Выбор

1

- Что струсил? - сквозь шум в ушах и бешеный стук колотящегося сердца донеслось до Мирона, когда насмехающийся над ним Сергей, небрежно толкнул его в щуплое плечо.

- Да он сейчас обмочится от страха! - хохотнул Миха и его неприятный смешок разнесся эхом, подхваченный гоготом других ребят.

Пока трое подростков мерзко смеялись, подкидывая разные противные шуточки, Мирон стоял перед самым серьезным в жизни выбором: перебороть себя и сделать шаг вперед, доказав тем самым, что он достоин вступить в их банду или позорно сбежать и уже завтра на нем будет стоять клеймо дрыстуна, а все на районе будут плевать ему в лицо.

- Говорил же тебе, Стас, что этот додик не достоин твоего внимания. - Немного отсмеявшись, констатировал Миха, пнув парня носком ботика от чего он аж вздрогнул.

- За него сестра попросила. - Не удержал язык за зубами Сергей и начал цитировать слова Миллы, кривляя свой голос. - Типа: "Стасик, возьмите младшенького к себе и сделайте из него нормального мужика." Тьфу!

- Зря только время потратили. Лучше бы к Лидке на хату пошли, у нее предки на дачу уехали. - С сожалением в голосе сообщил всем Стас и более жестко добавил. - А за зря потраченное время кое-кому придется заплатить.

И парни незаметно для самого Мирона, стали неторопливо обступать его худощавую фигуру, закатывая рукава и насмешливо переглядываясь между собой, таким образом распределяя роли - кто нанесет удар первым. Стас, как главарь банды, стоял в стороне с широко расставленными ногами и руками на поясе, наблюдая за своими ребятами. И словно почувствовав нависшую над собой угрозу Мирон все же набрался храбрости и промямлил.

- Я иду.

- Что, что? - переспросил Миха.

- Я пойду! - дрожащим голосом, но все еще недостаточно уверенно все же повторил Мирон.

- Он пойдет, все слышали?! - громко пробасил Стас и с издевательским смешком добавил. - Только видишь ли условия немного поменялись.

- Поменялись? - с расширившимися от удивления глазами повторил Мирон, нервно поправляя старенькие очки с толстыми линзами на носу.

- Ты заходишь в дом, но не просто обходишь все этажи и комнаты с фонариком, подавая нам оговоренный сигнал из каждого окна, а и... - Стас задумчиво постучал пальцами по пряжке ремня, придумывая заковыристую пакость для непутевого братца своей девушки, из-за которого он в полдвенадцатого ночи стоит возле самого жуткого места в их городе.

Слухи о давно заброшенном, стоящем на отшибе особняке семьи сатанистов ходили разные. Поговаривали, что Ивановы не только служили нечистому, но и приносили ему в жертву младенцев и девственниц. Раньше к ним на шабаш приезжали из разных городов и другие дьяволопоклонники, пока кто-то не накляузничал на них куда следовало. И понеслось. Тайное расследование, слежка, девичий крик ночью, облава. Тогда повязали всех и осудили на нереальный срок за множественные ритуальные убийства, регулярно совершающиеся группой лиц в стенах теперь уже пустующего здания. За домом и в подвале были найдены останки более полусотни девушек и женщин в изуродованном и искалеченном состоянии. В ночь облавы они тоже проводили свой жуткий ритуал, но правоохранители не дали последователям дьявола его закончить, вот только они не успели вовремя и погибла еще одна невинная девушка. С того дня прошло уже около тридцати лет и все кто имел хоть какое-то отношение к задержанию и осуждению группы ведьмаков вскоре погибли страшной смертью. Поэтому дом так и стоит заброшенным и каждый старается обходить его стороной. Поговаривали, что здесь до сих пор слышны душераздирающие крики в полночь.

- Ты... - Стас наконец придумал, как они смогут повеселиться за счет ботаника и с самодовольной белозубой улыбкой объявил. - Ты спустишся в подвал, туда где они проводили свои кровавые ритуалы и снимешь все на камеру, в качестве доказательства.

- Я!? - это все, что смог выдавить Мирон, нервно поправляя свои круглые очки.

- Ты, ты! Не я же, дрыщ четырехглазый. Или ты таки зассал? - раздраженно рявкнул Стас, схватив Мирона за грудки, ему уже порядком надоел весь этот цирк.

Мысленно Стас уже сто раз пожалел, что вообще согласился возиться с этим недомужиком и зря поддался на уговоры Миллы, но они уже здесь, а он привык отвечать за свои слова.

- Нет! - громко воспротивился Мирон, бледнея на глазах, от чего крупные прыщи на его худом лице стали еще больше бросаться в глаза и Стас тут же отпустил его, морщась от отвращения. - П-просто у меня к-камеры нету.

- Миха! - позвал Стас.

- Братан, только не мой Palaroid. - Попытался возмутиться крупный паренек, но стоило ему только посмотреть вожаку в глаза он тут же замолк и с досадой полез в рюкзак. - Пользоваться знаешь как?

Мирон кивнул и дрожащими руками перекинул ремешок фотоаппарата через свою курчавую голову.

- Попробуй сломать или потерять, тогда я тебе голову откручу и скажу, что так и было! Понял меня? - отчаянно шипя, давал наставления недовольный Миха, подталкивая Мирона ко входу в дом с привидениями.

На самом деле фотокамера принадлежала его старшему брату и если кто-то испортит ее, то все вопросы будут к нему. Только в залупу со Стасом идти было тоже стремно, вот и пришлось подставляться. Оставалось только надеяться, что этот идиот не наделает глупостей и вернет ее в целости и сохранности.

Ребята уже вплотную подошли к парадному входу и вздрогнули, когда над головами резко каркнула ворона и сорвавшись с ветки сухого дерева скрылась в темноте ночи. Поднялся ветер, завывая протяжную заупокойную песнь и словно вторя ему стал поскрипывать пустой дом, нагоняя еще большей жути.

- Смотри мне, а то пожалеешь что тебя мать родила. - Уже тише повторился струхнувший бугай, надеясь таким образом уберечь вещь брата, ведь сам бы он ни за какие коврижки не сунулся даже на порог этого гиблого места

Мирон в последний раз обернулся, сглатывая вязкую слюну, поправил очки и с судорожным вздохом сделал первый шаг в темноту особняка, подсвечивая себе дорогу дрожащим лучом света от старого фонаря. Впереди его с нетерпением ждал лабиринт особняка с множеством коридоров и комнат, из которых на него жадно смотрела непроглядная мгла. Стоило Мирону сделать несколько неуверенных шагов, как от очередного порыва ветра дверь рванула назад. Она захлопнулась с оглушающим грохотом, отсекла бедолагу от внешнего мира и поднимая многолетнюю пыль со всех поверхностей. И если вначале Мирон надеялся максимально тихо и незаметно обойти все здание, сделать пресловутые снимки и смыться, не привлекая к себе внимание местных злобных духов, призраков или какую другую нечисть, которая здесь может водится, то после грохота двери о его присутствии узнали даже мертвые. Мирон было рванул обратно, но осторожно приоткрыв дверь увидел парней, спорящих и делающих ставки через какое время он, вереща от ужаса с мокрыми от страха штанами выскочит наружу. И осознание своей трусости и никчемности подстегнуло его сделать первый осознанный шаг в глубь комнаты, пугающий своей неизвестностью.

2

Свет фонаря мелькал из одного окна к другому, свидетельствуя наблюдателям о перемещении Мирона по комнатам темного особняка. Подростки даже расстроились, что очкарик так и не выскочил с воплями из сатанинского особняка, а сделать ставку на успех Мирона никто не догадался. Вскоре блики света исчезли и ребята решили, что ботаник наконец-то нашел проход в погреб и им осталось ждать совсем не долго.

- Эй, басурманы, а что это вы здесь околачиваетесь по чем зря? - окликнул компанию подростков пожилой мужчина, возвращающийся домой с ночной смены.

- Да мы...

- Это..

- Просто тут ... - наперебой пытались найтись с ответом пацаны, застигнутые в расплох неожиданным ночным прохожим.

- Там никого нет? - с прищуром, сведя косматые брови спросил мужик у явно бестолковых шалопаев.

- Н-нет! - испуганно и в один голос ответили они.

- А ну немедля по домам, а то участкового сейчас вызову. - Приказным тоном прикрикнул на них мужчина и для верности достал свой мобильный телефон, но ребята уже завернули за угол и он облегченно выдохнул.

Постояв еще немного, осматривая темные окна давно мертвого особняка, мужчина покачал головой, что-то бормоча под нос и направился домой. Он как никогда был доволен собой, ведь сегодня решил сократить путь к дому, проходя мимо проклятой резиденции и таким образом остановить глупых мальчишек, которые решили пощекотать свои нервы походом в пристанище Дьявола в ту самую ночь, когда сатанисты так и не смогли завершить свой последний ритуал. Мужчина окунулся в детские воспоминания, которые не оставляли его по сей день. Он был еще совсем мальчишкой, когда на соседней улице сотрудники правоохранительных органов провели масштабную операцию по задержанию главы секты и его приспешников. Было много шума вокруг этой кровавой истории, СМИ еще долго вещали душещипательные подробности жутких ритуалов местных дьяволопоклонников. А когда при загадочных обстоятельствах скончался восьмой оперативник и вовсе перестали освещать какие-либо новости обэтом деле. Люди боялись за свою жизнь, веря в смертельное проклятье, преследующие каждого кто имел отношение к суду и следствию по делу о жертвоприношениях и ритуалах семьи сатанистов.

Обшарпанная, старая дверь закрылась на удивление легко и без единого звука, но из пустого зева подвала на него повеяло могильным холодом и затхлым воздухом, что не позволило усомниться в том, что он нашел требуемую локацию. Мирон замер, прислушиваясь к звукам за дверью, но там была гнетущая тишина. Успокоится не получалось и он вдруг засомневался стоит ли идти вниз. Но решив, что нужно выждать какое-то время, прежде чем возвращаться обратно, да и большая часть пути уже позади, он все-таки с осторожностью шагнул вперед.

Одна, вторая... их оказалось тринадцать! По телу Мирона впервые за этот кошмарный вечер побежали мурашки. И он стал проклинать себя, что ради того чтобы отвлечься решил посчитать эти гребаные ступеньки. Однако осмотрев подвальное помещение подросток с неким облегчением вздохнул - здесь не было ничего страшного или сатанинского. Подвал, как подвал. Полки с консервацией, ящики под овощи и еще винный стеллаж с бутылками. По стенам разрослась вонючая плесень, блестящая влагой в свете фонаря. Банки покрылись толстым слоем пыли и ржавчины, стекающей из-под металлических крышек по мутному стеклу. А самым мистическим в подвале оказалась странное полотно, больше похожее на грязный холст с какими-то непонятными письменами и множество свечей, расставленных повсюду.