Я стану твоим рыцарем

Пролог

- Воровка! Вот она! Держите воровку! – Кричала, надрываясь, полная женщина в накрахмаленном переднике.

- Но я ничего не воровала. Это ошибка! – Джейн в ужасе смотрела на чужой кошелёк, который держала в руках. Она его не брала, точно! Правда и вспомнить не могла, как он очутился у неё в руках. Она ехала в имение дяди, в столицу, после получения письма. Вышла из экипажа, отпустила его заранее и решила немного прогуляться. И вот…

К ней уже спешили стражники.

- Где воровка?

- Вот, вот она. Она украла у меня кошелёк. А выглядит как порядочная женщина. - Толстушка презрительно посмотрела в её сторону и сплюнула.

- Простите, но я не виновата. – Она умоляюще посмотрела на людей, что собрались возле неё полукругом. Все они глядели осуждающе. Но не могли же они не видеть, что она не брала этот несчастный кошелёк, в конце-то концов!

- Виновата, не виновата, в участке разберутся.

Стражники заломили ей руки за спину, и хотели уже вести за собой, когда толпа вдруг молча расступилась.

- Что здесь произошло? – Вкрадчивый бархатный голос прозвучал в наступившей тишине неожиданно громко.

Джейн обернулась.

Перед ней стоял мужчина средних лет. Высокий, черноволосый в чёрном сюртуке, с отталкивающими хищными чертами лица. На бледном лице ярко выделялись тёмные, почти чёрные глаза, а резко очерченные губы, острые скулы, и цепкий пронизывающий взгляд дополняли картину. Вот теперь ей стало страшно. Захотелось спрятаться да так, чтобы он, кто бы это ни был, не нашёл её.

- Как хорошо, что вы пришли, господин профессор, - зачастили стражники. – Вот эту женщину обвиняют в воровстве. А она говорит, что не совершала этого.

- Что-ж, - мужчина посмотрел на Джейн долгим взглядом. У неё перехватило дыхание, словно из груди вдруг выбило воздух. – Я разберусь сам. Вы свободны.

- Но господин профессор…

- Есть какие-то возражения?

- Нет-нет. Конечно нет, - стражники откланялись и едва ли не бегом бросились прочь от них. И тут Джейн поняла, что толпы, окружавшей её тоже нет. Куда они все подевались и что за человек сейчас стоит перед ней?

- Пойдёшь со мной! – Он повернулся к ней.

- Куда? – запоздалый страх вернулся снова.

Но он не ответил. И Джейн била дрожь. Боже, в незнакомом городе, одна, без сопровождения, и сейчас она идёт к незнакомому мужчине! Уж лучше бы её забрали стражники!

Видя, что она стоит на месте, он просто бесцеремонно схватил её за руку и потащил за собой. Джейн вяло перебирала ногами, семеня следом.

Они шли не так долго. Всего с четверть часа, наверное, и они оказались у высокого мрачного дома, под стать своему хозяину. Он открыл калитку, потом дверь в дом. И когда Джейн оказалась внутри, то почувствовала – всё. Для неё нет больше пути назад. А мужчина захлопнул дверь и повернулся к ней. И снова этот цепкий, пронизывающий взгляд.

– Итак, госпожа…

- Фелина, - машинально ответила она.

- Итак, госпожа Фелина, вы утверждаете, что ничего не воровали?

- Да, - Джейн кивнула. От страха её мутило.

- Что-ж, сейчас я это проверю! Но если вы мне солгали, лучше вам в этом признаться сейчас, потому что потом будет поздно. – Его голос напоминал ей оживший бархат. Так, наверное, удав зачаровывает своих жертв, чтобы съесть.

- Мне не в чем признаваться, - едва выговорила она, сама поражаясь тому, каким слабым и дрожащим показался ей собственный голос.

Он шагнул к ней. Джейн отскочила назад и упёрлась в стену. Мужчина схватил её за руку, цепко, так что не вырваться, а вторую руку положил на плечо. Она дёрнулась, но тут же услышала:

- Перестаньте дёргаться. Иначе я за себя не ручаюсь. Я бережному обращению с девушками не обучен.

Джейн закусила губу и выдохнула. И тут же словно провалилась в какой-то омут. Стены вдруг начали быстро вращаться. Перед глазами всё поплыло, она моргнула, а когда открыла глаза, оказалась в коридоре, но вовсе не в том, в который её затащили.

Перед ней был длинный серый коридор, конец его тонул в таком же сером тумане. Она никогда такого не видела. А по обе стороны – двери. Джейн постояла немного на месте, но ничего не происходило и тогда она двинулась вперёд. Медленно, очень медленно, дёргая зачем то за ручки. Тело словно не принадлежало ей, как бывает во сне. Хочешь бежать и не можешь, хочешь идти – и стоишь на месте. Оживший ночной кошмар.

А потом впереди появился словно из ниоткуда свет и приоткрытая дверь, совсем близко. Она вошла внутрь и увидела того мужчину, который так бесцеремонно с ней обошёлся. Те же чёрные волосы, теперь спадали спутанными прядями на глаза, а ещё он был намного моложе, едва ли не подросток, худой, похожий на жердь. Она определённо где-то его видела раньше, таким подростком. Попыталась вспомнить, но как всегда при этом, от боли начала раскалываться голова.

А подросток прижимал к груди немолодую уже женщину. Её одежда была вся покрыта пылью, смешанной с кровью. Он раскачивался на одном месте и шептал, как заклинание, повторяя одни и те же слова сотню раз:

- Мама, пожалуйста! Мама!

И вдруг её словно выдернуло назад. Дверь захлопнулась у неё перед носом. Коридор стал уменьшаться, всё завертелось перед глазами. Миг – и она снова пришла в себя. Она стояла у стены в чужом доме, а напротив неё – этот мужчина.

- Ты что себе позволяешь?! – Прошипел он, стиснув её руку до боли.

- Вы о чём? – Джейн затрясло от страха. Что это только что было? Куда она провалилась? Рука невольно потянулась к шее. Там, под платьем был спрятан небольшой медальон. Память о родителях. Она всегда теребила его, когда волновалась.

Мужчина молчал. Джейн подняла голову и успела заметить, что он смотрит на её руку с таким изумлением в глазах, что даже ей стало интересно – что он там такое нашёл? Она сморгнула. Да нет, снова ледяной взгляд. Ей, наверное, показалось.

- Вы – невиновны. Надеюсь, у вас хватит ума больше не лезть куда не следует. – Наконец произнёс он. Отпустил её руку и отвернулся.

Глава 1

Тобиас

Маленькая девочка идёт по тёмной улице одна. Ей страшно. Красивое дорогое платье всё в пыли, а атласные туфельки покрыты грязью. Она плачет, вытирая слёзы рукой. Он наблюдает за ней из дома, сидя на кровати и поджав ноги. Тот краткий миг тишины. Когда пьяный отец уснул, а мама ушла к Бёртонам помогать.

Девочка почти поравнялась с окном. Явно она из богатой семьи. Вот сейчас можно сказать ей что-нибудь обидное, отомстить за то, как ОНИ обзывают его. Но он почему-то молчит и не отрываясь смотрит на неё.

Вдруг девочка останавливается, поднимает глаза и видит его.

- Ты кто? – Задаёт она такой странный вопрос.

- Я – Тобиас.

- Очень приятно, Тобиас, - ей страшно и холодно, она сильно дрожит, но, увидев его, из последних сил сдерживает слёзы. И это почему-то трогает его. – Я – Кэтрин, - отвечает она. – Я потерялась. Не мог бы ты помочь мне найти дорогу домой?

Она – аристократка до мозга костей. Он должен ненавидеть её, но почему-то не может.

- Я – сейчас, - он взбирается на подоконник, потом спрыгивает на улицу перед ней. – Пойдём. И попытайся рассказать мне, где живёшь.

- Хорошо, - она серьёзно кивает и как зачарованная смотрит на него своими большими глазами. И начинает рассказывать. Он, хоть и не ходит в школу, понимает, что речь идёт о Сайн-стрит, не совсем дурак. Это - самая большая и богатая улица их захудалого городка.

- Я знаю, где это, - говорит он, отрывисто и резко, поправляя непослушные волосы, свисающие на лицо.

- Как замечательно! Я буду тебе очень признательна! – Произносит она, как взрослая и совсем по-взрослому смотрит на него. И он теряется и отвечает неожиданно грубо.

- Я – Нищеброд, и не понимаю таких речей.

- Мне не нравится это слово. Лучше я буду звать тебя Тобиасом. – Она не реагирует на его слова. И злость словно сама испаряется.

Они доходят до Сайн-стрит.

- Дальше найдёшь дорогу?

- Да, вот мой дом, - и она указывает на самый большой и шикарный особняк на улице, от которого к ним уже спешат люди. Он отступает в тень. – Тобиас!

- Да? – Он оборачивается.

- Где ты живёшь? Я хочу прийти к тебе в гости. – Надменное лицо, поджатые губы. Аристократка.

- Какое тебе дело до меня, богачка? – Шипит он и быстро уходит.

Тобиас вскочил, хватая воздух ртом. Проклятье! Он что, заснул в кресле в своём кабинете? Бессонница и ночные кошмары стали, похоже, единственным смыслом в его жизни. Как и у всех Читающих Души. Или ему достался свой персональный ад? Он усмехнулся, зная ответ, и подбросил яблоневые поленья в камин.

Раздался стук в дверь.

- Входите! – Тобиас расслабленно развалился в кресле.

Дверь распахнулась и в неё бочком вошёл директор.

- Тобиас, мой друг, я так и не услышал от вас ответа.

- Вы просто не захотели его слышать, господин директор. – Он поднял голову и посмотрел на него, директор стушевался и опустил глаза. Как будто, он может убить взглядом. - Я предпочитаю всё-таки жить у себя дома, чем в вашем клубке со змеями, - Тобиас не отказал себе в удовольствии позлить Стефферсона.

- Но у вас слишком мало уроков, да и от тех, что есть, отказываются ради факультативов по другим предметам. А ведь Читающие Души без обучения – это… это ужасно! – Выговорил наконец-то директор. Ну-ну. Можно подумать в этот Университет поступают талантливые Читающие, сумеющие когда-нибудь прочитать больше нескольких родственников за всю свою жизнь. - Можете же вы быть к студентам поснисходительней! – Голос директора звучал умоляюще, но Тобиас остался равнодушен к его мольбам.

- Чего ради? – Он не сдержал усмешку. – Почему из-за группки оболтусов я должен отказываться от своих принципов?

- Вы ведь знаете, у многих из них, есть богатые покровители, - директор виновато улыбнулся. – они требуют вашего увольнения уже не первый год.

- Ну так удовлетворите это требование, в чём же дело? А теперь извините, господин Стефферсон, мне некогда.

Он встал, показывая, что аудиенция окончена и Стефферсон покинул его кабинет.

Директор не уволит его. Кишка тонка. А если уволит... Что-ж, ему давно предлагали место королевского дознавателя. Всё лучше, чем учить бестолковых студентов. Всё равно все они виновны, даже невиновные. Всё равно у них в головах есть целый ряд тайных комнат с мерзкими воспоминаниями. Мерзкими.

Тобиас встал и подошёл к камину. Огонь создавал причудливые узоры. Он видел в них грязные улицы своего детства. У каждого Читающего свой персональный ад и свои тайные комнаты. И так будет всегда.

В окно билась птица. Пыталась найти прибежище, видимо.

- Пошла вон, - мстительно произнес Тобиас и захлопнул окно.

Джейн

Уже три дня, как она гостила у дяди в имении. Он был серьёзно болен, а поскольку наследников у него не было, как и близких родственников, Джейн оставалась его единственной наследницей.

После того страшного происшествия на улице, которое она постаралась побыстрее выкинуть из головы, даже не рассказав никому, с Джейн больше не произошло ничего необычного. Она сидела в кресле у окна с книжкой в руке и зевала. Столица оказалась скучна до невозможности. Может быть, всё дело в том, что она никогда и не хотела жить здесь и не искала обычных развлечений девушек из светского общества. После пансиона сразу место гувернантки в богатом доме с избалованными детьми. Хотя дядя и предлагал ей продолжить обучение. Но она хотела сама заработать на него. И все эти четыре года упорно шла к цели. Ей некогда было скучать и развлекаться.

Как шутил дядя – тебе уже двадцать четыре, старая дева, и ни разу не была на балу. Увы. Что-ж поделать.

Вообще, жизнь странная штука. После травмы головы в почти семнадцать лет, она забыла всё на свете, никакие лекари и Исцеляющие Тело не помогали. Слава Богу, что очнулась она в загородном имении дяди. Тот сразу оказался рядом. И сказал, что в ту ночь случился государственный переворот, попытались свергнуть короля Ричарда. Правда, безуспешно. Но половину Исторгающих Энергию перешли на сторону заговорщиков и улица, где она жила, была стёрта с лица земли, а её родители погибли.

Глава 2

Тобиас

Он сидит на крыльце и забавляется тем, что кидает тоненькие веточки Бродяге – их дворняге. Бродяга заливисто гавкает, ловит веточку и тут же уничтожает её. Он улыбается. Потом поднимает взгляд. По улице идёт девочка. Та самая, смешная. Снова.

- Ты! – Она улыбается ему. – Видишь, я всё-таки нашла тебя.

Да. Прошёл целый год. Весна успела смениться новой весной. Девочка повзрослела. Она снова одна, только платье уже идеально чистое, и на лице нет следов слёз.

- Что ты здесь делаешь? – Спрашивает он изумлённо.

- Пришла к тебе, как и обещала. Эмирансы всегда держат слово. – И она поднимает голову. Гордо. А потом вдруг встряхивает и по плечам рассыпаются непослушные золотые кудри.

- Постой! А как же ты нашла дорогу?

- Я увидела, куда каждый день ходит наша Минни – это прачка. У неё здесь семья. Я убежала от няни, пошла за Минни и нашла тебя.

- Но тебе же влетит! – Он смотрит на девочку и не может насмотреться. Такая она чистая и красивая стоит посредине грязной и вонючей улицы.

- Ну и что! Я ведь обещала найти тебя, - говорит она упрямо. И от этих слов почему то становится радостно. Хотя она аристократка, а ещё совсем малявка.

- Ну вот он я, - улыбается он немного насмешливо. По крайней мере ему, двенадцатилетнему мальчику, так кажется.

- Может быть ты пригласишь меня домой? Няня говорит, что держать гостей на улице – недостойно для джентльмена.

- Но я не джентльмен! – Тут же вскипает он. Вот ещё! Будет она ему указывать, малявка мелкая! – И не смей мне указывать! И не буду я с тобой общаться!

И он специально отворачивается и уходит в дом. И даже дверь за собой закрывает. А потом вдруг возвращается. Девочка не найдёт дорогу домой без него.

Он открывает дверь, боясь увидеть что угодно – от пропавшей девчушки до зарёванного лица.

Но нет. Она стоит и спокойно смотрит на его дом. Такая необычная и красивая. Он такую никогда не видел.

- Ты ещё здесь? – Произносит он нарочито грубо.

- Я же сказала, что пришла к тебе.

- Ты хоть думаешь, что делаешь? – Зашипел он, - Здесь может быть опасно. А если бы я не вышел к тебе?

- А ты мог? – Странная растерянность мелькает в глазах, почти страх. Боже, неужели она настолько доверчива? И его пронзает как молния дикая мысль – ему хочется защитить её. От кого, от чего, он пока не знает.

- Нет, конечно, не мог, - бурчит он. – Это я просто дурачился.

- Я так и думала, - просияла она.

И начала болтать. Про няню, и отца, про подругу Лиззи и маленькую собачонку Виви..

Он слушает её и невольно улыбается.

Снова этот сон. Не было ни дня ещё, чтобы ему не снились сны. Всем Читающем они снятся. Но обычно те видят во снах обрывки чужих воспоминаний, то, что потрясло больше всего. И только он раз за разом видит свои. Те, что хотел забыть и не может. Те, что хранит как драгоценный камень, те, что составляют его суть, его самого.

Он наспех позавтракал. Еда уже давно не имела вкуса, а утренний кофе казался горьким. Как нелепо. Он никогда не любил кофе. Кто бы знал, что этот напиток единственный будет способен поднять его с утра и заставить идти на работу, которую он ненавидел и к которой привык за эти годы, как привыкают к неудобной одежде.

Дорога до университета заняла ровно тридцать минут пешком. Он засекал. Его уроков сегодня нет. Читающие не горят желанием обучаться у него. И правильно. Дар либо есть, либо его нет. А всё это обучение выеденного яйца не стоит.

Но он всё равно приходил в университет ровно в девять утра. Разбирался с бумагами, готовил отчёты. Его Величество, король Ричард любил загрузить его работой сверх меры. А работу он любил делать в своём кабинете, когда никто не отвлекает.

Но, сегодня, видимо, не судьба поработать. В дверь постучали.

- Войдите.

Дверь приоткрылась и вошёл один из студентов, без дара. По крайней мере на своих уроках он его не видел.

Вошёл и молчал, переминаясь с ноги на ногу.

- Если вы что-то хотели – выкладывайте, если нет – прошу покинуть мой кабинет и впредь не входить в неурочное время. – Тобиас поднял на мальчишку глаза. Тот стоял, кусая губы и наконец решился.

- Профессор Ритар, у моей знакомой открылся дар Читающей и лекарь направил её к вам для обучения. – Выпалил наконец он.

- А вас не учили, что нужно сначала представиться?

- Фредерик Деверси, - мальчишка покраснел. Богатый и знатный род, местная аристократия, чтоб её! Тобиас скривился, словно съел кислое яблоко. Он ненавидел яблоки и глупых студентов. Но, кажется, они действительно несколько раз встречались в университете.

- Господин Деверси, а каким образом это касается меня?

- Ну… - мальчишка замялся. Наблюдать за его попытками объяснить важность возложенной миссии было скучно. – Исцеляющий души сказал, что вы один из сильнейших Читающих и поэтому надо обратиться к вам.

Вот как. А это уже интересно. Кто из Исцеляющих смог признать его силу?

- И что мне это даст? – Тобиас забавлялся, издеваясь над этим мальчишкой.

- Как это? – Деверси выглядел совсем растерянным. А ещё он злился. – Вы – профессор, вы не имеете права отказывать в помощи.

- Иначе что?

- Я буду жаловаться королю! – Мальчишка сжал пальцы в кулаки.

- Жалуйтесь, - Тобиас отвернулся и отошёл к окну. Деверси не уходил. Упрямо маячил за спиной. – Господин Деверси, если вы договорили, то идите. Не стоит отнимать моё драгоценное время.

- Значит, ваш ответ – нет? – Мальчишка едва сдерживался, видимо, хотел оскорбить его. Он знал, что у них в головах и что на языке. Игра «они знают, что мы знаем». Тобиас откровенно зевнул. Предки, как же ему скучно!

- Мой ответ зависит от разумности ваших доводов. А если вы за столько лет не смогли нажить ума, чтобы найти эти доводы, то это не моя проблема.

Глава 3

Тобиас

- А ты знаешь, что во мне проявился дар? - Они с Кэтрин сидят на берегу речки, на поваленном дереве и болтают ногами. И у них есть ровно час, прежде чем запыхавшаяся гувернантка прибежит сюда и девочке влетит за своеволие.

А ещё если от его дома пройти ровно двадцать шагов, потом пролезть под маленькой аркой через дыру в заборе, а потом с разбегу нырнуть в зелёное море листвы, то очутишься в другом мире. Эта грязная вонючая речка берёт своё начало рядом сих бедным кварталом, но если знать куда идти, то совсем скоро можно увидеть, как она превращается в степенную и чистую лесную речушку в роще неподалёку. Это был их с Кэтрин секрет.

- Правда?! – Кэтрин вскакивает и смотрит на него с восторгом. Ему очень приятен этот девчачий восторг. Пусть он уже большой, а эта девочка намного младше, но ближе неё у него никого нет. – Это же здорово!

Она хлопает в ладоши и кружится вокруг него.

- Я всегда знала, Тоби, что ты такой талантливый!

Эти слова льстят ему, но ещё и наполняют надеждой. Он робко улыбается, откидывая волосы с лица. И всё же спрашивает с насмешкой.

- Ты знала, что у меня проснётся дар?

- Я верила, что ты обязательно сделаешь что-нибудь этакое, ведь ты такой замечательный! – Она смотрит на него прямо, ничуть не стесняясь. В голубых глазах плещется искренняя радость.

- И ты даже не спросишь, что за дар? – Ему приятно от такого искреннего восхищения.

- Ну, и что за дар?

- Я – Читающий Души! – Гордо говорит он. И испытующе смотрит на подругу. Но она по-прежнему сидит рядом с ним. Взгляд не по-детски серьёзный, а ещё доверчивый. - Ты не испугалась, - наконец говорит он, внимательно изучив её.

- Нет, - она качает головой. Золотые локоны выбились из причёски и рассыпались по плечам. – Что такого страшного в Читающих Души, что мне надлежит бояться их?

- Ну, например, я, когда пройду обучение, смогу прочитать тебя, полностью. Увидеть всю твою жизнь, все твои воспоминания. Потому что Наставник говорит, что у меня сильный дар. – И он испытующе смотрит на неё.

- И что? Разве это повод бояться? – Она упрямо поджимает губы. – У меня нет от тебя секретов, ты же знаешь.

- Но ведь будут, - он отворачивается от неё.

- Не будут. Ты мой друг, Тоби. Навсегда! – Он вздрагивает, когда её маленькая ручка накрывает его.

- Я хотел бы в это верить, - шепчет он. Слишком часто он видел совсем другую жизнь.

- Леди Кэтрин! Где вы? – Раздаётся совсем рядом.

- Давай спрячемся. Убежим, чтобы она нас не нашла! – Тихо шепчет Кэтрин. И он не в силах сопротивляться, только прижимает палец к губам и пригибаясь ведёт её вниз, к реке. Туда, где берег наклоняясь к воде образовывает естественную пещеру. Тут тихо и прохладно.

- А тебе предстоит долго учиться?

- Не знаю. Наставник сказал, что расскажет мне всё в следующий раз.

- Ты пойдёшь в школу?

- Таких, как я в школу не берут, - он ухмыляется. Ему весело и тоскливо одновременно. Но пока он держит за руку подругу, чувствует себя почти рыцарем.

- Хочешь, я поговорю с папой?

- Нет! – Он резко отворачивается, успевая заметить обиду в ясных глазах.

- Почему? – Как ей объяснить, что она аристократка – а он – сын прачки и сапожника? И между ними пропасть.

- Я не знаю, как тебе объяснить. Ты ведь аристократка.

- Ну и что? – Она недоумённо поднимает бровь. – Ты говорил уже об этом.

- Я должен не учиться, а работать, служить таким, как ты.

- Чушь! – Она встряхивает головой и волосы снова рассыпаются по плечам. – Если ты не хочешь, тебя никто не может заставить.

Он молчит и качает головой. Она не понимает. Как ей объяснить?

Уроки пролетели быстро. Но Тобиас не расслаблялся. Он помнил, что сегодня пообещал дать ещё один урок. И это выводило его из себя. Да ещё погода, как назло стояла необычно жаркая для сентября. А в кабинете было неимоверно душно.

Он закрыл окна наглухо и задёрнул шторами. Правда в его кабинете и так почти всегда была полутьма, как и в классе.

Тобиас посмотрел на часы и нахмурился. Он ждёт ещё ровно тридцать пять минут. Если ни одна живая душа его в течении этого времени не потревожит, он будет просто счастлив и с чистой совестью отправится домой.

Но нет. Через пару минут раздался стук в дверь.

- Войдите, - сухо ответил он и развернулся.

Господин Деверси пришёл, да не один, а с подружкой. Тобиас заложил руки за спину. Давняя привычка. Подружку эту он узнал сразу. Это её обвиняли в воровстве и это она обошла его барьеры и смогла проникнуть в его воспоминания. Так не умел даже Наставник. Очень сильная Читающая.

И пусть сейчас девчонка выглядела не такой испуганной, как во время их первой встречи и одета была поприличнее, как настоящая аристократка, она всё равно посмела явиться!

- Выйдите, господин Деверси. Я хотел бы поговорить с вашей подругой наедине.

Мальчишка бросил несчастный взгляд на подружку, но не посмел перечить. Испарился, только дверь хлопнула.

Он в два шага преодолел расстояние до девчонки.

- Вы издеваетесь?!- Хотелось придушить её прямо здесь. За то, что посмела смеяться над ним.

- Вы о чём, профессор Ритар?

- Я о том, что якобы привело вас сюда, - спокойно. Это всего лишь девчонка, безмозглая, как и все здешние студентки.

- Мне сказали, что вы можете определить, какой силы у меня дар и как срочно мне необходимо обучение. – Она говорила спокойно, но он видел, что она всё равно боится. Хотелось схватить её за руку и прочитать, всю и целиком, чтобы знала, к кому не следует лезть.

- А то вы не знаете сами?

- Не знаю, именно поэтому и пришла к вам. – Либо она хорошо притворяется, либо просто дура.

Глава 4

Тобиас

- А вот и он!

- Держи его, Бенджи!

- Заходи справа!

- Решил, что он умнее всех! Ну я и задам ему сейчас!

Голоса раздаются всё ближе и ближе. Он мечется в поисках выхода. Наконец, прячется туда, где ему кажется, безопасно, где его никто не найдёт. Он юркает в старую, полуразрушенную лачугу, возле самой реки, открывает люк в подпол, и прыгает туда.

Люк громко стучит, закрываясь. Он больно падает, обдирая колени. И оказывается один, в полной темноте.

Бенджамин ненавидит его. Просто потому что сам он – аристократ, сын мэра, а Тобиас – просто грязь под его ногами. Грязь, которая посмела вступиться за щенка, которого эти твари хотели утопить.

Такая была забава у Бенджамина Бартона. После учёбы он с одноклассниками любил тайком от отца и слуг сбежать в бедный квартал и там вдоволь поиздеваться над нищими, сирыми и убогими, людьми и животными, без разницы. И с возрастом его игры заходили всё дальше и дальше. Отцом это только поощрялось. Зачем нужен бедный квартал – клеймо на славном лице столицы? А как же Его Величество? А король был далеко. Так безнадёжно далеко, что и понятия не имел, чем занимается его любимый мэр.

Тобиас сидит на сырой холодной земле. Здесь темно и холодно. Да и чего уж там скрывать – страшно. Но выходить нельзя – Бенджамин он там. Вместе со своими прихвостнями. Вот они ходят, перекрикиваются, стучат чем-то наверху. Он молится об одном – только чтобы его не нашли. А ещё отстали.

Но они не уходят. Садятся наверху, смеются о чём-то говорят. Если бы у него были силы, он сжёг бы весь этот город с его домами и улочками. Пусть горит. Горит!

Он вскочил с бешено-бьющемся сердцем. Ему всё ещё казалось, что он чувствует запах гари и видит, как горят дома и улицы, как огонь пожирает целые кварталы.

Он пошарил рукой по тумбочке Да где же проклятая вода! Стакан, гулко стукнув, упал на пол. Вода полилась на пол, медленно и раздражающе капая. Кап. Кап. Кап.

Проклятье! Он схватил стакан с полу и с размаху запустил им в камин. Потом встал и направился вниз, в столовую. Выбор стоял между бессонной ночью (какой уже по счёту?) и снотворным. Вот только в последнее время и оно перестало помогать.

А скоро ведь тот самый день, двадцать седьмое сентября. Выжженный в его памяти словно клеймо у раба. И не срежешь, вместе с кожей. Только смерть может заставит забыть. И то он в этом не уверен.

Тобиас тяжело вздохнул и подошёл к окну. Ясная светлая ночь словно насмехалась над ним, тем, у кого в душе было всегда темно.

Он резко задёрнул шторы и вернулся в комнату. Уселся в кресло и бездумно уставился на тлеющие в камине угли. И тут же перед глазами, словно наяву встали воспоминания.

- Хочешь стать сильнее их? Сильнее всех? – Наставник вкрадчиво тянет слова, специально, чтобы он подумал. И он думает. Сидит и жадно смотрит на Наставника, как на спасителя. – Я ведь знаю, что над тобой издеваются.

- Вы прочитали меня? – Он вскакивает, задетый равнодушной бесцеремонностью, роняет стул.

- Сядь! – Он поднимает стул и падает в него, словно этот приказ отнял все силы. – Разве обязательно нужно читать кого-то, чтобы узнать очевидные вещи? – Наставник вытягивает ноги к огню. На улице холодно, ноябрь, метёт метель. Зима наступила раньше времени. Он сидит в тепле, в богатом доме, сытый и согретый. Мелькает мысль, узнать, как там матушка, но тут же исчезает. Что может случиться? – Так ты хочешь стать сильнее?

Наставник впивается в него глазами.

- Хочу, - говорит он. Медленно. И чувствует, как теряет что-то важное, неуловимое. И всё таки продолжает. – Что надо делать?

- Прежде всего слушаться меня. – говорит Наставник. – Ещё год обучения и, думаю, ты сможешь выполнить ту работу, для которой предназначен.

- И стать сильнее? – Вырывается у него.

- Разумеется. – усмехается чему-то Наставник.

Знать бы к чему приведёт это «стать сильнее». Тобиас помотал головой. Он не хотел вспоминать и не мог забыть. Да и если бы забыл, это был бы уже не он. Воспоминания – это единственное, что все эти годы не давало сойти с ума. Тем более, что он ничем не мог помочь и никак не мог искупить.

Джейн

- Ну как прошёл урок? – Фредерик пришёл к ней с визитом только на следующей день, справедливо полагая, что она захочет отдохнуть после общения с профессором.

- Ужасно, - честно ответила Джейн.

- Что сказал Ритар? У тебя сильный дар?

- К сожалению, да. – Джейн нахмурилась, вспомнив слова профессора. Ей всё ещё не верилось, что это –правда. Казалось, что она спит и стоит только открыть глаза – всё вернётся на круги своя. Дядюшка жив, всё в её жизни хорошо и никакого профессора никогда не было. Но увы. Она вздохнула и кратко обрисовала Фредерику то, что услышала.

- Да быть такого не может! – Он вскочил с кресла, куда присел перед этим и заходил по комнате. – Может быть проверить у других читающих.

- Он сказал, что это бессмысленно и другие читающие не помогут.

- И ты поверила, верно? Ему ведь выгодно, чтобы ты так считала.

- Зачем? – Джейн подняла голову на Фредерика. Всё-таки ей очень нравился этот милый юноша. Вроде знакомы всего ничего, а ощущение, как будто всю жизнь. С ним было легко и просто разговаривать. Она никогда ничего такого не чувствовала. Правда при слове «никогда» стало не по себе, как будто она забыла о чём-то жизненно важном. И так уже не первый раз.

- Ну, - Фредерик замялся. – Ему ведь, наверное, платят за учеников. Чем больше учеников, тем больше денег. И престижа.

Хм. Действительно, у профессора должна быть своя выгода, так сказать. И как она вчера об этом не подумала?! Может быть, вообще всё это чушь и её дар вовсе не такой большой, как кажется профессору.

Глава 5

Джейн

После нескольких занятий с профессором Ритаром Джейн абсолютно точно могла сказать, что терпеть его не может. А местами даже ненавидит. Она не знала и не хотела знать, какие её воспоминания он читает, когда взламывает барьеры. Но одно она знала точно – дар Читающих Души вовсе не так прекрасен, как она когда-то думала. И никакого очарования он не несёт.

Просто когда-то давно в пансионе она размышляла том, как прекрасно было бы пожениться двум Читающим Души. Ведь это – полная открытость перед любимым. Не надо, например, думать, что любимый хочет или почему он грустит – одно прикосновение – и ты уже всё знаешь. Но она никогда не задумывалась, до встреч с профессором, что воспоминания и мысли чужого человека могут быть не такими спокойными, как у неё и что не все мысли и воспоминания даже близкого человека надо знать. А чтение при взаимной неприязни просто мучительно. Вот почему Читающие Души настолько тяжёлые люди.

Другое дело Фредерик. Джейн улыбнулась при мысли о нём. Господин Деверси встречал её с занятий и провожал. Сначала, чтобы показать дорогу, а потом – просто потому что им вдвоём было о чём поговорить. Она отдавала себе отчёт о том, что ей нравился Фредерик. Пока как друг, а там время покажет. Вот и сейчас она ждала его с ответным визитом в саду.

Если быть честной с самой собой, кроме занятий у профессора и решения вопросов с дядиным наследством, ей абсолютно нечего было делать. Она мечтала заработать на учёбу в Университете, а после неё, возможно, найти себе работу. Оплатить дяде за средства, потраченные на её обучение. Потом, возможно, купить маленький домик, где-нибудь, у моря, в провинции. И спокойно наслаждаться тишиной и уютом. А может быть, открыть пансион для сирот и стать там директрисой и учительницей. Дальше её планы не шли.

А получилось, что дядино наследство и открывшийся дар спутали все планы. И теперь она откровенно скучала одна в своём новом и поистине огромном доме. Может быть, если она не прошла в Университет, нанять частных учителей? Или она и для них теперь опасна? Пока, она не научилась ставить барьеры, Джейн и по улице ходила в перчатках. Риск, конечно, был, но самый маленький. Может быть, потом, когда она научится…

Хотя, уверенности в том, что Его Величество будут долго держать в неведении о появлении нового Читающего у неё никакой не было. А если король Ричард узнает про неё, вряд ли он просто так отпустит её в домик у моря. Тем более, если её дар действительно таков, как сказал профессор.

- Добрый день! – Скрипнула калитка и Фредерик появился в саду. Джейн встала со скамейки.

- Добрый день! Ну что, добился чего-нибудь от королевского читающего?

- Нет, - Фредерик покачал головой. – Он пока в отъезде. Потерпи немного. Может быть профессор тебя научит всему и наконец-то закончит занятия?

- Скорее прочитает. – Джейн вздрогнула, вспомнив его пронизывающий взгляд и вкрадчивый голос.

- Он читает тебя?! Да это же возмутительно! – Фредерик сжал кулаки. – На него надо пожаловаться Его Величеству!

Джейн улыбнулась. Ей была приятна такая забота. Даже льстила немного. Но она тут же опомнилась. Она уже взрослая девушка и может сама о себе позаботиться.

- Думаю, к королю не так просто попасть. Легче, наверное, к читающему. И то, пока мы дождёмся ответа.

- Но это нельзя спускать ему с рук!

- А что ты сделаешь? – Джейн отвернулась. Сейчас, почему-то, после того, как у неё проснулся дар, она всё чаще и чаще ощущала какую-то тоску. Как будто она что-то забыла, пытается вспомнить, но у неё это никак не получается. Нет, она действительно забыла свою жизнь до семнадцати лет. Но раньше это не мучило её настолько сильно. Тоска утихала почему то только рядом с профессором. Наверное, потому что уж рядом с ним ей точно не было скучно. Ненависть, злость, возмущение, гремучий коктейль, после которого чувства бурлили, требуя выхода. Ничего. Она завершит своё обучение и найдёт чем себя занять.

- Говорят, профессор не только раньше был связан с заговорщиками, но и до сих пор общается с ними, - Вместо ответа вдруг заговорил Фредерик. – Ты же знаешь, что не всех уничтожили. Может быть, проследить за ним? Заодно и заговорщиков найдём и профессор получит по заслугам. Честно говоря, не понимаю, почему Его Величество вообще оставил его в живых. – Фредерик наклонился к ней и уже шёпотом добавил. – Ты не смотри, что он не намного старше нас с тобой. У него руки по локоть в крови. Благодаря ему Сайн-стрит теперь стёрта с лица земли.

Сайн стрит. Сайн стрит… Джейн прижала руки к внезапно заломившим вискам. Что-то вертелось в памяти.

- Что с тобой? Тебе плохо? – Фредерик участливо склонился к ней.

- Нет. Ничего страшного. У меня бывает. Скоро пройдёт. – Она облокотилась на ствол дерева и прикрыла глаза. Если попытка вспомнить приносит такую боль, зачем тогда вообще вспоминать? И всё-таки она пыталась раз за разом. Если бы не ощущение того, что она забыла что-то важное, Джейн сдалась бы. Ведь дядюшка достаточно много рассказывал ей и о родителях и о её прошлой жизни, о том что она любила или не любила, с кем дружила или наоборот враждовала. Но ей жизненно необходимо было именно вспомнить. Потому что ей казалось, что с этими воспоминаниями к ней вернётся частичка себя.

Приступ скоро прошёл. Она продолжила болтать с Фредериком. И всё-таки прежней радости и лёгкости уже не было. Интересно, остался кто-нибудь из тех, кто помнил её семью? Дядя уверял, что та ночь унесла всех. Тем более если была уничтожена целая улица. Но если покопаться, поискать? Возможно, с помощью своего нового дара, она сможет увидеть. Возможно…

Тобиас

- Мне не нравится компания, с которой ты связался. Неужели ты не видишь, что теперь общаешься с теми, кого раньше терпеть не мог?! Чем отличается Бенджамин от твоих новых друзей?

Она стоит, поджав губы, с гордо поднятой головой в своём новом платье, такая красивая, что у Тобиаса захватывает дух, и он не сразу находится с ответом.

Глава 6

Тобиас

Заветный день приближался. Напиться и забыться не получалось. Как и заснуть. После обеда он побредёт во дворец. Так сложилось за эти семь лет. Они не сдружились с королём Ричардом, нет. И роль заботливого дядюшки или отца ему не подходила. Но нечто похожее на уважение и сотрудничество между ними образовалось. Он был нужен Его Величеству зачем-то, хотя незаменимых людей нет. И ему в своём роде нужен был хоть кто-то, с кем можно было поговорить. Особенно сейчас.

- Наставник говорит, что мы изменим мир. Нам это под силу.

- Кто мы? – Кэтрин больше не улыбается. Решительная, взрослая, губы сжаты. Сколько лет он терпеливо учился, чтобы скоро уже совсем скоро исполнить то, чему пришло время.

- Мы… - Тобиас мнётся. Он не должен говорить никому. Тем более такие секреты опасны для неё самой. И всё же.

- Не хочешь говорить мне, значит. – Она понимает всё правильно, схватывает на лету. Такая красивая и умная. Он не может ей налюбоваться, смотрит с жадностью. Так редко видит её. И только её одну. Больше никто не нужен. – Ну как знаешь.

Она отворачивается и встаёт со скамейки, собираясь уходить. И он снова не выдерживает.

- Стой, Кэти! Я состою в тайной организации. Мы изменим мир. Совсем уже скоро. Наставник обещает, Просто я не имею права говорить тебе. Никому не имею права говорить. Потому что это опасно для тебя, пойми же ты!

Она снова поворачивается к нему и теребит медальон. Странно. Он не помнит у неё раньше медальона.

- Что это? – Спрашивает.

- Медальон. – Она недоумённо смотрит на него. – Отец подарил. – Потом, видимо, понимает в чём дело. В глазах появляются смешинки. – На, - протягивает руку.

- Что? – Он не понимает, что она хочет.

- Прочти меня. Ты же не веришь мне. У тебя появились от меня секреты. Прочти меня. Я никогда не прятала свои мысли от тебя и не буду. – Она решительно встряхивает головой, как в детстве и золотые кудри рассыпаются по плечам.

Ох, и скандал был, когда Кэти спросили, куда она уходит пару раз в неделю и для чего, и та честно призналась отцу. Он сидел в саду. Не хотел подслушивать, просто думал вступиться за неё, если что. Но так получилось, что услышал. И всё-таки она добилась разрешения у отца пока только встречаться с ней. Само собой, помолвку ещё не объявляли. До неё ещё долгие три года. Но она добилась, и он восхищался ей. Такая упрямая. И только его.

- Я верю тебе, - он улыбается. – Всегда только тебе.

Тобиас открыл глаза. Дремать в кресле было не в его принципах. Но сейчас от этого никуда не деться. Он слишком устал. А от этих изматывающих полуснов-полувоспоминаний устал ещё больше. И бороться надоело. Сдаться. Отдаться на милость воспоминаний, что год за годом живут внутри незаживающей раной и сводят с ума.

- Ты куда-то собираешься? – Наставник странно смотрит на него и крутит в руках массивный посох с головой льва.

- Да, к невесте. – Он не замечает этого взгляда. Он полностью там, мыслями с Кэти. Сегодня бал, и он скажет Кэти то, что так давно хотел сказать. И даже кольцо заказал для неё. Красивое. Он больше не тот оборванец, которым был много лет назад. Вот только жаль, что с Кэти они видятся всё реже и реже, да и то урывками. Но сегодняшний день должен изменить всё.

- Иди, конечно. Только не забывай о деле.

Ну конечно же он не забудет! Ему вообще не свойственно забывать, как и всем читающим. Вот только он всё чаще и чаще просыпается, хватая ртом воздух – снятся кошмары, в которых он видит отголоски мыслей других людей. И если бы только мыслей. Кэти не надо знать, чем он занимался последние два года. Точнее, чем его просил заниматься Наставник и куда использовать свой дар. Но всё во имя благой цели.

Он отворачивается и слышит вслед:

- Молодо, зелено. – Наставник усмехается. Так странно. На миг мелькает предчувствие. Но Тобиас только отмахивается от него. Ну подумаешь, предчувствие. Чушь всё это.

Тобиас встал и запустил пальцы в волосы. Чёрный сюртук расстёгнут, ворот рубашки душил, мешая дышать. Он дёрнул за него. Пуговица укатилась на пол, стало немного легче. Почему никчёмный он жив, а Кэти мертва?! Его Величество сказал, что он может своей жизнью искупить. Что искупить, а главное - как? Из помнивших её не осталось в живых никого. Только чёрное пепелище на месте улицы. Исторгающие стёрли её с лица земли.

Помочь уничтожить Наставника? Так ведь ловушка почти захлопнулась. Ещё несколько месяцев, и он уже будет не нужен. И что потом? А главное зачем? Тобиас шагнул к окну и распахнул его. За окном смеркалось. Та самая ночь. Плюнув на всё, он подошёл к столу и нажал на кнопку вызова разговорника. Секретная сеть. Личная разработка Его Величества на основе исследований последних Создающих Иллюзии.

- Ну что, не спится?

На том конце откликнулись сразу. Тобиас узнал голос Его Величества.

- Ты знаешь,- буркнул он. Сил терпеть уже не было.

- Стой, не пори горячку. Эбнис твой в конюшне?

Тобиас по привычке кивнул, а потом вспомнил, что король не видит его и процедил резкое:

- Да.

- Тогда садись на него. Через ворота тебя пропустят. Я в кабинете.

И отключился. Король всегда так. Играл им, вертел, использовал так, как ему одному было известно. А он… Позволял себя использовать. По крайней мере они на одной стороне. Один раз он уже выбрал неверную сторону…

Он сжал губы, сдёрнул плащ со стула и направился в конюшню. Ночь предстояла долгая. И хотелось скоротать её. Забыться хоть как-то. Король Ричард предложил интересный способ – оружие. Кинжалы, мечи, сабли. До одури, до ломоты в мышцах, пока не свалишься от боли. Но и тогда перед глазами вставали те самые воспоминания, которые он хотел бы забыть, но не мог.

- Кэти, вот ты где! – Сквозь все эти танцующие пары он пробирается на балкон и находит её. Столько лет прошло. Наставник действительно не обманул. Его дар открывает все двери. Кто-то из страха распахивает их перед ним, кто-то из-за власти. Теперь он знает все их секреты. И хранить эту мерзость в себе уже нет сил. Но и деться некуда.

Глава 7

Джейн

Почему-то без занятий с профессором Ритаром дни потекли однообразно и скучно. Словно он вносил что-то новое в её жизнь. Да, конечно, он – чудовище и заслуживал ненависти своим несносным поведением. Но Джейн стоило лишь на секунду представить, вообразить, что он чувствовал тогда, когда она его прочитала, и ей сразу становилось плохо. Она должна была ужасаться и содрогаться от таких воспоминаний, но чувствовала только жалость и боль.

И вообще, как-то слишком много она думает об этом несносном профессоре. Может быть, дело в том, что она впервые встретила такого неоднозначного человека? В любом случае она не могла найти ответ на этот вопрос. Поэтому решила, что подумает об этом завтра.

В конце-концов на улице светило последнее осеннее солнце, а Фредерик заходил с визитом каждый день. Наверное, местные кумушки уже судачили о них. Странно, но ей было всё равно. Она не сделала ничего предосудительного и не дала (она надеялась) Фредерику ни единого повода. За все эти годы её сердце не тронул никто. Джейн думала, конечно, о прекрасном рыцаре или о принце из старинных баллад. Но вживую никогда и ни в ком не видела этого рыцаря. Господин Деверси конечно нравился ей, но пока что только как друг.

Сегодня ей не сиделось дома. Узнала бы директриса пансиона, что она – незамужняя девушка, гуляет по улице без сопровождения – посадила бы на хлеб и воду. Но здесь не пансион, а она – богатая наследница. Всё-таки в этом есть свои плюсы.

Поэтому Джейн с чистой совестью решила прогуляться до ближайших лавок. Рыночную площадь, на которой её обвинили в воровстве, она обходила стороной. Пока не было нужды - появляться там не хотелось. Тем более, что никто так и не поймал настоящего воришку и не выяснил, почему подставили именно её. Наверное, наследство дядюшки было в этом виновато.

Лавка с готовым платьем, лавка цветочника, книжная лавка, лавка шляпника… Глаза разбегались. Захотелось купить всё и сразу, хотя вроде бы нужды не было. Но как же давно она не прогуливалась вот так, свободно! Когда можно идти куда хочешь, и никто не торопит. Если бы не пансион, дядюшкино наследство вскружило бы голову. Но она понимала, что есть то, что важнее денег, а самого главного никогда не купишь.

Поэтому Джейн заставила себя отвлечься от созерцания красивых, но абсолютно ненужных ей сейчас предметов одежды и заглянула в книжную лавку. И вот тут то осталась надолго. Через полчаса она с трудом смогла оторваться от нового и такого увлекательного романа, купить пару книг (как тяжело было ограничиться всего лишь парой!) и выйти на улицу.

Яркий свет после полутьмы книжной лавки ослепил, а когда глаза привыкли к нему, Джейн повернулась и вздрогнула, сразу увидев знакомую фигуру на другой стороне улицы. Конечно, это был профессор. А кто же ещё!? Почему то она даже не удивилась. В памяти воскресли все предостережения Фредерика. И вопреки здравому смыслу Джейн решила проследить за профессором. Тем более он отказался от занятий на целую неделю. Кто его знает, что он скрывает и что он вообще может, как сильный читающий? Может быть, он просто водит её за нос со всеми этими воспоминаниями! Может быть, всё вовсе не так, как она видела. Подозрительность если что не была в её характере, но Джейн вспомнила слова Фредерика и направилась вслед за профессором.

Не скрываясь особо, но и не показываясь, она медленно, прогулочным шагом брела по другой стороне улицы, надеясь, что профессор не заметит её. Но он, кажется, вообще ничего не видел вокруг себя, шёл, едва ли не спотыкаясь, не глядя по сторонам. Через несколько минут Джейн уже настолько запуталась в хитросплетениях улиц и переулочков, что сама попала в ловушку – без Ритара дорогу назад она вряд ли найдет.

Это был бедный район, в котором приличным леди, да и не только леди, бывать не пристало. Но профессор шёл вперёд так уверенно, словно знал здесь всё, как свои пять пальцев (а может и знал, Джейн ни в чём не могла быть уверенной), а отступать было поздно. Вот он свернул в какой-то совсем уж тёмный проулок между домов. Джейн немного помедлила, а потом всё-таки шагнул следом.

Ещё несколько долгих минут, и она едва не выдала себя, увидев КУДА её привёл профессор Ритар. Они были на кладбище. Здесь старые могилы располагались вместе с новыми. А между ними росли тополя и ясени, словно смерть и боль были обыденностью, сквозь которую уже пробивались ростки новой жизни.

Теперь точно поздно было идти назад. Джейн, медленно, крадучись и прячась за деревьями, продолжила преследовать профессора, у которого здесь явно была какая-то цель. Он четко знал, куда шел. Ещё пара минут, и он резко свернул вправо, прямо возле старого ветвистого ясеня. И оказался перед надгробием, изображавшим плачущую девушку. Ей со своего наблюдательного поста хорошо было видно, как профессор склонил голову, видимо, что-то шепча, а потом вдруг как подкошенный упал на колени.

Это было настолько странно и настолько лично, что она отвернулась, сразу поверив во все воспоминания, что она видела. Если бы она не стала Читающей Души, никто и никогда не заставил бы её лезть в душу к другим. Слишком больно это и тяжело и…неправильно. И всё-таки Джейн не могла уйти, хотя теперь она видела, куда и для чего шёл профессор. Ноги словно приросли к земле. Ей было до боли интересно – что за имя написано на том надгробии. Кого оплакивал профессор? Знала она этого человека или нет? Пусть это неправильно, пусть это её не касается, но она чувствовала, что просто должна увидеть это имя. Почему – не понимала сама.

Джейн не помнила, сколько так простояла, но холодный порывистый ветер и начавшийся мелкий дождь, заставили её опомниться. Если профессор сейчас не уйдёт, она сама незаметно вернётся обратно. Ей не нужно было, чтобы он видел её. При мысли о том, что он скажет и сделает, если узнает, что она за ним наблюдала, её бросало в дрожь. Самое важное она узнала, а имя она может увидеть и позднее. Например, прийти сюда завтра, одной, и посмотреть.

Глава 8

Джейн

Плащ профессора висел на спинке стула. Джейн скинула его с плеч почему-то именно сюда. И не захотела убирать. Он необычно уютно смотрелся в комнате, как будто так и надо, чтобы мужской плащ находился здесь.

Утром она встала абсолютно здоровая, словно ничего и не случилось. И всё же ей показалось, что её жизнь изменилась полностью. Теперь она знает про профессора то, что вряд ли знает кто-то ещё, то что он скрывал от всех. И как она теперь будет смотреть ему в глаза, Джейн не знала. И ещё упала в обморок вчера при нём. Вспомнив об этом, она почему-то покраснела. Что он о ней подумает? А главное, какое ей до этого дело? Какое ей вообще дело до того, как к ней относится этот профессор Ритар? Но ей почему-то было это очень важно. И она сама не знала, почему.

Конечно, надо было бы узнать, кто эти люди, чьи имена она вчера видела на надгробии. Но она боялась – а вдруг она снова упадёт, стоит только подумать об этом? И вряд ли рядом окажется добрый профессор Ритар. Добрый… Джейн усмехнулась. Доброта и профессор казались несовместимыми. И всё-таки он по-своему добрый. Ведь не убил же её, не съел и даже не отругал, хотя если по-честному она этого заслуживала. Только смотрел так странно…

Джейн почему-то вздрогнула, вспомнив его взгляд. А в ушах словно послышался его голос – мягкий и вкрадчивый. Наваждение какое-то! Она ведь терпеть его не могла! Что же изменилось? Джейн даже потрясла головой. Ей нет до него никакого дела, абсолютно никакого!

Она медленно оделась и спустилась к завтраку. Сегодня она будет только отдыхать и ничего больше, ровным счётом ничего. Правда, завтракать в одиночестве в пустом доме та ещё радость. Со времени своего семнадцатилетия и до последних событий, Джейн никогда не была одна. Всегда с ней рядом находились либо пансионерки, либо учительницы, либо дядя. И вот он умер, пансионерки далеко, а ей нечего делать, кроме как размышлять и читать. Немногочисленные слуги в этом доме были идеально вышколены дядей. Они были и в то же время их словно бы не было. Они появлялись и исчезали, оставляя еду на столе, а новую одежду в шкафу. А её никогда не учили вести хозяйство и заниматься домом, поэтому Джейн боялась лезть со своими непрошенными советами в заведённый механизм этого дома.

Огромные напольные часы в гостиной пробили десять. Джейн даже вздрогнула – так и не смогла привыкнуть к этому звуку. Да она здесь с тоски зачахнет! Пойти что ли попросить аудиенции у Его Величества о зачислении в Университет? Или нанять частных учителей? Лучше учителей. Надо спросить у Фредерика к кому лучше обратиться.

Когда в дверь постучали, и чопорный слуга доложил, что пожаловал господин Деверси, Джейн уже ждала его в малой гостиной нетерпеливо постукивая костяшками пальцев по спинке кресла.

- Фредерик, ты можешь посоветовать мне хороших частных учителей?

- Джейн, у меня получилось попасть к королевскому читающему!

Выпалили они оба одновременно, потом посмотрели друг на друга и рассмеялись.

- Так как, поможешь? – Спросила Джейн, отсмеявшись. – А то со скуки я скоро на стены полезу.

- Конечно, я могу посоветовать тебе учителей, но… - замялся Фредерик.

- В чём дело?

- А ты не хочешь, например, посещать публичные уроки при городской библиотеке? Их проводит профессор Сквол, очень уважаемый и известный в городе человек. И развеешься заодно. На них ходят те, кто не попал по каким-то причинам в Университет.

- Ну, если он даёт достаточно знаний, - протянула Джейн.

- Да брось, какие знания? – Ухмыльнулся Фредерик. – Как будто тебе придётся зарабатывать на жизнь после окончания Университета.

Вообще, конечно, теперь не придётся. Но это высказывание Фредерика почему-то обидело её глубже, чем она даже самой себе смогла бы признаться. В жизни ведь всякое случается.

- Джейн, я обидел тебя? – Минутная пауза и он бросился к ней и заглянул в лицо. – Джейн?

- Нет, ничего, - она улыбнулась через силу. Может быть, публичные уроки - это действительно выход. Правда, девушкам вроде неё скорее полагается учится музыке, а не наукам. Но музицировала она из рук вон плохо и поэтому без зазрения совести перестала тренироваться ещё в пансионе. Не хватало только людей смешить своей игрой и пением!

- А я ведь попал к королевскому читающему! – повторил Фредерик.

- Вот как! Расскажи! - она улыбнулась ему. А на сердце почему-то стало тоскливо. Вот сейчас королевский читающий скажет ей, что дар её вовсе не так силён, как ей сказали, и профессор Ритар окажется обычным лжецом.

- Да нечего рассказывать там. Я просто получил аудиенцию наконец-то и передал ему про тебя. Он сказал прийти к нему завтра утром. У тебя ведь завтра нет уроков с профессором Ритаром?

- Нет, - покачала головой Джейн.

- Ну вот и замечательно! Значит сходим завтра к нему и посмотрим, что он скажет.

Джейн, конечно, кивнула Фредерику. Но почему-то ей это казалось вовсе не замечательным. И когда господин Деверси ушёл, обещая прийти завтра, она поднялась в свою комнату и долго смотрела на плащ профессора Ритара. И почему ей так не хотелось его возвращать?

Утром Фредерик зашёл за ней. Они договаривались встретиться около десяти часов. Но Джейн уже в девять была на ногах и полностью одетая. Так жить невозможно! Надо срочно идти на курсы и куда там ещё. А, может быть, если её дар и вовсе не так велик, как говорил профессор, а учиться ей совсем чуть-чуть, то она сможет открыть свой пансион. Может быть не здесь, в столице, а где-нибудь у моря. И тогда точно будет при деле.

Мечты-мечты…Джейн улыбнулась, поправила шляпку и чинно направилась вместе с Фредериком ко дворцу.

- Разве королевский читающий живёт во дворце? – Она удивилась, когда поняла, куда они идут.

- Ну, я так понял, что он как бы отстранён от дел. И его услугами пользуются крайне мало. Его Величестве во всём советуется с профессором Ритаром. – Выплюнул Фредерик. А у Джейн вдруг возникло странное, необъяснимое желание всё рассказать господину Деверси. Рассказать всё, что она видела про профессора, объяснить. Ей почему-то было больно, что его считали чудовищем, тогда как на самом деле она видела только усталого и несчастного человека. Но она сдержалась. Это не её тайна. Если бы профессор хотел, он мог бы обелить себя. В конце концов, будь у него другой характер, ученики относились бы к нему лучше. Но, тогда он бы не был профессором Ритаром, поймала она себя на мысли. К тому же, ему было, судя по всему, просто всё равно. Да опять она думает о нём! Джейн даже остановилась на секунду, чтобы отвлечься.

Глава 9

Джейн

После урока с профессором Ритаром она чувствовала себя как рыба, которую выдернули на сушу из воды. Все эти разговоры... Как будто он хочет казаться хуже, чем он есть. Но зачем?

Джейн видела его воспоминания и с каждом разом всё больше и больше. Она задыхалась от боли вместе с ним. Но ни разу не испытывала чувство презрения, как тогда при первой же встрече со стариком-дознавателем. Профессор Ритар никогда не позволял себе даже намёков. Желчный, острый на язык, ироничный, жёсткий, может быть, даже жестокий. Но ей казалось почему-то, может быть, благодаря его воспоминаниям, что она знает его очень давно, словно всю жизнь. И знает, почему он такой. Точнее она тешила себя надеждой, что знает. И она не боялась его больше. Только не сейчас.

И уже дома Джейн заметила, что его плащ так и остался сиротливо висеть на стуле в её комнате. Наваждение, не иначе. И ещё эти дополнительные занятия! И угораздило же её так попасть! Наверное, профессор Ритар хочет угонять её до смерти. Потому что после занятий каждый раз она чувствовала себя такой уставшей, словно целый день скакала на лошади или танцевала. Интересно, если она будет читать других людей, ощущения будут такими же? И что-то подсказывало ей, что нет. Она уставала от самого общения с профессором, изматывающего, словно она ходила по мостику над пропастью, который качался туда-сюда. Но ей самой будто бы доставляло удовольствие такое качание. И эти занятия… Где-то в глубине души Джейн была даже рада им. Словно она вот-вот раскроет какую-то тайну, будто она на пороге чего-то увлекательного, какой-то новой жизни.

Джейн теребила кулон, на которой так и осталась трещина – не ширилась, но и не уменьшалась. На мгновенье промелькнуло желание снять его и отдать ювелиру, чтобы починил такую прекрасную вещь. Но она тут же его отбросила. Дядя, когда рассказывал об отце, передал его слова, что она никогда не должна снимать кулон. Это был последний наказ отца. Почему – дядя не объяснил, но ей это было и не важно. Неужели, она не исполнит такую малость?

На следующее занятие с профессором, Джейн захватила с собой плащ. Наверное, он костерит её на чём свет стоит за то, что она забыла его в тот раз. Но лучше поздно, чем никогда, как говорится.

Перед выходом из дома, она взглянула на себя в зеркало. Критически. И вздохнула. Интересно, эта Кэти, которую любил профессор, была красивая? Джейн пригладила выбившийся из причёски локон, накинула шляпку и сжав губы, быстро отвернулась от зеркала. Она привыкла к своему отражению, хотя сознавала, что она совсем не соответствует канонам красоты. И этого не изменить, как ни старайся.

Профессор ждал её. Неизменный кабинет, неизменные зашторенные окна. Всё как всегда. Вот только ей почему-то здесь дышалось так свободно, как нигде до этого. Словно она только сейчас живёт, а до этого существовала.

- Итак, госпожа Фелина – приступайте. Я хочу понять, чему вы всё-таки научились. – И он протянул ей свою руку.

Джейн дотронулась до неё и снова провалилась туда, в серые коридоры. Она, наверное, могла хотя бы попытаться не читать его. Но кому она будет лгать? После того, что она видела на кладбище, ей хотелось знать и читать его воспоминания, хотелось видеть. Он говорил про мерзость? Но вряд ли в его жизни имело место такая мерзость, что была у господина Тавира. Хотя, что она знает о жизни? Джейн показалось, что она усмехнулась.

Правда попадая в чужие воспоминания, она не помнила, что делала в этот момент и не знала, что она видит и что видят другие. И всё же, наверное, это первый шаг к тому чтобы овладеть собой и своим даром (или проклятием), но тут как посмотреть. Интересно, а что чувствует в этот момент профессор? И у неё вдруг появилось дикое и абсолютно глупое желание расспросить его об этом. Ответит он ей честно? Почему-то казалось, что ответит, только вряд ли она будет рада его откровенности.

Джейн шагнула в серый коридор и позволила себе заглянуть в одну из комнат.

Тобиас сидит за столом. Наставник был так любезен, что выделил ему одну из своих комнат. Здесь уютно и чисто, не в пример тому, что творится дома. Но ему всё равно бы даже в голову не пришло приглашать сюда Кэти. Он стесняется, наверное, себя и за себя. И всё же каким-то непостижимым образом она терпит его и любит.

Любит ли? Он никогда не задумывался над этим. И всё же… Что её иначе держит рядом с ним? Его Кэти…

- Кэти! – Он пробует на вкус её имя. И оглядывается. Но ни Наставника, ни кого-то из его людей до сих пор дома нет.

Светлая и такая красивая. Она даже не догадывается, в какой мерзости ему приходится купаться и ЧТО читать в душах других людей. Иногда он думает, что его дар скорее сродни проклятью. Иногда он сам себя ненавидит. А ещё боится до дрожи того, что она это узнает. Боится увидеть отвращение на её лице. И всё же ей не место рядом с таким человеком, как он. Кэти – это лучик света. Яркая, красивая, нежная, а он…

Тобиас усмехается, зло сжимает губы. Потом достаёт перо, обмакивает в чернила и пишет, с силой надавливая на перо, так что то почти режет бумагу.

Чай давно остыл. За окном капает дождь.

Ты ждёшь меня у окна,

Целый вечер ждёшь.

И видишь только мрак. А где-то светит луна…

Я не приду, прощай. Я теперь далеко.

Я не ушёл с другой

И так же люблю тебя.

Но я – это мрак,

А ты – светлый луч в темноте.

Я – вечный свой враг

И вечный друг тебе.

Только ты полюбила меня,

Эту грязь, эту тьму, что во мне.

«Я опасен» - твердил я себе, уходя,

Видя стынущий чай у тебя на столе.

Я надеюсь, что ветер и капли дождя,

Что вокруг меня ткут мириады смертей,

Эту боль мою, волчью, донесут до тебя.

Глава 10

Джейн

Джейн не могла сказать, помог ли её занятиям с профессором Ритаром новый подход, потому что она упорно отказывалась представлять на его месте Тавира. Не могла и всё тут. И пусть профессор был зол и насмешлив, пусть он издевался над ней, он ни разу не переступил ту грань, что могла бы отвратить его от неё.

Когда он вел занятия, когда насмехался над ней, ей порой хотелось его прибить, но эти чувства никак не могли называться отвращением. Наверное, у неё получалось не очень хорошо, наверное, она его разочаровывала. Почему-то для Джейн это было важно. Она хотела, чтобы профессор её похвалил, и сама не знала, откуда исходит это дикое иррациональное желание. Он никогда не говорил ей ничего хорошего. Только эти его колкие слова. Но она ведь не слепая. Джейн мало что понимала в интригах, но то, что она читала профессора, помогало ей как нельзя кстати и почему-то ей казалось, что он говорит не то, что думает. Хотя возможно это лишь её домыслы.

И конечно, после его занятий, которые теперь проходили почти каждый день (дополнительные занятия, чтоб его!) она приползала домой такая уставшая и выжатая, что ни о каких публичных уроках и речи не шло. У неё оставались силы только погулять по саду или отдохнуть с книгой в кровати. Да иногда прокатиться в экипаже по улицам города и прогуляться по лавкам.

- Джейн тебе обязательно надо зайти к Исцеляющему тело. Ты выглядишь очень усталой, - Как-то сказал ей Фредерик, обеспокоенный её усталостью. Но Джейн только отмахнулась.

- Это всегда, когда начинаешь использовать дар поначалу сильная усталость. – Отвечала она. Отчасти так и было. Об этом она прочитала в книгах. Но она была уверенна, что не только дар тому виной.

В один из дней, когда она пришла домой после уроков, пообедала и присела было отдохнуть, слуга доложил, что к ней посетитель. Кто это может быть? Джейн до сих пор мало знала (и честно говоря мало интересовалась) местное общество. С ней горел желанием познакомиться цвет аристократии – как же, богатая наследница, но она пока не спешила заводить новые знакомства. Благо усиленные занятия позволяли ей не принимать приглашения, ну и ещё пущенный кем-то слух, что она очень сильная Читающая. Всё-таки читающих побаивались. Поэтому ей даже самой было интересно – кто нанёс ей визит.

Джейн отложила книгу и медленно спустилась по ступеням. Слишком большой дом угнетал. Здесь не слышно было ни смеха, ни весёлой болтовни о нарядах, ни топота ног. «Идеальный особняк холостяка, которым был её дядя», - подумалось вдруг ей.

В прихожей её ждал мужчина, который поклонился, когда она вошла.

- Госпожа Фелина?

- Да, это я. – Кивнула Джейн. – С кем имею честь? – Да это было не по правилам, но слишком уж интересовало её, кто этот человек и что ему нужно.

- Я – Джонас Флегг, мой господин узнал, что вы интересовались вопросом велик ли ваш дар. – И он замолчал, хитро поблёскивая глазами, словно заставляя её саму задавать вопросы. Для слуги господин Флегг был слишком хитёр.

Но всё же она спросила то, чего от неё ждали.

- И что ваш господин хочет?

- Мой господин хочет вам помочь, - улыбнулся мужчина. Джейн рассмотрела его. Маленький, щупленький, незаметный весь такой, с хитрым взглядом. Такого увидишь и не заметишь и не запомнишь, мимо пройдёшь.

- Каким образом?

- Он поможет оценить насколько силён ваш дар, а дальше всё уже зависит от вас, - туманно выразился господин Флегг.

- И где ваш этот господин обитает? – Джейн сама не узнавала себя. Куда делась та скромная девушка из пансиона? Наверное, с кем водишь общение, на того и становишься похожей.

- Если вы хотите поговорить с ним, то пойдёмте, он ждёт вас.

Она думала недолго. Нет, в силе своего дара она теперь не сомневалась, так же как и в словах профессора Ритара. Но что-то ей подсказывало пойти. Может быть, этот таинственный господин расскажет ей что-то новое.

- Хорошо, я отправлюсь с вами. Только возьму с собой служанку.

- Разумеется.

Через десять минут Джейн вместе с горничной Мэри сидела в экипаже. А господин Флегг видимо устроился на облучке и показывал кучеру дорогу. Джейн выглянула в окно, но поняла только одно – что они проехали через центр города и свернули в бедный квартал, тот самый, где она была всего один раз – вслед за профессором Ритаром. А потом кучер запетлял, и она совсем потерялась в хитросплетении улочек.

Наконец, экипаж остановился. Мэри помогла ей выйти из экипажа, а господин Флегг уже ждал её.

- Нам придётся немного пройти пешком, госпожа, уж не обессудьте.

Джейн осмотрелась – она даже и не знала, что в столице есть такие места. Темная узкая улочка, облепленная с двух сторон полуразвалившимися хибарами, в которых определенно кто-то жил, но этот кто-то не торопился показываться им на глаза. А ещё здесь воняло просто неимоверно. И Джейн даже не хотела думать, чем именно.

- Госпожа, мне здесь не нравится, - подала голос горничная. И Джейн в кои то веки была с ней согласна. Но, увы, раз приехала, отступать уже поздно.

- Госпожа, можно я пойду с вами? Всё-таки вам поспокойнее будет. – Кучер, кажется его звали Томас, спрыгнул с козел и подошёл к ней.

И Джейн едва не расплакалась от такого внимания. Она была никем для слуг и всё же они переживали за неё.

- Да, конечно, - она кивнула ему. Флегг обернулся на них, усмехнулся, но ничего не сказал.

Они прошли пару кварталов, когда наконец он свернул в какую-то подворотню и остановился возле очередной хибары. Этот дом щеголял провалами окон. И всё же Джейн была уверенна, что в нём теплилась жизнь.

- Пойдёмте, госпожа. – И Флегг нырнул в проём двери. Джейн шагнула за ним следом.

Они спускались куда-то вниз, в подвал дома по узенькой лестнице. Несколько раз под ногами у неё что-то пробежало, верно крысы. Джейн уже тридцать раз пожалела, что послушала этого Флегга, всё существо твердило ей о том, что здесь опасно. Но увы, она теперь ничего не могла с этим поделать. Наконец, они спустились и оказались перед дверью. Флегг толкнул её.