Я буду твоей - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Ирина Давыдова (самиздат)

Пролог

― Я не очень понимаю кто вы, ― произнесла девочка двенадцати лет, смотря на меня карими испуганными глазами.

Я крепко сцепил зубы злясь на себя за то, что так поздно узнал о ее существовании.

― Я твой… как бы дядя. Но не совсем.

― Странно. Как это не совсем?

― Танечка, Ильяс Захарович твой некровный родственник, ― объяснила директор детского дома, Алевтина Андреевна.

Я бросил на женщину короткий взгляд и кивнул в благодарность.

― Понятно. И что? Вы меня заберете теперь?

Я ответил ей да. И забрал. Спустя два месяца.

Раньше эти черти не захотели отдавать мне ребенка, требуя различные справки, в том числе и от психолога. Не удивительно и даже похвально, что у них такое отношение. Ведь ребенок это огромное ответственность. Ребенок — это человек, который нуждается в разумном взрослом возле себя. Потому я против не был и с уважением выполнял их просьбы.

И вот спустя неделю мы ехали в дом, который я купил для девочки, где она теперь будет жить.

Объяснять малышке почему не могу оставить ее у себя, я не стал, а вот позаботиться о ее жилплощади посчитал важным.

― И куда мы едем, дядя Ильяс?

― В твой новый дом.

Ее глаза округлились от удивления, а я улыбнулся.

Нет ничего лучше искренних эмоций детей.

― Я буду жить там одна?

― Нет, конечно, Танечка. Ты еще маленькая.

― Я не маленькая, ― тут же возмутилась она и отвернулась к окну.

Я снова улыбнулся и обхватив детские плечи, прижал ее к себе.

― Ладно, согласен. Но жить одной тебе еще рано. С Ниночкой поживешь, ты не против?

Ее взгляд тут же загорелся от радости, и она покачала головой.

― Не против. Ниночка мне нравится.

Когда мы зашли в дом, девочка тут же побежала к огромному окну, занимающему практически всю стену.

― Как красиво, дядя Ильяс! А ты будешь с нами жить?

Я покачал головой.

― Жаль. Ты бы был идеальной парой с Ниночкой.

Я чуть не подавился от возмущения. Прекрасно! Нет, я ничего против Нины не имел. Но ей как бы пятьдесят пять, а мне тридцать три.

― Пойдем лучше, покажу тебе задний двор. Об остальном поговорим позже.

***

― Ты снова оставляешь меня одну, ― выдохнула Таня, поднимаясь из кресла и проходя к окну, вид из которого шел на ночной город.

― Ты уже давно стала взрослой девочкой. Тебе шестнадцать, скоро женихи пойдут. А мне нужно…

― Что? Подцепить новую бабу на одну ночь? Или может ты решил жениться?

Она бросалась в меня молниями испепеляя душу и оставляя на ней неизлечимые раны.

― Если бы я решил жениться, ты бы узнала об этом первая, потому не надо меня обвинять в том, чего нет. Тебе пора готовиться к экзаменам, а у меня самолет через три часа.

― Три часа? Самолет? Куда ты улетаешь? ― испуганно засыпала меня вопросами. ― Надолго? А как же мой выпускной?

― С тобой будет охрана. Я тебе там ни к чему?

― Но ты ведь…мой единственный родной человек.

― Не по крови. Не забывай об этом.

Она грустно улыбнулась, и подойдя ко мне, положила руку на грудную клетку.

― Как раз я не забываю об этом…

Черт, я противоречил словами сам себе, но не мог не сказать:

― Я знаю. Я знаю, девочка, что ты влюбилась и это твоя самая большая ошибка.

― Ильяс…

― Нет, Таня. Ищи себе парня по возрасту. И да, девочка, не забудь позвать меня на свадьбу.

― Какую к черту свадьбу, Ильяс? Почему ты так разговариваешь со мной, будто прощаешься?

― Не совсем. Видеться мы будем, но по видеосвязи.

― Что?

― Я улетаю на несколько лет. А когда вернусь, хочу, чтобы ты выбросила меня из своей дурной головки и сердца. Поняла меня?

Она покачала головой.

― Ты считаешь меня дурой?

― Я считаю тебя подростком, который влюбился во взрослого дядю и думает, что он увлечется малолеткой. Не совершай ошибку, милая.

― Ты не можешь так поступить, ― заметил в ее глазах слезы.

― Могу и поступаю. Я позвоню тебе, как буду на месте. И да, Таня, не позволяй мне разочароваться в тебе.

Я вышел за двери оставляя ее одну в своей квартире.

Мне нужно уехать, чтобы она приняла правильное решение.

И хорошо будет, если она обо мне забудет навсегда.

Моя 45-ая!

Буду благодарна за поддержку.

Пишите, как вам обложка.

Глава 1

― Дядя Ильяс, а когда приедет Ниночка? Или сегодня вы побудете со мной?

― Приедет ближе к вечеру, Тань. У нее внук заболел, и она отпросилась днем посидеть с ним.

Девочка пожала плечами и хмыкнула.

― Пусть бы осталась ночевать с ним. Ему же бабушка сейчас нужнее.

Я смотрел на нее и не мог понять, в кого она такая умная в свои двенадцать? А потом одернул себя. Откуда мне знать? Я даже матери ее не знал и до сих пор не разобрался куда она делась.

К слову, я не так давно узнал о существовании двоюродного брата, и, к сожалению, так и не успел с ним познакомиться.

Вообще история моей семьи покрыта тайнами. И увы, к тридцати трем годам я до сих пор не смог все разгадать, что очень меня огорчало. Теперь вот эта девочка. Да, она мне никто, но если учитывать тот факт, что брат полюбил женщину с ребенком, значит и ребенок был ему дорог. И неважно что я не был знаком со своим братом. Он моя кровь. А это о многом говорит.

Когда я в детдоме увидел испуганные глаза Тани, понял, что не смогу оставить ее там. Тогда я еще не знал обижали ее или нет. Ведь в таких учреждениях очень часто случаются неприятности. И виной тому не только воспитатели и учителя, но и сами дети.

― Я бы с радостью, Тань. Но не могу остаться с тобой на ночь.

― Почему?

― Ты еще ребенок и я не могу обсуждать с тобой такие темы.

― Я не ребенок! ― возмутилась малышка, сложив руки на груди и посмотрев на меня гневным взглядом.

Вот это характер.

― Ладно, я не буду тебя так называть, если тебе не нравится.

― Не нравится.

Я улыбнулся.

― Иди ко мне. Ну иди, не дуйся.

Она вздохнула и подошла ко мне. Я забрал ее в свои объятия и хмыкнул. Никогда не думал, что буду воспитывать ребенка. Да еще и не своего.

― Пообедаем в беседке?

― Да, но у нас же, наверное, нет ничего.

― Ты права. Продуктами не успел забить холодильник. Но мы закажем в ресторане.

― Ух ты, а что, так можно? ― неподдельно удивилась девчонка, отстраняясь от меня.

Я кивнул.

― Вот стану совсем взрослой и сама буду готовить. И тебе тоже.

― Договорились. Ну что, выберем, что закажем на обед? Кстати, ты все свои вещи упаковала?

― Да, дядя Ильяс, у меня же их не особо много. Кстати, а ты купил этот дом?

― Да. Когда тебе исполнится восемнадцать, я перепишу его на твое имя.

Она снова округлила свои глазены, заставляя меня улыбнуться.

― Зачем?

― Потому что у тебя должен быть свой дом.

― Ну ладно. Хотя, я все равно ничего не понимаю.

Через час нам привезли заказ. Малышка выбрала суп из галушек и мяса. Я заказал для себя грибной. И конечно не забыл для ребенка десерт. Хотя ей и не нравится, что я называю ее ребенком и считаю маленькой девочкой.

Иначе быть и не может. Глядя на нее, хочется защищать и оберегать. Слишком много страданий познала эта малышка за свои двенадцать лет.

― Дядя Ильяс, а сколько тебе лет?

― Тридцать три.

― Ты немного седой. Или ты красишься.

― Красятся только пе… кхм, нет, милая, я не крашусь. Не знаю, генетика может?

На самом деле я не хотел говорить ей, что именно послужило моим волосам покрыться сединой. А в жизни случается разное, но бывает и такое что, человек в разном возрасте покрывается сединой.

― А что такое генетика?

― Наследственность, ― пожал плечами.

После обеда мы сидели в беседке и просто болтали. Я понимал, что ребенку не хватало общения и хотелось хотя бы немного подарить ей радости.

― Понятно. А я тоже буду седой в тридцать три?

― Надеюсь, что нет. По крайней мере, Танечка, я постараюсь сделать так, чтобы у тебя все было хорошо.

― Будешь красить меня, ― хохотнула она, и случайно задела рукой ложку, отчего остатки супа расплескались на ее новую кофту, ― ой.

Она тут же разволновалась и испуганно посмотрела на меня.

― Прости. Я не специально. Я все постираю и следа не останется.

Она подскочила со стула и хотела побежать в дом, чтобы сбросить с себя вещи и начать стирать, но я вовремя остановил ее.

― Таня, прекрати. Это же тряпка. Ничего страшного.

― Ты не ругаешься? Я ведь испортила вещь, ― удивленно уточнила она, стоя напротив меня.

― И что? Да, испортила и впредь будь аккуратнее. Но я же не стану тебя ругать из‐за этого.

Она пожала маленькими плечами и с опаской вернулась на свое место.

― Давай договоримся, ты не станешь меня бояться, потому что я твой друг. Я буду тебя защищать.

― Даже если я что‐то плохое сделаю?

― Ну что ты плохого можешь сделать? Испачкать кофту или разбить тарелку?

Она кивнула, а я в ответ улыбнулся.

― Тоже мне проблема. Не бойся, я не стану тебя ругать.

Возможно, я был не прав, потому что ни черта не понимал в воспитании детей, и все же считаю, что испачканная тряпка не стоит слез ребенка. Из‐за этой херни ругать ее? Бред.

― Мама ругала меня, если я испачкаю вещь.

― Она била тебя?

― Нет, ― брови девочки взметнулись вверх, и она улыбнулась, ― что ты, она хорошая. Просто говорила, что деньги тяжело зарабатывать.

― Верно. И все же, не расстраивайся. Договорились?

― Угу, ― кивнула она головой и стащила вишенку с верхушки торта.

― Ешь. Это я тебе заказал.

― Только с тобой. Я сама не стану есть. Надо делиться.

Я не стал у нее спрашивать о матери, хотя очень хотелось. Но бередить детские раны было ниже моего достоинства. Не хотелось мне видеть в глазах Тани слезы. Я сам докопаюсь до правды и узнаю, куда делась ее мать.

Нина смогла приехать ближе к одиннадцати ночи. Мне пришлось отменить встречу и самому уложить девочку спать. Вернее, она сама засыпала, но была так рада, что я остался, что попросила меня посидеть рядом пока она не уснет.

Таня обхватила мою руку двумя ладошками да так и уснула, с улыбкой на губах.

А я почувствовал себя каким‐то идиотом. Не потому, что сидел с девчонкой и смотрел, как она спит. Наоборот, мне стало жалко ее. Тане явно не хватало родительского тепла. А может она просто увидела во мне того человека, кто всегда будет рядом и не оставит ее одну.

Глава 2

― Что ты хочешь этим сказать?

Я бросила взгляд на Ирку и хмыкнула.

― А то, что, кажется, этот кобель женат.

― Уверена?

Я скривилась и потянула через трубочку молочный коктейль.

― Откуда же мне быть уверенной. Но та мелкая пигалица точно его дочка.

― Да, Инка, проблема нарисовалась откуда не ждали. Может ну его? Найдешь другого мужчину.

Я посмотрела на подругу, как на дуру. Что она вообще несет?

― Я что, зря под этого легла с ходу?

― Еще скажи, что тебе не понравилось? ― хмыкнула Ирка, переводя взгляд на Ильяса.

― Еще как понравилось, потому и не хочу другого искать. Мужик видный, богатый, и в постели очень хорош. К тому же молодой. Где такого еще найти.

― Хотела бы я сказать, что такие на дороге не валяются, но ты то его именно там и нашла.

― Только не валялся, а меня подобрал.

― И что будешь делать? Все‐таки жена — это серьезно.

Я приподняла бровь и снова отпив коктейля, тихонько произнесла:

― Для меня нет ничего невозможного.

***

― Дядя Ильяс, а кто эта тетка? Подруга твоя?

― Знакомая. Давай договоримся, не тетка, а тетя. Ты же у меня воспитанная девочка.

― Да, но она мне не понравилась. И подружка у нее неприятная, все время смотрит на тебя, ― скривилась Таня и протянула мне меню. ― Выбери сам, я не разбираюсь в этих названиях.

Я улыбнулся и открыл карту меню.

― Чего бы тебе хотелось?

― Не знаю. Борщ со сметанкой это слишком просто для ресторана?

― Не совсем просто, но ты можешь поесть его дома, а здесь что‐то более интересное выбери. Или все‐таки борщ?

― Нет, давай на твой вкус.

― Тогда куриный суп с плавленым сыром.

― Отлично. А ты что будешь?

― Тоже самое. Только еще мяса закажу себе на второе. А тебе?

― Мне не влезет, дядя Ильяс. Я же девочка, куда мне? ― хмыкнула малышка, и я улыбнулся в ответ.

― Согласен. Фигуру надо смолоду беречь. Пить?

― Какао? Если есть.

Я кивнул.

Сделал заказ и попросил принести воды.

― А почему сразу нельзя какао выпить, а потом есть суп?

Я смотрел на ребенка и думал о том, что она очень умная девочка, а то, чего не знает, всегда спрашивает. Это хорошо.

― Потому что ты сейчас напьешься какао, наполнишь желудок и не захочешь есть суп.

― Разумно, ― хмыкнула она и улыбнулась.

Когда нам принесли наш заказ, девочка принялась ложкой зачерпывать суп в тарелке, и выливать обратно. Я с интересом наблюдал за ее действиями и за тем, как она внимательно что‐то выискивает.

― А где же плавленый сыр?

Моя улыбка стала шире.

― Так расплавился ведь, ― по-доброму сказал я, заметив на детском лице удивление.

― А я сразу и не подумала.

― Вот, клади сухарики в суп, и ешь.

― Это должно быть вкусно, дядя Ильяс. Спасибо тебе, что позвал меня в ресторан.

Я снова улыбнулся. Разве с этим ребенком можно иначе?

После обеда был десерт. И хотя я понимал, что нельзя баловать детей сладким, но ничего не мог с собой поделать. Мне хотелось радовать Таню, хотелось видеть в ее глазах счастье. Ведь только тот, кто был в детдоме, поймет, какого это находиться там.

Я был.

Я знаю.

― Как же это вкусно. Нет, дядя Ильяс, с тобой никакую фигуру не сбережешь. Наверное, потому у тебя и нет жены, что ты ее кормил хорошо, ― хохотнула девочка и тут же оборвала смех. ― Извини.

― Не за что. Я очень рад, что ты сытно поела. А если хочешь завтра на обед борщ, тогда скажи об этом Ниночке.

― А ты хочешь?

Я кивнул.

― Хочу. И привезу домашней сметаны.

― А как же парк и кафе?

― А потом поедем в парк, погуляем, повеселимся и снова будем есть. Только в кафе. И даже разрешу что-нибудь необычного. Ела когда‐нибудь роллы?

― Роллы?

― Ага. Суши, роллы, не знаю, как правильно.

― Нет, ― с серьезным лицом покачала головой, на что я снова улыбнулся.

― Вот и попробуем.

Я видел, как загорелись ее глаза от того, что я пообещал завтра приехать. Ребенку не хватало общения и отцовского внимания. Я понятия не имел, кто ее родной отец, и очень хотел верить, что мой двоюродный брат очень хорошо относился к Тане. Мне кажется, к детям в принципе нельзя плохо относиться, а глядя на эту чудесную девочку лишь утверждаюсь в своем мнении.

И то, что эта Инна видела Таню меня ужасно разозлило. Казалось бы, ничего опасного она нести с собой не может, и все же мне это дико не понравилось. Шлюхам не место в моей семьей. А Таня моя семья.

― Дядя Ильяс, а ты позвонишь вечером, или будешь занят той теткой?

Таня кивнула за мою спину, а я даже не повернулся, понимая о ком она говорит.

― Я обязательно позвоню. Ты только не засиживайся допоздна, хорошо?

― Договорились. Спасибо тебе за вкусный обед. Ты лучший дядя в мире.

Она поманила меня пальчиком и я, склонившись, получил поцелуй в щеку.

Черт, как можно детей обижать?

Посадил малышку в машину и теперь сам поцеловал ее в щеку.

― Я позвоню, ― напомнил ей, подмигнув, и обернулся к водителю, ― Коль, домой Таню вези.

― Хорошо, Ильяс Захарович.

Я закрыл дверь и как только машина отъехала, помахал Тане рукой.

У меня осталось одно незаконченное дело.

Вернее, нарисовавшееся.

Я обернулся и одарил Инну гневным взглядом.

Она что, решила, что может следить за мной?

Прошел ко входу ресторана, где до сих пор стояла эта дура.

Остановился рядом, практически впритык к ней.

― Решил уделить и мне внимание.

Я резко схватил ее за затылок, отчего девица дернулась и охнула, не ожидая от меня такого напора.

Склонился и яростно прошептал на ухо:

― Еще раз, посмеешь появиться на глазах у ребенка, и я тебя уничтожу. Поняла меня?

― Ильяс, ты чего?

― Я не услышал ответа? Ты поняла?

Она едва заметно кивнула и промычала:

― Поняла.

― Гуляй, ― рявкнул я, и отпустил ее.

Глава 3

― Дядя Ильяс, доброе утро. Ты еще не ушел?

Таня, сонно потирая руками глаза, улыбнулась и подошла ко мне обниматься.

― Нет, малышка. Я решил провести эти выходные с тобой. Ты не против?

― Нет, конечно. Просто я не ожидала увидеть тебя с утра. Пойду умываться, иначе Ниночка за стол не пустит, ― хохотнула мелкая, на что я кивнул.

― Ты права. Давай, ты первая, а я за тобой.

― Хорошо, ― кивнула Таня, и убежала в ванную комнату.

Я присел на диван и зарылся в телефон, собираясь отыскать подарок для девочки.

Самокат. Ей он вчера пришелся по душе, и уверен, Таня очень обрадуется такому подарку. Я бы тоже обрадовался, если бы мне в детстве подарили самокат. Только мое детство прошло в детдоме и мне повезло меньше. Хотя, с какой стороны посмотреть.

Нашел хорошую фирму, и сразу же провел оплату, с доставкой на сегодня.

Отлично!

― Я все! ― Таня выбежала из ванной, довольно потирая ручки.

― Теперь я, а ты беги к Ниночке, пусть на стол накрывает.

― Хорошо.

Я быстро умылся и тоже присоединился к хозяйкам на кухне. Остановился на пороге и с улыбкой наблюдал, как Таня перекладывает на тарелку оладьи, заботливо приготовленные Ниночкой.

― Можно мне со сгущенкой? ― раскрыл свое присутствие, привлекая внимание женских глаз.

― Дядя Ильяс, а на голодный желудок нельзя сладкое, ― верно подметила Таня, на что я закатил глаза.

― Но может чуть‐чуть?

― Нет. Сначала со сметанкой, там еще в холодильнике осталась.

― Ладно, но после…

― А после, Ильяс Захарович, можно и со сгущенкой, ― подтвердила Нина, ставя другую тарелку с блинами.

Я достал из холодильника красную икру и сметану, и присел на стул около окна.

― А это вкусно? ― уточнила Таня, глядя на банку.

Я кивнул, и открутив крышку, протянул ей банку.

― Попробуй.

― Можно? ― она указала пальчиком, на что я кивнул.

Таня подцепила пальцем несколько икринок и отправила их в ротик. Языком раздавила о небо и улыбнулась.

― Очень вкусно!

― Нин, подай, пожалуйста, хлеб и масло. Сейчас еще покажу, как вкусно.

Я намазал бутерброд для Тани, обильно добавив поверх масла икру.

Девочка с удовольствием откусила кусочек и зажмурилась.

― И вправду здорово! А если в блинчик?

― И в блинчик тоже.

После завтрака, мы решили прогуляться по скверу, что располагался около дома. Я наблюдал за Таней и понимал, что сделал правильный выбор. Глаза девочки сияют от радости, разве это не лучшая награда? Ребенок должен улыбаться, он должен быть счастливым несмотря ни на что. И никто не имеет право отнимать у него его счастье.

Сейчас глядя на то, как она радуется какой‐то мелочи, которую другой бы даже не заметил, я понимал, что хочу продолжать радовать ее. Пусть это будет обычное платье, или дорогой подарок, только бы видеть в глазах ребенка счастье.

― Дядя Ильяс, а почему у тебя нет жены? ― неожиданный вопрос застал врасплох.

Я несколько секунд не отвечал Тане, а потом пожав плечами, посмотрел ей в глаза:

― Не встретил еще ту самую, наверное. Не знаю.

― А хочешь?

― Не думал.

― Это, наверное, потому что ты никогда не любил. Вот дядя Денис любил мою маму, а она его не очень.

Я напрягся. Таня впервые заговорила о прошлом. Сам я ее ни разу не тревожил этими вопросами, боясь задеть за живое и погрузить в пучину боли, в которой она и так прожила немалое количество времени. Я понятия не имел, как она отреагирует на такой разговор и просто не имел право ничего спрашивать. А тут она сама заговорила о маме.

― Не знаешь почему мама не любила Дениса?

― Нет. Я только слышала, как они ругались, и мама говорила, что он мешает ей нормально жить.

― Понятно.

На самом деле ничего непонятно, но лишних вопросов задавать я не стал. Если Таня захочет, сама расскажет, что знает. Уверен, она именно так и сделает. Просто нужно немного времени. Ребенок слишком напуган и переживает из‐за каждой мелочи. А мне хватило ее взгляда после того, как она упустила банку со сметаной.

Никогда не забуду ее испуг.

А что может означать мешает нормально жить? Может быть у нее были вредные привычки? Или она любила потусить, а Денис запрещал, в виду того, что у нее есть дочь?

Как там эту барышню зовут? Лиза, кажется?

В кармане зазвонил телефон.

― Извини, Танюш.

Я заметил, как у ребенка тут же изменилось выражение лица и мысленно чертыхнулся. Наверняка, подумала, что я сейчас уеду. Только ничего подобного, я готов послать сейчас всех, и с ребенком провести оставшуюся часть выходных.

― Да, слушаю.

Звонил курьер. Он уже ожидал у ворот вместе с посылкой.

― Сейчас подойдем.

― Дядя Ильяс, а куда мы?

― Идем, сейчас все узнаешь.

Я протянул девочке руку, и она вложила в нее свою маленькую ладонь.

Сквер находился практически напротив дома, и уже через несколько минут мы подошли к воротам, где нас ожидал курьер.

Таня, когда увидела огромную коробку, на которой нарисован электрический самокат, ошарашенно округлила глаза. А когда услышала, что это чудо техники, специально купленное для нее, и вовсе бросилась мне в объятия.

― То есть, это совсем‐совсем мне? И не надо будет отдавать?

― Не надо будет. Это для тебя купил. Тебе же вчера понравилось кататься на самокате?

― Дядя Ильяс, очень понравилось, ― произнесла она, и прижав ладошки к глазам, горько расплакалась.

Да черт! Как я должен на ее слезы реагировать?

Меня эта сентиментальность до добра не доведет.

Опустившись на колени, я прижал Таню к себе. Она дрожала, но отняла руки от лица и обвила ими мою шею.

― Мне не нравится, что ты плачешь.

― Я помню. Просто ты столько для меня сделал. Дядя Ильяс, мне очень‐очень приятно.

― Тогда я буду расценивать это за слезы радости? ― я заглянул в ее глаза и руками стер слезы с щек.

Таня кивнула.

Глава 4

― А что происходит, Ильяс Захарович? ― ко мне навстречу выбежала Алевтина Андреевна, сверкая в меня гневным взглядом.

― Ничего противозаконного, просто проверяем как вы работаете, ― спокойным тоном ответил я, присаживаясь в директорское кресло.

― С каких пор это входит в ваши обязанности?

― В мои ― нет, а вот вышестоящие органы с удовольствием это сделают.

В кабинет вошли люди из полиции, из налоговой, пожарной и даже сам мэр города.

― Андрей Леонидович, ― удивленно произнесла Сосновская, отходя подальше к окну, ― вы не предупреждали.

― Впредь, Алевтина Андреевна, я буду приезжать без предупреждения, ― ответил Самойлов, и тут же повернувшись ко мне, кивнул в знак приветствия.

― Позвольте узнать, что послужило причиной вашего визита?

― Извините, ― в кабинет заглянул сержант, ― там из организации по защите прав детей.

― Пропускай.

А вот тут началось самое интересное. Как же занервничала Сосновская. Уже не чувствует своего превосходства? А что так? Кажется, в первые минуты общения, она вела себя иначе. И в голосе звучала злость. А теперь что?

― Я не понимаю, чем вызвана ваша проверка.

Я медленно повернул голову и заглянув в глаза, наполненные страхом, усмехнулся.

― А вам ни о чем не говорят такие ситуации, например, как еда с пола? Или связывание детей за плохое поведение? А может синяки на маленьких руках?

― Я не понимаю, о чем вы говорите?

― Сейчас объясним, ― произнес Самойлов, присаживаясь на диван.

Проверка длилась очень долго. А самое главное, было интересно наблюдать за всеми сотрудниками. И страшно. Страшно узнавать, что происходило в стенах детского дома. Как издевались над детьми, которых, по сути, и некому защитить. Да мне хватило истории Тани, которую заставляли есть с пола! Я бы этих тварей лично заставил продемонстрировать наглядно, как, по их мнению, надо есть.

Подонки!

Зато карманы хорошо набивали выделенными деньгами из бюджета страны.

Правильно, косметический ремонт сделали, и на этом хватит. Надо же и самим как‐то заработать. И это вместо того, чтобы порадовать детей новой одеждой или игрушками.

― Спасибо тебе, Ильяс Захарович за такую наводку. Все пойдут под статью, ― мы с мэром остановились на крыльце и вглядывались в окружающий нас лес.

Хорошее место. Было бы.

― Не оставьте ни одного безнаказанным.

― Обязательно. А я все думал, почему тут такая текучка. Никто работать не хочет. А теперь и вопросы отпали все махом.

― Работать не хотели только адекватные. А у кого камень вместо сердца, тот и оставался. Только интересно, почему никто не жаловался?

― Жаловались и я даже знаю, кому. А теперь и на эту должность понадобится человек. Слушай, Ильяс Захарович, а как ты узнал о том, что тут творится?

Я устало вздохнул и перевел взгляд на Самойлова.

― Прекращай фамильярничать, Андрюха.

― Согласен. Привычка, выработанная годами.

― Я не так давно девочку забрал из этого детского дома. Приемная дочка двоюродного брата.

― Ты брата нашел? ― удивленно уточнил мэр, на что я покачал головой.

― Нет. Брат погиб, а узнал я о нем от знакомого. Фамилия у брата моя оказалась, видимо по отцу родственники. Я и давай копать глубже, в итоге ДНК совпала.

― Охренеть. А как ты нашел девочку его?

― Узнал, где он жил. А соседи рассказали, что девочка была у них. Вернее, у его сожительницы. Но где мать девочки я до сих пор не знаю. Ребенка увезли в детдом. Я попросил данные о ней которые знают и начал искать.

― Значит, тебе девочка поведала.

― Да я убить этих уродов готов за то, что она натерпелась! А сколько мы еще не знаем?

― Ты прав. Эти уроды издевались над детьми, которых и так судьба не баловала. Сейчас приедет несколько компетентных человек и останутся здесь до тех пор, пока я не найду нормальных адекватных воспитателей.

― Работы теперь много.

― Работы еще больше, Ильяс. Я же теперь каждый детский дом проверю. А вот с директором подумаю. Нужно взять на эту должность порядочную и честную женщину.

Я кивнул.

Порядочность и любовь к детям ― залог хорошего отношения воспитателей к подопечным детского дома. Только где бы найти таких людей?

― Я бы мог предложить тебе одну кандидатуру, да самому нужна. Моя помощница по дому, а теперь и так сказать няня для Тани.

― А сколько девочке?

― Двенадцать. Но она живет отдельно от меня, и я не могу оставить ее одну.

― Понимаю. Но не переживай, я найду достойного человека.

― Я бы хотел курировать всем процессом. Понимаю, что директор должен быть постоянно на месте, а у меня такой возможности нет.

― Я поищу человека, который мог бы быть твоим заместителем. А ты бы приезжал в детский дом по возможности.

― Я подумаю об этом. Спасибо, Андрей, что не отказал и взялся за это дело, ― я протянул Самойлову руку, и тот пожал мою в ответ, ― надеюсь, хотя и сомневаюсь, что этот детский дом такой последний.

― Я тоже сомневаюсь. Ладно, друг, на связи.

Я кивнул.

Самойлов, а за ним и двое охранников пошли к автомобилю.

Я спустился со ступеней, и обернувшись к зданию, посмотрел на окна. Несколько десятков пар глаз смотрели на меня с надеждой в глазах. Внутри защемило от боли, и отвернувшись, поспешил к своему авто.

Одно дело, когда родственники погибли, а другое, когда всякие мрази выкидывают детей. И к сожалению, большинство здесь именно по этой причине.

По‐хорошему стоило бы поговорить с Таней и узнать о ее матери. Что произошло, куда она делась и какие у нее были отношения с Денисом. Это могло бы помочь в расследовании. Но с другой стороны я понимаю, что не стоит травмировать ребенка, который и так уже пострадал. Детдом, даже с хорошим отношением воспитателей, никогда не проходит бесследно.

Вот и Таня пострадала и из‐за этого мне еще больше не хочется ее травмировать своими вопросами.

Черт, как же все сложно, когда дело касается детской психики. И что мне теперь делать?

Глава 5

Оставив девочек и женщин на кухне, я ушел заниматься домашними делами во дворе. Сказано помочь, сделано. К тому же у тети Ани не такое уж и большое хозяйство, чтобы отказывать ей в помощи. Да и разве я мог отказаться? У нее больше никого нет из родных. Как и у меня. Разве что Таня? Она хоть и не родная по крови, но наша. Моя.

Достав из колодца три ведра воды, хмыкнул. А что, корова так много пьет? Хотя чему я удивляюсь, я же в этом ничего не понимаю.

Схватив два ведра, пошел в сторону коровника и застыл, когда оказался внутри. Три коровы? Не одна. Три?

― Ну, тетя Аня, когда только успела?

Покачал головой и прошел к девочкам, которые внимательно наблюдали за моими движениями.

Коричневая, черно‐белая и черная.

Надо у тети спросить, не было случайно фиолетовых, как в рекламе?

Снова улыбнулся и поставил одно ведро возле коричневой коровы, второе возле черно‐белой.

― А тебе сейчас принесу, ― обратился к черной, надо имена узнать, ― не было у меня третьей руки.

Когда вернулся в коровник оставить третье ведро, подумал о том, что неплохо было бы помочь тете и почистить тут все. Знаю, у нее есть еще свиньи, куры и коза. Вот же человеку скучно!

Но для начала мне надо переодеться, чтобы самому свиньей не стать. Мне вообще‐то еще в город сегодня возвращаться.

― Ждите, красотки, сейчас вернусь.

Ричард подбежал ко мне, когда я был на пути к дому.

Он принялся играться, на что я не мог не отреагировать и присев на корточки, решил погладить хвостатого. Люблю я животных, особенно собак.

― Хороший ты, Ричард.

Он в ответ гавкнул и снова ткнулся носом мне в ладонь.

― Собаки не предают, а вот люди…

Ричард снова гавкнул и я, не сдержавшись, прижался к нему.

― Беги, гуляй.

И он побежал, задорно виляя хвостом. Я кинул ему игрушку, и пес побежал за ней, вызывая на моем лице улыбку.

Какие же они умные!

Войдя в дом, отметил, что девочки на кухне о чем‐то тихо беседуют. Не стал им мешать. Прошел в комнату, которую тетя Аня оставила за мной, и переоделся в домашнюю одежду.

Вот теперь можно и в загон идти, проще говоря в свинарник.

Отыскал в сарае лопату, забрал тачку и пошел работать.

Непривычное дело для меня. Ленивым я никогда не был, и даже два раза в год огород перекапываю у тети Ани, но собирать навоз то еще приятное дело. Приятно в кавычках. Ароматы тут непередаваемо вонючие.

Так, кормить вроде еще рано. Потому справившись со своим заданием, забрал у коров пустые ведра и набрал их еще раз. На вечер пригодится.

― Дядя Ильяс, ты здесь? А мы уже с бабушкой Аней заждались тебя.

Из дома выбежала Таня, с улыбкой смотря мне в глаза.

― А я тут немного порядки наводил. Все хорошо?

Девочка кивнула.

― Да. Мы вареники лепили и уже успели наварить целую миску! Бабушка Аня сказала, что пора обедать. Ты с нами?

― Еще и спрашиваешь! Где бы я еще поел вареников, приготовленных твоими руками.

Танюша махнула рукой.

― Тогда пойдем, иначе остынут.

― Я сейчас быстро искупаюсь и приду. От меня запах не для поедания вареников.

Таня хохотнула, прикрывая рот ладошкой.

― Хорошо.

Я быстро принял душ на улице, и переодевшись, вернулся на кухню к женщинам и девочкам.

― Ильяс, ты что там, решил меня без работы оставить? ― хмыкнул тетя Аня, поставив тарелки на стол.

― Только немного. Почистил у животных, порядок навел. Тебе осталось только покормить.

― А вы мне потом покажете свинок и коров? Я хочу посмотреть, ― попросила Таня, на что я кивнул.

― Конечно, покажем. Ты мне вареников наложишь в тарелку?

― Конечно! А знаешь, что бабушка Аня разрешила сделать? Она сказала, что мы можем нарвать черешни мне домой, ― восторженно произнесла Таня, округлив в удивлении глаза.

― Значит, нарвем.

После вкусного обеда, Таня убежала играть с Ричардом. Собака у нас ну очень добрая, не любил он только злых людей, а к хорошим, и особенно к детям тянулся с особым удовольствием.

Приготовив кофе, а для ребенка свежий компот из домашних фруктов, мы вышли на улицу, решив посидеть в беседке. Свежий воздух, да и Таня на виду. Хоть и свой двор, но я все равно за нее переживал. Дома за ней Ниночка смотрит, а здесь отвечаю только я.

― Дядя Ильяс, а меня вы домой отвезете?

Я кивнул, протягивая запыхавшемуся от бега ребенку стакан с компотом.

― Может останетесь? ― предложила тетя, а Таня резко перевела на меня взгляд полон надежды.

― Девочки, ну мне на работу с утра, а Тане в школу.

― Пожалуйста, ― прошептала малышка с мольбой в голосе.

― Один день пропустите, ничего страшного. Ильяс, оставайтесь. Смотри, как ребенок хочет.

Таня тут же резко закивала головой, а я нахмурил брови.

― То есть, тебя даже не смутило обращение «ребенок», ― отметил я, на что Таня так же резко покачала головой. ― Заговорщицы.

― Пожалуйста, ― снова попросила Таня, на что я вздохнул и хмыкнул.

― Ладно, остаемся.

― Ура! ― счастливо закричала девочка и тут же бросилась мне на шею. ― Спасибо тебе, дядя Ильяс.

И она снова убежала к Ричарду.

― Веревки из меня вьете.

― Я не смогла подарить тебе достойное детство, давай хотя бы оно будет у Тани.

Я наблюдал, как весело хохочет малышка, то убегая от пса, то бегая за ним, и был согласен с тетей Аней. Мы просто обязаны подарить девочке счастливое детство. И если не стереть из ее памяти детдом и те ужасные дни, что она там провела, то хотя бы притупить воспоминания.

― Черешню еще рвать, ― посетовал я, зная, какое это нудное дело.

― Она на тебя с обожанием смотрит, Ильяс, ― неожиданно произнесла тетя Аня, привлекая к себе мое внимание.

― Это плохо?

― Не знаю, ― пожала плечами, ― время покажет.

Вечером, после ужина мы нарвали пару ведер черешни. Я несказанно был рад. Нет. Я терпеть не мог такую работу и потому вскоре вызвался накормить хозяйство. А девочки сами обрывали черешни. Уверен, Ниночка найдет что с ними сделать. На закатку пустит, или в заморозку.

Глава 6

― Дяд… ― услышал оборванный крик и резко поднялся с покрывала.

Увидел возле машины возню, и бросился на помощь малышке, готовый разбить морду тому, кто посмел ее тронуть. Понятия не имел кто там мог быть, но знал одно, этот мудак нежилец.

Преодолев расстояние, оббежал машину и с размаху двинул мудаку по челюсти. Ублюдок держал Таню и пытался куда‐то утащить пока я сидел в ожидании девочки. Он хотел выкрасть ее?

Я двинул еще раз, а тот, оттолкнув ребенка, бросился на меня. Схватил за футболку, и только замахнулся на меня, но я резко перехватил его руку, и коленом ударил его в живот. Он согнулся пополам, закашлялся и упал на колени. Я схватил его за волосы и заставил посмотреть мне в глаза.

― Я слушаю, ― прорычал я, сверля его гневным взглядом.

― Пошел на хер, ― выплюнул он, за что сразу же получил по челюсти.

Я сильнее сжал его волосы, а тот, корчась от боли, тяжело дышал и прожигал меня ненавистным взглядом.

― Отвечай! Кто тебя подослал?

Он упорно продолжал молчать, и я, не сдержавшись, снова вмазал ему по морде.

Один глаз заплыл, губа разбита, нос в крови. Идеально, но могу еще лучше.

Я только размахнулся для нового удара, когда этот мудак поднял руки, и замычал.

― Что?

― Я скажу. Скажу!

Я дернул за волосы, показывая, что, не собираюсь отпускать его, пока не узнаю правду.

― Я от Инны. Это она прислала меня сюда.

― Выкрасть ребенка?

― Да. Правда она не предупредила, что тут будет большая деваха, я думал лет пяти.

― Ты думал? А это имеет значение? Сколько ей лет. Знаешь, что по закону полагается тебе за похищение ребенка?

― Да я же не…

― Теперь закрой рот. До того момента, пока ты попадешь к следователю, я еще сам подумаю, что с тобой сделать.

Швырнул его на землю, завел руки за спину, и придавил их коленом.

Мудак закричал от боли, а я придавил еще сильнее.

― Танюша, принеси из машины жгут. Он в аптечке лежит.

― Хорошо, ― крикнула Таня и подбежав к авто, принялась рыться в салоне, ― держи.

Я перехватил жгут и крепко связал им руки ублюдка, который все еще пытался сопротивляться. Перевернул его и усадил под машину.

― Что, ментам сдашь? ― выплюнул он, а я, не обращая внимание на мудака, прошел к Тане.

― Ты как?

― Нормально. Спасибо, что спас.

Спас. Да я бы не простил себе, если не услышал ее крик.

Черт! Вот и прилетело откуда и предполагалось. Эта тварь Инна совсем берега попутала, ну ничего, я ее вразумлю. Быстро мозги на место встанут, как только я ей покажу, как не надо было себя вести.

Позвонил своему безопаснику и тот пообещал в ближайшее время прислать людей за этим недоразумением. Так просто сдавать его полиции я не собирался.

― Прости, милая, придется немного задержаться здесь, ― выдохнул я, пройдя к реке и умывая лицо.

― Дядя Ильяс, а он не сбежит?

― Далеко, точно нет. А если попробует…

― Ты его догонишь, ― хмыкнула Таня, на что я улыбнулся.

Почти угадала. Просто ноги ему переломаю.

― Догоню. Ты нормально себя чувствуешь? Сильно испугалась?

― Я больше испугалась, что ты не услышишь мой крик.

Я опустился на колено и забрал малышку в свои объятия.

― Я бы услышал. Я бы тебя не бросил. Прости, милая, что тебе пришлось это испытать. Я накажу всех, кто причастен к этому.

― Меня хотели похитить, правда?

Я кивнул. Скрывать было бессмысленно.

― Правда, Танюш.

― А Инна, это та тетка неприятная. Почему она хотела забрать меня у тебя? У нее нет детей?

Девочка нахмурилась, а я поправил ее волосы и только сейчас понял, что Таня до сих пор ходит в мокрой одежде, которую мы с утра прикупили на местном рынке.

― Дело не в этом, милая. Просто будет мне уроком, чтобы не связываться с плохими тетями.

― То есть, я была права? Мне не зря не понравилась эта тетка?

― Получается, что так.

― Вот видишь, слушай меня, и у тебя проблем не будет.

Я улыбнулся и поцеловав ее в висок, поднялся на ноги.

― Обязательно. А сейчас я принесу тебе сухие вещи, и ты переоденешься.

― Здесь? Дядя Ильяс, но здесь же не спрятаться.

― Я отвернусь, а больше здесь никого нет. Я буду наблюдать за тем идиотом, чтобы не сбежал.

― Хорошо, договорились.

Ребята подъехали через два часа. Я успел за это время вытрясти из подонка информацию, куда он должен вести ребенка и какие дальнейшие его действия. Оказалось, что как только девочка будет у него, он должен написать Инне сообщение. Что я и сделал за него. Ответ пришел незамедлительно. Инна сказала везти Таню к ней. Все, больше никаких сообщений.

Я выждал полчаса и набрал ее номер со своего телефона.

― Ильяс, неожиданно.

― Почему? Мне казалось, ты ждешь моего звонка.

Наверняка подумала, что я звоню из‐за Тани. Уверен, Инна испугалась, увидев на экране мобильного мой номер.

― Да но… мы как‐то не хорошо вчера закончили наш разговор.

― Предлагаю исправить. Мне сегодня жена мозг вынесла. Хочу расслабиться. Если я вечером заеду, ты не будешь против?

― Нет, конечно, нет, милый. Я буду ждать тебя.

― Тогда до встречи.

Я сбросил вызов и перевел взгляд на Таню.

― Жена? Дядя Ильяс, я чего‐то не знаю о тебе?

Я пожал плечами и улыбнулся.

― Я тоже. Это все домыслы Инны.

― Фух, напугал уже, ― хихикнула девочка, и схватив меня за локоть прижалась к моей руке, ― я смотрю на тебя и понимаю, что никто не сможет быть рядом с тобой. Не доросли они еще.

Я прищурился.

― Ты о чем?

― Мне кажется, что Инне нравится, что ты богатый. Ты же богатый?

― Ну, правильнее сказать состоятельный.

― Вот. А женщины любят состоятельных. Моя мама тоже хотела богатого, а дядя Денис был, как и мы…

― Средний уровень достатка.

― Да, наверное.

― Я знаю, милая, что женщины…

― Так вот, ты не дал мне договорить, ― произнесла с серьезным видом Таня, на что я улыбнулся.

Глава 7

Прошло пять лет.

― Я не понимаю, чего тебя так тянет на дизайнерский факультет? Пошла бы на филолога или…

― И на фармацевта я тоже не хочу, ― хмыкнула Таня, сидя в кресле напротив. ― Ильяс, ну правда, хватит это обсуждать. Я уже поступила, так что поздно пить боржоми. Ты лучше скажи, ты позволишь мне снимать квартиру в городе? Так ведь намного удобнее.

Я посмотрел в глаза Тани и задумался над тем, когда же она успела вырасти. Совсем взрослая стала, самостоятельная, умная, красивая. А вот последний факт не на штуку меня напрягал. Как бы ее уберечь от навязчивых женихов?

― Если и позволю, это не означает, что я уберу от тебя охрану. За эти несколько лет я оброс властью, но и к этому прибавилось больше врагов.

― Помню‐помню, а я для них твое слабое место. Дядь.

― Не называй меня так, Таня, ― рявкнул я, откидываясь на спинку кресла, и расстегивая единственную пуговицу на пиджаке.

Она лишь закатила глаза и улыбнулась.

― Что, уже не котируется? Раньше ты всегда был дядей.

― Ты выросла и теперь мне от этого некомфортно.

― Ладно, учту. Как когда‐то ты учел мое пожелание не называть меня маленькой.

Я улыбнулся. Помню я этот момент. Сколько в ней обиды было за то, что я считал ее маленькой. Хотя, умная она не по годам всегда была.

― Я поищу квартиру и дам знать тебе.

― Ильяс, ― Таня склонила голову и разблокировав экран телефона протянула его мне, ― ты же знаешь, я не останавливаюсь на одних только мыслях.

Я перехватил телефон и хмыкнул.

― Кто бы сомневался. Где находится квартира и сколько стоит?

Таня вздохнула, приподняла брови и улыбнулась, показывая тем самым, что я буду либо против, либо очень удивлен.

― Говори уже, сколько мне надо за нее отвалить?

― Да дело не в этом, Ильяс. Хотя, не буду скрывать, цена там тоже не маленькая. Больше двадцати тысяч в месяц.

― Таня, в чем подвох?

Она закинула ногу на ногу и сцепив пальцы рук, положила их на колени.

― Квартира находится на твоем этаже. Говорю сразу, я не специально это сделала. Долго перебирала варианты, а потом, когда увидела эту, поняла, что именно она мне нравится. Уже после я глянула адрес.

― Признавайся, хочешь наблюдать за тем, сколько ко мне любовниц приходит?

Таня расхохоталась и активно закивала головой.

― А откуда ты знаешь?

― Чувствую.

― Да ладно тебе, нужны мне твои любовницы. Ну так что, поможешь с квартирой?

― Можно подумать, я тебе когда‐то отказывал. Помогу, конечно. Когда лучше?

― Сегодня. Я договорилась с хозяином квартиры о встрече в семнадцать часов.

― Хорошо. Сходим вместе.

― И у меня еще есть к тебе просьба. Очень серьезная.

― Кто бы мог подумать. Не припомню, чтобы ты когда‐то просила о какой‐то ерунде.

― Ну, для тебя это может показаться ерундой. Не приходи ко мне на первое сентября. А то подумают, что я маленькая девочка, которая не может сама…

― Таня, это не обсуждается. Не я, так охрана будет с тобой.

― Ильяс!

― Разговор окончен. Езжай ко мне домой, и жди меня. Вместе пойдем к моему соседу.

― Ты, кстати, с ним знаком? ― уточнила Таня, поднимаясь из кресла и забирая сумочку с дивана.

― Знаком. И да, в следующий раз оденься поприличней.

Таня нахмурила брови и опустив глаза, обвела себя взглядом.

― А что не так? Мне кажется…

― Тебе кажется. Иди отсюда, мне работать надо.

Она показал мне язык и скрылась за дверью.

Я хмыкнул. Ну девочка выросла. Кто бы мог подумать.

Вообще время как‐то быстро пролетело. Вроде только вчера забрал ее из детдома, а теперь она уже студентка университета, где хочет получить профессию по душе. Еще и мужским вниманием девочка окружена. А меня это так злит. Боюсь за нее. Боюсь, что кто‐то посмеет обидеть, причинить боль.

Какая бы снаружи Таня не казалась сильная, упрямая и целенаправленная, глубоко в душе она очень хрупкая и ранимая девочка. Об этом знаю только я, и Ниночка с тетей Аней. И возможно, для Тани это проблема. Какой девушке не хочется казаться сильной? Хотя, зачем ей быть сильной рядом со мной? Я уберегу ее от любого ничтожества что посмеет задеть девочку или причинить вред.

Один уже такой был. В школе, в десятом классе. Гормоны шалить начали уж слишком явно. Зажал Таню в одном из кабинетов и, если бы не вовремя появившийся учитель, черт знает чем бы все закончилось. Зато парень уже через несколько дней свалил доучиваться заграницу. Но как же сильно его родители были недовольны данным фактом и пытались оскорбить Таню. Но я быстро привел доводы почему им стоит заткнуться. И они заткнулись, и даже свалили вслед за сыном.

Я найду управу на каждого, кто хоть словом обидит ее. И для этого мне даже не нужен друг мэр.

Освободился сегодня пораньше, чтобы, как и обещал вместе с Таней сходить посмотреть квартиру. Какой бы взрослой она не казалась, но все еще была несовершеннолетней и отпускать ее на такие важные дела одну я не мог. Как и не разрешал подписывать договор об аренде квартиры. И хоть соседа я знал неплохо, но доверять мужчинам, которые окружали Таню не собирался. К тому же парень там молодой и понятно, о чем он может думать, глядя на красивую юную девушку.

Вернувшись домой, отложил папку с документами и отметил, что в квартире никого нет. Нахмурился. Я зачем пораньше свалил из офиса?

«Ты где?»

Отправил сообщение Тани и тут же получил ответ.

«У соседа. Приходи.»

Вот же зараза.

Чертыхнулся и сбросил с себя пиджак. Телефон сунул в карман брюк и вышел из квартиры.

Задницу надеру этой малолетке.

Воспользоваться звонком даже не подумал. Зашел в квартиру и на звуки голосов пошел на поиски Тани. А судя по ее голосу, она уже во всю кокетничает с хозяином.

― Я бы тоже хотела, но у меня первостепенно учеба, а дальше уже буду думать.

Я зашел на кухню, где эти голубки мило беседовали за чашкой кофе.

Глава 8

Устало вздохнув, пыхча и волоча за собой чемодан, остальные два помогал нести Николай, я представляла себе глаза Ильяса, когда он откроет двери и увидит меня с вещами.

― Танюша, надо было предупредить босса. Он меня сейчас по голове не по гладит.

― Дядя Коля, вы бы лучше переживали, что лифт сломался и нам приходится тащить это все руками. Вы уж простите, что я вас напрягла на ночь глядя.

― Это мелочи, девочка. Меня это не беспокоит.

― Ага. На семнадцатый этаж. Три чемодана. Совсем не беспокоит, ― отметила я, останавливаясь около квартиры Ильяса и улыбаясь дяде Коле.

― Ну не самой же тебе все тащить. Ну все, Танюша, я поехал.

― Да, спасибо вам. Дальше Ильяс поможет, ― кивнула я, наблюдая, как дядя Коля спускается вниз по лестнице.

Нажав на звонок, уткнулась головой в двери, чувствуя, что с этим квестом ушли все мои силы на сегодня. Хотелось лечь в кроватку и не двигаться. А еще лучше, чтобы кто‐то массаж пяточек сделал. Надо попросить об этом Ильяса.

Дверь не открывал казалось вечность, и я готова была уже стучать, только бы он услышал и поспешил. Но спустя несколько долгих секунд, замок щелкнул, и железная дверь открылась, являя моему взору немного потрепанного, и уставшего мужчину. Он был без футболки, а штаны уж слишком низко посажены на бедрах, открывай красивый вид на косые мышцы.

Я облизнулась.

― Я не вовремя?

― Таня, что ты тут делаешь так поздно?

Я пожала плечами и неуверенно улыбнулась.

― Приехала к тебе. Вот, ― показала на чемоданы.

Ильяс покачал головой, и отодвинувшись, позволил мне войти в квартиру.

Чемоданы он занес сам, и недовольным взглядом одарил мою фигуру.

― Ты злишься? Я что, помешала тебе?

― Ильяс, кто там? ― услышала вопрос, доносящийся из комнаты, а в следующую секунду к нам вышла голубоглазая блондинка.

Фигуристая дама, ничего не скажешь.

Я рвано вздохнула и вернула взгляд к Ильясу.

― Праздник окончен, пора спать, ― хмыкнула я, понимая, что этой дамочке пора домой.

― Ильяс, это кто?

― Дочка, ― хмыкнула я, посмотрев ей в глаза, ― и я желаю остаться с папочкой наедине.

― Таня, прекрати. Иди к себе в комнату, завтра поговорим.

― Ладно. Спокойной ночи.

― Спокойно ночи.

Я закатила глаза и усмехнулась, глядя на блондинку, у которой глаза стали похожи на пятикопеечную монету. Что, мачеха, не ожидала, что у твоего любовника есть дочка?

Пройдя в комнату, в которой я обычно останавливалась, когда приезжала погостить к Ильясу, я устало завалилась на кровать поверх одеяла. Чемоданы закатывать уже не было сил. Хорошо, что в шкафу имеется немного моей одежды. Приму душ и спать.

Но что‐то пошло не так, когда, выйдя из душа и укутавшись в халат, мой желудок издал подозрительные звуки.

― Только не говори, что хочешь есть. А как же моя талия?

Едва не захныкав, я, еле волоча ногами пошла на кухню. Только застыла в комнате, от представшей предо мной картины.

Ильяс в кресле, видно, что недовольный, и его подружка, всячески пытающаяся привлечь его внимание.

― Извините, я только на кухню схожу, ― произнесла я, привлекая к себе внимание.

― Ты так и будешь шататься по квартире или пойдешь уже ляжешь спать? ― резкий голос девицы заставил мои брови взметнуться к верху от удивления.

― Я так и буду шататься по квартире. А если у тебя чешется одно место, пойди в комнату и почеши. А гостиная это для всех.

― Что ты себе позволяешь?

Я отмахнулась от этой назойливой мухи и пошла на кухню. Только краем глаза отметив, что Ильяс усмехнулся на мои слова. Значит, ругать не будет.

Соорудив себе несколько бутербродов и налив горячего чая, я присела за стол и с огромным удовольствием принялась все это поглощать. Вкусно и вредно. Но что поделать, если очень хочется?

Из комнаты послышалась какая‐то возня, и голоса. Мне кажется, или Ильяс выпроваживает дамочку домой? Это было бы идеально. Не место ей в постели Ильяса. Как и в его доме.

Вечно подбирает всяких шлюх. Он что, бабу нормальную найти не может?

Доедая последний бутерброд, услышала, как закрылась дверь, а через пару секунд на кухню зашел Ильяс.

― Спасибо тебе. Не знал уже, как от нее избавиться.

Я прищурилась и хмыкнула.

― Ты забавный. Зачем в дом их приводишь? Снимай номер в отеле и трахай.

― Таня, что за…

― Успокойся. Как будто я не знаю зачем ты их сюда привозишь. Но если что, зови, помогу. В том плане, что выгоню кого угодно.

― Ладно. Ты чего приехала? Сама что ли тащила три чемодана?

― Ага, ― кивнула я, допивая чай и отставляя чашку в сторону, ― вот этими ручками тащила семнадцать этажей. Лифт сломался.

― Обманываешь? ― недоверчиво поинтересовался Ильяс, проходя к кофемашине.

― Лифт и вправду сломался, но мне помогал нести чемоданы дядя Коля.

― Хорошо. А теперь иди спать. Кстати, ты не ответила, зачем приехала?

― Ты же сказал, что я буду жить у тебя. Вот я и собрала вещи. А что, нельзя было?

― Я не имел в виду прямо сегодня.

― А… ― я задумалась, прикусив губу и глядя в темное окно, ― ладно, все равно съезжать не буду. Разве что в соседнюю квартиру. Спокойной ночи.

Как же я вовремя заглянула к Ильясу домой, и смогла выпроводить незванную гостью. Таким девицам, как эта, не место в квартире Ильяса. Спать он может с кем угодно. Пока что. Но каждая, кто попытается влезть куда‐то дальше, будет спущена с лестницы.

Я не злая.

Я справедливая.

И место рядом с Устиновым уже занято.

Уснуть мне не удавалось слишком долго. Полежала на левом боку, поплевала в потолок, перевернулась на правый бок и поняла, что спать мне не дают мысли о мужчине.

Когда пришло осознание, я резко распахнула глаза и застыла.

Почему? Почему я думаю о нем?

Когда моя привязанность переросла в нечто большее?

И тут же мне захотелось рассмеяться на свои мысли.

Глава 9

Я смотрел Тане в спину и не мог поверить, что она сказала правду. Неужели? Да быть такого не может!

Я пальцами растрепал волосы и громко вздохнул.

Ушам своим не верю.

― Коля, присмотри за девочкой. Отвезешь, куда скажет.

― Хорошо, Ильяс Захарович, ― кивнул водитель, а я, бросив взгляд на спину Тани, ушел к своему автомобилю.

Мне нужно было подумать, осознать и решить, что делать дальше. И еще я все же надеялся, что Таня пошутила. Решила, как у них говорят, потроллить меня, что ли. Она не может меня любить, не может ревновать, ведь я старше ее. Сколько между нами? Двадцать один год. Целая пропасть. О какой любви может идти речь?

Я сел в авто, и не сдержавшись, обрушил руки на руль.

Черт! Она застала меня врасплох, и я понятия не имел как нужно реагировать на подобные признания. Неужели это серьезно? Ее чувства?

Хотелось вернуться к девочке, схватит за плечи, встряхнуть и узнать, пошутила ли она? Решила посмеяться надо мной? Поиздеваться? Она же не может чувствовать ко мне что‐то серьезное? Что молодая девочка могла найти во взрослом мужчине?

Может захотелось развлечений? Или новых эмоций?

Вырулил с парковки, собираясь поехать к тете Ане и поговорить на эту тему. Я ни черта не понимал в женских чувствах и понятия не имел, как реагировать на слова Тани.

Нет, ну она же могла пошутить, правда?

― Ильяс? Ты один? А почему Танюшу не привез?

Я только зашел во двор, как на крыльце показалась довольная тетя Аня. Она всегда радовалась моему приезду и сегодня было не исключением. Только теперь она всегда с нетерпением ждала еще и Таню. Вот и сейчас, поняв, что я приехал один, улыбка бесследно исчезла с ее губ.

― Таня в университете, теть. Чего ты сразу обижаешься?

― Я не обижаюсь, я расстроилась.

Она обиженно сомкнула губы, а я улыбнулся и чмокнул ее в щеку.

― Хочешь, позвоню Николаю, чтобы привез ее позже?

Взгляд тети Ани тут же загорелся, и она активно закивала головой.

― Кажется, я начинаю ревновать, ― хмыкнул, утаскивая ее в свои объятия.

― Да ну тебя. Она девочка, внучка мне. Это другое.

― Согласен. Ты так и будешь держать меня на пороге, или все же пригласишь в дом? Я бы не отказался позавтракать.

― Конечно. Пойдем, сынок. Я пельменей налепила. А Николаю позвони, пусть привезет девочку.

Я кивнул.

Позвоню, куда ж я денусь.

Вымыв руки, я прошел на кухню, где тетя Аня развела уже бурную деятельность.

― Ты бы предупредил, я бы блинчиков напекла. А так придется подождать, пока вода для пельменей закипит.

― Ничего, подожду. С чашкой кофе, ― улыбнулся, намекая, что не прочь выпить любимого напитка.

― Хорошо. Сейчас сварю.

Я присел за стол и с удовольствием наблюдал, как тетя суетится на кухне.

Хотелось ли мне жить в доме, где постоянно доносятся из кухни ароматы выпечки или любимого блюда? Запах кофе или звук работающего блендера? Наверное, да. Только если бы это была женщина, которая любила бы меня не за деньги.

Почему‐то вспомнились слова Тани, и я тут же посмотрел на тетю Аню, понимая, что должен задать ей пару вопросов.

Но сначала звонок Николаю.

― Спасибо, что позвонил ему. Я очень соскучилась по Танюше, ― отметила тетя, ставя передо мной чашку с кофе.

― Спасибо. Вы же только несколько дней назад виделись.

― Тебе не понять.

― На самом деле я не собирался ехать к тебе сегодня, но скажем так, возникли непредвиденные обстоятельства.

― Что за обстоятельства?

Тетя Аня присела напротив меня и посмотрела в глаза взволнованным взглядом.

― Да нет, ты не переживай, ничего такого не случилось. Просто мне нужен твой совет.

― Слушаю, сынок.

Я сделал глоток кофе, и вздохнув, посмотрел на тетю с неким отчаянием.

― Таня. Сегодня утром она сказала, что влюблена в меня.

― Мамочки! Дождалась! ― восторженно выдохнула тетя Аня, хватаясь за грудь и запрокидывая голову назад.

Я нахмурился, внимательно наблюдая за ее реакцией.

― Я сейчас не понял.

― Да что непонятного? Девочка давно с тебя глаз не сводит, да только признаться боялась. А ты балбес, ничего не замечаешь.

― Теть Ань, вот вообще не смешно. Она совсем юная, у нее…

― Она юная, Ильяс, но в рот тебе заглядывает так, будто всю жизнь любит. А может так и есть, кто ее знает? Девочка выросла, а еще чуть‐чуть и уже все можно.

Я нахмурился еще больше.

― Что можно?

― Соблазнять начнет, и тогда посмотрим, как ты будешь реагировать.

― Не выдумывай. Она для меня ребенок.

― Это пока. А потом…

― Знал бы, не приезжал. Я думал, ты мне что‐то дельное посоветуешь, а ты… ― я отмахнулся и вместе с чашкой поднялся из‐за стола.

Прошел к окну и устремил взгляд на кроны деревьев. Ветер поднимается.

― А я и советую, сынок, ― тетя Аня подошла сзади и обняла меня за плечи, щекой прижавшись к спине, между лопаток, ― не усложняй. Пусть все идет своим чередом.

― Она ребенок, теть.

― Она выросла, Ильяс. А через несколько месяцев ей исполнится восемнадцать. Тогда можно будет говорить о чем‐то большем.

Я крепко сжал челюсти, категорически не соглашаясь с тетей Аней. Я вообще не понимал, как реагировать на признание Тани и что с этим делать.

Мои размышления прервал звонок телефона тети.

― А вот и Танюшка. Наверное, уже едет.

Тетя отошла за телефоном, и я обернулся к ней, чтобы понять, что говорит ей Таня.

― Привет, милая моя. Да, мы с Ильясом тебя уже ждем.

В следующую секунду улыбка с лица тети снова исчезла.

Черт. Что на этот раз.

― Ладно. Хорошо, Танюша. Люблю тебя. Пока.

Тетя сбросила вызов и посмотрела на меня обиженным взглядом.

― Что?