Я тебя у него заберу

Пролог

Станиславская Альбина (Аля)

За окном снова валит красивый пушистый снег...

Я завороженно смотрю на эти сверкающие льдинки, и на секунду мне кажется, что я не здесь и не сейчас... Что это не я стою в просторной двушке на окраине Москвы и чувствую у себя на шее удавку. Не я пытаюсь скрыть синяки на запястьях. Не я дышу через раз, когда муж садится за стол позади меня.

Это всё не я… Та. Другая.

– Что там за колледж у тебя? Шарашкина контора?!

Ставлю Вадиму тарелку с сырниками и выжидательно молчу, пока мне не разрешат открыть рот. Только со взмахом его тяжёлой руки и начинаю диалог. Только так, потому что иначе он вновь сорвётся на меня из-за того, что он не договорил, а я посмела перебить.

– Это не шарашкина контора. Приличное заведение. Даже не колледж. Университет. И я хочу там работать...

– Сейчас даже не сентябрь. Вот чё ты там забыла? По студентикам бегать собралась?! – возмущается он, поднимая на меня свой разъярённый взгляд.

Как же меня достала его необоснованная ревность. Как я хочу уйти отсюда. Просто в неизвестность. Исчезнуть. Раствориться. Навсегда...

И больше никогда-никогда его не видеть.

– Я просто хочу работать. Литература – моё призвание. Ты ведь знаешь, как мне это важно…

– Ну ладно, конечно... Так я и думал... – язвительно отвечает он, чавкая на всю кухню.

Молчу, проглатывая ком. Его издевательства порядком надоели, а выбора никакого нет. Только слушать и помалкивать. Пытаясь вывернуть всё в выгодное для себя русло.

– Так ты бы смог быть дома в выходные... А не подрабатывать в такси... – это единственный аргумент. Потому что больше у меня нет... Он не слушает.

– Это, конечно, здравая идея. Тем более, мама просила помочь деньгами... У неё снова что-то там с пенсией, я не понял... А она ремонт затеяла... – задумчиво добавляет он, ковыряя вилкой сырник со скрипящим звуком. Словно по нервам меня бьёт. Снова и снова.

– Ну вот видишь...

– Не знаю... Насчёт этого места. Пошла бы лучше секретарём куда-то. Хотя нет. Забудь. Носить какому-то упырю кофе. Нет. Ладно, Аля. Можешь идти в свою богадельню! – отпускает он меня с кичливым видом, а я тут же начинаю дрожать.

Эта новость не просто бодрит, она превозносит.

– Правда? – улыбаюсь я, стискивая кулаки от напряжения. Это буквально моя мечта.

Он не отпускает меня работать уже девять лет. Не позволяет никуда ходить. Красиво одеваться... Я уже привыкла быть для него чем-то сродни непослушной куклы для битья. Просто потому что я не могу от него уйти…

Ведь у меня вообще ничего нет, даже работы. Я допустила ту же ошибку, что допускает множество женщин, когда встречают, как им кажется, приличного и надёжного мужчину – растворяются в нём и в быту. Забывая про себя и свою собственную жизнь. Про то, что у них есть мозги и нужно порой ими пользоваться. Время от времени.

– Правда-правда. Но веди себя соответствующе. Чтобы мне не пришлось за тебя краснеть! – дробит Вадим, а у меня уже сердце в груди трепыхается.

Как же хочется скорее туда пойти. Сообщить Антонине Григорьевне, что я согласна…

Это подруга моей тёти. Она и попросила за меня. Им как раз нужен преподаватель литературы. Я не спрашивала, почему в середине года, ведь мне это совсем не важно. Важно, что я обожаю литературу, книги, искусство. И это работа мечты... Ведь там ещё и платят неплохо. Это хорошее место. Престижное. И я наконец перестану быть зависимой от человека, которого совсем не люблю...

Закрывая за Вадимом дверь, я быстро привожу кухню в порядок, чтобы заняться собой и произвести приятное впечатление на ректора и отдел кадров.

Да, мне страшно.

Мне двадцать восемь лет, а я ни дня в своей жизни не проработала.

Живём мы небогато, но нормально.

Вадим работает юристом в одной из компаний города. И буквально сразу, как я закончила университет, где мы как раз и познакомились, он запер меня в квартире и не хочет даже слышать о том, чтобы я тоже как-то самореализовывалась.

Сначала я просто не могла найти работу. Все места, куда я звонила волшебным образом оказывались уже заняты. А потом...

Он начал искать отговорки вроде тех, что нам и так хватает. Куда я пошла в этом коротком платье. Что я буду там делать... Ублажать кого-то... Всё сводилось к агрессии и ревности. Особенно, если он выпивал... И сейчас ситуация не лучше.

Приходится надевать трикотажное платье с длинным рукавом и пиджак, чтобы никто не заметил синяков на моих запястьях...

Я хочу уйти... Но мне некуда.

У меня есть тётя, но у неё там и так семеро по лавкам. Я давно уже осталась сиротой. И дело в том, что Вадим с самого начала казался мне заботливым и хорошим парнем. Мы встретились на втором курсе...

Я наивно полагала, что это любовь, но, как оказалось...

Меня просто раздолбало о рифы суровой реальности...

Принц оказался драконом, а принцесса по сей день не знает, куда ей деться в этом огромном и злом городе.

Глава 1.

Андронов Богдан

– Андронов! – ревёт преподша по философии. – Ещё слово!

– Да для Вас хоть десять, Валентина Романовна!

– Вон! Пошёл вон! Если думаешь, что твой отец снова спасёт ситуацию, то вынуждена предупредить, он сообщил, чтобы выгоняли тебя тогда, когда ты переходишь за рамки дозволенного! – вопит она до посинения. Вот ведь занудная бабища.

– А чё я сделал? – вскидываю брови вверх, сидя «на галёрке», и сканирую одногруппников любопытным взглядом. Да, я пришёл сюда с голым торсом. И чё теперь? Девчонки только рады, а жаба озлобилась, потому что у неё недотрах. Вот по-любому.

– Ты сам уйдёшь или мне охрану позвать?

Господи, как мне нравится её бесить. Моё, можно сказать, любимое занятие.

– Зовите.

– Тогда, Андронов... Я всем поставлю неуд из-за тебя!

Вот ведь сучка, а... Знает, чем крыть. Я, конечно, сволочь, но сволочь порядочная. Не допущу, чтобы другие попадали из-за меня.

– Э, стоп... Так дело не пойдёт, – ухмыляюсь я, поднимаясь с места. – Барышни... – кланяюсь толпе улыбающихся со слюней у рта девчонок. – Вынужден отлучиться.

Покидая кабинет, вижу, как жаба палит на меня своими голодными глазами. Тоже мне, моралистка хренова.

Вываливаюсь в коридор и думаю, что дерьмовая была идея спорить с Коляном и проигрывать ему в этом споре. Всего лишь одно неверное телодвижение, и я уже должен сидеть голым на паре у жабы. Теперь отец снова будет грузить меня своими нравоучениями. Хорошо хоть сейчас все на лекциях и тут пусто.

Однако заворачивая на лестничную площадку мой взгляд врезается в хрупкую до одури испуганную блондинку. Практически Белоснежку, блин. Замираю прямо перед ней. Она ошарашенно проходится зелёными глазами по моему голому по пояс телу и жмëтся от меня к стене, как от прокажённого.

– Бу! – делаю выпад в её сторону и громко гогочу, а она при этом вздрагивает на месте и удирает от меня со скоростью света, бросив скользь пренебрежительное:

– Дурак ненормальный!

Интересно, кто это вообще такая? Вижу её впервые. Невысокая. Одета как монашка, но, глаза, кажись, с космоса будет видно. Зелёные… Был ли у меня раньше кто-то с зелёными глазами? Не припомню… Довольно симпотная, если не считать этого до усрачки напуганного взгляда. Она типа сюда учиться пришла или трястись как дурочка?

Пока иду в сторону раздевалок, где оставил свои шмотки до позорного проигрыша, пытаюсь понять, почему вообще думаю о какой-то левой бабе, которую видел от силы несколько секунд? Странно? Не то слово.

– Ну вот он, красавчеггг! – друганы жмут руку, когда подхожу к ним, лениво потягиваясь. – Чё, выгнала?

– Естественно. Это ж Жаба Романовна... – продолжаю угорать над ней. По сути мне пофиг на диплом. Я, конечно, учусь, ведь отец так хочет. Но чтобы прям сильно париться из-за учёбы – нет. Это не про меня.

– Блин, ну, сорян, брат... Что поделаешь! – добавляет Ветошников, а я отмахиваюсь.

– Да похер как-то... – одеваюсь, поëжившись. – Чё-то зябко. Кто сегодня в «Калитку» идёт?

«Калитка» – название любимого клубешника, где мы всегда тусуемся. Не было ни одного праздника, который бы мы там не отметили. Обычно я в говно на таких тусах, а это чревато нежелательными связями. И даже несмотря на это, я продолжаю туда ходить, потому что заняться вечерами после тренировок нечем.

Девушки меня слабо интересуют, точнее, они интересуют лишь на короткие мгновения. Всё не то и всё не так, как говорится. И обычно я сматываю удочки ещё до того, как она откроет свой рот и начнёт рассказывать что-то о своей жутко интересной и насыщенной жизни.

– Я иду.

– Я тоже.

– И там это... Хмельницкая идёт...

– Твою мать... – выдыхаю я, напрягшись. Как раз об этом я и говорил. Одна из подобного рода "искусительниц" на один раз.

– Да хули ты от неё бегаешь? Выеби как следует, да и всё.

– Заебало меня в неё макать, ясно?

Парни ржут, а мне нихрена не смешно. Реально достала меня. Прилипала, сука.

– Кароч... Поручаю это тебе, Егора.

– Ты чё стебёшь меня? Я умываю руки.

– Ты же сам мне ныл, что трахнуть её хочешь. Вот'с проблем, мэн?

– У него тёлка появилась... Ханжа, я ебал.

– Да пошёл ты! – возникает Егорыч.

– Надеюсь, не та, что я щас видел на лестнице... Такая, блядь, зубрилка, просто жесть...

– Какая?

– Хз, блонда какая-то... Не знаю. Раньше не видел.

– Нет, это не моя. Моя здесь не учится, – перебивает Егор, а я закидываю на плечо рюкзак.

– Поехал я, короч, по делам. Вечером увидимся.

– Давай, Бодя.

– Сука, не зови меня так! – шлёпаю Ветошникова по лицу, и он тут же нападает на меня. Как два дебила гоняемся по раздевалке, пока я не вылетаю из неё, громко заржав, и не врезаюсь в спину нашей кураторше.

Глава 2.

Станиславская Альбина (Аля)

Как же они омерзительно себя ведут. Как какие-то дикари. Не помню, чтобы у меня были такие одногруппники. Наверное, всё дело в том, что здесь один блат. Слишком дорогостоящее обучение и минимум квотных мест. Набрали детей толстосумов и теперь преподаватели вынуждены терпеть эту вседозволенность и избалованность.

Не представляю, какую нужно иметь выдержку, чтобы ставить их на место...

Видимо, как у Анны... Она так здорово приструнила этого черноволосого хама. Он реально выглядит как сын какого-то бизнесмена и ведёт себя так же.

Но Аннушка – чистый ангел. Она так мне помогает. Я готова на неё молиться.

Около часа она проводит мне экскурсию по университету, хотя, уверена, у неё и самой дел полно.

– Анна Валерьевна, спасибо Вам огромное, что всё мне показываете. Я очень-очень благодарна, – тараторю, следуя за ней по длинному коридору. Она так быстро передвигается. И вообще...Кажется, что для неё здесь нет нерешаемых задач. Всё всем подскажет, везде скомандует, соориентирует. Я тоже мечтаю быть такой когда-нибудь. Хотя не с моим затюканным характером, наверное...

– Брось, Альбина, можно на «ты»? – спрашивает она меня, и я киваю.

– Конечно.

– Между нами, я очень рада, что ты сменила эту сучку Сергеевну.

На вид Ане лет тридцать. Но я пока не стану спрашивать. Это всё-таки личное.

– А я не в курсе... Кого я сменила, – с хмурым видом сообщаю я, а она наклоняется к моему уху.

– Ой, и не надо тебе. Там такая грымза. Брррр...

– Поняла, – хихикаю я, глядя на неё, и она заводит меня в кабинет. – Ну, вот... Это твой. Здесь всё есть. Интерактивная доска, проектор, книги. И вид из окна, кстати, приличный. Это Сергеевна всё выбила. А-то, между нами девочками, Машке достался вид на мусорку... А-а-а, ты же не знаешь, это наш филолог. – добавляет она, осматриваясь.

– Ммм... А когда мне можно приступить? С понедельника, я верно поняла?

– Да-да, всё верно. Главное, не бойся их. Если вдруг что, сразу зови меня. Эти оболтусы, которых ты здесь видела, самые наглые. С ними вообще осторожнее. Третий курс. Выросли, а здесь ничего так и не появилось, – показывает она на голову.

– А почему же их не отчислят? – спрашиваю, нахмурившись. Я, конечно, предполагаю ответ на этот вопрос, но когда она его озвучивает и вовсе теряю дар речи.

– Ну... Андронова точно никогда не отчислят, это такой, самый чёрненький. Его отец – наш ректор. Да и они не тупые, просто охреневшие... – говорит она шёпотом. – Плюс ещё футболисты… На них тут почти молятся. Ну, всё... Осваивайся. И выходи. Будем рады.

Господи, боже мой...Он вдобавок – сын ректора. Хотя чего я ждала?

По нему же сразу видно. Наглец, хулиган, бандит. Вот я попала. Надеюсь, у меня не часто с ним будут пары.

Она сказала – третий курс? Каков шанс, что он будет вообще посещать мои занятия?

Нет, вряд ли...Он, наверное, на юридическом или типа того. Зачем ему литература?

Даже если и зарубежная тоже...

– Ау, Альбина? Ты тут? – машет перед моим лицом Аня, и я растерянно мотаю головой, чтобы избавиться от мыслей о нём. Наверное, выгляжу как сумасшедшая. Блин.

– Я всё поняла, спасибо, – провожаю её взглядом и улыбаюсь, глядя в окно.

Новая жизнь. Хорошие люди. Общение.

Господи, я так этого жду! Скорее бы уже настал понедельник...

***

Только вот вечер снова бросает мне палки под колёса, потому что муж снова вернулся с работы злым и нервным, а потому возмущается. Всё ему не так.

На столе стоит гуляш с пюре и бутылка коньяка. Но он всё равно заявляет мне, что я никуда не пойду в понедельник. Что я обнаглела и не достойна считаться его супругой.

Как будто я не мечтаю о разводе...

– Вадим, ты же обещал. Я уже сходила, обо всём договорилась, отдала документы...

– Ну, как отдала, так и заберёшь. Срать я хотел на твоих малолеток, – с пренебрежением добавляет он, пока меня трясёт от злости и разочарования. Порой я тоже хочу сделать ему больно. Но боюсь.

– Вадим, я прошу тебя. Так нельзя. Я хочу работать!

– Аля! – повышает он голос и долбит кулаком по столу. – Я устал сегодня. Ещё и твой гундёж слушать! Я уже вижу, что ты плохо сделала подлив. А что будет дальше???

Смотрю на мужа и слёзы наворачиваются на глаза. Я окончила кулинарные курсы по его требованию. И я ненавижу готовить, но точно знаю, что у меня получается. А он специально ищет новые причины не отпускать меня в место, где будут хоть какие-то другие мужчины.

– Я буду всё успевать. У меня не много пар... – мямлю я себе под нос, не решаясь спорить с ним из-за еды.

– Не много... У тебя там что... Кто-то есть?

– Что? Ты серьёзно?

– Отвечай мне, Аля.

– Конечно нет. У меня там никого нет. Я просто хочу работать! – случайно срываюсь я на крик, а он хватает за волосы.

– Ещё раз повысишь на меня голос...

Глава 3.

Андронов Богдан

Не буду строить из себя тупого или слепого: кольцо на её пальце я заметил сразу. Но вот хреновые для неё новости. Срать я на это хотел. На болту вертел её муженька, если этот обруч создан не для того, чтобы отпугивать таких, как я, к примеру... И такое ведь в жизни встречается.

– Ты... Ты! – отпрыгивает она в сторону и вся покрывается иголками. – Ещё раз сделаешь так, и я пойду к ректору!

Упс, тут незадача, детка... Ректор – мой папаша... Но ей необязательно об этом знать.

– Ладно, поломалась и хватит. Пойдём со мной. Хоть шмоток нормальных тебе куплю! – хватаю преподшу за руку, а она стопорится, округляя свои зелёные, и начинает лютую истерику.

– Ты совсем уже обнаглел?! А-ну отпусти меня и не смей так себя вести, чёрт возьми!

– Воу. Полегче. Чё ты вредничаешь? М? Недотрога.

– Слушай ты. Я не шучу. Никогда больше меня не касайся. Ты – студент. Я – твой преподаватель. Я замужем. Я старше. И ты должен иметь хоть какое-то уважение...

– Вот тебя я бы поимел, – улыбаюсь и вдруг получаю мощную садкую оплеуху по роже. Писец, она мне втащила. Аж в глазах искрит. Я выпрямляюсь, а она чуть ли не с ног валится от испуга.

– Извини... Пожалуйста, извини.

– Да ладно, заслужил, – отвечаю я, улыбаясь. – Ты чё так разнервничалась? Рука не болит?

– Слушай, Богдан, да? Мне нужна эта работа, а сейчас я тороплюсь. Дай мне закрыть кабинет и не усугубляй, прошу тебя. Мне нужно идти, – оправдывается она тревожным тоном.

– А завтра ты сходишь со мной поужинать? – спрашиваю, не отрывая от неё своих глаз.

– Нет, – вздыхает она и выталкивает меня из кабинета, закрывая его.

– Ну и зря. Чё не так?

– Ты что... Не расслышал меня? – спрашивает она на изломе.

– Всё я расслышал. И?

– Что и, Богдан? Я замужем. На этом всё, – грубо цедит она и убегает, на ходу поправляя своё платье, а я снова смотрю ей вслед, как чёртов задрот. Фигура у неё реально зачётная.

– Я всё равно тебя у него заберу! – кричу вдогонку, но она не оборачивается.

Нихера... Так не выйдет... Значит, буду действовать красиво. Девки же любят, когда за ними ухаживают, да? Один только вопрос... Допустим, я её трахну... Что дальше? А, собственно, нахрена мне дальше?

Основная цель Богдана Андронова – залезть к новой училке в трусы.

О другом я и не думаю.

Да и она по-любому не устоит. Видит же... Поймёт, с кем имеет дело. Мне проще сдаться, чем воевать со мной. Хуже же будет...

План у меня прекрасный. После пар я преспокойно направляюсь к Михалычу и прошу у него ключ от её кабинета. Мне здесь всегда и всё дают. Во всех смыслах… Это моя территория...

Заказываю в цветочном пять тысяч бордовых роз и осыпаю ими её стол. Просто вываливаю скопом и мне даже нравится, как всё это выглядит. А самое прекрасное, что первая пара завтра как раз у неё. Утром принесу ей ромашковый чай, чтобы не нервничала...

Только выхожу из кабинета со счастливой рожей, как снова напарываюсь на Хмельницкую.

– Твою мать, Светка...

– Богдан, котик, – мурлычет она, охватывая меня за шею. – Куда пропал?

– Никуда, – закрываю дверь и сбрасываю с себя её цепкие грабли. – Чего тебе?

– Чё ты такой грубый? Я в гости тебя позвать хотела.

Смотрю на неё и думаю... Зачем надевать на себя такую юбку, из-под которой торчат твои трусы? Вот просто один вопрос... Нахуя?

– Не. Не поеду, некогда, – кидаю вскользь и слышу в спину её липкие возмущения, но мне насрать. Она настолько меня достала, что даже мысли о сомнительном минете не подогревают мой интерес.

Поэтому я отдаю Михалычу ключ и сажусь в свою тачку, но потом вдруг слышу, что мне наяривает мама.

– Да?

– Богдан, сегодня ужин в семь, не забыл?

– Забыл. Реально забыл! Ща буду!

– Давай, отец уже бесится.

– Всё, лечу, – кидаю напоследок и жму педаль газа в пол. Моя детка летит как на крыльях, но отец один хрен будет недоволен. Я же забыл про званый ужин. И мы уже три недели нормально не общались... Значит, нужно поторопиться.

Однако я нихрена не жалею о цветах, что оставил в кабинете Альбинки. Аля, блин... Ну и имя... Чё оно такое сиропное?

Мало того, что внешность её вставила... Так ещё и имя...

Просто перекатывается внутри как сливочное масло…

Добравшись до родительского особняка уже улавливаю отцовский недовольный взгляд. Знаю всё, что он обо мне думает. В основном это что-то не очень хорошее. Но я не то, чтобы алкоголик и тунеядец. Просто я не совсем то, чего он хотел, а это априори делает меня хуёвым сыном. И это я ещё не вываливал на него то, о чём в курсе. Просто храню шантаж на всякий случай, если вдруг понадобится. А случаи бывают, кстати, разными… Нужно быть предусмотрительным.

Мама у меня спокойная. В большинстве случаев, в наши с ним ссоры она не вмешивается. Вот и сейчас молчит, когда он отчитывает меня за то, что опоздал.

Глава 4.

Станиславская Альбина (Аля)

Господи, как хорошо, что когда Вадим возвращается, у него нет сил. Я совсем не хочу ни близости, ни разговоров. Молча кормлю его, мою посуду и глажу ему одежду на утро. А он уходит спать. Я просто не настроена ни на что... Я всё ещё не могу нарадоваться своей работе. Студентам... Атмосфере... И даже тот последний инцидент не способен омрачить этот прекрасный день...

Ранним утром я готовлю завтрак и снова встречаюсь с холодным оскалом Вадима.

– Что такое?

– Опять сделала омлет?

– Ну да... Ты не хочешь?

– Нет. Хочу кашу и яйца вкрутую.

– Хорошо. Какую ты хочешь кашу?

– Гречневую, овсяную. Любую.

– Ладно, я поняла, – быстро переделываю завтрак. До лекций должна успеть... Приходится укладывать волосы как попало. А именно идти с распущенными. Хотя я это себе мысленно запрещала. На перерыве сделаю шишку. Пока придётся так.

Вадим целует на прощание, а я осознаю, что не хочу даже этого мимолётного поцелуя в щёку... Будто я в западне...

Вчера, когда я ударила этого мальчишку, я до смерти испугалась, что он ударит меня в ответ.

Я знаю, что это ужасно, но я не имела право распускать руки. Он тоже не имел, но... Впредь мне стоит решать подобные конфликты словами. Потому что мужчины сильнее. И случиться может всякое. Остаться инвалидом мне совсем не хочется...

Уже на автобусной остановке я понимаю, что опаздываю. Автобус уходит под завязку забитый, и я осматриваюсь в поиске машин такси, но тщетно. Вбиваю в приложение адрес, и оно выдаёт информацию о том, что свободных водителей нет. Меня это сильно напрягает. Ведь я никак не ожидала, что попаду в такую ситуацию. Пока вдруг...

– Запрыгивай.

Стою и смотрю по сторонам в поисках поддержки. Передо мной стоит здоровенный дорогущий затонированный внедорожник, а над головой Богдана появляется фальшивый нимб. – Давай, я не кусаюсь.

Смотрю на часы в лёгком состоянии оцепенения.

– Если не сядешь – опоздаем...

Психую и всё-таки пытаюсь залезть в эту махину, уцепившись за ручку наверху. Кое-как добираюсь до сиденья, а он надо мной смеётся.

– Пристегнись, Белоснежка.

– Не называй меня так, пожалуйста.

Тяну ремень, но ни черта не получается. Я на нервах, а этот... Наглец смотрит на меня так, словно мысленно уже раздел и сделал что-то плохое...

Господи, почему я об этом подумала только сейчас?

Он ведь ничего мне не сделает?

Он тянется ко мне, а я вжимаюсь в кресло. От страха у меня сковывает живот и потеют ладони.

– Успокойся, – говорит он, аккуратно пристегнув меня. – Поехали.

Я молчу. По коже до сих пор дрожь. Не то, чтобы я сильно его боюсь, но всё-таки боюсь... Тут так странно и приятно пахнет… От этого запаха шевелятся даже уши.

Тайком рассматриваю его профиль. Сам он парень крупный. Ходит в чёрных рубашках и косухах, если не голый, конечно. Кожа достаточно смуглая. Черты лица как у фотомодели: острые скулы, гранённый подбородок, прямой нос, пухлые губы.

– Нравится то, что ты видишь? – спрашивает он, чем вводит меня в ступор. Господи, зачем я так пялилась?!

Отворачиваюсь к окну и разочарованно молчу, а он продолжает издеваться.

– Дай мне номерок, Аля. Я же вижу, что ты оцениваешь.

– Отстань от меня.

– Вот уж нет. Этого ты не дождёшься.

– Просто... Просто едем в универ, хорошо? – прошу у него, сосредоточившись на дороге, а он всё ухмыляется.

– Ты знаешь, что очень красивая. Выделяешься на фоне всех этих вульгарных выскочек.

От его слов у меня сердце в груди шалит. Что-то происходит. Что-то странное и физически ненормальное. Одно я знаю точно. Так быть не должно. Это неправильно.

– Богдан. Мне двадцать восемь лет. Я замужем. Мне не до всего этого. Я благодарна, что ты везёшь меня, правда, но... Это всё, понимаешь? – спрашиваю и указываю за угол здания. – Вот тут, пожалуйста, останови, я выйду, чтобы никто не видел.

Он неожиданно хватает меня за запястье, а я шиплю.

– Это чё такое?

– Ничего, – отвечаю я, одёргивая рукав дубленки и выпрыгиваю из салона его машины чуть ли не на ходу. Не хватало ещё что бы кто-нибудь увидел, с кем я приехала сюда. Бегу на пару в надежде, что он ничего не понял, отстанет и больше не будет донимать меня своими вопросами, а когда вхожу в кабинет охаю. Весь мой стол завален красными розами. Я такого даже в фильмах не видела. Это снова его шуточки? Девицы в аудитории перешёптываются, глядя на меня, а у меня горят щеки от стыда.

– Какой щедрый поклонник с хорошим вкусом, да, Альбина Анатольевна, – появляется сзади Андронов и демонстративно проходит мимо меня, сложив руки в карманы. – Спорю, Вы ему сразу понравились.

– Дурной тон, – бурчу я себе под нос, а он ухмыляется.

– Что Вы. Из благих побуждений. Исключительно, чтобы натянуть Вас.