Ярый. Его невинный трофей

Пролог

— Хочу эту! — в холодном голосе мужчины металл и острые кристаллы льда, можно насмерть замёрзнуть или пораниться.

Захар Ярый. Профессиональный боец, восходящая звезда подпольных боёв, загадочный и немногословный, опасный и смертоносный.

Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Обжигает так, словно оказалась в раскалённой безжалостной пустыне. Да, с этим самцом точно пропасть можно.

— Именно её! — он вновь осматривает меня оценивающе.

Серьёзно? Это он обо мне? На всякий случай смотрю по сторонам, вдруг чего-то не поняла. Рядом целая шеренга девиц, на любой вкус и цвет, разряженные, словно куклы... Куклы для взрослых. На их фоне выгляжу серым воробушком среди павлинов.

— Захар, ну ты и даёшь! — ржёт второй парень, глядя на меня с пренебрежением. Высокий здоровенный блондин, по прозвищу «Викинг», который мог бы показаться красивым, если б не сумасшедшие глаза прирождённого маньяка. — Эту замухрышку хочешь в качестве приза за выигрыш в бою? Лучше бы ту мулаточку выбрал, гля какая сексуальная шоколадка! Такую грех не облизать. Хотя о чём я? Тебе всё равно меня не победить, так что выбирай, кого хочешь, похер.

Ярый молчит, словно он один в комнате, и продолжает буравить меня взглядом, от которого бросает тот в жар, то в холод.

— Бля, Заха, хватит меня игнорировать! Я с тобой разговариваю. Думаешь, ты тут самый крутой? — звереет блондин. — Завтра на ринге кровью умоешься, сучонок, а потом я трахну эту мышь! Надеюсь, без одежды она выглядит лучше. Ладно, тоже выбираю её!

Глава 1

Несколькими днями ранее.

— Ну что, просыпайтесь, курицы! Сколько дрыхнуть можно! Деньги сами себя не заработают, пора уже ноги раздвигать! — огромный детина орёт так, что штукатурка с потолка вот-вот рухнет. Юрка Быков, он же Бык, такой же здоровый, злобный и тупой, смотритель и вышибала в нашем элитном борделе. Урод, который сломал мне два ребра, когда попыталась сбежать в последний раз.

— Юрочка, миленький, но мы с Анжелой только с корпоратива нефтяников вернулись, всю ночь по херам скакали, дай хоть нам поспать! — сладко тянет лиса-Сабина, ластясь к мужику.

— Ладно, вам, курочки, несущие золотые яйца, можно к вечеру подтянуться. Но сначала обе ко мне заскочите, поблагодарите за мою доброту! — детина довольно ржёт. — Остальные — подъём! Тебя, маленькая Верочка, это тоже касается. С днём рождения, крошка, сегодня ты стала совершеннолетней, значит, сможешь наконец-то отработать свой хлеб. А то четыре года на нашей шее сидишь. Пора продать твою целку, да подороже! У Мамы Мэри сегодня аншлаг будет. Станешь главным лотом на аукционе.

Будто я жила тут бесплатно... Да все эти четыре года была домработницей, кухаркой и штатным психологом для девочек, которые почему-то именно ко мне приходили поплакаться.

При мысли о том, что скоро предстоит, к горлу подступает ком. Меня тошнит физически от горечи, которая разливается внутри. Сегодня хозяйка этого вертепа устроит целое представление, чтобы продать меня подороже какому-нибудь лысому потному похотливому борову. Девственницы в этом месте — товар штучный.

Юрка резко сдёргивает с меня одеяло и буквально пожирает глазами моё тело в коротких шортиках и удобном топе.

— Давно мечтал тебя трахнуть! — гнусавит он, облизывая полные губы, и от этого мутит ещё сильнее. — Ничего, сегодня кто-нибудь вскроет твой невинный бутон, и тоже будешь ходить ко мне на отработку, гордячка мелкая. Уж я научу тебя покорности.

— Да пошёл ты! — буквально рычу в ответ. — Да лучше сдохну, чем позволю тебе ко мне прикоснуться, урод!

Смотрю, как багровеет лицо мужика, а маленькие глазки наливаются кровью.

— Ты на кого рот открыла, сучка! Лучше прикрой, а то зубов недосчитаешься! Мало тебе в тот раз врезал? — свирепеет он.

Поднимаюсь с кровати и вытягиваюсь во весь свой невысокий рост, едва доходя мужчине до груди. А, может, и правда, пусть лучше прибьёт, чем вечером лишиться девственности и стать товаром в этом страшном месте.

— Да ты дерёшься, как баба! — буквально выплёвываю слова ему в лицо.

А в следующий момент меня сбивает с ног сокрушительный удар.

— И это всё, на что ты способен, слабак? — сплёвываю кровь в лицо Быку и улыбаюсь. Надеюсь, что быстро потеряю сознание и ничего не почувствую. Шквал ударов обрушивается на меня. Сквозь подступающую спасительную темноту слышу истошный визг девчонок, а затем становится тихо. Как же хорошо…

Глава 2

— Придурок, ты что натворил?! — в сознание врывается громкий басовитый голос Мамы Мэри. — У меня на сегодня столько важных гостей приглашено. Я им обещала свежую нетронутую девочку. И где мне теперь её взять? Может, задницу твою на аукцион выставить, а?

— Ну Мама Мэри… —жалобно бубнит Юрка.

— Какая я тебе нахуй мама? Это я только для девочек моих, а для тебя — Мария Петровна! И что мне теперь с ней делать? Товар должен продаваться, а в таком виде кто её захочет? Вся в синяках, хорошо, что переломов нет, врач сказал, лишь гематомы.

— А, может, её в качестве трофея на подпольные бои отправить. А чё? Они там к синякам все привыкли, даже внимания не обратят. Да и Семён Семёнович сказал: раз наш бизнес крышует, то надо бы помимо бабок ещё и уважение ему оказывать. Так что двух зайцев убьём: и Верку пристроим, и перед главным отметимся.

Слышится звук смачной оплеухи. У внешне хрупкой хозяйки борделя рука тяжёлая. Сама видела, как она разгулявшегося клиента в нокаут одним ударом отправила так, что Быку и не снилось.

— Двух зайцев убить? Тебя бы убить, дебила кусок! Да я на Вере надеялась сотню срубить минимум, а теперь её бесплатно под бойца класть? Ладно, может, её никто и не выберет. После того, что ты с ней сделал, на неё смотреть страшно.

Пытаюсь пошевелиться, чувствуя, что тело затекло, голова раскалывается, а в горле пересохло. Открываю глаза и вижу обеспокоенное округлое лицо Мамы Мэри. Хотя, скорее всего, она переживает за свою выгоду, а не за меня.

— Верочка, как ты? Доктор тебя осмотрел, с тобой всё в порядке! Я тебе мазь купила, сейчас помажу!

— Пить… — произношу слабо.

— Да, конечно, вот попей, девочка. А теперь таблетку проглоти, это обезболивающее, будешь спать после него, как убитая.

Пытаюсь усмехнуться этому сравнению, но чувствую боль в разбитой губе. Не знаю, что за таблетку дала мне хозяйка борделя, но уже через несколько минут боль начинает уходить, а по телу разливается приятная, тёплая тяжесть. Тем ярче чувствуется прохлада заживляющей мази, которой Мама Мэри начинает смазывать мои многочисленные ушибы.

— Спи, девочка! — нашёптывает она и обрабатывает аккуратно каждый синяк, совсем так же, как и несколько лет назад, когда подобрала меня в ночлежке.

Тогда я была совсем наивной молоденькой дурочкой, которая сбежала из детдома, чтобы не стать жертвой грязных домогательств одного из воспитателей. Мне казалось, что за стенами этого страшного места живут добрые, неравнодушные взрослые, которые непременно мне помогут, защитят. Как же я тогда ошибалась. Сейчас страшно вспоминать те несколько месяцев, что мне пришлось провести на улице, ютясь по заброшкам, подвалам и ночлежкам.

Когда Мама Мэри забрала меня с улицы, отмыла, накормила и вылечила, я готова была полюбить её всем доверчивым сердечком, пока не поняла, где оказалась... Надо отдать должное хозяйке, она не выставила меня сразу же в качестве живого товара, терпеливо ожидая моего восемнадцатилетия. Возможно, дело было в том, что наказание за организацию занятия проституцией несовершеннолетних гораздо более сурово…

В ближайшие пару дней после того, как меня избил Бык, пребываю словно в раю: меня никто не беспокоит, общаюсь лишь с Мамой Мэри, которая приносит еду, смазывает мои повреждения прохладной мазью и даёт какие-то волшебные таблетки, от которых сплю круглые сутки с красочными приятными снами…

— Вера, просыпайся! — хозяйка расталкивает меня достаточно ощутимо. — Пора собираться. И так несколько дней провалялась.

С трудом выныриваю из мира грёз, чувствуя себя по-настоящему отдохнувшей.

— Куда, Мам Мэри? — хлопаю глазами, пытаясь прийти в себя.

— Пора работать, девочка! Сегодня твой коронный выход! Возможно, что ты станешь наградой новому чемпиону по боям без правил. Ох, какие там мужики… Сама бы дала каждому, причём бесплатно.

— Пожалуйста, не надо, я не хочу…

Хозяйка смотрит на меня так, что становится не по себе. Бык, избивший меня ногами, был не столь страшен, как эта женщина в своём недовольстве.

Глава 3

Мама Мэри разглядывает меня, недовольно сдвинув татуаж, заменяющий ей брови, к переносице. Стою перед ней в одном нижнем белье, зябко ёжась под её изучающим, внимательным взглядом.

— Так, лицо замажешь тоналкой, чтобы синяков не было видно. Что хоть на тебя надеть… На тебя смотреть страшно, не то что трахать!

От этих слов сжимаюсь и бледнею.

— Так, нечего дрожать! Если бы не забрала тебя с улицы, то ты сейчас бы принимала участие в групповушке с бомжами, а теперь у тебя шанс побывать в постели с настоящим мужчиной. За такими, как они, девки табунами бегают, а ты тут несчастную овечку разыгрываешь. Не факт ещё, что на тебя кто-то позарится! Нашла над чем трястись, над девственностью. Думаешь, мужики только на целках женятся? Может, порой и так, но потом гуляют от них, ибо супруги их в постели — брёвна неумелые, поэтому, считай, я тебе одолжение делаю, твоим сексуальным воспитанием занимаюсь. А теперь надевай это и улыбку на лицо натягивай!

В меня летит какое-то нелепое платье в пол с длинными рукавами, причём явно не размеру. Может, оно и к лучшему, тогда на меня никто не посмотрит. А если и накраситься неумело… В голове зреет дьявольский план. К счастью, Мама Мэри не выходит проводить меня во взрослую жизнь, поэтому плюхаюсь в машину к Быку, который развозит девушек по точкам, с максимально независимым видом.

— Бля, чего с собой сотворила? — глядит на меня в зеркало заднего вида округлившимися глазами. — Ты похожа на первоклассницу, которая нашла мамкину косметичку. Я ща Марии Петровне скажу, чего ты учудила, тварь мелкая.

— А я скажу, что ты меня опять ударить пытался. Как думаешь, может, она всё-таки твою жопу выставит на аукцион за все твои косяки, так что захлопнись и погнали. Потом, когда меня не выберут, скажешь хозяйке, что я была умничкой и старалась всем понравиться.

Вижу, как огромный мужик вдруг сжимается, сдуваясь, словно лопнувший воздушный шарик. Ясно, побаивается нашу мамку. И это правильно. Она таких на завтрак может сожрать и не подавиться, словно анаконда.

Пока едем, успеваю подремать, кажется, действие колёс ещё не закончилось, я удивительно спокойна и непробиваема, но всё меняется, когда останавливаемся у огромного здания на краю города, явно восстановленного из промышленной заброшки. Сейчас тут высоченный забор, куча камер, ухоженная территория и табун охранников, по сравнению с которыми Бык выглядит настоящим телёнком.

— А где мы? — испугано кручу головой.

— Приехали, маленькая Вера! — глумливо лыбится он. — Добро пожаловать на базу, где делаются большие бабки. Сюда уважаемые люди приходят, чтобы посмотреть подпольные бои. И как раз после них они едут к нам, чтобы спустить адреналин и сперму. Не захотела лечь под толстосума, раздвинешь ноги перед настоящим зверем. Думаешь, в подпольных боях другие участвуют? Завтра как раз бой двух самых отъявленных отморозков. Ярый и Викинг, слышала?

Конечно, слышала… Про этих зверей весь наш блядушник шепчется, девочки одновременно пускают слюни и трясутся, что пошлют именно их. Викинг — нереальный красавец, словно скандинавский бог, только отмороженный садист. А Захар Ярый отсидел срок за то, что убил бойца на чемпионате мира по тайскому боксу. Говорят, что это была нелепая случайность, но кто теперь разберёт.

Ох, кажется, сейчас попала в опасный водоворот между Сциллой и Харибдой. Остаётся надеяться, что мой непрезентабельный вид не привлечёт никого из хищников. Надежда крепнет, когда захожу в здание и вижу остальных соискательниц на должность «трофея». Красотки — одна к одной, сиськи размера четвёртого, губы на пол-лица, платья едва прикрывают округлые полужопия. Даже пара мулаточек белозубо ухмыляются, глядя на нас с нескрываемым пренебрежением.

На «смотрины» иду без всяких переживаний, со спокойной душой. Кому нужна я, когда рядом такие экзотическая красотки, чьи прелести почти вываливаются из белоснежных топиков? Кручу с интересом головой по сторонам, за что тут же получаю болезненный пинок локтем от девушки, идущей рядом.

— С ума сошла? Ты чего пялишься? Глаза опусти! Чем меньше видишь и знаешь, тем дольше и спокойней живёшь! Это же база Семён Семёновича: тут можно и на труп, и на центнер порошка натолкнуться! — тихо шипит она, глядя прямо перед собой.

Следую её примеру и покорно прохожу в просторный зал, где расположен ринг и висят боксёрские груши. Тут пахнет потом, табаком и чувствуется железистый аромат крови. Становлюсь в ряд с остальными представительницами «живого товара». Быстрее бы это закончилось, чтобы свалить отсюда «домой». А там уже ничто не мешает мне попробовать сбежать ещё раз!

Слышу, как в помещение входят люди, звучат мужские голоса, хохот, шарканье ног. Становится мерзко, чувствую себя товаром на рынке, куском мяса, вываленным на прилавок. Хочется задрать голову и плюнуть им всем в похотливые рожи, но инстинкт самосохранения не позволяет.

— Хочу эту! — в холодном голосе мужчины, который вырывает меня из потока мыслей, металл и острые кристаллы льда, — можно насмерть замёрзнуть или пораниться.

Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Обжигает так, словно оказалась в раскалённой безжалостной пустыне. Да, с этим самцом точно пропасть можно.

Глава 4

— Заха, вставай, там блядовоз приехал! — радостный Демьян залетает в комнату.

Парень ещё молодой, горячий, всему радуется. Даже немного завидую… Я всего на несколько лет старше, но меня уже успело потрепать так, что внутри всё словно выгорело, пеплом душу присыпало. Зато теперь меня сложно вывести на эмоции, что очень полезно в бою. Возможно, именно поэтому моя техника стала лучше, ведь я превратился в бездушную безжалостную машину, созданную для того чтобы побеждать.

Я, конечно, рад, что живу на базе Семёныча не один, и у меня есть такой сосед, а заодно и спарринг-партнёр, но порой гиперактивность товарища меня раздражает.

— Дём, чего так орать? — отрываю голову от подушки. Всё-таки сон должен быть по расписанию, режим ещё никто не отменял.

— Ты что, не слышал? Девок привезли! Там даже мулатки есть! Пойдём выбирать!

Парень аж пританцовывает от радости.

— Сходи один. Можешь выбрать за меня. Только давай без этой экзотики. Мне какую-нибудь нормальную… — зеваю, переворачиваясь на другой бок.

— Ну Заха, ну, пойдём! — канючит парень, что ребёнок, который хочет мороженого.

И что с ним делать? Ладно, проще сходить на несколько минут, чем это сопение слушать. Да и лучше выбрать девку самому, всё же. В целом, похрен, как она будет выглядеть, с какого-то момента я перестал различать их лица. Женщины превратились для меня в набор дырок, в которые можно сбросить напряжение после боя.

Поднимаюсь на ноги и тащусь за приплясывающим Дёмой. Знакомые коридоры мелькают вокруг. Да, база у Семёныча огромная. Тут сам чёрт ногу сломит, но лучше не выходить за пределы территории, отведённой под бои, тренировки и проживание гладиаторов. Неизвестно, на что можно наткнуться…

Вхожу в просторное помещение, где проходят тренировки, и с удовольствием вдыхаю знакомый запах зала. Тут всё такое родное, моё. Только вбивается непривычной нотой сладкий женский парфюм. Слишком много парфюма… Висок словно раскалённой иглой пронзает. Ненавижу ненатуральные сильные запахи, ненавижу неискренние улыбки этих кукол, ненавижу их притворные стоны, которые переходят в крик удовольствия, когда они кончают на моём члене. Скучно, чертовски скучно.

Поднимаю глаза и рассматриваю ряд полуголых девиц. Вот и пара мулаточек, улыбаются белозубо, выпячивают огромные чёрные сиськи, покачивают округлыми бёдрами. И впрямь хороши! Может, действительно попробовать такую? Вдруг взгляд цепляется за что-то странное…

Худенькая бледная девчонка в нелепом чёрном бархатном платье в пол, словно она в оперу пришла, а не на съём. Мордашка симпатичная, хоть и фингалы из-под тональника просматриваются. А ещё мне нравится, что она гордо задирает голову, хотя глазки в пол опустила. Это что за экземпляр такой необычный к нам в филиал ада занесло?

— Хочу эту! — киваю на несуразное создание.

Девчонка вдруг поднимает глаза, и меня словно током пронизывает. Да что за херня? Глаза такие медовые, коньячные… Ощущение, что грамм сто разом опрокинул в себя. Даже повело слегка.

Слышу гогот Викинга.

— Захар, ну ты и даёшь! — ржёт он — Эту замухрышку хочешь в качестве приза за выигрыш в бою? Лучше бы ту мулаточку выбрал, гля какая сексуальная шоколадка! Такую грех не облизать. Хотя о чём я? Тебе всё равно меня не победить, так что выбирай, кого хочешь, похер.

Мне бы ему что-нибудь ответить, но я продолжаю рассматривать девчонку. Худая, даже слишком, словно недоедает, но при этом сиськи и жопка округлые, манящие, так и хочется подержать. Уверен, что она вся упругая, крепкая, приятная, как раз под мои ладони. Сжимаю руки, словно уже щупаю крошку.

— Бля, Заха, хватит меня игнорировать! Я с тобой разговариваю. Думаешь, ты тут самый крутой? — рычит мой завтрашний противник. — Ничего, на ринге кровью умоешься, сучонок, а потом я трахну эту мышь! Надеюсь, без одежды она выглядит лучше. Ладно, я тоже выбираю её!

Девчонка дёргается, а в коньячных глазах вспыхивает настоящий ужас. Кажется, она тоже в курсе о садистских наклонностях Викинга, хотя такое шило в мешке не утаить. Хорош я, нечего сказать… Сам спровоцировал заносчивого мудака своим пренебрежением. Теперь я просто обязан победить в завтрашнем бою!

Глава 5

Что происходит?! Кручу головой, пытаясь понять, как так произошло, что меня выбрали сразу оба бойца. Перевожу взгляд с одного на другого и начинаю дрожать всем телом. Что этим самцам от меня понадобилось?

Викинг — груда мышц, огромный, как гора, черты лица, что у фотомодели, даже удивительно, что с его способом заработка, ему удалось сохранить мордаху в таком виде, хотя поговаривают, что значительную часть гонорара от выигрыша он тратит на пластического хирурга. Белозубая самодовольная улыбка , вальяжные движения. Чувствуется, что парень привык быть победителем и кумиром. Но в сумасшедших глаза отморозка и маньяка раскрывается его чёрная душа.

Захар на фоне Викинга кажется невысоким, хотя в нём точно не меньше метр девяносто, но при этом на его рельефном теле отчётливо проступает каждая мышца. Руки, увитые выделяющимися венами, кажутся произведением искусства. Кисти с длинными пальцами и сбитыми костяшками могли бы принадлежать не бойцу, а музыканту. А ещё в Яром чувствуется какая-то спокойная уверенность. Рядом с ним Викинг выглядит капризной истеричной примой.

Откуда-то из толпы выныривает Бык и, ухмыляясь, подходит ко мне.

— Улыбайся, сучка мелкая! Что глазами хлопаешь? — шипит он мне на ухо. — Ну что, не хотела под мужика богатого ложиться, завтра будешь одного из этих ублажать. Странно, что они тебя выбрали. Причём оба разом. Что хоть в тебе такого, моль бледная. Ладно, поехали на базу, порадуем Маму Мэри!

Юрка хватает меня за руку, причём специально надавливает там, где синяки, и вновь ухмыляется, глядя, как я бледнею от боли, а на лице выступают бисеринки пота.

— Стоять! — голос Ярого звучит негромко, но такое ощущение, что его приказ отражается от стен спортивного зала многократно.

На месте замирают все, мы с Быком в том числе. Все взгляды устремляются к Захару. Он медленно встаёт и идёт к нам. Странно, кажется, что он движется неспешно, но оказывается рядом уже через мгновение. Его рука тянется к моему лицу, и я застываю, превращаясь в ледяную скульптуру, сжимаюсь и хочу исчезнуть. Горячие жёсткие пальцы ложатся на мой подбородок и с силой поднимают его вверх, заставляя запрокинуть голову. Какой же он высокий! Рядом с ним я настоящая Дюймовочка.

— Откуда синяки? — спрашивает спокойно, рассматривая моё лицо.

Я лишь зажмуриваюсь, не в силах выносить тяжёлого взгляда, стремящегося проникнуть в самую душу.

— Открой глаза! — приказывает Ярый, и понимаю, что не в силах ослушаться.

Его лицо близко, слишком близко! Вижу расширенные чёрные зрачки, вызывающие ассоциации с дверьми в ад; ноздри хищно раздуваются, втягивая мой запах; уголок губ скептически ползёт вверх. Он понимает, что ничего не скажу. Пальцы отпускают мой подбородок, и я едва не падаю.

— Твоих рук дело?! — это даже не вопрос, а утверждение. Захар обращается к Быку, коротко кивнув на меня.

— Ты прости, брат, что тёлку в нетоварном виде доставил. Ничего, я её сейчас на базу отвезу, там над ней поколдуют, завтра будет, что конфетка! — усмехается Юрка, но чувствую, как подрагивает его голос. Да он сейчас штаны намочит! Хотя есть отчего: энергетика у бойца такая, что хочется прогнуться, присесть, стать меньше, настолько давит.

— Я тебе не брат! — коротко выдыхает Ярый, и в зале повисает тишина. — Нравится бить тех, кто слабее тебя?

— Да разве я её бил? — начинает оправдываться бугай, стремительно бледнея, затем краснея, а потом и вовсе приобретая зеленоватый оттенок. — Так, покорности чуть поучил, а то больно дерзкая.

— Поко-о-о-орности? — задумчиво, почти ласково тянет боец. — Покорность — это хорошо. Это когда каждый знает, где его место. Ты показал девке, кто главный! Я прав?

Бык подобострастно кивает и затравленно улыбается. Придурок, он не понимает, что сейчас сам затягивает петлю на своей шее.

— Ну а теперь моя очередь показать тебе, кто тут главный. Мне сегодня как раз нужен новый спарринг-партнёр. Думаю, ты подойдёшь. Ты ведь такой сильный! Глянь, как девчонку отделал!

От удивления округляю глаза. Да и со всех сторон слышится взбудораженный шёпот.

— Брат, не надо… — испуганно шепчет Юрка, отступая и упираясь спиной в канаты ринга.

— Надо, братик, надо! — Ярый надвигается на него с грацией хищника, решившего немного поразвлечься с жертвой, прежде чем её сожрать.

Глава 6

Бык вылезает на ринг с таким видом, словно пришёл на расстрел. Даже стыдно за него. Здоровенный бугай, а дрожит, как пацанёнок. Чего он так боится? Ну не будет же Захар его убивать?

Смотрю на Ярого, который ловко пролезает под канат с невозмутимым лицом. Или будет? От этого мужчины можно ожидать чего угодно... непредсказуемый, загадочный и опасный.

— Захар, может, не надо! — жалобно произносит Юрка. — Нам уже ехать нужно. Я должен девку обратно привезти ведь. Нас мамка ждёт!

— Надевай перчатки! — холодно бросает Ярый. — Если что, и здесь красавица заночует, свободных комнат достаточно! А с мамкой вопросы порешаем.

Бык округляет крохотные глазки, понимая, что его сейчас ждёт.

Скольжу взглядом по лицам зрителей. Все так увлечены зрелищем, что можно попробовать улизнуть прямо сейчас. Хороший шанс! Нужно лишь незаметно выскользнуть за дверь. Судя по всему, вся охрана сюда сползлась, почуяла халявное развлечение. Правильно, что ещё людям нужно… Хлеба и зрелищ. Вот пусть и смотрят, лишь бы на меня внимания не обратили.

Делаю шаг и в тот же момент замираю на месте, пронзённая внимательным и насмешливым взглядом Викинга, раскинувшегося на кресле неподалёку. Кажется, он раскусил мой план, слишком уж вид лукавый.

Он ухмыляется и манит меня пальцем, приказывая подойти. На негнущихся ногах ковыляю в его сторону и останавливаюсь в паре метров, не желая приближаться.

— Ну привет, девочка! Присаживайся! — он кивает на стул рядом с ним. — В ногах правды нет!

— В заднице тоже... — бурчу чуть слышно и продолжаю стоять. Мне совсем не хочется сидеть рядом с ним. Викинг с его пустым сумасшедшим взглядом пугает меня до глубины души. Что-то отталкивающее в этом блондинистом красавчике, на которого глупые курицы пускают слюни, ведясь на его голливудскую внешность.

— М-м-м, дерзкая! Люблю таких! — осматривает меня, словно прощупывая взглядом. — Смотрю, уже договорилась, поэтому в синяках вся. Значит, пиздить тебя бесполезно... — он облизывает губы. — Это и хорошо, не люблю бить женщин. Думаю, найду управу, завтра вечером объезжу тебя как следует, резвая кобылка! А теперь садись и не зли меня!

Последние слова он произносит, шипя, словно змея. Опасливо плюхаюсь на краешек стула, стараясь оказаться как можно дальше от этого психа. Почти балансирую, едва касаясь неудобного сидения задом.

— Вот так-то лучше! У тебя место в первом ряду, радуйся. Обычно люди готовы вывалить кругленькую сумму за такое! А теперь посмотрим, на что способен Ярый. Говорят, у него травма плеча была, так что этот бой как нельзя кстати! Посмотрю, что там с моим противником. Спасибо тебе, детка! Если бы не ты, такого шанса у меня не было. Не думал, что Захар — настоящий рыцарь и за тебя полезет бить морду за честь прекрасной дамы! Которая ещё и проститутка по совместительству.

Внутри всё сжимается от дурного предчувствия. Получается, из-за меня у Викинга появится больше шансов на победу в бою?! Странно, я готова на всё, лишь бы не достаться этому садисту, но даже не боюсь Ярого. Это не странно, а глупо. Захар точно не пушистый котёнок, а настоящий зверь. То, что он почему-то решил уработать Быка, ни о чём не говорит. Кто знает, что там в его голове происходит? Ведь не просто так его выгнали из большого спорта.

Ярый скользит невидящим взглядом по залу, кажется, он находится в другой вселенной. На миг его глаза вспыхивают огнём, когда видит меня рядом с Викингом, а затем поворачивается к противнику… Движения мужчины похожи на танец, даже не успеваю отследить его перемещения. Кажется, он не человек, а полубог, не меньше. Ну, не может простой смертный двигаться так. Чувствую, что челюсть надо подбирать с пола, да и рот закрыть. Никогда не видела подобного вблизи. Сердце начинает биться чаще, волна эмоций и возбуждения захлёстывает, накрывая с головой.

— Хорош, сучонок... — завистливо произносит Викинг. — Но завтра я его раскатаю, а потом буду делать с тобой всё, то захочу.

Тяжёлая рука блондина сжимает моё плечо, оставляя новые синяки.

Глава 7, Глава 8

Не понимаю, что меня так задело. Будто мало я тут насмотрелся всякого. Но в какой-то момент просто ощутил пульсацию крови везде… в висках, в затылке; она заливала глаза, окрашивая вся алым, концентрировалась в области сердца, заставляя его стучать чаще. Чистая раскалённая ненависть, когда увидел, как свиноподобный здоровяк хватает за руку эту несуразную девчонку, которую я выбрал. Её лицо на момент превратилось в восковую маску, она прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. Даже со своего места видел её испуг и боль. Но и в такой ситуации она гордо задирала голову, давая понять, что хрен тут на всех клала.

«Захар, это не твоё дело! — убеждаю самого себя. — Надо идти восстанавливаться перед боем, завтра ты обязан уложить Викинга!»

Но что-то внутри заставляет встать и двинуться к испуганной малышке. Она зависает и почти престаёт дышать, когда оказываюсь рядом. Если бы не стук сердечка и не подрагивание венки на шее, даже не понял бы, что она ещё жива. Нестерпимо хочется приложить пальцы к этой синей жилке, но вместо этого обхватываю её подбородок, заставляя поднять голову. Так есть… недавние синяки, кровоподтёки, припухлости. Мне, как бойцу, всё понятно без слов. Малышку избивали, причём люто и глумливо, раз она закрыться не могла.

Страшно представить, что у неё под одеждой. Обычно женщин редко бьют по лицу, значит, под этим нелепым платьем один сплошной синяк. Надо будет проверить! При мысли о том, что девочка снимает своё глупое одеяние, член сам собой приходит в движение. Нет уж, это всё завтра, ещё успею изучить каждый миллиметр тела, сейчас мне нужно другое… Хочу наказать урода, который поднял руку на Дюймовочку. Интересно, этот здоровяк испытывал удовольствие, когда наносил удары? Сейчас проверю, каков он в деле.

Пока сбрасываю футболку и вылезаю под канатом на ринг, в зале слышится многоголосый шёпот. Поворачиваю голову и вижу целый эшелон блядей, которых почему-то никто не удосужился вывести отсюда. Вообще, в зале становится удивительно многолюдно, словно все пришли посмотреть на халявный бой. Знаю, что всех лишних охранники базы обычно выставляют к херам, но сейчас и церберы рады сделать ставки. Надо же и им хоть как-то развлекаться.

Вновь короткий искоса взгляд на импровизированные трибуны и опять она... девочка с глазами цвета коньяка, искрящегося в лучах июньского солнца. Но на излёте замечаю внимательно-испытующее лицо Викинга. Чёрт, и этот здесь, не свалил ещё. Биться при противнике — последнее дело! Но теперь уже поздно, как говорится, фарш невозможно прокрутить назад. Нет, можно, конечно, отпустить этого сутенёра, но тогда перестану себя уважать!

Боров дрожит и трясётся, боится меня и правильно делает. Внешне я абсолютно бесстрастен, но всё кричит: «Размажь его, уничтожь!» Внутренний зверь вновь рвётся на волю. Я надеялся, что смог его усмирить, посадить на цепь и запереть в самом далёком тёмном углу, но нет, — вот он! Поднял свою страшную слепую морду, с клыков капает чистый яд, разъедающий душу. Здравствуй, Зверь, я тебя не выпущу! Можешь не надеяться!

Беру себя в руки, выравнивая дыхание и пульс. Окружающий мир отступает, а затем и вовсе перестаёт существовать. Остаюсь лишь я и противник. Мужик кидается на меня, бешено размахивая кулаками, здоровенными такими кулачищами. Прям вентилятор на максималках. Если пропущу удар, могу и в нокаут уйти, поэтому выжидаю, уклоняясь без особого труда, а заодно изучаю. Впрочем, ничего интересного, обычный качок, который может ударить лишь того, кто слабее, техники боя никакой.

Здоровяк начинает выдыхаться: по раскрасневшемуся лицу катятся крупные капли пота, дыхание тяжёлое, сиплое, да и мне надоело играться. Пора уже заканчивать! Главное, беречь плечо, которое вывихнул вчера на тренировке, но ничего, я и одной левой этого мудака уработаю. Сейчас важно выдерживать темп. Сразу замечаю, что противник плохо прикрывает правую сторону, словно подставляясь. Можно бы это принять за отвлекающий манёвр, но этот детина слишком туп. Ускоряюсь, подныриваю под тяжёлый кулак и наношу сокрушительный удар в челюсть, боров падает на пол с глухим звуком.

Странно, но не испытываю ничего. Мудак просто лежит в глубоком нокауте, отключившись. Живой, хрена ли ему будет…

Мир вновь возвращается, обретая краски и звуки. Слышу шёпот девиц, одобрительное улюлюканье охранников, которые всем составом подтянулись на халявное развлечение, и чьи-то отчётливые громкие аплодисменты. Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Викингом, который приобнимает за плечи испуганную несуразную девочку, которую я выбрал. По её лицу видно, что вот-вот бахнется в обморок.

— Это было круто, Ярый! — усмехается будущий противник. — Кстати, вижу, у тебя правое плечо не работает. Учту это завтра во время боя. Спасибо, что помог. Так что девка будет моей!

Чёрт, только что показал своё уязвимое место… Долбанное джентльменство! Но глаза малышки светятся такой благодарностью, что готов откачать поверженного борова и нокаутировать его вновь.

Глава 8

Глазами Ярого

— Всё, шоу окончено! — заявляю громко. — Пора уже расходиться. Всех левых граждан прошу на выход! Этого урода, — киваю на стонущего противника, который начал приходить в себя, — приведите в себя и пусть валит на все четыре стороны. Пусть радуется, что живой! А девчонка остаётся здесь! Созвонитесь с её мамкой, пусть не переживает.

Охранники базы тут же приходят в движение, повинуясь моим приказам, хотя я тут фактически никто: всего лишь боец, актив Семёныча, его источник дохода, живая груда мяса, только тренированного и смертоносного. Вижу, как несуразная крошка дёргается от моих слов и затравленно смотрит по сторонам.

Глава 9

Глазами Ярого

— Отпусти! — почти рычит маленькая бестия.

Отпустить… Да хрен там! С трудом перевожу дыхание, прерывая поцелуй, хотя уже чувствовал, что девочка на него отвечала! Пусть робко и как-то неумело, но я не ошибся. На губах остаётся запах и вкус поцелуя. То ли малиновая жвачка, то ли леденец барбариска. Прикольно!

Втягиваю ноздрями аромат малышки, — и правда, пахнет малиной и хвоей, без этой приторные сладости псевдофранцузских парфюмов блядей. Ощущение, будто оказался в чаще леса в жаркий полдень. Становится нестерпимо горячо изнутри, словно там полыхает солнце или разгорается пожар. Эта девочка в моих руках дурманит хлеще, чем самый крепкий алкоголь.

— Как тебя зовут? — спрашиваю несуразное создание.

Почему-то сейчас просто необходимо узнать её имя, хотя обычно мне вообще без разницы, как зовут очередную проститутку. Она смотрит на меня как на умалишённого.

— На хрена тебе это надо? — зло выплёвывает она.

Сжимаю пальцами её щёки, — какие у девчонки острые скулы — и заставляю смотреть мне в лицо.

— Если спрашиваю, значит нужно! — произношу резче, чем хотелось.

Я не привык к тому что проститутки ведут себя таким образом, и поэтому сейчас теряюсь, не знаю, что делать. Обычно девки сами лезут ко мне в ширинку, а потом отсасывают. Так чего эта выкобенивается?!

— Меня зовут Вера! — бурчит малышка, предпринимая очередную попытку вырваться из моих объятий.

Вера?! Серьёзно?! Начинаю смеяться как сумасшедший… Кажется, судьба решила сыграть со мной шутку или послать знак. Вера?! Это ведь именно то чего мне катастрофически не хватало: вера в себя, в людей, в счастливое будущее… Сейчас это маленькая несуразная проститутка, которую точно попользовал уже не один десяток мужиков, послана мне в качестве чего жизненного ориентира?

— Захар Андреевич! — звучит в это время со спины низкий мужской голос.

Резко оборачиваюсь, прижимая Веру к себе сильнее. Никогда не позволял кому-либо подкрасться сзади, а тут отвлёкся. Получается, эта девчонка — моя Ахиллесова пята…

Передо мной стоят два огромных амбала, больше похожие на типовые бетонные плиты для многоэтажек. Братья Макаровы, собственной персоной, двое из ларца одинаковы с лица, только старший Саша хотя бы умеет разговаривать, а второй, Андрюха, отвечает односложными словами, причём даже на развёрнутый вопрос, не предусматривающий варианты да/нет.

— Захар Андреевич, — басисто тянет старший, опуская глаза и словно извиняюсь. — Время-то уже позднее, спать пора, а то завтра ответственный бой! Семён Семёнович на вас круглую сумму поставил. Представляете, как он разозлится, если проиграете.

— Угу! — подтверждает младший.

— А девчонку-то может всё-таки обратно отправить? Пусть по своей верёвочной лестнице ползёт так же, как и спустилась! — Саша ехидно ухмыляется, рассматриваю Дюймовочку, которая сейчас испуганно прижалась ко мне, и свисающую с балкона "гирлянду".

— Пусть ползёт, в натуре! — резюмирует младший, и это самая длинная фраза, которую я слышал от него.

— Вы что, совсем охренели? — рычу я. — Хотите, чтобы она покалечилась? Напоминаю, что эта девка завтра будет трофеем для победителя! Или хотите, чтобы я трахал инвалидку в гипсе?!

Не знаю, что так меня разозлило. Обычно с этими в целом неплохими, но недалёкими ребятами я старался поддерживать товарищеское общение. Макаровы грозно сдвигают брови и становятся почти неразличимы, но я их не боюсь, а вот они меня точно: им уже довелось побывать моими спарринг-партнёрами, причём обоим разом. Думаю, до сих пор помнят тот бой.

— Проводите сударыню в помещение, где есть решётки на окнах, а ещё проследите, чтобы у неё не осталось острых предметов! — приказываю бугаям.

Вера смотрит на меня изумлённо. Нет уж, малышка, я же обещал, что тут самое безопасное место, так и есть, и оно будет таким даже от тебя самой.

— Доброй ночи! — нежно целую её кончик носа, покрытый медовыми веснушками. — Завтра, вернее, уже сегодня, мы с тобой увидимся и пообщаемся ближе, гораздо ближе.

Вера дёргается, но в глазах я вижу не только ненависть и страх, но и желание, затаённое где-то глубоко внутри. Не девчонка, а какой-то пазл, коробка с сюрпризами. Я пока не решил, нужно ли мне разгадывать эту сложную загадку. Инстинкты и разум подсказывают, что нет, но сердце… сердце не согласно с ними.

Пока иду обратно к своему корпусу, даже радуюсь тому, как своевременно появились братья Макаровы. Хорошо, что всё закончилось, не успев начаться. Если бы я добрался до этой малышки, то уже точно не отпустил на протяжении ближайших двух-трёх часов, затрахивал бы её до потери пульса! А я просто обязан восстановиться перед боем.

На улице медленно, но неотвратимо светает. Умные часы сообщают, что до подъёма хрен да копейки, кажется, проще уже и вовсе не ложиться. Впервые я допускаю нарушение спортивного режима, который всегда чтил сильнее, чем библию и Уголовный кодекс. Кажется, эта девчонка всё же моё проклятие, а не спасение!

Глава 10

Вот и он пришёл день икс… Кто-то трясёт меня за плечо привычно думаю, что это снова Бык. На всякий случай группируюсь, ведь этот урод может и с ноги зарядить. Не сильно, а для смеха. Ну, так он считает. Чувство юмора у Юрки специфическое. Но в этот раз кто-то аккуратно, почти бережно хлопает меня по плечу. Даже непривычно.

— Слышь, малая, вставай! — раздаётся откуда-то сверху мужской басовитый голос.

Что-то знакомое. Открываю глаза и вижу своих недавних конвоиров. Братья Макаровы, как я успела выяснить за время нашего короткого общения.

— Мелкая, просыпайся! — настойчиво произносит старший, глядя на меня удивительно миролюбиво. — Не выспалась? А нехрен вчера удирать было! Повезло ещё, что тебя Ярый подобрал, а не наши кобели. Ну собаки, которые. Мы тут на ночь иногда доберманов спускаем. Ладно, собираться тебе пора!

Младший Макаров уже протягивает мне какой-то пакет.

— Тут твои шмотки на сегодня! Просили передать! В первом раунде будешь выносить табличку! — басовито наставляет более разговорчивый Саша. Что-то спросонья не до конца понимаю, что происходит и чего от меня хотят, поэтому просто бессмысленно смотрю на амбалов.

— Ну, так бой сегодня между Викингом и Ярым! Забыла что ли? Мать, ну ты даёшь! Тебе надо перед боем выйти, жопой повертеть, себя показать, бойцов замотивировать. Кстати, твоя мамка прислала визажиста на сегодня, так что начепорят тебя по лучшему виду, а то что-то ты какая-то никакая! — смеётся Саша, но младший Макаров недовольно тыкает его локтем.

— Красивая она! — тянет младшенький с детской улыбкой. Правда говорят, что устами младенца и умалишённого глаголет истина! Но я вот сейчас не хочу быть красивой! Но, кажется выхода у меня нет.

Успеваю выпить дрянной кофе и быстро съесть заветренный круассан, пока над моим лицом и волосами колдует губастая наведённая красотка, представившаяся визажистом, превращая меня своё подобие.

— Гляди, какая ты миленькая! — радостно щебечет она, протягивая зеркало. — Всё, мне бежать пора. Надеюсь, эти дубломы смогут меня отсюда вывести.

Девчонка упархивает, словно птичка, а я с тревогой смотрю на себя в зеркало… На лице полноценный боевой макияж: хоть сейчас на тропу войны, собирать скальпы мужиков, сражённых наповал. Влажными салфетками с яростью стираю нарисованные брови и вызывающая алые губы, — а стойкая у этой визажистки косметика! С размазанным макияжем я больше похожа на Джокера, нежели на проститутку, и это меня устраивает

Теперь остаётся разобраться с одеждой. Короткая юбчонка едва прикрывает попку и полупрозрачный облегающий топ скорее подчёркивает грудь, нежели её скрывает, но других вариантов у меня всё равно нет. Надеваю развратные тряпки, — Мама Мэри постаралась, одежда сидит как влитая, сиськи и попа наружу, на радость зрителям.

Братья Макаровы вваливаются в комнату без стука, — хотя каких манер от них ожидать — и замирают на пороге, пожирая глазами моё тело.

— А ты ничё такая! — наонец произносит Саша. — Забыл сказать, трусы снимай!

— Что?

Отступаю на шаг, придерживая короткий подол.

— То! Правила такие! Девки на ринг без нижнего белья выходят! Или тебе помочь снять? — радостно скалится он.

— Да подавись ты!

Одним движением стягиваю стринги и кидаю в его сторону. Прохладный воздух непривычно ласкает лобок и внешние половые губы. Испытываю стыд и странное возбуждение, зарождающееся внутри.

— Вот так лучше! А теперь погнали, зрители уже собираются!

Зажатой плечами здоровяков, иду по бесконечному коридору пытаюсь ориентироваться, но это бесполезно: такое ощущение что я попала в лабиринт Пару раз спускаемся на лифте, затем поднимаемся вновь. Если сейчас отстану, то обратный путь точно не найду! Мне кажется что мы шагаем бесконечно, но вдруг слышу нарастающий гул голосов.

— Мы на месте! — заявляет Макаров старший, заводя меня в какое-то вытянутое помещение, в конце которого вижу плотный занавес из-за которого долетает громкий смех, разговоры и звон бокалов. — Сейчас подойдёшь к зеркалу и поправишь макияж, затем твоя задача выйти на сцену максимально эффектно проверять задом. Разогрей толпу! И нехрен стоять с таким скорбным видом!

Едва успеваю подтереть размазанную помаду, как Макаровы тащат меня к занавесу, а затем выталкивают, словно птенца из гнезда.

Тут же замираю, — вокруг орущая, галдящая, толпа, возбужденные громкие голоса сливаются воедино, оглушая и пугая.

— Держи табличку и пиздуй на ринг! Пройдёшь три раза по периметру и вылезай обратно. Тут будешь во время боя, а то, говорят, ты свалить ночью пыталась! У меня хрен сбежишь!

Пытаюсь понять, кто со мной говорит, но перед глазами всё плывёт, в висках стучит кровь, а в голове блаженная пустота. Кажется, в кофе, который выпила с утра, что-то подмешали. По крайней мере, страх уходит, оставляя лишь возбуждение и странное безразличие ко всему, что волновало раньше.

Кто-то буквально впихивает мне в руки табличку и орёт на ухо: «Подними над головой!»

Глава 11

Иду к рингу, буквально ослеплённая софитами, бьющими прямо в глаза. Качают басы, на которые накладывается гул зала и пульсация крови в висках. Почему-то это звучит как райская музыка, заставляя сердце биться чаще, а щёки пылать. Словно плыву по волнам, покачиваясь на высоких каблуках. Не знаю, каким чудом мне удаётся пролезть на ринг между канатами. Понимаю, что свечу сейчас на весь зал своими прелестями, услышав сдавленный мужской выдох.

«Да, сучка, покажи сиськи! Давай улыбнись, детка! Иди ко мне, красавица!» — эти крики настигают меня со всех сторон, хочется бросить табличку, но вместо этого натягиваю улыбку в тридцать два на свою испуганное лицо и шествую по периметру бойцовского ринга, бросая взгляды в зал. Дорогие костюмы, потные лысины, огромные часы и масленые глазки. Вот теперь я понимаю, кто мог оказаться моим первым мужчиной, не окажись я здесь. Хочется помыться после этих сальных взглядов. Чувствую, что каждый из них уже поимел меня в своих грязных мыслях.

Толпа начинает реветь ещё громче, не понимаю, в чём дело, оказывается, ведущий объявляет героев сегодняшнего дня. Викинг и Ярый идут к рингу с разных сторон. Невольно замираю, любуясь выходом самодовольного блондина, который верен себе: в зале он появляется в алом шелковом кимоно, расшитом драконами, высоко поднимая над головой огромный золотой пояс и ослепительно улыбаясь. За ним движется настоящая процессия: девчонки с барабанами, одетые в яркие платья, здоровенные бугаи с переломанными носами, несущие регалии бойца.

На фоне этого буйства цвета и звуков появление Ярого происходит незаметно. Он просто будто выныривает из-под земли рядом с рингом в чёрной олимпийке с капюшоном, надвинутым на самые глаза. Сердце замирает, когда эти двое оказываются так близко. Кажется, пора свалить с ринга, но не успеваю это сделать: Викинг запрыгивает между канатов молниеносно и сгребает меня в объятия.

— Соскучилась, детка?! — выдыхает он мне на ухо, удерживая ладонью за шею, а вторая рука ныряет под мою юбчонку. Его сильные грубые пальцы раздвигают складочки, пытаясь проникнуть внутрь. Дёргаюсь всем телом, почти подпрыгиваю на месте, лишь бы не дать им вторгнуться в мою девственную дырочку.

— Ты права, подождём вечер! Ты ещё будешь кричать от удовольствия или боли, я пока ещё не решил.

Он проводит горячим языком по моей щеке и смеётся сумасшедше. В этот момент вижу чёрные обжигающие глаза Захара. Его мертвенно-бледное усталое лицо кажется ещё белее на фоне мрачной черноты зрачков.

Наконец-то, на автомате почти выпрыгиваю с ринга, буквально падая в руки какому-то здоровяку. Блин, что происходит? Голова отказывается соображать, мысли путаются и скачут, перед глазами всё плывёт, а тело пылает. Чьи-то сильные руки практически впихивают меня на стул в первом ряду. Начинаю глупо хихикать при мысли, сколько стоит билет на это место. Чёртов дурман разносится по крови, лишая возможности себя контролировать.

Удар гонга и бой начинается. Викинг словно снаряд вылетает из своего угла и обрушивает на Ярого целый вихрь ударов. Сложно рассмотреть, что там происходит, видно лишь мелькание конечностей, движущихся с неимоверной скоростью. Ни один человек не сможет выдержать такого бешеного напора. С ужасом ожидаю, что вот-вот увижу, как Захар падает на пол без сознания, но тот упорно остаётся на ногах, хотя с разбитой губы уже капает кровь, а глаз заплывает.

Скрещиваю пальцы на руках. Что угодно, лишь бы не стать добычей сумасшедшего садиста! На протяжении всего раунда, который длится пять минут, Викинг буквально избивает противника, нанося всё новые и новые удары, словно отбойный молот. Когда вновь звучит гонг и бойцы расходятся по своим углам, на Захара страшно смотреть, на нём нет живого места, но в чёрных глазах всё та же упрямая решимость. А вот его противник ликует, кажется, он уверен в своей победе: запрыгивает на канаты, колотя себя кулаками по мускулистой груди, словно Кинг-конг. Толпа ревёт, поддерживая своего любимца.

Второй раунд ничем не отличается от первого. Такое ощущение, что Ярый — просто боксёрская груша, бездушная, безучастная и бесчувственная. Со своего места увидела, как налились кровью глаза Викинга. Его движения стали резче, на лице выступили тяжёлые капли пота, сквозь зубы он выплёвывал проклятья и оскорбления, пытаясь вывести противника на эмоции. И вдруг раздался пробирающий до глубины души хруст… Это было больное плечо Захара.

«Прекратите бой!» — хотела крикнуть я, но язык словно прилип к нёбу. Оставалось лишь зажмуриться, чтобы не видеть, что сейчас произойдёт с мужчиной, за которого я переживала так, словно он был моим возлюбленным.

Рука Ярого повисла плетью вдоль тела… Казалось, что шансов на победу у него нет, но затем случилась настоящая магия. Он взлетел в воздух, будто у него за плечами выросли крылья. Удар ногой, пришедшийся здоровенному Викингу ровно в голову, не мог не поражать. Толпа возбуждённо взвыла, когда блондин покачнулся, а Захар уже был рядом, обхватывая здоровой рукой шею противника и проводя жёсткий удушающий.

Длинные конечности блондина судорожно и бесцельно молотили по воздуху, он прикладывал все силы, чтобы вырваться, но хватка Ярого была поистине стальной. Красивое лицо Викинга покраснело, а на лбу вздулись вены, он хрипел, словно умирающий зверь, а затем его кожа приобрела синеватый оттенок, а голова безжизненно свесилась в сторону.

— Захар! Нет! — я вскочила с места и бросилась к рингу. — Ты уже победил! Ты выше этого! Отпусти его!

Глава 12

Вопли радости и недовольства, звон бокалов и свист, запах пота, элитного алкоголя и тяжёлого парфюма. От всего этого кружится голова. Рефери выскакивает на ринг и отсчитывает секунды, пока Викинг приходит в себя, но он явно уже всё… поверженный, жалкий, глядящий вокруг бессмысленными зенками и даже не делающий попыток подняться. Судья подлетает к Ярому и поднимает его руку вверх, обозначая победителя. Захар резко бледнеет, ведь этот мудак схватил его за сломанную конечность.

Всё вокруг вибрирует от эмоций, а я даже не могу понять, что испытываю, организм, отравленный дурманом, не успевает переваривать происходящее. Охранник, присматривающий за мной, приплясывает и довольно нашёптывает: «Молодец, Заха, я на тебе бабла поднял!» Чувствуется, что в окружающем воздухе пахнет огромными деньгами, суммами, сопоставимыми с бюджетом небольшой области.

«И чемпионом становится Захар-р-р-р-р Яр-р-р-рый!» — кричит в микрофон ведущий так, словно только что кончил.

Ловлю на себе взгляд победителя и замираю. Ярый расталкивает всех, будто вокруг не сильные мира сего, а просто надоедливые попрошайки и движется ко мне, не разрывая зрительного контакта. Мир сжимается, оставаясь лишь для нас двоих. Остальные уходят на задний план, меркнут, растворяются и исчезают. Захар движется вперёд неотвратимо, чтобы забрать трофей, который принадлежит ему по праву сильнейшего. И этот трофей я…

— Идём! — он с силой хватает меня за локоть, заставляя подняться и прижимая к себе. Моя скудная одежонка тут же пропитывается его кровью и потом, словно мужчина меня пометил.

— Куда? — спрашиваю испуганно.

На секунду он и сам зависает, обдумывая ситуацию.

— Похуй куда! Я тебя хочу прямо сейчас! В мою раздевалку!

Он тащит меня за собой с таким видом, что никто не рискует встать на пути, хоть краем уха и слышу возмущённые окрики. Толпа не успела насытиться зрелищем, а гладиатор уже покидает поле боя. Но я не могу ослушаться гипнотического приказа, поэтому покорно шагаю следом, словно кукла на верёвочках.

Вновь коридоры, но в этот раз путь не такой далёкий. Захар вталкивает меня в хлипкую дверь с корявой подписью «Ярый». Тут полутьма, запах пота, казённый ряд шкафчиков и мерно вращающийся под потолком скрипучий вентилятор. Да, не в таком месте я представляла свой первый раз. А то, что меня сюда притащили ради секса, не вызывает сомнений.

Мужчина с силой впяливает меня в стену, прижимаясь всем телом. Да на нём живого места нет… Одни кровоподтёки и ссадины, ещё и рука, которая едва шевелится, но этот животный магнетический блеск непроницаемых глаз говорит о том, что сейчас его желание сильнее боли.

— Ты моя! — рычит мне на ухо, прикусывая мочку.

Дёргаюсь от неожиданности, но он лишь сильнее впечатывает меня в стену. Одной рукой мужчина ловко захватывает обе мои кисти, заводя над головой и не давая возможности сдвинуться. Сбежать из таких объятий просто невозможно. Раз Викинг не смог вырваться, то что говорить обо мне.

Ярый дышит шумно и хрипло, его сердце стучит оглушающе громко, впадаю в гипнотический транс от этих звуков. А когда его губы впиваются жадным поцелуем в мои, невольно приоткрываю рот. Кончик языка мужчины творит что-то невероятное, лаская так, что отвечаю против своей воли. Голова кружится, комната плывёт перед глазами.

— Так-то лучше, а то недотрогу из себя строила! — жарко шепчет, покрывая поцелуями мою шею и спускаясь к ключице. Ойкаю, когда он слегка прикусывает её. Зверь…самый настоящий: голодный, злой, страшный и безжалостный.

Когда губы Захара обхватывают мой затвердевший от возбуждения сосок, готова сползти по стене, но мужчина продолжает меня удерживать. Как же болезненно-приятно! Внутри начинает разгораться бушующий пожар. Выгибаюсь навстречу грубым ласкам, словно я настоящая шлюха. По бёдрам течёт горячая смазка, кажется, я уже по колено мокрая.

Ярый зубами впивается в край моего топика и резким движением задирает его вверх, оголяя грудь с чувствительными твёрдыми сосками.

— Какие классные сиськи! — его дыхание опаляет нежную кожу, а я краснею, как выпускница консерватории при виде пьяного лифтёра. Мне самой хочется, чтобы он с силой сжал упругие вишенки, предательски розовеющие на фоне светлой кожи. Захар словно читает мои мысли. Пальцы обхватывают чувствительный холмик, перекатывают его, чуть тянут на себя, а в это время горячий язык исследует моё тело, находя на нём такие эрогенные точки, о которых и не знала.

— Всё, не могу больше! — рычит он и с лёгкостью подхватывает меня под попку, упирая спиной в стену.

Мои ноги обхватывают его бёдра, плотно сжимаясь, чтобы не рухнуть. На секунду мужчина кривится, слишком много ударов досталось сегодня, но сильнее врубается между моих разведённых ног. Чувствую горячий каменный стояк, который упирается в обнажённый лобок. Сейчас между нами лишь ткань спортивных шортов мужчины. Слишком тонкая и легкоустранимая преграда. До дрожи боюсь,что меня порвёт этот огромный член, но вместе с тем желаю ощутить его внутри. Дверь с громким хлопком отлетает в сторону, и в раздевалку входит невысокий мужчина в очках.

— Захарушка, так вот ради кого ты оставил уважаемую публику? Ради обычной бляди? Я очень недоволен! — тихим голосом произносит вошедший. — Сучку — в мой кабинет, а с чемпионом я лично потолкую.

Трое громил влетают в помещение. Кто-то хватает меня за волосы и по полу тащит на выход. Ору от боли.

Глава 13

Чувствую, как замедляется пульс Викинга, испытывая от этого какое-то животное удовольствие, я перестаю быть человеком, скованным нормами морали и гуманизмом, мой внутренний Зверь вырвался на свободу.

— Захар! Нет! Ты уже победил! Ты выше этого! Отпусти его! — звонкий голосок врывается в моё сознание.

Инстинктивно поднимаю голову и вижу коньячные глаза, в которых мольба и вера…вера в меня. Это действует, словно ушат холодной воды: отпускаю противника и тяжело дышу. Мир вокруг взрывается многоголосым шумом, но я вижу и слышу только её, ту, которая не дала мне потерять себя.

Рефери выскакивает на ринг, отсчитывает секунды, но я знаю, что Викинг уже не встанет, а затем резко дёргает меня за руку. Больно, пиздец, кажется, всё же перелом, надо потом заглянуть к врачу, но это потом…Сейчас я хочу свой трофей!

Выносят золотой пояс победителя и суют мне его в руки, чтобы я позировал, потешил самолюбие тех, кто поставил на меня бабки, но мне не до этого. Пожираю глазами Веру: грудь ходуном под тонкой тканью топика, из-под юбчонки виднеется гладкий лобок, нервно покусывает полные губы. Если не трахну её прямо сейчас, то взорвусь или точно кого-нибудь убью, благо кандидатов много. Меня со всех сторон облепляют ненасытные любители зрелищ. Обычно я легко переживаю эти пару часов славы, общаясь с толстосумами так, как им нравится. Для них я гладиатор, а себя мнят не меньше чем римскими патрициями, а то и императорами.

Расталкиваю всех грубо и иду к своему трофею, хватаю за локоть и тащу за собой, рыча, как зверь на тех, кто встаёт на пути. Благо до раздевалки рукой подать, а уж там никто нам не помешает. Сунуться в моё логово без разрешения не рискнёт никто.

Вжимаю малышку в стену, едва оказываемся внутри, она пищит испуганно, приоткрыв ротик. Тут же пользуюсь этим, проникая языком между пухлых губ, ласкаю её, требовательно и глубоко, наконец, девчонка начинает неумело отвечать. Это что-то новенькое: проститутка, которая не умеет целоваться.

Залипаю на её молочную кожу, покрытую медовыми веснушками. Они везде: на щеках, на плечах, на груди — полупрозрачные и золотистые. Не девка, а какой-то изысканный десерт. Хочется её укусить, попробовать на вкус. Ласкаю языком длинную шею, которая тут же покрывается мурашками. Член пульсирует так, что аж больно. Нужно срочно присунуть этой красотке. Прижимаю её к себе ещё плотнее, скольжу пальцами по внутренней стороне её бедра, перехожу на нежные влажные складочки, какая же она мокрая… Всё, пора!

В этот момент дверь с шумом распахивается, и на пороге вижу Семёна Семёновича, Великого удава, который держит в своём сухом кулаке весь город. И сейчас Удав недоволен. Следом в раздевалку влетает тройка личных церберов хозяина, готовые разорвать любого по его приказу.

— Сучку в мой кабинет, а с чемпионом я лично потолкую! — холодно бросает он.

Один из здоровяков хватает Веру за волосы и резко дёргает так, что девчонка падает. Мудак ухмыляется и тащит её по полу, не обращая внимания на её крики и слёзы, даже наслаждаясь ими. Кидаюсь в сторону девчонки, чтобы помочь, но меня останавливают. Тягаться сразу с двумя охранниками Удава бесполезно.

— Макарушка, что же ты творишь? Хочешь укусить руку, которая тебя кормит? — с печалью говорит Семён, поправляя очки. — А ведь ты мне всегда был, как сын.

— Семёныч, прости! Разве ж я что-то против тебя сделал? — произношу покорно, понимая, что это единственный способ умаслить жестокого Удава.

— Сделал, мальчик мой. Ты сегодня показал своё неуважение ко мне и моим гостям. И всё ради кого? Ради обычной проститутки?

— Я не хотел! Бой сложный был, нужно было скорее сбросить напряжение, ещё и врачу хотел быстрее показаться. Походу Викинг мне плечо сломал! — пытаюсь придумать отмазы, но все они звучат глупо, ведь я знаю правила этого места и всегда соблюдал их досконально.

— И что же ты сразу не отправился к эскулапу? Я бы это смог ещё хоть как-то понять. Или решил, что перелом лечится глубоким минетом? Я разочарован, Захарушка! Очень… Придётся наказать тебя за такое поведение. Поверь, мне это не доставляет удовольствия. Но как любящий отец я должен воспитывать вас, моих неразумных детей.

Опускаю голову, готовый принять любое решение Удава. Скорее всего, он заберёт мою долю за победу в бою, да и хрен с ней!

— Думаю, будет правильно, если мы разберёмся с источником проблемы… — задумчиво тянет Семёныч. — Пожалуй, сегодня вечером устрою развлечение для своих ребятушек! — он кивает на церберов. — Они тоже имеют право на подарок за хорошую и верную службу. Отдам им на всю ночь твою проститутку, пусть делают что хотят. Так будет справедливо.

— Нее-е-е-ет! — кричу так, что обжигает горло. Удав тихо хихикает, глядя на мой ужас. Боже, куда я втянул Веру?

Глава 14

Здоровяк открывает массивную деревянную дверь и вталкивает меня внутрь помещения с такой силой, что буквально пролетаю пару метров и падаю на пол. Вовремя успеваю выставить руки, чтобы не удариться лицом о деревянный паркет, натёртый до блеска.

— Сиди здесь! Двинешься хотя бы на сантиметр — прибью! Это кабинет хозяина, так что если хотя бы пальцем притронешься к чему-нибудь, я тебе его сломаю! И не вздумай даже присесть на диван. Он тут не для твоей проституточной жопы! — зло бросает здоровяк и с тревогой оглядывает богатое убранство помещения, словно боится, что я тут всё сломаю или опошлю своим прикосновением.

Мужик уходит, аккуратно затворив дверь. Лязгает ключ в замке, ну вот, я снова в клетке, только в этот раз она не в пример удобнее и красивее. Надо бы осмотреться, но всё плывёт от волнения и от слёз, которые, застилают глаза. Делаю несколько глубоких вдохов, стараясь успокоиться.

Первое, что бросается в глаза — кабинет выглядит настолько стильно и дорого, словно перенеслась поместье английского лорда: сдержанные цвета, натуральное дерево и кожа, полки с книгами, уходящие вверх прямо до высокого потолка, огромный письменный стол с кучей статусных безделушек и, конечно, решётки на окнах. Я уверена, что помещение нашпиговано камерами, поэтому замираю на полу, свернувшись клубочком, и даже боюсь пошевельнуться. Не сомневаюсь, что здоровяк с радостью приведёт в исполнение свою угрозу.

Через какое-то время дверь тихо открывается и вновь вижу невысокого седеющего мужчину с резкими чертами лица. Стёкла его очков мерцают холодным отблеском, предавая бесстрастному лицу ещё больше отрешённости. Он спокойно и грациозно движется ко мне. Так вот как выглядит легендарный удав Семён Семёнович… Вроде среднестатистический дядька, но почему так чертовски страшно, когда он смотрит на меня? На тонких бледных губах вдруг появляется улыбка, и от этого становится ещё хуже.

— Надеюсь, вас не обидел? Вот набросите это, негоже юной красавице щеголять в таком виде!

Он снимает пиджак и протягивает мне. Я совершенно не понимаю, что происходит, возможно какая-то проверка?

— Спасибо… — произношу чуть слышно. — Всё в порядке!

Аккуратно беру пиджак и накидываю, пытаясь прикрыть полуобнажённое тело.

— Итак, очаровательная Мессалина… Хотя нет, — Мата Хари! Вы фактически лишили меня сразу двух бойцов. Захар потерял от вас голову, а ведь всегда отличался здравомыслием и тем, что следовал установленным правилам. Их не так много, но я всегда требую подчинения! А Викингу придётся какое-то время восстанавливаться после сегодняшнего боя. И что же мне теперь делать? Ведь вы своим появлением взбудоражили моих обычно спокойных бойцов.

— Я этого не хотела, клянусь вам. И боюсь, что я не Мессалина, та была богатой свободной римлянкой, да и на Мата Хари из меня так себе, хотя мы обе и куртизанки в какой-то степени! — произношу грустно. — А что касается Захара, то уверена, что он предан вам полностью!

Брови мужчины удивлённо ползут вверх.

— А вы, деточка, не только хороши собой, но и весьма неглупы, что я особенно ценю в женщинах. Теперь уже впрямь не знаю, что делать. Несколько минут назад отдать вас на потеху своим мальчикам, но теперь не уверен, что это правильно.

Дёргаюсь от его слов и ещё сильнее запахиваю на груди пиджак, словно стараясь защититься. Моя реакция не остаётся незамеченной.

— И как давно вы ступили на путь продажной любви? — с интересом спрашивает Удав, но я молчу, не знаю, что ответить. — Милочка, думаю, что вы ещё совсем молоды и в этом ремесле недавно. Я прав?

В ответ лишь неопределённо пожимаю плечами и опускаю взгляд.

— Я привык, что люди со мной более откровенны. Поверьте, я умею добывать интересующую меня информацию, и заметьте, сейчас спрашиваю вас по-хорошему, но не стоит обманываться моими манерами и проверять, насколько велико моё терпение!

В последних словах чувствуется намёк на угрозу, и теперь понимаю, почему весь город боится этого человека.

— Я ещё девственница… —шепчу испуганно.

Мужчина снимает очки, протирает их и вновь водружает обратно, словно хочет рассмотреть меня во всех деталях.

— Вы знаете, что бывает с теми, кто мне врёт? — интересуется он.

Конечно, не знаю и знать не хочу! Уверена, что кого-то из этих людей уже нет на белом свете.

— Это правда! Можете спросить у мамы Мэри! Раз в месяц девушки в её доме проходят осмотр у гинеколога, независимо от того, чем занимаются.

— Ну что ж, вы меня удивили дважды за короткое время. Мало кто на это способен. Но теперь я решительно и бесповоротно не понимаю, что нам делать. Каким-то чудом вы оказались здесь и внесли сумятицу в наши спокойные будни… — тянет Семён Семёнович задумчиво, рассматривая меня и беспрестанно облизывая тонкие губы. В этот момент он действительно чем-то похож на удава, а я замираю перед ним, будто кролик или маленький глупый бандерлог. Сейчас решается моя судьба…

— Да, милочка, вы не Мата Хари, вы — гораздо круче! Кажется, я придумал, чем мы можем быть полезны друг другу! — он вновь оценивающий откидывает меня с ног до головы холодным взглядом, от которого покрываюсь мурашками. — Думаю, именно с вашей помощью мне удастся уговорить Захара проиграть в большом международном финале, где будут такие ставки, что вам и не снилось. Этот мальчик слишком упрям и честен, что, конечно, прекрасно, но не слишком подходит для мира подпольных боёв. Но вас он послушает. Сделайте так, чтобы он полюбил вас и был готов защитить ценой. После того как Ярый проиграет бой, вы получите круглую сумму и новые документы, сможете начать жизнь с чистого листа. Вы же хотите этого, деточка?

Глава 15

— Заха, ты что творишь? — в раздевалку влетает взъерошенный Демьян и смотрит на меня, как на сумасшедшего, пока я в ярости разношу помещение. — Ты с ума сошёл? Я только что видел Семён Семёныча. И он очень недоволен тобой. И это мягко сказано! Просто в бешенстве!

Парень делает упор на слово "очень" и округляет глаза.

— И что, он подослал тебя ко мне, чтобы вправил мозги? — срываюсь, хотя и понимаю, что товарищ за меня действительно переживает.

— Совсем ебанулся? — тут же вспыхивает он.

— Ладно, прости, херню ляпнул, не хотел тебя обидеть.

— Брат, я тобой всегда восхищался и брал пример! Это ты научил меня никогда не терять головы! — слова Демида действуют отрезвляюще, пламя ярости медленно затухает. — Возьми себя в руки!

— Дëм, мы для них не люди, понимаешь? — выплёвываю зло. — Мы — животные! Хотя нет, к питомцам эти хозяева жизни относятся гуманнее.

Парень озадаченно почёсывает голову.

— А тебе не похрен? Зачем мозг забивать? Ты же сам говорил, что есть правила, которым надо следовать. Или думаешь, что там, — Дёма кивает в сторону зарешеченного окна — нас ждут с распростёртыми объятиями? Удав даёт нам всё, что нужно. Или тебе мало?

— Да посмотри ты вокруг! Мы рабы, которым дают жрачку, бухло и баб, лишь бы они не замечали своих кандалов!

— Н-да, неплохо тебе Викинг навешал, явно что-то в башке перемкнуло. Так Семёнычу и скажи. Ладно, завязывай с такими разговорами, сейчас доктор придёт, а он та ещё крыса, хоть при нём язык придержи! И помирись с хозяином, тьфу, Удавом! — парень вновь взъерошивает волосы. — Блин, может, ты в чём-то и прав. Ладно, бывай!

Он выскакивает в коридор, насвистывая какой-то мотивчик, в этот момент вновь завидую тому, как легко младший товарищ относится ко всему в жизни. Мне казалось, что я отрастил кожу, как у носорога, и меня уже ничто не сможет ранить, но тут появилась она— маленькая Вера, и всё изменила.

Пока пришедший эскулап с недовольным видом меня осматривает, цокая периодически языком, думаю о том, что делать дальше. Я сглупил, дал волю эмоциям и вот теперь пожинаю плоды. Надо исправить всё, что наворотил. Для начала сразу отсюда пойду к Семёнычу и уговорю его отпустить девчонку. Он в первую очередь бизнесмен и понимает, что нельзя обижать того, кто является одним из самых прибыльных его активов. Что делать в случае, если Удав не согласится, я не знал. На крайняк разнесу эту базу по кирпичику, наведу такого шороху, что чертям в аду тошно станет.

— Повезло тебе, Захар! Я ж видел, как Викинг тебя избивал, думал, по кускам тебя собирать придётся, а ты жив-здоров! Вывих тебе вправил, но береги руку и плечо. Хотя на тебе всё заживает как на собаке.

Я и есть пёс... Которому дают косточку, когда он выполняет приказы, но могут пристрелить, если покажет зубы.

С этими мыслями несусь к кабинету босса. В приёмной как всегда бездельничают ручные амбалы Удава. Смотрят на меня бессмысленными одинаковыми глазами. При одной мысли, что они могут прикоснуться к коньячноглазой. становится хреново, рот наполняется горькой вязкой слюной, а руки сжимаются в кулаки.

— У себя? — указываю на дверь

В ответ три синхронных кивка.

— Один?

Неопределённо пожимают плечами.

Стучу громко, выжидаю пару секунд и вхожу в кабинет, выискивая глазами девушку, но её нет. Куда она делась?

— Что-то потерял, Захарушка?

Удав смотрит на меня насмешливо и прихлёбывает чай прямо из блюдечка, что Кустодиевская купчиха. Даже зависаю от такой экзотичной картины. Ладно, у богатых свои причуды.

— Семёныч, я пришёл извиниться... — начинаю, подбирая слова.

Он шумно дует на напиток, зажмуриваясь от удовольствия и сейчас похож на довольного котяру, которому перепала целая миска сметаны. Даже не верится, что этого человека боятся во всём городе.

— Всё-всё, молчи. Неужели ты думаешь, что могу долго злиться на любимое чадо? Ты же мне как сын! Ну, припугнул тебя, да, но только в воспитательных целях! Я же всё понимаю, дело молодое, горячее, кровь бурлит, гормоны играют, а тут такая девочка рядом! Интересная...

— Кстати, где она? — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри то раскалённая пустыня, то бескрайняя мерзлота, бросает то в жар, то в холод.

— Где и положено быть призу, ждёт своего победителя! Дуй уже в апартаменты! — весело усмехается Удав. — А то я вас на самом интересном моменте прервал. Сегодня кафуй, а завтра приступай к тренировкам. К концу месяца устрою тебе битву с американцем. Будет международный турнир!

От неожиданности лишаюсь дара речи, пятясь к двери.

— Захарушка, но учти, что твоя доля за этот бой моя! Так будет справедливо. Но зато девку можешь забрать себе, вернёшь её в блядушник, как наиграешься, с бордельной мамкой всё согласовал.

Не могу поверить, что всё так легко обошлось. Что-то Семёныч подозрительно добр, но сейчас мне не до этих сомнений и размышлений, у меня есть более интересное занятие...

Глава 16

Меня относительно вежливо провожают в комнату Захара. Ну хотя бы не тащат за волосы по коридору, что уже весьма неплохо. После того как дала Семёну Семёновичу обещание выполнить его поручение, ко мне начинают относиться если не как к принцессе, то хотя бы весьма по-человечески.

В комнате Ярого царит армейский порядок, немногочисленные вещи сложены аккуратно и располагаются строго на своих местах. Не ожидала, что встречу такого же педанта, как и я. Прохожусь взглядом, но ничего интересного не обнаруживаю. Кажется, что у этого бойца нет пристрастий, привычек и слабостей. О том, что здесь обитает живой человек, а не робот, свидетельствует лишь книжный шкаф, уставленный разномастными фолиантами.

Сажусь на узкую застеленную кровать и сжимаю виски ладонями! Что мне теперь делать? Я оказалась внутри какой-то чертовски сложной ситуации, из которой пока не знаю, как выбраться. В голове всё путается, кажется, меня ещё не отпустило после кофе с дурманом. Но и сквозь туман в мозгу звучит вновь и вновь голос Удава: "Вы же хотите стать свободной, милочка?"

Но мысли опять почему-то возвращаются к Ярому. Готова ли я его предать? Хотя о каком предательстве идёт речь? Мы едва знакомы, сказали друг другу от силы десяток слов. Фактически, чужие люди.

В этот момент данный чужой человек врывается в свою комнату и застывает на пороге, буравя меня обжигающим взглядом бездонных чёрных глаз. Боже, и этого мужчину я должна приручить? Да с тем же успехом меня можно было выкинуть в африканской саванне и приказать приручить гепарда. Шансы примерно одинаковые.

— Сильно болит? — киваю на перевязанную руку и плечо.

Но мужчина меня словно не слышит и разглядывает меня безмолвно.

— На тебе пиджак Удава? Почему? — наконец произносит он яростно.

Лишь пожимаю плечами и скидываю деталь гардероба, которая почему-то действует как красная тряпка на быка, оставаясь в топе и юбчонке.

— Снимай всё! — приказывает, подходя ближе. Но я не в силах пошевелиться. Его приближение пугает и завораживает.

Захар останавливается в десятке сантиметров от кровати, на которой сижу я, и протягивает руку, глядя сверху вниз. Осторожно вкладываю кончики пальцев в его ладонь, и меня словно током обжигает. Он с силой дёргает меня к себе и я взлетаю, врезаясь в мощную грудь так, что аж дыхание выбивает.

Сильные руки Ярого шарят по моему телу, срывая с меня сперва топ, а затем юбку. Он такой большой и сильный, что даже не могу ничего сделать, чувствую себя куклой. Отходит на пару шагов, глядя на меня со смесью желания и восхищения. Неловко прикрываю грудь и лобок руками, вызывая косую ухмылку.

— Ну что ты как целка? — бросает он грубо, хотя в глазах вдруг вспыхивает боль. — Пошли в душ, надо с себя всё это смыть.

Я понимаю, что он вкладывает в это слово...грязь, пороки и разврат нашего окружающего мира. Мне тоже не терпится отмыться от липких взглядов, но одна мысль о том, что окажусь в ванной с обнажённым Захаром, пугает.

Он ощутимо шлёпает меня по попке, придавая ускорение в сторону ванной комнаты. Послушно иду вперёд. Когда оказываемся внутри, Ярый почти заталкивает дрожащую меня в огромную душевую кабину, сам одним движением скидывает одежду, оставаясь в чём мать родила. До того как зажмуриться, успеваю увидеть его огромный член, увитый вздутыми венами. Это ж не хер, а орудие пытки... Или наслаждения.

Горячая вода ударяет сверху, заставляя закрыть глаза ещё сильнее. Чувствую цитрусовый аромат геля для душа, и тут же на моё тело падают прохладные густые капли, который Захар начинает растирать по коже, взбивая в пену. Его руки скользят по моей спине, плечам, пробегаются по шее и переходят на грудь, сжимая её и продолжая растирать гель. От этих прикосновений и горячей воды, внутри вспыхивает что-то, словно взрывается вулкан.

Ярый прижимается ко мне всем мокрым телом. Вдыхаю его запах, смешанный с цитрусовым ароматом.

— Так и будешь стоять столбом с закрытыми глазами? — спрашивает глухим от возбуждения голосом и разворачивает меня лицом к стенке. Упираюсь руками и чуть расставляю ноги, чтобы не упасть.

— Вот так лучше! — удовлетворённо выдыхает он мне на ухо, а его руки вновь ложатся на мою грудь, сдвигая полушария и зажимая затвердевшие соски между пальцев. Мужчина проходится дорожкой поцелуев вдоль позвоночника, легонько кусает за лопатку. Это сочетание нежности и грубости сводит с ума.

Ощущаю каменный горячий стояк упирающийся куда-то в область копчика.

— Прогнись! — приказывает Ярый, с силой сжимая мои бёдра и заставляя поднять попку выше.

Теперь горячая гладкая головка скользит вдоль мокрых от воды, геля и смазки складочек, периодически упираясь то в клитор, то задерживаясь у входа в узкую дырочку, чуть раздвигая её. Не думала, что прикосновения мужчины могут быть такими приятными и возбуждающими. Я уже почти надеюсь на то, что мне не будет больно, но когда Захар резка толкается внутрь меня, вгоняя свой огромный член и разрывая плеву, громко вскрикиваю.

— Вера... — шепчет он ошарашенно и замирает, словно окаменев. — Ты что, девственница?