Замуж за врага

ПРОЛОГ

Энджел

Приоткрытая дверь балкона впускает сладкий свежий воздух, который мне сейчас так необходим. Неяркий свет от люстры освещает большую выполненную в античном стиле, как, впрочем, и весь дом, спальню. И все равно я чувствую, будто мне перекрывают кислород. Тяжело дышать. Кажется, что стены двигаются, сжимая комнату и меня вместе с ней.

На мне длинное свадебное платье цвета слоновой кости, тончайший шелк подчеркивает талию и уходит вниз в полуприлегающем силуэте, пышные рукава, открывающие плечи с плотно закрепленными на запястьях пуговицами. Светлые длинные волосы собраны в объемную косу, которая идеально дополняет мой образ лесной нимфы.

Красивой, несчастной нимфы.

Мои глаза сфокусированы на единственной мебели, которая вызывает у меня страх. На вместительной кровати. Она так роскошно застелена, но богатства вокруг вызывают лишь тошноту и головокружение. При одной только мысли, что я буду спать в этой кровати рядом с ним…Меня передергивает.

– Ты помнишь тот день? – вздрагиваю, когда сзади наравне с тяжелыми шагами раздается глубокий мужской голос. Растерянно разворачиваюсь, молча поднимаю взгляд на того, чьей женой сегодня стала.

Нет сил даже ответить что-то, мой организм истощен настолько, что я еле держусь на ногах. Я не знаю что может быть хуже моей участи. Почему судьба так жестоко наказала меня? Почему я должна быть женой того, кто убил моего отца?

– Помнишь, что ты мне сказала в этот же день три года назад? – Торольв медленно наступает на меня, продолжая говорить обманчиво мягко, но с неприкрытой ненавистью.

Мы стоим на расстоянии вытянутой руки. Упрямо держу взгляд на его лице, стараясь не выдавать страха и отчаяния в сердце. Черные глаза рассматривают меня с надменным изгибом в бровях, мощная челюсть смыкает жесткие губы, скрытые за темной бородой.

– Хочешь помогу вспомнить? – делает шаг и я трусливо прячу глаза, рассматривая его костюм с интересным орнаментом на плечах. Он заполняет собой всю комнату, все пространство рядом со мной и только сейчас до меня доходит весь масштаб ситуации.

Торольв он…он просто огромный! Великан на моем фоне. Тело ощутимо подрагивает, пытаюсь взять себя в руки, но когда глазами снова пробегаюсь по нему, то в груди очередной раз полыхает взрывной огонь.

Я едва достаю ему до плеч. Этот человек насильно сделал меня своей женой из-за мести и мне страшно представить куда его занесет дальше. Что он может со мной сделать. Я даже защитить себя не смогу.

Стальной взгляд черных глаз и глубокий голос не предвещают ничего хорошего.

– «Я никогда не выйду за тебя, Торольв. Ты мне не ровня». Это были твои слова.

Дышу глубоко, ужаснувшись от сказанного. Слово в слово. Он все запомнил. Неужели мои слова тогда прозвучали так грубо?

Мне некуда спрятаться от его вражеского настроя.

– Ты растоптала мою гордость. Слова избалованной богатой девчонки ничего не стояли, ведь я тоже был сыном господина клана, но я трудился день и ночь, чтобы в первую очередь доказать самому себе, что чего–то стою. И теперь посмотри на себя, – Торольв разводит руки в стороны и изучающим взглядом скользит по мне. –Ты сказала, что я тебе не ровня, но ты находишься в моем доме, в моей спальне, в свадебном платье, купленном на мои деньги. За три года я построил собственную империю, – Торольв чуть наклоняется ко мне и мурашки бегают от его грозного голоса. – Скажи мне, девочка из клана Кордеро, я все еще недостоин тебя?

Мне нечего сказать. В какой–нибудь другой день я бы обязательно дала ему ответ, но не сегодня. Чтобы Торольв не сказал, он будет прав, потому что отныне моя жизнь зависит от него. Я безвольная пленница в его руках.

– Это было три года назад. Я…просто пошутила, – все, что я смогла выдавить из себя.

– Ты всегда была такой, – Торольв протягивает руку, чтобы легонько коснуться моей щеки, а в меня словно молния попала. – Энджел, – говорит он, большим пальцем невесомо прочерчивая линию вдоль подбородка. – Красивая, как ангел снаружи, преданная дьяволу изнутри, – он резко убирает руку и лицо покалывает, будто на месте, где были его пальцы, остались метки.

– Ты совсем меня не знаешь.

– Поверь мне, Энджел, я знаю кто ты такая, – уверенно кивает мужчина. – Теперь ты моя жена. Ты, Энджел Кордеро, принадлежишь мне Торольву из клана Рио.

Теперь меня трясет не на шутку. Сдерживая порыв слез, смотрю на кровать, Торольв ловит мой взгляд и тоже поворачивает голову.

Я умру, если он тронет меня. И будто прочитав мои мысли, мужчина коротко усмехается.

– Я тебе жена только на бумаге! – с ненавистью шиплю я.

Ухмылка на гремучем лице исчезает сменяясь горячим и недобрым блеском в глазах. Одним движением, Торольв вжимает меня в себя, притянув за талию. Опомниться не успеваю, как следом летит унизительный вопрос.

– Ты еще невинна?

Вспыхиваю, толкаю его в грудь в попытке выбраться из жесткого захвата, но куда уж мне девушке тягаться с этим амбалом?

– Понимаешь ведь о чем я? – Торольв не замечает моих жалких попыток освободиться. Кажется, это только сильнее распыляет его.

Все прекрасно я понимаю. Ему интересно узнать спала ли я с кем-то до свадьбы. Если скажу, что у меня было много парней, все закончится? Аннулирует наш брак?

ГЛАВА 1 «ЖЕРТВА»

Меня назвали Энджел.

Когда папа взял меня на руки, то сказал маме: «Валентина, она похожа на ангела. Наша дочь. Она прекрасна, как ангел».

Эта фраза послужила причиной назвать меня так.

Сколько себя помню, я была любимым ребенком. Во мне не чаяли души. Отец являлся партнером в крупнейшей логистической компании нашей страны. Мы всегда жили в достатке.

Первое время мама тоже работала вместе с отцом, но, когда узнала о своей второй беременности, решила уйти на декрет. В возрасте десяти лет у меня появилось два замечательных брата. Дариен и Адриан. Они двойняшки. Несмотря на пополнение в семье, я никогда не была обделена вниманием.

Мы жили как самая настоящая и любящая семья на острове Сицилия. Здесь моя Родина.

Люди в этой части света не совсем похожи на наших соседей итальянцев. Отличием является то, что сицилийцы издавна живут кланами. Это сформировавшиеся семьи, у которых есть один главарь и сотни подчиненных. Чем больше твой клан и достаток людей, тем сильнее власть господина.

Таких кланов на острове десятки. Мой отец тоже был господином клана Кордеро. Все мы носим это имя с честью, потому что каждый сицилиец горд за своего господина. Вражда и ссоры не исключены между нами. Много лет наши кланы мирно сосуществовали, пока кровная месть не коснулась моей семьи.

Торольв из клана Рио забрал жизнь моего отца. Когда я услышала тихий голос матери по телефону, поняла, что что–то не так. Но я не была готова к тому, что в двадцать лет похороню собственного отца, человека, который с самого моего рождения исполнял мои мечты и любые прихоти.

Даже сейчас стоя над его могилой, мне не верится. Кажется, будто это не правда. Не моя реальность. Кажется, что когда я вернусь домой, то увижу его работающим в своем кабинете.

Опускаю свой взгляд на маму. Я никогда не видела ее плачущей. Ее прекрасные глаза потеряли былой блеск, а лицо словно постарело за эти два дня.

Я не всегда жила на Сицилии. Едва мне исполнилось семнадцать, родители отправили меня учиться в Америку. Там я окончила школу и поступила в университет, однако так и не смогла завершить обучение. Первый курс только был за горами, как я узнала страшную новость. Папы больше нет. Бросив все, я вернулась домой.

И сегодня второй день, как господина Манфредо Кордеро нет с нами. Не знаю кто займет его место, так как мои братья еще совсем дети. Обоим по десять лет. Возможно, мы и вовсе уедем отсюда. Забудем жестокие клановые порядки и начнем жить как обычные люди.

–Мама, – говорю я сидящей на голой земле женщине.

Она не отзывается. Никого не слышит. Лишь смотрит на могилу своего мужа, позволяя слезам течь по бледным щекам.

–Мама, пойдем, – осторожно беру ее за руку. – Нам пора.

Она поднимает на меня свои глаза. Я вижу в них непонимание, тоску, горечь. Больше всего я вижу в них боль.

–Твои дети жду тебя, – продолжаю отвлекать ее.

Мама вдруг меняется во взгляде и смотрит на двух мальчиков, что стоят в сторонке, взявшись за руки. Их губы молчат, но по детским щекам не переставая, текут крупные соленые капли.

Словно вспомнив о том, что у нее есть обязательство перед детьми, мама встает и быстрым шагом подойдя к братьям, обнимает их со всей силы. Затем целует поочередно.

Все будет хорошо. Успокаиваю себя.

По дороге домой, я попыталась привести порядок в своей голове. Я знаю лишь то, что мне рассказали. В отца выстрелил человек из клана Рио. На мой вопрос почему, ответили очень просто. Бизнес.

Неужели деньги стоят жизни человека? Чем компания отца мешала клану Рио? Если я не ошибаюсь, они владеют совсем иной сферой бизнеса. Между нами никогда не было конкуренции. Тогда что могло послужить причиной убийства?

Я знаю этого человека. Торольва. Он, как и остальные мальчики в свое время проявлял интерес в мою сторону. Мы даже чуть было не…Вздыхаю, сильно жмурюсь, отгоняя пугающее прошлое.

Многих по сей день привлекает моя нетипичная для сицилиек внешность. Когда я училась в Америке, к отцу приходили в гости влиятельные семьи с соседних кланов с предложениями о женитьбе, но отец всем отказывал, ссылаясь на мой возраст и свободу выбора.

Что необычного есть во мне? Всего лишь светлая кожа, что странно для человека, живущего в таком теплом регионе, блондинистые волосы и голубые глаза. Северные корни достались мне от моей прабабушки австрийки, которая встретилась с моим прадедушкой во время первой мировой войны. Я похожа на человека, который никогда не загорал на солнце, который и не живет на Сицилии.

Я смутно помню наши с Торольвом отношения, потому что он был старше меня лет на семь, и мы особо не дружили. Это вовсе не мешало парню общаться со мной каждый раз, когда он видел меня, однажды даже пытался перейти запретную черту. Не знаю по каким делам его заносило в наш клан, но видела я его на каждых каникулах, которые проводила дома. И будучи избалованным подростком, я не подпускала его к себе. Одним словом, отшивала.

Сейчас я хочу встретиться с ним лицом к лицу и задать только один вопрос.

Фургон внезапно с визгом тормозит. Моя реакция срабатывает быстро, чтобы не удариться о переднее кресло.

2 Энджел

В шоке не могу никак отреагировать и ничего высказать, словно язык проглотила, а мужчина тем временем шустрым взглядом осматривает салон. Смотрит на маму и недолго задержавшись на моих братьях, снова возвращается ко мне.

Глаза черные как бездна, в которых полыхает что-то темное, исчезают робкие огни надежды. В них нет ни намека на доброту или сострадание, лишь всепоглощающая тьма, манящая и пугающая одновременно. Невольно вспоминаются наши редкие быстрые встречи в прошлом, в них он выглядел совсем иначе. Тогда был юноша с веселым блеском в глазах, любящий дразнить меня при каждом удобном случае, а сейчас передо мной взрослый мужчина, чье лицо словно высечено из камня, лишено всякой мимики, кроме едва заметной, презрительной усмешки, играющей на губах.

Его взгляд проникает в самую душу, заставляя поежиться и искать спасения в бегстве, но ноги словно приросли к земле. Что произошло? Что превратило того озорного парня в это чудовище?

Я пытаюсь найти в памяти хоть что-то, что могло бы объяснить эту метаморфозу, но тщетно. В голове лишь обрывки воспоминаний о беззаботных летних днях, проведенных вместе, о наших глупых спорах и невинных шутках. Где же все это? Куда подевался тот свет, что когда-то освещал его лицо?

– Выходи, – говорит он довольно грубым тоном.

Я качаю головой, давая понять, что никуда не пойду.

Настойчиво посмотрев мне в глаза, Торольв из клана Рио, буквально вытаскивает меня из фургона, прихватив за талию. Мне чудом удается не споткнуться и не удариться об асфальт.

Боковым зрением замечаю, как к нашему второму охраннику приставили нож к горлу, повалив того на землю. Они все спланировали! Вот почему я его больше не увидела после того, как он вышел из машины.

– Что ты делаешь? Отпусти меня! – колочу мужчину в попытке вырваться из его рук. Он лишь больнее сжимает мои плечи и шагает в противоположную сторону. – Нет! Мама!

Ногами цепляюсь за асфальт, в надежде, что это замедлит мужчину. Всем своим телом тянусь назад к своей семье. Я не могу их оставить вот так. Не понимаю что происходит.

– Не брыкайся, – шипят на меня.

Со всей силы кусаю одну из рук Торольва и его хватка ослабевает на секунду. Лишь на секунду, чтобы в следующую обозвав меня «маленькой чертовкой», закинуть к себе на плечо.

Но даже так я не сдаюсь. Колочу мужскую спину и пытаюсь ногами ударить по животу.

– Энджел…, – слышу слабый крик мамы. Она бежит за мной. Я плохо вижу ее силуэт, потому что глаза застилают слезы.

Опустив возле джипа, на котором, собственно, Торольв и приехал, меня пытаются запихнуть внутрь. Руками упираюсь о крышу машины, пока меня толкают сзади.

Мгновение спустя меня разворачивают, волосы хлыстом ударяют по лицу и все, что я вижу перед собой – это перекошенное от злости лицо. Схватив меня за талию Торольв, угрожающе бросает:

– Сядь в машину, Энджел. Иначе придется с силой.

– Что тебе от меня нужно, убийца? Я никуда с тобой не поеду!

Не знаю сколько еще я так сопротивлялась. Я будто бы и не понимала что происходит. У меня было такое чувство, словно я находилась в каком–то призрачном пространстве и наблюдала за всем со стороны.

В очередной попытке вырваться, я ударяюсь макушкой головы обо что–то, чувствую сильную тупую боль и проваливаюсь в темноту.

3 Энджел

Когда я открываю глаза, то все вокруг плывет. Вижу лишь высокий потолок и солнечный свет, который заставляет щуриться. Меня слегка трясет под ритм чьих-то шагов, как если бы кто-то нес меня на руках. Перевожу туманный взгляд на мужское лицо. Вижу идущую от подбородка щетину, грозный лоб и черные глаза, которые резко смотрят вниз, ловя мой взгляд. Мой похититель.

Потолок исчезает, сменяясь другим и моей спины касается мягкая постель. Меня аккуратно кладут на кровать. Голова уже не болит так сильно, но все же дает о себе знать. Пропускаю пальцы между волосами, чтобы убедиться в отсутствии крови. Наверное, я стукнулась об крышу, когда сопротивлялась.

– Всего лишь потеря сознания, – раздается в комнате. Где мы, кстати говоря, об этом?

– Куда ты меня привез? – мой голос звучит очень жалко, потому что я до трясучки боюсь этого человека. Я боюсь того, что он со мной может сделать.

– Ты в доме господина, Энджел, – отвечает Торольв, отвлекаясь на вошедшего.

Смотрю на незнакомую женщину, с которой как-то необычно учтиво разговаривает Торольв. Значит я в доме Лоренцо Рио, отца Торольва. Только зачем он меня привез сюда? Убить? Он мог это сделать еще там на шоссе. Ох…А мои братья с мамой? Что с ними?

Я на вражеских землях.

Как только мужчина провожает женщину и возвращает ко мне свое внимание, я встаю с постели и громко спрашиваю.

– Где моя мама, Дариен и Адриан?

– Они в порядке. Это все, что тебе нужно знать.

Мы остались одни. Мне становится не по себе, когда мужчина, лениво рассматривая меня, надвигается вперед. Сзади колен касается кровать и чуть не падая на нее обратно, я сажусь, смотрю на мужчину снизу вверх.

– Ты подросла, малышка Энджел, – говорит он. – Даже прибавилась в весе.

– Что тебе нужно? – пытаюсь унять бьющееся от страха сердце, не понимаю зачем он похитил меня посреди дня как варвар и привез к себе домой.

– От тебя ничего. Ты не представляешь никакой ценности, – брезгливо произносит он, вызывая во мне непонятную смесь эмоций.

– Тогда я задам другой вопрос. Почему ты убил моего отца?

– А ты как будто не знаешь!

Торольв подходит ко мне вплотную, зло сверкает глазами и одной рукой хватает меня за подбородок. Я сильно вздрагиваю от его прикосновения, но не осмеливаюсь отодвинуться. Ощущение опасности не покидает меня и лучше вести себя аккуратно, чтобы не дергать мужчину лишний раз.

Черные глаза с чересчур большим интересом изучают мое лицо, жадно разглядывают каждый сантиметр, вбирают в себя, будто покупают товар на рынке. Схватившая мой подбородок рука, плавно перемещается на щеку. Сглатываю, когда, слегка погладив кожу указательным пальцем, она возвращается за спину Торольва.

Что это сейчас было?

– Твой отец убил моего отца. Я отомстил тем же.

–Ты врешь! Мой отец не убивал никого.

Во мне вскипает ярость. Он теперь собирается запятнать честь моего ни в чем неповинного отца? Я не позволю.

– Я тебе не верю.

– Это твои проблемы, – равнодушно пожимает плечами. – Не знаю какую ложь тебе сочинила твоя мать, пока ты была в Америке, но я бы не стал просто так кого–то лишать жизни.

– Откуда мне знать? Такой бесчестный, как ты, способен на что угодно.

– Я защитил свою честь, – повышает голос, и я с трудом удержала себя от того, чтобы не вжать голову в плечи. – Застрелив убийцу.

Мне становится нехорошо. Он с такой легкостью говорит о том, как лишил жизни моего отца. Каким же бесчувственным он должен быть!

– Я добьюсь правосудия, Торольв Рио, – в гневе вскакиваю я. – Мой отец будет покоиться с миром, а преступник наказан!

– И как ты это сделаешь? Созовешь суд? Обратишься к власти Италии? У тебя не получится, малышка Энджел, потому что правосудие здесь я. Законы здесь – это устоявшиеся традиции и обычаи кланов, – Торольв в открытую смеется надо мной, потому что знает, что эти дела так не решаются. Каждая клетка моего плененного тела чувствует исходящую от сицилийца власть.

– Мы не в каменном веке живем, – ощущаю нервно подрагивающие кончики на своих пальцах. Сажусь обратно на кровать в попытке успокоиться.

– Не трать силы напрасно. Ты в первую очередь девушка. Если хочешь отомстить, пусть приходят твои братья.

– Но они еще дети!

Мне стало так страшно от его слов. Законы кланов не знают жалости. И если нужно будет, Торольв запросто перебьет всю мою семью.

– Я подожду. Я умею ждать, Энджел, – хрипло произносит он с многозначительным взглядом.

Смотрю на Торольва и понимаю, как же он изменился. От прежнего парня ничего не осталось. Он так возмужал. Я не преувеличивала, когда говорила, что он высокий и в меру крупный. Торольв однозначно физически хорошо сложен и намного выше меня. Рядом с ним я чувствую себя букашкой. На лице прибавилась борода и разве что взгляд стал каким–то тяжелым и суровым.

– Почему ты меня здесь держишь? – задаю я мучающий меня вопрос, бегло осматривая комнату.

4 Энджел

– Как же я боялась за вас, мамочка. Где братья? С ними все хорошо?

– Все в порядке, детка. Не бойся. Давай присядем.

Мы садимся на разложенные на большом подоконнике подушки. Мама крепко держит меня за руки и, смахнув с лица слезы, начинает говорить.

– Понимаешь, милая, законы кланов таковы…Господину нельзя отказывать.

– Объясни мне что происходит? Почему Торольв привез нас сюда?

Я перепугалась не на шутку, хотя присутствие мамы слегка и успокаивает.

– Когда Торольв убил твоего отца…Он сказал, что придет еще раз…Я…, – у мамы истерика не меньше моего. Она не может выговорить, потому что тут же заливается вся слезами.

– Тише, мам, – обнимаю ее, успокаивающе гладя по спине. – Мы не оставим это дело просто так. Я отомщу. Обещаю, – в сердцах говорю я из-за нарастающего внутри с каждой минутой гнева.

– Нет–нет. Ты не понимаешь, – тараторит мама, быстрыми движениями вытирая слезы. – Он пришел за тобой.

– Что это значит...?

– Торольв хочет сделать тебя своей женой.

– Что?

Я не была готова к такому. Ошарашенными глазами смотрю на маму, в надежде, что мне послышалось, но вот она говорит следующее:

– Он сказал, что убьет каждого мужчину из нашего рода, если не заключим брачный союз.

– Дариена и Адриана? – в страхе шепчу я и вижу мамин кивок. – Нет, – я снова плачу, пряча лицо в ладонях. – Я не хочу за него замуж. Он же убийца, мама. Как я стану женой того, у кого на руках кровь моего отца?!

– Ты думаешь, я желаю этого? Я не хотела, чтобы ты приезжала из штатов. Мы с детьми планировали перебраться к тебе, так как здесь уже было небезопасно.

– Что вас остановило? – понимаю, что надежда с каждой минутой угасает.

– Его слова. Как ты уже поняла, Торольв стал господином клана, а у него больше власти, чем у нас. Наши родственники отвернулись от меня, когда я попросила помощи. Твой дядя сказал, чтобы ты вышла замуж в клан Рио, дабы сохранить нашу семью.

– Но мама…Они хотят, чтобы я пожертвовала собой ради них? Почему Торольв хочет брак, если наш клан, и так, сдался? И что случилось с его отцом, раз он унаследовал роль господина?

Страшно становится уже за себя. Я не могу представить себя в роли жены такого человека. Неужели родственники так жестоко поступят со мной?

– Девочка моя, в какой же ситуации ты оказалась. Ангелочек мой, – меня снова заключают в объятия. Мама пытается держать в себе слезы, но я чувствую ее подрагивающее тело. Затем я вижу, как в спальню входят двойняшки. Мальчики с радостными криками набрасываются на меня, едва не сбив с подоконника.

– Я так испугался за тебя, – говорит Дариен, сжимая меня своими маленькими ручками.

– Сестра, почему мы здесь? – Адриан встревоженно кусает пухлые губы.

– Золотые вы мои, – обнимаю их крепко–крепко. Вдыхаю родной запах братьев и понимаю, что ни за что в мире не позволю, чтобы им навредили. Я поговорю с этим злым господином Торольвом, сделаю все, что смогу, но защищу свою семью.

Раскрываю зажатые глаза и вижу, как на пороге стоит он и смотрит на нас. Я снова падаю духом. Долго смотрю на мужчину, пока не принимаю окончательное решение.

– Подождите меня и маму снаружи, хорошо?

Мальчики кивают и неохотно выходят из комнаты, бросая любопытные взгляды на мужчину. Торольв медленно встает посередине. Мама приводит себя в порядок, увидев его.

– Валентина, – тяжелый голос обращается к моей маме. – У меня нет с вами счетов, вы знаете. Мне жаль, что вы потеряли мужа, но таковы наши законы. Я отомстил за своего отца.

Боковым зрением вижу, как мама еле сдерживается, чтобы не заплакать. Сдается мне, мама не все рассказала. Я не знаю что именно произошло с отцом Торольва.

– Если хотите, чтобы эта вражда закончилась, вы примите мое предложение. Следующими могут оказаться ваши сыновья.

– Нет, только не они! Они ведь еще дети, – она умоляюще смотрит на Торольва. – Прошу вас, господин.

– Мама…, – в попытке успокоить ее, беру холодную мамину ладонь в свои руки. Собравшись духом, твердо выговариваю, обращаясь уже к мужчине. – Я хочу поговорить с тобой.

– Валентина, оставьте нас одних.

Бросив на меня короткий взгляд, мама тоже покидает комнату. Мы снова одни с Торольвом. Господи, как же мне страшно. Я никогда не знала бед. Беспечно живя в Америке, я и подумать не могла, что однажды жизнь моих близких будет под угрозой.

– Что за дела по поводу свадьбы? – недовольно складываю руки на груди.

– Тебе повезло, что я согласился жениться на тебе, – он смотрит на меня как хищник смотрит на добычу – долго, не отводя глаз, люто. Вдобавок никак не прекратит похотливо разглядывать мое тело.

– Очень, – язвлю в ответ, сильнее зажимаясь.

– Я серьезно, – мужчина хмурится. – Когда началась вражда между нашими кланами, в опасности были все. Ты же знаешь, если победил один, проигравший клан сдается либо погибает, – его рука поднимается и я дергаюсь назад, но Торольв хватает меня за подбородок, чтобы я точно смотрела ему в глаза. Почему он трогает меня против моей воли? Это же табу. Он не имеет права прикасаться ко мне, я чужая девушка для него. Или победителям все можно?

ГЛАВА 5 «КОМПРОМИСС»

Я ночевала в той же комнате, в которую меня вчера привел Торольв. Мысль о том, что я нахожусь в доме убийцы не дает мне покоя ни на минуту. Мама с братьями переночевали у моего дяди, а меня заперли здесь под надзором. Нас специально разделили, чтобы не смогли уйти от приговора, не позволили остаться у себя в доме и спокойно все пережить.

Вчера все произошло так быстро, что даже переварить не успела, а сегодня утром я поняла для себя, что сказка закончилась. Началась жестокая реальность, где правят власть имущие.

Стоит ли говорить о том, как плохо мне спалось? До утра не могла уснуть, раздумывая произошедшее. Наши враги ведут себя так, словно нападавшие это мы, а не наоборот. Мама ясно дала мне понять, что Торольв убил моего отца, потому что они что–то не поделили между собой.

Лишь ближе к рассвету, устав от своих же мыслей, мне удалось заснуть. Выспаться, однако не удалось. На телефонных часах было девять утра, когда ко мне без стука зашла высокая черноволосая женщина. Истинная итальянка.

– Сколько можно дрыхнуть? Вставай.

С меня беспардонно стягивают легкое покрывало. Сконфуженная ее действиями, я сонно потираю глаза, поджимая под себя ноги от резкого холода.

– Я отведу тебя в санузел, где ты приведешь себя в порядок. Затем ты предстанешь перед нашими старейшинами.

Говоря все это, незнакомая мне женщина грубо заставила меня встать с кровати и быстро застелила ее. Что блин снова происходит? Кто она? Как ее зовут?

Подхватив меня под локоть, она повела за собой. Даже не представилась. Какая бестактность! И я позволяю с собой так обращаться, как с кукольной тряпкой.

Мы выходим в коридор и проходим к следующей двери, возле которой женщина больно щипает меня за плечо.

– Ай! – хватаюсь за кожу, пораженная происходящим. – Что вы себе позволяете!

На меня смотрят большими пронзительными глазами, а полные губы кривятся в сердитом полушепоте:

– И без выходок. Попытаешься убежать, получишь пулю в лоб. А теперь давай быстрее, – толкает меня в комнату и громко закрывает дверь перед моим носом.

В немом шоке, еще не до конца проснувшись, подхожу к раковине, над которой висит квадратное зеркало с изысканной позолоченной рамой.

Смотрю на свое бледное отражение и думаю: за что она так со мной? Что я ей сделала?

Мне стало так обидно, что я заплакала, позволяя слезам стекать в раковину. Отсчитав двадцать секунд, заставляю себя успокоиться. Умываю лицо и на полочке замечаю зубную щетку в новой упаковке с пастой. Они были готовы к моему приезду.

Осторожно открываю дверь, за которой словно сторожевой пес стоит та женщина. Клянусь, я сейчас готова терпеть даже присутствие Торольва, только не ее.

– Извините, – слабым голосом подаю я.– Мне нужно увидеться со своей семьей, я бы хотела…

–О, нет! – резко завопила она, проигнорировав мою просьбу. – Ты пришла сюда в таком виде? Я думала, это пижама такая! – круглые карие глаза женщины осуждающе прошлись по моим шортам с футболкой.

– Что не так с моей одеждой? – искренне невинно разглядываю голые ноги в домашних тапочках.

– И зачем я взялась за это дело? – пробубнив, она снова поволокла меня за собой. Сколько же в ней агрессии.

Я хочу увидеть маму. Своих братьев. Хочу, чтобы мы вернулись домой. Я ведь не обязана находиться в этом доме до свадьбы. Нам ведь дадут несколько месяцев на подготовку? Тогда почему я все еще здесь?

В этот раз мы вошли в светлую просторную комнату, в которой на диване сидят две девушки. Судя по всему, мы прервали их беседу, так как голоса стихли стоило мне показаться в дверях.

– Джианна, дай нашей гостье что–нибудь поприличнее, – едко бросает она в сторону, а сама глаз с меня не срывает.

Меня словно бросили лицом в грязь. Не пойму с чем связана эта неприязнь к моей одежде? Я понимаю, что у каждого клана свои правила, но все же, реакция словно я голая тут стою.

Одна из девушек, та, что невысокого роста с иссиня-черными волосами и такого же глубокого цвета глазами, видимо Джианна, встает и мило бросает мне «привет». Это мимолетное приветствие так меня обрадовало, что я на секунду забываю о страхе.

– Я буду ждать вас в большом зале. Поторапливайтесь, – зыркнув на нас напоследок, пугающая женщина ушла.

– Так, значит, ты и есть наша невестка? – сбоку от меня раздается слащавый, с нотками, я бы сказала, надменности голос второй девушки.

Перевожу на нее свой взгляд и не могу не отметить, насколько она красивая. У нее такие длинные и красивые ноги, как у модели. Волосы как черный шелк, лисьи карие глаза и пухлые розовые губы. Южный цветочек просто. На ее фоне я почувствовала свои светлые волосы и голубые глаза бесцветными.

– Эй, я к тебе обращаюсь, – девушка недовольно щелкает пальцами перед моим лицом. А вот воспитания никакого.

– Прости, я задумалась. Меня зовут Энджел, – протягиваю руку в знак знакомства, не смотря на колющее внутри чувство тревоги.

Сморщившись, она просто демонстративно отворачивается от меня. Я так и застываю с протянутой рукой. Обязательно так показывать свою вражду ко мне?

6 Энджел

Когда Торольв вошел в зал, перешептывания резко прекратились, молодежь выпрямилась по стойке, а мужчина в первую очередь подошел к старейшинам и поприветствовал их. Перекинувшись парой дежурных фраз, он встает в двух метрах от них, прямо глядя на своих людей.

Один из старейшин оглядывает присутствующих и начинает речь:

– Причина сегодняшнего собрания заключается в мирном договоре между кланами Рио и Кордеро, Мы хотим раз и навсегда остановить эту войну. Также мы знаем интересы клана Кордеро. Среди нас их представители.

Хмурюсь на слова старейшины и с угла выходит мой дядя, которого я ранее не заметила. Он встает рядом со старейшинами клана и откашливается. Среди молодых мужчин я замечаю и его сыновей, которые отчего-то избегают взгляда со мной.

– Мы все потеряли дорогих нам людей. Я не могу нести ответственность за содеянное моим братом, покойным Манфредо, но даю вам слово, что клан Кордеро отныне будет вашим другом.

Мои глаза округляются. Что ты несешь, дядя? Почему так унижаешься перед этими бесчестными? Они убили моего отца и вдобавок требуют, чтобы я вошла в их клан невестой. Как он может говорить такие слова? Как у него язык повернулся?

Каждое его слово режет сильнее ножа и рождает во мне бурю негодований. Стиснув зубы, я покорно жду, пока он не закончит говорить, надеясь, что и меня выслушают.

– Мой племянник, ваш господин Торольв, имеет за собой право требовать от проигравшего все, что посчитает нужным, – слово снова передали человеку из клана Рио. – Как победитель, он отнесся к Кордеро с милостью, предложив заключить кровные узы. Сегодня вы все станете свидетелями этой клятвы. Иначе кровь будет литься и дальше.

После этих слов Торольв выходит в центр, выжидающе взглянув на меня. Кто–то сзади слегка подталкивает меня, и я понимаю, что должна встать рядом с ним.

Стоя возле мужчины, я неловко гляжу себе под ноги. Наверное, я должна задрать голову и смотреть на всех свысока, но я так напугана. За любое мое действие могут наказать мою семью. А я этого не хочу.

– Я, Торольв из клана Рио, навсегда перекрываю кровопролитие между нами и людьми Кордеро, заключая этот брак. И если кто–то не согласен с моим решением, пусть скажет мне в лицо.

Я не согласна.

Хочется мне кричать, но я не осмеливаюсь. Либо я сдамся, подчинюсь этому мужчине, защищу свой народ, либо они всех нас перебьют.

На лбу Торольва хмурая складка, а челюсть плотно сжата так, что выступают желваки. Никто в зале не осмелился воспротивиться.

Мужчина снова бросает на меня краткий взгляд, от которого по спине пробежал мороз. Собираю всю волю в кулак, вздыхаю, прикрывая глаза, смиряюсь со своей судьбой.

– Я, Энджел из клана Кордеро, принимаю брак с вашим господином. Пусть закончится вражда между нами.

Старейшины утвердительно кивают и в комнате послышались облегченные вздохи. Видимо, не только мы с Торольвом находимся под давлением. Все тот же пожилой мужчина из клана Рио, встав со своего места, произносит последнее слово, ударяя при этом своим посохом в пол.

– Через два дня мы сыграем свадьбу и навсегда забудем о произошедшем.

Мне показалось, что кто–то больно сдавил мою грудную клетку, потому дышать вдруг стало так тяжело.

Два дня. И отсчет начался прямо сейчас.

Отшатываюсь в сторону, но уверенная хватка Торольва не дает упасть. Эхом слышу голос людей, кто-то подхватывает меня за плечо и выводит из душного шумного зала.

Из меня выжали все соки. Стало слишком невыносимо и жарко. Прислонившись к подоконнику в коридоре, я тщетно пытаюсь успокоить себя. У меня всего лишь два дня. Я думала будет больше времени! Я не смогу…Не смогу…Двух дней не хватит, чтобы свыкнуться со своим приговором.

Дыши Энджел. Вдох. Выдох.

– Ты в порядке? Принести воды? – кто–то заботливо кладет руку мне на плечо.

–Да, пожалуйста, – выдавливаю из себя, чувствуя рвотные спазмы.

Пару минут спустя вижу Джианну со стаканом в руках.

– Выпей. Тебе полегчает.

– Спасибо, – благодарю я, трясущимися руками беру стакан.

– Я могу понять твою боль, – вдруг тихо говорит девушка. – В конце концов, мы обе потеряли отца.

Догадка резко осеняет мою голову. Кто, как не близкий Торольву человек мог находиться в этом доме? К тому же она мне дала свою одежду, что означает, что эта девушка здесь живет.

– Ты сестра Торольва, не так ли? – скорее утверждаю, чем спрашиваю.

– Я думала ты в курсе, – Джианна смотрит на меня слегка озадаченно, но почти сразу ее лицо приобретает невозмутимость. – Пользуясь случаем просто хочу сказать, что я не виню тебя. Женщины не отвечают за поступки мужчин. Я очень ждала невесту своего брата, не в таких обстоятельствах, конечно, но все же я рада тебе.

Джианна очень тепло улыбнулась и поддержала меня, сжав мою руку своей маленькой ладонью. На вид я бы не дала ей больше восемнадцати лет. Она, как и ее старший брат имеет более южные корни. То есть, черные густые волосы, в тон глаза. Сестра Торольва довольно-таки миниатюрная.

7 Торольв

Месяц назад я унаследовал роль господина клана. Всю жизнь я готовился к этому важному статусу, но не ценой жизни своего отца. Война с кланом Кордеро длилась несколько недель и продолжалась бы столько же, если бы не вмешалась областная полиция с требованием о немедленном прекращении, пока все не дошло до столицы. В таких ситуациях мы не можем игнорировать власть иначе самим будет хуже.

Я до сих пор не разобрал с чего именно все началось и почему Манфредо Кордеро решил пойти против нас. Что бы там ни было, я все решил. Отомстил убийце отца. Забрал его жизнь. И собираюсь забрать себе его непокорную дочь. Энджел.

Дурацкая девчонка не выходит из головы с тех самых пор, как приехала на родину. За те три года, что она училась на чужбине, я видел ее лишь пару раз, во время летних каникул, которые она неизменно проводила здесь дома. Тогда я официально помогал отцу с некоторыми договорами заключенными с ее кланом.

Энджел была неприкасаемая. Манфредо хорошо прятал свою дочь от лишних глаз и не позволял абы кому подходить к ней. Я злился каждый раз, когда до меня доходили слухи об очередном женихе, просящим ее руки и сердца. С одним даже успел подраться из-за своей вспыльчивости, но сам всегда понимал, что между нами ничего не может быть. Она совсем из другого мира. Тогда наши кланы пускай и не дружили, но умели мирно сосуществовать. Наши люди слишком отличаются, колоссальная разница в традициях и правилах. И было бы глупо надеяться, что Манфредо отдаст ее за меня.

Но тогда не обремененный тяжелой ношей за клан, я думал, что преодолею этот контраст. Изменю правила. Несколько месяцев мне снилась девушка, которую я по воле судьбы случайно встретил у большого апельсинового дерева на территории Кордеро.

Ее светлые волосы, всегда аккуратно распущенные, словно нимб обрамляли лицо с тонкими чертами. Глаза цвета морской волны, в которых плескалась неприкрытая дерзость, бросали вызов всему миру. Она была полна жизни, словно дикий цветок, пробивающийся сквозь камень. И эта жизненная сила, которую я так желал заполучить.

Я уже давно не питаю к ней нежных чувств. Это всего лишь месть, чистая и незамутненная. За отца, за клан, за ту боль, что терзала меня изнутри. За то, что посмела оскорбить меня тогда три года назад. Энджел станет моей собственностью, символом нашей победы. Она будет жить в тени, напоминая Кордеро о том, что бывает с теми, кто идет против нас.

План был прост. Похищение. Брак. Полное подчинение. Мои люди уже готовы. Машины ждут у ворот. Она даже не успеет понять, что произошло. И когда Энджел окажется в моем доме, она поймет, что ее жизнь изменилась навсегда. Ей придется смириться с новой ролью. Ролью моей пленницы. Ролью дочери врага.

ГЛАВА 8 «НАДЕЖДА»

С моей стороны, то есть, со стороны невесты в плане подготовки ничего делатб не нужно. Я предстану женой господина в доме Рио, как того требуют правила. Вернусь за день до свадьбы, когда все уже будет готово. Мне останется лишь надеть свадебное платье и пройти церемонию.

Обычно невесту показывают гостям, заключают брак перед священнослужителем, и все вместе веселятся. Танцуют, если кто–то хочет, даже поют народные песни, проводят развлекательные игры. Конечно, обычаи у каждого клана могут отличаться, и я не знаю как живут люди Рио. Да и знать не хочу. Я надеюсь поскорее избавиться от этого давления, под которым находится моя семья. Хочу, чтобы убийца успокоился, надев на меня обручальное кольцо.

Я потерплю. Если выйти замуж за Торольва, единственный шанс спасти всех, я это сделаю. Моя жизнь ничто перед сотней других. А потом, когда все уляжется, забудется, я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы вернуться к нормальной жизни.

Я разбирала свои вещи, когда мне позвонил мой друг из Америки.

– Алло, Нико? Привет! – в груди теплеет, услышав оживленный мужской голос.

– Привет, Энджи, как дела?

– Не представляешь, как я рада твоему звонку, – говорю я, перекладывая одежду в шкаф. – Столько всего приключилось!

– Я в курсе, поэтому позвонил. Давай встретимся где–нибудь.

– Подожди…, – на секунду я опешила, застыв с вещами в руке. – Разве ты не в Бостоне?

– А это уже сюрприз. Приезжай по адресу, который я тебе скину. Пока.

Завершив звонок, я, визжа подпрыгнула на месте от радости. Неужели Нико прилетел из штатов? Наши отцы были партнерами по бизнесу, поэтому с самого детства мы с Нико не разлей вода.

Когда меня захотели отправить в Америку, я выбрала Бостон, потому что мой старый друг давно обосновался там. Он окончил университет и даже успел найти работу. Странно, что Нико не захотел влиться в семейный бизнес, а остался там.

Свободное от школы время я проводила рядом с ним, потому что у меня особо друзей не было. Я могла присоединиться к кому–то и сходить в ближайшее кафе или пойти поиграть в волейбол на пляже, но на этом наше общение заканчивалось. А с Нико прошло все мое детство, пока однажды он не решился уехать учиться.

Если он правда приехал, я буду очень–очень счастлива.

Сообщив об этом маме, я спустилась вниз к водителю. Кстати, эти парни только встали на ноги, так как во время перехвата людьми Торольва, в них вкололи транквилизатор. Поэтому спасти нас в тот день было некому.

Маму, конечно, забеспокоил мой выход в город. По ее мнению, не хорошо разгуливать, когда на носу свадьбу, но мне кажется, она просто боится за меня. Боится, что кто–то может причинить мне вред.

Машина плавно тронулась с места, как только открылись ворота, но не успели проехать и десяти метров, как мы останавливаемся.

– В чем дело? – раздраженно обращаюсь к водителю. От резкого тормоза у меня сумка выпала с рук.

– Люди господина Торольва снова загородили нам путь.

– Это уже слишком! – выхожу из машины, громко хлопая дверью, чтобы все понимали, я не намерена на мирный разговор.

Впереди и правда стоят два охранника, а недалеко от нашего дома их автомобиль.

– Что вам нужно? – чувствуя, как меня выворачивает из себя эта ситуация, я как можно спокойно спрашиваю.

– Приказ господина. Мы обязаны сопровождать вас, куда бы вы ни собрались, – четко выговаривает один, словно репетировал свою речь.

Захныкав от отчаяния, я сажусь обратно в машину и сообщаю своим, что мы можем ехать. Вслед за нами прицепился «хвост».

Мы припарковались возле японского ресторана с большим ареалом. В некоторых местах вместо обычной тропинки проложены небольшие деревянные мостики, а под ними струится тонкая линия воды. Это место напомнило мне мини–версию города Токио, где я была год назад.

Присматриваюсь к мужской фигуре недалеко у входа и глазам своим не верю. Это Нико! Машет мне рукой, улыбаясь.

Перебежав через мост, я от переизбытка эмоций накидываюсь на него объятиями, чуть не сбивая парня с ног.

– Боже, как я рада тебя видеть! – пищу на радостях, стискиваю его за шею.

– Прошла неделя с нашей последней встречи, но я безумно по тебе соскучился, – бархатистый голос Нико приятной щекоткой отдается в груди.

Наш столик был зарезервирован заранее. Это уютная кабинка с передвижной дверью, в азиатском стиле, как и подобает стилю заведения. Сделав заказ, мы потихоньку начали наш диалог.

– Не хотел портить тебе настроение, но как только я узнал про дела в твоем клане, тут же вылетел. Мои соболезнования, Энджел. Пусть твой отец покоится с миром, – его рука мягко накрывает мою.

– Спасибо, Нико. Дела совсем плохи, да, – признаюсь, смотря в янтарно-карие глаза друга. – Скорее всего, пост главы клана займет мой дядя или кто–то из его сыновей.

– А что с компанией? Ты уже решила заняться делами?

– Нет еще. К слову, у меня даже времени не было об этом подумать, – он смутил меня своим вопросом, ведь в делах отца я ничего не смыслю. – Ты, вероятно, не в курсе, но…

9 Энджел

Утром ко мне на дом пришли две швеи снять мерки для свадебного платья. Я была уверена, что мы возьмем готовое на прокат, однако по словам женщин невесте Торольва не пристало носить платье из свадебного салона и господин захотел, чтобы я сама придумала фасон. Тоже мне одолжение! Будь мы влюбленной парочкой, я бы растаяла от такого жеста, но мы заклятые враги и поэтому я долго не ломала голову. Эта свадьба для меня собственные похороны. Сама себе готовлю саван.

– Какая у вас прелестная фигурка, госпожа, – заговорила женщина, кружась вокруг меня с измерителем. – И бедра на месте и талия есть.

– Спасибо, – все, что я смогла сказать, так как ее слова меня смутили. Я стою на невысоком стуле в одном нижнем белье.

Два часа мучений утомили меня. Не знаю сколько можно выбирать цвет ткани и длину фаты. Со мной все время спорили и показали чуть ли не все образцы тканей, существующих на этой планете. Не знаю как им удастся так быстро сшить свадебное платье.

Когда все закончилось, я зашла в детскую комнату. Дариен и Адриан – моя душа. Я не смогу жить без них. Потерять их значит потерять себя. Ради их безопасности я сделаю все.

Мальчики играли в консоль, когда я присоединилась к ним. Они играют, не замечая бед вокруг. Впрочем, так даже лучше. Им не стоит знать какой ценой они сейчас живут в этом роскошном доме, соревнуясь друг с другом.

–Энджел, – в комнату входит мама. – У нас гость.

В гостиной меня ожидает Нико. Вежливо перебросившись с ним парой фраз, мама покидает нас, к счастью, не читая мне нотации про уединение с чужим парнем. Нико для нас всех как родной.

Плотно прикрыв двери, я сажусь рядом на диван.

– Ты поговорил со своими друзьями?

– Да. Сделать визу твоей семье не составит труда, но наша проблема не это, – замялся он, поджимая губы.

– А что? – мозг рисует худшие картины.

– Во–первых, тебе нужно предупредить своего дядю, если он зависит от твоей свадьбы. Во–вторых, у тебя осталась огромная доля в компании. Тебе следует созвать совет директоров и решить этот вопрос тоже.

– Нико, деньги меня волнуют в последнюю очередь. А с дядей я поговорю.

– Хорошо. Предлагаю поехать в компанию, потому что отец меня ждет.

Я позвонила дяде и сообщила, что скоро приеду к нему домой. Он был обеспокоен моим звонком, даже спросил не натворила ли я глупостей. Лишь бы все удалось. Если сторона отца согласится, мы сможем спокойно уехать из страны и навсегда забыть о кошмаре по имени Торольв Рио.

Но сначала бизнес.

Было сложно входить в кабинет отца. В детстве я приходила к нему на работу и полдня гуляла по всему офису, мешая другим работникам. Я сидела за большим кожаным креслом, рисуя детский бред на важных папиных документах. Иногда он ругал меня, но почти сразу же обнимал, улыбаясь.

– Как же мне тебя не хватает, папа.

Прохожу внутрь, подушечками пальцев прикасаясь к рабочему столу. Слезы непрошено застилают глаза, которые я спешу вытереть, когда в кабинет стучатся. Быстро привожу себя в порядок, взяв ручку и блокнот, ухожу в конференц–зал, где меня уже заждался совет директоров вместе с Нико и его отцом.

Господин Флавиано лично выразил свои соболезнования и потребовал немедленно сообщить ему, если нам с семьей что-то понадобится. Он всегда мне нравился. Кратко переговорив с ним, я занимаю место по центру стола и обращаюсь уже ко всем.

– Всем доброго дня. Как вы уже в курсе, Манфредо Кордеро покинул этот мир, и я здесь, чтобы занять место своего отца.

Я пыталась звучать уверенно и твердо, но в душе боялась. Нести такой груз одной будет сложно. Я мало что смыслю в финансах, но надеюсь на помощь со стороны папиных работников, которых он по крупицам собирал самых лучших.

Меня кратко ознакомили с текущими проблемами, также разобрали некоторые способы их решения. Потребуется время для того, чтобы мои права, как законного наследника вступили в силу. Нико обещал помочь и с этим.

Когда совет закончился и были обсуждены все волнующие меня темы, я ушла в кабинет отца. В блокноте записала для себя пройти ускоренный курс по менеджменту и ознакомиться детально с деятельностью компании. Прочитанных мной книг по маркетингу будет уже недостаточно. Здесь крутятся большие деньги.

– Я бы мог действовать от твоего лица, пока ты будешь решать дела клана. Кто знает, когда ты приедешь сюда снова.

Нико прав. Нужно позаботиться о доле отца, если я хочу покинуть Сицилию. К тому же я очень сомневаюсь, что когда–нибудь вернусь обратно, попади мне шанс убежать отсюда. А я не хочу, чтобы труд отца так просто пропал.

Нужно написать доверенность и позволить Нико помочь мне. Когда все уляжется, я стану полноценным совладельцем этой компании.

После Нико отвез меня к дяде.

Его жена знала о моем приезде, поэтому встретила меня у ворот. Впрочем, обошлись со мной не так уж и дружелюбно, по сравнению со мной, которая с порога кинулась к женщине в объятия. Я словно стала изгоем для всех, хотя должна спасти их жизни. Не понимаю чем я заслужила к себе такое отношение. Раньше при жизни отца все было по–другому.

Мы с Нико зашли в кабинет дяди, где также присутствуют его сыновья. Никто из них не поприветствовал меня, не спросил как дела, элементарно даже не выразил соболезнования. Это поражает меня сильнее всего.

10 Энджел

– Значит, ты хотела сбежать от приговора?

Мы вернулись в особняк Рио, потому что Торольв не стал выяснять отношения при моем дяде. Он уверенно держался как скала, в глазах стояла холодная рассудительность, словно мы не побег, а блюдо на ужин обсуждаем. При этом мне совсем не понравился взгляд, которым мой будущий муж окинул Нико. Черные глаза без стеснений в открытую буравили моего друга, которого я сразу же толкнула на выход, не дав мужчинам элементарно познакомиться.

Нико отправился к моей маме, чтобы сообщить о случившемся и яопросила его опустить некоторые детали. Пусть зря не беспокоится и думает, что Торольв просто забрал меня обратно.

Больше всего меня напрягало то, что дядя так подло со мной поступил. Он же не мог знать с чем я приду к нему! Тогда зачем было нужным вызывать в свой дом Торольва? Получается, он присутствовал там с самого начала и все прекрасно слышал.

Не могу поверить, что власть затмила глаза Альберто. Он ведь никогда не был таким человеком. Мы жили дружно, и я помню, что папа всегда помогал своим родственникам. Где же их благодарность сейчас?

– Все равно ничего не вышло, – тихо отвечаю в спину мужчины, спиной стоящего у большого окна в гостевой спальне, которую выделили для меня до свадьбы. – Зачем ты приехал? Я могла сама спокойно утром добраться до особняка. Не терпится поскорее сделать меня своей рабыней? – выплескиваю яд из-за неудавшегося плана.

– Ты забываешься, – Торольв резко разворачивается от окна и сурово смотрит на меня. Все его напускное спокойствие улетучилось стоило нам остаться наедине. – Если бы твое поведение не вызвало подозрений у твоего дяди, я бы и подумать не мог о том, что ты захочешь сбежать.

– И ты, конечно же, сразу прибежал. Как иначе? Ведь, если я сбегу, ты потеряешь уважение в глазах других. Все кругом будут шептаться, что невеста Торольва сбежала. Какая жалость! – я делано надуваю губы и издевательски ухмыляюсь.

Лишь на мгновение. Потому что Торольв гортанно хмыкнув, больно хватает меня за подбородок, заставляя запрокинуть голову.

– Забудь про слово побег, – его лицо приближается к моему опасно близко, я чувствую его горячее дыхание на своих губах и запах его парфюма. – Его не существует в твоем словаре. Усекла? – мужские пальцы сжимают мой подбородок вместе с щеками все сильнее, боль пронзает лицо. В глазах Торольва бушует ярость, от которой по спине пробегают мурашки. Я пытаюсь вырваться, но его хватка мертва.

В голове мелькает отчаянная мысль: неужели это и есть моя жизнь? Жизнь в клетке, вдали от родных и близких, в подчинении у этого жестокого человека?

– Не прикасайся ко мне! – даже головой мотнуть не получается из-за его жесткой хватки. – Не имеешь права! Я тебе еще не жена!

– Ты принадлежишь мне, Энджел. Слышишь? Ты – моя! – рычит он, почти касаясь моих губ своими. У меня сбивается дыхание от его силы, от его прикосновений, от его власти, которая подавляет мое тело. – Моя собственность. И ты никуда не денешься. Я этого не позволю.

– Пусти! – из горла вырывается жалостливый писк, цепляюсь за его руку, которой он удерживает меня. С трудом дышу, ощущая своей кожей его горячие пальцы, которые ни на сантиметр не сдвигаются, как бы я не старалась.

Внезапно вторая рука Торольва вжимается в мой затылок, глаза в шоке расширяются, хочу выкинуть еще что-то, но мгновение и меня впечатывают в твердую грудь, все еще удерживая меня за лицо.

В страхе часто хлопаю глазами, в груди ощущается камень, затрудняющий дышать, наши губы в напряженной близости. Всего немного и…ситуация до боли знакомая.

Жмурюсь, вспоминая подобную сцену тогда в прошлом возле апельсинового дерева, у которого я впервые встретила этого мужчину и у которого почти всегда проходили наши странные незапланированные встречи. Жестоко же надо мной посмеялась судьба.

Я пыталась прогнать из головы тот случай, но теперь картина становится все четче. Торольв прижал меня к дереву, наплевав на все правила своего клана, строго запрещающие телесный контакт между парнем и девушкой вне брака. Именно своей ортодоксальностью клан Рио и отличается от большинства других, и от моего.

В тот день его губы были непозволительно близки как сейчас и наверняка, неизбежное бы случилось, если бы я тогда не дала ему пощечину и не сбежала.

Нет. Мы снова переходим грань. Его дыхание обжигает мою кожу, а запах парфюма дурманит рассудок. Я чувствую себя беспомощной птичкой в руках хищника, и осознание этого вызывает дрожь. Хочу вырваться, убежать, но его хватка словно стальной капкан.

– Если еще раз выкинешь нечто подобное, я клянусь тебе Энджел, пострадают все. В особенности те, кто тебе помогают.

Перед глазами встает лицо Нико – единственный, кто захотел мне помочь. Нельзя подвергать его опасности.

– Как видишь, никто не стал меня слушать, – гневно процедила я, царапая мужские руки. – Отпусти!

Торольв ослабляет хватку. Тяжело вздыхая, прикасаюсь к месту, где больше всего болит. Монстр! И с этим человеком мне жить до конца своих дней.

– Запомни раз и навсегда, – он смотрит прямо в мои глаза, не давая мне шанса опустить свой взгляд. – Никто не придет на помощь. Совершишь ошибку, полетит чья–то голова. Сиди тихо, иначе даже я не смогу тебя защитить.

ГЛАВА 11 «ОБРЕЧЕНИЕ»

Сегодняшнее утро – самое ужасное в моей жизни. Даже чувство потери отца теряется на фоне того, что я буду принадлежать человеку, который напал на мой клан, подчинил себе моих людей. И отныне я тоже буду принадлежать ему. Как его жена. Как его завоеванный трофей.

В его руках моя жизнь, моя судьба. Сквозь боль и предательство я должна сыграть свою роль, притвориться покорной и смиренной. Это единственный шанс выжить, единственный шанс когда-нибудь отомстить.

И я сыграю. Сыграю так, что Торольв пожалеет о каждом прожитом дне. Я заставлю его заплатить за все. Но сначала я должна выжить.

Я сижу на мягком пуфике, пока вокруг меня бегает визажист с разными кисточками, нанося один продукт за другим, а за спиной делает прическу парикмахер. О моих вкусовых предпочтениях не особо спрашивали. Ссылаясь на стиль свадебного платья, мне решили сделать легкий нежно–персиковый макияж и волосы заплести в причудливую объемную косу.

Мама сидит рядом со мной и поддерживает, однако мои глаза мало кого замечают. Вчера Торольв дал мне понять, что любое восстание будет уничтожено в корне. Чтобы я не делала, он будет на шаг впереди, потому что он господин клана и все подчиняется ему. И я должна подчиняться. В первую очередь как жена.

Меня почему–то передергивает от этого слова. Энджел, жена Торольва. Звучит очень смешно, учитывая мою ненависть к этому человеку.

Когда заканчивают с прической, я неохотно смотрю на себя в зеркале. Выгляжу как сладкая припудренная конфета. Выбившиеся из прически светлые прядки мягко обрамляют овал лица, голубые глаза умело подчеркнуты, сделав акцент на них, а на губах нюдовая помада с легким блеском. Беру из косметички визажиста ватный диск, прикладываю губы к нему пару раз, чтобы стереть блеск. Так-то лучше.

Мама с сестрой Торольва помогают мне надеть свадебное платье. С великим трудом сдерживаю в себе слезы, чувствуя, как с каждой секундой рушится моя жизнь. Корсет затягивают и вместе с нахлынувшей болью, по щекам катится несколько слезинок.

– Все будет хорошо, милая, – шепчет мне мама, закрывая мое лицо фатой. Затем добавляет еще тише, для вида поправляя накрахмаленную невесомую ткань. – Торольв – неплохой мужчина. Он не станет тебя обижать.

Крепко зажмуриваю глаза, выливая еще больше слез. Прикусываю нижнюю губу, чтобы не выдать рыдания.

Мама ничего не знает о нас с Торольвом. Для нее – он просто убийца мужа. Для меня – тот, кто не только забрал жизнь моего отца, но и тот, кто жестоко отыгрывается на мне из-за прошлого.

Меня берут под руки с обеих сторон и ведут на улицу. Свадьба пройдет здесь в особняке, быстро и без суеты, в кругу самых близких.

Двери в сад раскрываются и моему взору сквозь опущенную фату предстают гости, выстроенные по обе стороны от входа, с любопытством рассматривая меня.

Перевожу взгляд на беседку, в которой пройдет церемония бракосочетания и что-то темное вдруг загораживает взор, тенью падая на меня.

Поднимаю взгляд, встречаясь с Торольвом. Он одет в традиционный костюм жениха, состоящий из плотно сидящего пиджака с вышивкой на плечах и свободных штанов, заправленные в высокие сапоги. Его черные густые волосы аккуратно зачесаны назад, лицо серьезное, без тени сомнения. Для такого дня мог бы и побриться.

Он подходит ко мне вплотную и мама с Джианной, сопровождавшие меня, выпускают мои руки и передают меня ему.

Торольв, не спрашивая, берет мою правую руку, крепко сплетая свои пальцы вокруг моей похолодевшей от волнения ладони и направляется в сторону беседки, где нас ожидает священнослужитель для закрепления брака. Платье путается под ногами, на каблуках неудобно ходить по земле, но хватка Торольва держит меня от позорного падения.

Мы встаем друг против друга в беседке, и мужчина по традиции неспешно поднимает мою фату. Одновременно на выдохе открываю глаза, смотрю на него, слыша, отдающийся в ушах, бешеный ритм собственного сердца. Угольные глаза смотрят на меня с проницательностью, ни на миг не отводя взгляд, как будто только и ждут, что я могу убежать за эту секунду.

После нашего совместного «да» послышались радостные рукоплескания гостей. Подписи поставлены, а клятва дана. Теперь мы муж и жена.

Торольв снова берет меня за руку, в этот раз для того, чтобы надеть на безымянный палец бриллиантовое кольцо, о стоимости которого даже думать не хочу. Гости шушукаются, обсуждая драгоценность, которая отныне для меня лишь ошейник. Взгляд мужчины задерживается на мгновение, рассматривая как кольцо село и потянув эту же руку, отводит меня в центр сада.

Гости столпились, окольцовывая нас в небольшой круг. Послышалась легкая музыка и вступительная барабанная дробь. Затем звук переходит в громкую веселую мелодию и к своему ужасу, я понимаю, что мы будем танцевать.

В каждом клане свадебная церемония проходит по–своему, поэтому всю ночь я репетировала танец невесты. Делала все, не смотря на внутренний протест, лишь бы обезопасить семью.

Отдалившись от меня на пару метров, Торольв начиает двигаться под ритм. В его танце задействованы как руки, так и ноги. Уверенно двигая плечами, он медленно обходит меня кругом, и я начинаю свою часть.

Слегка опустив средний палец и приподняв остальные, аккуратно взмахиваю руками, чтобы сделать плавный изгиб похожий на взмах крыльев.
Мягко покачивая бедрами, двигаюсь параллельно Торольву. За счет длинного платья могу не заморачиваться с ногами и двигаю ими так, как мне удобно.

12 Энджел

Под вечер гости потихоньку разошлись. Кто–то еще был в саду, болтая о своем, но в доме пока пусто. Торольв успевал одновременно общаться со всеми и провожать уходящих земляков до ворот.

От усталости не чувствую ног, дурацкая идея ходить на каблуках всю свадьбу. Хочется уже скинуть их куда-нибудь в сторону и ощутить свободу.

Еще я смогла увидеться с двойняшками и мамой. Только вот не сдержалась и заплакала, когда мама начала говорить, как ей будет меня не хватать.

– Ну, все, моя красавица, а то я тоже заплачу. Видишь? – мама, улыбаясь, вытирает мои слезы.

– Я буду скучать по вам, – целуя ее ладонь, прижимаю к груди. – Скажи Дариену и Адриану, что я скоро приеду. Обними их за меня.

– Обязательно.

Напоследок крепко обнявшись, я прощаюсь с мамой. После ее ухода на душе становится неспокойно и очень одиноко. Моя фигура в белом платье сильно выделяется среди вечерних сумерек в саду.

– Вот ты где, милая.

Оборачиваюсь на тихий заботливый голос. Ко мне подходит женщина, которую я видела утром во время подготовки. Она заходила ко мне и дала пару советов на счет супружеской жизни. Это мать Торольва. Моя свекровь.

Ее взгляд такой же добрый и приятный, как и ее имя. Мирелла.

Я устало улыбаюсь из вежливости, а не потому что хочу. Свадебное платье давит на меня своим весом.

– Пойдем внутрь, – говорит она, взяв меня под локоть. – Я отведу тебя в твою комнату.

Я бы хотела оттянуть этот момент еще на несколько часов, потому что не готова встретиться со…своим мужем в спальне. Но итог ясен, как день. Когда–нибудь это произойдет.

– По нашим традициям принято, чтобы свекровь сопровождала невестку, –слабый голос Миреллы глухо раздается в голове, пока мы идем по коридору второго этажа.

– Надо же. У нас совсем по–другому, – через силу отвечаю лишь бы отвлечься от напряжения.

– В этом вся суть, милочка. Но ты постарайся все же ознакомиться с обычаями этого клана.

– Я постараюсь...

Вновь одарив меня своей теплой улыбкой, Мирелла останавливается возле двухстворчатых дверей из светлого дерева, в красивой витиеватой оправе. Каждый завиток на дереве, каждая линия пропитаны духом античности. Женщина берется за обе золотые ручки и настежь открывает двери, пропускает меня внутрь.

Глаза сразу разбегаются по просторной комнате. Прохожу в центр, детально рассматривая мебель.

– Ничего не бойся, хорошо? – я оборачиваюсь на голос свекрови. – Отныне – ты часть этой семьи. Я знаю, что не смогу заменить тебе мать, но ты всегда можешь обращаться ко мне за помощью, ладно?

– Спасибо вам…Старшая госпожа.

Ее глаза загораются в тот же миг, ведь я признала в ней свою свекровь. Удовлетворенно кивнув, она уходит, закрыв двери за собой. Одновременно я прерывисто выдыхаю.

Приоткрытая дверь балкона впускает сладкий свежий воздух, который мне сейчас так необходим. Неяркий свет от люстры освещает большую выполненную в античном стиле, как, впрочем, и весь дом, спальню. И все равно я чувствую, будто мне перекрывают кислород. Тяжело дышать. Кажется, что стены двигаются, сжимая комнату и меня вместе с ней.

На мне длинное свадебное платье цвета слоновой кости, тончайший шелк подчеркивает талию и уходит вниз в полуприлегающем силуэте, пышные рукава, открывающие плечи с плотно закрепленными на запястьях пуговицами. Светлые длинные волосы собраны в объемную косу, которая идеально дополняет мой образ лесной нимфы.

Красивой, несчастной нимфы.

Мои глаза сфокусированы на единственной мебели, которая вызывает у меня страх. На вместительной кровати. Она так роскошно застелена, но богатства вокруг вызывают лишь тошноту и головокружение. При одной только мысли, что я буду спать в этой кровати рядом с ним…Меня передергивает.

– Ты помнишь тот день? – вздрагиваю, когда сзади наравне с тяжелыми шагами раздается глубокий мужской голос. Растерянно разворачиваюсь, молча поднимаю взгляд на того, чьей женой сегодня стала.

Нет сил даже ответить что-то, мой организм истощен настолько, что я еле держусь на ногах. Я не знаю что может быть хуже моей участи. Почему судьба так жестоко наказала меня? Почему я должна быть женой того, кто убил моего отца?

– Помнишь, что ты мне сказала в этот же день три года назад? – Торольв медленно наступает на меня, продолжая говорить обманчиво мягко, но с неприкрытой ненавистью.

Мы стоим на расстоянии вытянутой руки. Упрямо держу взгляд на его лице, стараясь не выдавать страха и отчаяния в сердце. Черные глаза рассматривают меня с надменным изгибом в бровях, мощная челюсть смыкает жесткие губы, скрытые за темной бородой.

– Хочешь помогу вспомнить? – делает шаг и я трусливо прячу глаза, рассматривая его костюм с интересным орнаментом на плечах. Он заполняет собой всю комнату, все пространство рядом со мной и только сейчас до меня доходит весь масштаб ситуации.

Торольв он…он просто огромный! Великан на моем фоне. Тело ощутимо подрагивает, пытаюсь взять себя в руки, но когда глазами снова пробегаюсь по нему, то в груди очередной раз полыхает взрывной огонь.

13 Энджел

Несколько раз за ночь я просыпалась от страха, от пережитого, от кошмарного сна. Потянувшись к телефону при очередном пробуждении, со вздохом поняла, что пора уже вставать.

Из-за ощущения разбитости, я не сразу сообразила что мне делать. Благо ванная находится здесь же, в смежной комнате. Взяв из сумки простую сменную одежду, я умылась. Да–а, вид у меня, конечно, так себе.

Застелила постель и неуверенно встала возле двери, ведущей в кабинет. Интересно, Торольв уже встал? И что мне делать, если он встал? Спуститься с ним вместе?

Дверь закрыта и я колеблюсь ее открывать. Пусть так остается. В любом случае, если он встал, увижу его потом в доме.

Если я не ошибаюсь, то кухня должна находится внизу. На первый взгляд мне показалось, что за столом до сих пор сидят гости, но присмотревшись я поняла, что это семья Торольва и кое-кто еще. Домочадцы завтракают молча, но с моим приходом стало еще тише. Слышны лишь стуки приборов и мое учащенное сердцебиение.

– Доброе утро, – шепчу неуверенно, проходя внутрь.

– Уж скорее день! – громом раздается чей-то недовольный возглас.

Я знаю ее! Это та женщина, которая безжалостно таскала меня по дому в мой первый приезд. Неужели она всегда такая ворчливая?

– Симона, не смущай девочку. Садись, милая.

Мирелла любезно отодвигает мне стул и кладет передо мной чистую тарелку с приборами.

– Кстати, вы вчера не успели толком познакомиться, – в разговор подключается сестра Торольва. – Это Симона, наша дальняя родственница, – я слегка киваю женщине, изображая на лице подобие натянутой улыбки. Невзлюбила ее с нашей первой встречи. – Рядом со мной сидит Дебора – дочь Симоны.

Наконец–то, я узнала имя второй девушки, которая выглядит как модель модного журнала. Я хочу сказать, что у нее очень красивые южные черты лица.

– Я понимаю, что это твой первый день в новом доме в качестве невестки, но не забывай про свои обязанности, – брови Симоны укорительно взметнулись, а глаза будто специально избегают контакта со мной.

– О чем вы? – она будто и ждет в чем бы меня упрекнуть.

– Ты сразу же села за стол, не поинтересовавшись сыт ли твой муж, – женщина все же отложила хлеб с джемом в сторону и удостоила меня своим колючим взглядом. – Как жена господина, ты должна приготовить ему первый завтрак. Таковы правила.

– Необязательно именно завтрак. Любой прием пищи, – мягче добавиляет Мирелла.

– Простите, я не знала. Я сейчас же начну готовить.

Не успела даже чай выпить, как начала выполнять требования этого дома.

Хочется возразить, сказать, что ничего готовить я не буду и соблюдать законы Рио тоже, но мне нужно молчать, чтобы не натравить на себя Торольва. Если начну показывать зубы в первый же день, самой же будет хуже.

Нарезав вымытые овощи, я сделала легкий салат. Пока поджаривался хлеб в тостере, успела заварить кофе. В холодильнике нашла сыр с колбасой.

Взяв поднос с импровизированным за пару минут завтраком, я выхожу из кухни.

Подхожу к двери спальни, устремив глаза на поднос с одной лишь мыслью ничего не разлить и не замечаю выходящего оттуда Торольва. Слишком поздно останавливаюсь, сталкиваюсь с ним и опрокидываю весь поднос, падая вместе с ним на пол.

Раздавшийся треск перебитой посуды, заставил меня сморщиться, а резкая боль в пальце всхлипнуть. Порезалась! Среди перемешанной и уже непригодной к потреблению пищи, я замечаю коричневые пятна кофе на мужской обуви.

– О, Боже, прости меня. Ты не обжегся? – спохватившись, беру с пола бумажные салфетки и протягиваю их Торольву, все еще сидя на полу в хаосе, но тот отмахивается.

– Все в порядке.

Мужчина перешагивает устроенный мной бардак, но вдруг останавливается, смотрит внимательно через плечо на разлитую жидкость, и говорит:

– На будущее. Я не пью кофе.

Вот так и прошло мое утро в новом доме.

ГЛАВА 14 «СЕРДЦЕ»

После того, как Торольв покинул дом, я позвонила Нико, чтобы встретиться с ним и обсудить дела в компании. Какой бы банальной не была идея, но другая половина бизнеса принадлежит семье Нико, клану Флавиано. Я не знаю точно какой процент входит в долю отца, но знаю, что должна сохранить его труд.

Назначив время встречи, я незамедлительно выхожу на улицу, однако за ворота меня не пускает охрана. Стоило мне открыть ворота, как передо мной встали двое хмурых мужчин, каждый с, угрожающе поблескивающим на солнце, пистолетом на поясе.

– Пропустите! – повысила я голос.

– Приказ господина. Вы не можете покинуть дом без его разрешения.

– Да что за дикость такая? Я свободный человек, в конце концов. Пропустите!

Начинаю толкаться и пробираться к улице. Мужчины плотно стоят плечом к плечу, перекрывая мне дорогу так, что я даже нос не могу высунуть.

– Госпожа, вы не можете выйти. Не заставляйте нас применять силу, – я зло уставилась на молодого парня, стиснув зубы. Все понимаю. Это их работа. Но какого черта творит Торольв, запрещая мне покидать дом?

Жизнь в клетке началась.

– Что там происходит? – послышалось откуда–то сверху.

Охрана отступила, а я, обернувшись, на балконе верхнего этажа вижу госпожу Симону. На миг становится легче. Она поможет мне?

– Прошу вас, скажите им выпустить меня. Я должна…, – жалко выдается у меня, но женщина грубо прерывает, не давая и слова вставить.

– Куда ты собралась? Заходи обратно!

– Но госпожа Симона у меня…

– Ничего не знаю. Тебе нельзя покидать дом без разрешения мужа.

Разъяренная ее ответом, я молнией захожу в дом. Что за бессмыслица? Почему я должна спрашивать у Торольва разрешения выходить на улицу? В каком веки живут эти люди? Или все дело в нем? Придумал как поиздеваться надо мной.

Хлопнула входной дверью так, что стены содрогнулись и, заметив спускающуюся по лестнице, Симону, громко произношу:

– Послушайте, вы не можете обращаться со мной как с пленницей. Я дочь клана Кордеро, если вы забыли.

– Я прекрасно знаю чья кровь течет в твоих грязных жилах, – словно брызгая ядом, выговоривает женщина, шокируя тем самым меня. – Твой отец – бесчестный убийца. Не смей больше упоминать его имя в этом доме.

От ее слов мне становит еще хуже. Скрипя зубами от накипевшего гнева, я отвечаю:

– Да что вы знаете о чести, если приняли меня в свою семью?

Ответом мне послужила колкая пощечина, а следом мой вздох отчаяния с изумлением. Схватившись за покрасневшую щеку, неверяще смотрю на госпожу Симону, которая явно довольна тем, что сделала. Угрожающий блеск в ее больших глазах пугает меня все больше.

– Посмеешь повысить на меня голос еще раз, и я велю тебя выпороть, – резко схватив меня под локоть, она шепотом цедит мне в ухо. – Твой ад только начался.

И я невольно морщусь от мерзкого голоса. Я настолько шокирована ее поведением, что простояла в пустом холе еще пару минут, не понимая за что она так со мной. Одно я поняла точно. Эта женщина ненавидит меня также сильно, как я ненавижу свой брак.

Только я не понимаю зачем было устраивать свадьбу? Почему Торольв женился на мне?

В комнате я переодеваюсь в серые спортивные штаны и в топик. Мне нужно выйти из этого особняка, а значит, придется лазить по стене. Телефон с наличкой положила в карман, поэтому быстро надев кроссовки, незаметно проскочила на задний двор.

Стены особняка довольно высокие, но, если зацепиться за правильный край, я смогу вскарабкаться вверх и также спуститься.

Отыскав удобный выступ, подпрыгиваю и чуть не ломаю спину, падая обратно на землю.

– С–с–с…Больно, – кажется, я ободрала кожу на локте.

В этот раз нужно быть повнимательнее. Пальцами одной руки схватившись за камень, другой я нащупываю следующий выступ. Ноги то и дело скользят по поверхности, но за счет старого камня, который успел местами раскрошится, выступов было больше и я сумела подняться на верх.

Большой телефон в кармане мешает делать движения, но вот я уже добралась до вершины, перекидываю аккуратно обе ноги и чуть спустившись, спрыгиваю со стены.

Хорошо, что в школе я занималась физкультурой, а то сейчас лежала бы со сломанными ногами.

Я вообще не знаю эту местность и пробежать мимо охраны вряд ли получится, поэтому пойду в противоположную от ворот сторону. Думаю, если выйду на дорогу, то смогу поймать такси.

Но кто бы предполагал, что улицы окажутся настолько одинаковыми, что я заблужусь? Я уже не помню откуда пришла. Везде похожие голые каменные стены и пыльная дорога, на которой изредка встретишь прохожего.

Лучше позвоню Нико и попрошу его забрать меня.

С этой мыслью я полезла в карман и не нащупав телефон, у меня чуть не останавливается сердце. Проклятие! Должно быть, я выронила его во время прыжка. И что теперь делать?

Местные, которых я встречаю по пути, оглядываются и косятся на меня, словно я сбежала из психушки. Может быть, они знают тут всех и не могут понять что здесь делает новенькая?

15 Энджел

– Да ней бойся ты. Я двоюродный брат Торольва. Мы же теперь одна семья, верно? – настойчиво говорит мужчина и что–то в его улыбке мне не нравится.

– Я направляюсь в компанию отца, – неуверенно отвечаю я, переминаясь с ноги на ногу.

– Или же пытаешься сбежать? – черные глаза незнакомца вспыхивают.

– С чего вы взяли? Я просто заблудилась.

Теперь я жалею, что и вовсе подошла к нему. Кто он такой?

– Ладно, красотка, садись. Я отвезу тебя куда нужно.

– Я поймаю такси. Так будет лучше…

– Садись в машину, Энджел, пока тебя не увидели посторонние, – не терпящим возражений голосом приказывает он. Еще один блин!

В сомнениях я все же сажусь в его машину. В любом случае он родственник Торольва, а значит не может представлять для меня угрозу.

Когда я пристегнулась и назвала адрес компании, мужчина решил представиться.

– Меня зовут Кармин. Жаль на свадьбе не удалось с тобой познакомиться.

– Полагаю, у нас еще будет время, – отвечаю я, выдавливая натянутую улыбку, и внутренне ликую от того, что наше знакомство не состоялось. От него исходит какое-то необъяснимое беспокойство.

Задержав на мне взгляд на мгновение, Кармин переводит его на дорогу. Тишина повисает в салоне автомобиля, пока он не нарушает её своим вопросом:

– Твой муж ведь не знает о том, что ты вышла из дома. Не так ли?

Неужели это написано у меня на лбу?

– Н–нет, Торольв в курсе где я.

В ответ раздается резкий, звенящий смех. Существуют люди, один взгляд на которых заставляет чувствовать себя не в своей тарелке? Так вот, Кармин – один из них. Кажется, он излучает негативную энергетику, которую я ощущаю каждой клеткой своего тела.

– Не стоит мне врать. Я твой друг, – произносит он, бросив на меня взгляд, полный какой-то странной, настораживающей теплоты. – Тебе нужно быть осторожнее, вокруг одни змеи. Я знаю, что ты сбежала, потому что мой брат никогда бы не позволил своей жене разгуливать одной. Тем более, в таком виде…

Салон отозвался коротким взрывом смеха. Что в моей одежде такого?

– У вас с Торольвом близкие отношения? – спрашиваю я, уловив это «брат».

– Мы выросли, вечно соревнуясь друг с другом. В клане Рио нет чужих. Мы все – одна огромная семья.

– Не самый прямой ответ, но я его принимаю.

Мужчина усмехается, покачивая головой. Он находит меня забавной?

Остаток пути мы проделали в гнетущем молчании, и когда машина въехала во двор компании, я не преминула поблагодарить Кармина.

Внутри здания меня встречает Нико, лицо которого мрачнее грозовой тучи.

– Твои родственники здесь, – сухо оповещает он.

Перед кабинетом маячит один из сыновей дяди. Орландо. В отличии от своего заносчивого старшего брата, он всегда казался тише и не сует свой нос куда не следует. Ему и восемнадцати, наверное, нет. Однако это не отменяет холодной пропасти, разверзнувшейся между нами после смерти отца.

Шагнув в кабинет, я едва сдерживаю изумленный вздох от представшей перед глазами картины. На большом кожаном кресле развалившись, как падишах на подушках, восседает старший сын дяди – Леон. Накинув одну ногу на другую, он вальяжно раскачивается в кресле, словно хозяин жизни.

– Что ты делаешь в моем кабинете? Встал немедленно!

Я не потерплю подобных выскочек в своем офисе. Мало того, что они скормили меня монстру, так еще и имеют наглость заявляться сюда когда вздумается, как к себе домой, словно ничего не произошло.

– Успокойся, сестричка, я пришел по делу.

Леон, кривясь в притворной гримасе, все же встает с кресла, отходит на пару шагов.

– Теперь ты здесь главная, – начинает он, едва скрывая ехидную ухмылку. – Я как самый старший среди детей Кордеро, решил заполучить свою часть.

– О чем ты? – мои брови сходятся в переносице, силясь понять, к чему клонит этот паршивец.

– Я изучил вашу деятельность и узнал, что в твоих руках сорок процентов дохода компании. Я потребую двадцать, и мы с тобой мирно разойдемся.

– Да как у тебя язык повернулся сказать такое? – я ринулась к нему, толкая к выходу. – Вон отсюда! И чтобы духу твоего здесь не было!

– Ты забываешься, сестрица, – Леон грубо толкает меня. – Твой отец мертв, и ты здесь ничего уже не решаешь. Прошли те времена, когда ты была принцессой в нашем клане. Я главная рука нынешнего господина! И я имею полное право требовать от тебя долю этой компании иначе…

– Иначе что?

От его слов по телу прокатилась волна обжигающего гнева. Злости нет предела.

– Какие же вы бесчестные люди! – выплевываю ему в лицо. – Ты не получишь ни цента. Слышишь? Ни единого!

И тут же вспышка боли пронзает щеку, получая вторую за день пощечину, которая оказалась куда сильнее предыдущей. Леон ударил с такой силой, что я, потеряв равновесие, врезаюсь в угол стола.

16 Торольв

Пересев на кушетку, я украдкой поглядываю на медсестру, которая любезно пригласила меня в кабинет для обработки раны. Прочитав на ее бейджике «Сиера», перевожу взгляд на дверь, ожидая главного врача.

После ранения, в больницу я прихожу каждую неделю для плановой проверки.

Проходит несколько минут моего ожидания, а врач все не идет. Слегка вожу носом, вдохнув резкий запах спирта. Медсестра за другим столом сосредоточено подготавливает уже привычный для меня набор инструментов.

– Джоша сегодня не будет? – кажется, мой голос оглушил тишину, потому что Сиера сильно вздрагивает, роняя что-то на металлическую поверхность. Устало прикрываю глаза, пропуская мимо ушей оглушительный звон. Быстро проморгав, она надевает маску профессионала, но я вижу, что она боится.

– Его вызвали на срочную операцию. В связи с последними событиями здесь не хватает врачей. Я практиканта, – даже так, не медсестра, значит еще. Девушка подкатывает к кушетке медицинский столик с инструментами. – Если вы не против, господин, сегодня вас осмотрю я.

– Конечно! – поспешил ответить я, видя замешательство на её лице.

Неохотно расстегивая пуговицы рубашки, я подумал о том, что врачам-мужчинам доверяю больше. Оголяться перед чужой женщиной я могу лишь при крайней необходимости. Например, как сегодня. В основном меня осматривает Джош, но что поделать, если он занят? Ждать времени у меня нет, с ранами шутки плохи.

Обнажившись по пояс, удобнее устраиваюсь на кушетке. Видимо дела в больнице совсем плохи, раз уже заставляют работать и практикантов. Нужно это уладить. В кровопролитной войне с кланом Кордеро, я потерял много людей. Большинство ранены и требуют медицинской помощи. Несмотря на количество людей моего клана (около пяти тысяч человек), нам всегда хватало больниц в обычных условиях. Сейчас же все только налаживается, вот и не хватает персонала. Обращаться к соседним кланам за помощью я не намерен. И пока ситуация не вышла за рамки, вполне можно привлечь врачей из клана Кордеро, раз уж он теперь принадлежит мне.

Перед глазами невольно встает облик Энджел. Длинноволосого ангела, встречи с которым я так долго ждал...Была ли она ангелом? В том, что ее внешность обманчива я давно убедился.

Резкая боль в плече заставляет меня стиснуть зубы.

– Ох, простите меня, господин! – Сиера виновато взглянула на меня, испуганно прижав ладонь к губам. – Я…я случайно...Я не хотела причинять вам боль.

– Все в порядке. Продолжайте, – постарался сказать мягко, чтобы успокоить её.

Я не смотрел, но чувствовал, как дрожат девичьи руки, касаясь раны где-то между плечом и ключицами. Еще одна причина почему я не хочу работать с женщинами, особенно с такими юными. При виде господина клана все шарахаются как от огня. А тут я еще и полуобнажен, что конкретно смущает Сиеру. Мысленно усмехаюсь, заметив порозовевшие щеки и прерывистое дыхание рядом. Давай, девочка, заканчивай скорее!

– Рана хорошо заживает, но, к сожалению, шрам останется. Этого не избежать, – подытоживает она, снимая одноразовые перчатки. Я лишь приподнимаю брови, слегка кивая. – Но как говорят в народе, шрамы украшают мужчин...То есть...Простите, я сказала лишнее, – окончательно смутившись, она отворачивается от меня, отходя к шкафу на противоположной стороне.

– Благодарю за осмотр, – бросаю сухо, натягиваю на себя рубашку. В том, что шрам останется я не сомневаюсь. Он станет клеймом на моём теле, вечным напоминанием о случившемся.

Мысли снова возвращаются к Энджел. Теперь вся моя жизнь крутится вокруг нее. Куда-бы я не посмотрел, чтобы не делал, все напоминает мне о голубоглазой девушке, не по своей воле ставшей моей женой. Теперь все имеет связь с ней.

– Доктор Джош просил передать вам это, – Сиера протягивает маленький герметичный пакет.

Поблагодарив её ещё раз, я неотрывно смотрю на пулю в пакетике. Именно эту мелочь вытащили из меня месяц назад. Я не мог отказаться от неё, потому что она спасла мне жизнь. Хотя была выпущена с целью убить меня. По дороге заеду в ювелирный магазин, куплю подходящую цепочку и буду хранить её как напоминание о своей победе.

Кстати, о ювелирных украшениях. Я еще ничего не подарил Энджел со дня свадьбы, как того требует обычай. Но что ей можно подарить? Она выросла, имея всё, что только можно пожелать. Зачем мне пытаться её удивить? Можно просто отделаться, купив обычный бриллиантовый комплект. Захочет – будет носить, не захочет – выкинет. Главное – соблюсти обычай.

Задумчиво дойдя до двери, я разворачиваюсь перед самым выходом.

– Сиера, – девчонка снова вздрагивает от моего голоса, ее слегка округлившиеся от страха глаза забегали по кабинету. – Чтобы вы подарили человеку, у которого есть все?

– Вопрос неожиданный, – нервно смеется она. – Но лучший подарок по мне – это воспоминания.

Усмехаюсь, внутренне соглашаясь с ней.

17 Торольв

Покончив с основными делами, я решил заехать домой. Пара часов передышки не помешает, да и маму следует проведать. Ее боли снова заострились. По мере того, как много женщин прибавляется в моем особняке, ответственность за них тоже удваивается. Я потерял отца и не могу позволить себе лишиться кого-то еще.

Не отрывая взгляда от дороги, одной рукой я потянулся до черной папки, лежащей на пассажирском сидении. На матовой поверхности, словно вызов, красуется стикер с надписью «Энджел». Да, выглядит примитивно, но в этом хаосе бумаг иначе не разобраться.

Чем же занималась моя маленькая госпожа в эти дни? В силу своей занятости я не могу ходить за ней по пятам, но как мужчина я должен знать куда и с кем направляется моя жена. Без охраны Энджел точно никуда не уйдет, что облегчает мое беспокойство о ней.

Не успеваю раскрыть папку из-за зазвонившего телефона.

– Кармин, я слушаю, – подключаю блютуз, как раз останавливаясь на светофоре.

– Надеюсь, я тебя не отвлекаю, большой брат? – морщусь от неприятного ехидного смеха.

– Я в дороге. Что случилось? – пальцы забарабанили по рулю в такт нарастающему раздражению. Красный свет горит невыносимо долго.

– Не хотел тебя беспокоить, но решил, что будет лучше, если ты узнаешь это от меня

– Не тяни, – процедил я сквозь зубы, ненавидя эти прелюдии. Светофор, наконец, сменяется зеленым, и я давлю педаль газа в пол.

– Тут недавно невестка разгуливала по шоссе, – рефлекторно прижимаю блютуз к уху сильнее, не веря своим ушам. – Я подбросил ее до компании, куда она, собственно, и направлялась.

– Почему ты? Где была охрана? – что-то не нравится мне как все это звучит. Я приказал не выпускать ее до моего приезда и Кармин озвучивает то, что вертится у меня в голове.

– Похоже, она сбежала. Выглядела испуганной.

С шумом выпускаю воздух, пытаясь не сорваться. Зло швыряю блютуз в сторону. Зря ты меня испытываешь, Энджел.

Сжимаю руль до вмятин на кожаном ободке, набираю скорость. Если кто–то увидит ее без охраны, могут начаться проблемы. Даже на своих родных землях я не могу быть до конца уверен в безопасности. После смерти Манфредо Кордеро, обстановка между кланами все еще остается напряженной. Все кругом будто и ждут кто же совершит ошибку первым.

Еще десять минут и я оказываюсь у ворот особняка. Выпотрошу у охраны всю информацию: как сбежала, куда сбежала и почему допустили. Прижимаюсь джипом к боковой стене, так как спереди едет еще одна машина. Улица прямая и узкая, тут не развернешься.

Глушу мотор, наблюдая за неизвестным автомобилем, который останавливается напротив. Фокусирую зрение и замечаю Энджел на переднем сидении. Не успеваю даже подумать о том, с кем она, как со стороны водителя выходит…тот парень, которого я видел в доме Альберто, дяди Энджел. Волна гнева накатывает на меня, стоит подумать о том, что уже второй раз я вижу его рядом со своей женой.

Кто он такой, черт возьми? И какого черта постоянно ошивается рядом с ней?

Тяжело перевожу дыхание, заставляю себя не думать сгоряча, но что-то острое вперемешку с первобытной яростью колотится в груди.

18 Торольв

Слишком озлобленно выхожу из машины, беспощадно захлопывая дверь автомобиля. Они тоже замечают меня. Боковым зрением чувствую взгляд незнакомца на себе, но сам неотрывно смотрю на Энджел, а точнее на ее фигуру.

Какого черта она нацепила на себя? Ладно спортивные серые брюки, фиг с ними, но майка выше пупка? С открытыми плечами? Твою ж…Даже я не видел ее голой до сих пор, а она…

Челюсть сводит от мысли, что моя жена ходила в таком виде целый день. Она забыла, что здесь не Америка? Не знает правила моего клана? Значит, заставлю выучить каждое!

Подхожу к ним вплотную, содрогаясь от гнева и вижу протянутую мужскую руку. С трудом сдерживаю себя от желания врезать по его смазливому лицу. Они с Энджел даже похожи внешне и это только сильнее бесит меня: глаза парня не карие, какой-то другой оттенок, детально не разглядывал, а волосы выглядят как покрашенные на тон светлее. Наверняка, в папке уже собрана информация о нем и я с большим удовольствием прочитаю ее.

Вновь смотрю на Энджел, только на этот раз замечаю что-то странное на ее губах. Мой взгляд темнеет, когда, приблизив ее лицо к себе, я вижу засохшую кровь на красивых пухлых губах и покраснение над скулой. Ранка неглубокая, впрочем, ничуть не портящей ее красоты, но тело сводит судорогой от злости, что кто-то причинил ей вред. Кто настолько смелый, чтобы трогать мою жену?

Леон?

Ударил?

Из последних сил собираю в себе самообладание и приказываю охране проводить Энджел внутрь, а сам сгорая от накипевшего, сажусь в машину.

С пацаном разберусь позже. Сначала Леон.

Как? Как он посмел коснуться ее? Я отрублю ему руки!

Завожу джип и меньше, чем через пятнадцать минут оказываюсь во дворе Альберто. Мчался, как сумасшедший, подрезая всех, проезжая на красный, потому что терпеть еще пятнадцать минут не было сил.

Бурей вхожу в дом Альберто Кордеро, без всяких приветствий направляюсь к обидчику. Сметая перед собой все, нахожу парней в одной из комнат и замахнувшись, смачно ударяю Леона прямо в нос.

Леон ошарашенный даже не пробует подняться, в ступоре продолжает лежать на полу, пока из носа течет алая кровь. А вот прикидываться жертвой не стоит.

Подхватив его за шкирку, рычу голосом, в котором отчетливо выражается возмущение, смешанное с яростью:

– Как ты посмел поднять руку на мою жену? Даже если ты ее двоюродный брат, не дает тебе права бить ее!

– Г–господин…, – заикаясь и глядя на меня широкими глазами, парень оправдывается. – Она перечила мне…Я ударил, потому что хотел поставить ее на место…

– Никто не смеет трогать мою жену, – сильнее стягиваю его за воротник, частично перекрывая кислород. – Я отвечаю за нее! И если у тебя были проблемы с ней, ты должен был прийти ко мне.

Зарычав, отшвырнул Леона на диван. Орландо, стоящий рядом вовсе потерял дар речи. Подлецы! Оба!

– Какой рукой ты ударил ее? – хрипло, но с ледяным спокойствием уже говорю, смотря на сжавшегося парня сверху вниз. – Я спрашиваю! – поднимаю голос, отчего Леон трусливо вздрагивает. – Какой. Рукой. Ты. Ударил.

Клянусь, что заметил слезы в его глазах, когда, дрожа словно осиновый лист, он поднял правую руку.

И этот жест подействовал на меня, как красная тряпка для быка.

Рывком захватываю его руку в свою и сжимаю его пальцы с такой силой, что парень истошно орет. Но мне этого мало. Он не просто посмел причинить вред моей женщине, он посмел думать, что я это так оставлю. Никто не имеет права прикасаться к Энджел. Она моя.

Крики парня не прекращаются, но я не разжимаю руку, пока не слышу желанный хруст в его пальцах. Отбрасываю болтающуюся ладонь, как горстку мусора.

И в этот момент в комнату заходит старший клана Кордеро. Альберто был младшим братом покойного Манфредо и долгие годы жил рука об руку с ним. Только после смерти близкого человека, который столько лет кормил его семью, мужчина решил показать свое настоящее лицо. Свою алчность.

– При всем моем уважении, господин Альберто, я не потерплю подобной выходки больше. Если кто–то посмеет причинить малейший вред моей жене, я, не моргнув глазом, убью его.

– Ты вошел в мой дом. Избил моего сына. И смеешь еще угрожать мне! Как тебе не стыдно? – старший краснеет и резко хрипуче кашляет из-за своих криков.

Посмотрев на избитого Леона, я удовлетворенно выпрямляю спину и встаю напротив Альберто.

– Вы назвали своего сына львом, но не научили его быть им.

– Торольв, я закрою глаза на случившееся, но никогда больше не смей со мной так разговаривать…

– Я ваш господин, – теряя терпение, перебиваю старшего, чего никогда ранее не делал. Повышаю голос, чтобы точно все слышали. – Меня зовут Торольв и я как господин клана Рио, так и ваш господин. Да, по обычаям власть переходит в ваши руки, но не забывайте, что люди Кордеро находятся под моим подчинением. Это первое и последнее мое предупреждение.

Высказавшись, я также быстро покидаю дом Альберто.

По пути в особняк меня одолевали не дающие покоя назойливые мысли. То, что Энджел сбежала, гуляла не весть где и приехала с другим не останется незамеченным. Этого парня я увидел еще в день, когда моя непоседливая жена хотела сбежать от приговора. Зря я тогда не придал значения их отношениям. Теперь придется наводить справки.

ГЛАВА 19 «НЕБЕСНАЯ ДЕВОЧКА»

Из кабинета Торольва слышны приглушенные ругательства и следом что-то звонко разбивается. Проснувшись, я хотела было пойти умыться, но быстро легла обратно, заметив опускающуюся ручку двери – той самой, которая соединяет спальню с кабинетом. Прикрываю глаза, притворяясь спящей, в ушах отдает ускоренный сердечный ритм. Мужчина по моим ощущениям, замирает недолго, и затем продолжает свои шаги, но уже тихо вступая на паркет.

Исподтишка открываю глаза и вижу широкую голую спину. Боже мой, какие мышцы! Какое…по-мужски красивое стройное тело. Волейболисты с бостонского пляжа и в подметки не годятся.

Торольв стоит перед открытым шкафом, аккуратно перемещает вешалку за вешалкой, пока не останавливается на одной из рубашек. Вдруг он резко дергается, и я тотчас зажмуриваюсь. Дыхание участилось, нужно срочно успокоиться, если не хочу быть пойманной за подглядыванием. А подглядывать там есть за чем!

Мой взгляд снова невольно устремляется на мужчину. Он одет по пояс и, видимо, собирается на работу.

Торольв натягивает рубашку, и я не могу отвести взгляд от того, как ткань облегает его широкие мускулистые плечи. Движения плавные, уверенные, как у дикого зверя, готовящегося к прыжку. Он застегивает пуговицы, одна за другой, и я почти физически ощущаю жар его тела.

Заметив мое присутствие, Торольв поворачивается и смотрит прямо на меня. В этот раз я не успеваю притвориться спящей.

В его глазах – смесь удивления и…чего-то еще? Не могу разобрать. Я чувствую, как кровь приливает к щекам и сильнее натягиваю на себя одеяло.

– Не знал, что ты уже проснулась, – говорит он, его голос звучит немного хрипло.

– Я… я просто… – бормочу я, пытаясь придумать хоть какое-то оправдание. – Просто…смотрела.

Видя голую кожу своего мужа, я вдруг подумала о том, что у нас еще не было брачной ночи. Вроде бы он со вчерашнего дня грезился сделать меня законной супругой. О чем бы Торольв не думал у себя в голове, я не хочу близости с ним. И будет лучше, если он продолжит спать в кабинете, как и в последние два дня.

Его взгляд проникает прямо в душу, заставляя меня чувствовать себя пойманной с поличным. Я отворачиваюсь, стараясь скрыть смущение, но знаю, что он все видел. Мое сердце колотится как сумасшедшее, и я не могу собраться с мыслями. Какая же я дура! Подглядывать за ним… Это так нелепо и глупо.

Чувствую, как он подходит ближе, и мое дыхание перехватывает. Его присутствие рядом такое сильное, такое ощутимое. Кажется, будто воздух вокруг нас наэлектризован.

Он молчит, и эта тишина становится почти невыносимой. Я чувствую его взгляд на себе, изучающий, оценивающий. Хочется провалиться сквозь землю, лишь бы не выносить этого пристального внимания. А еще мне плохо от мысли, что на мне белоснежная ночная сорочка из тонкого шелка, с красивым вырезом на груди. Чтоб я еще раз позволила маме собирать мои вещи!

Но переодевшись, Торольв бросает на меня неоднозначный взгляд и бесшумно выходит из спальни. Я выдыхаю и встаю почти сразу, как за ним закрывается дверь. По привычке полезла к прикроватной тумбе, но не нахожу на нем своего телефона. Черт! Я же потеряла его где–то. Нужно будет обыскать вокруг особняка.

Когда я спускаюсь в столовую, домашние уже завтракают. В том числе и мой муж.

– Явилась, когда стол накрыт, – съязвила Симона. Так и хочется язык ей показать.

Не обращая внимания на ее слова, я сажусь на свободное место. За столом замечаю Миреллу, с которой почти не разговаривала за эти два дня. Да и выглядит женщина сегодня по-особому неважно.

– Доброе утро, старшая госпожа, – тепло улыбаюсь ей. Мирелла тоже растягивает губы в ответ, но как-то вяло, без настроения. – Вы хорошо себя чувствуете?

Торольв, заметив мой интерес, тоже бросает взгляд на мать.

– Если бы ты, как и подобает невестке, следила за домом, то знала бы, что твоей свекрови со вчерашнего вечера нездоровится, – впервые Дебора решила заговорить со мной. Да еще и в таком обвинительно-наглом тоне. Эта девушка сверлит меня своими злато-карими глазами, отправляя в рот вилку с салатом.

– Неужели? Госпожа, что с вами? Может вызвать врача?

Меня обеспокоило ее состояние, потому что Мирелла выглядит очень бледной и уставшей.

– Это мигрень. Все пройдет, – заверила она меня.

Для себя я также отметила тот факт, что называть чужую женщину свекровью или старшей госпожой не так уж сложно, но я бы не смогла называть ее мамой. Пока что это сложно для меня, и я рада, что обычаи наших кланов не заставляют обращаться к свекрови именно с этим словом.

– Сегодня приедет врач, – сообщает Симона, пока я наполняю тарелку овощами. – Нам с Деборой нужно отлучиться по одному делу, поэтому присмотри за своей свекровью.

– Тетушка, не стоит беспокоиться. Я тоже здесь, – справа от меня послышался звонкий голос Джианны.

– Конечно, – говорю я. – Мне не сложно. Я присмотрю.

Мы вполне спокойно завтракали, только я замечала на себе неприятные взгляды Симоны и Деборы. Эти мама с дочкой – единственные, кто так не рад мне в этом доме. Ладно, Торольв не в счет. Понимаю, что возможно, никто из них не хотел нашей свадьбы, но я уже здесь, среди них. Им следует принять этот факт и не проявлять ко мне агрессию. Хотя бы так открыто.

20 Энджел

Злясь на свою несправедливую судьбу, я вышла на поиски телефона вокруг стен особняка. Придя на вчерашнее место, долго, но безрезультатно искала пропажу. Хорошо, тогда, скорее всего, он выпал с другой внешней стороны. Не хочется снова лезть на стену, поэтому иду к охране, чтобы меня пропустили за ворота.

– Послушайте, если вы не хотите отпускать меня одну, можете пойти вместе со мной. Мне правда очень нужен телефон, – взмолилась я, так как меня снова не хотят выпускать.

– Оставайтесь внутри, мы сами поищем, – один из охранников прямо перед моим носом захлопнул железную дверь. Скотина!

Впрочем, вернувшись через пару минут, он доложил, что не нашел никакого телефона.

– Как это? Я точно помню, что уронила его там.

– Госпожа, я тщательно все обыскал. Прошу вас, зайдите внутрь.

Вздохнув от отчаяния, я возвращаюсь в дом. Ну, не говорить же ему как телефон оказался там? Еще и проволоки электрические на стены расставят.

Когда я прохожу мимо комнат на первом этаже, то в одной из них слышу голоса. Дверь открыта, что позволяет мне без угрызений совести войти.

На кровати лежит Мирелла, укутанная одеялом, а рядом на корточках сидит дочь. Джианна, улыбаясь, что–то рассказывает матери, при этом массируя ее руки.

Увидев их вместе, я подумала о своих братьях и маме. Мне так хочется обнять их, поцеловать кудряшки Адриана, потискать Дариена за пухлые щечки. Как только Торольв приедет, я попрошу отпустить меня к ним с ночевкой.

– Энджел? Проходи! – Джианна замечает меня на пороге и приглашает внутрь.

Сев на край кровати, сцепляю руки в замок, потому что слегка нервничаю. Я еще не привыкла к жителям этого дома и стеснение еще не прошло.

– Врач должен приехать с минуты на минуту, – сказала Джи. Буду сокращать ее имя.

– Желаю вам скорейшего выздоровления, госпожа.

– Спасибо, дитя. Нам с тобой не удалось толком поговорить, но я бы очень хотела.

Приятно видеть ее нежную улыбку. Казалось бы, Мирелла и ее дочь Джианна, единственные, кто правда рад мне. Как сказала сестра Торольва, женщины не отвечают за поступки мужчин.

– Я подожду доктора внизу, – Джи поняв намек матери, выходит из спальни, отчего меня сильнее бросает в смущение.

Подождав пока ее шаги не утихнут, Мирелла просит меня закрыть дверь и подсесть к ней поближе.

Мне сразу становится неловко от ее просьбы. Значит, она хочет серьезно поговорить. Только вот о чем?

– Я вижу чистоту в тебе, – женщина бережно берет мою руку в свою. – Я знаю, что покидать родной дом было для тебя сложным. Надеюсь, тебя никто здесь не обижает.

– Нет, что вы…? – невнятно шепчу я, сраженная ее искренностью.

– Я расскажу тебе одну историю, но Торольв не должен знать об этом. Хорошо?

– Хорошо, – киваю, а сама не понимаю зачем ей что-то говорить за спиной своего сына.

– Торольв когда–то был влюблен в одну девушку с нашего острова. Он никогда не делится своими чувствами, но эту историю мне рассказал, – по моему телу пробежала волна мурашек. Мне стало жутко интересно услышать о его прошлом. – Я не видела эту девушку, знаю только по рассказам сына, – видимо Мирелла погрузилась в воспоминания, судя по ее загадочной полуулыбке. – Торольв говорил, что это небесная девочка.

– Небесная девочка?

– Да, – закивала она. – Он с любовью описывал ее золотистые локоны и голубые глаза. Также Торольв сказал, что она дочь влиятельного господина. Это все, что я о ней знаю.

Мирелла выдержала паузу, продолжая смотреть куда–то в сторону, а из меня будто вышибли весь воздух. Эта история…

– Однажды, – женщина снова подает голос, не давая мне времени все обдумать. – Он сказал, что приведет в дом невестку. Ту небесную девочку. Я отдала ему кольцо, которое его отец надел на меня в день нашей свадьбы.

При упоминании мужа ее голос дрогнул и я успокаивающе провожу ладонью по ее руке. Ей, наверное, тяжело вспоминать своего супруга. Мне сказали, что он умер в межклановой войне, но Торольв обвиняет в этом моего отца.

– Торольв ушел, но так и не вернулся в дом с невесткой. Он пришел лишь на следующее утро. Я испугалась, увидев гнев и отрешенность в его глазах. Мой сын еще никогда так не смотрел на окружающих. Когда он вернул мне кольцо, я поняла что произошло, – я и не заметила, как от напряжения комкаю края мини-юбки. Дышу через раз. – С тех пор я не узнаю Торольва. Он словно погрузился во тьму. Я давно не видела радости на его лице, но знаешь…, – она поворачивает ко мне свое лицо. – В день, когда он снова повторил свои слова и пришел вместе с тобой, я…Я подумала…

Лоб Миреллы нахмурился, словно она не может вспомнить что хочет сказать. Посмотрев на меня внимательно с головы до пят, она окунает меня в ледяную воду своими словами:

– Это ведь ты та небесная девочка?

Нерешительно смотрю на свекровь, стискиваю юбку в пальцах так, что она вся мнется. Я просто в шоке.

Если сопоставить мою историю и то, что рассказала Мирелла, то не все сходится...Возможно. Я не помню, чтобы Торольв приходил ко мне с кольцом. Да и откуда я могла знать, что все так серьезно? Я думала, он шутит и просто отказывала ему каждый раз, когда тот заговаривал о свадьбе. Как я могла выйти за него замуж? Он ведь совсем другой. Мы принадлежим разным мирам. Я даже сейчас не знаю характер своего мужа, но знаю, что за эти годы он стал жестким консервативным человеком.

21 Энджел

Приезд Нико в особняк Рио оказался воплощением самого страшного кошмара. Торольв внятно дал понять свое мнение о моем друге – мы не должны с ним общаться у всех на виду. Поэтому на страх и растерянность, я все же поприветствовала парня.

– Что–то случилось? – я быстро осматриваюсь вокруг. Мой водитель-охранник встает на свое место у поста и перед тем, как открыть нам железную дверь, он набирает чей-то номер по служебному телефону.

Зайдя во двор, я передаю пакет с лекарствами, вышедшей мне на встречу, единственной в особняке домработнице. Разворачиваюсь к Нико, который молча следует за мной и пугаюсь его настороженного выражения на лице.

Парень одет в обычную одежду. На руках я не вижу никаких документов. Зачем он приехал?

– Ты написала мне, чтобы я приехал как можно скорее…Собственно, поэтому я здесь, – Нико смотрит куда-то в сторону, внутрь особняка, как будто ищет что-то.

– Я написала? – мои брови взметнулись вверх. – Ты не ошибся?

– Ну да, – раздраженно дергает плечами. – Тебя обижают здесь, не так ли? Поэтому ты написала мне?

Я качаю головой. Не было такого. У меня целый день не было доступа к телефону. Я не могла написать ему, потому что потеряла его. Не может ведь Нико лгать мне.

– Произошла ошибка. Я не писала тебе…

– Энджел! – парень повышает голос, но потом продолжает тише, опомнившись. – Сначала ты просишь меня, чтобы я приехал и забрал тебя, а сейчас ты говоришь, что произошла ошибка. Как это понимать?

Я нервно провожу рукой по волосам, расчесывая их. Не нравится мне то, что происходит сейчас. Неуверенно смотрю в зелено-карие глаза друга, которые с тревогой смотрят на меня.

– Энджи, если ты повторишь те слова из сообщения, я незамедлительно заберу тебя отсюда. Ты же знаешь, я не позволю, чтобы тебе навредили.

Чувствую поднимающийся неприятный жар в теле, а еще откуда-то послышались мужские голоса, которые стихают в миг, стоило Нико мягко положить свои руки на мои плечи.

– Плевать я хотел на желания Торольва. Если придется, я отвоюю тебя у него, но не дам сгубить невинную жизнь. Мой клан равносилен клану Рио, так что, все получится.

Тяжело вздыхаю, качая головой. Да, его клан сильный. Клан Флавиано. Но я положила конец одной войне не для того, чтобы развязать другую.

Не успела я толком ничего ответить, как послышался громкий и грозный голос Торольва. С ужасом посмотрев на Нико, я поднимаю свой взгляд на балкон, откуда и доносились те голоса. Мужчина стоит не один, рядом еще кто–то.

Когда Торольв успел вернуться домой? Как долго он стоит там? Он все слышал?

Стрельнув по моему другу испепеляющим взглядом, Торольв уходит с балкона. О Боже!

– Нико, я все объясню потом. Ты, скорее всего, перепутал номера, а теперь уходи, пожалуйста.

Я в панике толкаю парня к воротам, чтобы он быстрее ушел. Однако мои действия еще больше беспокоят его. Он упирается, хватает меня за руку, притягивая к себе, словно говоря «я защищу тебя».

– Кого ты собрался забирать? – Торольв молниеносно выходит на улицу, сразу агрессивно нападая. – Разве я не говорил тебе держаться от моей жены подальше?

– Успокойся, он уже уходит! – я встаю перед Нико, закрывая собой. Мне очень страшно от вида взбешенного лица своего мужа.

– Я никуда не уйду без Энджел, – как проклятие заявляет Нико, обнимая меня за плечо. Ошарашенно хлопаю глазами, понимая, что это конец.

Меня отталкивают в сторону и в тот же миг кулак Торольва врезается в лицо друга. Последний, не сдержавшись на ногах, падает на брусчатку. Подняв парня за ворот, Торольв снова, но уже сильнее ударяет его. Снова. И снова.

Я закричала.

Во двор выбегает человек, который был на балконе и попытался оттащить нападающего Торольва от избитого Нико. Он живого места на его лице не оставил. И словно мало крови, Торольв вырывается, чтобы схватить парня за край футболки.

– Пожалуйста, прекрати! – я подбегаю к Торольву, отчаянно цепляюсь в его руку, которой он удерживает Нико. Я вижу, как моему другу сложно дышать и я не могу смотреть на это безобразие.

Торольв смотрит на Нико с такой лютой ненавистью, что на миг я подумала…подумала, что он убьет его. И тот хорош! Зачем провоцировать? Смотрят оба друг другу в глаза, будто на ринг собрались.

– Поднимись в комнату, – приказывают мне.

– Прошу тебя, отпусти его…, – я умоляюще смотрю на Торольва, но вся сжимаюсь, когда он обращает на меня свой агрессивный взгляд. Если бы его глаза умели стрелять лазерами, я бы давно поджарилась.

– В комнату я сказал! – гремит он, продолжая держать Нико за ворот.

– Отпусти…, – я снова взвываю, громко рыдаю не в силах сохранять спокойствие.

Из–за слез мне не удалось увидеть кто именно отвел меня в дом. Я была слишком напугана. Клянусь, если он тронет Нико, я убью Торольва собственными руками.

Из–за наших криков все домашние спустились в холл с любопытством выглядывая в окна. И только Симона набрасывается на меня с обвинениями.

– Что ты натворила на этот раз, девчонка?