Военный сезон

Глава первая, в которой девушка не боится пауков (1/3)

Это вторая книга цикла "Маринбургские сезоны". Первую книгу вы найдете здесь: https://litnet.com/shrt/u2lD

***

Происхождение Черкасского разлома достоверно неизвестно.

В Борейской историографии устоялось мнение, что он появился в результате отчаянной попытки алтынских чернокнижников сдержать продвижение борейского авангарда, попытавшегося перейти Черкасские горы.

Алтынские же авторы отстаивают противоположную версию. По их мнению, Разлом открылся в результате попыток борейцев взять пограничную крепость Кепез при помощи магии.

Так или иначе, не вызывает сомнений искусственность его происхождения.

Леопольд Геблиц, «Природа Черкасского разлома, физическая и магическая»

***

Положение было безвыходным.

Даша поняла это, едва увидела, как на противоположном конце ущелья показались черные точки, стремительно спускающиеся по склону в сторону ее батареи.

Два единорога стояли на лафетах, готовые сделать новый залп в сторону демонического гнезда, и бежать с ними было некогда. Бросить орудия? Или развернуть их назад?

Черный строй демонов надвигался. Лошади, которых придерживал один из ее людей, испуганно всхрапывали и рвались с повода.

– Ваше благородие, беда, – проговорил коренастый фельдфебель с сединой в лихо закрученных усах. – Отступать надоть.

– Да куда отступать-то?

Фельдфебель в ответ на этот вопрос только рот раскрыл и завертел усатой головой.

Строй черных многоногих силуэтов становился все плотнее. О том, чтобы прорваться через него, не было и речи.

Даша проговорила про себя забористую матерную тираду, из тех, что изрыгал из себя в сложных обстоятельствах капитан Ахтырцев. Вслух она такое произносить все еще стеснялась. Даже будучи на волосок от гибели.

А ведь задание не обещало никаких сюрпризов. Дашин взвод был придан драгунской роте, которая должна была спуститься в небольшое ущелье и раздавить там гнездо черных кикимор.

Нечисть это опасная и многочисленная, но, к счастью, тупая и предсказуемая. При дневном свете всегда кучкуется возле гнезда – кучи земли и древесных стволов, похожей на гигантский муравейник.

Рутинная миссия для тех, кто служит возле Разлома. За полгода здесь Даша успела уже в двух таких поучаствовать.

Сперва идут спешившиеся драгуны, разведывают обстановку и зачищают площадку, на которой встанут орудия.

Затем подвозятся сами эти орудия, заряжаются зажигательными бомбами и дается залп. Трех-четырех залпов из двух орудий вполне достаточно для того, чтобы гнездо тварей запылало ярким пламенем и за считанные минуты сгорело дотла. Кикиморы при этом частью погибнут, частью уберутся подальше, к самому Разлому.

Драгуны в это время стоят шеренгой и отгоняют выстрелами тех из демонов, кому вздумается сунуться к орудиям.

Все было просто, и все с самого начала пошло не так.

Сперва оказалось, что вход в ущелье завален буреломом. Так что вместо того, чтобы быстро зайти и занять позиции, драгуны и артиллеристы потратили несколько часов на то, чтобы расчистить проход.

Еще тогда Даше показалось, что, по меньшей мере, часть деревьев упали не сами, а были повалены искусственно. Нет, следов топора на них не было, иначе она ретировалась бы сразу. Но слишком уж это все было похоже на баррикаду, нарочно построенную.

Так или иначе, спустились они, когда солнце уже начинало клониться к закату. А это значило, что действовать следует очень быстро. В сумерках низшие демоны обычно начинают проявлять активность.

Драгунских лошадей оставили у входа в ущелье, возле дороги, под охраной нескольких солдат. Сами же драгуны рассыпались и стали неровной шеренгой спускаться вниз, в ущелье. Даша со своими людьми и орудиями двинулась следом.

В одном месте на них из кустов выскочила крупная кикимора – паукообразная тварь с приподнятым телом богомола и передними конечностями, похожими на армейский тесак и такими же острыми.

Ростом она была с человека и бросилась на строй драгунов, шипя и размахивая лапами. Те отпрянули, двое разрядили карабины, но только придали твари ярости. Она бросилась на солдат, одному прокусила хищными жвалами руку, другого хлестнула сабельной лапой.

Тут на нее накинулись еще двое солдат похрабрее, сперва выстрелили, а затем принялись бить прикладами карабинов, и вскоре тварь повалилась на землю и затихла. Стали двигаться дальше.

Внизу показалось уже гнездо. Оно, должно быть, построено было здесь не так давно. Всюду виднелись следы грубой звериной работы: вывороченные с корнем деревья, вырытые норы, земляные кучи.

Некогда по дну ущелья протекала небольшая горная речушка, но теперь твари запрудили ее, и вода стала пробиваться сквозь их плотину мелкими грязными ручейками. Самих тварей это, кажется, совсем не беспокоило.

Солдаты расчистили площадку на небольшом пригорке и установили на ней два орудия, стали заряжать. Солнце к этому времени уже почти касалось краем вершины горы Алуй, за которую вот-вот грозило закатиться. К этому моменту дело уже должно было быть сделано, а отряд – спешно уходить назад, в расположение дивизии.

Глава первая, в которой девушка не боится пауков (2/3)

К такому Даша готова не была. Чтобы твари отошли так далеко от гнезда, да еще специально дождались, пока противник сам зайдет в ловушку… Очень это было непохоже на поведение низших демонов, движимых только агрессивными инстинктами.

Однако раздумывать было некогда.

– В каре! – закричал драгунский поручик.

Солдаты начали перестраиваться, смыкая строй вокруг орудий. Раздались команды, кто-то от страха разрядил карабин, едва не ранив товарища.

Даша дала команду «пли!», и оба орудия гаркнули, отправив бомбы в сторону гнезда. Одна не долетела, упала и взметнула сноп искр шагах в десяти от чудовищного муравейника. Зато вторая ударила в самый центр, раздался взрыв, повалил черный дым, твари в гнезде засуетились.

Те же, кто отрезал Даше и ее отряду путь назад, побежали быстрее, словно услыхали команду невидимого офицера.

Их передняя линия уже выскочила из зарослей перед строем драгунов. Те дали залп из карабинов, несколько тварей рухнули на землю, другие с шипением ретировались в зарослях, стали двигаться боком, пытаться обойти строй и напасть из более выгодной позиции.

А с противоположной стороны тем временем раздалось громкое шипение и повалил белый дым. Даша повернулась туда и увидела, что тварям удалось загасить пожар, вызванный бомбой. Заступники ведают, как! Должно быть, использовали воду из речки.

Ее люди в это время перезаряжали единороги, так как никакой другой команды не получили.

– Это все бессмысленно, – затараторил поручик Даше на ухо, прикрывая дрожащие губы рукой, чтобы солдаты не услышали. – Их слишком много. Нужно прорываться к лошадям.

Это был еще очень молодой офицер с жиденькими светлыми усишками, которые он, похоже, изо всех сил старался отрастить погуще, но тщетно. Фамилия его была Ломов, и явился к Разлому он совсем недавно, еще позже, чем Даша.

До этого служил он где-то в Краницких степях, но в последний Дуэльный сезон у него случился поединок с адъютантом полкового командира, блестящим щеголем. Ломов его убил, и хотя дуэль была законной, но полковой командир и влиятельные родственники убитого его возненавидели и добились отправки его к Разлому.

По крайней мере, так он сам рассказывал при Даше в офицерском клубе. Капитан же Ахтырцев шепотом прибавил ей, что выслали Ломова просто-напросто за невозможную пьяную выходку, да еще совершенную в таком заведении, о котором в разговоре с девицей неловко даже упоминать.

Так или иначе, храбростью Ломов не отличался, хотя был исполнителен и даже неглуп.

– Мы не прорвемся, поручик, – ответила Даша как можно более спокойным голосом. – Вы и сами видите.

– Хоть кто-то да прорвется! – ответил он, и в его голосе послышалось что-то отчаянное, почти мольба. – Хоть кто-то. А так… Они нас тут всех… Но нужно решаться прямо сейчас. Немедленно!

– Подождите, – проговорила Даша, подняв руку. Ее взгляд упал на гнездо в буреломе, откуда приближалась еще одна волна тварей. Еще немного, и их крошечное войско будет окружено со всех сторон.

– А еще лучше – дайте по ним залп картечью, – продолжал поручик. Он побледнел, и кончики его усов подрагивали. – Прикажите немедленно перезарядить. Не бомбами, а чтобы картечью! Выпалим один залп – и на прорыв! Бегом!

– Мои люди не смогут тащить орудия бегом.

– К черту орудия! Я вам приказываю! Это моя операция, и я отвечаю перед командованием в том числе и за орудия!

Он сделал даже движение, чтобы схватить Дашу за ворот мундира, и это было бы уже чем-то совершенно неслыханным. Она грубо оттолкнула его руку, проговорив только: «Да погодите!».

– Нечего годить! – выпалил Ломов, грубо схватив ее за запястье. – Я старший по званию, и я здесь командую! Сворачивайте орудия немедленно, подпоручик!

И тут нечто произошло. Сперва Даша почувствовала легкий потусторонний холодок, пробежавший по спине между лопатками. Затем время как будто сильно замедлилось, плотный строй черных тварей стал приближаться с черепашьей скоростью, и даже черный дым над логовом кикимор понимался, словно нехотя.

А еще она заметила над лесом сноп алых искр. Не там, куда угодила недавно отправленная ею бомба, а неподалеку от входа в ущелье.

Искры были похожи на те, что она видела, когда имела дело с чужим чародейством. Только на сей раз они были алыми и вытекали из одного места, разлетаясь в разные стороны.

Причем, летели они не куда-нибудь, а точно в те места, где сгрудились твари. Один поток направлялся к гнезду, другой – к шеренге кикимор в зарослях.

Дело было ясное: кикиморами кто-то повелевал. Кто-то, спрятавшийся в лесу на склоне ущелья. Человек? Или?..

Прослужив возле разлома полгода, Даша не раз слышала легенды о демонических принцах и о таинственном Хозяине Разлома. О последнем вообще полагалось говорить только шепотом и сотворив знамение Заступников.

Он якобы способен говорить с демонами, причем говорить без слов и со всеми разом. И будто бы однажды он выйдет из Разлома и поведет за собой демоническую армию прямо на Маринбург. А может быть – на Муратул, Алтынскую столицу. Или в обе стороны сразу.

Как бы там ни было, Даша в эти легенды никогда не верила. Почитала их обычными суевериями, которые среди солдат на войне распространяются быстро и совершенно неистребимы. О таком она не раз читала в наставлениях по военному делу, которых прочла множество.

Глава первая, в которой девушка не боится пауков (3/3)

– Перезаряжай картечью! – выкрикнул поручик, оттолкнув Дашу и бросившись к фельдфебелю, который между тем совсем растерялся и переводил очумелый взгляд с одного офицера на другого.

– Фельдфебель, слушай мою команду! – рявкнула она во весь голос. Вышло не очень хорошо, на последнем слове она сорвалась и закашлялась из-за дыма.

– Слушаю-с! – подхватил старый солдат.

– Нет, не слушай, я запрещаю! – выкрикнул поручик и почти что уже схватил фельдфебеля за ремень, но тот отстранил драгуна и уставился на Дашу.

– Прицел шестьдесят! – скомандовала та. – Возьми на два градуса правее вон той сосны, видишь? Дистанция – пятьсот.

– Сделаем! – ответил фельдфебель и побежал разворачивать орудия.

– Вы с ума сошли, подпоручик! – выкрикнул Ломов, задыхаясь от гнева. – Вы всех нас погубите! Я отдам вас под трибунал!

– Если я всех нас погублю, то под трибунал вы меня уж никак не отдадите, – ответила Даша.

Тот от такого заявления только рот раскрыл.

Две бомбы вырвались из стволов, все вокруг заволокло дымом, так что в первые несколько мгновений Даша никак не могла оценить эффекта от своего залпа. Если она ошиблась… скорее всего времени на второй выстрел у нее не будет и на то, чтобы зарядить картечью и пальнуть по кикиморам – тоже.

В рядах кикимор возникло замешательство. Они больше не напоминали войско, изготовившееся к атаке. Скорее походили на стаю насекомых, беспорядочно семенящих, испуганных.

Они уже не наскакивали на строй драгунов, а отходили назад, впрочем, готовые в любой момент огрызнуться в ответ на прямое нападение.

– Что вы сделали? – проговорил поручик, совершенно сбитый с толку. – Как вы?..

– Нет времени, – отрезала Даша. – Фельдфебель, наводи снова на гнездо.

Минуту спустя две бомбы вновь вырвались из орудий, и на этот раз обе попали в цель, гнездо запылало. На этот раз кикиморы, кажется, и не пытались затушить огонь, но для верности Даша всадила в гнездо еще четыре бомбы, и вскоре оно запылало уже со всех концов.

К этому времени солнце уже скрылось за гребнем гор, и ущелье накрыли ранние сумерки, готовые вскоре перейти в ночь. В опустившейся мгле еще явственнее выделялось зарево пожара.

Кикиморы рассеялись по склонам, однако ожидать их нападения следовало в любой момент.

– Теперь уходим, – скомандовала Даша таким тоном, словно это она была главной. Поручик на сей раз даже не подумал ей что-то возразить. Он отдал несколько коротких приказаний своим людям, и они стали строиться в походный порядок, пока Дашины солдаты возились с пушками.

– Вы можете мне, наконец, объяснить? – спросил поручик, когда они уже почти взобрались на гребень, к входу в ущелье, и до спасительной стоянки с лошадьми оставалось уже не более двух сотен шагов.

Даша на секунду задумалась. Нужно было придумать убедительную причину. Такую, чтобы он поверил. Вот только…

В следующий миг черная тень метнулась из зарослей, окружавших тропинку. Одно мгновение – и она проломилась сквозь строй марширующих драгунов и бросилась прямо сюда, к ним с поручиком.

Поручик среагировал вовремя – выхватил пистолет и разрядил его, однако промахнулся на какой-нибудь вершок. Пуля взвизгнула в зарослях, а кикимора с шипением бросилась на Дашу.

Та пистолет вытащить не успела, зато выхватила из ножен палаш, выставила перед собой, но тварь ударила по палашу лапой, отклонила его, едва не выбила, а в следующий миг бросилась на Дашу, повалила на каменистую тропу.

Даша увидела перед собой черные сабельно-острые челюсти, но страшнее всего были даже не они, а взгляд восьми черных глаз, уставившихся на нее. Удивительно осмысленный взгляд.

Тварь могла бы впиться Даше в горло. Даша удерживала ее руками, но чувствовала, что не сможет удержать, кикимора была сильнее.

И тут что-то случилось. Время как будто снова остановилось. Тварь замерла, и Даша отчетливо услышала голос. Он был странный. Даша не могла даже с уверенностью сказать, мужской это был голос или женский. Казалось, он исходил от самой кикиморы, и звучал визгливо и нечеловечески. Воистину, так могло бы говорить гигантское насекомое.

– Он найдет тебя… – услышала Даша сквозь клекот твари. – Найдет тебя. Ты видящая, тебе нельзя жить, и Хозяин тебя найдет.

В следующий миг раздался отвратительный хруст, и голос исчез из Дашиной головы, а тело кикиморы вздрогнуло и ослабло. Затем раздался удар, черно тело скатилось с нее, упало на землю, вздрогнуло и замерло.

Поручик Ломов протянул Даше руку, помог подняться, а затем с отвращением стер тряпицей с палаша зеленоватую кровь чудища.

– Пойдемте, – сказал он, – их здесь еще много в зарослях. Целый лес наполнен этими тварями. Надеюсь, что хотя бы теперь уберутся глубже, к Разлому. Гнезда теперь нет. Ловко вы их.

– Спасибо, – ответила Даша и пошла вперед – туда, где уже слышалось тревожное ржание лошадей. Ей не хотелось продолжать разговор с Ломовым, который почти неизбежно вернулся бы к вопросу о том, как именно она поняла, куда следует стрелять.

И только здесь Даша почувствовала, что ее начинает трясти, что она была только сейчас на волосок от гибели и невесть как уцелела. Ее ноги вдруг стали подгибаться, и она едва не повалилась на тропу.

Визуализации - 1

По традиции немного визуализаций:

Даша и письмо Стужева:

Даша и Ломов в пылу сражения:

Кикиморы:

Глава вторая, в которой появляется стальной человек (1/3)

Разлом расположен на месте, которое прежде занимал срединный хребет Черкасских гор. Он протянулся на несколько сот миль от побережья Янтарного моря до озера Вализ.

Леопольд Геблиц, «Природа Черкасского разлома, физическая и магическая»

***

– Входите, госпожа подпоручик, входите, – произнес полковник Саблер. Он сидел в своей палатке в специально привезенном из Маринбурга мягком бордовом кресле с протертыми подлокотниками и подставкой для ног. Это, впрочем, был единственный предмет роскоши, который пожилой офицер взял с собой в поход.

Даша вошла, и помимо бригадного командира увидела также стоявшего здесь же с озабоченным видом капитана Ахтырцева, своего непосредственного начальника.

– Мы, голубушка, ваш рапорт прочли, – проговорил Саблер, откашлявшись. – Вот только там кое-что непонятно, а господин Ломов, уж извините, ни «бе», ни «ме», ни «кукареку». Заладил, словно попугай: «Это госпожа подпоручик, а я сам не понял, что случилось». Так уж вы нам объясните, сделайте милость.

Даша вздохнула. Врать она вообще не любила, но вся ее предшествующая жизнь слишком хорошо обучила ее этой науке. Вот и сейчас она уже успела отрепетировать историю, которую расскажет.

А история такая: она будто бы слышала на привале болтовню офицеров о том, что низшими демонами могут командовать высшие, и что в таком случае они находятся в тылу у своих подчиненных, шагах в трехстах. Ну, вот она и выстрелила наугад.

Но едва Даша начала говорить, как в палатку без доклада вошел молодой человек в голубой жандармской форме.

– Госпожу подпоручика Булавину – к графу Ландсбергу, – проговорил он.

– Что это вдруг? – переспросил Саблер. Видно было, что он приготовился защищать своего офицера на случай, если к ней будут претензии.

А всполошился господин полковник недаром. Граф Ландсберг был главой армейской контрразведки и славился своим жестким нравом. На его счету было несколько даже генералов, угодивших в отставку без мундира и под суд, причем за мелкие провинности. Те же, кого он поймал на шпионаже во время последней войны с Норцией, были казнены безо всякой пощады.

Это вообще было явлением исключительным. Последние несколько императоров презирали смертную казнь, и при них почти никогда не приводились в исполнение смертные приговоры, в особенности если дело касалось дворян.

Однако Ландсбергу удалось убедить его величество в том, что такая мера оправдана. Несколько десятков человек за всю кампанию были расстреляны, среди них было более десятка офицеров и один даже полковник. И это, надо сказать, имело большой эффект.

Главным образом, эффект состоял в том, что имя графа теперь предпочитали произносить исключительно шепотом, а лишний раз и вовсе не произносить. На этом основании один офицер, мастер каламбуров, пошутил как-то в офицерском собрании, что к Ландсбергу все относятся так же, как к Хозяину Разлома. Никто тогда, впрочем, над шуткой не посмеялся.

– Личное приказание его сиятельства, – ответил жандарм с достоинством.

– В качестве подозреваемой? – спросила Даша. Не со страхом, а скорее с вызовом.

– Подозреваемых для допроса доставляют под конвоем не менее, чем из трех вооруженных солдат, – отчеканил жандарм. – Вы же вызваны для конфиденциальной беседы с его сиятельством.

Даша пожала плечами, отдала поклон командиру и двинулась вслед за жандармом.

На пороге палатки графа она невольно подтянулась и поправила ремень. Жандарм сделал приглашающий жест, словно швейцар. Даша наградила его презрительным взглядом и вошла в палатку.

Граф был высок, худощав, с заметной проседью в волосах и особенно на висках. Синий мундир без орденов сидел на нем идеально.

Обстановка в его палатке была спартанской: походная койка, стол, пара стульев, несколько книг на складной этажерочке. Все здесь было в совершенном порядке: даже многочисленные бумаги на столе были разложены таким образом, словно кто-то вымерял расстояния и углы между ними при помощи линейки.

– Приветствую вас, подпоручик, – произнес граф, кивнув Даше на складной стульчик напротив своего стола. Она подошла и села на краешек.

Надо сказать, что за время своего пребывания в действующей армии Даша привыкла, что к ней относятся… немного не так, как к обыкновенному офицеру. Несколько более… снисходительно, что ли.

Нет, конечно, никто не позволял себе в отношении нее каких-нибудь оскорбительных намеков. Ее слава человека, убившего троих в последний Дуэльный сезон, бежала далеко впереди нее. Напротив: речь скорее шла о том, чтобы не спрашивать с нее слишком строго, все время помнить, что она – барышня, но в то же время и не заострять на этом внимание.

Ландсберг же с самого первого слова стал третировать Дашу как обыкновенного подпоручика, и Даше это скорее понравилось. Она сложила руки перед собой на столе и стала ждать, что он ей скажет. Граф же не спешил, дочитывал рапорт и хмурился.

Глава вторая, в которой появляется стальной человек (2/3)

Наконец, он отложил бумагу в сторону – вроде бы, небрежным движением, но так, что она сама-собой улеглась аккуратно в стопку таких же рапортов.

– Я прочел отчет о вашем задании, госпожа подпоручик, – проговорил, наконец, граф. По его тону совершенно невозможно было понять, доволен ли он отчетом или нет. С таким каменным выражением лица он, должно быть, мог как представить человека к награде, так и приговорить к расстрелу.

Даша в ответ только коротко кивнула.

– Что вы сами думаете о том, почему с вами это случилось? – спросил он.

– Что именно? – уточнила Даша. – То, что я оказалась в подобной… ситуации?

«Или то, как я из нее выкрутилась?» – прибавила она мысленно, но вслух говорить не стала.

– Да, то, как вы попали в подобную ловушку.

– Я полагаю, что это может говорить об изменении тактики противника. И это должно быть предметом изучения штаба. Искренне надеюсь, что мой рапорт будет в этом полезен.

– Ваш рапорт может быть полезен только в том случае, если вы изложите в нем все обстоятельства дела максимально подробно и максимально честно, ничего не утаивая.

Граф сделал ударение на последних словах и внимательно посмотрел на Дашу. Та изо всех сил постаралась выдержать его взгляд.

– Разумеется, я сообщила в рапорте все факты, которые мне известны, – ответила она.

– Предположим, – Ландсберг сухо кивнул. – Но изложили ли вы также и свои мысли по этому поводу?

– Мои мысли – также, – ответила Даша. – Все, кроме… слишком фантастических.

Граф вздохнул, и на его губах появилась тонкая улыбка. Это было даже немного странно: казалось, такому человеку совершенно не свойственно улыбаться.

– Какие же ваши мысли вы полагаете слишком фантастическими? – спросил он, сложив руки перед собой в замок.

– Я предполагаю, что случайно, – Даша тщательно выбирала слова, и на слове «случайно» сделала особенное ударение, – поразила своим залпом некое существо, которое управляло кикиморами, координировала их действия.

– То есть, вы полагаете, у кикимор было нечто вроде командира?

– Кажется, так. Я же говорю, что это фантастическое предположение.

– Мне куда более фантастическим кажется предположение не о самом существовании такого существа, а о том, что вы будто бы попали в него совершенно случайно, – граф снова улыбнулся все той же улыбкой, в которой при всей ее ласковости чувствовалась несомненная угроза.

– И тем не менее, это так, – ответила Даша твердо. Она делала вид, что не понимает его намека. – Я не могла видеть это существо, а если бы увидела, то, разумеется, отразила бы это в своем рапорте.

– Ну, хорошо, – произнес граф, неожиданно смягчившись. – Вы его не видели. Однако, как, по-вашему, это существо могло бы выглядеть?

Даша пожала плечами.

– Не имею представления, – ответила она. – Может быть, как огромная кикимора. Или не огромная, а просто… еще одна. Может быть, даже неотличимая от остальных.

– Вам доводилось слышать про Хозяина Разлома? – спросил граф.

– Конечно, – ответила Даша. – Разве есть в армии кто-то, кто про него не слышал?

– И как он выглядит?

– Я разное слышала, – Даша пожала плечами. – Одни говорят, что он похож на каменного великана. Другие – что на огромную мохнатую обезьяну. Третьи – что на дракона.

– И кому же из них вы верите?

Даша в ответ только пожала плечами.

– Так вот, Дарья Николаевна, хозяин разлома – это человек, – проговорил граф. – Только учтите, пожалуйста, что это сведения высочайшего уровня секретности.

– Для чего же вы мне их сообщаете?

– Я сообщаю сотрудникам такие сведения только в одном случае, – проговорил Ландсберг. – Если эти сведения необходимы сотруднику для выполнения задания, которое я ему поручу.

– Но я… при всем уважении не являюсь вашим сотрудником, – ответила Даша.

– Уже являетесь, – отрезал Ландсберг. – Вот, извольте ознакомиться.

С этими словами он протянул Даше бумагу. Он взяла и прочла: это был приказ командующего, согласно которому подпоручик Булавина переводилась в распоряжение военной контрразведки.

– С собой вам приказ не дам, – сказал граф. – Как вы понимаете, он тоже секретный.

Даша кивнула и вернула ему бумагу.

– А как же мои люди? – спросила она.

– Отправляются вместе с вами, – ответил граф. – Не волнуйтесь за них. Для них вообще это задание будет просто отдыхом.

– В чем же оно заключается?

– О, ничего сложного, – Ландсберг снова улыбнулся. – Вам всего лишь нужно будет сделать то же самое, что вы уже проделали там, в ущелье. Найти демонического князя и уничтожить его. Лучше, конечно, арестовать и передать в руки контрразведки, но если просто уничтожите – сойдет.

Глава вторая, в которой появляется стальной человек (3/3)

– Вы сказали, что Хозяин Разлома – человек. Мне предстоит найти его?

У Даши дух захватило от такого предположения. Если верить легендам, Хозяин неразрывно связан с самим Разломом. Если его убить, то и Разлом исчезнет.

А это было бы величайшее благодеяние для всего человечества. Вот уже триста лет Борейская империя держит целую армию только для того, чтобы защищать южные земли от тварей, лезущих из Разлома. А на другой его стороне такую же армию держит Алтынат. И нет ни одной безопасной дороги, соединяющей две империи: добраться можно только по морю.

Сколько человеческих жизней унес Разлом – это одному Всевышнему ведомо, а еще больше он унес денег. Человеку, который запечатал бы Разлом раз и навсегда, несомненно, поставили бы золотой памятник в полный рост.

– Эко вы куда махнули, – Ландсберг вновь усмехнулся. – Нет, Хозяина ловить – это будет слишком. Вам предстоит поймать только одного из демонических князей. И он – тоже человек. По крайней мере, является в человеческом облике.

– Но… почему я?

– То есть, как это, «почему»? Я же вам только что сказал: вам удалось одного из этих князей уничтожить.

– Но, позвольте, я… совершенно случайно…

– Я не верю, что совершенно случайно! – отрезал граф. – Если вам угодно играть со мной и со всей военной контрразведкой в подобные игры – воля ваша, играйте. У меня нет юридических оснований для того, чтобы подвергнуть вас… более тщательному допросу. В конце концов, никакого преступления вы не совершили и в измене не подозреваетесь. Однако я имею право использовать ваши… возможности… на благо империи. И буду это делать.

– Я только хотела сказать, что вы, вероятно, переоцениваете мои возможности.

– Коли так, стало быть, вы не выполните то задание, которое я вам намерен поручить, – граф произнес это особенным тоном. В его голосе не было явной угрозы, но было что-то такое, что невольно заставляло похолодеть.

– Как бы там ни было, я приложу все усилия, чтобы его выполнить, – ответила Даша.

– Иного я от вас и не ждал, – сказал граф. Его голос моментально смягчился, а сам он откинулся на спинку стула и стал набивать трубку. Кажется, он был удовлетворен тем, как развивается разговор.

– Могу ли я узнать детали моего задания? – осторожно спросила Даша.

– Детали следующие, – охотно проговорил Ландсберг. – Вот уже несколько наших операций на разных участках Разлома были сорваны. Мы потеряли пехотную роту под Ай-Корси, роту драгунов возле крепости Зоркая, еще одну в Боргском ущелье. Все это за какие-то пару месяцев. И во всех случаях имела место ловушка. А значит – измена. Как и в вашей ситуации, только вам удалось уцелеть.

– Измена? – спросила Даша. – Но я не слышала ранее, чтобы в армии имелись шпионы демонов.

– Вы не слышали, но такое было, – ответил граф. – Это крайне конфиденциально. Нельзя распространять панику. Так или иначе, у меня есть основания полагать, что один из демонических князей присутствует в штабе армии, в Соленоводске. Потому что через штаб проходили документы обо всех сорванных операциях.

– Но чего он добивается? – спросила Даша. – В чем его цель?

– В чем цель демонов – это надо спрашивать у священников, я полагаю. Но в данном случае он, вероятно, хочет ослабить нашу текущую группировку. Для чего? Возможно, потому что демоны планируют наступление.

Повисла зловещая пауза: Даша осмысливала услышанное.

Полномасштабных вторжений со стороны Разлома не было уже лет сто. Когда-то с ними справлялись лично Заступники, но они давно уже оставили свой народ, а их потомки стали… теми, кем стали.

Перед мысленным взором Даши живо всплыла картина: не несколько десятков кикимор, а тысячи, да еще и сопровождаемые множеством других, более страшных демонов. И вся эта армада подчиняется единой воле, а каждый ее боец не боится смерти, потому что уже почти что мертв. Сможет ли армия фельдмаршала Рымина остановить эту махину? Не начнет ли разбегаться при одном известии о том, что такая армия у ворот?

– Теперь вы понимаете, насколько ваша миссия важна? – спросил граф негромко.

Даша в ответ коротко кивнула.

– У вас есть подозреваемые? – спросила она.

– Вам передадут список, когда вы прибудете в Соленоводск, – ответил Ландсберг. – Там будут как знакомые вам лица, так и неизвестные, с которыми предстоит познакомиться. Вы должны будете проверить каждого из них… теми способами, которые вам доступны. И вынести свое решение.

– Кто мне его передаст?

– Мой доверенный офицер. Он найдет вас в Соленоводске, как только вы туда прибудете. Он уже несколько месяцев ведет это дело, но оно зашло в тупик, ему требуется помощь человека с особенными способностями.

– А если представить… что у меня нет никаких особенных способностей, – проговорила Даша. – То как мне искать этого князя? На что обращать внимание?

– Он плетет паутину, – ответил Ландсберг, чуть прищурившись. – Сидит в центре этой паутины и дергает за ниточки. Как только вы увидите, что слишком много ниточек сходится к кому-то одному… значит, наверняка это тот, кто вам нужен. Все, можете идти, подпоручик. Империя рассчитывает на вас.

Глава вторая, в которой появляется стальной человек (4/4)

В свою палатку Даша вернулась в глубокой задумчивости, затем стала перебирать письма, недавно полученные от Стужева.

Чем дольше она всматривалась в строчки, написанные таким знакомым уверенным почерком с элегантными росчерками, тем сильнее росла ее тревога. Что-то ей чувствовалось в этих письмах такое, что не было написано прямо, но определенно сквозило между строк.

У него было какое-то дело. И ему, кажется, хотелось, чтобы Даша не мешала этому делу своим присутствием. Он выражал надежду на скорую встречу, но словно из-под палки, и в действительности хотел, чтобы в ближайшее время они не виделись.

Или, быть может, это ей только так казалось? Долгая разлука развила в ней мнительность и… ревность? Вот уж чего она не ожидала сейчас встретить в себе.

Она чувствовала, что между ними повисла тайна. И быть может, что тайна эта совсем не любовного характера. Возможно ли такое, что он в самом деле одержим демоном?

Была одна вещь, которая не давала Даше покоя уже очень давно. Она о многом успела поговорить со Стужевым, но никогда не задавала ему вопроса о том, каким образом ему удалось выжить в ходе дуэли с Борей и выстрелить. Ей и самой не хотелось бередить эту рану, и его ставить в двусмысленное положение. Однако этот вопрос бросал на все, что было между ними. А намек, сделанный графом, предлагал неожиданный и логичный ответ на этот вопрос. Одержимость. Она мало знала о демонах, но ей было известно, что они берегут свою телесную оболочку, и что бывали случаи, когда одержимый человек переживал страшные увечья, сохраняя не только жизнь, но и ясность ума. Если это и есть ответ…

Она решила, что пока не будет думать об этом. Слишком много пока еще неизвестно. Граф только упомянул Стужева, как одного из подозреваемых. Быть может, это не он. Она должна разобраться. Но как объяснить эти письма?..

Наконец, она бросила их перечитывать и взялась за другое письмо. Это был надушенный розовой водой лист бумаги, исписанный мелким красивым почерком – такой вырабатывается многочисленными уроками чистописания в хорошем пансионе. Сама Даша так писать не умела, у нее вечно и строчки были неровные, и буквы разнокалиберные, а иной раз попадались и кляксы. В полевых условиях на красоту совсем уж не было времени – тут обычно важно было написать побыстрее.

Она еще раз вдохнула знакомый запах уютной девичьей спальни в богатом доме, исходивший от письма, и стала читать:

Здравствуй, милая кузина,

Как тебе живется там, возле Разлома? Я все время ужасно за тебя переживаю и матушка тоже. И хотя ты писала мне в прошлом письме, что служба твоя спокойная, но мне, все-таки, тревожно.

Взять хотя бы то, что ты там окружена сплошь мужчинами. Конечно, с какой-то стороны это хорошо (и даже очень, хи-хи), но и опасностей такое положение таит в себе множество.

Ты ничего не пишешь мне о Кирилле Стужеве, и из этого я заключаю, что все, должно быть, не очень хорошо. Но что бы там ни было, я уверена, что он все так же от тебя без ума. Я отлично помню, как он на тебя смотрел. Тех, на кого этак смотрят, не так-то просто потом забыть.

В моей жизни изменений никаких нет, пока что. Офицеры многие из Маринбурга нынче разъехались, а значит, женихов немного, и очень скучно. Ко мне сватался один надворный советник – пожилой и с бородавкой на носу. Я уж готовилась к тому, что буду с матушкой воевать из-за этого сватовства, но она сама сказала, что хочет вежливо отказать, потому что тот хорошего положения в свете не имеет и имение у него, говорят, расстроено. Так, стало быть, за него меня отдавать и расчета нет. Хоть в этом повезло, а то хуже было бы, коль он был бы в самом деле богат и с хорошей карьерой.

Брат мой, Миша, нынче на границе с Норцией, а Вадя, как и ты, служит в Приразломье, в гренадерском полку. Я велела ему передавать тебе привет, если свидитесь да непременно за тобой поухаживать, чтобы тебя твой возлюбленный больше ценил. Думаю, это не опасно, ведь до нового Дуэльного сезона еще далеко.

Посылаю тебе при сем письме новый роман норцийского романиста Ингвара Готлибсена, по книгам которого ныне в Маринбурге все сходят с ума. Вот и господин Быстрицкий его очень хвалит. Я его видала на вечере и у Бекасовых, и он все выспрашивал о тебе. Должно быть, он тоже все также к тебе неравнодушен.

Ну, все, прощай, дорогая. Более писать не могу – мы на вечер к Нежинским опаздываем, нужно еще ведь одеться и проследить, чтобы платье хорошо было выглажено. Надеюсь, увидимся еще хотя бы следующей зимой.

Твоя С.Б.

Даша улыбнулась. Соня была все та же. Она жила в простом и ясном мире, и наверняка ей еще предстоит найти свое простое и ясное счастье. Судьба же Даши вечно блуждать впотьмах. Что ж, у каждого свой жребий. По крайней мере, можно открыть роман Готлибсена и почитать перед сном, пока есть свободная минутка. Потом может не предвидеться.

Глава третья, в которой пред героиней открывается зеленый город (1/3)

Экспедиции внутрь Разлома неоднократно предпринимались как борейскими, так и алтынскими властями, а также частными лицами. Ни одна из них не имела успеха, и большая часть не вернулась.

Леопольд Геблиц, «Природа Черкасского разлома, физическая и магическая»

***

Соленоводск был небольшим городком, утопающим в зелени. Здесь и там по стенам домов вились виноградные лозы, у ворот росли розовые кусты с крупными цветами, клонились к земле магнолии.

Город лежал в котловине, окруженный горами со всех сторон, так что если встать на его небольшой центральной площади и оглядеться по сторонам, казалось, что кругом сплошная стена из горных вершин.

До этого Даша была здесь лишь однажды – проезжала через город со своей бригадой, направляясь дальше на юг, к Разлому. Сейчас же, оказавшись здесь, она с упоением вдохнула в себя здешнюю атмосферу покоя и беззаботности.

Да, город был беззаботным. На центральной улице было кафе с открытой верандой, где среди публики сидело и несколько офицеров в ярких мундирах.

Даша попросила извозчика остановиться здесь же, на площади. Рассчиталась с ним и спрыгнула на брусчатку.

Она вдруг ощутила, что все прошедшие полгода были одной сплошной серой чередой муштры, боевых вылазок и бумажной работы. Что за все эти месяцы у нее почти никогда не было времени просто на то, чтобы погулять несколько часов в одиночестве, что она постоянно находилась в обществе одних мужчин, и что это ужасно некомфортно, хотя почти никто из них и не позволял себе ничего лишнего.

Она вдохнула прохладный вечерний воздух, в котором смешивались цветочный аромат и запах жирной жареной баранины, доносившийся со стороны кафе, и у нее закружилась голова.

Даша с наслаждением осознала, что впервые за долгое время у нее впереди просто свободный вечер, в который можно погулять по городу, поглазеть на прохожих, помечтать. Несколько месяцев жизни в военном лагере научили ее ценить подобные простые удовольствия.

На другой стороне площади виднелась вывеска: «Вепрь и лоза». Так называлась гостиница, в которой ей рекомендовал остановиться Ландсберг.

На двери было кольцо в виде кабаньей головы. Даша зашла внутрь: помещение было темным, носило на себе следы винного погреба, но комната ее, расположенная в мезонине, напротив, словно вся наполнена светом заходящего солнца. Даша сбежала по узкой лестнице вниз и снова окунулась в атмосферу вечернего города.

Здесь было так спокойно после суеты военного лагеря, после ночных дежурств, боевых вылазок, после ежеминутно довлеющей опасности, от которой некуда было деться в окрестностях Разлома.

И здесь невольно ее мысли вернулись к ее прошедшему. Последние полгода она старательно изгоняла это прошедшее из головы. Точнее сказать, даже и не изгоняла сознательно, а просто окуналась в служебную рутину сразу после сигнала «Подъем» и не выныривала до позднего вечера.

Нынче же, вынырнув, она почувствовала едкую горечь от всего пережитого в Маринбурге.

И вот же что удивительно: она анализировала каждый свой шаг, каждое свое решение, и ни одно из них не могла признать ошибкой – по крайней мере, в тех обстоятельствах, в которых оно было принято. Ни о чем из случившегося она не могла бы сказать: «О, окажись я там сегодня, я поступила бы совсем иначе!».

Нет, Даша бы и сейчас поступила точно также. Но отчего тогда так пусто на душе? Откуда взялась эта сосущая тоска, если это не сожаление о совершенных ошибках?

Даша глубоко вздохнула и уставилась вверх, туда, где в ветвях раскидистого дерева с широкими влажными листьями прыгала и трещала сорока. Казалось, птица тоже одета в черный мундир, такой же, как у Даши.

– Вы госпожа Булавина, верно? – услышала Даша мужской голос и обернулась. Рядом с ней стоял подтянутый молодой человек в алом пехотном мундире капитана. На первый взгляд выглядел он обыкновенным светским щеголем: ловко подкрученные усики, напомаженные по-модному волосы, графская осанка.

Но когда присмотришься, что-то в нем еще виделось более глубокое. Какое-то знание вещей, при этом намеренно скрываемое. Невольно Даша подумала, что очень похожее впечатление произвел на нее с первого же взгляда Стужев. Возможно, такое впечатление оставлял косой шрам, который перечеркивал щеку капитана. А на лбу, у самой линии волос, имелся еще один.

– Простите, не имею чести… – проговорила Даша растерянно.

– Лоренц, Андрей Романович, – проговорил молодой человек, коротко поклонившись. – Вас мне рекомендовал граф. Если вы понимаете, о чем я.

– Понимаю, конечно, – Даша кивнула и невольно огляделась украдкой по сторонам. Все эти шпионские игры ей не нравились, но ничего поделать она не могла. – Вы не родственник ли Алисе Лоренц, поручику?

– Имею честь быть ее родным братом, – ответил он. – Сестра моя, кстати, нынче здесь же в Соленоводске. Уверен, она будет рада вас видеть.

Даша в ответ покачала головой.

– Не думаю, что мое посещение доставит ей удовольствие, – сказала она. – Кстати, как вы меня нашли?

– Это было совсем несложно, – Лоренц пожал плечами. – Мне ведь сказали, что вы остановитесь в «Вепре и лозе». И поверьте: рыжеволосых девушек в артиллерийских мундирах я здесь за это время встретил не очень-то много.

Глава третья, в которой пред героиней открывается зеленый город (2/3)

– Разумеется, – ответил Лоренц. – Я бы с удовольствием дал вам пару дней отдохнуть, прежде, чем вводить в курс дела, но, видите ли… боюсь, положение слишком серьезное.

– В самом деле?

– Да. Вчера я получил донесение о новой засаде. Это происходит все чаще, и наши источники не могут это должным образом объяснить. Но версии самые тревожные.

– Это начало наступления?

Лоренц огляделся по сторонам, подозрительно уставившись на местную жительницу, остановившуюся на противоположной стороне улицы и внимательно смотревшую в их сторону.

Это была дородная женщина средних лет, одетая ярко, но бедно. Черные волосы вьющиеся волосы, смуглая кожа, алое платье и наброшенная на плечи цветастая шаль – все это делало ее похожей на цыганку. Но Даше показалось, что стоит она здесь не просто для того, чтобы ей «позолотили ручку». Выглядела женщина так, словно у нее здесь дело.

– Пойдемте, – сказал Лоренц, поморщившись при взгляде на странную женщину. – О таких вещах лучше разговаривать без лишних глаз.

Они спустились в небольшой погребок, где усатый коренастый хозяин первым делом спросил, подавать ли гостям вина. Лоренц при этих словах бросил вопросительный взгляд на свою спутницу.

– Немного, – ответила она с невозмутимым видом.

Даша уже успела привыкнуть, что здесь, в окрестностях Разлома, вино пьют вместо воды. За первые пару месяцев службы здесь она волей-неволей выпила его больше, чем за всю предшествующую жизнь.

Заодно с точностью установила ту норму, в пределах которой у нее сохраняется ясность рассудка, и которую лучше не превышать.

– Так вот, – продолжил Лоренц, когда хозяин принес им кувшин вина и дымящееся блюдо с жареным сыром, после чего отошел на почтительное расстояние, – мои коллеги действительно считают, что мы на пороге наступления разломных тварей. И в этой ситуации нам критически важно разоблачить их агентуру.

– Вы так говорите, словно речь идет об обыкновенной армии. И обыкновенной разведке.

– Да, армия необыкновенная, – Лоренц кивнул. – И разведка необыкновенная. Но базовые принципы военного противостояния одинаковы в любых условиях и для любых противников. Вы читали «Трактат о войне вообще»?

Даша кивнула.

– Ну, вот видите. Там автор подробно обосновывает этот тезис. Даже избыточно подробно на мой вкус. Таким образом, если мы имеем дело с противником, который ведет против нас войну, мы имеем право ожидать от него… определенной модели поведения. А значит, можем предсказывать его.

– Хорошо, – ответила Даша. – Я верю. Значит, они обзавелись агентом здесь, в Соленоводске…

– И не просто в Соленоводске, – прибавил Лоренц. – А среди очень ограниченного круга лиц, которые имеют сведения о планируемых операциях.

– Что же это за лица?

– Вот, извольте, – Лоренц протянул руку, обтянутую белой перчаткой из тонкой кожи и принялся загибать пальцы.

– Во-первых, начальник интендантской службы Вахрушин, – начал он. – В высшей степени подозрительный господин, не раз замеченный нашей службой в разного рода махинациях.

– Что же вы его не арестуете?

– За что? За растрату денег, выделенных на фураж для лошадей? Это дело жандармов, а не контрразведки.

– Ну, если все махинации только этим исчерпываются, то я тоже не вижу в нем ничего интересного, – Даша пожала плечами.

Командир ее бригады часто приговаривал, что ежели интендант не ворует, значит, он или святой аскет, или непроходимый дурак. Но аскеты в военной службе не служат, а дураки в ней – опаснее воров. Потому что дурак, в отличие от вора, непредсказуем.

– И все-таки, – продолжал Лоренц, – этот человек знал почти все детали операций, так как его ведомство выделяло для них снабжение. А раз он нечист на руку, значит, его могли завербовать.

– Вы все еще мыслите, как контрразведчик, а не как охотник на демонов, – Даша поморщилась. – Какая тут может быть вербовка?

– Может быть, вы поучите меня, как должен мыслить охотник на демонов? – спросил Лоренц со скептическим прищуром.

– Понятия не имею, – Даша пожала плечами. – Я ни одного никогда не встречала. Но мне казалось, что возле Разлома их должно быть немало.

– Как это ни странно, вы ошибаетесь, – ответил Лоренц. – До прихода в эти земли борейских войск местные жили с демонами… фактически, в гармонии. Если, конечно, это ужасное положение вещей можно назвать гармонией.

– Может быть, лучше было так все и оставить?

– Что именно? То, что они приносили в жертву младенцев, дабы отвадить от селения костяную чуму? Или, может быть, то, что ими правили князья, половина из которых была одержима демонами и держала своих подданных в рабстве? У них в языке даже термин для этого появился: «темный князь». Дескать, «светлый князь» – это обыкновенный правитель, который правит обычными методами. Даже если он жесток и несправедлив, это можно пережить. А вот «темный князь» – это колдун, который проводит богомерзкие ритуалы, доводит своих вассалов до безумия и похищает девушек из деревень. И таких темных князей тут до нашего прихода было – чуть ли не каждый второй.

Глава третья, в которой пред героиней открывается зеленый город (3/3)

– Отец Сергий, настоятель храма Заступника Никона Солеводского.

Даша подняла глаза и уставилась на Лоренца, не вполне понимая, пошутил ли он.

– Ну, что вы так смотрите? – Лоренц пожал плечами. – Сами знаете, в нашем деле капеллан – это важная фигура в войске. На нем держится и освящение огня, и оружия, и, между прочим – артиллерийских припасов. Вы не хуже меня знаете, что на Разломе это имеет значение. А отец Сергий, можно сказать, главный представитель Заступников в действующей армии.

– Как же, главный? – уточнила Даша. – Есть же епископ Владиразломский.

– Ну, этот уже старенький, покой любит, из резиденции своей редко куда выезжает, и все больше или на службу в собор, или на пикник. Любит покушать на природе, есть у него такая слабость. А всей настоящей работой отец Сергий занимается. А работа это сами знаете какая. Она предполагает доступ к чувствительным сведениям. И Сергий к ним доступ имел. Он знал, когда какой из отрядов отправляется в экспедицию, в каком составе, с каким вооружением. Если честно, его бы я поставил последним в своем списке по вероятности, но не упомянуть его не могу.

– Отчего же последним?

– Очень уж он… мирный, что ли, человек.

– Ну, что ж… а прочие?

– Вот вам список прочих, – Лоренц протянул ей сложенную вдвое бумажку, а затем налил себе еще вина. – Ознакомьтесь. Вам предстоит со всеми ними встретиться.

В списке значились:

– Штабс-капитан Стужев, адъютант командующего;

– Капитан Маричев, шифровальщик;

– Штабс-капитан Воронцова, топограф;

– Поручик Громов, командир батареи;

– Полковник Новицкий, замначальника штаба.

– А эти… чем заслужили внимание вашей службы? – спросила Даша, стараясь выглядеть как можно более равнодушной. Помимо Стужева ей бросилось в глаза еще одно имя в списке: поручик Громов был ее сослуживцем, командовал взводом в той же бригаде. Именно больше полугода назад, когда она только поступала на службу, пытался выставит ее дурой, испортив единорог при помощи чародейства. Даша так и не узнала, для чего он это сделал, но с тех пор при появлении поручика держала ухо востро.

– У каждого есть мотив, – невозмутимо ответил Лоренц. – А кроме того, все они… по-своему, довольно примечательные личности. Вы ознакомьтесь, тут в бумагах есть досье. Впрочем, с некоторыми вы ведь знакомы?

– Имела удовольствие, – Даша кивнула.

– Ну, вот видите.

– Но те из них, с кем я знакома, никакими признаками одержимости не обладали, – продолжила она. – По крайней мере… на момент нашего знакомства.

– Время меняет людей, – серьезно произнес Лоренц. – Мы ведь возле Разлома. Тут, знаете ли, все очень быстро меняется. Так или иначе, наши люди провели много времени, сверяя данные, и вышло так, что каждый из этих людей имел доступ к сведениям о каждой из операций, в ходе которых наши люди попали в засаду. В том числе, и о вашей.

От этих слов у Даши прошел по спине легкий холодок. Она представила себе Стужева, просматривающего документы о командировании ее к Разлому, а затем отправляющего эти сведения… кому? Таинственным существам, что способны повелевать кикиморами?

Она передернула плечами. Нет, Стужев не мог бы этого сделать. Но странный тон, которым дышали его последние письма, эта неожиданная холодность… «Возле Разлома все быстро меняется…»

– И теперь у меня полный список кандидатов, верно? – спросила она.

– Разумеется, мы можем подозревать и самого маршала Рымина, – развел руками Лоренц. – Но вы понимаете. Вряд ли мы сможем найти у него подходящий мотив. Да и арестовать его – вне нашей компетенции.

– И все-таки, вы кое-кого забыли, я полагаю, – проговорила Даша.

– Весьма интересно, – ответил Лоренц. – Кого же вы имеете в виду?

– Вас, – сказала она. – Как здешний резидент вы, конечно, тоже имели доступ ко всем планам.

– Ошибаетесь, – спокойно ответил штабс-капитан и даже бровью не повел. – Контрразведка к данным такого уровня доступа не имеет. Ну, граф, еще, может быть, может их получить – но не я.

– Да я это, собственно, так, не всерьез…

– Нет, отчего же? – Лоренц отпил вино из глиняной кружки и внимательно посмотрел на Дашу. – Мое правило – чтобы никаких недомолвок не было между мной и моими сотрудниками. А вы теперь мой сотрудник – пусть и временно. Так что я вам при случае предоставлю подтверждающие документы. Когда это все началось, я вообще не был сюда еще даже назначен, находился на границе с Норцией. Там, знаете ли, тоже неспокойно. Но затем граф меня оттуда отозвал. Именно когда стало окончательно ясно, что несколько неудачных экспедиций – это не совпадение, а система.

– Я верю, – Даша кивнула. – В конце концов, граф бы это дело не поручил человеку, в преданности которого есть сомнения.

– Именно, – Лоренц кивнул. – И то, что он поручил его вам, тоже для меня о многом говорит. Впрочем, не буду вас задерживать. Вам лучше хорошенько отдохнуть – уже завтра я просил бы вас явиться в здешнее собрание, взглянуть на подозреваемых своими глазами.

Глава четвертая, в которой происходит долгожданная встреча (1/3)

Демоны, населяющие Разлом, подразделяются на высших и низших. Первые обычно гораздо крупнее и опаснее, но держатся поодиночке. Вторые – мельче и многочисленнее.

Сведения о том, что некоторые высшие демоны разумны и способны управлять низшими, являются не более чем слухами.

Леопольд Геблиц, «Природа Черкасского разлома, физическая и магическая»

***

Первым делом в тесной передней Даша поправила перед зеркалом мундир. Потом поправила еще раз – чтобы уж сидел без единой складочки. Затем взглянула еще раз в зеркало – проверить волосы.

Разумеется, делать высокую прическу по бальной моде ей и в голову не пришло – она артиллерийский офицер, а не девица на выданье. Всего лишь раз за последние годы блеснул у нее интерес к собственным волосам – в краткую пору ее жизни в Маринбурге. Тогда она даже подумывала научиться завивать волосы на папильотки, по примеру Сони, но потом сделалось не до того, а в полевом лагере это уж и вовсе было не к месту. Здесь поручик Булавина просто стягивала волосы на затылке простенькой заколкой, чтобы не мешались. Можно, конечно, было бы вовсе остричь их коротко по примеру Алисы Лоренц, но Даша все не решалась. Должно быть, опасалась, что это вовсе ее сделает в глазах окружающих мужчиной.

Одним словом, сейчас она просто проверила, не выбилась ли из ее простенькой прически непослушная и прядь, сотворила потихоньку знаменье Заступников и вошла в залу собрания.

Здесь, конечно, обстановка была далеко не столь роскошной, как в Собрании Маринбурга. Обыкновенная просторная гостиная с мебелью хоть и изящной, но видавшей виды, с обтертой обивкой и грязноватыми коврами.

Было тесновато и, конечно же, накурено. К табачному дыму Даша за время своей военной карьеры успела притерпеться, хотя сама начинать курить и не думала. Но голова у нее теперь от этого зелья не кружилась. И хорошо: ясная голова ей сегодня понадобится.

Она ничего не могла с собой поделать – сразу же принялась искать глазами в толпе мужчин в мундирах адъютантский мундир и черную повязку Стужева. Но, как на грех, не могла найти, и оттого несколько мгновений простояла столбом в дверях.

– Ого, новое лицо в нашей глуши! И какое прекрасное! – вывел ее из замешательства низкий мужской голос.

Она подняла глаза и увидела перед собой рослого широкоплечего мужчину в черной рясе.

Надо же – вот уж кого она не ожидала встретить в офицерском кружке, так это священника. Впрочем, отец Сергий, досье которого она уже успела прочесть, был священником необыкновенным. Он не раз отправлялся вместе с поисковыми отрядами в самые опасные места Разлома, если нужно было вызволить пропавших людей, демонстрируя при этом не только храбрость, но и нечеловеческую силу. Однажды, к примеру остановил взбесившуюся лошадь, а в другой раз удерживал целую минуту повозку, груженую порохом и начавшую катиться под откос, пока не подоспели солдаты.

За эту-то силу он и попал в список Лоренца. А еще за то, что священника – вот же что интересно! – за последние пару лет никто ни разу не видал в церкви. Нет, формально у него был для этого предлог: отец Сергий имел множество обязанностей, постоянно оказывал командованию помощь, а в храме за него было кому отслужить. Но обстоятельство, что ни говори, странное и подозрительное.

– Благодарю, – ответила Даша, постаравшись улыбнуться как можно более беззаботно. – Хотя не ожидала такого комплимента от батюшки.

– Красота – суть творение Вседержителя, и восхищаться ею – не грех, – ответил он, усмехнувшись.

Тут подошли еще двое офицеров, начались представления, Даша протягивала каждому руку. Некоторые, впрочем, были ей знакомы. Был здесь и Громов – его, как сообщил Даше Лоренц, тоже недавно отправили в Соленоводск будто бы для того, чтобы осмотреть прибывшее пополнение. А в действительности для того, чтобы все подозреваемые были у Даши и у Лоренца под рукой.

Поручик, впрочем, к Даше не подошел и сделал вид, что появления ее не заметил, а был чрезвычайно увлечен разговором с несколькими другими офицерами, склонившимися над картой, развернутой на карточном столике.

Наконец, она приметила Стужева. Этот тоже сидел за карточным столом, но за другим, и в руках у него были сложенные карты. Впрочем, встретившись глазами с Дашей, он тут же что-то сказал своим партнерам, положил карты на стол и поднялся, поправив перевязь на щегольском адъютантском мундире.

Со времени их последней встрече в нем что-то появилось новое. Во внешности, в манере двигаться. И Даша не могла понять, нравится ли ей это, или пугает. Он остался тем же уверенным в себе красавцем, но при этом как будто постарел не на полгода, а лет на десять. И выражалось это не в морщинах или седине, а в ледяном блеске на дне его единственного глаза.

– Я рад, что мы, наконец, встретились, – произнес Стужев. Он казался слегка растерянным и даже расстроенным.

– Ваш тон говорит об обратном, – ответила Даша.

– Нет, что вы, что вы, – торопливо проговорил он. – Никого я не рад был бы так видеть, как вас.

И вновь Даше показалось, что он лжет.

Глава четвертая, в которой происходит долгожданная встреча (2/3)

– Так или иначе, я теперь здесь, – сказала Даша.

– Какими судьбами, если не секрет?

– Направлена для того, чтобы лично проследить за погрузкой боеприпасов для бригады, – ответила она. Это была ее официальная легенда.

Стужев в ответ только пожал плечами. Выглядел он растерянным, но старался изо всех сил эту растерянность скрыть за обычной своей маской холодной иронии. Дашу это раздражало. Разве такой должна была быть их встреча после долгой разлуки? Она с трудом сдерживала себя, чтобы не сказать все, что она думает.

Но тут она заметила, что из угла гостиной ее с любопытством рассматривает еще одна присутствующая здесь женщина. Лет ей было, пожалуй, немного за тридцать, но болезненная худоба и бледность заметно старили ее. Одета она была в зеленый мундир со знаками различия инженерных войск.

Даше ее взгляд сразу же не понравился. Уж очень пристально она следила глазами за Стужевым и с явной опаской поглядывала на Дашу, едва Стужев с ней заговорил. Это было неспроста.

К тому же, она без труда догадалась, что именно за женщина перед ней. Штабс-капитан Воронцова, топографическая служба. Еще один человек из списка Лоренца.

Похоже, как и ожидал Лоренц в зале собрались почти все фигуранты списка. Оставалось только прислушаться к собственным ощущениям и понять: кто же? Кто здесь одержим?

Фабини учил ее, что для общения с духами, повелевающими чародейной силой, нужно прежде всего хорошо осознать, чего ты хочешь на самом деле.

Но чего же она хочет сейчас? Просто выполнить задание Ландсберга? Получить новый чин? Спасти мир от надвигающейся тьмы? Или просто хочет, чтобы Стужев перестал смотреть на нее с этим отстраненным выражением лица? В конце концов, какого черта она должна этого добиваться? После всего…?

Она почувствовала закипающую внутри ярость. А ярость была плохой помощницей в том деле, ради которого она сюда явилась.

Может быть, именно поэтому ни единого признака демонического присутствия она в гостиной рассмотреть так и не смогла.

До чего было бы проще, если бы Стужева здесь не было! Она бы думала только о деле, и все, вероятно, быстро закончилось бы. Быть может, сегодня же! Стоит только увидеть алые искры, вьющиеся вокруг одного из офицеров в гостиной, затем незаметно выйти, шепнуть несколько слов Лоренцу, который сейчас ждет ее отчета в своей квартире на соседней улице… И все! Деньги, новый чин, быть может, даже интересная служба в ведомстве Ландсберга!

На протяжении последних месяцев Даша совсем не думала о том, как именно она хотела бы продолжить свою карьеру. Когда–то ее наставлял в этом отец, но сейчас она забыла его наставления. Она забыла все, что было связано с отцом. По крайней мере, изо всех сил постаралась забыть.

О том, что у Даши вообще была какая-то жизнь до поступления на службу, напоминали лишь получаемые ею раз в три месяца письма – корявые и со множеством ошибок – от ее деревенского бурмистра Власа, которому поручено было попечение над единственным ее имением. Имение приносило гроши. Даша даже не просила их высылать – жила одним жалованием.

Однако теперь… Ее разговор с Ландсбергом дал понять, что перед ней может открыться новая жизнь: интересная, волнующая, опасная. Ландсберг проник в ее тайну, но не арестовал ее. Он хочет ее использовать… как и все, как и Стужев. Ну, так что ж? Все люди используют друг друга. Но хорошо, если ты можешь хотя бы выбирать, кто и для каких целей будет тебя использовать!

– Вы очень напряжены, – проговорил Стужев. – Складывается впечатление, что вы ищете здесь кого-то, кого здесь нет.

– Или кого-то, кто здесь есть?

– Как обычно, вы говорите загадками, – он усмехнулся. – А я-то думал, что разгадал вас до конца.

– Я тоже так думала относительно вас.

– О, я весь, как на ладони! – он усмехнулся так, что Даше захотелось влепить ему пощечину.

Они медленно фланировали вдоль столов, за которыми сидели группки офицеров. За одним метали банк, на другом стояла бутылка Ансийского. Некоторые взгляды были обращены на них, за ними крылось скорее любопытство, чем враждебность. Кажется, Стужева здесь хорошо знали. Да и где его не знают?

Наконец, они оказались в небольшой нише, скрытой от остальной части гостиной пыльной темно-синей портьерой с дыркой внизу, вероятно, проеденной мышью. Стужев небрежным жестом чуть подвинул портьеру, а затем вдруг привлек Дашу к себе, да так сильно, что она едва не вскрикнула.

Ледяной блеск в его глазах мгновенно исчез, уступив место бешеному огню. Пальцы его сжали ладонь Даши.

– Зачем? – спросил он, и Даша почувствовала, как его пальцы дрогнули. – Зачем ты на самом деле приехала?