За границей реальности

1-Чёрная королева

Тронный зал напоминал готический храм, дополненный элементами неизвестной архитектуры. Тёмный, мрачный, но в то же время наполненный светом. Стены с лепниной, словно сотканные из полупрозрачного кружева, создавали иллюзию тончайших узоров.

В центре возвышался трон, вырезанный из чёрного дерева и украшенный драгоценными камнями. Он переливался в мягком свете, создавая иллюзию движения.

На троне восседала женщина в чёрном одеянии и с короной на голове. Полупрозрачная дымка скрывала её лицо, и когда она говорила, вуаль колыхалась от движения воздуха.

Чёрная Королева.

Та, что исполняет все тёмные желания... Но за свою цену.

Перед ней преклонил колено мужчина в боевых доспехах. Рыцарь Тьмы.

— Отпусти меня, Королева. Я устал. Я хочу покоя.

— Ты знаешь мои правила: либо умри в бою, либо служи.

— Я был твоей правой рукой. Нет мне равных в бою.

Она склонила голову, признавая истину.

— Да.

— Так что же мне делать?

Королева задумалась.

Впервые за долгое время она сама оказалась перед выбором.

Стук скипетра о мраморный пол.

Вбежали её подчинённые.

— Подготовить мой корабль.
— Связаться с Лордом Света.
— Эвакуировать всех раненых.
— Вернуть войска на базу.
— Все корабли должны быть готовы к старту через час!

Она повышала голос с каждым приказом, и последние слова прозвучали почти как крик.

Сирена завыла.

Она повернулась к рыцарю.

— Жди меня здесь.

Глава II. Диалог Королевы и Лорда
Лорд Света смотрел в иллюминатор.

Из гиперпространства вынырнул чёрный корабль.

Но что-то было не так.

Он видел, как охранные прожекторы освещали его корпус, но свет словно исчезал, поглощаясь тьмой.

— Эффект Вантасвета... — пробормотал Лорд.

Охрана заметила это тоже.

— Капитан, свет не отражается! Мы не можем зафиксировать его точные контуры!

— Это невозможно... — выдохнул кто-то из офицеров.

Чёрный корабль медленно стыковался со станцией.

Двери шлюза открылись.

Она вошла.

Чёрная Королева.

Лорд усмехнулся:

— Где же ты нашла такое место, где люди тебя не достанут?

Она ответила с той же усмешкой:

— Много будешь знать – не дадут состариться.

Лорд взял бокал вина и задумчиво покрутил его в руке.

— Всё-таки как-то не честно бросать их вот так.

Королева рассмеялась. Громко, звонко, искренне.

— Честно?! Ахахаха...

Но вдруг смех оборвался. Она слегка подалась вперёд, и её голос стал холодным и жёстким.

— А может, хватит им помогать убивать друг друга, а?

Лорд не ответил.

Он молча стряхнул пепел с сигары.

Ещё неделю назад он верил в победу Света.

Пока ему не представился случай.

Фронт проходил через одну пустынную, никому не нужную планету.

Темные закрепились на высоте, их дот метал бластерные заряды по всей долине. Люди запросили помощи у ангелов.

«Подождите два дня, пока мы подтянем подкрепления», — сказали ангелы.

«Два дня — это слишком долго. Мы не продержимся».

Когда Лорд лично прилетел с подкреплением...

Всё, что он смог прошептать:

— Два дня. Всего два дня...

На турели в доте нашли двух обезумевших тёмных. Они истерически смеялись, указывая куда-то вниз.

Лорд подошёл к краю насыпи.

И мгновенный ужас пронзил его.

Смотри.

Вся долина была усеяна остатками людей.

Обгоревшие чёрные скафандры вперемешку с кровью и осколками стекла.

Почти никто не выжил.

Один из тёмных, продолжая смеяться, повернулся к нему.

— А они всё шли и шли!

Лорд сглотнул.

— Всего два дня...

Его вывел из мыслей голос Королевы.

— Ну что ты молчишь? Всё ещё мечтаешь о победе над Тёмными?!

Она встала и начала ходить по комнате, раздражённо покусывая губу.

Потом резко остановилась и выпалила:

— Ты не видишь, как они нас провели?!

— Давайте, присоединяйтесь к нам! За светлое будущее! За тёмное будущее!

Она выругалась на французском.

— Putain de bordel de merde!

Лорд даже улыбнулся.

Фраза была... к месту.

Королева снова взглянула на него.

— Светлые и Тёмные проиграли.

— Нет более светлого и тёмного, чем человек.

Люди борются сами с собой.

Кто победит в них – свет или тьма?

Мы не помощники.

Мы – ещё один нож в их руках.

Глава III. Финал
Рыцарь перестал быть человеком ещё до службы Королеве.

Его сердце – это один огромный шрам.

Человек ли он?

Или нечто, что просто наблюдает?

В тронном зале Чёрная Королева подняла бокал тёмного вина.

Чокнулась с новым Королём.

Рыцарь смущённо отпил и тихо спросил:

— Что будет дальше?

Она улыбнулась.

— А дальше...

Она посмотрела на далёкую голубую планету.

— Дальше – человек.

Или не будет.

Его выбор.

И отпила вино.

2-Трасса

Трасса была широкой, с восемью, а то и десятью полосами. По крайней левой полосе я медленно продвигалась вперёд, зажатая в плотном потоке машин. Справа, чуть позади, виднелись портовые краны, выкрашенные в глухой синий цвет. Конечно, это был порт. Значит, трасса проходила совсем рядом.

На дороге стояли десятки транспортных средств, каждое из которых представляло собой механического гиганта, управляемого человеком. Роботы были самых разных видов: самые маленькие — в три-четыре раза больше человека, другие — шириной в две полосы, напоминающие серых пауков. Одни катились на колёсах, другие шагали на механических ногах или ползли на гусеницах. Их внешний вид выдавал цену: у кого-то корпус сиял свежей краской, а кто-то был собран из дешёвых материалов, с облезшей обшивкой и небрежными сварными швами. Всё зависело от возможностей владельца.

Пробка. Движение еле ползло. Было скучно. Нечего было делать, и я стала разглядывать машины, пытаясь отвлечься.

И тут я заметила его.

По крайней правой полосе двигался робот, выделявшийся среди остальных. Высокий, в пять-семь раз больше остальных, он передвигался на трёх массивных лапах. Его корпус сиял на солнце — идеально подогнанные пластины, зеркально чистые стёкла. Очевидно, это была машина класса люкс, принадлежавшая кому-то с большими возможностями.

Робот замедлился. На мгновение остановился.

А затем его лапа взметнулась вверх и с силой обрушилась на маленького робота, стоявшего рядом.

Он отлетел назад метров на пятьдесят, перелетев через меня, и с грохотом врезался в землю, оставив после себя воронку. Пыль окутала останки, но даже сквозь неё я разглядела то, чего не должна была видеть.

Кровь.

Водитель был мёртв.

Я застыла. Что это было? Он подрезал его? Или не уступил дорогу? Или просто… не понравился?

Я перевела взгляд на кабину огромного робота. Там, за стеклом, сидел человек. Он смотрел на все это без тени удивления, с той самой ухмылкой, приправленной легким презрением.

И вдруг гигант снова пришёл в движение. Теперь он направился к другому роботу — тому, что напоминал паука.

Но паук не собирался стоять в стороне.

Его лапа резко взметнулась вверх, схватила гиганта за шею кабины… и ударила о землю.

Всё произошло за четыре, может, пять секунд.

Кабина огромного робота исчезла, смятая в лепёшку. А его металлическое тело, словно рухнувшая башня, безжизненно распростёрлось на дороге.

— Офигеть… — прошептала я.

Положила руки на голову.

— Офигеть…

3-Маска

Маска
Я шла по тротуару, волоча ноги.

Небольшой городок, одноэтажные дома, ровные газоны, ровные дорожки, ровные заборчики.

Впереди, прямо посреди тротуара, стоят трое парней лет восемнадцати-двадцати. Я обхожу их, немного смещаясь в сторону.

Один из них делает шаг вперёд, преграждая мне дорогу.

— Привет, железяка, — ухмыляется, прищурив глаз.

Я хорошая девочка. Я не поддаюсь на провокации.

Удар.

Грудь принимает его без эмоций — просто отдача, просто толчок.

Падаю.

Затем — удары ногами. По корпусу. По ногам. Не больно, просто фиксирую повреждения. Только по лицу прилетело ощутимо — последнее оставшееся слабое место.

Диагностика: повреждена правая нога ниже колена.

Надо вставать.

Один из нападавших вдруг сам падает, хватается за бок.

— Сергей?!

Двое его дружков склоняются над ним, пытаются растолкать.

— Эй, вставай!

— Это ты виноват! Зачем ты её трогал? Ты же знал, что у него слабое сердце!

Я поднимаюсь и делаю шаг.

В ноге что-то коротит. Раздаётся тихий треск, и искра пробегает по суставу.

Второй шаг. Кое-как балансирую, компенсируя движение руками.

Вижу, как полицейский идёт мне навстречу.

Левой рукой он держит оружие, направив его вниз, но правая уже тянется к рации. Он ещё не знает, кто здесь преступник.

Я читаю по его губам.

— Мадам, остановитесь и покажите своё лицо!

Лицо?

У меня нет лица.

Нет губ. Нет носа. Нет языка.

Один глаз — живой. Второй — камера.

Всё это скрыто под белёсой маской из мягкого силикона. Маска разделена на две части и может открываться для ремонта. Между ней и остатками моего настоящего лица — тонкий слой защитной слизи.

Из носовых отверстий выходят две трубки подачи кислорода. Без них можно обойтись, но недолго.

Просто так открывать маску нельзя. Она не рассчитана на частое вскрытие.

Но есть кнопка.

Её сделал мой врач. Он же и придумал всё это.

Когда-то мне на лицо попала кислота. Несчастный случай? Преступление? Я не помню…

Полицейский приближается, бросает короткий взгляд на мою искрящуюся ногу, но его голос остаётся жёстким.

— Маску. Сними.

Я молчу.

Просто нажимаю на кнопку записи.

«Если вы представитель закона, прошу вас не снимать с неё маску. Это опасно для её жизни».

Доктор продиктовал свой номер телефона.

Коп напрягается, но опускает оружие и что-то бормочет в рацию.

Я пытаюсь шагнуть сама, но сустав снова коротит.

Полицейский делает шаг ко мне и, поколебавшись, берёт меня под локоть, помогая дойти до машины.

Полицейский участок.

Ждём доктора.

Ждать долго, но меня никто не торопит. Ведь что с меня взять? Я глухонемая.

Доктор приезжает с подмастерьем, осматривает меня.

— Вилка в правой ноге сломана, замени, — бросает он парню.

Мне приходится опереться руками на его плечи, пока он работает.

Кисть моей металлической руки шевелится, и я слегка ерошу его волосы.

— Юля, не балуйся, — он отдёргивает голову.

Ремонт окончен, кожухи закрыты.

Доктор мысленно говорит со мной.

— Зачем ты его убила?

Я молчу.

— Нельзя убивать людей. Даже если они виноваты. Ты могла просто проучить их.

Я не отвечаю.

Просто показываю пальцем на ранец за спиной.

Доктор понимает.

Просит полицию показать, где дамская комната.

Внутри рюкзака — калоприёмник. Он не полностью заполнен, но мне просто хочется поскорее закончить этот разговор.

Там же — баллон с воздухом. Баллон с водой. Маленький баллончик с кремом для лица.

Меня отвозят домой.

Дверь захлопывается за моей спиной.

Наконец-то одна.

Наконец-то можно расслабиться.

Маска улыбнулась.

4-Принцесса

Мы с мамой решили сходить в магазин. Зима, сильный ветер. Я подумала, что магазин недалеко и надела осенние колготки. Мы купили пакет картошки и пошли в другой магазин, но на двери висела надпись: «Вход со двора». Магазин соединял две пятиэтажки буквой «Г». Район старых общежитий ещё советской постройки.

Мы зашли во двор, там стояли контейнеры для мусора. Мама, увидев их, сразу бросилась к контейнерам, собирая коробки от конфет и красивые бутылки. Так бывало всегда: она нормальная, но стоит увидеть мусорные контейнеры — и её будто подменяют. Она тащит домой всё подряд, и дом начинает пахнуть помойкой.

— Мама, не надо! Прошу тебя, остановись! — я кричала ей, но всё было бесполезно.

Она бегала по сугробам возле контейнера и собирала фантики со взглядом ребёнка. Я начала мёрзнуть, ветер выдувал из меня остатки тепла. Люди проходили мимо и посмеивались. Я чувствовала стыд и бессилие.

Я решилась на то, чего никогда раньше не делала:
— Если не пойдёшь, я уйду домой одна!

И я действительно развернулась и пошла по дороге. Мама продолжала запихивать мусор в пакет с картошкой. Я отошла метров на двести и спряталась за сугробом, подождала. Танцевала от холода, но мама так и не пришла.

Я вернулась на место — её не было. Мимо меня она точно не проходила. В панике я обошла ближайшие дома, спрашивая у прохожих, не видели ли они странную женщину. Никто не видел.

Я вновь вернулась к контейнерам. Следы вели к одинокой двери на первом этаже. Дёрнула ручку — заперто. Возможно, это был запасной выход, ведь подъезды находились с обратной стороны дома.

Я вернулась домой — мамы не было.

Потом стали приходить родственники и жаловаться, что мама начала приходить к ним… во сне. Проклинала всех и меня тоже. После её появлений стали чаще умирать люди. Они обвиняли её в том, что она «забирает» их.

Мне она приснилась только один раз. Сидела на куче мусора с важным видом и говорила:
— Я королева, а ты моя принцесса.

Маму объявили в розыск, но так и не нашли.

Было уже лето. Я решила ещё раз проверить то самое место с дверью. И просто открыла её.

…

Внутри оказалась большая комната, в центре которой стояли кровати, сдвинутые в кучу. На них лежали молодые парни и девушки. Дальше шли совсем маленькие комнатки, похожие на кладовки.

Одна девушка подняла голову:
— О, привет, принцесса!

Я растерялась. Откуда она меня знает? Но оказалось, что не знает — просто так сказала.

— Вы женщину не видели? Немного странную…

Теперь на меня смотрели все. Где-то бегали дети, раздавались их визги.

— Я, наверное, пойду, — сказала я, ощущая на себе их пристальные взгляды.

— Сюда можно только зайти. Выйти уже нельзя, — серьёзно сказал парень в очках.

— Располагайся, кровать позже соорудим, — добавил он.

Я вышла обратно, держа дверь открытой:
— Смотрите, можно выйти!

Все вскочили. Парень крикнул что-то и бросился к выходу, но едва пересёк порог — его отшвырнуло обратно. Остальные разочарованно замерли.

Я вернулась. Они объяснили, что все попали сюда случайно и выйти не могут. Живут так. В комнатах — старая советская мебель, всё обшарпанное.

— Может, вам купить что-то и обновить обстановку? — предложила я.

— Точно, ты же можешь пронести сюда! — оживились они.

— Ну да… Только… у меня денег нет, — смутилась я.

Один парень куда-то сбегал и принёс пакетик с золотыми и серебряными крупинками, возможно, даже платиной. Дети находили их в разных уголках этого места и приносили взрослым.

— Обменяешь это. Вот адрес, — парень в очках сунул мне листок. — Скажешь: «от меня». И чтобы не волновались, если я не приду.

Я стала приходить к ним. Они просили рассказать местные новости. Мы постепенно приводили комнату в порядок. Я попросила:
— Если мама появится, не подпускайте её ко мне. На вас её сила не действует, а я погибну.

Мама действительно начала приходить. Родственников она уже забрала, я оставалась последней.

…

Я ночевала у ребят. Проснулась от странного бряканья. Все спали. Я осторожно пошла на звук. В углу темно, ничего не видно.

Она вышла из тьмы, и лунный свет осветил её безумное лицо.

— Не приближайся ко мне! — сказала я.

— Принцесса… — донёсся до меня запах помойки и глухой шёпот.

Я застыла. Она шла ко мне спокойно, шаг за шагом.

Неожиданно рядом пронёсся парень со стулом и ударил маму. Она рассыпалась и исчезла. Включили свет.

— Это твоя мать? — спросил он.

Я лишь кивнула.

Но я знала: она ещё придёт за мной. Теперь, когда я жила с ребятами, они обещали защищать меня.

Мы стали одной большой семьёй.

5-Контрольная

Я очнулась и сидела в самом конце кабинета по русскому языку, на последней парте. Нам раздали контрольную в виде теста, нужно было поставить галочки напротив правильных вопросов. Вопросы были странные и сбивающие с толку. Один особенно привлёк моё внимание — «Из чего состоит героин?». Я понятия не имела, из чего он состоит. Из всех вопросов я смогла ответить только на один. Может, они раньше проходили это, подумала я. Весь мой класс был мне знаком, я помнила всех.Но это было так давно. Классный руководитель ходила между партами и что-то бубнила.

Потом она подошла ко мне и легонько побарабанила пальцами по моей голове. Ладно, может, она шутит. Но в следующий раз она сделала это сильнее, и мне стало больно. Я отодвинула её руку и спокойным голосом сказала:

— Прекратите, пожалуйста.

Но она снова повторила это. Я уже не выдержала и, вспылив, крикнула:

— Вы не понимаете, что ли?! Мне не нравится, что вы это делаете!

Она убрала руку и вернулась на своё место, начав что-то писать. Все ученики смотрели на нас с изумлёнными глазами. Рядом со мной сидел Петька. Он шепотом сказал:

— Она меня подставила, теперь меня считают больным.

Петька добавил с улыбкой:

— Зато в армию не пойду.

Я переспросила его:

— Ты что, пенсию получаешь?

Он ответил:

— Ага, только намного меньше, чем вы будете зарабатывать на заводах.

Я, немного обиженно, сказала:

— Чтобы заработать немного больше, нам надо будет ходить на работу каждый день.

Урок закончился, и все сдали контрольную. Я знала, что мне поставят двойку. Один парень протянул мне испаритель от электронной сигареты.

— Я у тебя занимал, возвращаю.

Я подумала: Электронная сигарета? Откуда она у меня? Я же ещё в школе!

Уроки продолжались, мы писали что-то под диктовку. Потом началась перемена. Учитель достала смартфон и начала им хвастаться. Но ведь смартфон появится только через несколько лет!

Время уже было шесть вечера. Что-то долго мы учились. Я уже почти расслабилась, когда прозвенел звонок. Наконец-то! Уроки закончены. Но не тут-то было. Вошёл милиционер, и все начали сдавать ему свои листки. Там было написано, как они вели себя на уроках, что писали и так далее. Все сдавали свои квадратики, и он коротко их переспрашивал, отпускал.

Я подошла и отдала ему свой листок. Села напротив. Знала, что разговор будет долгим. Он спросил:

— Какие уроки были утром?

Я честно ответила:

— Не знаю, не помню. Меня тогда ещё не было.

Он подозрительно посмотрел на меня и на учительницу. Та, в свою очередь, как-то потирала руки, словно намекая:

— Вот, видите, она ненормальная.

Он продолжил:

— Где ты живёшь? Всё ли у тебя дома в порядке? Никто не обижает?

Дело в том, что я переехала в новое место, и мне нужно было проверить, переехала ли я или нет. Но, конечно, я ему этого не сказала. Просто ответила:

— Да, всё дома хорошо.

Тогда он спросил:

— А кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

Я, немного улыбнувшись и сделав невинное лицо, ответила:

— Космонавтом.

Он заметил мою иронию и посмотрел на мои оценки. Увидев двойку по русскому за контрольную, сказал:

— Так, я тебя записываю в группу по делам несовершеннолетних. Будем навещать тебя чаще.

Я с иронией подумала: О боже, ну да, конечно, я так рада! Наконец-то сделаете из меня человека...

Я вышла из школы.

Представь, я взрослая, но в теле девочки, которая учится в школе. И все, что я помню — это ощущение, что я переехала в это время, но не совсем уверена, что это именно тот момент. Я не помню, где я точно была и что произошло. Время как будто размыто, и я теряюсь в собственных воспоминаниях.

Я стояла посреди дороги, как будто в выборе между двумя мирами. Направо — старая квартира, которая теперь не моя. Если я пройду туда, я могу встретить чужих людей, а меня могут заподозрить в чем-то странном. В конце концов, я и так на учете. Вопрос, кто там живет и что с этим делать, оставался подвешенным.

Налево — новый дом, но у меня нет ключей. Я знаю, какой этаж, знаю, как попасть внутрь, но… меня останавливает неизвестность. Я стою и размышляю, стою, чувствуя, как взрослая я скользит через девочку, которая все еще боится, сомневается, не знает, что делать.

Мой взгляд скользит по дороге, по знакомым зданиям, но тут нет ничего знакомого. Здесь только я и мое ощущение того, что я стою на пороге чего-то нового, важного.

И вот, в этот момент, я осознаю, что это не просто выбор между двумя домами. Это выбор между тем, что было, и тем, что еще предстоит. Жить заново — будто начинаешь все сначала, но на этот раз с опытом, с осознанием. И, несмотря на то что передо мной дорога, я не знаю, какой из этих путей правильный.

6-Семь камней

Я шла по лесу. Но лес был странный — ни одно дерево не было мне знакомо. Вместо привычных елей и берёз вокруг возвышались исполинские папоротники, с толстыми мохнатыми стволами, упирающимися в небо. Воздух был плотным, тяжёлым, как в горах — дышать приходилось усилием. Я не знала, где я и как сюда попала. Только одно было ясно: я иду уже долго.

Моя ночная рубашка вскоре превратилась в лохмотья. Тело саднило от веток и жары, во рту пересохло. Хотелось есть, но ещё больше — пить. Я наткнулась на странные, крупные жёлтые ягоды и, не раздумывая, съела несколько. Сперва стало легче, но вскоре — хуже. Желудок скрутило, ноги начали подкашиваться.

Я доползла до просвета. Впереди — поляна. Пахло морем. Солнце било в глаза. Прямо посреди поля стоял огромный валун, рассечённый глубокой трещиной, словно его однажды разрубили надвое. Я легла у его подножия, глядя в небо. Сил больше не было. Где-то наверху пронёсся силуэт — самолёт или огромная птица. Всё исчезло.

Проснулась я в нашей квартире. Сон растворился, как дым. Я пыталась рассказать его мужу, но запуталась — не могла даже вспомнить, в каком лесу была. Только ощущение — как будто что-то важное ускользнуло.

Прошло время. Мы поехали в санаторий. На юг. Было тихо, тепло, даже уютно. По вечерам мы гуляли в лесу неподалёку. И вот, однажды, вышли на небольшую поляну.

Он стоял там.

Тот самый валун.

Я остановилась. Внутри всё перевернулось.

Вокруг сновали люди с совками и кисточками. Денис, мой муж, заметив замешательство, подошёл к пожилому мужчине и завёл разговор. Оказалось, местный археологический кружок проводит раскопки — нашли древние кости. Говорили, что это захоронение времён доисторических. Никто не знает, кто здесь лежал.

Я не слушала. Я видела яму перед валуном. В ней — скелет. И я узнала его.

— Это я, — сказала я, почти шепотом.

Старик рассмеялся, как и Денис. Мол, шутка. Скелету — тысячи лет, даже пол определить трудно. Я указала на правую руку:

— На запястье должен быть браслет. Из семи камней. Они разного цвета.

Старик поморщился, но всё же наклонился с кисточкой. Осторожно, слой за слоем, начал сметать землю. Сначала появился один — оранжевый. Затем второй — фиолетовый. Затем — зелёный, синий...

Все молчали.

Я только сжала руку мужа.
— Мы искали его две недели назад, — выдохнул он. — Я же в Индию тогда ездил, помнишь? Продавец говорил, что это браслет семи аур…

— Он здесь, — сказала я. — Потому что здесь была я.

7-Назад в 1920 год

Я пришла из школы и открыла входную дверь нашей квартиры. Мама и папа стояли у окна и о чём-то спорили. Обстановка была напряжённая. Мама тихо спросила отца:

— Ну может мы работу здесь найдем?

Отец вспылил и жестикулируя:

— Наташа, где мы найдем работу — это 1920 годы!

Увидев меня, мама улыбнулась грустно:

— Юля, иди к себе в комнату.

— Ну ладно, — говорю я. Лежа в своей комнате, не могла понять: какие... 1920 годы? И почему они...

На следующий день пришли какие-то люди. Сказали: расселение. У вас много квадратов на человека, поэтому вам остается одна комната, а в остальных трёх поселят других жильцов.

— Ма, какие жильцы? Это ж твоя квартира, ты её получала от завода ещё бесплатно.

Мама сказала, что всё потом объяснит.

Вечером мама и папа мне объяснили, что наша квартира и мы с ней переместились в 1920 год.

— Да ладно, — говорю я им, — вы что совсем?

— Юля, ты можешь выйти на улицу и посмотреть на наш дом? — спросил отец.

Мама привстала, но отец положил ей руку на плечо:

— Нет, пусть сама.

Долбанные заговорщики, подумала я. Во мне всё бушевало: родители какие-то странные, эти странные люди с расселением — что вообще происходит? Я не заметила, что вместо бетонных ступенек были скрипучие деревянные. Я можно сказать вылетела из подъезда и увидела наш дом. Двухэтажный барак. Вчера было лето, а сейчас зима.

— Это? — вымолвила я. — Это откуда здесь? Где наш дом???

Я обернулась — ничего не было, одни бараки, какие-то ещё постройки. Всё другое, всё незнакомое. Я стояла и не чувствовала холода. Во мне продолжало всё кипеть. Они! Они должны знать, что здесь происходит! Я кинулась обратно, забежав в теперь уже бывшую нашу квартиру. Передо мной стоял отец — он смотрел мне прямо в лицо и говорил взглядом: «Да, это правда, и я ничего не могу сделать». Мама стояла рядом с ним и держала за руку, отведя взгляд. Я кричала:

— Это что такое там? Я как теперь учиться буду и где?

Я не выдержала и заревела, и уткнулась маме лицом в грудь. Я плакала, а мама молча меня гладила по спине, пытаясь успокоить.

На следующий день пришли рабочие и сделали проход сбоку. Теперь был длинный коридор во всю длину барака. В наши комнаты заселили красноармейца, молодую пару с тремя детьми и бабушку. По коридору бегали маленькие дети и постоянно кричали, чем меня раздражали. Я зашла в нашу комнату и немного хлопнула дверью. Мама, увидев меня, спросила:

— Ты чего такая?

— Невозможно, эти маленькие спиногрызы орут как дикие.

Мама улыбнулась:

— Да ладно, дети же. Ты ведь тоже такая ж была.

Я исследовала дом. Красноармеец привёл дружков, и они сидели у себя. Наша кошка, которую пытался потащить один малец, укусила его — тот заревел и побежал. Я схватила Маню и занесла обратно к нам в комнату. Маня лежала на коленях и урчала, почувствовав своих, но когти не сразу втянула. Ей тоже доставалось. Больше всего мне нравилось бывать у бабушки, которая заняла одну из наших комнат. Обстановка у неё была богатая и красивая, дореволюционная. Старые большие часы, статуэтки, мебель и странные приборы какие-то. Да, бабушка была, наверное, какой-то шишкой в те времена. Я спросила её об этом — она сказала, что жили они не богато, не бедно. Её муж — профессор, изобретатель чего-то, я так и не поняла чего, а бабушка про него больше никогда не говорила. Ей нравилось, что к ней хоть кто приходил, хотя людей она не жаловала.

Я прошлась возле необычного кресла и вопросительным взглядом показала на него: «Это что такое?» Бабушка сказала мне:

— Я сразу поняла, что ты не отсюда. Обычным людям это всё не интересно, у них другие заботы. Но только не ты. Садись, коли уж пришла.

Бабушка, пыхтя, усадила меня на кресло и прислонила какие-то приборы к вискам.

— Сейчас мы тебе немного добавим силы, — и немного полушутя рассмеялась.

Загудело электричество, и я уснула. В этот момент я ничего не чувствовала. Моё сознание прояснилось... Я сидела возле батареи и красила какую-то рейку. Рядом была ещё одна моя одноклассница Мария, которая что-то рядом убирала. И наша классная руководительница и учитель французского языка — Лия Фёдоровна. В голове я сравнивала: вроде Мария и Фёдоровна очень похожи на тех, с кем я училась. Значит, я дома? Только класс без парт, одни стулья. Или намечались праздники? Пока я всё это в голове сравнивала и пыталась понять: я точно дома? Тогда дома моя мама?

Учительница расспрашивала Марию как дела и т.д. Затем обратила внимание на меня:

— Юля? А ты что молчишь, как будто из другого времени?

Мария усмехнулась — ей понравилась подколка училки. Я сама не замечая ответила:

— Je suis revenu des années 1920 (я из 1920 годов вернулась).

— Что? — спросила ошарашенно учительница.

— J'étais loin dans le passé (я была далеко в прошлом), — продолжала я говорить на чистом французском, будто я из Франции.

Мария раскрыла рот. Увидев их лица, я сразу осеклась:

— Да шучу я.

— Ладно, девочки, заканчивайте и по домам, — сказала учительница, встала и вышла из класса.

Оставалось совсем чуть-чуть докрасить. Зашли какие-то взрослые и сказали:

— Давайте, мелюзга, идите уже — сейчас наше время учиться, — и заржали.

Мария встала:

— Пошли, Юль, а? А то мне что-то страшно.

— Да щас, тут на пару минут. Некрасиво недоделывать — и пойдём.

Всё тот же взрослый весельчак подошёл:

— Алле, я говорю — дёргайте отсюда уже. Хорош вонять краской.

Он положил руку мне на плечо. Мне это не понравилось.

— Руки убери от меня! — я с силой оттолкнула его руку.

— Эй, да ты чё, малявка? Я ведь не посмотрю — швырну щас тебя!

Он уже резче схватил меня за плечо. Всё произошло молниеносно: моя рука перехватила его руку, и, крутанувшись, я его бросила, словно диск. Он пролетел весь класс и стукнулся об стенку. Потом сел и начал болтать головой.

8-Выбор

Осень вступала в свои права, но в парке было ещё тепло. Люди наслаждались последними солнечными днями, а жёлтые листья, словно не желая расставаться с ветвями, лениво кружились в воздухе.

Юля сидела на скамейке, погрузившись в свои мысли. Беда нависла над ней, как грозовая туча: через несколько дней ее выселяли, а новую квартиру она так и не нашла. Деньги таяли с пугающей скоростью, а вместе с ними — и надежда. Возвращаться в родной поселок не хотелось. Что делать?

— Живи у нас! — вдруг раздался звонкий голос.

Юля вздрогнула и резко подняла голову. Перед ней стоял мальчик лет десяти: кепка, взъерошенные волосы, скейт в руках.

— Что? — не сразу поняла она.

— Живи у нас! — повторил он с улыбкой.

Юля фыркнула.

— Угу, конечно. Уже бегу за вещами.

— Так ты согласна?! — его глаза засияли радостью.

Девушка прищурилась. Розыгрыш? Где-то рядом, наверное, прячется толпа его друзей, которые только и ждут момента, чтобы посмеяться.

— Нет, конечно. Я что, похожа на идиотку? Давай уже вали, мне и так тошно! — отмахнулась она.

Но мальчик не уходил.

Юля почувствовала, как нарастает злость. Ей хотелось ударить кулаком по скамейке и закричать: «Ну что вам всем от меня нужно?!» Вместо этого она резко спросила:

— Где ты живешь?

— Рядом с вокзалом, почти что на нем.

Юля дернулась. Издевается? Она схватила зонтик и замахнулась на наглеца, но тот увернулся и со смехом убежал.

Вторая встреча
На следующий день Юля снова пришла в парк. Она ждала знакомую, которая обещала помочь с поиском жилья, но та не пришла.

Солнечные лучи приятно согревали кожу, ветер ласково перебирал волосы. Как хорошо было бы просто уснуть здесь и забыться...

— Но почему ты не хочешь?

Юля резко распахнула глаза.

Опять он!

— Ты что, преследуешь меня?! — взвилась она.

— Прости… Здравствуйте, — поспешно исправился он.

— О, теперь хоть вежливый.

— Я знаю, что у тебя нет жилья, — серьёзно сказал мальчик. — И ещё… если ты его не найдёшь, ты погибнешь.

Юля напряглась.

— Что ты несешь?

— Ты беременна.

Она замерла. Откуда он знает? Об этом знали только она и врач.

— Мы выбрали тебя, — продолжил мальчик. — Ты прошла отбор.

Юля покачала головой.

— Угу, весь пятый «А» проголосовал?

Но вдруг… его больше не было рядом. Как он исчез так быстро?

Третья встреча
Вечером Юля шла по тротуару, хмуро глядя себе под ноги. А что, если он и правда ясновидящий?

— Вот она! — услышала она знакомый голос.

Она подняла голову. На этот раз мальчик был не один. Рядом с ним стояла девочка лет тринадцати.

— Она не хочет, — пожаловался мальчик.

— Почему? — спросила девочка, глядя на Юлю.

— Не знаю… Вроде не боится, но не верит.

— Ты показывал?

— По протоколу еще рано.

— В некоторых случаях можно отступить.

— А если испугается?

— По ее данным не должна.

Девочка снова посмотрела на Юлю.

— Вы боитесь нас?

Юля усмехнулась.

— О, да! Мне страшно. Смотри, убегаю!

Она изобразила бег на месте.

Мальчик вздохнул:

— Никто не упрямился так, как она. Все сразу поняли, и проблем не было.

Юля засмеялась. Это был искренний смех, которого она не испытывала уже давно.

— Мы просим вас переехать на другую планету и жить вместе с нами, — спокойно сказала девочка.

Юля почувствовала, как подкашиваются ноги, и села на лавку.

— Куда? — еле слышно переспросила она.

— На нашу планету. Вы прошли отбор: у вас нет сильной привязанности к Земле, и у вас будет ребёнок.

Юля сглотнула.

— Это что, зоопарк?

— Почему сразу зоопарк? Вы будете жить в идеальных условиях. Будете обеспечены всем необходимым. К тому же мы продлим вашу жизнь на много лет.

Юля молчала.

Остаться здесь — без квартиры, без денег, с малышом на руках… Или уехать в неизвестность, но жить в достатке?

Она глубоко вздохнула.

— …Что делать?

Ответа не было.

9-Жан остается

Я играла в эту игру давно. Когда я очутилась в первой её локации, я сразу поняла, где нахожусь. Я лежала на крыше вражеского штаба. Моя задача — узнать или украсть данные и, по возможности, уничтожить как можно больше врагов. Легко сказать, но трудно сделать. У меня не было ни оружия, ни специальных средств. Всё происходило по-настоящему, а не как в игре. Усугублялось всё тем, что возле выхода из локации меня ждали сестра, мама и её друг Жан.

Поэтому я решила начать со второй локации и увести туда родственников — так безопаснее. Я сползла с крыши и побежала к ним. Местность прочёсывали, и рано или поздно их бы нашли.

— Давайте убегать отсюда! — крикнула я.

Мы переместились в другую локацию — небольшой городок из пятиэтажек, окружённый одноэтажными избами. Я завела маму и сестру в первый попавшийся подъезд на четвёртый этаж.

— Ждите здесь! Что бы ни случилось — не выходите. Люди тут не настоящие, как и дома — просто картинки. Люди двигаются рандомно и в подъезд не заходят. А ты, Жан, охраняй. Тут есть персонаж с ножом — не связывайся с ним. В дом он не зайдёт.

Если погибаешь, то появляешься в начале той локации, где умер. Я снова побежала в первую.

По пути увидела рабочих у открытых люков теплосети. Не знала — враги или нет — юркнула в люк. Но оказалось, что они просто утепляли трубы.

— Есть хлеб и вода?

Они дали мне батон и бутылку. Среди них я увидела знакомого.

— Ты же с нашей планеты?

Он замялся, но кивнул.

— Где вы обосновались?

Он махнул рукой: «Недалеко». Запасной вариант укрытия — на всякий случай.

Дальше мы шли с другими людьми. На выходе нас встречали солдаты и проверяли.

Тем временем Жан наблюдал из подъезда. Возле входа ходил тот самый человек с ножом — взад-вперёд. Жану показалось, что тот может случайно войти. Не выдержал — бросился на него. Умер. Появился в начале локации. Взял по пути большой дрын и снова в бой. На этот раз победил. Поднялся в подъезд, но никого не нашёл.

Я несколько раз умирала, прежде чем смогла украсть документы. Без них игра не закончилась бы, и мы остались бы в ловушке навсегда.

Когда я вернулась, мама и сестра вышли. Я спросила:

— Где Жан?

— Мы слышали его крики внизу. А потом всё стихло.

Я решила вывести их обратно в реальность. А Жан…

…сидел на скамейке и курил.

Я подошла.

— Я не видела, чтоб кто-то здесь курил. Люди тут запрограммированы.

— Я хочу остаться здесь, — сказал он.

— С ума сошёл? Здесь один городок, одна локация!

— А разве там, куда ты идёшь, не симуляция?

— Но тут всё ненастоящее!

— А я наблюдал. Как на первом этаже открылась дверь — оттуда вышли дети. И там была мебель, обстановка. Люди бегут за автобусом, улыбаются. Из избушек идёт дым. Запах печи. Я построю дом и буду жить.

Я, ошеломлённая, вышла из игры. Сказала маме, что Жан остался. Она только ответила:

— Это его право — жить там, где он хочет.

10-Раздвижная реальность

Я проснулась от крика брата.
— Ты ударила меня в висок!
— Да не била я тебя! Может, во сне рука дернулась…

Проснулся весь дом. Все кричали друг на друга. Я кричала отцу:
— Почему я должна спать рядом с братом?!

Но в моей комнате оказались чужие дети. На кухне отец орёт:
— Не нравится? Забирай шмотки и вон из дома!
— Это не только твой дом! Это и мой дом!

В крике и ссоре я вскричала:
— Тише! Успокойтесь! Я скажу, как было.

Все затихли. Я объяснила:
— Просто во сне рука дёрнулась. Я не контролировала себя.

Все закивали. Спор утих.

Позже мы поехали за продуктами. У меня был небольшой фургон с маленьким ковшом сзади.

Вновь был сор и бардак. По дороге я увидела запертую зону — тип сказал, что у него обед. Я разломала запрет своим ковшом — дорога всё-таки общая.

Потом я писала письмо брату на столбе, и он расщепился. Я его несла на плече.

За аркой встретила троицу юношей — требовали денег. Я их положила тем что осталось от столба.

Позже нас всех забрал в МВД полковник Жуков. Там мы сидим за столом в квартире. Хозяйка и муж.

— Мы уже 68 лет вместе, — говорит он.
— Мне 70, я рождена в 1977.

Я считаю.
— То есть вы с 2 лет женаты? И вам 70?..

11- Сон Об Инопланетном Вторжении

Где-то в новостях мелькнули заголовки: «Инопланетяне напали на Землю». Казалось, это шутка, что-то далекое и не имеющее ко мне отношения. Но на улицах появлялось всё больше бронетехники. Канонада пушек звучала всё ближе. А затем прилёты начались и у нас.

Мы забежали в первое попавшееся укрытие. Первый этаж, окна. Не вариант. Я села на старый матрас, достала бутерброд. От голода или от страха? Скорее второе. Хотелось заесть этот липкий ужас, притупить чувство тревоги. Но когда в метрах пятистах дом разлетелся в щепки от попадания снаряда, стало ясно — наше убежище не выдержит. Все бросились бежать.

Я бежала через траншею, сердце колотилось, и тут... что-то щипнуло правую кисть. Нет, не по-настоящему, скорее как лёгкий разряд, как мурашки по коже. Но я поняла: они меня видят. Земля не прикрывала, я была как на ладони. Паника взметнулась внутри. Нужно укрытие. Настоящее.

Впереди шахта, тёмная, глубокая. Успею? Если они меня засекли, значит, времени почти нет. Спускаться тяжело, железные перекладины обжигают пальцы. Я слышала, как на верхних этажах кто-то работал. Люди. Предупредить? Я судорожно прокручивала варианты в голове. Что сказать? «Эй, бегите, вас убьют»? Смешно. Они не поверят, подумают, что я ненормальная. Но если не сказать... Я до боли закусила губу. Эти мысли выматывали больше, чем сам бег.

Когда ноги коснулись бетонного пола, я почувствовала странное облегчение. Здесь пока безопасно. Но надолго ли? Коридор. Старик дал мне хлеб, воды. Я только кивнула, продолжая бежать. И вот...

Передо мной открылось огромное подземное пространство. Всё это выглядело странно, неестественно. Как парк, но под землёй. Два пятиэтажных дома, детская площадка. В центре островка в подземной реке стояла конструкция в виде кита, раза в три меньше настоящего, но всё равно внушительного размера. Вход в него вёл по лесенке. Он выглядел старым, будто его забросили много лет назад.

Из чего он был сделан? Что это за материал? Похоже на брезент, резину, но явно не земное. Может, его построили не люди? Может, кто-то, кто уже встречался с этой агрессивной расой? Но тогда... куда он делся?

Все эти вопросы обрушились на меня лавиной. Но сил не было даже думать. Я заползла внутрь, свернулась в позе эмбриона. Из последних сил пыталась уснуть, но даже сквозь дрёму слышала, как когти скребут по поверхности кита. Они здесь. Они идут.

Если бы один из них сейчас наклонился, посмотрел внутрь... У меня уже не осталось ни страха, ни сил, чтобы бояться. Пусть. Всё равно.

Но... они ушли. Как? Почему не нашли? Кит защитил меня? Чёрт, что это за штука такая?

Я проснулась. Живая. Голодная. Всё ещё в шоке.

Но некогда. Надо искать еду.

В коридоре я столкнулась с инопланетянином. Не таким, как те, кто напал. Этот выглядел почти как человек. В руках копьё, но не обычное. Вокруг него колыхалась лёгкая дымка — защитное поле.

Он не боялся меня. Он уже встречался с людьми, знал, что они слабы. Он отключил поле, чтобы проще общаться. Глупец. Почему он один? Почему только сейчас появился? И с чего бы мне ему верить?

В животе холодело. Интуиция, звериное чутьё подсказывали: у него свои планы. Быть может, хуже, чем у тех, кто напал. И я сделала выбор.

Я ударила резко, в шею.

Он отлетел назад, упал. Я схватила копьё и снова нанесла удар. И ещё. Пока его голова не отделилась от тела.

Прибор в его руке замигал. Я сменила пароль на защитное поле. Теперь оно моё.

Я вышла на крышу одного из домов. Внизу шли люди. Женщины, дети. Не военные. Я спустилась и пошла следом, соблюдая дистанцию. Мы вышли на стройку. Или это станция метро?

Кто-то шепнул: «Хищники болеют. Они умирают.»

Я чувствовала, как силы покидают меня. Земля пошатнулась. Кто-то подхватил меня, положил на носилки. Санитары ругались:

— Дорогу ещё не провели. Придётся нести.

И несли.