Я вернулся за тобой, жена

Глава 1

ЛЕНА ГОЛД & ВЕРА ШТОРМ

Я ВЕРНУЛСЯ ЗА ТОБОЙ, ЖЕНА

— Где мой сын? Мало того, что ты скрыла его от меня, так ещё и растила в этой глуши?

Бывший муж испепеляет меня ненавидящим взглядом, готовый из-за моей лжи свернуть мне шею.

— Я растила его в безопасном месте! Там, где нам не угрожали твои враги!

— Ты не имела права лгать мне! — шипит он сквозь зубы.

— Имела! Я имела полное право сбежать от того криминального мира, из-за которого чуть не пострадал мой малыш! Я имела право сбежать от тебя, предателя, который пообещал вернуться за мной, но сам отправился к другой женщине и переспал с ней! Да кто ты такой, чтобы снова врываться в мою жизнь и ломать то, что я строила годами? Кто ты такой, чтобы угрожать мне?

— Да, я обещал вернуться за тобой. Помню! — наклонив голову, рычит он мне в лицо. — И я вернулся. Но в первую очередь я заберу сына. А ты... Выходи замуж за того... Можешь не волноваться насчёт ребенка. Я воспитаю его гораздо лучше. Он даже не вспомнит о тебе!

Глава 1

Стою на трибунах, вокруг царит неистовый шум. Звуки битвы, крики зрителей — все перемешивается в оглушительный оркестр. Лица людей полны напряжения. Кто-то кричит, подбадривая своего бойца, кто-то свистит от недовольства. Каждый удар производит взрыв эмоций: радость, разочарование, злость, обида... Я сжимаю кулаки, зажмурившись от страха. Однако не могу отвести глаз от площадки, где сражаются.

Рома в центре этой яростной битвы. Его полуобнаженное мускулистое тело сверкает от пота. На меня не смотрит, потому что, как однажды признался сам, тогда он теряется. Каждый удар, который он получает, отдается у меня в сердце. Крепко сцепляю зубы, и с каждым резким движением его противника зажмуриваюсь, как будто удар, который тот наносит, получу я.

Я долго нигде не светилась. Но в последний месяц расслабилась, узнав, что у моего бывшего мужа, о котором я предпочитаю больше не думать, скоро свадьба. Он начал жизнь с чистого листа. И я желаю ему счастья. Пусть только на моем пути больше не появляется.

И да, я живу спокойно. Не думаю, что может произойти что-то плохое. Что Тамерлану может угрожать опасность. У меня нет поводов переживать.

И это такое удовольствие после того страха, что я испытала почти шесть лет назад!

«Давай же! Давай, побеждай», — шепчу я. Но мои слова теряются в общем гуле. Кто-то рядом срывается с места, заряжая всех своим энтузиазмом. Эти громкие возгласы, крики «Ударь!» и «Не сдавайся!» проникают в меня, заставляя грудь сжиматься от волнения.

Боже, я впервые согласилась присутствовать на бое, где участвует Рома! И уже пожалела. Так страшно за него мне не было никогда.

Сейчас я мечтаю только об одном: чтобы все это наконец закончилось. Хочу видеть его целым и невредимым. Но каждый раунд тянется, как бесконечный кошмар. Борьба на ринге продолжается. Я же мечусь между надеждой и страхом, сжав кулаки еще крепче.

Рома выглядит уверенно, даже когда противник начинает наносить удары. Я вижу, как он расслабленно уклоняется, словно это не настоящее сражение, а игра. Да он просто издевается над соперником! Злит! Раздражает! Поддразнивает!

Противник размахивает руками, его лицо начинает меняться: он чувствует себя на коне. Чувствует себя победителем. Но каждый его удар только раззадоривает Романа.

Я начинаю переживать.

Черт! Рома, ну что творишь, а? Зачем позволяешь ему бить себя? Что ты задумал?

Противник лупит так беспощадно, будто перед ним не человек, а боксерская груша.

Всего секунда. Рома отшатывается, а потом нападает на соперника. Первые два удара — четкие и мощные. Я вижу, что его противник теряет равновесие. Его лицо искажает удивление и страх. Третий удар оказывается решающим. Среагировать Ромин противник не успевает.

Я затаиваю дыхание, видя, как соперник Ромы медленно наклоняется вперед, а потом, как в замедленной съемке, падает, словно безмолвная кукла.

На мгновение воцаряется тишина, а затем триумфальный крик болельщиков оглушает меня. Я смотрю на Рому, который спокойно возвращается в центр ринга. Он смеется и размахивает руками. Посылает мне воздушный поцелуй. Я жестом даю понять, что поймала. На его лице — измученная улыбка… Он устал. Столько времени готовился к этому бою, и вот наконец добился своего.

Я чувствую прилив гордости и восхищения.

Спустя полтора часа мы уже гуляем по ночному городу. Возвращаться завтра утром. Я бы хотела, чтобы Рома отдохнул, но он категорически отказался, сказав, что хочет провести со мной время. Мы заехали в отель, переоделись и вышли.

Я не стала возражать против прогулки. Да и зачем?

Стоя на набережной, Рома смотрит куда-то вдаль, сунув руки в карманы джинсов.

— Саш…

— М?

— О чем думаешь?

— Я? Это ты задумчивый.

Он поворачивается ко мне, заглядывает в глаза. Заправив выпавшую прядь моих волос за ухо, наклоняется.

— Я бы сдох, если проиграл.

— Это всего лишь бой, Ром. Столько таких ещё будет. Если на каждом зацикливаться…

— Ты же меня знаешь… Я не привык проигрывать.

— Всякое бывает в жизни. Даже проигрыш — это урок и опыт. Не конец же света…

— Это ты на что намекаешь? — усмехается Рома, касаясь моей щеки костяшками пальцев. — Тебя я точно не проиграю. Никому не отдам. Слышишь?

Опускаю взгляд. Он был рядом на протяжении почти шести лет. Оберегал и защищал. Делал все, чтобы я была счастлива и не думала о прошлом. Мы жили в их старом доме в деревне вместе с его семьей. Было тесно, зато весело. Никаких разногласий.

Глава 2

— Мам! Ну мам!

— М-м-м… Что такое, малыш? — Тру сонные глаза и приподнимаюсь на локтях, чувствуя влажные поцелуи на щеке.

— Можно я с Ромой в школу поеду? Пожалуйста! — Сын складывает ладошки в умоляющем жесте.

— Зачем, Тами? У Ромы там занятия. Ему некогда за тобой присматривать.

— А за мной не надо присматривать! Я уже большой мальчик! Сама же говорила! Буду послушно смотреть, как парни тренируются!

Тамерлану скоро исполнится пять. Уже в три года он выучил буквы и цифры. Я рано начала его учить. Это помогало отвлечься от воспоминаний о прошлом.

Сейчас сын хорошо говорит, решает несложные примеры и даже читает по слогам. Я горжусь им.

Тами — спокойный малыш. Но все же отпускать его… Не хочется.

Роме действительно будет не до Тамерлана. А я не хочу, чтобы он отвлекался от занятий с другими детьми.

— Ну ма-а-ам! — Сынок обиженно надувает губы. Сев на кровати, складывает руки на груди.

— Можно? — Коротко постучав в дверь и, получив от меня разрешение, Рома заходит в комнату. — Отпустишь Тами со мной? Он очень хочет.

— Ром…

— Не волнуйся. Я присмотрю за ним как надо.

Сощурив глаза, сын смотрит исподлобья то на меня, то на Рому.

— Иди одеваться, — вздыхаю.

— Ура! Спасибо, мама! Спасибо, Рома!

— Как ты себя чувствуешь? — Роман садится на край кровати.

— Да вроде нормально. А ты?

— Отлично. Хорошо как никогда. — Рома берет мою руку, на безымянном пальце которой красуется кольцо, и целует тыльную сторону ладони. — Какие на сегодня планы? Может, вечером сходим куда-нибудь… поужинать?

Подушечкой большого пальца касается моей щеки, нижней губы…

— Твоя мама готовит самый лучший ужин, — смеюсь я. — Ладно, Ром, посмотрим. Ко мне в двенадцать дети придут. Какой сейчас час?

— Одиннадцать. Ладно, я побежал. — Он наклоняется и впервые целует меня в губы. Без языка. Быстро так, коротко. Потом отстраняется и сразу выходит из комнаты.

— Мам, как я выгляжу? — Сын натянул джинсы и белую футболку. Сверху — ветровка.

— Отлично. Иди поцелую.

Он лезет ко мне в кровать. Расцеловав его, выпускаю из объятий.

— Будь послушным мальчиком, ладно?

— Угу, — бормочет он, слезает на пол и бежит к выходу.

Лениво поднимаюсь и босыми ногами иду на первый этаж. Рома брызгает на Тами духами, а сын, смеясь, что-то ему рассказывает.

— Давай обувайся. Опоздаем.

— А ты как Шумахер веди тачку, тогда не опоздаем! — говорит мой умник.

— Это что за предложения, а? — Я строго смотрю на Тамерлана, который меняется в лице, заметив меня.

— Мам, я пошутил.

— Машину вести надо нормально. И никуда не торопиться.

Рома поспешно кивает, прикладывая к губам указательный палец и показывая Тамерлану, чтобы тот молчал. Со стороны выглядит ужасно забавно.

— Мама права.

— Ну понял я, — мрачнеет сын. — Мы поехали? — спрашивает он уже у меня. Таким тоном, будто боится, что я могу передумать.

— Езжайте. И поаккуратнее.

— Хорошо, мамуль! — Тами машет мне рукой, а Рома посылает едва заметный воздушный поцелуй.

Качнув головой, иду на кухню, где Алевтина уже приступила к готовке обеда.

Изначально мне было непривычно ее так называть. Всё-таки намного старше меня. Но она настояла, не оставив мне выбора.

— Помочь?

— Чем? — Она вся сверкает от счастья. Неужели Рома что-то успел рассказать? — Ученики твои придут. Иди, приведи себя в порядок. А потом хоть что-то поешь. Совсем исхудала.

— Да ладно. Я так плохо выгляжу? — Беру из тарелки печенье, откусываю кусочек.

— Нет. — Повернувшись ко мне, Ромина мама широко улыбается. — С этим колечком ты вообще самая красивая девушка на свете. — Она указывает на руку, в которой я держу то несчастное печенье.

Щеки горят, становится неловко. Опускаю взгляд, но Алевтина сжимает пальцами мой подбородок и заставляет поднять голову.

— Рома тогда не просто так за тобой вернулся, Саша, — говорит она тихо, но четко. — Он ещё тогда испытывал к тебе сильные чувства. Пожалуйста, не рань его… Столько лет ждал от тебя положительного ответа, что… даже надежду потерял. А тут ты… Согласилась. Мы все так счастливы!

Кивнув, облизываю пересохшие от волнения губы. Аля меня отпускает, и я иду в ванную. Умываюсь, чищу зубы. Тяну время как могу. Почему-то стало не по себе. Шанс я дала не только Роме, но и нам всем, искренне надеясь, что у нас все получится. И в этот раз я не разочаруюсь.

Всё-таки возвращаюсь к ней, наливаю чай и перекусываю. Алевтина больше не пытается говорить о браке, поняв, что я не готова обсуждать свое решение.

Два с половиной часа уходят на занятия с детьми. Попрощавшись с ними, готовлюсь к следующей группе, которая придет через полтора часа. Убираю учебники, блокнот. Взяв телефон, набираю Рому.

— Солнце? — отвечает он после третьего гудка.

— Как вы там?

— Отлично. А если ты про Тамерлана, то он мяч гоняет на стадионе.

— Хорошо. Я, может, чуть позже выйду, прогуляюсь. Приду в школу.

— Конечно. Буду ждать.

— Пока.

Очередные занятия заканчиваются. Переодеваюсь в свободные джинсы и серую футболку. Беру пиджак.

— Так, а обедать?

— Я не голодна. Чуть позже всем составом соберёмся, тогда и покушаем.

— Саша, есть нужно вовремя. Парни голодными по-любому не остаются. Они везде найдут что поесть, а ты…

— Но мне действительно не хочется. Пойду посмотрю, чем там наши мужчины заняты.

— Ну давай.

Обуваю черные кроссовки и выхожу из дома. Отсюда в школу пешком минут двадцать. Здороваюсь со всеми, кого знаю, даже с бабульками перекидываюсь короткими фразами. Они поболтать любят, а мне некогда.

Дойдя до нужного места, нахожу глазами джип Ромы. Рядом припаркован черный внедорожник. Таких я в деревне не видела… У входной двери в школу что-то бурно обсуждают несколько мужчин.

Двухэтажное здание слишком старое, давно надо было отремонтировать, но только в этом году кто-то наконец взялся за это дело. Сказали, появился какой-то спонсор.

Глава 3

— Где Рома?

— В зале, — сын тычет пальцем в сторону двери.

— Пойдем к нему.

Идя, я несколько раз оглядываюсь в попытке увидеть… кого? Михаила? Меня не отпускает мысль, что он здесь. Где-то неподалеку. Наблюдает за нами.

Хочу выкинуть из головы все связанное с ним, но не могу справиться с эмоциями. Сердце колотится, руки ледяные, внутри раздрай.

Он и раньше интересовался школами. Помогал в развитии разных организаций, связанных с детьми. Но сюда он приехал явно не просто так. Если я действительно права, у Загорского есть какие-то планы.

С Олей я говорила пару раз с номера, который принадлежал бабушке Ромы. Она живёт в другом городе. Но о том, где сейчас нахожусь, ни разу ей не сказала. От подруги же узнала, что мои родители уехали за границу. Живут там с того момента, как я, по их мнению, «решила свалить». Егор по-прежнему работает в столице. Начал свой бизнес и вроде как справляется.

О Мише я не спрашивала, и она не затрагивала эту тему. А совсем недавно я увидела новость, что у крупного бизнесмена Загорского спустя несколько лет после развода наконец появилась невеста. Он даже засветился с ней на каких-то мероприятиях. Вот тогда я выдохнула. И решила больше не скрываться. А зачем? Он же начал новую жизнь. И я открою чистую страничку. И перестану скрывать свою личность.

Да только… Кажется, зря я расслабилась. Если Миша нашел меня, то только из-за моей глупости. Он поставил ловушку, а я повелась. Попалась в мышеловку.

Глупая.

В зале человек тридцать. Они уже переоделись. Прощаются с Ромой.

Поймав мой взгляд, он подходит.

— Рад видеть.

Я даже не сомневаюсь. Если на своих мальчишек он смотрит строго, порой даже сурово, то, едва поворачивается ко мне, его взгляд сразу смягчается.

— Ну ты как всегда, Ром, — вклинивается Тамерлан. — Всегда рад видеть мою маму.

— Потому что я ее очень сильно люблю, — опустившись на корточки перед Тами, говорит Рома. Щелкает малыша по носу. — Не тебе же одному она должна достаться.

Тамерлан никак не комментирует эти слова, что ему совершенно не свойственно. Пусть ему всего пять с хвостиком, но за словом в карман сын никогда не лезет.

Тами переводит взгляд с Ромы на меня и демонстративно закатывает глаза.

— Я кушать хочу. Может, вернемся домой?

— Конечно. — Рома поднимается. — Дайте мне пять минут, ладно?

— Угу. Мам, давай прогуляемся? — предлагает Тамерлан.

А мне совсем не хочется выходить отсюда.

— Подожди, ключи от машины дам. Если хотите, можете покататься.

Рома быстро переодевается в раздевалке и возвращается. Тами оглядывается. Ему здесь скучно. Сын любопытный и любит места, где можно что-то потрогать. Ему нравится узнавать что-то новое. А еще он задаёт очень много вопросов, на которые я терпеливо отвечаю.

— Спасибо.

Забрав пульт от авто, сжимаю ладошку сына, и мы выходим во двор.

— Куда хочешь поехать?

— В магазин. Ты же знаешь, тут рядом. Купишь мне чупа-чупс?

— Боже, Тами… — Я морщусь. — Сколько можно сладкое есть?

— А мне нравится!

— Ладно, — соглашаюсь нехотя. — Садись давай.

Завожу двигатель. Бросаю взгляд на стоящий рядом внедорожник и мысленно молю бога, чтобы я ошиблась в своих подозрениях. Я не хочу скандалов, выяснений отношений. Загорский это дело так не оставит. Особенно если знает правду. Мне казалось, что он отпустил ситуацию. А если нет?

В магазине очередь. Сын берет чипсы, сок и клубничный чупа-чупс. Расплатившись на кассе, едем обратно.

Рома с парнями разговаривает возле ворот школы. Увидев нас, подходит и садится на переднее пассажирское сиденье.

— Тами, — оборачивается он к сыну, — может, в кино сгоняем на днях? А оттуда в луна-парк?

— Круто! Хочу!

— Но уговаривать маму будешь ты, — ухмыляется он. — Я боюсь получить ремня.

— Давайте лучше в выходные. Я не против.

— Так у тебя послезавтра всего одна группа, и та утром. А мы после обеда поедем.

Бросаю на Рому взгляд.

— Хитрый какой. Все обдумал, да?

— А без тебя не хочется ничего делать, — подавшись вперёд, хрипло шепчет он. — Ты ведь не откажешься?

— А у меня есть шанс? Поеду, так и быть.

Надо отвлечься. Выбросить из головы весь бред, из-за которого я как на иголках. Напряжение не отпускает, руки, которыми я сжимаю руль, влажные от волнения.

— Во двор не заезжай, чуть позже я к тёте поеду. Она попросила помочь занести в дом новый холодильник.

— Хорошо.

Останавливаю возле деревянных ворот. Тамерлан первым выпрыгивает из машины. Я оглядываюсь, застыв посреди дороги. Ощущение, будто за мной следят. Или это мое больное воображение рисует то, чего нет?

— Саш… — Рома приобнимает меня за талию. — Что-то случилось? Ты выглядишь неважно. Бледная.

— Все в порядке.

— Вечером поговорим немного? Надо кое-что обсудить.

— Интригуешь. Что это тебе надо со мной обсудить? — Я вопросительно выгибаю бровь.

Рома притягивает меня к себе, прижимает мою голову к своему плечу и целует в макушку. От него исходит тепло. И пахнет приятно.

— Насчёт нашего будущего.

В горле образуется ком.

— Хорошо.

Боже, больше всего я хочу видеть счастье в его глазах. Хочу, чтобы он сиял от радости каждый божий день. Этот мужчина достоин лучшего. У него доброе сердце. Он вообще верный и надёжный.

Из дома слышится смех Тамерлана. Это точно Матвей его щекочет. У нас так каждый день: едва наступает вечер, от шума невозможно ничем заниматься. Но это совсем не раздражает, нет. Я всегда мечтала о большой семье, и меня все устраивает.

Ужинаем всей семьей. Я часто ловлю на себе взгляд Роминых братьев и их матери. Но главное… Рома не сводит с меня глаз.

— Такими темпами я буду голодать весь день. Почему так смотрите-то?

Будто по команде все опускают голову и делают вид, что увлеченно заняты едой.

Убрав со стола, мою посуду, хотя Аля категорически против. Но в упрямстве мне нет равных. Убрав кухню, поднимаюсь в комнату, оставив Тамерлана с парнями в гостиной. Они смотрят фильм.

Глава 4

Меня пугает молчание Михаила. Это однозначно затишье перед бурей.

Загорский уехал сразу, едва Рома вышел из дома. Я же, взяв ноутбук, все пыталась как-то себя отвлечь. Но в итоге ничего в голову так и не пришло.

Сама не понимаю, как вырубаюсь на диване. Просыпаюсь слишком резко, сажусь и смотрю на настенные часы. Заторможенно моргаю, пытаясь понять, как долго я спала.

Встаю и спускаюсь вниз, где парни до сих смотрят фильм. Тамерлан спит, положив голову на бедра Матвея, а ноги — на Степины.

— Давно уснул?

— Минут десять. Сейчас отнесу его в кровать.

Степан аккуратно берет малыша на руки и встаёт. Поднимается в детскую комнату, укладывает на кровать. Пару секунд посмотрев в лицо Тами, парень улыбается и, подмигнув мне, идёт к выходу.

— Красавчик. И очень умный пацан, — комментирует он, выйдя за дверь. — Спокойной ночи, Саш.

— И тебе.

Теперь я разглядываю своего сына. Он очень похож на Михаила. Не только внешне, но и по характеру. Да и походка точь-в-точь.

От волнения и тревоги, от предчувствия, что произойдет что-то ужасное, кусаю губы.

Возвращаюсь на диван. Взяв со стола телефон, снова пытаюсь найти что-нибудь насчет Михаила. Все те же новости, невеста и свадьба на носу. Больше ничего…

Устало выдохнув, трогаю горло. Там дерет. Я умираю от мыслей, что Миша может разрушить все, что я строила на протяжении несколько лет вместе с Ромой и Степой.

Да, в городе было комфортно и уютно. Но я привыкла к деревне и никуда уезжать не собираюсь. Тут спокойно. Я совсем не думаю о том, что мне может что-то угрожать. Не думаю, что есть какие-то враги, которые следят за мной. Не боюсь за чью-то жизнь. Не просыпаюсь в поту от мысли, что с сыном может что-то произойти.

Он тоже тут счастлив.

А в городе я сходила с ума. И… ведь тогда с номера Миши мне прилетело фото, где он был с другой. Даже если неправда, в первую очередь мне надо было думать о своем малыше. Да, я боялась за него. И сейчас, когда на горизонте снова появился Михаил… боюсь ещё больше. Не того, что он может навредить собственному сыну, а того, что в голове Тами будет каша. Я как-то однажды сказала, что папа улетел в другую страну работать. Но ничего не говорила о его возвращении. И он не спрашивал… То ли Рома с ним разговаривал, когда они были наедине… То ли ещё что.

Я не думаю, что Тамерлан сразу примет Загорского, если узнает правду. С его-то характером и остроумными словечками…

Стук в дверь отвлекает от уничтожающих меня мыслей. Откладываю телефон.

— Да. Заходи.

Рома заходит в комнату и, оглянувшись, садится рядом со мной.

— Как ты? Думал, уже спишь.

— Нет. Я ещё не разобралась с тестами. — Прикрываю глаза, когда Рома, положив руку на мой затылок, тянет на себя. Не целует, нет. Лишь утыкается носом мне в шею и втягивает носом воздух прямо у моего горла. — Ром…

— М-м-м? Так давно хотел это сделать. Ты пахнешь охеренно.

— Ром, перестань.

Мне нравится его характер. Он такой, какой есть. Всегда прямой и озвучивает свои мысли.

— Нужно поговорить с Тамерланом. Позволишь мне тет-а-тет ему все объяснить? — Чуть отстранившись, он заглядывает в мои глаза. — Мы прекрасно ладим. Да и он умный мальчик, сразу все поймет. Я аккуратно.

— О чем поговорить? — хмурюсь.

Рома улыбается. На его щеках сразу появляются ямочки.

— О том, что я безумно люблю его маму и хочу быть вместе с ней. А ты что подумала?

— Да ничего. — Из горла вырывается нервный смешок.

— Послушай, Саш… — Он едва ощутимо сжимает мой подбородок, поднимает, вынуждая смотреть ему в глаза. — Скажи, что тебя тревожит. После моего предложения ты стала странной. Замкнутой, что ли… И будто избегаешь меня. Я честно не хотел этого… Лучше уж ругай меня, бей, но не молчи. Может, в этот раз ты просто решила не обижать меня и поэтому согласилась? Ты до сих пор ничего ко мне не испытываешь? Вообще?

Его голос — хриплый, расстроенный. И смотрит так, что обнять хочется. Прижаться всем телом и сказать, что дело совсем не в нем.

Да, я его люблю. Бесконечно уважаю. Но в роли мужа не вижу. Может, со временем все наладится. Когда мы будем жить как настоящие супруги. Однако сейчас, когда я борюсь со страхом… Боюсь, что Загорский все перевернет вверх дном… Я не могу сблизиться с Ромой. Быть такой, какой он хочет меня видеть. Привязать его к себе еще сильнее…

Да и рассказать ему не могу. Точно не сейчас. Пока Михаила не увижу, пока не увереюсь, что это действительно он, нет смысла Роме что-то говорить. Хотя интуиция подсказывает, что я не ошибаюсь. Рома сразу поедет в школу и начнет разбираться, кто тот самый спонсор, который решил построить школу для детишек из нашей деревни.

О боже… Подскажи, как мне быть. Дай знак. Пожалуйста… В голове полный раздрай.

Сглотнув, прижимаю ладони к щекам Ромы. Заглядываю в его глаза.

— Ром, мне просто нужно время, чтобы привыкнуть. Да и Тамерлану потихонечку намекнуть. Не нужно на его голову все резко обрушивать. Он еще маленький. И очень ревнивый. Глядишь, как-то не так поймет и с тобой перестанет общаться…

— Он умный парень.

— Умный, не отрицаю. Но и разделить маму с другим мужчиной не каждый ребенок согласен. Ты знаешь, как он реагирует, когда Матвей обнимает меня как старшую сестру и целует в щеку? Тами сразу заводится и садится мне на колени.

Я не выпускаю красивое лицо парня. Так и изучаю его, в который раз убеждаясь, что он одним взглядом может влюбить в себя любую девушку. Но столько лет прошло, а я ни разу не видела, чтобы у него кто-то появился. Такой верный мужчина — редкость в наши времена.

— Я тебя понял, — кивает он. — Значит, не будем спешить.

И да, он понятливый.

Облизнув губы, он опускает глаза на мои. Не проходит и пары секунд, как он впивается в мой рот поцелуем. Мягким, медленным. Без языка. Сколько это длится — не знаю. Прикрываю глаза, желая ответить, однако раздается какой-то грохот. Резко отстранившись, оборачиваюсь к двери.

Глава 5

Ночь выдается тяжелой. Спать не могу, засыпаю лишь к утру, и то, через пару часов Тамерлан лезет ко мне с поцелуями и обнимашками. Приходится встать. Всё-таки скоро дети придут на занятия, а мне нужно быть бодрой.

Однако настроения нет совсем. То, что я увидела вчера из окна… бред чистой воды.

Рома помог с бумагами. А потом мы разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи. Он не стал затрагивать тему, которую мы обсуждали в моей спальне. За что я безмерно ему благодарна.

— Доброе утро! — Чмок в щеку, глаз, лоб. — Ма-а-ам…

— М? Ты почему каждый день так рано просыпаешься? Неужели не хочется спать?

— Нет. Завтра Рома обещал в луна-парк нас отвести. Помнишь?

— Уже завтра? — стону, снова откидываясь на кровать и пряча лицо в изгибе локтя. — Боже, как же быстро время идет… Течет, как вода сквозь пальцы.

Выдохнув, убираю руку с лица и резким движением ловлю сидящего рядом Тамерлана. Прижимаю сына к себе. Теперь я начинаю расцеловывать его.

— Умылся? Зубы чистил?

— Угу. Бабушка Аля помогла.

— Ну, вы с ней вообще не спите…

Спустя двадцать минут собираемся на кухне. Благо она у нас большая. Посередине стоит большой круглый стол, места за которым хватает всем.

Рома стоит у окна, сунув руки в карманы брюк. Мне кажется, он напряжен.

Алевтина накрывает стол.

— Присаживайтесь, дети мои. Рома…

— Да?

— Ты чего там застыл?

— Да ничего. Задумался.

— Вижу, что задумался, — хмыкает Аля. — Что-то случилось? Я чего-то не знаю?

Роман переводит взгляд на меня. Не могу понять, о чем он думает. Он будто закрылся. Раньше я примерно догадывалась о том, что вертится у него в голове. Но не сейчас.

Он зарывается пальцами в волосы и сглатывает.

— Все нормально, мам. Не придумывай.

Но Алевтина, конечно, не верит. Вопросительно смотрит на меня, на что я пожимаю плечами.

Не знаю я, что случилось.

Кормлю Тамерлана, сама тоже перекусываю. Не люблю завтракать, но порой приходится, чтобы силы на что-то были.

— Я хочу на рынок поехать после обеда. Составишь мне компанию, Саш?

— Конечно. У меня будет три часа.

— Ром, оставь машину нам. А за Тамерланом присмотрит Степан.

— Не вопрос, — отвечает Стёпа с набитым ртом. — Но до обеда меня, пожалуйста, не трогайте. Потому что дел по горло. Надо работать. — Он встает. — Я побежал.

Следом за ним поднимается и Матвей.

— Я на занятия.

Лишь Рома ковыряется в полупустой тарелке.

Вскоре и Тами намекает, что сыт: спрыгнув со стула, спрашивает:

— Можно я твой телефон возьму? Поиграю. Совсем немножко! — И в глазах столько мольбы.

Не могу сдержать улыбку, киваю.

— Иди играй.

— Ура! — Сын выбегает из кухни.

Я уже собираюсь спросить у Ромы, что с ним и почему нет настроения, как его мобильный на столе подаёт признаки жизни. Посмотрев на экран, он быстро проглатывает еду и, запив чаем, встаёт. Сначала целует в щеку свою маму, потом меня.

— По делам. Машину Степа вернет к обеду.

Он уходит.

— Я не знаю, — отвечаю на немой вопрос Алевтины. — Между нами ничего не произошло, если ты об этом. И раз Рома не захотел объяснять, я и спрашивать не стану. Может, что-то личное…

— Его личное с недавних пор — ты. Ну и мы, конечно. Что-то не нравится мне его поведение. Ведёт себя странно. Может, какие-то проблемы по работе?

— Без понятия.

Через полчаса дети собираются в помещении, который в прошлом году построили именно для моей работы. Занятия длятся гораздо больше привычного времени. Но я довольна. Тами тихо сидит в сторонке, наблюдает за нами. А потом приходит Стёпа. Положив ключи от автомобиля на стол, кивает Тамерлану, чтобы тот вышел.

— Я его увез. А вам хорошей прогулки.

— Спасибо.

Сегодня насыщенный день. Поэтому времени для лишних мыслей нет. Да я и не горю желанием убивать себя ими. Каждый раз, когда я думаю о возможном появлении Загорского, у меня дрожат руки и потеют ладони. Во рту сразу становится сухо. И появляется ощущение, будто меня кто-то душит.

Поэтому не зацикливаюсь. Если он в деревне, то рано или поздно появится на моем пути.

На базаре проводим около часа. Алевтина любит покупать продукты, а вот затащить ее в магазин одежды всегда было трудно. Но я ссылаюсь на то, что мы будем выбирать спортивные костюмчики для Тамерлана, и уговариваю ее пойти со мной. И да, для сына я быстро все выбираю, а потом тяну ее в отдел женской одежды.

С горем пополам заставляю ее хоть что-то купить. Сама беру ей платье, спортивный костюм, сумочку и обувь, хоть она и возмущается.

— Ну вот… Опять не разрешаешь. Поэтому куплю все на свой вкус, — недовольно ворчу я, направляясь к кассе. — Или можем сделать так… Мы вернёмся, и ты выберешь сама. То, что тебе по душе.

Аля чуть ли глаза не закатывает, глядя на меня. Сдерживается только потому, что вокруг есть люди.

— Да у меня все есть! Не надо на меня тратиться!

— Ни о какой трате и речи нет! Ты для нас с Тамерланом столько всего сделала, что я за всю жизнь с тобой расплачусь.

— Мне и не надо, чтобы ты расплачивалась. Я все с любовью делала, а не для того, чтобы ты мне что-то возвращала.

— Вот и я с любовью делаю, — смеюсь я, подхватывая ее за руку. — Нравится мой выбор или меняем?

Выдохнув, она наконец сдается.

— Ну ладно… Ты слишком упрямая. Пусть остаётся то, что ты взяла. Но… Давай ты и себе что-нибудь купишь?

— Хорошо.

Беру джинсы, свободную кофту и кроссовки. В последнее время я одеваюсь именно так. Хотя раньше предпочитала блузки и юбку-карандаш. Со временем все изменилось.

Домой возвращаемся, когда очередная группа детей собирается в нашем дворе. Даже переодеться не успеваю, сразу приступаю к занятиям. Я каждую минуту хочу провести с пользой для учеников. А ещё люблю, когда родители меня хвалят. Говорят, как я стараюсь. И что их дети стали учиться лучше.

Глава 6

— Откуда ты знаешь мою маму? — Продолжает Тамерлан.

Я злюсь, но стою как вкопанная.

— Думаю, она сама тебе скоро все расскажет.

— Скоро — это когда?

Тами, я тебе говорила, что не нужно разговаривать с незнакомцами! Но, видимо, он чувствует родственную связь, тянется к Михаилу. Как-никак, перед ним его отец.

Кусаю губы до крови. Сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Специально причиняю себе боль, чтобы отрезветь.

Но не получается.

Как я не хочу видеть лицо Загорского, заглядывать в его глаза… Но всё-таки придется.

— Не знаю. На днях.

— А ты сам рассказать не можешь?

— Могу, конечно…

— Тамерлан! — зову, по-прежнему не подходя. — Тами!

Пусть думают, что я их не видела и просто зову сына из коридора.

— Это мама. Пойдем! — слышу голос сына.

Но Загорский молчит.

Сворачиваю за угол и застываю. Такой невыносимый удар. Укол в сердце…

Он изменился. Седина в волосах, которую я представляла себе только в мечтах о будущем. Борода скрывает скулы, но я помню каждую черту. Каждая линия его лица — это моя история, моя ошибка, моя безумная любовь. Я не могу отвести взгляд, несмотря на то, что в душе вспыхивает боль. Боль, которая разрывает грудную клетку.

Сжимаю губы в тонкую линию. Кусаю щеку изнутри, лишь бы держать себя в руках.

Мысли мечутся, как дикие птицы в клетке. Надо уйти. Бешено бьющееся сердце кричит, что нужно немедленно уйти отсюда! Задыхаясь от переполняющих меня эмоций, открываю рот, чтобы позвать сына, но не могу выдавить ни слова.

Уйти, чтобы не позволить прошлому растоптать мое настоящее. Уйти, чтобы не дать слезам взять верх над моими чувствами. Я знаю, что, сделав шаг к нему, просто потеряю над собой контроль. Вынужденно скажу даже то, что не хочу говорить. Но мое израненное сердце вынудит высказаться.

Я сжимаю пальцами край кофты, стараясь не выдать себя. Не здесь, не сейчас. Только не перед Тамерланом. Слишком многое потом придется объяснять.

Боже, как же мне больно.

Чувствую, как его присутствие разъедает все, за что я так долго боролась. Все разлетается, как карточный домик.

— Тамерлан, иди ко мне, — говорю твердо. И мысленно умоляю, чтобы голос не подвел меня.

Загорский молчит, внимательно изучая мое лицо. Его брови сведены к переносице, отчего между ними образовалась складка, а губы плотно сжаты. Взгляд пронизывающий и холодный. Михаил будто видит меня насквозь. Его челюсти напряжены, а уголки губ опущены, что придает лицу зловещее выражение. Я чувствую исходящее от него напряжение и агрессию. Он готов разорвать меня на куски.

— Мам, а дядя сказал, что вы знакомы. Это правда? — выводит меня из гипнотического состояния сын.

Сжав мою ладонь маленькими пальчиками, тянет, привлекая мое внимание.

— Дома поговорим. — Я сглатываю, и голос всё-таки срывается. — Пойдем.

Уже хочу развернуться и уйти, но…

— Саша.

Зажмуриваюсь. Застываю, сжимая ладошку сына.

— Да…

— И сколько ещё ты будешь от меня бегать? И главное… сколько лет будешь скрывать от меня самое важное?

— Я от тебя не сбегала. И ничего не скрывала. Ты сделал свой выбор ещё тогда. — Внутри поднимается буря, которой я так сильно боялась. Заталкиваю эмоции и чувства как можно глубже. — Нам пора…

— Нет, ты останешься, — спокойно говорит он, опуская глаза на Тамерлана. Не хочет его напугать — это я понимаю.

Снова сглатываю подкативший к горлу ком.

— Тами, иди к Роме. Я сейчас вернусь.

— Будешь разговаривать с этим чужим дядей?

Челюсти Михаила сжимаются сильнее, явно от слов про чужого дядю. Я горько усмехаюсь.

— Мы знакомы, сынок. Он не чужой. Иди к Роме, хорошо?

— Ладно, — кивает он и машет рукой Загорскому: — Пока, дядя.

Тамерлан уходит. А мы молчим, сканируя друг друга то ли ненавидящими, то ли убивающими взглядами.

— Чужой дядя, значит, — усмехается Михаил и трет переносицу.

Я вижу на его безымянном пальце обручальное кольцо.

— Чужой. Который не искал нас долгих шесть лет, а теперь, когда решил жениться… Начать новую жизнь… Мы зачем-то ему понадобились. Зачем ты приехал, Загорский? Что тебе надо?

— Что мне надо? — зло цедит он, шагая ко мне. — Что мне надо?! Сын мне нужен! Которого ты благополучно скрыла!

— С твоими-то возможностями ты мог найти его давным-давно! Не нашел — значит, не захотел. Тогда он был тебе не нужен! А сейчас, когда подрос…

— Лучше заткнись! — Оказавшись в каких-то сантиметрах от меня, он больно сжимает руку чуть выше локтя. — Хватит! Ты ни хрена не знаешь! А бросаешься громкими словами. Не нужно отрицать, что ты скрыла от меня моего же сына. Нашего сына. Я проверил чуть ли не каждого ребенка, который родился в то время, когда должен был родиться наш. И не нашел никого, кого мог бы назвать своим! А теперь ты обвиняешь меня в том, что я чего-то не сделал или не захотел сделать? Да я столько лет прожил в аду… Столько времени вас искал…

— В аду? — Я вскидываю бровь. — Да ладно тебе, Миш. Видела я твой ад… В тот день, когда ты позвонил мне и сказал, что идешь за мной… А сам… Такое лицемерие… — цежу сквозь стиснутые зубы. — Хватит мне лапшу на уши вешать. Я исчезла, потому что так нужно было! Хотела, чтобы ребенок, которого я так долго ждала, родился здоровым. Хотела жить спокойно! А не прятаться и трястись от страха, что с нами может что-то случиться. Нет, Миша. Мне такая жизнь и даром не сдалась. А ты, будь добр, возвращайся туда, откуда приехал. Там тебе точно рады!

— У меня есть сын, и я имею на него полное право. Надо будет — текст ДНК сделаю, хоть и уверен, что он мой. Через суд добьюсь встреч. Но ты продолжишь упираться, да? Знай, я не стану терпеть, если Тамерлан еще раз назовет меня чужим дядей. Ты обязана сказать ему правду. Не расскажешь ты, это сделаю я!

— Пока я не подтвержу, он тебе не поверит. — Тяну тигра за усы, знаю. Каждое слово вылетает с такой ненавистью и злобой… Выдергиваю руку из его захвата. — Исчезни, а? Уходи… Нам было хорошо! Но теперь ты опять рушишь все, что я строила годами. Я наконец добилась спокойствия! Наконец жизнь наладилась! А тут ты, так ещё и… свадьба на носу.

Глава 7

Михаил

Саша меняется в лице и бледнеет. Поджимает губы и смотрит на меня с таким разочарованием… Прямо как несколько лет назад, когда я наговорил ерунды и поехал к другой. Поздно очухался. Очень поздно.

Но вроде все наладилось. Я думал, Саша дождется меня. Думал она из тех, кто рядом в горе и радости. Но она сбежала от проблем, оставив меня одного.

Ладно, ее право.

Но никто не давал ей права скрывать от меня моего ребенка!

Столько лет я подыхал. Искал ее. Каждый раз, когда нанятые мной люди сообщали, что нашли кого-то подходящего под описание и с ребенком, я срывался туда. И каждый раз возвращался один.

Саша хорошо пряталась. Да, она всегда было умной. Действовала логично.

А сейчас… Как мне хочется ее придушить.

Сцепляю челюсти. Смотрю на нее, желая прижать к себе. Обнять изо всех сил. Но в то же время хочу сделать ей больно. Я, бл*дь, полз, головой об стену бился. Волком выл. Искал днями и ночами.

Не нашел.

А она… тут. В этой глуши. С другим. И судя по кольцу на пальце… собирается замуж.

Сын… моя копия. Я его как увидел пару недель назад, так сразу понял: мой. А вчера наконец прикоснулся. Когда он мяч пнул и случайно меня задел. Прощения пришел попросить и сказал, что нечаянно получилось. Хорошо воспитала его Саша.

Я обнял его, поцеловал, выпускать не хотел. Красивый он у нас.

— Думаешь, сын тебя сразу же примет? — наконец бросает она. — Зря надеешься.

Злится. Бесится! Специально так отвечает, чтобы задеть. Побольнее сделать.

— Что ты ему про меня наговорила?

Ничего плохого. Я более чем уверен. Саша прекрасно меня знает. Она не могла исключить тот факт, что я рано или поздно их найду.

— Что ты последний подонок, который не умеет любить! Лишь играет чувствами других! Сказала, что ты отказался от нас! Что обещал вернуться за нами, но в итоге отправился к другой!

— Что? — рявкаю.

Теперь Сашины глаза сверкают от слез. Она отводит взгляд, чтобы не показать свою слабость. Истинные чувства.

Ей больно. Как и мне.

Судьба не пощадила. Наказала меня очень жёстко. Бумерангом. Но пострадал не только я, но и Сашка, которая такого не заслужила.

Как бы я ни оправдывал ее, сглаживать ее вину не буду. Ребенок — не игрушка, которую можно спрятать при каждой обиде. Это живой человек. Моя кровь и плоть.

Прощать Сашину выходку я не собираюсь. И без своего сына отсюда не уеду.

— Разве не так? — Саша подходит ко мне и тычет мне в грудь пальцем с аккуратным маникюром. — Ты, Миша — предатель. Человек, которому нельзя доверять. — Ее голос срывается, превращается в хрип. — Ты — сплошное разочарование. И я не хочу видеть тебя ни в моей жизни, ни в жизни моего сына. Потому что ты не способен обезопасить свою семью! Не способен!

Она разворачивается и быстро отходит, а потом и вовсе срывается на бег, оставляя меня без права на ответ. Как и тогда, шесть лет назад.

Иду за ней. Выхожу из старой школы, которая вот-вот развалится, и подхожу к своей машине. Уверен, Саша уже догадалась, что внедорожник — мой. Дважды из окна дома меня увидела и отскочила, будто к огню прикоснулась.

Не могла не понять.

Она ждала меня. Знала, что мое появление — дело времени.

Сажусь за руль, но не завожу двигатель. Стемнело. Вряд ли меня видно снаружи.

Спустя какое-то время вижу их. Саша, тот самый парень, благодаря которому я вышел на ее след, и Тамерлан в его руках. Мой сын смеётся, касаясь рукой его лица. А меня разрывает от ревности.

В него влюбилась? С ним быть хочешь?

Ну-ну.

Нет, я этого так не оставлю. Сын узнает обо мне, и я сделаю все, чтобы он меня принял.

Замуж хочешь за этого чемпиона, Саша? Будешь с ним счастлива? Пожалуйста. Но Тамерлана я заберу.

А тебе придется сделать выбор.

Саша

Я чувствую, что Загорский наблюдает за нами. Вот уверена. Ни капли не сомневаюсь, что он сейчас сидит в салоне автомобиля. Прожигает взглядом во мне дыру.

Мне должно быть все равно. Но я не могу перестать о нем думать. О его словах…

Нет, сына он у меня не заберёт. Не посмеет. Даже если принципиально решит создать мне проблемы — да что угодно сделать! — он не сумеет отобрать Тамерлана. Он сам от него отказался.

Надо было думать о семье раньше. Надо было беречь. Но он не смог. А сейчас, когда у нас все хорошо… Он не сможет отнять нашу спокойную жизнь. В ней нет места моему прошлому. В ней нет места ему самому!

Степан догоняет нас. Взяв Тами на руки, целует его, а потом, обняв, несёт к машине. Мы с Ромой остаемся позади. Он ловит мою ладонь, сжимает. Переплетает наши пальцы.

Сглатываю, мысленно прикидывая, что сейчас чувствует Михаил.

Собственно, это его проблемы. Он решил начать жизнь заново, я — аналогично. Имеем право. И то, что было между нами несколько лет назад, не должно препятствовать нашему будущему.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. А ты? С утра задумчивый… поделишься?

— Да так… Мне кое-что предложили.

— Расскажешь?

— После ужина. Поедем в город? Вдвоем.

— Так мы и так завтра должны в парк поехать. Тамерлану обещали…

— А сегодня никак?

— Прости, но я устала. Думаю, ты тоже. Но во дворе можем поговорить. В беседке.

— Хорошо, — соглашается он нехотя.

Стёпа уже сидит в машине вместе с Тами.

— Рядом присаживайся, — говорит Рома.

Киваю. Опускаюсь на переднее пассажирское сиденье, потому что заднее заняли парни, которые о чем-то перешептываются между собой.

— Мам, завтра в парк! — напоминает Тами.

— Помним, — отвечает за меня Рома и заводит двигатель.

Не успеваем тронуться с места, как мимо проезжает внедорожник Загорского.

Сердце невольно сжимается.

— А я сегодня познакомился с дядей! — делится Тамерлан сегодняшними новостями. Чуть ли не скриплю зубами. Потому что… Да потому что мне придется все рассказать Роме. А он… начнет сходить с ума.

Глава 8

Рома никогда не думал так долго, когда речь шла о каком-то бое. Но, судя по тому, что он задумчив с самого утра и до сих пор не нашел верное решение, это действительно не просто соревнование. Бой, за который платят кучу денег, столько, что хватит купить квартиру в городе, — это явно что-то незаконное. Иначе почему он так взволнованно смотрит на меня? Почему так переживает? Заранее знает, кто его соперник, и боится? Вряд ли… Рома всегда был бесстрашным и шел на бой, даже если конкурент выглядел гораздо сильнее.

— Когда ты впервые начал принимать участие в серьезных соревнованиях… ты дал мне слово, — напоминаю я, не переставая изучать его лицо. Мне нужно видеть его реакцию. Я хочу знать, что у него в голове. — Дал слово, что все будет честно. Что ты никогда не ввяжешься во что-то опасное. Туда, где твоей репутации и будущему что-либо угрожает. Что никогда…

Я замолкаю на полуслове. Он отводит глаза. И мне становится ясно: я попала в цель.

— Что никогда… — тем не менее продолжаю я, — никогда не заставишь мать волноваться и плакать из-за тебя. Она и так через многое прошла, и ты это прекрасно знаешь. Она еле выкарабкалась… Не нужно ломать ей жизнь в таком возрасте. Второго удара она не выдержит. Твой отец уничтожил ее, но благодаря вам, сыновьям, она вновь поднялась на ноги. Не было бы у нее детей — не стала бы даже думать о себе. И все, чего ты сейчас добился — это и заслуга твоей матери тоже. Да и… ты мне обещал, Ром.

Он не торопится отвечать. На нервах хватаю его за его руку и дергаю.

— Ты обещал! — повторяю с нажимом.

— Всего один раз… Хочу отдельно жить, Саш. Как ты не понимаешь? Да, я знаю… Ты скажешь, что тут все замечательно. Что привыкла тут и прочее… Но… когда мы поженимся, нам понадобится собственное жилье.

Прикрыв глаза, втягиваю носом воздух.

— Скажи мне честно… Ведь есть вероятность, что ты после того боя можешь быть настолько покалеченным, что…

— Не позволю, — перебивает он. — Я не поставлю под удар наше будущее. Но в то же время…

— Забудь.

— Что?

— Говорю — забудь, Рома. Я не хочу этого. Ты нам всем нужен. В первую очередь — своей матери. Да и мне не сдалась отдельная квартира! Мне важна твоя репутация, твое будущее. А на жилье, если на то пойдет, можем заработать со временем.

— А тебе? — Он подходит вплотную. Берет меня за руки. Смотрит, склонив голову набок. — Тебе я нужен?

— Нам всем, Ром. Сказала ведь…

Он подается вперед, хочет поцеловать. Не реагирую. Пусть… Хочу ощутить его вкус, запах. Хочу, чтобы из головы вылетело все, что случилось в школе.

— Мама! — проникает в сознание голос сына, и я отскакиваю от Ромы. — Мам, бабушка кушать зовёт.

— Идём, — отвечает Рома с улыбкой, хотя ясно, что он расстроился. — Ты заходи, прохладно.

Тамерлан уходит. Я опять вздыхаю, качаю головой.

— Ты же меня услышал? Ром, никакого боя.

— Хорошо.

Он обнимает меня. Прижав голову в его груди, слышу бешеный стук его сердце. А еще… от него вкусно пахнет. Рома ухаживает за собой. Поцеловав меня в лоб и в висок, Рома сжимает мои пальцы и тянет меня к дверям.

Заходим в дом. Ужин, как всегда, проходит довольно шумно. Тамерлан мало ест — говорит, что не проголодался. Просит телефон, но в этот раз у Ромы. Тот не отказывает, конечно.

Но я не могу не заметить, что он всё-таки задумчив. Не отпустил ту тему. Все еще прокручивает ее в голове.. ищет верное решение. Хотя верное — это то, что я ему сказала. Но… ощущение, что он не станет ко мне прислушиваться.

За последние шесть лет я поняла одну вещь: если Рома что-то вбил себе в голову, значит, пойдет до последнего, чтобы добиться своей цели. Но я впервые вижу его колебания.

Да, может, это и быстрые деньги — выиграть бой и купить квартиру. Но опять же — есть и опасность. Поэтому мысли явно Ромы скачут туда-сюда. А больше всего меня убивает тот факт, что он хочет сделать это ради нас. Ради нашего будущего, которое все еще под знаком вопроса.

Ребята расходятся, на кухне остаемся мы с Алей. Чувствую на себе ее взгляд, но не поворачиваюсь, заранее зная, что ее интересует.

Если я ей расскажу… будет скандал. У Али случится нервный срыв — я уверена. Она боится за сыновей, порой ругает их даже по пустякам. А тут такое дело…

Однажды она сказала, что случайно увидела их отца. Это было несколько месяцев назад. Помню, Аля пару недель себе места не находила. И лишь недавно отошла от этого стресса. Думала, что он появится в их жизни и всё испортит. А они наконец-то обрели спокойствие и комфорт. Теперь эта семья ни в чем не нуждается, и, вероятно, это бесит бывшего мужа Али. Но после нашего разговора она остыла и, кажется, выкинула из головы мысль о его появлении.

А тут… Старший сын непонятно себя ведёт. Наверное, она думает, что Роман встретился с отцом. Отсюда и все его странности.

— Саш…

— М?

— Что с Ромой? Успокой меня. Он не отвечает. А я сильно переживаю.

— Точно не то, о чем ты подумала. — Я смеюсь, чтобы разрядить обстановку. — Это связано с работой. Не переживай.

— Какие-то проблемы?

Вздыхаю. Ненавижу врать.

— Нет, никаких. Но бывает же что-то такое, что тревожит и заставляет задуматься. Я не могу все выложить, прости. Но будь уверена, что все решаемо.

— Хорошо. Главное, чтобы у вас все было замечательно.

— Мама! — На кухню вбегает радостный Тамерлан в новом костюмчике, который мы сегодня купили. — Смотри, как классно! Мне идёт же?

— Ох ты мой красавчик! — Вытерев мокрые руки салфеткой, я опускаюсь перед сыном на корточки. — Очень идёт!

Синяя спортивная форма была надета на манекен. Мне она сразу понравилась. Знала, что Тами оценит. Он любит одежду в темных тонах.

— Спасибо! — Поцеловав в обе щеки, сын крепко обнимает меня за шею.

— Кое-кто засыпал в машине, а сейчас… — смеется Рома, уперевшись плечом в дверной косяк. — Тебе всё идёт, запомни, Тами.

Сын такой счастливый. Хотя это всего лишь одежда.

Глава 9

Переодев сына, отправляю его вниз, сама же бегу в душ. Нужно привести себя в порядок. Рома вот-вот приедет за нами. Ведь обещали поехать в луна-парк. Тамерлан за ночь несколько раз просыпался, все спрашивал, не наступило ли утро. И с семи часов раз десять спросил, когда мы наконец поедем.

Я больше переживаю, не увидел ли сегодня Рома Михаила. Вчера мы не смогли поговорить: в тот момент, когда я рассказала ему о Загорском, пришел сын. Я забрала его в комнату, и мы вместе уснули.

С раннего утра Ромы дома уже не было. Пару раз позвонила — не ответил. И я не знаю, где он и чем занят. Тревожно.

Приняв душ, сушу волосы. Одеваюсь и кручусь вокруг своей оси, глядя на себя в зеркало. Не до этого мне сейчас, но я пытаюсь унять волнение. Почему-то мне кажется, что Рома обязательно найдет Михаила. И однозначно устроит скандал. Шумихи не избежать, а это самое страшное, что сейчас может произойти.

Судя по словам бывшей девушки Степана, некоторые люди считают, что я кручу роман сразу с двумя братьями. Бред, конечно, но от людей чего угодно можно ожидать. Порой я ловлю на себе заинтересованные взгляды, а потом вижу, что некоторые перешептываются. А это означает, что они всё-таки сплетничают. Неприятно, конечно.

Как говорит Аля: совершенно плевать на мнение других. Однако когда на тебя смотрят сразу несколько пар глаз и тычут пальцами… Это совсем не радует.

Снова беру телефон и звоню Роме. Он опять не отвечает. Сажусь на край кровати и впервые в жизни решаюсь набрать номер отца. Я не знаю, для чего это делаю. Просто умом понимаю, что сейчас мне прятаться нечего и не от кого. Раньше я избегала всего, что могло бы дать шанс Загорскому нас найти, но, когда он здесь, буквально в нескольких сотнях метров от меня… Больше ограничивать себя в общении с родными не вижу смысла.

Телефон папы — вне действия сети. Мама не берет трубку, а вот Егор… После третьего гудка я слышу его голос:

— Да, алло…

— Егор, здравствуй.

Повисает тишина, длящаяся несколько бесконечных секунд.

— Саша?! Это ты?

— Я. Как ты?

Голос срывается. Я соскучилась по родным, хотя несколько лет держала себя в руках, убеждая себя, что им и без меня хорошо.

— Да нормально. А ты как? Неужели… вспомнила, что у тебя есть брат?! Ты где? Как жизнь? С кем ты там, а? Родила ребенка? Мальчик или девочка? Ты же тогда беременная была…

От этих вопросов голова кружится. Я усмехаюсь, откидываюсь на кровать. Смотрю в белый потолок.

— Вспомнила о вас, представляешь… — говорю с горькой усмешкой. — Я в безопасном месте. Там, где никто не тревожил нас до недавних пор. Да, родила. У меня сын.

— Ого! Скажи, где ты! Я прямо сейчас приеду. Племянника увидеть хочу!

— Не сейчас, Егор. Пожалуйста, если у тебя проблемы, то лучше ко мне вообще не лезть. Я не хочу опять куда-то бежать. Тем более мне сейчас есть о ком думать.

— Бля, Саша! Нет у меня никак проблем! Давно завязал с грязными делами! Сейчас у меня все чисто. Так что не переживай. Адрес скажи!

— По СМС отправлю. Только не надо прямо сейчас срываться. Сама сообщу, когда можно будет приехать.

— Я буду ждать!

— Родители как?

— Нормально. Ты с ними не разговаривала?

— Не смогла дозвониться. Номер мне скинь, я свяжусь. Соскучилась.

— Очень рано ты о нас вспомнила, сестрёнка.

— Прекрати язвить. Отключусь и…

— Ладно, ладно, — перебивает со смешком. — Не заводись. Пошутил я. Главное, что у тебя все в порядке.

— Все, давай, я потом перезвоню. — Услышав тяжелые шаги, отключаюсь и встаю с кровати.

Дверь открывается.

— Ты готова? — холодным тоном интересуется Рома, стоя передо мной в черных брюках и белой рубашке.

— Да. Тебя ждала. Почему трубку не брал?

— Поехали тогда, — игнорирует он мой вопрос.

— Рома! — Я ловлю его за руку, тяну на себя и закрываю дверь. — Что за детский сад? Ты не будешь со мной разговаривать?

— Я разговариваю.

— Как? Вот так вот?! Я не понимаю, что за тон? Что я сделала? Почему ты ведёшь себя как ребенок? Есть вопросы — задавай!

Я не понимаю, в какой момент повышаю голос. Дыхание сбивается. Я тяжело дышу, в упор глядя на Рому и чувствуя выступившие на глазах слезы, которые я упорно игнорирую.

— Мне бы хотелось, чтобы ты сразу рассказала о его появлении, Саша. Но я все услышал от Тамерлана. И не факт, что ты открылась бы мне! Втайне разговаривать с ним в школе понравилось? Чем еще вы там занимались?

— Что? — Обида рвет сердце. Я перестаю дышать, потому что буквально нечем. Воздух в комнате будто исчезает. — Что ты говоришь, Рома?

Мой голос настолько жалок, что я сама его не узнаю. Я разочарована.

— Извини, я…

— Поехали.

Теперь он ловит мою руку, дёргает на себя. Вжимает в свое мощное тело, обнимает.

— Прости, я не так выразился.

— Ты все правильно сказал. Отпусти меня. Тамерлан ждёт.

Уперевшись руками в его грудь, отстраняюсь.

— Саша, пожалуйста.

— Рома, Тамерлан ждёт. Поговорим потом, когда остынем. Я сейчас не в состоянии нормально воспринимать твои слова. Они выглядят, как обвинение в проституции. Мне неприятно.

— Что за бред? Я ничего подобного не говорил!

— Да. Немного не так выразился…

Спускаюсь по лестнице и вижу Алю, сидящую на диване в гостиной. Она смотрит на меня с таким выражением лица, что становится ясно: услышала мой крик и поняла, что мы ругались.

— Тамерлан, — киваю на выход.

Сын бежит ко мне. Мы обуваемся.

— Рома, — слышу голос Алевтины. — Что случилось, сынок?

— Ничего, мам.

— Я же слышала!

— Что ты слышала? Мы тоже люди! Нормальные люди, которые могут ругаться. Все в порядке.

Он огрызается. От этого тоже неприятно. Терпеть не могу, когда он в таком тоне разговаривает с матерью. Да, это бывает крайне редко. Но сейчас Рома неправ.

Я не знаю, почему меня задели его слова. Наверное потому, что он обвинил меня в том, чего я не делала. Будто я сама ищу с бывшим встреч и общаюсь с ним на каждом углу. Но больше всего… Это действительно выглядит так, будто я натворила что-то ужасное. Или вообще предала его.

Глава 10

Утро подозрительно тихое. Даже Тамерлан молча смотрит мультики, пока я занимаюсь с детьми. А потом Степан просит разрешения и увозит его в город. Он едет в магазин за продуктами.

Посмотрев на часы, понимаю, что занятия закончились. Ребята поднимаются и, попрощавшись, уходят.

Вчерашний разговор с Ромой не затянулся. Да, обижаться на него нет смысла, хотя его слова и вызвали обиду. С другой стороны я поняла, что он прав. Ревность — хреновая штука.

Я вижу в нем хорошего друга, поэтому меня задевает его поведение. Однако… Он-то видит во мне любимую женщину. Его реакция понятна.

Он обещал впредь аккуратно подбирать выражения. А я обещала быть честной.

Я ничего от него не скрывала. Да и сейчас не собираюсь. И насчёт Михаила, конечно, рассказала бы, но сын меня опередил.

Очередной раз посмотрев на часы, понимаю, что до следующих занятий есть час. Могу немного отдохнуть. Ночь выдалась длинной и беспокойной. Загорский не выходил из головы и снился мне каждый раз, когда я засыпала.

Это реально выбивает из колеи.

В доме тихо. Выпив стакан воды, решаю подняться в комнату и немного полежать. Но застываю у двери комнаты Али, слыша ее агрессивный голос:

— То есть она готова простить его? Того ублюдка, который ее бросил? Я не ожидала от Саши такого! Она вроде умная девушка, но сейчас доказывает обратное! Мы столько для нее сделали! Рома, ты хоть понимаешь, что это дело добром для тебя не закончится? Она по-любому выберет его, потому что любит! И он отец Тамерлана! Как можно быть такой неблагодарной?!

Меня будто кто-то хватает за воротник близки и швыряет в стену. Колени подгибаются, сердце колотится, готовое вырваться из груди, а по телу пролегают колючие мурашки. Это я неблагодарная? Для меня многое сделали? А я что? Ничего при этом не сделала в ответ?

Боже…

— Мама, хватит нести про про Сашу бред, — раздается голос Ромы. — Ты спросила, что со мной происходит… Нет, ты меня конкретно со вчера прессуешь. Хотела узнать — я рассказал тебе о проблеме, которая меня беспокоит. Но это совершенно не значит, что ты можешь вот так вот выражаться. Я не сказал, что Саша готова его простить, уйдет к нему или что-то подобное…

— А как мне ещё выражаться? Я же вижу, как ты страдаешь! — шипит Алевтина. — Сколько можно её защищать? Столько лет с нами живёт! Столько лет мы под одной крышей, а она думает о другом!

— Господи, я задолбался повторять тебе одно и то же! — Ещё чуть-чуть — и Рома перейдет на крик. — Хватит, я сказал! Ты забыла, в каком состоянии мы сюда вернулись? Где жили?! Забыла, мама? У нас не было даже крыши над головой! А если сейчас есть, то благодаря Саше! Первое время мы за ее счет жрали! А потом потихоньку начали устраиваться! И этот дом построили благодаря ей! Да, последние пару лет мы со Степой сами обеспечиваем семью. Но то, что было до этого, ты благополучно забыла! Ты после операции постоянно лежала без сил! Кто за тобой присматривал, когда мы с братом с утра до вечера работу искали? Да, Саша! Причем беременная! И готовила, и стирала! И убиралась! Ещё раз я услышу хоть одно плохое слово о ней, клянусь, перестану с тобой разговаривать!

Алевтина шмыгает носом и плачет. Я же который раз убеждаюсь, что Рома очень хороший парень. Как же я хочу, чтобы он был счастлив! Как же я его люблю!

Его мама меня разочаровала. Правильно говорит Рома… Первое время не на что было жить. А у меня деньги были. Я же тогда квартиру продала и машину.

Да, пока парни искали работу, я помогала как могла. А потом, постепенно начала заниматься с детьми. Сначала одноклассники Матвея приходили, а потом и другие детишки.

Мы начали строить жилье. Это была моя идея. Ибо жить в доме, с потолка которого течет вода, едва идет легкий дождь, было нереально. Но я не могла их бросить. Да и в город не хотелось… Михаил мог найти.

— Прости. Я забыла, что ты каждый раз защищаешь её. Должна была догадаться, что в этот раз будет то же самое.

О боже… Да что же с ней происходит, господи? Откуда столько агрессии? Что я ей сделала, что она так резко изменилась?

— Мам… — Я чувствую усмешку в голосе Ромы, но это, скорее всего, от нервов. — Скажи мне честно: кто тебя настроил против Саши? Мне очень интересно. А ещё мне интересно, почему из-за слов какого-то левого человека, который не имеет никакого отношения к нашей семье, ты вот так говоришь о Саше, которая столько всего для тебя… для нас всех сделала? Ты учила нас не забывать то, что другие делают для нашего благополучия. Учила не забывать добро. Но сейчас сама поступаешь, как обиженный ребенок. Выкладывай. Лучше не нервируй меня больше.

— Почему ты считаешь, что мне кто-то что-то наговорил? Я же все вижу!

— Что ты видишь, например? Я всего лишь сказал, что в деревне появился бывший муж Саши. Остальное ты выдумала сама. Сделала какие-то дурацкие выводы, обозвала Сашу самыми погаными словами и будто забыла все хорошее, что она для тебя сделала. И после всего этого считаешь, что права? Мама, вчера нас не было несколько часов. С кем ты успела обсудить Сашу, чтобы вот так опустить ее ниже плинтуса? Надеюсь, перед теми тварями ты ее не унизила, подтвердив их слова?

Тишина. Они молчат, я же думаю, как мне быть. После таких разговоров оставаться тут смысла точно нет.

Мне было хорошо в этом доме. Но… я точно не смогу жить под одной крышей с женщиной, которая считает меня неблагодарной тварью. Есть то, что она готовит, смотреть ей в глаза как ни в чем не бывало… Вести себя так, будто ничего не слышала? Нет, я не привыкла что-то скрывать и улыбаться в лицо, зная, какого мнения обо мне человек.

Нужно собрать вещи. И объяснить все Тамерлану. Уверена, он не захочет уходить. Наверняка засыплет меня вопросами…

Даже не знаю, как буду его уговаривать. Как буду убеждать, что уйти отсюда — для нас лучшее решение.

— Мне сказали, что она на каждом углу с разными мужиками шушукается. А еще сказали, что Степе мозги пудрит. Он постоянно в телефоне, когда ее нет… когда она в комнате, либо на уроках… Последние пару недель оба ведут себя странно.

Глава 11

Я вроде мыслями на работе, с детьми, что-то им объясняю раз за разом, но в то же время не могу не думать о Роме и его матери. Если честно, мне больнее за него, чем за себя. Эта гребаная несправедливость просто убивает, однако… Я обещала себе быть терпеливой.

Сейчас, когда мне больше всего нужна поддержка… Когда я так хочу, чтобы меня считали частью семьи, а гулящей бабой, как говорят некоторые жители этой деревни… Меня предают. Вместо понимания я вижу совершенно другое: женщина, за которой я так ухаживала, когда она не могла даже на ноги встать, теперь считает меня шлюхой, которая крутит роман сразу с двумя ее сыновьями.

Даже в самом страшном сне я не могла представить, что Алевтина скажет обо мне подобное. Это какой-то абсурд, честное слово.

Мне так больно…

Однако если я уйду… Рома перевернет этот дом вверх дном. И ему будет плевать не только на собственную мать, но и братьев.

Слышу, как с визгом машина Ромы уезжает. Это точно он. Потому что следом до меня доносится крик Алевтины. Плача, она возвращается в дом.

Дети переглядываются. Потом смотрят на меня, но я делаю вид, что ничего не слышала. Будто ничего такого не произошло.

Вместо полутора часов занятий в итоге я провожу с ребятами больше двух часов. Предупреждаю родителей, что их дети только освободились. Проводив их, возвращаюсь в дом. И сижу в комнате для занятий, пока не слышу радостный визг Тамерлана. Выхожу из своего укрытия, хоть этого совершенно не хочется, и встречаю сына. Подзываю его к себе, сказав, что нам нужно поговорить. Ловлю взгляд Стёпы. Он мрачнее тучи. Выглядит так же расстроенно, как Рома несколько часов назад. Проходит мимо меня, не сказав ни слова. Тащит пакеты с продуктами.

Он знает. Рома, наверное, все рассказал.

— Мам… — Сын проницательно смотрит на меня, садясь на стул напротив. — Ты плакала?

О боже… Он хмурит брови, как Михаил. Будто сейчас Загорский на меня смотрит, а не мой ребенок.

— Нет, конечно. Откуда такие выводы?

— У тебя глаза красные! Да и… я слышал, как Стёпа по телефону разговаривал. Он сказал, что ты не из тех, кто льет слезы по пустякам…

Сглотнув, опускаю взгляд.

— Я не плакала, сынок. Ты лучше скажи… Не капризничал в магазине? Не мешал брату Степе?

— Нет, я ему помогал! А ещё… Я видел того дядю там… Помнишь, который в школе?

Ритм моего несчастного сердца учащается. Смотрю на сына и жду продолжения. Но Тами молчит.

— Он подошёл к тебе? Что-то сказал?

— Да. Поздоровался, обнял, а потом ушел.

Ах, Загорский. Ну хватит, а?

— Тами… — Честно, не знаю, как начать разговор… Как сказать сыну, что мы должны переехать. Сейчас мне не хочется отвечать на его бесконечные вопросы, но иного выбора у меня нет. — Родной, наверное, мы скоро переедем в город.

Молчит. Обдумывает мои слова.

— Да? А Рома тоже с нами поедет? А Стёпа? А Матвей? И бабушка Аля? Мне нравится в городе! Там парк близко и магазины большие!

Чего и следовало ожидать.

— Нет, сынок. Поедем мы вдвоем. А Рома будет приезжать в гости. И Стёпа с Матвеем. Я устроюсь в городскую школу учителем, а ты… Тоже скоро пойдешь в школу и будешь перед глазами. Мне так спокойнее.

Тами не отвечает. А я не знаю, что ещё сказать…

— Я не хочу так.

Да, я знала, что Тамерлан отреагирует именно так. Эта семья была рядом с ним с рождения. Да и ладили мы хорошо. Поддерживали друг друга в самые тяжёлые времена. И да, мы действительно были семьёй. Меня не считали чужой… ухаживали за моим сыном после его рождения. Тами привязался к ним, как и я. Но… все оказалось не так просто.

— Беги в ванную, а потом спать. Завтра поедем в город, будем искать съемное жилье. Обещаю, выберем то, что понравится тебе.

Тамерлан молча спрыгивает со стула и выходит, я иду следом. В доме шумно. Стёпа что-то кричит, Алевтина, кажется, оправдывается. Приходится с силой захлопнуть дверь, чтобы услышали и замолчали. Сын поднимает на меня взгляд, смотрит вопросительно. Да, он не глухой, понимает, что ссорятся.

Я киваю на лестницу.

— Беги давай, будем играть под водой.

— Хорошо.

Не хочу я слышать, о чем они спорят. Мне фиолетово.Надеюсь, съеду отсюда в ближайшее время.

В ванной проводим около получаса. Благо Тамерлан не голоден — сказал, что они со Степаном заехали в какой-то ресторан и там поужинали. Это мне даже на руку. Не встречусь лишний раз с Алевтиной.

Уложив сына, достаю сумки и впихиваю туда самое необходимое. Нахожу пакет — туда складываю все старье и одежду сына, которая вряд ли ему сейчас подойдёт. Тами вырос.

Два чемодана заполнены вещами. Такое странное чувство… Как-то не по себе. Стремно, горько и так больно. Конечно, я думала, что рано или поздно придется переехать. Но что это будет таким образом… Клянусь, и мысли такой не было.

Впервые мне кажется, что время тянется как резина. Очень хочу, чтобы настало утро и я смогла уйти из этого дома с гордо поднятой головой. Надеюсь, после этого Алевтина выдохнет.

Судя по тому, что в доме гробовая тишина, Стёпа тоже ушел. И Рома еще не приехал. А это уже плохой знак.

Удивительно, что Алевтина так и не поднялась ко мне. Ведь у нее есть замечательный шанс обвинить меня во всех грехах. Ее сыновья поссорились с ней из-за меня. А это значит, что я враг номер один.

Посмотрев в окно, вижу, что наконец вернулся Рома. И походка у него странная… Пошатывается.

Нахмурившись, смотрю на него ещё пару секунд, а потом отхожу от окна, отвлекшись на телефонный звонок.

Это номер брата.

— Доброй ночи, сестренка. Ты как? Не спишь?

— Нет, не сплю. Привет.

— Ну, ясно. Ты не в настроении… — понимает он по моему голосу. — Надеюсь, ничего ужасного не случилось?

— Не случилось, — усмехаюсь. — Просто так позвонил?

— Слушай… родители ждут от тебя звонка. Мама как на иголках…

— Завтра позвоню. Я замоталась, извини. Что-то ещё?

Глава 12

Я некоторое время неподвижно стою у окна, потом открываю его, и легкий ветер мгновенно ударяет в лицо. Он вздымает волосы, но не приносит облегчения и не успокаивает внутреннюю бурю. Ночное небо так красиво… Оно глубокое и бархатное, усыпано множеством звезд, которые мерцают, как светлячки на кустах.

Развернувшись, смотрю на потолок, и меня охватывает чувство, что это пространство тоже изменилось. Все кажется знакомым, но одновременно чужим. Взгляд блуждает по комнате, а в голове всплывают воспоминания о том, как шесть лет назад всё в одно мгновение перевернулось, будто кто-то выбил землю из-под ног. Так же все перевернулось и сейчас…

Люди, которых я любила, вдруг стали чужими. Алевтина отвернулась от меня, ведёт себя так, словно забыла, как я старалась, как много для них сделала. Семьи, которая стала так близка, когда мне была нужна поддержка, больше нет. И сейчас мне кажется, что я стою на краю пропасти, потерянная и никому не нужная. Одна.

Внутри полный раздрай, как в гремящем корабле во время шторма. Старые мечты рассыпались, как в прошлом… А ведь я всего лишь хотела спокойной жизни, в которой не нужно будет бежать, чтобы спасти себя и своего ребенка.

Без понятия, как опять начать заново.

Я снова поворачиваюсь к окну. Небо не обещает спасения. Лишь напоминает, как хрупок этот мир. Как за считаные часы все может измениться. Именно в тот момент, когда думаешь, что ты в безопасности.

Ветер будто уносит не только нежные воспоминания, но и надежду на будущее. И всё, что мне остается, — это вздохнуть и смириться с тем, что рано или поздно нужно поговорить с Ромой. Поставить точку в наших отношениях, которые даже не успели по-настоящему начаться.

Не судьба.

Мы не смогли сблизиться за все эти годы. А сейчас… не осталось ни единого шанса.

Я лишь надеюсь, что однажды найду свой путь. Не запутаюсь в очередной раз.

Телефон снова вибрирует. Конечно, я знаю, кто звонит. Не беру трубку. Но он настойчив. Стоит неподалеку от ворот. Я вижу его машину.

— Да, — отвечаю на третий звонок.

— Я тебя жду.

— Жди, Загорский. Когда будет возможность, тогда и выйду.

— Думаешь, уеду отсюда?

— Думаю, не уедешь, не поговорив со мной. Поэтому жди. Я пока не могу.

— Тебя там в плену держат? Или так боишься потерять своего… кхм… бойца?

Уверена, Михаил хотел обозвать Рому грубо. Но не стал этого делать.

— Боюсь, да.

Отключаюсь. Мне кажется, мы просто играем друг с другом, заранее зная, как закончится вся эта история.

Не могу я спуститься. Потому что уверена, что Рома вот-вот постучит в дверь. А если он не застанет меня дома… Будет искать, конечно. Не хочу, чтобы они с Михаилом посреди ночи вцепились друг в друга. Точно не сейчас. Да и вообще буду избегать такого.

— Саш, — слышу тихий голос, а потом дверь медленно открывается. — Можно?

Мне казалось, что он пьян. Но Рома выглядит нормально. Смотрит с такой болью и сожалением, что сердце невольно сжимается.

— Да.

— Можем поговорить?

— Сейчас? — тихо уточняю, бросая взгляд на спящего Тамерлана. — Ром, если честно, мне сейчас не хочется обсуждать Алевтину и ее слова. Я решила переехать, и это не изменится. Не стоит меня уговаривать.

— На твоем месте я бы поступил так же, — невесело усмехается он. — Можем перейти в твою комнату? Чтобы не разбудить мелкого.

— Хорошо. — Сжав в руке вибрирующий телефон, выхожу из спальни сына и иду в свою.

Рома следует за мной.

— Скажи мне, — хрипит он. — Ты же не станешь меня отталкивать?

Боже, я на него смотреть не могу.

Отвожу взгляд. Сглатываю, скрещивая руки на груди. Боль пронзает грудную клетку.

— Я уеду к родителям, Ром. Какой смысл теперь прятаться. А ты… Пожалуйста, продолжай свою жизнь. Поверь, у тебя все сложится прекрасно.

— Что ты говоришь, Саш? Все мои старания… Все достижения… Все — благодаря тебе. Я пахал только для того, чтобы хоть чего-то достичь. Чтобы тебе доказать, каким я могу быть. Чтобы ты не видела во мне ребенка. Чтобы я был в твоих глазах взрослым человеком, мужчиной… Ведь я помню, как ты на меня смотрела, обращалась… Как со своими учениками. И вот, — он разводит руками, — полтора года как все изменилось. А ты хочешь, чтобы я просто оставил тебя? Думаешь, я тебя отпущу? Нет, Саша. Куда бы ты не ушла… Я приду за тобой.

— Не надо для меня что-то делать, Ром. Потому что в итоге оказывается, что до твоих стараний никому нет дела. Что бы ты ни делал, ты все равно будешь виноват… Ну, по крайней мере, практика именно так показала. На личном опыте знаю.

— Нет, ты не такая. Не из тех, кто не оценивает чужой труд.

— Тебе так кажется, — тихо говорю я. — Пожалуйста, иди спать. Завтра поговорим. Обещаю, что поговорим в тихой обстановке. Я устала и безумно хочу отдохнуть.

На самом деле телефон не замолкает. Загорский названивает как заведенный. Каждый раз нажимаю боковую кнопку, чтобы вибрация отключилась.

— Вижу, чемоданы ты тоже собрала, — кивает Рома мне за спину.

— Ну а что еще оставалось делать, Ром? Возможно, завтра к вечеру я уже буду в другом доме…

— Саш, этот дом мы строили вместе. И твоих вложений тут куда больше. Я не хочу, чтобы ты уходила. Всё-таки… Это нам нужно съехать, а не тебе.

— Ни в коем случае, — строго произношу. — Даже если вы все уедете, я тут не останусь. Опять же: прятаться больше нет смысла, поэтому я по-любому уеду отсюда.

— Я с тобой. Хоть на край света.

— У тебя тут всё…

— Ты — моё всё! Ты, Саша. Пойми уже.

Выдохнув, киваю. Рома смотрит мне в глаза. Подняв руку, касается костяшками пальцев моего лица. Проводит большим пальцем по нижней губе, тянет вниз.

— До завтра, — хрипит он.

— До завтра.

Рома разворачивается и уходит. Я же бросаю телефон на кровать и зарываюсь пальцами в волосы.

Боже, как я устала. Ощущение, будто я вернулась в прошлое. Как тогда запуталась, так и сейчас. Голова кругом! Меня все бесит! Все раздражает. Опять хочется сбежать как можно дальше.

Глава 13

От возмущения и злости я вспыхиваю как спичка. Сейчас я готова наброситься на Загорского с кулаками и заорать, какой он подонок. Сказал, что все будет хорошо. Слово дал! Сказал, что вернётся, но пошел развлекаться с другой, а теперь… Строит из себя святого!

Ещё и не нравится ему, как я сына воспитала! Сам лучше воспитывать будет, ага! Так я и отдала ему Тамерлана! Мечтать не вредно!

Между нами — считанные сантиметры. Сжав зубы, смотрю на него исподлобья. Хочется сказать все, что хранила в себе много лет, но язык будто прилип к небу. Ни слова, черт побери, выдавить не могу!

— Держи язык за зубами, — спустя напряженные минуты всё-таки удается хоть что-то выплюнуть. — Я столько лет делала для сына все, что он пожелает. Столько лет сама растила его. Не для того, чтобы после всего пережитого какой-то предатель пришел и отнял у меня ребенка. Да кто ты вообще такой?

— Ты забываешь, что он не только твой, но и мой! А ещё… То, что ты сделала, — преступление. Ты будешь наказана! Причем жестко!

— За что же?!

Он от ярости бросается обвинениями. Дышит глубоко. Его грудь тяжело вздымается. На шее вздуваются вены. На щеках ходят желваки.

— За то, что скрыла его от меня! Саша, прекрати строить из себя дуру. Я дал тебе время, чтобы ты поговорила с нашим сыном, но как я вижу, — Загорский разводит руками, — ты не собираешься нас знакомить. А значит, я должен сам во всем разобраться! Какого черта Тамерлан по городу гуляет с чужими мужиками, а я, его родной отец, не имею права хоть раз в несколько дней с ним увидеться?!

— Вообще-то, они не чужие! Тот “посторонний” мужик порой ночами не спал, присматривал за Тами! А ты что сделал?

Мы говорим тихо, но с такой злостью и ненавистью…

— Я присмотрел бы гораздо лучше, не сбежи ты несколько лет назад! Да какого черта я с тобой церемонюсь, сам не понимаю. Нужно просто затолкать вас в машину и увезти отсюда как можно дальше. А я стою тут и нянчусь с тобой.

Загорский замолкает, а мне становится безумно обидно. Я не чувствую никакой вины. Поступила я тогда верно. Должна была ждать, когда он устанет от развлечений с левыми бабами и вернётся ко мне?

Да блин!

В какой-то момент я убедила себя, что ничего подобного на самом деле не было. Что это враги все так подстроили! Но каждый раз одергивала себя, потому что знала… Будь у Михаила желание — он нас из-под земли достал бы. Но он не достал. Прошло столько лет, вышли новости о его помолвке и скорой свадьбе. И я действительно поверила, что ему стало наплевать на нас и он построил новую жизнь. Начал все с чистого листа.

Кажется, это была подстава. Но откуда на безымянном пальце Загорского кольцо? И почему он не комментирует мои слова о женщине, с которой был той ночью, когда обещал вернуться? Упорно игнорирует мои слова по этому поводу!

— Не нянчись со мной, будь добр! Уезжай! Женись! Оставь нас в покое! Мы как были тебе целых шесть лет чужими, так ими и останемся.

Михаил делает шаг назад, трёт ладонью подбородок. Оглядывается, и я машинально делаю то же самое. Свет в комнате Алевтины горит. Но у окна я никого не вижу. Интересно, она знает, что я вышла? Наблюдает за нами? Не удивлюсь…

— Саш, что мы делаем? Вместо нормальных разговоров ведём себя как дети, — тон Загорского становится мягким. — Нам есть что сказать друг другу. Не находишь?

— Нам было что сказать друг другу, да. Еще тогда, несколько лет назад. Но ты наплевал на нас и ушел к ней.

Как в бреду повторяю одно и то же. Но у меня всего одна цель: чтобы он признался в своем поступке.

Но вместо этого Миша хмурится.

— Да что за бред ты несешь, Саша? В который раз. Ты в своем уме? К кому я ушел?

Ответить не успеваю. В нескольких метрах от нас останавливается машина. Водитель открывает окно и смотрит на нас. Я сразу отворачиваюсь, ни капли не сомневаясь, что завтра по деревне распространятся новые сплетни.

— Ублюдок, — цедит Миша сквозь зубы и уже делает шаг вперёд, но я ловлю его за руку.

Машина уезжает. Вовремя, иначе Загорский порвет мужика.

— Что ты собрался делать?

— Тут все такие? Кукушкой поехали? — Загорский крутит пальцем у виска. — Нет, ну нормально вообще? Тут два человека разговаривают, а он останавливается и лыбится, как #банутый…

— Разговаривают два человека посреди ночи, — поправляю я. — И это не столица, Миша, а деревня. — Я снова оглядываюсь и в темноте вижу тонкий силуэт на крыльце нашего дома. Алевтина. — Думаю, мне пора.

— Куда это ты собралась? Мы не договорили. — Миша следит за моим взглядом. — Понятно…

— Мне действительно пора. Поздно.

— Саша, — выдыхает он, глядя куда-то вдаль. — Давай без этих детских побегов, а? Однажды у тебя получилось скрыться, но в этот раз я хрен позволю себе такую слабость. Не играй со мной. Пожалуйста… Я с сыном познакомиться хочу, нормально пообщаться. И так потерял столько времени…

— Точно не по моей вине. Ты сам так захотел!

— Да что же ты знаешь, Саша, чтобы делать такие выводы, а? Что ты знаешь?

Да, наверное, я ничего не знаю. Лишь то, что он так и не вернулся. А потом сделал что-то такое, о чем его друзья так и не смогли мне рассказать. Потому что… «Ты не выдержала бы», — именно так тогда выразился Виктор.

Тяжело сглотнув, разворачиваюсь и ухожу.

Скорее всего, у нас еще будет возможность обо всем поговорить. А сейчас, под наблюдением Алевтины, я не хочу обсуждать с Загорским эту тему. Слишком много у меня вопросов, а времени совсем нет.

— И сними то гребаное кольцо, Саша, — прилетает мне в спину.

Сниму я кольцо или нет — его это волновать не должно. Потому что у самого обруч на пальце красуется.

Не комментирую его слова. Быстро иду к дому и прохожу мимо Алевтины. Выглядит она так, будто вот-вот набросится на меня с кулаками. Настолько зла.

Пытаюсь не обращать на нее внимания, однако она преграждает мне путь, когда я хочу подняться на второй этаж.

Глава 14

Будь моя воля, я бы вернула все деньги детям и перестала бы заниматься репетиторством. Но я чувствую себя обязанной доработать до конца месяца и только потом свалить на все четыре стороны. Если бы не чувство вины, я бы взяла в охапку сына и уехала к маме и папе. И хоть на какое-то время отвлеклась бы от мыслей, которые меня уничтожают.

Ночью уснуть не удается. Слова Алевтины не дают покоя. Разве человек может измениться и за считанные часы стать такой стервой? Даже не знаю, как на нее повлияли, что она вычеркнула из памяти все, через что мы прошли вместе.

Боже, да мы мучились, когда строили этот дом. С нетерпением ждали каталога, чтобы выбрать мебель для каждой комнаты. Обсуждали цвет обоев… А теперь… Я вынуждена покинуть дом, в который вложила душу.

На самом деле я была уверена, что это рано или поздно произойдет. Однако не думала, что именно таким образом. Что Аля накинется на меня, как на врага, и я сбегу без оглядки, лишь бы все от меня отстали.

К утру, кажется, я всё-таки вырубаюсь. Просыпаюсь, услышав настойчивый рингтон будильника.

У меня в девять занятия. Лениво встав, иду в ванную. Голова разрывается, в груди невыносимо ноет. Нужно потерпеть до обеда. Всего пять дней. За это время я должна предупредить детей и их родителей, чтобы нашли другого репетитора. Думаю, после слухов, которые расходятся по деревне с бешеной скоростью, вряд ли кто-то согласится, чтобы их дети занимались со мной.

Спускаюсь в гостиную и нахожу Тамерлана в компании Матвея. Они смотрят мультики. Тами задает вопросы, на что получает терпеливые ответы.

Решаю не лезть к ним.

Алевтины нет, как и Ромы со Степой. Выхожу из дома, чтобы пойти в учебный зал, и вижу несколько человек, стоящих на том месте, где я ночью разговаривала с Загорским.

Колючие мурашки неприятно ползут по коже.

В репетиторской жду, когда появятся дети. Но приходит лишь одна девочка, и та с матерью.

— Добрый день.

— Здравствуйте. — Я вежливо приглашаю женщину сесть, на что она качает головой.

— Простите, но меня муж ждет. У нас сегодня последние занятия, ждать нас больше не стоит. Супруг против, — виновато произносит она.

Я киваю. Людям этой деревни нет необходимости пользоваться интернетом. Потому что некоторые личности работают быстрее любого информационного канала.

— Как пожелаете. Я как раз хотела сказать, что в следующем месяце я с детьми заниматься не буду. Уезжаю отсюда.

— Это хорошее решение. Может, я лезу не в свое дело, но… — Выдохнув, женщина сглатывает. — Моя сестра недавно уехала. Она в городе больше десяти лет жила, а как оказалась здесь, начали про нее всякую чушь нести. Я более чем уверена, что у вас сейчас такая же ситуация. Обвиняют в чем попало, не думая о бумеранге. Карма настигнет. Мне очень жаль, потому что… Такого учителя мы вряд ли найдем.

— Найдете, не переживайте. Через полтора часа приезжайте за дочерью.

Она кивает и уходит.

Горько усмехаюсь. До чего же докатилась, Господи…

После занятий поднимаюсь к себе. Тамерлан сегодня странно молчалив. Не лезет ко мне за поцелуями и с расспросами. Не понимаю, как Матвею удается его отвлекать. Это что-то новенькое.

Проверив, не забыла ли чего, звоню Роме. Мне не нравится толпа, которая собралась у нашего дома. Чувствую что-то неладное. Ощущение, будто в меня тухлыми помидорами кидать собрались. Как в некоторых фильмах.

Я, конечно, знала, что некоторые жители деревни говорят про меня гадости. Но мало кто на это велся. А сейчас все резко изменилось, как и поведение Алевтины.

Рома не отвечает на мои четыре звонка. Дышу через раз, глядя из окна. Людей на улице становится все больше.

Мне не по себе.

Телефон вибрирует в руке, и я машинально принимаю вызов, не глядя на экран.

— Ром…

В ответ — тишина. Отвожу мобильный от уха. Черт… Это Загорский.

— Не женишок звонит.

— Я слушаю, — говорю ровно, хотя дрожу от нервов.

— Что за толпа собралась? Мимо проезжал… Так смотрели, будто я…

— Ты где? — перебиваю.

— Неподалеку.

— Приедешь за мной? Я хочу отсюда уехать. Сниму квартиру в городе.

— Зачем? Твои родители прилетели. Ждут от тебя новостей.

Черт! Из-за проблем я даже не позвонила им. Сама не своя в последнее время.

— Миша, ты приехать можешь?

— Да уже выехал, но… Не лучше вернуться в столицу?

— Давай ты не будешь принимать за меня решения и давать советы? Я лучше такси вызову.

— И как давно в этой деревне есть такси, Саша? Не строй из себя дуру. Тебе не идёт. Жди, скоро буду.

Загорский отключается.

Он, конечно, прав: насчет такси я сказала на эмоциях.

— Тамерлан! Иди ко мне, — зову сына, стоя у лестницы на втором этаже.

— Иду! — Он буквально бежит ко мне.

— Переодеваться будем.

— Куда-то уезжаем?

— Да. Я же говорила, что в город.

— Но Рома сказал, что ночью вернётся! Кто нас отвезет?

— А куда Рома уехал?

— Дом нам искать!

Чер-р-рт! Ну неужели нельзя посоветоваться, прежде чем уйти? И почему трубку не берет?

Переодев сына, прошу его спуститься и позвать Матвея. Парень приходит сразу же и расстроенно выдыхает, глядя на мои чемоданы.

— Это так необходимо?

— Да, иначе меня отсюда силой выгонят. Лучше уйти самой.

— Ты сейчас о маме? Да она же зла просто. Остынет и перестанет прессовать… Непонятно, кто так на нее повлиял…

— Нет, я не о твоей маме, — киваю на окно.

Матвей подходит и цедит что-то неразборчивое.

— Ты Роме звонила? — Он прижимает телефон к уху, явно набирая своего брата.

— Не отвечает.

— Блин! Ну давай подождем? Что они могут тебе сделать, а?

— Без понятия. Но оставаться здесь не вижу смысла.

— Тогда давай я позвоню папе одноклассника. У них своя тачка есть. Отвезет вас в город…

Матвей смотрит на экран своего телефона. Рома не принял и его звонок.

— Это тот, который по соседству живёт? Не следует.

Глава 15

Через полчаса приходит курьер. Миша как-то сумел уговорить Тамерлана выбрать еду. Тот, конечно же, согласился, потому что любит вкусно кушать. Однако я вижу, что сын смотрит на Загорского не как на Рому. Совсем иначе.

Пока они едят и весело разговаривают, я не могу даже глотнуть. Кусок в горло не лезет. Жареная курица выглядит аппетитно, однако мне настолько плохо, что единственное, чего сейчас хочется, — это вырубаться и провалиться в глубокий сон.

Не будь Тами, я бы, наверное, так и сделала. Однако оставить его наедине с Загорским не могу.

Мой телефон подаёт признаки жизни. Сердце колотится, когда я смотрю на экран. Выдыхаю, увидев имя брата.

— Привет, — отвечаю. Встаю и иду в гостиную.

— Пока ты ответишь, я тут с ума сойду. Ты не изменилась, Саша, — говорит Егор.

— Дай мне! — раздается женский голос, который я узнаю сразу.

— Мамуль, — шепчу в трубку.

— Дочка! Как ты? Я так соскучилась!

— Я тоже, мам. — Из глаз брызжут слезы. Безумно хотела увидеть ее и отца, но не думала, что так сильно. Как услышала ее голос, меня унесло в прошлое. — Как ты, а?

— С нами все хорошо! Ты же нам внука родила, верно? Он как? Хоть что-нибудь скажи о нем! На кого похож, Сашуль? Отправь нам фотографию!

Мама задаёт очень много вопросов. Радуется общению со мной и хочет много всего узнать о Тамерлане.

У меня голова кругом идёт. Эмоции давят. Чувствую себя выжатой.

— Хорошо, отправлю. А на кого похож… точно сказать не могу. Сами увидите, как встретимся.

— Когда приезжать собираешься?

Прикрыв глаза, устало выдыхаю. Тру ладонью лицо, чувствуя ломоту во всем теле. Я толком не спала. Поэтому понятно, почему валюсь с ног.

— Мамуль, на днях обязательно вернёмся.

— А можно по видеосвязи пообщаться? Я внука увидеть хочу. Он рядом?

— Я сначала расскажу ему о вас, а потом… Мы приедем, сядем лицом к лицу и поговорим. Ладно, мам?

— Хотя бы скажи, когда тебя ждать! — восклицает она.

— На следующей неделе.

Слышу выдох, а потом она что-то тихо проговаривает. Не могу разобрать что.

— Что, мам?

— Ничего. Ладно, столько лет ждали… Подождем еще неделю. Ты, главное, позаботься о ребенке. О себе тоже. Я так хочу тебя увидеть…

— Скоро, мамуль. Скоро. — Мне кто-то звонит. Отвожу телефон от уха, вижу на экране имя Ромы. Он ждёт на второй линии. — Мне пора, мам. Ещё созвонимся, хорошо?

— Да, я возьму твой номер у Егора. Это же твой телефон?

— Да, мой.

— Отлично! Напишу тебе, а ты фотографии внука отправь. Не забудь! Я буду ждать!

— Хорошо.

Отключившись, прижимаю мобильный к груди. Глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Только потом принимаю звонок Ромы.

— Алло…

— Саш… — В его голосе столько боли и злости одновременно. Я его слишком хорошо знаю и кожей ощущаю, что он сейчас испытывает. — Саш, ты где? Приеду за тобой.

— Ты дома? — спрашиваю, игнорируя его вопрос. — Когда приехал?

— Только что. Искал нам жилье. Телефон в машине забыл. А когда вернулся… узнал, что все изменилось. Саш, я нашел нам хорошую квартиру. Переедем и будем жить там без лишних нервотрепок. Я же давно так хотел. Скажи мне… Скажи, что сейчас не с ним.

Врать не стану. Молчу, не зная, как быть. Нет, после всего, что случилось… Я не могу тут оставаться. Да и не хочу. Меня здесь больше ничего не держит.

Рома всегда относился ко мне хорошо. Заботился, проявлял симпатию и никогда не давал в обиду. Я его люблю. Честно. И готова была дать нам шанс. Но… Загорский снова перевернул все вверх дном. Дал знать, что не позволит мне быть с Ромой.

Не знаю, что происходит в жизни Михаила. Нет ни малейшего представления. Но в то же время не могу представить, как все будет складываться. Допустим, выйду я замуж за Рому. А потом Тами захочет встретиться с отцом. А я просто не смогу быть на этой встрече, потому что от одного присутствия Загорского меня трясет. Да и Рома не допустит, чтобы мы с Мишей сталкивались. Но Тами я не отпущу. Без меня нельзя.

И как так жить?

В голове не укладывается.

— Саша! Скажи что-нибудь, а?

— Я с ним, Рома. Прости, но другого выхода не было. Матвей наверняка все рассказал. Не вижу смысла оставаться в том доме. Мы же вчера обсудили эту тему.

— Так я давно говорю, что нам нужно переехать в город! Хотел выйти на тот бой и…

— Хватит! Забудь! Выброси из головы эту мысль! Не будет никакого боя! — На эмоциях повышаю голос, даже рукой в воздухе машу. Выдыхаю, глядя из окна, и продолжаю чуть спокойнее: — Да, наверное, давно надо было переехать, но… Откуда я могла знать, что все сложится таким образом? Я получила такой удар в спину… Которого не ожидала! Рома, меня убивает каждый раз говорить на эту тему. Нужно смириться с тем, что мы никогда не будем вместе. Я отсюда уеду.

— Что? Что ты говоришь? — Он грустно усмехается. — Саш, не говори так, пожалуйста. Да, моя мать совершила ошибку. Вряд ли я смогу ее простить. Это… Это вообще не телефонный разговор. Давай встретимся, сядем и спокойно все обсудим? Очень прошу. Или ты решила вообще со мной больше не видеться?

— Что за чушь? Встретится надо по-любому. Я… чуть позже напишу тебе сообщение и укажу место. Жди, хорошо?

— Я тебя люблю, Саш, — говорит Рома.

Не выдержав, отключаюсь. Слезы тяжёлым грузом застревают в горле. Дышу, дышу…

Прихожу в себя, разворачиваюсь и сразу же вздрагиваю от неожиданности, увидев перед собой Загорского.

— Куда это ты собралась?

— Ты подслушивал мой разговор? Какого черта?

— Ага, заняться было нечем.

— Где Тамерлан?

— Тачку гонит.

— Чего?

— В игры играет. Не волнуйся. Ты не ответила на мой вопрос. Куда ты собралась?

— Это тебя не касается, Миша. Не лезь в мою жизнь. И если я оказалась тут, — развожу руками, — то только потому, что другого выхода не было. В ближайшее время уйду отсюда, ясно тебе?

— Чего ты огрызаешься, Саша? Что я тебе сделал, а?

Глава 16

Разговор не клеится. Мы то и дело закипаем, ругаемся, а потом одновременно замолкаем. Мне не нравится то, как самодовольно ведёт себя Михаил. Мне не нравится, что он смотрит на меня так, будто это я во всём виновата. Это не так.

Тамерлан снова приходит к нам. И в этот раз я даже радуюсь, что он вовремя. Сын смотрит на Загорского такими глазами, словно не хочет его видеть.

— Пойдем переоденемся, — говорю ему.

— К Роме поедем?

Миша что-то бубнит себе под нос, сканируя меня убивающим взглядом.

— Да. Через пару часов увидишь Рому.

— Ура!

Вспоминаю, что наши вещи остались в машине Загорского. Он кому-то звонит, просит принести чемоданы. Через десять минут они уже стоят в небольшой спальне с двуспальной кроватью и шкафом. Подняв сумку с вещами Тами, ставлю ее в кресло у двери и достаю спортивный костюмчик для сына.

Рома посылает сообщение, что он уже на подъезде. И только после этого мы собираемся выходить.

— Саша, подойди, — просит Загорский, когда мы направляемся к двери.

Тами садится на тумбочку в прихожей. Обиженно надувает губы. То ли ему здесь не нравится, то ли дело в Мише... Или просто с Ромой поскорее встретиться хочет.

Не пойму.

— Что?

— Завтра утром мы уезжаем. Так что разберись со своим… С тем парнем.

— С каких пор ты за меня что-то решаешь? Почему командуешь?

— Потому что меня бесит то, что ты с ним встречаешься, — цедит он сквозь зубы, подойдя настолько плотно, что я не могу не почувствовать исходящий от него аромат. — Потому что я за*бался от всего! Разве недостаточно того времени, что мы потеряли, Саша? Заканчивай с ним и снимай гребаное кольцо. И только потом мы с тобой поговорим. Ясно тебе?

— Тон сбавь. Я не твоя подчиненная, Загорский!

Неужели он не может по-человечески, а? Разве так должен разговаривать человек, которому необходимо вернуть доверие женщины? Разве так ведут себя, когда хотят, чтобы отношения наконец наладились? Однозначно нет.

— О боже! — Загорский закатывает глаза. — Ты не понимаешь, что я ревную? Не понимаешь, Саша?

— Свою женщину ревнуй! Которая, как ты выразился, мне покоя не дает. Хотя это совсем не так. Мне плевать. И на тебя, и на нее. Единственное, чего я хочу, — так это оказаться дома и увидеть родителей. Потому что соскучилась! А когда это произойдет, Миша, решать буду я. Твои приказы мне до одного места.

Мы не кричим, говорим тихо, но с такой яростью, что лучше бы орали. Да, я ужасно злюсь на него. Придушить охота!

Разворачиваюсь и хочу выйти из гостиной, но Миша преграждает мне путь.

— Перестань уже… Мне говоришь, а сама такая агрессивная, будто перед тобой самый ужасный враг стоит! Саша, хватит!

— Я опаздываю.

— Заканчивай детский сад. При любом раскладе ты от меня никуда не денешься. Рано или поздно тот парень уйдет от тебя, поняв, что я не оставлю тебя в покое.

Теперь я закатываю глаза. Вырвав руку из его хватки, иду к выходу. Обуваюсь, и мы с Тами покидаем квартиру.

— Я подвезу.

— Не нужно.

— У меня дела, как раз мимо проеду.

— Я тебе не говорила, где мы с Ромой встретимся, — тихо говорю, нажимая на кнопку вызова лифта.

Подслушал, конечно.

Миша не отвечает. Поджимает губы, смотрит исключительно на сына, который топает ногой, явно злясь, что лифт так медленно поднимается.

Нужно с ним поговорить и понять, что его так раздражает. Неужели Загорский? Это неправильно.

Я ничего плохого не говорила о нем Тамерлану. Да и сын не знает, что перед ним стоит его отец. Так откуда такая агрессия?

Всю дорогу мы молчим. Тами смотрит в окно, а я — на профиль Загорского. Сжав руль до побелевших костяшек пальцев и сконцентрировав внимание на дороге, он думает о чем-то своем. Я же…

Честно говоря, в голове раздрай. Не понимаю, что я сейчас чувствую и чего хочу.

Миша останавливается у кафе. Тянусь к ручке двери, но она не открывается. Заблокирована.

Загорский поворачивается ко мне.

— Не забывай про мои слова, Саша.

— Конечно, — бросаю с натянутой улыбкой, но взглядом уничтожаю Мишу, потому что Тами не сводит с меня глаз. Не могу накричать. А жаль.

Щелчок . Распахнув дверь, я выхожу и помогаю выйти сыну.

Рому нахожу сразу. Он сидит в дальнем углу, смотрит перед собой, нервно постукивая пальцами. Растрепанный, усталый и расстроенный.

Такой красивый.

Господи, пусть он будет счастлив!

— Рома! — кричит Тамерлан и бежит к нему. — Я пришел!

Рома поднимается и подхватывает малыша на руки.

— Привет, дружище. Ты как?

— Хорошо! А ты?

— Я… — Он находит меня взглядом. — Нормально… Стараюсь.

— Привет, — шепчу я.

Он выпускает Тами и, отодвинув стул, просит его сесть. Сын делает то, что велит Рома.

— Привет, Саша, — хрипло говорит он и сглатывает. — Все нормально? Выглядишь устало.

— Как и ты.

— Присаживайся.

Сажусь напротив него. Он жестом призывает официанта.

— Мы не голодны, Ром. Если только воды.

— А мне сок! Яблочный! — вклинивается Тамерлан.

Парень, записав наш заказ, уходит.

Сын берет наушники Ромы, играет с ними, потом сует в уши.

— Дай ему свой телефон и включи что-нибудь, — тихо прошу я. — Пусть отвлечется.

Получив кивок в ответ, оглядываюсь. Интересно, Загорский уехал или ждёт нас?

Тами играет в игру, а Рома сжимает мою ладонь.

— Саш, сегодня я поругался с соседом, который нес про тебя всякую чушь. Он сказал, что ты ночью разговаривала с кем-то у нашего дома. Это правда?

— Да. Разве Алевтина не доложила? Она все видела.

— Думаешь, я ей поверил бы, скажи она мне такое? — Рома цокает языком. — Это был он, да? — косится на Тамерлана. — Твой… бывший?

— Да. Кто же еще это может быть, Рома? Твоя мама действительно все видела. И если вдруг расскажет, не обвиняй ее ни в чем. Она не врет. Да и вообще, не следует с ней ругаться. Она твоя мама. А я…

Глава 17

Между мной и Ромой образовывается стена. Смотрю на него, жду хоть какой-то реакции, но он молчит. Глядит на что угодно, только не на меня. Тамерлан играет в телефоне, и, кажется, вовсе не слышит нас. Иногда пьет сок, который ему принес официант.

Телефон на столе звонит. Выключив звук, переворачиваю его экраном вниз. Разговаривать не хочется, кто бы там ни был. Не сейчас.

— Насчёт матери скажу лишь одно… Может, я неправ, но ее точно что-то волнует. Она как на иголках. И явно не из-за тебя. То есть… успокоилась, ничего лишнего про тебя не говорит, даже вижу, что жалеет. Однако есть что-то такое, из-за чего она постоянно задумчивая. Может, как раз из-за тех проблем на тебя и накинулась? Сказала много лишнего? Мне хочется в это верить.

А вот мне плевать. Честно. Я так устала думать обо всех, кроме себя…

Возможно, на горизонте снова появился бывший муж. Я ни разу не спрашивала, из-за чего он ушел. Не хотела ковыряться в чужой ране. Но одно знаю точно: Алевтина его очень боится.

Да и сомневаюсь, что Аля набросилась на меня из-за этого. Слишком долго она так себя ведет. Даже прошлой ночью, увидев меня с Мишей, говорила высокомерно. Оскорбляла.

— Прости, но мне не до этого.

— Я к чему веду… Как узнал, что произошло, начал ругаться. Если бы не парни, все разгромил бы, что под руку попадется. Сказал всем, что продам дом и верну твою долю.

— Мы в тот дом душу вложили, Рома. Да и за какую цену ты продашь, а? В деревне никто его не купит. А если купит, за те деньги даже двушку в городе не найти. Так что выбросьте из головы эту мысль.

— Я все же надеюсь, что ты не уедешь. Не оставишь меня. И мы всё-таки купим свое жилье, Саша, — выдыхает он. — А мама ничего мне не ответила. Но мне показалось, что ей вообще не до этого. Не пойму, что с ней происходит.

Может, совесть мучает? Хотя вряд ли. Не помню, когда в последний раз так на кого-то злилась и ненавидела. Именно такие чувства вызывает во мне Алевтина.

— Уеду я однозначно, Рома. А денег у меня достаточно, чтобы купить квартиру. Ты о нас не думай, ладно? — незаметно сняв кольцо, тянусь к руке Ромы, которая лежит на столе, и, раскрыв его ладонь, кладу туда его подарок. Он шумно сглатывает. Глаза начинают сверкать.

— Саш…

— Пожалуйста, не надо лишних слов. Я изначально была неправа, когда приняла твое предложение. И нет, Ром, мое решение не зависит от появления отца Тамерлана, — понижаю голос до шепота. — Ты же сам прекрасно понимаешь, что я к тебе испытываю. Любовь, уважение… Ты мне очень близок, Ром. И я не хочу тебя терять. Но о совместном будущем речи быть не может. Я не смогу.

— Потому что любишь его. — Он сжимает кулаки. В глазах — боль и злость. — Неужели он… так хорош, Саша? Бросил тебя беременной. Разве он достоин твоей любви? Тебя, Тамерлана?..

Рома говорит тихо, но у меня ощущение, будто он кричит на меня.

Он выдыхает. Шумно сглатывает перед тем, как раскрыть ладонь и с горькой усмешкой посмотреть на кольцо.

— Давай не будем об этом? Я не хочу обсуждать бывшего мужа. И уж тем более сейчас, при сыне. Но одно знай, Ром… Я, может, повторюсь: дело совсем не в нем. Я люблю тебя, но не как мужчину, с которым могу провести всю оставшуюся жизнь. Тебе нужна другая. Которая будет любить, уважать и заботиться…

— Все это касается и тебя, но ты отказываешься себе в этом признаваться. Потому что прекрасно знаешь, что он с помощью своих денег может сделать что угодно. Например, отнять Тамерлана. Ты этого боишься, Саша? Зачем тебе мужчина, который однажды отказался от вас? Он же не любит… Уж тем более — Тами.

— Не приехал бы, если не любил, — отвечаю, бросая взгляд на сына. Он увлеченно тычет в экран пальцем, на нас не смотрит. — Ром, я все сказала. Я не хочу расходиться врагами. Но если ты продолжишь давить…

Я замолкаю, потому что Тами протягивает Роме его звонящий телефон. Но он сбрасывает звонок. Не проходит и нескольких секунд, как начинает вибрировать мой. Подняв мобильный, вижу имя Стёпы.

— Может, что-то случилось? — спрашиваю, поворачиваю экран к Роме. — Да? — отвечаю.

— Саш! Брат рядом?

— Да. Что случилось?

— Да у нас тут пожар! Вроде справились и все устаканилось. Но теперь маме плохо. Она не дышит! Не дышит, Саш!

— Боже… Твоей маме плохо, Ром.

— Ничего не случится, — отзывается он равнодушно. — Знает, что с тобой приехал поговорить, вот и строит из себя…

— Да не строит! — тут же орет Стёпа. — Я бы понял! Пожалуйста, Саш, достучись до него.

— Рома сейчас приедет, — обещаю я и отключаюсь. — Езжай домой. Там пожар был. Потушили. Потом Алевтине плохо стало. Стёпа говорит, она не дышит. Езжай, иначе потом пожалеешь! — говорю жёстче, заметив, как он закатывает глаза.

— Саш…

— Езжай! Мы еще встретимся и попрощаемся перед отъездом! Давай! Опоздаешь!

— Ты так уверена, что уедешь?

— О боже…

Я злюсь. Не хочу, чтобы с Алей что-то случилось. Если она умрет, Рома действительно будет жалеть, что не поехал домой вовремя. Хотя хочется верить, что она просто испугалась и потеряла сознание из-за этого.

— Ну что ж, Тами, ещё встретимся. — Взъерошив волосы моего сына, Рома встает. Невооруженным глазом видно, как ему не хочется уходить. — Надеюсь спонтанно не уедешь, — обращается ко мне.

Поднимаюсь, и он сразу обнимает меня.

— Я не договорил.

— До встречи, Ром.

Бросив на стол несколько купюр, он уходит.

Мы с сыном некоторое время молчим. Я думаю о своем. Мне больно видеть Рому в таком состоянии. Уверена, не будь рядом Тами, он говорил бы иначе. Попытался бы достучаться, посчитав, что это изменит мое решение.

Но нет. Пора возвращаться туда, откуда я сбежала. Пора поговорить и получить ответы на все вопросы. Пора… Пора уже поставить точки над «і». Потому что я устала размышлять о прошлом. Устала думать, что у Миши есть другая. Но если бы была… он бы не пришел за мной, верно?

Или он вовсе не за мной, а за сыном приехал?

Глава 18

Как доезжаем до больницы — сама не знаю. Благо она находится в пяти минутах езды отсюда. Миша на нервах и буквально жмёт на газ до пола. Город небольшой, поэтому медицинский центр всего один.

Загорский вместе со мной заходит к врачу. Осмотрев Тами, тот утверждает, что ничего страшного нет и с помощью таблетки температура упадет. Что и происходит на самом деле. Не успеваем доехать до дома, как Тамерлан начинает разговаривать, хотя последние часы молча сидел на руках Загорского. Сейчас же даже просит по дороге купить ему картофель фри.

— Тебе что-нибудь взять? — интересуется Михаил.

— Я не голодна.

— Вижу, ага. С ног валишься, Саша.

Он выходит из машины и заходит в кафе. И уже через десять минут возвращается с двумя бумажными пакетами.

В квартире, помыв руки, сын бежит на кухню. Миша уже разложил купленную еду на стол. Три мини-пиццы и куриные наггетсы, которые Тами обожает. И я тоже. Михаил знает, что я люблю. Не забыл. А еще рыбные палочки и, естественно, картофель фри.

— Спасибо, — шепчу я, садясь за стол. — Вкусно, родной?

— Да. Спасибо! — Тами впервые смотрит на Михаила с улыбкой.

Мое сердце буквально тает.

Поев, Тамерлан просится спать. Веду сына в спальню, укладываю. Сама отключаюсь рядом с ним. Просыпаюсь на вибрацию телефона. Нет никаких сомнений — это Рома.

— Да, — отвечаю сонным голосом.

— Извини, кажется, разбудил, — слышу его расстроенный и усталый голос.

— Все нормально. Как Алевтина?

Он выдыхает.

— Не знаю, Саш. Наверное, мы тоже вернемся. На время. Отвезу маму к врачу, который ей тогда операцию делал.

— Что-то снова с сердцем?

— Кажется… Вы как? Тамерлан спит?

— Да, пару часов как.

— Гуляли? Устал, если так рано лег.

— Да, в парке около часа провели. — Тру ладонью лицо, лениво вставая с кровати. — Как парни, Ром? Чем заняты? Почему не спишь?

— Да так… Не хочется.

— Что у тебя в голове?

— Завтра серьезно уезжаете, Саш?

— Рома, я не знаю. Но скорее всего, да. И я сообщу тебе, ладно? Приезжайте. Тами не захочет уехать, не увидев вас.

— Да ладно. Ещё как уедет. И забудет о нас… Зачем ему мы, когда родной отец рядом будет...

Качаю головой, почувствовав в голосе Ромы злую усмешку.

— Чем парни заняты? — меняю тему.

— Степа бесится. А Матвей… Говорит, что не сможет сдать экзамен. И что ни о каком университете даже речи быть не может. С таким-то стрессом.

— Он умный парень. И я уверена, что справится. Ведь обещал. — Я сглатываю, глядя из окна на ночной город. Он выглядит красиво. Гораздо лучше, чем я могла себе представить. Вроде небольшой, но, как оказалось, с высоты картинка впечатляющая. — А Степа почему? Что с ним не так?

— Тут отдельная тема, — неожиданно смеется Рома, но я сразу же понимаю, что это от нервов. — Все те идиотские разговоры про тебя, все сплетни — дело рук его бывшей девушки и ее матери. Для него это стало ударом, Саша. Оказывается, нашей матери стало плохо из-за этого. Она проболталась, кто ее так настроил, а он не выдержал и сорвался к ним. Весь дом на ноги поднял. Мать побежала за ним, оставив плиту включенной. Ей стало плохо, и это заставило его вернуться. Едва дошли до дома, как она потеряла сознание…

— Скажи, может, я чего-то не понимаю… Зачем им все это? То есть… Что я плохого сделала тем людям, а? Неужели не боятся бумеранга? Ведь все вернется. Рано или поздно.

— Не боятся, — жестко чеканит он и усмехается: — Меня больше задевает, что моя мать — того же поля ягода. Те бабы — совершенно чужие, а моя мать столько лет живет с тобой под одной крышей и все равно вот так вот… подло поступила.

— Перестань, Ром, — выдыхаю устало. — Я больше не хочу об этом говорить, честно. А Стёпа… Пусть успокаивается. Может, оно к лучшему…

— Смотря для кого, — очередной смешок. — Тебе хочется уехать, я уже понял. И предполагаю, что нужен был повод, а ты его нашла.

— Опять начинаешь, Рома. Извини, но я лучше пойду спать.

— Спать, — повторяет хрипло. — Надеюсь, не с ним?

Боже… Отключаюсь и, выключив звук телефона, бросаю его в кресло.

Умом понимаю, что он ревнует. Поэтому говорит, не задумавшись о том, как меня это задевает. Наверное, ему тоже больно от мысли, что я в одном доме с человеком, к которому до сих пор неравнодушна.

Выхожу из комнаты, чтобы выпить воды. В гостиной горит свет. Загорский сидит на диване, на письменном столе перед ним — ноутбук и куча бумаг. Он поднимает на меня усталый взгляд.

Моментально опустив голову, иду на кухню. Пару минут сижу там, не решаясь возвращаться. Вот тот самый момент… Полная тишина и… Казалось бы, никто не помешает нам поговорить. Но я не чувствую себя готовой к этому разговору…

Всё-таки поднимаюсь и шагаю обратно. Но Миши в гостиной нет. Захожу в комнату, где спит Тами, а Загорский… сидит на краю кровати и гладит сына по темным густым волосам.

Воздух застревает в горле, когда я наблюдаю за ним. В груди такая тяжесть, что дышать просто невозможно. Пытаюсь взять себя в руки и не расплакаться. Стресс, который испытываю последние несколько дней, дает о себе знать. Эмоции берут верх.

Боль утраченных лет заполняет душу, как тёмный туман. Каждый день, прожитый без него, лишь укреплял мысль о том, что, сбежав, я сделала правильный выбор.

Передо мной снова стоит тот, кто разрушил мой мир.

Прикрываю глаза и невольно вновь испытываю те же самые эмоции: боль от предательства, обиду и недоумение. Как он мог вернуться? Как может просто сидеть здесь, рядом с нашим сыном, и гладить его по голове, будто ничего не произошло? Когда столько новостей о его скорой свадьбе на информационных каналах…

Какое место займет Загорский в жизни Тамерлана? И как я смогу защитить сына от боли, которую испытала сама? Я же помню его любовницу… Помню, какие слова она мне говорила. Помню фотографию Миши с другой, когда я как наивная дура ждала его дома…