Воин

1 часть

Вековые ели и сосны поднимаются высоко в небо и кажется, подпирают собой небосвод. Лес, лес кажется, кругом один только лес и только в вдалеке виднеется извилистый блестящий ручеек небольшой речушки в самой густой, темной и старой части леса. Сквозь эту самую густую часть леса пролегает еле заметная извилистая тропа, тянущаяся вдоль речки. Кажется, здесь никогда не ступала нога человека, и даже звери не побегали, так здесь тихо и спокойно. Но что это, на узкой тропе показался небольшой обоз из трех груженых телег и пятерых воинов, один из которых при ближайшем рассмотрении оказался женщиной, шел отряд, медленно, кони были гружены не только всадниками, но еще и навьючены поклажей.

Они возвращались из большого города, хотя путь был и неблизкий из лесного предела, но другого выхода у хуторян нет, они вынуждены совершать это длинное путешествие только для того чтобы выжить в суровую зимнюю пору. Хозяин хутора с дочерью двумя сыновьями и поселившимся них с незапамятных времен гномом, возвращались домой груженные снедью и другими припасами, без которых невозможно было обойтись в долгие заснеженные дни и долгие ночи зимы. Пробираются они как можно тише, практически не издавая никаких звуков и переговариваясь жестами, дабы не привлечь к себе внимания кочующих в лесах бродяг и бандитов которые только и норовят напасть на путников и поживиться за их счет, конечно нападать на хорошо защищенные хутора они не рискуют, а небольшие обозы для них привлекательная добыча. Много раз уже жители лесного предела обращались к властям с просьбами о помощи в борьбе с бандитами, да только толку от этого совсем никакого, заняты там другими делами государственными более важными чем какие то мелкие бандиты, разбирайтесь с ними сами и не наедайте как назойливая муха со своими мелкими проблемками, так вот надо понимать. Без происшествий добрался маленький отряд до развилки, от которой дорога к их нему хутору превращалась в едва видимую глазу тропу и тут все путники просто остолбенели на несколько секунд от представшей перед ними картины , на краю дороги прислонившись к дереву сидел воин с закрытыми глазами и казалось, отдыхал, но подойдя поближе путники увидели что он весь с головы до ног покрыт бурыми пятнами засохшей крови, отец, молча, приказал проверить, один из отряда осторожно пошевелил того кончиком посоха, воин пошевелился и глухо застонал,

-Жив - прошептали все почти одновременно. Обоз принял решение остановится и помочь чужеземцу неведомо как оказавшемуся в их краях. Первым делом раненого перетащили под телегу, где была сооружена подстилка из сухих листьев и плащей, затем, Саята дочь хозяина обоза, стараясь не причинить боли и не слишком потревожить раненого срезала с него верхнюю часть одежды и распорола штанину из невиданной ей доселе ткани от бедра до самого голенища сапога, что бы удобней было промыть и осмотреть его раны. Светлые волосы на голове слиплись и приобрели неприятно ржавый оттенок от пропитавшей их крови, сочившейся из глубокого пореза над виском, девушка осторожно промыла рану, нанесла целебный бальзам и осторожно поддерживая голову раненого, забинтовала голову .Ее взгляд ненадолго задержался на непривычно утонченных для здешних мест чертах его лица, а затем она продолжила дальнейший осмотр, девушка постаралась на сколько смогла, стерла с его торса кровь и разглядела, наконец, то причины его бессознательного состояния и пришла к выводу, что все раны хотя и поверхностны и особой угрозы для жизни не представляют но являются достаточно болезненными, только вот правая рука, вернее кисть раздробленна и возможно он больше не сможет владеть ею, а тем более оружием, девушка сказала об этом отцу, тот только пожал плечами, всякое возможно, может его здесь бросили умирать специально думая, что ему уже ничего не поможет. Рана на ноге оказалась глубокой но не столь опасной как показалось сначала , правда пришлось немного повозиться вынимая из нее кусочки щепок и кусок стали который очевидно остался в нем от сломавшегося оружия противника, как только удалось его вытащить чистая кровь брызнула на руки девушке и она спокойно принялась бинтовать рану. Ко всему прочему он потерял слишком много крови и если бы не слабое прерывистое дыхание которое могла услышать только девушка , его можно было бы спокойно принять мертвого. За все время, что Саята занималась ранами он не проронил не звука и только тогда когда его стали перекладывать в повозку, очевидно задев одну из ран, воин глухо застонал и кажется, стал приходить в сознание. Люди аккуратно стараясь не причинить боли, положили воина на подстилку из сухих листьев покрытую плащом. Саята с отцом залезла в повозку и осторожно протащили подстилку с больным в глубь возка чтобы солнце и холодный вечер не причиняли ему еще больших страданий, в этот момент раненый еще сильнее застонал видимо окончательно возвращаясь из небытия и открыл глаза, девушка застыла в полном недоумении таких глубоко голубого цвета глаз она еще никогда не видела. Его взгляд как молния оглядел всех вокруг себя, а в здоровой руке молниеносно оказался странный удлиненный кинжал из голубоватой стали с руническим рисунком на клинке. Правда сил хватило только на то чтобы вытащить его из за высокого голенища сапога на здоровой ноге, рука с оружием медленно опустилась под тяжестью клинка, а огромные голубые глаза закрылись, он тяжело вздохнул, кажется снова провалился в небытие. Девушка вынула оружие из ослабевших пальцев и заботливо укутала незнакомца шерстяным дорожным плащом, затем подмостила себе под спину куль с крупой устроилась у него в головах, чтобы удобнее было присматривать за больным. Маленький отряд снова пустился в дорогу по глухому лесному краю к родному хутору. Медленно трусят кони, запряженные в повозки и можно сказать что всадники сопровождавшие обоз путешествуют особо не беспокоясь за свою безопасность, но это только так могло показаться на первый взгляд, а если приглядеться то под их плащами топорщатся кольчужные рубахи, а из под капюшонов нет да сверкнет стальной наносник легкого шлема. Все время на пределе, все время на стороже.

2 часть

Вековые ели и сосны поднимаются высоко в небо и кажется, подпирают собой небосвод. Лес, лес кажется, кругом один только лес и только в вдалеке виднеется извилистый блестящий ручеек небольшой речушки в самой густой, темной и старой части леса. Сквозь эту самую густую часть леса пролегает еле заметная извилистая тропа, тянущаяся вдоль речки. Кажется, здесь никогда не ступала нога человека, и даже звери не побегали, так здесь тихо и спокойно. Но что это, на узкой тропе показался небольшой обоз из трех груженых телег и пятерых воинов, один из которых при ближайшем рассмотрении оказался женщиной, шел отряд, медленно, кони были гружены не только всадниками, но еще и навьючены поклажей.

Они возвращались из большого города, хотя путь был и неблизкий из лесного предела, но другого выхода у хуторян нет, они вынуждены совершать это длинное путешествие только для того чтобы выжить в суровую зимнюю пору. Хозяин хутора с дочерью двумя сыновьями и поселившимся них с незапамятных времен гномом, возвращались домой груженные снедью и другими припасами, без которых невозможно было обойтись в долгие заснеженные дни и долгие ночи зимы. Пробираются они как можно тише, практически не издавая никаких звуков и переговариваясь жестами, дабы не привлечь к себе внимания кочующих в лесах бродяг и бандитов которые только и норовят напасть на путников и поживиться за их счет, конечно нападать на хорошо защищенные хутора они не рискуют, а небольшие обозы для них привлекательная добыча. Много раз уже жители лесного предела обращались к властям с просьбами о помощи в борьбе с бандитами, да только толку от этого совсем никакого, заняты там другими делами государственными более важными чем какие то мелкие бандиты, разбирайтесь с ними сами и не наедайте как назойливая муха со своими мелкими проблемками, так вот надо понимать. Без происшествий добрался маленький отряд до развилки, от которой дорога к их нему хутору превращалась в едва видимую глазу тропу и тут все путники просто остолбенели на несколько секунд от представшей перед ними картины , на краю дороги прислонившись к дереву сидел воин с закрытыми глазами и казалось, отдыхал, но подойдя поближе путники увидели что он весь с головы до ног покрыт бурыми пятнами засохшей крови, отец, молча, приказал проверить, один из отряда осторожно пошевелил того кончиком посоха, воин пошевелился и глухо застонал,

-Жив - прошептали все почти одновременно. Обоз принял решение остановится и помочь чужеземцу неведомо как оказавшемуся в их краях. Первым делом раненого перетащили под телегу, где была сооружена подстилка из сухих листьев и плащей, затем, Саята дочь хозяина обоза, стараясь не причинить боли и не слишком потревожить раненого срезала с него верхнюю часть одежды и распорола штанину из невиданной ей доселе ткани от бедра до самого голенища сапога, что бы удобней было промыть и осмотреть его раны. Светлые волосы на голове слиплись и приобрели неприятно ржавый оттенок от пропитавшей их крови, сочившейся из глубокого пореза над виском, девушка осторожно промыла рану, нанесла целебный бальзам и осторожно поддерживая голову раненого, забинтовала голову .Ее взгляд ненадолго задержался на непривычно утонченных для здешних мест чертах его лица, а затем она продолжила дальнейший осмотр, девушка постаралась на сколько смогла, стерла с его торса кровь и разглядела, наконец, то причины его бессознательного состояния и пришла к выводу, что все раны хотя и поверхностны и особой угрозы для жизни не представляют но являются достаточно болезненными, только вот правая рука, вернее кисть раздробленна и возможно он больше не сможет владеть ею, а тем более оружием, девушка сказала об этом отцу, тот только пожал плечами, всякое возможно, может его здесь бросили умирать специально думая, что ему уже ничего не поможет. Рана на ноге оказалась глубокой но не столь опасной как показалось сначала , правда пришлось немного повозиться вынимая из нее кусочки щепок и кусок стали который очевидно остался в нем от сломавшегося оружия противника, как только удалось его вытащить чистая кровь брызнула на руки девушке и она спокойно принялась бинтовать рану. Ко всему прочему он потерял слишком много крови и если бы не слабое прерывистое дыхание которое могла услышать только девушка , его можно было бы спокойно принять мертвого. За все время, что Саята занималась ранами он не проронил не звука и только тогда когда его стали перекладывать в повозку, очевидно задев одну из ран, воин глухо застонал и кажется, стал приходить в сознание. Люди аккуратно стараясь не причинить боли, положили воина на подстилку из сухих листьев покрытую плащом. Саята с отцом залезла в повозку и осторожно протащили подстилку с больным в глубь возка чтобы солнце и холодный вечер не причиняли ему еще больших страданий, в этот момент раненый еще сильнее застонал видимо окончательно возвращаясь из небытия и открыл глаза, девушка застыла в полном недоумении таких глубоко голубого цвета глаз она еще никогда не видела. Его взгляд как молния оглядел всех вокруг себя, а в здоровой руке молниеносно оказался странный удлиненный кинжал из голубоватой стали с руническим рисунком на клинке. Правда сил хватило только на то чтобы вытащить его из за высокого голенища сапога на здоровой ноге, рука с оружием медленно опустилась под тяжестью клинка, а огромные голубые глаза закрылись, он тяжело вздохнул, кажется снова провалился в небытие. Девушка вынула оружие из ослабевших пальцев и заботливо укутала незнакомца шерстяным дорожным плащом, затем подмостила себе под спину куль с крупой устроилась у него в головах, чтобы удобнее было присматривать за больным. Маленький отряд снова пустился в дорогу по глухому лесному краю к родному хутору. Медленно трусят кони, запряженные в повозки и можно сказать что всадники сопровождавшие обоз путешествуют особо не беспокоясь за свою безопасность, но это только так могло показаться на первый взгляд, а если приглядеться то под их плащами топорщатся кольчужные рубахи, а из под капюшонов нет да сверкнет стальной наносник легкого шлема. Все время на пределе, все время на стороже.

3 часть

- Где я ,что случилось, почему я оказался в лесном пределе? Почему меня не добили? Решили что я и без того уже мертв? Только этот вариант и остается, значит, охотники не столь опытны в ратном деле, но как они смогли одолеть меня? – такие мысли крутились в голове приходящего в себя, - да я кажется жив , саднящая боль по всему телу и жуткая жажда говорят о том что я все таки скорее нахожусь в реальном мире, -да и кратковременное воспоминание о нежных женских руках осторожно прикасающихся ко мне и приносящих желанное облегчение тоже говорит о том, что я жив - мысли начинали приходить потихоньку в порядок и, приоткрыв один глаз, воин осмотрел повозку ,его взгляд задержался на девушке, судя по всему это она ухаживала за ним все это время, жутко хочется пить. Я пробую пошевелить правой рукой но пальцы не слушают меня, я вообще их не чувствую, ничего не чувствую кроме резкой боли, с губ вырывается глухой стон, она наклоняется ближе, гладит успокаивающе – тише милый, тише, все хорошо.- И резко отстраняется от неожиданности, когда раненый заговорил – Пить, дайте, пожалуйста, пить.- Саята поднесла к его губам фляжку, когда живительная влага коснулась сухих губ, он открыл глаза и с жадностью стал пить. Девушке оставалось только придерживать его голову. Но силы быстро покинули его, он отвернулся от фляги и его голубые глаза снова закрылись, губы прошептали чуть слышно – спасибо - и он обессиленный этими усилиями снова затих. Заботливая сидела осторожно поправила накрывающий его плащ, положила руку на лоб и убедившись что жара нет ,выглянула из повозки, к ней подъехал отец.- Ну что там?-

-Пришел в себя, жара нет.-

- Сказал, кто он и как его сюда занесло?-

- Нет, отец, только попросил пить, очень слаб, несколько глотков и глаза снова закрылись-

- Добро, боги помогут, живучий значит, возвращайся к нему, парень видать сильный глядишь еще сгодится. -

К вечеру отряд добрался до небольшой лесной полянки, которая была окружена густыми деревьями и практически не видна с дороги, здесь и было решено заночевать, нужно было экономит силы людей, но дозор был выставлен, без этого никак нельзя, усталых лошадей распрягли и задали им корма, на разведенном костре попыхивает котелок с горячей едой, первой за насколько последних дней настоящей пищей., Саята обошла дозорных разнесла им миски с похлебкой, позаботилась о порции горячего для отца, и взяв плошку и ломоть хлеба вернулась в повозку. Отогнув полог она столкнулась с пронзительным взглядом голубых глаз.

-Вижу вы пришли в себя?- не растерялась девушка,

- Это вам я должен быть благодарен за то, что еще жив?-

- Ну в чем то это и моя заслуга конечно, но думаю что благодарить вы должны моего отца который принял решение взять вас с собой, а не бросил умирать у дороги. –

Раненый хмыкнул, на лице появилось некое подобие натянутой улыбки - Думаю, что я поблагодарю его чуть позже, когда хотя бы смогу выползти из повозки-

-Такой необходимости я вовсе не вижу, тем более что я сказала отцу, что вы приходили в сознание, ему конечно только хотелось бы знать кто вы и как оказались в таком положении, но рассказ может и подождать до того времени когда вы сможете самостоятельно стоять на ногах а сейчас думаю, хватит и имени, но только после того как я вас накормлю. Надеюсь, вы не откажетесь от еды?-

-Думаю, что не откажусь от щедрого предложения-

- Ну, вот и хорошо-

Саята подтащила мешок и, подставив его под спину помогла раненому приподняться, проделывая это она заметила, что тот побледнел и поморщился от боли, но девушка сделала вид, что этого не видит и поднесла к его губам миску с похлебкой, на что получила хлесткий взгляд говорящий сам за себя, но девушка не растерялась – И пожалуйста, не смотрите на меня так я всего лишь хочу помочь у вас сильно покалечены руки, и я не думаю, что вы сможете удержать хоть что ни- буть. – Его взгляд переместился на руки, правая кисть была забинтована и сквозь повязку проступали пятна крови, попробовал пошевелить пальцами и кроме боли ничего не почувствовал. – Понятно, почему меня не добили - хмыкнул он с кривой усмешкой – прости меня - Девушка в ответ только пожала плечами и снова поднесла миску к его губам, теперь он с жадностью человека, не евшего несколько дней припал к миске, но его сил хватило лишь на пару глотков он прошептал - больше не могу - и отстранился от миски. Саята вытерла его подбородок, он не сопротивлялся ее действиям и очень осторожно, стараясь не причинить ему боли опустила на постилку, глаза раненого закрылись, он тяжело вздохнул и погрузился в сон. Девушка доела то, что осталось в миске и, размочив сухарь в вине с удовольствием поужинала.

Боль сильная боль, дергуюшаю пульсируюшая, пронизываюшая ,потом ничего совсем ничего кроме пусоты , силы покидают меня в голове туман и ничего кроме него нет - кто я ?- шепот сливается почти с криком и вырывается из песохших губ. Саята неожиданно подскочила и открыла глаза очевидно девица задремала и наклонилась над раненым, потрогала его лоб вздохнула жара нет , показалось , резко открывшеся понзительные голубые глаза испугали ее . Вместо крика из растресковшихся губ раздался тихий стон , скорее полушепот - кто я, откуда?- девушка погладила его по голове -тихо милый ,тихо, все хорошо- на его лице отазилась целая гамма эмоций - пусто ничего не помню - опять эмоции - тяжело имени нет совсем пустота- он закрыл глаза и из под ресниц показались капли слез. Саята опустилась рядом с ним очень осторжно обняла больного и стала гладить его по голове как ребенка пока он не погрузился в мир сновидений ,из под его отяжелевшей головы она не смогла высвободить руку да и не стала тревожить так вместе они и проспали всю ночь и его не посещали тревожные сны.

4 часть

Тянутся дни, ем и сплю, на ухабах потрясывает .Охаю от боли, иногда она становится нестерпимой. Тогда лучщее средство отключится. Переодически проваливаюсь. На сколько не знаю дни плывут цок цок лошадка. Солнечная погода стала милым добрым подарком в канун прихода зимы. Все чаще по небу проплывают тяжелые черные облака, проливается холодный дождь. Порывы промозглого ветра завывают в кронах деревьев. Над землей стелется легкий туман, тучи висят низко серым полотном. Под ногами хлюпают лужи. Деревья стоят голые, с черными от влаги стволами и ветками, лишь кое-где трепещутся на ветру одинокие сухие листочки.По ночам ударяют первые заморозки, и утром лужи на дорогах укрывает тонкая пленка льда, тонкий лед трещит под копытами , хрусть , хрусть, хрясь и прорывается. а под ним грязная холодная лужа и брызги из под колес .Изредка пролетает снег и с каждым днем становится все холоднее. Лишь выглядывающие из тумана верхушки вековых сосен напоминали о том, что под этой пеленой все еще находилась твердая земля.

Вокруг темнота. «Темнота» и в душе. Больше всего сейчас хочется вздохнуть полной грудью, расправить усталые плечи и вылететь… взлететь.

Глаза открылись. Небо – это было первым, что я ,я увидел, очнувшись. Затянутое серой пеленой, оно словно скрывало от солнца следы произошедшего.

Повернул голову вбок, встретился взглядом с мертвецом. Тот уставился на меня единственным уцелевшим глазом. Из второго торчала стрела, запачканная кровью и растекшимся глазным яблоком. В уцелевшем глазу было только одно застывшее чувство – страх.

Тело отказывалось повиноваться. Его сковало, словно цепями. Попробовав пошевелить пальцами рук, с трудом но удалось. Пальцы скрючило, еле еле разгибаясь и сгибаясь, они все же двигались. Я не помнил, сколько раз заносил меч своими руками, пока они не отказали меня слушаться. Сейчас же кажется я не могу наверное поднять даже палку.

«Нужно попытаться хотя бы сесть», - подумал я. Делаю усилие, подбираю руки под себя, чтобы опереться на них. Дюйм за дюймом сдвигаю их к спине. Онемевшие конечности слушаютя плохо но дело продвигалось. Собравшись с силами, упираюсь ладонями в землю и пытаюсь поднять свое тело. Резкая боль пронзает . Преодолевая ее, последним усилием опираясь на руки могу сидеть.

Картина, открывшаяся перед глазами, не предвещает ничего хорошего. Возле подножия горы беспорядочно валялись трупы людей. Десятки мертвецов нашли свой покой. У одного из них торчал из спины топор, а руки его были так широко раскинуты, как будто он пытался в последний раз обнять как можно больше земли, в которой его даже и не похоронят. Его труп останется на растерзание разным тварям или будет просто гнить под солнцем. Несколько человек были пронзены стрелами и беспорядочно лежали в разных позах, в которых их застала смерть. Остальные же были зарублены ударами мечей, секир и топоров.Осмотрев себя, я увидел, что руки запачканы кровью, стальной нагрудник был пробит в нескольких местах, но стеганая рубаха не дала пустить кровь вражескому оружию. Голова кружилась, болел затылок, в котором словно стучал огромный молот. Наверно меня ударили по голове и я потерял сознание. Подняв руку и ощупав дрожащими пальцами затылок, я почувствовал спекшуюся кровь и слипшиеся волосы. Голова не была пробита, удар пришелся вскользь. Перевалившись на бок, ялег на живот и, помогая себе руками, вцепившись в траву, начал подтягивать свое тело, еле волоча ноги. Опять этот сон. Он снова прервался . Кто же я ? Почему меня занесло в леса?

Обоз, к которому я вынужденно присоединился , состоял из десяти больших, крытых парусиной повозок, которые тянули вереницы круторогих горбатых мародских быков, запряженных попарно. На каждой повозке, рядом с возницей, сидел рослый сильный воин , вооружённый копьём и мечом. Дополнительно Агнистр так звали отца моей няньки, нанял десять воинов, во главе со старым опытным сержантом, покрытое шрамами тело которого говорило о немалом боевом опыте.Порядок следования был таков: впереди, на расстоянии, примерно, полумилы, ехал дозор из трёх человек; во главе обоза находились ещё два воина, за ними шли повозки, охраняемые с боков парой стражников, следом ехал хозяин .Сегодня я ознакомился с ним.Саята помогла мне подъняться, и я почти ползком выполз на передок фургона. Ветер хлесткий и холодный бил меня по щекам. Но это вызывало прилив радости, жив , жив ли , тело востановтся а вот душа и память? Глаза закрылись вздохнул ,она сразу схватила в ахапку в глаз вопрос Устал? но он не ответил.

Ярость не оставляла сомнений в моих намерениях, и не помышлявший больше защищаться ублюдок оглянулся в надежде убежать. Лишь долю секунды он замешкался, и это промедление стоило ему жизни. Меч, направленный сильной рукой, со свистом опустился на плечо, легко рассек ключицу и добрался до сердца. Легкий поворот торса, и, довершая убийство, оружие вышло из тела обреченного .

Я открыл глаза , девица тормашила меня. Ничего милая задремал. бывает. Саята помогла мне перебраться в повозку на сегодня все отдыхать. Зкутала ак младенца в кучу одеял и старую шкуру ,кажется медведя. Теплый отвар из трав согрел меня из нутри и потянуло в сон.

Я позволяю противникам подобрать оружие и, широко расставив ноги, жду с мечом на изготовку. Разбойники крадучись обходят с двух сторон, и, наблюдая за их жалкой попыткой убить я усмехнулся. Нападавшие не успели заметить улыбку, не издали ни звука – два молниеносных движения убил их обоих. пять сны.

5 глава

Воин лежал на кровати и лиши слабое дыхание говорило о том что он жив. Из за серопепельных волос и страданий телесных он казался старше чем был.Саята положила руку на его лоб , жара не было и она взяла себе чтение, зачитавшись девушка не сразу поняла что Воин проснулся, только после того как он пытаясь подняться на постели зашуршал одеялом сразу бросилась к нему.Он услышав что к нему приблизились протянул в сторону девушки дрожащую руку и попытался нащупать ее рукой.Через затуманеный взор он сейчас видел не слишком хорошо, больше ориентировался на слух.Саята наполнила кружку целебным отваром и поднесла ее к губам Воина, что бы он мог напится.Сначала он отстранился-Что это?—Лекарство _ услышал знакомый голос и жадно припал к кружке , осушил ее в два глотка.Волосы слиплись от пота, в лице – ни кровинки, острый нос заострился еще больше , под глазами залегли глубокие тени, губы посинели.В тусклом свете, падающем из узких окошек выглядел он не лучше покойника.Его лицо скривилось от боли при попытке сесть . Нужно лежать…- Девушка удержала раненого и наткнулась на изучающий взгляд серых глаз. – Пожалуйста, нужно лежать, – уже более мягко сказала ему, поправляя повязку .Он все равно попытался подняться, но тело не слушалось, и из этой затеи ничего не вышло. Когда Саята все же уложила его ,ВОИН едва заметно поморщился. Эта ночь прошла прискверно у Воина начался жар и начался бред. Он, метался на постели, стонал, звал кого-то. Свет небольшого ара выхватывал из темноты упрямый подбородок, острый кадык, пересохшие, потрескавшиеся губы… Девушка понемногу поила его водой, обтирала разведенным уксусом, но это не помогало. К утру удалось немного сбить жар ,Воин безропотно выпил разведенную настойку и отвернулся к стене. Саята осторожно приложила руку к его лбу. Так и есть. Жар усилился, отсюда и слабость. — Хорошо, — тихо прошептал Воин. — Прохладно… Девушка осторожно убрала ладонь, думая, что он бредит, но он тут же дернулся и хрипло сказал: — Подержи еще. Саята вернула руку на место и ждала пока он уснет. В душу девушки невольно закралась жалость. Она смотрела на лежащего передо собой мужчину. Сильный, крепкий, с красивым телом и хорошо развитой мускулатурой. Длинные светлые волосы , на щеках проступает отросшая щетина, губы плотно сомкнуты.. Сколько ему? Воин чуть шевельнулся, словно пытаясь что-то сказать, но настойка взяла свое, и вскоре он уснул. Дыхание его выровнялось, черты лица расслабились. Девушка подтянула сбившееся одеяло и укрыла его. А потом осторожно прошла к выходу и тихо выскользнула за дверь.