Я вижу тебя идеальной. Сводный для пышки

Глава 1. Пышка

Я заперлась в самой дальней кабинке женского туалета, прижав ладони к горящим векам. Сквозь тонкие стенки доносились голоса девушек, смех, шум воды из крана. Они не знали, что я здесь. Не видели, как я сбежала из аудитории, едва сдерживая рыдания.

– Эй, Алиса, может, тебе взять два стула? А то этот явно не рассчитан... Ну, ты понимаешь…

Голос Макса звенел в ушах, смешиваясь с хохотом одногруппников. Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Мое отражение в зеркале перед побегом было ужасным – заплаканное лицо, размазанная тушь, дрожащие губы. И это тело. Это проклятое тело, которое не влезало в новые стулья, которые поставили в аудитории. В модные джинсы, в нормальную жизнь.

Я достала телефон. Пальцы дрожали, когда я вбивала в поиск:

"Как похудеть на 10 кг за неделю"

"Жесткая диета без срывов"

"Таблетки для снижения веса"

Каждая статья казалась спасением. Каждая фотография "до и после" – обещанием, что однажды и я смогу...

– Алиса? Ты там?

Голос Кати заставил меня вздрогнуть. Я быстро вытерла лицо бумажным полотенцем.

– Все нормально. Я просто… Скоро выйду, – пробормотала я, но дверь кабинки уже приоткрылась.

Катя втиснулась ко мне, хлопнув дверью. Ее карие глаза сразу нашли мои красные, опухшие веки.

– Блин, ну и вид... – она вздохнула, доставая из сумки влажную салфетку. – А ну-ка, вытирай слезы! Ты же знаешь, Макс – придурок. Все это знают.

Я молча позволила ей вытереть мои щеки.

– Он просто... – голос Кати стал мягче. – Он не стоит твоих слез. Ни один мужик не стоит. Ясно тебе?

– Дело не в нем, – я сглотнула ком в горле. – А вот в этом.

Я провела руками по своему телу.

Катя нахмурилась, явно не соглашаясь.

– В чем «вот в этом»? Ты красивая, Аля! Очень-очень красивая.

Я отвернулась. Она не понимала. Не могла понять.

– Ладно, – Катя вздохнула, понимая, что слова не помогают. – Там внизу парень тебя ждет. У охраны. Говорит, передать тебе что-то важное хочет.

Я насторожилась.

– Какой парень?

– ХЗ. Высокий, в черной куртке. Глаза какие-то... необычные.

Сердце упало в пятки. Ден.

– Я... я не знаю, кто это, – солгала я, чувствуя, как лицо горит.

Катя прищурилась.

– Ага, конечно. Ну ладно, иди разберись, что это там за незнакомец такой симпатичный. А потом поедем ко мне? Купим вина, посмотрим что-нибудь.

Я кивнула, стараясь не показывать панику. Последнее, чего я хотела – чтобы кто-то из университета узнал, что у меня появился сводный брат. Особенно такой... заметный.

– Спасибо, – прошептала я.

Катя обняла меня.

– Все будет хорошо, ладно? Ты сильная. И ты выше тупых шуточек Макса.

Когда она вышла, я еще минут пять сидела в кабинке, пытаясь успокоить дрожь в руках. На экране телефона все еще горели результаты поиска:

"Как быстро похудеть"

"Способы не чувствовать голод"

Я глубоко вдохнула и нажала "удалить историю".

1.2

Лестница казалась бесконечной. Каждый шаг ощущался так, будто я спускалась не с третьего этажа, а проваливалась куда-то глубоко, туда, где не было ни Макса, ни его мерзких шуток, ни этих новых стульев, которые оказались слишком узкими для меня.

Ни моей матери, которая внезапно подсунула мне такой подарочек в виде нежданных-негаданных отчима и его сыночка-переростка…

Я замедлила шаг, ловя отражение в зеркальных панелях коридора. На меня огромными заплаканными глазами серого цвета смотрела высокая девушка с округлыми плечами, в бесформенном свитере, который должен был скрывать все лишнее, но только подчеркивал, как я ненавижу собственное тело. Ужасный лохматый пучок русых волос на голове. Мешки под глазами из-за пролитых слез. Огромная и бесформенная…

– Ты же взрослая девушка, Алиска, – говорила мама, когда впервые привела в дом того самого мужчину. Своего нового «мужа».

Ее новый избранник оказался молчаливым мужчиной лет пятидесяти, с седыми висками и усталыми глазами. Но пришел он не один… За его спиной стоял он – высокий, с резкими скулами и узкими глазами, в которых читалось что-то слишком внимательное и насмешливое.

– Это Данил, мой сын, – представил его мамин новый мужчина. – Но все зовут его Ден.

Я тогда фыркнула.

– Потому что Данил – недостаточно круто для Москвича?

Ден даже не моргнул, ничуть не смутившись.

– Потому что Dan – мое настоящее имя. Мама была кореянкой. Но папа предпочитает имя Данил.

Мама поспешно увела всех на кухню, а я осталась стоять посреди гостиной, сжимая кулаки. В соседней комнате теперь будет жить чужой парень. Совершеннолетний, как и я – нам обоим уже за двадцать, но это не делало ситуацию нормальнее. Потому что мама сходу заявила, что Ден теперь мой сводный брат. А оно мне надо? Жила двадцать лет без братьев и дальше проживу!

– Он не задержится, – шептала мне мама позже, заявившись в комнату. – Ищет себе квартиру. Просто потерпи. Они ведь с Москвы к нам приехали. Еще не обустроились. Понимаешь?

Но терпеть было невозможно. Особенно когда он приходил с тренировки, весь мокрый от дождя и пота, сбрасывал куртку в прихожей, и я невольно замечала, как футболка прилипает к его торсу. И как он иногда смотрит на меня… Будто увидел какого-то пришельца!

Я резко встряхнулась, спускаясь на первый этаж. Не думай об этом. Не сейчас.

1.3

Холл университета был полон студентов. Кто-то смеялся, кто-то торопливо листал конспекты перед парами, кто-то целовался у стенда с расписанием. И посреди этого хаоса стоял он.

Ден.

В черной кожаной куртке, с мокрыми от дождя волосами, он казался инородным телом в этой толпе. Высокий, с резкими чертами лица – узкие темные, будто угли, глаза, острые скулы, губы, которые всегда казались чуть насмешливыми. На нем были простые черные джинсы и ботинки, но даже в этом он выглядел так, будто только что сошел с обложки журнала. Но самое раздражающее, что он сам будто и не замечал, как выглядит и какое внимание к себе привлекает. Всегда смотрел куда-то поверх голов пялящихся на него людей. Благо, рост ему это позволял…

Вот и сейчас. Рядом с ним кружились девушки. Одна бросила на него смелый взгляд, другая что-то шептала подруге. Но Ден не замечал их. Он листал ленту в телефоне, изредка поглядывая на часы. Небрежно прислонившись спиной к колонне.

А потом поднял глаза.

И увидел меня.

Его взгляд – холодный, оценивающий – скользнул по моему лицу, по моей растрепанной прическе, по свитеру, который я в спешке натянула на себя, убегая из аудитории.

Он сделал шаг вперед.

Я замерла.

Вокруг все еще шумели, смеялись, жили своей жизнью, не подозревая, что вот-вот случится что-то...

Что-то.

Ден приближался, не сводя с меня глаз.

Холл внезапно стал слишком тесным. Ден подходил ко мне, неспешно, словно давая время осознать его присутствие. Он всегда вел себя так со мной. Осторожно и до тошноты деликатно. Будто я была какой-то истеричкой, готовой в любой момент на него наорать. Хотелось, да… Но виноват-то в сложившейся ситуации не он. Я понимала. И все же…

Его пальцы сжимали пластиковый контейнер – мамин, я узнала его сразу.

– Зачем ты пришел? – мой голос прозвучал резче, чем я планировала. Я не хотела, чтобы кто-то видел нас вместе.

Ден остановился в шаге от меня. Его глаза – эти странные, чуть раскосые глаза – скользнули по моему лицу.

– Твоя мама просила передать. Ты забыла дома обед. А я как раз проходил мимо.

Он протянул контейнер. Через прозрачную крышку виднелись котлета, пюрешка, еще что-то. Домашнее. Жирное. Запретное.

В любой другой ситуации я бы спокойно отнеслась к маминой еде. Но не сегодня. Не после того, как макс выставил меня перед всеми на посмешище.

Я не взяла.

– Ты что, специально приперся сюда, чтобы все видели?

Ден не моргнул.

– Я приперся, потому что твоя мать волнуется. Ты не ешь.

– Это не твое дело! То, что наши родители теперь живут вместе не значит, что…

Мой взволнованный голос оборвался на полуслове. Где-то рядом захихикали. Я почувствовала, как по спине побежали мурашки. Потому что узнала этот смех.

Черт…

– О, пышечка без пирожков жить не может! Тебе мало одного сломанного стула, ты решила заказать еще еды, чтобы истребить всю популяцию несчастной четырехногой мебели?

1.4

Голос Макса. Довольный, насмешливый.

Я не обернулась. Не дала ему удовольствия увидеть мое лицо.

Но Ден обернулся.

Медленно. Спокойно.

– Ты что-то сказал? – его голос был тихим, почти вежливым. И все же, его звучание изменилось. Стало непривычно твердым.

– А что, ты плохо расслышал? – Макс сделал шаг вперед, его друзья за спиной переглянулись. – Ты кто вообще? Больно дерзкий для курьера. Проблемы?

Воздух застыл вокруг, я ощутила это очень отчетливо. Вся внутренне похолодела. Видела, как пальцы Дена сжались в кулаки, но лицо оставалось невозмутимым.

– Проблемы, видимо, у тебя с языком. Слишком много болтаешь, когда тебя не спрашивают, – сказал он, как отрезал.

Макс заколебался. На секунду.

– Да ладно, парень, не кипятись. Это ж наша Алиска. Мы с ней всегда так шутим. Она же…

Я не стала дослушивать. Вырвала контейнер из рук Дена и бросилась к выходу, чувствуя на спине десятки липких взглядов. Их смех преследовал меня по коридору, смешиваясь со стуком сердца в висках.

Опозорена. Снова. И надо было ему тащить сюда этот чертов контейнер?

Толкнув кого-то плечом и услышав вслед возмущенное «эй!», я нашла ближайший мусорный бак у столовой. И со злостью выбросила в него еду.

Глава 2. 800 калорий

Последние три дня я жила по новому графику: утренняя пробежка до рассвета, когда никто не мог увидеть мое запыхавшееся лицо и трясущиеся от усталости ноги. Два стакана воды вместо завтрака. Чай без сахара в обед. И вечерние ссоры с мамой.

– Алиса, ты совсем с ума сошла! – мама хлопнула ладонью по кухонному столу, когда я в очередной раз отодвинула тарелку с ужином, выдумав нелепую отговорку. – Посмотри на себя!

Я не смотрела. Я знала, что увижу – бледное лицо с синяками под глазами, дрожащие от бессилия руки. Но цифра на весах уже уменьшилась на два килограмма. Оно того стоило.

– Я в порядке, – сквозь зубы пробормотала я, вставая из-за стола. Голова закружилась, и я ухватилась за спинку стула.

– В порядке?! – мама вскочила, хватая меня за плечо. – Ты падаешь! Так же нельзя!

– Отстань! – я резко дернулась, и мир накренился. В глазах поплыли черные пятна.

В дверном проеме возникла тень. Ден.

Он стоял в спортивных шортах и мятой футболке, волосы взъерошены после душа. Капли воды еще скатывались по его шее, исчезая под тканью. Даже сейчас, весь растрепанный, он выглядел так, будто только что сошел с обложки журнала. Или с экрана телевизора, показывающего очередную популярную дораму. Ему определенно досталась бы главная роль. Черт…

– Все нормально? – его голос был спокойным, но глаза пробежались по моему лицу, будто сканируя.

Меня передернуло.

– Прекрасно! – я фальшиво улыбнулась. – Просто семейный ужин в нашем уютном, но очень уж тесном, гнездышке. Куда не пойду, всюду кто-то да решит прочитать мне нотацию.

Мама вздохнула:

– Она ничего не ест третий день...

– Я не ребенок! – резко оборвала я. – Мне не нужны няньки!

Ден молчал. Стоял. Смотрел.

Высокий и спокойный. Как морской шелест волн ночью.

И это бесило больше всего – его молчаливое наблюдение, будто я какой-то интересный экспонат в музее. Иногда так хочется… чтобы все просто оставили меня в покое!

– Все, мне нужно учиться, – я резко развернулась и пошла к своей комнате, чувствуя, как их взгляды жгут мне спину.

– Алиса... – начал было Ден.

Я хлопнула дверью. Ладно мама, но вот уж ему точно не следует лезть не в свое дело. Он мне никто!

В тишине комнаты наконец можно было перевести дух. Я прижалась лбом к прохладному стеклу окна, глядя на темнеющий двор. Где-то там, за углом, был спортзал, где тренировался Макс.

И если я смогу влезть в то черное платье...

Если цифра на весах станет меньше...

Тогда, может быть...

За стеной послышался мягкий шорох – Ден прошел в свою комнату.

Я зажмурилась.

Голод сводил желудок спазмами, но это было приятной болью. Болью, которая означала, что я на верном пути.

Комната была моей крепостью. Небольшая, но уютная, с потертым ковром цвета пыльной лаванды и гирляндами, которые я вешала еще в прошлом году и так и не сняла. Над столом – полка с книгами, аккуратно расставленными по цвету корешков. Я всегда любила порядок в вещах, даже если в голове его не было.

Я провела пальцами по корешкам, ощущая шершавость бумаги. "Гарри Поттер", "Убить пересмешника", "Гордость и предубеждение". Старые друзья, которые не смеялись над моим весом. На стене рядом – фотография десятилетней меня: худенькая девочка в спортивном купальнике, с золотой медалью по художественной гимнастике.

Я резко отвернулась. Это было давно, теперь все иначе.

Компьютер ждал, приглушенно светясь в полумраке. Я опустилась в кресло, которое скрипнуло под моим весом, и открыла страницу Макса.

Его лицо заполнило экран. Эти ямочки на щеках, когда он улыбался. Эти светлые волосы, которые он всегда так небрежно зачесывал назад. Последнее фото – он с футбольной командой после победы, обнимает какую-то хрупкую блондинку. Красивую. Стройную. С длинными ногами-спичками, которые выглядели шикарно даже в кроссовках, не на каблуках.

Мое сердце сжалось.

Я знала Макса с первого курса. Тогда я еще верила, что университет – это новый старт. Что здесь никто не будет помнить толстую Алиску из школы. Но потом... Потом был тот злополучный поход в кафе после пары, когда я заказала десерт после салата, а Макс усмехнулся: "Всего один кусок? Спросить у официанта, может они сразу вынесут тебе целый торт, а?".

И вместо того чтобы возмутиться… я засмеялась вместе со всеми. Не хотела показать, как мне стыдно и больно. Мне казалось, что так будет проще. Но теперь… Макс посчитал, что подобные шутки я воспринимаю нормально. И отыгрывался на мне, как только мог.

Я пролистала дальше. Вот он на пляже – рельефный пресс, загорелые плечи. Мои пальцы сами потянулись к животу, к мягким складкам под свитером.

– Когда похудеешь, – шептала я себе, – тогда он посмотрит на тебя по-другому.

На столе рядом лежал дневник питания – аккуратная таблица с калориями. 800 в день. Я могу выдержать. Должна была выдержать.

2.2

Аудитория №14 с высокими потолками и деревянными партами, на которых поколения студентов выцарапывали свои имена. Я обожала этот запах – старых книг, древесины и мела. Здесь, среди строк Пушкина и Бродского, я могла быть кем угодно. Худой, красивой, желанной. Здесь слова значили больше, чем тело.

Я перебирала конспект, пальцы скользили по знакомым строчкам. Но сосредоточиться было нелегко. Взгляд то и дело поднимался и скользил по аудитории.

– Опять его ищешь? – Катя ткнула ручкой в пустое место у окна, где обычно сидел Макс.

Я пожала плечами, делая вид, что не понимаю, о чем она.

– Боже, ну сколько можно! – Катя закатила глаза. – Он очередную дурочку на тренировке лапает, а ты тут по нему вздыхаешь.

– Я не вздыхаю, – я нарочито уткнулась в тетрадь.

– Ага, конечно. Гад он. Гад.

Катя наклонилась ко мне, понизив голос до шепота, но ее слова резали острее крика. Потому что я знала, что она права.

– Ты же сама видела, как он вчера в столовой пялился на первокурсницу! Да этот придурок каждую неделю новую...

Я перебила ее, сжимая ручку так, что пальцы побелели:

– Знаю. Я не слепая, Кать.

– Тогда в чем дело? – подруга схватила меня за запястье. – Почему ты...

– Потому что когда я похудею, все будет по-другому! – вырвалось у меня громче, чем я планировала. Несколько студентов обернулись. Я сжалась, понизив голос: – Он просто... Он не может воспринимать меня всерьез в таком теле.

Катя смотрела на меня, будто я говорила на иностранном языке. Ее пальцы разжались:

– Ты слышишь себя? Это же...

– Я знаю, как это звучит, – я перевела взгляд на свои колени, на растянутые джинсы. – Но, когда я была худышкой и спортсменкой, мальчики носили мне сумки. Сейчас они просят подвинуться, чтобы не касаться меня. Кать, мне нравится Макс, я ничего не могу с этим поделать.

Катя нахмурилась:

– Во-первых, ты прекрасна в любом весе. А во-вторых, даже если ты похудеешь...

– Тогда он увидит настоящую меня, – перебила я. – Ту, что внутри. А не это... – Я махнула рукой на свое тело.

Катя открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент преподаватель вошел в аудиторию. Она только прошептала:

– Хороший человек видит душу сразу. А не ждет, пока ты упадешь до его стандартов.

Мое сердце остановилось, когда дверь аудитории распахнулась. Сначала я даже не поняла, что происходит – просто почувствовала, как воздух вокруг вдруг стал густым, тяжелым, словно перед грозой. Потом услышала голос старосты:

– Коллеги, у нас пополнение...

Я машинально подняла голову.

И увидела его.

Как? Что он здесь забыл?

Ден стоял в дверном проеме, залитый утренним светом из высоких окон. Он не улыбался, не нервничал – просто стоял, спокойный и невозмутимый, будто его появление в моей группе было самой естественной вещью на свете. Черная водолазка облегала его плечи, подчеркивая каждую мышцу. Его слегка раскосые глаза медленно скользнули по аудитории, и я почувствовала, как по спине побежали мурашки.

Боже, только не это.

Мои пальцы впились в край парты так сильно, что ногти оставили на дереве белые полосы. Он был слишком заметным. Слишком... Другим. Даже не глядя, я знала – половина девушек в аудитории уже рассматривает его с интересом.

Я резко опустила глаза в конспект, но буквы плясали перед глазами.

Он не должен быть здесь. Какого черта происходит?

– Данил Соколов, – староста слегка кивнул на «новенького». – Перевелся к нам с журфака МГУ. Да-да, для меня тоже загадка, как можно было променять МГУ на наш, кхм, прекрасный универ, – в аудитории послышались смешки. – Но кто мы такие, чтобы судить. Добро пожаловать, Ден. Пара скоро начнется.

Шепоток прошелся по рядам. Девушки за нами переглянулись.

– Погоди-ка, – прошептала Катя мне на ухо. – А это не тот парень, что вчера тебя искал?

Я сделала вид, что не слышу, уткнувшись в конспект так, будто там был расписан план моего спасения. Я блин не хотела, чтобы кто-то знал, что у меня – взрослой девушки – вдруг появился «братец». Тем более… такой.

Я так долго и изо всех сил старалась стать незаметной. Но из-за него… я получу слишком много нежелательного внимания. Не хотела, что теперь все начали обсуждать, как ненормально все то, что устроила моя мама.

– Садись куда хочешь, – махнул рукой староста.

Я чувствовала его взгляд.

Я чувствовала каждый его шаг. Слышала, как подошвы его кроссовок мягко шаркают по полу. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно на весь зал.

– Можно?

Его голос прозвучал прямо рядом со мной, и я вздрогнула. Горячая волна ударила в лицо.

Он обращается ко мне? Нафига?!

Я подняла голову и встретилась с его взглядом. Темные глаза смотрели на меня без улыбки, но с каким-то... пониманием?

2.3

Ден медленно поднял глаза от учебника, который уже успел положить на стол. В них не было ни смущения, ни злости, только привычная холодная рассудительность.

– Мне пришлось переехать сюда из-за отца. И ты это знаешь, – так же тихо ответил он.

Я сжала кулаки.

– И что, ты не мог выбрать другой университет?!

– Так совпало, – он пожал плечами, – что мы с тобой оба выбрали журфак. И учимся на одном курсе. У вас в городе нет другой альтернативы.

Я открыла рот, чтобы выпалить что-то резкое, но в этот момент Катя, которая до этого момента молча переводила взгляд с меня на Дена, неловко кашлянула.

– Эм... вы... знакомы?

Ден повернулся к ней, и его лицо впервые за этот разговор смягчилось.

– Данил. Но лучше просто Ден, – представился он. – Сводный брат Алисы.

Катя широко раскрыла глаза.

– ЧТО?!

Я закрыла лицо руками.

– Ден... – я сквозь пальцы бросила на него убийственный взгляд, – заткнись.

Но было уже поздно. Катя смотрела на меня так, будто я только что призналась, что тайно замужем за президентом.

– Ты... ты никогда не говорила, что у тебя есть брат!

– Потому что его НЕТ! – я протяжно застонала, но вовремя вспомнила, где нахожусь, и понизила голос до раздраженного шепота. – Он не мой брат. Он – сын человека, с которым моя мать почему-то решила связать свою жизнь. И все.

Ден ничего не ответил. Он просто смотрел на меня, и в его глазах читалось что-то... усталое.

Катя медленно откинулась на спинку стула, явно не зная, как реагировать.

– Ну... приятно познакомиться, – неуверенно пробормотала она.

Ден кивнул.

– Взаимно.

Я резко отвернулась, чувствуя, как щеки горят от ярости.

Вот и все. Теперь Катя знает. Скоро узнает вся группа. Потом весь факультет.

Прошло несколько пар, и я уже готова была провалиться сквозь землю. Каждая лекция превратилась в пытку – не из-за сложного материала, а из-за того, что творилось вокруг.

Девушки из группы, которые раньше даже не смотрели в мою сторону, теперь постоянно находили повод подойти к Дену.

– Ой, а можно посмотреть твой конспект? Ты так аккуратно пишешь!

– Ты же с журфака МГУ перевелся? А почему именно сюда?

– У тебя такой интересный разрез глаз... Ты метис?

И самое бесячее в том, что Ден вел себя так, будто не понимал, что они к нему клеятся. Отвечал вежливо, но без интереса, будто обсуждал погоду. И откуда в одном человеке столько спокойствия и безразличия?! Аж бесит!

– Да, я наполовину кореец.

– Да, перевелся по семейным обстоятельствам.

– Конспект? Пожалуйста.

Он даже не замечал, как девушки переглядываются, как одна из них нарочно "случайно" касается его руки.

Я стискивала зубы и утыкалась в тетрадь.

Ну и ладно. Пусть вешается на него хоть вся группа. Мне все равно.

Но когда прозвенел звонок на обед, и все начали собираться, я почувствовала, как кто-то встал рядом.

– Ты идешь в столовую?

Голос Дена. Спокойный. Будто между нами не было утренней перепалки.

Я даже не подняла голову.

– Нет.

– Тебе нужно поесть.

Мой желудок предательски заурчал. Я не ела уже нормально... сколько? Два дня? Три?

– Это не твое дело, – я встала, стараясь казаться безразличной. Но сердце почему-то забилось учащенно. Ладно-ладно, приятно же, когда кто-то проявляет к тебе заботу! Тем более, когда это не мама, а парень…

Ден не отступил.

– У тебя руки трясутся.

– Отстань!

Я чуть толкнула его плечом, проходя мимо. Он даже не пошатнулся – просто смотрел мне вслед, и в его глазах было что-то... разочарованное?

Пусть.

Я вышла в коридор, чувствуя, как ноги подкашиваются от слабости. Где-то вдали смеялись студенты, пахло едой из столовой.

Я сжала кулаки и пошла прочь.

Не сдамся.

Осталась последняя пара. Я стояла перед физруком, сжимая края свитера влажными ладонями. В глазах уже плясали черные точки, а ноги подкашивались так, будто я только что пробежала марафон. Совсем прогуливать было нельзя, но я понимала, что не пробегу и круга. Упаду и опозорюсь. Как всегда.

– Форму забыла? – Игорь Петрович скрестил руки на груди, медленно осматривая меня с ног до головы. Его взгляд задержался на моих дрожащих пальцах.

– Да... – я отвела глаза. – Оставила в стирке.

Он тяжело вздохнул, почесав щетинистый подбородок.