Восстание Луны

ГЛАВА 1

ШУН ЦЗУНЬ ЦЗЕ

Черепица на крышах потемнела, лак потрескался, а цветы давно засохли. Ценные вещи были растащены, а то, что осталось покрылось паутиной и пылью. Казалось, солнце навсегда зашло для этого места. Но я все еще мог слышать здесь ее смех, чувствовать аромат сандалового дерева и лилий, который вечно ее сопровождает.

– Ну и какого это? Добровольно стать предателем собственного народа? Думаешь она оценит твой поступок, нареченный принцессы благородный золотой дракон Шун Цзунь Цзе?

Она пришла сюда в сопровождении всей своей свиты: воины с занесенными ладонями над рукоятками мечей, десяток служанок и евнухов, которые держали в руках фонарики, что лучились мягким теплым светом. Ее золотое паозцы[1], цвет императорское семьи, сияло в последних лучах этого дня, создавая впечатление, что она окружена языками пламени. В высокой прическе, сияя рубинами, красовалась диадема шань – ти[2]. Я узнал эти украшения сразу. Когда – то очень давно Бо Хай сделал их лично для своей еще тогда невесты наследной принцессы Мин Юй.

– Думаю, ты лучше знаешь ответ на свой вопрос, – мой голос льдом отражался от потрескавшихся стен павильона. – До твоего мастерства предательства мне еще очень далеко, Ухань.

– Да, как ты смеешь?! – пискляво воскликнула какая – то девчушка из свиты.

Самопровозглашенная императрица подняла ладонь, и служанка тут же осеклась.

– Не обращай внимание. Что еще может дракон с подрезанными крыльями, навечно запертый в месте, где когда – то обитало его счастье? Лишь беззубо скалиться, без возможности укусить, – голос Ухань был пропитан ядом.

– Беззубо скалиться? – хмыкнул я.

Полы моего паозцы зашуршали о вымощенной камнем площадку.

– Ты много на себя берешь, Ухань, – прошептал я, подходя ближе.

– Много? – ее глаза сощурились. – Я беру все, что хочу, а то, что ты здесь говорит лишь о том, что я загнала тебя в угол и другого варианта, как пойти на этот невыгодный уговор у тебя не было.

– А не думали ли твоя голова, на которой так прелестно красуются чужие украшения, что у меня есть скрытые мотивы?

Лязгнул металл. Стражники Ухань схватились за мечи и их госпоже пришлось останавливать лишнее самоуправство.

– А не думала ли твоя голова, что я нарушу уговор и убью жалкие остатки клана драконов, что остались в самом уязвимом положении за всю свою историю. Беззащитные, растерянные, не понимающие, как собственный глава мог их предать?

Я склонил голову, позволив её словам проникнуть в сознание, но не поколебать уверенность.

– Беззащитные, растерянные... – тихо повторил я, словно смакуя эти слова. – Продолжай думать именно так…

СЯО ЮЙ

– Нет!!! – с громким криком я вскочила, резко садясь на постели.

Грудь судорожно вздымалась, сердце гулко колотилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу. По спине стекали холодные капли пота, пропитывая тонкую ткань белого нижнего паоцзы.

Я провела дрожащей рукой по лицу, пытаясь взять себя в руки. Мягкий свет ламп проникал сквозь легкие занавеси моей постели. Я подняла глаза и поняла, что нахожусь в своих покоях во дворце Истинного огня. Шун Цзунь Цзе лично выделил их мне, в мое первое посещение. Тело сильно ныло, словно этот негодный дракон с наглой ухмылкой заставлял меня весь день тренировать технику Летающего клинка. Но это было не так. Я чувствовала, что его здесь нет.

– Сестра! Вы, наконец– то, проснулись! – в тишине комнаты раздался звонкий радостный голос.

Я резко повернулась на звук, глаза еще не до конца привыкли к полумраку.

– Усни, – холодно произнесла я, складывая мудру.

Энергия ци тут же подчинилась зову, стремительно устремившись к цели. Девушка пошатнулась и бесшумно рухнула на пол.

Не раздумывая, я схватила подушку[3] с постели и ловким движением метнула ее ей под голову.

Поднявшись с постели, я скользнула мимо девушки, которая теперь спокойно посапывала на холодном полу. Не задерживаясь, стянула с вешалки[4] верхнюю одежду и накинула ее на плечи.

Я шагнула за порог, и единственным звуком, разрезающим неподвижную тишину, стали мои приглушенные шаги. Они мягко отдавались эхом от каменного пола, исчезая в глубине темных коридоров.

Снаружи царило знойное лето – любимая пора драконов. Воздух дрожал от жары, густой и насыщенный, пропитанный ароматами нагретой солнцем листвы и раскаленного камня. Легкий теплый ветерок пробежался по коже, игриво запутываясь в моих распущенных волосах.

Знакомыми тропами я вышла к самому краю отвесной скалы. Ветер здесь был сильнее, он широко распахивал полы верхнего паоцзы. Мы находились так высоко, что земля исчезала из виду, скрытая под пеленой густых облаков.

Я сделала шаг ближе, заглядывая в бездонную белую бездну под собой. Облака медленно клубились, сменяя формы, словно ожившие существа. Здесь, высоко над миром, время будто замирало. Мое сердце выровняло ритм, а мысли становились ясными.

Я глубоко вдохнула. Было так странно вновь полноценно ощущать себя самой собой. Только открыв сегодня глаза, я поняла, насколько воплощение Дианы было всего лишь крохотной частью меня, но ее жизнь, ее опыт, эмоции, изменили и меня. Как теперь ответить на вопрос кто я и что мне делать?

ГЛАВА 2

СЯО ЮЙ

– Давно не виделись, Бай Шен, – обернулась я. – Не ожидала увидеть тебя здесь.

Ко мне медленно подошла женщина в белом, ее плавные, почти невесомые движения напоминали падающий снег. Даже волосы у нее были белоснежными, словно первый морозный иней на ветвях деревьев. Половину ее лица скрывала тонкая вуаль.

– Да, кажется, виделись не так давно, – я заметила, как в ее глазах промелькнула улыбка. – Ты задумала что – то интересное?

Бай Шен лениво скользнула взглядом вниз, туда, где в глубине облаков прятался мир.

– Когда тебе плохо – прислушайся к природе. Тишина мира успокаивает лучше, чем миллионы ненужных слов[1], – мой голос оставался спокойным и каким – то отстраненным.

– Что – то мне подсказывает, что ты решила успокоиться на очень долгий срок, – хмыкнула она в ответ.

– Я принесу только беды, разрушения и смерть, – вздохнула я.

Она подняла на меня пронзительный взгляд, в котором отражалось небо:

– Этот мир выжил только потому, что ты существовала в нем все эти годы.

Я не ответила, лишь снова вытянула руку вперед, позволяя ветру коснуться моей ладони. В воздухе что– то дрогнуло, словно откликнувшись на мои мысли.

– Налоги растут с каждым годом. Тюрьмы переполнены. Казни стали развлечением. Путь к бессмертию могут позволить себе только высшие сановники. И это здесь, в Цзяфуца, мире бессмертных, в котором бессмертных становиться все меньше. Нижний мир людей поглотили болезни, голод, войны и смерти. У тебя есть две возможности: пройти свой путь до конца или достигнуть божественности, тогда ты сможешь узнать волю небес, – Бай Шен говорила спокойно, будто ее это не касалось. – Точно, есть и третий вариант, – драконица многозначительно скосила глаза в сторону пропасти.

– Мой путь лежит за краем голубых небес, – там, где белые облака плывут неостановимо[2], – выдохнула я, прикрыв глаза. – Как думаешь, мир в котором воплотился кусочек моей души существует?

– Этим знанием я не обладаю, но одно могу сказать точно, если он существует, то он связан с Цзяфуца, а это значит, что его благополучие зависит от того, как мы сегодня справимся здесь…

***

Подходя к залу Малого Собрания, мы услышали оживленные голоса, доносящиеся из– за резных перегородок.

– Два года прошло с нападения черных монахов! Два, мастер Вэнь Юань! – голос советника звенел от напряжения.

Я бросила вопросительный взгляд на Бай Шен. Та в ответ лишь пожала плечами, словно говоря: «А ты чего ожидала?».

Наивно было полагать, что процесс воссоединения души произошел за считанные дни, особенно, если вспомнить, что моя душа раскололась не по моей воле.

– Что вы предлагаете, советник? – голос Вэнь Юаня звучал ровно, но с заметной усталостью. Видимо, этот разговор уже не первый.

– Вы должны взять на себя ответственность главы, а клан драконов обязан занять нейтралитет! – в голосе советника слышалась требовательная нотка.

– Советник, сколько лет вы служите клану?

Наступила тишина.

– Я начинал еще при мастере Бо Хае, – неуверенно ответил советник.

– И за столько лет вы не поняли, что клан драконов неразрывно связан с династией Лань? Начиная при мастере Бо Хае, вы сейчас не покривив душой, предлагаете предать его дочь?

– Мне тоже интересно, – сказала я, заходя в зал.

Все взгляды тут же обратились на меня. Огоньки сотен свечей плясали, отбрасывая живые тени на высокие колонны из темно – красного дерева, покрытые резными узорами драконов и облаков. Потолок скрывался в полумраке, но в его глубине мерцали золотые нити орнамента, изображающего небесные созвездия.

– Кто посм…Ваше Высочество?

Советник резко замолчал, а его лицо побледнело, словно он увидел призрака.

– Сяо Юй! – хором крикнули близняшки и бросились ко мне.

Я едва успела раскрыть руки, когда две фигуры врезались в меня с такой силой, что пришлось сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие.

– Ты очнулась!

– Ты не представляешь, как напугала нас сегодня!

– Тише, тише, – я мягко улыбнулась. – Все позже. Не сейчас.

Девушки неохотно отступили, а в их глазах сияла искренняя радость.

– Но Сяо Юй… – начала Ин Хуа, однако я слегка сжала её руку, призывая к молчанию.

– Ну так что, советник? Вы, кажется, что – то смелое предлагали, – я приподняла бровь, скользя взглядом по лицу мужчины в возрасте. – Так почему же вдруг замолчали?

Я шагнула вперед, медленно обходя всех собравшихся. Вэнь Юань внимательно наблюдал за мной, в его взгляде читалось очевидное облегчение. Остальные советники стояли напряженно, будто пытались предугадать, что будет дальше.

Я плавно опустилась на небольшой резной диван, стоявший на невысоком постаменте.

– Ну так что, советник…Чжан? Правильно?

ГЛАВА 3

СЯО ЮЙ

– Нахал! – выкрикнул какой – то другой советник.

Советники стали переглядывались, одни с возмущением, другие с тревогой, и перешептываться. Вэнь Юань не сводил с меня взгляда, явно оценивая, как я отреагирую.

Я медленно поднялась с дивана, позволяя полам моего одеяния мягко скользить по полу. В зале повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием советников, которые один за другим склонялись передо мной, ощущая давление моей энергии.

– Вэнь Юань, – мой голос прозвучал чётко и спокойно. – Я не успела пройти должную подготовку для престолонаследия, но кем я являюсь на данный момент?

Чёрный дракон, до этого внимательно наблюдавший за происходящим, склонил голову в знак уважения.

– Законной императрицей Цзяфуца, Ваше Величество, – его голос прозвучал твёрдо, не оставляя места сомнениям.

Я перевела взгляд на собравшихся.

– Как законная императрица, имею ли я право лично назначать главу клана или возглавить его самостоятельно, если сочту нужным?

– Безусловно, Ваше Величество, – без колебаний подтвердил Вэнь Юань.

Я выдержала паузу, давая советникам время осознать мои слова.

– Кто – нибудь из драконов осмелится оспорить моё происхождение и право на титул?

– Нет, – голос дракона звучал уверенно. – Драконы с почтением подчинятся любому вашему решению.

Я перевела взгляд на советника Чжана, который до сих пор не осмелился поднять голову.

– В таком случае, – я сделала шаг вперёд, позволяя энергии сгуститься вокруг меня, холодной волной прокатываясь по залу, – разве отказ признать мой титул не является изменой?

Тишина, повисшая в зале, стала почти осязаемой. Несколько советников нервно переглянулись, но никто не посмел вмешаться. Чжан дрожащими руками вцепился в длинные края рукавов, прижимая лоб к полу.

– Ваше Величество… я… я не посмел бы… – он судорожно сглотнул. – Я всегда служил клану и династии… Пощадите.

– И что же мне делать с тобой, советник Чжан? – задумчиво протянула я, не сводя с него взгляда. – Согласно законам, измена карается смертью.

По телу советника пробежала дрожь. Он усердно принялся биться лбом об пол.

– Пощадите, Ваше Величество, я вас умоляю… – его голос сорвался в хрип.

– Позвольте, Ваше Величество, – вмешался Вэнь Юань. – Хоть слова советника и являются изменой, однако осмелюсь предположить, что он просто очень сильно переживал за судьбу клана и поспешил, ведь вас так долго не было с нами. Наверняка, советник, уже понял свою ошибку и готов исправить свою вину. В честь вашего возвращения к нам, думаю можно проявить милость.

– Все понял, все готов исправить, назначьте мне наказание, Ваше Высочество, – затараторил советник Чжан.

Я неторопливо провела взглядом по лицу Вэнь Юаня, затем перевела его на Чжана, который теперь трясся ещё сильнее, прижимаясь лбом к полу так усердно, будто надеялся провалиться сквозь каменные плиты.

– Думаю, вам стоит остудить пыл, советник Чжан, – протянула я. – Работа в тюрьме на пике Забвения для этого подойдёт.

– Спасибо, Ваше Величество. Я… я принимаю ваше милосердие, – прошептал он.

– Все свободны, – махнула я рукой. – Вэнь Юань, Бай Шен, Ин Хуа, Тин Хуа, вы останьтесь.

Советники не посмели возразить. Один за другим они склонили головы и поспешно покинули зал, оставляя за собой гулкое эхо шагов. Лишь Чжан задержался на мгновение, дрожащими пальцами касаясь холодного мрамора, прежде чем стражники вывели его прочь.

– Тяжело, – выдохнула я. – И, как дедушка с этим справлялся столько лет?

– Осмелюсь заметить, что император Лань Лин Ван не действовал столь…решительно, – хмыкнул черный дракон.

– Я тоже по тебе соскучилась, Вэнь Юань, – улыбнулась я в ответ.

Он не ответил, лишь в его темных глазах блеснул задорный огонек.

– Но он прав, – Бай Шен скрестила руки на груди. – Ты была резка.

– Времена изменились, – я вздохнула. – Я не могу допустить, чтобы среди единственных людей во всем Цзяфуца ходили подобные мысли.

– Но ты в порядке? Как – то быстро ты переменилась.

– В полном.

Я окинула взглядом близняшек, которые все это время тихо стояли в сторонке и боялись лишний раз шелохнуться.

– Ин Хуа и Тин Хуа необходимо вернуть в земли клана Чан, – твердо заявила я.

Близняшки вздрогнули и переглянулись.

– Сяо Юй! – возмутились девочки.

– Это не обсуждается, – прервала я их жестом. – Где И Лунь? Мне нужно связаться с кланом Мо Ин.

Стоило мне произнести это имя, как воздух вокруг будто застыл и похолодел. Вэнь Юань опустил взгляд, а ухмылка исчезла с его лица. Сёстры громко вздохнули, Тин Хуа даже зажала себе рот рукой.

– Что? Что с вами такое? – голос прозвучал резче, чем я рассчитывала, но тревога уже сжимала грудь ледяными пальцами.

ГЛАВА 4

СЯО ЮЙ

Я зашла в пустующие покои Шун Цзунь Цзе, и сразу же ощутила удушающую тишину, поселившуюся в этом месте. Воздух был застоявшимся и повсюду лежал толстый слой пыли.

На столе стояли аккуратно сложенные свитки, расписанные тонким каллиграфическим почерком, а рядом покоился нефритовый утяжелитель для бумаги, в чернильнице засохла тушь.

Я провела пальцем по доске для игры вэйци, оставляя на её пыльной поверхности чистый след. Нетронутые белые и черные камешки лежали в своих чашах.

– Он оставил тебе кое – что, прежде чем ушел, – за спиной раздался голос Вэнь Юаня.

Он передал мне деревянную шестиугольную шкатулку. Я замялась, на секунду задумавшись принимать ли ее, и все – таки взяла. Древесина была тёмной, с золотыми узорами, вырезанными вдоль граней, изображавшими сплетённые между собой дракона и феникса. Замка не было, где – то прятался механизм.

– Я оставлю тебя, – тихо сказал Вэнь Юань и скрылся за бумажной ширмой.

Я осталась одна. Обойдя стол, я стряхнула пыль с квадратной подушки и села на место, принадлежащее Шун Цнузь Цзе. Мне показалось, что я уловила слабый запах благовоний – сладковатый, с примесью горьких трав.

Шкатулка в моих руках была тяжелой. Я медленно провела пальцем по узору, ощупывая тонкие линии, чувствуя прохладную гладкость золота. Я прищурилась, внимательно осматривая грани. Лёгкое нажатие на глаза дракона – и шкатулка тихо щёлкнула, крышка одного сегмента сама приоткрылась.

Внутри был сложенный листочек тонкой дорогой бумаги.

«Мне было приятно вновь встретиться с тобой, хоть ты и не узнавала меня, но больше нам видеться ни к чему. Прошло много лет и сегодня я могу с уверенностью сказать, что те теплые чувства, что я испытывал к тебе не способны заставить меня изменить свою цель…»

– Ты лжешь, – я сжала письмо в руках, чувствуя, как ладони начинают дрожать. Слова, написанные ровным, безупречным почерком, жгли сильнее, чем огонь.

«Я не лгу. Прошлое необходимо оставить в прошлом. С тобой или без тебя, но я стану императором…»

Одинокая слеза оставила мокрый след на моей щеке, капая на письмо и грозя стереть написанное.

«То, что сделало прекрасной мою жизнь, сделает прекрасной и мою смерть[1]»

***

В последнюю ночь в горах Фэйшан мне не спалось. Я бродила по округе, запутавшись в своих воспоминаниях и мыслях. Луна, скрытая за редкими облаками, освещала горные тропы бледным серебристым светом. Ступая по влажной от росы траве, я набрела на старый каменный мост, перекинутый через бурный горный поток. Вода внизу кипела, разбиваясь о скалы, но даже её грохот не мог заглушить тишину, поселившуюся у меня внутри. На середине моста я остановилась, вглядываясь в россыпь звезд.

Решение было принято. Мой путь – отвоевать наследие моих предков и вернуть в Цзяфуца мир и гармонию.

Сестры Чан сильно возмущались моему решению вернуть их в клан. Они упорствовали в том, что хотели продолжить путь рядом со мной и отомстить за свою семью.

– Мы не слабые девочки, – голос Ин Хуа дрожал от сдерживаемых эмоций. – Мы знаем, как держать оружие в руках!

– Бабушка полностью нас подготовила. Нам нечего терять, кроме нашей чести, – добавила Тин Хуа, сжав кулаки.

Я знала, что они сильные, я знала, как это терзает их души, но я просто не могла допустить, чтобы к двум ранам на моем сердце добавились еще две и клан Чан исчез.

Я опустила руку на шершавую поверхность каменного парапета моста, и вдохнула свежий ночной воздух. Он был влажным с ароматов цветущих трав, цветов и зрелых фруктов.

Я знала, что поступаю правильно, но от чего на душе такая тревога и сомнения?

Ночь окутывала меня, будто невидимый плащ, но даже её покой не мог заглушить смятение в душе. Я задумчиво провела пальцем по прохладному камню, словно надеясь, что он даст мне ответ на мучавшие меня вопросы.

[1] Изречение «Чжуан– цзы»

ГЛАВА 5

СЯО ЮЙ

Восходящее солнце окрасило небо над городом Бином в алые и золотистые тона, предвещая знойный летний день. Первые лучи скользнули по крышам домов, зажигая их черепицу огненными бликами, и пробежались по влажным от ночной прохлады улицам.

Город медленно пробуждался, готовясь встретить новый день. Лавки и чайные начинали открываться, торговцы выкладывали свой товар, а редкие прохожие спешили по своим делам.

Наша скромная компания – я, Вэнь Юань и близняшки Чан – осторожно продвигалась вдоль узких улиц, стараясь не привлекать к себе внимания.

Я чувствовала смесь злости и обиды, исходившую от сестер. Их губы были плотно сжаты, а шаги – быстрыми и уверенными. Они все кипели от ярости, но сдерживали себя, понимая, что спорить бесполезно.

– Почему мы не используем технику «Мгновенного перемещения»? – все – таки заговорила Ин Хуа, когда к полудню мы взяли лошадей и выехали за пределы города.

– Хочется скорее оказаться в родном клане? – бросил через плечо Вэнь Юань.

– Нет, – фыркнула в ответ девушка.

– Слишком далеко, – уже серьезно сказал Вэнь Юань. – И неизвестные дороги. В лучшем случае на безобидную охранную формацию нарвемся, а худшем…

– Я хочу посмотреть, что стало с Цзяфуца, – прошептала я, сжимая поводья крепче.

– Цзяфуца сильно изменился, как и вы, Ваше Величество, – сказала Тин Хуа.

– А – Тин, – шикнула на нее сестра.

– Ничего, пусть злится, – вздохнула я. – Скажи, если бы я отобрала у тебя твою Лин Хунь, ты могла бы назвать себя собой? А если бы у тебя была только одна Лин Хунь, ты была бы полноценной и считала бы себя живой?

– Что ты имеешь в виду? – Тин Хуа опешила и снова перешла на неформальное обращение. – Три души Хунь являются неотъемлемыми частями сущности человека. Откол одной из них это… это… это…

– Это равносильно тому, что у тебя вырвут легкие, – закончила я. – Барышни, вы были знакомы лишь с маленькой частью меня.

Я оставила изумлённых девушек, осмыслить услышанное. Вэнь Юань молчаливо ехал впереди, зорко контролируя нашу безопасность. Я подняла голову к небу, на котором собирались темные тучи, предвещая ливень.

– Вперед! – я пришпорила лошадь. – Я передумала! Едем в монастырь на горе Лунмин!

***

Вновь оказавшись у подножья горы Лунмин, я почувствовала странную смесь тревоги и ностальгии. Мой взгляд зацепился за то, что крутая лестница ведущая на площадку перед мостом, выглядит запущенной и заросшей травой, а вокруг звучала неприветливая тишина, даже птицы предпочитали не петь свои песни.

Я медленно вдохнула влажный воздух, пропитанный ароматом хвои и мокрой земли.

– Монастырь заброшен? – спросила Ин Хуа. – Почему послушники не поддерживают порядок?

– Такого быть не должно, – настороженно ответил Вэнь Юань, начиная, практически, взбегать по лестнице.

Верхняя площадка, откуда еще недавно меня провожал весь монастырь, теперь была пустынна. Лишь ветер носил по воздуху сорванные лепестки грушевых цветов, но их нежный аромат перебивала странная, душащая вонь.

Я обеспокоенно взглянула на Вэнь Юаня. Его лицо застыло, словно высеченное из камня, только губы были плотно сжаты в тонкую линию.

Не раздумывая, я бросилась бежать по каменному мосту, соединяющему два пика монастыря.

Сердце застучало в ушах. За спиной вскрикнули близняшки. Во дворе, где прежде дети изучали боевые искусства, была усыпана телами. От ужаса мои руки задрожали. Одежда монахов пропиталась кровью так, что было непонятно какого она цвета, а воздух был пропитан густым, тошнотворным запахом смерти. Меня качнуло, но я собрала последние силы, чтобы удержаться на ногах. Радом валялись поломанные копья и шесты. Они сражались до последнего вздоха.

Каждый шаг по этому страшному месту был словно удар гвоздя в мое сердце. Один силуэт среди тел заставил меня остановиться. Я опустилась на колени, не замечая, как пачкаюсь в крови. Перевернув тело, я увидела знакомое лицо. Зен Зен. Её глаза были широко раскрыты, а лицо застыло в мучительной гримасе. Горячие слёзы обожгли мои щеки.

Я оглянулась вокруг – здесь лежали все послушники и монахи храма. Перед глазами вспыхнули недавние воспоминания: самые младшие ученики отрабатывают удары шестом у статуи дракона, их звонкие голоса перекликаются, и они, смеясь зовут меня «сестрицей».

Реальность вновь ударила с сокрушительной силой. Дрожащей рукой я осторожно закрыла застывшие глаза Зен Зен, оставляя на её лице следы крови. За отворотом ее одежды, я заметила уголок бумаги. Осторожно я подцепила его, дрожащими пальцами, и вытащила сложенный самолетик.

Вопль боли пронёсся над мёртвым храмом, раскатываясь эхом между могучими горами.

– Скорее, здесь кто – то живой! – крикнула Ин Хуа из зала Небожителей.

Не раздумывая, мы все бросились туда. Дыхание сбивалось, а в груди разгоралось отчаянное предчувствие. Запах крови и гари забивал лёгкие, но среди этого кошмара я услышала слабый стон.

У подножия главной статуи лежал настоятель Чжи Ян.