Я болен тобой

Глава 1. Дьявол

Не содержит контент с участием несовершеннолетних героев в различного рода эротических или сексуальных сценах. На момент сексуальных отношений все герои совершеннолетние.

***

Уже месяц я учусь во вторую смену в этом элитном финансовом институте и, как по расписанию, каждый вечер, ближе к концу пар, ловлю себя на одной и той же мысли: «Как я вообще сюда попала? Это была шутка вселенной? Или я где-то серьезно провинилась перед высшими силами?».

С этими невесёлыми мыслями я сгребаю учебники по философии и плетусь к расписанию проверить, не ждёт ли меня завтра очередной кошмар.

— Нечего тут торчать, поехали домой уже, – раздался позади голос Сони.

Не оборачиваясь, запихиваю листок с расписанием в карман джинс. Стыдно признаться, но я до сих пор его не выучила. Забавно, в школе учёба была в разы сложнее, чем здесь, в одном из лучших вузов страны.

Я же закончила математический класс: обычные алгебру и геометрию мы прошли ещё в средней школе, а старшие классы были под завязку забиты линейной алгеброй, матаном, теорией вероятностей и прочими «радостями». Историю и литературу проходили на автопилоте, читать Толстого в кратком изложении было нормой. Нас готовили к первым курсам мехмата или МФТИ так, чтобы можно было проходить их с закрытыми глазами.

Последний год в школе был адом: спорт, дополнительные кружки, горы домашки. Было максимум шесть часов сна в день, и то по праздникам. Видимо, именно в тот момент, на пике усталости, я и свернула куда-то не туда. Мозг решил: «А давай-ка передохнём!» И вот результат. Теперь я «отдыхаю» на вечерних парах по философии. Ирония.

— Да, поехали. Только давай на лифте. Тебе нужно в гардероб? – уточнила на автомате.

— Нет, я так пришла.

Мы с Соней обе в пиджаках – днём для октября было неожиданно тепло, но к вечеру уже похолодало. Я надеялась, что бежать до метро от холода не придётся.

К паре по философии добавилась вечерняя апатия, двигаться совсем не хотелось. Утешая себя мыслью, что философию на первом курсе преподают всем от медиков до юристов, я доказывала себе, что не я одна тут страдаю, и постигаю сущность, как говорится.

Коридоры опустели, и мне даже показалось, что освещение стало менее яркое. Мы с подругой медленно плелись к лифтам, студентов в здании уже почти не было, в этом крыле во вторую смену учились только аудиторы, иногда можно было встретить старшекурсников, но после вечерних пар обычно все быстро сбегали из института.

Мы с Соней часто ездим домой вместе, потому что живём на одной ветке метро. Ну как на одной ветке метро, она-то от метро идёт пешком минут шесть, а я от конечной станции ещё как минимум сорок минут на маршрутке, в область. Поэтому домой я стабильно попадаю ближе к десяти вечера. Зато дорога – это моё спасение: вся домашка легко делается на коленке в маршрутке. Никакой математики дома. Рай для лентяя.

Лифт, как обычно, не ехал. Видимо, в режим лени по вечерам в этом институте входят не только учащиеся. Рядом с лифтом в коридоре – небольшой столик, на нем стопкой лежат какие-то учебники, английский, но книжка не как у нас, блокнот, ещё что-то… Хм, похоже старший курс.

— Сонь, смотри, вот она настоящая лень. Кто-то даже барахло своё не стал забирать, все равно завтра опять на учебу, чего его туда-сюда таскать, – ржём вместе.

— Я бы свои учебники не оставила, – сквозь смех выдаёт Соня, – я хожу через парк, мне надо чем-то от маньяков отбиваться, в случае чего.

Меня накрывает волной безудержного смеха, ржу в голос. Вспоминаю, как неделю назад видела полуживого наркомана у себя в подъезде, тут арматуру или газовый баллончик надо с собой носить, а не методичку по английскому.

— Ты сегодня как из метро выйдешь, перед парком сразу томик философии достань, маньяк точно испугается, – предлагаю подруге, прыская от смеха.

Не успевает Соня что-то ответить, сквозь свой громкий гогот мы слышим шорох на лестнице рядом с лифтом. А затем мимо нас шагает парень, даже не скрывая презрительного взгляда в нашу сторону, молча сгребает со столика свои учебники и разворачивается к лифту, будто нас тут вообще нет.

Так, а кнопка лифта была нажата, когда мы подошли?
Он всё слышал?
И что он вообще делал на той лестнице?

Сердце стучало громче, чем хотелось бы. Но ладно, мы ведь ничего ужасного не сказали. Кажется.

Пока я мысленно прокручивала разговор, взгляд скользил по нему – высокий, накаченный, короткая модная стрижка, чёрные брюки, куртка сидит идеально, учебники в руках… Вроде бы не опасный, но чертовски привлекательный. Как проклятие в человеческом обличии.

Мы с Соней резко затыкаемся. Она глазами показывает в сторону лестницы, и я читаю подтекст «пошли пешком». Серьёзно? После философии в девять вечера шесть этажей вниз пешком? Нет уж. Этот парень не выглядит жутким настолько.

Двери лифта с шипением разъезжаются. Парень заходит первым, разворачивается к панели, чтобы нажать кнопку. Я почти заношу ногу в кабину, когда ловлю на себе его взгляд — ледяной, колючий и пробирающий, он как будто предупреждает: «Лучше бы вам свалить».

Внутри всё сжимается, сердце уходит в пятки, но отступать глупо. Я хватаю Соню за рукав и втягиваю за собой в лифт. Лифт на самом деле огромный, но почему-то воздуха в нём катастрофически не хватает. Ставлю Соню напротив зеркала, чтобы дать парню выйти первым. Молчим. Даже дышим тише.

Лифт двигается с вечной для этого здания скоростью. Кабина ползёт вниз, будто издевается. На втором этаже, где гардероб, двери открываются, и там естественно пусто. Кто-то явно сдался и спустился этаж по лестнице. Соня делает шаг к выходу из лифта, но я крепко держу её за пиджак. Не время отступать.

Наконец, первый этаж. Двери разъезжаются. Парень выходит первым, спокойно и лениво, будто ничего не случилось. Даже не оборачивается. Но в каждом его движении чувствуется эта хищная расслабленность.

— Кэ-э-э-т… – Соня тянет моё имя, еле сдерживая эмоции. – Ты видела? Какой красавчик! А мы его книжки барахлом обозвали!

Глава 2. Путь домой

Через десять минут мы уже катимся в метро. Вагон почти пустой и это не редкость для такого времени. Мы сели на свободные места, поодаль от всех. Соня оживлённо болтает о преподавателях, обсуждает, кто строгий, а кто просто делает вид. Я киваю, поддакиваю, но мысленно уже дома, в тепле, с чаем и, возможно, с пельменями из морозилки, если, конечно, сестра не добралась до них первой.

На кольцевой поезд плавно останавливается, двери скользят в стороны, и в вагон заходит парень. Садится прямо напротив нас. Молодой, симпатичный, с той самой беззаботной улыбкой, которая обычно находит отклик в сердцах случайных попутчиков. Он цепляет взглядом нас обеих и вдруг, как ни в чём не бывало:

— Привет, девчонки! Я Лёня. Давайте знакомиться.

Лёня? Первая мысль – редкое имя. Вторая – зачем?

Соня, естественно, оживляется первой и молниеносно ему отвечает:

— Привет! Я Соня, а это Кэт.

Спасибо, Соня, ты бы еще и номер социального страхования сразу выдала. Я киваю, стараясь не закатить глаза. Знакомства в метро? Серьёзно?

— Очень приятно, Соня, Кэт, – Лёня лучится радостью, будто только что выиграл в лотерею. – Вы с учёбы? Поздновато.

Ох, Соня, не говори ему ничего...

— Ага, во вторую смену учимся, – мило отвечает она, будто мы сидим в уютном кафе, а не в полупустом вагоне метро ночью.

Прекрасно.

— Понимаю! – оживляется он. – Я тоже во вторую смену учусь. В Институте Нефти и Газа.

Чудесно, теперь я знаю про него больше, чем хотела бы.

Он без стеснения пересаживается к нам, занимает место рядом с Соней. Улыбается так, что можно ослепнуть, а я максимально демонстративно ухожу в телефон. Пускай думает, что я читаю что-то важное. На деле я просто скроллю мемы, пытаясь стать невидимой.

Из обрывков фраз понимаю, что они обмениваются номерами. Я краем глаза замечаю, как Соня сияет, а Лёня явно доволен исходом.

А я? Я в этот момент вспоминаю про пельмени. Вот прям чётко вижу морозилку и ту самую пачку. Если сестра успела домой раньше меня, то шансов ноль. Всё решит скорость пересадки.

Соня толкает меня локтем, вырывая из размышлений о судьбе ужина:

— Кэт, ты чего? Лёня нормальный парень!

Я мрачно смотрю на неё поверх экрана телефона:

— Я о более важных вещах думаю.

Моя старшая сестра до сих пор учится на врача. Медицинский институт она закончила несколько лет назад, потом ординатура, а в этом году ещё и аспирантуру решила добавить к этому бесконечному марафону. Ну серьёзно, спрашивается, зачем так много учиться, чтобы что-то отрезать человеку?

У нас с Настей девять лет разницы. Снова жить вместе мы стали месяц назад, когда родители купили нам квартиру в Московской области. Меня отправили учиться в столицу, а Настю «присматривать» за мной. Хотя, если честно, скорее это я должна следить, чтобы она хотя бы иногда ела и спала.

Раньше Настя арендовала квартиру в Москве и ей было проще, всего двадцать минут езды до работы. А теперь каждый день она наматывает почти полтора часа за рулём в одну сторону. Может, поэтому она всё чаще остаётся дежурить в больнице? Проще жить там, чем со мной? Не удивлюсь.

Когда я была во втором классе, Настя уже уехала и поступила в медицинский. Арендовала квартирку с подругой и постоянно жаловалась родителям, как тяжело жить на съёмной квартире: и еду готовь, и стирай сама. Я тогда даже жалела её. Сейчас же, думаю, жалеть нужно нас обеих. У неё всё те же заботы, которые никто не отменял, так теперь ещё и я в придачу.

Последнюю неделю она почти не появляется дома: дежурства, сложные операции в больнице. А это значит только одно: если пельменей в морозилке не осталось, то выбор у меня простой: либо бутерброды с сыром, либо лечь спать голодной. Конечно, я умею кое-как готовить, родители заставляли меня участвовать в приготовлении еды с детства, а в старших классах я даже варила пюре на ужин. Но готовить пюре для Насти глупо: она либо не придёт домой в этот день, либо уснёт, пока я чищу картошку. А для себя мне готовить лень. Пельмени – идеальный компромисс.

— Кэт, – Соня вырывает меня из раздумий. – Может, ко мне поедем? Телек посмотрим, музыку, а завтра вместе на пары пойдем.

Я даже не заметила, как этот Лёня испарился из вагона.

— А брату твоему не помешаем? – уточняю, хотя ответ и так понятен.

— Не, он сказал «тусите сколько хотите».

Её брат в прошлом году закончил наш вуз, а с четвёртого курса работал в аудиторской фирме. Соня пошла по его стопам. Но вот общаться с ним я не горю желанием. Мы виделись однажды и мне показалось, что бетонные стены перехода рядом с институтом были и то приветливее.

— Не, Сонь, сегодня не получится, – вру без зазрения совести. – Хочу с Настей пересечься, она вроде как без дежурства.

На самом деле, я просто хочу посмотреть какой-нибудь глупый фильм с пельменями. В тишине. Без лишних разговоров о всякой ерунде и незнакомцах из метро.

Попрощавшись с Соней, еду дальше по своей ветке метро. Все-таки как-то глупо проходит моя жизнь в этом институте, да еще и огромное количество времени тупо убивается на дорогу. Спустя несколько таких вечерних поездок домой я решила поработать над эффективным времяпрепровождением: а именно, придумала делать домашку по предметам, которые у меня были в этот день прямо в маршруке.

По-умному тратить своё время меня научил мой одноклассник, Женя. Он любил спорт и ненавидел математику, в этот класс его засунули родители, а так как с мозгами у него было все в порядке, то он придумал концепцию выживания: делать в классе во время скучных уроков по максимуму домашки и после этого идти на тренировку по своему любимому баскетболу. Родители ему разрешали всё до тех пор, пока оценки были хорошие. Я ему помогала в чем могла, а он мне, – вместе получалось разобраться во всем быстрее.

Ближе к выпускному классу мы вообще стали проводить практически всё свободное время вместе, потому что это было супер эффективно и интересно. Делая вдвоем домашку, так Женя быстрее освобождался для тренировок, а я ходила на ИТ-курсы. Наши учителя старались разделить нас, рассаживали в разные концы класса, давали разные задания для домашки, все контрольные у нас были с разными вариантами, но мы всё равно оставались неразлучны, уже по привычке. Ни ему, ни мне в последнем классе школы не нужен был этот математический класс, я не собиралась подавать документы в МГУ и МФТИ, а он собирался уехать в Англию, чтобы полечить бизнес образование, которое хотел для него отец. Интересно, как он там сейчас.

Глава 3. Мелочь

На следующий день я появилась в институте за пять минут до начала лекции, проклиная все светофоры на свете и маршрутку, застрявшую в пробке так основательно, будто водитель решил пересмотреть жизненные приоритеты прямо посреди шоссе. Рассчитать время пути до метро оказалось сродни гаданию на кофейной гуще – пробки здесь были непредсказуемы и беспощадны.

Вчерашний вечер превратился в странный марафон прокрастинации. Я успела посмотреть два слезливых фильма, будто пыталась выжать из себя остатки сентиментальности, съесть три бутерброда с сыром и маслом, а потом полночи листала социальные сети в поисках номеров школьных друзей. Большинство, как и я, успели сменить сим-карты и города, будто бы нарочно стирая следы прошлого. Пельменей в морозилке я так и не нашла, Настя снова была на дежурстве, и спросить было попросту не у кого. К счастью, пары у меня начинались во вторую смену, и я могла позволить себе выспаться после ночных кинопросмотров.

— Привет! – раздалось рядом, когда я возилась с автоматом кофе. Антон, вечно бодрый и бесцеремонный, уже стоял рядом, улыбаясь. – Дай списать домашку по линейке.

Люблю людей, которые сразу переходят к сути. За этот месяц обучения, Антон, пожалуй, стал самым близким другом мне и Соне, хотя, он в равной степени хорошо общается и с остальными ребятами с нашего потока.

Я без слов достала из рюкзака тетрадь и протянула ему, ловя взглядом пластиковый стаканчик, который медленно выползал из автомата. Хотелось несколько минут просто постоять с кофе и не думать ни о чем.

Но момент умиротворения сдуло, как осенний листок ветром. Чья-то рука неожиданно легла мне на плечо – крепкая, будто выкованная из стали. Я почувствовала эту хватку даже сквозь пиджак. Сердце бухнуло где-то в желудке. Препод? Антон метнул взгляд мне за спину, коротко бросил «спасибо», цапнул тетрадь и исчез, как призрак в тумане. Значит, не препод.

— Ты загораживаешь автомат, сдвинься, мелочь, – прошептал кто-то у самого уха, и холодок пробежал по спине.

Я резко обернулась и столкнулась взглядом с тем самым голубоглазым демоном из вчерашнего лифта. Он смотрел на меня сверху вниз, будто оценивал по шкале «годен-негоден», и медленно отодвинул меня от автомата.

— Вежливости не хватает? – процедила я, стряхнув его руку с плеча, но он уже равнодушно копался в меню кофе-автомата, как будто меня и не было.

Он что, ездит на такой машине и пьёт этот ужасный кофе? Прям ходячий когнитивный диссонанс.

С яростью в пятках я направилась к аудитории, подавляя желание оглянуться. Вот же мажор невоспитанный.

В аудитории меня ждали Соня и Ира. Я плюхнулась рядом, ещё не обуздав всё раздражение.

— Кэт, проверь мою домашку по линейке, – попросила Соня, разворачивая тетрадь.

— Давай. Но тогда ты пишешь лекцию.

Макроэкономика шла скучно, профессор читал лекции по своему же учебнику, и можно было просто присутствовать для галочки. Я перепроверила их тетради, нашла три ошибки и тут же заставила девчонок переписывать всё заново. Впереди был семинар, и лучше исправить косяки заранее.

День тянулся бесконечно. К третьей паре глаза слипались сами собой, кофе уже не помогал, очередная чашка ушла как в песок. И это ещё был короткий день.

— Кэт, – Соня вдруг повернулась ко мне с заговорщицкой улыбкой. – Видела вчерашнего красавчика в коридоре сегодня, он заходил на лекцию в 306 аудиторию, а я потом посмотрела в расписании – это четвертый курс.

Я заморгала, не сразу поняв, о ком она говорит. Лёня? Нет, не он. Вспышка памяти – тот самый голубоглазый мажор?

— И? – равнодушно спросила я.

— Просто, – буркнула Соня.

Ну да. Красавчик и мажор. В нашем институте каждый третий такой. Мне-то что? Главное – что я учусь на бюджете, в отличие от половины потока, чьи родители платят за учёбу, квартиру, да ещё и за доставку суши на пары. Моим родителям и так хватает расходов на меня и Настю – пельмени, коммуналка, одежда. Все же надо найти работу и хотя бы перестать спонсировать свой личный запас пельменей за их счёт.

Где работают студенты? Кафе? Магазины?

Эти мысли тянулись со мной до конца пар, пока звонок не возвестил о свободе. Завтра суббота, а это шанс хоть немного побыть с Настей.

Я стояла возле доски с расписанием и пыталась понять какие из этих пар в понедельник у нас будут, когда ко мне подошёл Антон, молча протянул руку с шоколадкой и застыл.

— Спасибо, – улыбнулась я, беря сладкий презент. – Это подгон за домашку?

— Ага. Решил поблагодарить.

Ничего особенного, обычная шоколадка из буфета, но жест был милым. Я успела улыбнуться во весь рот, но Антон уже рванул к лифту, бросив на ходу:

— Хороших выходных!

Я обернулась следом, прижимая шоколадку к груди. Вот с такими мелочами день перестаёт казаться бесполезным. Уже собираясь уходить, я развернулась на месте и внезапно уткнулась прямо в чёрную рубашку.

— Ой, извините, – пробормотала я и подняла голову. Аромат мужского одеколона сразу проник в ноздри со следующим вдохом.

Голубоглазый мажор. Снова он.

Я сделала шаг назад, машинально оценивая ситуацию. Вблизи он огромный, точно на голову выше меня, руки спрятаны в карманах брюк, на нем все чёрное, красивый дьявол. От него веет силой и властью, такое ощущение, что он сюда не учиться приходит, а просто посмотреть на студентов свысока.

Осторожно взглянула в его глаза, чтобы прочитать эмоции, но ничего. Загадочная статуя из камня. И, кажется, это произведение искусства мне не понять.

Он ничего не ответил и посмотрел поверх моей головы на расписание, расписание нашего потока? Но, зачем?

Я обошла его слева, решив не задавать глупых вопросов. Пожалуй, лучше размяться и пойти пешком по лестнице. Хотя бы кофе выветрится из крови.

Глава 4. Газета

Домой я возвращалась привычным маршрутом, словно на автопилоте. Окружающие люди сливались в одну бесконечную реку лиц. Кто-то усталый, кто-то задумчивый, а кто-то спешащий, будто от этого зависела его жизнь. Я же просто плыла по течению. На конечной станции метро взяла газету «Работа», еще пахнущую типографской краской, и пересела на маршрутку. Микроавтобус тихо урчал, раскачиваясь на поворотах, а я, не теряя времени, достала из сумки шоколадку и развернула обёртку с легким треском.

Первый кусочек буквально растаял во рту. «М-м-м, жизнь прекрасна», – довольно отметила я про себя и сразу почувствовала укол совести. Настя ведь тоже любит этот шоколад... Ладно, оставлю ей кусочек. Или хотя бы постараюсь. Задача была почти невыполнимая.

Пока я купала язык в сахарной сладости, в голове вертелась мысль, которую я давно обдумывала, но только сейчас она приобрела форму чёткого решения: нужно найти утреннюю подработку. Я всё равно бездельничаю, валяюсь в постели до полудня, прокрастинирую. Так почему бы не потратить это время с пользой? Если найти что-то поближе к институту, можно спокойно подрабатывать до начала пар.

«Интересно, возьмут ли меня куда-нибудь в семнадцать? Или без шансов?» – задумчиво листала я газету, вчитываясь в строчки. Под каждой приличной вакансией красовалась отметка «18+», как будто это был пропуск в серьёзную взрослую жизнь, от которой меня всё ещё отделял возраст. Те же, что были доступны мне по возрасту, выглядели либо подозрительно, либо откровенно странно.

Я фыркнула и скомкала газету. Ну и ладно. Кафе или кофейни – вот нормальный вариант. Там и возможностей много, и график гибкий. С понедельника начну искать. Осмотрю все заведения возле института, вдруг повезёт.

***

Настя вернулась домой поздно вечером. Дверь хлопнула, и я услышала, как она с грохотом сбрасывает обувь в прихожей. В квартире повисло напряжённое молчание. Кажется, она была не в настроении, и я ощутила приближение небольшой бури.

Я уже разобралась со всеми делами по учебе на понедельник, забросила в рюкзак книги, расписала план по поиску работы. Мне только осталось попросить Соню распечатать реферат, потому что у меня закончились чернила в принтере, и на выходных я точно не смогу доехать за новыми.

— Я тебе кусочек шоколадки оставила, будешь? – спросила я, когда Настя вошла на кухню, уставшая и немного раздражённая.

Она сбросила сумку на стул, и я заметила, как ее веки еле держались открытими, явный признак усталости. Похоже, езда за рулем больше часа окончательно добила ее. Настя взяла телефон и начала пролистывать какие-то сообщения.

— А поесть что-нибудь нормальное есть? – спросила она, не отрываясь от экрана.

— Есть. Суп с котлетками, – ответила я с самым серьёзным видом, издеваясь над бедной Настей.

Сестра медленно подняла голову, её глаза округлились, как у мультяшных героев.

— Шучу! – быстро отмахнулась я. – Есть сосиски, могу сварить макароны.

Она только вздохнула, скрывая улыбку, и махнула рукой.

— Ну давай, организуй. Я пока в душ – жутко устала.

Я наблюдала, как она скрылась за дверью ванной, и снова поймала себя на мысли: «Как она выдерживает такой ритм? Каждый день – работа, пробки, дежурства. Я бы с ума сошла». Мне казалось безумием тратить свое здоровье ради того, чтобы потом спасать чужие жизни. Как можно хотеть стать врачом? Этот выбор мне всегда казался странным, почти героическим, но уж точно не для меня.

Через пятнадцать минут, когда макароны уже остывали на тарелке, Настя дремала перед телевизором. Руки бессильно свисали с подлокотников, а на экране мелькали кадры какого-то бессмысленного шоу. Вот и провели вечер вместе.

Зато выходные получились почти идеальными. Мы гуляли по городу, петляли по узким улочкам, заходили в книжные магазины, прятались от моросящего дождя в уютных кафешках и болтали о всякой ерунде. Казалось, что весь мир на время замер, дав нам возможность просто быть.

В воскресенье мы даже съездили к подруге Насти на обед. Её квартира оказалась в центре, с высокими потолками и огромными окнами, откуда открывался вид на старый парк.

За обедом я, не удержавшись, поделилась своей идеей – пойти работать по утрам. Настя резко нахмурилась, едва я закончила фразу.

— На первом курсе начинать работать, хоть даже в кафе официанткой – это бред! Завалишь сессию и выгонят тебя из твоего крутого ВУЗа. Поедешь домой к родителям и будешь учиться в местном колледже на медсестру.

Я едва удержалась от смеха. «Медсестра? Я?». В голове тут же всплыл образ меня с шприцом, который я держу на вытянутой руке, морщась от страха. Да уж, тот ещё сюрреализм.

— Ты хотя бы первую сессию сдай, – продолжила сестра, бросая на меня строгий взгляд, как учительница на двоечника.

— Почему ты так категорично настроена? Ты же видишь, что я учусь без особых усилий, времени с утра у меня предостаточно, и оценки у меня отличные.

— Ага, твои оценки пока отличные, потому что ты спишь до одиннадцати, – съязвила Настя, а ее подруга лишь посмеялась, услышав этот диалог.

В школе я справлялась и с более жёстким графиком – вставала в семь, делала кучу заданий, и никто меня тогда не жалел. Хотела сказать, что оценки вообще не показатель. Через пять лет никто не вспомнит, как я сдала философию. Главное – опыт, амбиции и умение выкручиваться. Но проглотила слова, понимая, что спорить бесполезно, мы как будто говорили на разных языках. Ладно. Сначала найду работу, а потом буду разбираться.

Позже вечером я созвонилась с родителями. Их голоса звучали как-то отдалённо, будто они были в шумном месте и я поняла, что они всё ещё были на работе. С тех пор как я уехала, больница, похоже, стала их вторым домом. И если раньше они возвращались домой ради своих детей, то сейчас им и этого не требовалось.

Глава 5. Интервью

Утром в понедельник я вышла из дома пораньше – редкое событие, достойное фиксации в летописях. Цель была простая, но волнительная: зайти в кофейню возле института и узнать, не ищут ли они сотрудника. Однако реальность сразу напомнила, почему я привыкла выезжать к полудню. На конечной остановке маршрутки открылась картина апокалипсиса – километровая очередь из угрюмых людей, плотно сбившихся друг к другу. Кто-то сонно клевал носом, кто-то уже судорожно крутил в руках телефон, но все они ждали одного – маршрутку до метро.

«И это они терпят каждый день?» – ужаснулась я.

Когда маршрутка наконец приехала, она заполнилась за три секунды, как будто была последней спасательной шлюпкой с тонущего корабля. Еле втиснувшись внутрь, я уже сожалела о своём энтузиазме. В метро было не лучше – человеческая масса поглотила меня, унося куда-то вперёд. Я едва удерживалась на ногах, вжимая локти в бока и мысленно ругая свою затею. «А оно мне вообще надо?» – мелькнула предательская мысль.

Но кофе... ради него стоило постараться.

Кофейня, куда я направлялась, была крохотной, но уютной. Я любила это место за отличный кофе и витрину с пирожными, которые всегда выглядели так, будто их только что выложили для фотосессии. Внутри было всего несколько столиков, большинство посетителей брали кофе с собой.

Если повезёт, буду работать здесь. Бариста – звучит круто. А пользоваться кофемашиной не так уж сложно… наверное. В крайнем случае, начну с простого – помогать на раздаче или мыть посуду. Главное зацепиться.

Зайдя внутрь, я сразу отметила: кафе явно новое – всё свежее, чистое, и пахло не только кофе, но и чем-то деревянным, будто мебель здесь ещё не привыкла к людям. За кассой стояла девушка, похожа на студентку, а за стойкой бариста сосредоточенно взбивал молоко.

Я сделала шаг вперёд, готовясь задать свой волнительный вопрос, как вдруг дверь в подсобку хлопнула, и в зал вошёл мужчина в тёмной футболке и с уверенной походкой.

— Костя, сделай мне двойной эспрессо. Всем привет! — его голос прозвучал громко, будто он здесь главный.

«Управляющий?» – догадалась я.

— Девушка, вы что будете? – вырвала меня из мыслей девушка за кассой.

— Эм, капучино, пожалуйста, – ответила я и тут же обратилась к мужчине: – А подскажите, я ищу работу на утренние часы. У вас нет открытых вакансий?

Он бросил на меня быстрый взгляд, прищурился.

— Студентка?

— Ага, учусь тут недалеко, во вторую смену. До двенадцати могу работать, – ответила я, с трудом скрывая волнение.

— Опыта нет?

— Н-нет, – внутренне скривилась я. Сейчас отправит гулять лесом.

Но он вдруг ухмыльнулся, будто результат собеседования уже решил.

— Ну-у, ладно. Пойдём ко мне, обсудим.

В груди что-то неприятно сжалось. «Ко мне» звучало немного зловеще. Я растерялась, но быстро одёрнула себя. Ну, вообще, понятно, что условия работы не при остальных сотрудниках нужно обсуждать, но все равно как-то страшно. Пересилив себя, на ватных ногах я потопала за мужчиной в подсобку. Там был коридорчик и несколько дверей, в одну из них зашли мы. Умом я понимала, что вряд ли меня тут кто-то услышит и спасёт, если что случится. Но не будет же этот тип меня убивать и насиловать в девять утра в подсобке.

— Как зовут? – раздался голос, возвращая меня к реальности.

— Катя. А вас?

— Андрей. Давай на ты. Сколько лет?

— Семнадцать.

Он фыркнул, широко улыбнулся.

— Тогда можно и на вы, мне двадцать семь, – хохотнул он, а я закатила глаза.

Ну, хотя бы с чувством юмора»

— Паспорт при себе? – спросил он, и я кивнула. – Давай сюда. Я копию сниму и тебе перезвоню после проверки. Номер телефона вот тут напиши, – он протянул лист бумаги. – Если всё ок, выходишь завтра с утра, поможешь Косте. Он научит тебя, не переживай. Зарплата почасовая, расчёт каждую неделю. По выходным работать сможешь?

Я замялась. Ну, вообще да... но нет.

— Хочу работать только по будням, – ответила я честно.

Андрей кивнул.

— Ладно, это обсуждаемо. Жди звонка.

Он ушёл с моим паспортом, а я огляделась. Подсобка хоть и тесная, но выглядит цивильно. Ни пыли, ни завалов коробок. А он, похоже, нормальный. И вообще, почему я сразу думаю о маньяках?

Когда Андрей вернулся, он протянул мне паспорт.

— Если будут вопросы или проблемы – обращайся напрямую ко мне. Я владелец.

Ого. Вот так встреча.

— Поняла, спасибо. Буду ждать звонка.

На выходе из подсобного помещения меня ждал мой капучино на стойке.

— Это за счёт заведения, – сказал Андрей, протягивая мне кофе, и улыбнулся. И, чёрт возьми, улыбка у него была очень даже.

— Спасибо! – пробормотала я, чувствуя, как щеки заливает жар.

С кофе в руках я вылетела из кофейни почти на крыльях. Кажется, я почти устроилась на работу! Настроение поднялось до небес. До начала занятий оставался час, и я решила пересидеть его в библиотеке.

Спустя сорок минут, после насыщенного чтения скучнейшей главы про теории социологии и бессмысленных попыток не зевать, я направилась в буфет – кофе без сладкого не считался завершённым ритуалом. Буфет был почти пуст, утренние пары ещё не закончились, а наша смена не началась. Я уже почти мысленно выбрала пирожное, когда на погоге в буфет взгляд зацепился за одинокую фигуру у окна.

Голубоглазый демон.

Он стоял, опустив голову и печатая что-то в телефоне. Его ровная осанка и широкие плечи дали мне шанса, я на секунды залипла. «Ну, блин. Почему такие красивые бывают такими... хамами?» — вспомнила я его вчерашнее язвительное «мелочь» и поморщилась.

Секунда колебаний, и я развернулась, решив уйти в буфет на другом этаже, пока не встретилась с ним взглядом. Нет, сегодня не хочу новых перепалок. И без того утро выдалось насыщенным.

Глава 6. Прямо здесь

Выходя из буфета, я задумалась: поехать на лифте или подняться пешком на три этажа? Немного спонтанного фитнеса явно не помешает. В сумке внезапно зажужжал телефон. На экране высветился незнакомый номер. Сердце стукнуло сильнее, я ведь ждала ответа после собеседования.

Решение пришло мгновенно. Если это тот самый звонок, терять связь в лифте – худшая идея. Я направилась к лестнице, на ходу принимая вызов.

— Катя, это Андрей. По поводу работы, – раздался уверенный мужской голос.

Я машинально замедлила шаг у первых ступенек.

— Андрей? Так быстро! Слушаю тебя, – голос слегка дрогнул от неожиданности.

— Всё в порядке. Можешь завтра прийти к девяти. Костя тебя введёт в курс дела. Я буду к одиннадцати, обсудим детали.

Вот это да. Всё оказалось так просто? На лице расплылась улыбка, день определённо удался! Не зря я сегодня встала в семь утра, хотя это было сущим подвигом.

— Отлично! Тогда до завтра! – ответила я с радостью.

Я спешила к лестнице, переполненная чувством маленькой победы. Я молодец. Завтра будет интересный день. От этих мыслей на моем лице расплылась довольная ухмылка.

Поднявшись на шестой этаж, я чуть сбавила шаг, впереди у буфета стоял Антон. Он был на взводе. Сжимал телефон так крепко, будто хотел его раздавить, челюсти напряжены, взгляд злой, а свободной рукой он лихорадочно зачесывал волосы назад. Я почувствовала, как внутри скребёт тревога. Что-то случилось.

Но стоило ему заметить меня, как выражение лица изменилось. Он спрятал телефон в карман и заговорил как ни в чём не бывало:

— Привет, Кэт. Как выходные?

— Привет, – я осторожно держалась на расстоянии, словно опасаясь внезапного взрыва эмоций. – Отлично. А у тебя?

— Тоже нормально. Слушай, на следующих выходных собираемся у меня на даче. Шашлычки, природа. Поедешь?

— Даже не знаю… я же не за рулём, – ответила я неуверенно.

Многие одногруппники давно рассекали на стареньких машинах от родителей, а кто-то даже щеголял новенькими иномарками. Антон, как и я, пока оставался без авто – нам было всего семнадцать. Хотя он как-то упоминал, что зимой планирует сесть за руль.

— Так я тоже на электричке, ехать-то всего полчаса. Соня тоже будет, – добавил он, делая паузу, а затем резко сменил тему. – А ты не знаешь, кто такой Лёня?

Я замерла. Лёня? Тот самый из метро? Она что, собирается его потащить на дачу?

«Соня, ты чего?!» – пронеслось в голове. Надо с ней поговорить. Хотя, если честно, мне самой эта затея с дачей не слишком нравилась. Антону удобно, он-то в центре живет, ему всего полчаса пути на электричке, а мне до вокзала ещё полтора часа трястись в маршрутке и метро.

— Насчёт дачи – сначала спрошу у сестры, какие у неё планы. Мы обычно вместе проводим выходные. А с Лёней мы познакомилась случайно, в метро, но лично я с ним не общаюсь.

Антон нахмурился. Казалось, он сейчас начнёт пыхтеть, как рассерженный дракон. Но вдруг он глубоко вдохнул, закрыл глаза, и с ухмылкой выдал:

— Савельева, так ни ты, ни твоя сестра никогда замуж не выйдете. Бери Соню и поехали.

Что?! Это шутка? Если да, то крайне неудачная. Меня будто окатили холодной водой. Мне вообще-то семнадцать! А сестра – медик, с её графиком личная жизнь это фантастика.

Наши родители оба врачи, я знаю не понаслышке, что они буквально живут на своей работе, и, честно говоря, их союз скорее чудо, чем закономерность.

— На твоей даче и выходить-то не за кого, – фыркнула я, демонстративно отвернувшись. – Ладно, мне пора.

Вот тебе, идиот. Злилась я, направляясь обратно в буфет. Вместо привычной шоколадки взяла два пирожка и салат – теперь точно аж до завтра не проголодаюсь.

Остаток учебного дня прошёл уныло и ровно, без малейших намёков на приключения.

На следующий день утром снова пришлось вставать в семь. Это было пыткой. Полтора часа дороги до института, и всё ради первой смены в кофейне. Последний раз я вставала так рано ещё в школе.

С трудом отлепившись от подушки, наскоро привела себя в порядок и выскочила на улицу. Очередь на маршрутку тянулась до горизонта – видимо, вся округла решила ехать в город именно сейчас. Настроение резко пошло ко дну.

В метро было не лучше. На конечной платформе толпа буквально штурмовала пустые вагоны. Мне повезло найти место, но недолго длилось счастье – на следующей станции вошла хрупкая бабушка. С тяжёлым вздохом я уступила ей место. Вот почему люди часто «засыпают» в метро, очень удобно.

Кофейня только-только открывалась, когда я туда добралась. Костя оказался нормальным парнем, он дал простые задачи: следить за зёрнами, подносить десерты и убирать пустые стаканчики. Типичный разнорабочий на подхвате.

Единственное, что напрягало – его взгляд, скользящий по моим ногам в узких брюках. И его «невинные» шутки о моём парне, которого у меня не было, тоже подбешивали. Я быстро дала понять, что мне семнадцать, я много учусь и не собираюсь терпеть грязненькие намёки. После этого Костя угомонился, и мы спокойно доработали до полудня.

Андрей пришёл ближе к двенадцати.

— Катя, зайди ко мне, подпишем договор.

Документы уже лежали на столе. Всё оказалось просто: подписала и свободна.

Первый рабочий день оставил приятное впечатление, хоть к вечеру я была выжата, как лимон. Хотелось спать с такой силой, что даже крепкий кофе не помогал, а лекторы с их монотонным бормотанием едва не убаюкали меня. На последней паре я попросила Соню периодически пинать меня в бок, чтобы не заснуть. А впереди ещё была дорога домой и домашка в маршрутке – шикарный план.

После семинара я, не дожидаясь остальных, поплелась к лифту. Соня осталась болтать с ребятами, а я мечтала только о кровати. Ждать лифт оказалось мучением. Я прислонилась плечом к стене и закрыла глаза всего на секунду. Уютно. Тепло. Можно было бы вот так заснуть прямо здесь.

Глухой голос, как из самого ада, вывел меня из полудрёмы:

— Ты прямо здесь ложись. Всё равно завтра опять сюда приходить.

Глава 7. Зонт

Мурашки медленно расползались по спине, сердце гулко ударяло в груди, а по телу растекалось странное тепло, будто я стояла слишком близко к открытому пламени. Дьявол. Значит, он слышал наш разговор с Соней тогда. Решил поиздеваться.

Я глубоко вдохнула. Он наверняка стоял и смотрел на меня, наслаждаясь этой неловкой паузой, а я боялась даже пошевелиться. Что со мной? Нечего бояться – я всего лишь сказала глупость про его вещи.

Открыв глаза, я увидела его. Он, как и я, прислонился плечом к стене, но стоял непринуждённо, руки скрещены на груди, будто он мог позволить себе бесконечное ожидание. Между нами – закрытые двери лифта. На нём чёрные джинсы, белоснежная рубашка, чёрный пиджак – ни намёка на привычный студенческий стиль. На фоне наших балбесов в вечно мятных худи и футболках он выглядел чужаком.

Я думала, что он всего лишь немного выше меня, но, чтобы встретиться с ним взглядом, пришлось буквально запрокинуть голову к потолку. И, черт возьми, лучше бы я этого не делала. Его глаза...

— Обойдусь без советов, – выдавила я почти шёпотом.

Мозг истошно вопил: «Беги! Лестница вон там! Не заходи с ним в лифт!». Но ноги словно приросли к полу. Стоять тут, продолжая этот странный обмен взглядами, казалось глупо, но и уйти я не могла. Лифт наконец открылся, двери плавно разошлись в стороны, а на его лице расплылась едва заметная, хищная ухмылка.

Поехать с ним вдвоём? Ни за что. Но я не двигалась. Внутри всё сжалось – я чувствовала себя мотыльком, летящим на пламя. Знала, что это гибель, но взгляд оторвать не могла. Насколько же у него по-дьявольски красивые глаза.

Он утягивал меня, прямиком на дно, в пучину своих голубых глаз. Мы стояли так долго, казалось, прошла целая вечность, прежде чем двери лифта медленно закрылись, отрезая этот момент. И только тогда я смогла пошевелиться – резко отвернулась, почувствовав, как возвращается способность думать. Мозг лихорадочно искал предлог уйти. Идея пришла мгновенно: расписание на завтра. Да, надо проверить расписание.

Отходя от стены, я старалась не выдать дрожь в коленях, и медленно направилась к доске с расписанием. Вглядываясь в мелкий текст, совершенно не понимала ни строчки. Абсурд. Сердце всё ещё билось слишком быстро.

Когда я наконец вышла из института, то сразу заметила его машину, заведённую с включёнными фарами. Дьявол припарковался сбоку от прохода, в другой стороне от дороги к метро, спасая меня от дальнейших взаимодействий с ним.

***

Неделя пролетела в режиме постоянного недосыпа. Работа в кофейне съедала последние силы. Хроническая усталость ощущалась тяжестью в теле, вечная сонливость не отпускала ни на минуту.

Как Настя и родители справляются с таким графиком? Для меня же каждое утро было пыткой – особенно когда приходилось выходить из дома в темноте и возвращаться домой уже вечером, в полной темноте.

Радовало только то, что в пятницу я получила свою первую зарплату! Не сказать, чтобы я мечтала о миллионах, но теперь у меня были собственные деньги. Правда, пока не придумала, на что их потратить. Пельмени в морозилке – это же инвестиция в будущее, верно?

Окрыленная и довольная собой после рабочего дня в кофейне, я собиралась уже выходить в институт, но прямо перед самым выходом заметила моросящий дождь. Черт. Вот же ж, дурацкий прогноз погоды ничего такого не обещал! Мне идти до института минут пять-семь пешком, я думала, чо не успею промокнуь. Но на улице я сразу почувствовала капли дождя на щеках. А через пару минут ливень обрушился с такой силой, что моя одежда промокла насквозь практически сразу же.

Бегом пересекла парковку, прыгая через лужи, но спастись от воды не удалось – кроссовки мгновенно промокли. Замёрзла моментально, и только мысли о горячем чае хоть как-то грели. Добравшись до института, наскоро обсушила волосы под сушилкой для рук – не царское, конечно, дело, но метод рабочий. Горячий чай с лимоном в буфете стал маленьким спасением. Главное – не заболеть.

Пары пролетели в полудрёме. Большая часть группы сбежала еще в середине лекций в кино, беспощадно прогуливая. Я бы, может, тоже сбежала, но перспектива мокнуть под дождём ради кино совсем не вдохновляла.

Перед началом последней лекции стояла у дверей и писала Насте, предлагая заехать к ней в больницу, чтобы вечером не тащиться домой на маршрутке. В этот момент заметила рядом чёрные модные кеды. Кто-то стоял рядом, не проходя дальше. Подняла голову, и сердце упало.

Он.

Голубоглазый дьявол. Смотрел на меня с тем самым выражением, от которого хотелось провалиться сквозь землю.

— Возьми, мелочь, – он протянул мне зонт.

Что? Я не понимаю что он от меня хочет. Но вещи его ни за что не возьму, потому что после этого мне придется ещё и возвращать этот зонт, а я не хочу такого контакта.

Удерживая двумя руками телефон, стараюсь не выдать никаких эмоций на лице. Смотрю исподлобья. Пауза затягивается. Хочу провалиться сквозь пол. Или даже сразу оказаться дома.

— Ок, – пожимает плечами, убирает зонт и делает шаг назад, прищуривается и хитро улыбается, произносит то, от чего у меня кровь вскипает моментально, – тогда заберу тебя после лекции.

Что?! Какого чёрта?!

Он развернулся и ушёл, а я так и осталась стоять, ошеломлённая. Сердце колотилось на пределе, в голове полный бардак.

Двадцать минут спустя я всё ещё кипела от злости и растерянности. Обдумав ситуацию еще раз, я приняла решение в понедельник узнать у Паши что-нибудь про этого голубоглазого мажора. Паша знает всё обо всех, а если не знает он, то знает его брат, который в этом году заканчивает наш институт. Я ни разу не видела его, но много слышала от Паши.

Я отпросилась у лектора выйти, но на самом деле забрала все вещи и ушла с концами. Не очень хотелось даже на секунду представлять угрозу этого дьявола в реальности.

Жутко холодный дождь вместе с лёгким ветерком заставили меня задуматься о правильности моего решения. Ну, можно было бы и зонт взять, что такого в зонте, просто потом бы вернула, отдала бы через секретаря в деканате. Дура.

Глава 8. Женя

Утро субботы выдалось удивительно спокойным. Настя предложила съездить в центр – просто погулять, побродить по улочкам без цели. Прогноз обещал тёплую и сухую погоду. Хотя вчера тоже обещали день без осадков. Но с Настей было проще, у нее есть машина, если что, можно быстро согреться в ней.

Настину машину мы оставили на стоянке возле кинотеатра и пошли по улочкам центра, бесцельно гулять. Сестра обожает так проводить время, чаще всего она молчит, думает о чем-то своем, а я наблюдаю за ней.

Я ловила себя на странном чувстве – будто разглядываю её заново. Настя уехала девять лет назад. В моей памяти она осталась той самой старшей сестрой из детства, весёлой, иногда строгой, но всегда рядом. А эти редкие встречи, когда она была на каникулах, два раза в год, по паре недель – были как короткие вспышки света. Она тогда всё время проводила со мной, не отходила ни на шаг, и мне этого казалось мало.

Теперь всё было наоборот. Я сама цеплялась за каждую возможность провести с ней время, хотела восполнить эти годы разлуки. Но это было невозможно. Взрослая жизнь, дела, расстояния – всё стояло между нами. И всё же сейчас, шагая рядом, я чувствовала себя почти счастливой. Хоть и знала, этот момент не вечен.

Мы зашли в кофейню и взяли кофе на вынос, Настя пьёт черный без молока и сахара, интересно.

— Скажи, откуда у тебя любовь к такому кофе? – он же вообще жуткий, но это уже мои мысли про себя.

— Начиналось как необходимость, проводить всю ночь на дежурстве среди пациентов, а иногда и тяжелых больных после операций, и при этом не заснуть, – это очень сложно. Ночью приходится выпивать по несколько чашек кофе, чтобы держаться в строю. А молока у нас просто никогда нет, тем более кофе становится менее крепким, поэтому мы все пьём черный кофе без сахара.

Потом она видит мое мрачное лицо и добавляет:

— Но иногда удается поспать, пару часиков.

— Жесть. Настя, а что дальше? Так и будешь работать в больнице?

— А что? Наши родители до сих пор работаю в больнице и стоят на операциях по четыре-пять часов. Скоро мне доверят самостоятельно проводить мелкие операции, а потом да, я планирую работать в больнице.

Блин. Ну я бы не хотела тебе такой жизни, как у наших родителей. Всё-таки они слишком много работают.

Я примерно представляю, что и аудиторы много работают, но там хотя бы от работы не зависит ничья жизнь. Можно уснуть на проверке, проснуться, а цифры из бухгалтерии будут всё те же, а тут пациент может умереть, не дождавшись тебя. Мрак.

С этими мыслями мы гуляем еще пару часов по прудам на бульварах и затем возвращаемся к своей машине.

— Хочешь побывать у меня на работе?

Неожиданно, Настя решила показать мне что всё не так уж и страшно? Больницей меня не удивишь, мы же всё детство проторчали в больницах с родителями, я знаю, что там не страшно, но с Настей всё равно пойду.

— Конечно, а тебя не отругают за то, что ты меня приведешь с собой?

— Пф-ф-ф, нет. У нас бывает так, что в ординаторской ждут близкие родственники, тем более сегодня суббота, будут только дежурные врачи.

Класс, в ординаторской эндокринологии я еще ни разу в жизни не была. Интересно, что заставляет тащиться туда сегодня Настю?

Мы подъехали к больнице, и Настю пропусили без слов, отсканировав ее пропуск на лобовом стекле. Прикольно, хотя бы парковка у нее рядом. Поднялись на лифте на третий этаж в ее отделение, но пока шли не встретили ни единой души персонала, только медицинская сестра на посту лениво кивнула Насте.

В ординаторской сидел молодой парень, работал за компьютером. Потом я заметила второго, который спал, развалившись на диване. Наверно, на этом диване спят все, он даже на вид не особо удобный, я бы не хотела спать на диване, на котором спят все. Хотя, быть может, я ещё не была в их состоянии, когда всё равно где спать. Бедные люди.

Парень отрорвал взгляд от монитора и нахмурился, увидев Настю, а потом перевел вопросительный взгляд на меня.

— Это моя сестра, Катя, – опередила его вопрос Настя.

— Макар, очень приятно.

Видимо, он этой ночью не дежурил, потому что выглядит бодрым и свежим. Или дежурил и спал, ахаха.

— Взаимно.

— Макар, как дела у моего деда ночью были? – нет, всё-таки дежурил этот Макар, надо спросить у него секрет такого свежего внешнего вида, потому что я в своей кофейне с утра выгляжу хуже.

А потом до меня дошел смысл Настиного вопроса. Я в шоке, у неё есть любимый дед тут, так вот зачем она меня сюда притащила, проведать своего пациента?

— Нормально всё у него, стабильно идет на поправку после операции.

— Ну ладно, пойду зайду к нему, Катя, подожди меня минут десять тут.

Она вымыла руки и переоделась в халат. Да чтобы я ещё хоть раз купилась и пошла с ней в больницу – ни за что! Обманщица, она пришла навестить какого-то деда. Вот о ком она думала всю прогулку...

Я осталась с Макаром и спящим телом. Макар, не спрашивая меня, поставил передо мной чашку кофе, просто черный кофе без всего, ну нет, я же не врач.

— Спасибо. А ты давно здесь работаешь?

— Нет, я ординатор первого года. Работать тут полноценно, если оставят, буду через два года.

Боже, он еще надеется, что его оставят, да я бы бежала отсюда со скоростью света. Все-таки врачи – это отдельный неопознанный мир.

Пока я сидела, копаясь в телефоне и ождидая возвращения Насти, мой телефон зажужжал входящим сообщением. Номер был мне не знаком, да и код страны какой-то странный. Проверив в поисковике, я поняла, что это код Англии. Всё указывало, что это сообщение от моего Жени:

«Привет, моя маленькая мозговыносящая звёздочка, как ты там без меня?»

Мозговыносящей звёздочкой меня называл только Женя, плюс я на фоне его двух метров роста смотрелась не просто маленькой, а самой настоящей крошкой.

«Привет, балбес, без тебя тут скучно. А ты как там без меня?»

Ответ приходит практически сразу, как будто был написан без промедления.

Глава 9. Отличная память

На удивление, выходные обошлись почти без последствий – горло немного поболело, и всё. Утро понедельника встретило меня невероятной бодростью. Я работала в привычном ритме, параллельно отбиваясь от нескончаемых вопросов Кости. Он будто устроил допрос с пристрастием: расспрашивал про мой институт, любимые фильмы, марку парфюма. Боже, я и представить не могла, что он такой болтливый... и такой навязчивый.

Поначалу работать с ним было даже приятно – весёлый, компанейский, но теперь Кости становилось слишком много. Он словно заполнял собой всё пространство, постоянно находил повод дотронуться до меня – то поправит прядь волос на плече, то случайно коснётся руки. И если поначалу я списывала это на дружелюбие, то теперь чувствовала раздражение. Я терпеть не могла, когда ко мне прикасались без причины. Это вызывало странную скованность и желание держаться на расстоянии. Хотя... может, я просто преувеличивала?

К полудню я попросила Костю сделать мне капучино на вынос. Он, как обычно, не упустил момента пококетничать, послал воздушный поцелуй и подписал стакан: «Любовь всей жизни». Я натянуто улыбнулась, взяла кофе и поспешила выйти на улицу. Чашка кофе за счёт заведения – вот это приятно. Но обходительность Кости меня напрягала.

На улице было удивительно тепло для осени, и я почти расслабилась, предвкушая момент тишины с чашкой кофе в руке. Но стоило мне сделать шаг от дверей кофейни, как сердце забыло свой привычный ритм. Я едва не выронила стакан.

Прямо у тротуара, рядом с кофейней, припарковался он.

Дьявол.

Он стоял, упираясь задницей о капот своей чистой машины, что-то печатая в телефоне обеими руками. Вид напряженный, может даже он был злой. Меньше всего на свете я хотела быть замеченной им.

— Садись в машину, мелочь! – не отрывая взгляда от телефона произнес дьявол, его тон не терпел апелляций.

Значит он приехал за мной. Вот как выглядит сцена, когда за тобой поднимается чёртик из ада.

— Какая я тебе мелочь? Ты ничего не перепутал? – как же он меня бесил. Самоуверенный индюк. Но я не смогла и сдвинуться с места, ноги налились свинцом. И даже если бы мозг дал команду «бежать», я бы максимум смогла моргнуть. Но мой мозг, по ходу, тоже замер в ожидании дальнейших событий.

— Последний раз говорю, садись в машину, – отрывая взгляд от телефона, он медленно поднял голову и произнес уже глядя на меня. И вроде говорил спокойно, и даже выглядел расслабленным, но после его слов мне стало жутко. Миллиарды иголок врезались под кожу, парализуя всё тело.

Пока мы молча боролись взглядами, напряжение витало в воздухе, словно натянутая струна. Я чувствовала, как дрожь пробегает по позвоночнику, а пальцы сжимаются вокруг стакана с кофе. И вдруг – плавное движение сбоку, рядом с его машиной паркуется чёрный кроссовер. На мгновение напряжение спало, я отвлеклась, перевела взгляд и увидела выходящего из машины Андрея.

Мышцы невольно расслабились. Знакомое лицо. Безопасность. Но радоваться я поспешила зря.

— Катя, привет, все в порядке? – он что, заметил мое испуганное лицо? Выжала из себя улыбку для Андрея.

— Привет, вполне, но я уже опаздываю на учебу. Мне пора, – Андрей подошел ближе и покосился на мой стакан с капучино. Увидел надпись и начал громко ржать.

— Вижу, Костя, зря время не теряет. Ну, до завтра.

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

— Пока.

Я сделала шаг в сторону, надеясь быстро уйти, когда за спиной захлопнулась дверь кофейни, Андрей остался внутри. Сердце всё ещё колотилось, но я надеялась ускользнуть, пока ситуация не вышла из-под контроля. Однако не успела пройти и трёх шагов, как кто-то резко выхватил стакан из моей руки.

Пальцы машинально сжались в воздухе, но запястье тут же оказалось в крепкой хватке. Жёсткая, теплая ладонь сжала моё предплечье, не давая шанса вырваться. Я резко обернулась – конечно, это был он. Его ледяной взгляд скользнул по надписи на стакане «любовь всей жизни», и на лице тут же появилась ярость, от которой внутри всё похолодело.

Я не успела и моргнуть, как он резко дёрнул меня к своей машине. Меня охватило чувство, что я нашкодивший котёнок, которого схватили за шкирку. Честно пыталась сопротивляться, но его сила никак не сравнима с моей.

Дальше все как в замедленной съемке. Вот кофе улетает в мусорку рядом с дверьми кофейни, а меня запихивают на заднее сиденье.

— Псих, чудовище, отпусти меня!

— Я предупреждал.

Злость так и слышится в его стальных нотках. Он тянется с ремнём безопасности через мои колени к замку, а я замираю в страхе. Больной на всю голову маньяк.

— Иди к черту! – я сжимаю кулаки, готовясь драться с ним, но он резко отстраняется и захлопывает дверь. Надо было начинать драться ещё на улице.

Дергаю ручку двери – закрыто. Прикрываю глаза, чтобы перевести дыхание. Кажется, мой гнев валит прямо из ушей.

Голубоглазый дьявол садится за руль, заводит машину. Начинает движение.

Я знаю, что бесполезно бороться с такой скалой, тем более на ходу, но аккуратно отстёгиваю ремень безопасности и подаюсь вперёд. Так как я сижу позади, то могу протянуть руки и начать душить этого ублюдка. Надеюсь, у него в машине не включено оповещение ремней безопасности на задних сиденьях.

Но увы, в салоне раздаётся противное пиканье, и дьявол притормаживает, кидая на меня взбешенный взгляд через зеркало заднего вида.

— Если ты сейчас же не пристегнешься обратно, клянусь, я отвезу тебя в лес и там закопаю.

Психопат! Так жестко со мной даже репетитор по мат анализу в выпускном классе не разговаривал, а вот он точно был со справкой из психушки, все его боялись, как смерти.

— Куда мы едем, ублюдок ненормальный?

Я послушно пристегнулась обратно, даже меня бесил этот пикающий звук, все равно не сбежать.

Ну же, отвечай уже. Но парень затягивает с ответом, отчего мороз пробегает по коже, превращаясь в мурашки.

— В институт.

— О! А ты у нас кто, мой личный водитель?

Глава 10. Домой

— У тебя есть номер Паши? – спросила я у Антона на паре. Мне было жизненно необходимо узнать хоть что-то про этого дьявола, но спрашивать у всех подряд в институте я не хотела. С Пашей можно было договориться, он всегда казался мне адекватным парнем.

— Конечно, прислать?

— Ага, спасибо.

На перемене я набрала Пашу и объяснила, что мне нужна информация про одного мажора, предположительно с нашего четвёртого курса. Паша, конечно же, записал меня в список его поклонниц и начал ржать, но мне было всё равно, его мнение меня не интересовало. Я отправила Паше марку и номер авто дьявола, больше у меня не было никакой информации. Как глупо. Я даже имени его не знала.

«Постараюсь разузнать что-нибудь», – пришло в ответ. Пашу отловить в институте можно крайне редко, он всегда есть и его всегда нет, вроде вот только был, отмечался на паре, а уже испарился. Зачем ему учиться на аудитора, ему бы агентом в органах работать.

Остаток дня прошёл спокойно. Голубоглазого маньяка я больше не встретила. Хотя меня не покидал вопрос из серии "это что вообще было такое?", я всё же радовалась, что никто больше не пытался меня отвозить в лес, чтобы там закопать.

А потом в голове созрел логичный вопрос: рассказать об этом Насте или нет? Вдруг я действительно пропаду, и будет хоть зацепка для полиции. Да, нужно рассказать. Но только после того, как узнаю, кто это вообще.

Вечером, по дороге домой, я снова переписывалась с Женей. Оказалось, он раздобыл мой новый номер через родителей, я была так рада! Сама бы вряд ли догадалась писать его маме, а с отцом Жени я вообще никогда не общалась. Слишком важный человек, работает в правительстве региона, всегда занят.

Женя рассказал, что сейчас учится в двенадцатом классе школы, а в следующем году уже с хорошим английским и местным тестом будет поступать в колледж, но по спортивной линии. Оказывается, спортсменам дают привилегии при поступлении и стипендию, он как раз играет там за какую-то местную команду по баскетболу. Молодец.

***

На следующий день утром на работе меня ждал неприятный сюрприз. Зайдя в кафе, я увидела Андрея за кофемашиной и вопросительно на него посмотрела.

— Костя в больнице, – ответил он на мой немой вопрос. – Слушай, он же тебя всему научил. Давай до полудня ты поделаешь кофе, а потом я тебя сменю. Прости, что так внезапно. Поможешь?

— Ну... да. А что случилось? – я была в шоке.

— Толком не знаю. Вроде как подрался с кем-то по дороге домой. Сломаны ребро и челюсть.

Ничего себе, просто подрался! Это же жесть! Бедный Костя.

— Ужасно... А в какой он больнице? Может, ему что-то нужно?

— Писал ему, но он пока молчит. Сегодня у него операция в челюстно-лицевом. Как что узнаю – сообщу. А пока давай за работу. У меня скоро звонок, потом нужно будет отъехать. В двенадцать тебя сменю.

Всё утро я делала кофе на автомате, мысли были где угодно, но только не на работе. Ближе к полудню меня сменил Андрей, и я поплелась в институт. Паши и Антона не было, Соня пришла ко второй паре с фразой:

— Проспала.

Завидую.

К третьей паре я была готова просто уснуть прямо на парте. Кофе с утра не помог, а мысли о Косте и этом странном Дьяволе только нагнетали обстановку.

— Сонь, а что у тебя с этим Лёней? Вы в итоге на дачу к Антону вместе ездили? – спросила я, вспомнив реакцию Антона на Лёню.

— Да нет. Антон сказал – только свои.

Интересненько. И, похоже, Антону Соня не безразлична.

Среда, четверг и пятница пролетели, как день сурка. Запах кофе уже бесил, про Костю толком ничего не было известно, разве что операция прошла успешно. Паша в институте так и не появился, Настя забегала домой только поспать, Соня пыталась меня вытащить погулять, но я отмазывалась. Единственное, что радовало – переписки с Женей.

В пятницу мы общались прямо на парах. Я прятала телефон от преподавателей, чтобы не словить замечание.

"Не рано ли ты вышла на работу? Тебе не хватает денег?" – написал он.

Ещё один заботливый. Они с Настей будто из одной колбы.

«Нет. Это не ради денег.»

«Тогда зачем себя так мучать?»

«Ну, ты же тренируешься до остановки дыхания? Вот и я так – ради удовольствия. Так что закрыли тему.»

«Катя, прости. Я не хотел тебя обидеть. Просто переживаю.»

Как мило. Он сделал мой вечер пятницы.

Все три лекции и два семинара в институте прошли скучно и казалось, что этот день никогда не закончится. Но завтра суббота, и у Насти нет дежурства и она обещала сходить со мной в Пушкинский.

— А пойдемте сейчас в кино? – предложил Антон после окончания нашего последнего семинара. О нет, мне лень, у меня была сложная неделя на работе, учеба, и дурацкая домашка по вечерам, мне нужен сон хотя бы часов десять! Да и Настя со мной завтра никуда не пойдёт если я буду спать до полудня.

Часть нашей группы собиралась поехать в ближайший кинотеатр, а я, как классический душнила, слилась, сказав, что у меня нет настроения.

— Да ладно тебе, пятница! Давай сходим в кино, потом у меня зависнем. Брата моего не будет, он улетел сегодня к маме на неделю. Может быть, Лёня приедет, я его тоже пригласила, – сказала Соня. Антон, который стоял рядом с нами и листал расписание кинотеатра в телефоне, чуть его не выронил после ее слов. Не нравится, что он у нас не единственный и неповторимый?

— Сонь, правда, отстань.

— Ты ужасно скучная.

— Ладно девочки, не ссорьтесь. Соня, раз тебе обязательно кого-то надо привести домой, то я в твоем распоряжении, – съехидничал Антон.

Ахаха, интересно, как подруга теперь будет отмазываться? Я уже представляла Соню с двумя мальчиками дома – это было бы жестко для всех.

А я сто пудов была скучной, потому что думала только о том, что пора бы уже переписать всё расписание на неделю и поехать домой спать.

После семинара я зашла в буфет и взяла пирожок, который собиралась съесть по дороге домой, а потом направилась к доске с этим загадочным расписанием. Вроде бы ничего сложного там не было, но переписать его сходу не получилось. Наконец-то я поняла скрытый смысл: есть красные недели и зелёные недели – они чередуются. В один день не может быть пять лекций и три семинара, цветом отмечено, что относится к каждой неделе. Вау, это заморочки учебного заведения или деканата аудиторов? А сегодня была какая неделя, красная или зелёная? Я кинула взгляд на расписание пятницы и поняла – красная. Ничего себе, да я гений! Но с тормозами.

Глава 11. Паническая атака

Я вздрогнула и резко отшатнулась в сторону. Все мои мысли уже были на парковке, и я совсем не ожидала, что кто-то сможет подловить меня вот так, у лифта на первом этаже. Это было похоже на сцену из фильма ужасов, которые я терпеть не могла.

— Прости, испугал? – услышала я.

— Э… возможно, – пробормотала я, пытаясь прийти в себя.

Я обернулась и увидела голубоглазого демона, который подпирал стену возле лифта одним плечом. Руки были сложены на груди, а голова слегка наклонена. Он стоял с подозрительной ухмылкой на губах, но глаза его не улыбались – они пристально, жестко смотрели на меня. Меня пробрало от холода. Он всё-таки опасен. Не зря в прошлый раз он обещал закопать меня в лесу. Надо бежать. Но ноги не слушались.

На проходной сидели охранники, я могла бы закричать и попросить помощи у них, но это как-то глупо. Что я им скажу?

— Так что, подвезти тебя домой? – снова лениво спросил он.

Ха. Домой? Это полтора часа на машине. С одной стороны, хотелось бы проучить его и сказать: «А давай», пусть страдает, едет в область, потом возвращается обратно, тратит всю ночь пятницы на это. С другой – мне было жутко страшно. Если он узнает, как далеко я живу, решит убить меня где-то поближе, чтобы не тратить время на дорогу.

— Спасибо, не надо, – ответила я, сдерживая дрожь.

Я начала отходить в сторону выхода из института. Когда отвернулась, заметила, как он вальяжно оттолкнулся от стены и, положив руки в карманы брюк, последовал за мной. Проходя мимо охраны, я еще сомневалась, стоит ли звать на помощь, но всё-таки прикусила язык. Мы вышлина улицу, а там, как я и предполагала, была уже ночь, но фонари горели ярко. Студентов не было.

— Боишься меня, мелочь? – этот вопрос осел у меня в голове, и я пыталась ответить, действительно ли я его боюсь или меня просто начало знобить на улице…?

— Я с тобой никуда не поеду.

— Почему? – парень шел рядом со мной, на его фоне я реально мелочь. Мощные накаченные плечи, он точно чем-то занимается или ходит в качалку. Спина идеально прямая, походка уверенная, но при этом расслабленная. Он хозяин ситуации.

— Потому что я с незнакомцами в машину не сажусь, – первое что пришло мне на ум. Глупо и по-детски, но хоть что-то. Я старалась держаться подальше, но дьявол преградил мне путь, и я чуть не врезалась в него.

— Кирилл.

Блин, он реально думает, что теперь он мой лучший друг? Что он вообще задумал? Я сделала шаг влево и продолжила путь по направлению к метро.

— Ясно. И тем не менее. Нам не по пути.

— Мелочь, давай я сам буду решать по пути мне с тобой или нет, садись в машину.

Точно, мы почти подошли к его машине. Он нажал кнопку на брелке, и послышались щелчки открытия дверей, а в салоне авто загорелся свет. Всё это выглядело как в кино, что там Соня говорила про маньяка в парке и учебники? Вряд ли я смогу отбиться от такого верзилы конспектами по линейной алгебре. Нужно действовать хитро и без агрессии. Но пока я проходила мимо машины, он положил руку мне на плечо и подтолкнул в сторону переднего пассажирского сиденья.

— Послушай, у меня есть дела. Я собиралась с друзьями в кино, извини, но мне пора, – попыталась я уверенно возмутиться.

К сожалению, пальцы на моем плече сжались сильнее. Я не почувствовала боли, но поняла, что легко не вырвусь. Он открыл дверь со стороны пассажира и кивком указал мне сесть внутрь. Одной рукой держал дверь, а второй убрал руку с моего плеча и положил её на заднюю дверь. Я была в западне. Вот чёрт! Мне некуда было бежать. Холодок пробежал по позвоночнику.

— Тогда довезу до кинотеатра, посмотрим что-нибудь вместе, – невозмутимо предложил он.

Дьявол немного наклонил голову набок и ледяной цвет его глаз просто окатил, как ушатом холодной воды. Я кожей чувствовала, что он может свернуть мне шею в любой момент, и никто не заметит, как я исчезну. Настя спохватится уже после того, как меня закопают в каком-нибудь далёком лесу.

— Я. С тобой. Никуда. Не поеду! – выкрикнула я, ощущая, как паника захлёстывает меня.

Кажется, у меня началась истерика. Озноб был уже не скрыть, зубы стучали, я дрожала, признаки панической атаки с каждым мгновением усиливались. Пульс зашкаливал, а ладони потели. Мне было страшно.

Он скользнул взглядом по моему лицу, и в секунду его выражение изменилось на обеспокоенное. Брови слегка приподнялись, и он положил обе руки мне на плечи. Не говоря ни слова, он крепко сжал меня и потянул за плечи пару шагов, открыл заднюю пассажирскую дверь и затолкал меня в машину. Я не успела ничего сказать, как он оказался рядом, на сиденье, и сделал удалённый запуск двигателя.

— Замёрзла? – спросил он.

Нет. Я не замёрзла, я тебя боюсь! Меня всю трясло, но я отрицательно мотала головой.

Рваное дыхание, пульс минимум сто сорок. Он снял свою куртку и потянул меня к себе на колени. Я была в таком состоянии, что не могла сопротивляться. Следующим движением он накинул свою куртку мне на плечи. Тепло, но паническая атака продолжала набирать обороты. Руки его обвили меня поверх куртки, а горячее дыхание я ощущала на своей шее. Думать было трудно, все силы организма были направлены на стабилизацию дыхания, но я всё же отметила на подкорке, что он не собирается меня убивать. Вдох – выдох, вдох – выдох.

Не знаю, сколько ушло времени, чтобы выровнять дыхание и пульс, но тепло постепенно разлилось по моему телу, и мышцы начали расслабляться. Я так и сидела у него на руках, он обнимал меня и дышал мне в шею, делая глубокие вдохи будто изучая мой запах.

Сознание кричало, что нужно отстраниться и уйти, ведь это он стал причиной моей панической атаки, но тело не хотело от него отодвигаться ни на миллиметр. Казалось, что его объятия – это всё, что мне сейчас нужно. Но это было неправильно, я его не знала.

— Отпусти, – выжала я из себя.

На моё удивление, он разжал руки, положил их мне на талию и аккуратно пересадил меня на сиденье. Затем посмотрел в глаза обеспокоенным взглядом и очень тихо, даже медленно, спросил:

Глава 12. Встречаться

Хотела ли я знать ответ на этот вопрос? Скорее, я вообще предпочла бы с ним никогда не пересекаться. Это была моя кармическая ошибка – попадаться ему на глаза. Но раз уже всё произошло именно так, то теперь мне интересно что он такое. Зачем я ему нужна?

Вся ситуация похожа на какой-то розыгрыш. Сейчас машина остановится, подбегут люди с видеокамерами, включенными в режиме онлайн, и будут задавать вопросы понравилось ли мне это представление. Эх, это было бы самое удачное развитие ситуации.

Ладно, думай, Катя, логически. Что ему надо? Во-первых, он скорее всего, не убийца, надеюсь. Слишком мало мотивов, а если бы был маньяком, то так открыто под камерами института, запихивать бы меня в машину не стал.

Во-вторых, не похож на насильника, тоже надеюсь. Если бы ему сильно надо было, наверно, отловил бы меня не в институте, где опять же, много камер, а поискал другие места. Если эти два риска мы митигируем, то, получается, ничего катастрофически страшного не происходит. Осталось ещё сто пятьсот предположений что ему от меня надо.

Дьявол даже не подумал ответить на мой вопрос, хотя мне казалось, что он был вполне логичным. А при наших обстоятельствах – вообще жизненно важным. Как-никак, меня затолкал в машину какой-то незнакомый парень и вёз чёрт знает куда, а я тут сижу и пытаюсь разгадывать ребусы в его голове. Да ё-ма-ё, я точно была самоубийцей.

Я посмотрела на него через зеркало заднего вида. Он поймал мой взгляд и, не отрываясь от дороги, спокойно сказал:

— Ты не отвечаешь на мои вопросы, я не буду отвечать на твои.

Ха! Сильно надо. Это ведь не я сама себя запихнула в его машину. Однако с каждой минутой поездки становилось всё страшнее, мороз по коже от его действий. Однако я старалась не подавать виду, иначе рисковала снова скатиться в паническую атаку.

— П-ф-ф. Тогда высади меня у метро.

— Нет.

Гад. Да что он себе позволяет?! Интересно, по законам нашей страны это тянет на похищение? Даже если тянет, стоит ли ему об этом сообщать? Вдруг я только сильнее разозлю дьявола?

Блин.

И что мне делать?

Какое-то время мы ехали молча. Я сложила руки на груди и начала зло сопеть. Минута. Две... Но потом не выдержала:

— Ладно, повтори все свои вопросы. Я постараюсь ответить, и закроем эту тему.

Я снова посмотрела на него через зеркало заднего вида, пытаясь достучаться до этого непробиваемого монстра. Плюс, я реально не помнила, что он там спрашивал. Дьявол уловил мой взгляд и слегка прищурил глаза.

— То, что с тобой произошло на парковке – это была паническая атака? Или ты панически боишься меня?

Ах, это... Ну тут всё просто.

— Оба варианта верны, – призналась я. Это была стопроцентная правда. Моя паническая атака была спровоцирована им: его действиями, словами, взглядом этих голубых пугающих глаз.

Я отвернулась к окну. Вообще-то, я не хотела обсуждать свои панические атаки с незнакомыми людьми, но, с другой стороны, я же пообещала ответить.

— Ясно. И как часто у тебя бывают панические атаки?

— Случались пару раз. От перенапряжения, – соврала я и тут же добавила: – Нужно просто время, чтобы успокоиться. Так кто ты такой и что тебе от меня надо?

Пожалуйста, ответь честно!

Мой мозг уже начинал ломаться от множества возможных версий, и ни одна не сулила мне ничего хорошего.

— Меня зовут Кирилл, и мы будем с тобой встречаться.

П-ф-ф!

Нервный смешок-таки вырвался, спонтанно.

Постойте. Это не вопрос?

Мы с тобой будем встречаться только если в аду. Ведь все дьяволы обитают там, а я пока ещё в ад не попала.

— Это невозможно. У меня уже есть парень, – снова соврала я и постаралась вложить в голос как можно больше мрачности.

В школе мне предлагали встречаться только глупые неудачники. Я сталкивалась с ними на спортивных секциях или каких-то обязательных кружках. Даже ботаники меня не приглашали на свидания, а парни из моего математического класса вообще не видели во мне девушку. Хотя почти все мои друзья были мальчишками, мысль о том, что с ними можно встречаться, никогда не приходила мне в голову. Мой лучший друг, Женя, вообще с удивлением косился, когда я приходила на занятия в платьях или юбках.

— Я дам тебе время всё обдумать.

Он серьёзно?

Зачем ему всё это? Мельком глянула на него в зеркало – высокий лоб, аккуратный профиль, сильная линия челюсти. Ну да, красивый тип. Наверняка привык, что девушки сами к нему липнут. Вот и возомнил себя королём ситуации.

— Ну дай. А теперь высадишь меня у метро?

— Нет.

Ужас. Он ненормальный.

— Меня вообще-то друзья позвали в кино.

Он молчал. В зеркале я видела, как его взгляд был сосредоточен на дороге, как будто специально игнорируя меня. Спокойный, уверенный, будто всё идёт по его плану. Никакого напряжения в лице – даже уголки губ слегка приподняты, словно ему вся эта ситуация кажется забавной. Да он реально кайфует от того, что держит меня в неведении!

У меня не было своей машины, и на права я собиралась сдавать только летом. Но папа ещё в школе научил меня водить, так что права я планировала получить не за красивые глаза. Но у меня была другая манера возжения, все еще осторожная и немного дерганная.

Голубоглазый дьявол спокойно и хладнокровно управлял машиной. С ним было даже приятно ехать – если абстрагироваться от жутких обстоятельств. У него была та самая расслабленная уверенность за рулём, которая обычно вызывает доверие. Уверенные движения, плавные повороты, ровная скорость – никакой спешки. Да он явно не новичок.

Но всё равно внутри всё холодело. Неужели он так спокойно везёт меня в лес? Или я себя накручиваю? А вдруг он просто странный, но не опасный? Хотя… глядя на него, я не могла отделаться от ощущения, что он привык держать всё под контролем. Людей. Ситуации. Эмоции.

В столице я жила недавно, но кое-какие дороги уже знала – сестра часто катала меня по городу по выходным. Судя по указателям, мы съехали на третье кольцо. А дальше куда?

Глава 13. Поцелуй

Когда я открыла глаза, то сначала вовсе не поняла, где нахожусь. Холодный страх мгновенно пронзил каждую клеточку тела. Я затаилась, прислушиваясь к тишине и пытаясь осознать окружающее. Лежала, но ужасно неудобно, спина ныла от скрюченного положения. Вокруг царил полумрак, лишь редкие блики света пробивались сквозь стекло.

Так, спокойно… Вспышка воспоминаний: я же ехала в машине с этим ненормальным. И что, просто взяла и уснула?

Приглядевшись, я поняла – да, всё ещё в машине. Лежала на заднем сиденье, на мне была его куртка, от которой шло приятное тепло. Двигатель работал, урча почти незаметно, но машина стояла на месте. Я медленно поднялась, и в этот момент голубоглазый похититель повернулся ко мне.

— Проснулась, – бросил он, даже не делая вид, что это вопрос.

Ну офигеть.

Я потерла лицо и оглянулась – машина стояла возле моего подъезда. В окошке на третьем этаже горел свет, сестра уже была дома. Как он узнал, где я живу?

— Сколько время? – хрипло спросила я.

— Десять семнадцать, – ответил он мгновенно.

— Ого…

Он скользнул по мне взглядом через зеркало, и мне стало неловко. Я почувствовала легкий стыд за то, что уснула и заставила его ждать. Хотя он же псих, он сам в этом виноват.

Интересно, он бы и правда сидел тут всю ночь, если бы я не проснулась? Настоящий психопат. Это не похоже на розыгрыш или чьё-то странное пари – скорее мистический триллер в реальной жизни.

— Мы тут давно стоим. Я не хотел тебя будить. Ты у всех незнакомцев в машинах так легко отключаешься?

Я фыркнула:

— Пока из незнакомцев опыт у меня только с тобой, если тебя это успокоит. Откуда у тебя мой адрес? – язвительно добавила я, надеясь хоть немного вывести его из равновесия.

Видимо он взял анкету в деканате, откуда еще узнать мой адрес, вряд ли Соня дала и мне ничего не сказала, вот дьявол.

— Меня это успокоит. Тебе пора домой, спать. Пойдем, я провожу.

Ага, конечно. Это я, значит, не отвечаю на вопросы?

Я уже открыла рот, чтобы высказаться, но вовремя прикусила язык. Чем меньше разговоров, тем быстрее всё это закончится. Он просто привёз меня домой, и это не конец света.

Дьявол вышел из машины, открыл мне дверь, а я скинув его куртку с плеч, нашла на полу сумку и, проигнорировав протянутую руку, сама выбралась наружу.

— Не надо меня провожать.

Я постаралась вложить в голос как можно больше мрачности, но он лишь пожал плечами, его это вообще не тронуло. Он медленно подошел к двери подъезда и ждал, когда я ее открою.

Нет, в эти игры мне играть не хотелось, я жутко хотела добраться домой и завалиться спать.

Лифт я принципиально игнорировала, чтобы не оказываться с ним в узком закрытом пространстве. Но, поднимаясь выше, я об этом пожалела. Уже на пролёте между первым и вторым этажом я услышала музыку и смех, мои соседи снова собрались с гитарой.

— Привет! – окликнул меня один из них.

— Привет, музыкант, – бросила я в ответ, радуясь, что он не продолжает разговор.

Дьявол шёл следом, без слов. Вот уж сцена – пятничный вечер, смех, гитара, и за мной волочится голубоглазый психопат. Отлично.

На третьем этаже я остановилась у своей двери, но он не ушёл. Напротив, подошёл ближе, и в тусклом свете подъезда его глаза казались почти нереальными – слишком яркими, слишком притягательными. Я уже хотела что-то сказать, но он поднял руку и, обжигая кожу, положил ладонь мне на подбородок, заставляя запрокинуть голову.

Плохая идея, очень плохая.

От его прикосновения сердце вздрогнуло, а дыхание сбилось. Его пальцы крепко держали мой подбородок, взгляд скользнул к губам, и я поняла – он сейчас… Но отступить было некуда: за спиной была дверь.

Он наклонился и коснулся губами моих – быстро, почти невесомо, но от этого поцелуй только сильнее взорвал мои чувства. В голове загудело, будто что-то замкнуло.

— Спокойной ночи, мелочь, – прошептал он в мои губы.

Если бы не дверь за спиной, я бы точно рухнула на пол. Что это было?! Я смотрела на него, не в силах произнести ни слова, а он уже отступил, давая мне возможность уйти. Я не стала ждать второго шанса – рывком открыла дверь и скрылась в тамбуре.

Закрыв замок, сползла по стене на пол. Сердце колотилось, пальцы дрожали. Он… украл мой первый поцелуй. Этот чёртов дьявол!

Мысли путались. Может, это какой-то дурацкий спор? Или прикол? У мажоров бывает странное чувство юмора. Но верить в романтику с первого взгляда я категорически отказывалась. Разноцветные единороги никак не вписывались в его образ.

Поднявшись, я медленно пошла к себе. Пальцы машинально коснулись губ – они всё ещё горели от его поцелуя.

Настя была дома, но болтать с ней не хотелось. Приняла душ, забралась под одеяло, но сон не шёл. Каждый раз, закрывая глаза, я снова видела его лицо и даже чувствовала его запах.

Телефон завибрировал входящим сообщением. Женя. Как не вовремя.

«Как дела?»

Да вот, пережила поцелуй с дьяволом.

«Всё ок, просто устала.»

«Если кто-то обидел, скажи, я приеду и снесу ему голову!»

Я закатила глаза. Ну конечно, видел бы ты кому нужно голову сносить.

«Жень, расслабься. Всё нормально. Отбой.»

Убрав телефон, я повернулась на бок, но мысли не отпускали. Теперь точно буду держаться подальше от этого парня. Дьявольская внешность с голубыми глазами – слишком опасная смесь.

Глава 14. Сестра против

Утром в субботу я разбудила Настю пораньше, она обещала погулять со мной. Мне было всё равно, что она обзывала меня самыми плохими словами, я ведь заранее предупредила, что мы идём гулять. Погода выдалась вполне нормальной, тем более я спланировала культурную программу, а не просто шатание по улицам. Мне жизненно необходимо было проветриться и забыть о вчерашнем происшествии. Но мозг упорно зацикливался на одном моменте – как губы дьявола касались моих губ. Я даже вздрогнула от этой мысли. Стоп. Хватит. Я наложила табу на эти воспоминания. Разберусь потом. Если он продолжит играть в эти игры, тогда я точно сойду с ума.

Я практически за руку увела Настю в музей. Это был, по-моему, лучший способ отвлечься и занять голову анализом искусства. Если бы она снова попыталась затащить меня к себе в больницу, я бы упиралась до последнего и легла бы на пол, как малыш в магазине. Стучала бы кулаками и орала, но не пошла бы смотреть на её ординаторскую.

— И долго ты ещё будешь на неё пялиться? Идём уже, – ворчала Настя.

Я не отреагировала. Передо мной была картина Ван Гога «Прогулка заключённых». Невыносимо мрачная. Давящая. Словно ты сам в этом каменном дворе, кружишь по нему взаперти, и выхода нет. Хотелось убежать, но картина держала крепче любых цепей. Я не могла отвести глаз. Пятнадцать минут. Я считала.

Настя потянула меня за руку, и я нехотя оторвалась от картины. Мы уже два часа бродили по залам музея, сестра решила, что пора перекусить. А вот мне абсолютно не хотелось есть. Я пришла сюда с другой целью: поговорить с ней о работе. Показать, что это мне нравится, что я не просто так трачу своё время.

Мы сидели в кафе, уткнувшись в чашки, ждали еду. Воздух между нами звенел от напряжения. И вот Настя не выдержала:

— Как дела в институте? – она прищурилась. – Ты что-то рано на лекции стала уходить.

Вот и началось. Похоже, момент истины настал. Она ведь точно заметила, что я всю неделю вставала в семь утра и крутилась у неё перед глазами.

— Всё нормально. А что там может быть такого в этом институте? – попыталась я отмахнуться, делая вид, что вопрос глупый. – Я, кстати, подрабатываю по утрам. В кофейне рядом с ВУЗом. Делаю кофе, ну и помогаю по-мелочам.

Настя замерла, не донеся чашку чая до рта. Губы чуть приоткрылись, будто она хотела что-то сказать, но передумала. И просто уставилась в окно. Отлично. Я знала этот взгляд. Такой у мамы бывает, когда она чем-то дико недовольна, но подобрать слова не может. В такие моменты с ней лучше не связываться – обычно мы с папой просто тихо исчезаем из комнаты. Но Настя – не мама. От неё не отмолчишься.

— Ну и что? – резко спросила я. – Говори уже, хватит театра.

— Ты в курсе, что родители отправили тебя сюда учиться, а не в баристу играть? – голос её стал холодным.

Ага. Конечно. Я ведь думала, они просто решили избавиться от меня! Вдохнула глубже, чтобы не ляпнуть этого вслух.

— Ага, знаю.

— Они содержат нас, создают условия, чтобы мы нормально учились, а ты… подрабатываешь в кафе? – она вскинула брови. – Ты вообще понимаешь, что делаешь?

Серьёзно? Она решила надавить на чувство вины?

— Я учусь в финансовом вузе, а не в медицинском, Настя. У нас немного разные истории. – Я смотрела прямо ей в глаза, не собираясь сдавать позиции.

Она нахмурилась, но я видела – это слабо подействовало. А я не из тех, кто отступает.

— И всё же, тебе семнадцать. Сессий ещё ни одной не было. Да и вообще, ты бы лучше с друзьями гуляла, развлекалась, а не в кофейне торчала.

— Ты в курсе, что развлекаться бесплатно невозможно. – Я скривилась в усмешке. – Ты просто забыла, как это – ходить в кино и пить кофе не в ординаторской.

Она покачала головой, но я знала, что попала в цель.

— Тогда хоть на курсы запишись, языковыке. И то толку будет больше.

Вот лиса. Хитрая, но я не колобок.

— Запишусь. Обязательно. – Я улыбнулась. – Но работу не брошу. И если с сессией будут проблемы, то уволюсь, честно.

Я вскинула руки вверх, в жесте капитуляции.

Иногда нужно уступить чуть-чуть, чтобы от тебя просто отстали. Потому что если Настя расскажет родителям об этом разговоре, мне точно достанется. А мне это не нужно. В моем изначальном плане был пунктик: рассказать родителям про работу только на зимних каникулах, после сессии.

По дороге домой, сидя в машине, я уткнулась в телефон и переписывалась с Женей. Он присылал фотки улиц Лондона, мокрые мостовые, красные автобусы и серое небо. Писал о том, как ему там все нравится. И вдруг пришло его последнее сообщение.

«Мне тебя здесь очень не хватает. Я бы хотел, чтобы ты была здесь.»

Ого. Я уставилась на экран. Сердце резко подпрыгнуло, затем застыло.

Зачем? Баскетбол там без меня не развалится. Или он имел в виду… это? Неужели я ему важна как девушка?

Я прикусила губу и с тяжёлым вздохом отложила телефон. Нет. Я не готова думать об этом сейчас. Никогда не видела Женю в этой роли.

Это сообщение так и осталось без ответа.

Глава 15. Или что?

Утро понедельника началось с тяжелых мыслей. Я шла на работу, но разум упрямо возвращался к институту и к тому, что случилось в пятницу. Поездка с голубоглазым демоном до сих пор царапала душу, как наждачная бумага. По венам пробегал холодок, а внутри все будто тянуло вниз, топя на суше. Мой первый нелепый поцелуй, и с кем? С ним. Нужно было срочно разобраться, на что он поспорил и зачем все это затеял. Не верилось, что он всерьез хотел со мной встречаться. Это же делают хотя бы в знакомой обстановке, а не после похищения с последующим поцелуем.

Вот гад! Опять мысли о нем занимали весь мой мозг.

Нужно было дождаться ответа от Паши и уже потом решать, что делать. Может, просто позвать дьявола на кофе и нормально поговорить, без угроз и игр? Узнать, что у него в голове. Но если он реально псих, тогда что?

На работе Кости снова не оказалось, зато появилась новая сотрудница. Я выдохнула с облегчением – прошлую неделю еле вытянула, это реально не мое. Варить людям кофе без остановки оказалось пыткой. Запах безусловно приятный, работа в общем-то простая, но рутина меня убивала. Лучше уж таскать стаканчики и протрать столы.

Андрей пришел только к десяти. Кофейня ломилась от посетителей, я заметила, что чем холоднее на улице, тем больше клиентов у нас. Я успевала только разливать кофе и смахивать с лица выбившиеся пряди.

— Есть новости про Костю? – спросила я Андрея.

— В больнице еще. – Андрей замялся и посмотрел в сторону панорамных окон. – Зайди ко мне, поговорим.

Плохое предчувствие тут же накрыло темным одеялом мой мозг. Андрей никогда не вызывал меня на разговоры. Что-то с работой? Я вроде справлялась, даже когда поток был максимальный.

В подсобке он протянул мне конверт и пару бумаг.

— Спасибо, что выручила. Но дальше нам не по пути. Вот твой расчет.

У меня отвисла челюсть.

— Ты меня увольняешь?

— Можно и так сказать. Но ты всегда можешь зайти за чашечкой кофе за счет заведения.

Я молча взяла расчет, подписала бумаги и вылетела из подсобки.

Шок. Ничего не понятно, но оставаться там не хотелось. Выйдя из кофейни, я почувствовала, как злость заполняет меня до краев. Я сгорала изнутри.

Я прекрасно знаю, что ещё в жизни ничего толком не умею, у меня еще пока нет никакой профессии, только огромные амбиции. Но в то же время, я в себе не сомневаюсь, мне в жизни удалось справиться с трудностями и посложнее, потеря работы в кофейне меня не должна ломать. Это была всё равно временная мера, скоро мне исполнится восемнадцать, и я пойду искать себе работу на парт-тайм в аудите.

Времени до начала пар еще было полно. Я поехала в центр, просто погулять, пройтись по бульварам и попытаться остыть – хотя бы физически. Гуляя по Александровскому саду, подметила, что в будние утром здесь людей нет совсем, а те, кто были – явного вида туристы. Несмотря на мрачную погоду, прохожие попадались с хорошим настроением. Только я, скорее всего, выглядела угрюмо и расстроено. Я вышла из парка и пошла в сторону Арбата, там всегда такая атмосфера приятная, можно на книжных развалах покопаться в поисках чего-нибудь интересного, послушать городских музыкантов или просто посидеть в кафешках и попялиться на прохожих. С тем уровнем грусти, которая наполняла меня, Арбат – это лучшее решение для уличной прогулки!

Через полчаса я уже топталась возле баяниста на Старом Арбате, ветерок пронзал насквозь, а я была без шапки. Без настроения. Но талантиливый музыкан старался всеми силами его поднять. Мне стало приятно и я достала конверт с расчетом в желании отблагодарить музыканта за прекрасную мелодию. Открыла и замерла. Тут был расчет за два месяца работы!

Ошибка? Андрей серьезно? Или это компенсация за увольнение? Черт его знает.

Мне снова стало противно и обидно.

На учебу ехать расхотелось окончательно. Я поехала домой, зарылась в одеяло, заварила чай с лимоном и достала бутерброды. Сегодня я официально безработная.

Через пару часов пришло сообщение от Антона:

«Ты где?»

«На бороде.» – отшутилась.

«Заболела?»

«Все в порядке, завтра буду.»

«Когда все в порядке, учебу не пропускают.»

Боже, вот пиявка болотная.

«Может, я с будущим мужем шашлыки ем.»

Он не ответил. Наконец-то отвалил.

К вечеру я решила не прокрастинировать – сделала всю домашку на неделю вперед, записалась на курсы английского и даже испекла блинчики. Настя будет в шоке. Хотя, скорее всего, сильнее ее порадует новость об увольнении.

Телефон зажужжал от входящего сообщения. Я не сразу подошла к нему, не ждала никаких важных сообщений. Но, когда посмотрела на экран, то вросла в пол.

«Выйди, мелочь, есть разговор.»

Нет, ну не может быть.

Я подкралась к окну. Все-таки может. Его машина стояла возле подъезда, а сам он лениво опирался о водительскую дверь, набирая что-то в телефоне. Тут же пришло еще одно сообщение:

«У тебя есть 5 минут.»

Псих. Я, конечно, хотела обсудить с ним тот вечер, но когда сама буду готова, не сегодня.

Ну пусть стоит.

«Или что?» – написала в ответ.

Я специально больше не смотрела в окно, в глубине души боялась столкнуться с ним взглядом, боялась его угроз.

Сделав глубокий вдох, я села на свою кровать и начала считать секунды. В детстве мне помогало это успокоиться, но сейчас – нет.

Спустя время я посмотрела на телефон, часы показывали, что прошло семь минут, но ничего не произошло. Немного расслабившись, я встала с кровати и начала расхаживать по комнате туда-сюда.

Хах. Пришла пора научиться забивать на его угрозы, не станет он меня закапывать в лесу. Знает, что его за такое посадят.

Тоже мне, ухажёр.

Я включила комп и надела наушники, чтобы сделать пробный бесплатный урок английского. Прошло, наверно, не меньше сорока минут, как я закончила. На телефоне было несколько пропущенных от Антона. Я выглянула в окно, машины дьявола уже не было.

Глава 16 *. Рецидив

Кирилл

Отец меня уже совсем задолбал со своими рабочими задачами, бесит. Он и раньше нагружал работой, но сейчас её стало просто невпроворот. Адский ад из дел. Я знаю, он это делает специально, была бы его воля, он бы мне придумал еще вторую смену.

Братья лихо слились с семейного бизнеса, один в Штатах неплохо на строительном бизнесе поднялся, другой – важный корпоративный юрист по английскому праву, вот-вот в Лондон свалит. Класс!

Я подписался на всё, лишь бы семейное дело осталось в семье, но чувствую, что в одиночку не потяну, надо что-то менять. У нас активы в основном в железнодорожных перевозках, а недавно отца потянуло еще и на ювелирный бизнес, теперь в нашем пакете плюсом непрофильный актив в виде загибающегося ювелирного завода, с которым я что-то должен придумать.

Для нормальных людей такая нагрузка будет сродни пытки. Но мне это только на руку, я готов много пахать днями и ночами. К счастью, работы отец даёт так много, что я практически не имею свободного времени для самоанализа и глубокого сна.

Когда мне исполнилось тринадцать, каждую ночь меня стал преследовать один и тот же сон. Сначала это даже казалось забавным. В этом сне моя жена готовит мне чай с лимоном и выносит поднос на террасу какого-то дома. Сон длится недолго и повторяется всего один раз за ночь, а потом я просыпаюсь и просто не могу уснуть. Во этом сне часто меняются дома, мы разговаривает на разные темы, сидим на веранде в разное время суток и даже время года. Но каждый раз она приносит мне чай с этим долбанным лимоном на эту долбанную террасу. Фильмы ужасов не такие ужасные, как этот сон, они хотя бы заканчиваются, а у меня это длится уже бесконечное количество ночей.

Я пил, блять, чай с молоком всю жизнь до тринадцати лет, потом перестал пить чай совсем, и с четырнадцати лет посещал психотерапевта. Я прошёл стадии от нарушения сна или его полного отсутствия, через панические атаки до истерических неврозов и некоторых видов маний. Врачи ничем не могли мне помочь, отец консультировался со специалистами из Швейцарии, Германии и США, но кроме тяжелых лекарств мне ничего не помогало впадать в глубокую фазу сна, где не было её, с этим блядским чаем. Я стал искать какой-то смысл, старался запомнить разговоры во сне, почему она ко мне приходит? Но не нашёл ни единой зацепки. Чаще всего я вообще забывал о чём мы с ней говорили, как только просыпался. И это меня топило в раздирающих эмоциях.

Мой организм перестал реагировать даже на тяжелые снотворные, я мог пить таблетки по несколько штук за ночь, но все равно не спать. Я начал заниматься разными видами борьбы, успешно. Изнуряющие тренировки давали свои плоды — я стал спать каждый день часов по пять, но она все равно приходила под утро.

Подростком меня пугала сама идея, что я её вижу каждую ночь, она как призрак. Но когда я вырос, она стала моей навязчивой идеей, и я стал искать её в других. Я стал хотеть её больше жизни.

К восемнадцати годам я уже полностью принял тот факт, что я псих, которому снится один и тот же сон, и жить стало гораздо легче. Я начал использовать девочек по назначению, а не искать в них сходство с ней. Отец нанял мне консультантов по финансам, учёту и аудиту, которые за год поднатаскали меня для нужд его бизнеса. А папин друг, ректор института, уговорил меня поучиться для корочки на аудитора. На хрена мне сейчас этот аудит, если я уже пару лет как управляю половиной бизнеса отца?! Я бы лучше потратил своё время на Стэнфорд или Гарвард, но тогда, в восемнадцать лет, все боялись рецидива. Поэтому о моей учёбе за границей не могло быть и речи. Там, без должного присмотра, я мог бы свихнуться окончательно.

Сейчас мне двадцать один, и я давно взял себя в руки. Оказывается, когда ночами не спишь, в сутках появляется столько дополнительного времени! Я потратил его на образование, учил то, что было интересно и пригодилось бы в бизнесе. Зимой собираюсь поехать в Штаты и поучиться по короткой программе на МВА, потусить у Игната и присмотреться к его бизнесу.

Я приехал сегодня в институт первый раз за последние две недели. Хоть с учебой у меня проблем никогда не было, но так жестко прогуливать я не планировал. Сегодня весь день закрывал косяки финансового директора на одной из компаний отца, раздавал подзатыльники бухгалтерам, в итоге к вечеру голодный и злой успевал только на две последние пары. Нахрена спрашивается, если одна из них бухучёт, а вторая английский?!

После семинаров мне хотелось поскорее добраться до душа и нормальной еды. Студентов в коридорах уже не было. Я подошел к лифтам и на столе оставил свои вещи, решив, что неплохо было бы наведаться в свой деканат и запросить справки для подготовки документов в Стэнфорд. Мне оставалось тут учиться пару месяцев, потом я досрочно сдам тесты и получу диплом.

— Сонь, смотри, вот она настоящая лень, кто-то даже барахло своё не стал забирать, все равно завтра опять на учебу, чего его туда-сюда таскать.

Какие-то идиотки ржут как кони. Не вникая в дальнейший разговор, выхожу с лестницы и им хватает ума заткнуться, но не хватает ума не трогать меня и поехать на другом лифте.

А когда наши взгляды встретились, я забыл как моргать. Бля, кажется, сегодня я окончательно свихнулся и навязчивый сон уже заходит со мной в лифт. Яд разливается по венам, а в голове взрываются клетки мозга.

У меня было два варианта: придушить эту дрянь прямо в лифте и убедиться, что это сон, или если она реальная – затолкать в машину и там выебать до смерти за то, что со мной делает все эти годы. В любом случае – она умрёт, и попадет в мой личный ад, из которого я её уже никогда не выпущу.

По ходу, мой Стэнфорд накрылся и у меня мощный рецидив...

Глава 17. Она существует

Кирилл

С трудом позволил себе уйти и не разбить свой мираж. Когда стоял возле машины и все ещё анализировал насколько это было реально, то эта мелкая зараза ничего лучше не придумала, как пойти мне навстречу. Это была большая ошибка, я был абсолютно невменяем, даже для встречи с призраком. Кыш!

Садясь в машину, я все еще был в шоке. Закрыл глаза, как там моя дыхательная гимнастика работает? Вдох-медленный выдох через рот, вдох… Блять, это что вообще такое было?!

Через десять минут медитации на парковке института, я взял себя в руки и вернулся обратно в здание. Первым делом потормошил охрану, чтобы отдали мне записи с камер возле лифта, и распечатали фото. Затем я вернулся к декану с фото этой мелкой любительницы чая, и словил его на выходе из кабинета с просьбой задержаться и отдать мне личной дело этой мелочи. Декан, конечно же, не знал кто она, возможно, первый курс. Зато предоставил доступ к шкафу с папками всех студентов. Я начал просматривать фото всех анкет, всех личных дел. День плохой стал и у декана, потому что нашел я её не сразу.

Савельева Екатерина Александровна, ну конечно, блять, мою жену же зовут Катя, я сам её так называю во сне. Забрал всю папку и позвонил дяде Мише, начальнику службы безопасности отца. Без глубоких подробностей попросил раздобыть абсолютно всё от первой минуты её рождения, до сегодняшнего вечера.

Всю ночь я перечитывал её личное дело, сухие формальные сведения на одной странице, копия аттестата, места на олимпиадах по математике. Ей семнадцать и телефон родственников для экстренной связи был указан только сестры. Хм.

В течение всей следующей недели по крупицам приходила информация о моей девочке. Семья врачей из Сочи, сестра старшая, тоже учится на врача, а Катя закончила математический лицей с отличием. Не пошла в семейный бизнес, хаха! Учится тут на бюджете, похвально.

Вообще было ноль информации о младшей и средней школе, только оценки переводных классов, все отличные. О старших классах сведения тоже скудные: посещала чёртову тучу кружков, проводила свободное время на спортивной площадке вплоть до старших классов. Похоже, что все время целенаправленно забивалось. Но кем, родители старались? Среди друзей были в основном мальчики, училась в классе с гениями математики, тоже мальчики. Надеюсь, среди них не было смертников, кто мог обидеть мою девочку. Я ненавидел каждого из них, только за то, что они были с ней все прошлые годы, а я умирал без неё.

Несколько раз в неделю вырывался с работы в институт, но не ради лекций, а чтобы посмотреть на свою будущую жену. Старался близко не подходить. Я до сих пор боялся, что она – плод моего воображения.

В день, когда она сбежала от меня в буфете, от дяди Миши пришла информация, что Катя, вероятно, устроилась в кофейню на подработку. Серьёзно? Моя жена не будет работать в кофейне. А на следующий день я хотел задушить её, спящей у лифта. Наверно, я успокоюсь только когда увижу ее спящей в моей кровати. Меня накрывало от желания сорваться, притащить её домой и больше никогда не отпускать. Катя – моя. Но я держался, я потратил столько лет на выработку самоконтроля, что сейчас собой даже гордился.

Работы было как всегда адски много, отец заключил контракт с нефтеперерабатывающим заводом на перевозку нефтепродуктов и всю неделю я проводил в офисе, утрясая планы и объемы перевозок. В пятницу наконец удалось вырываться в институт, и моё сердце встало, когда увидел её бегущей под ливнем без зонта. Блять, всё-таки нужно завязывать с этим цирком и забирать её к себе. Остаётся вопрос, как ей об этом сказать.

Она шарахалась от меня, от зонта и даже сбежала, когда сказал, что заберу её после пар. Я был в бешенстве, хотел поехать к ней домой и отлупить, но все же сдержался. Ждал все выходные, чтобы в понедельник встретить её у кафе и нормально поговорить. И дождался, но она вышла с чашкой «любовь моей жизни», и я использовал всю свою суперсилу, чтобы окончательно не потерять контроль над собой. Вечером с людьми дяди Миши я поехал поговорить с этим «любовь всей жизни», объяснить, что девочка моя, но когда в ответ услышал гнилые мысли подонка о том, что он собирается делать с моей девочкой, в тот момент он сам себе подписал приговор. Кажется, парни не ожидали, что защищать придётся не меня, а этого идиота от меня.

Тогда я принял твёрдое решение уволить мелкую заразу, дядя Миша взялся это организовать. Но мне самому нужно было наладить контакт, поэтому решил устроить нам что-то вроде свидания в пятницу вечером. Не ожидал, что Катю накроет волной страха и паники при моем появлении, дрожь и сбившееся дыхание – у неё признаки панической атаки? У меня они тоже были лет в пятнадцать, когда я просыпался ночью с пульсом в сто пятьдесят, оттого что во сне я не мог повернуть сюжет в свою сторону, а лучше вообще – весь сон к чертям заменить. Я знаю не понаслышке, что когда приходит паническая атака, то человек чувствует холод, страх, одиночество. Какого хрена они у моей девочки? Что я пропустил о ней? Пришлось затолкать её в машину и крепко сжать в своих руках, чтобы успокоилась. В тот момент готов был свихнуться от её запаха и дрожащего тела у себя на коленях. К моему стыду, в голове мелькали только неприличные картинки. И я бы никогда не отделался от клейма психопата, маньяка и ублюдка, если бы взял Катю в тот момент в машине. А её ошарашенный вид, когда я привёз домой, лишь подтвердил, что она не в курсе к кому в лапы попала.

«Откуда я знаю где ты живешь?» Ха, мелочь, да я знаю о тебе практически всё. И очень скоро, ты станешь моей.

В день, когда дядя Миша отписался, что Катю уже уволили, мне доложили, что она не пришла в институт. Понимаю, я уже много всего натворил за её спиной, поэтому пришёл сам с повинной поговорить и объяснить, что она моя, что я не шутил, когда предлагал встречаться, а я предлагал?

Зараза, на мои просьбы выйти не отреагировала, «иначе что?», ну, как минимум, у меня есть ключ от твоей квартиры и сестре твоей я организую ещё парочку дежурств, а дальше – если я окажусь рядом, то я за себя не отвечаю.