Xxxl. Как не влюбиться в миллиардера

Глава 1

Фитнесс –центры придумали инквизиторы. Раньше, во времена смутные, эти адские залы назывались пыточными, сто пудово. А тренажеры использовали для того, чтобы колесовать ведьм и вздергивать на дыбу прочих отступников. Например, вон у того парня на гакк-машине скоро выпадут от натуги глаза и повиснут как у улитки на ниточках. Господи, что я тут делаю?

- Зина, куда ты опять уставилась? – недовольный голос церберши Карины, приставленной ко мне любящей мамулей в качестве личного тренера,  заставил меня вздрогнуть.- У тебя сегодня по плану фет барн. Надеюсь в этот раз ключ безопасности при тебе?

Я поежилась. Чертову пластмасску я конечно же забыла в раздевалке, ну не возвращаться же за ней было в подвальное помещение. Не ближний свет. А признаваться бабе, похожей на жидкого терминатора в своей рассеянности, половина самоубийства, уж поверьте. И так наломаюсь сегодня так, что на работу завтра утром поползу кряхтя и стеная.

- Да,- малодушно солгала я, похлопав себя по несуществующему карману на блестящих розовых лосинах, купленных мною явно в пароксизме послерабочего безумия.- Кроссовки зашнурованы, вода в подстаканнике,- предвосхищая дальнейшие вопросы отрапортовала, посмотрев на озадаченную тренершу, глядящую на меня с едва прикрытой жалостью.

-Сейчас начнешь? – совсем по – человечески спросила женщина – агрегат, проплаченная моей неуемной родительницей. Дело в том, что маман твердо решила выдать меня замуж, только вот никто не зарится. Не в ходу сейчас у мачо дамы с рубенсовскими формами.

Я кивнула. Чего ждать то у моря погоды? В этой «пыточной» даже отключение света не является уважительной причиной отлынить от аутодафе. Мощные генераторы не оставляют шансов несчастным еретикам.

Никогда, слышите? Никогда в жизни не соглашайтесь на жиросжигающую тренировку не имея в рукаве туза в виде ключа безопасности. Хотя, сегодня видимо мой ангел хранитель отвлекся на грудастую девку, похожую на богиню, грациозно подтягивающуюся на гравитроне. И ключ бы мне вряд ли помог.

- Погнали,- рявкнула Карина, и врубила на полную мощность беговую дорожку. Я попыталась бодро заработать ногами, но от чего – то не смогла. Что – то с треском лопнуло, полотно адской машины понеслось с бешеной скоростью. – Ключ, где ключ? – донесся до меня голос тренерши, истеричные нотки в котором потонули в вое тренажера.

- Нету, - вякнула я, вдруг осознав что по дорожке я не бегу оказывается, а очень бодро ползу, активно перебирая всеми четырьмя конечностями. Но додумать я так и не смогла, потому что почувствовала, что скорость дорожки увеличивается.

- Черт, она не работает,- заорала Карина,- не могу выключить. Зина, расслабься, не ползи, умоляю.  Помогите!- панически проорала всегда невозмутимая церберша, щелкая кнопками на обезумевшем агрегате.- Я сейчас вернусь. Надо вырубить электричество.

Куда там, я обезумев от бешеной скачки нарастила бодрый галоп, чувствуя себя цирковой кобылой. Карина исчезла за секунду. Оставив меня один на один с взбесившейся машиной убийств. И я поняла, что уже не могу держать заданный темп.

Мир вдруг перевернулся. Один раз, второй. А потом я взлетела в воздух, расщеперившись как белка летяга.  Показалось, что я протаранила спиной каменную стену, которая громко охнула басом. Перед глазами у меня пронеслась вся бестолковая жизнь. Одной ноге стало холодно, руки тряслись как у бродяги – алкаша, а мир вокруг виделся кверху – ногами. Под моим затихшим телом что – то активно зашевелилось. Я открыла рот, и заорала во всю мощь сведенных судорогой связок.

- Господи, у тебя голос, как у дельфина во время брачных игр, заткнись и слезь с меня, — прогудело нечто, все тем же басом и резко сбросило меня на плиточный пол с моего достаточно мягкого ложа.

«Наверное я упала на мат, но он почему - то говорящий. Так разве бывает? » - запоздало подумала я, ослепнув от боли в отбитом заду, содранных, по всей вероятности до мослов, коленях и сбитых ладонях.

- Живая? – поинтересовался бас. Я наконец открыла глаза и уставилась на огромного бородатого мужика, на бандитской физиономии которого расплывался великолепной синевы фингал.

- Частично,- вякнула я, и только сейчас поняла, что валяюсь у ног этого бородача, раскорячившись как препарированная лягушка, и он видел мой позор.

- Когда ты лежала на мне, выглядела более привлекательно, жабка,- хохотнул мерзавец. Это что же. Я на него...? Оооооо. Он назвал меня жабой. Черт, боже, за что?- Штанцы у тебя, класс. Были.  Жаль, что теперь их придется выкинуть. Хотя, там  и выкидывать то уже нечего. Лайкра не для слабаков. Ни разу не видел, что бы бабы так быстро лишались одежды. А трусишки могла бы и поинтереснее надеть, меня соблазнить «неделькой» трудно. Искушен я, знаешь ли. Но то, как ты использовала спорт инвентарь, ради того, чтобы завалить меня, произвело неизгладимое впечатление. Еще ни одной бабе не удавался этот финт.

- Почему? – ну почему я такая идиотка. Зачем спросила? Ясно же, что услышу очередную порцию издевки.- В смысле трусишки? Что ты,- начала было я, но наткнулась на едкий взгляд сузившихся глаз, — то есть вы, себе позволяете?

- Я? - кровожадно ухмыльнулся чертов медведь, оскалив белоснежные клыки.- Я вообще –то тягал железо, пока ты, жабка, не сбила меня с дельты. Честно признаюсь, впервые в жизни я видел, чтобы беговую дорожку использовали подобным образом. Был восхищен, потому прощелкал момент, когда ты со скоростью торпеды с него слетела, не успел среагировать.

За что, господи? Ну за что? Почему именно я? Я ведь хожу в собачий питомник волонтерить и бабушкам всегда место уступаю в транспорте, а еще подбираю на улице бездомных животных, лечу их и пристраиваю, даю путевку в жизнь. Так за что ты наказуешь меня так изощренно.

Я стояла напротив огромного, похожего на гризли, мужика и мечтала провалиться сквозь землю. Только бы не чувствовать взгляда подбитых насмешливых глаз на своем заду, который не прикрывали лосины, рассыпавшиеся на «стрелки», а нарисованная мордочка киски на трусах сейчас не казалась мне милой – скорее пошлой и неуместной.

Глава 2

Зинаида

-Мама, ну за что ты меня так назвала? – всхлипнула я и зашипела от боли. Мама засопела, и с утроенной силой начала работать ватным тампоном, пропитанным йодом.

- Ты лучше расскажи, кто это тебя так покалечил? Уж больно травмы интересные, я бы сказала неоднозначные. Надеюсь это был здоровый парень, похожий на мужика из «Игры престолов», но того бородатого, помнишь? – хихикнула родительница, мечтательно приложив ладошку измазанную йодом к своей щеке.

- Мама, успокойся уже. Я не понимаю, почему ты не радуешься. Твоя дочь – примерная девушка, не пьет, не курит, тебя слушается, не шалается по подворотням. Я даже ходила на занятия в спортзал. Не понимаю, почему ты стараешься выпихнуть меня из своей жизни.

- Понимаешь, доча, когда девочка не шалается, как ты изящно выразилась, в семнадцать лет - это приводит  в восторг маму, когда в двадцать лет девушка учится и строит карьеру – это вызывает гордость, когда в двадцать два года у мадемуазель до сих пор нету парня, мам это начинает напрягать. А вот когда чаду исполняется двадцать пять, нет нормальной работы, желтая газетенка не в счет, параметры далеки от модельных – мама начинает жалеть, что ее доченька не шалается. Мама не знает что делать. Конечно я напрягаюсь.

- А если при этом ее дочь зовут Зина, и ее мать делает все возможное. Чтобы ей было страшно идти домой, таскает женихов не первой свежести для своей кровиночки всячески подталкивает ее к грехопадению со старым, лысым бородавочником - то это вообще катастрофа,- вредно закончила я и взвыла от того, что любящая мамочка с силой припечатала пропитанную антисептиком вату к открытой ране.

- Бородавочника звали Адольф Гильермович, и он не старый. А потом, тебе же его не варить. Ох, сердце схватило. Ты меня вгонишь в могилу, и внуков я не увижу, похоже - рявкнула родительница. – А ты провыбираешься и останешься в девках. Даже Каринка отказалась с тобой заниматься. Вчера звонила, говорит денег никаких не нужно. Что ты натворила то опять? Умру я, будешь вон, с блоховозками этими остаток жизни коротать,- кивнула она на белоснежную красавицу кошку, которую сама же и прозвала «Чучмечкой» уж не знаю по какой причине.

- А у твоего Адольфа прическа была «Былинка на ветру» - не осталась я в долгу, вспомнив зачес из трех волосинок на гладкой лысине. Волосинки были щедро смазаны гелем и от порывов сквозняка подскакивали на дешевом скальпе женишка, как крышка на кипящем чайнике.

- Оооо,- снова схватилась за грудь маман, только от чего-то за правую.

-Сердце слева, а мне на работу пора, — радуясь тому, что скоро сбегу из дома, подскочила я на табуретке, заскулила от боли и метнулась в свою комнату, пока умирающая лебедь не опомнилась. 

-Перчатки надень, те ажурные, чтобы никто не видел твоих содранных ладоней. А то подумают невесть что,- придала мне ускорения мамочка.

- Эх, Чуча,- тихо вздохнула я, с трудом натягивая на зад джинсы, купленные мною неделю назад на распродаже. Сели они, что ли, не застегиваются. Кошка мяукнула и отвела глаза.- Он был похож на того здоровяка из маминого сериала. Но мне ничего бы не светило, в любом случае.

Конечно я опоздала. Просочилась в холл редакции газеты в которой работаю, в надежде на то, что меня посетит суперспособность становиться прозрачной. Невзирая на то, что рабочий день начался минут сорок назад, обычно пустой в это время предбанник был многолюден. Я ввалилась в офис, и поежилась, почувствовав себя Бубликовым из всем известного фильма. На меня уставились десятки глаз.

- Здрасти,- пискнула я,- тут что фестиваль?

- Иди, главный ждет тебя. Рвет и мечет,- словно приговор прошептала Лизка. – Зина, чтоб тебя разорвало, ты...

-Пришла?- раздался трубный рев Альфредыча, моего непосредственного начальника, предвещающий рагнарек, не меньше. Мы любовно зовем тщедушного главреда Крюгером, ибо похож.  – Быстро в кабинет.

Я ссутулилась и поползла к месту казни, слушая за спиной странные противные смешки. Убью Лизку, за то что мне не позвонила. Могла бы и предупредить, что меня будут четвертовать. Я бы забюллетенила. Но за что? Не за опоздание же.

- Здравствуй, дорогая «Промсарделька» - кровожадная усмешка на страшной физиономии начальника меня напугала даже больше, чем паскудно – обидное обращение.

- Что вы себе позволяете? – икнула, вперившись взглядом в огромный экран для презентаций за спиной Альфредыча, транслирующий монстра, затянутого в розовую лайкру. Монстр пыхтел, пучил глаза и со скоростью света полз по какому –то черному полотну, оставляя за собой километры. Полотно блестело, дымилось, искрило, и казалось что из бодро подпрыгивающей задницы чудовища вылетают столбы переливающегося смога. Морда монстра, отдаленно напоминающего человека, показалась мне странно знакомой. Но озарение на несчастную мою головушку еще не дошло, поэтому я даже хихикнула. Монстр на экране, вдруг взвыл, соответствуя всем канонам своей монстрячей сущности и взлетел в воздух. У меня перехватило дыхание. Розовые штанцы с треском лопнули и рассыпались на нитки. Трусы на уродце, попали крупным планом в кадр.

- Этто как? Это же...- заскулила я, схватив со стола начальника графин. Ополовинила его в один глоток, не в силах отвести взгляда от страшной картины. – Ноги... Это...Черт... Но как же?

- Зина, ты теперь звезда инета,- заржал Фльфредыч,- у меня даже есть любимое место, сейчас перемотаю. Знаешь, впору даже автограф просить.

- Не надо перематывать,- выдохнула я, упав на стул.- Вы теперь меня уволите?

-Ну что ты, девочка. Я даже премию тебе выпишу, потому что...

Мне показалось, что я проваливаюсь куда – то в глубины ада. И начальника я не слушала. Я знаю кто сделал это позорное видео и его выложил в интернет. Чертов бородатый мерзавец, только он мог пойти на такую полость. Найду. И заставлю удалить этот ужасны пасквиль. Никто не имеет права лезть в мою жизнь своими грязными лапищами.

Глава 3

Егор Холод

- Это что? – хмыкнул я, рассматривая надувную лохань, по размеру напоминающую бассейн олимпийского резерва, втиснутую в центр убогого номера люкс. В условном джакузи плескались два существа, иначе не назвать. На представительниц прекрасной половины человечества эти киборги были похожи отдаленно. В этом городе все такое – уродское, серое, поганое. И настроение мое в тон чертову празднику жизни – землисто – серое, до оскомины.

- Ты же не думал, что я как раб лампы натрахтибидохаю  стационарную купель за пять минут, выдрав из бороды две волосины? – заржал Михуил.

- Я спрашиваю, что в надувном убожестве плавает? – поддернул на бедрах полотенце, рассматривая красоток.- Ты их в союзмультфильме что ли снял? У них рыбы вместо голов, помнишь там как было? «Оставайся мальчик с нами». Я ночами ссался после просмотра сказочки.

Девки встрепенулись и выползли на сушу, предоставив свои ужасающие прелести затянутые в глухие купальники, моему пытливому взору. Ну, справедливости ради жира в чемоданообразных задницах див не было, только силикон. Так же как и в похожих на грелки грудях и губах пельменях. Талию я бы мог обхватить пальцами при желании. Вот только его то как раз я сейчас не чувствовал, желания этого самого.- Ты решил зарубить мое либидо на корню, а Михаил? Или так блюдешь мою имиджевую девственность? Я просил бабу размера «бегемот в юбке». А это что? Профанация.

- Ну нету таких в приличных салонах. По моему запросу только этих предоставили. Булколюбы ходят по другим норам,- улыбнулся Мишка, — А что, хорошенькие. Выбирай, какая твоя.

- Так ты еще и сам собрался вымазаться в дерьме? – насмешливо приподнял я бровь.- Фу, Миня, я был о тебе более высокого мнения. А как же твоя невеста, ради которой мы вчера нажрались на твоем мальчишнике до синих соплей?  Ты, все же, развратник и предатель. Не повезло с тобой Стеллке.  Надеюсь с нами в бассейн ты не полезешь? Или решил блюсти меня, как постельничий, помогать там советом и поддержкой.

- Слушай, Холод, я понимаю, у тебя флешбеки из прошлого, и бак свистанул, но моя личная жизнь не повод для шуток,- поморщился Михаил, поманив пальцем одну из гаргалыг.- И я не люблю воду, ты знаешь. Мы уж по –старинке.

- А вот фиг тебе, я обеих хочу, так и быть, спасу твою добродетель. Приму на себя напалм страсти, — оскалил я зубы. – Рыбы, говорят все же полезнее промсарделек. А, Михаил? Как считаешь, сдюжу?

- Придурок,- ухмыльнулся верный друг. – Я охрану с двери снимаю. Оставлю только у лифта. Негоже холопам видеть, какие непотребства их барин творит. Через два часа у нас ужин в мэрии. Егор, умоляю, не взбрыкивай. Это важно.

- Кому? – дернул губами я, сдирая с бедер полотенце. Прыгнул в лохань, обдав искусственных кукол миллиардом горячих брызг. Надо отдохнуть. Надо расслабиться. Надо просто забыть где я. Мишка прав, я схожу с ума. Схожу с ума. Девки взвизгнули, как сирены, когда я дернул их на себя.

Я даже не понял, что произошло. Не успел, увлеченный началом действа.

Двухстворчатая дверь с грохотом распахнулась, половина ее обвалилась на пол, словно под воздействием точечного взрыва. Страхолюдные девки заголосили теперь уже испуганно. Что – то с силой вломилось в чертов надувной бок уродского джакузи, который лопнул с грохотом, равным разрыву лимонки. Меня ослепила вспышка. Вода хлынула из пробоины. Я почувствовал себя персонажем фильма – катастрофы. При чем такой, нефиговой катастрофы, по силе сравнимой с Титаником. А потом пришел страх. Черт, охраны нет. Где Мишка? Меня заказали? Ничего другого от вонючей малой родины я и не ждал.

- Держите эту овцу!- заорал, невесть откуда явившийся помощничек. – Горыч, ты как? Прячь морду, слишком она приметная. Так и знал, что...

- Пусти,- услышал я яростный визг и уставился на шипящее, пинающееся существо, зажатое в лапищах морщащихся от боли бодигардов. Огляделся по сторонам, оценил обстановку. Верещащие силиконовые девки, прижались к своему лопнувшему сродственнику. А что, в них резины то похоже больше оказалось, чем в несчастном джакузи. Эти дуры хоть не лопнули и то дело. На полу валяется тележка, которой пользуется обслуга. Я осмморел рассыпашиеся по полу швабры. На них наверное, это плюющееся чудо и прилетело.

- Ты,- зашипела чертова тварь, прервавшая сое веселье, ты, гад. Ну, конечно.

Я сфокусировал зрение на морде диверсантки и проследил ее взгляд. Ухмыльнулся, поняв куда она смотрит, и при этом пунцовеет своими похожими на наливные яблочки, хомячьими щеками, и пошел к этой дуре расслабленной походкой. Ну да, на мне же нет даже нитки.

- Повезло тебе, детка. Я сегодня в ударе, а Миш? Голый Холод, звучит как песня. Какого беса ты зздесь забыла?

- Не подходи,- пропищала толстуха, наряженная в униформу отеля и выставила вперед махрушку на палке, которой обычно стирают пыль.- Я убираться пришла. Думала нет тут никого. Ну пустите меня, дяденьки.

-Ну как можно отпустить такую прилежную работницу? Лягушонок, ты пришла очень вовремя. Спасла меня от грехопадения. Как раз к началу веселья. И костюмчик у тебя для ролевых игр - что надо, — И зачем я ее пугаю эту глупую жируху? Как черт толкает, ей-богу. Надо просто отпустить несчастную косячницу.  Просто баба от прилежности своей перестаралась. Или нет? Черт, а ведь я ее где - то видел. Ног де? ? Мать твою, да это же...

- Отойди, а то я загоню пипидастр тебе...- вякнула "Промсарделька". Сама пришла.

Миха хрюкнул, и я понял – едва сдерживается, чтобы не заржать, паразит.

-Куда? – прошептал я, подойдя вплотную к пахнущей, почему – то, яблоками курочке. Согнулся в три погибели, чтобы она услышала. – Куда загонишь? Э нет, лягушонок. Тут у нас вход рубль, а вот выход...Зачем явилась?

Девка всхлипнула, сделала шаг назад. Подскользнулась и... Я взвыл, когда чертова пылевытиралка врезалась мне в пах. Мир взорвался миллионами радужных искр. Толстуха свалилась в огромную лужу и скуля, поползла к выходу. Ну ничего себе денек выдался. Огнище.
- Обыскать,- прорыдал я, вертясь на месте, словно огромный бородатый, голый волчок. – Эта овца не просто так тут. Остальные все - вон. Вон, черт возьми. И мне, Мишка, пузырь со льдом. Быстро. Девку закрыть в кабинете, пока в себя не приду. Я сам ее допрошу. Когда смогу. Если вообще смогу.

Глава 4

Егор Холод

- Где она? – орал я, мечась по кабинету и заглядывая во все шкафы, даже зачем – то выдвинул ящик у письменного стола. Будто могла там спрятаться Промсарделька, в этом маленьком отсеке для бумаг.- Где чертова баба? Только не говори, что она вылетела в трубу на чертовой метелке.

- На пипидастре,- задумчиво поправил меня Мишка, тоже осматриваясь по сторонам. Помощничек – то тоже озадачен, судя по выражению непонимания на зверской физиономии.

- Меня очень поражают твои познания в принадлежности и названиях инвентаря поломоек,- ехидно хмыкнул я, дернув себя за бороду. Подбородок горел, словно облитый кислотой.

- Горыч. Ну я правда не знаю, куда делась эта заводная обезьяна, — развел руками Мишка, глядя, как я по пояс высунувшись из окна, оглядываю окрестности. – Пятый этаж, Холод. Ты же не думаешь...

- Я думаю, что от этой бешеной колбасы можно ждать чего угодно,- хмыкнул, подцепляя пальцами валяющуюся рядом с подоконником розовую пудреницу. Дешевка, пластмассовый корпус украшенный иероглифами. В моей жизни нет места таким вещицам. Поддел пальцами защелку на футляре, которая оказалась страшно тугой и не поддалась.– Могу поклясться, что вчера этой вещицы тут не было. И вот скажи, Михаил, эта мымра мажет морду вот этим вот, а похожа на утреннюю розу, а я прохожу детоксы всякие, питаюсь по программе, не жру сахар, а морда вся в прыщах и чешется. Где справедливость? Как открыть эту розовую гадость?

-Она цикламеновая,- как – то неуверенно посмотрел на пыхтящего меня мой верный оруженосец.

- Прэлэстно, Михаил, ты просто жжешь,- хрюкнул я, наконец справившись с уродской застежкой. Мишка вдруг замер и заорал,- не открывай, я знаю что это. Дымовая ...

 Но было поздно. Я с треском сломал маленькую безделушку. Комнату заволокло розовым, простите цикламеновым, дымом воняющим жженой резиной, во рту поселился привкус химической клубники, а глаза полезли из орбит. По – памяти метнулся к окну, запнулся об ножку проклятого кресла и растянулся во весь рост на затоптанном казенном ковре, пропахав бородой добрых полметра. Мишка, потерянный в ведьминском тумане, странно молчал и от этого было страшно. Я не институтка, но сейчас чувствовал, что проваливаюсь в паническую атаку. Через минуту дышать стало легче, зато физиономию обожгло болью, казалось, что с меня сняли скальп, освежевали и обглодали череп.

- Живой? – в голосе Мишки я услышал неприкрытый страх. Он подхватил меня под мышки и поволок в сторону уже открытого окна. – Слушай, Горыч, может уедем отсюда? Прямо сегодня. Ты был прав, не нужно было ехать в этот город. Слышал, что эта толстая сказала? Стадо бизонов африканских скопытит. Мы с тобой даже на быков колхозных с трудом тянем. Если уж толстая баба нас ухайдакала на раз дымовой шашкой из магазина «Все для вечеринок». Представляешь, что будет, если она выйдет на тропу войны?

- Найти, далеко она не ушла. Крышу проверьте, — с трудом совладав с горлом, словно присыпанным песком со вкусом противной клубники, рявкнул я.- Я сдеру с нее шкуру. Сожру сардельку с потрохами. Быки – опасные животные.

- Да, крышу то тебе проверить не мешает, и мне тоже. А жрать сардельку разбитыми губами тот еще аттракцион,- вздохнул Мишка. – Эта дамочка за два дня сделала из тебя инвалида красоты и секса.  Как ты выступать будешь завтра, ума не приложу. Вся морда – в мясо. Очками такую красотищу не прикроешь. Фингал еще не прошел, красивый такой стал, зеленый. Очень сочетается с колером «сырое мясо». Придется искать гримера.

- Сначала найди гадину. Не могла же она испариться? Притащи мне ее, я хочу...

- Я уже начинаю сомневаться, что мы ее вообще найдем,- голос друга сейчас мне совершенно не понравился. – Ребята обнаружили в тележке диктофон и профессиональную фотокамеру. Думаю, что она была еще чем – то оснащена. И если я прав, то мы попали. Девка профи, Холод. Как бы не подавиться нам, и зубы не поломать. Черт, ну что за непруха? Думаю завтра наши физиономии будут в прессе, и боюсь не только физиономии. Ты зачем голый то шлялся перед этой сукой?

- Думаешь в фитнес – центре нас пасли?

- Думаю, что с момента нашего приезда в город пасли. На видео не видно было, кого эта ведьма завалила в «Чугунной дюймовочке», не просто так она появилась.

-Тогда, что она там бурлила, что это мы выкинули в сеть ролик? Или это она так скакала на беговой дорожке, чтобы нашу бдительность усыпить.  Не пори чушь, скорее всего девка просто слепая корова. И кто – то дергает ее за ниточки. Кто – то очень хитрый и умный, –ухмыльнулся я.- Чего стоишь, Миша? Цыгель – цыгель. Эта коза где – то рядом, я чувствую, за километр воняет сарделятиной. Прочешите гостиницу. Пока не найдем ее, ничего не узнаем. Я выбью из нее все тайны, уж поверь.

- Или она из нас выбьет остатки разума и здоровья.

 Мишка унесся, подняв столб пыли с плохо пропылесосенного ковра. Я подошел к окну и еще раз осмотрелся. Пожарной лестницы рядом нет, только ливневая труба. Но ведь мымыра не человек паук, до нее полметра, не меньше. Да ну на фиг, не может быть, чтобы толстые бабы ползали по стенам. Так не бывает.

 Лицо болело немилосердно. Накинул на плечи халат и вышел из кабинета. Расслабился, мать твою.

Зинаида

Я висела на трубе на уровне пятого этажа, обхватив ее ногами и руками, и пыталась вспомнить, как на ней оказалась. Вся затекла, замерзла. В зад нещадно поддувало, а в глазах начали скапливаться горючие слезы. Даже представить не могла, что делать дальше. Ползти вверх мне не позволяла физическая подготовка, вниз – мешали торчащие из стены крючья, к которым был приварен адский отлив. В общем положение было патовым.

-Псс, Пссс,- раздалось сверху. На крыше, что-то завозилось, и активно начало переругиваться на два голоса. Мне аж интересно стало, что там за птицы такие. Судя по звукам словесная перепалка переросла в потасовку, а это могло означать только одно – начало бури в пустыне. Черт, лучше бы уж Холод откусил мне голову, как тиранозавр Рекс, чем...

Глава 5

Егор Холод

Пакет со льдом на моем затылке потек, и противные струйки воды заползли под воротник халата. Нога, перевязанная бинтом, ныла и чесалась. Кофе в чашке остыл и я глотал жижу, похожую на грязь, не замечая ее вкуса.

- Ты как? – спросил Мишка, в очередной раз заглядывая мне в глаза в поисках симптомов сотрясения мозга.

- Каком об косяк,- прорычал я, борясь с желанием грохнуть об пол поклятую посудину в псевдо – итальянском стиле. Чертова безвкусица будила черную глухую ярость. В этом городе все такое - убогое. Все, включая толстых баб, испаряющихся, как туман в пустыне. - Я за что плачу этим упырям? За безопасность. Так почему я валяюсь на крыше, с вывихом лодыжки, содранной до позвоночника спиной и разбитой башкой, и не чувствую себя защищенным ни с какой стороны? И как думаешь, чертову бомбочку из магазина приколов, оснащенную сопливым лизуном на котором я подскользнулся, мать твою, птицы принесли? Этот город не выпустит меня. Он питается моими страхами, я тебе точно говорю. Перекрутит в фарш и выплюнет. А я говорил, не надо сюда ехать. Это черная дыра, способная высосать душу.

- Парни искали бабу, ты сам приказал,- неуверенно промычал дружище, подавая мне новый ледяной компресс.

- И? – приподнял я бровь.

- Как сквозь землю провалилась. Впору песок и пыль просеивай,- зло плюнув ядом, засуетился Мишка. – Вообще с територии отеля никто не выходил кроме двух бомжар.

- И? – задал очередной вопрос я.

- До них дотронуться страшно было,- хмыкнул помощничек.- Как черти воняли.

- А жопа чья торчала из дырки в крыше?

- Администраторши. Эта лошадь говорит, что дымить туда ходит. Врет, табаком от нее не пахнет, а вот глазки бегают. Баба просто ворует, а в шахте подъемника у нее нычка. Парни проверили. Как сорочье гнездо у нее, тащит все, что не приколочено. Горыч, ну не знаю я куда делась журналюшка. Может на метле своей улетела, с нее станется. Штаны то Лягушонкины до сих пор реют на стене «Рейхстага», как напоминание о том, что я лошара.

На пипидастре. Я представил Промсардельку в трусах, растрепанную,  оседлавшую черенок махрушки для пыли и застонал. Проклятая ведьма, как вредная колбасина, которой я мечтал нажраться в детстве, вызывает у меня странное слюноотделение и это слегка озадачивает. Я же давно не голоден.

- Упс,- в голосе Михаила появились нотки доселе мною не слышанные. Интересно, что его так восхитило?- Холод, тут это... Вот...Надо же, как люди быстро реагируют.

Передо мной появился экран планшета, с которым мой пытливый друг не расстается ни на минуту.  

- Денег всем хочется, Миша. Люди гибнут за металл,- хохотнул я, наслаждаясь новым видео и уже сомневаясь, что смогу выйти из этой мясорубки победителем, судя по кадрам, снятым каким – то любителем супергеройского кино. Думаю этот фильм имел бы успех даже в Голливуде. Рабочее название «Супертолстуха». Девка ползла по стене, как демон из преисподней, как одержимая из фильмов ужасов, активно работая конечностями.

- Ты же связался со спортклубом? – спросил я задумчиво.- У них должны быть реквизиты бабы. Хотя бы банковские.

- Еще вчера,- криво усмехнулся Мишка,- зеро. Ноль. Известно только что зовут ее Зина, что живет она с мамой и кошкой. Бабы болтливы. Оплата производилась наличкой, а в связи с защитой личных данный, нынче их не предоставляют в коммерческих учреждениях, коим собственно «Чугунная дюймовочка» и является. Я пробил Промсардельку по фото – тоже голяк. Баба – агент 007 в юбке.

В трусах она агент, с чертовой кошачьей мордой на фронтоне и бедрами похожими на Джомолунгмы. И сейчас эти бедра, скорее всего, тащат компромат на меня своему боссу. Что ж. Я тоже люблю играть.

- Миша, завтра мы точно узнаем, где искать поганку. Такой материал, который у нашей цыпочки – это же бомба. И тянуть с публикацией моего позорища не станут, я думаю. День, два от силы. Я как раз приду в себя после встречи с летучей Промсарделькой. Наберусь сил, а потом уничтожу тварь.

- Горыч, репутация...- завелся Мишка.

- Я так долго был непогрешимым, что мне кажется уже пора ее слегка испортить,- ухмыльнулся, откинув от себя компресс. – И купи мне грелку. Эти чертовы пакеты текут.

- Господи, Холод, у нас земля под ногами горит, а ты про грелки думаешь,- простонал помощник,- может клизму еще прихватить, чтобы два раза не бегать?

- Ага, скипидарную. Прихвати, воткну ее начальнику охраны. – И машину подай. Я хочу расслабиться.

- Сейчас не стоит,- предупредительно выставил вперед руку мой заботливый друг.- Горыч, ну почему ты вечно лезешь на рожон? Нам осталось всего три встречи. Через два дня мы уедем отсюда и больше никогда...

- Ты не понял? Я хочу расслабиться,- прорычал я. Мне категорически нужна была смена обстановки, иначе я бы сошел с ума и порешил всех вокруг. С детства ненавижу, когда мною манипулируют. Эта чертова Лягушонка бросила мне вызов, а я не смог противостоять. Кому? Толстой бабе, у которой в мозгу две извилины и те прямые. Я – Егор Холод обделался как щенок. Такое не прощают. Точно, сейчас мне нужна грохочущая музыка, неоновый свет и куча извивающихся в этом свете тел. Отвлечься, перед ответным ударом.  - Ночной клуб подойдет.

Зинаида

- Мы идем в "ночник",- радостно рявкнула Лизка, бросив на мой стол три флайера.- Нужно отметить твое чудесное спасение. Да Варькина в стрессе.А в стрессе она даже страшнее, чем в радости. Помнишь же, что стало с ЛЭП тогда? Ну, в детстве? Надо нам расслабиться после таких потрясений. Зажжем, Зинка!

Я вздрогнула. Столько лет пыталась забыть. Зато теперь у меня есть компромат на обидчика и я на коне.

- Зажжем, - обречённо согласилась я.

-Ты видела, кстати. Ты снова звезда. Вот.

 Я уставилась на экран телефона и чуть не зарыдала увидев название видео "Промсарделька - паук". Ужасное чудовище ползло по стене, виляя задом, как падшая женщина. Зрелище было душераздирающим. Да, надо срочно отвлечься. Срочно.

Глава 6

Егор Холод

Никогда не думай, что ты венец творения, ведь гордыня страшный грех. Гордыня и глупость – две силы, способные уничтожить, развеять на атомы и засосать в черную дыру. Гордыня, глупость и толстая малявка, у которой совсем нет чувства самосохранения, страха и мозга в маленькой башке. Иначе бы она поняла, что я не прощу ей унижения.

- Ты знаешь кто я? – прорычал я, пытаясь открыть глаз и посмотреть на потрепанного полицейского, составляющего протокол. Ненавижу эту фразу, но видимо прилетело мне не хило, если я начал бравировать своим положением в обществе. Боль в рассеченной брови стала нестерпимой. Я приложил к ране дужку от застегнутых на моих запястьях наручников, чтобы хоть немного унять ее, и охладить кипящий от злости и беспомощности мозг. Получать по морде – становится дурной традицией. И появилось у меня это развлечение ровно в тот поганый момент, когда я впервые увидел чертову Промсардельку. В жизни столько меня не били по голове, в которую я между прочим не только ем, как за последние несколько дней. Даже в детдоме не трогали, знали, что ответка прилетит незамедлительно. А тут, я прямо в растерянности. Шокирован я. Ну ничего, найду Лягушонку и надеру ее сдобную задницу. От этих мыслей меня обуяла непонятная истома, теплом растекающаяся по телу, стирающая боль как анестезия. Наверное голову мне все же повредили, и это прискорбно.

- Господин Холод, в первую очередь вы нарушитель правопорядка,- выдохнул лейтенантишка, похожий на дохлого кузнечика, которого природа по ошибке наградила торчащим во все стороны редкими волосенками и глазами, как у кота из Шрека.- Ночной клуб понес материальный ущерб. Ваш приятель покалечил десяток человек, напольная плитка побита, про посуду, мебель и дискошар я уж молчу.

- Дискошар тоже мы снесли? – приподнял я покалеченную бровь, от чего меня перекосило. - Но как?

- Ну, технически да. Когда ваш друг кинул в него диджеем, дорогостоящий прибор отвалился и проломил звуковой пульт заведения,- хмыкнул облезлый. Черт, ну почему я не послушался Мишку? Надо было засесть в ВИПе и обставить все входы и выходы охраной. Я захотел быть ближе к народу и веселья. Повеселились, блин. И виновата во всем бешеная Промсарделька. Как ее только занесло в это чертово гнездо порока?

- Зябзиков,- раздался со стороны кабинетной двери громоподобный голос и в поле моего зрения появился невысокий тучный крепыш в идеально отглаженной форме и с большими звездами на плечах. – Зябзиков, ты дурак? Ты почему не доложил? Господи. Егор Семенович, как вы? Этого дурака мы накажем. Зябзиков, извинись перед господином Холодом за причиненные неудобства. Господи, боже. Простите нас. Это все фатальная ошибка. Зябзиков, твою мать, ты что не видел, что перед тобой почетный гражданин нащего города, слуга народа. Не будет тебе премии.

- Богом меня еще не называли,- глупо икнул я.

- Это правонарушитель, — упрямо выдвинул вперед челюсть несчастный летеха. С фамилией ему тоже не повезло, болезному.-  Я действовал в рамках закона.

- Наручники, Зябзиков, где ключ? - прошипел генерал.- В рамках закона придурков ты действовал? Хрен тебе, а не премия.

-Но...

- Полгода без премии...

- Генерал, я не в претензии,- прохрипел я, растирая затекшие от браслетов запястья.- Парня поощрить надо, наоборот. Сразу видно, что он честный. И еще, у меня личная просьба.

- Все что угодно,- мгновенно откликнулся начальник.

- Мне нужны съемки с видеокамер, адреса зачинщиц драки и Михаил, которого ваш Зябзиков запер обезьяннике с асоциальным элементом.

- Зябзиков, в обезьянник? Господи...- простонал генерал, и так посмотрел на подчиненного, что будь я на его месте, тут же бы осыпался прахом к начищенным ботинкам толстяка. – Все получите в течение суток. Баб найдем, землю перелопатим.

- Прекрасно, если найдете коз быстро, ваш участок обзаведется всем необходимым оборудованием,- криво ухмыльнулся я и спрятал за спину руки на всякий случай. Вдруг лобзать вздумают. А я не люблю телячьих нежностей от людей в погонах.

Мишка ждал меня на крыльце, вопреки своим убеждением вертел в руках «раковую палочку» и задумчиво смотрел вдаль полными грусти глазами. Выглядел бравый дружище так, словно его пропустили через мясорубку несколько раз, а потом наспех слепили голлума обратно. Дорогой костюм, лохмотьями, свисал с монументальной фигуры.

- Я закажу билеты. Прямо сегодня. Надо валить отсюда. Валить не оглядываясь, — не глядя на меня прошамкал Михаил и пошатываясь побрел по дорожке. Я вспомнил фильм про вождя краснокожих. Сейчас несгибаемый мой помощник мне напоминал Сэма из чёрно-белого фильма, похитителя  веснушчатых обезьян. И мне это не понравилось. А точнее стало не по себе.

- Нет, Мишаня. Мы остаемся,- спокойно сказал я, понимая, что совершаю огромную ошибку. – Я Холод. И какая – то маромойка не может разрушить то, что я так долго строил. Это теперь для меня дело чести.

- Мы подохнем тут с твоей честью. Которую чертовы бабы уже несколько раз втоптали в пыль этого забытого всеми богами города,- закаменел спиной Михаил.- Отбросим копыта в страшных муках. Или еще хуже, угодим в дурку. А я жениться хотел. О детях думал. Какие тут уж дети, после таких потрясений? Не смогу я, похоже. Поехали домой, Горыч. У тебя ведь тоже невеста есть. Ждет тебя, скучает наверное.

- Моя невеста не скучает. Ей некогда. Я ей сделал безлимитную карту,- хмыкнул я, вспомнив Нельку, жутко любящую. Только не меня, а мои деньги. Хотя. От нее я получаю массу положительных эмоций. Точнее от податливого, очень дорогого тела. Толстая лягушонка рядом не стояла с прогонистой кобылой – невестушкой, строящей матримониальные планы в мою сторону. Только вот Промсарделька, почему-то занимает в моей голове гораздо больше мыслей, чем похожая на олимпийскую богиню красотка. Честно сказать про невестушку я ни разу и не вспомнил с момента первой встречи на Эльбе с толстой лягушонкой. И это пугающе отвратительно. – Мишка, не будь сопляком. Мне нужна эта баба.

Глава 7

Егор Холод

Я и не думал, что такие квартиры бывают. Как из фильмов – маленькие, уютные и совершенно, неотвратимо безвкусные, совковые: мебель старая разношерстная, какие – то глупые статуэточки собачек, коврики на полу и мещанские репродукции картин на стенах. Я никогда не жил в таких. Точнее – жил, но та квартира стерлась из памяти сразу, как только меня выкинули, вымарали из своей жизни, словно ненужный мусор. И сейчас почему – то от души жалел, что я не помню, и завидовал Промсардельке.

- А это Зиночка в три года, — сунула мне под нос очередной фотоальбом ее мама. Мишка тихо застонал и заерзал на хлипкой табуретке. Пытка чаем и разговорами продолжалась уже больше часа. Мы с Михаилом выжрали, наверное, ведро, пахнущего вениками, чаю маленькими чашками, размером с наперсток и переломали вениры об каменные сушки.

- Ее Зина зовут,- проныл мне в ухо бравый помощник.- Господи, несчастная баба. Толстая резиновая Зина из магазина. Холод, у нас еще есть возможность сбежать.

- Я никогда не бегал от проблем,- прорычал я, уставившись на изображение хорошенькой пухлой девочки, которую держал за руку...

Если бы меня сейчас перевернули, подняли за ноги и грохнули об землю башкой, я бы наверное не был так шокирован. В голове зазвучали колокола. Я схватился за край стола, чтобы не свалиться с колченогого стула.  Рядом с насупившейся малышкой стоял мой враг, человек которого я ненавидел всю жизнь. Он оставил меня одного, он выгнал меня из дома, отобрал мать, пусть плохую, пусть предательницу, пусть дуру – но я любил ее. А она предпочла своего сына ублюдку, ни в грош ее не ставящему. Она приходила меня навещать, замазывая синяки на лице идиотским «Балетом». Дура. Чертова проклятая дура. А я так хотел ее спасти. И отомстить тоже очень хотел - Это кто? – прохрипел я, мотая башкой как мультяшный ослик, пытаясь прогнать воспоминания. Этого человека нет давно, и мать валялась у меня в ногах, умоляя простить. Я  не смог. Выгнал ее из моей жизни, как когда – то сделала она. Но в одном я благодарен уроду – это он сделал меня тем, кто я есть. Это ему я клялся ночами, терзая зубами тонкую казенную подушку, что вырасту, стану всесильным и уничтожу его.

- Это отец Зины,- поморщилась женщина, слишком резко выхватив фото из моих пальцев. В ее глазах заплескалась странная брезгливость, смешанная со страхом. Именно страхом. За столько лет я научился распознавать это чувство. - Он ушел от нас. Нашел женщину и сбежал. А фото я оставила, все таки не чужой он девочке моей. Одно фото.

- Он вас бил? – тихо спросил я. Женщина поежилась. А я ее как ни старался не смог возненавидеть. Попытался убедить себя, что это она виновата – упустила монстра. Не смог, черт его знает почему. Сделал глоток остывшего чая, улыбнулся и продолжил листать фотоальбом, слушая раскатистый храп, задремавшего в позе орла на табуретке, Мишки. Притомился болезный. Он всегда был слабее меня. Выглядел дружище сейчас комично. Огромный бородатый огр, разукрашенный под хохлому, клок из брутальной бородищи выдран, щека украшена ссадиной, нос распух. КрасавЕц, словом. Я попытался не думать о том, как выгляжу я сам. Скорее всего мы с Михаилом похожи на галактических пиратов, тем более интересно, что нас пустили в дом, напоили чаем и вот уже долгое время развлекают разговорами.

Что ж, это толстое недоразумение с идиотским именем значит моя сводная сестрица. Да уж, такого поворота даже в индийском кино не всегда увидишь. Тем интереснее. Тем слаще будет распечатать этот подарочек судьбы. Я даже пожертвую конфетой. Пережую ее, выплюну и в конце – концов обрету покой. Только вот обрету ли?

- Скажите, а вы в мою дочь влюбились? Это за нее вас побили? – взяла быка за рога тетушка. Мишка завозился на своем насесте и захрюкал, паразит.

- Я ээээ...- не нашелся что ответить и заблеял, как парнокопытное. Чертов орел радостно ухнул, но глаз не открыл. Убью.- Где, кстати шляется моя принцесса? Вы мать или где? Почему позволяете Зине мызгать ночами черте где?

- А вы кто такой, чтобы меня учить? Я, кстати, все обещания ваши слушаю по телевизору, записываю даже, а воды горячей как не было, так и нет. Скоро коростой порастем. И в магазине через дорогу цены конские. Никакого контроля. Учит он меня еще...

Из прихожей раздался грохот, оповещающий о явлении лягушонки в коробчонке. Я напрягся, словно готовящаяся к прыжку кобра. Мишаня сполз с табуретки и опасливо заскользил по стеночке в сторону источника звука.

- Тапки снимите,- вредно хмыкнула Зинина мама, наблюдая как я направляюсь вслед за бравым помощником.

- Зачем это еще? – мне стало интересно настолько, что я даже притормозил.

- Моя доча не любит когда ее вещи трогают. Она их вам вместе с ногами оторвет. Тем более, что эти  - ее любимые.

- Как нибудь я спасу свои конечности,- оскалился я.

- Ну- ну,- по гиеньи улыбнулась тетка. Не мудрено, что от нее сбежал даже монстр. В Зине течет не кровь, а кислота судя по родителям.

Лягушонка валялась на полу в прихожей. Противная кошка, сидела сверху, скалилась и раздувалась на глазах. Ненавижу мерзких шерстяных тварей. Кроме волос, вони и безразличия они ничего не дарят своим хозяевам.

- Чуча, слезь с меня,- пробухтела Промсарделька, но заглохла на полуслове, уставившись на тапки и мне стало страшно, реально. Тишина повисшая в воздухе казалась предвестницей скорой бури. Точно вырвет мне ноги, вставит спички и сожрет с хлебом» - мелькнула страшная мысль. Безумию в глазах девки мог бы позавидовать сам Сальвадор Дали. А он был чемпионом по мефистофелским взглядам. Мишка размазался по стенке и жалобно заскулил. Или мне показалось уже. Чай наверное галлюциногенный у этих Баб Йог.

- Ну, здравствуй, жабка,- тупо вякнул я и схватил беглянку за шкирку. Кошка зашипела и с силой полоснула меня по запястью. От неожиданности я разжал пальцы. Зина хныкнула и резво сгруппировавшись в воздухе, подскочила как мяч и молнией метнулась в недра квартиры. Я даже не успел броситься вдогонку. Шипящий, мяукающий матом ком шерсти, врезался в меня как болид и начал кромсать мои брюки стальными когтями. Ну, показалось мне так. Взвыв от боли, я потерял ориентацию в пространстве. Рванул вперед и со всей силы впечатался в стену. Сверху на меня свалилась вешалка. Зеркало, висящее на противоположной стене отразило существо похожее на оленя – дебилоида с планеты, населенной исключительными  долбачами. Мерзкая кошка снова активизировалась. Мне казалось, что я попал в жернова косилки, которая превратит мою тушу в ведро фарша. .

Глава 8

Егор Холод

Близко. Близко. Слишком. Чересчур. И я смотрюсь в два «осколка неба», совсем не думая о том, что ее тело неидеально и мордашка слишком простенькая, и не моего она уровня. И кажется проваливаюсь куда – то туда, где мне не место. А маленькие ноздри ее раздуваются, словно у злого зайки, и мне уже не хочется сожрать ее сердце. Я хочу им владеть. Чертова кукла, наглая и вкусная.

- У вас в штанах что –то вибрирует,- вякнула эта малявка мне в грудь, туда где у меня танцевало огненную самбу сердце. Я только сейчас заметил, что вжал ее в угол стола хорошенькой круглой попкой. И морщится девка от боли, а не от того, что ненавидит меня. Хотя, тут скорее всего комбо.  

- Ты слишком много фантазируешь,- ухмыльнулся, чуть отступая назад. – Твоя ведьминская кошка сделала меня инвалидом.

- Чертов идиот, думающий не мозгом. Это телефон наверное,- прорычала сдобная крошка, и я почувствовал себя абсолютным, бесповоротным кретином из быдлячей подворотни.

- А ты чем думала, когда полезла ко мне? Ты, глупая бройлерная курица, начисто лишенная чувства самосохранения, — зашипел я, стараясь не вдыхать чертову тучу феромонов повисшую в воздухе удушливым облаком. Эта дурковатая девка действует на меня, как мелкий вирус. Странно. Я никогда не любил баб размера дирижабля.

- Я думала, что ты подонок. И не очень ошиблась.- нагло вякнуло это недоразумение и облизала языком пересохшие губки. Надо наверное спасаться бегством. Сегодня же свалю домой. Туда, где нет этого тусклого города, толстой лягушонки и проблем. Вот только отберу у поганки компромат, и сразу в аэропорт. Черт с ними с оставшимися встречами и электоратом. Я просто хочу домой, как маленький мальчик, потому что мне жутко страшно. - Но, если честно, я просто выполняла журналистское задание. И оно мне было неприятно. И ответь уже на чертов звонок. Я больше не могу слышать это мерзкое жужжание.

Я подчинился. Достал из кармана мобильник и бездумно нажал на кнопку, не в силах отвести глаз от припухшей губки чертовой «пышки». Эх. Залить бы ее сиропом, сверху присыпать сахарной пудрой и...

- Дорогой, ты где? Я приехала, а тебя нету. А между прочим я полтора часа тряслась в идиотском бизнес – классе, и мерзкие стюардессы бесили меня до одури, — впился мне в ухо противный голос невестушки. Так, стоп, какого черта? Это что еще за новости? – И проклятая администраторша не пускает меня в твой номер. Прикажи уволить дуру.

- Нели, я немного занят сейчас,- прохрипел я, стараясь не смотреть на Зину, на лице которой расцвела издевательская улыбка.- Накой черт ты вообще приперлась?

- Соскучилась, котик. И Мишка звонил, сказал, что я тебе нужна,- проныла невестушка. Чертов придурок, позвонил конченной идиотке. Какого лешего все лезут в мою жизнь? Уволю чертова сводника, сошлю в дальний филиал, будет там за оленями говна грести. – Так что мне делать?

- Жди, я скоро буду,- рявкнул в трубку и перевел взгляд на толстуху, нагло шагающую в сторону двери, за которой послышалась странная возня. Да нет, не может быть. Мои ребята неубиваемые, терминаторы, блин. А за спиной чокнутой мартышки никого нет, кроме боевой кошки и двух сумасшедших щуплых подружек.

- А вы, оказывается, каблук,- сморщила нос нахалка. У меня зашумело в ушах. Кровь из головы устремилась туда, чем по мнению этой гребаной мерзавки я думаю. Эта ее мимика совсем меня выбила из седла.

- Детка, отдай мне материалы, и я тебя отпущу с богом. Даже, знаешь. Я тебе дам денег,- мой стон звучал жалко. И она это почувствовала. Поняла, что я плыву, как щенок по канализации.

- Да я не знаю куда дела чертову флешку. Я же говорила,-  открыто улыбнулась Зинаида, с тревогой поглядывая на дверь, за которой что – то с грохотом упало, и как показалось, тихонько взорвалось.- Слушайте, я правду сказала. Я потеряла проклятый носитель. Точнее, спрятала и забыла где. Вы мне не нужны, ничего личного. Я просто делала свою работу.

- Ты ведь врешь. Решила отомстить, стерва? Только вот зря, я не...

- За что мне мстить? Я сто раз прокляла день, когда свалилась на тебя в том идиотском зале. Не знала тебя, и мне было очень хорошо. А теперь...

Щеки девки запунцовели, и глаза стали такими гневливыми, что захотелось рассыпаться прахом возле ее ног. Или она прекрасная актриса, или и вправду не знает ничего о нашем с ней родстве. Я думал много и решил, что Зина мстит мне за то, что ее отец ушел к моей матери. Отсюда эта ее ненависть и желание уничтожить меня. а что если нет? Бывают же совпадения? Бывают, но не в моей жизни. 

 Я вдруг резко прижал ее к себе и больше не сдерживаясь впился в губы своими, заставив замолчать. Мерзавка задергалась в руках, и вдруг со всей силы впилась острыми зубками в мою губу. Я взвыл, но не выпустил ее из захвата своих рук. Ее взбрыкивания только распалили, свели с ума.

- Э нет, сестренка. Чей заказ ты выполняла, дура? Все равно ведь узнаю, и тогда не буду церемониться. Ты скажешь мне правду, даже если для этого мне придется тебя...

 Я не успел договорить, комната содрогнулась. Девка лягнула меня по голени своей маленькой лапкой, но мне показалось, что я на полной скорости вломился в тепловоз. Там трещина в кости теперь, не меньше. Я сделал шаг вперед, но упал на пол. Дверь содрогнулась, а потом резко распахнулась. Зина, юркой ящеркой, вывернулась из моих скрюченных пальцев и метнулась к спасительному выходу. Я успел заметить своих бойцов,  в неестественных позах отдыхающих на полу приемной главреда проклятой газетенки.

- Зинка, ходу,- проорала дымящаяся преисподняя женским голосом. Толстуха легко, словно и не весит ничего, побежала на зов ктулху, но вдруг остановилась и повернулась ко мне и показалось, что смотрит она с жалостью, дрянь такая.

- Тебя заказал какой – то старик. Спроси у Альфредыча, это его клиент. Я исполнитель просто, при чем не самый удачливый. Правда больше не хочу иметь ничего общего с тобой. И я тебе не сестренка. У меня нет и никогда не было братьев. И поверь, я бы в жизни не пожелала себе, чтобы ты им был. Не ищи меня больше. Мне нечего сказать.