Водоворот судьбы

ВВЕДЕНИЕ

Кто-то из великих сказал: «Не зная прошлого, нельзя познать будущего». Мы так увлекаемся настоящим, что забываем свои родственные корни, не говоря уже о катаклизмах, происходивших на Земле сто, тысячу и более лет назад.

Мы забываем, что матушка-Земля живая и живёт по своим законам, которые мы никак не хотим познать. Потому приходит время, и кому-то — может нам, может детям, может внукам, — всё равно, за своё невежество приходится расплачиваться

МИНУТЫ СЧАСТЬЯ

Последние дни уходящего лета. На пороге осень. Мирно стоят у пирса пожарные катера. Ночь придаёт им таинственности и загадочности. Сразу не скажешь, на что или на кого они похожи. Да Бог с ними! Вот там, вдалеке, светится множество огоньков — там мой дом, жена с сынишкой, родные, друзья. Через четыре часа дежурство закончится, придёт смена, и айда в родное Октябрьское. Странно, Галка в диспетчерской что-то пишет и тут же разговаривает по связи.

— Давно вызовов не было!

Звук тревоги разорвал тишину на «до» и «после». Хлопанье дверей, топот ног в направлении катеров оборвало умиротворение в моей душе.

— Андрей, что случилось? что? Куда? — Бежавший за мной Никита выпалил вопросы один за другим.

— Построимся возле своего катера, командир расскажет.

Капитан с мотористом уже стояли возле катера; они всегда на дежурстве находились при нём, ночевали в кубрике. Не дав им опомниться, я крикнул: «Стройся!» Команда была выполнена мгновенно. В двух минутах от нас бежал начальник караула. По всему было видно, что Степанычу трудно: он то шёл, то бежал. Но раз капитан торопился, можно было с уверенностью сказать — что-то серьёзное.

Не дав ему открыть рот, холодный порывистый ветер снёс с головы Степаныча фуражку. Выругавшись, он даже не стал её поднимать, да и то было бессмысленно: она, подгоняемая ветром, то катилась, то подлетала по набережной.

— Итак, бойцы, дело хреново! Посты первый и второй передали: идёт волна от пяти до десяти метров. Населённым пунктам дан приказ на эвакуацию. Распоряжение дано — людям покинуть дома и подняться как можно выше, на возвышенности. Нам быть наготове и ждать дальнейших указаний.

-Всем по местам! Капитанов катеров и командиров отделений прошу остаться.

Ветер становился сильнее и колючее.

— Подойдите поближе.

Выполнив просьбу командира, мы встали вокруг него кольцом.

— Ребята, наша главная задача — спасти катера, они нужны будут для спасения людей. Берегите свой личный состав. Одеться всем в комбинезоны ПК-15 и быть всем на связи. От пирса отойти и держаться подальше от берега.

— С родными связаться можно, товарищ командир? — спросил Вячеслав, командир первого пожарного отделения.

— Не можно, а нужно, — быстро выпалил Степаныч. — И обязательно скажите им, чтобы шли на возвышенности. Все, хлопцы, по местам, с якорей сниматься.

Поднявшись по трапу на катер, я встретился с вопрошающими взглядами моториста Аркадия и двух моих пожарных — Никиты и Витьки.

— Связывайтесь со своими близкими, родными, пусть поднимаются на возвышенности, идёт большая вода. Постарайтесь успокоить их, волнение и суматоха сейчас не к чему. Одеться всем в снаряжение ПК-15. — Отдав распоряжение своим товарищам, я направился в рубку. Иваныч, матерясь, делал запись в штурмовую книгу: «В 5:30 получил приказ сняться с якоря».

— Вот, Андрюх, — произнёс он, поворачивая в мою сторону голову. — Чувствую я копчиком, что мой дембель не за горами. Но ничего, может, прорвёмся.

— Прорвёмся, Иваныч, — положив ему руку на плечо, ответил я. У самого-то и дело скребли кошки на душе.

Надо всех своих оповестить. Начал с родных. Хотел коротко, кратко, но как ни старался, всё получалось плохо. Приходилось по десять раз повторять и успокаивать. Настала очередь связаться с супругой и сынишкой. Ни с того ни с сего к горлу подкатил ком. Я еле смог справиться и объяснить Танюшке обстоятельства происходящего. Она, видно, спросонья, как и все, не могла сосредоточиться и по несколько раз переспрашивала дрожащим голосом. Я в ответ как мог старался спокойно повторять, что ей нужно делать с Ванькой. В очередной раз, говоря «успокойся», я встретился со взглядом Иваныча.

— Пора, Андрей, время. Посмотри, как разбушевалась непогода.

На улице завывал ветер и гулял со свистом по мачте и леерам.

— Пока, любимая, пока. Береги Ванюшку. — Всё, что я успел напоследок сказать.

В АДУ

Все три пожарных катера отошли за мыс и на ходу держались друг от друга на безопасном расстоянии.

Я вышел из рубки, взяв с собой бинокль, в надежде что-нибудь разглядеть спереди, по носу. Это была глупая задумка — ветер с мелким дождём не давал полностью открыть глаза, не то что посмотреть в оптику. Но, прищуриваясь и прикрываясь рукой, можно было увидеть лишь черноту, надвигающуюся с севера.

Сквозь шум ветра с дождем, послышался ещё и какой-то гул, с каждой секундой нараставший всё ближе и ближе. Мурашки побежали по спине. Как там мои родные? Успели собраться? Что с ними? И хотя разум заставлял мысли успокоиться, сердце предательски посылало импульсы в дурацкий мозг. От гнетущих мыслей оторвал голос сзади:

— Андрей Викторович, я правильно надел ПК-15?

Пожарный Виктор Говоров был в моём отделении самым молодым, 21 год от роду. С виду неказист, но в работе расторопный и толковый. Окинув его взглядом сверху донизу, я посмотрел на его руку — она судорожно сжимала и разжимала перила, за которые он держался.

— Всё хорошо, Вить, — сказал я, попытавшись ему улыбнуться.

Стараясь уйти от вопроса, я стал проверять параметры его комбинезона, который в критической ситуации мог превращаться в спасательную камеру. На вид ПК-15 был похож на скафандр космонавта, только теплее, и время живучести в нём составляло пять часов — как в огне, так и в воде. Повторив ещё раз, что всё хорошо, и похлопав его по плечу, я направился к Никите. Он с кем-то старался связаться по связи.