Выбор леди Мэри - 2

Пролог

— Ты мое золотце! Ты моя умничка! Ты моя преееелесссть!

Упс… это из другой оперы, простите.

Ну, не столь важно. Важно другое. Шериф Ноттингемский, умильно вздыхая и радостно сверкая изумрудом в клыке, взирал на даму, по-хозяйски расположившуюся в его кресле. Знойная блондинка в обтягивающей черной коже довольно улыбалась, по-кошачьи щуря глаза и отвечая шерифу не менее умильным взглядом. Закинув ногу на ногу, она потянулась всем телом, плавно откинулась на спинку кресла, небрежно повела плечами.

— Милый братик, я всегда была умной девочкой, — пропела она, — у тебя училась.

— Дорогушенька моя, — с сожалением вздохнул Вейзи, ласково погладив даму по плечу, — мы с тобой уникальны! Ах, если бы я мог именно тебя взять в помощники…

Шериф поскучнел, тяжко вздохнул и с сожалением продолжил:

— Увы, принц этого не одобрит. Да и потом, Давина, ты слишком хороша для вторых ролей.

— О, да, — самодовольно кивнула блондинка, лениво покачивая ногой. — Тот мерзкий гаденыш, что посмел меня ограбить, будет болтаться в петле. А я с удовольствием посмотрю на это!

Вейзи задумчиво прошелся по кабинету, повздыхал, сморщился и сварливо заметил:

— Мой помощник так и не смог этого сделать, хоть у него и были все возможности.

— Ты про этого… о, ну как он… Гизборн, да? — рассеянно поинтересовалась Давина, наклонившись к подносу с фруктами, что стоял на столе перед ней, и придирчиво разглядывая краснощекое яблоко.

— Он самый.

Присев на край стола, Вейзи огорченно всплеснул руками.

— Дорогуша, вот только ты меня и понимаешь. Мало того, что этот идиот до сих пор не смог прищучить Гуда, так теперь он вообще манкирует обязанностями! Ты можешь себе представить, он мне заявил, что Локсли, видите ли, его собственность, так что со своими крестьянами он разберется сам! И налоги соберет сам, но не тогда, когда я скажу, а когда ему будет выгоднее!

Умолкнув, шериф с негодованием уставился на сестру. Та, меланхолично прожевав кусочек яблока, отозвалась:

— И? Тебе какая разница, если деньги все равно пойдут в твой карман?

— Большая разница, — Вейзи немного наклонился, поймав взгляд Давины. — Гизборн — мой цепной пес. Он не может иметь своего мнения. Он не может мне перечить. Он — мое орудие, и не более того, понимаешь?

Соскочив со своего насеста, Вейзи вновь возмущенно забегал вокруг сестры.

— Это все она виновата, несносная девчонка!

— О, ну как всегда, виновата женщина, — делано обиженно протянула блондинка.

— Это не женщина, это гангрена в юбке! — фыркнул шериф. — Представляешь, мой помощник таки женился! Я уж думал, у него не получится обуздать эту девицу. Так нет же!

— А почему ты ему позволил? — теперь уже по-настоящему изумилась Давина.

— Потому, что девчонка наследует манор отца, — назидательно поднял палец Вейзи.

— Котик, не мельтеши, у меня кружится голова.

— Прости, дорогуша, — машинально отозвался шериф, продолжая пылать гневом. — Я точно знаю, что она настраивает Гизборна против меня! Она и раньше пыталась это делать, но мне удавалось вовремя его образумить, однако теперь…

— Напомнить тебе про ночную кукушку, братик? — расхохоталась Давина. — О, не злись, не надо. Сначала разберемся с твоим разбойником, а потом займемся девчонкой.

Вейзи заинтересованно притормозил.

— Что ты хочешь этим сказать, Давина?

Медленно улыбнувшись, блондинка расплела длинные ноги, поднялась с кресла и прищелкнула пальцами.

— Братик мой любимый, я знаю много способов убрать мешающего человечка. Причем, для этого вовсе не обязательно его… убивать.

Последнее слово она произнесла с таким страстным придыханием, как-то очень уж маньячно сверкнув глазами, что даже ничуть не более человеколюбивый Вейзи почувствовал себя слегка не в своей тарелке. Однако родная кровь, нда…

— Ты моя зайка, — с видом доброй бабушки вздохнул шериф.

— Ты мой коооотик, — в тон ему пропела его сестра.

*****

Леди Гизборн прищурила нехорошо сверкнувшие глаза; острые ноготки нервно стукнули по столешнице; яростно затрепетали тонкие ноздри.

— Не смеха ради, Мэр, это не шутки, понимаешь ли.

— Не хватало еще, чтобы всякая крашеная кошелка на меня зубы точила, — перебила его леди, вскинув голову. — Они решили, что я буду сидеть и смиренно ждать несчастного случая?!

— Если б они знали, что я подслушивал, несчастный случай устроили бы мне, не сходя с места, — тоскливо пробормотал Э`Дейл.

— Гай в курсе? — отрывисто спросила Мэри. Алан отрицательно мотнул головой.

— Правильно, — коротко кивнув, леди вскочила на ноги и принялась расхаживать туда-сюда перед камином главной залы.

Замечательная новость. Просто лучше не бывает. Эта хитрозадая лысая сволочь не сдастся просто так — Мэри понимала это с самого начала. И потому, в отличие от леди Мэриан, не лезла напролом, пытаясь прогнуть мир под себя. Нееееет… здесь нужно было действовать гораздо тоньше. Исподволь, изо дня в день, словом, взглядом, как бы между прочим, то и дело ставить дорого мужа в тупик словно бы случайными невинными вопросами… и он стал меняться. По настоящему. Гай Гизборн, как это ни странно звучит, стал учиться думать. Результаты не замедлили проявиться! Он стал гораздо больше времени проводить в Локсли, и отнюдь не только из-за наличия там молодой жены. На насмешливые расспросы шерифа ответил кратко — это мой дом и я обязан о нем заботиться. Вейзи посмеялся и забыл бы… да вот только странности росли и множились. Его верный пес стал огрызаться. Гизборн — подумать только! — стал заступаться за своих крестьян, твердо заявляя, что со своей собственностью разберется сам. А когда он в первый раз уперся всеми копытами и таки не отправил людей в деревни за двойным налогом… Вот тогда Вейзи понял, откуда ветер дует. Он орал и топал ногами, нисколько не стесняясь поливать своего помощника отборной бранью при всем населении замка — Алан потом рассказывал об этом хозяйке, запинаясь и пряча глаза. А хозяйка молча стискивала зубы, понимая, что еще не время.

Раз

Лошадиный топот Уилл Скарлетт услышал издалека, тут же навострил уши и подумал, что всадников как минимум двое и скачут они во весь опор. Затем сквозь бешеный перестук копыт до него начали доноситься и пронзительные, полные возмущения вопли. Удивленный донельзя Уилл осторожно отодвинул ветку орешника и увидел стремительно несущуюся прямо на него холеную белую кобылу, а на ней — особу, данные вопли испускавшую. Следом на лошадке поплоше мчался Алан Э’Дейл собственной персоной, горестно взывавший об отсутствии у вышеозначенной особы не только зачатков здравого смысла, но и элементарного чувства самосохранения. Оба всадника мчались прямой наводкой в лагерь шервудских партизан, и, секунду поразмыслив, Уилл решительно выскочил из зарослей орешника буквально перед носом закусившей удила кобылки, на которой практически распласталась морской звездой не кто иная, как Мэриан Найтон. Ах, простиииите, леди Гизборн.

Лошадь от неожиданности резко затормозила и ринулась было встать на дыбы, но тут ее наконец-то нагнал Алан. Перехватив одной рукой поводья своего коня, другой он решительно сгреб уздечку психованной кобылы, окончательно ее усмиряя. Ничего не понимающий Уилл на всякий случай положил руку на рукоять меча и окликнул бывшего соратника:

— Что ты здесь забыл?!

— Да я был бы просто счастлив забыть и тебя, и это треклятое место! — несчастным голосом огрызнулся тот, спрыгнул со своего коня и угрюмо кивнул в сторону хозяйки: — Не видишь, что ли?!

— Снимите меня, наконец, с этого бешеного животного!

Не терпящий возражений тон леди заставил обоих мужчин обернуться к ней. Несчастная кобылка, мелко дрожа всем телом и дико всхрапывая, с ужасом косилась на всадницу. Успокаивающе похлопав ее по морде, Алан попытался осторожно разжать руки Мэри, мертвой хваткой вцепившиеся в гриву лошади, однако это получилось у него далеко не с первого раза. Уилл, ошалело помаргивая, молча наблюдал сей спектакль, позабыв даже свистнуть Маленького Джона, который должен был дежурить неподалеку.

— Да чтобы я… ещё хоть раз… — свирепо бормотала леди, с помощью окончательно расстроенного Алана сползая с лошади. — Чего уставился? Да, я разучилась любить этих страшных животных!

Уилл, которому был адресована сия возмущенная фраза, наконец опомнился и флегматично пожал плечами.

— Дело твое.

— Сейчас будет твое, — мрачно посулила Мэри, отряхивая юбку. И без долгих вступлений заявила:

— Гуда поймали и в данный момент медленно убивают.

— Очень смешно, — поджал губы Скарлетт.

— Это не шутки, — подал голос Алан, нервно оглянулся на медленно остывающую леди и продолжил. — Я сам видел. Это все подстроено было, Уилл. Та дама, которую вы ограбили, она сестра Вейзи. И они вдвоем придумали, как поймать Робина.

Скарлетт чуть прищурился, не отводя глаз от хмурого Алана, кивнул собственным мыслям и неожиданно лихо свистнул, заставив леди Мэри подскочить на месте и послать ему убийственный взгляд. Тут же откуда-то из кустов с треском вывалился Маленький Джон, увидел Мэри и настороженно замер, совершенно машинально прикрывшись дубинкой. В другой раз она не сдержалась и вдоволь поехидничала бы, однако сейчас ей было не до того. В той реальности, которую она так долго и вдохновенно ругала в свое время, Гуда спас Ночной Дозорный. Вернее, пособил спасителям, отвлекая на себя Гая и его людей. Здесь же ничего подобного точно не произойдет, и, если оставить все как есть, главу местных партизан просто прихлопнут, аки муху.

— А он мне еще нужен, — пробормотала она и обвела пристальным взглядом собравшихся.

— Зачем ты приехала? — без обиняков спросил Джон.

— Она говорит, что Робина поймали, — пояснил Уилл. — И я ей верю.

Маленький Джон крякнул, явно проглотив нечто выразительное, но непечатное. Вместо этого он медленно опустил дубинку и мрачно заявил:

— Уилл, я думаю, это ловушка! Её точно подослал этот… — он покосился на леди Гизборн. — Ну, этот ее…

— Мне ровным счетом наплевать, что ты думаешь! — Мэри и в хорошем настроении не отличалась сдержанностью, а теперь, после досадного инцидента с лошадью и последующего вслед за ним неласкового приема, взорвалась окончательно:

— Пока вы тут будете репы чесать, его вздернут без лишних слов и вся недолга!

— А тебе-то что до этого? — подозрительно нахмурился обиженный Джон.

— У меня есть свой резон, — надменно ответствовала леди. — И поверь, если бы лично мне ничего от него не нужно было, я бы и пальцем не пошевелила.

— А вот в это я верю, — едва заметно усмехнулся Уилл, обернулся к Джону и хлопнул его по плечу. — Надо торопиться. Давай…

— Нет, — опять вмешалась Мэри, нетерпеливо притопывая ногой. — Вы не должны ничего делать. Я имею в виду, не надо никуда бежать, ни с кем драться и вообще ничего такого. Есть мысль получше…

***

Уилл и Джак умчались в Ноттингем. Алана забрали с собой, хотя он как мог упирался и верещал, что сэр Гай, мол, укоротит его на голову, если с его драгоценной леди Мэри что-нибудь случится. Его заверили, что если леди по своей воле не станет искать приключений на свою… эээ… голову, ничего плохого с ней не произойдет. Однако, во избежание всяческих эксцессов, ее оставили в лесу, под охраной (а скорее, под стражей) Маленького Джона. «Ну-ну, — хмыкнула леди, провожая взглядом отряд спасателей, — удержит меня кто-то, если я этого не захочу…» Однако, сейчас побег навстречу приключениям явно не входил в ее планы. Поэтому, чинно присев на обросший мхом ствол старого, поваленного бурей дерева, она скромно сложила ручки на коленях и благосклонно улыбнулась Джону, который поглядывал на нее с оччень большим подозрением."Эх, надо было хоть вышивание взять, что ли! Сколько здесь сидеть еще…- мысли перескочили на льняную скатерть, которую она почти закончила расшивать белыми цветами, потом она помечтала о занавесках для спальни, потом вспомнила, что леди Уилфред, дородная супруга одного из соседей, намекала на крестильную рубашку для своего внука, вышитую опять же руками молодой жены Гая Гизборна — вот же ленивая курица! Как будто у нее для этого дела служанок нет! Так и норовит на халяву прокатить!»

Два

Ух, и перетрясся я тогда, хочу сказать. Мэри, она ж чего удумала — нарядить Джак в маску да запустить в Ноттингем. Ну, и все. Джак, она маленькая, ловкая, по стене пробежала, стража как увидела ее, как заорут дурняком — Ночной Дозорный! И переполох знатный она подняла.

Не знаю, конечно, чего там да как Джак делала, да только выскочил Гай из замка, как ошпаренный кот. Лицо перекошенное, глаза белые… Мы со Скарлеттом за телегами прятались, так он, зараза, знай себе посмеивается. А мне каково?! Гизборн, он когда такой, себя не помнит. Сперва голову снесет, потом разбираться будет. Или не будет. Короче, плюнул я на это все, отполз подальше, на коня да в лес. А там, Джон и «гав» сказать не успел, как я хозяйку в охапку, и домой. Она ругалась, ясен пень. На бывших моих подельников ругалась. Я-то понял, чего она удумала. Пока домой мчались, света белого не видя, она в сердцах все и высказала. Мол, старается и для них, в том числе. Во как… Это вот правильно. Если Робин с Гизборном перестанут грызться, хана тогда нашему шерифу. Робин, он же голова, как ни крути. А у Гая сила, да еще какая. И, опять же, я б не отказался помощником шерифа-то стать…

Размечтался, ага. Успели мы, конечно, правда, прям за малым. Только в дом забежали, хозяйка Гвен за руку цапнула и шипит ей, мол, гуляли мы, втроем. Смотрю, а у той глаза как плошки. Потом эти плошки в щелочки превращаются, и она в ответ шипит, еще не хватало, милорду врать. Мэри только и успела шепнуть: «все расскажу!», и тут началось…

Думается мне, ежели б мы у Гая под рукой были, то всё, конец. А так, он до дома пока скакал, остыл маленько, ну и с порога не за меч схватился, а орать стал. Правда, чего орать, я не сразу понял, потому как он мне прям в ухо рявкнул, и я маленько того… Оглох. Меня он просто с дороги смахнул, хорошо, лететь недалеко было, да. Прочухался я, смотрю, миледи сидит возле камина в своем креслице, в руках пряжа что ль, не разбираюсь я в этих женских штучках, напротив на скамеечке Гвен, чинно так, лоскуты разбирает. Сидят, значит. Невинные-невинные, ну чисто ангелочки. И Мэри так глазами хлопает, а в глазах этих вся скорбь богоизбранного народа, ага. Гизборн над ней нависает, руки в кулаки сжал, орет, правда, потише. И чего он ей тогда только не припомнил. И ее бытность этим самым Дозорным. И как Робин чудесным образом узнавал, чего да как из замка везут, и всегда вовремя успевал перехватить. И булочки эти, чтоб их, не забыл.

На Гвен, он, по-моему, внимания не обратил вообще. А остальные слуги разбежались по манору и попрятались. Всем жить охота. Оно и Гвен потом бочком, бочком, поползла к выходу. От греха. И тут Мэри как подбросило из кресла-то. Швырнула она в него, чего в руках держала, орать, правда, не стала, невместно, леди таки ж. Глаза сверкают, нос вздернула, ну все, думаю, сэр Гай, держись. Ага. И понеслась… Он аж замолк, так опешил. Она ж маленькая, ему по плечо, а наступает, как драчливый петух. И давай его в ответ. Негромко так, сквозь зубы. Тоже, серьезные дела. Про чужое поместье. Про двойные налоги. Про то, что шериф его считает мальчишкой на побегушках. Кухарку эту припомнила, вот совсем ни в куда! Правда, судя по тому, как Мэр перекосило, именно эта кухарка её больше всего достала. Вы, говорит, милооорд, уже от меня устали, что ли? Опять на служанок потянуло? Тут уж перекосило Гая. Правда, сказать он ничего не успел. Мэри нос еще выше задрала и говорит:

— И вообще, не соблаговолите ли вы, мой любезный супруг, объяснить мне причину вашего раздраженного настроения?

А вот это уже громко так говорит, вроде как чтоб все слышали. Правда, слушать некому, один я, как дурень, за столом примолк. Шевелиться боязно как-то. И тут Гая опять накрывать стало.

— Извольте, — говорит, — любезная супруга!

Сквозь зубы так ее супругой прошипел, ну чисто змеюка.

— Сегодня Ночной Дозорный помог Гуду бежать из Ноттингема!

Мэри даже лицом не дрогнула, только руки так на груди скрестила, ну чисто как сам Гизборн делает. И бровь подняла, тоже как он. Ну все, думаю, точно прибьет…

— А я здесь при чем?! — говорит. — Если ваш шериф настолько бессилен, что даже не может его удержать! И, между прочим, зря вы мне не сказали, что его поймали. Я бы ему собственноручное харакири устроила!

— Чтооо?! — это уже Гай прям таки медведем взревел. И вот тут не выдержал. За плечи ее как схватит, она аж вскрикнула. Мне самому как-то не по себе стало. А он то ли не заметил, то ли совсем голову потерял.

— Будешь мне говорить, что это была не ты?!

Не, ну вот я же знаю, что это не она. Опять же знаю, каким боком она туда затесалась. И всё равно что-то где-то… Совесть, что ли, вдруг решила проснуться? А Мэри тоже, видать, разозлилась не на шутку.

— А вот ничего говорить не буду! Хватит того, что я поклялась и нарушать клятву не намерена! Что это такое, в конце концов, обвинять в грехах гудовых разбойников невинную меня!

— И кто это мог быть, кроме тебя?!

— Да кто угодно! Можно подумать, никому из этих пройдох не могло придти в голову заодно и меня опорочить. Хотя бы для того, чтобы мы поссорились!

Говорит она вроде уверенно, а у самой голосок дрожит, как будто вот-вот заплачет. Я смотрю — и вправду, по щеке слезинка катится… И говорит она устало так, обиженно.

— Если я вам настолько противна, что вы обвиняете меня в столь странных деяниях…

А милорд на нее как зарычит:

— Я тебе сейчас подробно разъясню, что и как, драгоценная супруга!

Затосковал я. Ну вот, думаю, и побыл помощником шерифа. Вот сей момент Гай жене-то шею и свернёт. И подамся я обратно в лес, и закончу я свою жизнь на виселице. Сижу, пригорюнился, прям уже вижу, как Вейзи ехидно так клыком сверкает, прям уже чувствую, как мне на шею петлю накидывают. И тут Мэри вскрикнула, громко так, я аж чуть головой столешницу не пробил. Выглядываю, значит, осторожно так, весь такой готовый к лужам крови. Ага. А там…

Не, умеет мой хозяин удивить, ничего не скажешь. Закинул он жену на плечо, в три шага по лестнице взлетел, и в свои покои. Я из-под стола тогда только вылез. Пребывая в полном обалдении. И подумал еще — не забыть спросить у Мэри, что такое это самое харакири? Уж больно слово странное, не нашенское.

Три

Леди Гизборн, старательно удерживая на лице доброжелательную улыбку, окинула внимательным взглядом главную залу Ноттингемского замка. Да, товарищи, это не сон. Полураздетые девицы, больше похожие на танцовщиц канкана, который еще и не думали изобретать, зеленые столы и фишки, коим место в каком-нибудь Лас-Вегасе, но уж никак не средневековой Британии, а так же, сверкающий лысиной и стразами в клыке, шериф Вейзи повергли оную леди в некоторый шок. Честно говоря, Мэри не ожидала, что все будет именно так, как в изученной ею вдоль и поперек шервудской клюкве, да приготовятся самые большие сковородки для тех, кто вообще выдумал такой изврат. Это что ж получается, и тот баварский граф тоже будет полосато-кружевным?! Ну уж платьев с декольте чуть ли не до пупа и дурацких красных шапочек с перьями от нее не дождутся!

Застывшая в дверях залы леди тихонько вздохнула, аккуратно подобрала платье и величаво направилась к возбужденно вещающему что-то шерифу, за спиной которого маячил ее родной муж с привычно каменным выражением лица.

— А вот и наша драгоценная леди! — заметив ее, Вейзи засиял еще ярче, хотя куда ж еще больше-то. — А я уже хотел было поинтересоваться у Гиззи, куда это спрятал свою молодую жену. Ай-яй-яй, нехорошо, нехорошо.

— Леди Мэри неважно себя чувствовала с утра, — с нажимом сообщил Гай, многозначительно вздернув бровь. — Боюсь, ей стоит вернуться домой.

— Все в порядке, дорогой, — ангельски улыбаясь, заверила его Мэри, не удержавшись, украдкой скользнула пальцами по его руке, тихонько вздохнула, когда Гай немедленно сжал ее ладошку. — Нет, правда, все хорошо. Говорят, сегодня прибывает какой-то важный иностранец? Мне ужасно интересно!

Было у Мэри одно (вернее, одно из многих) полезное качество, имевшее место быть еще в ее далекой прошлой жизни: она очень хорошо умела прикидываться дурочкой. Хлопала невинными глазками, улыбалась с видом абсолютного непонимания ситуации, кивала невпопад — в общем, на мужчин это обычно производило неизгладимое впечатление. Глядя на ее жизнерадостно-дебиловатую улыбку, шериф даже посочувствовал помощнику. В душе. Где-то ооочень глубоко. Угораздило же, мало того что баба, а значит по умолчанию прокаженная, да еще и явно на голову слабовата. Нда. Ну да ничего, скоро он своего помощника от этой обузы освободит. Тот еще и благодарен будет!

— Можно, я останусь, милорд? — не догадываясь о благородных намерениях шерифа по спасению сэра Гая, оного сэра драгоценная супруга умоляюще захлопала ресницами. — Ну пожааалуйста, мне тоже надо хоть иногда в люди выбираться. А в Локсли скууука смертная.

— Да черт с вами, леди, делайте, что хотите, — раздраженно отмахнулся от нее шериф, прежде чем Гай успел хоть рот раскрыть. — Гиззи, учти, если этот баварский гусь о чем-либо догадается — я тебя сгною.

Взбодрив помощника этим ласковым напутствием, Вейзи озабоченно ушуршал в другой конец залы.

— Ну, и что это было? — мрачно поинтересовался Гай. Не то чтобы он действительно возражал против присутствия жены в Ноттингеме, просто Вейзи успел конкретно испортить ему настроение.

— Я соскучилась, — честно и очень серьезно ответила Мэри. Гизборн невольно усмехнулся. Вот ведь, всего лишь два слова, которым рискнул поверить, и раздражение на весь свет как-то само собой улетучилось.

— Я тоже, — голос его упал почти до шепота, по тонким губам почти незаметно скользнула улыбка — и Мэри с трудом вспомнила, зачем вообще сюда пришла. «Так, стоп, успеешь еще налюбоваться, глупая ты курица. Немедленно возьми себя в руки!»

Мысленно отвесив себе пинка, леди тряхнула головой, решительно отгоняя всякие неприличные мысли. Мысли сопротивлялись, а куда деваться? Дело прежде всего.

— Прогуляемся? — она улыбнулась в ответ и положила ладонь на его согнутый локоть.

Медленно прохаживаясь по обширной главной зале Ноттингемского замка, она внимательно слушала рассказ Гая о приезжем иностранце, большом любителе покатать кости, неприлично богатом и потому довольно равнодушном к проигрышам. О гениальном плане дорогого товарища Бре… эээ… милорда Вейзи в отношении вышеописанного иностранца. Ну и скромную речь о себе, любимом, приложившем все усилия, чтобы иностранец в конечном итоге остался без гроша.

— Надеюсь, ты не собираешься сейчас говорить мне, что это глубоко непорядочно и что мне стоило бы пожалеть несчастную жертву произвола Вейзи, — с усмешкой закончил Гай, искоса глянув на нахмурившуюся жену.

— Что? А, да нет, конечно, — встрепенулась она. — Я о другом думала. Как-то нехорошо получается, у шерифа нет жены, и, судя по всему, не предвидится… А вдруг этот ваш гость будет недоволен, что его не встречает хозяйка, как подобает?

Резко остановившись, Гай подозрительно уставился на невинно хлопающую глазками жену.

— Даже и не думай, — мрачно отрезал он. — Перебьется без хозяйки. Служанок вон полно, пусть и встречают его, как подобает.

— Но, дорогой…

— Нет, нет и нет!

— Гай! Я же ничего такого…

— Так, душа моя, если ты немедленно не прекратишь спорить — отправлю тебя домой.

— Что за произвол! — немедленно обиженно надула губки Мэри. — Ты же все время будешь рядом, и…

— Ни. За. Что. — чётко и раздельно произнес не ведающий ничего про права и свободы женского пола чертов средневековый феодал. — Не обсуждается. Алан! Ты весьма кстати. Присмотри за леди Гизборн, пока мы с шерифом встречаем нашего… гуся.

Мэри оставалось только топнуть ногой, в бессильной злости сверля взглядом удаляющуюся спину мужа.

— Нет, ну вот что за несправедливость! — возмущённо обратилась она к флегматично жующему что-то Алану. — Я же могу быть полезной, и ещё как! А он?! Сатрап.

— А ты чего хотела? — легкомысленно пожал плечами оруженосец сэра Гая. — Тебе Робин предлагал свободную и независимую жизнь.

— В гробу я видела твоего Робина и его свободную жизнь без малейших удобств, — уже почти прорычала леди, круто развернулась, взмахнув широким подолом платья, цапнула за рукав Алана и целеустремленно потащила его к лестнице на второй этаж.