Забрать своё

Глава 1

Минута. Дом погружается в темноту. Отключилось электричество. Я жду несколько секунд, прежде чем заработают генераторы, но ничего не происходит. Я откладываю книгу и оглядываюсь по сторонам, на ощупь пытаюсь найти мобильный, чтобы подсветить комнату, но понимаю, что телефона рядом нет. Я добираюсь к холлу, а оттуда намереваюсь выйти к охране, но глухой стук, доносящийся с крыльца, останавливает меня, а чужие голоса заставляют замереть.

Я слышу, как открывается входная дверь. Как разносятся по дому тяжелые мужские шаги. Как набатом бьётся моё сердце в груди, я тоже слышу, и мне кажется, что это слышат и те, кто вошёл в дом без приглашения. Я медленно почти бесшумно оседаю на пол, отползая от двери в холл. Непонимание накрывает меня с головой. Липкими щупальцами сковывает тело страх.

Где охрана и почему свет до сих пор не включается?

Я слышу, как чужаки разбредаются по дому. Как кто-то задевает тумбу в прихожей, роняя дорогую вазу расписанную итальянским художником, и как та, со звоном ударяясь о гладкий паркет, разбивается на сотни осколков. Как кто-то рычит на виновника шума, но слов разобрать не могу. Гул тяжёлых шагов отражается от стен и разносится по всему первому этажу.

Меня бросает в холодный пот, когда двери купе неожиданно распахиваются, и на пороге в гостиной вырастает высокая мужская фигура. Мужчина освещает фонариком комнату, на секунду ослепляя меня ярким светом, мгновенно и безошибочно выхватывает мою фигуру на полу посреди комнаты. Я замираю, коленями врастая в мягкий ворсистый ковёр, а сердце пропускает удар, когда мой взгляд впечатывается в пару тяжёлых ботинок перед лицом, а после взлетает вверх, утопая в темно-карей бездне чужих глаз.

Мужчина с минуту смотрит на меня, не мигая. Буравит темным взглядом, разгоняя мурашки по коже. Я сглатываю вязкий ком в горле, дрожащими от страха руками упираюсь в пол, пытаюсь подняться, но ноги ватные и не слушаются. Вижу размытые фигуры, что в полумраке заходят в гостиную следом за ним и цепенею, каменным изваянием замираю на полу. Моё прерывистое дыхание заглушают звуки чужих тяжелых шагов, я не вижу чужих лиц, но чувствую взгляды нескольких пар глаз на себе.

Всё моё внимание сосредоточено на мужчине перед собой, и я не замечаю, как сзади подходит другой.

– Кто тут у нас.

Чужая рука смыкается на моем предплечье, рывком выдергивает наверх, и я кричу от боли, пытаясь вырваться из стальной хватки. Мужчина встряхивает меня, да так, что из глаз брызгают слёзы. Рука ноет, пульсирует, и я понимаю - на тонкой бледной коже останется синяк.

– Олег, блять, полегче.

Мужчина впереди гремит, режет пространство сильным голосом, и чужая хватка заметно слабеет, но отпускать меня не спешат.

– Ты говорил, дома никого не будет.

– Говорил. Откуда я знал, что Вологодская девчонка вернётся раньше, – мужчина говорит с лёгким пренебрежением в голосе и морщится, как от сильной головной боли, окидывая меня таким взглядом, под которым я чувствую себя нашкодившим котёнком, будто провинилась уже только тем, что вернулась из поездки в Ростов на неделю раньше.

Я щурюсь, когда в холле неожиданно загорается свет, и теперь затравленно смотрю на пятерых мужчин обступивших комнату со всех сторон. Мой взгляд мечется между ними, но каждый раз возвращается к тому, кто стоит прямо передо мной. Ощущение, словно я где-то видела его, не покидает меня.

– Я отключил сигналку. На втором пусто, – в гостиной появляется ещё один, и мне хочется подвывать от безысходности. Да сколько их здесь?

Мужчина кивает, будто нехотя отрывая от меня внимательный взгляд своих карих глаз, и разворачивается, уверенной походкой покидая гостиную.

– Кирилл, с девчонкой что делать?

– Оставь её тут. Стас, присмотри.

Мужчина толкает меня на диван. Следует со всеми остальными на второй этаж. Нет. Не со всеми. В комнате остаётся один из них. Я ловлю на себе взгляд светловолосого парня. Он стоит у единственного выхода из комнаты, сцепив руки перед собой и буравит меня хмурым взглядом.

Я слышу, как чужаки торопливо поднимаются по лестнице, как хлопает дверь одной из комнат. На какое-то время дом погружается в оглушительную непривычную тишину, и я почти убеждаю себя в том, что мне это снится, что никто не врывался в особняк и сейчас не выискивает что-то среди бесчисленных комнат, вот только мужчина на другом конце комнаты, чей пристальный взгляд не покидает моего лица, остаётся до боли реальным. И тупая пульсирующая боль в предплечье подтверждает обратное.

Время тянется бесконечно долго, и двадцать минут, по ощущениям, превращаются в час. Меня не успокаивает, что мужчин нет в гостиной, ровно как и не успокаивает гробовая тишина на втором этаже. Звуки возни стихли уже как пять минут, и по мере того, как движется стрелка настенных часов, в воздухе будто скапливается невидимое напряжение.

Я подпрыгиваю на диване, и моё сердце заходится загнанной птицей, когда по дому разносится оглушительный грохот. Мужчина в углу комнаты хмурится, но, кажется, не выглядит удивленным, понимание отражается на его лице, и я чувствую как сжимается мой желудок от подступающей тревоги, а страх неизвестности когтистой лапой царапает лёгкие. Грохот наверху разносится по дому с новой силой, я слышу крики, мужчины о чём-то спорят, до меня долетает отборная ругань. Нелестные комментарии в сторону моего отца заставляют задрожать, и в родных стенах я впервые чувствую себя абсолютно беззащитной. Зачем они здесь? Я думаю о том, что если попытаться проскользнуть в холл, а оттуда на улицу, погонится ли за мной Стас и сможет ли догнать, но мои размышления прерывает грохот чужих ботинок на лестнице, и я сжимаюсь на диване, когда двери купе вновь раздвигаются. На пороге вырастает Кирилл.

– Вставай.

Мужчина не дожидается, дёргает меня за руку, заставляет подняться, куда-то тащит. Я кричу, пытаясь вырваться из жёсткой хватки. Запястье горит огнём. Мы поднимаемся на второй этаж, меня заталкивают в одну из комнат, ноги ватные от страха не держат, и я валюсь на твердый пол, коленями проезжаю по деревянным половицам. Не сразу понимаю, где нахожусь. Кабинет отца разворочен до неузнаваемости. По полу разбросаны бумаги, та же участь постигла и книги, ящики стола вывернуты, дверца шкафа болтается на одной петле. Я затравленно смотрю на пятерых мужчин в комнате, и чувствую, как начинают слезиться глаза от жгущей боли в коленях.

Глава 2

– Нет! – я отстраняюсь, когда Кирилл в два шага преодолевает расстояние между нами, пытаясь схватить меня за руку.

Пытаюсь отползти назад, но позади только отцовский стол и два отморозка. Я окружена, без возможности сдвинуться больше чем на метр, не попавшись в лапы одному из них, и единственный выход из комнаты преграждает Кирилл. Мой взгляд заметался между чужих лиц. Кирилл смотрел куда-то поверх меня.

Я не успеваю среагировать, когда кто-то сзади подходит, подхватывая меня под локоть, тянет наверх, заставляя встать с пола. И я вскрикиваю, в попытке вырваться, но чужая рука крепко сжимается вокруг предплечья, удерживая на месте. Мужчина, широкоплечий и высокий, самый крупный из них, подталкивает меня вперёд, без заминки и жалости вручает в руки монстру как нашкодившего котёнка. И на долю секунды, когда горячая рука Кирилла смыкается на моём запястье, я чувствую себя проигравшей.

– Стёпа с Олегом на сейфе. Андрей тачки прогреет. Мы за тобой, – Кирилл молча кивает, разворачивается, тянет меня вперёд.

Ногами врастаю в пол, по крайней мере, мне так кажется, пытаюсь воспротивиться, затормозить, но мужчина сильнее в разы, упрямо тянет к выходу.

– Что вы делаете? Отпустите!

Мой крик звоном отражается от стен коридора, мужчина не даёт мне времени на передышку, тащит за собой, и я едва успеваю перебирать ногами, спотыкаюсь, падаю на пол, и чужая рука увивается за мной, все ещё держит меня за запястье.

– Яся! Вставай, живо.

Мужчина выходит из себя. Он наклоняется, подхватывая меня под руки и одним сильным рывком ставит на ноги. Я пытаюсь отступить на шаг, но врезаюсь журнальный столик, которого никогда до этого здесь не видела, будто сам дом решил поспособствовать преступнику в моей поимке.

– Вы взяли, что хотели. Отпустите меня!

Я кричу, когда мужчина тащит меня по лестнице вниз, вырываю руку, но тот не выпускает её ни на миллиметр. Он останавливается и отпускает меня лишь когда мы оказываемся в прихожей, внимательным взглядом окидывает полку с обувью. Хватает первую попавшуюся пару кроссовок и протягивает мне.

– Обувайся, – голос мужчины звенит от напряжения, эхом разносится по просторному холлу. – Я не повторяю дважды, Ясмина, – он рычит, когда я не двигаюсь с места.

Я слезящимися глазами смотрю на обувь в чужих руках и не решаюсь пошевелиться. Писк срывается с моих губ, когда он давит на моё плечо, усаживает на мягкий пуф в прихожей.

– Это незаконно. Вас посадят.

Я пытаюсь достучаться до него, но мужчина игнорирует мои слова. Садится передо мной на колени, силой натягивает кроссовки на ноги. Я хочу вырвать ногу, пнуть ублюдка, но Кирилл поднимает на меня такой взгляд, от которого кровь стынет в жилах, а волосы на затылке встают дыбом, и я так и застываю с поднятой в воздух ногой, боясь претворить задуманное в жизнь. Я сглатываю неожиданно вставший ком в горле.

Мой затравленный взгляд взметается к лестнице, когда я слышу какой-то грохот, идущий со второго этажа. В поле зрения появляется Стас, а за ним Олег и ещё один парень, надрываясь тащат папин сейф.

– Пошли, – мужчина поднимается, закончив со шнурками. Снова захватывает мою руку в плен.

Меня до дрожи пронизывает холодный ночной воздух, стоит нам оказаться на улице. Куртки на мне не было. Ноябрь уже вовсю разгулялся, обещая такую же холодную зиму. На улице тихо. Я оглядываюсь, ища пост охраны, но в небольшом домике на территории особняка даже не горит свет. Куда все подевались? За воротами припаркованы два автомобиля. Старая серебристая иномарка и чёрный блестящий внедорожник. Кирилл ведёт меня к первой машине.

Мужчина с лёгкостью пресекает все попытки сопротивления, заталкивает плачущую меня в машину. Я пытаюсь выйти с другой стороны, тянусь к дверной ручке, но замок не поддаётся. Единственный выход загородил Кирилл. Автомобиль качнулся, когда мужчина занял место рядом.

– Зачем ты это делаешь?! – я всхлипываю и рыдаю.

Стоило мне оказаться в натопленном салоне чужого авто, осознание безвыходности своего положения стало, как никогда, чётким и ясным.

Мужчина на секунду останавливается, чужая хватка ослабевает, и он смотрит на меня с нечитаемым выражением на лице, будто видит впервые. Слезы градом стекают по моим щекам. Я дрожу от страха и напряжения.

Он рывком поднимается с кресла и покидает машину. От звука дверного хлопка на секунду закладывает уши. Сердце раненной птицей заметалось в груди. Я трясусь осиновым листом на кресле. Рукой тянусь к ручке и остервенело дёргаю ту, но замок не поддаётся. Сработала блокировка, и я, словно в зохлопнувшейся мышеловке – выберусь отсюда, когда он сам пожелает открыть.

До меня долетают приглушенные, но все же достаточно чёткие разговоры. Мужчины не стесняются в выражениях, когда спускают сейф на крыльце дома. Я понимаю это, потому что они случайно роняют его, и параллельно с крепкой руганью я слышу треск мраморной отделки ступеней. Я чувствую, как авто чуть покачивает, когда кто-то наваливается на багажник.

Сажусь в кресле. В темноте ничего не разглядеть, стекла затонированы, и я могу различить лишь неясные силуэты и огоньки чужих сигарет. В салон мгновенно проникает запах никотина.

– Ты уверен, что надо брать её с собой? И так уже наследили будь здоров, – я различаю голос одного из них. Самого крупного, того кто схватил меня и отдал в лапы монстру.

– Уверен. Это подстраховка. Наследить наследили и наследим ещё немного. Если сейчас не заберем, потом будет поздно. После такого погрома Вологодский уже не будет считать свой дом непреступной крепостью, вышлет её ближайшим рейсом, и ищи свищи.

– Я тебя понял. Завтра Серёга привезёт болгарку. К вечеру вскроем. Посмотрим, что Рустам наобещал.

Я силюсь услышать больше, непонимание накрывает меня с головой. О чём они говорят? Но мужчины уже отходят от машины, и я слышу, как открывается багажник.

– Сюда. Опускай.

До меня доносится грохот тяжёлого металла о дно багажника. Сейф тяжёлый, и авто усаживается под его весом, меня слегка подбрасывает вверх. По пустынному двору разносится хлопок, а затем будто кто-то орудует ключом в замке.

Глава 3

Почти одновременно с Кириллом, водительское и пассажирское место заняли неизвестный мне парень и Стас. Рядом сел Олег. Я была зажата между мужчинами, и, от недостатка места, их ноги неприятно касались меня.

Кирилл тянется через меня, пристёгивает ремень, и широкая чёрная лента, словно удавка в моменте сдавливает моё тело, выбивает остатки кислорода из лёгких. Я силюсь отстегнуть его, но замок, будто не признавая во мне владельца авто, не слушается.

– Выпустите меня, – я шиплю, сквозь заложенное рыданиями горло, невидящим взглядом смотрю на мужчину.

Картинка смазана, на глазах непросыхающая пелена слез. Я напряжённо слежу за ним, когда мужчина подаётся вперёд, что-то говорит водителю, и я улавливаю в движениях что-то незримое, но отдалённо знакомое.

Чувство дежавю проскальзывает мимо меня, я не успеваю ухватиться за него, связать с каким-то воспоминанием, да и это сейчас не важно. Я сжимаю губы, переставая кричать. Нужно разговаривать с ними. Узнать как можно больше информации. Того что поможет выбраться отсюда. Сообщить папе, где я.

Как бы ни было сложно, отец учил вести себя достойно.

Дракой я ничего не добьюсь.

Мужчины, даже один он, в разы превосходили меня по силе. Да что сравнивать, я была уверена - учитывая телосложение Кирилла, он очень сильно сдерживался, вытаскивая меня из дома.

Я надеялась, что хотя бы камеры, расставленные по всему периметру особняка запишут происходящее, зафиксируют их лица, чтобы помочь папе отыскать меня быстрее, но воспоминание сегодняшнего вечера болезненно прострелило виски.

Свет выключался на несколько минут. Они отключили охранную систему.

Я закусила губу, едва не завывая от безысходности. Двигатель авто уже давно был заведён, а драгоценное время, за которое я могла предпринять ещё десять попыток сбежать потрачено мной впустую. Я не представляла, что мне делать, и как выбираться из этой западни. Отец не поможет мне. Не придёт.

Слезы с новой силой брызнули из глаз. Страх за свою жизнь, кутал в свои морозные объятия. Я судорожно вздохнула, меня потряхивало и колотило от нервов. Я откинула голову на кресле и уловила движение рядом.

Мужчина смотрел на меня.

– Эй. Ш-ш, успокойся. Андрюха, поехали. Времени нет.

Я зарыдала пуще прежнего, стоило двигателю зарычать, а авто сдвинуться с места, выезжая вслед за огромным чёрным внедорожником.

– Яся, – я уловила обеспокоенный взгляд в свете мелькающих за окном фонарей. Настолько, насколько позволяла разглядеть пелена слёз перед глазами.

– М-да, Кирюха. Перебор, – голос донёсся водительского сидения.

Мужчина с минуту слишком внимательно всматривался в моё лицо, и я отвела взгляд к потолку, пытаясь сдержать рыдания.

– Дай воды.

Откуда-то спереди из темноты вынырнула рука, передавая Кириллу пол литровую бутылку. Он открыл крышку, расплескивая содержимое на резком повороте, но упрямо поднёс бутылку к моему рту.

– Пей. Давай.

Я отпихнула воду шлепком по чужой руке. Бутылка упала куда-то к ногам, закатилась под водительское кресло. Я задыхалась от рвущих грудь рыданий, судорожно оглядываясь по сторонам, пытаясь разглядеть хоть что-то за окнами, но кроме безликих огней фонарей ничего не видела.

– Ясмина, – мужчина рычит, наклоняясь за бутылкой, к счастью, больше не пытается напоить меня из неё. Закручивает крышку и забрасывает куда-то в дверцу. Я тру уставшие, опухшие от долгого плача глаза.

На передней панели мигают разноцветные огоньки. Я силюсь рассмотреть время, и не с первого раза, но мне удаётся. 23:46. Отец собирался приехать в двенадцать. Слёзы одна за одной катятся вниз. Пятнадцать жалких минут мне не хватило до свободы.

Ночной пейзаж мелькал за окном. Автомобиль набирал скорость. И под звук ревущего двигателя я не заметила, как отключилась.

Просыпалась медленно, сон не хотел отпускать, и я будто плавала в чём то вязком, на грани сознательного и бессознательного, жизни и смерти. Первое, что смогла уловить – автомобиль не ехал. Я с трудом разлепила слипшиеся опухшие веки и сквозь размытую пелену увидела выходящих из авто мужчин.

Они о чем-то тихо переговаривались, но суть разговора долетела до меня обрывками, а воспаленное изнеможённое сознание не желало расшифровывать отдельные слова. Головная боль отбойным молотком стучала по вискам. Я сомкнула глаза, стараясь притвориться спящей. Рядом хлопнула дверь.

– Блять, потише.

Кто-то выругался и остальные три закрылись почти беззвучно.

Я разомкнула глаза, наконец, озираясь вокруг. Пыталась понять, где нахожусь. Сколько времени прошло с тех пор, как я уснула? На передней панели красными огоньками мигали цифры. 01:23. Значит папа уже дома и знает о том, что случилось. Я с силой кусаю губу, в попытке не дать себе разрыдаться. Всё потом. Потом, когда выберусь отсюда, дам себе нарыдаться вдоволь, а сейчас я не могла позволить себе такой роскоши.

Я сфокусировала взгляд, пытаясь разглядеть обстановку вокруг. Мужчины оставили фары включёнными, их света хватало, чтобы без труда увидеть припаркованный впереди внедорожник и небольшую лесопосадку. Я заскулила.

Господи, куда они меня привезли.

Мужчины явно съехали с асфальтированной трассы и встали где-то в отделении. На рыхлой мягкой земле в свете фар были видны выбоины из под колёс.

Я огляделась и увидела шесть высоких фигур, стоящих у иномарки. Мужчины снова о чём-то переговаривались, кто-то активно жестикулировал, в темноте было отчётливо видно красноватые огоньки чужих сигарет. Я ещё раз взглянула на переднюю панель. 01:26. Магнитола мигала, пестрила яркими красками, свет фар бил далеко впереди авто, двигатель тихо ревел. И осознание яркой вспышкой пронзило меня.

Ключ зажигания остался в замке.

Дорогие читатели, не забывайте оставлять звёздочки и комментарии, если вам нравится история! Спасибо за то, что читаете!