Я слышу тебя

Глава первая.

Я в очередной раз проверил время на приборной панели – 18:45. Ровно через пятнадцать минут мне нужно быть в том самом кафе, где должна произойти судьбоносная встреча. Мать звонила сегодня утром, буквально сияла от счастья, когда сообщала, что нашла для меня “идеальную пару”.

«Миша, ты не представляешь, какая она замечательная! Выпускница МГУ, умница, красавица! Работает в крупной компании, занимается благотворительностью», – щебетала она в трубку.

Телефон завибрировал на пассажирском сиденье – это звонил Макс.

– Слышь, братан, ты где застрял? – его голос звучал как всегда бодро.

– Да вот, еду на встречу с той самой “идеальной девушкой”, которую мама нашла. Представляешь, выпускница МГУ, – я закатил глаза, хотя он этого и не видел.

Внезапно впереди показался перекресток. Светофор уже начал мигать жёлтым, готовясь переключиться на красный. Я начал плавно тормозить, как вдруг заметил что-то странное.

– Макс, стой… Не пойму… – я начал давить на тормоз сильнее.

– Что такое?

Светофор сменился на красный. Я вдавил педаль тормоза – и тут же почувствовал, как внутри всё похолодело. Педаль провалилась, как будто её не было.

– Макс… – голос дрожал, а сердце начало колотиться как сумасшедшее. – Тормоза не работают.

– Бля, ты чего?! – в трубке повисла напряжённая тишина. – Дави ещё!

Я вдарил по педали что есть силы – никакого эффекта. Машина продолжала двигаться вперёд, стрелка спидометра предательски ползла вверх.

– Она разгоняется… – прошептал я, чувствуя, как холодный пот стекает по спине.

– Попытайся зажигание вырубить! – голос друга оставался на удивление спокойным.

Я дёрнул ключ – двигатель заглох, но машина продолжала неумолимо катиться вперёд. Руль тоже не реагировал – автомобиль словно обрёл собственную волю.

– Макс, это пиздец… там впереди машина на аварийке – я видел, как люди на тротуаре начали разбегаться. – До перекрёстка метров тридцать…

Секунды растягивались в вечность. Я пытался маневрировать, но машина не реагировала на руль. Стрелка спидометра перевалила за 70 км/ч.

В этот момент я заметил движение в машине на перекрёстке. За рулём сидела молодая девушка, которая только сейчас подняла голову и увидела несущуюся на неё машину. В её глазах отразился ужас.

– Там девчонка! – крикнул я в трубку.

– Твою мать… Попробуй руль! – голос Макса дрогнул.

Я выворачивал руль из стороны в сторону, но машина не реагировала. Девушка в седане в панике начала открывать дверь, но было слишком поздно.

До столкновения оставались считанные секунды. Я видел, как она в ужасе закрыла глаза, как люди на тротуаре в панике кричали и разбегались…

«Нет, только не это…» – пронеслось в голове.

В следующую секунду время словно остановилось. Я видел, как её испуганное лицо приближается, как её рука судорожно сжимает ручку двери…

– Держись, братишка! – успел крикнуть Макс перед тем, как мир вокруг меня взорвался калейдоскопом из криков, звона разбитого стекла и скрежета металла…

Последнее, что я запомнил – её широко раскрытые глаза, полные ужаса и непонимания…

«Надеюсь, она в порядке…» – была моя последняя мысль перед тем, как всё погрузилось во тьму.

Медленно, словно преодолевая толщу воды, я выплывал из темноты. В ушах стоял противный писк приборов, а в носу неприятно щипало от запаха медикаментов. Попытался пошевелиться, но тело отозвалось острой болью.

– Тише-тише, не двигайтесь, – чей-то мягкий голос заставил открыть глаза.

Передо мной возникло размытое лицо в белом халате. Медленно, но картинка начала фокусироваться – медсестра, молодая, с обеспокоенным взглядом.

– Где я? – голос оказался хриплым и чужим.

– Вы в больнице. У вас множественные переломы и сотрясение мозга, – она говорила спокойно, но в её глазах читалось беспокойство.

Множественные переломы… Память начала возвращаться рваными кадрами: перекресток, неуправляемая машина, ужас в глазах той девушки…

– Что с… той девушкой? – слова давались с трудом.

– С какой девушкой? – медсестра нахмурилась.

– В той машине… на перекрестке… – я попытался приподняться, но боль была такой сильной, что в глазах потемнело.

– Вам нельзя двигаться. Врачи сделали всё возможное, – она поправила капельницу. – У вас был тяжёлый случай, но вы молодец – держитесь хорошо.

– А она? – я с трудом сглотнул.

– Кто? – медсестра всё ещё не понимала.

– Девушка… в той машине… – каждое слово давалось с болью.

Её лицо внезапно изменилось, стало серьёзным и печальным.

– С ней всё очень плохо… – прошептала она. – Она в реанимации, состояние критическое.

Мир вокруг меня словно рухнул. В ушах зазвенело, а перед глазами поплыли чёрные точки.

– Боже – голос дрожал, а в горле встал ком.

– Врачи сделали все возможное, но… шансы невелики.

Я закрыл глаза, пытаясь справиться с нахлынувшей волной вины и отчаяния. Видел её лицо – испуганное, полное ужаса в последние секунды…

– Это я… это из-за меня… – прошептал едва слышно.

– Не надо так, – она мягко коснулась моего плеча. – Вы не виноваты. Я слышала от следователей, что было что то с машиной.

В палату вошёл врач, и медсестра отошла в сторону.

– Ну что, герой, как самочувствие? – доктор был настроен оптимистично или мне так показалось.

– Живой… – я попытался улыбнуться, но улыбка вышла горькой.

– Да, повезло вам. А вот той девушке… – сказал как будто издеваясь.

– Сколько я уже здесь? – раздраженно спросил, чувствуя, как усталость накатывает новой волной.

– Три дня. Ваши друзья и мама уже извелись от беспокойства, – врач сделал паузу. – Но теперь можно сказать – самое страшное позади.

– Для меня, – проговорил я, чувствуя, как внутри всё сжимается от ненависти к самому себе.

Врач неожиданно изменился в лице. Его взгляд стал острым, почти враждебным.

– Да. Вам бы обзавестись хорошим адвокатом, Михаил Николаевич, – он подошёл ближе и наклонился ко мне. – Ей всего двадцать, – еле слышно говорил он сквозь зубы. – Машина заглохла, когда ты въехал в неё.

Глава вторая.

Пять лет спустя...

– Михаил Николаевич, простите, я не хотела, чтобы так получилось, – рыдала девушка в трубку.

– Господи, Жень, перестань, аппендицит – такая штука, кто же знал, – пытался успокоить девушку, хотя сам был на грани.

В голове крутились мысли о предстоящей встрече. Китайские представители прилетают через два часа, а у меня нет переводчика. Женя была единственным человеком, кто владел китайским на должном уровне.

– Михаил Николаевич, я понимаю, что подвела вас, – продолжала всхлипывать Женя. – Но я правда не могла предугадать…

– Да-да, всё нормально, – перебил я её. – Главное, чтобы с тобой всё было хорошо.

А в голове билась одна мысль: “Что теперь делать? Где найти переводчика за два часа?”

Я начал перебирать контакты в телефоне. Мой штатный переводчик сейчас в больнице, второй – в отпуске, третий работает только с японским.

– Женя, послушай, – сказал твёрдо. – Не переживай ни о чём. Просто выздоравливай.

– Но как же встреча? – встрепенулась она.

– Найдём выход, – ответил, хотя сам не знал, где его искать.

– Моя сестра… – вдруг сказала она, когда я уже хотел бросить трубку, – Она справится.

Я замер, не веря своим ушам.

– У тебя есть сестра-переводчик? – переспросил, чувствуя, как надежда возвращается.

– Да, – всхлипнула Женя. – Она тоже знает китайский и даже лучше меня. Только...

– Отлично, звони ей и пусть сразу приезжает на место. – перебил девушку недослушав, времени уже почти нет.

– Михаил Николаевич, она...

– Жень, времени нет, пусть приезжает, если ты ее так расхваливаешь, выбора все равно нет.

Я бросил трубку.

Время поджимало, но внутри всё равно кольнуло неприятное предчувствие. Хотя я и был уверен в себе, но профессиональная привычка всегда быть на шаг впереди заставляла нервничать.

“Михаил Николаевич, она…” – пыталась что-то объяснить Женя, но я перебил её. Не до церемоний сейчас.

В голове быстро прокрутились все возможные сценарии. Транспортная компания – это моя жизнь, и я не мог позволить какому-то аппендициту сорвать важнейшие переговоры. Китайцы – наши ключевые партнёры, и от этого контракта зависит расширение маршрутов на восток.

“Ничего, прорвёмся”, – подумал я, доставая документы.

Я сел за стол, разложил бумаги. Пальцы слегка подрагивали – не от волнения, а от адреналина. В такие моменты я всегда чувствовал прилив энергии. “Либо пан, либо пропал”, – усмехнулся про себя.

“Если Женя рекомендует сестру – значит, та должна быть на уровне”, – убеждал себя, просматривая материалы. Я знал, что моя команда никогда не подведёт, и Женя не стала бы просто так упоминать сестру.

В кабинет вошёл мой заместитель.
– Михаил Николаевич, переводчик уже в пути? – спросил он, глядя на часы.
– Да, – ответил я, не отрываясь от документов. – Всё под контролем.

“Под контролем”, – повторил про себя. Я всегда держал ситуацию в своих руках, и сейчас не время терять хватку.

Телефон зазвонил снова. Я схватил трубку.

– Машина у входа, босс, – сказал ровным тоном начальник охраны.

– Выхожу, – бросил я коротко.

Быстро собрал необходимые документы, проверил, всё ли на месте. В такие моменты я действовал на автомате – годы опыта выработали чёткую последовательность действий перед важными встречами.

Проходя мимо зеркала в коридоре, бросил взгляд на своё отражение. Костюм сидит идеально, галстук повязан ровно, волосы аккуратно уложены. “Выглядишь как всегда безупречно”, – отметил про себя.

Спустившись вниз, кивнул охране и сел в машину. Водитель знал дорогу – мы уже не раз ездили в аэропорт встречать важных гостей.

– Как настроение, Михаил Николаевич? – спросил водитель, выруливая на дорогу.

– Отличное, – ответил уверенно. – Всё под контролем.

Хотя внутри я понимал – контроль пока только частичный. Сестра Жени ещё не появилась, а от её профессионализма зависит слишком многое. Но я не позволял себе показывать сомнения. Уверенность – вот что всегда помогало мне в сложных ситуациях.

Машина плавно несла нас по вечернему городу. Я достал планшет, ещё раз просмотрел основные пункты переговоров. Цифры, маршруты, сроки – всё должно быть идеально. Китайские партнёры ценят точность и пунктуальность.

“Главное – не торопиться и держать себя в руках”, – напомнил себе, закрывая планшет. В конце концов, я не раз выходил победителем из более сложных ситуаций.

Мы подъехали к аэропорту. Я вышел из машины, вдохнул свежий воздух. “Всё будет как надо”, – повторил про себя привычную мантру.

В здании аэропорта я направился к залу прилёта, постоянно посматривая на часы. Тридцать минут до прибытия – время ещё есть, но уже поджимает.

“Где же этот переводчик?” – мелькнула мысль. Я достал телефон, но тут же убрал его обратно, Евгения уже скорее всего на операции.

Прошёл через стеклянные двери в зал прилёта, окинул взглядом толпу встречающих. Люди с табличками, встречающие с букетами, суетящиеся туристы – все перемешивалось в единую массу.

«Спокойно, Михаил Николаевич, – сказал себе. – Рано паниковать, если она сказала будет сестра, значит будет. Черт, я даже не знаю, как она выглядит», – эта мысль неприятно кольнула.

Огляделся ещё раз, пытаясь выхватить взглядом хоть что-то знакомое. Но в этой толпе все лица сливались, а я даже не знал, на что именно смотреть.

«Может, она уже здесь, просто я её не узнаю?» – мелькнула тревожная мысль.

Подошёл к информационному табло, проверил время прибытия рейса. Всё по расписанию.

Пятнадцать минут до прибытия. Я начал мерить шагами зал ожидания. «Только бы успеть», – проносилось в голове.

Десять минут. Я достал документы, ещё раз пробежался по ключевым моментам.

Пять минут. Нервничаю? Нет, просто проверяю готовность.

И тут зазвонил телефон, я быстро и как-то резко ответил.

– Здравствуйте, – услышал приятный женский голос.