Я тебя испорчу

Пролог

Я пулей вылетела из его кабинета, сжигаемая обидой и злостью. В моей жизни не было ни одного человека, к которому я испытывала те же чувства.

Так хотелось накричать на него! Высказать все, что я думаю! Но это не принесло бы мне никакого результата. Владимир и без того знал, как сильно я его ненавижу.

Не дожидаясь лифта, я спустилась по лестнице, ненавидя свои туфли на высоком каблуке и красное как земляника платье. Владимир делал из меня куклу, покупая мне эти тряпки и не считаясь с моим мнением.

Я так хотела, чтобы моя жизнь вновь принадлежала мне… именно поэтому я решила пойти на крайние меры.

Моя ненависть лилась через край, мной руководили эмоции. Я села за руль своего «мерина» — тоже подарок Владимира, только вот куплен он был на мои деньги. Мотор авто взревел, и я направилась к дому человека, которого очень сильно боялась.

А кто не боялся Влада Ланского? Столько власти и жестокости в сердце было лишь у этого человека. Но мне казалось, что это единственный выход. Только он мог помочь мне избавиться от Владимира.

Въехав во владения Ланского, я прямиком направилась в гостиную в сопровождении его помощника. И уже через минуту, сгорая от стыда, я пыталась договориться с ним.

— Влад, пожалуйста…

— Нет. Меня не интересует ваше предложение.

— А что я еще могу предложить вам? Деньги у вас есть, дома, машины, власть — все есть! Я не предложу вам ничего нового.

Мои колени тряслись от одного его взгляда — холодного и брезгливого.

— Все, что я могу дать вам — моя невинность, — перешла я на шепот. — Мне больше нечего.

— Мне это неинтересно, — произнес он совершенно безразлично.

По моим щекам полились слезы. Единственная тростинка, за которую я пыталась ухватиться, и та только что обломилась. Как же это было глупо! На что я рассчитывала, когда сюда ехала?

— Наш разговор окончен. Пойдемте, я провожу вас.

Я поднялась с кресла, пытаясь понять, почему он отверг меня? Уже на крыльце его дома я остановилась. Я не могла поверить, что все закончится вот так, и я останусь ни с чем.

Да быть такого не может!

— Влад, я прошу вас… — я готова была вцепиться в его руку. —Присмотритесь! Вы же не слепы! Я красивая, молодая, стройная. Что вам еще нужно в женщине? — сорвалась я истеричный крик. — Чего вам не хватает во мне? Пожалуйста, я буду делать все, что вы хотите, только спасите меня от него.

— Мой ответ: нет. Вы ни к тому обратились, Светлана. Я привык вести иначе свои дела. Николай, — он перевел взгляд на помощника и дал знать, что наш разговор окончен, — проводи ее.

Я покидала его дом как побитая собачонка. Стыд, обида и даже гордость, которую мне пришлось переступить, говорили во мне, за меня!

Как так? Как же так?!

Остановившись на обочине возле поля, я вышла из машины, спотыкаясь о гравий. Я почувствовала, как от волнения подкатывает тошнота. А легкие упорно отказывались принимать кислород.

Отдышавшись, я стянула с себя обувь, пока не подвернула ноги. Крепко ухватившись за шпильки, бросила туфли вперед. Они тут же утопли в море подсолнухов. Все было засажено ими. Казалось, что у поля нет конца. И мне хотелось идти и идти вперед, чтобы затеряться где-нибудь там… навсегда.

Недолго думая, я спустилась вниз. Узкое платье мешало делать нормальные шаги, сковывая движения ног. Ухватившись за подол, я со всей злости рванула его по шву.

От отчаяния мне хотелось кричать! Но за бесконечным потоком слез и рыданий у меня не было на это сил. Запнувшись за какую-то торчащую палку, я рухнула вниз, ударившись коленом об острый камушек. Боль пронзила мое тело, но даже она не шла ни в какое сравнение с той болью, что творилась в моей душе.

— Почему?.. Почему?!

Глава 1 Света

Сидя в уютном ресторане, я с болезненной завистью смотрела на влюбленную пару. Они оба светились от счастья. Парень кружил свою девушку, а собравшиеся вокруг сотрудники заведения радостно кричали и аплодировали.

— Как их зовут? — я обратилась к подошедшему официанту и указала на парочку. — Кажется, будто вы все с ними знакомы. Они — ваши постоянные гости?

— Это наша бывшая управляющая Вера и Марк, сын учредителя. И он только что сделал ей предложение.

Интонация парня мне понравилась, он отзывался о влюбленных очень тепло и по-доброму.

Я открепила листочек с рисунком из своего блокнота, написала Марку и Вере искренние пожелания, и передала официанту.

— О-очень похожи! Им понравится! Вы что, художница?

— Так, калякаю, — я улыбнулась ему и перевела взгляд к своему спутнику, который появился в дверях ресторана.

Один сморщенный вид этого мужчины вызывал у меня отвращение.

Мой опекун никогда не разговаривал рядом со мной по телефону. И сейчас, договорив, он возвращался за наш столик. От него ужасно пахло табаком и омерзительным одеколоном. Пока его не было, я с трудом выбила этот запах из легких, а он, присаживаясь за стул, вернул это облако вони, отбивающее аппетит, обратно.

— Светлана, не растрачивай свой талант на всякую мазню, — Владимир захлопнул мой блокнот и небрежно бросил на него карандаш, которым я делала зарисовки.

Он поправил свои волосы, в которых с каждой нашей встречей седых становилось как будто больше. Он всегда приглаживал их, когда злился или был недоволен. В основном, мной, разумеется.

Своим тоном он дал понять парню, что наша с ним беседа закончилась. Официант тут же ретировался. А влюбленные, принимавшие поздравления, привлекли внимание Владимира.

— Завтра мы, наконец, поженимся, — произнес он, глядя на Марка и Веру.

Я заглянула в глаза своего опекуна, они были темные как бездна. В них не было ни грамма человечности, ни грамма совести. Когда он превратился в такое чудовище?

— Наконец-то… — процедила я и, наплевав на все нормы приличия, достала бутылку шампанского из ведерка со льдом. Не прекращая смотреть в глаза опекуна, я прильнула к горлышку. И черные алчные омуты Владимира засверкали от злости.

Этот человек так много вкладывал в мое образование, растил из меня хорошую прилежную девочку, которая даже в туалет обязана ходить согласно нормам этикета. У Владимира на счет моих манер и воспитанности был свой «пунктик». А тут я пью игристое прямо из бутылки, а вокруг люди, светское общество… Моя выходка его очень сильно выбесила.

— Лучше не зли меня, Света. Ничем хорошим это не закончится, — каждая буква была пропитана его раздражением. — Ты готова к свадьбе? Еще раз тебя спрашиваю.

— Можно подумать, у меня есть выбор. Только вот ничего не изменится, — я натянула улыбку и отвернулась, чтобы он не увидел слезы. — Я тебя ненавижу!

Глава 2 Света

Огромные красные розы, красные ленты и кроваво-красная дорожка на зеленом газоне... Да они умудрились даже на ледяные фигуры лебедей повязать красные бантики!

— Терпеть не могу красный!

Организатору свадьбы не мешало бы сменить профессию, а она все «суетилась» над приготовлениями: бегала от фуршетки до арки и довольная убегала обратно.

Знакомые Владимира улыбались, приветствовали его, а у меня скрипели зубы от злости и неприязни к этому человеку.

Моя подруга затягивала шнуровку корсета, пока я испепеляла взглядом гостей, глядя на них из окна своей комнаты.

…и у меня было такое ощущение, словно я наблюдала за всем этим откуда-то сверху, как будто я зритель.

Это не я, это не моя свадьба, и не моя судьба вот-вот должна была решиться. Это всего лишь скучная мелодрама по телику, над сюжетом которой корпели фантазеры-сценаристы! И я к этому не имела никакого отношения!

Ах, если бы…

— В этом саду столько людей собиралось лишь однажды. На похороны родителей, — я посмотрела на семейную пару в возрасте, которая пришла со стороны парковки. Гости все прибывали…

— Давай убежим, Свет. Я что-нибудь придумаю, торт опрокину и под шум спрячу тебя в багажник.

— Спасибо, Лен, — я взяла теплую ладонь подруги в руки и сжала. — Ты же знаешь, это не спасет меня. Я останусь без денег, наследства, а он все равно найдет меня. И тогда будет хуже.

Поджав губу, она посмотрела на меня и выдавила улыбку.

— Ты такая красивая... но это несправедливо.

Тяжело вздохнув, я распахнула глаза как можно шире, чтобы ресницы не мокли. Взяв из рук Лены салфетку, я промокнула слезы.

— Время четыре. Пора спускаться...

На первом этаже я схватила с подноса официанта пару бокалов шампанского и влила их в себя махом. Тоже самое повторила, когда проходила мимо накрытого столика.

— Закуси хоть, — Лена поднесла мне блюдо с канапе и маленькими бутербродами. —Напиваться — не лучшая твоя идея.

— А что еще остается? Я хочу отключиться, когда Владимир навалится на меня своим дряхлым телом.

Мы вышли из дома и заиграла музыка. С моим появлением гости подняли свои пятые точки с украшенных позолотой и красными цветами стульев.

Внезапный порыв ветра сорвал с арки ленту и унес на ветку дерева. Жаль, что не поднялся ураган, который сломал бы эту ветку. Она бы рухнула на меня в тот момент, когда я проходила мимо… Ну, разве это было бы не эпично?

Не умереть мне хотелось, а отложить эту свадьбу. И совсем неважно, что было бы дальше — попала бы я в травмпункт или реанимацию…

И вообще! Было бы просто замечательно потерять память, чтобы не только жениха своего не узнавать, но и не вспоминать все мои муки.

Взяв меня под руку, Владимир оскалился. По-другому он не умел улыбаться.

— Вот и все, Света. Теперь ты уже никуда не денешься. Став моей женой, будешь всюду следовать за мной как собачка. А если вякнешь, отправишься сразу в психушку.

— Ненавижу! — выплюнула я это ужасное слово. — Я. Тебя. Ненавижу!

Мы медленно шли по ковровой дорожке к арке, в которой нас ожидала сотрудница ЗАГСа. Справа и слева сидели гости, неподалеку стоял столик с закуской, по обе стороны арки — ледяные фигуры. Не учитывая моего жениха и обилие красного цвета, церемония должна была быть очень и очень красивой.

Остановившись напротив, мы подождали, когда стихнет музыка. Я закрыла глаза и вслушалась в речь регистратора. Она распиналась про брак, шаг в светлое будущее, счастье и кольца как символ единства... Ее речь была такой приторной, аж до противного.

— Обещаете ли вы, Светлана, — она произнесла мое имя, и мой желудок скрутило; от переживаний и неизбежной участи меня затошнило и очень сильно захотелось удобрить какой-нибудь кустик, — стать для Владимира не только любимой и заботливой женой, но и верным дру…

Внезапно раздался хлопок, за ним еще один. Лебеди взорвались, окропив всех маленькими льдинками.

Я вздрогнула и вжала голову как черепаха, Владимир присел, а кто-то из гостей вскрикнул. От красивых изящных фигур остались только платформы и горочки снега, даже цветы разлетелись.

— А что, пункта, когда спрашивают про несогласных не будет? — раздался мужской голос откуда-то сзади.

— Что происходит? — завопил Владимир, выпрямляясь.

— Умолкни, не тебя спрашиваю.

Все отмерли и зашумели стульями, начали перешептываться. Даже я не удержалась и обернулась на незнакомый голос. Это даже не наглость, а неслыханное поведение!

— Простите? — спросила сотрудница ЗАГСа. Она шокировано смотрела то на остатки одного из лебедей, то на обнаглевшего гостя.

— Прощаю. Только не понял, а вы что, не спрашиваете, нет ли среди присутствующих тех, кто против этого брака? Я вроде внимательно слушал.

— Нет. В нашем законодательстве необяза...

— Ясно, — бесцеремонно оборвал он речь женщины. — Эффектно не получилось.

«Не получилось? НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ? — меня словно молнией пару раз подряд ударило. — А расстрелянные фигуры — недостаточно эффектное появление? Если нет, то что же, по его мнению, ЭФФЕКТНО?»

— Куцые гуси ваши не считаются, — он словно прочел мои мысли.

За гостями я не видела обладателя рокочущего баритона, но он не стал долго скрываться и поднялся со стула. Рыжий огромный мужчина, похожий на свирепого медведя, одетый в стильный костюм, легкое пальто и начищенные ботинки. Внешний вид никак не вязался с его поведением. Тем более, если учесть, что в руке он держал пистолет с глушителем.

— Короче, я против.

— Ты еще кто? — поправив волосы, всмотрелся в его лицо Владимир.

— Гость в пальто, — гоготнул незнакомец, расстегнул единственную пуговицу на верхней одежде и направился в нашу сторону.

Я переглянулась с Леной. Моя подруга стояла возле арки и тряслась, вцепившись в подол платья. С ее волос стекали капельки растаявших льдинок.

Рация рыжего мужчины ожила, а после короткого «принял» из ниоткуда в саду появились вооруженные люди. Они были повсюду, они окружали нас.

Глава 3 Света

— Что такое? — усмехнулся он, увидев мою растерянность. — Неужели, ждала принца на белом коне, а тут рыжий и без лошадки? — пародируя звук копыт, он несколько раз цокнул.

Боже! Кажется, он вообще ненормальный!

— Вы, может быть, объяснитесь? Я вообще не понимаю, что происходит. Вы кто?

Мои слова прозвучали очень смело — это мне так показалось. Но незнакомец перевел внимательный взгляд с глаз на мой рот и завис на какое-то время. И это было неудивительно — мои губы, как и я вся, дрожали. От страха они онемели, и я попросту не ощущала их подрагиваний.

Как же мне хотелось скрыться от его изучающего взора! Меня еще никто так нагло не разглядывал.

— Долго рассказывать, олененок, — он расплылся в улыбке, — но, если коротко, считай, что я от Владислава Ланского.

— От Психа? — да мне одно только прозвище этого человека произнести удалось с тремя запинками!

Каждый волосок моего тела встал по стойке смирно при упоминании этого мужчины. Страшнее него я еще никого в своей жизни не встречала.

Страх и стыд перемешались и окрасили мои щеки в цвет позора. Мне было очень стыдно за одну мою дурацкую и самонадеянную выходку.

Я прекрасно помнила ту низость, на которую пошла, когда приехала к Владиславу. Большего унижения еще никогда не было в моей жизни!

Я боялась его до чертиков, практически до обморока, но больше идти было не к кому. Только этот мужчина мог защитить меня от Владимира. И, решившись, я встретилась с Психом.

У него было все: богатство, власть, связи. И все, что я могла предложить ему в награду за помощь — моя девственность. Глупо, наивно, но разве мужчине не льстит быть первым? Не зря ведь девушки продают невинность за сумасшедшие деньги? И покупатель ведь всегда находится! Вот и в той ситуации я также подумала…

— Но ведь он отверг меня, — я смотрела на незнакомца и морально готовилась к тому, что он скажет, что Влад передумал.

— Он-то да… — лицо мужчины просияло улыбкой. — А вот я не дурак, чтобы этим не воспользоваться. Мне, например, пришлось по душе твое деловое предложение. Свою часть сделки, как ты заметила, я только что выполнил.

У меня глаза округлились от услышанного. Да я же тогда к Ланскому приехала, можно сказать, в состоянии аффекта! Выбежала из офиса после очередной перепалки с Владимиром и рванула к Психу. В тот момент я на все была готова! В тот, но не в этот!

— Ну, что, куда мы поедем? И это, извини, олененок, но к себе я баб не вожу. Мой дом — это святое. Так что, думай: к тебе или в гостиницу. Где тебе будет комфортнее раздвигать ножки?

От такой неслыханной дерзости я залепила ему пощечину и вскочила со стула.

— Вы хамло и пр-р-ридурок!

— Можешь на «ты», — он принялся растирать щеку, — еще не хватало, чтобы ты в постели мне выкала.

— Ты хамло и придурок! — повторила я, сгорая от злости.

— Уже лучше, — он откинулся на спинку стула и одарил меня еще одной, но уже победной улыбкой.

— В-в-вы-ы… — выдохнула я и начала набирать воздух в легкие, чтобы высказать все, что я о нем думаю.

— Ну, если сделка отменяется, сейчас верну твоего благоверного.

Я даже секунды не думала, сразу же сдулась как шарик. Своими словами он будто прибил меня! Придавил, не жалея. Я почувствовала себя несчастным жучком под подошвой его ботинка.

Мой ответ был очевиден…

— Не надо, — я снова рухнула на стул, и подъюбник опять отпружинил.

— Кто тебе такое «замечательное» платье выбрал?

— Владимир…

— Блин, зарядила ты мне конкретно, конечно. Такая хрупкая, а рука очень тяжелая, — он похлопал ладонью по саднящему месту.

Незнакомец, не сводя с меня глаз, достал из кармана складной нож и нажал на кнопочку. Лезвие устрашающе выскользнуло.

— Встань.

Не задавая лишних вопросов, я поднялась со стула. Вся моя храбрость закончилась на той пощечине.

— Ну, ближе давай, — он поманил меня пальцем, и я сделала крохотный шаг. — Еще-е ближе, — произнес он недовольно.

Взяв за руку, незнакомец притянул меня к себе. После всего, что тут произошло, я и не думала сопротивляться. И только сглотнула, когда он крепче сжал рукоять холодного оружия.

«Ну, все, — подумала я и прикрыла глаза. — Умру я, видимо, за пощечину».

Я уже не чувствовала ни землю под ногами, ни сами ноги. Я вообще уже ничего не ощущала ни под собой, ни вокруг. Дыхание замерло, сердцебиение замедлилось, как будто меня укусила змея и впрыснула яд.

...вот она я, маленькая и счастливая иду с мамой в зоопарк, вот снова я — зеленый горошек, направляющийся на какой-то костюмированный праздник в детский сад, а вот я танцую с...

Хруст раздался так громко и неожиданно, что я от испуга вскрикнула и открыла глаза. Дернув за подол и помогая себе ножом, рыжий с треском оторвал мою юбку. И это хорошо, что под ней был, пусть и полупрозрачный, но все же подъюбник, иначе этот грубиян раздел бы меня до трусиков!

— Вот и все, — он оценивающе разглядывал мои ноги сквозь тонкую просвечивающуюся ткань и поднимал взгляд выше. — Так что там по поводу Владимира? Отбой? А то я плохо расслышал.

— Не надо отбой, — протараторила я, все еще пребывая в шоке, — я согласна. Уговор есть уговор. Хоть и не вам я предлагала эту сделку.

Рывком он схватил меня за запястье и усадил на свои колени.

«Боже мой, какой же огроменный! По ощущениям, этот человек живет в спортзале и протеиновые коктейли закусывает протеиновыми батончиками».

Благодаря моей маме и отличной наследственности у меня была потрясающая фигура, осиная талия и практически девяносто-шестьдесят-девяносто. Но рядом с незнакомцем я впервые почувствовала себя настоящей Дюймовочкой: тако-ой кро-о-охотной, ма-а-аленькой… просто мизерной!

— Хм, — довольно скривил улыбку этот мужчина и сложил нож, — а я умею быть убедительным. Да, малышка?

Глава 4 Глеб

— Наверное, ехать никуда не надо, — Света робко сидела на мне, опустив взгляд на колени, и выглядела такой покорной. — На втором этаже моя спальня.

Такая тихая и спокойная… в этот момент она манила меня своей неопытностью. Вдыхая ее едва уловимый сладковатый аромат, я готов был пыхтеть как ежик:

«Ну, когда же, когда же уже мы перейдем к главному? Где тут моя награда?»

Влад, кажется, не просто псих, но еще и идиот, если отказался переспать с ней. Да она же вылитая фотомодель-куколка! Куда до нее всем этим штопанным эскортницам, с которыми я проводил много времени.

— А вы, то есть, ты Владиславу Ланскому кто? Его охранник?

— Бери выше — друг. Но это неважно.

Я смотрел на ее стройные загорелые ножки, которые соблазнительно выглядывали из-под подъюбника и запрещал себе пялиться выше. Материал был настолько тонким, что я запросто мог рассмотреть узор на ее белоснежных трусиках.

Так, сначала дело! Выдворить из страны старую рухлядь Владимира — это только половина.

— Повременим со спальней, хоть мне и не терпится, — я пригубил виски и вернул стакан на стул рядом.

Не терпится — однозначно, но коробило меня главное — она же девственница. Настолько неопытных девушек в моем бесконечном «послужном» списке еще никогда не было!

Я всегда считал, что невинные девочки прибавляют геморроя и обходил их стороной. У меня и без того жизнь непростая, чтобы потом бегать от этих новоиспеченных женщин, которые смотрят на тебя после первого траха влюбленными до потери сознания глазами.

На секунду мной овладело сомнение. На хер я в это дельце ввязался? Сидел бы сейчас в каком-нибудь баре или клубе с новой девочкой и готовился жарко провести этот вечер.

Но, посмотрев на Свету, я пошуршал мозгами и вспомнил, что было причиной: Катя — девушка, которая мне приглянулась, но выбрала она не меня, а как раз-таки Влада.

Я понял, что мне с Катей ничего не светит, разыгралась ревность, вот я и сглупил сдуру! На эмоциях сказанул Владу, что я буду для Светланы Бодровой тем самым спасителем, которого она так ищет. Да мне памятник надо поставить:

«Спаситель невинных дев Глеб Викторович… А снизу подпись огромными буквами: СПОНТАННЫЙ ПРИДУРОК!»

— Расскажи-ка мне, Света, как тебя угораздило в эту свадьбу вляпаться.

Короткую историю я, можно сказать, знал. Она искала защиту от Владимира и поэтому приехала к Психу, но была им, мягко говоря, послана. Вот и все мои познания, в принципе.

Нарытое моими людьми досье на Светлану Бодрову я читал в дороге и практически по диагонали, да еще и одним глазом, отвлекаясь на знаки и на мигание светофора. Короче, ни хрена я не подготовился. И чувствовал, мне это аукнется.

— Владимир — мой опекун… с детства, — она разговаривала чуть заторможено, все еще не веря в случившееся. — А чтобы получить все мое наследство в распоряжение, он придумал вот такой план.

— То есть, этот дом, тот «мерс» у входа — это все твое по праву? Не подарки Владимира?

— Мои. Как и пакеты акций, обувные фабрики отца и еще мелкие фирмы.

Я аж присвистнул! Ничего себе приданое!

— Нормально так Вова подсуетился, ничего не скажешь. А ты мне не врешь, олененок? — что-то у меня уже сейчас детали мозайки не складывались. — Опекунство по закону у нас до восемнадцати. Тебе сейчас... девятнадцать вроде бы?

— Двадцать. Недавно исполнилось.

— С прошедшим, — я смачно чмокнул ее губешки, а девчонку аж парализовало от неожиданности. — Ну, так и что? Хочешь сказать, ты его два года терпела и за дверь не могла выставить? Дала бы пенделя и до свидания.

— Как я могу называть вас? Тебя, то есть.

— Для тебя Глеб. Как насчет поцелуя за знакомство? — мои губы сами расплылись в ехидной плотоядной улыбке.

Света взмахнула длинными ресницами и посмотрела на меня. И если это не линзы, то я Примадонна! У нее чертовски удивительные глаза!

— А твои глаза цвета виски*… — навеяло забытую миллион лет назад песню. Я присмотрелся, чуть ли не коснувшись ее кончиком своего носа. — Медовые и голубая радужка... — констатировал я. — Ты вообще натуральная блондинка, Света?

— Натуральнее не бывает, — процедила она как будто обиженно, стараясь при этом от меня отодвинуться.

— А глаза почему не голубые?

— Генетика подшутила! Чего непонятного?! — Света вспылила и забавно сморщила носик, хоть и пыталась показать, как она вся недовольная и вообще, самый злой олененок в мире.

Бу-бу-бу, какие мы злые и опасные!

— Это стереотип! Блондинки, как видишь, разные бывают. А ты чем, хной красишься, а то больно рыжий у тебя темноватым получился!

О-пань-ки! Ну, точно обиделась! Хорошенькое у нас такое начало вырисовывается…

Я воздержался от ответа, поднял стакан с виски и сравнил цвет с ее глазками. Идентично. То ли орехово-медовый, то ли карамельный. А вокруг небесно-голубая радужка. Реально, генетика прикольнулась. Или пьяная была, когда создавали Свету.

— Глеб?

— А-а? — я еле вспомнил, о чем мы только что разговаривали. Мой мозг рядом с такой шикарной девочкой атрофировался.

Я аккуратно взял ее тонкую руку и поднес к губам. Кожа малышки пахла как самая нежная в мире роза. А какая она была мягкая! Как будто я поцеловал саму нежность, стопроцентный бархат.

— Та-ак... — я потер переносицу и надавил на веки. Жал, пока глаза яркие круги не нарисовали. Что-то я совсем не мог сосредоточиться. Торкнуло. И отпускать отказывалось.

Света поджала пухленькую губу и задумалась. И я смотрел на ее личико как загипнотизированный.

Я бы этим розовым ротиком прямо сейчас занялся. И чтобы она это почувствовала, я толкнулся в нее бедрами. Только вот она ушла в себя и на мою эрекцию не реагировала. Это было, как минимум, странно.

— А ты не будешь злиться... — неуверенно произнесла малышка себе под нос и нахмурилась. Поднесла к ротику тонкие пальчики и начала сминать свою нижнюю губу, явно нервничая. — Нет, это не то... надо по-другому… — говорила она шепотом, будто сама с собой спорила.

Глава 5 Глеб

— Вы же все равно переспите... Ты переспишь со мной, Глеб. Какая тебе разница, что будет потом. Это же так, бумажка и штамп. Всего-то. От тебя ничего не потребуется.

«Всего-то?» — истошно орал мой разум.

— Ого-о, тебя понесло! Вот это разбег от «кто вы» до «женись на мне» за три секунды. Такой скорости гепард позавидует! Та-ак. Давай-ка по порядку, малышка. Условно… — не хотел произносить это слово, но привык называть вещи своими именами, тем более, когда лучший друг такой же «слегка» звезданутый. — Ты псих.

— Да нет же! — вскрикнула Света, оглушив меня пронзительным писком. — Я иногда… Так бывает… Когда это происходит, я себя не контролирую. А в последний раз я была так зла и вроде как кинулась на Владимира. И вроде даже с ножом… — она хлопнула глазками как ангелочек. — Я этого не помню, это он так сказал. Может, это неправда?

— То есть, ты все-таки псих, — подвел итог я и на всякий случай протолкнул свой складной нож вглубь кармана.

— Псих... — проанализировав и поникнув, она кивнула. — Видимо, все-таки, да…

Нет, ну а чего я хотел-то? Кто в здравом уме сам приедет к Ланскому? Приедет и будет предлагать в качестве оплаты услуг свое девичье тело… Да при виде Влада даже белочки писаются от страха!

Светлана Бодрова — тот еще загадочный фрукт. Да нет, хуже! Она как авокадо — вон та сморщенная зеленая груша, которая полна сюрпризов. Мало того, что кость размером с яйцо, так еще и на вкус то ли мыло, то ли грязный носок, когда-то забытый под кроватью.

Пока олененок стояла напротив и молчала, застряв в своих думках, я смотрел на нее. Нет, не так — я рассматривал эту красивую девушку. С неприкрытым удовольствием, не прогоняя прочь пошлые мысли и игнорируя открывшиеся и нерадостные факты. Облизывался на каждый сантиметр ее идеального тела.

Предвкушая, я чувствовал ее длинные стройные ножки прямо в этих вот туфлях на шпильке на своих плечах. Мысленно брал ее сзади, любуясь ее круглой попкой. Смотрел на тонкую талию — да я одной рукой мог ее обхватить, что и сделаю, пока она будет прыгать на мне.

Будет! Уже скоро будет!

Я без зазрения совести разглядывал ее грудь... грудь, которую сдавливало платье. И мне так хотелось ее поскорей высвободить! Две сочные и аппетитные...

Я почувствовал, как на брюки шмякнулась тяжелая капля слюны, быстро протер подбородок и все рассматривал… и рассматривал эту малышку.

— Глеб? — Света провела ладонью перед моим лицом. — Ты всегда такой?

— Какой?

— Ну, подвисаешь…

— Что? А-а, да, ладно. Так… В общем, мои юристы возьмут на себя этот вопрос. О Владимире не думай, связей у меня много. Решим, как поступить лучше.

Я поднялся со стула и преодолел расстояние до Светы в один шаг. Схватив ее, стиснул в ручищах и крепко-крепко вжал в себя ее хрупкое тело.

— Все, Свет, не могу больше ждать. Веди меня в свою спальню, — там уже не только слюни, но и член готов был трусы мне заляпать.

Она совсем не ожидала, что я буду ее целовать. Замерла, давая волю моим губам делать все, что мне хочется. А когда я истерзал ее чувственные мягкие губки, а после жадно протолкнул в ее ротик язык и принялся трахать его им, Света широко распахнула глаза. От ее скованного и нашего с ней первого поцелуя мне рвало крышу и брюки.

— Пойдем, — тихо и совсем неуверенно сказал олененок, и я услышал, как шумно она сглотнула.

— Веди меня.

Я галантно пропустил даму вперед, чтобы не упустить возможность попялиться на ее красивую попку.

Пока шел, чуть не улетел в куст цветов. Если бы я смотрел под ноги, я бы ни за что не споткнулся. Но я смотрел лишь вперед — на гладкие манящие полушария, которыми Света при ходьбе выписывала восьмерки.

Мой член рвался в бой!

Света двигала бедрами влево и член смотрел влево, она двигала ими вправо, и он направлялся туда же. Он вел себя так, будто прицеливался и не хотел потерять нашу с ним мишень из виду. Это была самая настоящая охота!

Какая же девочка, с-сука… Правда, обламывает, что совсем неопытная.

Мы вошли в дом. В гостиной сидел персонал: пара служанок и вроде бы повар, судя по скучному черному кителю. Официанты и нанятые на свадьбу работнички разбежались от шумихи как крысы. А эти, самые преданные и верные, сидели как мыши и ждали свою хозяйку.

— Все хорошо, — кивнула им Света, и мы пошли дальше.

— Ты фанатик искусства? — я оглядел завешенный картинами коридор.

Тут чего только не было: портреты, овощи, лодка в море, какое-то ассорти из красок и причудливых форм. Сплетались руки, ноги, создавалось впечатление, что росло это все из *опы. Но в слух я эту мысль не озвучил — это же, мать его, искусство, куда мне до него?

— Это мои. С учебы.

Оу…

— Ты рисуешь, Света? Я правильно тебя понял?

Она остановилась у картины с веткой розовой сирени и посмотрела на меня.

— Олег, стой! — закричала вместо ответа, и в этот момент меня настиг подлый удар.

— Ну и мразота же ты, — скривился я, схватившись за затылок, и обернулся. — Бьешь как бабенка, еще и исподтишка.

— Отошел от нее! Быстро! — парнишка лет двадцати семи держал пистолет и целился в меня. По ходу, им же он меня и треснул. Вот сука!

— Олег, подожди. Он со мной. Все. Нормально, — Света выставила ладошки перед собой, как будто успокаивала взбесившееся животное.

— Да, Олежек, погодь. А то оклематься не успел, а уже схватился за пушку. Башка твоя как? Я старался быть с тобой нежным, — я улыбнулся во все свои тридцать два, вспоминая, как оглушил этого охранника самым первым. И, между прочим, он был самым стойким! Хвалю, молодчина, хоть и бьет все равно, как бабенка!

— Светлана? — он все так же держал меня на мушке. — Где Владимир?

— Он уехал, Олег. Ты свободен. Если что, я позову тебя.

Олененок разговаривала с ним очень спокойно, не делая резких движений. Но парнишка и не думал валить, он стоял и недоверчиво посматривал в мою сторону.

Глава 6 Глеб

Света стояла на месте, как будто боялась сделать шаг. Она пристыженно опустила взгляд, а ладошки от волнения сложила в замок.

Я мог сразу накинуться на ее манящий чувственный рот и вжать ее хрупкое тело в дверь... и там же отыметь ее. Я мог наброситься на нее как изголодавшийся по женскому телу и ласке зверь!

Голодный, о-очень голодный!

А ведь с девочками у меня проблем не было, в сексе я всегда был сытым. Но Света подействовала на меня так, что с ней я вдруг ощутил это невыносимое чувство.

Я медленно прошелся взглядом по этой замершей куколке…

Разорвать все, что осталось от ее платья — секунда, стянуть трусики — плюс еще одна. Но я выдохнул, заставил себя перетерпеть и присел на край кровати.

Эти секунды лишь для меня были пустяком, ее же своей грубостью и несдержанностью я мог раз и навсегда отвернуть от всех мужиков этого мира. Брать ее так бесцеремонно мне не хотелось. Такого первого раза она точно не заслуживала.

Я был уверен, что не нравлюсь ей даже чуть-чуть. Точно знал, что Свете неприятно то, как я смотрю на нее, как «съедаю» ее, «пожираю» ее. Но я не помнил, чтобы так сильно кого-то хотел.

Она совершенно другая.

— Что мне делать, Глеб? — обуздав волнение, Света подняла голову и посмотрела на меня.

— Подойди, — пальцем я поманил малышку.

Всего мгновение длился наш зрительный контакт, но я будто целую вечность тонул в ее медовых глазах. Тягучий как патока взгляд связал меня по рукам и ногам.

Олененок застенчиво сморщила нос, завела руки за спину и потянула замочек молнии. Это платье… его я сам мечтал снять с нее. Но я сидел и пошевелиться не мог. Лишь смотрел, как оно медленно, будто поглаживает на прощанье, скользит по ее телу.

Малышка осталась стоять в одних лишь трусиках, прикрывая рукой грудь. Не выдержав мой взгляд, Света снова опустила глаза в пол, переступила через свой свадебный наряд и направилась прямиком ко мне.

Оказавшись рядом, она опустилась на колени. Я слышал ее тяжелое дыхание и жадно втягивал ее запах. Так пахло само искушение…

Медленно Света убрала руку, обнажив свою грудь — красивую округлую и упругую, в которую мне так хотелось занырнуть лицом, облизнуть ее...

Я чувствовал, как горю, как сгораю от нетерпения. Еще немного и сизый дым повалил бы из ширинки.

«Так, если я не ускорюсь, все сгорит на хрен, и в моих штанах останется лишь обуглившаяся кочерыжка!»

Ее руки потянулись к ремню моих брюк. Моя эрекция так сильно их натянула, аж телефон из кармана выпал. И чтобы он не мешался, я машинально откинул его к подушке.

Закрыв глаза, Света подалась вперед. Как слепой котенок он уткнулась губами в мой рот. И только сейчас я почувствовал ее дрожь. Это было странно... но мило.

Я запустил пальцы в ее волосы, вынул небольшую заколку и сжал затылок. Облизнув ее ротик, всосал нижнюю губу, надеясь на отклик малышки. Но, кажется, все, о чем она могла думать — предстоящая боль первого раза, я кожей ощущал страх этой красивой до одури девушки.

Да я уже готов был повалить ее и загнать ствол до самых яиц, а она... робкая стопроцентная девственница. И я в сотый раз мысленно чертыхнулся, что пришел к ней.

А потом, глядя на то, как Света, борясь с собой, расстегивает мои брюки, сам себя почувствовал девственником.

Я. СЕБЯ. ДЕВСТВЕННИКОМ!

Потому что очень сильно не хотел навредить ей, не хотел причинить этой девочке боль.

— Нет, не так. Иди ко мне на кровать.

Света послушно поднялась с пола, сделала короткий вдох и молча легла рядом.

Я снял с себя кобуру с пистолетом, встал с постели и положил оружие на подоконник. Стоял и смотрел на девичье восхитительное тело, не понимая, что именно, кроме дикого стояка, я сейчас испытываю. Но что-то определенно было.

Сначала я стянул с нее туфли, потом крохотные капроновые носочки. Я погладил ее пальчики и двинулся к розовым пяточкам.

— Щекотно, — фыркнула малышка и немного расслабилась.

«Так-то лучше, — подумал я про себя, но тут же добавил. — Глеб, кажется, ты теряешь хватку».

Я прекрасно понимал, что я не возбуждаю ее одним лишь своим присутствием, а переходить в наступление так сразу я не решался. Да она же, наверняка, сухая как пустыня Сахара. И если я вот так к ней полезу, сделаю еще хуже.

— Я хочу, чтобы ты себя поласкала. Покажи, как ты делаешь себе приятно.

Ее глаза расширились от удивления, щеки сразу же покраснели.

— То есть? — малышка присела, подтянув к себе ножки.

«Какая охрененная грудь, какой плоский животик...»

Я видел под кружевным бельем маленький светлый треугольник из коротеньких волосочков.

— Ты девственница, но ты же мастурбируешь.

— Ам-м-м... Но мы же так не договаривались, — в ее тоне сплелись стеснение и возмущение. Какая он все-таки милая!

— А ты думала, взрослые дяди в постели только членом тыкают? У нас тоже есть свои фетиши и желания. Поласкай себя.

Еще никогда я не видел такого искреннего смущения. У девочки от волнения губы вмиг пересохли.

Я скрипнул зубами, когда малышка осторожно отодвинула край трусиков и запустила в них руку.

— Я не могу. Мне стыдно, — она зажмурилась. — Просто возьми меня… сделай, что должен и давай с этим закончим.

«Как бы мне выдержать и не сорваться!»

Я очутился рядом в долю секунды, повалил Свету на спину, стянул кружево, раздвинул бедра и навис над ней.

Ее ресницы «хлопнули», на мгновение скрыв от меня большие красивые глаза. Я взял ее руку в свою и потянул вниз.

— Покажи, как ты это делаешь...

Ее приоткрытый рот будто ждал только меня. Я накрыл его губами и страстно поцеловал, чувствуя, как смущение малышки понемногу отступает прочь, а пальчики под моей рукой начинают оживать.

— Да, так...

Света более раскованно двигала рукой, целовала меня в ответ и иногда открывала глаза. Я подмечал каждую перемену в них, видел, как мутнеет ее взгляд.

Глава 7 Света

— Светлана, доброе утро, — тепло улыбнулся мой повар Алексей, когда я спустилась за бодрящей порцией кофе.

Больше всего мне хотелось спать, ночь выдалась хуже некуда — дождь очень громко барабанил в окно, и меня с каждой каплей, разбивавшейся о стекло, накрывала паника.

Под пристальным взглядом повара я включила кофемашину и достала кружку.

— Доброе, Алексей. Доброе…

А было ли оно таковым?

Вот уже несколько недель я не понимала, чего мне ждать от жизни. Владимир пока не появлялся, но все еще являлся моим опекуном. Какие действия он предпримет дальше, я могла лишь догадываться, но прекрасно понимала, что в любой момент он мог устроить мне подлянку и вызвать врачей.

Он давно угрожал мне и обещал упрятать в дурдом. В службе опеки он с ангельской улыбкой распинался, как сильно хочет, чтобы я выздоровела, ведь мне так нужен верный уход и правильное лечение. А по факту, он знал, что я ненавижу его и буду искать способ от него избавиться.

Упрятать меня, чтобы я не мешала тратить деньги родителей — вот, чего он добивался. Но разве же кто-то будет слушать девушку с проблемами психики? Вот и все мои намеки, жалобы и истерики это долгое время списывали на психическое состояние и не верили ни единому слову об алчной сущности Владимира.

Я ждала своего совершеннолетия с замиранием сердца. Знала, что еще немного и мой опекун исчезнет из моей жизни раз и навсегда. Но произошло худшее — я перестала нормально спать, а оставаясь наедине с собой я впадала в панику.

Мне мерещились шорохи, всюду я видела тени, мне казалось, что в абсолютно пустой комнате я не одна, а мебель давила на меня.

Я боялась, что «нечто» откроет шкаф. Я не могла смотреть на портреты, на счастливые лица родителей на фотографиях, висевших в рамках на стенах, потому что мне мерещилось, что все они смотрят только на меня и следят. Мне казалось, что их глаза двигаются и смотрят на меня, куда бы я не пошла.

В один из таких приступов я принесла из сада топор и разнесла свою комнату ко всем чертям. Не тронула только стол, стул и кровать.

Долгое время я списывала свое состояние на стресс, на усталость от бесконечных занятий в художке, на ужаснейший недосып. Но Владимир добавил в мое расписание конный спорт и французский язык, ведь настоящая леди, по его словам, должна быть хороша абсолютно во всем.

Он как будто нарочно изматывал меня, не давая нормально жить. Все вечеринки, свидания, парни и прелесть подростковой жизни проходили где-то вдали от меня. Я не знала, что такое симпатия, чувства, не знала, что значит любить.

Первый поцелуй и неудачная попытка встречаться с одноклассником остались далеко позади, где-то в классе восьмом, в те времена, когда я была обычной несовершеннолетней подопечной своего опекуна.

Когда я, приходя с занятий и обессилев за вымотавший меня день, падала на кровать, Владимир пичкал меня таблетками. Он доказывал мне, что так нужно, ведь я больна. Мы ссорились, каждая встреча перерастала в скандал. Владимир утверждал, что такая же болезнь была и у моего отца, и он был опасен для всех… А значит, и я…

— Добрый день, Светлана.

— Доброе, Саш, — немного заторможенно поздоровалась я с охранником, завершавшим обход дома.

«И спасибо, что вызволил меня из бесконечного потока мыслей», — подумала про себя, проводив его взглядом, но наткнувшись на заждавшегося Алексея.

— Я приготовил вам салат с тунцом и омлет из двух яиц, — улыбнулся он и убрал кружку от кофемашины подальше. — Завтрак должен быть полноценным и полезным. Не обижайте меня, Светлана. Я так старался, — он улыбнулся и указал мне на стул, чтобы я присела.

— Пожалуй, да, — согласилась я с поваром, так как в последнее время почти ничего не ела. А как тут можно есть, когда столько всего произошло?

Салат выглядел аппетитно, омлет был горячим и пышным. Я не была голодна, но понимала, что надо поесть. Тем более, мне не хотелось обижать Алексея.

Положив в рот первый кусочек завтрака, я почувствовала, как он буквально тает на языке и наполняет этот день смыслом. Желудок радостно заурчал. Алексей, удовлетворившись, что я голодать не стану, подал мне долгожданный кофе и ушел.

Я перевела взгляд на окно. На улице было пасмурно, накрапывал дождь. В саду все было как обычно — никаких стульев, никаких цветов и ковровых дорожек. О несостоявшемся торжестве напоминала лишь лента, запутавшаяся высоко в ветвях дерева. Я попросила садовника не снимать ее.

Это утро радовало меня лишь тем, что с минуты на минуту должна была приехать Лена.

После несостоявшейся свадьбы моя лучшая подруга делала это практически каждый день. Она сильно, очень сильно переживала за меня. И все время спрашивала, есть ли новости о моем опекуне и не объявился ли мой спаситель. И каждый раз, когда я отрицательно качала головой, я и сама задавала себе этот вопрос:

А что же все-таки произошло и куда делся Глеб?

Его телефонный разговор был коротким, буквально фраза, две. Не думаю, что все закончилось так именно из-за него…

Глеб внезапно исчез, оставив меня лежать на кровати голышом. Я всю голову сломала, пока пыталась понять, что такого я сделала, что охладила его запал.

«Свет, извини…» — сказал он и вышел из спальни.

Извинить за что? За то, что не оправдала его ожиданий? Была не так хороша, как он хотел? Я разочаровала его?

Наверное, Глеб понял, что я, как девушка, не нравлюсь ему. Ничего не умею, не набрасываюсь на него как мартовская кошка… Вот он и ушел.

Я даже не знаю, помог ли он мне в итоге. Владимир рано или поздно узнает, что мой внезапный защитник исчез, все осталось по-старому… а значит, мой несостоявшийся муж вернется домой, а потом…

— Опять в думках застряла?

— Ой, Лен! — я подскочила со стула и ринулась ее обнимать. — Хорошо, что ты приехала. У меня уже мозг кипит.

— Как договаривались, Свет. Так, я буду чай.

Моя первая кружка кофе сменилась второй и более крепкой, а Лена все еще неспешно потягивала черный чай с молоком и рассказывала о клубе, в который мы с ней завтра...

Глава 8 Света

После ужина я несколько раз брала в руки кисть, но нарисовать что-то путное не получалось. Уже с первых штрихов все рисунки выходили убогими, косыми и размазанными.

Я думала об изумрудном море, представляла поле маков и луг ромашек, но каждый раз все мои фантазии сменялись то на шторм, то на срывающий цветы ураган. А когда вместо белоснежных облаков я начала рисовать тучи и кровавый дождь, я ужаснулась.

Как жаль, что Лена ошиблась! Дело было совсем не в таблетках…

— Опять, — зажмурившись, я задышала как можно глубже, но приступ набирал обороты.

Я поняла, что кто-то еще есть в комнате. Я почувствовала чье-то дыхание совсем рядом, ощутила прикосновение к шее ледяных пальцев.

— Уйди! Уйди! — закричала я.

Я осмотрелась, в спальне я была одна. Но я все равно чувствовала чье-то присутствие.

Пустота произнесла мое имя совсем рядом с ухом. От страха я упала на пол, больно ударившись коленями.

Сквозь слезы я делала короткие неглубокие вдохи, маленькие быстрые выдохи... Обнимала себя и пережидала.

Когда же это закончится?

— Хватит, хватит...

Я очнулась на полу возле стола рано утром, правую ногу сводило судорогой, голова раскалывалась. Поднявшись, я почувствовала, как после неудобного сна позвонки встали на место, причем с громким хрустом.

Приняв душ и позавтракав, я вернулась в свою комнату и стала дожидаться вечера.

К семи часам за мной заехала Лена. Она сразу догадалась, что этой ночью у меня был очередной приступ. Ее лицо исказила печаль, но она тут же смахнула ее, чтобы не расстраивать себя и меня еще больше. Ведь все это время она упорно доказывала мне, что наследственность не при чем и дело лишь в «лечении» Владимира…

— Ничего, сейчас ты взбодришься, — с улыбкой произнесла Ленка. Я и сама понимала, что выгляжу вымотанной. — Я рада, что ты передумала.

Я была уверена, что пить сегодня не буду, и поэтому мы пересели в мою машину. Все-таки водить свою, а не смарт-«коротышку» Ленки мне было привычнее.

Всю дорогу мы болтали о том, как прошли ее вчерашние смотрины потенциальных женихов, смеялись и составляли примерный план на неделю. За болтовней не заметили, как приехали.

В клубе гремела музыка, было много танцующих. Мы выбрали столик подальше от танцпола. Себе Лена заказала пару коктейлей, я же ограничилась тоником. На первый визит в клуб я решила обойтись без алкоголя.

— Это они, — прошептала Лена спустя минут десять и улыбнулась кому-то.

— Привет, девочки.

На наш диван бесцеремонно плюхнулись двое. Кажется, братья, слишком они были похожи.

— Антон, Ваня, — Ленка представила мне их, подмигнув Ване, — это Света.

— Наслышан, — Антон придвинулся ближе и сходу поцеловал меня в щеку, задев край рта. Он явно специально коснулся моих губ. — Извини, ты слишком вкусная, а я очень давно ждал этой встречи.

Я перевела ошарашенный взгляд на Лену, но эта «задница» потянула Ваню к танцполу, сверкнув пятками.

— Не волнуйся, я не кусаюсь. К их возвращению ты будешь цела и невредима.

— Как банально, — в защиту я решила сразу же показать ему свои «зубки». — Другого исхода этого вечера и быть не может.

— Так, ладно, — он чуть-чуть отодвинулся и вытянул руку. — Я немного перегнул палку. Каюсь, не сдержался. Давай заново. Я Антон и много слышал о тебе. И я рад, что ты, наконец, выбралась к нам. Я давно хотел с тобой встретиться.

— Светлана, — я неуверенно пожала его руку. — Выбралась, но это единичный случай. Это не повторится.

Почему-то даже элементарные фразы у меня походили на «сухие» переговоры. Или это режим самосохранения — показаться занудой, или я действительно разволновалась, оставшись наедине с незнакомым парнем.

А Антон, между делом, был симпатичным: темные волосы, выразительные скулы и легкая небритость, которая прибавляла ему мужественности.

— Почему? Тебе здесь не нравится? Так ты только приехала, сейчас втянешься.

— Не думаю. Ощущение, словно я попала в блядюшник. Девушки стараются понравится мужчинам ради халявного коктейля, а те, как будто приехали на рынок. Выбирают, прицениваются... Отвратительно.

— А-а, я-ясно. Ты из тех, кто вечерами слушает симфонии, сидя на мягкой шкуре у камина, а на мелодии телефона стоит что-то из Моцарта или Баха. Самодостаточная, — прищурился, словно насквозь меня видит, — и сама кому угодно коктейль купишь, — он усмехнулся, продолжая сверлить меня взглядом. — И, конечно же, не размениваешься на мужчин на одну ночь, а если заводишь знакомства, то они долгосрочные. Не так ли? Я ведь прав, Света?

«Ленка — трепло! — вот, какой вывод я сделала. А потом повнимательнее посмотрела на Антона. — Или это все у меня на лице написано?»

— Ну-у, — с умным видом произнесла я, — практически. Предпочитаю с умом подходить к любому вопросу, тем более, к этому.

— Это правильно, — Антон сразу изменил интонацию и кивнул в знак согласия. — И я очень рад, что такие девушки еще остались. Даже поразительно! Света, а где ты раньше от меня пряталась?

— Пикап не засчитан, — улыбнулась ему я. — Но попытка втереться в доверие похвальна.

— Ла-адно, — он громко рассмеялся, — хватит колоться, кактус. Да я же серьезно. И давай опустим пункт про рынок и халявные коктейли, потому что я очень хочу угостить тебя в честь знакомства. От чистого сердца! Что ты пьешь? Самбуку, ром, виски с колой? Может быть, клубничный дайкири?

— Спасибо, но вот мои планы на вечер, — я указала на тоник.

— Значит, косвенно и я вхожу в твои планы, — он подмигнул мне и улыбнулся.

Что за парень? Вообще не сдается. И ведет себя как затычка на каждое мое слово. Так, где Лена? Она обещала, что мы уедем, как только я захочу этого.

— Тоник — это мое прозвище, меня близкие так называют: Антон, Тоник, Тони и так далее. Это еще со времен, когда я подрабатывал барменом.

— А сейчас? — равнодушно спросила я. Просто, чтобы поддержать беседу. Ну, или чтобы не показаться невоспитанной. Зря, что ли, меня столько лет «дрессировали» и вдалбливали всю эту манерность?

Глава 9 Глеб

Последние недели выдались очень тяжелыми. Я с огромным усилием каждое утро вытаскивал себя из воронки депрессии, куда так стремительно засасывало меня.

Я старался не вспоминать боль, которую видел в глазах убитых горем людей, присутствовавших на похоронах. Как мог поддерживал беременную девушку Свята, его маму…

Смерть друга очень сильно подкосила и Влада, он забил на все: на нашу работу, на предстоящие встречи и сделки. И я был так зол на него, но ничего с этим не мог поделать.

Я знал, что друг нуждается во мне и поэтому все это время практически не бухал. Мне нужна была трезвая голова, потому что Псих что угодно мог выкинуть.

И, наверное, в этом был единственный плюс его срыва, потому что я и бухло уже давно заключили свой бессрочный контракт. И если бы Влад взял себя в руки, то сорвался бы я... утонул бы в алкоголе и уже не сумел бы выплыть.

Пока мы были «выведены» из строя, у нас накопилось много дел. И поэтому, как только мы оба немного пришли в себя, я начал пахать. Впахивать с утра до ночи как папа Карло, не жалея себя и не растрачивая время на столь необходимый мне сон.

В нашей «работе» нельзя было делать послабления. Мы крышевали бо́льшую часть заведений столицы, мы схватили за яйца многих ментов. Именно мы контролировали поставки оружия и дальнейший его оборот.

Влад и я — темная сторона города, при этом запустившая корни далеко за пределы страны. Мы держали в ежовых рукавицах если не всех, то большинство владельцев клубов, стрипух, ресторанов... И от наших с ним действий зависело многое: репутация, бабки, да и в целом положение наших дел.

Иногда мы жестили, но лишь для того, чтобы чужой пример с выбитыми зубами и опухшей мордой был предупреждением для всех. И это была лишь разминка, злостных должников ждали куда более худшие наказания.

Отпахав пару недель в таком напряженном графике, я хотел отдохнуть. И на этот вечер у меня были планы расслабиться, снять какую-нибудь смазливую девчонку и спустить с ней накопившийся пар.

Я построил маршрут по сбору бабла или «дани», как мы называли оплату своих услуг, чтобы оставить на «сладкое» самый нормальный в городе клуб.

Бессменным поставщиком эскортниц и девочек на вечерок у нас был местный криминальный авторитет Ахмед. Он хорошо знал мои предпочтения. Стоило назвать ему адрес и время, как я услышал по телефону его уверенное «ок».

В семь часов я отправил пацанов с сумкой собранного налика к Владу, а сам, встретив девочку, засел в вип-зале клуба на втором этаже.

Вика делала охрененный минет, не напрягала мои уши своим трепом и в целом, устраивала меня. Это была далеко не первая наша встреча. Ей нравилось проводить время со мной.

Еще бы! Нажравшись, я дарил ей дорогие сумочки, часики и прочую недешевую дребедень, на которую она с легкостью раскручивала меня. Поэтому эта бабочка всегда охотно летела на мой эрегированный «огонек».

— По дорожке, Глеб? — она стрельнула глазками, указав на белый порошок в своей руке.

— Давно завязал, — сухо ответил я. — Лучше подай мне вискарь.

Закрыв глаза, я откинулся на спинку дивана и просто сидел. Наконец, мне не нужно было спешить на очередную встречу, не нужно было объяснять какому-нибудь владельцу забегаловки, которая не тянет до названия «ресторан», что всегда нужно платить вовремя, а не ждать, когда на пороге появлюсь я.

Я так сильно устал за эти дни, да еще и этот вынужденный сухой закон... Сидеть с виски в руках и с симпатичной девчонкой, которая всю ночь будет полировать мой стояк — это ли не кайф?

Я потер уставшую шею, и Вика не заставила себя долго ждать. Она обошла диван, и ее пальцы уже скоро я почувствовал на своих плечах.

Она старалась, массировала задеревенелые мышцы. Сил у нее было, конечно, маловато. Чтобы размять меня как следует, потребовался бы умелый мужик. Какой-нибудь мануал, массажист-костоправ или кто он там. Но старания Вики я не мог не оценить. Она очень хотела сделать мне приятно.

Постепенно она начала опускаться ко мне. Ее губы я почувствовал на шее, а ручка с браслетом, который я ей купил, потянулась вниз. Я ловко подхватил Вику и перекинул через спинку дивана к себе. Она вскрикнула и рассмеялась. Поправляя платье, легла удобнее.

— Глеб, — ее пальчики шаловливо направились вверх по моей руке.

— Что?

— Ты знаешь, а я ведь соскучилась по тебе.

— Да ты что? Хочешь новое платье или часы?

— Какой ты противный иногда.

— А когда я был другим?

— А что, если мы поедем с тобой куда-нибудь?

— Интере-есно. И как ты себе это представляешь?

Вика легла на бок, положила голову так, чтобы я видел ее лицо, а руку опустила на мой пах.

— Во-первых, красиво… — размечталась она. — Это будет белоснежный пляж и яхта. Романтично: рядом со мной будет лучший мужчина. Страстно: я буду трахать тебя ночами напролет, а по утрам делать минет.

— М-м... Жаль, в моей работе не предусмотрены отпуска. А вот последнее мне нравится — можешь начинать. Где-то там на океане как раз утро сейчас.

— Подумай над моими словами, Глеб, — облизнулась она.

Расстегнув ширинку, Вика просунула внутрь руку. Мой член был рад ее вниманию. Ему нравилось, как она гладит его через ткань трусов: не спеша, растягивая удовольствие. Предвкушение приятно щекотало мозг, распаляя мою фантазию.

Я положил руку на ее талию и надавил, чтобы Вика легла на живот и приступила к делу.

— В этом клубе до нас все равно дела никому нет, — я посмотрел на танцпол, все были под кайфом или пьяны. Все, что их интересовало — ритм. Музыка сливалась с их телами, наполняла жизнью, эйфорией и заставляла двигаться в такт.

Я сжал попку Вики и расслабился, ожидая почувствовать на головке ее рот. Стоп. Стоп.

СТОП!

Я распахнул глаза и присмотрелся к парочке, которая проталкивалась на танцпол.

— А какого хрена ТЫ делаешь здесь?

— Что?

— Я не тебе. Стой, подожди, — я буквально скинул Вику с себя и усадил на диван.

Глава 10 Глеб

— Босс, какие планы на сегодня? — я ждал, когда Влад докурит и мы, наконец, войдем в дом.

Погода на этой неделе обещала желать лучшего. Дождь, если не лил сутками напролет, то в течение дня обязательно напоминал о себе тяжелыми редкими каплями. И я, чтобы не мокнуть, быстренько покурил, а Псих, как всегда, смаковал…

— Я обещал, что заеду к Филимоновой по одному дельцу. А ты?

— А я ни хрена сегодня не выспался и хочу домой. Но у меня по плану поездка в «Казанова», вчера уже не было сил туда заезжать. Киряев так и ждет, когда я напомню ему о нас. А после него планирую заскочить в «Рай». Не хочешь со мной?

— Да нет. Совсем не хочу. Тем более, в стрипуху.

Мы вошли в дом, где нас радостно встретил, виляя хвостом, Руд.

— Привет, псина, — я потрепал его за холку и забрал из пасти слюнявый мячик. — Мне бы твою беззаботную жизнь. Это что тут такое, жирок? — ухватив его за плотный бочок, я подкинул мяч. — Только спишь и жрешь. Мне бы так.

— Ты так не сможешь, — усмехнулся Влад. — Тебя хлебом не корми, только дай кому-нибудь челюсть сломать, А Руди — кроватный лентяй.

— Возможно, ты прав.

От дальнейшего разговора меня отвлек телефон. Степан решил напомнить о нашей с ним встрече.

— Степа? — краем уха услышал мой разговор Влад. — Зачем тебе понадобился юрист?

— Да так, дело одно есть.

— Колись, — прищурился он.

— Да девочка тут одна есть. Помочь хочу.

— Ты и помочь? — бессовестно заржал друг. — Рыжий, я поверю, только если ты с ней спишь.

— Эм-м-м… еще нет.

— Подсказывает мое чутье, что-то тут не так. Кто она?

— Скажем так: ты с ней знаком, — я состряпал самое невинное личико, какое только смог, пока Псих недоверчивым взглядом сверлил во мне дыру. — И ты ее даже отшил.

— Да ну-у! Я думал, ты пошутил, когда сказал, что займешься Бодровой.

— А я был серьезен как никогда.

Нет, за кого он меня держит? Я же не похож на звездобола!

Псих пристально на меня посмотрел, как будто пытается понять мой мотив. А я ведь и вправду тогда не шутил.

Этот разговор у нас с ним состоялся вскользь. Мы только что поквитались с нашим врагом, адреналин в крови зашкаливал, эмоции лились через край. И так получилось, что я, не задумываясь, озвучил приятелю свою мысль. Она была слишком внезапной даже для меня, поэтому неудивительно, что Влад не придал ей никакого значения.

По факту, и я, и мой друг могли погибнуть в тот день, но, к нашему счастью, все прошло гладко. И именно в тот момент я осознал, что у меня кроме Влада вообще никого не было. Никто не волновался за меня, никто не ждал дома. Моя квартира была пуста и безжизненна. А единственная девушка, которая мне приглянулась, выбрала Влада.

Ну и сдох бы я в той перестрелке, ну и что тогда? Был тут один рыжий и нет его.

Что я мог оставить после себя? Какой-то вклад? Нет. Продолжение себя? Тоже нет. Максимум — красный след на асфальте, пропитанный бухлом. Кровавую Мери, блять!

У меня ж реально ни хрена никого не было!

После такого сумасшедшего дня мне очень хотелось вернуться домой и увидеть преданный взгляд девушки, которая без меня сходила с ума, ждала и переживала...

Я хотел, чтобы она набросилась на меня с порога и зацеловала до головокружения. И тогда бы я понял, что жить все-таки стоит.

Моя мама, мой непутевый отец-алконавт и горячо любимая сестра — их давно не было в живых. А после смерти Свята у меня остался лишь Влад. И кроме него мне не с кем было обсудить что-то очень важное или радостное для меня. А иногда этого очень хотелось. Да даже рассказать о мелочи, которая накипела, мне было некому!

Ну, не буду же я о том, как бухой пытался сварить пельмени в пять утра, а эти коварные падлы склеились, лить в уши эскортнице! Или вот — я вторую неделю не могу найти сраный носок в собственной квартире! Вот куда? Куда они, блять, вечно деваются?

А у меня таких носков-одиночек, между прочим, уже целая полка! Я им устроил в ней дом для свиданий. Раз своей пары нет, пусть чикаются с кем хотят на здоровье!

Расскажу я об этом той же Вике, и она посмотрит на меня как на придурошного дурака. А Влад поржет и скажет, что это носочный заговор!

И я соглашусь с ним, потому что и сам так считаю! И пока я ищу их по всей квартире, эти левые или правые хлопковые партизаны зашкерились где-то и тихо надо мной посмеиваются.

Вот с кем мне еще строить гипотезы? (Тут у меня скатилась скупая мужская слеза… Потому что я один-одинешенек…)

Ну, а если серьезно, моя жизнь по факту была пуста: кокс и деньги, алкоголь и девочки, много девочек. А той самой, кто мог наполнить мою жизнь смыслом — ее у меня не было.

Я просыпался, делал свою работу, пропускал очередной день, как песок сквозь пальцы и ложился спать. А с сигналом будильника все повторялось. И я понял, что в жизни пора что-то менять. И Света показалось мне идеальной кандидатурой.

К тому моменту я был в курсе о ее приезде к Психу, хотя и понятия не имел, что это за девушка и что именно вынудило ее предложить ему эту сделку. Его короткий рассказ не особо что-то прояснил, и я решил сам навести справки.

У Влада были свои причины ей отказать, у меня — свои, чтобы этим предложением воспользоваться. Я собирался вылепить из Светланы ту самую, идеальную для меня во всех смыслах. Я думал, раз девушка невинна и попадет в мои руки, я буду придавать ей нужную форму как мягкому податливому пластилину.

В тот же день, приехав домой и все еще находясь под действием адреналина и алкоголя, я решил вбить в поисковик ее имя. Влад описал Бодрову как симпатичную девчушку с длинными волосами и большими глазами.

Но, увидев фотографии, я отставил вискарь в сторону и присмотрелся. Я не ожидал, что Света настолько красивая. И что, прямо-таки девственница? Да ну на фиг? Это никак не вязалось с ее модельной внешностью.

— А я был серьезен как никогда, — повторил я, заметив на лице Влада сомнение. Пропуская меня в кабинет, он задумался.

Глава 11 Глеб

Света, увидев меня, подскочила со стула. Ее глазки забегали. Она готовилась сорваться и дать дёру в сторону выхода. Но моя улыбка дала ей понять, что лучше стоять на месте и не делать глупостей.

«Смотри-ка, — подумал я, — а чуйка — то не подвела! Не зря я решил заскочить сюда».

…или что это было, если не чуйка?

Вчера сама судьба намекнула мне о брошенной мной блондинке, а сегодня это странное совпадение… Кажется, все звезды сошлись в один огромный фонарь и осветили потемневший участок моего утомленного мозга, который умудрился забыть о Свете.

Да уж! Последние недели были очень загруженными и морально, и физически. Но вот уж чье имя я должен был напрочь забыть, так это свое, но никак не малышки! Кто я, если не лупень?

— Вань, я твою зажигалку забыла в курилке, — заныла брюнетка, сидевшая рядом с олененком. Как только она поняла, что Света не реагирует, тут же обернулась. — Да что ты там уви... — она встретилась со мной взглядом. — Во-от фа-ак! — беззвучно шевельнулись ее губы.

Еще какой фак! Огромный и рыжий!

— Ты чего, Свет? — услышал я голос второго владельца клуба. Ваня никогда мне не нравился, он был слишком ветреным, а вот у Антона были деловая жилка и стальная хватка. — Утюг дома не выключила? — и с чувством юмора у него тоже были проблемы.

А олененок стояла как вкопанная и смотрела на нас с Тони. Я видел, как, приоткрыв рот, она набирала воздух в легкие одним большим глотком, словно собиралась грохнуться в обморок и запасалась кислородом, чтобы как можно дольше притворяться трупиком.

Мы с Тоником медленно подошли к их столику. Мне не нужно было видеть лицо Антона, чтобы понять, как он расхорохорился перед такой красоткой. Я это почувствовал.

— Вот это встреча! Успела соскучиться? — расплылся в улыбке Тоник, глядя на то, как подскочила Света. Я еле сдержался, чтобы ему не двинуть. Только я имею право так разговаривать с этой малышкой!

Я не стал ничего говорить, хоть и вопросов у меня была тьма, а еще кулаки зачесались. Я просто подсел за их стол под воцарившееся молчание.

Я не мог понять, что это за реакция у олененка на меня. Какой-то странный паралич, при котором у нее двигались только глазки. Что, не ожидала увидеть меня, да еще при таких обстоятельствах?

— Свет? — ласково обратился к ней Тони, а я также ласково возжелал… пересчитать ему ребра!

Судя по тому, как Антон распушил свой куцый петушиный хвостик перед блондинкой, я фактически поймал ее на измене!

Так-так, малышка… А что это у нас тут происходит?

— Садись, — приказал я Свете, но она не сдвинулась с места.

Я понял, что она так и будет стоять как задеревенелая. Я взял ее за запястье и притянул к себе, усадив на стул рядом.

Малышка не сопротивлялась, была, как и в прошлый раз, очень тихой и покорной. А ведь когда мы вышли с Антоном из кабинета, она о чем-то эмоционально рассказывала и даже смеялась... И вот те на, на ее безоблачном горизонте мрачная туча в виде моей хмурой недовольной рожи появилась!

— Глеб, ты забываешься, — недовольно произнес Тони на мои хамские манеры.

— Нисколько. Эта девочка мне кое-что задолжала, — не обращая на него внимания, я вгляделся в личико малышки. — Ведь так, Света?

Она медленно посмотрела на меня своими потрясающими карамельными глазками. Ее губы высохли, а приоткрытый ротик так и напрашивался! Как же хотелось провести по нему языком, смочить ее чувственные губки и впиться в них...

— Ты забрал то, зачем приехал. Может, пора отчаливать? — не мог угомониться Антон.

Судя по его хищному взгляду, он решил, что я забираю у него добычу. Только вот эту девочку я себе выбрал. Да после того, что происходило в спальне Светы, я, считай, пометил ее! Я куда более крупный хищник!

— Глеб прав, — тихо произнесла малышка.

— Еще будут вопросы, Тони? — я мазнул по нему взглядом победителя.

— Есть хотя бы одна девушка в этом городе... — Антон зло потер висок, но, прежде чем он продолжил, я заткнул его. Где, кого и сколько баб я трахал — не его дело. Об этом не нужно говорить, тем более при Свете.

— Олененок, давай-ка поговорим с тобой на свежем воздухе. Обсудим кое-что и, если мы договоримся, вернешься за этот столик совсем скоро.

Я встал и потянул Свету за собой. Я не собирался разговаривать с ней рядом с лишними ушами.

Как только мы вышли из клуба, я схватил ее за руку, развернул к себе и влепил малышке грубый поцелуй, заявляя на нее свои права.

— Да ты что делаешь? — у нее получилось оттолкнуть меня, но лишь когда я сам позволил этому случиться.

— А что, боишься, что нас увидят? Вот этот, что ли? — я мотанул головой в сторону двери, за которой остался сидеть Тоник.

Раньше мне было все равно: кто он и что он. Только деловые отношения связывали нас. А сейчас этот пернатый стал вмиг мне неприятен.

— Как давно вы знакомы с Антоном и что ты тут делаешь? А вчера что делала? — сходу я вывалил на нее все интересовавшие меня вопросы.

— Ты следишь за мной, что ли? Ты ненормальный!

— Ты не ответила.

— Да с чего я должна перед тобой отчитываться-то?

— А с чего я должен быть уверен, что наша сделка еще в силе? Кто тебя знает, какие у вас с ним отношения. Может, ты меня за нос водишь, а спишь с этим.

— Я ТЕБЯ ЗА НОС? — внезапно она ударила меня в грудь ладошкой. — Это же ты оставил меня! Что, не так было? А я могу быть уверена после такого, что ты выполнишь свою часть договора? А, Глеб?

— Так, олененок. Я уехал, потому что так получилось. Пришлось мне. И там не было других вариантов. А ты не нарывайся, а то прямо сейчас со мной поедешь.

— Да с чего бы? — Света перешла на крик, и мой взгляд переместился на ее чувственный ротик.

«Не тут на меня нужно кричать. Ох, не тут и не в этой плоскости…» — мысли тут же унесли меня прямо в кровать малышки.

Я шагнул вперед, она тут же попятилась. Я сделал еще один шаг к ней, она вновь отступила.

Глава 12 Света

Я не видела, как отъезжал Глеб. Мои руки била мелкая дрожь, а во рту все пересохло. Но, гордо задрав подбородок, я шла в сторону клуба и не оборачивалась. Я только что выиграла маленький бой, дала понять этому рыжему обнаглевшему хаму, что у меня есть свое мнение, и не ему решать, что мне делать!

Вернувшись за столик, я коротко кивнула Лене, давая понять, что у меня все нормально. Внешне я старалась сохранить спокойствие и не выдать себя, а саму выворачивало наизнанку от противоречий.

От поцелуев Глеба я чуть не потеряла рассудок и едва собрала волю в кулак. С трудом оттолкнула его, а сама очень хотела продолжения…

Мне сложно было понять, почему он так действовал на меня, ведь все его «рискни» и «чтобы я не видел тебя здесь» только злили меня и отталкивали от него.

Да, он целовал меня так, что я напрочь обо всем позабыла. НО! Глеб вел себя как быдло и настоящий мужлан, как будто я — его собственность! ДА С ЧЕГО БЫ ЭТО?

— Свет, могу я задать тебе вопрос? — а вот Антон продолжал удивлять меня своими манерами и тактичностью. А еще, мягкой улыбкой и приятным голосом, наполненным нежностью.

— По поводу сегодня? Я не уверена, но, думаю, мой ответ скорее «да», чем «нет». Я постараюсь приехать на выступление.

— Было бы здорово. Ты обрадуешь меня, если примешь предложение, — он опять улыбнулся, и я засмотрелась на его губы. — Но я, честно говоря, с другим вопросом. Я немного растерян: что может связывать тебя с этим человеком?

— С Глебом?

— Да. Ты же знаешь, — он медлил, как будто не был уверен в том, что стоит продолжать, — чем он занимается и кто он?

— Я знаю, что он работает на Психа.

— Работает на? — Тони действительно удивился. — Рыжий — его правая рука, Свет. Они держат весь этот город и не только.

— Я знаю, но нас связывает другое. У нас с Глебом есть одно общее незавершенное дело. И уже скоро все решится.

Ленка покосилась на меня. От подруги у меня не было никаких секретов. Она была единственным родным человеком, кто остался в моей жизни. Ближе нее у меня никого не было.

— Я понял. Все, не сую нос не в свое дело. Надеюсь, это не опасно. Эти двое — не те люди, с которыми стоит пересекаться в обычной жизни. Исключительно бизнес. Без них он сыпется.

Я с трудом выдавила из себя что-то далеко напоминающее улыбку. У меня с Глебом был свой «бизнес», а чем этот мужлан занимался и что делал, меня не заботило. Я тоже не сую нос не в свое дело.

— Так, — оживился брат Тоника. — Раз вы сегодня придете, я позабочусь о допинге. Вы оцените эту штучку. Башню рвет через пять секунд.

— Это лишнее, — посмотрела на меня Ленка. Она знала, насколько отрицательно я отношусь к подобному «допингу». Мне никогда не понять, зачем люди травят себя и свой мозг наркотой и колесами. Зачем все это?

— Что такое? — Ваня внимательно посмотрел на меня. — Не пьешь, не куришь и таблетками не балуешься?

— Пью, но редко. До остального мне нет дела.

— А может, стоит попробовать?

— Вань, — раздраженно вклинился в разговор Тони, — не всем нужны стимуляторы. Не навязывайся.

То русло, в которое мог зайти наш разговор, мне не нравилось. Еще больше меня напрягал взгляд Ивана. Он смотрел на меня с прищуром, как будто был уверен, что я сама буду просить его закинуться таблеткой «радости». Только с чего бы у него могло сложиться такое мнение?

— Посмотрим. Вдруг передумаешь, — он неприятно оскалился, и я незаметно для остальных пнула подругу.

— Ладно, пора закругляться, — оживилась Ленка. Она убрала смартфон в сумочку и поднялась со стула. — У нас еще шоппинг в планах. Мы поехали. А вам спасибо, что мой телефон не «сделал ноги» из клуба.

— Я бережно хранил его в своем кармане, — чмокнул ее в щечку Тоник. — Света, я буду ждать тебя.

Меня он тоже поцеловал, только более чувственно и задержав на моей щеке губы как можно дольше.

Мы с Леной вышли из клуба молча. Также молча сели в машину. И только после того, как я выехала с парковки, она заинтересованно посмотрела на меня.

— Ты, правда, передумала? Это что, из-за этого рыжего?

Врать лучшей подруге я не видела смысла, тем более, во мне все кипело и бурлило. А Лена упоминанием о Глебе как будто со всего этого варева сняла крышечку.

— Да, — рявкнула я и вцепилась в руль до побеления пальцев. — Он так выбесил меня, что я приеду. Ему на зло приеду! Он решил, что имеет право мне что-то указывать! — я нервно посигналила машине, которая ползла перед нами как улитка. — Мне этих «не делай то, не делай се» от Владимира хватало. Он мне хотя бы опекун, а этот куда лезет? Он мне кто? Да пошли они все! Надоели! А Глеб свое «чтобы я не видел тебя здесь» пусть в задницу себе засунет!

— Он так и сказал?

— Представь себе! — продолжала кипеть я.

— Погоди, Свет. А это значит, что ваш договор... в силе или нет? Я что-то не пойму.

— Я сама не пойму, — обреченно заскулила я. Этот рыжий нахал вел себя как животное и целовал меня так же, но от этого проблема с опекунством-то никуда не ушла. — Вроде в силе… я не знаю, Лен. Глеб мне ничего не сказал. Он только и умеет, — скрипнула зубами я, заводясь опять с пол-оборота , — что выбешивать и языком чесать!

Глава 13 Света

Мне было не по себе до дрожи в руках. Губы пересохли, а во рту образовалась вязкая слюна. Я хотела запить минералкой, но боялась взять бутылочку в руку и пролить на себя воду.

В отражении я с ужасом ловила каждое движение мужчин. Со страхом следила за всеми, кто вставал или отодвигал свой стул.

Моя прежняя жизнь была как ровная дорога: никаких ухабов, никаких ям и я просто шла по ней прямо, все время прямо. Мое первое появление в клубе стало ступенькой в жизнь, а появление в стрип-клубе так вообще стремительно мчащимся эскалатором! Причем вниз, в тартарары.

Я украдкой взглянула на сцену. Возле шеста крутились все те же стриптизерши, но уже в блестящих трусиках и бюстгальтерах. Находиться с ними в одном помещении было некомфортно. Я чувствовала себя не в своей тарелке.

Девушки продолжили танцевать и под выкрики своего благодарного зрителя сняли лифчики. Когда я увидела их грудь, меня как будто кипятком окатило. Да, я частенько видела обнаженных натурщиц, сама с них много раз рисовала. Но все же это разительно отличалось.

И вообще, слишком много женских «прелестей» мне довелось повидать сегодня.

Но не все в этот момент были заинтересованы танцовщицами. В центре внимания была еще одна девушка — в кожаном коротком сарафане, который при одном неловком движении мог явить миру ареолы сосков.

Зачем, зачем я послушала Лену?

Все! Больше никаких покупок в состоянии аффекта! Только на трезвую голову, без психов и злости! И никаких советов подруги! На фиг! На-а фиг, на-а фиг! Мне полученных эмоций до конца жизни хватит!

Кому ты сделала лучше, Света?

Я заметила в отражении, как парень с одного из ближайших столиков взял в руку бутылку алкоголя и направился с ней в мою сторону. Предчувствуя беду, я закрыла глаза. Может притвориться немой?

И мертвой заодно! Чтобы уж наверняка!

— Скажи мне, что не Глеб привел тебя сюда, — услышала я за спиной голос, который отдаленно мне кого-то напоминал.

К моменту, когда я открыла глаза, его обладатель присел за соседний стул.

— Макс, плесни джин.

— Вла-ад? — от удивления я широко распахнула глаза. От паренька, который шел ко мне, след пропал.

— Добрый вечер, Светлана, — он покосился на мою минералку. — Может, вина?

— Нет, я редко пью. А что… — я замялась, выбирая между «вы» и «ты». В итоге решила, что с меня хватит всех этих формальностей. — Что ты делаешь здесь?

Глупо было спрашивать у мужчины, почему он зависает в стрип-клубе, но я вообще не думала о том, что несу. Вопрос вырвался сам собой.

— Нужно было решить кое-какие дела.

«Запись с камеры?» — неуверенно предположила я про себя. Что же такое ужасное могло на нее попасть, что Псих лично приехал сюда?

— Знаешь, я так не люблю, когда всякие выскочки пытаются меня шантажировать, — он произнес совершенно спокойно и пригубил джин. — Я бы их в порошок стирал, только некоторые настолько глупы, что не понимают, кто они и кто я.

Удивил ли меня его тон? Ничуть. Я знала, что Влад очень жестокий человек. О его хладнокровности было много слухов. Но странно было видеть его уставшим и вымотанным.

— Не ожидал увидеть тебя в этом заведении, — он задумчиво повертел стакан в руках.

— Мне и самой. Очень неприятно быть рядом с ними, — взглядом я указала на сцену в надежде, что Псих меня поймет. — Я не понимаю, как можно докатиться до этого?

Влад развернулся на стуле и посмотрел на девушку в костюме горничной, она пластично двигалась на сцене.

— Не все идут сюда, потому что мечтают крутить жопой у шеста, Светлана. Кому-то приходится это делать.

— Никогда в это не поверю. Вокруг столько работы… даже без образования можно найти.

— А зря. Я лично знаю девушку, которой пришлось выступать, чтобы отработать долги непутевого брата. А у нее красный диплом и золотая медаль. Ну-у, да ладно. Это я так, — он с шумом поставил стакан. — Что ты забыла здесь? Ты пришла не одна?

К черту светскую беседу! Это мой шанс!

— Влад, а ты можешь помочь мне выбраться отсюда? — я умоляюще посмотрела на него и перевела взгляд на зеркало, в котором было еще больше глаз, прикованных к моей персоне.

Псих тяжело выдохнул, пригубил джин и посмотрел на меня.

— Все-таки Глеб...

— Да. Да! — как болванчик раскивалась я. — Мало того, что притащил меня сюда, так еще и оставил одну.

— Я думаю, у него были на то свои причины, Светлана.

— Какие, например? — начала терять самообладание я. И почему я решила, что этот мужчина поможет мне? Владу на всех было плевать.

— Думаю, тебе виднее.

— А ты? Ты бы тоже так поступил? Оставил бы девушку одну вот здесь?

— Наверное, нет, — задумчиво произнес он.

— Тогда кто из вас еще бо́льший псих? — озвучила я свою мысль вслух, на что Влад рассмеялся.

Глава 14 Глеб

Дорога была как трасса с препятствиями. Я мчал, не глядя на красный, на постоянное и раздражающее бибикание машин. Подрезал, обгонял, сигналил каждому медлительному авто на нашем пути, лишь бы как можно скорее доставить малышку в клинику.

Эта дрянь, которой опоил ее сукин сын, была очень сильной. Прошло около двадцати минут, а Свету не отпускало. Ей мерещились огоньки, голоса. Она постоянно спрашивала, слышу ли я их.

Я точно помнил из досье, что с приступами Светы все может закончиться очень плачевно: сначала эпилепсия, а потом... худшее, что только могло случиться.

Если до этого рядом с ней я думал лишь членом и только членом, то теперь я очень волновался за нее. Эта малышка была как ребенок, который начал познавать мир, оставшись без своего опекуна.

И о чем я только думал? Безмозглый баран!

— Свет, не молчи!

— Что? — отмерла она и перевела от окна расфокусированный взгляд на меня. — А-а, ты тоже здесь, Глеб… А давно?

— Да твою ж мать!

Если бы время было на нашей стороне, я бы сломал Ване хребет. Но я оставил его в живых, только потому что не мог медлить. Я оставил эту тварь на потом.

Я так и знал, что Свету нельзя туда отпускать! Да как я мог это сделать после того, как она вырядилась как хрен знает кто?

КОМУ, ЧТО, ЗАЧЕМ Света хотела этим доказать? Ее внезапный протест и «делаю, что хочу» сильно разозлили меня!

Света думала, что устраивает бунт, а по факту повела себя как пятилетняя несмышленая девочка. И ее детская выходка вывела меня из себя.

Наверное, я неправильно поступил, когда привел малышку в стрип-клуб и оставил одну, но я пытался достучаться до нее!

Да, я многое не учел, особенно ее детский возраст. Да, я перегнул палку, ведь я эту нежную девочку выдернул практически из розового облачка и бросил в адское пекло с озабоченными чертями. Да, я жестил, зная, что она будет трястись от страха.

Но в тот момент я был уверен, что малышке этот урок будет во благо. Один хрен, ни один мудень и пальцем бы ее не тронул, в зале сидели мои ребята и сразу пресекали все поползновения в ее сторону.

Мне было важно дать олененку понять, что для всех этих озабоченных ублюдков, которые ходят по клубам, она — всего лишь развлечение на одну ночь. Красотка, которую грязно поимели, чтобы потом хвастаться перед друзьями. Вот и все. Неужели я мог позволить случиться такому?

Да, у нас с ней был всего-то устный договор. Некий, блять, бартер. Обмен свободы на девственность. Но я все-таки думал о том, что будет с малышкой после того, как все закончится. И такой расклад меня не устраивал.

А что тут говорить? Я не вынес, когда увидел Свету в обществе Тони, а тут полный клуб пьяных обдолбанных у*бков! Я, может, алкаш, бабник и раньше не отказывал себе в коксе для поднятия настроения, но башка-то у меня все еще соображала! А касательно жизни малышки мои мозги шевелились просто прекрасно!

Как я мог отпустить Свету в свободное плавание, во взрослую жизнь, когда она на все сто процентов состояла из наивности и доверчивости?

Но она, кажется, так и не поняла, зачем я обошелся с ней по ее меркам настолько жестоко... Глупый наивный упрямый ОЛЕНЬ! На кой ху* она в «Рай» опять поперлась?

А результат? Чего я добился этим?

В какой момент все пошло не по плану? Когда Влад вдруг приехал лично «поговорить» с Киряевым? Ведь знал же, что он захочет свести с ним старые счеты, а тут такой охеренный повод! Я знал это и не подстраховался! Надо было сразу ввести его в курс дела!

Когда я вернулся в зал и не обнаружил малышку, сразу почувствовал неладное и понял, что Свету в стрип-клубе искать бесполезно. А потом увидел Влада. Видать, он решил сделать передышку и дать Игорьку пять минут на восстановление.

Я мог лишь догадываться, что Псих сделал с наглым рылом Киряева, я решил не мешать их уединению и ушел подчищать абсолютно все записи с камер.

— Присоединяйся, —кивнул Влад в сторону соседнего стула, на котором еще недавно сидела Света.

Я зло выдохнул и подсел к нему.

«Да и хрен с тобой, делай, что хочешь, — повторял я про себя. — Дура, блин!»

Я хотел остаться в «Казанова». Мне и самому не терпелось проехаться по роже владельца стрипухи. Собственно, для это я и приехал туда.

На камеры с заднего двора попало то, что никто не должен был видеть, и этот мудак Киряев решил шантажировать нас. Нас с Владом! Это же надо было додуматься!

Я знал, что Игорек без мозгов, но, чтобы так рьяно рыть себе могилу… Даже для него это было перебором!

Я хотел устроить показательную порку для тех, кто забыл, с кем имеет дело, но Антон... и малышка в этом платье... рядом с ним... такая сексуальная и доверчивая... Как не пытался, все не мог выкинуть из головы эти мысли.

Сидя с Психом за барной стойкой, я думал не о деле, которое привело нас сюда и не о последствиях. Я думал только о Свете. Нервно тарабанил пальцами по столу и твердил себе, что я мудень!

Я и был муднем! Мне давно уже надо было шевелить булками и решать ее проблемы, а иначе, на кой ху* я вызвался? Спаситель, блять! А что я для нее сделал? Дал пинка Вовчику? О*уенное достижение! Где меня носило, блять, все это время?

— Если Антон ее пальцем тронет, я испепелю его сраный клуб и его самого не пожалею. И братца его заодно. Давно хотел набить ему рожу. Так что, босс, имей ввиду. Скоро некому будет платить нам «откат». По этому адресу клуба больше не будет.

— Тогда что ты сидишь? — пригубил джин Влад. — Иди за ней.

— А Киряев? Времени прошло много. Кто знает, кому он успел растрепать.

— Сейчас парни приведут его в чувства, — Влад посмотрел на сбитые в кровь костяшки на своей правой руке, — и я им займусь. А то как-то рано он отъехал, слабак… — он перевел взгляд на меня. — Иди, Рыжий. Свете сейчас ты нужнее... Она сгоряча наделает глупостей. Зря ты так…

— Да я уже и сам понял.

Глава 15 Глеб

— Свет, ты опять молчишь.

— Я задумалась, — рассмеялась она.

Я решил, что малышка приходит в себя, но я ошибся. Увидел, как она ловит кого-то, накрывает ладонью, но там никого не было.

— Куда подевался? — она суматошно осмотрелась, и ее взгляд завис на стекле.

— Что ты делаешь?

— Он улетел! Надо поймать его! — она жала на кнопку, чтобы опустить стекло.

От греха подальше я тут же заблокировал его.

Со свистом шин я развернул тачку, переехав двойную сплошную — так до клиники было быстрее всего. Я знал, что здесь куча камер, но мне было плевать. У меня была на это веская причина! И пусть хоть одна сука заикнется по поду лишения водительских прав… Без разговоров права в задницу затолкаю!

Уже подъезжая, я набрал номер клиники. Тот самый абонент «Семь-один». Я остановил машину у самого входа, перегородив всем путь. Ничто и никто не заботило меня в этот момент. Только она. А она... больше не отвечала мне. А дальше... ее увезли...

Врач выглядел озадачено, когда пытался разъяснить мне анализ крови малышки. Я не медик и уж тем более не химик, но даже я понял, что в той наркоте, которой Ваня опоил Свету, было очень много «радужного» дерьма.

Мы с Владом не связывались с наркотиками. Но, если настолько убойный состав просочился в массы, нужно было выяснить, какой отбитый на голову индивид это допустил и взять этот процесс на контроль, засунув все свои принципы в жо!

Я маячил перед дверями, расхаживал из одного конца коридора в другой, считая секунды, минуты, шаги… Я маялся и места себе не находил, пока Свете промывали желудок. Постоянно подходил к медсестре, чтобы спросить, нет ли новостей.

Я хотел быть рядом со Светой! Я ни хрена не понимал в медицине, но я обязан был находиться рядом с ней и видеть все своими глазами. И когда мои нервы сдали, и я достал пушку, меня пустили к ней.

Бледная. Истощенная. Без сознания…

Глядя на Свету и ее состояние, я дал себе обещание, что вздерну Ваню. Подвешу за член! Я знал, что Тони не имел к этому отношения. В отличии от своего долбо-дятла-братца, у Антона была голова, а в ней — мозг.

Спрашивать у него про наркоту тоже не было никакого смысла, Антон всегда держался от этого в стороне, его интересовал бизнес, прибыль и у него был именно деловой подход.

Много раз я был свидетелем их семейных разборок, но вышвырнуть Ваню вон Тони не мог, считал, что несет ответственность за него. Да и без Тоника Ваня с овсянкой вместо извилин в черепушке давно бы пропал.

— Свет…

— Мы только начали, — отодвинул меня врач.

Я не находил себе места, пока медсестры искали тонкие венки на ее хрупких руках. Я не мог просто стоять и смотреть, как ей устанавливают катетер. Мне хотелось помочь, исправить все… Но я стоял в стороне и не мешался. Это лучшее, что я мог сейчас сделать.

А когда в капельницу подкручивали очередной баллон с жидкостью, я злился... Так злился, что сделал звонок и отправил одного из своих ребят намять Ване бока. Пусть для урода это будет разминкой перед тем, как его рожа отведает моего кулака.

Малышка не приходила в себя, ее щечки покинул румянец, она казалось мне белой как потолок в клинике.

Пульс Светы был ровным. Я стоял возле нее, а врач говорил о стабильности состояния, нормальном давлении, объяснял, какой именно раствор вливали в нее и зачем это все.

Я слушал его, а перед глазами, согнувшись, стоял плюющийся кровью Иван, и я заносил кулак, чтобы нанести ему очередной удар. Скоро… уже скоро я доберусь до этой твари. А пока пусть с ним как следует развлечется Борзый — один с моих любимчиков среди охраны.

«Ты нежилец, Ваня…»

Когда врач покинул палату, я, наконец, смог выдохнуть и расслабиться. Самое страшное, что могло случиться, не произошло. А все мои опасения развеялись.

Блять! Как же я за нее перепугался! Да я пересрал, че уж там!

— Глеб, — позвала меня медсестра. Мы с ней были знакомы. Именно она очень долгое время ухаживала за Святом, пока он находился в этой клинике. — Идите в комнату отдыха. Вам нужно поспать. Ей уже лучше. Выспится, пока капельница делает свое дело, и все у нее будет отлично.

Я поблагодарил ее, но решил остаться в палате со Светой. А медсестричка уже через минуту принесла мне плед, подушку и положила все это на диванчик, стоявший в углу.

Я долго ворочался, мыслей и самобичевания было предостаточно. Не заметил, как задремал. Проснулся с первыми лучами солнца. В палате вновь был дежурный врач.

— Все показания в норме, — сказал он шепотом, чтобы не мешать Свете спать. — Но первые сутки ее будет клонить в сон.

— Понял.

Малышка мирно спала, ее веки лишь иногда подрагивали. Я смотрел на спящую красавицу и понимал, насколько же она беззащитная и уязвимая.

И как теперь оставлять ее без присмотра?

Стараясь не разбудить ее, как можно тише я вышел из палаты. Пока шел по коридору к автомату с кофе, писал Владу, что я в больнице и приеду, если будет что-то очень срочное.

Я выпил тройной эспрессо одним большим глотком, едва не обжег рот и глотку. Но это было к лучшему — сразу взбодрился. После трех недель активного «впахивания» я так и не отоспался.

Я умылся прохладной водой в уборной. Сразу после этого взял себе двойной капучино, и направился в курилку. Ночка выдалась сложной…

Малышка не спала к моему возвращению. Она сидела и смотрела на капельницу, не понимая, что происходит. Ее лицо было бледным и перепуганным.

— Глеб… — Света чуть не расплакалась, когда увидела меня. — У меня что, был приступ? — закрыв лицо ладонями, она все-таки разревелась.

— Эй… тш-ш-ш… Все хорошо, — я подошел и обнял ее: такую хрупкую испуганную и ранимую. — Все хорошо, Свет. Никакого приступа не было. Тебя опоили.

— Чем? — ее и без того большие глаза округлились до размера блюдец.

Глава 16 Глеб

— Прости.

— Не понял. За что?

— За белочку. Глупо было. Я не хотела. Просто столько всего произошло и я... я не знаю, на кого злиться и кого винить в этом.

— Да ладно тебе, проехали. Так мило меня еще не называли, — я подмигнул малышке и улыбнулся, чтобы она поняла, что все в порядке.

Меня ее ворчание не задело, это же так, детский лепет. Я же видел, что с ней происходило. Напротив, у меня даже была мысль разозлить ее, чтобы она все накопившееся выплеснула. Но не стал, Света все еще выглядела очень слабой. Хватит с нее, я и так перестарался, блять.

Мы выехали с парковки и отправились в ближайшую авто-забегаловку. Пока стояли в очереди, я подпевал радио, а малышка старалась натянуть на ножки сорочку. Вид ее голых колен меня заставлял нервничать, слишком они были притягательные. Так и хотелось положить руку и погладить их.

Я потянулся к сигаретам, но уронил зажигалку. Ну и правильно! А то, что это я тут, прямо при ней курить собрался?

— Чего я там не видел? — эта была мысль вслух, не более. Озвученная просто для того, чтобы Света успокоилась и оставила сорочку в покое.

Но ее руки застыли, а глаза стали более выразительными. Она медленно повернула в мою сторону голову.

— Та-ак. Стоп.

Я поднял кверху обе ладони, чтобы она видела, что я сдаюсь. Я безоружен! Я не маньяк! И у меня нет бинокля. Я ни за кем не подглядываю.

— Не делай из меня озабоченного. Я знаю, что ты там у себя нарисовала со своей неугомонной фантазией. Никуда я не заглядывал. Просто в отличие от тебя, я не девственник и прекрасно знаю, как и что у женщин устроено.

От комментариев олененок воздержалась, но ее вновь залило пунцовой краской. Я еле заставил себя закрыть рот и не подшутить над тем, что ей очень идет красный.

— Так. Что ты будешь? Чай, кофе, наггетсы, бургер?

— Бургер? Мы будем есть бургеры?

— Тут особо не разгуляешься, меню скудное, — я ни хрена не понял ее интонацию. — Или что, Ваше Высочество брезгует? Вам яйца пашот и конкассе из помидоров подать надо?

— Не салат и не морковные палочки? — произнесла малышка мечтательно, окончательно сбивая меня с толку. Я вообще не понял, что происходит. — Бургер! Да! Я хочу бургер, Глеб. Очень хочу! Вкус-сный! С кетчупом и чтобы там была огромная котлета и с-с-сыр! И много зелени! И да, помидор, отрезанный вот таким толстым кружком!

Даже у меня слюни появились от того, как аппетитно она все это расписывала. Хотя я фаст-фуд терпеть не мог. Но других заведений с едой рядом не было. А ближайший находился черт-те где.

— И картошку фри, — с придыханием добавила Света и шумно сглотнула. — Но только бургер без лука. Пожалуйста…

Оплатив заказ и вручив малышке все, о чем она меня попросила, я припарковал тачку. А потом я смотрел на нее как на инопланетянку. Еще никто с таким удовольствием не ел бургер и картошку. Не было таких случаев на моей памяти.

— Олененок... Ты это, жуй хотя бы. А то, мне кажется, что ты тупо проглатываешь.

— Угу, — она активно зашевелила челюстью и, прежде чем откусить опять, поцеловала меня в щеку, а ее сорочка задралась.

— Это что сейчас было? — кожу приятно обожгло от ее поцелуя.

— Спасибо. А что, не похоже?

Она опять смачно приложилась к бургеру и опустила веки, расплываясь в довольной улыбке.

— Как же вкусно, Господи!

Я напомнил себе, что малышка немного того... ку-ку... со своими психическими проблемами, приступами и «приветом». Потом решил, что это отходняк от наркотиков, но врач-то меня заверил, что все из ее организма вывели… В общем, наверное, она просто была очень голодная.

— Я в последний раз ела их в детстве. Еще с мамой и папой, — она откинулась на сидение и пригубила свой кофе. — Кажется, мне было девять. Может, чуть меньше.

— А потом что случилось?

— А потом случился Владимир... Он зациклен на правильном питании, на здоровье, на учебе и образовании. Весь такой правильный...

— Как так получилось, что он стал твоим опекуном, малышка? Почему именно он? Неужели больше некому было?

— Я сама его выбрала, — Света посмотрела на меня, и в ее взгляде читалось болезненное сожаление. — Он был другом моих родителей, часто бывал у нас дома. Я его хорошо знала... Когда приехали незнакомые люди, усадили меня на диван и сказали, что моих родителей больше нет...

— Свет, если ты не хочешь рассказывать, не надо. Я же понимаю, что это сложно.

— Сложно... — повторила она. — Сейчас уже нет. А тогда было сложно поверить. Моя беззаботная жизнь оборвалась в тот момент, когда они позвонили в дверь. Я была разбита и уничтожена. И мое детство тоже. А потом вслед за ними вошел Владимир. Единственный, кто был мне знаком. Единственный, кто из них обнимал меня и успокаивал как родную дочку... А потом мы с ним несколько раз ездили куда-то, я беседовала с психологами, еще с кем-то. А дальше была женщина в сером костюме. И она спрашивала, хочу ли я остаться с ним. Я отчетливо помню ее и этот момент. Она говорила, что у меня есть выбор: я могу жить с Владимиром, и он будет заботиться обо мне как отец. Или же меня отправят в дом, где много таких же детишек...

— А ты давно поняла, что у него на тебя планы? — я посмотрел на нее внимательно. Неужели ее опекун был таким извращенцем? — То есть, он растил себе жену с десяти лет? Я же правильно все понимаю?

— Фактически... да. Только я не знаю, когда у него стали появляться такие мысли.

— Свет, ты же понимаешь, что он больной на голову урод?

— Мои родители доверяли ему, Глеб. Я доверяла... А в какой момент произошли эти перемены, я не знаю. Я взрослела и начинала смотреть на него по-другому — более трезво, осознанно, что ли... Владимир часто был в разъездах, а у меня были няни. Но он все контролировал: что я ем, куда я хожу, как одеваюсь, как разговариваю, есть ли у меня мальчик, есть ли у меня парень — это уже когда я была постарше. У меня не было жизни, Глеб. Были контроль, запреты и учеба, много учебы и бесконечные секции. А у него были деньги моих родителей. Все его фирмы на мое имя, но я же... псих... а значит, я числюсь там только по документам. Все сделки, контракты — все от моего имени. Но я не имею к ним никакого отношения и уж тем более никакого «выхлопа».

Она смолкла и отвернулась. Я видел, как малышка смахивает слезы и впервые захотел ей помочь безвозмездно. Теперь передо мной сидел живой человек со своими эмоциями и грузом, а не сухое досье, в котором я читал ее историю. Все то же самое, только пронизанное болью утраты и разочарованием.