Враг в моей постели

Пролог

— Ты ещё сомневаешься? Я думал, ты умнее.

Ладони до боли сжались на кожаном сидении от очередного оскорбления со стороны человека, которого я люблю. Лицо Стаса расплывалось перед глазами из-за пелены слёз.

— То есть всё вранье? – я ещё наивно надеялась, что он объяснится, что опровергнет слова Веста. — Всё, что ты говорил…

— Само собой я врал, — ожесточённо заявил он, потянувшись к прикуривателю. Но в него было вставлено зарядное устройство. — Чёрт, — он выбросил в окно сигарету, а следом и пустую пачку. Я даже не знала, что он курит. — Это не наивность, это тупость, Крис.

— Я тебе верила, — закрыла глаза ладонью.

Кажется, слёзы никогда не закончатся. Веки уже болели, словно под них насыпали осколки стекла.

— Ты хоть помнишь, как выглядела, когда мы познакомились? Правда, думала, что такой, как я, обратил бы на тебя внимание? Полюбил за красивые глаза... серьёзно?

Стас говорил короткими фразами, делая паузы и внимательно следя за дорогой. Каждое слово врезалось в сердце болезненней удара ножа.

— Да у меня ощущение было, что я занимаюсь сексом с желе.

Не выдержала и все же всхлипнула, отвернувшись. В груди, казалось, образовалась пустота, черная дыра, угрожая утянуть в пучину отчаяния. Сердце не выдержало и перестало биться, затихло, сжатое стальными тисками предательства. Само собой, я сомневалась, я не была самоуверенной, поэтому я так старалась угодить ему: сидела на одних овощах, мучила себя в спортзале. Делала всё, чтобы нравиться ему. Он же стал у меня первым во всех отношениях. Но для него это была только работа. «Желе»... вот как он обо мне думал. А я любила его! Дура, влюбленная дура, я ведь не замечала его пренебрежения. Куда смотрела? Радовалась счастливым изменениям в жизни, не замечая, что всё обман. Стас, весь его образ – обман, иллюзия любви.

— Не реви, — зло бросил он.

— Куда ты меня везёшь? — выглянула в окно, не в состоянии больше смотреть на человека, который растоптал всё светлое во мне.

Мимо проносились деревья, заправки. Кажется, мы покидали пределы города. Взгляд заметался в панике по салону автомобиля, пока не остановился на рукояти пистолета, выглядывающего из-за пояса брюк Стаса.

— Даже не думай. Мне всё равно, в сознании ты будешь или нет.

Обняла плечи руками, снова отворачиваясь. Тело била нервная дрожь. Было больно слышать такие слова из его уст. Уст, которые только недавно говорили о любви, целовали, улыбались нежно. Сейчас они кривились в злобной усмешке.

— Ты такая послушная, Кристина. Мне всегда в тебе это нравилось. С тобой не было никаких проблем, делала, что говорили.

Неужели он может ранить ещё сильнее? Неужели считает, что ещё недостаточно? Не понимает, что уже раздавил меня, растоптал, унизил? Или понимает и наслаждается этим?

— Вот и сейчас, сиди тихо и не рыпайся.

Меня затрясло. Беззвучный крик раздирал горло, рвался наружу, в глазах потемнело от нахлынувшего водоворота чувств. Я хотела кричать, реветь, выплёскивая свою боль. Хотела ударить его, бить, пока он не замолчит. Но я ничего не делала, просто молчала. Поступала благоразумно, как всегда.

— Хотя есть кое-что, по чему я буду скучать, любимая, — он повернулся ко мне, протянул руку, как только недавно в этой же машине, на стоянке парка.

Большой палец грубо скользнул по губам, болезненно впечатывая их в зубы. Голубые глаза, которые я так любила, смотрели чуждо, обжигали злостью и похотью.

Воздух выбило из лёгких. Я согнулась, сжав дрожащими руками уши, чтобы больше не слышать его. Горячие слезы капали с носа, пробегали жгучими дорожками по щекам. За что он так со мной?

Я так и сидела, сжавшись на сидении, стирая с глаз слезы и давясь беззвучными рыданиями, пока машина не остановилась.

— Выходи.

Стоило раздаться приказу, как я выпрыгнула из машины, желая оказаться от Стаса как можно дальше. Но мысли выбило из головы. Я замерла, так и не закрыв дверь. Стас съехал с трассы на небольшое поле, на котором нас ожидал вертолёт. Что же меня теперь ждёт?

Глава 1

/Кристина/

Три месяца назад...

Это был обычный день из множества прочих. Солнце только выглянуло из-за туч, осветив мягким светом просторное светлое помещение отделения банка, в котором я работала. Остальные девушки уже заняли свои места вдоль длинного рабочего стола. А я сегодня работала за электронной кассой, занимая центральное место за столом. Настя, наш администратор, распахнула двери, впуская первых посетителей. Взгляд почему-то сразу остановился на нём. Даже не знаю, что стало причиной. Может дело в дорогом деловом костюме, осанке, походке, выдающей успешного человека или ауре уверенности, что я ощутила даже на расстоянии.

Клиент занял кресло напротив, выверенным движением выхватывая паспорт из внутреннего кармана пиджака.

— Доброе утро, — постаралась улыбнуться, сразу опустив взгляд к протянутому документу. — Чем я могу вам помочь?

Раскрыла паспорт, второй рукой привычно уже начала вбивать серию и номер в программу, чтобы открыть карточку клиента. Иванов Пётр Сергеевич, 1989 года рождения.    

— Здравствуйте, Кристина, — голос вкрадчивый, бархатный, с лёгким акцентом.

И все же невольно подняла взгляд на Петра Сергеевича. Редко кто обращал внимание на бейджи сотрудников. Он был красив, но мужской красотой. Квадратная челюсть с лёгкой щетиной, светлые волосы средней длины, слишком внимательный взгляд.

— Мне нужно снять все средства с карты, — пояснил он.

Серые глаза смотрели в мои прямо, буквально удерживая и почему-то пугая.

— Хорошо, — кивнула, про себя отгоняя странные мысли, и вновь обратила взгляд к экрану компьютера.

Сумма крупная, шестизначная. И в кассе имелась, но была заказана для другого клиента.

— Какие-то проблемы? — спросил, заметив моё замешательство.

— Понимаете, это не полноценная касса. Сумма наличности строго определена. Обычно большие суммы заказывают заранее.

— Думаю, вы что-нибудь придумаете. Я ведь прав, Кристина? — посмотрел пронзительно. 

— Д-да.

Холодный безэмоциональный тон клиента проехался по нервам наждачной бумагой. Мне стоило написать руководителю отделения, а вместо этого я вбила данные уже в программу электронного кассира. Вспыхнуло окошко, выдающее совпадение со списком экстремистов. Обычно девчонки закрывают его, ведь список выходит на автомате при совпадении двух значений, например, имени и фамилии. А я всё же вчитываюсь, привыкшая относиться к обязанностям даже слишком ответственно. Ладонь зависла над кнопкой мыши, когда я осознала, что данные полностью совпадают.

— Кристина? — напомнил о себе Пётр Сергеевич.

Вздрогнула, тяжело сглотнув вставший поперёк горла ком.

— Мне нужно написать руководителю по поводу вывода крупной суммы. Мы загружали её для другого человека. Но, думаю, она даст согласие на выдачу.

Говорила, а сама спешно строчила письмо руководителю. Окошко закрылось, оповещая о том, что электронка отправлена по внутренней почте.

— Нужно подождать, — сообщила я, ощущая, как горят щеки, уши и даже шея.

— Знаете, Кристина, я очень не люблю, когда мне врут, — он закинул на стол портфель, подсунув под него руку.

— Что вы…— резко замолкла, задохнувшись, когда увидела, что из-под портфеля выглядывает дуло пистолета, направленное точно в мой живот.

— Дыши, Кристина, — произнёс он, и только тогда я вздохнула, осознав, что задерживала дыхание. — Деньги. Всю сумму. У тебя минута, — он продемонстрировал дорогие часы на своём запястье, — и она уже пошла.

В эти страшные мгновения я даже не чувствовала стука сердца, не слышала ничего вокруг, кроме набатом звучащих в мыслях слов. Моя минута пошла.

Никогда прежде я так быстро не работала. Наплевала на все бумаги, подписи и просто проводила операцию. Кожа взмокла, мысли носились в беспорядке. На лоб выступила испарина, и я раздражённо стёрла её рукавом, когда электронный кассир затрещал, отсчитывая сумму. Я, как заведённая, принялась обматывать пачки резинками и выставлять их перед собой.

— Молодец, Кристина, — похвалил, когда последняя пачка легла на столешницу.

Он распахнул портфель, все ещё держа меня на мушке.

— Сюда.

И я поспешно закидала в портфель пачки. Кажется, лишь когда он поднялся со своего места, смогла вздохнуть свободней. Мысли беспорядочно метались, сердце билось, как сумасшедшее, а тело трясло от пережитого ужаса. Но когда в дверях отделения показалось двое полицейских, я осознала, что ничего не закончилось.

Даже не поняла, что произошло. Взгляд следил за тем, как Пётр Сергеевич движется навстречу полицейским. Они что-то у него спрашивали. Два тихих хлопка, и оба мужчины вдруг вскинули руки, начиная заваливаться назад.

В зале воцарилась гробовая тишина. Кто-то вскочил со стула, но большей частью все сидели, вперив взгляды в лежащих на полу мужчин, просто не понимая, что происходит. И только, когда вокруг них начали растекаться тёмные лужи крови, я поняла, что произошло. Он убил их.

Зал наполнился криками ужаса и грохотом отодвигаемых и падающих стульев. А Пётр Сергеевич бросился обратно. Легко перемахнул через стол, оказавшись теперь возле меня. Стальные глаза оставались спокойными, словно он  не лишил только что двух человек жизни.

— Открывай дверь, Кристина, — скомандовал он, направив дуло пистолета в мою голову.

Я подскочила с места, рванула к находящейся за моим рабочим местом двери, ведущей в служебные помещения банка. Пропуска висели на шее, но руки не слушались от ужаса. И Пётр раньше меня сорвал их, приложил к картридеру. Прежде чем я в полной мере осознала, что происходит, он схватил меня за плечо и втолкнул в дверной проём вперёд себя. Дверь за нами закрылась, отрезая от криков ужаса. Здесь слышался только гул голосов сотрудников колл-центра да щелчки мышек и клавиатур.

Пётр Сергеевич грубо прижал меня к стене. Дуло пистолета уперлось в лоб. Так резко, что я ударилась затылком о стену. Но боли не почувствовала. Вообще ничего не чувствовала, кроме сжимающего сердце страха. Неужели, это мои последние мгновения?

Глава 2

/Станислав/

— Слушаю, — голос прозвучал ровно, несмотря на то, что Стас волновался, когда принимал вызов.

С этого номера никогда не звонят просто так. Обычно сообщают о необходимости принять новое задание или дают краткие пояснения. Но на этот раз звонка пришлось ждать больше месяца, и Стас не понимал причин. Сначала думал, что ему дают время оправиться после ранения, полученном при побеге Веста. Но период реабилитации подходил к концу, а новые инструкции не поступали. Он опасался, что неудача с Вестом скажется на карьере, а в худшем случае его вообще попытаются убрать. Ведь косвенно препарат пропал по его вине.

— Добрый день, Станислав Юрьевич. Как ваше плечо? — раздался мужской голос на другой стороне линии.

— Ранение зажило. Я могу вернуться в строй.

— Спешите, Станислав, — в голосе послышался лёгкий смех. — Сколько вы уже не брали отпуск?

— Я в нём не нуждаюсь, — процедил Стас.

— Конечно. Отпуск будет относительным и снова выйдет далеко за рамки вашего профиля.

Стас замолчал в замешательстве, не совсем понимая намёки собеседника. Даже злился, но было бы глупо показывать свои эмоции старшему по званию.

— У вас новое задание. Наблюдение под прикрытием. Инструкции придут курьером через пять минут. Я повторно свяжусь с вами завтра… чтобы получить согласие. Думаю, вы не меньше нас хотите вернуть препарат.

— У меня есть шанс?

— Вполне.

— Тогда я даю согласие уже сейчас.

— Я знал, что вы так скажите.

/Кристина/

— Как проходит выписка?

Я обернулась на голос Михаила Дмитриевича, моего лечащего врача, отвлекаясь от разговора с медсестрой, оформляющей документы. В отличие от обычных больниц, в частной клинике было тихо и уютно. Я сидела на удобном стуле в просторном холле, ожидая оформления освобождения от ежедневных процедур и анализов.

После потери сознания в банке я очнулась уже в этой больнице почти через две недели после нападения. По словам врача, оплата расходов на лечение производилась государством, а я особо не вникала. Чувствовала себя ужасно, потому что все эти дни провела на искусственной пище без движения. Нет, мне делали массаж, вкалывали необходимые препараты и оказывали качественную медицинскую помощь, и всё равно первые дни после пробуждения были самыми тяжёлыми в моей жизни. Но зато я выжила.

— Отлично. Не стоит беспокоиться, Михаил Дмитриевич, — постаралась улыбнуться.

Но не могла сказать, что испытывала тёплые чувства к врачу. Он был всегда предельно собран, внимателен, проводил сотни и тысячи всевозможных тестов, пытаясь понять, что за препарат мне ввёл тот мужчина. Сейчас мне было известно, что Пётр Сергеевич не  настоящее его имя. Но в итоге выявить, что же мне ввели, так и не удалось. Правда, чувствовала я себя как обычно. Даже лучше прежнего, ведь столько времени в больнице помогли совершить то, что не удавалось мне раньше. Сбросить лишний вес. До идеальных форм мне было далеко, но начало положено.

— Если что-то изменится в самочувствии, любая мелочь, звоните мне. Я же дал вам визитку?

— Вы дали мне три визитки. Все хранятся в разных местах. Ни за что не потеряю.

— Славно-славно, — мужчина улыбнулся, довольно кивнув головой.

— Больничный будет закрыт в понедельник, — сообщила медсестра.

— Вот и хорошо.

Забрав документы и попрощавшись с врачом, я направилась к выходу. Собиралась сразу же отправиться в отделение банка, где работала, и написать заявление на увольнение. У меня было много времени, чтобы подумать. Я оказалась на грани жизни и смерти. Чуть не погибла от пули, а потом от воздействия неизвестного препарата. И тогда я поняла, что пора перестать плыть по течению, ведь жизнь может прекратиться в любой момент. И пусть было страшно, но я собиралась многое изменить. И начать собиралась с увольнения с нелюбимой работы.

Выйдя на улицу, вдохнула полной грудью. Руки оттягивала сумка: те немногие вещи, что остались. Остальное ещё вчера увезла мама. Было тепло, но солнце скрывалось за грозовыми облаками. По дороге напротив клиники проносились редкие в это время дня машины. Отец предлагал меня забрать, но я сказала, что приеду на такси. Немного устала от чрезмерной заботы родителей. Я понимала, что они волнуются, но всё равно хотелось отдохнуть, побыть одной.

Покинув ворота больницы, я попала на пешеходную улицу, но не успела сделать и десятка шагов, как на меня налетел мужчина. Кофе из стаканчика в его руке расплескался, разлившись тёмным пятном на бежевом кардигане, обожгло ладонь, отчего я выпустила сумку из руки.

— О Боже, простите, — воскликнул он, принявшись стряхивать капли кофе с моих рук и одежды.

— Ничего… я, — резко замолкла, когда присмотрелась к невольному собеседнику.

Высокий. Мне пришлось задрать голову, чтобы заглянуть в небесно-голубые глаза за стеклами очков в чёрной оправе. Он был моложе, чем мне показалось вначале, лет двадцати восьми. И весьма хорош собой. Такие редко со мной разговаривали, кроме как по делу. И уж точно никогда не улыбались так лучезарно.

— Вы сильно обожглись?

— Нет, — тускло улыбнулась, взглянув на ладонь. Кожу чуть щипало, не более.

— Да я же вижу, что сильно, — незнакомец неодобрительно помотал головой, сведя густые брови к переносице. — Простите, я отвлекся на телефон и не заметил вас, — он виновато указал на смартфон в своей руке.

— Ничего страшного. Бывает, — меня часто не замечают. Особенно такие красавцы.

Я красноречиво взглянула ему за плечо, намекая на то, что инцидент исчерпан и пора прощаться. И в мыслях не было, что мы продолжим общение. Скорее наоборот. После нескольких недель в больнице я выглядела, мягко говоря, не очень привлекательно. Одежда из-за похудения висела на мне мешком, волосы собраны в обычный хвост, на лице ни намёка на макияж, лишь тёмные круги под глазами. Потому даже смущалась своего внешнего вида.

Глава 3

/Кристина/

Два месяца спустя...

— Хорошая работа, Кристина, — скупо похвалила Евгения Владимировна, мой непосредственный начальник, просматривая на ноутбуке написанный мною алгоритм по заданию.

Жизнь незамедлительно изменилась, стоило поменять отношение к ней. Теперь я работала по специальности в крупной транснациональной организации, которая занималась в том числе современными технологиями. В частности, приложениями для операционных систем, в программировании которых участвовала и я в числе крупной команды. Через месяц должен был завершиться испытательный срок, но именно это задание было, можно сказать, экзаменационным. Потому я так волновалась.

— Что ж, добро пожаловать в команду, — начальница скупо улыбнулась, а я готова была прыгать и визжать от восторга.

Не скажу, что это была работа-мечта, но я получала от неё удовольствие, при этом без всяких переработок зарабатывала почти в два раза больше, чем в банке. Потому у меня оставалось больше времени на себя и личную жизнь. Да-да, теперь она у меня была.

Я четыре раза в неделю посещала спортзал, ходила на курсы депиляции, посещала косметолога и полностью обновила гардероб. Потому что тот день выписки из больницы стал для меня судьбоносным. Стас ворвался в мою жизнь солнечным лучом, осветив путь, поддержал в сложный момент переворотных изменений. Помог устроиться на новую работу, подарил абонемент в спортзал, но главное, он вселил в меня веру в себя. Кто бы знал, как я благодарна ему и как люблю. Он стал моим первым мужчиной. Почти месяц мы жили вместе в его квартире. В мыслях я уже представляла нас счастливой семейной парой с ребятишками. Но это позже, когда достигнем того, о чём мечтали в жизни.

Пусть я пережила смертельную опасность, но тот случай изменил всё. Моё отношение к жизни, а потом и все вокруг. И теперь, нет меня счастливее. Потрясающий парень, отношения с которым радуют каждый день, хорошая работа, приносящая стабильный доход, хобби.

Вечером я покидала офис компании невероятно счастливой. Попрощавшись с коллегами, направилась в сторону центральной прогулочной улицы. Стас жил не так далеко. Шутка ли, я проживаю в центре столицы с многомиллионным населением, одеваюсь в брендовую одежду, которая уже давно далека от плюс сайз и работаю в фирме, куда многие желают попасть. Не жизнь, а сказка.

Как обычно, выхватила из сумки фотоаппарат, набросила на шею ремешок. Я любила фотографировать. А в последнее время часто вылавливала красивые кадры по дороге домой. Вот и сегодня я медленно шла по улице, выхватывая через объектив камеры новые лица, яркие сцены и просто красивые ракурсы. Но шаг мой замедлился, а сердце замерло в испуге, когда в объективе отразилось до ужаса знакомое лицо мужчины, сидящего в чёрной машине. Пётр Сергеевич. Он часто являлся мне в кошмарах с тем шприцем в руках. Машина пронеслась дальше, а палец так и не нажал на кнопку, чтобы сделать снимок. Мне просто показалось. Пожалуйста, пусть это будет игра воображения.

/Станислав/

Стас сидел в кресле, закинув ноги на журнальный столик, просматривал последние новости и сообщения с планшета. Расслабленный, как бывает после хорошего секса. Пришло сообщение от Кристины. Она уже дома, готовит для него ужин. Ожидает с хорошими новостями. Он уже и так знал, что её испытательный срок завершили. Как и знал, что после работы она направилась домой, зайдя по пути в супермаркет, чтобы закупить продукты, в числе которых значилась бутылка шампанского. Слежка за ней велась постоянно. А доклады присылались ему в строго определённое время.

— Стас, я пойду, — Анжелика толькочто  вышла из спальни, на ходу поправляя светлые волосы.         

Синее платье облегало соблазнительное тело, как вторая кожа. А макияж вновь был свеж и ярок.

— Удачи, — бросил он, вновь возвращаясь взглядом к планшету. — Я оставил тебе деньги на столике у входа.

— Я не шлюха, Стас, — прошипела она бешеной кошкой.

Но он не впечатлился ни тоном, ни убийственным взглядом, который она бросила в его сторону.

— До встречи, Энджи.

— Катарина, — процедила она, направляясь к выходу. — Какой же ты мудак, — пробормотала еле слышно. 

Станислав бросил взгляд ей вслед. Немного спутал имена, но шлюхи все на одно лицо. Он нисколько не сомневался, что наличность, что он оставил, отправится в дамскую сумочку и компенсирует его пренебрежение к незначительным на его взгляд деталям.

Завершив просмотр документов, он заблокировал планшет и поднялся с кресла. Кристина ждёт его, и что бы ни говорила, обидится, если он опоздает. Все шлюхи одинаковы, но не все женщины такие. Кристина иная. Домашняя, верная. Стоит уважать её хотя бы за это. Пусть все эти многочисленные достоинства и делают её невероятно скучной.

Покинув гостиничный номер, он спустился в фойе, а потом вышел на улицу к стоящему на парковке для клиентов гостиницы синему ниссану. Ехал домой, не торопясь, ощущая смутное беспокойство, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Слежки не заметил, но всё равно отправил сообщение команде, чтобы проверили. Он привык доверять своему чутью.

****

Кристина нашлась на кухне. По помещению разливался аромат жареного мяса, исходящий от стейка, стоящего на плите. Она кружила у стола для приготовления в центре комнаты. Набрасывала на торт последние украшения, прикусив губу от усердия. В домашнем платье с красиво уложенными волосами. Она всегда встречала его при параде, вкусным ужином и улыбкой на губах. И всё равно она вызывала глухое раздражение. Слабая, мягкотелая, безынициативная, помыкаемая. Даже волосы осветлила, когда он случайно ляпнул, что предпочитает блондинок.

— Что за повод? — спросил потянувшись пальцем за кремовой розочкой.

— Сначала мясо! — ладошка ударила по его, пресекая кражу.

И что дерётся? Всё равно она на очередной диете и есть не будет. Хотя стоит отдать ей должное. Два месяца упорной работы приблизили её к нормальным формам. Сейчас хоть складки живота не выпирали из-за брюк и исчез второй подбородок.

Глава 4

/Кристина/     

— Дело к свадебке идёт, — счастливо заключила мама, даже хлопнув в ладони в порыве чувств. Зелёные, как и у меня глаза искрились, в их уголках появились маленькие морщинки.

Мы сидели за столом на кухне родительской квартиры. Завершили ужин и сейчас пили чай с приготовленным мамой пирогом. Я знала, что из-за этого лакомства придётся всю неделю себя ограничивать, но и отказаться не могла. Королевской ватрушке мамы я могу петь дифирамбы неделями. В принципе, как и отец. Я любила свою семью. Пусть мы и не всегда сходились во мнении. Например, изначально Стас маме не понравился, а сейчас она уже подбирала имена внукам. Правда, сам он избегал темы детей, а я, если и поднимала её, то в шутку. Мне всего двадцать три, спешить некуда.

— Мы только начали жить вместе, мама.

— Ох уж эти гражданские браки, — проворчал отец, входя в кухню.

На переносице его, по обыкновению, были очки для чтения. А в руке он держал очередной детектив. Черные с благородной сединой волосы коротко пострижены. А военную выправку не скрыть даже под домашней чуть растянутой одеждой. Родители долгое время кочевали по военным частям. Пока не осели в одном городе ради формирования нормальной семьи.

— Вот в наше время такого не было. Нравитесь друг другу — в ЗАГС. А сейчас что? Сошлись-разошлись, с другим сошлись, снова разошлись. Безобразие.

— Так наша Кристиночка не такая. И Станислав взрослый мужчина, знает, чего хочет. Не нарадуется, что нашёл бриллиант среди девушек.

Я зарделась, тихо хихикнув про себя. Для родителей их ребёнок всегда самый лучший. А я знала, что мне далеко до стройных красавиц из нашей фирмы, которые, уверена, постоянно окружают Стаса. В отношениях с ним я познала многие чувства. Неловкость первых прикосновений, нежность любви, обжигающую страсть близости и разъедающую душу ревность. Именно она подстёгивала заниматься в спортзале больше, усерднее, чаще.

— Надо было стоять на своём. Никакого жить вместе, пока предложение не сделает, — продолжать ворчать отец.

Так в шуточных спорах и приятной беседе завершился этот семейный ужин. И, кажется, я чересчур задержалась. Потому что вечер уже опустился на город. Зажглись редкие в этом районе города фонари. Было прохладно, дул порывистый ветер, бросая в лицо дождевую морось. А я, не подумав, забыла прихватить куртку. Так, кутаясь в тонкую кофту, я миновала двор и вышла к пешеходной улице. Перешла дорогу, дождавшись зеленого сигнала светофора. И двинулась через сквер в сторону станции метро. В такую погоду здесь было пустынно. Да ещё и фонари неприятно мигали, иногда погружая дорожки в темноту, которая казалась даже гуще из-за кустов, деревьев и моросящего дождя.

Сейчас я ругала себя за то, что не вызвала такси. Да, пришлось бы ехать на час, может, полтора дольше из-за пробок в центре. Но зато бы не мерзла в темноте, рискуя угодить в лужу. Радовало лишь то, что метро домчит меня чуть ли не ко входу в дом за каких-то двадцать минут. А там теплый чай и объятия любимого. Стас, наверняка, уже вернулся со встречи. Даже выхватила телефон, проверяя сообщения. И действительно в мессенджере значилось непрочитанное от него.

“Я дома. Спасибо за ужин, малыш”.

На губах сама собой расцвела улыбка, которая почти мгновенно сошла с лица, когда за спиной раздался приглушённый кашель. Я обернулась и вскрикнула от неожиданности, когда поняла, что неизвестный подошёл почти вплотную. В этот момент фонари снова зарябили, накрывая наши фигуры пеленой мглы. Сумка вылетела из руки вместе с телефоном, а с губ сорвался новый вскрик, когда мужчина вдруг схватил меня за плечо, притягивая ближе.

Он был высоким, грузным, намного крупнее меня. Глядя на него снизу вверх и уперев руки в его грудь, я поняла главное: он намного мощнее меня и намерен применить свою силу. Пульс разогнался за секунды, зашумело в ушах. Испуганно заозиралась в поисках помощи, но никого не было рядом.

— Красивая, — проурчал мужчина.

Тихо всхлипнула, когда большая ладонь сжала ягодицу снизу, почти сразу заскользив по внутренней стороне бедра к промежности. Кровь похолодела в жилах. Воздух застрял в горле приглушённым вскриком ужаса.

— Помо… — попыталась закричать, заметив на соседней дорожке бегущего мужчину.

Но грубая ладонь теперь зажала рот. Крик о помощи захлебнулся, прозвучав невнятным мычанием.

— Никто тебе не поможет, — грубо заявил он. — Разве что сама попытаешься сбежать? Ну же, мышка, покажи свой самый лучший приём.

Его рука стремительно опустилась, пронеслась меж грудей легла между ног, болезненно прихватив кожу. Я приподнялась на носочках, пытаясь избежать прикосновения. Но именно тогда, подстрекаемая насмешливыми словами мужчины, я попыталась вырваться. Толкнула, что есть мощи насильника в грудь. И рухнула на колени, потеряв опору, когда удар неожиданно для нас обоих отбросил его от меня на пару метров. Он тяжело рухнул на спину, гулко выдохнув от удара, и закашлялся.

— Сука, — прорычал он, перевернувшись на бок, и приподнялся.

Обдумывать, как это возможно, было некогда. Забыв о выроненных вещах, я развернулась и рванула со всех ног. Потому что там, за пределами сквера, меня ждёт спасение. Ветер шумел в ушах, холодил влажные от слёз и дождя щеки. Никогда прежде я так быстро не бежала. Окружающее сливалось в неясное пятно. Дыхание преследующего меня мужчины отдалялось. И краем сознания я понимала, что бегу слишком быстро, невероятно быстро. Мышцы ныли, буквально трещали, словно хотели лопнуть от натуги. Справа высились жилые дома, находящиеся рядом со сквером, а впереди уже ярко светили фонари прогулочной улицы. И тут из-за кустов со стороны жилых домов выскочила машина. Она появилась так внезапно, что я не успела вовремя остановиться.

Закричав от неожиданности, я перемахнула через капот, ударившись о металлическую поверхность, а потом рухнула на асфальт, заскулив от боли в изодранных руках и коленях. Слёзы застлали взор, я ощущала что-то горячее, сочащееся из ссадин. Казалось, я ободрала кожу до мышц, настолько было больно. А ведь преследователь сейчас догонит.

Глава 5

/Кристина/

Дрожа всем телом, я приподнялась, попыталась отползти, глядя, как неумолимо приближается ко мне мужчина. Света, доходящего со стороны улицы, едва хватало, чтобы осветить его лицо. Но память безошибочно рисовала резкие черты лица, подчёркнутые сейчас чёрными тенями.

— Лежи, Кристина, — произнёс спокойно, но фраза была подобна приказу. Он отвёл полы куртки в сторону, демонстрируя рукояти пистолетов.

Тело оцепенело от ужаса, поэтому боль почти не ощущалась. Голова кружилась, а сердце трепыхалось где-то в районе горла, оглушая своим стуком. Я думала, пережила самые страшные моменты в жизни в тот день в банке. Но этот кошмар вернулся.

“Что тебе надо от меня?!” — хотела прокричать, но из горла вырвался лишь судорожный всхлип. А по щекам полились слёзы. Такие горячие по сравнению с ледяными каплями, падающими с неба.

— Вест, — к машине подбежал мужчина, что приставал ко мне. Он опёрся на капот руками, пытаясь отдышаться. Значит, он напал специально. Но зачем?

А потом что-то изменилось. Тело прострелило болью, мышцы свело судорогами. Я закричала, сжавшись в комочек. А судороги всё продолжались, выбивая силы из и так уставшего тела. Послышались какие-то щелчки. Подняв затуманенный болью взгляд, я поняла, что мужчины спешно запрыгивают в машину. Словно в замедленной съемке я видела, как со звоном осыпается лобовое стекло. Только тогда я поняла, что щелчки — звуки выстрелов. Послышался громкий визг колёс, когда машина дала задний ход. Вест уехал, но почему-то я не сомневалась в том, что он вернётся.

Ко мне подбежал какой-то мужчина. Склонился, приложив палец к горлу, проверяя пульс.

— Объект у меня. Жива, — раздался его приглушённый голос. — Вест уходит.

Он продолжал говорить, описывая машину Веста. Рядом появились ещё люди. Новый приступ судорог прошил тело. На этот раз не было сил даже закричать.

— Скорая, нужна скорая, — донеслось издали, прежде чем боль окончательно выбила меня из реальности. Я так и не узнала, кто напал на моих мучителей.    

***

Резко приподнявшись на кровати, я огляделась. Знакомая одиночная палата с холодильником в углу и телевизором на стене. На какой-то миг показалось, что нападение в парке мне привиделось. Все приснилось, даже Стас. Будто я только очнулась после ограбления банка. Ладони судорожно пробежались по телу и волосам, ощупывая, выискивая изменения. Вздохнула почти свободно, рассмеявшись сквозь слёзы. Достижения этих месяцев мне не приснились, как и нападение.

Вест. У моего кошмара появилось имя.

— Кристина Валерьевна, вы очнулись! — в палату со счастливой улыбкой на губах вошёл Михаил Дмитриевич.

Он был по обыкновению в синей врачебной форме, поверх которой надел белоснежный халат. Седые волосы отведены назад.

— Как вы себя чувствуете?

— Нормально, — коснулась ладоней, потом локтей.

Я так больно упала, неужели мне показались ссадины?

— Прошла неделя, Кристина.

— Неделя? — выдохнула ошеломлённо. — Наверное, это лучше, чем две?

— Да, — тускло улыбнулся он. — Мы взяли у вас анализы. Некоторые проверяются повторно. Каких-то серьезных изменений нет. Вы абсолютно здоровы. Но я наблюдаю изменения метаболизма. Думаю, понадобятся ещё тесты.

Молча кивнула, ведь уже проходила через всё это. Легче согласиться с дотошным врачом, чем вступать с ним в спор.

— Я могу позвонить?

— Да, конечно, Кристина. Я и сам обещал отписаться Станиславу, как только вы очнётесь. Ваши вещи в шкафу. Я приду после обеда, пройдём ряд процедур.

— Спасибо, Михаил Дмитриевич.

Я была благодарна врачу за проявленную деликатность. После недели без сознания хотелось поскорее успокоить родных и близких, а потом привести себя в порядок. Как ни странно, в шкафу ожидал мой телефон. Похоже, его подобрали после нападения. Первым делом я набрала маму. Она ответила уже на третьем гудке, долго причитала и плакала, отчего и я не выдержала, тоже расплакалась. Оттого толкового разговора не получилось. Отец был менее эмоционален, поздравил, справился о том, нужна ли помощь. Успокоив родителей, я набрала и Стаса.

— Малыш, я уже еду к тебе, — сообщил он вместо приветствия. — Буду минут через двадцать.

Облегчение при звуке его голоса слилось с обычной женской паникой. Выглядела я после недели в больничной койке ужасно. Но только сейчас поняла, что не ощущаю того дискомфорта, как в первый раз, хотя не сомневалась, что причиной обморока послужил препарат. Наоборот, я чувствовала себя вполне бодро. В теле растекалась расслабленность как после сна, не более. Странно, наверное. Решив обсудить это с врачом, я прихватила вещи и отправилась в душ.

Шок после пробуждения понемногу проходил, а перед мысленным взором начинали вспыхивать детали произошедшего нападения. Для чего это всё? В чём причина? И тут, словно вспышка, мелькнул эпизод, когда я оттолкнула мужчину. Как я сумела? Ведь и бежала нереально быстро. Может, мне показалось? Наверняка, так оно и есть. У страха, как говорят, глаза велики, а я была так напугана, что толком не соображала. Даже телефон выронила, который мог спасти мне жизнь. Что уж говорить об остальном.

Стас вошёл в душевую, когда я переодетая в спортивный костюм занималась сушкой волос. Стоило его увидеть, как стальной прут тревог, сжимающий грудь, ослаб. Отбросив фен, я обернулась и буквально подлетела к Стасу, обвила руками его грудь, прижавшись щекой к солнечному сплетению. Его сердце билось ровно и уверенно, когда моё радостно ударялось о рёбра. Но объятие не продлилось и минуты, Стас отстранился, заглядывая в мои глаза.

— Там ожидает полицейский. Нужно дать показания. Сможешь с ним поговорить?

— Д-да, смогу, — пролепетала, ощутив болезненный укол в сердце.

Стас выглядел собранным, серьёзным. Не то чтобы я ждала цветов и слёзного объединения после смертельной опасности, но надеялась на более яркое проявление любви, поддержки.

Глава 6

/Кристина/

Больничные будни проходили почти привычно. Утренний подъем, встреча с родителями, процедуры, анализы, осмотр врача. Не знаю, что Стас сказал Михаилу Дмитриевичу, но тот стал ещё дотошнее в своих исследованиях. Но я хоть перестала чувствовать себя сумасшедшей. Кажется, тот препарат действительно что-то изменил во мне. Возможно, потому Вест не желает от меня отставать. Оставалось надеяться, что воздействие неизвестного вещества скоро прекратится, и я смогу наслаждаться спокойной и, без сомнения, счастливой жизнью.

Правда, напряжение, появившееся между мной и Станиславом, никуда не исчезло. Будто то нападение всё изменило, любящего и внимательного мужчину заменил отстраненный и строгий. Он словно специально держал дистанцию, а я малодушно молчала, боясь, что выяснение отношений окончательно всё испортит. Может, конечно, я накручиваю себя. Пусть он назвал имя Веста, может, оно уже было известно. Безделье больницы способствует глупым мыслям. Уверена, как вернусь домой, все устаканится. Мне хотелось в это верить.

***

Прошло четыре дня после пробуждения. Михаил Дмитриевич сказал, что планирует оформить выписку на следующий день, и это меня несказанно обрадовало. Процедуры только завершились. Я покинула кабинет, мельком отмечая, что домашний костюм сидит свободно, хотя только недавно облегал фигуру. Неделя в бессознательном состоянии избавила меня ещё от нескольких лишних килограммов. Наверное, поэтому я решила себе позволить сегодня небольшую слабость, в которой, казалось, меня уличит первый же встречный. Купив в холле в автоматах пару шоколадок и чипсы, я вернулась в палату, воровато оглядываясь. И совершенно не ожидала, что там будет кто-то ещё.

— Вы кто? — растерянно пролепетала, обнаружив на подоконнике моей палаты незнакомую девушку.

Она курила, выдыхая сизый дым в открытое окно. Черные волосы незнакомки лоснились, стекая по спине жидким шёлком. Лёгкий халатик сидел по фигуре, задравшийся подол обнажал стройные ноги, демонстрируя край надетого на неё кружевного белья.

— Упс, — на красивом лице расплылась кривая улыбка, когда девушка обернулась ко мне. — Прости, я тут прячусь. Эти врачи совсем задрали со своими процедурами. Весь зад уже исколот их иголками, — она вновь глубоко затянулась.

Тогда я и заметила, что это не обычная сигарета, а косяк. Хотя, учитывая, что видела я их только по телевизору, могла и ошибаться.

— Я Вика, — представилась девушка, ловко спрыгивая с подоконника.

— Кристина, — растерянно отозвалась. — Это наркотики?

— Обычная травка. Считай, что мне врач прописал, — она весело подмигнула, подойдя ко мне ближе.

— Но он прописал?

— Конечно, — она лучезарно улыбнулась. И почему-то я не сомневалась, что она врёт. Но в целом, это не моё дело. — О, чипсы, — обрадовалась она. — Раз так, давай знакомиться. А то здесь и поговорить не с кем.

Расположена к общению с вторженкой я не была. Да и косяк, который она курила, вызывал неприятие. Я негативно относилась к курению и наркотикам. Но Виктория оказалась весёлой и открытой девушкой. Быстро увлекла непринуждённым разговором. А я про себя решила, что она права. Поболтать в больнице не с кем, а за эти дни я успела соскучиться по живому общению.

Так что мы посидели в палате, а после того, как поглотили мои запасы сладкого, отправились за добавкой. Возвращаться в палату не стали, решив насладиться тёплым вечером, сидя на опоясывающем здание балконе. Виктория закурила новый косяк, уговаривала и меня, но я отказалась. Пусть её аргумент “один раз живём” ярко резонировал с воспоминаниями прошедших нападений, когда я успела ощутить прикосновения смерти. Но мне хватило и дыма, витающего вокруг.

— А ты весёлая, Крис. Надо бы обменяться телефонами, встретиться на свободе, когда откинемся, — она захохотала. Кажется, сравнение больницы с тюрьмой её забавляло.

Сначала мне показалось, что все как обычно. Но тоже прыснула, почувствовав странную весёлость.

— Надо, — я запустила руку в карман, но телефона не обнаружила. Ведь прихватила его, когда выходила из палаты. Или нет?

— Я, кажется, телефон в палате забыла.

— Нет, ты его брала, — возразила Вика. — Вон там не твой валяется? — она указала мне за спину.

Но раньше, чем я обернулась, сама обежала меня, присела и развернулась уже с моим телефоном в руках. Я облегчённо выдохнула, ведь успела испугаться, что потеряла свой многострадальный гаджет. Вика отдала мне телефон. Оказалось, что он отключен. Я ввела пароль и почти сразу его забрала Виктория, принявшись забивать свой номер, продолжая сыпать глупые шутки.

— Тебя, похоже, потеряли, — хихикала она. — Столько сообщений о пропущенных.

— Кристина! — злой окрик Стаса прекратил веселье, заставив нас обеих подскочить от неожиданности.

Виктория моментально выбросила косяк с балкона, приняв самый невинный вид. Я же буквально съежилась под неодобрительным взглядом голубых глаз Стаса.

— Я тебя повсюду разыскиваю.

— А мы здесь, — выдала Вика, рассмеявшись, а я глупо хихикнула.

— Ты курила?!

— Нет, — заложила руки за спину, ощутив себя школьницей, пойманной с поличным.

— Да ладно, что ты её прессуешь? Один раз живём же, — заступилась за меня Виктория.

— Так, пойдём отсюда, — Станислав взял меня за руку и потащил прочь с балкона, даже не взглянув на Вику.

Жёсткая хватка на руке и грозовой взгляд не обещали мне ничего хорошего. Но наверное, впервые я видела его таким злым, насупленным. Даже не припомню, ссорились ли мы хоть раз всерьёз. А сейчас, кажется, он меня отчитает, как школьницу, и снова уйдёт, оставив в растрёпанных чувствах.

Стас втолкнул меня в палату, следом вошёл сам, захлопнув за собой дверь. Пройдя по инерции пару шагов вперёд, я обернулась, чуть покачнувшись на слабых ногах. Несмотря на его злость, я, наоборот, ощущала лёгкость, нездоровую весёлость.