Война и любовь

1

«Он не понимал ее, а только любил».

Лев Толстой. Война и мир

Глава 1

Декабрь 2021 года

Декабрьским утром в Грайгороде подморозило, вчерашние лужицы затянуло льдом. Темно-серый «УАЗ-Патриот» миновал трехэтажку на улице Мира, остановился и сдал задним ходом в переулок. Так машина не торчала на виду, а водитель мог наблюдать за крайним подъездом. Он не впервые так делал. Надеялся на встречу, якобы случайную, но каждый раз срывался, завидев знакомого. Начальника отдела уголовного розыска майора полиции Олега Мешкова в маленьком городе знали все.

В зеркале заднего вида майор заметил приближающуюся женщину. Узнал ее по величавой осанке. Уже потом разглядел норковую шубу, а рядом малыша в ярком комбинезоне.

Как же некстати! Мешков прикрыл глаза и сполз по сиденью. Не помогло.

Женщина поравнялась с внедорожником, постучала в стекло и выразительно кивнула:

– Доброго дня, Олег Николаевич.

Мешкову пришлось опустить стекло:

– И вам доброго, Мария Федоровна. Внука в детсад?

– Утренний моцион, – подтвердила моложавая бабушка и поправила внуку вязаную шапку. – На будущий год Феденьке в школу.

Мария Федоровна Синица, хозяйка самого престижного в городе ресторана «Три кабана», знала себе цену и в шутку говорила: «Лучше Синица в руках, чем кредит в банке». Бизнесмены подтверждали: дело говорит. Мария Федоровна была знакома со всеми влиятельными людьми в городе, ведь каждая вторая свадьба и торжество проходили в ее заведении. Несмотря на ранний час женщина успела накрасить глаза, подвести губы. В мочках ушей поблескивали серьги, кольцо с камнем выпирало под тонкой перчаткой.

Хитро прищурившись из-под очков в золотой оправе Мария Федоровна посочувствовала:

– Опять в засаде?

– Служба.

– И опасна и трудна, – подыграла умная женщина.

«Так не мешай! – хотелось крикнуть майору и нахамить: – Вы кучу времени угробили на макияж, бирюльки нацепили, а красота от природы – или есть, или нет!»

В женщинах Олега Мешкова цепляла особая пропорция фигуры: соотношение длины ног и роста. Некое золотое сечение, чтобы талия на нужной высоте – ни выше ни ниже, и сама талия к бедрам – ни уже ни шире. А остальное: красивые глаза, пышные волосы или выразительная грудь – приятное дополнение к чудесному образу. Так он и выбрал будущую жену Ольгу. Увидел босую девушку, выскользнувшую из спальни младшего брата, и запал. Ольга торопливо натягивала джинсы на стринги, а он пялился на идеальную фигуру и убеждал себя – ты будешь моей! Девушка не смущалась.

Андрей Мешков, младший брат Олега, когда-то поступил в Харьковский университет на инженера, но быстро освоил более выгодное занятие. Покупал на оптовом рынке в Харькове дешевые шмотки и сбывал их в родном городе на Белгородчине. Благо, по трассе всего восемьдесят километров. Сначала таскал товар сумками, потом «газелями» и не только в Грайгород.

Андрей вечно пропадал в разъездах, а Олег окружил Ольгу дерзким вниманием и наглым ухаживанием. Любят девчонки нахрапистых и брутальных. Однажды Олег защитил ее от пьяных хулиганов – и девушка не устояла.

На свадьбу в «Трех кабанах» Ольга надела туфли на шпильках и нарушила идеальную пропорцию. Подвыпившие гости умилялись грациозной невестой, а Олег страдал. Ему она нравилась босиком.

Модельные туфли не могли простаивать, и жена неизменно надевала их по праздникам. У него в эти дни портилось настроение. Как-то раз он честно объяснил причину, но Ольга рассмеялась: «Свихнулся! Ты знаешь, сколько эти туфли стоят?» А босиком она не ходила даже дома, только в домашних тапочках на танкетке.

Годы шли, Олег свыкся, притерпелся. Семья как семья, не хуже других. Сыну Юрке уже семь лет. И в постели Ольга все-таки босая, хоть и в длинной ночнушке и с вечным: «Я устала».

Так продолжалось пока Олег не столкнулся с Натальей.

Инспектора по делам несовершеннолетних Наталью Сергеевну Кошелеву перевели из Белгорода в их отдел прошедшим летом. Сначала Мешков увидел ее на службе в форме старшего лейтенанта, но не таращился вслед, как некоторые коллеги.

Городская девушка следила за фигурой и записалась в студию йоги во Дворец культуры и спорта, где в это время проводился косметический ремонт. Из-за запаха краски занятия перенесли на лужайку. Там-то Олег и увидел Наталью по-новому: босиком на траве. Бедра, талия, ноги – то же идеальное соотношение!

Олегу стала сниться Наталья, да не просто так, а в замысловатых сексуальных фантазиях. Просыпаясь, он избегал прямых взглядов с женой – было стыдно. А на службе украдкой вглядывался в Наталью и злился на себя, когда она замечала.

Коллеги помогали Кошелевой осваиваться в городе. По-товарищески. Новая кровать из мебельного помещалась только в «Патриот» Мешкова. Старший лейтенант попросила, майор перевез и помог собрать.

Возились оба, упарились. В процессе работы избавились от лишней одежды: Олег оказался с голым торсом, а Наталья в белой майке и обтягивающих штанах для йоги. Девушка откинула прядь волос с потного лба, и он неожиданно сжал ее талию, ухватил за золотое сечение. Ее глаза изумленно расширились, но по рукам нахала не ударила. Успела ахнуть: «не постелено», когда он повалил ее на новый матрас, и отвернула лицо от жадных губ, хотя ноготками вцепилась в мужскую спину.

2

Глава 2

Ресторан «Три кабана» располагался на окраине города в живописном лесном парке и занимал несколько павильонов и беседок. «Мои клиенты пешком не ходят», – приговаривала владелица ресторана Синица. Вот и сейчас Мария Федоровна заметила подъехавший красивый автомобиль неизвестной марки. Зато вышедшего из машины клиента она узнала сразу.

– У нас ВИП! – предупредила хозяйка официантов.

И сама вышла поздороваться с Андреем Мешковым. В ее иерархии младший брат майора полиции достиг гораздо большего, чем старший.

– Из Белгорода сразу к вам, – порадовал Синицу богатый клиент, посетовал на погоду и заказал кофе «флэт уайт» с фирменными сырниками.

Пока готовили заказ Андрей позвонил Олегу Мешкову.

– Привет, братишка! Я в Грайгороде. На электричке домчался.

– На чем? – майору показалось, что он ослышался.

Железная дорога через Грайгород не проходила. Железнодорожный путь вел только в воинскую часть и использовался военными.

– На электромобиле «Тесла»! Новенькая! Заскакивай в «Три кабана», заценишь.

После того как Олег отбил у Андрея Ольгу, отношения братьев не то чтобы испортились, но стали прохладнее. Андрей Мешков с головой ушел в бизнес. Открыл в городе магазин «Смешные цены», где торговал всем подряд. Сначала возил дешевый товар с Харьковского рынка «Барабашово», а после возвращения Крыма в Россию – из Московского «Садовода». Торговля шла бойко. Маленький Грайгород предприимчивому дельцу стал тесен, и Андрей открыл магазины в Белгороде, куда со временем и переехал.

– Ты прикатил похвастаться? – осадил младшего брата Олег.

– На сделку. За мной фура с товаром идет для Ильи Аверина. Я здешний магазин ему продал, но товаром снабжаю. Порадую земляков перед Новым годом.

– А себя богатым наваром.

– Ты, как не родной, братишка! На ужин домой пригласишь? Или мне в гостинице кантоваться.

– Так кушать хочется, что переночевать негде?

– Боишься, что Оля к успешному брату переметнется?

– А шо ты другую не сыщешь, раз такой успешный?

– Успех и мешает. Не хочу, чтобы девушка со мной ради денег.

– Не веришь в любовь?

Андрей помрачнел:

– Послушай сюда, братишка. К тебе Ольга не по любви переметнулась. Она меня любила, а ты наглостью взял. В трусы залез, пацана заделал.

– О! Ты до сих пор о ней сопли жуешь. Умей проигрывать!

– Да пошел ты! К себе не приглашаешь, тогда я с Мишкой Штанько в кабаке гульну.

Отчаянный хулиган Михаил Штанько был одноклассником Олега Мешкова и жил по соседству. Андрей был всего на год младше брата, тянулся к старшим, и они приняли его в свою компанию. После школы друзья несколько лет держались вместе, а потом жизнь раскидала всех по разным делянкам.

Олег Мешков отслужил срочную в армии и стал полицейским. Андрей поступил в Харьковский университет, но не закончил. Торговля приносила денег больше и сразу. Мишка Штанько, имевший многочисленную родню на Украине, перегонял «с незалежной» европейские бэушные автомобили. Машины имели сомнительную «родословную», поэтому пришлось освоить тайные тропы через границу. Со временем Штанько мог перейти условную границу туда-обратно с закрытыми глазами, и переключился на более выгодный товар – контрабандные сигареты.

Андрей Мешков услышал, как официанты обсуждают его диковинный для малого города электромобиль, и внес ясность в их спор:

– Мощность тысяча лошадок, разгон до сотни за 2,6 секунды!

По пути из Белгорода Андрей хотел проверить эти параметры. Нашел ровный участок, разогнался и еле удержал машину на заиндевевшей трассе. Сразу понял, что приобрел автомобиль на летней резине. Но ничего, вернется, купит лучшие зимние шины и устроит новое испытание.

Потрясение официантов от услышанного затянулось и бизнесмен снисходительно поинтересовался:

– Кормить меня сегодня будут?

Официанты побежали на кухню. Андрей Мешков набрал номер Мишки Штанько:

– Заступ, здорово! Узнаешь?

– Андрюха!

– Ты не против сегодня в «Трех кабанах» гульнуть?

– Есть повод?

– Фуру с товаром в «Смешные цены» отгружу. Аверин бабки отбашляет – вот и повод! – Демонстрацию «Теслы» Мешков решил придержать для сюрприза.

– Когда встречаемся?

– Часам к шести фура подкатит. Значит, в семь можно.

– Заметано. До встречи!

Штанько впечатлило, с какой легкостью Андрюха Мешков говорил о фуре с товаром. А в школьные годы он защищал младшего Мешкова от задиристых сверстников, тогда и заслужил прозвище Заступник, короче Заступ. Теперь Андрюха в областном центре руководит бизнесом, а он на своем горбу таскает через границу безакцизные сигареты.

Штанько наморщил лоб: фура с товаром это сколько бабла? Нехило! Эти деньги Мешков получит от Ильи Аверина в шесть. Значит сумма сейчас у Аверина в магазине. В голове завертелась назойливая мысль: если Аверина грабануть, то у друга не убудет. Фура с товаром останется у Андрюхи, продаст кому-нибудь другому – и оба с наваром!

3

Глава 3

В конце декабря к пяти вечера уже темнело. Трое грабителей поодиночке выскользнули из гаража и разными путями прошли к магазину «Смешные цены». Встретились сзади у служебного входа. Свет с улицы сюда почти не проникал.

– Железная, – потрогал запертую дверь Хворост.

Ломакин выудил из рюкзака лом-гвоздодер, посетовал:

– Шумно будет.

– Аверин, сам откроет, – заявил Штанько.

Грабители прикрыли лица двумя медицинскими масками, надвинули на глаза вязаные шапочки. Штанько замолотил кулаком в дверь:

– Эй, хозяин! Товар приехал. Открывай! Заснул что ли? Мне еще в обратный рейс. Открывай!

– Иду! Сейчас! – послышалось за дверью.

Над входом вспыхнула лампочка, в двери защелкал замок. Ломакин и Хворост отпрянули от света, Штанько, наоборот, приготовился к рывку и зло улыбнулся под маской. За распахнутой дверью он увидел Илью Аверина. И тут же стремительный удар кулаком разбил торгашу нос. Штанько ворвался внутрь, вывернул руку хозяину магазина и припечатал лицом к стене.

– Вякнешь – убью! – прошипел он и для убедительности ткнул дулом пистолета в висок. – Где деньги? Показывай!

Штанько затолкал полусогнутого Аверина в кабинет. За главарем крались подельники. В кабинете никого не было.

– Проверить стол, – приказал Штанько, а сам продолжал удерживать Аверина в болевом захвате.

Из выдвинутых ящиков на пол полетели бумаги и папки. Порожняк! Хворый нашел барсетку хозяина магазина, вытряхнул на стол содержимое. Порылся в портмоне, пересчитал купюры:

– Трохи боле двадцати!

Не те деньги, чтобы расплатиться за оптовую партию, понимал Штанько. Он уже заприметил старый сейф величиной с тумбочку, больше похожий на подставку для цветочного горшка. Цветок с розовыми лепестками и красовался сверху сейфа.

Штанько до хруста вывернул руку Аверину и ткнул носом в сторону стального ящика:

– Бабло тамочки? Отворяй!

Аверин застонал от боли, хлюпнул разбитым носом, но не выдавил ни одного внятного слова. В этот момент на столе зазвонил его сотовый телефон.

– Разбей! – приказал Штанько.

Хворый грохнул мобильник об пол и растоптал для верности. Штанько вновь стал угрожать Аверину пистолетом:

– Гони ключ, сука!

Лом заметил выпавший из барсетки лепестковый ключ. Примерил ключ к сейфу – подошел! Два оборота – дверца открылась.

– Есть! – обрадовался Лом.

На верхней полке грабители увидели пачки купюр.

– Гнида! – выругался Штанько и пихнул Аверина на пол. Жестом указал подельникам: – Приберите бабки!

В жилах Михаила Штанько пульсировал адреналин. Дело выгорело! Он нервно шагнул туда-сюда, замахнулся пистолетом на сжавшегося на полу Аверина и предупредил:

– Вякнешь ментам – спалю магазин и твой дом!

Разгоряченный главарь не заметил, что еще в начале нападения Аверин свободной рукой успел нажать тревожную кнопку на брелке-сигнализации в кармане брюк. Сигнал поступил на пульт дежурного отделения полиции. Дежурный капитан Гамаюн определил место сигнала и по инструкции перезвонил владельцу. Ответа не последовало.

Тогда капитан вызвал по рации патрульных:

– Внимание! Сигнал тревоги из магазина «Смешные цены». Кто рядом, проверьте. Не исключен ложный вызов. Такое бывало.

В «Патриоте» майора Мешкова тоже сработала служебная рация. Олег вспомнил разговор с братом о партии товара для Ильи Аверина. Ругнулся про себя. Идиоты! Отмечают сделку и сели на брелок сигнализации.

– Мешков на связи. Я рядом с магазином, заеду, – сообщил майор по рации дежурному и свернул к магазину «Смешные цены».

На задворках магазина он ожидал увидеть грузовик с товаром. Грузовика не было. Не наблюдалась и «Тесла» брата. Странно! Зато в окне директорского кабинета за закрытыми жалюзи мелькали чьи-то тени.

На припорошенной снегом земле оперативник разглядел следы – несколько человек прошли. Следы вели к двери, а вот обратных следов не наблюдалось. Мешков огляделся, притащил деревянный поддон из стопки у помойки и подпер заднюю дверь магазина.

Сам вошел через главный вход. Покупателей в торговом зале не было.

– Товар из Белгорода получили? – спросил Мешков скучающую продавщицу Жану Войтенко.

– Ждем. А вам шо надо?

– В магазине тихо? Аверин один?

– Один, у себя, – молодая продавщица кивнула на подсобку. – Уронил шо-то. А так тихо.

В этот момент из подсобки донеслась невнятная ругань. Мешков приложил палец к губам, извлек из наплечной кобуры пистолет и мягкой поступью направился в подсобное помещение.

Теперь он отчетливо слышал голоса:

– Дверь, падла, не открывается.

– Замок заклинило?

– Хрен знает!

– Навались, ударь!

4

Глава 4

Поздно вечером Андрей Мешков подъехал на «Тесле» к дому брата. Вышел, повертел головой, припаркованного «Патриота» не увидел и позвонил Ольге.

– Оля, я у вашего дома. Подведи Юрку к окну.

– Зачем? Ему спать пора.

– Подведи! Покажу пацану шоу.

В окне второго этажа появился женский силуэт и прильнувшая к стеклу носопырка мальчишки. Андрей помахал им рукой и нажал пульт. В «Тесле» заиграла музыка. В такт музыке автомобиль мигал фарами, подключал световую подсветку и эффектно поднимал и опускал двери-крылья. Шоу впечатлило даже женщину, а мальчишка пришел в полный восторг.

– Дядя Андрей, прокатишь? – встретил гостя семилетний Юра.

– Завтра. А сегодня – спать! – ответила мама.

– Обязательно прокачу, – пообещал довольный собой дядя.

Андрей прошел на кухню, выставил на стол две бутылки коньяка и упаковки с деликатесами, которые скопом прихватил в супермаркете. Пока Ольга укладывала сына, он вывалил закуски на тарелки и по-мужски сервировал стол.

Ольга оценила стол по-женски:

– Куда столько? У меня курица приготовлена, салаты и картоху сварила.

Перед гостем появилась тарелка с горячим.

– Вот, где Олег? – сетовала жена. – Знает, что брат приехал. Вечно до ночи на работе!

– Служба, – посочувствовал Андрей, наполняя бокалы коньяком.

– Ага! Не в службу, а в дружбу. Машку за ляжку, и козу на возу!

– Ты что мелешь?

– Да знаю! – Ольга осушила бокал, подцепила вилкой мясную нарезку и легла грудью на стол. – Зачем бабы в полицию идут? Чтоб перед мужиками хвостом крутить. Вот и мой загулял да одумался.

Андрей догадался, что Ольга распирает ревность, наполнил бокалы и поддержал тему:

– Вертелась вокруг Олега одна. Переживала: ты что да как?

– Кто? – напряглась Ольга.

– Молодая, стройная. Из полиции. Начальник ее Кошелевой назвал.

– Кошелкина! Та самая сучка!

Ольга выпила залпом, Андрей пригубил коньяк и, как бы невзначай, добавил:

– Она вместе с Олегом уехала. На задание.

– Какое еще задание?

– Неприятное. Он сам расскажет.

– Кому неприятное? Это мне противно, что муж с девкой шляется!

Ольга позвонила мужу, тот не ответил. Она шлепнула телефон на стол.

– Занят, употел! Видать правду балакают, что он опять с этой шалавой спутался!

– Да что мы всё о нем. – Андрей подлил коньяк, ласково посмотрел в глаза Ольги поверх поднятого бокала: – Помнишь, как у нас с тобой…

– Тебя вечно не было, а ко мне дебилы пристают. Раз с Олегом прошла – отстали. А потом чего уж, он нахрапистый. В охапку взял, и руки повсюду, будто их не две, а четыре.

Андрей поспешил прервать женские воспоминания:

– Неважно, что было. Важно, что будет! Машину мою видела. Лучшая модель «Теслы»! Я тут дела порешал, завтра в Белгород. Я там нехило раскрутился.

Бизнесмен приоткрыл сумку, небрежно перебрал пачки купюр. Женщина удивилась:

– Сколько тут?

– А, ерунда! Рядовая сделка.

Ольга одернула блузку, поправила прическу, украдкой облизнула губы. Андрей жевал курятину, скользя взглядом по женской фигуре – почти не изменилась.

– Я Юрку обещал завтра прокатить. Ты поедешь?

– Еще бы. На такой-то машине.

– А махнем завтра в Белгород. Здесь – дыра, там – город!

– Как это?

Андрей отложил приборы, посмотрел в глаза:

– Проучишь Олега, поживешь у меня. Родственники все-таки. Не переживай, в разных комнатах.

– Дура я была, что по рукам не дала. А теперь шо…

Андрей подался вперед, перешел на шепот:

– Оленька, ты еще молодая, красивая, а с ним превратишься в бабу. Закрутки делать заставляет?

– Все крутят.

– И капусту квасишь?

– Ой, забыла угостить.

Ольга достала их холодильника банку квашенной капусты, выложила в миску. Андрей перехватил ее руку, спросил с сочувствием:

– Когда маникюр в салоне делала?

Ольга отдернула ладонь, засуетилась, стала убирать тарелки в раковину.

– И посудомойки у вас нет, – отметил гость.

Хлопнула входная дверь, домой вернулся Олег. Шумно скинул обувь, прошел на кухню, сел напротив брата, потянулся за коньяком. Ольга, на которую он даже не взглянул, выплеснула на мужа обиду и ревность:

– Явился – не запылился! Ты где был? С ней?

– Я к Войтенко ездил. Ее Жанна погибла. Пришлось…

– Я про Кошелкину спрашиваю. Ты с ней был?

5

Глава 5

Август 2023 года

Настена Жабровец открыла глаза – она в предбаннике. Мгла за окошком приобрела серо-молочной оттенок – рассвет. Настена выпростала руку из-под полотенца коснулась кирпичной печки – еще теплая. Ай, да Борька, ай, да мастер, знатную печь сложил!

Борис Войтенко затянул ее в баньку в деревню Орловка вчера вечером. Она позволила себя уговорить, ведь он обещал сюрприз. И не подвел, позвал замуж, колечко золотое подарил! Необычное, старинное, расширяющееся к верху, с тремя красными камушками по диагонали.

– Как зернышки граната, – вырвалось у Настены.

– Это и есть гранат! От бабушки досталось. Бабуля говорила, что это кристаллы любви. Три камушка – трое детей у нее было.

Настена примерила, полюбовалась и сняла.

– Ты против? – опечалился Борис.

Настена расплылась в счастливой улыбке:

– Я давно согласная. А колечко с одеждой и телефоном положу, чтоб в парной не попортилось.

Как она такому парню откажет! Сильный, мастеровой, непьющий. Эту баньку для хозяев за месяц поставил, богато заработал. Баня на загляденье: бревна отборные, доски гладкие, печь из красного кирпича с изразцами.

Хозяева лишь раз банькой попользовались и сбежали после атаки украинских диверсантов в конце мая. Деревня Орловка ведь на самой границе, за речкой чужая земля – Украина, которую отродясь здесь чужой не считали. У Настены там половина родни: тетки, дядьки, двоюродные, троюродные. У Борьки тоже. Вот бы замирились сейчас, тогда свадьбу начали бы гулять здесь, а продолжили там. Как раньше.

Но до замирения соседей конца края не видно. Вместо пламенных приветов посылают огненные мины да снаряды и подлые дроны с гранатами. Власти отселили жителей Орловки, как и другие приграничные хутора. Сейчас в деревне они вдвоем – благодать! А когда шли сюда боязно было, но Борька – он же силач.

Настена посмотрела на широкую спину парня – с таким ничего не страшно, защитит!

Борис спал не верхней лавке, она на нижней. А вчера запросто на одной умещались. Он затеял ей массаж делать. Ну как массаж – сел на нее голую, как всадник, и мял ручищами. Начал со спины, спустился на талию, а как до попы добрался – не оторвать. Запыхтел, засопел, ей смешно стало, захихикала. Тут уж он ее в охапку сграбастал – и полетела душа в рай! Борис сильный ненасытный и то умаялся. Она потом его водой окатила и дубовым веником охаживала – получай ответный массаж.

Настена потянула руку за дубовым листочком прилипшим к спине Бориса. Что будет, если пощекотать ему под носом? Лист сняла, но щекотать передумала. Тут и гадать нечего – чихнет, улыбнется и непременно опять ее подомнет. Понравилось парню без резинки. Чего уж предохраняться, коли почти семья – жених и невеста.

Голая Настена на цыпочках прошла к вешалке с одеждой, достала кольцо, надела на безымянный палец. Блеск золота показался тусклым, недостаточно света. Девушка затянула полотенце поверх большой белой груди и вышла из бани. Подивилась непривычной тишине: ни брехливых собак, ни горластых кочетов в селе не осталось.

Только аисты покуда в деревне. Прилетают из года в год и высиживают птенцов в огромном гнезде не столбе. Аисты от природы молчаливые, но красивые и верные птицы. Настена пока шла в Орловку, загадала, если аисты на месте – и у них с Борей сладится. Увидела стройных бело-черных с окрепшими птенцами – и на сердце потеплело. У нее с Борей тоже детки будут.

Настена взметнула руку, поймала луч солнца кольцом – камушки блеснули алым. Вспомнилось поверье: три камушка – трое детей. От этой мысли Настену счастливым жаром пробило. Захотелось охолонуться.

Покатая лужайка скатывалась к узкой речке заросшей кустами. Серая вода выдыхала туманную пелену, туман стелился над водой, как покрывало. Настена зашла в воду по щиколотки. Постояла – не холодно. Откинула полотенце на берег и сама на себя удивилась: раньше и не думала, что можно купаться голой.

Она вошла глубже, машинально стала наматывать волосы на палец и поднимать вверх, но закрепить пучок было нечем. Прохлада воды омыла лоно, заставила сжаться живот. Настена поплыла. Волосы стелились по воде, а тяжелые груди растерянно мотались без привычной поддержки. Новые ощущения дарили радостное беспокойство, а что если в ней уже новая жизнь, ведь так хорошо ей было с Борей.

Неожиданно туман над водой расступился, и Настена увидела круглый борт резиновой лодки, бесшумно двигавшейся по реке. Над бортом болотного цвета возвышался мужчина в камуфляжной форме с оружием наизготовку. Секундная оторопь сменилась паникой. Настена шумно заработала руками, выбралась из реки по склизкому склону, но побежала не прямо к бане, а вдоль берега к полотенцу, чтобы прикрыть наготу. Девичий стыд оказался важнее.

Она схватила полотенце, прижала к груди и закричала:

– Борис! Борис!

В этот момент кто-то обхватил ее сзади, рука в перчатке больно зажала рот.

Дверь в баню распахнулась. Голый Борис с поленом в руке высунулся из-под низкого проема. Он заметил схваченную Настену и рванулся на помощь. Сделал три шага и будто споткнулся безмерно удивленный. Настена увидела на его лбу черную точку. Выстрела из автомата с глушителем она не расслышала.

6

Глава 6

Олег Мешков собирался на службу, когда в его дверь отчаянно заколотили. Майор полиции посмотрел в глазок и открыл дверь. Взволнованная соседка Тамара Егоровна Чмыхина, всплеснув руками, голосила:

– Олег Мыколаевич, помоги! Беда!

Майор глянул женщине за спину – не пожар ли? Но увидел лишь большой деревянный ящик с наклонной крышкой для хранения картофеля. Сколько себя помнил Мешков, столько ящик и загромождал лестничную клетку. Осенью соседка заполняла ящик картофелем, а весной выгребала последние клубни, отламывая белые отростки. Более ценные лук и чеснок висели у нее на кухне в старых чулках. «Чеснок от всех болезней», – уверяла Чмыхина и приправлял им любую пищу.

В этом году с заготовкой картошки бабушке помогал внук Денис, закончивший школу.

– Без паники, Тамара Егоровна! Картохи не досчиталась? Твой Денис дал мне две для супа.

– Ты сам варишь суп? – удивление парализовало соседку.

– Проглядели мою кухарку в кружевном передничке?

Старая женщина дюжину секунд таращилась в хитроватые глаза Мешкова, поняла, что ее разыгрывают, и стряхнула оцепенение:

– Ну тебя! Я за Дениску прошу. Он хоть шаболдыжничает, но хороший. Спаси! На тебя вся надёжа!

Соседка готова была рухнуть на колени. Мешков удержал женщину.

– А шо не так с Денисом?

– Убивают! Его убивают! – заголосила соседка.

– Кто? Где?

– Дениска в дом Ромки Гершковича залез. То его друг, а эти изверги... – Чмыхина ударилась в слезы.

– Какие изверги? Семья Гершковичей в Москву утикала, – припомнил полицейский. Из-за постоянных обстрелов некоторые жители покинули город до лучших времен.

– Росгвардия дом оцепила. Стрелять грозятся.

Теперь до полицейского дошла серьезность момента. После майского прорыва диверсантов из Украины приграничный Грайгородский округ был усилен подразделениями Росгвардии. Бойцы дежурили на блокпостах, охраняли объекты критической инфраструктуры, осуществляли разминирование неразорвавшихся снарядов, а также проводили рейды в поисках мародеров и диверсантов. Бойцы люди пришлые, исполнительные, при автоматах. Засекли неладное – вот Денис и попался как кур во щи.

– Влагу не брызгай. Уже еду! – заверил соседку Мешков.

Майор спешил, ехал быстро и с трудом остановил «Патриот», пропуская двух беспечных мальчишек, оживленно обсуждавших свои секреты. Хотел отчитать, но застыл – узнал друзей Юры. С этими мальцами сын пошел в первый класс. Как же они выросли, а его Юрка…

Сзади посигналили. Мешков включил первую передачу.

Кирпичный дом Гершковича в два этажа говорил о достатке хозяина. Предприниматель и квартиру в Подмосковье имел, туда и укатил всей семьей от обстрелов. Около дома стоял военный грузовик «Урал». С десяток бойцов в бронежилетах и касках рассредоточились за забором по периметру участка. Оружие держали наизготовку.

Мешков выскочил из «Патриота», спросил ближайших бойцов:

– Я из полиции. Кто у вас старший?

Ему указали на офицера с мегафоном, прятавшегося за кабиной «Урала».

– Майор Бахтин, – нехотя представился офицер Росгвардии. – Проводим задержание мародера.

– Майор полиции Мешков. В доме Денис Чмыхин пацан семнадцати лет. Я его с детства знаю.

– Пацан с пистолетом – уже бандит.

– Как с пистолетом?

– Он пальнул с балкона.

– Попал?

– Если бы попал, уже не жил. – Бахтин кивнул на снайпера за деревом, державшим под прицелом окна дома.

– Погоди, майор, я разберусь. Пацан сейчас с бабкой живет, вот от рук и отбился.

Мешков открыл калитку во двор. Бахтин посоветовал:

– Броник надень.

– Напугаю парня, – отмахнулся Мешков.

Он зашел во двор, пробежал взглядом по окнам. В окне первого этажа колыхнулась занавеска.

– Денис! Это я, дядя Олег, твой сосед, – громко позвал Мешков и приветственно помахал рукой.

Створка окна приоткрылась и Мешков услышал истеричный крик подростка:

– Уйдите все! Я не вор! Уйдите!

– Конечно, ты не вор. Ты Денис Чмыхин. Твой батя бьет врага на Донбассе. Мамка волонтерит. Ты должен гордиться ими, а не чудить, – спокойно объяснял Мешков, подходя к дому: – Открой дверь. Я зайду, поболтаем.

– Не верю! Вы из полиции.

– Денис, ты же меня знаешь. Открывай. Я не дам тебя в обиду.

После паузы замок щелкнул. Открывая дверь, майор невольно потянулся за табельным оружием, но удержался. Зашел в дом, держа ладони раскрытыми. Тощий высокий Денис пятился в комнату, напряженно следя за полицейским. В опущенной руке парень сжимал пистолет. Майор решил не акцентировать внимание на оружии.

– Денис, зачем ты здесь?

– Зашел за квадрокоптером. Мне Ромка разрешил. Мы приятели.

7

Глава 7

УАЗ с литерой Z командира воинской части полковника Артемова Евгения Петровича свернул с асфальтированной дороги и проехал по заросшей грунтовке меж высоких разлапистых сосен к хутору Доляны. На дальнем хуторе и в мирное время жизнь теплилась в пяти дворах, а сейчас, после вынужденного отселения приграничной полосы, жилой осталась крайняя беленая изба за облупившимся штакетником. Дом снял полковник для своей беременной жены Татьяны.

Заслышав шум приближающегося автомобиля, жена на скорую руку развесила постиранное белье на веревке во дворе, подхватила тазик и вышла к калитке навстречу мужу. Эмалированный таз казался вдвое меньше ее большого живота.

Сорокалетняя Татьяна Артемова, акушер-гинеколог по профессии, к первой беременности в позднем возрасте отнеслась с гипертрофированной щепетильностью. Уволилась с работы, на обследования ездила в областной Центр матери и ребенка, отдыхала в санаториях. Знакомые не сильно удивились, что на последнем месяце беременности Татьяне взбрело в голову жить в сосновом лесу.

Евгений Петрович привез жене продукты. Его водитель, рядовой-срочник в бронежилете, остался в машине и наблюдал, как подтянутый моложавый полковник обнимает раздувшуюся женщину.

– Скоро? – спросил Евгений супругу.

– Вот-вот, – со светлой улыбкой ответила Татьяна.

– Справишься?

– Я столько родов приняла. Ты с нами пообедаешь?

Муж неопределенно пожал плечами, и жена ринулась хлопотать на кухню. Полковник зашел в дом. Кинул ободряющий взгляд жене, проходя мимо кухни, и открыл дверь в дальнюю комнату.

Там на коврике у кровати стояла на четвереньках молодая женщина в просторном пестром сарафане. Она выгнула спину вверх и опустила голову, прижала подбородок к груди и застыла так на некоторое время. Полковник наблюдал за ней сзади. Затем женщина прогнула спину вниз, задрала носик вверх и скосила лукавый взгляд на Артемова:

– Здравствуйте, Евгений Петрович.

– Привет, Юля.

– Гимнастика для беременных, – пояснила Юля и легла на бок, накрыв ладошкой большой живот. – Потрогай. Тебя почувствовал, ножкой сучит.

Артемов опустился на колени рядом с беременной женщиной, коснулся ладонью ее живота, почувствовал толчок. Суровое лицо военного просветлело:

– И правда.

Юля ответила блудливой улыбкой, накрыла его ладонь своею и потянула вниз к промежности, нашептывая:

– Женя, хочешь меня? Как раньше.

– Раньше ты за деньги, – некстати вспомнил он.

Юля не смутилась:

– И сейчас не даром.

– Нет, тебе нельзя.

– На боку сзади можно, – искушала Юля. – Татьяна пятнадцать минут будет курицу жарить, а ты за пять управишься.

Артемов опустил взгляд. Пышная Юлькина грудь с глубокой ложбинкой вываливалась из-под сарафана. Так и хотелось запустить туда пальцы, сжать нежную плоть, прильнуть телом. Юлька бы раскрылась, подзадорила – она умеет.

У его жены Тани и грудь была меньше и задор напрочь отсутствовал. Уже долгие годы секс с ней был по расписанию, как работа, лишь бы супруга забеременела. Попытки разнообразить любовные игры пресекались. «Найди себе проститутку!», – в сердцах заявляла жена.

И он нашел. Во время командировки в Белгород Артемов клюнул на пышную грудь, открытые губы и обещающий взгляд девчонки с фотографии. Девушкой по вызову оказалась Юля Савенко. С ней всё было иначе. Взгляд – сладкий соблазн, прикосновения – чувственная игра, секс – бешенный взрыв.

«Бес попутал», – ругал себя полковник, вызывая Юлю второй раз. «А может ангел подсказал», – оправдывался позже.

Юля, лежа на коврике, чуть толкнула его ногой и пожурила:

– Какой ты скучный.

Сказала так, чтобы раззадорить. И руку его переместила на грудь. Она без слов угадывала мужские желания. Артемов сжал женскую плоть, засопел. В конце концов он ничем не рискует. Татьяна, если услышит, не войдет, а если увидит, отвернется. Жена не станет никого нервировать, ведь цель так близко. И он прижался к Юле сзади, она подалась к нему ягодицами.

Зазвонил телефон. Мелодия – «Прощание славянки». Полковник выхватил трубку из кармана – звонки из воинской части нельзя игнорировать.

– Полковник Артемов!

– Товарищ полковник, обесточена часть и военный городок. Перевели на резервное питание.

– Обстрел?

– Диверсия на ЛЭП.

– Выезжаю! Информировать обо всех изменениях.

Артемов вскочил, надел фуражку, вышел из комнаты. Жене офицера достаточно было взглянуть на его лицо:

– Не пообедаешь?

– В части ЧП. Мне надо ехать.

– Что-то серьезное?

– Главное, что у вас тихо.

Полковник выбежал во двор, на ходу крикнул водителю:

– Заводи!

Жена вышла на крыльцо и приподняла руку для прощания. В женских глазах читалась тревога. Другая пара более молодых глаз провожала Артемова из окна, прячась за занавеской.

8

Глава 8

В отделе уголовного розыска из трех столов был занят один. Светловолосый лейтенант Игорь Колесников при виде начальника отдела отложил телефон и вскочил, поправляя наплечную кобуру. Робкий парень с утонченными чертами лица пошел в полицию, чтобы выглядеть мужественнее, но ни за что бы в этом не признался.

Мешков подвел к нему Дениса Чмыхина, бухнул на стол рюкзак.

– Игорь, составь опись содержимого рюкзака. Пока неясно, кража это или подарок.

Майор надавил долговязому Чмыхину на плечо, усадил на стул:

– А ты, геймер-дронокрад, пиши за пистолет. Сначала ФИО, дата рождения, адрес. А далее от и до! Подробно, но без пурги. Понял? Игорь, дай ему бумагу и ручку. И следи, чтобы задница на стуле была, как приклеенная! Я по делам.

Майор отлучился в лабораторию к эксперту-криминалисту Геннадию Семеновичу Кринскому. Шестидесятилетний медлительный эксперт с седой щетиной на одутловатом лице сидел боком к двери и размешивал в кружке растворимый кофе. Делал он это основательно, словно качество кофе зависело от длительности процесса.

Мешков выложил перед криминалистом пистолет Макарова:

– Геннадий Семенович, надо узнать всё за этот ПМ.

– Криминальный?

– За этим я и пришел. Проверь по базам.

– Где пуля, гильза?

– В магазине. Отстреляй.

– Спасибо, что не гранатомет приволок.

Геннадий Семенович с нежной настойчивостью подул на кофе, пригубил кружку, счел температуру оптимальной и сделал большой глоток. Выдернул сушку из хрустящего пакета, откусил, повернулся к Мешкову, чтобы выразить недовольство, но того уже и след простыл.

Майор вернулся в отдел. Молодой оперативник и юный подозреваемый сосредоточенно писали. Мешков заглянул в листок через плечо Дениса Чмыхина, поморщился.

– Денис, шо за картоха, шо за яблоки?

– Антоновка.

– Излагай своими словами.

– У меня электровелик с большой корзиной на руле. Я возил для бабушки картоху с деревни.

– Ну!

– А в тот день гляжу, яблоня располосовалась. Ветки не подвязывают, подпорки не ставят, а яблок уродилось тьма! Собрал, чтобы добро не пропадало.

– Чужое!

– Брошенное. Деревни у кордона выселены.

– Так вот вы где картохой запасаетесь.

В разговор вмешался Колесников, описывавший содержимое рюкзака. Он показал нечто похожее на горнолыжные очки, но непрозрачные и с антенной:

– Эту штуку как назвать?

– Видео-очки с ЖК-экраном для управления FPV-дроном, – подсказал Чмыхин.

– Повтори помедленнее.

– Игорь, погоди, – остановил лейтенанта майор. – Денис, про антоновку болтать хватит, давай за пистолет.

– Так я ж говорю. Еду обратно, хрумкаю яблоки, а стежка поганая, коренья, как змеи. Перелетел через один, грохнулся, яблоки в овраг скатились. Жалко! Полез собирать.

– За твои яблоки у меня на ушах мозоль. Ближе к делу!

– Из оврага выбираюсь, там склон обсыпной, вижу – рюкзак прикопан. Потянул, заглянул, а там пистолет.

– Почему не доложил в полицию?

– Так вы заберете.

– А ты себе захотел!

– Дядя Олег, у вас и так есть.

– Покажи место на карте.

На стене висела крупная карта Грайгородского округа. Мешков подвел к ней Дениса. Парень неуверенно вглядывался:

– Я лучше так покажу.

– Затакал. Одну за так, две за пятак! – ругнулся Мешков.

– А Бабкина стежка тут нарисована? Я по ней напрямки через лес.

– Тебе еще яблоню отметить?

Мешкова отвлек телефонный звонок. На дисплее мобильника высветилось имя: Войтенко Раиса Петровна. Полицейский помрачнел. Этот контакт он добавил в кошмарный день, когда в магазине «Смешные цены» погибла дочь Раисы Петровны – Жанна Войтенко. Тот вечер и последующее утро с гонкой за «Теслой» стали трагедией для всех участников.

Майор ответил. Раиса Петровна почти визжала в трубку:

– Мешков, он пришел! Явился убивец. Стоит за дверью!

– Кто пришел?

– Мишка Штанько! Деньги мне сунул.

– Как Штанько? Ему еще сидеть и сидеть! – удивился майор.

Олег хорошо помнил, что Михаилу Штанько по суду дали восемь лет за непредумышленное убийство Жанны Войтенко. С тех пор и двух не прошло.

– Штанько здесь! Не уходит! – вопила перепуганная женщина.

– А шо ваш сын Борька? Он же любого скрутит.

– Борьки нет. И мобильник не берет. Этот злодей мог и Борьку!

После суда над Михаилом Штанько брат Жанны Борис Войтенко грозился отомстить убийце. «Жанны нет, а ему всего восемь! Где справедливость? Пусть только явится!» – кричал он, и многие праведный гнев поддерживали.

9

Глава 9

УАЗ полковника Артемова остановился на лесной дороге в ряд за машинами Росгвардии и МЧС. На просеку к линии электропередач пришлось пробираться пешком. Там полковник увидел две поваленные взрывом опоры ЛЭП. Бетонные основания под ними были разворочены. Прибывшие на место ЧП сотрудники экстренных служб пока к опорам не подходили, стояли вдоль просеки и наблюдая за работой сапера, облаченного в защитный костюм.

Наконец сапер снял тяжелый шлем и крикнул:

– Чисто!

– Проверили на предмет ловушек, – доложил полковнику подошедший майор Росгвардии. – Разрешите представиться. Командир отряда, майор Бахтин Тимур Степанович.

– Командир воинской части, полковник Артемов Евгения Петрович.

– Мне о вас майор полиции Мешков рассказал.

– Толковый опер. Приходилось взаимодействовать. Что здесь произошло?

– Подрыв двух опор взрывчаткой. Следов транспорта на просеке нет. Судя по всему, диверсанты действовали в пешей группе.

Артемов посмотрел в небо, затянутое низкой облачностью:

– Пасмурно, ветер – вражьи «птички» не летают. Думал, сегодня будет спокойно, а они вон оно как. Ночью был дождь, утром туман – лучшее время для диверсантов.

– Я приказал перекрыть дороги.

– Удачи, майор. За каждым деревом бойца не поставишь.

– Что посоветуете, товарищ полковник?

– Думать! Мы учимся, противник тоже. Раньше они по нашей подстанции артой били. Мы приняли меры: мешки с песком, бетонные блоки, листы железа, сверху сетка от сбросов. Как видишь, враги нашли другой способ нас обесточить.

Озабоченный Артемов прошел на место диверсии и обратился к сотруднику МЧС, осматривавшему повреждения:

– Сколько времени займет ремонт?

– Та опора под замену, эту подлатаем… Пара дней, если все напрягутся.

– Надо напрячься, у меня особый объект.

– К вечеру переключим на резервную линию, но в половину мощности. Ваш объект обеспечим.

– А население?

– Потерпят.

– Кто еще обесточен?

– Кроме военных, половина Грайгорода и восемь деревень.

– Поступим так, – решил Артемов. – В первую очередь дайте свет в наш жилой сектор и в Грайгород.

– Я свяжусь с энергетиками, – пообещал сотрудник МЧС и ушел отдавать команды.

Бахтин, присутствовавший при разговоре, удивился:

– А вы как без электричества?

– В части автогенераторы для резервного питании. Дизтоплива много жрут, но нам состав обещали.

Бахтин хотел что-то сказать, но Артемов неожиданно напрягся, жестом остановил собеседника, прислушиваясь и глядя в небо.

– Вылет, – определил военный и тут же крикнул: – Водителям рассредоточить технику! Остальным в лес! Покинуть просеку!

Люди побежали под деревья. На просеке взрыл землю первый снаряд

– Ложись! – на ходу командовал Артемов и сам показал пример.

Бахтин упал на землю рядом с полковником. В десятке метров разорвался второй снаряд, сверху посыпались посеченный ветки. Бахтин ругался:

– Знали, гады, что ремонтники приедут. Выждали и ударили!

– По Грайгороду тоже лупят, – вслушивался в канонаду Артемов. – А это уже наша ответка. Сейчас подавим.

Артиллерийская дуэль с гулким уханьем ствольной артиллерии продолжалась несколько тревожных минут. Сначала стихли выстрелы с украинской стороны, затем с российской.

Артемов встал, отряхнулся.

– Отбой тревоги! Проверить пострадавших!

Пахло жженой резиной, черный клубы дыма цеплялись за ветки деревьев, горела машина МЧС. Водитель успел выскочить, но получил осколочное ранение в ногу. Ему наложили жгут, написали время, повезли в город.

Взволнованный Бахтин поблагодарил Артемова:

– Мои без потерь. Вы вовремя среагировали, товарищ полковник.

– Мне наследников надо дождаться. – Суровый военный подавил неуместную улыбку.

– Наследников? – не смог скрыть удивления майор.

– Вот-вот дети родятся, – подтвердил Артемов. – Долгожданные. А ты, майор, женат?

– Мотаюсь с места на место. Не встретил.

– Ну иди ищи. Неразорвавшиеся снаряды. Любовь – она тоже, как жахнет. – Полковник посерьезнел, сел в УАЗ и приказал водителю: – В часть!

10

Глава 10

В малом городе Грайгород от здания полиции до любой окраины ехать было недолго. По пути к дому перепуганной гражданки Войтенко майор Мешков успел поведать Игорю Колесникову о неожиданном явлении Михаила Штанько.

Лейтенант недоумевал:

– Олег Николаевич, Штанько и правда ваш друг?

– Родня по юности.

– А потом?

– Суп с котом и пирожки с котятами.

– У него же срок за убийство. Как он вышел?

– Ногами. – Мешков и сам ломал голову над этим вопросом. – Сейчас узнаем.

Майор остановил «Патриот» у подъезда двухэтажного дома, где на скамейке сгорбилась мужская фигура в поношенной камуфляжной форме. Человек скосил взгляд, и подъехавшие сотрудники полиции узнали Михаила Штанько. Он задумчиво жевал травинку и наблюдал, как полицейские, разделившись, отсекли ему путь к улице и подъезду.

Мешков остановился в метре от скамейки. Взгляды старых друзей встретились. Штанько смял и отбросил жеванную травинку.

– В детстве нам нравилась медуница. В начале мая цветы сладкие. Помнишь?

– В детстве жизнь сладкая, но я помню не только детство, – ответил Мешков, сохраняя бдительность.

Из окна второго этажа высунулась прятавшаяся ранее Раиса Петровна Войтенко и смело заорала:

– Изверг! Антихрист! Олег Николаевич, забери его в тюрьму!

Мешков приветствовал женщину успокаивающим жестом и дал поручение Колесникову:

– Игорь, гражданке не терпится дать показания.

Лейтенант зашел в подъезд и пока поднимался, сверху сыпались ругательства:

– Убивец! Руки-ноги ему вырвать и то мало! Как земля таких носит!

Крик стих. Мешков с подозрением изучал бывшего друга. По виду, как есть беглый зэк, однако слишком спокоен.

– Штанько, почему ты на свободе?

– Уж год как помилован.

– С какой радости?

– ЧВК «Вагнер», штурмовой отряд. Кровью искупил.

Олег по-новому посмотрел на бывшего друга. Он знал, что в ЧВК зазывали заключенных. Статья и срок значения не имели, лишь бы доброволец был отчаянным и дерзким. Таким, как Мишка Штанько по кличке Заступ.

– Кому война, а тебе мать родна, – прокомментировал полицейский.

– Про мамку ты зря. Война – для всех злая мачеха.

– А как ты в город приехал? У нас теперь пропускной режим.

– Не рад встречи?

– От вопроса не ерзай.

– У вас и граница на замке. Буду я спрашивать.

– За границу ты с погранцов спрашивай. А я с тебя удостоверение участника боевых действий хочу видеть.

– С этим непонятки. «Вагнера» в Минобороны не жалуют.

– С чего вас любить, если вы против народа пошли?

– А про Попасную, да Соледар с Бахмутом народ забыл?

– Документы показывай!

– Дома бумаги.

– А шо карман оттопыривается? Куртку распахни. Медленно.

Штанько раздвинул полы военной куртки, и майор заметил во внутреннем кармане рукоять пистолета.

– Опаньки! – Мешков выдернул пистолет и рассмотрел: – “Glock 26” для скрытого ношения! Без предохранителя: выхватил-стреляй!

– Наградной.

– А где приказ о награждении?

– Не мой, командира. Он вручил мне, умирая.

– И таблички с фамилией нет.

– Не до табличек там. Видишь вагнеровскую эмблему?

Рукоять пистолета украшала круглая эмблема с перекрещенными мечами, звездой в центре и надписью по кругу: «ЧВК Вагнер. Кровь. Честь. Родина. Отвага».

– Ствол изымаю! – объявил Мешков. – Гражданским оружие не положено.

– Я уж забыл, шо такое гражданка. Ем и сплю с оружием, – равнодушно ответил Штанько.

– Там ты может и в отхожее место с гранатой, а у нас мирная жизнь.

– За мир будешь погорельцам рассказывать, у которых дома бомбанули.

– Демагогию не разводи! Какого лешего ты к матери Войтенко приперся?

– Деньги принес, которые по суду назначены.

– Отдал? И шо сидишь, людей пугаешь?

– Для порядка нужна расписка, а баба в ор ударилась.

– Документик желаешь. Оформим. Семени ногами в машину, чтобы гражданам пейзаж не портить.

Мешков отвел Штанько к «Патриоту», указал на заднее сиденье и, когда тот садился, ловко перехватил правую руку и пристегнул наручниками к держателю.

– Для порядка, – пояснил оперативник. – Жди! Поедем глянем твои документы.

Штанько кривой усмешкой проводил майора. Олег Николаевич поднялся в квартиру Войтенко, успокоил женщину, пересчитал полученные от Штанько деньги и разъяснил, какую бумагу ей требуется написать.

11

Глава 11

Олег Мешков вышел из подъезда, но сесть в «Патриот» не успел. Ему позвонил Тимур Бахтин.

– Майор, есть прилет по жилому дому. Прямое попадание в квартиру сотрудника полиции.

– Какого сотрудника?

– Старший лейтенант Кошелева.

– Что с ней?

– Выгорела под чистую пока пожарные приехали.

– Я про Кошелеву? – повысил голос Олег.

– Неадекватная, в огонь бросалась. Вытащили, дуреху.

– Жива?

– Цела вроде. Одежду попортила и слезами умылась. Это по улице...

– Я знаю! Попридержи ее, сейчас приеду. – Мешков прыгнул за руль и остановил Колесникова, пытавшегося сесть рядом: – Игорь, ты пишкарем на службу. У меня дела.

«Патриот» выехал со двора. За полицейскими из окна наблюдал Михаил Штанько. Слов он не слышал, но эмоции Олега разглядел.

– Зашугал кто-то нашего майора. Ишь как рванул.

– Олег-то майор, он дома. А ты, Миша, туды-сюды и никуды, – упрекнула мать и тяжело вздохнула: – Устала за тебя волноваться.

– А шо за меня печалиться? Гля, я здесь! – Сын обнял мать.

– Ось опять проверка. А вдруг, шо не так?

– Мамка, ты зря волнуешься. Боле тебя не побеспокоят. Я себе хату сниму. Денег хватит. И тебе и мне.

– Мишка, ты не балуй! – Мать погрозила пальцем.

– Ну шо ты! Я завсегда буду рядом. Давай вечерять. Выпьешь? – Штанько сел за накрытый стол и открыл бутылку водки.

После ужина, когда стемнело, Михаил надел темную куртку с капюшоном, выскользнул из подъезда и прошел переулками к добротному частному дому. Проверил – свет в окнах не горит. Огляделся – никого. И перемахнул через забор. Он знал, что хозяева в отъезде, поэтому ранним утром, как только вошел в родной город, устроил здесь тайник.

Михаил прокрался к дощатому сараю на сваях, вытащил из-под сарая черный пакет для мусора и похвалил себя за предусмотрительность. Обыскивайте квартиру сколько угодно и пистолет изымайте, оружие у него есть. Да какое! Штанько просунул руку в пакет, огладил автомат с глушителем и спрятал обратно. Пусть полежит до поры до времени.

Он обследовал участок, обошел вокруг дома, заглянул в щель между дверцами гаража. Увиденным остался доволен. В беседке, заросшей виноградом, имелась печь для шашлыков, деревянный стол и пластиковые кресла.

Таиться ни к чему, решил Штанько. Он расположился в кресле, закинул ноги на стол и позвонил:

– Илья Аверин? Это Мишка Штанько. Помнишь меня?

– Такое забудешь, – настороженно ответил владелец магазина «Смешные цены». – Откуда ты?

– С родного города. Воевал в ЧВК, награжден, заслужил помилование.

– Поздравляю, – выдавил Аверин.

– А тебя, господин бизнесмен, поздравить могу только с убытком.

– Чего это? Я магазин закрыл и уехал.

– Богатые люди уехали, а лихие остались.

– Ты о чем? – забеспокоился Аверин.

– В городе дома мародерят, обносят вчистую! Только шо двоих забулдыг с твоего участка прогнал.

– А полиция?

– Ха! А кто их вызовет? Ты, когда вернешься? Могу взять твое добро под свою охрану.

Аверин подумал и спросил:

– Сколько?

– За жилье. Жить в твоей хате буду.

– Как это?

– Аккуратно. И машиной твоей пользоваться. Ты на «немце» уехал, а «корейца» в гараже оставил. Ну вот! Я здесь – и никто не сунется!

– А как ты откроешь дом? Окна побьешь?

– То мой вопрос. Ни одно стекло не пострадает. А с тебя документ. Пиши от руки, что поручаешь Михаилу Штанько охранять свое имущество и разрешаешь жить в твоем доме. Дата, подпись. Сфотай и скинь мне в «телегу». По рукам? Или подождешь, пока мародеры дом спалят.

– Да понял я. По рукам, – вынужден был согласиться Аверин.

– Пиши! Жду.

Михаил закурил. Огонек сигареты подполз к фильтру, когда от Аверина пришло сообщение. Штанько изучил текст, примял окурок в печке и позвонил бывшему подельнику.

– Лом, я в городе. Заждались? Передай Хворому, завтра празднуем новоселье.

12

Глава 12

Украинский снаряд пробил крышу двухэтажки и угодил в квартиру, где проживала Наталья Кошелева. Два выбитых окна напоминали пустые глазницы, над которыми черная копоть дорисовала вздернутые брови, а пенные брызги внизу на стене символизировали слезы. Пахло дымом. Пожарные закончили свою работу и сматывали шланги. Им помогали прибежавшие на помощь мужчины. Поодаль перешептывались женщины. Одни вздыхали: когда это закончится. Другие требовали ударить в ответ ядерной бомбой.

Тимур Бахтин подбежал к подъехавшему УАЗу и встретил Олега Мешкова бурной тирадой:

– Я конечно знаю про русских женщин и горящую избу, но голова не только для прически! Там пламя и дым, а она без средств защиты ринулась! И знаешь зачем? Полюбуйся!

Олег метал взволнованный взгляд по сторонам:

– Где Кошелева?

– Мы водой ее окатили. В кунге сохнет, – указал Бахтин на «Урал» Росгвардии.

Задняя дверца в кунг «Урала» была распахнута, Мешков забрался внутрь по откидным ступенькам. Мокрая с головы до ног Наталья сжалась на скамье, обхватив пышный ком белой ткани.

– Наташа, ты цела? Шо с рукой? – Олег заметил обгоревший рукав кителя, тронул подпаленные кончики волос, стер сажу с виска женщины. – Тебя врач осматривал?

Кошелева подняла взгляд, наполненный болью и отчаянием. Бахтин шепнул Мешкову:

– Свадебное платье спасала. Сама не пострадала, не считая одежды. Мы осмотрели.

В кунге плотным рядком сидели бойцы Росгвардии: молодые, крепкие, любопытные. Мешков нахмурился. Кто-то из них осматривал Наталью. Интересно как? Надо же ощупать, проверить и под одежду заглянуть. Все парни глазели?

Олег коснулся Натальи. Его голос стал нарочито строгим, чтобы затенить проскользнувшую нежность:

– Кошелева, поднимайся. Поедешь со мной.

– Куда? – вяло отреагировала женщина.

– Это приказ! Поговорим по дороге.

Олег первым выпрыгнул из кунга и помог спуститься Наталье. Она не выпускала свадебное платье из рук. Мешков, усадил женщину в машину, закрыл дверцы и спросил:

– Наташа, тебе точно в больницу не нужно?

Кошелева медленно мотнула головой, словно долго соображала:

– Отвезите меня в отдел.

– Отдел подождет. Сначала ко мне.

– К вам?

– За одеждой!

Олег привел Наталью в свою квартиру. В дверях пропустил вперед и подумал, это первая женщина здесь после гибели жены и сына. Их вещи он не трогал, не разбирал, не выбрасывал. Одежда Ольги так и висела в шкафу словно хозяйка в один прекрасный момент может вернуться.

Олег распахнул шкаф.

– Наташа, тебе надо переодеться. Бери, что хочешь.

Она заинтересовалась, но смутилась:

– А если не подойдет?

Наивный вопрос растрогал Олега. Он знал, прекрасно знал, что у Ольги и Натальи одинаковые фигуры. Во всем! То самое золотое сечение, при виде которого учащенно билось его сердце. Он мог бы руками очертить в воздухе ее силуэт.

– Всё будет впору.

Наталья первым делом нашла вешалку и пристроила свадебное платье на дверце шкафа. Разгладила белую ткань, рассмотрела и расстроилась. Подол длинного платья обгорел, лиф испачкался.

– Я зал в «Трех кабанах» заказала, – промолвила она и прикусила нижнюю губу.

Олег вопросительно посмотрел на Наталью. Она словно извинялась:

– Через неделю Петя в отпуск приедет. Хотела красивую свадьбу, настоящую, в белом платье.

– Подол обрежешь, постираешь, станет еще лучше.

– Думаешь?

Наталья прижала платье к себе, подогнула испорченный подол до колен, повертелась перед зеркалом. Она не заметила, что перешла на «ты», как прежде, когда они были близки. У Олега в груди потеплело.

– Не сомневайся.

Подавленное настроение женщины трансформировалось в деловое. Наталья скинула испорченный жакет, распахнула шкаф, рассмотрела вещи.

– Я всё могу брать? Ты разрешаешь? Мне и белье понадобится.

– Белье в комоде. Обувь и куртки в прихожей.

Наталья расстегнула блузку, обнажив живот, спохватилась, свела руки и строго посмотрела на него. Мешков вышел из комнаты и прикрыл дверь. Он не видел, как она переодевается, но прислушивался и невольно домысливал.

Вот Наталья уже без блузки. Расстегивает ремень, на пол падают мокрые брюки. Она перешагивает через них, выдвигает ящик комода. Пальцы перебирают белье, шуршит вскрываемый пакет – нашла новое. Он даже знает какое. Интимное, для особого настроения, которое им с женой так и не пригодилось.

За дверью едва слышно переступают босые ноги. Наталья избавляется от мокрого белья, надевает новое. Тишина. Она рассматривает себя и смущается. Смущение длится недолго. Наталья мерит обтягивающие джинсы. Ввинчивается попой, затягивает ремень. Подбирает блузку, смотрится в зеркало. Что-то не устраивает. Энергично двигаются вешалки, она переодевается несколько раз.

13

Глава 13

Подъезжая к частному дому бывшей тещи, Мешков предупредил родственницу по телефону отнюдь не о самом важном:

– Галина Матвеевна, я корм для собак привез.

Он бодро занес двадцатикилограммовый мешок сухого корма во двор. Кошелева шла сзади.

Из дома вышла хозяйка, мимо ее ног юркнул стремительный Тарзан. Из открытого сарая, где ранее обитали куры, вывалили семь-восемь любопытных собак разных пород. Они с расстояния наблюдали, как вокруг гостей вертится радостный Тарзан. Пес хозяйки жил в доме, что подчеркивало его особый статус.

Олег надорвал мешок и поручил Наталье:

– Ты покорми хвостатых, пока я поговорю. Тарзану первому дай. Он главный, держит порядок. Без него добрая хозяйка не справится. Корми, но не балуй!

Наталья отошла и занялась порученным делом, чтобы не торчать под прицелом колющего взгляда хозяйки.

Олег подошел к бывшей теще:

– Здравствуйте, Галина Матвеевна! Прекрасно выглядите.

– Ой распелся. И мешок приволок. Что тебе надо? – Придирчивый взгляд Галины Матвеевны был устремлен на гостью.

– Большая просьба, приютите девушку на неделю.

Хозяйка рассмотрела женщину, ее голос похолодел:

– Ну и дух от тебя! Ты мне никто, Мешков. Да еще Кошелеву привел. Ту самую!

– Ей в квартиру прилетело. Сгорела полностью.

– Погоди, – пригляделась Галина Матвеевна. – На ней одежда моей Оли!

Олег замялся, но напомнил:

– Я предлагал все вещи вам привезти.

– Мне мои нужны живыми, а не… – Луценко отвернулась, чтобы смахнуть накатившую слезу.

Подобный разговор у них был десяток раз, и Олег знал, ни покаяние, ни сочувствие не поможет, никакие слова не воскресят близких и не успокоят женщину. Луше промолчать. Он выждал и повторил просьбу:

– Всего на неделю, Галина Матвеевна. Потом у Кошелевой свадьба. За офицера выходит.

– Так пусть у него живет!

– Сейчас военный на войне.

– А если я не пущу, к себе возьмешь?

Олег ответил не сразу. Не станешь же объяснять, что он бы хотел и даже предлагал Наталье пожить у него, но она не согласилась. А вдруг со второго раза получится ее уговорить? По-дружески, в соседних комнатах, от безысходности. Но никакой безысходности, конечно, не было.

– Нет, так нет. Командир части войдет в положение и разместит будущую жену офицера, – сухо сказал он.

Оба посмотрели на Наталью. Она уже покормила вожака своры, насыпала корм остальным собакам и, пока те ели, трепала шею Тарзана и нахваливала пса. Пес жмурился, но сохранял гордую осанку, поглядывая на бездомных собратьев.

– С Тарзаном быстро спелась, – ревниво прокомментировала хозяйка и неожиданно рубанула ладошкой: – А нехай остается! Но учти, Мешков, я всю твою подноготную выведаю!

Олег покивал. Покивал медленно, размеренно. Как бы строгая теща ни ругалась, они были родней, родней и останутся.

14

Глава 14

Оставив Кошелеву у Галины Матвеевны Луценко, майор Мешков заехал в отдел полиции. На месте дежурного расплылся в кресле капитан Гамаюн. Розовощекий усач жевал черный хлеб с тонко нарезанным салом и пил чай из огромной кружки. Китель на дежурном был расстегнут, чтобы тесная форма не мешала животу.

– Поздно вечеряешь, Гамаюн. Где бумаги от Черкасова? – обратился Мешков.

– Яки бумаги?

– Показания Дениса Чмыхина.

– А-а, это. – Гамаюн стряхнул крошку с усов и указал на лоток для бумаг.

Сверху лежал рукописный лист с подписью Дениса Чмыхина. Мешков прочел показания и почесал подбородок. Парень указал место у самой границы, помощь Росгвардии не помешает.

Следующим пунктом остановки стал детский санаторий, закрытый по соображениям безопасности. После фильмов о Гарри Поттере дети воспринимали лечение здесь, как игру, ведь главный корпус с угловой башней напоминал старинный замок. Сейчас в санатории квартировали повзрослевшие дети с серьезным оружием. Мешков отметил, что автотранспорт росгвардейцы грамотно рассредоточили за спальным корпусом и в посадках у речки.

Подъезд к зданиям перегораживал пост. Мешков обратился к дневальному:

– Я майор полиции Мешков. Мне нужно поговорить с вашим майором Бахтиным.

Дневальный проверил документ, связался с начальником по рации, получил команду и пропустил полицейского:

– Кабинет командира на втором этаже главного корпуса.

Мешков поднялся в знакомый еще по мирному времени директорский кабинет. Сейчас интерьер дополнился кроватью, придвинутой к книжному шкафу, автоматом на вешалке и рациями на столе. Видимо командир предпочитал спать на рабочем месте.

Бахтин встретил гостя хитрым прищуром:

– Как полиция относится к рюмке за знакомство? – Он продемонстрировал бутылку коньяка. – Или ты за рулем?

– А шо, давай! За руль я и зашел решать.

Бахтин разлил коньяк в походные стальные стаканчики. Два майора сели за стол, чокнулись, выпили. Бахтин вспомнил, как они познакомились, и спросил:

– Ну что, добрый полицейский, юного мародера со стволом отпустил?

– Я не добрый и не злой.

– А какой ты, майор Мешков?

– А ты, майор Бахтин, из тех, кто сначала стреляет, а потом спрашивает?

– Я понял, ты колючий. Еще по одной? – Бахтин наполнил рюмки.

– Сначала дела, – остановил его Мешков. – Денис Чмыхин у нас под замком. Завтра покажет, где ствол добыл. Дашь грузовик и бойцов?

– Без Росгвардии никак?

– Труднодоступное место. Пацан болтает, шо видел схрон оружия в овраге. Надо проверить. И ваш сапер не помешает.

– Тайник с оружием? А далеко ехать?

Бахтин включил электронную карту в планшете. Мешков двигал по ней пальцем:

– Со шляха на Орловку Чмыхин свернул на велике на Бабкину стежку. Тропы не отмечены, но где-то здесь. Там по пути овраг, а на реке бобры запруду затеяли. Развелось зубастых! Пацан перепрятал рюкзаки под поваленным деревом рядом с запрудой.

– Какая-то стежка, овраг, бобры. Пацан насочинял со страху, – засомневался капитан Росгвардии, задумчиво разглядывая карту.

– У него новенький ПМ. Аргумент ребром!

– Мог украсть пистолет у военных и выдумать схрон.

– Вот и проверим, брешет аль нет. Поможешь?

– На то нас сюда и прислали, – согласился Бахтин.

– Тогда в восемь утра у отдела полиции. – Мешков встал, чтобы попрощаться.

Бахтин указал на наполненные рюмки:

– Домой спешишь. Есть к кому?

– Была жена и сын был. Автоавария. – Мешков сел, опрокинул в рот рюмку, уткнул зубы в сжатый кулак.

Бахтин спросил после паузы:

– А Кошелева? Я видел, как ты на нее смотрел.

Мешков вздрогнул, будто его уличили в неприличном:

– А ты сам у женщин исключительно интеллектуальный уровень разглядываешь?

– Была невеста, грузовик сбил, – нехотя признался Бахтин. – А я, как назло, в госпитале с ранением валялся.

Мешков сочувственно покивал:

– С тех пор один?

– Бобылем.

– Пока служишь в Грайгороде, бобылем и останешься. Лучших женщин военные разбирают.

– Сейчас военные работают по специальности. И не здесь.

– И здесь хватает. Мотострелковый батальон частично командировали на Украину. Зато ПВО усилили. Мы ж как на передовой, до нас не только птички, но и арта достает.

– Видел, не всё перехватывают.

Оба вспомнили попадание в квартиру Кошелевой. Мешков возмутился:

– Так эти ж суки бьют по жилому сектору, запугивают!

– Свою часть вояки лучше прикрывают.

15

Глава 15

Звонок в дверь оторвал Олега Мешкова от завтрака. «Соседка за кастрюлей и за внука просить», – решил он, дожевывая бутерброд. Распахнул дверь с кастрюлей в руках и благодарностью в глазах.

– Спасибочки, за вкусную… – Олег осекся.

Перед ним стоял младший брат Андрей с рюкзаком на плече. Небритый, осунувшийся, но с тем же взглядом, излучающим снисходительную наглость.

– Принимай родственника, братишка! – бодрым голосом приветствовал Андрей и прошел в квартиру.

Олег посторонился, прикидывая: за ДТП со смертельным исходом брат получил три года колонии, прошло более половины срока, следовательно…

– По УДО вышел? – спросил он.

– А ты не рад?

– Вот про радость не будем!

Андрей избавился от рюкзака и стиснул брата. Помолчали. Каждый смотрел поверх плеча в стену, но видел ужасную смерть на переезде. Оба понимали, что говорить об этом, как кромсать ножом сердце. Андрей отстранился первым, похлопал по плечу брата и взял у него кастрюлю.

– Шо пожрать есть? – спросил он, заглядывая под тарелку, служившую крышкой.

– Пельмешки в морозилке.

Спустя четверть часа Андрей уплетал на кухне пельмени и громко рассуждал, чтобы слышал Олег, собиравшийся на службу.

– Карета превращается в тыкву, если ты не держишь вожжи и не понукаешь лошадей. Это я про бизнес. Прикинь, девять магазинов у меня было. Девять! Планировал десятый – юбилейный! И что по факту? Пока сидел, мои так называемые партнеры торговый бизнес раздербанили по кусочкам. Хорошие точки отжали, дохлые магазины сами загнулись.

– А ты бы на их месте не воспользовался случаем?

– Куда мир катится! Каждый норовит урвать у слабого.

– Так не только в бизнесе.

– Но у меня есть новый план. Гениальный! Пока идет война, скупить по дешевке дома, квартиры и землю в приграничной полосе. Поможешь?

– Деньгами?

– С детей и полицейских денег не беру, – усмехнулся Андрей. – Кое-какие гроши у меня остались.

– Так шо тебе надо?

– Мне бы списки граждан с хорошей недвижкой, кто драпанул из нашего округа. Дома, квартиры, фермы.

– Ты живи здесь, бизнесмен. Только глаза мне не мозоль и спагетти на уши не вешай.

– Спасибо за гостеприимство, братишка. – Андрей доел пельмени, повертел головой. – А ты, гляжу, без женщины. А как же та, из-за которой… Кошелева кажется?

Олег схватил брата за грудки:

– Оля с Юрой из-за тебя! А Кошелеву не трогай.

– Отбой! Включил заднюю. Отъезжаю в укрытие. – Андрей с наигранной усмешкой поднял руки.

Олег оттолкнул его.

– Ты с бойцами себя не равняй. Боевые хлопцы сейчас с нациками сражается.

– Пусть подольше сражается.

– А тебе победа без надобности?

– Пока недвижку не скупил, а потом больше всех радоваться буду.

– Ну ты и гнида!

– Бизнесмен. Город часто обстреливают?

– Постоянно.

Андрей удовлетворенно покачал головой:

– Паника мне на руку. «Три кабана» еще работают?

– А шо, мои пельмени тебя не устраивают? Посуду помой.

– Мария Федоровна Синица по-прежнему директор?

– К журавлям за кордон не подалась. Сидит ровно в мягком кресле, блестит золотом.

– Зайду к ней побалакать. Она за богатых клиентов больше тебя знает.

– Топай. Может Мишку Штанько там встретишь. Он нынче при деньгах.

– Заступ вышел? Как так? – удивился Андрей.

– ЧВК. Штурмовой отряд! – крикнул Олег, покидая квартиру.

Андрей сгреб посуду в раковину, включил воду и посмотрел в окно, как брат отъезжает на службу. Та же машина, то же звание, та же квартира с той же мебелью. Тарелки в раковине накренились, отраженная струя воды брызнула жиром ему на рубашку. Андрей чертыхнулся – у него даже нет сменной одежды! Возьмет у брата, старую. Но скоро у него будет всё новое!

16

Глава 16

Около восьми утра оперативники лейтенант Колесников и капитан Петрук поджидали своего шефа майора Мешкова в беседке для курения на территории отдела полиции. От молодого Колесникова пахло лосьоном после бритья, он просматривал новости в телефоне и выглядел бодро. Небритый сорокалетний Петрук с отвращением курил. Ему были противны и сигарета, и муть в голове, и кислые спазмы желудка. А тут еще возглас Мешкова пронзил висок, как стрела.

– Привет, орлы! – Мешков вошел в беседку и уловил болезненную гримасу на лице капитана. – Петрук, ты шо, с бодуна? У-у, не дыши на меня.

– Батю схоронил, – в качестве оправдания напомнил капитан.

Мешков смутился. Как-то напрочь вылетело из головы, куда вчера отпрашивался подчиненный. Проститься с родными – святая обязанность. Но помнил Мешков и то, что отец Петрука проживал в Писаревке, где и скончался. Город хоть и рядом, меньше двадцати километров, но это уже заграница – Украина.

– Ты шо, в Писаревку мотался?

– Куда там! Раньше на велике раз плюнуть, а нынче… Эх! – Петрук долгой затяжкой испепелил сигарету до фильтра и кинул в урну.

– А как же похороны?

– По видео сестра подключила. Все родичи тамочки, а я туточки.

– Сестре не боязно? За связь с российским полицейским огребет от СБУ.

– Еще скажи, шо у меня племяш с ихней стороны воюет.

– А шо, воюет?

– Отвоевался. Без ноги.

Петрук облизнул пересохшие губы. Мешков вошел в положение.

– Петрук, ступай воды хлебни. И Дениса Чмыхина из камеры приведи. Выдвигаемся в лес.

Майор пошел навстречу шумному «Уралу» Росгвардии, заезжавшему во двор полиции. Пока здоровался с Тимуром Бахтиным, посвежевший Петрук привел Дениса Чмыхина.

– Пацан будет дорогу показывать, – решил Мешков и затолкнул задержанного в кабину «Урала» между собой и водителем.

Командиру Росгвардии пришлось устроиться в кунге вместе с остальными. Путь был недолгим. Вскоре грузовик съехал с дороги и уперся в густой подлесок.

– Отсюда я по стежке через лес, – указал Денис на тропинку, терявшуюся за деревьями.

– Дальше ножками, – объявил Мешков высыпавшимся из кунга бойцам и полицейским.

Группа вытянулась по тропинке и только углубилась в лес, как сверху послышался нарастающий звук прилета.

– Ложись! – скомандовал Бахтин.

Бойцы бросились врассыпную и вжались в землю. Мешков повалил Дениса и упал вместе с ним. Мины ухали там, где остался «Урал». После третьего прилета раздались контрбатарейные удары российской артиллерии. Выпустив четвертую мину, противник прекратил обстрел.

Когда стихло, Бахтину доложили:

– Все целы, только «Урал» посекло.

– На ходу?

– Успели загнать грузовик в орешник, но своим ходом не выбраться.

– Вызывай помощь, – распорядился Бахтин и пояснил полицейским: – Нас птичкой срисовали, ждали, когда остановимся. Двигаем дальше?

– А шо? Штаны сухие даже у пацана. – Мешков хлопнул испуганного Чмыхина по плечу: – Веди!

Денис привел к небольшому оврагу, спустился вниз и указал на углубление под оголенными корнями березы, накренившейся на осыпающемся склоне:

– Здесь.

– Нашел схрон оружия? Так и говори, – потребовал Мешков.

– Увидел здесь три рюкзака пять дней назад.

– Куда перенес?

Денис повел группу по дну оврага к небольшой речке. В узком месте протока была завалена разномастными стволами и ветками, скрепленными грязью. Нижние концы стволов были сточены до клина зубами бобров. Рядом на берегу валялась поваленная молодая сосна.

– Бобрам смола под корой не понравилась, не стали возиться, – объяснил Денис и раздвинул пушистые ветки. – Вот!

Под деревом виднелся баул из ткани защитного цвета.

– Отойти! Пусть сапер проверит! – скомандовал Бахтин.

Все отступили. Сапер провозился пару минут и вытащил из-под дерева большой разорванный рюкзак. Из грубо порванного рюкзака вываливались драные пакеты. Сапер рассматривал некоторые и читал украинские этикетки:

– Сниданок. Обид. Вечеря. Повсякденний набир сухих продуктив.

– Армейскими сухпайками бобры полакомились, – резюмировал Мешков. – Тащи другие рюкзаки.

– Под деревом больше ничего нет.

– Как? Где? – последний вопрос был нацелен на Чмыхина.

– Я все три сложил вместе, – оправдывался Денис.

Мешков обошел поваленное дерево, раздвигая ветки. Пусто!

– Что в тех рюкзаках было?

– Пистолеты и патроны. Я взял малый пистолет.

– У тебя стандартный ПМ. Другие больше твоего были?

– Да. С длинным магазином и ручкой.

– Пистолет-пулемет для диверсантов, – определил Бахтин. – Много?

17

Глава 17

Андрей Мешков зашел в ресторан «Три кабана», сел за столик, раскрыл меню. От красочных фотографий блюд поначалу растерялся. Он уже забыл вольную жизнь, где можно есть, что захочешь, а не то, что дадут. А тут еще барную карту с напитками любезно предложили.

Он словно вернулся в прежнюю жизнь, и как дуновение из прошлого мимо промелькнул силуэт в розовом. Андрей поднял взгляд и обомлел. Стройная женская фигура в бледно-розовом брючном костюме скрылась в помещении для персонала. Не может быть! Это же Ольга – жена брата. Он помнит ее в этом костюме! И помнит совсем без одежды, когда они были близки.

Но Ольга погибла. Наваждение?

Андрей на ватных ногах последовал за женщиной. В раздаточной он первой заметил Марию Федоровну Синицу. Хозяйка ресторана отвлеклась от презентации блюд, узнала Андрея и ободряюще улыбнулась. Однако гость уже смотрел на молодую женщину, которой демонстрировали блюда. Она стояла к нему спиной. Тот же облегающий костюм, те же ноги, талия, та же фигура, лишь прическа слегка изменилась.

– Ольга? – Андрей тронул видение.

Девушка обернулась, опалила изучающим взглядом. За нее ответила Мария Федоровна:

– Андрей Мешков, ты не знаком с Натальей Кошелевой? Она из полиции, с твоим братом работает. Мы согласовываем меню свадьбы.

«Та самая Кошелева любовница брата! – припомнил Андрей. – Как же она напоминает Ольгу. Теперь понятно, почему брат на нее запал. Ну почему я не встретил ее раньше! У них уже свадьба?»

Андрей помрачнел:

– Олег мне ничего не сказал про свадьбу.

Проницательная хозяйка заведения сгладила неловкость мягкой улыбкой:

– Тебя давно не было, Андрей. Наташа выходит замуж за офицера из воинской части.

– Этот костюм у меня временно, – смущенно пояснила Кошелева.

Синица взяла гостя под локоть и вывела в банкетный зал:

– Андрей, ты постройнел, и щетина тебе идет. Мы свадебной торт утвердим, и я к тебе выйду.

Проводив заказчицу, Мария Федоровна подсела к гостю за столик в ином настроении:

– Раньше свадьбам радовалась, а теперь даже не знаю.

– Что так?

– Военные вместе с командиром части будут. А если по ним с той стороны ударят? Прощай мой ресторан.

– Военные должны прикрыть.

– Обещали. – Мария Федоровна тяжко вздохнула и опять переменилась в лице. Ее глазки хитро прищурились: – Ты теперь вольный сокол. Какие планы?

– Зашел узнать за местных, кто дома, квартиры побросал и смотался от войны подальше. Продают недвижку?

– Да кто ж купит, когда рядом такое.

– Я! – твердо сказал Мешков. – С дисконтом конечно. Большииим дисконтом.

Синица с интересом обдумывала услышанное, затем одобрительно кивнула:

– Мне тоже перепало по дешевке. Фермер в Ильинском индюшатник держал, то у самой границы. Когда уезжал, побросал технику, постройки. Ну а птиц куда? Забил и мне оптом. Пришлось меню переделать.

– Фермы тоже интересуют. Наш чернозем лучше золота – палку воткни, дерево вырастет!

Молодая грудастая официантка принесла овощной салат, разложила приборы и предложила выбрать напитки. Андрей дал волю фантазии на те пару секунд, что девушка склонилась к столу, и завис в немом возбуждении.

– Ступай! – Синица отправила официантку и налегла грудью на стол, приблизившись к Андрею. – Полтора года в колонии? И без женщин.

– Так заметно?

– Мешков, не пялься! Я себя не предлагаю и своих девчонок портить не дам, – строго отчитала хозяйка и закончила с мягкой загадочностью: – Но подсобить попробую.

Мария Федоровна отошла, поговорила по телефону. Вернулась с решительным настроем деловой женщины.

– С Ириной Шевченко начальницей Росреестра тебя познакомлю. Через нее регистрация сделок пройдет гладко и быстро. И по владельцам недвижимости у нее полные данные.

– Отлично! Где мне ее найти?

– За этим столом. Скоро. И когда будешь общаться, Андрюша, помни, Ира женщина одинокая. Был у нее козел с пивным брюхо, прогнала. Для делового мужчины, как ты, она настоящий клад.

– Я не готов к серьезным…

– Дурачок. Обещать, не значит жениться.

Ирина Шевченко оказалась старше Андрея Мешкова лет на десять. Но черные волосы, яркий макияж и пышные формы делали ее привлекательной женщиной. Особенно для мужчины вышедшего из колонии.

Немного смущенный Андрей начал беседу с деловой части, расспрашивал Ирину про договор купли-продажи, порядок регистрации, сделки по доверенности. Однако Синица направила общение в иное русло:

– А что это мы на вы? Ира, ты проголодалась? За Андрея не спрашиваю, мужчинам силу надо поддерживать.

– Так проголодалась, что выпить хочется, – с улыбкой ответила Шевченко.

– Организую!

Мария Федоровна оставила пару за столом, сменила грудастую официантку на парня.

18

Глава 18

Деревня Орловка встретила «Урал» опустевшим гнездом аистов. Главная улица приготовила сюрпризы. «Урал» завилял между оспин воронок и остановился перед поваленным бетонным столбом. За ним щерилась рваным металлом бесформенная груда разорванного снарядом «жигуленка». Окружающие заборы были посечены осколками, газовые трубы, протянутые над землей, прострелены, окна в домах выбиты, на некоторых крышах зияли пробоины.

– Куда теперь? – спросил водитель командира.

Бахтин переадресовал взглядом вопрос Мешкову. Олег выпрыгнул из кабины, постучал по кунгу, откуда выбрался лейтенант Колесников. Мешков с минуту вслушивался в тревожную тишину безлюдной деревни и решил:

– Пойдем к речке.

Светлый сруб новой бани выделялся среди старых почерневших построек. Мешков шел к бане первым, осматриваясь по сторонам и обходя торчащие снаряды. Колесников шагал попятам и зудел, убеждая себя:

– Борька Войтенко еще тот тип, нажрался до упаду, и Настена его бросила. С чего ей два дня париться?

В траве у реки Мешков заметил белую ткань. Поднял, развернул, и все увидели женскую ночную сорочку на тонких бретельках. Сорочка была новой, с глубоким вырезом и кружевной окантовкой по подолу – такую даже избалованная девушка не выбросит, тем более Настена. Мешков передал сорочку Колесникову и с подозрением вглядывался в серую гладь узкой речки.

Лейтенант мелко качал головой, отгоняя тревожные мысли:

– Нет. Здесь даже пьяницы не тонули, а Настена, она же…

Бахтин присел, нашел в траве гильзу от автоматного патрона, понюхал и определил:

– Недавно стреляли.

Мешков направился к бане, Бахтин за ним. Колесников бережно сложил сорочку и нервно озирался.

Дощатая дверь бани была прикрыта, железная скоба накинута на петлю, но замка в ней не было. Мешков отбросил скобу, взялся за ручку двери. Между этими моментами, разделенными секундой, за дверью что-то стукнуло об пол. Бахтин заметил, как оборвалась нить, обмотанная вокруг скобы, и с силой оттолкнул Мешкова, повалив на землю. Сам грохнулся рядом.

В бане раздался взрыв. Дверь сорвало с петель. Она отлетела на три метра, из толстых досок торчали кривые осколки.

– Граната-ловушка, – объяснил Бахтин, поднимаясь с земли.

– А я не допер, – сокрушался Мешков.

Майор Росгвардии подал полицейскому руку:

– Мирная жизнь давно закончилась. Ты на фронте.

– Аргумент ребром.

За выбитой дверью в предбаннике Мешков увидел Бориса Войтенко. Мертвый парень сидел на полу, привалившись к стене, и пялился стеклянными глазами на вход. Осколки гранаты вонзились в его тело, но раны не кровоточили. Единственная дырка с давно запекшейся кровью чернела у Бориса во лбу.

– Шоб вас, а не нас! – пробормотал Мешков.

– Настены нет. Я ж говорил, – бодрился Колесников, заглядывая через плечо начальника.

Дверь в парную открыли после тщательной проверки на предмет очередной ловушки. Там на дощатом полу лежала голая девушка. Это была Настена. Она лежала на спине, прикрыв глаза, словно спала. Беспечной позой девушка открыто демонстрировала интимную красоту, и покрасневший Колесников попытался заслонить девчонку.

Он шагнул в парную, стыдливо отвернулся и вытянул к ней руку:

– Настена, твоя сорочка.

Мешков отстранил лейтенанта. Видимых повреждений на теле девушки не наблюдалось, но бледность кожи и отсутствие реакции на взрыв гранаты внушали тревогу. Майор склонился, чтобы прощупать пульс на шее девушки. Колесников застыл в напряженном ожидании.

Мешков всё понял едва коснувшись холодной неживой кожи. Он все-таки выждал минуту, поймал взгляд Игоря и отрицательно покачал головой.

Колесников вспыхнул от возмущения, но тут же осекся, нервно помял сорочку и прикрыл ею тело девушки. Пошатываясь лейтенант вышел из бани и поплелся к реке. Он прятал свои слезы и хотел их смыть.

Пока ждали приезда криминалиста, Мешков и Бахтин осмотрели место преступления. Бахтин нашел пулю в стене бани, выковырнул ножом.

– Стреляли из АКМ. Парня убили снаружи, тело затащили потом.

– А Настену ножом сзади. Крови на полу нет. Надо посмотреть на траве, где нашли сорочку. Кому они помешали?

– Кому-то с боевым опытом. Гранату ловко подвесил.

– Настену ножом? – ужаснулся Колесников и снова пошел к реке.

Игорь проклинал себя за пророческие стихи. «Красивая девчонка, открытая душа, а жизнь наносит раны, как лезвие ножа».

Прибывший криминалист, Геннадий Семенович Кринский, шестидесятилетний дядечка с седой щетиной на одутловатых щеках, провел неспешный осмотр и дополнил картину преступления.

– Оба убиты более суток назад. Скорее всего ночью или рано утром. Парня застрелили перед баней. На земле есть следы мозгового вещества из выходного отверстия. Выстрел точно в лоб метров с двадцати. Пуля дозвуковая, не глубоко в бревно вошла, значит на автомате был штатный глушитель.

– ПБС или «банка», как говорят в армии, – согласился Бахтин.

19

Глава 19

Михаил Штанько встретил бывших подельников во дворе дома предпринимателя Аверина. Виталий Ломакин, как и договаривались, пришел с инструментами для взлома и держался настороженно. Более молодой и шустрый Паша Хворост явился с гитарой и светился от предвкушения азартного приключения. Большой дом и участок произвели на Хворого впечатление.

– Заступ, тебе взаправду Аверин свой дом уступил?

– Со всеми потрохами, – подтвердил Штанько.

– Це не дом, а усадьба!

– Шо ж тогда Аверин ключи не дал, – усомнился Ломакин.

– За ключами ехать далеко, а мастер рядом. – Штанько подтолкнул нерешительного Лома: – Вон то окошко просит проветриться.

Ломакин встал на придвинутую под окно скамейку, подсунул сложенный резиновый мешочек в щель под раму и стал накачивать его ручной грушей. Пневматическая подушка отжала пластиковое окно, в образовавшиеся щели Ломакин сунул плоскую отвертку, ковырнул ею с трех сторон и толкнул раму внутрь. Окно открылось.

Штанько одобрительно похлопал мастера по плечу. Лом изобразил равнодушие:

– Делов-то.

Хворый залез в окно и открыл главную дверь изнутри.

– Хоромы! – оценил он увиденное. Взял гитару, прошелся пальцем по струнам и хлопнул по деке: – Отметим новоселье.

– Придержи аккорды. Еще гараж, – указал Штанько Лому.

– А шо там? – Хворый обогнал авторитетных приятелей и завертелся перед железной дверью.

Ломакин поковырялся в личинке висячего замка, затем сильно стукнул сверху молотком. Замок раскрылся. Нетерпеливый Хворост растащил створки ворот и распахнул глаза на темно-коричневый кроссовер:

– Гарный «кореец»!

Штанько обошел автомобиль, заглянул внутрь:

– Моя «Нива» тоже была ничего, хотя поменьше.

– Мы «Ниву» на Донбасс отдали, как ты велел, – напомнил Ломакин.

– Я ж говорю, была, – философски откликнулся Штанько и сверкнул глазами: – Теперь можно и отметить!

Самозваные квартиранты пошуровали по хозяйским запасам и уже скоро распивали на кухне водку, закусывали разогретой на сковороде тушенкой, солеными огурцами из банки и яблоками, собранными в саду. Разомлев, вспомнили былое, как Штанько взял вину на себя при ограблении магазина Аверина и выгородил дружков.

– Повезло, шо ты вышел, – нахваливал вожака Хворый.

– Повезло, шо я выжил, – поправил Штанько. – Как вы тут без меня?

– Прозябаем, – пожаловался Ломакин, работавший частным автомехаником. – Обстрелы начались, народ драпанул на своих машинах, клиентов почти нет,

Паша Хворост подрабатывал в рок-группе ресторана «Три кабана».

– А в кабаке скоро свадьба, деньжат срублю. Но то редкость. Живая музыка не нужна, сплошное караоке.

– Выходит, как лохи без денег сидите? – прищурился Штанько.

Лом нехотя признался:

– Мы в пару квартир зашли без приглашения.

– Кроме старых телефонов и бижутерии брать нечего! – пьяно рубанул рукой Хворый. – Всё ценное хозяева увезли. Порожняк!

– А помнишь, как сигареты из-за кордона таскали? Хороший навар, быстрые деньги.

Штанько медленно кивнул, вспоминая двоюродного брата из украинского города Суммы:

– Сигареты мой брат Сашко поставлял. Деловой хлопец со связями.

Ломакин подлил всем водки, понизил голос, словно его могли подслушать:

– Может и щас у него шо есть? Янтарь какой треба переправить.

– Размечтался, – осклабился Хворост. – Граница уж не та, шо прежде.

Штанько махом выпил водку и уперся взглядом в стол.

– Я там за ленточку под пулями через минные поля ходил. А тут могу с закрытыми глазами ужом проскользнуть.

Ломакин поддержал главного водкой и словом:

– Заступ, я про то ж! За большие деньги не грех рискнуть.

Штанько внимательно посмотрел в преданные глаза бывших подельников. Он их позвал, чтобы не быть одному. Так он думал вначале, а сейчас понял, главное не в этом. Он снова хотел стать вожаком, чтобы не подчиняться приказам, как в колонии или на войне, а самому их отдавать.

– Напомню Сашко про Заступа. А там поглядим, – решил Михаил, доставая телефон.

Он написал сообщение двоюродному брату и подписался: Заступ. Мысленно усмехнулся. Школьная кличка служила ему погонялом в колонии и позывным в ЧВК. Если там и там не пропал, то здесь уж точно развернется.

Хворый уловил настроение вожака, прошелся пальцами по струнам и затянул песню «Про зайцев». Когда дошло до куплета, все дружно загорланили: «А нам все равно! А нам все равно!» Раскрасневшаяся троица закончила пение лихим «Эх!» и дружно опустошила бутылку.

Штанько подбросил в руке автомобильный ключ:

– Айда «корейца» испытывать!

Кроссовер завелся сразу. Штанько выехал из гаража и нажал брелок открытия автоматических ворот. Лом и Хворый сели в машину.

20

Глава 20

Огромный для небольшого города Дворец культуры и спорта Тимура Бахтина удивил. Он зашел в просторный холл и поначалу растерялся. Спросить было некого и в поисках тренажерного зала майор поднялся по лестнице. Прошел по коридору, услышал музыку и невольно задержался. За стеклянной перегородкой зала хореографии молодая женщина в черном трико и косой красной юбке обучала девочек бальным танцам.

Она была поглощена детьми, стояла спиной к двери, и Бахтин не таясь наблюдал за движениями ее рук, наклонами корпуса и метаниями юбки, не поспевавшей за полетом точеных ножек. Ее волосы были скручены в шишку, отчего девушка казалась выше и изящнее. Иногда девушка замирала. Красивые позы завораживали его не менее, чем грациозные движения.

В одно из таких статичных мгновений Тимур заметил смеющийся взгляд девушки. Она смотрела на него через зеркало, тянувшееся вдоль стены. Тимур смутился, сдвинулся в сторону, но зеркальная стена не оставляла шансов быть незамеченным. Он догадался, что учитель танцев с первых секунд заметила его и, возможно, специально дразнила особо дерзкими пируэтами и наклонами.

Неожиданно она кивнула Тимуру, как старому знакомому, выключила музыку и, дав указание: «девочки, растяжка у станка», – вышла в коридор.

– Простите, вы чей-то папа? Прибыли в отпуск? – спросила преподаватель.

– У меня нет детей, – признался он. – А прибыл я сюда не в отпуск, а на службу. Майор Тимур Бахтин. Росгвардия.

Представление получилось строгим, как по уставу. Она так же строго ему ответила:

– Елена Корнеева. Учитель танцев, хореограф.

Он поспешил оправдаться:

– Я ищу тренажерный зал.

Девушка вытащила заколку из волос и тряхнула головой. Черные пряди обрушились спиральным водопадом. Она не без ехидства посмотрела на офицера сквозь черные локоны:

– Как всякий сильный мужчина вы уверены, что на тренажерах расходуете максимум энергии?

– Не понял.

– Предлагаю сравнить потерю веса. Сегодня вы играете мускулами в тренажерном зале, а завтра пожалуйте к нам в клуб современных танцев. Это здесь же вечером.

Он скользнул взглядом по ее фигуре, остановившись на тонкой талии.

– Я плохо танцую.

Она ответила с усмешкой:

– Что-то мешает?

– Служба.

– Вечно мужчины службой оправдываются. На спиртное время находят, а на танцы… – Ее глаза широко раскрылись и стали ближе. – Это просьба, личная просьба учителя танцев. Нам мужчин не хватает, очень. Партнеров по танцам.

Тимур ответил не сразу, борясь с искушением:

– Я загляну, если в округе будет тихо.

– У нас будет громко. И сослуживцев приводите. Без пары никто не останется.

Елена Корнеева стояла близко, только протяни руку. И Тимуру вдруг подумалось, что завтра можно будет это сделать: правая рука на талии, левая сжимает ее пальцы, глаза в глаза...

И тут же окатил холодный испуг. Он спросил:

– А пары – это кто с кем?

Она уловила его тревогу:

– Вы командир? А я командир школы танцев. Придется вдохновлять подчиненных личным примером.

– Да мне и переодеться не во что.

– И прекрасно! Форма мужчинам идет, – снова успокоила она.

Бахтин попятился к лестнице. Елена окликнула военного:

– Так вам показать тренажерный зал?

Он кивнул. Она блеснула теплой белозубой улыбкой и повела за собой. От нее пахло разогретым радостью телом.

21

Глава 21

Олег Мешков наспех позавтракал бутербродами с сыром, выкинул пакетик из-под чая и сполоснул чашку. На кухонном столе заиграл телефон. Дисплей не распознал мокрый палец, пришлось вытереть руку о штанину и повторить попытку.

Звонил брат Андрей:

– Привет. Забыл предупредить, что не приду ночевать. Поживу у подруги, – заспанным голосом сообщил младший.

– Я не родитель, можешь не докладывать.

– Братишка, я понял, почему ты на Кошелеву запал. Так на нашу Ольгу похожа, я обалдел!

– Балдей без соплей, – огрызнулся Олег, но спохватился. Ему не понравилось ласковое упоминание Кошелевой в контексте «наша»: – А шо за подруга тебя приютила?

– Ты ж не родитель. Не твое дело, братишка.

«У Кошелевой квартира сгорела», – спохватился Олег, но поинтересовался:

– А где ты Кошелеву видел?

– В «Трех кабанах», она свадьбу обсуждала. Фигурка – так бы и стиснул.

Напоминание о чужом счастье не обрадовало майора полиции. Похабные слова обожгли.

– Андрюша, заднюю включи и слюни подбери! У Кошелевой боевой хлопец. Он сейчас бандеровцев бьет, а приедет и тебе морду начистит.

Андрей рассмеялся:

– Свои зубы береги, братишка.

Олег положил трубку. Колючий разговор всколыхнул осадок от вчерашнего провального дня. Оружие диверсантов исчезло. Полночи оперативника терзали противные мысли. «Кто проболтался? Кому рассказал?» Под утро сомнения переросли в убеждение.

Майор Мешков приехал на службу, зашел к подполковнику Черкасову и выплеснул наболевшее:

– У нас в полиции предатель!

– Поясни! – потребовал начальник.

– А шо тут скажешь. Денис Чмыхин дал показания о схроне оружия. Бумагу кто-то прочел – и оружия нет!

– Тогда я первый под подозрением.

Глаза Мешкова сузились. Он не возражал против подобной трактовки. И правда, узнав важные сведения, начальник не удосужился сохранить их в тайне.

– Сан Саныч, вы прочли показания Чмыхина и передали секретные данные Гамаюну. Зачем?

– Чтобы ты их проверил! Когда ты забрал документ?

– Вечером.

– А выехал за оружием?

– Утром.

– Вот и получается, ты, Мешков, второй подозреваемый!

– Да я… У дежурного документ кверху носом лежал, каждый мог прочесть.

Начальник полиции и командир оперативников долгую минуту сверлили глазами друг друга. Затем Черкасов поднял телефонную трубку:

– Вызвать ко мне Гамаюна. Немедленно!

– Товарищ подполковник, Гамаюн после суточного дежурства дома отсыпается.

– Я неясно выразился? Немедленно!

Когда капитан Гамаюн предстал перед начальником, Черкасов позвал Мешкова. Допрашивали нерадивого дежурного они вместе.

Первым задал вопрос подполковник:

– Гамаюн, ты читал показания Дениса Чмыхина, что я передал для Мешкова?

– Положил в лоток для бумаг.

– И даже глазком не скользнул? – наседал Мешков.

Гамаюн картинно зевнул:

– Так шо вы хотите, я ночь дежурил.

– Покажи телефон! – потребовал Мешков.

– Зачем? – растерялся Гамаюн.

– Давай сюда!

Мешков выхватил у капитана телефон, проверил фотографии, список звонков, сообщения в мессенджерах. Ничего подозрительного не обнаружил и разочарованно шепнул Черкасову:

– Мог удалить.

Черкасов исподлобья посмотрел на перепуганного дежурного.

– Гамаюн, ты извини, но дело серьезное. Вспоминай, кто заходил к тебе. Кто мог прочесть показания Чмыхина?

– Наш Микола Петрук заходил. С бутылкой. Предлагал помянуть своего батьку.

– И ты с ним выпил?

– Так, я ж на дежурстве. В сортир я ушел, шоб он отвязался.

– А протокол где остался?

– Так, там же, в лотке.

– И Петрук был рядом?

– Так, позвонить могут. Я попросил прикрыть. Он же свой.

Мешков наклонился к Черкасову и понизил голос:

– У Петрука родня с той стороны и племяш в украинской армии. Он вчера с ними лясы точил.

Подполковник Черкасов кивнул и вызвал капитана Петрука. Когда тот вошел в кабинет, начальник жестом велел Мешкову действовать.

– Петрук, сдай телефон, – потребовал майор.

– С какого такого? – возмутился капитан.

– Приказ!

– Это личная вещь. Могу отключить, шоб не беспокоились. – Петрук нажал кнопку и дисплей телефона погас.