Заклятие преданности

1 часть

Гермиона Грейнджер шла по холлам Хогвартса, её шаги эхом раздавались в тишине, словно предвещая важное событие. Она направлялась в башню, где находился кабинет директора. Дамблдор вызвал её с очень важными новостями, и в её сердце зреяла надежда, что её непосильный труд наконец оценили. Мысли, что сегодня директор может сообщить ей о назначении старостой, наполняли её душу трепетом и волнением. Подойдя к башне, её встретила огромная горгулья, охраняющая проход к винтовой лестнице, ведущей непосредственно в кабинет директора. Гермиона остановилась, глубоко вздохнула, стараясь успокоить учащённое сердцебиение, и произнесла пароль: «Шоколадные эклеры».

Директор всегда отличался своеобразным юмором, и, улыбнувшись своим мыслям, она начала подниматься по лестнице, чувствуя, как волнение переполняет её. Открыв двери, её взору предстал кабинет директора. Это была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков, которые создавали атмосферу волшебства и загадки. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма, словно шептали свои тайны. Стены были увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно переговаривались друг с другом в красивых рамах, создавая атмосферу живого общения и истории. В центре комнаты стоял громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа, которая когда-то распределила её на Гриффиндорский факультет.

Пройдя к столу директора, Грейнджер поздоровалась с прежними директорами кивком головы, чувствуя, как её сердце колотится от волнения. Кто-то из портретов ответил ей, а кто-то с нескрываемым презрением прошептал ужасающие слова: «Грязнокровка». Несмотря на то что Гермиона привыкла слышать оскорбления и делала вид, что она выше этого, каждое слово приносило ей боль, не хуже заклятия «Круциатус». Внутри неё разгоралась ярость, но она старалась не показывать этого, сжимая кулаки.

— Добрый день, Директор, — поздоровалась она, стараясь скрыть свои чувства, но в голосе всё же проскользнула нотка напряжения.

В ответ она встретила добродушный взгляд голубых глаз, полных мудрости и понимания. Альбус Дамблдор никогда не был гордецом или тщеславцем. Его глаза, как глубокие озёра, отражали не только свет, но и тьму, которую он пережил. Он умел находить нечто ценное в каждом человеке, каким бы незначительным или жалким тот ни казался. Утраты, которые он пережил в ранние годы, наделили его великой человечностью и способностью к состраданию. Его доброта была как свет маяка в бурном море, и Гермиона чувствовала, что в его присутствии она может быть собой, без масок и притворства.

— Гермиона, — произнёс он, его голос был мягким, как шёпот ветра, — я рад видеть тебя. Ты всегда была примером для других. — начал он, и в его словах звучала искренность, которая согревала её душу.

Гермиона почувствовала, как её сердце наполнилось теплом. Она знала, что его слова были искренними, и это придавало ей сил.

— И как ты уже наверняка догадалась, я позвал тебя не просто так, — с улыбкой сообщил ей директор. — Ты назначена старостой среди девочек. И я бы хотел попросить тебя приступить к своим обязанностям сиюминутно.

— Да, конечно! — Гермиона не могла сдержать свою улыбку, и в её глазах зажглись искорки радости. Ради этого она всё это время старалась, и теперь её усилия были вознаграждены. Внутри неё разгорелось чувство гордости и ответственности. Она знала, что это не просто титул, а возможность влиять на жизнь других учениц, помогать им и поддерживать.

— Я верю, что ты справишься с этой задачей, — продолжал Дамблдор, его голос был полон уверенности. — Ты всегда проявляла лидерские качества и заботу о своих товарищах. Важно, чтобы ты использовала эту роль для создания дружелюбной и поддерживающей атмосферы в школе.

Гермиона кивнула, осознавая, что это не просто должность, а возможность изменить что-то к лучшему. Она вспомнила, как часто её подруги обращались к ней за советом, и как она всегда старалась помочь им, будь то в учёбе или в личных делах. Теперь у неё была возможность сделать это на более высоком уровне.

— Я постараюсь сделать всё возможное, — ответила она, её голос был полон решимости.

Дамблдор улыбнулся, и в его глазах блеснуло одобрение. — Это именно то, что мне нужно было услышать. Помни, Гермиона, что настоящая сила заключается не только в знаниях, но и в умении слушать и поддерживать других.

Гермиона почувствовала, как её сердце наполнилось вдохновением. Она знала, что впереди её ждут трудности, но с поддержкой Дамблдора и её друзей она была готова к любым вызовам. Она покинула кабинет с новыми надеждами и решимостью, готовая начать свою новую роль и сделать Хогвартс ещё более дружелюбным местом для всех.

2 часть

Гермиона собирала свои вещи в прошлой комнате, где жила вместе с другими девочками своего факультета. Эта комната значила для неё многое. Стены были окрашены в теплые оттенки красного и золотого, символизирующие цвета Гриффиндора. На стенах висели яркие гобелены с изображениями львов и гербов дома, которые словно оживали, рассказывая истории о смелости и дружбе. В комнате стояли удобные кровати с мягкими красными покрывалами и множеством подушек, создавая атмосферу уюта и тепла.

Рядом — деревянный стол для учебы, заваленный книгами и свитками, на которых остались следы её усердной работы. У окна стояло уютное кресло, где можно было читать или просто наслаждаться видом на черное озеро, отражающее небесную синеву. На полках располагались различные магические предметы, фотографии друзей и воспоминания о приключениях, которые она пережила вместе с ними. В углу стоял небольшой кактус, который Гермиона заботливо поливала, как символ своей ответственности и заботы. Комната освещалась мягким светом, исходящим от волшебных светильников, создающих атмосферу уюта и тепла.

На стенах можно было увидеть плакаты любимых волшебников и героев, а также заметки с вдохновляющими цитатами о дружбе и смелости. Ей было одновременно грустно покидать столь любимую комнату, но и в то же время это был новый этап в её жизни. Она не раз радовалась своей бисерной сумочке, которая была настолько маленькой, что Гермиона могла в случае чего спрятать её даже в носок. В то же время там можно было бы спрятать даже палатку, посуду, лекарственные зелья, даже небольшую библиотеку.

Собрав все свои вещи в сумочку, Гермиона вышла в гостиную, где встретила Рона и Гарри. Ребята сидели у камина и читали новости из «Ежедневного Пророка».

— Гермиона, ты уже собралась? — поинтересовался Гарри, поднимая голову от газеты, его голос звучал с искренним интересом.

— Да, — улыбнулась она, стараясь скрыть свою грусть, но в её глазах всё же читалась печаль.

— Ты уже знаешь, кто будет старостой у мальчиков? — спросил Рон, с любопытством глядя на неё, его выражение лица было полным ожидания.

Гермиона, присев рядом с ними, задумалась на мгновение. Она знала, что это назначение также важно, как и её собственное. Староста среди мальчиков должен был быть человеком, который сможет объединить их и направить на правильный путь.

— Я слышала, что это будет Невилл, — ответила она, улыбаясь. — Он действительно изменился за последние годы. Я думаю, что он справится с этой ролью.

— Невилл? — удивился Гарри, поднимая брови. — Это будет интересно. Он всегда был немного застенчивым, но, возможно, именно это ему и нужно — возможность проявить себя.

— Да, — согласилась Гермиона. — Я верю, что он сможет. У него есть доброта и смелость, которые необходимы для этой роли.

Рон покачал головой, но в его глазах светилась поддержка.

— Надеюсь, он не забудет, что староста — это не только звание, но и ответственность, — сказал он, с серьезным выражением на лице, и Гермиона почувствовала, как его слова отражают её собственные мысли.

Гермиона кивнула, понимая, что это не просто о том, чтобы быть популярным, а о том, чтобы быть лидером, который заботится о других. Она вспомнила, как сама чувствовала себя, когда её назначили старостой, и как важно было поддерживать своих товарищей.

— Мы все должны поддерживать друг друга, — сказала она, глядя на своих друзей. — Это будет важно, особенно в этом году.

Гарри и Рон обменялись взглядами, и Гермиона почувствовала, что они понимают её. В этот момент она осознала, что, несмотря на все трудности, они всегда будут рядом друг с другом, как настоящая команда.

— Ну что ж, — сказал Рон, вставая с места. — Давайте отпразднуем это назначение! Как насчёт того, чтобы сходить в Хогсмид на выходных?

Гермиона улыбнулась, её сердце наполнилось радостью.

— Это отличная идея! Мы можем взять с собой Невилла и остальных.

— Да, — согласился Гарри. — Это будет хорошая возможность для всех нас собраться вместе и поддержать друг друга.

С этими словами они начали обсуждать планы на выходные, и Гермиона почувствовала, как её грусть от покидания комнаты постепенно уходит. Она знала, что впереди их ждут новые приключения, и с друзьями рядом она была готова к любым вызовам.

Дойдя до комнаты старост, которая находилась на пятом этаже, третья дверь слева от статуи Бориса Бестолкового, Гермиона назвала пароль:

— «Сосновая свежесть».

За картиной появился проем, и, пройдя через него, Гермиона оказалась в просторной комнате, наполненной светом и уютом. Стены были окрашены в мягкие пастельные тона, а окна украшали легкие занавески, пропускающие солнечный свет. В углу стоял большой диван с мягкими подушками, а рядом — стол для учебы, заваленный книгами и свитками. На полках располагались различные магические предметы и фотографии, запечатлевшие моменты из жизни старост. Атмосфера комнаты была дружелюбной и располагающей, что сразу же помогло Гермионе почувствовать себя как дома.

Неожиданно у окна Гермиона увидела того, кого никак не ожидала увидеть.

Драко Малфой стоял и курил, его силуэт выделялся на фоне яркого света.

Несмотря на всё, она не могла не отметить, как сильно он изменился за этот год. Драко стал более накаченным и уже не походил на сухого жилистого подростка, а скорее на мужчину. Его волосы приобрели серебристый подтон и были уложены в модную мужскую стрижку. Лицо стало более мужественным, с четкими чертами, и от того былого юноши осталось лишь смутное воспоминание. Видимо, он не проводил лето зря.

Повернувшись к ней, он ехидно улыбнулся, и в его глазах сверкнуло презрение.

— Чертова грязнокровка! — произнес он с насмешкой, его голос звучал как ядовитый шип. — Кто, черт возьми, пустил тебя в комнату старост? Неужели старик окончательно сошел с ума, что выбрал старостой девочек такую жабку, как ты? Ты же даже не умеешь нормально разговаривать, как можно доверить тебе что-то важное?

3 часть

Разобрав вещи в своей комнате, Гермиона собиралась на вечерний патруль по Хогвартсу. Она оделась в джинсы и красный свитер, накинув мантию своего факультета, и спустилась в гостиную старост, где её ждал Малфой. Волнение переполняло её, но она старалась не показывать этого.

Неизменный в своём стиле, он был одет в брюки свободного кроя черного цвета и белую рубашку с расстегнутыми пуговицами у шеи, что не стесняло его движения. На шее висел его галстук Слизерин, а на плечах была накинута мантия. Он выглядел так, будто только что вышел из модного журнала, и это раздражало Гермиону.

— Грейнджер, обязательно одеваться как жалкий магл в стенах школы? — проворчал Драко, оценивающе смотря на Гермиону. Его голос звучал с оттенком пренебрежения, но в его взгляде проскользнула искорка чего-то более глубокого, что он старательно скрывал.

Решив проигнорировать его выпад, Гермиона направилась к выходу из гостиной старост. Её сердце колотилось от напряжения, и она старалась не обращать внимания на его язвительные комментарии. Она знала, что Драко еще тот козёл, но в этот раз его слова задели её больше, чем обычно.

На выходе Драко догнал её и поинтересовался:

— А нет ли у тебя платьев? На святочном балу ты была в платье и выглядела больше как ведьма, нежели сейчас. Хотя бы визуально не унижай себя, грязнокровка.

Посмотрев на него с презрением, Гермиона уже направилась в сторону коридора, по которому они должны были пройти. Её гнев закипал внутри, но она не собиралась поддаваться на его провокации.

— Знаешь, Малфой, — произнесла она, не оборачиваясь, — я не собираюсь тратить время на обсуждение моего гардероба с тобой. У меня есть более важные дела.

По пути они оба молчали, и, как бы странно это ни было, Драко тоже молчал. Он даже не обращал на неё внимания, что было для Гермионы неожиданным. Обычно его язвительные комментарии не давали ей покоя, но сейчас она чувствовала, что его молчание было даже более напряжённым, словно он сдерживал что-то важное.

Уже в самом конце их патрулирования, когда ребята направлялись к комнате старост, они проходили мимо женского туалета, за дверями которого Гермиона услышала странные звуки и необъяснимое шипение, похожее на змеиное.

Остановившись, как будто её приковали к земле, Грейнджер вспомнила весь тот ужас, который пережила от нападения василиска. Воспоминания о боли, страхе и отчаянии пронеслись в её голове как вихрь.

— Не может быть, — прошептала Гермиона, её голос дрожал от паники. — Гарри убил его…

— Что встала, грязнокровка? — спросил у неё Драко, его голос звучал насмешливо, но в его глазах промелькнула тень беспокойства. Он не мог не заметить, как её лицо побледнело, и это вызывало в нём странное чувство, которое он не хотел признавать.

— Ты слышал этот звук? — в панике поинтересовалась девушка, её сердце колотилось в груди.

— Какой звук? — отмахнулся он, но в его голосе уже слышалась нотка напряжения. Он не мог не чувствовать, как её страх передаётся ему, и это раздражало его ещё больше.

— В туалете что-то есть, — произнесла она, сдерживая страх. — Нужно зайти и проверить.

— Не занимайся ерундой, жаба. Если ты не заметила, наше патрулирование подошло к концу, и я не думаю, что тебе стоит лезть в это, — произнес Драко, его голос звучал с легким презрением. Он немного помолчал, затем добавил, его тон стал более серьёзным. — Вообще, я думаю, там просто студенты развлекаются, может, трахаются, а ты, как обычно, лезешь туда, куда тебя не простят.

Гермиона почувствовала, как внутри неё закипает гнев от его слов. Её лицо исказилось от презрения, и она, не сдерживаясь, направилась к двери туалета. Держа палочку наготове, она открыла дверь, но внутри никого не оказалось. Успокоившись, она закрыла двери обратно и, не желая больше слушать Драко, направилась в комнату старост.

Однако не обратив внимания на то, как с одним из умывальников задвинулась не полностью закрытая затворка, и оттуда снова послышалось шипение змеи, Драко выдохнул с облегчением. Он не мог понять, почему его так беспокоит её безопасность, и это раздражало его ещё больше.

— Ты не должна была туда заходить, — произнес он, когда они уже были в комнате старост. Его голос звучал резко, но в его глазах читалось что-то иное — забота, которую он не хотел показывать.

Глубокой ночью, в глубине замка, в женском туалете, медленно открылась дверь которая, вела в Тайную комнату. Из неё выползла огромная змея, её чешуя блестела в тусклом свете. Змей, владеющий языком парселтанга, шипел, словно призывая к себе. К нему подошел Драко, его лицо озаряла ухмылка, полная тайного удовлетворения.

— Всё идёт по плану, — произнес он, наблюдая за змеёй с гордостью.

Воспоминания о том, как он пробрался в тайную комнату, вновь заполнили его разум. Драко вспомнил тот вечер, когда, подслушав разговор Рона и Гарри, он узнал, что они собираются вернуться в это место. Он знал, что это его шанс. Скрываясь в тенях, он следил за ними, пока они не покинули комнату, и, воспользовавшись моментом, незаметно вошёл в тайную комнату. Повторив то что произнес Шрамоголовый.

Там, среди пыльных книг и забытых артефактов, он нашёл древние знания, которые искал. Книги о темной магии, о создании фамильяров и о том, как управлять ими. Он изучал их ночами напролёт, тренируясь и экспериментируя над собой, погружаясь в мир заклинаний и ритуалов, которые могли бы дать ему силу, необходимую для спасения родителей от Темного Лорда.

Драко помнил, как его сердце колотилось от волнения, когда он, следуя указаниям из одной из книг, начал собирать ингредиенты для создания своего собственного василиска. Он использовал всё, что мог найти: редкие травы, магические существа и даже кровь, чтобы вырастить его до нужных размеров за короткий срок. Каждый шаг был рискованным, но он был готов на всё ради своих родителей. В его сознании мелькали образы: как он, с гордостью и силой, будет стоять рядом с ними, когда они наконец будут свободны от страха и угнетения

4 часть

Гермиона проснулась в комнате старост, её мысли всё ещё были заняты событиями прошедшей ночи. Она не могла забыть, как, патрулируя школу с Драко Малфоем, услышала странное шипение из женского туалета. Это шипение было знакомым, и её сердце забилось быстрее от тревоги. Потёрев глаза, она встала с кровати, стараясь прогнать навязчивые мысли.

Одеваясь, Гермиона натянула форму факультета: юбку и белую рубашку с галстуком Гриффиндора, а затем накинула мантию. Взглянув в зеркало, она поправила волосы с помощью заклятия, пытаясь скрыть нарастающее волнение. Её сердце колотилось, и, собравшись с мыслями, она покинула комнату.

Спускаясь по лестнице, Гермиона направилась в большой зал на завтрак. В воздухе витал запах свежевыпеченного хлеба и яиц, и её живот заурчал от голода. За столом Гриффиндора она заметила Гарри и Рона, которые оживлённо обсуждали квиддич. Сев рядом с ними, она попыталась скрыть своё волнение.

— Привет, ребята, — сказала она, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно.

— Привет, — ответили мальчики, не отрываясь от обсуждения. Рон, с энтузиазмом жестикулируя, описывал последние события на поле, а Гарри кивал, подхватывая его мысли.

— У меня очень странные новости, — произнесла Гермиона, чувствуя, как её сердце колотится. Она заметила, как Рон замер, а Гарри, отложив в сторону свой завтрак, внимательно посмотрел на неё.

— Вчера, когда мы патрулировали школу с Харкём, я услышала из женского туалета змеиное шипение, похожее на василиска, — произнесла она, её голос дрожал от волнения.

Гарри приподнял брови, его лицо стало серьёзным. Он наклонился ближе, словно пытаясь уловить каждое её слово.

— В смысле с Харьком? — удивился он, его голос звучал с ноткой недоумения.

Рон, который только что откусил кусок тоста, чуть не подавился и с широко открытыми глазами уставился на Гермиону.

— Харёк стал старостой среди мальчиков?! — воскликнул он, его руки замерли в воздухе, а тост завис на краю его тарелки.

— Да, я понимаю, насколько это ужасная новость, но послушайте меня, мне кажется, василиск жив, — произнесла Гермиона, её голос становился всё более настойчивым. Она заметила, как Рон начал нервно покусывать губу, а Гарри, нахмурив брови, стал теребить края своей мантии.

— Не может этого быть, — сказал Гарри, его лицо стало серьёзным. Он откинулся на спинку стула, как будто пытаясь осознать всю тяжесть её слов. — Я убил его на втором курсе обучения.

— Да, я помню, но я уверена, что слышала именно его, — настаивала Гермиона уверенность росла, но страх проникает в её голос.

— Давайте просто вечером спустимся туда вниз и проверим, — предложил Рон, его голос звучал решительно, но в его глазах читалось беспокойство.

— Отлично, как раз после того, как мы закончим патрулировать школу с Малфоем, мы отправимся в комнату, — согласилась Гермиона, чувствуя, как её сердце наполняется надеждой.

— Договорились, — закончил Гарри, но затем добавил: — Только ты так нам и не объяснила, как Харёк стал старостой.

— Я сама этого не знаю, — призналась Гермиона, её голос звучал подавленно, и она почувствовала, как её плечи опустились от напряжения.

После завтрака они отправились на занятия, не подозревая, что их разговор слышали лишние уши.

Тем временем в голове Драко зародилось беспокойство. Эти чертовы искатели приключений не должны были раскрыть его фамильяра. Он злился, сжимая вилку так сильно, что она чуть не сломалась. Драко задумался, как поступить. Можно было бы избавиться от этой троицы раз и навсегда, просто разрешив им войти в Тайную комнату. Но, осознав, что ему всё равно на Нищеброда и Шрамоголового, он понял, что не хочет смерти Грейнджер.

Поэтому Драко незамедлительно отправился в туалет, чтобы приказать своему фамильяру скрыться на время.

Весь день Гермиона не могла сосредоточиться на уроках; её мысли постоянно возвращались к шипению, которое она слышала. Она чувствовала, что что-то не так, и это беспокойство не покидало её.

Вечером, когда Гермиона собиралась патрулировать школу с Малфоем, он неожиданно предложил ей идею, которая её удивила.

— Грейнджер, я не могу находиться с тобой так много, меня просто тошнит от тебя. Поэтому я предлагаю, чтобы я отправился один патрулировать в подвалы, а ты катись патрулировать на этаже, — произнёс Драко, его голос звучал с лёгким презрением, но в то же время в нём была нотка усталости.

Гермиона впервые была рада его предложению и не стала с ним ругаться. Она почувствовала, что это может быть её шанс выяснить правду о василиске. Развернувшись в разные стороны, она направилась к женскому туалету, где должна была встретиться с ребятами.

Подойдя к туалету, она встретила Гарри и Рона. Они обменялись взглядами, и Гермиона почувствовала, как её сердце забилось быстрее. После того как Гарри открыл вход в лабиринт, они начали спускаться вниз.

Спускаясь по лестнице, Гермиона чувствовала, как на неё накатывают воспоминания. Каждый шаг напоминал ей о том ужасе, который она пережила, когда столкнулась с василиском. Она вспомнила, как Гарри сражался с чудовищем, как сама была беззащитной, и её сердце сжалось от страха. В темноте подземелий её охватывало чувство тревоги, но она знала, что должна продолжать.

— Ты в порядке? — спросил Гарри, заметив, как её лицо побледнело.

— Да, просто... я не могу избавиться от воспоминаний, — ответила она, стараясь не показывать своего волнения.

— Мы справимся, — сказал Рон, его голос был полон уверенности. — Мы вместе, и ничего не случится.

Когда они вошли в Тайную комнату, их взору предстал труп василиска, когда-то грозного противника. Его огромное тело, покрытое блестящей чешуёй, теперь лежало безжизненно на холодном каменном полу. Чешуя, когда-то ярко-зелёная, теперь тускнела, а глаза, полные злобного разума, были закрыты навсегда. Гермиона подошла ближе, её сердце колотилось от страха и отвращения. Она заметила глубокие раны, оставленные мечом Гриффиндора, и следы крови, которые когда-то были яркими, теперь высохли и потемнели.