Взгляд в бездну

Глава 1 Смерть в борделе

Даже старожилы столицы Артанского королевства не могли припомнить такого накала радостного предвкушения и предпраздничной суеты. До торжественной церемонии королевской свадьбы оставалась неделя с небольшим хвостиком. Все заказанные по этому случаю наряды Рики – штатного коронера Кленовой короны и волею бессмертных богов невесты Дубового клана, были доставлены к ней на квартиру, получили должную порцию восторженных охов и вздохов от подруги и квартирной хозяйки, после чего были благополучно убраны в шкаф до торжественной даты. Вилохэд Окку уже показал Рике приглашение на плотной бумаге с тиснением из золотых королевских кленовых листьев, где в изысканных выражениях они оба приглашались на церемонию королевского бракосочетания. Вил ещё тогда заметил, что отдельное приглашение – особая честь, которую его величество Элиас оказывает своему кузену, поскольку остальные Окку не удостоились подобной чести, а упоминались лишь в общем клановом приглашении, его получил отец коррехидора – сэр Гевин.

Рика уже раздевалась, чтобы лечь спать, когда до её острого, как у лисицы, слуха донеслись голоса. Встревоженный, высокий, чуточку дребезжащий, принадлежал, без сомнений, их квартирной хозяйке, а второй – бархатный баритон она узнала бы из тысяч мужских голосов. Это был голос четвёртого сына Дубового клана – Вилохэда Окку. Вил говорил что-то успокаивающее.

— Скажите, господин полковник, — эта фраза прозвучала уже неподалёку от двери спальни чародейки, — вы абсолютно уверены, что столь поздняя работа не несёт в себе опасности для жизни и здоровья нашей дорогой Рикочки? Надеюсь, вы не собираетесь проникать в банду воров или разбойников?

— Помилуйте, госпожа Призм, — последовал ответ, — разве ж я в таком виде похожу на разбойника? К тому же, смею вас заверить, то, о чего вы опасаетесь, происходит обычно только в приключенческих романах. Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя, коей я имею честь руководить, не числит среди своих методов подобное.

— Тогда почему же вы не сказываете мне причину, что потребовала незамедлительно вытащить юную девушку из постели и увезти в неизвестном направлении?

— Мои уста запечатывает служебная тайна, — Рика отлично знала, что при этих словах её начальник непременно должен улыбнуться, а на его щеках от этой улыбки появятся едва заметные ямочки, — не будь служебной тайны, я без колебаний подробнейшим образом ввёл бы в курс дела такую достойную пожилую даму, как вы.

— Ах, у нас поздние гости! — к компании, остановившейся у двери спальни Рики присоединилась вездесущая Эни Вада, выглянув из своей комнаты, — господин полковник! – вскричала она с прекрасно отыгранным удивлением, — какая счастливая неожиданность снова видеть вас в нашем скромном обиталище.

Чародейка не стала дожидаться продолжения представления, кое явно удумала устроить её подруга, накинула шёлковый халат прямо на ночную рубашку и вышла в коридор как раз в тот момент, когда госпожа Призм уже подняла руку, чтобы деликатно постучать в дверь.

— Эрика, — проговорил коррехидор, — просто замечательно, что вы ещё не спите. А то я уж было приготовился извиняться за то, что вытащил вас из постели. У нас срочное дело, одевайтесь, я подожду вас внизу.

— Одеваться? Как и для чего? – Рика понимала, что не стоило говорить откровенно и прямо в присутствии двух безмерно любопытных особ, не сводивших глаз с неё и коррехидора, — для выхода или для работы?

— Для работы. – последовал ответ, — выезд на место, — на этих словах Вил замялся, — словом туда, куда нас пригласили.

Чародейка кивнула и, пробормотав: «С вашего позволения», закрыла дверь, чтобы собираться. Природное любопытство не давало покоя. Она прикидывала, что же такое стряслось, чтобы четвёртый сын Дубового клана лично заехал за ней. Мог бы просто прислать сержанта Меллоуна. Значит, дело серьёзное, требующее его непосредственного участия. Получается — убийство, однозначно убийство. Но вот какое? Девушка застегнула все пуговицы и крючки континентального скромненького платьица с белым воротничком и манжетами. Убийство, требующее вмешательства коррехидора Кленфильда? Тут уж либо замешаны древесные кланы, либо магия, иного просто быть не может.

Она провела гребнем по чуть отросшим русым волосам (с зимней поездки в родовые земли Дубового клана Рика перестала красить волосы в чёрный цвет и подводить густо глаза, а также сменила несколько вызывающий «некромантский» наряд траурной горничной на гардероб, приличествующий её новому статусу невесты), подхватила свой рабочий саквояж и пошла вниз.

Там её глазам предстала умилительная картина: её начальник и названный жених сидел за столом с дымящейся чашкой чая (когда только тётушка Дороти успела!) в одной руке и печеньем – в другой. А Эни Вада заботливо подкладывала ему в маленькую розеточку земляничного варенья.

При виде Рики он отставил в сторону чашку, сердечно поблагодарил за угощение, отметив необычную нотку песочного печенья. На это госпожа Призм зарделась, точно юная дева, и поспешила пояснить, что понравившейся вкус получился благодаря добавлению в тесто к традиционному имбирю и кардамону капельку елового перца с южного архипелага.

В магомобиле Рика и коррехидор смогли, наконец, поговорить спокойно.

— Простите, что лишил вас законного ночного отдыха, — проговорил Вил, выезжая на широкую соседнюю улицу, — но это было вызвано необходимостью. Минут сорок назад мне позвонил дворцовый ассистент, господин Со́га, и попросил помощи. Его сын сегодня внезапно скончался в публичном доме.

Глава 2 РАЗГОВОРЫ И ЛОГИКА

Гвоздичная палочка ещё раз поклонилась и замерла в ожидании.

— Поведайте нам со всеми возможными подробностями о событиях минувшего вечера, — велел коррехидор.

Девушка вздохнула, тихонько кашлянула и сказала:

— Боюсь, подробный рассказ о плачевном происшествии, невольной участницей коего я стала по воле бессмертных богов, займёт слишком много времени, — её голосок был под стать внешности: высокий и по-девчоночьи звонкий, и лишь тень иностранных интонаций позволяла предполагать, что Палочка родилась за пределами Артании, — может быть, господина полковника устроит повествование о самых значительных и важных моментах, что запечатлелись в моей памяти, и мне позволено будет опустить множество ничего не значащих подробностей и пустых разговоров?

Господина полковника удивила взвешенная тирада, говорящая о несомненном уме Гвоздичной палочки, и он дал согласие выслушать рассказ лишь о самых значительных моментах.

— Каким показался вам господин Сога? – чародейка решила с самого начла направить рассказ в нужном направлении.

— Мне его было жаль, — покачала головой Гвоздичная палочка, — он пришёл таким потерянным, таким одиноким. Словно из его жизни навсегда ушло что-то важное, что-то такое, до потери коего, он и не знал, насколько ему это самое «что-то» потребно. И не представляет, каким образом его обрести снова. Я и мои напарницы – Лунная мечта и Огненный цветок, развлекали господина Согу как только могли: и песни ему пели, и танцевали. Цветочек по своему обыкновению даже анекдоты рассказывала такого толку, что солдаты в казарме покраснели бы со стыда. Я вот даже своими палочками его кормила. У бедолаги вовсе аппетита не было. Жевал драгоценные деликатесы, словно пустой рис.

— Как мы понимаем, это происходило на совместном этапе? – уточнил Вил.

— Да, — последовал ответ, — хотя мне госпожа управляющая шепнула, что ночь за мной будет, но клиент – есть клиент. Когда несколько девушек вместе его обслуживают, он сам волен выбирать, с кем возлечь. Поэтому все мы очень старались. Во-первых, репутация принцессы дома что-то да стоит. Во-вторых, той, кто на всю ночь останется, дополнительная оплата причитается, а ещё не исключено, что и сам благодарный клиент чем-нибудь одарит.

— И Сога показал на вас? – чародейка решила ни в коем случае не выпускать из рук инициативу расследования. Она уже почти освоилась в публичном доме и к ней вернулись её внимательность и хватка.

— Показал?! – невольно прыснула со смеху Гвоздичная палочка, — вы и в правду думаете, будто гость нас по росту построил и указал на меня, а я шаг вперёд сделала?

Рика неопределённо мотнула головой. В душе она нечто подобное и представляла, поэтому смешок проститутки ей совершенно не пришёлся по вкусу.

— Обычно клиент самим своим поведением выражает предпочтение, — нимало не смущаясь, разъяснила девушка, — господин Сога сидел подле меня, разговаривал больше всего со мной, особенно после того, как ему наскучили бредни Мечты о демонах и вампирах. Мы пили вино, и клиент даже положил руку мне на плечо. Я прильнула к нему в ответ – это-то и послужило сигналом, что остальным девушкам в комнате Ночных бабочек более делать нечего. Им пришлось незаметно удалиться. Не думаю, что наш гость заметил это, потому как я, следуя инструкциям госпожи Ду, одаривала мужчину нежнейшими поцелуями с всё нарастающей страстью. Поначалу он противился, но потом…

— Избавьте от подробностей, — перебил Палочку коррехидор, — не думаю, что нам с госпожой Таками нужно знать секреты вашего профессионального мастерства, — сообщите лишь самую суть происшествия.

— Чтобы вам лучше была ясна суть, мне придётся немного рассказать о господине Соге, — их собеседница по привычке мило надула губки и склонила голову набок, — его почтенный отец опасался, что за его наследником рода водятся противоестественные склонности. Но, со всей ответственностью и знаниями, проистекающими из особенностей моей профессии, а также богатого опыта общения с мучинами, берусь утверждать, что опасения отца господина Кейта оказались напрасными. Интерес к противоположному полу у него имелся, только был спрятан где-то в глубине души и погребён под грузом непонятных мне переживаний, физической слабости и полнейшей подавленности духа. Однако мои некоторые умения (я пускаю их в ход для особенных гостей, и сегодня как раз был такой случай) растопили лёд, сковавший сердце и тело бедного, бедного господина Соги, — она покачала головой, — и он воспрял. Не скажу, чтобы он загорелся страстью, но и холодности не проявил. Я старалась всеми силами вовлечь ещё больше, но тут…, — на глазах девушки сами собой навернулись слёзы, и она замолчала.

— Скажите, — мгновенно включилась чародейка, почувствовав себя в родной стихии, — его агония была мучительной? Продолжительной или быстрой?

— Агония? – перепросила Палочка, словно до неё не доходил смысл вопроса.

— Да. Для понимания ситуации я должна знать, и как можно более детально, что происходило перед тем, как ваш клиент скончался.

— Самое ужасное было то, что ничего совсем не происходило. Если бы я почувствовала, что господину Кейту сделалось плохо, я бы сразу прекратила…, оказала бы помощь, — она сглотнула, словно к горлу у неё подступила дурнота, — так ведь нет, не было ничего. От просто перестал двигаться. Поначалу мне подумалось, что он утолил свою страсть, я наклонилась к его лицу (вы ведь по позе этого несчастного должны были догадаться, как именно протекала наша любовь), коснулась губами холодных губ и тут увидела его остановившиеся остекленевшие глаза. Вы не представляете, как ужасно обнаружить, что ты занимаешься любовью с трупом!

Глава 3 НЕУДОБНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

У чародейки оставалось около часа, чтобы переодеться к обеду в Дубовом клане. Вилохэд отвёз её домой и поехал по каким-то своим делам. Это было очень мило с его стороны, поскольку его появление (или даже звонки по недавно проведённому магофону) вызывали неизменное волнение квартирной хозяйки и подруги Эни, что, само собой, выливалось во множество намёков, предположений разной степени неприличия и восторгов по адресу «бесподобного полковника Окку – самого любезного и самого красивого из всех молодых мужчин Кленфилда». Вот уж, чего нельзя было отнять у четвёртого сына Дубового клана, так это его умения производить впечатление на слабый пол. Рике не раз и не два довелось наблюдать, как от одной улыбки её жениха таяли сердца как девочки-подростка в лице младшей сестры Турады, так и более чем пожилых дам, давно уже позабывших о флирте и ухаживаниях в свой адрес. Порой даже бывало обидно, что, общаясь с чародейкой, Вил никогда не пускает своё обаяние в ход.

Рика надеялась незаметно проскользнуть к себе и по-быстрому облачиться в какое-нибудь из весенних платьев. Внимательная портниха Дубового клана не только позаботилась о традиционном наряде для свадебных торжеств его величества, но и прислала «необходимое для младшей невесты весеннее обновление нарядов». Девушка даже помыслить боялась, в какую сумму обошлись все эти платья, сумочки, туфельки, шарфы и шляпки. В отдельной коробочке лежала дюжина батистовых носовых платочков с вышивкой из дубовых листьев и желудей. Рика попыталась осторожно заикнулась об этом Вилу, но тот небрежно отмахнулся, посоветовав не брать денежные вопросы в голову, мол, так положено, и следует воспринимать обновки как своеобразную форму для невесты Дубового клана.

И теперь чародейка мысленно обратилась к небесам, чтобы её любопытная подруга ушла куда-нибудь наслаждаться весенней погодой или новомодным крошенным льдом, которому она пела дифирамбы только вчерашним вечером. Но, возможно, у небожителей были дела поважнее просьб практикующей некромантки двадцати трёх лет от роду, потому как Эни Вада обрадованно выскочила в прихожую.

— Рикочка! Ты как раз вовремя. Мы уже отправили утку на допекание, — она выразительно помахала в воздухе рукой, как бы призывая насладиться запахом жаркого с пряными травами и чесноком.

Рика усмехнулась. Эни была отличной пианисткой и сносно вышивала, но на кухне она превращалась в сущий кошмар. Всё у неё падало, подгорало, проливалось или перекипало через край. Если же учительнице музыки случалось довести начатое до конца, то большая часть кушания оправлялась в мусорное ведро, ибо пока на памяти Рики не нашлось ни одного человека, осилившего доесть готовку подруги до конца. Эни, правда, рассказывала о троюродном кузене, который вроде бы хорошо отзывался о её кулинарных талантах, но Рика и госпожа Призм были склонны приписать эту станность нежным чувствам кузена к статной черноокой красотке.

Теперь же на Эни был надет фартук-каппоги, а это означало, что госпожа Призм допустила-таки свою жилицу до святая-святых – приготовления субботнего обеда. Правда, вместе с каппоги на Эни ещё и красовался шерстяной шарф, в несколько слоёв обмотавший шею.

— Вчера перестаралась с ледяным десертом, — пояснила подруга, перехватив удивлённый взгляд чародейки, — ты была права. Ни манго, ни малина, ни даже взбитые сливки дела не меняют: лёд так и остался льдом, пускай даже сладким, и у меня теперь основательно болит горло. Сие очень плохо, так как в понедельник занятия по вокалу с дочерью госпожи Карпентер. Даже не знаю, каким образом выкручусь.

Рика выслушала и сообщила, что обедать сегодня дома не будет.

— Как? – это уже подоспела из кухни госпожа Призм, также в фартуке-каппоги и с перепачканными мукой руками, — я ещё и гёдза затеяла, а вы отказываетесь! Нам с Эничкой вдвоём нипочём не осилить праздничный обед!

— По какому случаю праздник? – удивилась Рика.

— На моей родине, — охотно пояснила квартирная хозяйка, — в это время года принято отмечать День рисовых ростков. На стол непременно ставят запечённую утку и рисовые гёдза с начинкой из капусты и курицы; собираются вместе с родными за обильно накрытым столом, пьют рисовое вино, обязательно хорошенько кушают и желают друг другу здоровья и долголетия. Я даже купила на рынке побеги бамбука для весеннего салата. Неужели у вас снова срочная работа?

Рике было стыдно врать после слов тётушки Дотти. Та была одинокой: муж умер, детей у них не было, а немногочисленная родня жила где-то на восточных островах. Пожилая женщина привязалась к своим молодым жиличкам, да и Рика с Эни в меру сил старались заменять пожилой даме семью.

— Мне, правда, очень жаль, — честно призналась чародейка, — но я получила приглашение от главы Дубового клана, и, как младшей невесте, мне придётся сегодня обедать там.

— Боги, — квартирная хозяйка, позабыв, что у неё руки в муке, прикрыла рот, выпачкав лицо, — не верю своим ушам! В Дубовом клане чтут те же традиции, что и у меня на родине! Невероятно и так лестно!

Рика очень в этом сомневалась, но сочла уместным солидно кивнуть.

— Конечно, конечно, дорогая, — тётушка Дотти готова была прослезиться, — долг перед своим кланом священен! Ступайте, и пусть боги урожая даруют вам и всем вашим новым родственникам процветание, здоровье и долголетие.

— Аминь! – подытожила Эни новомодным материковым словечком, недавно вошедшим в лексикон артанской молодёжи.

Никто толком не знал, что именно оно означает, но звучало солидно и необычно.

Глава 4 ВОСКРЕСНЫЕ ХЛОПОТЫ

Надеждам увидеть во сне жениха не суждено было сбыться даже на новом месте. Спалось чародейке беспокойно, она раза четыре просыпалась безо всякой причины, а когда, наконец, крепко заснула перед самым рассветом, ей привиделся нудный сон о том, как она блуждает по незнакомому городу и почему-то ищет выход к морю. Город был старым, пыльным и жарким, улицы запутанными, а общее ощущение от сна – неприятным. Возможно, виной всему были грачи, что сидели на чахлых деревьях, кружили по выцветшему небу, то и дело опускаясь перед самым носом на дорогу.

Проснувшись, чародейка обнаружила у себя в комнате незнакомую девушку, замершую у двери.

— Вам чего? – Рика натянула одеяло почти до шеи.

— Доброе утро, госпожа, — поклонилась девушка, — я – ваша горничная Аги́сэ. Служить вам – большая честь для меня.

— Почему ты стоишь в моей спальне? – спросила обескураженная чародейка.

— Младший господин велел дождаться вашего пробуждения и сразу начать служить вам.

Рика вздохнула, сдержав улыбку. Она сильно сомневалась, что Вилу взбрела в голову фантазия оправить горничную в комнату к ней дожидаться её пробуждения. Скорее всего девица поняла приказ не совсем правильно. Горничная оказалась довольно хорошенькой, явно младше Рики, с круглым личиком и каштановыми волосами. На ещё по-детски округлых щёчках играл здоровый румянец.

— Ты местная? – спросила чародейка, чтобы хоть как-то разрядить неловкость. Девица продолжала стоять столбом, не сводя Рики глаз и теребя белоснежный фартук.

— Нет, госпожа, я приехала из Оккунари только три дня назад. Леди Мирай самолично избрала меня из четырёх кандидаток для почётной миссии служения младшей невесте Дубового клана, только вот, — она замялась, и Рика увидела, что горничная находится на грани слёз, — я не знаю, как достойно служить, простите, — низкий поклон.

— Ничего, — ободрила её чародейка, — у меня ведь тоже никогда не было горничной, и я тоже не знаю, что это такое. Успокойся. Как-нибудь вместе разберёмся.

— Могу помочь с водными процедурами и одеванием, — приободрилась Агисэ, — господин Фибс сказывал, что он завсегда помогает милорду с бритьём, набирает ему ванну, — она загнула пальцы, — кажется, младший господин любит горячую, а старший – прохладную. Или наоборот? Пока господин принимает ванну, нужно незаметно и тихо расстелить постель.

— Постой, А́ги, — проговорила Рика, — не вали всё в одну кучу. Бритьё и одевание – это с утра. Ванна и расстилание постели – вечером.

— Ой! – Аги зажала рот рукой, — я всё попутала. Извините!

— Давай так, — заявила чародейка, понимая, что теперь у неё появилась нежданно-негаданно подчинённая, которой требуется руководство, а, возможно, и обучение, — начнём с того, что я пойду умываться и всё такое, а ты застелешь постель и поможешь потом завязать пояс на платье. Идёт?

Горничная взглянула на госпожу глазами испуганной белки, готовой в любую секунду пуститься наутёк, потом проговорила:

— Да, да, как прикажете!

И почти бегом ринулась к кровати.

Оказалось, что чародейка проспала слишком долго. Герцог уже позавтракал и отбыл в Кленовый дворец. Вил допивал кофе, просматривая воскресные газеты.

Рике Фибс подал омлет с рисом, мягко отстранив рвущуюся обслуживать свою госпожу Агисэ.

— Полагаю, нам следует начать с поездки ко мне, — предложила чародейка, — наверняка госпожа Призм не находит себе места от беспокойства. Она всегда очень тревожится, если я или Не задерживаемся, а уж, коли ночуем вне дома, это вообще, — она махнула рукой, — повод для волнения вселенского масштаба.

— Фибс вчера позвонил твоей квартирной хозяйке и поставил её в известность о твоей ночёвке в резиденции клана, — проговорил коррехидор, откладывая газету в сторону, — так что она в курсе. Но начать всё же лучше с перевозки вещей, а потом уже Академия. Давай позволим профессору Айвори вволю выспаться воскресным утром.

Рика была даже рада, когда за вещами вместе с ней отправился и коррехидор. При нём обе дамы обычно воздерживались от неуместных расспросов, смешков и намёков сомнительного толка.

Оказалось, что госпожа Призм уже любезно упаковала вещи чародейки по просьбе всё того же вездесущего дворецкого, а это означало, что новость о переезде Рики уже перестала быть новостью. Эни быстренько освободила шею от тёплого шарфа, поклонилась Вилу и поздравила их обоих с подобающей вежливостью. Госпожа Призм, прослезившись, обняла Рику, взяв с неё слово, что они и впредь будут наведываться в гости, а заверение коррехидора об продолжении оплаты комнаты чародейки, пока не найдётся достойный жилец, выплеснулось в бурю благодарных слов и поклонов.

От действующего на нервы прощания спас Вил, он вытащил свои часы с дубовыми листьями, поглядел на них, выразительно присвистнул, показывая, на сколько они уже задержались, после чего с вежливой твёрдостью сообщил, что лишь важные дела службы его величеству вынуждают их обоих покинуть гостеприимный кров тётушки Дотти.

— Не думала, что съехать с квартиры окажется так томительно и даже немного грустно, — проговорила Рика, когда они уже вышли на улицу, — оказывается, моя привязанность к Эни и тётушке Дотти куда сильнее, чем мне казалось. Словно какая-то часть меня остаётся тут, — она бросила прощальный взгляд на двухэтажный особняк на улице Колышущихся папоротников.

— Так бывает, когда в твоей жизни назрели перемены, — сказал Вил, — но ты же не на континент уезжаешь и не на острова. Несколько кварталов и мост через Журакаву не станут серьёзным препятствием для поездок в гости. К тому же обе дамы вполне могут и сами навещать нас в резиденции клана. Почему-то мне кажется, матушка будет рада устроить брак Эни.

— Леди Мирай?! – не поверила своим ушам Рика.

— Да, — усмехнулся коррехидор, — моя мать кажется холодной и неприступной, но это лишь внешняя защита от мира, избранная и осознано выстроенная красивой женщиной ещё в юности. Устраивать браки – её давняя страсть. Мама не особо любит вспоминать, как будучи выпускницей Кленового института попыталась устроить брак лучшей подруги с моим отцом, но в итоге сама стала первой леди Дубового клана. Неудача нисколько не охладила её любви к сватовству, так что у Эни имеются неплохие шансы.