Водораздел

Пролог

Видел я рабов на конях, а князей, ходящих пешком.

Екклесиаст.

Там, где власть выступает в качестве исходного условия,

господствует случайность.

С. И. Барзилов, А.Г. Чернышев.

Безумство власти.

Солнце выжигало все на пути своего света. Казалось бы, оно стремилось испепелить навсегда бескрайние приволжские степи. Отчасти, ему это удалось, потому что трава к началу августа превратилась в желтую солому, иссохшую покорно перед пламенем светила.

Однако на других полях кое-где колосилась пшеница, мелкая и редкая. На одном из полей, которые пощадило солнце, в этот довольно ранний час возник комбайн, смотревшийся посреди окружающего запустения как памятник некогда могучей, но уже пришедшей в упадок индустриальной цивилизации.

В этот час, когда все живое исчезло и, казалось бы, окончилась человеческая история, в синем безоблачном небе нарисовалась небольшая черная точка. Точка эта стала расти и все больше увеличиваться в размерах, и скоро превратилось в подобное дракону чудовище с гигантским винтом наверху, как будто шумом своим, призванное вогнать в летаргию все уцелевшее в эту страшную сушь.  Еще немного и оно закроет собой солнце и принесет иссохшей земле и избавление.

Одновременно с возникшим в небе вертолетом, путь комбайну преградил черный джип, из которого вышли двое мужчин в костюмах и при галстуках. Пришельцы знаками пригласили водителя вступить с ними в диалог, и когда он высунулся из кабины, один из них скомандовал:

- Все, дядя, шабаш! Глуши двигатель!

Сидящий в кабине комбайна человек, без рубашки, но в привычной для сельского населения кепке с козырьком, цветом отдаленно напоминающей белоснежный, понял, что это не пустые разговоры, и потому комбайн остановил и двигатель заглушил.

Вертолет же сел на землю и оттуда посыпались еще какие-то люди в костюмах. Вскоре стало понятно, что в эпицентре всего этого движения находится человек средних лет, полноватый брюнет и с удивительно жизнерадостным выражением лица. Казалось бы, он всем видом своим демонстрировал небывалое жизнелюбие и полное осознание того факта, что жизнь удалась. В отличие от остальных был он без пиджака и галстука, а только в белой рубашке с короткими рукавами. Одновременно с ним неведомо откуда появилась другой человек с профессиональной видеокамерой, которая всем своим стеклянным глазом к нему приклеилась. Прилетевший тем временем неторопливыми, но уверенными шагами направлялся в сторону заглохшего комбайна.

Комбайнер сразу узнал визитера. Это был местный правитель, пользующийся ничем не ограниченной властью – губернатор Великоволжского края Дмитрий Иванович Агарков. Тем временем пара людей в штатском снова объяснили сельхозработнику, чтобы он немедленно вылезал из своей кабины и спускался на грешную землю. Чувствуя, как ноги под ним подкашиваются от ужаса, тот спустился из кабины.

Губернатор, подойдя к нему, приобнял его и дружески похлопал по плечу, в то время как время видеокамера аккуратно продолжала фиксировать происходящее.

- Ну, что? – весело сказал губернатор, когда похлопыванья и объятия закончились, - даст край двадцать миллионов тонн зерновых?

- Все отдам!!! – взмолился сельзохработник, - и трактор забирайте! А меня, Христа ради, отпустите!!!!!!!!

Глава первая

Жарким августовским утром в начале рабочего дня Беловодский порт, крупнейший не только в крае, но и во всем поволжском регионе, жил своей привычной жизнью. Стучали молотки, работали подъемные кран, непрерывно загружая баржи и разгружая их, кричали грузчики и от распаленного, несмотря на ранние часы, асфальта, шел чад. В этот утренний час на территорию порта ворвались люди в пятнистом камуфляже, черных масках и шнурованных ботинках, вооруженные короткоствольными калашами. В течение нескольких минут они скрутили портовую охрану и положили всех лицами на раскаленный асфальт, после чего также быстро заняли портовое управление, а затем грузовые доки. На установление полного контроля над портом ушло меньше получаса.

            Гендиректор ОАО «Беловодский речной порт» Александр Пафнутьев успел только приступить к работе, когда в его кабинет зашли СОБРовцы в масках и с автоматами, а вслед за ними судебные приставы, которые предъявили документы. Из документов с неумолимой юридической логикой вытекало, что вчерашним числом Арбитражный суд Великоволжского края признал ОАО «Беловодский речной порт» банкротом, по иску сразу двух акционеров: кипрской компании «Интермс», контролировавшей 22% акций, и Министерства имущества края, которому принадлежал блокирующий пакет в виде 25% и одной акции. После этого гендиректору предложили покинуть кабинет, поскольку вся власть на предприятии отныне принадлежит назначенному арбитражному управляющему, а он, гендиректор обанкротившейся структуры, никакой юридической силы здесь больше не имеет. Пафнутьев попытался было объяснить, что 53% акций порта принадлежит самарской компании R.V.R., что он назначен сюда решением главного акционера и что порт далек от банкротства. В ответ дюжий СОБРовец, не снимая маски, схватил директора за шиворот пиджака, выволок из кабинета и в прямом смысле спустил с лестницы, дав ему внушительный пинок сапогом под зад.

            После этого в кабинете появились люди в штатском и предъявив приставам и СОБРовцам красные корочки с надписью «Совет Безопасности Великоволжского края». Приставы и СОБРовцы взяли под козырек и вышли из кабинета и приемной. Приставы окончательно, а бойцы СОБРа встав по обе стороны от входной двери, образовали подобие почетного караула. Сотрудники Совета Безопасности, оставшись в кабинете в одиночестве, тут же приступили к выемке всей служебной документации.

            Тем временем сотрудников портовой охраны, подняли с асфальта и загрузили в парочку подогнанных автозаков. Погрузкой руководил еще один человек в штатском. Вскоре после этого перед автозаками появился милицейский УАЗик. Человек в штатском махнул рукой, и УАЗик тронулся, который включенной мигалкой и покрякиваньем расчищая дорогу автозакам. Вскоре этот кортеж выехал за пределы порта и растворился на просторах края.

            Смотрящий в городе Беловодске Тимур Караев по прозвищу Карачик, услышав о захвате порта, прибыл на место, чтобы лично разобраться в ситуации. Карачик был в городе одним из самых влиятельных людей. Он имел при себе удостоверение помощника мэра города Алексея Сабурова, ездил на джипе «Чероки» и со спецпропуском городской мэрии под лобовым стеклом. Карачик считался ближайшим другом мэра города Алексея Сабурова, так же, как и мэр, он был заядлым охотником, и охотились они постоянно вдвоем. Принадлежащее Карачику частное охранное предприятие занималось охраной мэрии и большей части предприятий в городе. Порт тоже охраняли его охранники. Карачик держал почти весь городской бизнес, все рынки, сети магазинов и заправочных станций. Кроме того, Карачик представлял в городе интересы смотрящего в Поволжском регионе вора в законе Резо Старого. Карачик достиг того уровня, по достижении которого у людей его кругозора часто начинается головокружение от успехов. То же самое случилось и с Карачиком. Он был уверен, что ничего плохого случится с ним уже не может, и поэтому, захватив всего парочку своих пацанов, вооруженных двумя ТТ и одним «Калашниковым», лежавшим в багажнике, приехал к порту, чтобы разрулить все проблемы на месте. 

            Там он увидел СОБРовцев в масках, дежуривших у закрытых ворот центральной проходной. Впрочем, когда один из его спутников подошел к ним и представился как человек Карачика, и сказал, что Карачик вот здесь в машине желал бы знать, что здесь происходит, его встретили приветливо. Из дверей проходной вышел человек в штатском, который сказал, что раз Карачик лично соизволил приехать, то конечно, они будут рады ему все объяснить, и тут же пригласил Карачика и его спутников проехать на территорию порта для дальнейших объяснений.

            Очевидно, что несколько лет почти неограниченной власти в городе сыграли со смотрящим совсем злую шутку. Карачик принял приглашение, и джип заехал в любезно распахнувшиеся перед ним ворота.

            Едва створки ворот лязгнули, СОБРовцы выволокли Карачика и его спутников из машины, отобрали оружие, после чего избили их прикладами. Двух братков оставили лежать на асфальте под дулами автоматов, а на самого Карачика надели наручники. Потом по распоряжению человека в штатском его загрузили в «Волгу» с тонированными стеклами и увезли в неизвестном направлении.

…

            Через полчаса после нежданного приземления губернатора в сельхозартели «Петрищево», там уже находилось все руководство артели и начальство Верхнерадищевского района. К полетам губернатора по полям и весям края все уже привыкли и стали воспринимать как фоновое оформление скудной колхозной жизни, и поэтому его очередное приземление стало неожиданностью разве что для комбайнера Василия Хмарина, которого после встречи с посланником неба от греха подальше увезли и долго отпаивали самогоном. Зато председатель сельхозартели и глава района были вполне готовы к такой внештатной ситуации, лица их излучали уверенность и благолепие, и что показать пришельцу они тоже быстро сообразили. Уже через час губернатор сидел за обильно накрытым столом и поднимал тост с рюмкой водки местного производства, как уверял глава района (в действительности, это был «Русский стандарт», разлитый в тару водки «Губернаторская», предлагать «Губернаторскую» главе края никто бы не рискнул), а еще обильно закусывал копчеными колбасками, куриной грудкой и копченой стерлядью да свежими овощами.

Глава вторая

Роман Чавия, владелец кипрской компании «Интермс», по иску которой Беловодский порт был подвергнут процедуре банкротства, приехал в порт рано утром в компании своего племянника Георгия Чавия, которого Великоволжский арбитражный суд назначил временным арбитражным управляющим. Георгий Чавия был довольно молодым человеком лет тридцати с небольшим. За свою жизнь он уже успел побывать фигурантом двух уголовных дел, одно по обвинению в вымогательстве, а другое - нанесения вреда здоровью средней тяжести. Еще он успел поучиться в Лондоне, где пытался получить степень МВА, но оттуда его депортировали за драку, и диплом МВА он получил уже в Москве. А совсем недавно он окончил курсы арбитражных управляющих, а тут и достойный объект подвернулся.

            Дядю и племянника Чавия сопровождали вице-губернатор Петр Шумилов, министр имущественных отношений Калинкин, его зам Мормышкин, курировавший вопросы банкротств, и мэр Беловодска Сабуров. У Сабурова лицо было беспокойное и обескураженное. Известие о смерти Карачика привело его в расстроенные чувства. Он резко ощутил свое одиночество. Он готов был обратиться с призывом к населению города выходить на улицы, и позвонил с этим предложением Резо. Однако вор очень дорожил своим человеком на посту второго по величине города в регионе и понимал, что краевой администрации ничего не стоит выкинуть того из мэров. Поэтому Резо резко остудил пыл и посоветовал пока что стелиться перед губернатором и вылизывать все, что можно. «Главное – дожить до выборов», - так сказал он Сабурову напоследок. Выборы мэра должны были состояться в марте следующего года, то есть примерно через полгода. Сабуров собирался баллотироваться на новый срок.

            Сразу же по приезду вице-губернатор повел дядю и племянника осматривать кабинет гендиректора порта. Он открыл перед ними дверь и показал кабинет, где еще вчера сидел бывший гендиректор Пафнутьев.

- Вот, - торжествующе махнул рукой Шумилов, - теперича принимайте дела.

            После этого он вручил Чавия-младшему печать и акт сдачи-приема дел. Несмотря на то, что подпись прежнего гендиректора отсутствовала, Георгий подмахнул акт, потом приложил полученную печать и тем самым вступил в должность управляющего портом.

            Чавия-старший тем временем подошел к окну и одернул жалюзи. Из окна открывался великолепный вид на портовые доки и на Волгу, раскинувшуюся вокруг на несколько километров.

- Вот, - торжествующе сказал Чавия своему племяннику, - принимай владения.

 После этого Чавия в компании Шумилова, Калинкина и Сабурова отправились на встречу с трудовым коллективом. После вчерашнего захвата порта персонал был сильно обеспокоен своим будущим, и теперь ждал разъяснений от новых хозяев. К тому же все знали, что порт банкротом не был и давал внушительную рентабельность.

При появлении нового руководства народ забурлил. На трибуну поднялся вице-губернатор Шумилов, который стал объяснять, что ничего страшного не происходит, что прежнее руководство завело порт в долговую яму, но теперь после процедуры санации порт должен выйти на прибыль уже к концу года, так что жизнь теперь пойдет лучше прежней.

После этих слов народ забурлил еще больше прежнего. С мест послышались крики, что будет с надбавками и премиями, которые прежний собственник – самарская компания R.V.R. платила всем работникам. Шумилов попытался заверить трудящихся, что для них ничего не изменится, а только улучшится, но убедить в этом народ было сложно. Кто-то даже поднялся с мест. Тогда на трибуну вышел мэр Беловодска Сабуров, которого население уважало. Его стали слушать внимательно. Сабуров сказал, что проблемы у прежних собственников и вправду были, но теперь пришли нормальные хозяева. Что это обычная процедура, через которую проходят многие предприятия, что для трудового коллектива ничего не изменится в худшую сторону, он это гарантирует и будет держать руку на пульсе. Несмотря на то, что порт был предприятием не муниципального, а регионального значения и никакого влияния на него мэр иметь не мог, Сабурова выслушали и еще похлопали. Трудящиеся стали понемногу успокаиваться, после чего  арбитражного управляющего Георгия Чавия выслушали молча и пару раз даже жиденько похлопали.

…

Смотрящий в поволжском регионе вор в законе Резо Старый сидел в гостиной своего дома под Самарой и выслушивал двух визитеров. Первый был гендиректором Беловодского порта Пафнутьевым, которого вчера с таким апломбом выставили из собственного кабинета, второй – его непосредственным начальником, гендиректором группы компаний R.V.R. Дмитрием Шмаковым. Оба они пришли жаловаться на беспредел великоволжских властей и незаконный захват актива.

- Так, так, понятно, - сказал Резо с еле заметным грузинским акцентом, когда закончил выслушивать ходоков, - ну а вы-то сами чего ушами хлопали? Что совсем ни сном ни духом, что Чавия банкротство готовит?

- Откуда? – удивился Шмаков, - мы разведкой не занимается, тем более в Великоволжске.

- А это зря, - заметил Резо, - надо было наблюдать, потому что Чавия этот – мразь и подлец, чего еще от него ожидать было. Мой крестник, между прочим. Я его в люди вывел и на ликеро-водочный завод посадил в свое время, а он с губером великоволжским снюхался, под его крышу пошел. Кидала он, вот кто. И вы должны были знать, с кем дело имеете, и что если у него 22% акций, то когда-нибудь подлянку выкинет, а вы уши развесили. Лохами быть не надо. Я про то, что он захват порта готовит, уже несколько дней назад знал. Не думал только, что так быстро все будет. А с Карачиком что случилось?

Глава третья

Полпред приземлился в половине десятого, прилетев на персональном Як-40, в городском аэропорту Великоволжска. Встречать его приехал сам губернатор Агарков вместе со всей региональной верхушкой. В кучке встречающих можно было разглядеть спикера Областной Думы Марченко, вице-губернаторов Кейтеля, Мордашева и Шумилова, нескольких простых вице-премьеров, мэра города Аксюту, начальника ГУВД Синельникова и краевого прокурора Маклакова. Отдельного внимания заслуживал краевой уполномоченный по правам человека Артур Абрамович Шлифельсон, который приехал встречать полпреда в прокурорском мундире с погонами генерал-лейтенанта.

- Это что такое?!!! – заорал не своим голосом прокурор Николай Маклаков, неожиданно узнав в краевом омбудсмене своего коллегу, - это что, блядь, за маскарад?!!! 

- Да, вот, Николай Иванович, чтоб, так сказать, соответствовать моменту, - робко попытался оправдаться правозащитник.

- Я тебе покажу «соответствовать моменту», чучело!!! – орал прокурор, - а ну быстро вон отсюда, чтоб глаза мои не видели!!! И запомни: еще хоть раз увижу в мундире прокурорском – пойдешь у меня по статье за дискредитацию органов!!! Ты меня знаешь!!! Мое терпение лопнуло!! Это последнее предупреждение!

- Ухожу, ухожу, - послушно кивал главный краевой правозащитник, быстро ретируясь, но никуда не ушел, а лишь спрятался за спинами журналистов, отобранных губернаторским пресс-секретарем Вайнбергом. Отобраны они были буквально накануне, и многие из них узнали о том, что аккредитованы на встречу с полпредом около полуночи, и поэтому откровенно зевали.

      Губернатор приехал на личном БМВ, бодро вышел на свежий воздух и стал здороваться с присутствующими в первом ряду.

- Нет, послушайте, Дмитрий Иванович, - жалобно сказал прокурор Маклаков, обменявшись с губернатором рукопожатием, - совсем они ведь страх потеряли! Над прокурорским мундиром надсмехаться! Да что же это делается-то, а! Куда ж это мы катимся!!!

- Ничего, Николай Васильевич, не волнуйся, - бодро отвечал губернатор, - разберемся. Меры примем. Ну чего ты разволновался так. Ну, клоун он клоун и есть. Я с ним сам лично поговорю.

      Тем временем показался самолет в небесной дали, вскоре он совершил посадку и зарулил к терминалу. Тут же подогнали девицу в кокошнике и с караваем, а за ней целый хор, местный казачий народный ансамбль, который губернатор считал своей личной гордостью и даже возил с собой во время своих заграничных вояжей.

      Едва полпред покинул пределы самолета и ступил на трап, ансамбль разразился дружным и громким хором:

- К нам приехал, к нам приехал, Сергей Виленыч дорогой!

      Полпред, поначалу слегка ошарашенный, быстро взял себя в руки и резво сбежал вниз по трапу, чтобы попасть в крепкие мужские объятья губернатора Агаркова.

- Сергей Виленович! – закричал тот, - вот радость-то какая у нас! Сам приехал! А вот хлеб-соль, отведай, а!

- Здравствуйте, Дмитрий Иванович! – отвечал тот, освобождаясь из крепких губернаторских объятий, - вот наслышан о вашем легендарном губернаторстве! Хочу, так сказать, лично взглянуть! О вашем крае легенды ходят! – все это он проговорил быстро, буквально за три секунды, но очень членораздельно.

      Полномочный представитель Президента в Нижневолжском федеральном округе Сергей Виленович Коренчук был моложав, невысок и носил очки, и всем своим видом напоминал пионера-отличника. Еще при своей внешности и к своим 37 годам он был человеком с непростой и насыщенной биографией. Успел он поработать вице-премьером российского правительства по экономике и в этом качестве приложить руку к дефолту. После дефолта он несколько месяцев отсиживался в далекой солнечной Австралии, а ближе к выборам снова всплыл в Москве в качестве главы одного либерального блока, с которым он кое-как прошел в Госдуму и возглавил там небольшую фракцию. А с приходом к власти действующего Президента, неожиданно оказался снова востребован на государевой службе, и получил назначение полпредом Президента в Нижневолжский федеральный округ. И вот теперь совершал он свою ознакомительную поездку по подшефным регионам.

- Поехали, Сергей Виленыч, поехали, - отвечал губернатор, и толпа встречающих расступилась, как мановению волшебной палочки, и только щелкали камеры фотокоров губернаторского пула.

- Вот прошу, добро пожаловать в мой автотранспорт, - сказал губернатор, лично распахивая перед полпредом заднюю дверцу «Мерседеса».

- Спасибо, - сказал полпред, - неплохо для главы региона, очень даже неплохо.

- Стараемся соответствовать, Сергей Виленович, - сказал Агарков,  усаживаясь на кожаное заднее сиденье рядом с полпредом, потом он махнул рукой, и лимузин покатился восвояси. За ним тронулся и весь остальной кортеж. На своих персоналках поехали первые лица, а за ним еще около десятка машин, набитых охранниками и референтурой. Впереди аккуратно расчищала дорогу громкой связью машина ГИБДД. Тем временем, оставшихся на летном поле журналистов провели в микроавтобус и распихали там кое-как. «Газель» заворчала и тоже тронулась с места.

По прибытии в специальный дом приемов краевой администрации, в который Агарков превратил городскую консерваторию, выстроенную в духе древнерусского барокко-ампира времен Александра III, начался торжественный прием в честь полпреда. Первой его частью явилось так называемое «пре-пати», как выражался министр внешних связей Пентюх, считавшийся при дворе Агаркова большим спецом по части светского этикета. Сценарий таких приемов был написан им же еще три года назад под тогдашнего президента. Заключалось это пре-пати в том, что представители краевой администрации по очереди подходили к полпреду, а представлял их лично губернатор, ставший ведущим вечера. Между ними шныряли официанты с закусками и выпивкой, в том числе шаманским и всевозможными коктейлями, с абсентом и Бейлисом, которые стали подаваться на губернских светских меропоприятиях по инициативе все того же Шлифельсона.