Я твоя ведьма

1

- Козы твои, шалавы, опять сбежали, - осуждающе произнесла соседка. - Залезли к Ленке и весь огород ей вытоптали. Ты бы слышала, как она орала!

Марина, вздохнув, поставила на землю сумку с продуктами.

Нет, она не слышала, но могла себе представить. В станице Лазоревская местные за словом в карман не лезли, да и поговорить здесь любили.

Зинаида Михайловна, в народе баба Зина, не была исключением. Поймала ее возле калитки, благо их дома были по соседству, и принялась выкладывать последние новости. Марины – Мари, как ее звали в прежней, московской жизни, - не было весь день, так что новостей к этому время скопилось прилично.

- Ленку я угомонила и коз твоих забрала. Заперла их в сарае, - заявила соседка, у которой были ключи от ее калитки и дома на непредвиденные случаи.

- Спасибо вам, Зинаида Михайловна! – с чувством отозвалась Мари.

Собиралась было уйти, но, оказалось, новости на этом еще не закончились.

И Мари пришлось задержаться, хотя она порядком устала.

Пятничный день в ветеринарной клинике тянулся бесконечно. Она любила свою работу, но сегодня едва дождалась окончания смены. Затем был долгий путь домой в переполненном автобусе, в котором она в сотый, а то и в тысячный раз пожалела, что так и не удосужилась сдать на права.

Хотела еще в Москве, но ей всегда не хватало времени.

Сейчас его тоже не оказалось.

- К тебе приходил Стас Громов, - доложила ей баба Зина.

Стасик был сыном Хозяина – так звали в станице бывшего директора совхоза, который давно уже и вполне успешно переквалифицировался в фермера, приватизировав огромные земельные угодья.

- Все тебя выспрашивал, - добавила соседка со значением. - Хотел знать, на каком автобусе ты приедешь, но я ему так и не сказала.

- Спасибо! - отозвалась Мари.

Стасик давно не давал ей прохода. С самого первого дня как ее увидел, сразу же пошел в атаку, хотя она много раз давала ему понять, что между ними ничего не будет.

Он ее не интересовал.

- Сказал, что не смог дозвониться, - добавила соседка, взглянув на нее подозрительно.

- Я телефон дома забыла, - с легкостью соврала Мари. Звук она отключила еще утром. Тринадцать пропущенных звонков – Стасик шел на рекорд. - А что хотел-то?

- В кино тебя позвать, аж в райцентр, - доложила баба Зина. - Ты бы сходила, деточка! Ведь хороший же мужик, обстоятельный... Хозяйственный и при деньгах. И не особо пьющий, - добавила со значением. - Нынче, знаешь, какая это редкость?!

Мари покивала, потому что нынче это и правда было редкостью.

Особенно для станицы Лазоревской.

- Я подумаю, - отозвалась неопределенно.

Стасик Громов – рыжеволосый, веснушчатый сынок Хозяина ей нисколько не нравился. Можно, конечно, было разобраться с ним по-своему, но уж больно спокойно ей жилось вдали от всего, что она оставила в столице.

- А что тут думать?! – нахмурилась соседка. - Мужика надо ловить и женить, - заявила ей строго, – пока он не убёг!

Мари украдкой усмехнулась.

Собственный бабы Зинин мужик убёг еще в незапамятные времена с парикмахершей из райцентра, она знала эту историю.

Детей у соседки не было, вот та и относилась к ней как… к своей дочери. Присматривала, подкармливала и делилась житейской мудростью.

- Еще к Любке из десятого дома сын вернулся, - продолжила она выкладывать станичные новости. - Несколько лет по заграницам мотался, а потом в Ростове устроился. Бизнес свой завел, - произнесла уважительно. - Завод что ли или же что-то строит. Вроде как даже миллиардер он… Любка мне рассказывала, но я запамятовала. А еще он книги пишет…

- Книги? – заинтересовалась Мари. Писатели-миллиардеры в ее жизни не встречались, особенно со строительными заводами.

- Книги о том, как зарабатывать деньги, - добавила баба Зина со значением. – Мне Любка все хвасталась…

Новость отняла еще пять минут Марининого времени. Оказалось, блудный сын почтальонши приехал в станицу на пару недель чтобы навестить мать. Ну еще и закончить очередную книгу о том, как зарабатывать деньги, заработав на этом еще больше денег.

Правда, баба Зина такой литературы не понимала. Бывший агроном на пенсии, она любила книги про ведьм и демонов, не подозревая, что у нее под боком живет своя собственная.

На новость о залетном миллиардере Мари снова покивала, после чего заявила, что ей пора идти. Нужно ужин приготовить, да и Везель с утра не кормлен.

При упоминании о черном коте на морщинистое лицо бабы Зинино набежала тень.

Вельзевула, сокращенного до Везеля, соседка побаивалась.

- Мариночка, я ведь тебе пирожков напекла! – спохватилась она. - У тебя, наверное, опять дома нечего есть? – На это Мари пожала плечами. По станичным понятиям у нее из еды и в самом деле ничего не было. - Все работаешь, работаешь, - запричитала соседка, - а о себе совсем не думаешь! Кто же тебя такую худую замуж-то возьмет? Хотя глазищща-то –во!.. И волосищща!.. А годы-то все идут и идут!

Замуж Мари не собиралась, но пирожков хотелось даже бывшей столичной ведьме, поэтому пришлось выслушивать причитания бабы Зины о том, что ей уже почти тридцать, а она до сих пор в девках.

Впрочем, однажды она уже сделала попытку устроить свою судьбу. Полюбила и вышла замуж за одного из Ордена, но ничего путного из этого не получилось.

О разводе Мари никогда не жалела, а вот то, что с ребенком не вышло…

Ребенка ей хотелось. Для себя – сама вырастит и воспитает.

Но из кандидатов на роль будущего отца на горизонте пока что маячил только прилипчивый Стасик Громов, хозяйский сынок, при мысли о котором по телу пробегала липкая, противная дрожь.

Не нравился он ей, и все тут! Аж до отвращения.

Наконец, поблагодарив заботливую соседку и получив от нее блюдо с пирожками, Мари закрыла за собой ярко-синюю скрипучую калитку и вошла в дом.

Ее бывший муж и столичная квартира, из-за которой они судились почти полгода – Мари еще до брака получила ее в наследство от бабушки, но Макс подделал бумаги и, заполучив права на половину собственности, - остались в Москве.

2

В первый свой выходной Мари занималась домашним хозяйством и держала глухую оборону от Стасика, не оставлявшего надежды зазвать ее на свидание. Стала даже подумывать, уж не приворожить ли его к продавщице из продуктового, которая давно по нему сохла.

Но затем решила, что разберутся и без нее.

Кое-как отвязалась. Правда, спокойного вечера не получилось – за ней приехали из станицы Красный Дол. Телилась корова, но процесс пошел не так, и нужно было посмотреть.

Вернулась Мари уже после рассвета.

Устала, но спать не пошла.

Вместо этого отправилась к реке, давно приглядев себе правильное место возле ленивого, изгибистого Маныча.

На большой поляне, на которую бросали длинные утренние тени деревья, она решила провести ритуал набора Силы, в которой так остро нуждалась.

Потому что день сегодня был особенным - Весеннее Солнцестояние, праздник Остара, когда природа замирает, найдя баланс между добром и злом, а затем в права вступает весна. Отворяется, пробуждается земля, появляются первые цветы и ростки на полях и новые соки у деревьев.

Вот и ей бы тоже… не помешало бы окончательно прийти в себя, оставив наконец-таки прошлое в прошлом.

Начертив круг, Мари расставила по периметру дары Стихиям. Встала посередине, дожидаясь, когда над темными кронами деревьев появится красный солнечный диск.

Затем произнесла молитву Триединой Богине Арадии, в Орден которой была посвящена с двенадцати лет. Застыла, раскинув руки, впитывая в себя звенящую пустоту, чувствуя, как ее переполняет сила природы. Захлестывает, переливаясь через край, заставляя быстрее биться сердце.

Наполняла ее магической Силой.

Наконец, вполне довольная собой, вышла из круга. Собрала плошки, аккуратно уничтожив следы ритуала. Свое убежище в Лазоревской Мари берегла как зеницу ока, стараясь без надобности не проявлять свою ведьмовскую сущность и не заглядывать в Бездну.

Не хотела, чтобы по странице поползли слухи – нравилось ей здесь. Да и прижилась она в этом месте, вдали от суеты большого города.

Решив завершить ритуал омовением – как и написано в ведьмовской книге, - отправилась к воде, стягивая с себя одежду. С Маныча давно сошел лед, да и весна выдалась теплая, но голос разума соблазнительно нашептывал, что в реке счастья нет.

Счастье, оно обитало в горячей ванной с ароматическими травяными настоями.

Но Мари все же решилась.

Скинула блузку и юбку, затем избавилась от нижнего белья, и наконец-таки от носков, последнего оплота одежды, после чего бросилась в реку.

- Как водичка? - раздался мужской голос, когда она, окончательно продрогнув – вода оказалась настолько холодной, что едва не вышибла из нее дух, - подплывала к берегу.

- Довольно теплая для конца марта, - отозвалась она любезно, стараясь не стучать зубами. Появления незнакомца – явно кто-то не из местных - рядом с местом ее ритуала Мари уж точно не ожидала. – Присоединяйтесь!

Мужчина – молодой и высокий, в темном спортивном костюме, - хмыкнул. Он держал в руках ее полотенце, стоя на самом краю берега, рискуя замочить модные кроссовки.

- Пожалуй, воздержусь на этот раз, - усмехнулся в ответ. - Уже отвык от местных привычек, знаете ли… Купаться в реке, раздвигая льдины, есть борщ в любое время суток, пить бабы Манин самогон, а потом гонять механизатором Мишаней белых бычков.

Все же местный, решила Мари, после чего скомандовала:

- Отвернитесь!

- Да я и так уже! – незнакомец явно рассматривал верхушки тополей в лесополосе неподалеку, вытянув в ее сторону руку с полотенцем. - Еще сильнее отвернуться не могу. Сие не есть в человеческой природе.

Усмехнувшись, Мари быстро вытерлась, затем натянула белье, юбку и футболку. Накинула теплую кофту, которую угодливо протянул ей незваный гость, и, стараясь не слишком трястись, разрешила ему повернуться. Дернула плечами под его оценивающим взглядом, размышляя, как много он успел увидеть.

От невольных свидетелей она расставила отводящие взгляд магические метки. Те стояли нетронутыми, и она их прекрасно чувствовала. Значит, ничего лишнего.

Похоже, пришел позже, застав лишь купание.

Или же… Быть может, незнакомец настолько хорош в магическом плане, что обошел все метки, чтобы проследить за ведьмой?

Потому что от него ровными толчками шла Сила.

Отличный колдовской Дар, решила Мари. Правда, маг он были не инициированный. Всего лишь стихийный носитель, которые встречались не так уж и редко. И это…

Это было довольно интересно.

Она окинула взглядом молодого мужчину. У него были волевые черты лица, темные глаза, уверенный подбородок и ироничный изгиб губ.

Рослый, мускулистый.

Мой тип, подумала отстраненно. Нравились ей такие - знавшие себе цену и привыкшие брать от жизни все. Ее бывший муж, он тоже был из таких.

Но, единожды обжегшись, подобных ошибок Мари допускать больше не собиралась. Не хотела влюбляться, а вот ребенка… От ребенка она бы не отказалась.

- Вы ведь Марина? – спросил незнакомец. Чужой заинтересованный взгляд пробежал по ее худенькой фигуре, затем уставился в лицо.

Мари знала, что он увидит. Зеленые кошачьи глаза, полные вишневого цвета губы, темные волосы до талии и смугловатая кожа – она нравилась мужчинам.

Раньше ее это забавляло, но потом как-то приелось.

Наконец, когда он перестал ее разглядывать, а она, согревшись, прекратила трястись, мужчина заявил:

- Ваша соседка сказала, что вы ушли к реке.

Мари усмехнулась.

Ох уж баба Зина! Столь ранний час, а уже на посту, бдит.

- Она не ошиблась. У вас что-то случилось?

- Случилось, - согласился он. – Правда, не у меня, а у моей собаки. Ушел ночью на бля... - незнакомец хмыкнул, затем поправил себя: - Сбежал, скотина непослушная, а утром вернулся весь в кровище. От передней лапы живого места нет. Я перевязал его кое-как, но нам нужна срочная медицинская помощь. Хотел отвезти его в Ростов, но, оказалось, у нас под боком собственный ветеринар.

3

Мари долго возилась с лапой золотистого ретривера Спарка, пока не привела ее в божеский вид. Собака интуитивно чувствовала в ней ведьму, поэтому послушно замерла под приказным взглядом и терпеливо сносила все медицинские манипуляции.

На это Артем заявил, что у Мари золотые руки.

Попытался всучить ей деньги, но она не взяла. Сказала, что от соседей ей ничего не нужно. Зато от завтрака, приготовленного тетей Любой, отказаться было выше ее сил.

Ели пшеничные пышки со сметаной и сгущенным молоком, запивая жутким растворимым кофе с парным молоком, и Артем веселил ее, как мог.

Мари постоянно чувствовала на себе заинтересованный взгляд, который, к удивлению, ей льстил. Смеялась в нужных местах и наслаждалась утром. Не кокетничала, просто была сама собой, удивившись, настолько легко это удавалось в его присутствии.

Тетя Люба, подперев голову рукой, смотрела на них задумчиво. В разговор почти не вмешивалась, улыбалась невпопад и иногда шевелила губами, словно что-то прикидывала.

Мари догадывалась, о чем думала местная почтальонша.

О том, как было бы хорошо, если бы ее единственный сын влюбится в новую ветеринаршу. И чтобы все у них сложилось, после чего Артем взял бы, да остался в станице навсегда.

Дом бы здесь построил, в Лазоревской, ведь места-то какие красивые!.. А отсюда до Ростова, где у Артема завод и бизнес, рукой подать. Матери бы помогал – нет, не деньгами, он и так их постоянно подкидывает, а тем, что был бы рядом, когда нужен.

А там, глядишь, и внуки пойдут, и видеть их можно будет не раз в месяц по выходным, а каждый день...

- Марин, ты завтра в райцентр поедешь? – спросил Артем, когда они перешли на «ты». - Я подвезу, у меня дела в городе.

Никаких дел в райцентре у него не было, Мари нисколько в этом не сомневалась.

- Не получится, - покачала она головой. - Меня Семеныч на молоковозе подбрасывает. У нас с ним традиция такая. - Усмехнулась. – Нельзя ее нарушать. А то у него без меня молоко скисает, и Хозяин понесет серьезные убытки.

На это тетя Люба покивала с самым серьезным видом, заявив, что с появлением Марины дела в обширном фермерском стали идти намного лучше, чем раньше. И урожаи невиданные, и дожди как по заказу.

Кстати, Хозяин тоже это оценил, после чего сделав совершенно правильные выводы. Умный мужик, недаром его называют Хозяином!

То одно Мари подкидывал, то другое. Вот, забор недавно его ребята заново поставили, сарай подлатали, дорогу на ее улице асфальтную провели, чуть ли не единственную во всей станице.

- Заберу тебя после работы, - уверенно произнес Артем, на что тетя Люба одобрительно покивала, а Мари взглянула на Артема с интересом.

Похоже, запал. Ну раз так, то пусть забирает.

Правда, если Стасик прознает, что у него появился соперник, хозяйский сынок придет в бешенство. Глядишь, еще и переедет ростовского миллиардера на своей «Ниве».

Впрочем, это не ее дело, пусть мужчины сами разбираются!

***

4

Вечером, лежа в кровати, Мари с легким ужасом поняла, что на нее накатывает Бездна. Но на этот раз Она явилась сама, без приглашения и ритуала на крови. Темная, осязаемая и незаметная для обычного зрения субстанция заполнила собой пространство ее спальни, стала подбираться к ее кровати, готовая утащить за собой.

Впрочем, подобные стихийные погружения с ней уже случались, и каждый раз Мари возвращалась с воспоминаниями о прошлых жизнях.

Обычно это были отрывистые картинки, из которых она мало что могла понять.

Но этот раз стал исключением из правил.

…Она лежала на стылом полу камеры, тщетно пытаясь хоть как-то согреться. Ее сотрясала дрожь. От каменных стен шел промозглый холод, хотя на воле давно разыгралось жаркое лето.

Сколько времени она провела в застенках инквизиции? Пять, шесть месяцев?.. Мари давно уже потеряла счет времени. Дни в этом жутком месте сливались в одно кошмарное месиво с ночами, различаясь лишь тем, что днем ее таскали на допросы. Но лучше бы ее оставили в покое, перестав мучать, дав умереть от жуткого холода!

Вот так, заснуть и никогда не проснуться, чтобы все наконец-таки закончилось.

Но она исправно продолжала просыпаться.

От сумасшествия ее спасали молитвы, а от того, чтобы нырнуть в Бездну – вот так, под боком у инквизиции, – остатки здравого смысла.

Тут раздались шаги мучителей, глухо разносившиеся по древним камням подземелья, и она поняла, что настал еще один день.

День, когда ее в очередной раз потащат на допрос.

Подвывая от ужаса, Мари взмолилась Богине, прося у той защиты; заодно она дожидалась появления тех, кто пришел по ее душу.

За полгода в застенках она успела изучить даже их походку. Один из стражников припадал на левую ногу. Это был омерзительный червь – толстый и дебелый, от которого несло потом и мерзким винным духом. Однажды он попытался ее изнасиловать, но у него ничего не вышло. Мари ему позволила, лишив мужской силы почти на месяц.

Этот месяц он исправно ее избивал, но задирать сорочку больше не посмел.

Зато второй…

О, второй был молод и силен, ступал твердо и уверенно, ее самый главный и злейший враг!..

Мари боялась его куда сильнее остальных, понимая, что именно от него зависит ее судьба.

Он почти всегда молчал. Смотрел на нее тяжелым, немигающим взглядом, но Мари знала, что он самый опасный из всех.

Ее инквизитор.

Вошли. Рыжий здоровяк с больным коленом швырнул ей в лицо одежду, заявив, что она должна надеть ее на аутодафе, где ей зачтут приговор, потому что суд вынес свое решение. В свете факелов Мари уставилась на желтый плащ из грубой шерсти с нарисованными по подолу языками пламени и чертями и цилиндрический колпак с похожими рисунками.

И тут же завыла в ужасе, догадавшись…

О, если бы плащ был без рисунков, это бы означало, что ее оправдали. Но не этот, с Адовым пламенем!.. Выходит, ее судьба решена. Приговор вынесен и будет исполнен уже сегодня.

Камадеро, Площадь Огня, публичное сожжение на потеху толпе - таков ее удел!

Но где же те, кто сулил ей оправдание ее в глазах Католической Церкви? Ведь Орден никогда не дает пустых обещании! Все это время в ней теплилась надеждой, что апелляция к Папе Римскому будет благосклонно рассмотрена, и ее помилуют…

Триединая Богиня, почему они бросили ее? За что?!

Мари швырнула проклятые тряпки обратно в стражника и истерически расхохоталась. Рыжий ударил ее по лицу, и она отлетела к стене, затихнув под непроницаемым взглядом ее инквизитора.

- Одевайся! – приказал он.

- Гори ты в адском пламени, сволочь! – отозвалась Мари.

Он ударил ее по лицу под непроницаемым взглядом инквизитора, затем нагнулся и стал натягивать на полу-безжизненное тело грубое одеяние...

- Ты сдохнешь сегодня, ведьма! - заявил ей, пытаясь застегнуть нарамник на ее плече. – И я приду посмотреть на твою казнь.

- Сдохну! - прошипела она в ответ, решив, что больше нет смысла скрывать свою природу. То, кем она была на самом деле. - Но заберу с собой в Бездну еще очень многих!.. И тебя, тварь!.. И тебя, Карлос Вилланьера!

Ее ненависти хватит, чтобы швырнуть страшное проклятие в лицо тех, кто ее так долго мучал, а потом осудил и вот-вот приведет приговор в исполнение.

И ее личному врагу.

Ни черная ряса монаха-доминиканца, ни распятие на груди, ни молитвы на устах, с которыми он совершает свои злодеяния, не убережет его от того, что она вызовет своими словами. Ее ненависть разбудит Древнее Зло, которое ее орден тысячелетиями держит в заточении, запертым в Бездне.

И Оно утащит в Ад всех, кто над ней так долго и изощренно издевался.

5

***

Мари сидела в кровати, обхватив себя руками, тщетно пытаясь успокоиться. Ее колотило, холодные слезы стекали по щекам и противно щекотали шею, срываясь на тонкую ткань футболки.

Она понимала, что именно вызвало эти видения. Вернее, кто вызвал эти самые ее видения.

Артем Стоцкий.

Он оказался слишком сильно похож на главного инквизитора ее процесса Карлоса Вилланьеву, и Мари не могла отделаться от мысли будто бы самый страшный враг, который погубил ее в прошлой жизни, пришел за ней опять.

Отыскал ее в станице Лазоревская спустя четыре века после тех ужасных событий, решив вновь обречь на страшные муки.

Мари потрясла головой, разгоняя кошмарные воспоминания и дурные предчувствуя, приказав себе не делать поспешных выводов.

У нее нет доказательств. Одни лишь отрывистые картинки, которые она принесла с собой из Бездны. И эти картинки куда больше походили на кошмар, чем на воспоминания о реальных событиях.

Быть может, это и был всего лишь кошмар? Поэтому ей не стоит пороть горячку и сходить с ума преждевременно.

Вполне возможно, что человек, чью собаку она лечила этим утром, и кто наливал ей чай из фигуристого фарфорового заварника и рассказывал байки из своих путешествий, вовсе не причастен к страшному злу, которое ей причинили!

Она просто очень устала, и Бездна повлияла на нее подобным образом.

Так бывает.

Иногда.

Нет, ничего подобного лично с ней не случалось, но на слабые умы Бездна действует разрушительно.

Ее мама, оказавшаяся посредственной ведьмой, так и не оправилась после очередного контакта, сердце не выдержало. Мари тогда было три года, поэтому на воспитание ее забрала бабушка, которая тоже прожила недолго.

Мари вырастил Орден.

Поговаривали, ее отец тоже был из него, но Мари его не знала, хотя по Москве ходили странные слухи…

Наконец, она откинулась на подушку. Натянула одеяло на голову, не совсем уверенная, что ей удастся уснуть. Мысли хаотически метались, предлагая множество вариантов и бесконечное число решений.

Допустим, завтра она вызовет Духа-Хранителя – конечно, можно и сегодня, но Мари была не в том состоянии, чтобы в очередной раз заглядывать в Бездну.

Значит, завтра.

Но что если тот подтвердит, что миллиардер Стоцкий и есть ее инквизитор?.. Явился за ней вторую жизнь подряд и очень скоро навлечет на нее страшную катастрофу?

Отсюда и его повышенный интерес – Артем Стоцкий вовсе не так прост, как ей показалось в самом начале их знакомства. Он тоже умеет заглядывать в Бездну и явился за ней, чтобы казнить в очередной раз.

Что тогда делать?! Бежать из Лазоревской? Уносить поскорее ноги?

Или же…

Быть может, он ничего не помнит, и их встреча случайна?

Как тогда ей поступить? Что ей сделать поступить с человеком, который распорядился ее прошлой жизнью, оборвав ту настолько жестоко?

Остаться и отомстить? Проклясть его, чтобы он сдох в страшных муках?

Или же сделать все по-быстрому? Перерезать горло, отравить? Либо пожаловаться в Орден, у которого тоже были серьезные претензии к Карлосу Вилланьеве?..

Какой из этих вариантов будет самый верным?

Она не знала.

Наконец Мари все-таки заснула, перед этим сказав себе, что сперва стоит убедится, что под голубым небом станицы Лазоревской она встретила своего бывшего инквизитора.

И только затем принимать решение.

6

Артем поджидал ее возле стеклянной двери у входа в клинику. Его здоровенный черный джип выглядел инородным телом в окружающем пейзаже, состоявшем сплошь из образцов отечественного машиностроения.

- Писателям вполне сносно платят, - заметила Мари, усаживаясь в кожаный салон догорого автомобиля.

- Я все-таки должен признаться, - усмехнулся Артем. - Дело не столько писательство, сколько в стройматериалах.

Мари кивнула - он уже рассказывал ей о своем производстве, деловых связах и заказчиках со всех концов страны.

Тут Артем достал с заднего сиденья роскошный букет роз.

- Ты прекрасна, Мари! - произнес он с искренним восхищением.

Поблагодарив, она осторожно взяла цветы. Быстро провела над бутонами рукой, проверяя на наличие магических ловушек.

Но все было чисто.

Впрочем, расслабляться Мари не собиралась. После вчерашнего видения Артем казался ей опасным, но для того, чтобы выяснить, кто он такой на самом деле, ей нужно было кое-что от него получить.

Ради этого приходилось терпеть его общество. Но ровно до момента, пока она не решит, что с ним делать.

Машина тронулась с места, и Мари стала слушать его рассказ о писательстве, а заодно и строительном бизнесе. Украдкой разглядывала волевой профиль Артема и его крепкую руку, лежавшую на руле, и размышляла все о том же.

Он или не он?

Неожиданно решила, что если ей все почудилось, и Артем вовсе не Карлос Вилланьева, то, пожалуй, она расслабится и позволит себя соблазнить.

Почему бы и нет? У нее давно не было мужчины, а этот кажется вполне привлекательным.

Ее типаж.

От подобной мысли по телу пробежала жаркая волна, но тут какой-то лихач, призрев красный свет, едва не въехал джипу в правый бок.

Артем, выругавшись, резко повернул руль в сторону, пытаясь избежать столкновения. Мари повисла на ремне безопасности, ахнув от неожиданности. Их руки соприкоснулись, и она вновь погрузилась во тьму.

***

Центральная площадь - место сбора горожан и пристанище нищих, карманников и проституток. Добротные каменные дома, узкие, запруженные народом улочки - почти весь город пришел посмотреть на зрелище, объявленное еще две недели назад.

Публичное сожжение ведьмы для примирения ее с христианской церковью.

Камадеро, Площадь Огня. И каменный эшафот, на котором уже закончились приготовления к казни.

Четыре статуи католических святых углам площади угрюмо и равнодушно взирали на людей. Задние ряды налегали, стараясь подобраться поближе, чтобы не пропустить воскресное развлечение. Оно ожидалось даже более зрелищным чем обычно, потому что никто не пожалел несчастную и не удавил ее перед казнью, как делали с теми, кто признался в своих страшных злодеяниях.

Ведьма собиралась умереть нераскаявшейся.

Костер из влажных дров уже занялся. Монах с Библией и серебряным распятием в руках снова и снова призывал ведьму покаяться в своих грехах прежде, чем та предстанет перед судом Божиим.

Но она молчала… Кашляла, но молчала.

...Дым застилал ей глаза, огонь подбирался к ее босым ногам. Толпа напирала, ожидая увидеть то, ради чего они собрались в воскресный день - мучения жертвы.

Тогда-то Мари перестала кашлять.

- Арадия, внемли моим словам! - закричала срывающимся голосом.

Затем нырнула в Бездну, позволяя своей ненависти, напитанной темной силой Той, кому она служила, вырываться наружу.

И тут же зазвучали ее слова на древнем, тягучем языке.

Передние ряды в ужасе отхлынули, началась давка. Истошно завопили женщины, в голос заплакали дети. Кто-то принялся крестился, но Мари знала, что это бесполезно.

То, что она выпустила наружу, подобным не остановить.

Впрочем, зеваки, собравшиеся на ее казнь, не должны были пострадать. Мари ни в чем их не винила.

Вместо этого черные, словно вечная Тьма, щупальца проклятия потянулись к монаху, который призывал ее покаяться. К стражникам, охраняющим костер, к палачу, который так старательно его поджигал и следил, чтобы огонь разгорелся как следует. К двум монахам-иезуитам в черных рясах, похожих на всполошенных ворон, наблюдающих со стороны за происходящим.

Их сухие губы затряслись от ужаса, шепча молитвы, но монахам было уже не спастись.

Ни одному из них.

Темное проклятие невидимой волной проникало в тела и души, и жить ее мучителям оставалось всего ничего.

Только вот Карлоса Вилланьевы, ее инквизитора, на Площади Огня этим днем не оказалось.

7

- Мари, что с тобой? - Артем съехал с дороги на обочину.

Выглядел он бледным, словно приступ случился именно с ним, не с ней. Пытался ее растрясти, вывести из полуобморочного состояния. Предлагал воды, затем стал настаивать на срочной медицинской помощи.

- Отвезу тебя в больницу, - заявил ей. - Здесь недалеко! - И засобирался уже ехать.

- Не надо, - прошелестела она. – Мне… Мне уже хорошо! Все прошло. Мы никуда не едем, Артем!

Все это время Мари попыталась утихомирить бешено колотившееся сердце и прийти в себя после ужасных воспоминаний. Но картины последних минут прошлой жизни до сих пор стояли у нее перед глазами.

- Мне просто нужно на свежий воздух, - пробормотала она, чувствуя, что к ней в очередной раз подкрадывается обморок. – Но не здесь, за городом!

Понятливо кивнув, Артем нажал на педаль газа.

Вскоре джип съехал с шоссе в степь, и Артем распахнул перед ней пассажирскую дверь. Мари буквально вывалилась наружу, упав ему на руки. Обмякла в полнейшем ужасе, боясь пошевелиться, опасаясь того, что от его прикосновения последует новый виток воспоминаний.

К тому же, взвыл инстинкт самосохранения, призывая ее бежать, прятаться от заботливых объятий и встревоженного взгляда главного инквизитора.

У нее почти не оставалось сомнений в том, что это был он!

Он!..

Но ей все-таки нужно было проверить. Она должна знать наверняка!

…Мари надолго ушла в степь.

Бродила одна, попросив дать ей время, и Артем терпеливо дожидался возле машины.

Наконец приведя мысли и чувства в относительный порядок, она вернулась. Пожаловалась на обострившийся весенний авитаминоз помноженный на усталость, заявив, что с ней все в полном порядке.

Она все-таки медик, пусть и ветеринар, поэтому со своими проблемами разберется сама, и ни в больницу, ни в аптеку ей не нужно.
Лучше вернуться домой.

На въезде в Лазоревскую Мари произнесла совершенно спокойным голосом:

- Не мог бы ты одолжить мне одну из своих книг? Хочу, так сказать, приобщиться.

- Конечно, - с легкостью отозвался Артем. – Да хоть все три! – и принялся настаивать, чтобы она с ними поужинала.

Заявил, что мамин борщ – отличное лекарство от авитаминоза.

Да, он хотел бы отвезти Мари в Ростов, потому что знает отличное местечко с замечательной кухней. Но она выглядит слишком уставщей, поэтому ресторан придется отложить на другой раз.

Мари согласилась на борщ – книга ей была нужна сегодня.

Наконец под довольным взглядом тети Любы, в мечтах которой, похоже, они с Артемом уже справили свадьбу и родили с десяток детишек, Мари заполучила вожделенное.

Артем протянул свою книгу, и, увидев его фотографию на заднем обороте, она торжествующе усмехнулась.

Ай-ай-ай, как же неосторожно с вашей стороны, господин инквизитор, отпускать такие вещи в мир, где ходят убиенные вами ведьмы! Где же ваше чувство самосохранения, которое спасло вас прошлый раз, когда вы не оказались на той проклятой площади?!

***