"Больно, больно... Спасите... Я больше так не могу..."
Эти слова, с трудом вырывающиеся из пересохших губ, казались лишь тихим шёпотом, затерянным в душе, где царила только пустота и боль. Тьма окутала его, как мрачное покрывало, непроницаемое и душное. Он чувствовал, как его тело покидает жизнь, но было что-то ещё - проблески воспоминаний, сталкивающихся в его сознании. Лица, голоса, обещания, жизнь промелькала так быстро.
Мир вокруг размывался в неверных, призрачных образах, словно тени в весеннем тумане. Тайфун боли пронизывал его тело, оставляя следы хаоса и ужаса.
"Сюда! Скорее, здесь ребёнок!"
Словно из далека до него доносились неясные голоса. Они звучали испуганно, тревожно, он понимал, что его нашли. В его мозгу были лишь два слова: "Спасите" и "Мне больно".
"Небеса, что с ним случилось?!"— голос звучал далеко, но в нём слышалась глубокая тревога.
"Скорее! Несите его к лекарям!"— раздался другой крик, заставляющий его сердце замереть. Голоса приближались.
Крики людей звучали все ближе, надежда зарождалась в душе мальчика. Он хотел закричать, но голос был потерян среди ужасной боли. Проклятие, наложенное на него в тот день, отнимало все силы.
"Что с ним случилось?!" — в голосе старшего исказилась истерика.
"Не знаю! Поднимай!"
Кто-то поднял его, и он почувствовал тепло рук на своём теле. Аккуратные, переполненные опаской навредить руки, подхватили плавно, насколько могли. Резкая боль пронзила тело, как бы не старались незнакомцы, поднять его без последствий было невозможно, тело было переломано.
"Мы сделаем всё возможное," - произнес старик, его голос резонировал как колокол надежды. – "Держись парень! Твой путь только начинается. Мы поможем тебе!"
Как только его доставили к медицинскому дому, он почувствовал, как лечебная энергия обволакивает его тело, и в этот момент сила Ци откликнулась, ядро было повреждено, но не разрушено. Родная Ци, получив поддержку из вне, стала разливаться по всему телу. Самоисцеление проходило медленно, но мучительная боль потихоньку отступала. Мальчик увидел свет надежды, в момент отчаяния, та маленькая крупица силы, что ели перемещалась по его телу, из-за поврежденного ядра. С посторонней помощью она боролась за его жизнь, давая ему веру. Он не должен падать духом, да его тело повреждено, но это не конец. Смерть не сможет его забрать.
Рассветный луч коснулся его век – и тьма отступила. Они разомкнулись, впуская утренний свет, взгляд его обрел твердость нефрита.