Вырванная из рода или Хроники Облачного Королевства.

Обманутые мечты

Пролог

Ирида в ужасе смотрела на фермы, огороженные длинным штакетником. Только находился в нём не скот, а люди. Видела истерзанные человеческие тела, на которых пировало зверьё с чёрной лоснящейся шкурой. Обезлюдившие города, ставшие прибежищем громко кричащего воронья и молодых женщин с обезумевшими глазами, прикованных цепями в глубоких подвалах.

- Смотри, — шептал отец. - Ты видишь?

Умерший два года назад, он приснился ей этой ночью и показывал страшные картины будущего.

- Это ждёт Облачное королевство?

- Это ждёт весь мир. И спасти его сможет только твоя дочь.

Глава 1 Обманутые мечты

Тринадцать лет спустя…

- Леди Ларисса, — прошептал мне на ухо ласковый голос. - Леди Ларисса, пора вставать. Вы же не забыли, какой сегодня день?

Я сладко потянулась и открыла глаза. Да разве это возможно забыть — сегодня особенный день — день моего четырнадцатилетия.

Меня всё радовало: синий балдахин над моей кроватью, портрет мамы в тяжёлой раме, висевший на стене, облака в окне и няня Камила, нежно гладившая меня по волосам. Её добрые карие глаза, окружённые множеством весёлых морщинок, улыбались:

- С днём рождения, девочка моя, — прошептала она и поцеловала меня в лоб. Няня моя милая няня. Коренастая, невысокого роста, она всегда заботилась обо мне: когда болела – ухаживала, когда была расстроена – утирала слёзы и ругала, если надо.

Я, несмотря на свою пухлость, легко соскочила с кровати и закружилась по комнате.

- Ай, ай, — пожурили меня по-доброму. - Разве может наследница древнего рода скакать в ночной рубашке, как коза.

- Няня, няня, — бросилась я к ней на шею. – У меня сегодня откроется канал с источником! И я получу магию!

- Конечно, получите, госпожа. И не только огненную, как у вашего отца, а ещё и каменную, как у вашей покойной матушки. Не зря же у вас глазки разного цвета. Не каждому небо даёт две силы.

Да, мои глаза были разные: синий и красный, поэтому все вокруг были уверены, что на четырнадцатилетие у меня откроется источник с двумя видами магии. Вот у отца, Анатоля Гаевского, глаза красные, а у покойной мамочки Ириды Каменской, были синие. Какая магия — такого цвета и радужка, только зрачок у всех аристократов, даже незаконнорождённых, был серебряным.

И вдруг дикая мысль посетила мою голову. Резко повернувшись, я с испугом посмотрела на няню.

- А вдруг у меня магия не откроется, и родовой камень ничего не покажет?

- Да как же так. - Всплеснула руками няня. – Да сроду отродьев не у Гаевских, не у Каменских не было. Не выдумывайте, госпожа, а то вот, ей небо рассержусь. Вы – наследница двух родов! И вообще, вам одеваться пора. Вас же через час уже в подвале ждать будут, и батюшка ваш с мачехой леди Сандрой, чтоб ей пусто было, змее этой подколодной, и сестрица ваша.

Няня очень не любила ни мачеху, ни Азалию. Всю свою сознательную жизнь она служила моей маме, и после её смерти, когда мне исполнился один год, стала моей няней.

-А теперь быстро в туалетную комнату. Все дела сделаете и умойтесь тщательно.

Когда я довольная пришла обратно, няня кивнула на пуфик:

- Присаживайтесь леди, причёсывать буду. Ну, надо же такое выдумать, — всё ещё ворчала она. - Магию она не получит.

- А мне тех, кого от рода отлучают жалко, — Я присела на мягкий пуфик, стоявший прямо возле огромного серебряного зеркала. Там отражалась моя пышная фигурка в сиреневой ночнушке с рюшечками.

- Да уж конечно, что тут хорошего?! Мальчишкам-то ещё ничего — в армии служи себе и служи, а девочек таких замуж никто возьмёт. Все ж хотят, чтобы им ребёночка с магическими силами родили. Отродье без магии только, если за простолюдина какого отдадут или ещё хуже за старика. Не крутитесь, леди Ларисса, а то пробор криво ляжет.

- Знаешь, а мне мальчик на балу прошлом, сосед наш рассказывал, что у них в дальней родне кто-то из первенцев не получил магию.

- Это те воздушники, что с нами по востоку граничат?

Я кивнула.

- И всё равно его в семье любят.

- Любят-то любят, — буркнула под нос няня, укладывая мне пряди вокруг головы. - Да в обществе не принимают таких.

- Ой, няня, смотри какое облако смешное поплыло — на зайца похоже.

Камилла развернулась всем своим коренастым телом к окну:

- Ох, батюшки, как живой. С рождения живу в Облачном королевстве и всё к таким чудесам привыкнуть не могу. Не отвлекайте меня, леди. Давайте-ка сегодня самое красивое, с кружавчиками наденем.

Камилла достала из платяного шкафа нежно бежевое платье, окутанное белым кружевом. Натянула на меня и стала затягивать на боку шнуровку.

- Теперь туфельки. Ох – прямо настоящая принцесса.

Я полюбовалась на себя в зеркало и крутанулась. Может, я, конечно, пока слишком пухленькая, но милая. А ещё на моих толстых щёчках есть ямочки, прям как у мамы, и губки у меня бантиком, а не тонкие, как у Азалии.

А потом вспомнила о сестре и сказала тихо:

-Повезло мне, что я первая родилась. Хотя это не справедливо — я получу магию, а Азалии не достанется. Вот кто такое придумал, что только первый в поколении получает связь с источником. Только если я случайно умру, тогда сила к ней перейдёт.

- Да что вы опять ужасти говорите в день-то такой праздничный. То умирать задумали, то отродьем стать. Вы здоровенькая, умненькая! Вон как вас учитель хвалит всегда, не то, что Азальку тупую. А сестрице вашей младшей и без магии неплохо живётся, и отец, и мать балуют — прикалывая белый цветок к причёске, проговорила няня и покрутила меня в разные стороны, так что в зеркале отражался то левый бок с локонами и заколками, то правый с белым цветком, то моё взволнованное лицо. – Красота!

В дверь постучали:

- Леди Ларисса, вас ожидают у родового камня.

Я вдохнула, выдохнула. Няня кивнула мне успокаивающе, развернула к двери и легонько подтолкнула.

- У меня тоже есть для вас подарок, но это потом, вечером после празднества, — шепнула она мне на ухо. Обежав меня, отворила настежь дверь и торжественно произнесла:

Магический подарок

,- Матушке твоей за месяц до её погибели, сон был. Дед ей твой приснился и сказал, чтобы она поехала в деревню, где их старое имение, разыскала там старую ведунью и попросила сделать для тебя амулет, специальный – глаза скрывать. Она, бледная тогда утром проснулась. Прямо трясло её. Ирида тебя тогда первый раз так надолго мне оставила и уехала.— няня печально вздохнула.

Вернулась тогда задумчивая.

Рассказала, что ведунья эта, такая старая была и будто только её и дожидалась — сделала то, что просили, да и умерла тут же. Показала мне Ирида амулет этот, камешек обыкновенный, каких много под ногами валяется. Серенький, только с дырочкой, чтоб шнурок продеть можно, да на шею надеть.

- Это он? - Кивнула я на мешочек.

- Нет. - Камила развязала его и вытащила ключ. Обыкновенный, и показала его мне. - побоялась она амулет в замке хранить, и в артефакторий положила, в ячейку магическую. Как только твоя рука дотронется до ключа, тебе нужно будет в течение полгода забрать амулет из хранилища, иначе ячейка исчезнет.

- А где этот артефакторий в нашем городе?

Я слышала про него раньше. Купцы таким образом деньги и драгоценные камни хранили и продавали. Положили в ячейку в одном городе, отдали ключ, и покупатель за какое-то определённое время должен успеть забрать, что там хранится. Самое замечательное в этом хранилище было то, что, зайдя в него, выйти ты мог где угодно, из любой двери, какой захочешь. Это чтоб бандиты не подстерегли.

- На восьми углах оно. Дверь под вывеской четырёхлистника. Держи – и она вручила мне ключ — завтра или послезавтра сходить нам туда надо будет и забрать амулет.

Я покрутила в руках ключ, обыкновенный вроде, но приглядевшись, можно было заметить на головке выгравированный мерцающий знак клевера. Камилла с грустью наблюдала за мной:

- Твоя мама велела подарить тебе его на день рождения, когда шестнадцать исполнится, либо, — она тяжело вздохнула, – когда беда наступит.

- А как амулет глаза скрывает и зачем мне это?

- Зачем — не ведаю. Но сказано мне было, что, если тебе понадобится – надобно надеть камень на шею и глаза у тебя серыми станут с чёрными зрачками, как у простолюдинки.

Я достала из шкатулки цепочку, повесила на неё ключ, надела на шею и повернулась к няне. Камилла встала:

- А теперь настал черёд моего подарка. Хотела я тебя в город сводить в воскресный день, да сладостями угостить, но боюсь не судьба. – Няня подошла к двери, тихонько отворила и выглянула, потом закрыла, подперев дверную ручку спинкой стула.

Я смотрела на все эти манипуляции, изумлённо хлопая глазами. Камилла нагнулась ко мне и взяла за плечи. Её лицо оказалось прямо напротив моего. Никогда я ещё не видела её такой серьёзной.

- Солнышко моё, если ты хочешь изменить свою судьбу — ты должна делать то, что я тебе скажу. Так вот. Когда замок этот строили, сразу заложили тайные коридоры. Здесь пронизано ими всё, как ствол дерева извилистыми ходами жуков-короедов. И ты должна научиться пользоваться ими. Я покажу, где и как они открываются из разных комнат.

И Камилла нажала кирпич внизу от камина, он отъехал в сторону, открыв перед нами с десяток ступенек, ведущих наверх. Пригнувшись, мы поднялись и оказались на небольшой площадке, от которой вели три тёмных коридора. Няня активировала тусклые светильники, незаметные из комнат. И началось моё знакомство с тайными ходами.

Няня быстро провела меня по узким коридорам рассказывая:

- Выбраться отсюда просто, просто надо потянуть железный рычаг, и даже твоей силы хватит на это. Но главное мне надо было запомнить, как попадать в тайный ход из разных комнат. Где-то это был светильник, где-то элемент декора, где-то выступающий камень. Я старалась. Идя по коридорам за няней, я шёпотом повторяла:

- Библиотека, правый светильник от карты мира. Кухня, потянуть на себя кирпич у основания печи. Кабинет отца… И ещё, и ещё, и ещё. Мне начало казаться, что всё в моей голове перемешается, и я было попробовала попросить няню остановится и продолжить потом, но она мрачно помотала головой:

- Завтра может не быть. - И шла дальше. Час мы ходили по еле освещённым коридорам, заглядывали в спальни и кабинеты, огромные залы и хозяйственные помещения. Меня порадовал выход на берег реки, закрытый от глаз плотным кустарником, и тропинка от него к воде.

Удивительно, что в замке почти не оставалось помещений, за которыми было невозможно наблюдать. Входить можно было не во все, но во все можно было заглянуть и услышать, о чём там шептались. На стенах, чуть не доходящих до потолка, располагалась причудливая лепнина, которая и служила смотровыми и слуховыми оконцами.

Няня показала щель в учебную комнату:

- А здесь, девочка, ты должна будешь проводить очень много времени.

Проходя мимо моей комнаты, мы услышали громкий стук и рассерженный голос отца:

- Ларисса, немедленно открой.

Я вздрогнула и испуганно посмотрела на няню. Та прошептала:

- Быстро в комнату и ложись на кровать, как будто мы заснули и нас только разбудили.

Растрепала себе волосы и, подойдя к двери, убрала стул. В комнату ворвался разгневанный отец со слугами:

- Что здесь происходит? Почему вы так долго не открывали? – медленно процедил он. - И почему слуги мне доложили, что дверь в комнату Лариссы заперта? Чем вы здесь занимались?

- Уснули, — кротко ответила няня. - Леди Ларисса так расстроилась из-за магии, да и того, что никто подарки не подарил, да не утешил — поэтому и уснула, а я рядом, обняв её.

Отец дёрнулся как от удара. Гнев сполз с его лица и осталось только стыдливое раздражение. Он подошёл к кровати, на которой сидела я, и спросил тихо:

- Ты как?

Я молча пожала плечами. Он долго рассматривал моё опухшее лицо, вздохнул, потом приняв в голове какое-то решение, развернулся к няне и сказал:

- Мы не нуждаемся больше в твоих услугах. Можешь возвращаться к себе в деревню. Если узнаю, что ищешь встречи с моей дочерью — выпорю. Ты меня услышала?

Первые весточки

Утром, спустившись во двор, я сразу заметила около прачечной двух заплаканных девушек, умоляющих старшую прачку, дать им возможность отработать, и не отсылать в Мантир. Вот и жертвы моего ночного выхода. Борясь с чувством вины и постоянно вздыхая, я пошла в обход замковой территории. Центральные ворота охранялись двумя стражниками и предназначались только для хозяев замка и их гостей. Меня здесь не пропустят ни в том, ни в другом образе.

Двигаясь вдоль высокого забора, я зашла в небольшой парк. Дорога петляла меж красиво подстриженных деревьев мимо клумб с цветниками и выходила к небольшой площадке, нависающей над рекой. Там стояла увитая розами беседка из белого известняка — изюминка парка. Любимое место леди Сандры, такая же изящная, как она сама. Проходим, Ларисса, не по вам корона.

Меня интересовало то, что пряталось значительно дальше за высокой рощей хвойников. Там у нас имелись склады и подвалы для продуктов. Множество женщин, девушек и девочек из простого народа перебирали скинутые на землю корнеплоды. Те, что начинали подгнивать, отбрасывали в сторону – что получше, пойдёт в еду слугам, что совсем подгнило — скоту. Хорошие клубни складывались в большущие корзины.

Сейчас время урожая и замок запасался провизией. Зима у нас была тёплая — ниже нуля температура редко опускается, поэтому, не боясь заморозков заготовкой корнеплодов, занимались, не спеша.

Подённые работницы ещё недели три будут сюда являться. Некоторые девушки работали по полдня и перед уходом заходили на территорию склада, отмечать трудочасы, и потом покидали территорию замка по одной или стайкой. Кому-то везло, и им разрешали брать с собой овощи, кому-то нет, и они возвращались домой с пустыми корзинами.

Понаблюдав за ними, я пришла к выводу, что это был бы идеальный вариант – сначала покинуть замок, а потом возвратиться. Главное — вернуться не позднее трёх часов.

«Боом!» — раздался удар колокола с центральной городской площади. Некоторые девушки с трудом разогнули натуженные спины и побрели на склад, таща перебранные корнеплоды. Девочек моего возраста тоже хватало, только корзины у них были поменьше, да и денег, видимо, они получали вполовину от взрослых. Прекрасно, завтра я легко затеряюсь среди них.

А теперь пора и платье примерить. Спустившись к реке по отбитым от старости каменным ступеням, я покрутилась, оглядываясь, и нырнула в кусты, плотно закрывающие от любопытных глаз потайной лаз в замок. Подхватила свёрток с платьем, который мирно ждал меня за порогом, и направилась к себе.

Проходя по длинным тёмным коридорам, я периодически приникала к смотровым щелям и окнам. Предварительно заглянув через щель к себе в комнату и убедившись, что всё спокойно, открыла дверь-камин и очутилась у себя. Облачившись в платье, подошла к зеркалу.

- Даа, однако.

Чужое платье мешком висело на моих худых плечах, и ладони на три было длиннее, чем надо. Полезла в шкаф и где-то в глубине полок нашла кожаный поясок, подпоясалась и подтянула платье. Прикрыла чужим платком голую шею. Ну вот, даже и ничего. То, что длинновато — хорошо, моих туфель дорогих не видно будет.

Мне бы в первый раз в город выйти да в лавку одну сходить, дальше всё наладится. А платье придётся новое купить, а то не дай небо, узнает кто из служанок свою вещь. Попринимала глуповатое выражение лица, похлопала глазами – пойдёт. Лицо только надо землёй измазать.

А теперь поищем то, что можно продать скупщику. На полке около зеркала стояла небольшая шкатулка — вот и всё моё богатство. Няня говорила: это от матушки осталось, даже не так, это то, что матушка мне при рождении подарила, а её личные украшения все к Сандре в ларец переехали. Я ещё до четырнадцатилетия спросила как-то про них, но напоролась на такой острый взгляд папеньки, поняла сразу, что надо забыть про них, не то порежешься.

Поэтому в моём владении были простенькое золотое колечко, цепочка, несколько заколок и шпилек с сапфирами, и то, на что я возлагала большие надежды — ожерелье из голубого жемчуга. Всего одна нитка, но на ней двадцать крупных переливающихся жемчужин сулили мне возможность кратковременной свободы. Без сожаления разрезала ножницами прочную нить и положила три горошины в кожаный мешочек. Быстрее б наступило завтра.

Всё получилось, как и задумала, я натянула одежду простолюдинки, припорошила лицо золой и закрывшись корзиной от небрежного взгляда охранника, проскользнула за ворота. За ними сразу начиналась Замковая улица, облепленная двухэтажными домиками с лавками, цирюльнями, мастерскими.

В нос мне ударил запах, запах свободы, пьянящей и кружащей голову. Это был запах сдобы из кондитерских, зелени, разложенной на куске ткани у уличного торговца, запах кожи из окна мастерской портного. Счастливая глуповатая улыбка наползла на губы, и я, пританцовывая, с корзиной на плече, не забывая щуриться, двинулась вперёд на главную площадь нашего города с таким красивым названием Вирьен.

Центральная улица была запружена народом. Кого здесь только не было. Вон проскакали молодые аристократы, красуясь перед народом своей бесшабашной удалью. А вот, прошёл отряд стражников в панцирных доспехах и с копьями. Их подбитые металлом каблуки гулко чеканили шаг по грубым каменным плитам мостовой.

А вот явно пришлый крестьянин с севера, сидит на телеге разинув рот и смотрит на облака. Шляпа у него замечательная – соломенная с меховой опушкой, в эту-то жару.

Я любила наш город. Мы с няней частенько отпрашивались сюда гулять, конечно, в сопровождении двух стражей. И моё сердце билось в унисон с сердцем Вирьена — улицей Чести. Почему она так называлась? На ней с честью провожали воинов, чествовали победителей, бесчестных вешали на площади, в которую она упиралась, а на кладбище, за площадью, оказывали посмертные почести павшим в боях.

Широкая прямая улица с вычурной архитектурой коричнево-жёлтых домов, без заборов, где каждый хозяин норовил выделиться либо весёлой красной черепичной крышей со смешным флюгером, например, в виде кота, ловящего мышь, либо кованными цветами пузатенького ограждения балконов. Здесь жили зажиточные уважаемые люди.

День рождения Азалии

,,Зря надеялась, когда я во время завтрака заикнулась о случайно услышанных от слуг новостях – мачеха менторским тоном посоветовала поменьше подслушивать прислугу и не забывать, что я ещё имею титул и должна вести себя хоть изредка прилично.

- Вот змея! — подумала я няниными словами про Сандру. Не выспавшись, я сегодня еле разлепила глаза и поднялась, только чтобы поприсутствовать на завтраке и узнать новости.

Отец мельком посмотрел на меня, потом перевёл быстрый обеспокоенный взгляд на Сандру и хмуро поджал губы. А та с милой улыбкой опять завела разговор о будущем праздновании дня рождения дочери.

Отец её совсем не слушал и отвечал невпопад, погруженный в свои мысли. Завтрак почти закончился, когда в обеденную залу вошёл слуга. Поклонился и протянул поднос с карточкой:

- Господин граф, к вам посетитель.

Отец отставил чашку с чаем и взял карточку.

- Прибыл наш восточный сосед. Не буду заставлять его ждать. - И потом обратился к слуге. Проводи его в мой кабинет.

Он вышел изо стола, и практически следом поднялась я. Степенно выйдя, я подхватила юбку и понеслась по коридору. Представляю, если бы мачеха увидела меня бегущую, то непременно бы спросила: «И куда же вы так неприлично бежите, графиня?». А я бы ей ответила: «В комнату — заниматься не подобающим леди занятием — папеньку подслушивать». — злясь на мачеху, говорила я сама с собой. Ворвавшись к себе, открыла потайной ход и двинулась к кабинету отца. Успела как раз вовремя.

- Доброе утро, Арнольд? До меня дошли нехорошие слухи о нападениях. Что думаешь? Кто это мог сделать?

- Не знаю, может, конечно, и северяне, и пираты нападают. Но смущает то, что на погибших домашних животных слишком большие следы зубов. Похоже на тварей нелюдей.

Отец встал, нервно прошёлся по комнате. Долго смотрел в окно, потом достал из стола маленький ящик.

- Сигару будешь?

Посетитель кивнул. Мой отец курил только в двух случаях, когда было ему очень хорошо и когда было очень плохо.

Мужчины уселись в кресла. Отец указательным пальцем левой руки поджег кончик сигары, и клубы белого густого дыма поднялись к потолку. Прямо к завитушкам, за которыми у смотрового окошечка сидела я. Хорошо, что я не вдохнула его и вовремя отпрянула, иначе отец с соседом очень бы удивились девичьему кашлю под потолком. - Аристократы там были? — через минуты три спросил отец.

- Да, по случайности во всех трёх деревнях, кто проездом, а кто на день рождения к местному правителю приехали.

- И аристократки детородного возраста?

- Да были, я думаю, девушек и женщин где-то человек 15 в общей сложности. А при чем тут детородный возраст?

Отец тяжело вздохнул:

- А при том, мой дорогой друг, если это в самом деле нелюди, то эти девушки будут использоваться ими как инкубаторы.

Собеседник даже закашлялся:

- Ты что говоришь такое, Анатоль?

- Я говорю, что знаю. Был у меня учитель в детстве, который очень войной с нелюдями увлекался, вот он и рассказал. Что над девушками с серебряными глазами ритуал проводился, после чего они рожать могли от нелюдей. Девушки вынашивали нелюдей полгода и потом опять. Хватало их организма на три раза — потом смерть долгожданная. А рождённые ими отродья за год вырастали до взрослых особей, корми их только человечиной.

- А маги им зачем? — сдавленным голосом спросил сосед.

- А с них силу пьют. Они ж магические создания. Помню, что рассказывали, кого из магов сразу выпивали, а кого на цепь с ошейником сажали и неделями пользовали.

- Откуда ж взялся этот кошмар на земле?

Отец, закончив курить, затушил сигару и, подойдя к окну, распахнул створки.

- Никто это точно не знает, но поговаривают, что неудачный эксперимент мигистров. Слуг себе создавали, да те слишком умные оказались и вышли из-под контроля.

Про мигистров я слышала от учителя. Это те, что чёрной магией владели и черпали её из мучений людей.

- Хорошо, что их всех уничтожили. - Поднялся из кресла сосед. Он потёр рукой лоб. - Ты мне такой ужас рассказал, вот думаю, надо, наверное, своих вглубь острова с побережья вывезти.

Отец развернулся к гостю:

- Я бы так и поступил. Судя по всему, ещё лет пять такие нападения точечными будут, а дальше…— он покачал головой. - А дальше одному небу известно. Опять как после той войны одни дети до десяти лет останутся.

- Не понял? - Вопросительно дёрнул головой сосед.

- Дети до десяти лет для них как пустышки, ими не насыщаются.

- А почему сейчас никого не осталось в селении? Отец пожал плечами:

- Не знаю. Не могу ещё понять, как они смогли понять, что в этих поселениях столько аристократов соберётся? Сообщал им кто-то, что ли? Но семью вывози. Вглубь, лучше в Коронный удел.

- Может, вообще на соседние острова?

- Ну если не боишься, что вне Облачного королевства они магии лишатся…

- Да лучше без магии, пусть будут, чем нелюдей вынашивать, — почти прокричал сосед. Потом с силой протёр лицо руками и извинился:

- Прости. Как подумаю, что мои могли оказаться на выезде там — дурно становится. Ладно, пойду я.

- Понимаю. Пойдём, провожу.

Мужчины покинули кабинет, а я побрела в комнату. Долго бродила, взад-вперёд обдумывая случившееся. Спустилась к реке, и только спустя час вода унесла ужасные новости из моей головы. Издалека послышались голоса служанок:

- Может, в кусты ветер унёс платье, как думаешь?

Мне стало стыдно, я совсем забыла про обиженных мной служанок. Вытащила из потайного хода украденное платье и подкинула под кусты. Потом сбегала к висящему на веревках белью, и, увидев, что никого рядом нет, сняла с верёвок белый платок и бросила рядом. Через полчаса и платок подобрали, и платье нашли. Радости у них было, как алмаз нашли. А мне на сердце легче сразу стало. Заслужила я петушок на палочке.

Пока девушки ходили перебирать овощи, я ещё несколько раз выбиралась в город. Уже не боясь, гуляла не только по центру, делая круги всё больше и больше. Я стала лучше понимать простой народ, наблюдая за их простыми радостями и горестями. Нападения прекратились, и горожане успокоились. Теперь разговоры были о том, что скоро день рождения у младшей графской дочери.