокрая малышка, — одобрительно рыкнул Армин. — Хочешь своего Господина?

Я стыдливо кивнула.

— Я не слышу ответ, — вновь рассердился он. — Ты хочешь своего Господина?

— Да, — я несчастно выдавила из себя.

Я ещё не привыкла к занятиям любовью в принципе. Не привыкла к тому, что я уже второй раз предстою перед Армином почти обнаженной, и тем более не привыкла признавать свое возбуждение.

Но мой Господин был очень настойчивым и никогда не давал мне поблажек.

— Ты хочешь, чтобы я был с тобой допустимо груб? — он вновь задал вопрос и нажал пальцем на мою чувствительную точку между складочек.

— Да!

— И ты хочешь отдаться мне сейчас всем телом? — продолжал пытать меня Армин, упиваясь моим сладострастным мучением.

— Да, пожалуйста! — я окончательно потеряла себя. Хорошо ещё, что на моих глазах была повязка. Если бы он видел сейчас какие порочные эмоции плещутся под ней, то я бы с ума сошла от стыда.

— Я вижу моя малышка Афина отогрелась, — завораживающим голосом проговорил он. — Тогда докажи мне, что ты готова принять своего мужчину.

Последние слова Армина подействовали на меня как выстрел перед стартом. У меня перехватило дыхание от страсти, и я пылко прижалась обнаженной грудью к груди мужчины. Мои губы затрепетали от горячего дыхания, а когда я почувствовала приближение мужчины, я чуть раскрыла рот и подставила себя для поцелуев.

Предвкушая поцелуй, Армин прошёлся кончиком языка по моим раскрытым губам, вынуждая меня гореть от нетерпения. Мне хотелось захныкать, раскапризничаться как маленькая девочка лишь бы поскорее получить свое, но Армину явно доставляло удовольствие пытать меня и сжигать в собственных постыдных мыслях.

Мужчина проник в меня двумя пальцами и словно крючком подтянул меня к себе поближе.

— Ох... — издала я очень тихий стон и инстинктивно сжала бедра.

Глава 2.

Несколько дней назад.

— Афина, проходи, пожалуйста, — улыбнулся мне врач офтальмолог и пригласил в свой кабинет.

Смущённо улыбнувшись ему в ответ, я засеменила следом.

Я уже встречала этого мужчину раньше, но на прием пришла впервые.

Очень высокий, подтянутый, с крупными ладонями и пальцами, совсем не похожими на пальцы хирурга, этот врач выглядел загадочно и интригующе. Его волосы, цвета воронова крыла, едва заметный шрам чуть выше губы и черные как смоль глаза – только добавляли загадок. А еще это несвойственная врачам особенность – носить только черную одежду, хоть и под белым халатом.

Когда я мельком увидела мужчину впервые, я мысленно сравнила его с черным вороном, и сейчас он был еще больше похож на него.

— Как ты себя чувствуешь? — задал он мне странный вопрос и участливо оглядел меня.

Как мое здоровье должно отразиться на зрении?

— Хорошо, — вновь смутилась я.

— Сейчас посмотрим твои последние анализы, — задумчиво проговорил он, глядя в целую гору распечаток.

Пока он изучал бумаги, мне вдруг стало невыносимо жарко в присутствии мужчины, и я заметила в углу его кабинета кулер для воды.

— Извините... — тихо начала я, но вовремя прикусила губу, осознав, что не помню имени врача. Помню, что он вроде бы немец или что-то около того, хоть и в совершенстве говорит на русском.

— Армин Никель, — подсказал мне он.

— Да... Господин Никель, можно мне попить воды?

Армин обжог меня взглядом своих черных глаз и поднялся из-за стола. Затем он налил воды в пластиковый стаканчик и передал его мне.

— Спасибо, — пробормотала я.

Но мужчина так пронзительно смотрел на меня, что я смогла сделать лишь пару глотков, а после поперхнулась.

– Обращайся ко мне только по имени, – он подошел ко мне почти вплотную. – Но на «Вы». А теперь сними очки и посмотри на меня, — приказал он.

Я сделала то, что он сказал, заметив, что без очков я совсем ни вижу его лица.

Мое зрение странным образом резко упало за последние месяцы, поэтому я готовилась к операции. А пока этого не случилось, я уже едва различала черты людей.

Армин обхватил ладонями мое щеки и склонился очень близко. Настолько, что я почувствовала его дыхание на своей коже.

Мое сердце бешено забилось, и я забегала подслеповатым взглядом по лицу мужчины.

— Чего ты так боишься? — мягко спросил он. — Я тебя не обижу.

Его слова показались мне двусмысленными. Врачи так никогда не говорят. Конечно, я не сомневалась в квалификации Армина, но сейчас мне показалось, что он смотрит на меня как на девушку, а не как на пациентку.

— Афина, — вновь заговорил он, продолжая удерживать мое лицо. — Операцию нужно сделать немедленно. Ты в любой момент можешь потерять зрение вовсе. И так уже затянула. Назначим на завтра?

— Нет! — я жалобно взглянула на мужчину. — У меня завтра день рождения. Я бы не хотела встретить свое восемнадцатилетие на операционном столе. Пожалуйста!

— Хорошо, — согласился Армин явно недовольный моим решением. — Но следующее окошко для тебя будет лишь на следующей неделе. Мне бы не хотелось, чтобы ты тянула ещё неделю.

— Нет, пожалуйста! — снова взмолилась я. — Только не завтра!

Почему-то мне было важно не делать операцию до моего дня рождения, поэтому я столько тянула.

Чего скрывать? Я боялась того, как все пройдет. Вот почему именно восемнадцатилетие мне хотелось встретить без осложнений.

— Ладно, — вздохнул он. — Но ты сделаешь кое-что!

Его тон не предполагал возражений. Мужчина покопался на столе, а затем повесил мне на шею ламинированный бейджик на шнурке. Надев очки, хотя вроде бы врач не давал мне на это позволение, и прочитала что там написано.

"Если мне станет плохо, позвоните, пожалуйста, моему врачу Армину Никелю".

Далее был телефонный номер и адрес клиники.

— Постарайся никуда не ходить одна, — предупредил меня врач. — И пусть бейдж будет всегда при тебе. Вдруг твое зрение упадет настолько, что ты не сможешь сама набрать номер телефона.

— Спасибо, — буркнула я.

— Жду тебя в следующий понедельник, — Армин наконец отошёл от меня и вновь сел за свой стол. — И если тебя что-то будет беспокоить: неважно связанное со здоровьем или нет, то ты всегда можешь позвонить мне. По любому вопросу. Ясно?

Я машинально кивнула.

— И постарайся все же прийти завтра, — Армин посмотрел на меня строгим пронзительный взглядом. — Подумай хорошенько. Я могу принять тебя в четыре.

— Спасибо, Господин Никель, — я неуверенно поправила очки.

– Армин, – напомнил он. – Зови меня по имени.

– Спасибо… Армин, – замялась я и постаралась поскорее покинуть кабинет.

Глава 3.

На мгновенье я почувствовала невесомость и не сразу смогла сообразить стою я, или сижу, или даже лежу. Я не чувствовала ничего вокруг, кроме сводящей с ума боли в глазах. Сухая, колючая, режущая, она словно проникала глубоко в подкорку. И еще я чувствовала, как бейдж режет мне ладонь.

– Поз-звоните, пожалуйста… – пробормотала я занемевшими губами, не зная наверняка слышит меня кто-то или нет. Я даже саму себя не слышала. – Поз-звоните… моему врачу.

Очень медленно ко мне стали возвращаться звуки: шум людей вокруг, разговор какого-то строгого мужчины – кажется это был автоинспектор, звук проезжающих мимо машин. Но из-за жуткой боли я не могла сконцентрироваться на чем-то другом.

Из глаз брызнули слезы, и теперь стало еще хуже. Соленые капли разъедали мне глаза, усиливая боль до безумия, и от этого я плакала еще сильнее.

Внезапно я услышала голос Армина и поняла, что кто-то приложил мне телефон к уху.

– Афина, это Армин, ты меня слышишь? – спокойным голосом спросил он.

– Д-да, – еле выдавила я из себя. – Пожалуйста… Армин… мне очень больно…

– Я уже еду, не бойся, – ласковее сообщил он. – Подожди пять минут. Все будет хорошо. Я тебе обещаю.

– Хорошо, – всхлипнула я, еле сдерживаясь от боли.

– Не разъединяй разговор, – все тем же успокаивающим голосом сообщил он, и мне самой стало как-то спокойнее. – Можешь ничего не говорить. Просто будь на связи, ладно?

– Ладно, – снова всхлипнула я и наконец почувствовала свои занемевшие пальцы и то, что я сижу на чем-то холодном и низком. Кажется, это бордюр.

Возле меня явно была куча народу и периодически они спрашивали о моем состоянии, но я молчала, предпочитая лишь слушать дыхание Армина через телефон.

– Все, я уже подъехал, – наконец сообщил Армин. – Сейчас найду тебя. Все хорошо.

Я задрожала от нетерпения. Мне вдруг стало страшно, что, если Армин не увидит меня сквозь эту толпу, хотя напротив, она должна была быть для него верным ориентиром. Но паника вновь ворвалась в мое сознание, и я неуверенно поднялась на трясущиеся ноги. Тут же сильный мужчина подхватил меня на руки и прижал к своей груди.

– Я здесь, малышка Афина, – тихо проговорил он и подбородком прижал мою голову к своему плечу. – Больше ничего не бойся, я о тебе позабочусь.

– Очень больно, – тихо захныкала я. – Что со мной случилось? Я навсегда ослепла, да?

– Глупости какие! – немного сердито сообщил мне Армин. – Ты в надежных руках. Просто доверься мне.

Армин усадил меня в салон машины, а затем я по звуку поняла, что он включил фонарик. Он тщательно побрызгал руки антисептиком и принялся ковыряться в каких-то предметах, напомнивших мне по звуку палетки с лекарствами.

Значит, это аптечка.

– Голову вверх, малышка Афина, – приказал он, и я послушно подчинилась.

– Сейчас я закапаю твои глазки обезболивающими каплями, – предупредил он. – Готова?

– Да, – я выдохнула с надеждой. Лишь бы эта жуткая боль поскорее закончилась!

Мужчина быстро раскрыл мне правый глаз, усилив этим боль в миллион раз, и хладнокровно капнул пару капель.

– Очень больно! – вновь захныкала я, и слезы снова начали собираться у меня на ресницах.

– Только попробуй мне снова заплакать! – пригрозил мне Армин, но его строгость была как будто напускной. – Теперь твой второй глазик.

Снова невыносимая боль от действий Армина, но в этот раз я постаралась сдержаться.

– Ну, вот и умничка, – Армин обхватил мое лицо руками, не давая мне опустить голову, и я почувствовала его дыхание на своих губах. – Какая послушная девочка. Ты ведь очень послушная, да, малышка Афина?

Я растерялась от его слов и машинально раскрыла глаза, чтобы посмотреть на его лицо. Мне все еще было больно, но капли действовали довольно быстро.

Однако я видела лишь мутную пелену перед глазами и все, что я могла различить – это темную голову Армина на фоне яркого света из окна.

– Отвечай, – мягко, но требовательно спросил он.

– Д-да, – шепотом ответила я, вся сжавшись в горячих руках моего врача.

– Такая беззащитная и беспомощная – моя послушная девочка, – продолжал Армин, шокируя меня этим еще больше. – Теперь ты вся в моей власти.

Я нервно сглотнула. Слова мужчины напугали меня до чертиков.

О чем он говорит? Что имеет в виду?

– Не бойся, малышка, – Армин ласково прошелся большими пальцами по моим щекам, стирая застывшие слезы. – Я тебя не обижу. Напротив, позабочусь о таком невинном ангелочке. Все будет хорошо. Тебе ничего не угрожает.

Я снова сглотнула, но уже от облегчения. Последние слова все же дали мне понять, что Армин не причинит мне зла.

Армин бережно пристегнул меня к креслу, а затем завел машину. В этот момент в окно постучали и какой-то мужчина, очевидно тот самый автоинспектор спросил, как у меня дела.

– Я дам Вам знать, лейтенант, – сообщил Армин. – Сейчас отвезу Афину в больницу и тщательно осмотрю нет ли у нее серьезных травм, а уж затем подумаем над Вашими актами. Можете следовать за нами и дождаться заключения.

Глава 4.

Я как будущий медик никогда не боялась всех этих медицинских приборов, игл и прочих инструментов. Но сейчас, оставшись в таком беспомощном состоянии, я начала бояться абсолютно всего. Даже эту безобидную щелевую лампу.

Я прекрасно понимала, что Армин лишь посмотрит на мои глаза через линзы и определит степень их повреждения. Никто и ничто не коснется моих глаз во время этой процедуры.

Но, как назло, в голову лезли какие-то кошмарные картинки, что Армин непременно вколет что-нибудь мне точно в глаз или ещё хуже — прямо сейчас без моего разрешения и наркоза примется за операцию. А я не смогла бы покинуть кабинет, даже если бы при этом врач ни капли не сдерживал меня. Я бы просто не увидела где дверь. Не нашла бы ее даже по памяти, так как при отсутствии зрения я совсем потерялась в пространстве и не помнила даже где находится дверь по отношению к этому оборудованию.

Все эти мысли с такой силой захлестнули меня, что у меня задрожал подбородок от страха, а на мучительно сухие глаза навернулись едкие слезы.

— Тише, малышка Афина, — Армин взял меня за руку. — По результату осмотра могу сказать, что не так все страшно.

— П-правда? — я машинально подняла глаза на Армина, но я не видела абсолютно ничего. Даже на уровне пяти сантиметров от глаз. Я только могла отличить светлое пятно — интерьер кабинета, от темного пятна — Армина.

Как хорошо, что он жгучий брюнет, да ещё и любитель черной одежды. Иначе я бы даже его не смогла различить.

— Конечно, правда, — мужчина встал передо мной и вновь поднял мое лицо кверху. — Открой глазки, сейчас тебе станет совсем хорошо.

Я послушно замерла в ладонях мужчины и почувствовала новую порцию капель, а затем долгожданное увлажнение глаз. Мне действительно стало полегче.

— Спасибо, — почти беззвучно прошептала я.

Внезапно мужчина сел на корточки передо мной и зажал мои руки в ладонях, заставляя меня снова сомневаться в том, что я для него лишь пациентка.

— Повреждения на одном глазике не такие серьезные — деликатно сообщил он. — Там образовался мешочек, в котором скапливается жидкость. Из-за него ты все видишь мутным и от этого ощущение, что в глазу большая соринка. Со вторым дела посерьёзнее: глубокий порез. Не волнуйся — повреждена только сетчатка, накладывать швы я не буду. Но пока все слои сетчатки не нарастут заново, этим глазиком ты не будешь видеть совсем. Это займет от семи до десяти дней. Наверное, от удара твои очки разбились и именно ими ты нанесла себе травмы.

Мне должно было стать легче от информации, что зрение все же вернётся через неделю, но мне стало ещё страшнее.

Как же я буду жить эту неделю? Как буду купаться? Одеваться? Кушать? Как вообще буду находить нужные мне предметы в доме?

Вопрос о потере зрения у меня стоял уже несколько месяцев, но только сейчас до меня начало доходить насколько это реально тяжело.

А если восстановить его не удастся? Я больше не смогу читать, смотреть фильмы, никогда не поступлю в мед, и вся моя жизнь будет разрушена!

— Афина! — я услышала голос Армина и поняла, что он зовёт меня не в первый раз. — Ну-ка перестань. Ни о чем не переживай. Ты все время будешь у меня под присмотром. Ты ведь хочешь этого?

Я почувствовала, что Армин поднес мои руки к своим губам. Так близко, что обжигал мои пальчики горячим дыханием.

— Отвечай! — рассердился он.

— Всю эту неделю, я буду здесь? В этой клинике? В палате? — уточнила я.

— Нет, конечно, — Армин крепче сжал мои пальцы. — Думаю, дома тебе будет намного комфортнее и спокойнее.

Я ощутила неконтролируемый стыд от его слов, хотя он вроде ничего такого не сказал, но я чувствовала двойной смысл в его голосе.

— Да, я хочу поскорее вернуться домой. Пожалуйста, помогите мне позвонить маме, — испуганно выдохнула я, разволновавшись дальше некуда. Я чувствовала себя так, будто я сидела перед Армином абсолютно обнаженная. Поэтому я плотно сжала бедра, а затем сложила ногу на ногу, испытывая острое желание прикрыться.

— Я говорил вовсе не о твоём доме, — возразил Армин, а я застыла на месте. — Я заберу тебя к себе. Мою маленькую красивую Афину. Я буду заботиться и лечить мою девочку день и ночь. И я немедленно позвоню твоим родным, если ты сейчас же согласишься на мои условия.

Мое сердце бешено забилось от слов Армина и страх новой волной разлился по венам.

Что происходит? Что мне теперь делать? Он ведь не может просто так забрать меня без моего разрешения! Зачем ему это? А если все-таки заберет, то что он со мной будет делать?

— Господин Армин... — я испуганно сжалась. — Пожалуйста, помогите мне позвонить маме. Мне страшно.

— Конечно, малышка, не переживай, — Армин ответил таким ласковым тоном, словно минуту назад не было этих слов о его доме. — Я позвоню ей, но сначала дай мне все объяснить, ладно?

Я не знала что мне и думать, но Армин снова заговорил.

— Не бойся меня, я не маньяк. Я не стану похищать тебя, удерживать против воли и тем более домогаться. Я лишь сообщил тебе один из вариантов событий. Решать, конечно, тебе. Но обдумай ситуацию под другим углом.

Глава 5.

— Извините, Господин Армин, но...

— Нет, Афина, — перебил он властным голосом. — Никаких отказов и возражений! Не вынуждай меня применять к тебе строгость. И сейчас ты сделаешь то, что я скажу. Поняла меня?

— Да, — тихо выдохнула я, чувствуя себя подавленной властью Армина.

— Я позвоню и расскажу твоей маме обо всем, что случилось, — начал он. — Затем ты подтвердишь и попросишь собрать для тебя самые необходимые вещи. Я объясню какие. В течение дня я позволю, чтобы тебя навестили только твои сестры, мама и господин Эдер — муж твоей сестры. Вечером я как и сказал заберу тебя домой. Все поняла?

— Да, — прошелестела я, надеясь к вечеру что-то придумать.

— И ещё я тебя осмотрю, — добавил Армин. — Наверняка у тебя есть ушиб от удара. Ясно?

— Да, — одними губами ответила я.

— Все, я звоню, — предупредил Армин. — Поставлю на громкую связь. И кстати, твоя мама уже три раза тебе звонила. Ты забыла включить звук на мобильном.

— Точно, — виновато выдохнула я.

Я понимала, что с полуночи сегодняшнего дня мне будут приходить поздравительные сообщения, поэтому выключила звук, чтобы они меня не разбудили ночью.

— Афина! Доченька! Где ты? — мама уже во всю волновалась. — Почему тебя так долго нет?

Но я была под таким впечатлением от случившегося и от разговора с Армином, что слова теперь просто не шли. Тогда мой врач перехватил инициативу и все рассказал.

— Афина останется на лечении в моей клинике, — заключил Армин, — привезите для нее только самое необходимое, без чего ей будет тяжело: зарядку для телефона, может какой-то любимый предмет или игрушку. Все остальное: предметы гигиены и больничная одежда выдаётся в клинике. Об этом не беспокойтесь.

Мама на все согласилась и сказала, что приедет через полчаса. На этом мой разговор с ней был окончен, хотя я успела только поприветствовать ее.

— Хорошо, — Армин прекратил разговор. — Теперь встань, я осмотрю тебя.

Я осталась сидеть на месте, не зная как мне избежать осмотра, но Армин сам поднял меня на ноги, а затем без предупреждения задрал мне широкий свитер выше груди.

— Ой, — пискнула я, заливаясь краской смущения.

— Здесь больно? — Армин надавил мне пальцами на ребра с левой стороны.

— Чуть-чуть, — призналась я.

— Тут ушиб, — диагностировал он. — Не серьезный. Теперь джинсы.

Я тут же прикрыла ладошками пояс джинсов, инстинктивно пытаясь защититься, но Армин бесцеремонно убрал мои руки, расстегнул мне джинсы и спустил их до колен.

Я зажмурилась от стыда, хотя и так ничего не видела. Но эмоции захлестнули меня с такой силой, что я закрыла лицо руками, лишь бы хоть как-то облегчить свои страдания.

— А здесь? — Армин провел подушечками пальцев сбоку от моего бедра.

— Немножко, — выдавила я из себя.

— Тут тоже, — заключил он. — И тут побольше. Но в целом все равно ничего серьезного.

— Голова болит? Тошнит? — Армин надел на меня джинсы и застегнул их, а я все ещё горела от стыда.

— Кружится, — вновь честно призналась я.

— Хорошо, — мужчина обнял меня за плечи, провел несколько метров за собой, а затем бережно усадил на диванчик.

Позвав автоинспектора, мой врач оформил ему заключение. Инспектор в свою очередь записал мое признание, что ДТП было совершено по моей вине и я не буду предъявлять никаких претензий водителю.

— Его колеса в момент остановки были повернуты, — сообщил мне инспектор. — Водитель пытался повернуть и объехать Вас, но поток был очень плотный и ему было просто некуда свернуть.

Наконец мужчина оставил нас, и я снова замерла, понимая, что Армин сейчас ко мне подойдёт.

— Малышка Афина, — вновь ласково заговорил он. — Через пять минут у меня первый пациент. Я закреплю за тобой медсестру. Ее зовут Юлей. Она поможет тебе устроиться, и будет весь день капать твои глазки. Ты пока познакомься с ней и пообщайся с мамой, когда она приедет. Я сам зайду к тебе в обед. Покормлю тебя, поухаживаю за тобой и вновь вернусь к пациентам. И я обещаю: я устрою тебе самый красивый день рожденья, когда ты полностью восстановишься, ладно? Поэтому сегодня и не думай себя жалеть. Поняла меня?

Я едва заметно кивнула.

— Все, малышка, — сообщил Армин, когда дверь в его кабинет открылась. — Вот твоя Юля. Знакомьтесь.

Ко мне подошла девушка и ласково подняла меня с дивана.

— Все хорошо, — приятным голосом заговорила она. — Не бойся меня. Я буду к тебе очень внимательна.

Я вздохнула с облегчением и доверила себя этой девушке, но все равно думала лишь о том, что Армин к моему стыду видел мои инфантильные трусики с сердечками во время осмотра.

— Мам, ну ты что! — вздохнула я, когда мама вручила мне плюшевого мишку, обняла меня и расплакалась.

Каждый год мама дарила мне плюшевых медведей одинакового размера. И они служили мне... подушкой. Я любила читать лежа, поэтому вечно подкладывала себе под шею игрушки. Так у меня выработалась привычка и теперь я просто не могла заснуть в другом положении. Медведи же на самом деле идеальной ортопедической формы. Я располагалась у них на животике, а лапки служили мне подставкой, чтобы я не съехала ночью с игрушки.  

Глава 6.

Армин бережно усадил Афину за стол и уложил ее ледяные ручки по бокам от тарелки с супом.

— Тебе холодно? — спросил он и пододвинул своей малышке стакан горячего молока.

— Нет, — прошептала она и тут же сжалась от рассыпавшихся по ее рукам мурашек.

Маленькая девичья грудь тут же выделилась сквозь тонкую ткань больничной сорочки, и Армин залюбовался выступившими вершинками.

Как ему хотелось сейчас приласкать его малышку Афину! Припасть губами к маленьким тугим вершинкам и вырвать сладкий стон девушки. Но его малышка ещё не готова. Здесь – в клинике у нее больше свободы. Она может начать кричать. Когда же он заберёт эту малышку к себе, тогда уж она будет всецело в его власти. Поэтому придется немного подождать.

Кроме того, Армин был уверен, что Афина ещё невинная девушка. Он мог голову дать на отсечение, что она ещё даже свой первый поцелуй никому не подарила. Абсолютно чистая, наивная и юная девочка. Будто из прошлого века.

— Хочешь сначала выпить молока? — спросил он, увидев, что девушка обхватила тонкими пальчиками стакан и осторожно потянула его на себя.

— Нет, — все тем же шепотом ответила она и облизнула маленьким язычком розовые губки. – Вы не поможете мне… налить немного молока в суп?

Армин подавил смешок, наслаждаясь сполна робостью девушки. Ее острые вершинки царапнули ткань сорочки при вдохе, но теперь мурашек на теле не было. В помещении было двадцать восемь градусов, поэтому замерзнуть она никак не могла.

Тогда мужчина понял: его малышка Афина возбуждена. Так бывает, когда девушка очень стесняется и робеет перед мужчиной. И вместо того, чтобы успокоиться, женский организм испытывает нечто прямо противоположное. Если его девочка возбуждается от чувства стыда – то она еще большее сокровище, чем он мог предположить. Армин давно хотел найти для себя скромницу, но как правило возраст скромниц заканчивался примерно на одиннадцати лет, и это не вариант. А здесь такой подарок!

Мужчина налил молока в суп, затем набрал ложку и тщательно подул на нее.

– Открой ротик, малышка Афина, – мягко приказал он и между делом заглянул под стол.

Девушка сидела нога на ногу, с силой прижимая бедра друг к другу. Точно возбуждена.

Как же можно упустить такой случай?

Девушка послушно раскрыла рот, но недостаточно широко, поэтому часть супа пролилась по ее подбородку и накапала на грудь. Девушка поспешила стереть все с подбородка, но не подумала, что взгляд мужчины прикован совсем не к ее лицу.

– Ничего, – ободрил ее Армин. – Во второй раз получится. Открой свой ротик пошире.

Афина волнительно задышала через приоткрытые губы, но все же решилась и вновь открыла рот. На этот раз все прошло хорошо, и теперь она продолжала делать это, а ее тугие вершинки по-прежнему царапали ткань каждый раз, когда она открывала рот.

Ну разве она не прелесть?!

Армин за секунду представил какой она будет для него послушной и безотказной девочкой. Будет делать все, что он ей прикажет, робеть и стыдиться своих действий, но только еще больше заводиться от этого. Мужчина сжал кулак, чтобы сдержаться от прикосновения к ее сочным губкам, которые она так старательно облизывала после каждой ложки.

Нужно подождать! Он прикоснется к Афине вечером. Сейчас нужно просто успокоить его невероятно сексуальную малышку.

– Хочешь еще? – ласково спросил он, когда Афина доела последнюю ложку.

– Нет, спасибо большое, – она с облегчением вздохнула.

Было видно, что этот обед для нее был прекрасной пыткой.

– Тогда я обработаю твои глазки, а затем дам успокоительного, – сообщил он.

Пересадив напряженную как струна девушку на кровать, мужчина тщательно выполнил все предписания, любуясь изумительно красивыми глазами девушки. Они были светло-карие, однако снежинка на радужке была настолько темного цвета, что создавало видимость немного расширенных зрачков. И сейчас, под воздействием такого пикантного состояния, глаза девушки казались ещё больше и еще прекраснее.

Армину очень хотелось переодеть Афину, так как теперь на ее сорочке красовалось маленькое пятнышко, но все же он сдержал себя.

Пусть успокоится, бедняжка.

– Перевернись на живот, – приказал мужчина, предвкушая снова увидеть эти милые трусики с сердечками, которыми Афина так щедро завела его сегодня. – Я вколю тебе успокоительное.

– На живот? – запаниковала она. – А можно мне таблетку? Или сироп?

– Я сказал «на живот», – строго повторил Армин, хотя сам еле сдерживал улыбку.

– Господин Армин… – Афина вцепилась пальцами в сорочку, желая бороться до конца. – Тогда можно без успокоительного. Я так устала, что и без него засну.

Мужчина плотоядно улыбнулся, затем силой перевернул девушку как ему было нужно, вдавил ее в матрас, задрал сорочку и спустил милые трусики.

– Не дергайся, а то больно получится, – сообщил он и, поймав момент, когда Афина захныкала от беспомощности и перестала трепыхаться, он как можно безболезненнее сделал ей укол.

Глава 7.

— У меня была не самая лёгкая жизнь во всех смыслах, — Армин заговорил мягким голосом. — Я родился в не очень обеспеченной многодетной семье и рос без отца. У меня есть ещё две младшие сестрёнки и мама. Конечно же, я как единственный мужчина в семье старался во всем поддержать моих домашних. Разница между сестрами у меня большая: семь и десять лет. И до момента, когда им исполнялось пять лет, я сам их купал, одевал, и в целом заботился о них.

— Конечно, — Армин подчеркнул это, — разнополым детям не следует настолько близко заботиться друг о друге, но я просто старался быть полезным для мамы, только и всего. Да и в целом мне это нравилось. Естественно, никаких фантазий у меня на их счёт не было. Это даже не обсуждается.

Я невольно сравнила Армина с моей старшей сестрой Гаей, которая также как и он вырастила меня с Юноной на своих руках. И мы тоже жили очень скромно. Так что мне стало даже легче от рассказа Армина. Но как оказалось, это было не все.

— Когда мне исполнилось пятнадцать, — продолжал он, — я решил, что хочу стать врачом, но денег едва хватало нам на жизнь, что говорить о подготовке к ВУЗу! Поэтому я решил найти подработку, как-то связанную с медициной. В пятнадцать я уже был высоким и сильным парнем, поэтому меня по большому знакомству определили медбратом в клинику для душевнобольных. Работы там для меня почти не было, так приходилось иногда усмирять особо буйных, но это было редкостью. Зато я успевал дополнительно заниматься.

Один из больных очень привык ко мне. Это был пожилой мужчина достаточно грузный и сильный, однако в больнице с ним случился инсульт. Родственники решили забрать его домой и предложили мне ухаживать за ним за достойную плату. Угнетения от ухода за лежачим больным я не испытывал, напротив мне даже нравилась то, что человек настолько зависит от меня. Тут тоже не приписывай мне никаких отклонений. Я не упиваясь этой зависимостью. Просто не вижу в уходе за пациентом ничего унизительного или неприглядного.

– Так, потихоньку я помогал семье и готовился к поступлению. Затем я окончил медкурсы и стал работать в хоспис, параллельно обучаясь в ВУЗе. Мне приходилось ухаживать и за мужчинами, и за женщинами. Кроме того, обучаясь в меде я был полон амбиций и не мог точно остановиться на каком-то одном направлении. Поэтому я успел пройти практику чуть ли не во всех отделениях, в том числе гинекологии и родильном отделении. Уже после я остановил свой выбор на офтальмологии, но у меня есть и ещё одна профессия, которую я активно развиваю.

— Ещё одна? — удивилась я, почувствовав себя совсем спокойно после рассказа Армина. — Какая?

— Потом обязательно расскажу, — ему явно понравился мой интерес. — Тебе понравится.

— Она по медицине? — осторожно спросила я.

— Да. Но не волнуйся: она абсолютно безопасна для тебя.

Мне стало одновременно любопытно и страшно. Что же это за профессия?

— Я рассказал все это для того, чтобы ты поняла, — заключил Армин, — заботясь о тебе, я не буду удовлетворять свои фантазии. Пока ты будешь оставаться ко мне холодной, я не перейду границы заботы. Но если я увижу твою отзывчивость... — Армин сделал многозначительную паузу, — я это не пропущу.

Мне стало жарко от его слов, и я непроизвольно заметалась по сиденью. Мои бедра аж свело от напряжения, и я вновь провела по ним руками, чтобы убедится, что я в джинсах.

— Чего ты разволновалась, малышка Афина? — мужчина бережно взял меня за руку и поднялся к запястью, где бился пульс. — Я обещаю: тебе будет со мной очень хорошо.

Мне не хватало воздуха от волнения, и я задышала сквозь приоткрытые губы. Румянец обжёг мне щеки и шею, а руки напротив стали ледяными.

— Просто расслабься и доверься мне, — Армин отстегнул ремень безопасности, ощутимо пройдясь по моей талии. — Ты ведь хочешь, чтобы у нас все получилось?

У нас? Что получилось? Что он имеет в виду?

Все мое лицо горело от стыда. А ещё внизу живота все сжималось тугим комочком.

Мне срочно нужно на воздух! Я не могу дышать!

— Как ты прекрасна, малышка Афина, — мужчина прошептал это совсем близко от моих губ, и, предчувствуя самое страшное, я зажмурилась через повязку, застыв в руках Армина.

— Не бойся, малышка Афина, — мужчина опалил мне кожу своим дыханием. — Я обязательно украду твой первый поцелуй, но не таким пошлым образом. Сейчас я просто хочу полюбоваться на тебя. Ты очень красивая.

Я нервно сглотнула, так и не решаясь хоть чуть-чуть расслабиться.

— Мы... стоим на светофоре? — робко спросила я, чтобы хоть как-то перевести разговор в другое русло.

— Нет, — я по дыханию догадалась, что Армин улыбнулся. — Мы уже въехали в мой двор. И сейчас пойдем ко мне.

От волнения я сплела пальцы, но все равно не могла взять себя в руки, пока Армин находится так близко ко мне.

Но мой врач не стал меня долго мучить. Он вышел из машины и помог выбраться мне, а затем накинул мне на плечи свой плащ. Уверена, что плащ тоже черный. А ещё он был очень длинным, так что мне пришлось его чуть собрать в руках, чтобы на задеть подошвой кроссовок.

На улице моросил дождь, но Армин вел меня неспеша, словно давая возможность надышаться влажным воздухом сполна.

Глава 8.

– Ничего не бойся, – шепнул мне в губы Армин. – Это только поцелуй. Я не трону тебя. Обещаю. Я не буду грубым. Если тебе не понравится, ты можешь меня остановить. Один твой звук или жест – и я остановлюсь. Но пока ты будешь молчать, ты – моя.

Мужчина не стал ждать моего согласия, а лишь еще чуть-чуть притянул меня к себе за затылок и коснулся моих губ. Это был еще не поцелуй – всего лишь касание губ, но у меня все тело покрылось мурашками и приподнялись волосы у корней. Дождавшись, когда я сделаю вдох через полуоткрытый рот, Армин вдохнул в меня свой воздух и, хоть и бережно, но именно овладел моим ртом.

Все мурашки теперь бросились с моей головы вниз, отчего я аж поджала пальчики на ногах. А мужчина осторожно проник в мой рот языком. Дышать стало труднее. Мою грудную клетку словно сдавило от противоречивых эмоций.

Мне было очень страшно, стыдно, да вообще вся ситуация не укладывалась в голове! Я только вчера впервые пришла на прием к Армину, а сегодня таю в его объятьях, наслаждаясь моим первым поцелуем!

А ведь так нельзя! Он подумает, что я доступная аморальная девушка! Что мне без разницы где и с кем. Так нельзя! Но… мне так стыдно было в этом признаться, даже самой себе, но то, что сейчас со мной делал Армин было волшебно. Это самый лучший подарок на день рожденья, который только мог бы у меня быть!

Тем временем мужчина углубил поцелуй, прижимая меня за талию к себе все ближе. Он настойчиво касался моего языка, ласкал мои губы и так смело прижимал меня к себе, что мое сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди! Я чувствовала собственный пульс в ушах, в висках и, к моему ужасу, в промежности! Никогда не думала, что «там» можно ощутить нечто подобное!

Но как бы мне ни было хорошо, я изо всех сил сдерживала себя, чтобы не предпринять даже призрачную попытку ответить на поцелуй. Я вцепилась пальцами в углы стиральной машины, чтобы лишний раз не притронуться к мужскому телу, но при этом никак не пыталась его остановить.

Хотя, наверное, уже надо? А как? Я ведь сама, получается, позволила этот поцелуй! И не сопротивляюсь. Можно оправдаться тем, что Армин застал меня врасплох, что я растерялась, что побоялась отказать, и это в общем-то все правда. Но это было так упоительно!

И тут за очередной лаской языком я почувствовала промежностью естественную реакцию мужского организма. У меня перехватило дыхание от осознания, что наш поцелуй сейчас может зайти гораздо дальше. И… И…

Нет, я не могу себе в этом признаться! Не могу!

Но прямо сейчас я готова была получить и такой подарок на свой день рожденья.

Что может быть романтичнее, как стать полноценной девушкой в день своего совершеннолетия?! Но это слишком!

Внезапно мужчина нырнул рукой между нашими телами и пробрался к поясу джинсов. Я все понимала, но не знала что делать.

А если он не остановится? А если станет грубым? А если…

Но как оказалось Армин подложил между нами сложенное в несколько раз полотенце, чтобы я не чувствовала всего этого.

– Не буду смущать мою девочку, – быстро прошептал он и с новой страстью продолжил поцелуй, смелее запрокинув мне голову, но моя завороженность Армином уже прошла.

Я опустила лицо и вжала голову в плечи, желая наконец выйти из этой игры. Это была не просто игра, а какое-то минутное помешательство, и я не понимала, как Армин смог меня так очаровать. Я заранее приготовилась к более решительному отказу, но мужчина и правда сразу остановился.

– Все хорошо, малышка. Я на тебя не давлю, – сообщил он, опять пуская мурашки по всему моему телу. – Ты со мной, и это главное!

Я опустила голову еще ниже, густо покрываясь жгучим румянцем, но Армин тут же привел меня в чувства.

– У меня есть для тебя подарок, – сказал он и стащил меня с машинки.

– Подарок? – удивилась я.

Когда он успел купить подарок, если он весь день был с пациентами? 

– Здесь порог – осторожно, – предупредил меня Армин, когда мы вышли из ванной. – У меня большой дом, но ты не волнуйся. Я научу тебя как все находить наощупь.

– Вы что, тоже теряли зрение? – спросила я, стыдливо прикусывая распухшие от поцелуя губы.

– Нет, – он говорил так свободно, словно пару минут спустя не испытывал ко мне желания. – Но я ухаживал за одним таким пациентом. Я не мог находиться с ним круглосуточно, поэтому сделал для него различные подсказки, с помощью которых он мог перемещаться по дому. Сегодня всему научить тебя не обещаю, все же я не ожидал, что ты окажешься у меня. Но постепенно научишься. А может и не научишься. В будущем тебе это все равно не понадобится.

Его слова подействовали на меня успокаивающе. Значит, у него нет сомнений, что мое зрение восстановится.

Наконец Армин остановил меня и озвучил странный приказ:

– Сядь на колени.

У меня снова все сжалось внутри от плохих предчувствий.

Он заставит меня «снять ему напряжение»? Он все-таки…

Но я не успела додумать свои мысли, как Армин нажал мне на плечи и силой усадил на мягкий ковер. Я закрыла ладошками рот, инстинктивно пытаясь защититься, но мужчина опустился рядом, отнял мои руки от лица и заставил меня потянуться чуть-чуть вперед. Все это произошло так быстро, что я потеряла равновесие и подумала, что упаду лицом вниз, на вместо этого уткнулась во что-то огромное и безразмерное.

Глава 9.

— Итак, малышка Афина, — интригующе заговорил Армин, не выпуская меня из объятий, — для начала я научу тебя ходить.

Мужчина обошел меня и теперь обнял сзади, обхватив горячей ладонью за талию.

— Вот так, малышка, прижмись ко мне, — тихо шептал мне на ушко Армин, — перемести весь вес на правую ногу, левую чуть выстави вперёд.

Он провел ладонью вниз по моему бедру, вынуждая меня подчиниться его советам.

— Ручки также выстави одну вперед, другую чуть вбок, чтобы сохранить равновесие, — продолжал он шептать мне на ушко. — А теперь идёшь по одному шагу вперёд. Ногой, которая впереди, проводишь полукруг, тем самым проверяешь есть ли поблизости препятствия. После этого второй делаешь шаг. Руками также: одной исследуешь пространство, второй держишь равновесие. Теперь сама.

Я почувствовала себя ужасно глупо. Может быть слепым людям это и помогает ходить, хотя у них вроде бы есть трость, но я не хотела так позориться. Я и так пережила сегодня столько неловких ситуаций!

— Иди, — с нажимом повторил Армин, но я печально мотнула головой, понимая, что этим лишь рассержу моего врача.

— Не слушаешься, малышка Афина? — строго спросил он, и я вся сжалась от страха.

Вот сейчас я, наверное, увижу истинного Армина Никеля. Может проще было вынести пару минут неловкости, чем вот так портить отношения?

— Ладно, я понимаю, — вдруг миролюбиво заявил он. — Хватит для тебя стрессов на сегодня.

Мужчина все также за талию подвёл меня вперёд, а затем усадил на колени перед невысоким столиком.

По привычке я прошлась пальцами по столу в поисках палочек, но поняла, что есть столовыми приборами вслепую у меня вряд ли получится.

— Я тебя покормлю, — сообщил Армин. — Позволю тебе покапризничать, но только сегодня. С завтрашнего дня ты будешь делать все, что я тебе скажу и неважно: нравится тебе это или нет, хочешь ты этого или нет. Ты будешь делать все, что я скажу, и точка.

По голосу чувствовалось, что Армин сердится на меня, и теперь мне стало ещё страшнее.

— Простите меня, — я виновато опустила голову. — Я так Вам благодарна за все, что Вы сделали сегодня! Но мне просто стыдно снова показаться Вам в неловкой ситуации. Я бы никогда не позволила себе капризничать с Вами.

— Открой рот, — холодно приказал Армин, будто проигнорировав все мои слова.

Теперь власть Армина показалось мне угнетающей, и я почувствовала себя ужасно беспомощной.

— Иди сюда, малышка, — тон мужчины снова стал ласковым, а сам он притянул меня к себе и усадил между своих ног. — Ну что с тобой? Я ведь не попросил тебя ни о чем лишнем. Я уже сказал, что не обижу тебя, дал тебе гарнитуру, чтобы ты не чувствовала себя заложницей. Лично мне будет даже приятнее, если ты во всем будешь зависеть от меня. Тем не менее, я хотел научить тебя свободе. Чтобы ты могла ориентироваться в моем доме, да и вообще в пространстве. Но если ты этого так не хочешь, то мы не будем больше к этому возвращаться.

Вся обида на Армина тут же рухнула с моих плеч.

Как я вообще могла на него обидеться?!

— Простите, Армин, — виновато начала я. — Я все-все буду делать! — искренне пообещала я. — Не знаю, что на меня нашло!

— Так-то лучше, — довольно ответил он. — Открой ротик, Афина.

На этот раз я послушно выполнила приказ и получила вкуснейшую порцию суши с угрем.

Закрыв глаза от гастрономического удовольствия, я принялась есть с рук мужчины, больше не беспокоясь о неловкости некоторых моментов.

В какой-то степени мне даже хотелось выслужиться перед Армином, заслужить его прощение. Поэтому я самозабвенно принимала все с его рук, щедро благодаря его эмоциями.

Когда же с ужином было покончено, я блаженно улыбнулась и зевнула.

Столько впечатлений было за день! Я уже ничего не соображала. Хотелось заснуть прямо здесь и сейчас. Конечно же, это не ускользнуло от Армина.

— Афина, у тебя не будет своей комнаты в моем доме, — сообщил он. — Ты будешь спать в моей спальне и в моей постели. Это не обсуждается. Тебе по-прежнему нужно обрабатывать глазки, и если тебе что-то понадобится ночью, то я должен быть рядом. Все.

Снова эта пугающая двусмысленность ситуации.

Я буду спать в постели красивого взрослого мужчины, которому я нравлюсь. Случится ли что-то между нами? Позволю ли я случится этому или у меня не будет выбора?

Страшно об этом даже подумать!

Однако помимо ночного сна в постели Армина у меня была еще пара проблем, которые я оттягивала до последнего. И если одну из них можно было перенести на завтра – это душ, так как в моей палате была душевая, и я могла попросить Гаю помочь мне помыться, то что делать со второй проблемой я не знала. Это элементарный поход в уборную.

Я терпела до последнего. Специально ничего не пила за ужином. Но рассчитывать на то, что я протяну так до утра, когда вновь окажусь в палате было глупо.

– Господин Армин… – замялась я, когда мужчина привел меня в свою спальню. – Мне надо… Ну…

– Конечно, – ласково ответил он. – Сейчас я тебя провожу и все покажу.

Глава 10.

Армин вожделенно глядел на его маленькую хрупкую девочку, и желание било в нем учащенным пульсом.

Он не мог наглядеться на свою малышку Афину. На ее длинные чуть с рыжиной волосы, которые до безумия хотелось сейчас зажать в кулаке. На ее совсем худенькие плечи, остро выступающие под пижамной рубашкой. На ее сочные и сто раз искусанные за вечер губки. И на ее узкую ступню, вылезшую из-под одеяла.

Как ему хотелось овладеть этой девочкой! Сейчас же! Стать ее первым мужчиной. Господином. Хозяином ее мыслей и тела. Сколько всего он сделает с этой девочкой! Доведет до безумия и себя, и ее. Нужно лишь закрепить доверие Афины.

Он мог взять ее уже сегодня вечером. Армин прекрасно видел, как его девочка завелась в ванной. Она хотела нечто большее, чем просто поцелуй. Нечто гораздо большее.

Но Армин умел ждать. Он ждал эту девочку два месяца. Готов подождать ещё один день. А может быть чуть меньше.

Впервые он встретил эту девочку ещё в клинике, когда она пришла к другому врачу офтальмологу. Нельзя сказать, что в тот момент она ему настолько понравилась. Он лишь приметил ее природную застенчивость в каждом движении и жесте. Но именно эта застенчивость делала Афину такой обаятельной и такой манящей.

Армина никогда не подводило его чутье. Он понял, что к девушке следует приглядеться. Мужчина проследил, что после приема Афина, ее сестра Гая и ее муж Декарт отправились обедать. Армин хотел подойти к ним уже в тот момент, но, как всегда, доверился интуиции и принялся выжидать.

На выходе из ресторана Афина чуть не влетела в стеклянную дверь, потому что на мгновенье сняла очки и не увидела куда идёт. Армин вовремя остановил девушку и тогда-то увидел ее глаза. И понял, что ему конец. Насколько у нее красивые глаза!

Когда он впервые заглянул в глаза Афины, ее зрачки были расширены от специальных капель, применяемых для осмотра. После осмотра этот эффект длится ещё некоторое время, оставляя зрачки расширенными, и это просто сбило Армина с ног.

Это выглядело так, словно Афина была возбуждена до предела, опьянена им как опиумом, но при этом ее щёчки горели от смущения.

Сколько всего можно с ней сделать, чтобы довести до такого состояния без использования препаратов. Армину захотелось добиться такого же эффекта, применив только свои чары. И он жаждал этого момента с большим нетерпением.

Армин глянул на часы — половина десятого. Утро ещё так нескоро! А он вколол достаточно сильную дозу успокоительного.

Черт! Кажется, он переиграл в благородство! Вот что ему теперь делать?! Хоть нарушай свои же правила и пользуйся девушкой в отключке!

Армин тяжело вздохнул и прошёлся по комнате. Было бы разумнее, конечно, спуститься вниз: отвлечься, посмотреть какой-нибудь сериал, посидеть в интернете. Но Армина как магнитом тянуло к его беззащитной девочке Афине. Он не мог отойти от нее даже на шаг.

Она нужна была ему. Пока он не сделает эту девочку своей, Армин не сможет спокойно вздохнуть.

Мужчина в ярости снял с себя рубашку, так как даже прикосновение ткани к его телу раздражало. Его должны касаться только робкие, но пытливые пальчики Афины, ее трепетные губы и острые вершинки!

Не в силах больше быть вдали от своей девочки, мужчина лег в кровать и прижал хрупкое девичье тело к себе. Афина все ещё была завернула в одеяло, так что технически Армин к ней не приставал. Просто прижал ее к себе. Мало ли. Может она замерзла? Все успокоительные замедляют сердечный ритм, отчего часто человеку становится холодно.

Афина спокойно посапывала в глубоком сне.

Нет! Это невозможно! Даже умиротворенное сопение Афины вызывало в мужчине страсть. Его самая красивая, самая желанная девочка! Хоть самому пей лошадиную дозу снотворного! Но ведь он должен заботиться о своей девочке даже ночью. Поэтому ему нельзя отключаться так надолго.

Афина всхлипнула во сне и теснее прижалась к Армину.

— Все хорошо, малышка, — прошептал ей на ушко мужчина. — Никто тебя не обидит. Спи спокойно.

Армин закрыл глаза и с удовольствием вдохнул запах ее волос.

До первого пробуждения девушки ему так и не удалось заснуть…

Мне снился странный вязкий сон, наполненный запахом парфюма моего врача, его горячими объятиями, ласковыми речами и размеренным дыханием.

Все было так хорошо и спокойно, но я чувствовала необъяснимую жажду. Нет, мне не хотелось пить. Мне хотелось снова познать вкус губ этого загадочного мужчины, жар его ладоней и снова получить ту самую реакцию, которая так смутила меня.

Мне хотелось ему принадлежать. Моему врачу. Армину Никелю. Такому высокому, красивому, сильному. Мне понравилась его сила, хоть она и пугала. Но эта же сила заставляла меня заранее складывать оружие.

А ещё... во сне мне хотелось не просто, чтобы Армин стал моим первым мужчиной. Мне хотелось этого именно на совершеннолетие. Но ведь этот день уже прошел. И теперь никакие подарки не могли заполнить во мне эту пустоту.

Почему он не настоял на этом в ванной?!

В какой-то момент от собственных желаний и мыслей мне стало невыносимо жарко. А ещё ужасно горько от разочарования.