Ярый. Девочка авторитета

Пролог

– Господин Ярычев, рад нашей встрече, – глава МВД улыбается мне одним уголком рта, при этом его глаза хитро прищурены, изучая меня. – Прошу, располагайтесь, – кивает на большое кожаное кресло напротив рабочего стола.

– Сразу к делу, – бросаю я, присаживаясь поудобнее.

– У меня есть дочь. Чистая, невинная. Красавица, что любому голову вскружит. Все эти годы я оберегал ее, словно сокровище. Хранил для особого случая, – гадкая ухмылка искривила его лицо, отчего меня затопила волна отвращения. Он словно хвастается своей жестокостью. – Женись на ней, и мы оба получим то, чего так долго хотели.

Министр продает мне свою дочь. Словно вещь на базаре, а не живую душу!

Пиздец… кромешный пиздец!

Всматриваюсь в его загорелое лицо, в черные, как омут, глаза, где плещется грязная, чернильная душа. И этот человек – кумир толпы? Его боготворят, видя лишь отполированную картинку в новостях?

– Закрепим нашу сделку кровными узами. Она у меня воспитана, умна. Поступила на факультет международных отношений. Ей уже исполнилось восемнадцать. Можешь забирать хоть сегодня. Если что-то не устроит…перевоспитаешь под себя. Я же знаю, что вы цените невинность в девушках, чтобы до брака не было никаких интимных отношений.

Резко отодвигаю кресло. Скрип его ножек режет тишину кабинета. Поднимаюсь, упираюсь кулаками в стол, за которым сидит этот… министр. Моя тень накрывает его, гасит свет. Вижу, как он трусливо съеживается.

– С чего ты взял, что мне это интересно?

Отчего-то лицо его расслабляется. Словно он ожидал чего-то более яростного. Словно мои слова его позабавили.

Он выдвигает ящик стола, шарит там и швыряет мне под нос какой-то белый прямоугольник. Не отрываю взгляда от его лица. И тогда Астрид вытаскивает свой последний козырь.

– Это моя дочь. Посмотри.

Опускаю взгляд. Тянусь пальцами к краю фотографии, переворачиваю ее и… замираю. Дыхание перехватывает.

С фотографии на меня смотрит ангельское лицо с огромными голубыми глазами.

Те самые, черт возьми, глаза, что въелись в память после того проклятого показа мод.

Те самые глаза, которые я не могу забыть, как ни стараюсь.

На секунду… лишь на жалкую секунду я ощутил что-то похожее на мирное удовлетворение. Пока в голове не всплыли воспоминания о том, чем она занималась там, на подиуме.

С трудом сдержал себя, чтобы не скомкать фотографию в руке и не плюнуть в лицо Астриду за его лживые речи.

Чистая и невинная, говоришь? На международке учится, говоришь?

Ухмыляюсь своим мыслям. Ретт, судя по всему, принимает это за согласие и расплывается в улыбке.

Игра началась.

Игра, правила которой еще предстоит узнать. Игра, в которой ставка – слишком высока.

Глава 1 Ярый

Я – Джамиль Ярычев.

Тот, чье имя шепотом произносят в темных переулках и роскошных пентхаусах города, криминальный авторитет, чья власть простирается от подпольных казино до прибыльных контрактов на строительство.

И я редко посещаю мероприятия, подобные модным показам. Предпочитаю дым сигар и шепот сделок блеску софитов и восторженным крикам толпы.

Но сегодня я здесь, в первом ряду, не по своей воле, а по настоянию друга – Артура, владельца сети элитных бутиков, для которого этот показ является важной возможностью завязать нужные знакомства.

– Мира сказала, что выходит второй, – нагнувшись в мою сторону бормочет он.

Мира Димитрова – высокая брюнетка с характером, стервозным, острым, как бритва. Мой друг этого либо не замечает, либо предпочитает игнорировать. Она – муза и официальная девушка Артура. Он черпает в ней вдохновение, создавая модные коллекции для своих бутиков, а она использует его, словно трамплин, для восхождения в мир высокой моды, мечтая о карьере профессиональной модели. И Артур, не жалея сил, продвигает ее на подобных мероприятиях.

Скучающим взглядом окидываю подиум. Первая модель уже демонстрирует наряд, открывая показ. За ней появляется она – черноволосая искусительница в платье, граничащем с откровенностью. Глаза Артура загораются, когда он смотрит на нее. Девушка, проходя мимо нас, лукаво подмигивает.

Да уж.

Такая любовь мне нафиг не всралась. Если это настоящие отношения, то я пас.

Модели, одетые в нелепые наряды, кажутся стайкой испуганных птиц. Вот дернуло Артура потащить меня сюда под предлогом «выйти в свет», показать лицо в порядочных местах, а не только маячить им по телевизору в криминальных сводках.

Другу отказать не мог, поэтому сижу здесь, на неудобном стуле, явно не рассчитанном на мои габариты, и считаю минуты до окончания показа.

– Заодно присмотришь себе кого-нибудь, – вкрадчиво шепчет мне на ухо. Морщусь от его предложения. – Тут девчонки за богатого спонсора глотки рвать будут. В прямом смысле, – двойственно усмехается Артур, играя бровями.

Отмахиваюсь от него, смотрю на противоположную сторону зрителей и замечаю среди них знакомое и ненавистное лицо седовласого пятидесятилетнего владельца практически всех АЗС в городе.

Филлип Поллард.

У нас с ним давняя вражда. Еще со времен моего отца, который отдал власть мне, а сам уехал доживать старость на Родину.

Филлип замечает мой прожигающий взгляд и окидывает меня легкой полуусмешкой, едва заметно кивая головой.

В ответ лишь перевожу глаза на двух охранников рядом с ним. Боится, трус. Знает, что строит заправки на незаконно приобретенных землях, и что в последнее время они взрываются из-за грубых нарушений техники безопасности.

Мой отец долго боролся за эту нишу в бизнесе. Но безуспешно. Здесь.

А там – на родине, наши заправки везде, даже там, где о нас ничего не знают.

Я уже собрался отвернуться, как на подиум выходит девушка, резко отличающаяся от остальных моделей.

В отличие от вычурных нарядов других, мне приглянулся ее строгий, но элегантный костюм: приталенный жакет с четкими линиями плеч и облегающая мини-юбка, открывающая вид на… короткие ноги?

Черт. А как же стандартные метр семьдесят пять?

Кто ее вообще выпустил на подиум?

Невольно подозревая, что ее появление не обошлось без щедрого «спонсора», я продолжаю рассматривать пышные светлые локоны, которые в лучах прожекторов кажутся сотканными из солнечного света.

М-м-м.

Люблю блондинок.

Есть в них определенный шарм.

Длинный пиджак, облегающий ее точеную фигуру, подчеркивает каждый изгиб. В ее походке чувствуется неуверенность, но видно, что она старается изо всех сил.

Еще бы! Чтобы ходить на таких высоких каблуках, нужен талант.

– Понравилась, да? – слышу смех Артура где-то на фоне, но не обращаю на него внимания. – Хочешь познакомлю после показа?

Я привык к женскому вниманию. Моя жажда давно пресытилась, но эта хрупкая светловолосая девушка, не дотягивающая ростом до остальных моделей, чем-то зацепила меня.

Интригу держит еще и причудливая маска, скрывающая половину ее лица.

Значит не хочет, чтобы ее видели. Но почему? Разве не за этим она сюда пришла? Чтобы заманить своим телом «папика» с кошельком пожирнее.

Смотрю на лицо, на котором видны лишь очертания вздернутого носика и пухлых накрашенных губ.

Она доходит до конца подиума, делает плавный круг, демонстрируя наряд. Разворачивается, делает шаг и…

Задерживаю дыхание, видя, как неестественно подворачивается ее тонкая лодыжка. Девушка теряет равновесие, взмахивает руками, пытаясь удержаться, но падает за подиум, прямо в зону для гостей.

Оказываясь на коленях прямо перед Филлипом.

Морщусь, представляя ее боль. Нахрен ей вообще дали такие высоченные каблуки? Чтобы компенсировать рост?

Зрители все устремили свое внимание к ней, безвольно сидящей у ног моего врага, который смотрит на нее с такой похотью, что даже мне становится дурно. Я наслышан о его сексуальных предпочтениях. Но знает ли об этом мышка, угодившая прямо в лапы зверя?

Глава 2 Ярый

Выхожу на парковку, чувствуя, как переменчивая погода вторгается в меня, словно отражение моего собственного смятения. Машинально хлопаю по карманам, ища спасительную никотиновую жвачку.

Черт! Пачка осталась в кармане пиджака, который я вряд ли получу обратно.

А я на никотинозаместительной терапии! Жую эту хуйню, чтобы не сорваться и не закурить, но, кажется, сегодня все летит к чертям.

Врываюсь в салон машины, судорожно роюсь в бардачке, ища забытую пачку сигарет. Я помню, как прятал их здесь, на случай, если станет совсем невыносимо.

Нашел.

Закуриваю и удовлетворённо выпускаю никотиновый дым в воздух. К сигаретам пристрастился год назад, когда отец решил свалить на меня свою криминальную империю, решив, что я готов.

А я на хрен не вывозил постоянные рейды легавых, войны с другими авторитетами, смену властей, из-за которой все шло через одно место.

С кем-то можно договориться, подружиться, а кого-то приходится держать под прицелом, готовым в любой момент выстрелить.

Есть у меня один такой… на мушке. Вроде и не лезет сильно, но и жить спокойно не дает. Застрял костью в горле.

Ретт Астрид – министр внутренних дел. В свое время отец пытался найти с ним общий язык, даже пустил корни. Теперь моя очередь. Мне нужно встретиться с ним. Не могу игнорировать просьбу самого министра. Но в душе я понятия не имею, о чем мы будем говорить.

– Эта сука безмозглая перетянула на себя все внимание! Показ испорчен! – слышу верещащий противный голос Миры, которую Артур успокаивающе гладит по плечу, шагая к парковке.

Друг замечает меня с сигаретой, но по моему взгляду понимает, что сейчас не время для нотаций.

– Это только твой первый показ. Впереди еще много будет, – отворачиваюсь от тошнотворных «сюсюканий» взрослого, серьезного мужика, владельца огромного бизнеса. Да, любовь зла.

– Нет! В новостной ленте только о ней и пишут! – продолжает возмущаться, тыкая телефоном в лицо Артуру. Тот прищуривается.

– А кто она вообще такая? Пришла на показ в маске, устроила черт знает что.

Молча слушаю этот бессмысленный разговор, делаю последнюю затяжку и бросаю окурок в урну.

– Я поехал, – хлопаю друга по плечу и сажусь за руль.

– Ты теперь к Астриду?

– Да. Посмотрим, к чему это приведет, – захлопываю дверь, выезжаю с парковки, оставляя их позади.

Включаю планшет, просматриваю список дел на сегодня, проверяю, не упустил ли чего-нибудь важного. Пытаюсь сосредоточиться, но, блять, в голове только эта причудливая светлая головка.

Кто она?

Почему пряталась?

Почему так запала мне в душу?

Может, потому что я давно не позволял себе расслабиться? Увяз в этой работе, что даже нормально спать перестал.

Наверное, она просто привлекла меня своей странной эксцентричностью. Это же надо додуматься дефилировать в маске, скрывающей лицо.

Вот я и узнаю, что за мышка от меня убежала.

Сам не понимая, что творю, разворачиваюсь и еду обратно к дому моды.

Я просто не смогу уснуть сегодня, если не увижу еще раз ее яркие, большие, голубые глаза. Только уже без слез.

Собираюсь припарковаться у обочины, но боковым зрением замечаю движение возле черного входа. В узком переулке стоит знакомая машина. Филлипа.

Охранник придерживает дверь, когда он выходит, а за ним, словно тень, плетется… та самая девушка.

Блять!

Теперь все ясно.

Это он ее папик. Хотя в зале было ощущение, что они не знают друг друга. Возможно, они и правда встретились только сегодня на показе.

С отвращением наблюдаю, как мужская рука с грубыми пальцами тянется к ее бледной щеке, а она слегка отстраняется. Не позволяет ему коснуться себя. Это только забавляет Филлипа. Вижу гадкую ухмылку на его губах и понимаю, что он задумал.

Он выбрал ее. В качестве своей новой игрушки.

Мне даже жаль ее. Смотрю на ее растерянное, слишком наивное лицо и думаю, осознает ли она, во что ввязывается. Он же сломает ее. Наиграется и выбросит, как ненужный мусор. Сколько таких молоденьких и красивых прошли через его руки?

Этот, с виду «уважаемый» господин, способен на самые изощренные зверства.

Впрочем, это не мое дело. Меня ждет встреча поважнее, чем эта голубоглазая блондинка.

В конце концов, мир не сошелся клином на ней одной. Найду другую.

А на то, к чему прикасался Поллард, я даже смотреть не стану.

Глава 3 Дженни

Сегодня пройдет важное событие. Впервые я буду дефилировать на настоящем подиуме.

Я долго к нему готовилась, сама придумала и составила образ, что обычно не позволяют другим моделям, но дизайнер одежды – мой хороший знакомый. Я напросилась к нему на дефиле с одной лишь целью – показать миру свое творение.

Может среди гостей найдется тот, кто заинтересуется моим дизайном и захочет сотрудничать со мной. Неправильно, конечно, использовать ради этого имя другого дизайнера, но он сам мне разрешил.

Правда в том, что подиум сам по себе меня не манит. Мне нужно лишь финансирование, чтобы мои мечты обрели форму, стали осязаемыми шедеврами. А где еще найти такую концентрацию нужных людей, как не на модном показе?

Сколько себя помню, я дышу модой. Глянцевые страницы, ослепительные показы, иконы стиля… Я жадно следила за каждым движением в этом чарующем мире и с тринадцати лет поклялась себе стать великим дизайнером. Мой бренд станет известен на всю страну, я воплощу все то, что так долго жило в моих грезах.

Совсем как мама…

Воспоминания о ней – незаживающая рана в сердце. Она ушла, когда была мне так нужна. Я знаю, что мама не выдержала гнета отца, его тирании, которая после ее исчезновения обратилась на меня.

Да, мама сбежала. Но для всех она – наркоманка, проходящая принудительное лечение где-то за границей.

Ее так и не нашли. И я почти смирилась с тем, что никогда больше ее не увижу.

Моя мама, София Герц, была известной моделью. Ее лицо украшало обложки самых престижных журналов, она даже мелькнула в Голливуде. У нее было все: оглушительный успех, огромные гонорары, армия поклонников.

Пока в ее жизни не появился мой отец.

Тогда он был обычным сотрудником МВД, но быстро продвигался по службе, и это заставило маму увидеть в нем порядочного, трудолюбивого человека. Главное – семейного. Ведь в отличие от других поклонников, которые жаждали лишь близости с известной моделью, он сразу предложил ей руку и сердце.

После свадьбы, по маминым рассказам, и начался кошмар. Сначала незапланированная беременность – мой старший брат Ричард. Карьера была на взлете, но мама поставила семью на первое место.

Потом отец начал ее ограничивать, запрещать поездки за границу, устраивать скандалы во время съемок. Бренды перестали с ней сотрудничать, потому что ей часто приходилось отказываться от проектов в последний момент.

Все из-за его удушающей ревности.

Когда Ричард пошел в школу, мама попыталась вернуться к работе, но появилась я. Снова не вовремя.

Столько лет я жила, не замечая страшной правды. Отец никогда не ссорился с мамой при нас, но что-то сломалось между ними, когда мне было пятнадцать. После той роковой ссоры мама исчезла.

Я утонула в горе. Плакала дни напролет, а когда смотрела в зеркало, ненавидела свое отражение.

Потому что я – ее копия. Золотистые волосы, редкий дар, и пронзительно-голубые глаза, как у мамы.

Может быть, поэтому отец так меня невзлюбил?

Я – живое напоминание о ней.

Поэтому он и слышать не хочет о моих мечтах, поэтому насильно заставил меня поступить на факультет международных отношений в самый престижный вуз страны. Два года я грызла гранит науки, как каторжная, чтобы пройти по баллам. Два года стресса, бессонных ночей и полной апатии к жизни.

Сегодняшний показ – мой шанс на счастливое будущее. Мой билет в новую жизнь.

И отец ни в коем случае не должен узнать об этом.

Глава 4 Дженни

Показ начнется к пяти часам вечера, но в доме моды я нахожусь с самого утра.

В тирании отца мне повезло только в одном. С водителем.

Тони – старше меня на пять лет и с самого начала на моей стороне. Наверное, услышал пару раз отцовскую ругань в мой адрес и понял какого мне.

За эти годы мы с Тони стали чуть ли не лучшими друзьями. Он успешно прикрывает меня перед отцом, когда мне нужно, а я в свою очередь таскаю ему по утрам вкуснейшие булочки с кухни и покупаю кофе по дороге на учебу.

Но есть в Тони что-то, что привлекает меня. То ли я нахожусь в том возрасте, когда уже хочется отношений, то ли я правда запала на него, но…С каждым днем все труднее смотреть на его сильные накачанные руки, когда он крутит ими руль. Сложно смотреть на его свежую короткую стрижку, открывающая вид на крепкую шею. Невыносимо видеть его в спортивных серых штанах, в дни, когда после утренней пробежки он не успевает переодеться в костюм.

Я всегда сижу на заднем сидении, но сажусь так, чтобы видеть его. И профиль моего водителя – самое прекрасное, что я вижу каждое утро.

Вот и сегодня он отмазал меня перед отцом. Позвонил и уверенно солгал, что доставил меня в университет в целости и сохранности. А звонить туда папа не станет.

На вопрос почему так поздно приедем домой, можно также соврать, например, сказав про неисправность машины.

У меня все схвачено. И сегодня все пройдет идеально.

17:00 Начало показа

Я стою недалеко от подиума, нервно кусая губу, вслушиваюсь в громкую музыку, мельком вижу сидящих гостей. Среди них столько известных и серьезных людей, что живот, который час крутит от волнения.

Со своим другом дизайнером, Варом Монтель, я уже поговорила. В который раз поблагодарила его за данную возможность и встала на свое место у выхода.

Из-за того, что я ненастоящая модель и абсолютно не вхожу в их стандарты, мне дали слишком высокие каблуки. Я репетировала походку, но на такой неудобной обуви так и не научилась эффектно ходить.

Ну, ничего. Главное спокойствие. Все будет.

Девушки одна за другой включают свою фирменную походку, испаряясь в зале. Я нервничаю, когда очередь приближается и вот настает момент «икс».

Вбираю в легкие побольше воздуха, быстро цепляю на лицо маску, чтобы меня никто не узнал. Если мое лицо попадет хоть в один объект, отец может узнать обо всем. Тогда я не знаю что он со мной сделает.

Идею с маской я ни с кем не обсуждала. Знала, что не одобрят, поэтому спрятала и решила надеть перед самым выходом.

Шаг за шагом вступаю по подиуме, едва держусь под ярким освещением, ощущаю на себе десятки оценивающих глаз, не думаю ни о чем, просто иду до конца.

Я смогу. Смогу. Другие ведь тоже могут. Значит и я смогу.

Улыбаюсь в объектив, когда подхожу на конец подиума, делаю круг, чтобы все видели мой наряд. Предвкушаю победу и хочу развернуться, и в этот момент нога предательски подворачивается, разрушая все мои иллюзии.

Все произошло за считанные секунды. Я лечу вниз, не сумев удержаться на этих проклятых каблуках. Приземляюсь в зоне для гостей, чуть ли не между колен какого-то мужчины, который… смотрит на меня с каким-то хищным интересом.

А потом до меня доходит почему.

На мне нет маски.

Нет, нет, нет, нет!

Я должна ее найти! Она должна быть где-то здесь. Скрываю лицо за волосами, ищу дурацкую маску, но ее нет нигде. А зрители уже все больше оборачиваются в мою сторону. Блин, лишь бы не узнали. Отец ведь не позволяет нашим фотографиям попасть в интернет. Может и правда никто не узнает, но все же рисковать не стоит.

Глаза защипало от слез обиды. Я уже хотела просто закрыть лицо руками и убежать, как передо мной на корточках оказывается незнакомец.

Смотрю на него размытыми от слез глазами и замираю от страха.

Это же он…тот, в чьих руках находится этот город.

Джамиль Ярычев.

Криминальный авторитет.

В диком ужасе разглядываю мужчину, которого ни раз видела по телевизору, пока он разгоняет фотографов. А затем его взгляд встречается с моим.

Глаза-хамелеон проникновенно всматриваются в мои. Его радужки меняются под освещением с карего на зеленый.

Огромный, с крупными плечами, с массивными руками, которые стягивают с себя пиджак и бросают на меня. Тону в его размере, но мысленно благодарна ему, что спрятал меня. Смелости так и не хватило сказать это вслух.

Смотрю на напряженные, но привлекательные мощные бицепсы в белоснежной рубашке под черной жилеткой. Скольжу взглядом вверх по загорелой коже на шее, видной из-за расстегнутых верхних пуговиц, по густой, темной, но с прядками рыжего оттенка бороде, по бледно-розовым губам.

Прихожу в себя.

Осознаю что происходит.

Сжимаю ткань пиджака и сильнее натягиваю его на себя так, чтобы никто не увидел ни единого сантиметра моего лица.

Под тяжелым взглядом самого опасного человека этого города, позорно убегаю с показа, сбросив предательские туфли на ходу.

Глава 5 Дженни

– Знаешь, детка, такого представления я еще не видел.

Не моргая, пялюсь на этого взрослого, лощеного мужика в костюме-тройке в синюю полоску. Он не один. Сзади, как коршуны, стоят два человека в одинаковых черных костюмах. Его охрана.

Значит, кто-то важный? Что за напасть такая? Сначала падаю в ноги неизвестно кому, а потом сам авторитет помогает мне скрыться.

Я реально магнит, притягивающий неприятности.

– Ты меня позабавила, – продолжает он, совсем не читая незаинтересованность в его персоне на моем лице. – Как тебя зовут?

– Эм…Меня зовут…Алекса, – придумываю на ходу. Не собираюсь я раскрывать свою личность перед первым встречным.

– А-лек-са, – противно тянет мужчина, смакуя чужое имя и мне чудится, как в его глазах пляшут черти. – Сладкая, – медленно, похотливо сканирует меня взглядом с головы до пят, и меня пробирает дрожь. Хочется спрятать свои голые ноги, и я мысленно проклинаю свой короткий наряд.

– Извините, но мне нужно идти, – выдавливаю из себя подобие улыбки и тянусь к двери, но его большая, жилистая ладонь накрывает мою, сжимая ее так, что меня подташнивает.

– Я еще не закончил, – в его глазах вспыхивает опасный огонек. – Кажется, ты не знаешь, кто я.

– Увы…

– Меня зовут Филлип Поллард.

И тогда меня осеняет.

Поэтому мои глаза распахиваются еще шире, сердце ускоряет ритм еще быстрее.

Потому что я знаю, кто этот человек из документов отца.

Он – нефтяной магнат и входит в топ важных и опасных людей нашего города.

Опять-таки. Почему мне сегодня не везет со знакомствами?

– По твоему взгляду понял, что узнала, – довольно расплывается в улыбке, а меня теперь прошибает холодный пот. – Ты понравилась мне. Пусть и сорвала показ, но твой выход самый яркий. Запоминающийся. А это самое важное в карьере модели.

– Я не модель…, – хочу возразить, но он меня не слушает.

– Мы могли бы встретиться в более подходящей обстановке и обсудить твое продвижение под моим руководством. Ты же понимаешь, что рядом со мной взлетишь?

Ошарашенно киваю, реально понимая, куда и как «взлечу».

– Поэтому возьми мою визитку. Встретимся сегодня за ужином в моем ресторане. Идет? – холеная рука протягивает маленькую черную карточку с золотым тиснением. Не дрогнув, беру ее и молча киваю.

Сейчас главное – дождаться, пока он уйдет, а потом бежать отсюда, сверкая пятками.

Охранники распахивают перед нами дверь, но я пропускаю мистера Полларда вперед и выхожу следом.

Его машина уже стоит здесь. Удивительно, как у таких людей все схвачено. Мой отец ни один год дрессировал своих парней, но в итоге добился дисциплины.

Я облегченно выдыхаю, но вижу, как его рука протягивается в мою сторону. Еще чуть-чуть, и он коснется меня. В ужасе делаю полшага назад, которого достаточно, чтобы мужчина, окинув меня многообещающим взглядом, сел в свою машину и уехал.

Бегу на стоянку, чувствуя бешеный сердечный ритм и его глухие удары в ушах. Я только что избежала опасности, и мне следует как можно скорее добраться до дома.

Тони ждет меня в машине, которую отец подарил в прошлом году на мой день рождения. Только беда в том, что водить самой мне не разрешают и смысла в таких подарках я не вижу. Выглядит как издевательство даже.

Запрыгиваю в салон, слишком громко хлопаю дверью.

– Домой, – бросаю Тони, который в ту же секунду заводит двигатель, выруливает с парковки, но смотрит на меня через зеркало на лобовом. – Даже не спрашивай, – сползаю по сиденью. В голове пульсирует боль, непрошенные воспоминания обжигают, как кислота.

В тишине мы доезжаем до особняка, возвышающегося в одном из самых престижных районов города. Папа отнял у меня маму, но за сытную и беззаботную жизнь я ему благодарна каждый день. Правда, можно было обойтись и без излишеств.

Во дворе среди отцовского автопарка замечаю незнакомый новый автомобиль, но не придаю этому особого значения. Может, купили новый или у нас гости.

Домработница пытается скрыть свое удивление, косясь на мои босые и наверняка, грязные ноги, думая, что я не замечаю. Будет им что на кухне обсуждать.

Еще и пиджак того мужчины в моих руках. Я бы вернула его, но не хочу встречаться с ним снова. Не обеднеет же он из-за одного пиджака?

Хочу проскользнуть незаметно, чтобы избежать вопросов от отца. Прохожу на цыпочках мимо его двери, ведущей в домашний кабинет, но замираю, когда слышу родительский голос:

– …У меня есть дочь. Чистая, невинная. Красавица, что любому голову вскружит…, – доносится из-за массивной дубовой двери глухо, но отчетливо. Прижимаюсь ухом к двери, надеясь, чтобы меня в такой позе никто не застал. –… Женись на ней, и мы оба получим то, чего так долго хотели.

Ошарашенно отскакиваю от двери, как от огня. В ужасе мотаю головой, отгоняя из головы услышанное.

Кому? Кому это все отец говорит? Речь ведь обо мне? Я – его единственная дочь. Кто там, за этой дверью?

Глава 6 Ярый

– Господин Ярычев, рад нашей встрече, – глава МВД улыбается мне одним уголком рта, при этом его глаза хитро прищурены, оценивая меня. – Прошу, располагайтесь, – кивает на большое кожаное кресло напротив рабочего стола.

Особняк Ретта Астрида слишком огромен для мужчины, который живет с двумя детьми, если мне не изменяет память. Мы с отцом наводили о нем справки по-своему.

Жена от него ушла где-то три-четыре года назад. Скандальный был случай. Который, впрочем, быстро замяли, кинув журналистам байку про наркотическую зависимость супруги и все сразу стали жалеть бедного отца одиночку.

Лживая и коварная ящерица. Которая теперь нацелилась на меня.

– Сразу к делу, – бросаю я, присаживаясь поудобнее. Руки положил на деревянные широкие подлокотники, закинул ногу на ногу и слегка откинулся назад, пытаясь унять ноющую боль в шее.

Астрид, конечно же, истолковал мою позу по-своему.

Плевать.

Чем скорее мы закончим этот фарс, тем лучше.

– Думаю, ты в курсе какие отношения у нас были с твоим отцом. Мы никогда не были врагами, – начинает вкрадчиво действовать на меня, но я уже не маленький мальчик. Я давно кручусь в этой криминальной сфере.

– Но и не были друзьями, – подчеркиваю я, скептически приподнимая одну бровь.

– Верно, – Астрид мягко улыбается, в его глазах горит странный блеск, будто он задумал что-то. – Но мне бы хотелось это исправить. Правду говоря, не дружба с вашей семьей меня интересует.

Мои плечи невольно напрягаются, лицо мгновенно стало непроницаемым. Ретт спешит смягчить ситуацию, увидев мою реакцию.

– Не так, как ты подумал. Меня интересует кое-что другое.

Молча пялюсь в стену, увешанную наградами, грамотами, с какими-то статуэтками и другими побрякушками. Раздражение внутри закипает сильнее.

– Ну и чего вы хотите? – равнодушно бросаю я, продолжая осматривать кабинет.

Взгляд падает на семейную фотографию среди кучи золотого мусора, но слова мужчины оглушают меня, как выстрел в голову и я даже не успеваю рассмотреть лица его детей.

– Мне нужен брак.

Перевожу на него ошарашенный взгляд. К черту маску хладнокровия, я сейчас слишком поражен.

– Чего, блять? Какой еще брак?

Министр деловито кашляет, услышав мат с моих уст. Но не это его должно волновать. Его должна волновать моя ярость. Эта ящерица переходит все дозволенные границы.

– Твой отец ушел уважаемым человеком из криминального мира. Его до сих пор считают авторитетом в узких кругах, но ты – его сын. Его продолжение. Ты – Джамиль Ярычев. Тот, кого прозвали Ярым за жесткий характер и импульсивность. Ты пойдешь дальше. Приумножишь богатства отца, – ярость, клокотавшая во мне, выплеснулась наружу. Я злобно смотрю на Астрида, но он, кажется, совершенно невозмутим моим враждебным настроем. – Аслан Ярычев прокладывал путь в сложные времена. Ему постоянно кто-то мешал. В политике тоже не все так просто.

Он прав. Время правления отца было трудным. Это сейчас все более-менее легко, с новыми технологиями, с новыми возможностями.

– Я наслышан о твоих делах, превышающих полномочия, – намекаю Астриду, что у меня тоже есть козырь в рукаве, но к удивлению, он лишь отстраненно кивает головой.

– Поэтому мне нужна твоя помощь, Джамиль, – с нажимом произносит мое имя. Хмурюсь. Обращаться ко мне по имени могут только самые близкие. – Я предлагаю тебе сделку. У тебя больше не будет проблем с законом, я буду прикрывать тебя перед властями. Это то, чего добивался твой отец.

– Взамен? – слишком жестко отрезаю я, потому что не могу уже выносить наш разговор.

– Взамен ты помогаешь мне. Делаешь то, что не могу сделать я в силу своих полномочий. Я все-таки министр.

– А я бандит. Как удобно, – цинично ухмыляюсь, сильнее откидываясь в кресло. Он думает, что сможет меня вот так обмануть? Да я не доверю ему даже трусы на хранение, ни то, что жизнь.

– Я знаю, что у вас так не принято, но…, – челюсть напрягается от его слова «у вас». Явный намек на мою национальность. – У меня есть дочь. Чистая, невинная. Красавица, что любому голову вскружит. Все эти годы я оберегал ее, словно сокровище. Хранил для особого случая, – гадкая ухмылка искривила его лицо, отчего меня затопила волна отвращения.

Он словно хвастается своей жестокостью.

Смотрю на него неотрывно, прикидывая в голове к чему ведет.

– Женись на ней, и мы оба получим то, чего так долго хотели.

Он продает мне свою дочь. Словно вещь на базаре, а не живую душу!

Пиздец… кромешный пиздец!

Всматриваюсь в загорелое лицо министра, в черные, как омут, глаза, где плещется грязная, чернильная душа. И этот человек – кумир толпы? Его боготворят, видя лишь отполированную картинку в новостях?

– Закрепим нашу сделку кровными узами. Она у меня воспитана, умна. Сама поступила на факультет международных отношений. Ей уже исполнилось восемнадцать. Можешь забирать хоть сегодня. Если что-то не устроит…перевоспитаешь под себя. Я же знаю, как вы цените невинность в девушках, чтобы до брака не было никаких интимных отношений.

Глава 7 Дженни

Инстинкты подсказывают мне, что я не зря влезла в модную индустрию. Только став самостоятельной во всех сферах я обрету независимость от отца. Он испортил жизнь маме, перечеркнул все лучшее, что у нее было и хочет сделать со мной тоже самое. Только в этот раз он настроен получить выгоду с этого брака.

Я не знаю кому он предлагает эту мерзкую сделку, даже не поставив меня перед фактом. Отец счел нормальным вообще не упоминать мне о своих планах касательно меня же.

Не знаю сколько у меня времени. Не знаю, чем закончился их разговор. Но знаю, что не могу допустить этого. Я не позволю, чтобы мою свободу забрали.

«Моя дочь чиста…невинна…».

В голове крутятся его жестокие слова, с которыми он продавал меня. Да, отец хочет меня продать. Причем дорого.

Всю свою жизнь я делала так, как он мне скажет. Вся моя жизнь была расписана по сценарию: от элитного садика до школы, где преподают лучшие специалисты.

Я всегда была послушной, примерной девочкой. Слова поперек не говорила. Уважала отца.

Я мечтаю стать дизайнером, а не чьей-то женой по принуждению.

И сегодня я впервые осмелюсь вздохнуть полной грудью, восстать против правил, которыми отец сковал меня с самого рождения. Впервые почувствую вкус свободы.

Спешно умываюсь в ванной, привожу себя в порядок. К натуральному макияжу прибавляю мерцающие тени и яркую алую помаду. В шкафу не думая достаю первое попавшееся черное коктейльное платье. У меня и так вся одежда короткая, так что пойдет.

Надеваю шпильки, от чего длина платья визуально укорачивается. Пышный низ из фатина красиво раскрывает мои ноги, беру накидку, чтобы скрыть открытые плечи на тонких бретелях и декольте на случай, если столкнусь с отцом. Что вряд ли. Он очень занят перспективой продать меня дорого и выгодно.

Смотрю на себя в зеркале в последний раз, поправляю волосы, которые изрядно потрепались после подиума и уверенно выхожу из комнаты.

По пути набираю Тони. Бедный парень подставляет свою жизнь из-за моих причуд.

Выхожу на улицу через вход для прислуги. Теперь уже все равно даже если меня увидят. Мой хрупкий мир пошатнулся там, где отец мной торговался и мне плевать сейчас абсолютно на все.

Сажусь в машину и называю Тони адрес одного из крутых клубов в городе. Парень сомнительно косится на меня через лобовое зеркало, но ничего не говорит.

Охрана у ворот чисто для вида интересуется куда это мы на ночь собрались, но пропускают без четкого ответа.

Мой отец доверяет Тони. Даже слишком. Его мама работает у нас на кухне главным поваром, чьи блюда Ретт Астрид считает шедевром.

Огни ночного города встречают меня с распростертыми объятиями, словно зная, что я ищу утешения в их искусственном блеске. Неоновые вывески, как яркие раны на темном полотне, манят обещанием забытья.

Внутри меня бушует ураган обиды и разочарования, и я жажду заглушить его грохотом музыки и вкусом крепкого алкоголя.

Тони паркует машину у входа в клуб, и я выхожу, не дожидаясь, пока он откроет дверь.

– Я хочу, чтобы ты подождал меня здесь, – бросаю парню через плечо, рыская в сумочке в поисках биометрики, удостоверяющей мою личность.

– Но…Это небезопасно, – голос Тони и правда пропитан беспокойством, вот только я не маленький ребенок, чтобы меня опекать.

– Это всего лишь ночной клуб. Причем элитный. У них есть охрана и…все такое, – уверяю парня, метнув взглядом на огромную вывеску над зданием, а у самой ноги подкашиваются. И вовсе не из-за каблуков.

– Дженни, послушай, – парень обходит машину и встает напротив. – Я пошел на этот риск, зная, что нарушаю правила твоего отца. Возможно, тебе правда хочется пойти туда сегодня. Может быть, ты хочешь расслабиться, я понимаю. Но одну туда я тебя не пущу. Если с тобой что-то случится…

– Ой, да что со мной может случиться? Я выпью немного, потанцую и вернусь обратно. Вот увидишь!

Не хочу, чтобы он ходил со мной и видел меня такой.

Тони открывает рот, чтобы наверняка возразить или переубедить меня, но я уже бегу ко входу, возле которого стоят два здоровенных амбала.

Один из них у входа сканирует меня взглядом, тыкаю ему в лицо удостоверением личности и видимо, прочитав фамилию, меня пропускают без лишних вопросов.

Клуб встречает меня оглушительным битом и плотной стеной запахов – пота, парфюма, дорогого алкоголя. Люди танцуют, смеются, флиртуют. Все живут здесь и сейчас, и мне от этого становится немного легче.

Пробираюсь сквозь толпу, не обращая внимания на похотливые взгляды и навязчивые предложения. Мне нужно к бару, к стойке, где можно заказать что-то обжигающее и забыться.

Бармен, с набриолиненными волосами и усталым взглядом, кивает мне. Заказываю двойной виски. Не знаю, что это, но моя подруга говорила, что вкусно.

Осушаю залпом и едва не давлюсь от резкого нового ощущения. Горячая жидкость обжигает горло, но не тушит пожар внутри. Обида все еще там, глубоко внутри, но сейчас она хотя бы не такая острая.

Мир начинает расплываться, звуки приглушаются.

Глава 8 Дженни

Легкомысленное настроение мигом улетучивается стоит мне увидеть лицо человека, который еще пару часов назад приставал ко мне в доме моды.

Филлип Поллард.

Господи, что он здесь забыл? Его возраст совсем не вписывается в атмосферу клуба.

Я хочу вырвать свою руку из его мерзкой стальной хватки, но боюсь моих сил не хватит, и я лишь растяну себе руку.

– Надо же! – тянет он, гадко ухмыляясь, не сводя с меня хищных глаз. – Ты предпочла ужин со мной танцам в этой забегаловке.

Мое тело было согрето алкоголем и танцами, но сейчас меня бросает в ледяной холод от его слов.

– Я не понимаю, о чем вы, – мой голос дрожит, выдавая страх, который он, несомненно, видит и которым наслаждается. Его пальцы сжимаются сильнее, причиняя острую боль. От моего партнера по танцам и след простыл.

– Не притворяйся, куколка. Ты же знаешь, о чем я. Твой отказ был лишь игрой, не так ли? – шипит он в ответ, наклоняясь ближе и я вздрагиваю от отвращения. От него пахнет дорогим одеколоном и чем-то еще, неуловимо гнилым. – Я думал, ты умнее. Не стоит играть с огнем, особенно со мной.

В голове проносится вихрь мыслей.

Как он узнал, где я?

Зачем он здесь?

Паника нарастает, душит горло. Я оглядываюсь по сторонам, ища хоть какой-то помощи в толпе танцующих людей, но все они кажутся далекими и нереальными. Музыка оглушает, заглушая все остальное. Сразу вспоминается Тони и…Как он был прав!

Я чувствую себя загнанной в угол зверушкой, и этот хищник намерен насладиться моей беспомощностью. Мои ноги словно приросли к полу, не давая мне вступить и шагу.

– Отпусти меня, – шепчу я, понимая, что это звучит жалко и бессильно. Но в голове уже зарождается отчаянный план. Нужно выиграть время, отвлечь его, а потом… бежать.

Он усмехается, и в его морщинистых глазах вспыхивает недобрый огонек.

– Ну что ты, милая, – говорит он, с омерзительной нежностью проводя костяшками по моей щеке, отчего я с писком жмурюсь, как если бы это помогло мне ничего не чувствовать. – Ведь это только начало. У нас впереди целая ночь.

В его глазах я вижу лишь похоть и азарт. Я понимаю, что он не остановится ни перед чем. Мое сердце бешено колотится, и я чувствую, как слезы подступают к глазам.

Я понимаю, что он не шутит, и что эта "ночь" может стать последней в моей жизни. Инстинкт самосохранения кричит во мне, требуя действовать.

– Вы ошибаетесь, – говорю я, стараясь придать голосу уверенность, которой нет и в помине. Мужчина тем временем решительно и ловко семенит между пьяной танцующей толпой, утягивая меня за собой. – Я не такая, как те, с кем вы привыкли развлекаться.

Он разворачивается, когда мы уже доходим до какой-то лестницы и вскидывает бровь, явно заинтригованный.

– Неужели? А ведь это именно то, что мне нужно.

Что этот похотливый старик имеет в виду? Господи, во что я ввязалась? Это меня так наказывают, да? За то, что проворачивала дела за спиной у отца.

Но он ведь самый настоящий деспот! Воспитывает меня как в монастыре и маму также угробил. Я не хотела себе подобной участи, но кажется, судьба только посмеялась надо мной. Теперь вместо участи быть удобной игрушкой отца, я стану очередной девкой на одну ночь нефтяного магната, у которого в планах явно не возместить пропущенный со мной ужин.

Когда мы поднимаемся по лестнице, я что есть силы сопротивляюсь, цепляюсь за перила, торможу ногами и тогда терпение Полларда лопает, но он не отпускает меня.

Напротив. Он что-то говорит за мою спину и вдруг меня с обеих сторон подхватывают, отрывают от перил и грубо волокут вверх вслед за мужчиной.

Конечно, это его охрана. Такой человек не будет разгуливать в городе один.

В момент, когда мы переходим в коридор с закрытыми комнатами, я с ужасом осознаю, что меня ждет впереди.

Он…он изнасилует меня?

– Нет! – кричу я, дергаясь в конвульсиях, но охранники Полларда слишком сильно удерживают меня. Я всего лишь слабая девчонка против таких силачей.

Каждый шаг охранников отдается гулким эхом, словно барабанная дробь, отсчитывающая мои последние секунды. Я пытаюсь вырваться, царапаюсь, кусаюсь, но их хватка железная. Мои протесты лишь вызывают у них ухмылки, полные презрения и силы.

Комната, куда меня затащили, оказывается обставлена на удивление скромно: кровать, стол, приглушенный свет от люстры. Но этот аскетизм лишь подчеркивает ужас происходящего.

Поллард закрывает дверь, за которыми стоят его люди и как гигантская тень надвигается на меня. Еще никогда за свои восемнадцать лет я не испытывала такого животного ужаса, какой испытываю сейчас, понимая, что будет.

– П-прошу вас…Отпустите меня…

Поллард лишь скалится на мой дрожащий голос, а в его темных глазах сверкает нездоровый блеск, пугающий меня еще сильнее.

– Расслабься, куколка, – миг и меня толкают на просторную кровать. Открытой спиной ощущаю холодное шелковое покрывало.

Дорогие читатели, если вам нравится книга, жду вас в комментариях : )

Глава 9 Дженни

– Вы не можете так…Я…Я дочь министра! Меня нельзя трогать, – кричу, срывая голос в отчаянном вопле, тщетно пытаясь отогнать надвигающийся ад.

Мужчина скидывает с себя пиджак, и в этом движении сквозит ленивая, хищная уверенность. Крупные и наглые пальцы небрежно расстегивают перламутровые пуговицы на белоснежной рубашке с золотистыми запонками.

– Не стоит козырять чужим именем, – Филлип доходит до последней пуговицы, раздвигает полы рубашки, показывая загорелую кожу, пусть и зрелую, но не потерявшую тонус. – Все вы так говорите. А потом стонете громче, молите о большем.

Взгляд, лишенный всякой человечности, скользнул по моему телу, словно оценивая добычу. Расправившись с рубашкой, он залезает на кровать. И я, словно загнанный зверек, на четвереньках ползаю в сторону, но меня рывком хватают за щиколотку, скатывают по скользкой простыне и подминают под ненавистное тело.

– Умоляю! – крик вырывается из моей груди, полный ужаса и бессилия. Чувствуя, как его лапища сминают мою грудь сквозь хрупкую ткань платья.

– Какая же ты сладкая. И вкусно пахнешь, – Филлип вжимается в меня всем своим весом, противно шепчет гадости на ухо. – Если ты невинна, мне будет в двойне приятнее тебя ломать.

Дьявольский смех эхом отдает в голове.

Мне становится невыносимо трудно дышать. Его тяжелое дыхание обжигает мое лицо, а в голове пульсирует лишь одна мысль: "Это конец".

Пытаюсь вырваться, бьюсь, как птица в клетке, но все тщетно. Его хватка мертва, а сила несоизмерима с моей. Слезы ручьем текут по щекам, смешиваясь с ощущением липкого ужаса, сковавшего все тело.

Поллард грубо затыкает мой рот ладонью, лишая последней возможности позвать на помощь. В глазах темнеет от недостатка кислорода, а его сальные ухмылки кажутся предвестниками неминуемой гибели.

Я чувствую, как он рвет мое платье, слышу треск ткани, ощущаю холод чужих пальцев на своей коже. Все во мне кричит от отвращения и страха.

Не вижу, но по звукам понимаю, что он уже спустил штаны с бельем, потому что его орган даже через порванное платье упирается в меня слишком твердо.

Внезапно, словно раскат грома, дверь с грохотом распахивается. Со слезящимися глазами смотрю, как Поллард, застигнутый врасплох, отшатывается от меня. В его коварных глазах плещется замешательство и страх.

Перевожу туманный взгляд на дверь. Вижу слабо, размыто, но в дверях стоит…тот, кого я меньше всего ожидала увидеть. Вообще в своей жизни.

Тот мужчина, который укрыл меня от фотографов после падения с подиума. Тот, в чьих кровавых руках находится этот город – Ярый.

Его лицо искажено лютой и непонятной мне яростью, а в глазах плещется ледяная ненависть.

– Уведите ее, – прорычал он, не отрывая взгляда от Полларда. Голос – как удар хлыста. – А с этим… разберитесь.

– Что за дела, Ярычев? Что ты творишь? – кричит мой насильник, которого тут же оперативно скручивают люди авторитета и с силой вжимают в кровать. – Где моя охрана?

– Ты посягнул на то, что принадлежит мне, – моргаю, проливая на щеки остатки слез и смотрю, как Ярычев стоит в дверях с выражением полного отвращения на лице, словно ему противно находиться здесь.

– Что ты имеешь в виду? – лицо Полларда побагровело от ярости и того, с какой силой его лицо продолжают вжимать в кровать.

Мне бы тоже хотелось знать ответ на этот вопрос, но охранники молниеносно подхватывают меня за руки, уже безболезненно и выносят из комнаты, уводя прочь от этого кошмара.

Я слышу за спиной приглушенные крики и звуки борьбы, но не могу заставить себя обернуться. Я знаю, что моя жизнь изменилась навсегда, и ничто уже не будет прежним.

Дорогие мои, если вам нравится история, не поленитесь прокомментировать. Я буду рада побеседовать с вами в комментариях. Также заходите на мою страницу, там много вкусных историй.

Первому, кто оставит комментарий о книге, дам промокод 15% на покупку любой книги!

Глава 10 Ярый

Господин Астрид еще не получил моего согласия на этот брак, а уже ликует так, словно мы провели свадебную церемонию.

Старый лживый лис.

Не моргнув глазом, отдает такую красавицу дочку кому попало. Ну, серьезно. А если я изверг какой-нибудь? Как можно так поступать с родным ребенком?

Его монотонные речи и заискивающий голос утомили меня. Хочу выбраться на свежий воздух и встретиться с девчонкой лицом к лицу.

Если я не ошибся, и она правда та самая модель с подиума, то у меня плохие новости для Ретта Астрида. Либо он не в курсе увлечений своей дочери, либо дочь – искусная обманщица.

Хотя если логически подумать, зачем дочери министра, которая живет в роскошном доме, с армией слуг и всеми благами мира, дефилировать на подиуме?

Что-то здесь явно не сходится и у меня уже все чешется, чтобы поскорее это распутать.

Выхожу на крыльцо, попутно достаю новую пачку жвачек, бросаю одну в рот и жую как не в себя. Надоело порядком. Уже пасущейся коровой себя чувствую.

Подзываю к себе одного из охранников Ретта.

С виду моложе меня, в классическом костюме, рука сразу тянется к поясу с оружием.

– Какие-то проблемы, господин?

Пропускаю его деловой тон и небрежно бросаю:

– Позовите сюда дочь министра. Я буду ждать ровно пять минут.

Пока жвачка не надоест.

– Эм…Дженни Астрид? – парень явно не такой работы ожидал, но быстро вернул себе важный вид. Пыф. Какой напыщенный!

– Ну! – теряю терпение. Откуда Ретт выкопал этих отморозков?

– Дело в том, что ее нет дома.

– Не важно. Позвоните и сообщите, – отмахиваюсь от парня, которому благо дважды повторять не пришлось. Он убегает к главному, к начальнику охраны и тот быстро набирает контакт в телефоне.

А вообще какого хрена ее нет дома в этот час?

Дергаю рукав рубашки и смотрю время на часах – полдесятого.

Скалюсь, вспоминая слова министра. Невинная и порядочная дочь, да? Тогда, где ее носит, когда пора чистить зубки и ложиться спать?

Расхаживаю по белой мраморной плитке на крыльце, сам не понимая бушующих внутри чувств.

За это время парень из охраны подбегает ко мне и на его лице я отчетливо отмечаю крайнюю тревогу.

– Господин Ярычев, нам не удалось дозвониться до девушки напрямую, но ее водитель сообщил, что они поехали в клуб недалеко от загорода…

Отчего-то мое терпение лопается, внутри кровь бурлит, будто вот-вот кипятком выплеснется из меня.

– Ты, – указываю на побледневшего паренька. – Поедешь со мной.

Не дожидаюсь ответа, иду к своей машине, но краешком глаз успеваю заметить судорожный кивок.

Уже выезжая за пределы особняка, набираю своих людей и приказываю, чтобы явились по адресу.

Загородом находится всего лишь один клуб из разряда элитного.

Не знаю на хрена мне все это надо, но я просто хочу посмотреть в ее глаза еще раз. Посмотреть и убедиться в своей ошибке. Убедиться, что та девушка с фото и та с подиума не одна и та же.

Потому что, если это окажется один и тот же человек, я просто не знаю что сделаю с Астридом.

Вжимаю педаль в пол, газую как сумасшедший, наблюдая в зеркале заднего вида своих людей на хвосте. Успели.

К министру без охраны я пошел по его личной просьбе. Знает, старый гад, что, если со мной что-то случится, отец с него три шкуры сдерет. Имя Аслана Ярычева до сих пор произносят со страхом и благоговением в узких криминальных кругах.

А в черте города, да и вообще в целом, я всегда с охраной. Мои ребята тихие, незаметные, пока не прикажешь. Держатся на расстоянии, но всегда на чеку.

Поэтому и сейчас каким-то внутренним чувством, я знал, что мне нужно позвать их.

Доехав до клуба, мы с помощью мальца Ретта быстро находим личного водителя девушки.

Тони Бэлан. Значит.

Быстрым взглядом охватываю высокую фигуру в меру подкачанного парня, замечая, что на нем нет должной одежды из костюма. Какие-то спортивные штаны и простая черная футболка. А вот оружие при нем, на поясе.

– Быстро и по делу, – жестко отрезаю я, требуя, чтобы мне доложили все сведения. По их лицам я понял что произошла какая-то хуйня.

– Мисс Астрид отказалась от моего сопровождения внутри клуба, но я боюсь, что с ней что-то случилось. Она не берет трубку.

Молча смотрю на идущие в пустоту гудки на телефоне водителя.

Смотрю на своих парней и взглядом даю понять обыскать клуб. Они во главе с Тони идут в одну часть клуба, а я ухожу в другую.

Нам хватило пяти минут, чтобы убедиться в том, что девушки нет на танцполе. Значит, поднимаемся выше.

На втором этаже приватные комнаты для уединения. Сначала подумал о том, чтобы проверить каждую, но вовремя отказался от этой затеи.

Взамен буквально через пару минут я получаю запись с камер в коридоре о каждом посетители, который сюда заходил за последние десять-пятнадцать минут.

Глава 11 Ярый

Чувствую, как вздуваются вены на лбу, дышу через раз, чтобы просто не снести к чертям этот монитор.

Даже не знаю что именно меня взбесило: то, что это та самая девушка или то, что мой злейший враг уже залез на нее.

От одной только мысли, что она прямо сейчас раздвигает для него ноги, меня колотит яростью.

Стискиваю руки в кулаки так, что вены проступили. Дышу тяжело, но иду по коридору, выискивая нужную дверь.

Впереди стоят его два человека. Щелчок и они уже лежат на полу без сознания.

Я приведу ее домой. В чем бы она сейчас ни была. Хоть голую. Брошу к ногам ее отца мерзавца и заставлю заплатить за обман.

Он думал, что сможет контролировать меня стоит его дочери лечь в мою постель.

Как бы не так, господин министр!

Хватаюсь за ручку, но не спешу открывать дверь. Музыка на первом этаже приглушает все естественные звуки, но я отчетливо слышу какие-то шумы за дверью.

Нет, не звуки секса.

Звуки борьбы.

Дергаю ручкой, едва не вырвав ее с замком и замираю от увиденного.

Старый хер уже спустив штаны, в одних трусах и расстегнутой рубашке домогается девчонки, которую я едва заметил под ним.

Именно домогается!

Потому что девушка сопротивляется!

Конечно, у нее очень плохо получается и я даю своим приказ разобраться.

Парни, не церемонясь, скручивают Полларда. Знаю, как потом будут во время перекура хвастаться перед другими. У нас холодная война с нефтяным магнатом.

Мои люди и его – постоянно точат зубы друг на друга и ведут между собой счет кого и сколько уложили.

Кретин, покрасневший как жирная грузная свинья, что-то хрипит мне сдавленным горлом.

Я бросаю быстрый взгляд на притихшую заплаканную девчонку и велю, чтобы ее увели отсюда.

Мне даже прикасаться к ней противно.

Платье порванное, из-под которого выглядывает нижнее белье. Слишком красивое и вызывающее для танцев в ночном клубе.

Значит, вполне могла подготовиться. Вот только видимо не ожидала напора Филлипа. Мне даже любопытно откуда у него столько потенции в его-то годы.

Знаю, что мою сегодняшнюю выходку он так просто не оставит. Филип только и ждал малейшей возможности открыто воевать со мной.

Теперь путь открыт.

Но прежде, я преподам ему урок.

Шагаю вглубь комнаты, подхожу к кровати, к которой парни придавили мужчину. Поднимаю на кровать одну ногу, буквально перед вражеским носом и опираюсь на нее телом.

– Я отправлю тебе весточку сегодня. И тогда будет ясно останемся ли мы с тобой прежними врагами за кулисами или будем воевать в открытую.

Отталкиваюсь ногой от кровати и ленивой походкой выхожу из комнаты.

Берем одного из охранников Полларда в плен. Послужит мне почтовым голубем, когда очнется.

Мы рассаживаемся по машинам.

Сажусь за руль, ставлю ключ в зажигание и когда смотрю в зеркало заднего вида, чтобы выехать с парковки, замечаю опухшие голубые глаза, с опаской следящие за мной.

– Блять, – разворачиваюсь к ней корпусом. Осматриваю с головы до пят. Съежилась вся, коленки дрожат, руки сцеплены в замок, а по лицу все время текут слезы. – Нужно было в багажник бросить.

Глава 12 Дженни

Меня всю трясет пока мы выезжаем из клуба и едем по центральной трассе.

Я не понимаю, что происходит.

Не понимаю зачем этот мужчина появился и помог. Откуда вообще узнал где я. Как понял, что я в беде.

Если бы не он…я бы не пережила этой ночи.

Нет ничего хуже, чем быть изнасилованной.

Это мой самый большой страх.

И я наивная дура, раз думала, что в клубе для богатых такие зверства не водятся. Я правда верила, что там все по-другому.

Какая же я глупая…Глупая!

Хватаюсь за голову, часть волос сыпется на лицо, прикрывая градом льющиеся слезы.

Сильно захожусь в плаче, но тихо, чтобы мужчина впереди не услышал ни единого звука.

Когда мы отъезжаем от центра и сворачиваем в небольшой загородный район, я понимаю, что меня везут вовсе не домой.

– К-куда мы едем? – не узнаю собственный изменившийся до хрипотцы голос.

В ответ – тишина.

Сжимаю пальцы, ногти до боли впиваются в кожу. Прикусываю губу в попытке не заплакать снова. Из-за выпитого стакана виски у меня ужасно болит голова.

– Пожалуйста…Скажите мне, – с мольбой в голосе продолжаю допытываться. То, что он спас меня от мерзавца Полларда еще ничего не означает. С такими людьми, как Ярый, лучше не иметь никаких дел.

И вот мы уже подъезжаем к неизвестному мне двухэтажному дому, скрытому за небольшой гущей деревьев, и выполненному в стиле хай-тек.

Мысленно молюсь Богу и прошу, чтобы сегодня со мной ничего плохого не произошло.

Охрана без проблем запускает три затемненные машины.

У меня есть догадка чей этот дом. И мне она не очень нравится.

Подумать только…Я второй раз сталкиваюсь с авторитетом города и оба раза в ужасных обстоятельствах.

Наверняка, он плохого мнения обо мне из-за этих случаев…

В голове куча вопросов. Зачем меня привезли сюда?

Ярый приглушает двигатель, однако не спешит разблокировать двери. Вместо этого он задумчиво проводит указательным пальцем по нижней губе, пока другая рука продолжает лежать на руле.

Разглядываю напряженные плечи в белоснежной рубашке, сквозь которую отчетливо выступают бицепсы…а может еще и трицепсы…Вон, какой накачанный.

Смотрю на короткостриженый затылок с русым оттенком волос, на мощную шею, на идеально ровный профиль лица с красивой аккуратной бородой.

Словно Аполлон, высеченный из камня.

Вижу, как тяжело вздымается грудь, скрытая за черной жилеткой, и впервые задумаюсь над тем, что скажу отцу.

Как оправдаюсь?

По-моему, это уже финишная прямая.

Отец озвереет и с легкостью отдаст меня тому человеку, с которым беседовал час назад.

А ведь я подумывала над тем, чтобы умолять папу на коленях не поступать со мной так. Я не готова к замужеству. Да еще и за человека, которого ни разу не видела и которого не люблю.

Почему быть женщиной так тяжело?

Кажется, я все больше начинаю понимать почему мама в итоге сбежала.

Я даже не виню ее.

Бросаю отчаянный взгляд на загоревшийся свет на первом этаже и просто пытаюсь успокоить расшатанные нервы. Будь что будет. Все равно другого выхода у меня нет.

Сначала нужно разобраться с Ярым, а затем…

Как только слышу щелчок разблокировки дверей, тут же хватаюсь за ручку, но замираю, услышав леденящий душу голос.

– Ты разочаровала меня, Дженни.

Сглатываю тугой ком в горле и с непониманием хлопаю глазами, смотря на серьезное мужское лицо.

Откуда он знает мое имя?

– А я ненавижу, когда меня разочаровывают.

Глава 13 Дженни

Я не сопротивлялась, когда, выйдя из машины Ярычев приказал следовать за ним. Видела охраняемую его людьми территорию и понимала, что никуда ночью убежать не смогу.

Тем более от него.

Не сопротивлялась даже, когда меня нагло толкнули в какую-то комнату, где царит сплошная тьма.

Мужчина заходит последним и только свет, пробиваемый из коридора, позволяет хоть что-то разглядеть. Но и ее мужчина вдруг закрывает с громким хлопком.

Вздрагиваю. Застываю на месте.

Не могу отделаться от ощущения ужаса внутри.

Ярый тяжело шагает сзади и на каждый его топот мое сердце гулко подбивает.

Он проходит мимо меня в опасной близости. Так, что после него остается шлейф головокружительного парфюма и звериной сущности.

Ярый подходит к окну и чуть поднимает шторы, впуская в комнату яркий лунный свет.

Осматриваюсь вокруг.

Это точно чья-то спальня. Кровать просторная, стол письменный с виду с удобным стулом, небольшой шкаф для одежды. Очень…минималистично. Как раз в стиле дома, если можно учитывать те крохи интерьера, что мне удалось разглядеть пока мы проходили в эту комнату.

Слышу чирканье и в тот же миг загорается кусочек пламени.

Ярый открывает окно и просто…курит.

Смотрит на меня своим тяжелым пригвождающим взглядом и курит.

Черт, у меня весь живот скручивает от страха. Что ему от меня нужно?

Почему разглядывает меня так? Будто оценивает.

– Твой отец обманул меня, – слышу его низкий чуть хриплый голос. Сравниваю с тем голосом, который слышала тогда возле подиума.

Его скулы становятся острее при очередной затяжке, и я как завороженная наблюдаю за тем, как он красиво выпускает клубы дыма.

Красиво, блин! Совсем сбредила раз мысленно делаю комплименты курению.

– Он сказал мне, что его дочь чистая и невинная. Что учится на международке и бла-бла-бла.

С трудом сглатываю застывший в горле ком. Это же…Эти слова…

– Он…так и сказал? – ошарашенно переспрашиваю очевидное. Не глухая, услышала же все с первого раза, но отчаянно пытаюсь склеить паззлы вместе.

– Предложил мне тебя в жены. Взамен на мои услуги, естественно. Просто сделка.

– Сделка?

Мой мозг превратился в желе. Хмурюсь, пытаюсь сообразить, что это все значит, пока до меня не доходит…

Это…это что ли ему мой отец хочет отдать меня?

Хочет, чтобы я стала женой криминального авторитета, когда среди его знакомых столько солидных и светски образованных парней?

Стискиваю пальцами виски, растираю, с животным страхом смотрю на расслабленного курящего у окна мужчину и хочу просто исчезнуть.

– Но как видно, – Ярый докуривает сигарету и просто швыряет из окна окурок. Закрывает следом и окно. – Ты тусуешься в клубе и трахаешься с нефтяным магнатом вместо того, чтобы учиться.

Меня обдает жаром по всему телу от его слов. Да как он вообще посмел подобное произнести?

Даже не знаю какая эмоция больше проступила на моем лице: шок или злость за наговор.

– Нет же! – вскрикиваю, мотая головой для большего убеждения. – Я…У нас ничего не было…Я ведь все еще…, – вздыхаю, нервно кусаю губу. Вот как ему объяснить то, что было?

– Можешь зря не стараться. Я видел, как вы пошли с ним в ту комнату в клубе. Я, мать твою, вытащил тебя из-под него! – на последнем предложении, его глубокий голос срывается на звериный рык, и я невольно зажимаюсь, закрываю глаза, словно это поможет избежать ситуации, в которой я оказалась.

– Клянусь, ничего не было…, – тихо шепчу сквозь предательские слезы.

Ярый остервенело отходит от окна и мне хочется сделать шаг назад, убежать от него подальше, забиться в угол, но его руки жестко фиксируют меня за предплечья и трясут как тряпичную куклу.

– Тогда что ты делала там? – гортанно рычит на меня во весь голос. – А? – встряхивает сильнее, отчего перед глазами все плывет. – Почему ты в таком потрепанном виде? Почему от тебя несет алкоголем и…этой мразью?

Он правда рычит как дикий зверь. Не умеет нормально разговаривать, а просто набрасывается как хищник.

Я держалась из последних сил, но меня пробивает на новую порцию обжигающих слез, когда Ярый наклонившись ко мне, с явной угрозой в голосе, спрашивает:

– Ты трахалась с ним?

Смотрю в необычайно красивые глаза, меняющие свой оттенок со светло-коричневого на зеленый, и просто качаю головой, поджимаю губы, чтобы не всхлипнуть.

– Я ведь могу проверить, Дженни. Не заставляй меня идти на крайние меры.

Поджимаю плечи, слыша возле уха его горячий шепот.

– Я говорю правду.

Мне нечего скрывать от него. Однако Ярого не убедили мои слова.

Потому что он с какой-то яростью толкает меня на кровать и наваливается сверху.

Глава 14 Ярый

Какого-то черта привожу девчонку в свою комнату. В ту, которой обычно работаю и если лень идти до спальни, то без сил валюсь на кровать. Потому и поставил, чтобы не спать на неудобном диване, если задержусь с делами допоздна.

Можно было отвести ее в гостевую комнату, да хоть в пыточную в конце концов, но не сюда!

Забиваю на все и просто вытаскиваю сигарету, к которой обещал себе не притрагиваться.

Я пиздец как зол и напряжение не снять какими-то никотиновыми жвачками, которые мне ни хрена не помогают.

Когда я увидел ее маленькое тело под Филлипом, мне казалось, что я не смогу сдержать себя в руках. Наброшусь на ублюдка и отправлю его на тот свет. Одной проблемой меньше бы стало.

Неконтролируемый приступ агонии.

Обычно я стараюсь держать голову трезвой, но сегодня все летит к чертям. Все началось не так! И модный этот показ, чтоб его. И таинственная незнакомка в маске, которая в итоге оказалась моей «обещанной» невестой.

Порченной невестой.

Смотрю на ее короткое едва прикрывающее зад порванное платье и думаю.

Либо она сама согласилась, либо Поллард ее изнасиловал.

Если второе, то это отличный повод пойти на него войной. Если первое…то войну начну с Астридом, который не знает где и с кем шляется его дочурка.

Сука!

Красивая.

В смысле, не она сука…Девушка просто красивая.

Настолько, что я реально отвлекся от всего.

Сквозь порванное и висящее лоскутами платье просвечивается черное белье с кружевными вставками. Она словно птичка в моих руках. Маленькая. Аккуратная.

Красивые ровные ножки на блядских каблуках, как будто на шесте танцевать собралась.

Как представлю что может скрываться под этим платьем, в паху каменеет. Светлая чистая кожа с легким персиковым отливом…учитывая ее внешность, возможно и губки у нее там…персиковые?

Блядь! Надо было прислушаться к Артуру и выбрать какую-нибудь девку, чтобы развлекала.

Почти месяц без секса, поэтому схожу сума. Но не настолько, чтобы нагнуть ту, в которой побывал Поллард.

Выбрасываю докуренную сигарету в окно и заставляю мысли выстроиться в ряд.

Сейчас узнаем правду.

Толкаю ее на кровать, следом прижимаюсь к ней, чтоб не удрала никуда.

– Я спрошу в последний раз, Дженни, – всматриваюсь вкрадчиво в лазурные глаза и так паршиво в груди от осознания того, что эту красоту кто-то «подпортил». – Ты девственница или нет?

Смотрит на меня большими глазами полными страха и слез. Что-то не сходится в ее поведении с тем, что было в клубе. Я знаю, как выглядят настоящие охотницы за деньгами. Им плевать кто их будет иметь лишь бы кошелек был толстый.

Но эта девчонка…Дженни…она почему-то сопротивляется. Неужели думает, что у меня денег меньше, чем у Полларда?

Это даже немного оскорбляет.

Она молчит. И это бесит меня сильнее всего.

Рывком срываю с нее остатки того, что называлось платьем. В комнате эхом раздается ее испуганный вскрик. Бросаю тряпку в сторону, а когда возвращаюсь к ее телу, чтобы стянуть трусы, то так и замираю с протянутой рукой к ее бедрам.

Да.

Все именно так, как я и представлял. И даже лучше.

Я немного задел ее лифчик, когда стаскивал платье и теперь могу лицезреть округлую грудь с розовыми сосками.

С шумом втягиваю воздух. В брюках невыносимо тесно, перед глазами пляшет тьма, которой я не позволю себе поддаться.

Просто проверяю ее реакцию. Хочу убедиться, что ее не трогали.

Пальцами тянусь к краю кружевных трусиков, почти захожу внутрь, как ее пальцы стискивают мои, царапая ногтями.

– Прошу вас, не надо, – поднимаю на нее свой тяжелый и расфокусированный от похоти взгляд. – Вы…вы же не собираетесь сделать тоже самое? Я понимаю, что отец обещал вам, но…, – всхлипывает, делает судорожный вздох. – Но я так не могу. Я не вещь. У меня ведь есть чувства. Вы уже второй человек, который пытается меня…, – она не выговаривает это мерзкое слово, и я понимаю ее.

Чуть приподнимаюсь с девчонки, даю ей немного свободы.

– Я услышала ваш разговор в кабинете отца, но не знала с кем именно он говорит. Разозлилась на него и…сбежала.

Слежу за тем, как она нервно кусает нижнюю губу и отчего-то мне хочется услышать ее версию произошедшего.

– Продолжай, – больше выходит как приказ нежели просьба. Встаю с нее окончательно, но от кровати далеко не отхожу.

Она тем временем делает попытку сесть, прикрывая себя руками. Еще и бросает на меня неоднозначные взгляды исподлобья, думая, что я не замечаю.

Вздыхаю раздраженно, иду к своему шкафу и достаю оттуда черную рубашку.

– На, прикройся, – бросаю ее в девчонку, затихшую, как мышка. – Она, конечно, будет подлиннее твоего платья стриптизерши.

Дженни резко вскидывает голову, целится в меня своими заплаканными глазами с таким выражением скорби, будто мои слова ее унизили.

Глава 15 Ярый

Дышу тяжело, прерывисто, что не остается незамеченным девчонкой.

Розовые щеки бледнеют, голубые глаза расширяются в испуге, делает неосторожный шаг назад от меня, но с подрагивающими губами спрашивает:

– В-вам не-х-хорошо?

Застываю.

Крепко жмурюсь, отгоняю горячие мысли из головы.

Девчонка и так перепугана до смерти, вон вся краска с лица ушла стоило мне не так посмотреть на нее.

Ладно, Джамиль, не стоит вести себя как варвар.

– Вот что, ангелочек. У меня нет времени возиться с тобой. Отвезу тебя к отцу и расскажу все как было.

Собираюсь, наконец, выйти из комнаты, которая, кажется, напрочь пропиталась ее запахом. Но когда я прохожу мимо, она хватает мою руку, крепко, и смотря на меня снизу вверх умоляющим тоном щебечет:

– Прошу, вас…, – светлые бровки сходятся в отчаянии. – Если отец узнает…он меня накажет.

Теперь хмурюсь я.

– Чего? Накажет? – может я не так расслышал ее слабый голос, однако она кивает в ответ. Ощущаю ее гладкую нежную кожу и чисто рефлекторно хочу сжать ладонь, но останавливаю себя в последний момент.

Смотрю на ее тонкую ручку, которой она сжимает мое запястье и которую она спешит разжать, заметив мой взгляд.

– Как это?

Дженни горько вздыхает и смотрит на меня нерешительно.

– Отец думает, я учусь на факультете международных отношений. Брата не смог заставить пойти по своим стопам, вот и взялся за меня…А я…Я поступила в Академию Моды. Вот первый курс скоро начнется.

Слушаю эту пламенную речь и внутренне поражаюсь смелости маленького ангелочка. Значит, папаша вообще не в курсе чем его дочь занимается. И как у нее получается скрывать все?

– Учеба там платная, естественно.

– И откуда ты достаешь деньги? Сомневаюсь, что просишь у отца, – отрицательно качает головой.

А у меня проносится мысль, что возможно, за этим она и пошла на подиум. Обучение нужно как-то оплачивать, вот и шанс найти себе богатого папика.

Но нет. Дженни в очередной раз поражает меня не в бровь, а в глаз.

– Продаю дизайнерам эскизы, которые придумываю сама. Шить я умею. Ну, кое-что получается. Но мне все равно нужны курсы для повышения квалификации. Все, что я знаю, научилась у мамы. У нее всегда был утонченный вкус.

Ее губы расползаются в мечтательной улыбке, словно она вернулась в прошлое. Во времена, когда ее мама была рядом.

Надо бы разобрать и эту тему тоже.

– То блядское платье тоже сама сшила? – моя колкость заставляет улыбке исчезнуть. Растерянно моргает пушистыми длинными ресницами, отчего меня снова заносит.

– Не блядское оно! – топает ножкой недовольно, а меня пробивает на смех. Странно слышать с ее уст матерное слово. – В общем-то, да…Сама сшила. У меня есть мечта – стать известным дизайнером. Я столько красоты нарисовала и сшила! – вскидывает руками совсем как ребенок, смотрит на меня с загоревшимися живыми глазами.

М-да. Старик ошибся с предложением.

Она совсем не годится на роль моей жены. Слишком наивная. Слишком юная. Слишком…привлекательная.

Ей всего восемнадцать. Прекрасное время, чтобы познавать мир, а не становиться собственностью человека на многим старше нее. И опытнее.

– Отец не разделяет мою любовь к моде, – тяжелый вздох возвращает мое внимание к ангелочку. – Если он узнает о том, что было…Я просто не знаю что произойдет. Он накажет всех! И водителя моего тоже. А его нельзя увольнять! Он оплачивает ипотеку за квартиру, в которой живет с матерью. Она тоже у нас работает. На кухне.

Слушаю одним ухом тираду длинных слов и вспоминаю парнишку – водителя.

Ага. Вот его наказать как раз нужно. Все произошло из-за его ошибки. Не должен был отпускать молодую девушку в таком наряде, да еще и в таком месте одну.

– Ладно, хватит. Поехали уже. По дороге расскажешь мне все: о том, как на подиуме оказалась, как поступила без ведома отца.

Не оборачиваясь, шагаю в коридор, уверенный в том, что ангелочек идет за мной.

Вспоминаю про маску, оставленную в бардачке машины. Думал отдать ее девушке, но кажись уже передумал.

Раз она забрала мой пиджак и рубашку, то я заберу себе ее маску.

Глава 16 Дженни

В машине повисла тишина, нарушаемая лишь тихим звуком мотора. Я сижу уже на переднем сидении, отвернувшись к окну, и могу лишь догадываться о буре, бушующей внутри Ярычева.

Меня раздражает это молчание, воцарившееся после того, как я выложила все про подиум. Однако спросить о чем-либо еще я не осмеливаюсь. Что-то в его словах заставило меня почувствовать себя…виноватой.

До нашего особняка мы доехали быстро, поскольку живем в соседнем районе. Оказывается!

Я просто молюсь, чтобы этот большой и грозный мужчина, в руках которого сосредоточен весь город, умолчал о моей маленькой шалости перед отцом, и мы просто разойдемся как в море корабли.

Единственное…

Сделка.

Брак.

Отец правда так поступит со мной? Как с какой-то вещью ради выгоды?

Я тут не знаю, как оправдаться за свой внешний вид и появление Ярычева рядом.

Охрана издалека светит фарами, проверяет номера машины и запускает нас внутрь. В этот раз люди авторитета с нами не поехали.

Мужчина выключает двигатель, припарковавшись прямо перед подъездом. Громко хлопнув водительской дверью, он обходит свой мощный внедорожник из люксового класса автомобилей и открывает дверь с моей стороны.

Смотрит на меня безучастно своими каре-зелеными глазами и протягивает руку.

С сомнением смотрю на большую ладонь и все же вкладываю в нее свою. Лучше он мне поможет, чем будет наблюдать за моим голым задом в попытках спуститься. Рубашка и так в сидячем положении бессовестно задралась!

Клянусь, отныне я буду носить под своей одеждой защитные шортики!

Прикосновение к горячей мужской коже вызывает мурашки по всему телу, но мою руку быстро выпускают стоит мне оказаться на земле.

Туфли взять мне не разрешили, поэтому прохожу по мощеной брусчатке босая. Быстро перебираю ногами, чтобы успеть за широким шагом Ярычева.

У входа нас помимо охраны отца встречают еще люди. Скорее всего, охрана Ярого. Тот отходит в сторону и перебрасывается парой фраз, пока я оглядываюсь по сторонам, выискивая отца.

Мне нужно привести себя в порядок. Нельзя перед отцом показываться в таком виде.

Спешно подхожу к лестнице, хватаюсь за перила, другой рукой удерживая край рубашки, чтобы ничего лишнего не было видно.

Поднимаю взгляд, вступая на первую ступеньку и замираю на месте.

Отец уже там. Смотрит на меня с самой верхушки и хмурит брови, когда медленно проходится по мне.

Стоит неподвижно, спрятав руки в карманах классических брюк.

Сбоку еле различаю разговоры мужчин, а затем и вовсе вздрагиваю, когда рядом проходит мощная широкая спина Ярого.

Он молча окидывает меня взглядом, и я понимаю, что мне следует пойти за ним.

Пусть он ничего не расскажет отцу! Пожалуйста! Иначе света белого мне не видать.

Отец приглашает авторитета к себе в кабинет и меня бросает в озноб от чувства дежавю. Все произошло именно из-за того, что подслушала то, что не следовало.

Ярый проходит в кабинет, но не садится в кресло. Он встает напротив длинного дорогого стола из чистого дерева, за который уже уселся отец. Скрестив пальцы в замок, родитель выжидающе смотрит на меня.

Не выдерживаю его осуждающий взгляд и смотрю куда-то в пол.

– Вам следует усилить охрану своей дочери, мистер Астрид, – ровно спокойно как будто мы тут обсуждаем само собой разумеющиеся вещи, говорит Ярычев.

Папа стреляет в меня недобрым блеском.

– Что произошло? Ты в такой спешке уехал, что я толком и не понял ничего. И…Дженни, – обращается уже ко мне. Покорно поднимаю свои глаза на отца. – Почему ты…в таком виде? – он подозрительно смотрит на меня, затем косится на Ярого и снова на меня.

– Решил познакомиться со своей будущей женой, – от заявления мужчины меня словно хлыстом ударили. Нервно жую губу, смотрю в пол, вытаращив в страхе глаза.

Отец как-то чересчур галантно кашляет, поднимается со своего кресла и поправляет идеально сидящий жилет.

– При всем моем понимании, Джамиль, ты не должен был трогать ее до свадьбы.

Забываю как дышать. Кажется, уши просто лопнут от кипения. В груди пылает жар стыда, который уже ничем не потушить.

А мужчину это явно забавляет. Усмехается как-то по-доброму.

– Вы не так поняли. Я ее не трогал. Мы просто поговорили.

Родитель вновь проходится по мужской рубашке на мне и цедит:

– Опять ты тряпки шить взялась? Сколько можно ерундой заниматься? Лучше б книжки читала с таким же интересом!

Ничего не отвечаю озверевшему отцу, лишь молча выслушиваю праведный гнев с поникшей от унижения головой.

– Посмотри на себя! – не унимается он. – На кого ты похожа? Я разве не говорил тебе перестать носить такие откровенные вещи. А?

Нет. Не могу слушать его оскорбления в присутствии чужого человека. Папа всегда плохо отзывается о моих творениях. Для него моя одежда – полная ерунда. Еще и откровенная.

Глава 17 Дженни

Отец швыряет меня на пол и я, не сдержавшись, всхлипываю в голос.

За что мне эти страдания?

– Сколько раз я говорил тебе одеваться поскромнее. Сколько?! – взрывается отец, расхаживая перед моими глазами в лаковых ботинках. – Но нет! Нам нужен кутюр! Нам надо, чтобы отец краснел до кончиков ушей, пока его единственная дочь сидит за партой в чем мать родила!

Заливаюсь слезами, пачкаю темный паркет солеными каплями и не нахожу в себе сил как-либо оправдаться.

Мои наряды – моя душа. Да, я одеваюсь броско, но не вульгарно. Соблюдаю золотую середину. Составленные мною образы выигрышно смотрятся на мне и с этим согласен даже мой друг, известный дизайнер Вар Монтель.

Но для отца я всегда была ребенком для битья.

Никогда не видела и не слышала, чтобы он повышал голос на моего старшего брата Ричарда. Никогда не видела, чтобы они ссорились, не смотря на отказ брата идти по стопам отца.

А на меня он почему-то взъелся…Да, догадываюсь почему. Только вот принять горькую правду сердцем не получается.

– Ты у меня на коротком поводке будешь ходить, – отец меряет шагами кабинет и гневно угрожает, пока я все еще плачу на полу. – Ты у меня за все ответишь. Джамилю что-то не понравилось в тебе, иначе этого разговора бы не было! – останавливается напротив меня и смотрит сверху вниз. – Ну, ничего. Знаю я, как тебя приструнить.

С этими словами размашисто выходит из кабинета, а у меня на сердце не хорошо. Плохое предчувствие.

Выбегаю следом, замечаю, как родитель входит в мою комнату…

Нет…

Бегу за ним и с немым криком останавливаюсь в дверях своей спальни.

Обжигающие лицо слезы усиливаются. В горле застрял ком, не дает и слова выговорить.

Проглатываю рыдания, смотря за тем, как мой отец вытаскивает из шкафа сшитые мной наряды и рвет их большими швейными ножницами. Некогда бывшая красивая ткань лоскутами падает к его ногам, где уже образовалась приличная гора.

– Нет…, – шепчу бессвязно. – Папа, не делай. Умоляю!

Кидаюсь к нему, обхватываю его руки своими, останавливаю.

– Ты хоть знаешь сколько денег я потратила на эти ткани? Это эксклюзив!

– Тем приятнее их рвать, – мрачно бросает он, собирает мою одежду в одну груду и уносится вместе с ней прочь из комнаты.

– Папа, стой! Куда ты идешь? Папа!

Мечусь за ним как сумасшедшая. Глотаю соленые капли, дышу через рот из-за заложенного от плача носа.

– Папа, прошу, остановись! – кричу, когда мы спускаемся в холл и до меня доходит что он собрался делать.

Он хочет выкинуть все.

Бросаюсь на задний двор, но не успеваю ничего сделать.

В ночной тьме, в мусорном баке издевательски поблескивает то, что я создавала месяцами. Копила деньги так долго, шила столько бессонных ночей…а теперь…все впустую.

Отец не оставил ни единого образца.

Родитель отряхивается от невидимой пыли на руках и зло швыряет в меня:

– Надеюсь, это научит тебя уму разуму.

Уходит, оставляя меня наедине с бушующим внутри ужасом.

Нет. Нет. Нет.

Сгребаю одежду в охапку. Зарываюсь в разорванные ткани лицом и приглушенно рыдаю.

Лучше бы я родилась в другой семье. Всяко лучше, чем иметь такого отца тирана.

Лучше бы я никогда не рождалась.

Ткань быстро намокает от бесконечного потока слез. Мои всхлипы затихают, но глаза все равно на мокром месте.

Замираю, когда рядом падает чья-то массивная тень и задерживаю дыхание стоило чьей-то руки сжаться на моем плече.

Глава 18 Ярый

Сегодняшний день все никак не закончится. Уже голова кругом от всего, что творится в моей жизни стоило этой девчонке мимолетом появиться в ней.

Что будет, когда она станет моей женой?

Хотел переговорить с Астридом на счет нашего договора, но мысли спутал звонок из дома. С Родины.

Звонила мама. Сообщила плохие новости.

Отец не в порядке и этим решили воспользоваться местные стервятники. Организовали нападение на нашу империю на родине.

Спускаюсь по громоздкой лестнице, уверенно быстро шагаю к выходу из дома министра, а сам по пути набираю младшему брату сообщения.

Похоже на то, что мне придется вылететь домой и со всем разобраться. Не знаю надолго ли, может пару дней или недель, но пока меня нет, заправлять всем здесь будет мой брат – Камиль.

Отправляю ему текст с инструкцией что и когда сделать. Камиль успел заработать себе репутацию похлеще моей. Если здесь он еще как-то тормозит себя, потому что законы другие, то на родине ему весь контроль сшибает.

Дикий.

И необузданный.

Выхожу на крыльцо и останавливаюсь, увидев сбоку у подъездной арки курящего Ричарда. Сын Астрида.

Пацан делает слишком нервные затяжки и выдыхает густой дым, совсем не замечая меня.

– Проблемы? – Ричард вздрагивает от моего голоса, и сигарета в его руках едва не падает.

Не нравится он мне. Избалованный слишком. Нежный весь такой. Как баба. Нет в нем мужского стержня.

– Джамиль, – громко приветствует меня, а затем небрежно швыряет окурок в сторону. – Ты должен помочь мне. Он что-то замышляет.

Морщусь от его приказного тона. Ничего и никому Джамиль Ярычев не должен.

Но парень реально в какой-то панике. Это заметно по его бледному лицу, впалым бегающим глазам, тому, как его тело подрагивает будто от ломки.

– Так. Спокойно. И по порядку, – строго говорю я, отходя чуть от входной двери.

– Наш парень из тюрьмы прислал сообщение, – Ричард передает мне в руки свой навороченный телефон последней модели. Читаю краткий сбор инфы и замечаю, как утяжеляется собственное дыхание.

Пиздец полный. Неужели час расплаты так быстро наступил? Нужно быстренько взяться за него…

– Он отомстит мне. Точно отомстит. Ему недолго осталось на нарах, – треклятый голос Ричарда мешает сосредоточиться.

Когда-то десять лет назад Ретт Астрид попросил помощи у моего отца. На коленях приполз и умолял спасти его сына от тюрьмы.

Тогда он еще не занимал должность министра, но удачно поднимался по карьерной лестнице.

Мой отец – Аслан Ярычев – согласился. Но взамен на другую услугу.

Старая крыса была права, когда подметила, что бывший авторитет этого города очень нуждался в поддержке со стороны закона. То есть, поддержки министра МВД.

Условие отца было таково – Астрид должен быть на нашей стороне, как только сядет на пост министра. А шансы того, что так и будет были высоки. Потому что мы сами помогали ему в этой кампании.

Семь лет назад мой отец упек за решетку невиновного парня восемнадцати лет. Ровесника Ричарда. Папенькин сынок совершил убийство и испугался ответственности. Не захотел в тюрьму.

Тогда отец разработал план, благодаря которому правда никогда не всплывет.

Не должна всплыть.

– Успокойся! – говорю тверже, чтобы парень заткнулся наконец. – Все под моим контролем. Ему еще пару лет сидеть взаперти. Кто знает, что произойдет за эти годы? – с намеком бросаю ему, но вижу парня конкретно приморозило.

– Нам нужно что-то делать. Убить в тюрьме нельзя. И так наворотили дел.

Задумчиво киваю логическому заключению Ричарда.

Да, убить Хантера в тюрьме нельзя. Спалимся. И так было непросто первые годы поддерживать эту ложь с его нападением на сына крупного бизнесмена в городе.

– Придумаем, – обещаю я, кладя руку на его плечо и сжимаю не сильно, но ощутимо.

Открываю рот, чтобы попрощаться, но слышу крики доносящиеся из глубины дома.

– Что это у вас там происходит? – метаю уставшим взглядом в парня, но тот равнодушно пожимает плечами.

– Сестренка, наверное. Опять поссорилась с отцом.

Сестренка…

Дженни!

Голос становится ближе и громче.

Подаюсь спиной чуть назад, чтобы увидеть несущегося по лестнице вниз Ретта с какими-то шмотками в руках и бежащую за ней девчонку.

– Папа, прошу, остановись! – до меня долетает ее надломленный голос и что-то внутри тревожно дергается.

Оставляю Ричарда на крыльце, а сам захожу обратно в дом вслед за отцом и дочерью.

Захожу в варочную, не останавливаясь иду через открытую дверь, ведущую на задний двор.

Министр успел скрыться, но девчонка…Дженни валяется на земле возле переполненных мусорных баков и сжимает что-то в руках. Плачет. Тихо как мышка.

Глава 19 Ярый

Одним рывком прижимаю Дженни к себе за талию, захватываю пальцами покрепче и веду за собой в дом.

Нет у меня времени сейчас на их семейные разборки, но позволить Ретту ломать «мое» тоже не могу.

Обхожу с девчонкой весь холл, пока прислуга мне не докладывает, что министр вышел подышать в сад.

Ярость клубится в груди с каждым шагом, когда я, волоча за собой упирающуюся медлительную девчонку, решительно направился к нему.

Я ему устрою отдых на природе.

Прохожу мимо своих парней и замечаю, как один из них ошалело рассматривает «мою сделку». Запоздало вспоминаю, что она все еще щеголяет босыми ногами в моей рубашке, едва прикрывающей бедра.

– Глаза в пол! – рявкаю я и от этого рыка меня самого затрясло. Захожусь сильнее. Дергаю колдовскую девку на себя.

Не понимаю, что в ней такого, что каждый второй мужик пялится на нее, словно впервые увидел женщину?

А внутренний голос ехидно шепчет, перечисляет что именно в ней такого…

Мини-юбки носят все, но не все встревают в неприятности так, как она.

Этой ночью я объявлю войну Филлипу. Он не просто трогал то, что принадлежит мне. Он хотел грубо надругаться над беззащитной девушкой, которая даже на свидание ни разу не ходила!

Старый лис не солгал ни разу. Дженни вообще никак не пересекалась с мужской половиной.

Я знаю, как себя ведут невинные девушки и те, что с пробегом. И вижу, когда последние претворяются первыми. Бывало. Проходили.

Министра нахожу быстро возле увитой диким виноградом беседки из белого дерева.

Впрочем, заметив меня со своей дочерью, он быстро шагает на встречу. Натягивает маску вежливости и приторно так подобно змее шипит:

– Джамиль. Все нормально?

– Она, – кивком головы указываю на Дженни, но с Ретта глаз не спускаю. – Будет учиться там, где хочет. Хочет шить шмотки – значит будет шить! Это понятно? – мой голос, подгоняемый нетерпением, стал громче и суровее, волной прокатываясь по пустому саду.

– Погоди, Джамиль…Давай нормально поговорим…

– И еще! – перебиваю его, потому что чувствую, еще одно его заискивающее слово и я не сдержусь. – Будет носить то, что хочет. Не смей больше прикасаться к ней. Ни о какой международке я и слышать не желаю. Моя жена будет обеспечена всем, чем потребуется. В политику я ее не пущу.

Лицо Ретта, поначалу пунцовое и недовольное от моих слов, вдруг разгладилось. Губы старика едва заметно растягиваются.

Скриплю зубами. Понял ведь все.

– Значит, свадьба состоится? – уточняет он осторожно, а в глазах пляшут хитрые искорки.

Хмыкаю и перевожу свой взгляд на притихшего рядом ангелочка.

Я все еще придерживаю ее за талию и ощущаю, как ее грудь тяжело поднимается, словно ей трудно дышать. Смотрит куда-то под ноги, даже не моргает.

– Брак заключим, как только вернусь с родины. У меня там возникли дела.

– Надолго?

– Дам знать по телефону, – разворачиваюсь корпусом, выпускаю побледневшую от моего грубого захвата девушку. – Имей в виду, Астрид, я буду следить за ней. Пока меня не будет в городе, обращайся к моему брату.

– К Дикому? – глаза министра пугливо расширяются.

Ну, да. Тот с ним церемонится как я не станет. И Ретт это прекрасно осознает.

– Береги ее.

Бросаю напоследок и ухожу через сад к воротам. Сжимаю в кулак руку, которой держал ее маленькое хрупкое тело.

Не выходит из башки никак.

Приворожила, что ли?

Может быть, поездка в родные края поможет мне хоть немного отвлечься от этого странного и никчемного чувства…

ЖИВЫЕ ГЕРОИ!

Как вам ожившая обложка?

Если не видно попробуйте зайти через браузер.

Поживем - увидим, умеет ли Ярый быть нежным.

Глава 20 Дженни

Уверенность в словах Ярычева про брак после того, как он уладит дела на Родине пугала. Но я не могу отрицать чувство благодарности, которое испытала к нему, когда он заступился за меня перед отцом.

Еще никто и никогда не выгораживал меня перед ним.

Ричард и то подливал масла в огонь, становясь на сторону отца.

Происходящее не укладывается в голове. До сих пор не могу поверить в то, что в свои восемнадцать стану женой одного из самого опасного и влиятельного человека в стране.

Ярычев определенно старше меня, только не знаю насколько. Каким будет наш брак? Как я смогу жить под одной крышей с человеком, которого боятся все?

Он же крутится в криминальной среде…В голове тут же мелькают кадры как из кино, где меня как жену обвиняемого допрашивают на участке.

Брррр.

Хотя если подумать, я просто переезжаю из одной золотой клетки в другую.

Только дело в том, что с отцом я знаю как себя вести, а вот чего ожидать от будущего жениха…вопрос отдельный.

Радость от того, что помолвка переносится на неопределенное время приятно щекочет сердце. И с этой приятной мыслью я засыпаю крепким сном, молясь, чтобы судьба моя сжалилась надо мной.

Но что-то произошло глубокой ночью. Что-то настойчиво разбудило меня от столь желанного и сладкого сна.

Разлепив с трудом глаза, я вижу в полумраке своей спальни очертания отцовского лица.

– Папа? – еле хриплю сонно. – Что-то случилось? – потираю глаза и некрасиво зеваю, а потом в голове проносится ужасная мысль, от которой сон полностью отпускает меня. – Или Ричарду плохо?

Вспоминаю как часто брат заваливается домой, нажравшись какой-то дряни в клубе, а медики потом полночи пытаются вернуть его к жизни.

– Вставай. Ты должна проводить Джамиля.

– Чего? – неуверенная в том, что внятно расслышала отца, чешу затылок. – Кого?

– Жениха твоего! Глупая девчонка.

– К-куда проводить? – паника болезненно сковывает грудь, замедляя сердцебиение.

– В аэропорт! В четыре часа у него вылет. Ты обязана быть там и мило улыбаться, – губы родителя растягиваются в показной мимике. – Чтобы он сдержал свое слово и вернувшись, женился на тебе.

Слова отца отрезвляют не хуже ледяной воды.

– Десять минут на сборы! Сделай что угодно, но убери эти сонные следы со своего лица. И…, – отец разворачивается к двери, но вспомнив о чем-то еще бросает через плечо. – Надень что-нибудь красивое.

В шоке наблюдаю за тем, как хлопает дверь и вымученно вздохнув, тыкаю на телефон, лежащий на прикроватной тумбе.

Три двадцать утра.

Вот же черт!

Подскакиваю с кровати и быстро умываюсь в ванной. Тщательно чищу зубы, расчесываю волосы. Сначала подумываю над тем, чтобы собрать их, а потом плюю и оставляю распущенными.

Джамиль. Чтоб его. Ярычев.

А ведь я ничего толком не знаю об этом человеке. Только общие сведения известные народу.

Его отец – русский иммигрант, переехавший откуда-то с Юга России. Оба сына родились здесь в Восточной Европе. Имеют гражданство нашей страны и свободно говорят на нашем языке.

Дрожащими руками, с которых то и дело все валится, открываю косметичку, наспех наношу тон, румяна и матовую помаду. Оцениваю отражение в зеркале и все же рука тянется к туши, которой густо наслаиваю ресницы, чтобы убрать остатки сна с лица.

Следующие пять минут проходят в тщетных поисках подходящего образа. За дверью уже слышны торопливые тяжелые шаги отца, который, постучавшись, глухо роняет с той стороны двери.

– Выходи, давай! Тони ждет в машине.

Блин блинский.

Рука сама тянется к шифоновому сарафану из летящей легкой ткани нежно-розового цвета с цветочками в тон.

Стягиваю пижаму, поправляю короткий низ платья, завязываю широкие бретельки в два бантика на плечах и пулей выскакиваю из комнаты.

Тони выходит из машины, и я невольно замираю, разглядывая его.

Надо же, почти четыре часа ночи, а он в костюме…Странно.

Парень открывает мне дверь, и я спешу сесть в салон. С нами едет всего лишь одна машина с охраной отца, который стоит на втором этаже в холле и следит за всем из окна.

Вздыхаю от нежелания выполнять очередной его приказ к тому же в подобной форме! Все выглядит так, будто я пытаюсь соблазнить Ярычева, а не прощаться с ним.

Отец правда боится упускать его. И перед своей целью он не посрамится ничем.

Даже моей гордостью.

А вы уже видели ожившую обложку в предыдущей главе?

Если недоступна, можно просмотреть через браузер.

Глава 21 Дженни

Мы въезжаем на территорию частных вылетов.

Данный терминал расположен отдельно от двух других: для граждан страны и для граждан третьих стран.

Аэропорт встречает нас холодным пронизывающим до костей ветром. Как-то не учла я этот факт при выборе одежды, поэтому тело моментально пробивает сильная дрожь, стоило выйти из машины.

Смотрю на рассветное солнце, только-только восходящее на горизонте, и сильно растираю себя за плечи, чтобы хоть как-то согреться.

Маленький частный самолет уже готовится к вылету, сверкая в редких лучах солнца яркими бликами.

На верхушке трапа по стойке смирно стоит стюардесса в фирменной одежде. Издалека, нарастая, донеслось утробное рычание моторов, и вскоре к нам подкатили три черных внедорожника.

Это Ярычев.

Отчего-то стало еще холоднее. Хочется сжаться в комочек и не шевелиться, но я здесь для другой цели. Если не выполню указание отца, плохо мне придется.

Авторитет выходит из своей машины одетый, как всегда, в безупречно выглаженный костюм-тройку. Подходит к кому-то из работников аэропорта и о чем-то разговаривает.

Его люди тем временем быстро выскакивают из машин и, достав из багажника непонятную мне аппаратуру, подходят к самолету. Часть его людей остается снаружи, а другая заходит в салон.

Завороженно и с искренним удивлением смотрю на то, как прибором проводят по корпусу самолета, изучают что-то, передают друг другу какие-то свои тайные сигналы.

Вдруг перед глазами встает большое темное пятно. Перевожу фокус на мужчину, загородившего мне столь интересное занятие.

Ярый неспешно проходится по мне взглядом, от макушки до кончиков пальцев, и, судя по наглой ухмылке, остается вполне удовлетворен увиденным. И вот, в этот самый неподходящий момент, словно сговорившись с моей судьбой, ветер, этот коварный предатель, вздумал бесстыдно задрать подол моего платья!

Я в панике вцепилась в ткань, судорожно прижимая складки друг к другу, словно от этого зависит судьба всего мира.

Это жалкое представление, разумеется, не ускользнуло от хищного взгляда Ярого. В его глазах мелькнуло что-то… странное. Какое-то причудливое сочетание интереса и, смею предположить, легкого, почти незаметного, но такого дразнящего веселья. Он наблюдает за моими отчаянными попытками усмирить строптивый подол, как за увлекательным комедийным шоу.

Сказала же, что буду носить защитные шортики!

Впрочем, Ярычев отвлекается на своих ребят с приборами, которые, судя по всему, закончили проверку самолета.

Ежусь от пронизывающего ветра и тут же на мои плечи падает что-то увесистое теплое.

Оборачиваюсь и вижу, как Тони аккуратно затягивает на мне свой пиджак. Сдержанно улыбаюсь ему, благодарная за заботу. Стало чуточку легче дышать.

Невольно вдохнув аромат его парфюма, я блаженно прикрываю глаза, утопая в мимолетном ощущении покоя.

Люди Ярычева, словно дисциплинированные солдаты, один за другим поднимаются по трапу, где их приветствуют с натянутой любезностью сотрудники авиакомпании.

Мужчина тоже сделал было шаг, чтобы последовать за ними, но его вторая нога замерла в воздухе. Он выпрямляется, словно стальной стержень, разворачивается, оставляя трап за спиной.

Его взгляд, острый, как лезвие бритвы, впивается в меня, пронзая насквозь. Он окидывает меня цепким взглядом, задержавшись на пиджаке, а затем бросает испепеляющий взгляд за мою спину, туда, где застыл, словно изваяние, Тони.

– Иди ко мне.

Слова, словно обжигающий лед. Властный, холодный голос, в котором звенит сталь приказа, заставляет мурашки пробежать по коже. Не просьба – повеление. И я, словно его верный солдат, должна подчиниться.

Ноги, словно налитые ватой, не слушаются, но я, повинуясь неведомой силе, ступаю на холодный асфальт, с каждой секундой приближаясь к магнетическому полю этого мужчины.

Между нами оставался лишь метр, когда Ярычев сам разорвал это расстояние, сделав один стремительный шаг навстречу.

Теперь мы стоим лицом к лицу, и я кожей ощущаю его запах – терпкую смесь нероли и черного перца, пряные оттенки с легкой, дразнящей горчинкой.

Возможно, я слишком восприимчива к запахам, но, вдохнув его, я едва не потеряла сознание. Так сладко, блаженно… по-мужски пьяняще. Я медленно выдыхаю, стараясь скрыть бурю, бушующую внутри.

Ярычев резко взмахивает рукой, и я испуганно моргаю, ощутив, как с меня стягивают пиджак Тони и подбрасывают парню, который ловко ловит его одной рукой.

Ничего не понимаю. Мне же холодно! Что за тиран будет заставлять девушку мерзнуть в такое холодное утро?

– Я согрею тебя, – низко шепчет он и одним рывком вжимает меня в себя, крепко обхватив за талию так, что едва не хрустнули позвонки.

Со сбившимся дыханием смотрю в его красивые необычные глаза, которые сейчас больше похожи на два темно-зеленых нефрита и вижу в них отблески дикой страсти.

Усиленно моргаю, словно кролик, загипнотизированный удавом, сглатываю тугой ком, застрявший в горле, и, когда его лицо опускается к моему, изумленно вскидываю брови.

Глава 22 Дженни

Прошло три месяца с того дня, как я попрощалась с Ярычевым в аэропорту.

Три месяца полной тишины с его стороны.

Ни сообщений. Ни звонков.

Вообще ничего.

Только со слов его брата – Камиля, который за эти три месяца приходил к нам домой лишь дважды, мы в курсе, что Ярый по крайней мере жив и просто занят у себя на Родине.

Отца такой расклад не устраивает. С каждым пройденным месяцем выражение его лица становится все мрачнее и злее.

А я втайне у себя в комнате радуюсь неизвестным причинам, которые так задержали моего несостоявшегося жениха.

Пусть подождет еще два года. Успею окончить Академию Моды и начать работать. Когда я стану финансово независима от отца, то уже никто не сможет заставить меня выйти замуж по неволе.

Сейчас конец августа. Через две недели начинается учеба в академии и нам уже разослали список того, что необходимо иметь на начальных занятиях. Да, учеба платная, но все реквизиты и ресурсы оплачиваются опять же студентами.

К моему удивлению, отец беспрепятственно оплатил зимний семестр и выделил деньги на учебные нужды.

Неужели слова Ярычева так повлияли на него? Криминального авторитета боится даже руководитель МВД.

Разве не глупо?

Наспех обуваюсь в модные сабо и выскакиваю на улицу. Мне нужно купить ткани и другую мелочь для пошива.

Машу Тони, который увидев меня, оставляет разговор с другими охранниками и бегом идет ко мне.

– Привет, – улыбается мне и вытаскивает ключи из кармана брюк.

– Привет, – отвечаю чуть тише, машинально заправляю прядь волос за ухо.

Ключи, звякнув, падают на брусчатку, и мы одновременно наклоняемся, чтобы поднять их и…сталкиваемся лбами.

– Ай…, – выдыхаю я, потирая ушибленное место. Смотрю на него: он тоже морщится от боли, но в уголках аккуратных губ пляшет предательская усмешка.

И вдруг меня прорывает смех, чистый, искренний, словно освобождение.

– Прямо как в кино! – хихикнула я, и боль отступила, оставив после себя лишь странную, щемящую неловкость, словно тонкую паутину, окутавшую наши сердца.

Мы оба сидим на корточках, забыв о ключах, потерявшись в глубине глаз друг друга, словно видимся впервые. Будто не можем насмотреться.

Эти озорные глаза цвета горького шоколада преследуют меня последнее время. Чуть заметная маленькая родинка на щеке Тони всегда вызывала во мне желание прикоснуться к ней. Не знаю. Просто хотелось.

Хочется. До сих пор.

И губы… эти пухлые, манящие губы, к которым я тянусь, словно во сне. В голове – лишь пелена запретного желания, оглушающая все вокруг.

Тони тяжело дышит. Смотрит… смотрит на меня как на женщину, а не как на дочь своего босса. Он видит во мне что-то другое.

Напряжение сгустилось, связало нас невидимыми нитями. Я потянулась к нему, подалась вперед, закрыла глаза в неистовом желании и замерла, ожидая, что вот-вот его губы коснутся моих.

Но в ответ – лишь холод.

Сердце сжалось от боли. Жар волной прокатился по телу, затрудняя дыхание.

Ничего не происходит.

Медленно открываю глаза и вижу… не то, что ожидала. Тони здесь, рядом, все еще на корточках, но в его глазах – лишь изумление.

Я резко отстраняюсь, едва не упав.

– Тони? – вопросительно смотрю на него.

Его взгляд мечется по брусчатке, словно боится встретиться с моим. Он сглатывает ком в горле, делает глубокий вдох.

– Нам…нельзя, – еле слышно хрипит он, и поднимает на меня взгляд, полный…сочувствия.

– Тони, – уже утверждаю я, но не знаю, что и сказать.

– Лучше не начинать. Мы оба знаем чем это закончится, – тихо убивает меня своими словами. Темные брови изогнуты, выражая настоящее сожаление. – Твой отец не простит мне. Я не могу потерять работу.

Судорожно вдыхаю, вконец осознавая к чему он клонит.

– Мне нужно выплатить ипотеку до конца зимы. Продержаться еще немного и…

– Разве ты не хочешь того, что и я?

Он нервно облизывает губы, которые еще минуту назад я грезилась целовать.

– Не имеет значения чего хочу я. Ты…Ты обещана ему. Я не имею права прикасаться к тебе.

Горло обжигает от подступающих слез, но я заставляю себя держать в руках.

– Сомневаюсь, что он уже приедет, – зло бросаю я, хотя каждое утро просыпаюсь в холодном поту от страха увидеть его здесь.

Тони ничего не отвечает. Лишь молча подбирает ключ и заводит двигатель. От шока он даже забыл открыть передо мной дверь, но я сама тянусь к ручке и слышу у ворот звук подъезжающей машины.

Несколько черных тонированных внедорожников въезжают во двор, заполняя собой все пространство.

Неужели…это он?

Нет! Нет!