Волшебный Эдинбург

Глава 1.1 Дождливый город

Есть города, которые никогда не высыхают. Эдинбург был именно таким.

Дождь здесь был не столько погодой, сколько дыханием, привычкой, старой привычкой, как заваривать чай перед сном или ворчать по утрам на соседей сверху. Он шел с вечера и до утра, потом, притихнув на несколько часов, возвращался снова — и казалось, что даже улицы здесь были проложены не для людей, а для воды.

Узкие мощёные улочки Старого города блестели, словно их только что намыли невидимые дворники. Кривые дома с облупленными фасадами и крутыми черепичными крышами обнимались над головой, закрывая небо, где облака сменяли друг друга, не выпуская ни единого солнечного луча. Переулки тонули в тумане — том самом, шотландском, липком и густом, будто кто-то пролил на город целое ведро сливок.
На пересечении Лоунмаркет и Кэнонгейт, у самого основания старой городской стены, стоял дом — тот самый, где жил Макс Фергюсон, главный специалист по аномалиям, ворчун с лицом, как будто только что укусил лимон, и человек, для которого Эдинбург был не только домом, но и вечной головной болью.

Его квартира находилась на верхнем этаже. Поднимаясь по крутой, предательски скользкой лестнице с протёртым ковром, Макс невольно хмурился. Кто-то мог бы подумать, что он злится на погоду, на лужи, на мокрые ботинки — но в действительности его настроение никак не зависело от капризов климата. Просто Макс всегда был немного сердит на город — на его древность, неповоротливость, на то, как та прятала свои тайны под слоями дождя, мха и человеческой суеты, как бы глупо это не звучало.

Сегодняшний день ничем не отличался от сотен предыдущих, разве что капли дождя барабанили по подоконнику чуть громче, а чай казался чуть менее крепким. Макс, натянув любимый шарф — длинный, в зелёную клетку, не снимаемый даже летом, — заглянул в коридор.
— Ну что, с чего начнем наш утренний праздник рутины? — проворчал он сам себе, распахнув двери в мир, где обычные люди мирно спешили на работу, а маги, как он, ныряли в старые переулки, чтобы ловить тени на мостовой.

Первой аномалией дня оказалась тень.
Обычная тень — как уверяли бы простые жители, если бы кто-то спросил. Обычная тень от фонарного столба, дрожащая на мокрой мостовой под окнами старого книжного магазина. Но Макс знал: если тень вдруг начинает скользить не в ту сторону, а затем подмигивать тебе двумя глазами вместо одного, это верный признак магического сбоя. Простые люди, услышав мысли Макса, недоуменно бы задались вопросом, как тень фонарного столба может подмигивать? В ответ волшебник бы только загадочно ухмыльнулся.

Он подошёл к тени, поморщился и присел на корточки.
— Утро доброе, уважаемый сбой, — пробормотал Макс, вытаскивая из кармана смятый пакетик с сушёным вереском. — Давайте-ка вы, уважаемый, вернётесь туда, откуда пришли, пока никто из простых не заметил.

Провёл пальцем по камню, тихо произнеся:
— Lus na solais, taispeáin dom an ród.

Маленький огонёк вспыхнул в его ладони, бросив золотистый свет на тень, и та, недовольно замигая, втянулась обратно под фонарный столб. Макс ухмыльнулся:
— Вот так-то лучше. Ишь, выдумщики.

К полудню он уже успел отловить сбежавшую из чужого окна магическую ворону (которая пыталась устроиться на ночёвку в уличном фонаре), разминировать самозапутавшуюся лестницу возле рынка (ещё бы чуть-чуть, и в неё бы попал муниципальный инспектор), и решить спор между двумя пикси в переулке — по поводу права торговать сушёными грибами в дождливый сезон.

Работа была, как всегда, не благодарной, но Макс любил в ней одну вещь — мало кто мог выполнить её лучше него.

Эх… Никто из простых людей даже не подозревал, сколько труда уходит на то, чтобы город выглядел просто… городом.

Коллеги-волшебники попадались всюду, стоило только пройтись по Эдинбургу с должным вниманием. Вот у стены, у старого кофейного окна, стоял Дугалд Стюарт — массивный, чуть лысоватый, в шотландском шарфе и с бровями, как у гномьего старшины. Он вёл спор с говорящей вороной, которая то и дело пыталась утащить у него кусок кекса.

— Доброе утро, Дугалд, — хмыкнул Макс, останавливаясь рядом.

— Оно бы и было добрым, Макс, если бы кое-кто не учил мою ворону нехорошим словам, — ответил тот, исподлобья глядя на пернатую хулиганку.

Ворона зловеще ухнула:
— Макс — ворчун! Макс — ворчун!

— Вот видишь? — с достоинством заметил Дугалд. — Всё твоя школа.

Макс ухмыльнулся и, оглянувшись по сторонам, быстро спросил:
— Слышал что-нибудь о странностях на Грасмаркете? Поговаривают, там с фонтаном какая-то беда.

— Фонтан всегда был подозрительным, — буркнул Дугалд. — Но сегодня, говорят, народ видит… как бы это сказать… не только себя, но и кого-то ещё.

— Это у нас бывает, — сказал Макс задумчиво. — Надо бы проверить. Хотя, если честно, я надеялся на день без особых чудес.

— Чудеса у нас по расписанию, — философски заметил Дугалд. — Ты, главное, не забывай: если увидишь пикси в жёлтых сапогах, лучше уступи им дорогу.
Макс согласно кивнул.
— Они меня уже сегодня поблагодарили дождём на голову.

Слегка улыбнувшись, он попрощался с Дугалдом и двинулся дальше.
В Старом городе у каждого был свой способ сделать день необычным. Максу этого было обычно более чем достаточно.

В офисе Коллегии Магов пахло пылью, старыми книгами и всегда немного — грозой. Дверь за Максом закрылась мягко, впуская его в длинный коридор с портретами магов, с суровыми глазами, которые, казалось, наблюдали за каждым его шагом.

В конце коридора, в кабинете с видом на старую церковь, уже ждала Фиона Маклеод. Она сидела за столом — спина идеально прямая, волосы убраны в строгий пучок, тонкие пальцы сжимали перьевую ручку. Когда Макс вошёл, она подняла голову, и в её взгляде мелькнуло то, что могло бы быть улыбкой, если бы не было так тщательно спрятано за ледяной маской начальницы.

— Опоздали на три минуты, Фергюсон, — сдержанно заметила Фиона.

Глава 1.2 Аномалия Грасмаркета

На Грасмаркете всегда пахло прошлым. Не каким-то конкретным событием или человеком, а именно прошлым как чувством, как осадком в чайнике после долгого заваривания: немного горечи, немного сладости, и всегда — густой туман.

Утро едва началось, но площадь уже полнилась людьми и голосами. Лужи на булыжниках отражали небо, застывшее в оттенках свинца. Макс шагал сквозь морось, слегка сутулясь, в своем неизменном пальто и шарфе, как будто это могло защитить его от всех магических неприятностей мира. Рядом семенила Мэйв, держась ближе, чем хотелось бы Максу, и крутила в пальцах блокнот.

— Вот тут, — объявила она чуть ли не в третий раз за десять минут, — я видела женщину в странной шляпе. Она как будто исчезла, когда я моргнула!

— Может, просто не хотела с тобой знакомиться, — проворчал Макс, бросив косой взгляд на помощницу.

Мэйв не обиделась. Она казалась неутомимой: постоянно задавала вопросы, разглядывала каждую мелочь, то и дело останавливалась, чтобы понюхать воздух или прислушаться к эху под аркой.

— Послушайте, а как узнать, кто настоящий, а кто… ну, призрак? — спросила она с искренней любознательностью.

— Очень просто, — Макс пожал плечами. — Призраки обычно вежливее.

Он хмыкнул, и впервые за утро заметил, что не чувствует обычной тяжести раздражения.
Пожалуй, было даже забавно — наблюдать, как новенькая тычет носом в каждую лужу и пытается подловить на магии любого кота.
Тем временем на площади происходило нечто странное: люди иногда останавливались и с недоумением глядели себе под ноги, словно искали что-то, что не могли вспомнить. Две туристки стояли перед фонтаном и спорили — одна утверждала, что только что видела проезжающую карету, другая уверяла, что это был автобус в стиле ретро.

— Смотрите, — прошептала Мэйв и кивнула в сторону скамейки под старым фонарем.

Там сидела фигура в длинном плаще и треуголке. Мужчина с выцветшим лицом, странно полупрозрачный — и совершенно неподвижный. Ветер трепал полы его плаща, но вода с них не стекала. Обычные люди, похоже, не замечали его вовсе.

— Видите? — зашептала Мэйв с восторгом, — Это точно не турист!

Макс присмотрелся, и у него заныло за лопатками. Аномалия набирала силу: прошлое не просто прорывалось — оно застревало.

Он вытащил из кармана палочку — не старомодный кусок дерева, а изящный магический пероизлучатель, больше похожий на металлическую авторучку.
Макс прищурился, начал негромко произносить заклинание:
— Lumen purgatio, mala fuga!

Свет едва заметно струился по площади. Прошло несколько секунд — ничего не изменилось. Фигура на скамейке осталась на месте, тени под фонарями только стали плотнее, а вдалеке, у старой булочной, заиграл новый отблеск: словно сквозь дождь шли две женщины, одна в современном плаще, другая в платье столетней давности.
Макс тихо выругался сквозь зубы.

— Это должно было сработать? — спросила Мэйв.

— Обычно — да, — буркнул Макс. — Но сегодня всё не обычно.

Тут к ним подошёл пожилой мужчина с собачкой. Пёс тянул хозяина в сторону фонтана и вдруг испуганно зарычал, уставившись в никуда.

— Что ж, — Макс тяжело вздохнул. — Придётся действовать по полной программе. Идём, мне нужно обсудить это с одним человеком.

Они шли сквозь город под моросящим дождём, петляя по дворам, где в зарослях плюща прятались остатки старых магических знаков, а у мусорных баков сидели кошки с глазами цвета янтаря. Макс шагал быстро, временами поскальзываясь на гладких плитах мостовой, а Мэйв подпрыгивала сзади, разглядывая в каждом витраже нечто подозрительно волшебное.

— В Коллегии много говорят о таких случаях? — наконец не выдержала она.

— Нет, — буркнул Макс. — Потому что такие случаи никто не любит обсуждать. Это как семейный скелет: вроде бы его никто не видел, но все знают, что где-то он есть.

— А вы… часто работали с призраками прошлого? — Мэйв нахмурилась, поднимая воротник.

— Доводилось. Бывало, что после таких аномалий город сам по себе начинает рассказывать истории, которых даже старые маги не помнят. Обычно это локализованный сбой: час — и всё рассосётся. Но если держится дольше — тут нужны не просто заклинания.

Они свернули в переулок, где фонари светили чуть тусклее обычного.
В конце, под балконом с облупленной краской, их ждал Дугалд Стюарт — надёжный как шотландский плед, спокойный как чаша утреннего чая.

— О, Макс! — поприветствовал он, быстро пряча бутерброд в бумагу. — А это, должно быть, твоя новая напарница?

— Мэйв, — представилась девушка, пожимая Дугалду руку с таким энтузиазмом, что тот едва не выронил свой магический компас.

— Рад знакомству! — отозвался Дугалд. — Макс, ты и сам видишь: ситуация скверная.

— Уже пробовали чистить, — вздохнул Макс. — Даже моё любимое "Lumen purgatio" не помогает. Как будто сама память города держит эти разрывы.

— Я смотрел артефактные сигналы, — Дугалд помахал небольшим амулетом, сверкавшим кельтскими рунами. — Там что-то подпитывает аномалию. Не думаю, что это обычная вспышка. Полагаю, нужен не только анализ, но и редкие компоненты. Пожалуй, вам стоит сходить к Гранту.

— К мистеру Гранту? — Мэйв вытаращила глаза. — Он ведь, говорят, не любит, когда его беспокоят с утра…

— А кто в нашем городе любит, когда его беспокоят с утра? — усмехнулся Макс. — Пойдём.

Магический рынок в переулке Грейфрайерс был похож на ртуть, пролитую между камней — текучий, изменчивый, невидимый для обычного глаза.
Обычный человек увидел бы запертую дверь с облезлой латунной ручкой, потёртые объявления о продаже ненужных вещей и пару спящих котов. Для мага же за этой дверью открывалась целая вселенная.

Мэйв восторженно ахнула, как только шагнула внутрь:
— Вот это да…
В нос ударил запах мокрого мха, корицы и чего-то дымного, чуть сладкого. Прилавки стояли вперемешку: на одних — корзины с травами, на других — стеклянные банки с бормочущими зельями, на третьих — амулеты и перья, сверкавшие всеми цветами радуги.
Пикси спорили с гоблинами о цене на сушёные ягоды, а кошки с зелёными глазами дремали, как статуи, на магических весах.
Мэйв едва не врезалась в старушку, продающую подозрительно светящиеся булочки. Макс уверенно пробирался вперёд, как человек, знающий здесь все секретные тропинки.

Глава 1.3 Ритуал на грани времён

Время, казалось, затаилось, дожидаясь, когда город снова перевернётся наизнанку. Эдинбург погрузился в особую тишину: туман стелился по мостовой, запутывался в чугунных фонарях, а лунный свет, редкий и молочный, будто бы не решался полностью пролиться на древнюю площадь Грасмаркет. Дождь уже не лил стеной, а лишь лениво моросил, капая с вывесок и резных каменных балконов.

В центре площади, между фонтаном и скамейками, Макс чертил на мокрых булыжниках таинственный магический круг — аккуратно, осторожно, так, будто его палочка была кистью, а камни — холстом тысячелетней истории. Каждый символ отзывался лёгким светом, каждый жест словно вплетал в узор голоса и тени старого города.

Рядом стояла Мэйв — озабоченная, сосредоточенная, с тремя шарфами на шее, чтобы не промокнуть. На коленях у неё лежал блокнот, полный чернильных пометок, рисунков ветвей тиса и аккуратных схем — сколько бы Макс ни ворчал, она записывала всё.

— Ещё чуть правее, — шептала Мэйв, подавая Максу маленькую деревянную чашу, вырезанную из дуба. — Так узор получится идеальным.

— Магия не любит идеала, — буркнул Макс, хотя мысленно признал, что ученица не ошиблась ни разу за вечер.

В стороне, под навесом, ждал Дугалд — его задача была держать компас, чтобы круг не сбился с нужного направления по сторонам света. Под плащом у Дугалда поблескивал артефакт — камень памяти, добытый у Гранта, сверкающий каплями родниковой воды из Холируд-парка. Ветви тиса, вереск, горсть можжевельника, серебряная монета — всё было собрано и аккуратно разложено по границам круга.

Старые здания вокруг замерли, наблюдая за подготовкой. Фонари мерцали — то ли от влажного ветра, то ли от скопившейся на площади магии. Где-то в переулке мявкнула кошка, и эхо этого звука показалось особенно странным — будто оно долетело с другого конца времени.

Макс встал в центр круга, развернул плащ, осмотрел небо и вскинул брови:

— Все готовы? Если кто-то забыл выключить чайник — самое время признаться.

Мэйв, не отрывая глаз от ингредиентов, кивнула:

— Готова. Дугалд, ты?

— Готов, — отозвался тот, крепко сжимая компас.

В этот момент туман на площади будто бы сгустился, стал тяжелее и плотнее, а воздух наполнился напряжённым шёпотом — или это только казалось Максу, слишком хорошо знавшему, как дышит этот город.

Макс вытянул вперёд руку с палочкой и, посмотрев на Мэйв и Дугалда, негромко сказал:

— Ритуал начинается. Не сбивайтесь, не спешите, главное — слушайте друг друга.

Они встали по углам круга, каждый с нужным предметом: у Макса была монета, у Дугалда — камень, у Мэйв — дубовая чаша с водой, травами и вереском.

Макс начал заклинание, нараспев, так, чтобы слова текли, будто дождь по стеклу:

— Athrú na nAmanna, brat ársa, dún an bealach gan scáth...

Голос его дрожал, но креп, когда к нему присоединились остальные:

— Sroich na cuimhní, lig don chroí caoin...

Мэйв ловила каждое слово, стараясь попасть в нужный ритм:

— Tabhair síocháin, fill an solas...

В этот момент фонари вокруг зажглись ярче, отражая в лужах причудливые фигуры. Макс на секунду показалось, что он видит людей в старинных плащах и детские голоса, бегущие по площади, но знал: нельзя отвлекаться.

Они продолжали, сплетая свои голоса:

— Idir oíche agus lá, scar ár ré ó ré na gaoithe...

— Filleadh na bhfíor-amanna, socraigh an sruth...

— Ná lig don scéal maireachtáil i bhfíseanna...

С каждым кругом песня-ритуал становилась всё сильнее, словно город слушал — или подпевал своим древним дыханием.

Вдруг что-то сдвинулось: ветер усилился, над головами закружились тени, а в фонтане заплескалась вода, отражая не только луны и фонари, но и силуэты, не принадлежащие ни этому времени, ни этому миру. Мэйв запнулась на одном слове, интонация ушла в сторону, и свет вокруг круга замерцал, как если бы кто-то резко дёрнул за шторы истории.

— Стой! — резко крикнул Макс, но было поздно.

Город ахнул. По площади скользнуло что-то ледяное — невидимая волна, перетекающая сквозь булыжники, скамейки, даже воздух. Тени сгущались, вырываясь из луж: кто-то в старинной треуголке, кто-то — с футуристическим планшетом, даже ребёнок на роликах, которого здесь быть не могло.

— Макс, что это? — охрипла Мэйв, хватаясь за плечо.

— Последствия ошибки, — прошептал он, сжимая палочку. — Мы не учли что-то важное. Очень важное.

Дугалд, не теряя самообладания, шагнул к Максу:

— Якорь слабый, — прошептал он. — Память места не держит ритуал. Надо срочно усиливать.

Макс метался глазами по площади. Люди — и призрачные, и настоящие — вдруг застыли в странных временных петлях: кто-то ходил кругами, кто-то терялся между эпохами. Мимо них прошёл мужчина в старинных лохмотьях, и Макс узнал его по портрету в офисе Коллегии — это был сам основатель, маг-друид Маклеод.

— Если ритуал не исправить, — прошептала Мэйв, — разрывы поглотят всю площадь. И тогда уже ничто не поможет.

Макс прикусил губу. Он вспомнил слова Мэйв о якоре, о песне места — и вдруг понял: все они здесь гости. Даже он, хоть и любил эти улочки, не был с ними связан так, как местные жители.

— Мэйв! — воскликнул он. — Мы забыли самое важное. Нам нужен кто-то, кто действительно принадлежит этому месту, чья память и жизнь здесь, на Грасмаркете!

Мэйв уже металась глазами по площади:

— Мари! Бариста из “Оленьей Заварки”! Она рассказывала, как играла здесь в детстве! Она знает этот камень с тех пор, как научилась ходить!

— Беги за ней! — крикнул Макс. — Быстро!

Мэйв бросилась в переулок, прыгнула через лужу — и исчезла в тумане. Макс остался с Дугалдом, пытаясь хоть как-то удержать круг. Тем временем аномалия ширилась: из будущего проступали фигуры, люди заглядывали в мерцающие смартфоны, которых ещё не изобрели, старики спорили о курсах валют будущего.

Глава 1.4 Новый дождливый день

Площадь Грасмаркет словно только что проснулась после долгого, беспокойного сна. Лёгкий утренний дождь умывал старые булыжники, смывал последние отблески ночных теней, как добросовестный сторож смывает следы чужого присутствия. По-прежнему было серо, промозгло и свежо, но уже не ощущалось того тяжёлого напряжения, когда прошлое и настоящее сталкиваются и не желают расходиться по разным углам времени.

Макс стоял у фонтана, наблюдая, как редкие прохожие — кто с зонтами, кто без — спешили по делам, поглядывали на часы, торопливо обменивались приветствиями. Словно ничего особенного ночью не произошло. Словно не было ни ритуала, ни песен, ни шёпота времён. Обычный город, обычное утро.

Рядом стояла Мэйв, в ярком свитере и с вечно запутанным хвостом. На этот раз в руках у неё был не блокнот, а зонт — огромный, в клетку, как будто нарочно подобранный в тон к шарфу Макса.

— Кажется, город снова дышит, — сказала она вполголоса, глядя, как лужи по булыжникам бегут к сточной решётке.

— Город всегда дышит, — ответил Макс, — просто иногда мы слышим его чуть громче, чем хотелось бы.

Они оглядели площадь: всё было на своих местах. Фонтан тихо журчал, даже каменные звери на нём выглядели спокойнее. У входа в кафе «Оленья Заварка» Мари махала им рукой и, хотя выглядела усталой, на лице у неё играла победная улыбка.

Макс с облегчением вздохнул. Всё закончилось — по крайней мере, на этот раз.

— Пора заняться последним делом, — пробормотал он, доставая из внутреннего кармана небольшую серебряную коробочку.

— Заклинание? — уточнила Мэйв, зная, что предстоит ещё одна малозаметная, но важная работа.

— Для тех, кто слишком много увидел, — кивнул Макс.

У кафе стояли Колин и Айла МакГрегоры — пара туристов, с которых всё, по сути, и началось. Колин снимал мокрые булыжники на свой фотоаппарат, Айла спорила с ним о цвете дождя.

— Простите! — обратилась к ним Мэйв, обворожительно улыбаясь. — Скажите, вы ведь не видели сегодня ночью ничего необычного?

— Только вас, милочка, — подмигнула Айла. — И, честно говоря, я бы хотела узнать, где вы покупаете такие резиновые сапоги!

Макс сдержанно улыбнулся и мягко коснулся их плеча.

— Memoria nubes, oblivio veni, — прошептал он. Легкий ветерок, и — в глазах у Колина и Айлы на мгновение отразилась тень не то сна, не то забытой сказки.

— Ну, что, идём завтракать? — бодро сказала Айла.

— Конечно, — ответил Колин, уже не помня, зачем достал фотоаппарат.

Макс и Мэйв переглянулись.

— Всё по протоколу, — констатировал Макс, и на душе стало немного легче.

Вскоре после этого их вызвали в офис Коллегии. Атмосфера там была чуть более напряжённой, чем обычно: чайник кипел с особой строгостью, портреты магов на стенах смотрели неодобрительно, будто ждали отчёта с пристрастием экзаменаторов на выпускном.

Фиона Маклеод встретила их у дверей кабинета. Выглядела она — как всегда — безупречно: рыжие волосы в строгом пучке, деловой костюм с застёжкой в виде кельтского узора, строгий взгляд, за которым, однако, угадывалось сильное волнение.

— Проходите, — произнесла она официально, но в её голосе проскользнула тёплая нотка.

Макс, чувствуя себя школьником на ковре у директора, занял стул напротив её стола. Мэйв устроилась рядом, волнуясь, но не теряя достоинства.

— Я внимательно изучила отчёты, — начала Фиона, перебирая бумаги. — А также выслушала несколько жалоб жителей Грасмаркета, видевших ночью… цитирую: “господ в треуголках, исчезающих лошадей и пляшущие фонари”. Объясните, пожалуйста, что, по-вашему, там происходило?

Макс опустил взгляд на свои ладони, потом поднял глаза на Фиону:

— Обычное временное расстройство. Немного прошлого, щепотка будущего, пара заблудших туристов — в целом, будничная ночь для Эдинбурга.

Фиона скептически подняла бровь.

— Будничная ночь, говорите? Интересно, почему тогда мои волосы пахнут можжевельником, а секретарь до сих пор думает, что живёт в девятнадцатом веке?

Мэйв неловко закашлялась, но взяла слово:

— Мы провели ритуал с соблюдением всех мер. Первая попытка… была неудачной. Но после приглашения местного якоря — Мари, всё получилось. Аномалия рассосалась, память свидетелям стёрли. Пострадавших нет.

— А в следующий раз вы будете звать весь район, если понадобится? — язвительно уточнила Фиона. — Или, может быть, срежете путь и сразу станцуете танец на площади?

Макс сдержанно улыбнулся.

— Если потребуется, я и станцую, — пожал плечами он. — Ради спокойствия города — что угодно.

Фиона какое-то время молчала, разглядывая их обоих. Затем резко собрала бумаги в аккуратную стопку, вздохнула и… впервые за долгое время позволила себе улыбку.

— Я рада, что вы оба целы. Ситуация была сложная, но вы справились. Макс, тебе стоило бы чаще прислушиваться к советам других, а тебе, Мэйв, иногда полезно помнить, что магия — это ещё и огромная ответственность.

— Слушаюсь, — синхронно ответили они, и Фиона рассмеялась:

— Ну хоть в чём-то согласны!

Но тут же вновь собралась:

— Оформите отчёт, восстановите порядок на рынке и… Макс, можешь взять выходной. Один.

— Один? — переспросил Макс.

— Не злоупотребляй, Фергюсон, — прищурилась Фиона, но в глазах у неё плясал тёплый огонёк. — И да… Не вздумайте превращать фонтан в жабу.

— Это был один раз! — с лёгкой улыбкой откликнулся Макс, и, когда Фиона обернулась к окну, позволил себе чуть дольше обычного задержать на ней взгляд.

В этот момент даже портреты на стенах, казалось, смотрели чуть мягче.

Выйдя из Коллегии, Макс вдохнул влажный, прозрачный воздух, наполненный запахом чая, булочек и слегка подгоревшего дождя. Город, наконец, выглядел как после долгой болезни: слегка усталый, но живой, почти счастливый.

— Ну что, пойдём отмечать победу? — подмигнула Мэйв. — Кофе за мой счёт. Или за ваш. В зависимости от того, чей кошелёк крепче.

Глава 2.1 Эхо миров

В Эдинбурге дождь — не просто погода, а существо с собственным нравом. Его мелкие капли стучат по крыше, будто пытаются сказать что-то важное, затекают под воротник, пробираются даже сквозь старинные стены. В этом городе даже воздух кажется влажным, а улицы всегда отдают отсветами золотых фонарей, мерцающих в лужах, словно тайные символы для тех, кто умеет видеть чуть больше остальных.

В этот промозглый полдень в кафе “Оленья Заварка” было особенно уютно. Здесь пахло свежей выпечкой, пряным чаем и старым деревом. Витрина мягко подсвечивала дождливую улицу — за стеклом торопились прохожие, зябко прижимая зонты. У одного из угловых столиков сидели Макс Фергюсон и его юная напарница Мэйв Кэмпбелл. Она то и дело тёрла ладони о кружку, а Макс, уткнувшись подбородком в шарф, смотрел в мутное окно, будто ждал, что сейчас по мостовой промчится привидение викинга или пробежит говорящая кошка.

— Ты когда-нибудь замечал, — первой заговорила Мэйв, — что за все месяцы, что я живу в Эдинбурге, мне ни разу не довелось выйти на улицу без зонта? Даже летом…

— У нас зонты — это не аксессуар, а символ выживания, — с усмешкой буркнул Макс, — И если верить городской легенде, однажды найдётся тот, кто выйдет на улицу без зонта… и дождь закончится. Только тогда, боюсь, у всех случится коллективный нервный срыв.

Мэйв засмеялась, но тут же взглянула в окно, будто ожидала увидеть небо. Небо, впрочем, давно уже растворилось в перламутровом тумане.

— А если серьёзно… почему здесь всегда так сыро? Коллегия что, правда не может что-то придумать?

Макс с видом большого знатока откинулся на спинку стула и с важностью произнёс:

— Видишь ли, Мэйв, у каждого города есть свои тайны и… свои “скелеты в шкафу”. У Эдинбурга этот шкаф размером с кафедральный собор, а один из его скелетов, собственно, и капает нам на головы.

Он облокотился о стол, голос стал чуть тише, а глаза приобрели лукавый блеск:

— Легенда гласит: в далёком 1241 году здесь была страшная засуха. Все молились, колдовали, но дождя не было. И вот одна ведьма — Агнесса Фрейзер, одна из основательниц Коллегии — решилась на безумие. Призвала элементалей дождя из другого мира. Они пришли, полили, как положено, а вот возвращаться обратно не захотели. С тех пор льют… Коллегия и рада бы их прогнать, да кто их теперь отпустит?

Мэйв округлила глаза:

— Получается, вечный дождь — это не просто климат, а… магическая аномалия? Ты это серьёзно?

— Серьёзнее некуда, — кивнул Макс, при этом попытался вспомнить – с каких пор он разрешил ей обращаться к нему на «ты»? — Так что радуйся: каждый твой мокрый нос — это часть великой исторической тайны. Не каждый день можно пожаловаться на погоду и быть правой на уровне космогонии.

Она весело фыркнула, но тут раздался глухой раскат грома. Не обычный — этот звук был скорее чувством, чем звуком: щекочущий виски, отдающийся в груди, пронизывающий до костей. Витрина зазвенела, ложки подпрыгнули в чашках, а воздух на мгновение стал гуще.

Макс сразу насторожился. Мэйв замерла с чашкой у губ.

— Ты тоже… слышал? — прошептала она, напряжённо всматриваясь в лицо наставника.

— Не просто слышал, — пробурчал он, резко поднявшись. — Это, моя дорогая, было нечто совсем иное, чем весенняя гроза. Это эхо… миров. Быстрее, на улицу!

Они выскочили из кафе в самый ливень. Макс даже не подумал поднять зонт — его шарф и так уже промок, а Мэйв, визжа, сунула чашку обратно Мари — бариста-ведьме, которая только подняла бровь:

— Не теряйтесь, ребята! Если вернётесь не в том измерении, кофе повторять не буду!

Мэйв кивнула, и следом за Максом бросилась под дождь.

Город вокруг казался и знакомым, и чужим. Над мокрыми мостовыми клубился туман. Где-то в переулке тоненько хихикали пикси — невидимые для простых людей. Обычные прохожие спешили по своим делам, не замечая странного дрожания воздуха, серебристых бликов, что вспыхивали и гасли в лужах.

— Куда? — спросила Мэйв, поскальзываясь на мокрых камнях.

— Туда, где шумит сильнее всего, — коротко бросил Макс. — Магическая рябь чувствуется у Фонтанного Переулка. Чувствуешь, как воздух гудит?

Она кивнула — сердце колотилось, в висках звенела тревога. Обычные методы должны были сработать: Макс шепнул “Lumen purgatio, mala fuga!” и провёл пальцем по амулету на руке, выпуская очищающий свет. Но магия только вспыхнула и… растеклась, как мыльный пузырь.

— Не нравится мне это, — проворчал Макс, проверяя амулет. — Обычно на такой сбой хватает одной вспышки. А тут, кажется, магия ведёт себя, как разболтавшийся чайник: где пар, там и вода, где вода — там и трещина.

Мэйв сглотнула и вдруг ткнула пальцем в сторону ближайшей арки:

— Смотри! Там… кто-то только что исчез.

И правда: старушка, кутающаяся в клетчатый платок, шагнула в туман — и растворилась, будто её стерли ластиком. Рядом маленький мальчик споткнулся, схватился за перила — и вдруг на том месте стояла… белая коза, явно смущённая своим внезапным появлением.

— Эээ, Макс, это нормально?

— Нормально для зоопарка, но не для Грасмаркета, — буркнул он. — Вот и началось. Смотри не потеряйся сама. Держись ближе.

Они двигались по улице, ощущая, как с каждым шагом нарастают аномалии: прохожий с саквояжем внезапно остановился, глядя в свою ладонь, и с удивлением вытащил оттуда золотое перо; у входа в аптеку вспорхнула синяя птица, оставив после себя запах грозы; а один торговец, хмуро считавший деньги, внезапно оказался с ног до головы покрыт серебристыми блёстками, будто только что сбежал с бала у фей.

Мэйв не знала — смеяться ей или пугаться.

— Может, они все тоже ведьмы? — с надеждой спросила она.

— Если все ведьмы, то я пикси, — пробормотал Макс, морщась. — Тут что-то другое.

И вот, у самого моста, где струйки воды пробегали по стенам, они почувствовали настоящий толчок — словно время и пространство распластались в тонкую вуаль, сквозь которую уже виднелось нечто иное. Ощущение было такое, будто под кожей пробежал разряд молнии.

Глава 2.2 Границы трещат по швам

Словно сговорившись с судьбой, дождь в этот день не просто не утихал — он становился только настойчивее, разгоняя последние мысли о тепле и уюте. Улицы Эдинбурга тонули в потоках воды, отражая в лужах призрачные башни, неровные крыши, решётки мостов и готические шпили. Старый город дрожал под напором стихии — и казалось, что где-то между каплями гуляют тени иных миров.

Макс, Мэйв и Дугалд шли бок о бок по Гринсайд-плейс, осторожно обходя новые магические пятна, то вспыхивающие в воздухе, то ползущие по булыжникам, словно живые. Над городом витал запах свежей магии — резкий, искрящийся, в котором угадывалась тревога.

— Я не хочу тебя расстраивать, — сказал Макс, глядя себе под ноги, — но если сегодня кто-то надумает пригласить меня на пикник, я могу быть не таким вежливым, как обычно.

— Главное — чтобы пикник не устроился сам собой в параллельной Вселенной, — заметил Дугалд, подтягивая рюкзак. — Вон, видели новость? Кого-то вынесло на пустынный пляж, а назад возвращается с мешком жемчуга и слегка мокрым хвостом.

Мэйв вспыхнула:

— А ведьма из “Двух Фонарей” говорит, что у неё в подвале поселились три мини-дракона — еле-еле вытолкала их метлой в портал, теперь вся лавка пахнет дымом и шоколадом.

— Чудесно, — буркнул Макс. — До кучи только, чтобы улицы захватили единороги на роликах и с духовым оркестром.

В этот момент они уже миновали мост Дин — одну из тех каменных громадин, что веками соединяли берега реки Лит, увитые плющом, хранящие собственные тайны. Тут воздух был плотнее, лужи глубже, а туман будто специально стягивался узлами у самых опор.

— Здесь! — Мэйв остановилась у невзрачной двери между колоннами, будто скрытой под саваном. На стене блеснул древний кельтский символ — тот самый, что видели только “свои”.

— Лаборатория под мостом Дин, — хмыкнул Макс. — В это место меня тянет только по двум причинам: или скука, или конец света. Сейчас — не тот вариант, который хочется.

Дугалд коснулся рельефной руны. Дверь, скрипнув, отворилась сама, выпустив наружу волны прохлады и запахи влажных трав, старых книг, чуть кисловатых зелий.

Внутри царил полумрак. Газовые лампы шептали по углам, отражая танцующие тени на сводах. По полу — защитный круг, местами подновлённый свежими рунами, местами закопчённый от старых экспериментов. В центре возвышался стол, испещрённый надрезами и пятнами — алтарь портальной магии, вокруг которого раскиданы были миниатюрные арки, сосуды с эликсирами и зачарованные ключи. На стене — огромная доска, исписанная формулами, будто поле боя между идеями и реальностью.

Возле стола, склонившись над кристаллом и скомканным листком пергамента, сидел молодой человек. Он был бледен, волосы — цвета несвежего молока — сбились в беспорядке, а жилет, слишком велик для его худощавого тела, выглядел на мокром свету нелепо трогательно.

— Привет, Льюис, — тихо позвал Дугалд.

Юноша вздрогнул, на мгновение в глазах мелькнула надежда, потом страх:

— Я… я пытался… Простите… Я не думал, что выйдет так… Я… пытался вернуть всё обратно.

Макс подошёл ближе, рассматривал Льюиса с таким выражением, будто разглядывал новый вид гриба:

— Позволь угадаю, — начал он мягко, — ты решил, что стажёры не должны ждать одобрения наставника, когда на носу экзамен, и портал — это всего лишь вопрос точной формулы и капли везения?

Льюис поник ещё ниже, крепко вцепившись в край стола:

— Я… хотел лишь немного попрактиковаться. Перенос малых предметов — стандартная процедура! Но потом… потом защитный круг дал трещину. Я даже не сразу понял, что это не просто вспышка… всё закрутилось… стало слишком легко… слишком много… а дальше…

— А дальше Эдинбург превратился в филиал аттракционов “Мир безумных миров”, — закончил за него Макс. — Спасибо, Льюис. Я всегда мечтал встретить единорога в туманном переулке.

Мэйв сочувственно коснулась плеча Льюиса:

— Не переживай. Мы уже здесь. Попробуем разобраться — вместе.

— Главное, чтобы никто не исчез посреди фразы, — пробурчал Макс, беря в руки магическую линзу и всматриваясь в сияющие трещины защитного круга. — Льюис, где был центр сбоя?

Льюис указал на угол стола, где два круга слегка не совпадали.

— Здесь. Я пытался удержать частоту, но — энергия пошла волной. Потом… трещины вышли наружу. Я… ощущал, будто все стены стали тонкими, словно бумага.

Дугалд присел рядом, вытащил из рюкзака зачарованный компас и свечу:

— Давайте попробуем диагностику. Макс, поможешь? Мэйв, ты — фиксируй магический фон.

Мэйв зажгла свечу — пламя стало фиолетовым, заколебалось, образуя причудливые узоры на потолке. Макс сконцентрировался, и вокруг стали вспыхивать мягкие огоньки: один за другим на полу проявились следы магических потоков. Они переплетались, как реки на карте, и где-то глубоко внизу дрожали, будто тянулись в иные миры.

— Ну что, профессор Льюис, — язвительно заметил Макс, — похоже, вы прорубили не только дверь, но и пару окон, а кое-где снесли даже крышу.

Льюис покраснел, но ничего не ответил.

Диагностика затянулась — магические потоки не просто гуляли: они рвали структуру круга, уходя то вниз, то вверх, ускользая даже из-под контроля опытных чародеев. В какой-то момент свеча у Мэйв вспыхнула синим, и воздух наполнился запахом водяных лилий.

— Это признак сбоя по всей линии города, — выдохнул Дугалд. — Магическая рябь уже не локализуется… Она уходит вглубь, “гуляет” по старым перекрёсткам, может вспыхнуть где угодно.

Макс вздохнул, протирая лоб рукавом:

— Не зря я не верю в локальные катастрофы. Если уж всё рушится — то сразу и по-крупному.

Мэйв нахмурилась, глядя на рассыпающиеся искры:

— Может, попробовать восстановить круг? Или, может быть, изменить полярность потока — создать “обратную волну”?

Льюис поднял голову:

— Я пытался, правда! Но всё уходит дальше, чем должно. Порталы “перескакивают” с точки на точку.

Макс вздохнул:

Глава 2.3 Когда город — арена магии

Дождь, казалось, становился только гуще, наполняя Эдинбург серебристыми нитями, которые путались не только между черепичными крышами, но и между реальностями. Старые фонари — одни трещали и мерцали, будто отказываясь работать в мире, который вот-вот перестанет быть привычным, другие же светились особенно ярко, будто надеялись своим теплом удержать расползающиеся по городу трещины.

К этому часу аномалия уже проникла в самое сердце Эдинбурга, и город ощутимо дрожал, словно накануне великой бури. Взрослые маги и обычные жители, которым не повезло оказаться не там и не тогда, исчезали и появлялись то на обочине Королевской мили, то прямо на газонах Ботанического сада, рассказывая после невнятные истории про золотистых лошадей, лестницы в облаках или поющие грибы в подземных арках.

В одной из лавок на Виктория-стрит, где обычно продавали открытки с видами Эдинбурга и маленькие баночки варенья из боярышника, вдруг открылась дыра прямо в залитую лунным светом долину. Магическая кошка Китти Грант лениво вытолкнула оттуда испуганного садовника, а заодно выпроводила обратно толпу одуванчиков с ножками и пару пикси, приговаривая:

— И никаких чаевых! Хотя нет, — повернулась к Максу, когда тот забегал внутрь, — молока, как обещал. Срочно. Это просто безобразие — мне приходится ловить фей, пока вы тут спорите о судьбах мира.

— Если бы я был на твоём месте, — отозвался Макс, — я бы давно сбежал в какой-нибудь немагический Лондон. Там максимум, что случается, — это пробки по понедельникам.

Мэйв, размахивая амулетом, пыталась убедить дрожащую продавщицу, что случившееся — всего лишь необычно красивый сон. Дугалд нервно листал свой вечный блокнот:

— Уровень аномалии растёт. Порталы появляются быстрее, чем мы их закрываем, и… судя по колебаниям магического поля, по всему городу сходит с ума техника. Телефоны теряют память, часы идут назад, а один банкомат выдал наличными три килограмма фиолетовых конфет.

Макс стянул капюшон поглубже:

— Вот теперь мне официально страшно. Если Коллегия не начнёт что-то делать, нам всем придётся до конца дней питаться леденцами и спать на одуванчиках.

На этот раз их путь лежал в дом Арлин Фрейзер — старый, обросший плющом особняк в одном из затерянных закоулков Стокбриджа. Окна были утыканы резными ставнями, а на пороге ворчливо мяукала кошка Китти, свернувшись в клубок.

Внутри — аромат сухих трав и пыли старых книг. Полки прогибались под тяжестью фолиантов, на стенах висели гобелены с изображениями древних ритуалов и битв, на каминной полке коптились амулеты и пробирки, а в углу тихонько тикали три зачарованных будильника, каждый на своём времени.

В комнате уже собралась разношёрстная компания: Глен Рид, с руками, пахнущими металлом и дубовой стружкой, несколько юных волшебников, растерянных, но решительных, а также, как ни странно, сам Льюис Маккензи, теперь несколько окрепший, хоть и всё ещё понурый.

Арлин Фрейзер была у окна, в руках у неё — пергамент с выцветшими рунами. Она взглянула на Макса и Мэйв поверх очков:

— Наконец-то. Если честно, я уже думала отправить за вами ворона.

Макс, всё ещё не до конца веря в происходящее, заметил:

— С нашей погодой он бы долетел, только если умеет плавать.

— Неважно, — холодно отозвалась Арлин. — Нам нужна стратегия. Ритуал “обратной волны” помог частично, но теперь разрывы мигрируют по линиям старых магических перекрёстков. Я нашла древние записи: похоже, с чем-то подобным сталкивались только во времена первого Сопряжения Сфер.

Дугалд, уткнувшись в книгу, пробормотал:

— Проблема в том, что эти записи — сплошные обрывки. Часть формул зачёркнута, часть — намеренно стёрта. Старейшие кланы прятали опасные знания даже друг от друга.

Глен Рид вытер ладони о фартук:

— А всё из-за того, что одни думают, будто только их кровь знает правильный ритуал. Может, хватит спорить и пора поработать руками?

С этими словами он достал небольшой ящик, полный зачарованных кристаллов и артефактов:

— Тут всё, что осталось на складе: зеркала для синхронизации заклинаний, кристаллы-ретрансляторы, рунические ключи и пара старых якорей — для “прошивания” городских линий.

Льюис попытался робко встрять:

— Я могу вычислить точки наибольшей активности. Если бы вы доверили мне настройки одного из перекрёстков…

Но тут вмешался высокий седовласый мужчина с горделивым профилем — лорд Аластэр Грейхарт. Вошёл, будто ему принадлежит и этот дом, и весь город:

— Простите, но вы предлагаете доверить критическую точку юнцу, из-за которого всё началось? Я настаиваю: такие решения должны принимать главы старых кланов.

Следом за ним вошёл сэр Ронан Маклеод — суровый, с огненно-рыжими волосами и тяжёлым посохом в руках:

— Времени на выяснение клановых приоритетов нет, — заявил он с холодной вежливостью. — Каждый, кто способен держать защиту, должен быть у руля.

— Мойра Фрейзер, — напомнила о себе элегантная женщина, появляясь из тени, — считает, что без грамотного распределения знаний мы опять получим катастрофу, как в прошлом столетии. Кто из присутствующих готов отвечать за последствия?

Макс едва слышно фыркнул:

— Сейчас каждый готов отвечать, если это не мешает говорить красиво и не брать на себя никакой работы.

В этот момент за окном мелькнула вспышка. Город будто сотрясло: разом, во многих точках Эдинбурга, вспыхнули порталы — разноцветные, пульсирующие. Через один из них вывалился тролль в цветастых брюках и с корзиной грибов, а за ним проковыляла пара пикси, ругаясь на незнакомом языке.

— Это уже цирк, — простонал Дугалд. — Если сейчас выйдет ещё и хоровод гномов с волынками, я подаю в отставку.

Макс посмотрел на собравшихся:

— Видите, что творится? Пора перестать делить магию по родословным, иначе нам всем останется только писать мемуары о том, как мы профукали город.

Арлин, подняв пергамент:

— Итак, действуем так. Я анализирую старинные формулы, Макс, вы — координируете перекрёстки, Мэйв — берёте на себя организацию юных магов и магических существ. Каждый, у кого есть опыт управления защитными кругами, выбирает точку на карте.