Время не лечит

1 класс

Толпа разномастных малышей-первоклашек в одинаковой школьной форме заполонила коридор школы. Родители, сопровождавшие их до самого кабинета, попрощались с нежностью и сюсюканьем и удалились вместе с учителями куда-то в большой зал. Бойкая малышня, быстро сориентировавшись на местности, заняла все выгодные места на задних партах. Мелкие девчонки, столпившись у парт трех братьев Ветровых, которые даже несмотря на свой юный возраст, были красавцами (возможно, дело было в атласной школьной форме, пошитой на заказ), весело щебетали и дотошно спрашивали их обо всем. Фома молчал, Максим со скучающим видом смотрел в окно, так что за троих отдувался лишь Илья.

Евангелина, которую все звали Лина, а не Геля, как обычно сокращали родственное имя Ангелина, прошла и села за первый стол. С медленной грацией откинула тяжелую косу за спину и покатала по столу подаренный старшеклассниками карандаш. Окинула взглядом тонкую двенадцатилистовую тетрадку. Глупая традиция. Лучше бы в соседний приют отнесли – больше пользы было бы. Лина вздохнула, складывая карандаш на тетрадку, чтобы не укатился на пол.

И едва она это сделала, как в класс залетело черно-белое нечто, поскользнувшееся на паркете и весело проехавшееся на попе до учительского стола. Увидев это, класс дружно рассмеялся, сам же виновник ржал так, что, казалось, лопнет. Вскочив как ни в чем не бывало, мальчишка принялся кривляться и выкрикивать какие-то пошлые стишки, от которых девчонки краснели, но хихикали, а мальчишки хохотали в голос.

- Эй, братец, не позорь нас, - возвысил густой голос серьезный Фома.

- Даже не знаю, кто кого больше позорит, - бойко отозвался тот, уперев руки в боки. – Я Олег Иванович из семьи Ветровых, и я покажу вам всем, чего стою, особенно вам, глупые братья! – он погрозил им кулаком, на что класс снова рассмеялся, а Максим, отвлекшись от созерцания окна, одарил двоюродного братца самым презрительным взглядом.

Лина, потрясенная несгибаемой силой духа этого бойкого мальчишки, заворожено смотрела на него, осознавая маленьким мозгом, что это именно тот, за кого бы она хотела выйти замуж в будущем.

Олежка же, заметив ее взгляд, скривился и выдал:

- Чё уставилась? – и, разом опустив ее с небес этой фразой, гордо пошел на свое место.

Но, несмотря на подобную фразу, Лина не стала его осуждать, решив принять его таким, какой он есть.

На уроке почти каждый стремился кинуть в Олега смятую бумажку, на что маленький, но очень гордый представитель семьи Ветровых отвечал двумя смятыми бумажками, за что и был изгнан с урока. Братья же только довольно фыркнули, когда тот покинул аудиторию. Лина, заметив это, рассердилась на них за подобное зло к брату и полное отсутствие родственных чувств.

Так повторялось на каждом уроке – друзья дразнили Олежку, он срывался, и его выгоняли из класса. Чувство справедливости Евангелины дошло до точки кипения, потому что Ветров в большинстве своем ни в чем не был виноват, а его братья глумились над ним как над чужим.

После уроков, когда на улице Олег гордо отстаивал себя перед одноклассниками, а братья стояли в стороне, Лина, сердито сдвинув брови к переносице и сжав маленькие кулачки, подошла к ним.

- Олег ваш брат, прекратите над ним так зло шутить, - уперев руки в боки, заявила девочка.

Фома, занимавшийся в секции восточных единоборств, молча смерил ее взглядом сверху вниз. Илья, будучи самым низким из них, захихикал в ладошку, представляя, что сейчас будет. Максим же, пока еще не посещавший никаких секций, но бывший одного роста с Линой, гордо вздернул подбородок, чтобы казаться выше, и прищурил глаза.

- Тебе что за дело до этого дурака? – так как, требуя ответа, она смотрела на него, произнес Макс, презрительно фыркнув. – Влюбилась, а?

Последнюю фразу он сказал громче, так что это услышали даже те, кто стоял в кругу с объектом обсуждения. Все отвлеклись и посмотрели в сторону братьев Ветровых.

- Я не терплю несправедливость, - насупилась девочка. – Просто пообещайте мне больше не шутить над ним.

- Хе, глянь, как покраснела – точно влюбилась! – тыкая в нее пальцем, собирался рассмеяться Илья.

- Ничего я не влюбилась! – вскипела Линка. – Просто вы втроем меня бесите! И с каждой минутой все больше, потому что вы три идиота! – и, недолго думая, размахнулась ранцем по Илюшке, повалив того на землю, а с книжкой, оказавшейся в руках, кинулась на Максима, целясь ударами по голове.

Олег даже перестал кривляться, глядя на то, как Илья, сидя на земле, вот-вот заплачет, а Максим, отступая от ударов, оступился, повалив на себя Лину, которая, отбросив книжку, принялась его душить, говоря, что больше всех ненавидит его.

Фома уже возвращался с учителем, когда Максим с Линкой тузили друг друга, вовсю дербаня книги, вывалившиеся из портфеля.

- Прекратите немедленно! – воскликнул изумленно учитель, пытаясь оттащить их друг от друга. – Евангелина, ты же девочка, как тебе не стыдно!

«Тыжедевочка», дотянувшись в конце концов до короткого ершика волос Макса, с удовольствием вцепилась в него, нагибая его ближе к земле и валя обратно на газон.

На помощь паникующему учителю пришел Фома, ухватившийся за девчонку и оттащивший ее от брата. Девчонка вырывалась, шипела, то ли от боли из-за разбитого носа, то ли от злости на «противного Ветрова», и пыталась кинуться обратно на побежденного. Максим присел на землю, щуря один глаз и поглаживая голову, откуда, по его мнению, был вырван внушительный клок волос.

- Ненормальная! – оправившись от испуга и чудом не плача, вопил Илья, бесполезно пытаясь помочь брату. – Тебе место в зоопарке!

- Нельзя так говорить, Илья, Евангелина девочка!

- Девочки так не дерутся! – с обидой гнул свое младший из братьев Ветровых.

2 класс

- Олег украл у меня фишки! – рыдал светловолосый мальчуган, который из-за астмы прерывисто вздыхал и часто вдыхал через ингалятор. Речь шла об игральных фишках, которые он долго копил, мастерски играя с другими ребятами, которые были даже в старших классах. Мальчугана уважали за умение играть и не обижались на то, что он выигрывает. А тут такое… – Я видел, как он рылся в моей сумке на прошлой неделе! Он и сейчас это сделал!

В учительской было семеро: учитель, Ветровы, Лина и потерпевший.

- Костя, ну ты ведь не видел этого наверняка, - устало успокаивая мальчика, говорил завуч.

- Я этого не делал, я не вор, - насупившись, отвечал Ветров.

Лина пришла, потому что хотела заступиться за него и сказать, что он ничего не крал. Она всегда была в классе, а вот Олега как раз не было, украсть он не мог.

Илья украдкой глядел на братьев, чтобы не было заметно вину в темно-карих глазах. Он стащил эти фишки, чтобы Олежку, наконец, наказали за все шалости, которые он делал и которыми постоянно вредил репутации семьи Ветровых. Братья знали, молчали и ждали развязки, надеясь, что их непутевого кузена всё-таки накажут.

- Николай Степаныч, как же я пойду домой без своих фишек! – рыдал Костя. – Там были те, что мне папа купил, я ими не играл, а просто с собой носил, чтобы другим показывать. Я хотел обменять одну, а теперь…

Илья, проникшись, сам готов был разрыдаться и во всем признаться, но Максим, поймав его руку, крепко сжал ее, давая понять, что не позволит ему сдаться.

- Олег, - расстроенный учитель строго посмотрел на мальчика. – Немедленно верни фишки и извинись перед одноклассниками.

- Я ничего не крал, - тихо, но твердо ответил тот, смотря на него исподлобья.

- Олег, перестань врать, все видели, что ты рылся в сумке Хлыстого, - настойчиво проговорил Николай Степанович. – Чем быстрее ты вернешь их, тем раньше всё кончится.

- Это я, - сказала Лина и удивилась самой себе.

- Что? – невольно произнесли пятеро, Костя даже перестал плакать, и только Олег зло скривился.

- Это я, - уже смелее и тверже повторила девочка. – Это я украла фишки. Прости, Кость.

- Пф! – сердито топнул ногой Олег. – Берёте в элитную школу всякий мусор, а потом честные люди страдают! – и, оттолкнув Линку, ушел из учительской.

Братья тут стояли только из-за Олега, и им теперь нужно было тоже уходить, но совесть, которая уже выжимала из Илюши слезы раскаяния, заставляла остаться их там.

- Евангелина, ну как так, зачем вообще? – завуч, сняв очки, потер переносицу. – Целый год вроде было всё хорошо, и тут ты выкидываешь такое, ну Лина, ну зачем? Где хоть эти фишки?

- Я не знаю, - почти беспечно пожала плечами девочка. – Я их спрятала где-то в школе и забыла место.

Хлыстов снова заплакал.

- Не плачь, Кость, прости меня. Я найду их обязательно, - постаралась утешить его Лина.

- Нет, - перебил ее учитель. – Ты отстранена от занятий. Я позвоню твоим родителям и всё им расскажу. Это уже не просто детские шалости, это уже воровство. Мы проведем с тобой беседу, и если карточка не будет найдена, нам придется тебя исключить. Так, - словно только что их заметив, он обратил внимание на братьев. – Идите в класс. Константин, успокойся и не плачь, всё будет хорошо, отправляйся с ребятами, а мы пока будем искать твои фишки.

- Х-хорошо, - ответил тот, и все четверо вышли вон.

Ветровы свернули в туалет, где Илья долго плакал, не собираясь утешаться.

- Я предупреждал тебя, чем всё может кончиться, - мягко журил его Максим. – Ты можешь всё исправить, просто верни их на место.

- Я так и сделаю. Но я так хотел, чтобы Олега наказали, а Лина опять за него заступилась.

- Потому что если человек дурак, то это на всю жизнь, - произнес Фома, не уточняя, кого он имеет в виду. – Нам пора в класс. Пошли давай.

А в кабинете уже вовсю ругали Лину, поставив перед классом и призывая сказать, в каком месте спрятаны фишки. Девочка зевала, пропускала все слова мимо ушей и разглядывала потолок, думая о том, как прекрасно бы было, если б всё здесь было водой, а она – русалкой.

- Давай уже говори, куда ты дела его вещи! – из шума обвинительных голосов громче всех раздался голос Олега, который даже вскочил из-за своего места, порываясь подойти к «воровке» и выбить из нее ответ.

Костя вдруг проникся к нему большим дружеским чувством, а Лина, флегматично посмотрев на него, вернула взгляд в потолок. В этот момент вошли братья, и Илья подойдя к учителю, сказал:

- Я нашел фишки, - вынул из кармана и положил их на стол маленькой горкой, так что пара штук даже съехали на пол.

Лина посмотрела на Фому и Макса всего раз, но по тому, что они не выдержали ее взгляда, всё поняла.

Класс зашумел, Ветровы герои, Ветровы на высоте, плюс сто к чести семьи.

Девочку всё-таки отстранили от занятий на неделю с занесением в личное дело. Олег глумился изо всех сил, говоря, что с такой характеристикой ее не возьмут даже уборщицей работать.

Когда Лина вернулась в школу, с ней никто не заговорил, потому что никому не хотелось портить себе имя общением с ворочкой. Оказавшись в коммуникативной изоляции, девочка, конечно, погоревала, но научилась наблюдать и замечать за всеми разные особенности.

4 класс

Оказалось, что приемные родители Лины и родители Максима и Ильи – выгодные друг для друга бизнес-партнеры, которые сотрудничали уже не одно десятилетие. Ничего особенного, одна семья занималась металлургией, вторая – владела заводом машиностроения, но они были необходимы друг другу. Поэтому семья Лины вместе с девочкой пришла на званый ужин к Ветровым. Евангелина обрадовалась, потому что подумала, что там должна быть и семья Олега. Она всё никак не оставляла мечту выйти замуж за этого несносного дурака, который не то что не обращал на нее внимания, а даже ненавидел.

Фома был на соревнованиях – он был лучшим среди своей группы, поэтому его отец решил превратить хобби в прибыльный спорт. Мальчик против не был.

В зале, куда пришли гости, в углу стояли разряженные пингвинами Максим и Илья, гадавшие, что из себя представляет семья Цукановых, потому что Лина носила фамилию Асеева. Асеева Евангелина. Каково же было удивление мальчишек, когда в зал вошли загадочные Цукановы в сопровождении Лины.

Олег ошивался рядом – ему было позволено быть на этом приеме, чтобы он учился хоть чему-то, и смог бы стать кем-то в корпорации Ветровых в отличие от своего отца.

- Чего она с ними? – спросил как бы у стен, но обращаясь к братьям, Олег.

- Наверное, их приемная дочь, - намекая пораскинуть мозгами, снисходительно глянул на него Максим.

- Тц, - скривился тот, отходя.

- Брат, мне кажется, он что-то плохое замышляет, - с тревогой в голосе обратился к нему Илья.

- Даже не знаю, что может быть хуже, - пространно заметил тот.

- Мы должны ему помешать, - дернул его за рукав младший брат.

- Я сделаю всё, что в моих силах, - успокоил его Максим и отошел к гостям.

- А это мой старший сын, - ловя его за плечо и подводя вплотную к Цукановым, представил Анатолий Ветров. – Моя гордость, Максим Ветров. Поздоровайся с гостями, - обратился он к сыну.

- Здравствуйте, я рад видеть вас в нашем доме, - по всем правилам склонил голову и вежливо улыбнулся.

- Какой хороший мальчик, - умилилась госпожа Цуканова. – А это наша дорогая Лина. Она наша дочь, хоть и приемная, - с неподдельной нежностью обняла девочку за плечико.

- Поздоровайся, Лина, - господин Цуканов подмигнул дочери, намекая.

- Здравствуйте, господин Ветров, - величественный кивок, - Максим, - снова кивок, - мы очень рады быть в вашем доме, большое спасибо за приглашение.

Цукановы, преисполненные любви к дочери, одобрительно положили руки на ее плечи каждый со своей стороны.

- У вас прелестная дочь, - оценил Ветров. – Я надеюсь, в будущем мы сумеем объединить наше дело не только благодаря дружеским связям.

Максим, еще не отошедший от крайней деликатности одноклассницы, запнулся на фразе отца, медленно осознавая, что смотрит в упор на свою будущую невесту.

- Ой, да что вы, они же еще дети, а мы не в эпохе феодалов, чтобы решать за детей их будущее, - быстро вступилась за дочь госпожа Цуканова.

А наследник Ветровых, к собственному удивлению, не почувствовал облегчения. Даже наоборот. Лина же, не обращая ни на кого внимания, смотрела на Олега, ловко управлявшегося с посудой и почти ничего не разбившего, кроме той тарелки, осколки которой он ловко закинул в вазу с цветами.

- Максим, покажи даме дом, - Анатолий подтолкнул сына к гостье. Мальчик почти с готовностью протянул ей руку, на что остолбеневшая Лина откликнулась не сразу.

Они вдвоем молча за руку отошли от родителей и почти сразу расцепили руки. Асеева разве что еще не вытерла руку о платье, брезгуя. Ветров, заметив это, помрачнел.

- А я не знал, что ты в семье Цукановых, - подоспел к ним Илья.

Лина, сощурившись, посмотрела на их обоих.

- Вы вместе с Фомой постоянно издевались над Олегом, - строго сказала она. – Он не был виноват ни в чем, кроме излишней дурости в голове, но вы старались его подставить. Я не хочу иметь с вами ничего общего.

- Но, - заулыбался Илья, почесав голову, - он тоже носит фамилию Ветров, так что общее…

Линка молча развернулась и ушла, не дослушав его. Братья, переглянувшись, хотели последовать за ней, но их обоих позвал отец.

Олег, заметив это, последовал за девчонкой, которая направилась на балкон. Странная ревность, которую невозможно объяснить ничем, но чувствовать которую ему нравилось, съедала мелкого проказника изнутри. Ему хотелось быть единственным объектом внимания, но в центре как всегда оказалась Лина, сейчас – из-за своих родителей. Да и, в конце концов, пора было уже отомстить. А то всё повода не нашлось за два-то года.

- Ну привет, - криво ухмыляясь, Олег подошел к ней сзади, отчего стоявшая у перил девочка резко обернулась. – Мало меня бесишь в школе, пришла теперь бесить сюда?

Трепетный момент объяснения с тем, кого любишь. Да, тот самый момент, когда ты пытаешься поговорить с ним серьезно и по-взрослому, а он дебил дебилом.

- Послушай, Олег, - в надежде, что всё-таки ей удастся объяснить всё, начала Лина. – Я никогда не желала тебе зла. Пожалуйста, давай дружить.

- Аха-ха-ха! – рассмеялся он ей в лицо, к ее полному недоумению. А затем плеснул ей в лицо помоями из ведра, которое как-то протащил с собой.

Зловоние мгновенно распространилось вокруг, грозя заползти в зал. Олег, сам не ожидая такого эффекта, зажал нос и, испугавшись, сбежал, с грохотом бросив ведро, заставив девчонку растерянно стоять на балконе в грязном платье и с рыбьими костями в прическе.

Братья, увидев бегущего по стеночке кузена, сразу смекнули, что что-то произошло. Балкон находился почти рядом с выходом, поэтому на оживленность там никто не обращал внимания.

Когда они оказались за дверью, их едва не сшиб с ног крепкий аромат добротной помойки. У перил, осев на каменный пол балкона, плакала Асеева.