Запретная связь 2. Дьявол

Глава 1. Тейлор

Ветки жгут мое лицо, их острые когти царапают кожу, но никакая физическая боль не сравнится с тем, что я чувствую внутри. Мое сердце колотится так сильно, что кажется, оно вот-вот вырвется из груди. Я бегу, не позволяя себе ни малейшего замедления. Если я остановлюсь, если я ослаблю темп, он поймает меня. Это не просто страх — это паника, которая заставляет мои ноги двигаться быстрее, несмотря на ужасную усталость.

С каждым шагом мое дыхание становится всё более прерывистым, а мрак леса поглощает все вокруг. Темнота впивается в меня своими холодными пальцами, а эхо его смеха зловеще перекатывается между деревьями, как ужасный призрак, преследующий меня в этой ночной пустоте. Этот смех — жуткий и хриплый, он проникает в каждую клеточку моего тела, вызывая трепет, который пронзает меня, как ледяные иглы. Волна ужаса скатывается по моему позвоночнику, сплетается с ледяной дрожью, которая находит путь в самую глубину моего существа.

Каждое мгновение кажется вечностью, каждый звук, каждое движение леса вокруг меня напоминают о том, что он близко, что он не оставляет мне ни единого шанса на спасение. Мои глаза, полные слез страха и напряжения, зорко сканируют темноту, надеясь увидеть свет, надеясь найти выход. Но всё, что я вижу — это мрак, который окружает меня, словно гигантская пасть, готовая проглотить меня целиком.

Не могу остановиться. Не могу. Мой разум кричит об этом, мои ноги продолжают мчаться, и единственное, что я могу делать — это надеяться, что мои усилия, что моя отчаянная борьба за выживание, помогут мне вырваться из этой ночной ловушки, пока ещё не стало слишком поздно.

Я спотыкаюсь и падаю, колени впиваются в землю, и резкая боль пронзает их. Кровь капает на землю, смешиваясь с грязью, но это ничто по сравнению с тем, что я чувствую внутри. Почему, черт возьми, именно сейчас я в этом проклятом платье? Оно намоталось на ноги, цепляется за каждый сучок, каждую ветку, и это просто невыносимо.

Я слышу треск веток за спиной, и это звук, от которого кровь стынет в жилах. Это он. Дьявол. Он нашел меня. Этот звуковой треск как приговор, как страшное предзнаменование. Мой разум полон паники, а страх забирает последние капли силы. Я поднимаюсь на четвереньки, ощущая, как дрожат мои ноги от напряжения и усталости, как будто они вот-вот откажутся подо мной. Каждое движение — это мука, но если я остановлюсь, если я сдамся, он будет здесь, и не оставит мне ничего, кроме тьмы.

Сил совсем не осталось, но я должна двигаться. Бежать. Я хватаю землю руками, чувствуя, как холодная, сырая почва проникает под ногти. Я не могу позволить себе остановиться, не могу позволить себе упасть окончательно. Я натягиваю оставшиеся силы, как обрывки веревки, и снова мчусь вперёд, сквозь ночь, надеясь найти спасение в тени. Моё дыхание прерывистое, каждый шаг кажется последним, но я должна выжить. Я должна найти свет, который укажет мне путь к спасению. Иначе... иначе он заберет меня.

Я оказываюсь у огромного старого дерева, его мрачные очертания теряются в ночной тьме. Ветки раскинуты, как когти, готовые схватить меня. Я оглядываюсь, почти надеясь не увидеть тех черных глаз, которые пронзают ночную мглу. Словно они вот-вот появятся из тени, их взгляд проникает в меня, заставляя моё сердце греметь в груди.

Прижимаюсь спиной к ветхой коре, которая шершавая и холодная, но дающая мне хоть какое-то чувство укрытия. Моё дыхание становится тяжелым, и я слышу, как сердце стучит в моей груди, словно пытаясь вырваться наружу. Я шепчу сквозь зубы:

— Черт. Черт, — как будто эти слова могут отогнать ужас, охватывающий меня.

Каждая клеточка моего тела чувствует этот бешеный ритм, который переполняет меня, заставляя меня дрожать от страха.

Каждый шорох в лесу, каждый звук — это как сигнал, что он близко, и я готова взорваться от напряжения. Тьма вокруг становится плотной и давящей, а мысли сплетаются в один сплошной ком страха и паники. Я притаилась у дерева, затаив дыхание, надеясь, что хотя бы на мгновение смогу найти укрытие, пока он снова не начнет искать меня в этом бесконечном ночном кошмаре.

Становится тихо. Чертовски тихо, и это плохо. Слишком поздно понимаю, что он уже здесь. Краем глаза улавливаю движение, но Маркус настолько быстрый, что я даже не успеваю пикнуть. Меня резко разворачивает, словно я пушинка. Грудь и живот больно упираются в кору дерева. Хочу закричать, но крепкая пятерня обхватывает мою шею… так же, как тогда, в нашу первую встречу.

Тогда я тоже его ненавидела, но это было другое. Теперь, когда он рядом, ненависть в сто тысяч раз сильнее. С каждой секундой, проведенной с ним, я чувствую, как ярость и отвращение переполняют меня. Но даже среди этой ненависти, что-то ещё прорывается сквозь мои эмоции. Может, это остатки того, что было до выстрела, когда мы были близки, когда он ещё значил для меня что-то большее.

— Отпусти! — я кричу, паника захватывает сознание, и изо всех сил пытаюсь ударить его ногой в колено. Но Маркус оказывается быстрее — его мощное тело прижимается ко мне, блокируя любое движение.

— Давай, Ти, вырывайся, — он смеётся так, будто это всего лишь игра для него. Его горячее дыхание обжигает шею, а потом он неожиданно грубо кусает меня за ухо.

— Ублюдок! — я бью его рукой, но он даже не вздрагивает. Наоборот, его пальцы ещё сильнее сжимаются вокруг моей шеи. Моё дыхание перехватывает, а голову резко откидывает назад, заставляя меня взглянуть в его холодные глаза. Слёзы подступают к глазам, но я не позволю ему увидеть их.

Глава 2. Маркус

Игнорируя острую боль в мышцах, продолжаю поднимать. Тяжесть в руках, пот заливает глаза, но мне плевать. Еще. Больше. Сильнее. Тяжелее.

— Маркус! Маркус, ты истекаешь кровью!

Едва осознаю, как по губам расползается металлический вкус — нос снова пошел. Слишком рьяно взялся за вес. Гиря с грохотом падает на пол, а я отступаю, пытаясь унять внезапно нахлынувшее головокружение.

— Ты в порядке? — Харви подходит ближе, в его голосе тревога.

Но я лишь бросаю на него взгляд, полный ненависти. Не отвечаю. Внутри меня бушует ярость — она сжигает все на своем пути, не оставляя места для сочувствия или усталости. В груди клокочет одно: желание прикончить ублюдка, который разрушил все, что у меня было. Он и его грязные интриги, его дерьмовые планы. Я потерял свой любимый ресторан, потерял свою жизнь, которую сам построил. Но самое главное... я потерял ее.

Тейлор. Мою малышку.

Злость сдавливает грудь, каждое воспоминание о ней — как нож в сердце.

— Не смотри на меня так, — Харви сразу понимает, что к чему. Конечно, после того дня он знает, на что я способен. Тогда пятеро мужиков еле оттащили меня от него, а Харви еще недели две не мог нормально говорить, потому что я чуть не задушил его своими руками. Это чудо, что он вообще остался жив.

А потом я пил. Без остановки. Долго и тупо. Напивался до такой степени, что меня выворачивало наизнанку. Падал лицом в холодный пол, отключался на пару часов, и просыпался с адской болью в голове... только для того, чтобы начать все сначала. Бутылка за бутылкой, чтобы заглушить этот ад внутри. Чтобы не думать о том, что я потерял.

Сколько раз я стоял на грани — готов был бросить все к чертям и полететь к ней в Италию. Хотел увидеть ее, почувствовать тепло ее тела, утонуть в ее глазах. Обнять так крепко, чтобы никогда больше не отпускать. Зацеловать каждую слезинку, каждую улыбку, каждую чертову деталь, которую я упустил, когда она была рядом.

Но все рушилось, едва я пытался сделать шаг.

И только в тот момент, когда я нажал на спусковой крючок, адреналин резко отступил, уступая место ужасу. Время будто замедлилось, и холодная реальность ударила по мне как молот — я понял, что совершил ошибку. Непоправимую.

Я должен был просто выстрелить. И я это сделал. План Харви сработал идеально — превратить нас в злодеев, сделать так, чтобы все поверили, что мы на самом деле хотим смерти этому человеку. Даже Тейлор. Особенно Тейлор. Она должна была думать, что мы бездушные ублюдки, готовые на все ради мести.

Харви действительно этого хотел. Его глаза горели яростью, он жил ради этого момента. Но я… мне было плевать. Меня вообще не касалось, пока у меня не отняли Тейлор. До того момента, как я осознал, что потерял ее. Вот тогда все изменилось.

Тогда я понял, что не могу позволить ей думать, что я чудовище. Но было поздно.

— Пока она верит в тебя, она в опасности, — голос Харви звучал хрипло, но каждое его слово бил в точку. — Если Маклэйн поймет, что она не на его стороне, ей конец. Он не будет колебаться. Ты знаешь, каким он стал. Он убьет всех, в ком хоть на секунду усомнится. Всех, Маркус.

Эти слова пробивали меня насквозь. Я уже и так потерял все, но мысль о том, что Тейлор может стать следующей, разъедала изнутри. Маклэйн не прощает предательства. И если он решит, что она связана со мной... Она не выберется живой.

— Ты должен сделать так, чтобы она отвернулась от тебя, — продолжал Харви. — Это единственный шанс ее спасти.

— Не злись на меня, сынок, — голос Харви звучит натянуто, словно он сам не верит в то, что говорит. — Мне жаль, что так вышло. Если ты забыл, я подставил под пулю свою собственную дочь, черт подери!

Я бросаю на него полный ненависти взгляд, чувствуя, как во мне закипает ярость.

— Что-то не особо ты страдаешь, — рычу зло, вытирая тыльной стороной ладони кровь, что стекает по лицу. Его попытки оправдаться только распаляют меня сильнее. — Подставил... Твоя жалость выглядит как еще один твой долбаный план.

Харви стоит молча, но я вижу, что он пытается подобрать слова, хотя внутри него, как всегда, холодный расчет. Он мало чем отличается от Маклэйна. Только сейчас я это понимаю.

— Каждый грустит по-своему, — Харви усмехается, но в его глазах нет веселья, только усталость. — Крэйна вышла на связь.

— Что этой сучке нужно? — я сжимаю кулаки, чувствуя, как раздражение растет.

— Тише, Маркус, — Харви поднимает руку, предостерегая, — она знает, что про нее говорят.

— Ты что, боишься ее? — удивленно вскидываю бровь. Для Харви, который всегда был холоден и расчетлив, такой страх кажется неестественным.

— Стараюсь не злить, — отвечает он спокойно, как будто это объясняет все.

— И что она хочет? — спрашиваю, нахмурившись. Крэйна редко появлялась без веской причины.

— Информация от Святого наконец-то подтвердилась. Пора действовать, — Харви смотрит на меня внимательно, словно пытаясь прочитать мои мысли. — Соскучился по пасте и крикливым итальяшкам?

— Ты забыл, что я один из этих крикливых итальяшек? — хмыкаю я, пытаясь скрыть внезапное волнение. — Когда выдвигаемся?

Глава 3. Тейлор

Опять салат… Зеленый цвет уже стал настоящим испытанием для меня. Каждый листок, каждое кусочек казались мне издевательством. Врач настаивал на правильном питании, и его указания были переданы служанкам, которые теперь были моими тюремщиками на кухне. Всё это было очевидно не его инициативой, а приказом отца. Я чувствовала это даже через бесконечные усилия врачей и медсестер.

— Что-то не так? — его голос был ровным, но я улавливала нотку раздражения, как будто он не понимал, что ещё можно сделать, чтобы мне угодить.

— Все хорошо, пап, — ответила я, заставив себя улыбнуться, хотя внутри буря эмоций переворачивала всё.

Папа. Я ненавидела это слово и всё, что с ним связано. После того, как я пережила ту перестрелку, всё изменилось. Я научилась скрывать свои чувства. Истерики, слёзы, гнев — всё это я оставила за пределами своей новой жизни. Её спокойствие стало моим защитным механизмом. Я могла лишь изредка позволить себе легкий упрек или рык на служанок, но даже это было редкостью. Я помнила, как Маркус однажды сказал: «Веди себя послушно, и тебя не обидят». Эта простая истина оказалась моим единственным путеводителем в мире, где каждый мог быть врагом.

Я знала, что Маклэйн без колебаний накажет меня, если я снова открою рот. Его гнев был ненадежным, как огонь, который может разгореться в любой момент. Поэтому я молчала, как и учила себя. Молчание было моим щитом, а повиновение — моим способом выжить. Это не было легко, но в этой новой реальности это было единственным способом сохранить хотя бы малую долю контроля.

— Сегодня приедет Рене, — сообщил он, как будто это было чем-то незначительным.

— Зачем? — настороженно переспросила я. Этот докторишка вызывал у меня отвращение.

— Проверить швы и предложить варианты, как убрать рубцы. Ты же не хочешь всю жизнь ходить с таким безобразным шрамом?

Его слова звучали холодно и механически, как обычные медицинские указания, но я знала, что он говорит только о физическом следе. Отец даже не подозревал, насколько безобразен шрам, оставшийся в моем сердце. Шрам, нанесенный не только пулей, но и жестокостью Маркуса. Его действия не просто оставили отметину на моем теле. Он разодрал мою душу, вывернул наизнанку моё сердце и растоптал его в грязи.

Каждое утро я просыпалась с ощущением, что шрам не просто физический, а внутренний, и он разрывает меня изнутри. Как можно удалить следы боли, которые пронизывают не только тело, но и душу? Эти метки не могут быть стерты никакими процедурами. Они остались в моей памяти, в каждом моменте, когда я сталкиваюсь с собственными страхами и воспоминаниями.

Да, я хотела избавиться от видимого шрама. Но что может сделать Рене с тем, что происходит внутри меня? Его лечение может исправить поверхность, но я знаю, что глубокие раны невозможно вылечить снаружи. Они живут во мне, и никакой доктор не сможет изменить этого.

— Нет, не хочу, — отвечаю спокойно.

— Вот и отлично. Так же, завтра ты пойдешь со мной на ужин к старому другу.

Я не подаю виду, но внутри все протестует. Еще один ужин. Еще один "старый друг". Отец снова пытается продвинуть свои планы, а я всего лишь очередная фигура в его игре. Конечно, он не скажет этого напрямую, но намеки на брак по расчету висят в воздухе с каждой встречей, с каждым новым "другом", на которого он указывает, как на возможного претендента.

Кивнула, не спорю. Учу себя молчать, когда хочется кричать. Ощущение, что я превращаюсь в нечто меньшее, чем просто дочь, чем человек с чувствами и желаниями. Продолжаю жевать свой салат, но каждый кусок уже не имеет вкуса.

Рене всегда производил на меня странное впечатление. На первый взгляд — вполне обычный мужчина. Высокий, подтянутый, с правильными чертами лица. Его темные волосы были аккуратно уложены, словно он проводил перед зеркалом больше времени, чем следовало для мужчины его возраста. Карие глаза казались холодными, не теми, что располагали к разговору, а скорее теми, которые смотрят насквозь, оценивая, анализируя, не видя перед собой человека.

Он выглядел слишком ухоженным для врача, особенно для хирурга. Его руки были безупречно гладкими, без единого шрама, как будто он никогда не держал скальпель. На нем всегда был безупречный костюм, слегка уловимый парфюм сопровождал его, даже когда он просто проходил мимо.

Но дело было не только во внешности. Всё дело было во взгляде. Каждый раз, когда он смотрел на меня, я чувствовала себя не пациентом, а чем-то иным. Будто я была не человеком, а его проектом, объектом интереса, к которому он стремился прикоснуться не только как врач. Это чувство делало его опасным, и я понимала, что он играл на грани дозволенного, испытывая удовольствие от этого.

Рене вошел в комнату, не утруждая себя стуком, как будто у него на это было полное право. Я машинально потянулась к рубашке, прикрывая шрам на груди, но он уже заметил.

— Как он? — спросил, кивая на место, где пуля оставила свой след.

— Нормально, — буркнула я. Отец настоял на том, чтобы я показалась ему. Как будто этот шрам его больше беспокоит, чем меня.

Рене подошел ближе и провел пальцем по краю шрама. Я вздрогнула от его прикосновения, слишком мягкого, почти интимного.

— Через месяц можно будет сделать шлифовку. Будет почти незаметно, — его голос был деловитым, но взгляд задержался на моей груди дольше, чем следовало.

Глава 4. Маркус

Я стоял перед зеркалом, натягивая этот чертов смокинг, и ощущал, как беспокойство нарастает внутри. Всё, что говорил Харви, заставляло меня задуматься. Тейлор могла отреагировать на встречу как угодно. Она могла ненавидеть меня, и, черт возьми, я не мог её винить за это. Но несмотря на всё, я хотел её увидеть. Пусть даже это встреча с её ненавистью — я был готов.

— Ты выглядишь, как будто собираешься на казнь, — раздался голос Харви из-за спины. Он стоял в дверях, скрестив руки, наблюдая за мной с чуть насмешливым взглядом.

— Может, так оно и есть, — сухо ответил я, поправляя галстук. — Ты же понимаешь, как она может отреагировать?

— Конечно, понимаю, — Харви пожал плечами. — Тейлор всегда была вспыльчивой. Но ненависть — это тоже эмоция. А значит, ей не всё равно.

С хмурым лицом обдумывал его слова.

— И что? Думаешь, мне станет легче от её криков или слёз? Она может взорваться, как бомба, Харви.

— Может, — спокойно кивнул он, подходя ближе. — Но ты ведь хочешь её увидеть, не так ли?

Задержал взгляд на своем отражении в зеркале, не отвечая сразу. Он прав. Я хотел. Неважно, как всё сложится, мне нужно было снова встретить её взгляд.

— Чего ты боишься, Маркус? Что она будет тебя ненавидеть? — продолжил Харви, его голос стал мягче, но более настойчивым. — Это не самый худший вариант. Хуже, если ей будет всё равно.

Тяжело выдохнул, чувствуя, как напряжение расползается по телу.

— Она может меня ненавидеть, — тихо признался я. — Но я готов на это, если это значит, что она хоть как-то обо мне думает.

Харви усмехнулся и хлопнул меня по плечу.

— Вот и правильно. Встречай её с гордо поднятой головой. Но будь готов, что это будет непросто.

— Я и не рассчитывал на лёгкий вечер, — пробурчал я, натягивая пиджак. — Вопрос только в том, что для неё будет больнее: видеть меня в смокинге или не видеть вовсе.

— Скоро узнаем, — Харви кивнул в сторону двери. — Время пришло.

Глубоко вздохнул и, собравшись с мыслями, пошёл за ним, готовясь к встрече, которая могла стать чем угодно — от искры до взрыва.

Выйдя из машины, я огляделся с нескрываемым презрением. Вечеринка, где собрались сливки общества — богачи и преступники, слившиеся в единое целое. Роскошь и показуха. Гламурные платья, дорогие костюмы и эти блестящие улыбки, за которыми скрывалась настоящая грязь. Каждый из них играл свою роль, пытаясь казаться чище, чем есть на самом деле. Но я-то знал правду. Здесь не было невинных.

Моя ненависть к таким сборищам была безгранична. Этот фальшивый мир, где богачи строят из себя королей, а преступники — элиту. Каждый здесь готов вцепиться тебе в горло, если это принесёт выгоду. И самое смешное — они думают, что контролируют ситуацию. Ошибка.

С усмешкой наблюдал за этим парадом лжи. Да, у них деньги, власть, влияние. Но что они все по сравнению со мной? Они прячутся за своими костюмами и репутацией, а я всегда действую в открытую. Без лишних церемоний.

В этом месте каждый взгляд скрывал угрозу, каждое рукопожатие — ловушку. Они здесь играли по правилам, а я привык их ломать. Играли в королей и королев, но забывали, что настоящая сила не в золоте, а в том, кто готов на всё ради победы.

Я быстро оценил ситуацию. Эти люди могли бы приказать убрать кого угодно, не дрогнув. Но они не знали, с кем имеют дело. Я был другой породой — тот, кто не подчиняется их правилам.

Тейлор была здесь, среди этой мишуры. И ей, как и всем остальным, придется столкнуться с тем, кто я на самом деле. С тем, кто не склоняет голову.

Шагнув к входу, на мгновение меня пронзила мысль: а что, если кто-то из этих ублюдков решит меня убрать? Здесь ведь все шито белыми нитками, и вечеринка — идеальное место для "несчастного случая". В этом мире тебе улыбаются в лицо, а за спиной уже точат нож. Время и место для такого всегда подбирают тщательно.

Но, вопреки моим опасениям, когда я подошёл к охране, меня пропустили без лишних вопросов. Более того, один из них слегка кивнул, как будто я был своим.

— Добрый вечер, мистер Девиланте, — услышал я за спиной. Голос был спокойным, почти уважительным. Никакого подозрения, никаких скрытых угроз.

Моё беспокойство слегка отпустило, но внутри всё равно оставалась настороженность. Этот мир всегда был опасным, и расслабляться здесь — верная смерть. Но факт оставался фактом — меня не только пропустили, но и приветствовали по фамилии, словно я был частью этой элитной игры.

Двигаясь дальше, проскользнул через толпу с тем же холодным спокойствием, которое всегда было моей маской. Эти люди знали меня как Девиланте — имя, которое открывало двери, даже если за ними могли скрываться те, кто хотел моей смерти.

Почему люди Маклэйна не нападают? Этот вопрос не давал мне покоя. Я чувствовал на себе их взгляды, как иглы, но никто не шевелился. Весь этот вечер казался идеальной ловушкой: толпа, шум, смешанные лица, фальшивые улыбки. Если кто-то и хотел бы убрать меня, это место было бы лучшим выбором. Но ничего не происходило. Маклэйн знал, что я здесь, и его люди тоже. Они видели меня, и всё же не двигались.

Что он задумал? Что они ждут?

Глава 5. Тейлор

Я думала, хуже уже быть не может. Как я ошибалась. Отец даже не пытался скрывать свои намерения — он хотел отдать меня этому вонючему итальяшке. Алонзо, черт возьми, действительно оказался старым! Ему явно было столько же лет, сколько и Маклэйну, если не больше.

Меня передёрнуло при мысли, что он мог бы тронуть меня, что отец готов был продать меня, как кусок мяса, чтобы закрепить своё положение.

Но когда этот мерзкий старикашка появился и слащаво облизал свои жирные губы, рассматривая меня, как товар, я едва удержалась, чтобы не стошнить прямо на месте. Я видела в его глазах похоть, как он наслаждался тем, что скоро сможет прикоснуться ко мне. Меня буквально выворачивало от этого взгляда.

Его отвратительное лицо, покрытое морщинами, его вонь — как смесь старого сигара и дешёвого одеколона, — все это заставляло мою злость кипеть с новой силой.

Отец даже не смотрел на меня, когда договорился с ним. В этот момент я поняла, что для него я всего лишь инструмент, пешка в его играх. Мне хотелось кричать, рвать и метать, но я знала — если я потеряю контроль, меня сразу же бросят в объятия этого жирного ублюдка.

Как он мог так со мной поступить? Разве я заслужила это?

Отвернув голову, я надеялась хоть на мгновение забыть, где нахожусь и что за мерзость происходит вокруг меня. Но когда я обернулась, мой разум просто отключился.

Я увидела его — и почувствовала, будто передо мной возникло привидение. Это не могло быть правдой!

Это не мог быть Маркус!

Но, черт возьми, он стоял там, в этом же зале, и, блять, флиртовал с какой-то старой теткой! Какого черта он здесь делает? Я не могла дышать, не могла даже подумать. В одно мгновение все чувства — отвращение, злость, шок — захлестнули меня с новой силой.

Маркус, которого я считала давно ушедшим из моей жизни, стоял здесь, улыбался и вел себя так, словно ничего не произошло, словно он не исчез из моей жизни, словно он не разорвал мне сердце.

Вслед за гневом меня накрыл страх. Почему Маркус здесь?! Он был в опасности, и я это знала. В этом зале — люди моего отца, охрана, другие представители "Фамилии". И они все считали его предателем. Они не оставят его в живых, если заметят. Его просто убьют.

Но внутри меня что-то дрогнуло, когда эта мысль дошла до моего сознания.

Сделав два шага к нему, я резко остановилась. Наши взгляды встретились, и в этот момент я просто замерла. Всё, что я пыталась забыть, всё, что я пыталась загнать внутрь, вдруг вырвалось на поверхность.

Мое тело вспомнило его. И внутри меня закипело слишком много всего: злость, ненависть, боль, обида. Но, черт возьми, ещё и это проклятое влечение.

Я думала, что давно забыла, что больше не буду чувствовать ничего подобного. Но Маркус… он был дьяволом в человеческой оболочке. Мое тело предало меня.

Оно помнило, как же было хорошо в его объятиях, как его прикосновения вызывали ту непередаваемую смесь удовольствия и боли. Я ненавидела себя за это.

— Ненавижу, — прошептала я, и мой голос дрожал от подавленных эмоций.

Я ощущала, как слёзы подступают к глазам, горло сжималось, но я не могла позволить себе этого. Чертовы слёзы. Они могли бы показать, насколько я слаба. А я не могла показать ни Маркусу, ни отцу свою слабость. Я не могла дать им удовлетворение видеть, что они сломали меня.

Но как бы я ни старалась, внутри меня всё крушилось. Я ненавидела его. Ненавидела за то, что он заставил меня почувствовать себя уязвимой, за то, что он сломал все стены, которые я возводила.

Ненавидела за то, что он был здесь, в этом зале, так легко, как будто всё, что между нами было, не имело значения. Как он мог стоять там и флиртовать с какой-то женщиной, в то время как я сгорала от ненависти?

Но, чёрт возьми, несмотря на всё это, несмотря на всю эту боль, влечение к нему не ушло. Я ненавидела себя ещё больше за то, что моё тело всё ещё помнило его. Как же было хорошо в его руках, как он заставлял меня чувствовать что-то настоящее, что-то, что я больше не могла испытывать ни с кем. Как бы я ни хотела избавиться от этого ощущения, оно цеплялось за меня как яд.

Я сделала глубокий вдох, отчаянно пытаясь подавить слёзы, и от этого в груди всё заныло, словно воздух был полон шипов. Я развернулась, чувствуя, как каждое движение отдаётся болью, и уверенно зашагала прочь из зала.

Мне нужно было уйти.

Подальше от него, подальше от того, что он пробудил во мне. Мне нужно было побыть одной, чтобы снова собрать себя по кускам.

Но, боже, как же я ненавидела его. Ненавидела за то, что он по-прежнему имел такую власть надо мной.

Ноги сами несли меня по светлому коридору, пока я не оказалась в саду. Морской воздух и прохлада вечернего бриза слегка остудили меня, но боль… Боль никуда не делась. Она сидела внутри, словно раскалённый нож, который с каждой секундой погружался глубже.

— Черт! Черт! — шептала я, сжимая кулаки так, что ногти вонзились в ладони.

Первая слеза предательски покатилась по щеке, разрушая идеальный макияж, который я так старательно наносила, чтобы скрыть свою слабость.

Глава 6. Маркус

— Я бы не советовала тебе это делать, — прошептала Франческа, сжав ткань моего пиджака тонкими, но сильными пальцами. Её голос дрожал, как и её попытка удержать меня.

Её слова, как нож, резанули мой гнев, заставляя мозг работать быстрее, чем сердце. Моя реакция могла быть простой — сбросить её руку, игнорировать её предостережение и продолжить то, что я задумал. Но я стоял как вкопанный. Я знал, что она, чёрт побери, права.

Это было безумие. Опасность, которая витала в воздухе, была почти осязаема. Но внутри меня бушевал пожар, который не хотел слушать разум. Всё, чего я хотел — это найти её, Тейлор. Узнать, почему она выбрала именно этот момент, чтобы исчезнуть. Понять, почему она всегда была неуловимой, как ветер, и такой же неистовой.

— Франческа, отпусти, — мой голос звучал грубо, но я не мог позволить себе быть мягким. Если я покажу слабость сейчас, то этот огонь внутри меня сожжёт всё дотла.

— Ты думаешь, она тебя ждет? — Франческа смотрела на меня с той смесью сочувствия и упрёка, от которой моё тело напряглось ещё сильнее. — Ты думаешь, что она вообще захочет видеть тебя?

Эти слова били сильнее, чем хотелось бы. Франческа знала, куда целиться, но я не собирался сдаваться.

— Я не думаю. Я знаю, что должен её найти, — процедил я, сжимая кулаки. — Ты не понимаешь, Франческа. Это не выбор. Это... необходимость.

Она вздохнула, словно моя глупость была для неё чем-то привычным. Её пальцы всё ещё крепко держали мой пиджак, как якорь, мешая мне броситься в омут с головой. Но её взгляд... в нём была смесь тревоги и... страха?

— Ты можешь погибнуть, Маркус. Ты это понимаешь? — её голос был почти шёпотом, но каждое слово было, как молот. — Её отец... её окружение... ты один против них всех. Это безумие.

Безумие. Может, и так. Но что ещё мне оставалось? Сдаться? Уйти, делая вид, что это ничего для меня не значило? Нет. Это не был мой стиль.

— Я погибну, если не попробую, Франческа, — ответил я. — Погибну, если не поговорю с ней. Ты не понимаешь.

Франческа отпустила пиджак, но не отступила. Её взгляд был полон гнева и боли, но она знала, что её слова больше не удержат меня.

— Маркус, ты можешь быть идиотом, но будь осторожен, чёрт возьми, — пробормотала она.

Я кивнул, но уже не слушал. Мой разум был наэлектризован, сердце колотилось, а ноги сами несли меня в ту сторону, где могла быть Тейлор. Франческа права, это было опасно, неразумно и, возможно, фатально.

Но я не мог остановиться. Она была моим безумием. И я был готов сгореть за это.

Движение людей Маклейна я заметил мгновенно. Оно бросалось в глаза, как змея, скользящая в траве, стоило мне отступить от Франчески. Её роль в этой игре оставалась загадкой. Кто она? Союзник? Враг? Шпион? Не важно. Единственное, что я понял: пока я был рядом с ней, меня не трогали. Её присутствие, словно невидимый барьер, защищало меня.

Но теперь всё изменилось.

Схватив с одно из столов нож, я свернул в тот самый коридор, где исчезла Тейлор. В голове уже выстраивались схемы — планы, холодные и расчетливые как клинок. Убивать. Быстро, чисто, без жалости. Я хотел крови. Много крови. Это не было жаждой мести. Нет. Это была потребность.

Пять. Всего пять. Этого мало, чтобы меня остановить. Достаточно, чтобы они почувствовали боль.

Когда я свернул в ещё один тёмный закоулок, который, казалось, вел в пустоту, я резко прижался к стене. Сердце било ровно, но кровь кипела, каждый нерв был напряжен, как струна. Я ждал.

Шаги. Тяжёлые, уверенные, как у тех, кто не привык бояться. Они шли, как хищники, уверенные, что их добыча уже загнана в угол. Но не меня. Не сегодня.

Вдох. Выдох. Каждый звук я слышал чётко: хруст подошвы на дорогой древесине полов, едва уловимое шуршание одежды, треск рации у одного из них. Они говорили что-то, но смысл меня не волновал. Они шли в ловушку. Моё терпение было их приговором.

Я медленно сжал нож в руке, ощущая его холод. Словно сталь была продолжением моего тела. Они ничего не подозревали. Для них я был просто очередной целью, каким-то мертвецом, который ещё не осознал, что он уже умер.

Ошиблись.

Один из них появился в моём поле зрения первым. Высокий, в черном смокинге, взгляд — расслабленный, но внимательный. Я двигался быстро, беззвучно, словно тень. Нож вошёл под рёбра, и я почувствовал, как его тело напряглось, а затем обмякло.

Один.

Его товарищи среагировали, но слишком поздно. Адреналин захлестнул меня, превращая мир в хаотичное движение, где был только я и они. Второго я ударил в шею, издавая лишь короткий выдох. Его рука судорожно попыталась схватиться за меня, но я был быстрее.

Два.

Остальные начали стрелять. Глубина коридоров и глушители на их пистолетах, не тревожили народ в главном зале. Нас словно не существовало. Вернее их. Я укрылся за угол, позволив им сделать ошибку. Их шаги стали торопливыми, они сбились с ритма. Страх начал брать верх.

— Где он?! — крикнул один из них.

Я здесь.

Я выскочил, как молния, ударяя третьего прямо в горло. Четвёртый попытался вскинуть оружие, но не успел. Мой нож нашёл его плечо, затем я повалил его на пол, ударив с такой силой, что его голова ударилась об дорогой паркет.

Глава 7. Тейлор

— Что вы тут делаете? — спросила я резко, голос дрожал от напряжения, хотя я всеми силами пыталась этого не показать.

Харви слегка наклонил голову, его взгляд был тяжёлым, почти оценивающим.

— Мы? Ты уже говорила с ним? — произнёс он немного настороженно, будто проверял почву.

— Нет, — почти зарычала я, ощущая, как злость бурлит внутри меня, смешиваясь с ненавистью и болью, которая, казалось, разрывала грудь. — Передай ему, чтоб держался от меня подальше. Иначе в этот раз я выпущу пулю ему прямо в сердце!

Харви ухмыльнулся, его взгляд стал ещё более пронизывающим, как у охотника, который точно знает, что его добыча блефует.

— Слишком громкие слова, девочка, — сказал он, явно не веря ни единому моему слову.

— Хочешь проверить? — я сделала шаг ближе, чувствуя, как напряжение внутри меня достигло точки кипения. — Думаешь, я не сделаю это? Думаешь, мне есть что терять?

Старик не дрогнул. Он смотрел на меня так, будто знал обо мне больше, чем я сама. Это раздражало до чёртиков.

— Тейлор, ты сама веришь в это? — спросил он, но не с участием, а с тем же раздражающе спокойным тоном, словно я была ребёнком, который не понимал, что делает.

— А ты что думаешь? — бросила я, с трудом сдерживая себя. — Он разрушил мою жизнь. Он... он превратил всё в чёртову дыру. В прямом смысле этого слова, Харви, у меня дыра от пули которую он пустил.

Моя грудь тяжело вздымалась, руки дрожали, хотя я сжала их в кулаки, чтобы скрыть это. Я не могла больше этого терпеть. Всё внутри меня кричало: Скажи ему! Пусть знает! Пусть передаст! Пусть боится!

— Ты слишком эмоциональна, девочка. Это тебя и погубит, — Харви нахмурился, его голос стал ниже. — Он вернётся, и тебе придётся с этим смириться.

— Смириться? — я рассмеялась, но смех был горьким, будто вырванным из самой глубины души. — Смириться с чем? С тем, что он сделал? С тем, что он снова сунется в мою жизнь, словно ничего не произошло? Никогда, Харви. Слышишь? Никогда!

Он долго молчал, будто взвешивал, что сказать. Его взгляд будто тянул из меня силы, заставляя задуматься, не была ли я действительно на грани. Но мне было всё равно.

— Передай ему мои слова, — сказала я твёрдо, чуть ли не шипя каждую букву. — И если он не поймёт... что ж, тогда пуля всё объяснит.

Я развернулась и пошла прочь, чувствуя, как огонь внутри меня продолжал гореть. Боль и ярость разрывали меня изнутри, но я шла, стараясь не обернуться. Харви ничего не сказал. Наверное, он думал, что я просто разгневанная девчонка, которая не способна на подобные вещи. Пусть думает так дальше. Пусть они все думают так.

Но если он сунется... Если он сунется, то я докажу, что ни одно моё слово не было пустым.

Почти у самого входа в дом голос Харви прорезал воздух, как выстрел:

— Такая же упрямая, как твоя мать.

Мои ноги замерли на секунду. Желание обернуться было почти непреодолимым, как будто что-то внутри тянуло назад, заставляя встретиться с его взглядом, спросить, что он знает. Но я осталась на месте.

Стиснув зубы, я сделала ещё шаг вперёд, сдерживая дрожь, пробежавшую по всему телу. Внутри всё кипело. От гнева. От боли. Как он смеет? Как он может говорить о ней, будто что-то знает?

Мои пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони, но это была единственная боль, которую я могла контролировать. Я не обернулась. “Не дай ему этой силы, Тейлор. Не покажи слабость.”

Сердце сжалось от горечи, и я тихо прошептала, почти не двигая губами:

— Ничего ты о ней не знаешь.

Мой голос утонул в тишине, но я знала, что Харви услышал. Он всегда слышал больше, чем показывал. И всё же, я не дала ему ни взгляда, ни намёка на то, что его слова задели меня сильнее, чем я бы хотела признать.

Сделав последний шаг, я распахнула дверь и вошла внутрь, закрыв её за собой. Но внутри меня бушевал ураган. Его слова резонировали, больно ударяя по старым ранам. Почему он это сказал? Что он вообще знает?

Стиснув кулаки, я шептала, будто к самой себе:

— Он ничего не знает... ничего.

Но почему-то уверенность в этом ускользала с каждым повторением.

Идти в зал, к отцу и его скверным друзьям, я не хотела. Меня начинало тошнить от одной только мысли, что их взгляды снова будут скользить по мне, раздевая и оценивая, как товар на витрине. Это мерзкое чувство, словно кто-то невидимой рукой тянет за невидимые ниточки, делая тебя безвольной куклой, заставляло меня сжимать зубы так, что казалось, вот-вот треснет челюсть.

Я не могла.

Не могла снова войти туда и видеть их самодовольные ухмылки, их жадные взгляды, которые, казалось, прожигали мою кожу. Хотелось спрятаться. Убежать. Исчезнуть. Хотя бы на пару минут. Хоть ненадолго найти уголок, где можно дышать. Где меня никто не потрогает.

Где я смогу быть просто Тейлор, а не дочерью этого монстра.

Я оглянулась, проверяя, нет ли кого-то поблизости, и, убедившись, что коридор пуст, быстро свернула в сторону лестницы. Верхние этажи всегда казались менее обжитыми, почти заброшенными. Возможно, там я смогу найти минутное убежище.

Глава 8. Маркус

“В саду.”

Это единственное, что промелькнуло в моей голове, когда я нашёл Харви. Он стоял там, будто был частью этого мрачного пейзажа, его лицо затенённое, а взгляд устремлён куда-то вдаль. Мне сразу не понравился его вид. Он выглядел слишком напряжённым, слишком задумчивым, словно переваривал решения, которые могут изменить всё.

— Выглядишь паршиво, — фыркнул я, стараясь сломать это гнетущее молчание.

Харви медленно повернулся, его взгляд лениво скользнул по мне, оценивая, будто я был пешкой в его игре, и затем, кивнув на мою рубашку, произнёс:
— Ты тоже.

Только тогда я заметил несколько тёмных пятен крови на своей одежде.

— Встретил друзей Маклэйна, — бросил я, скользнув пальцами по рукаву, проверяя, нет ли ещё следов моего веселья в коридорах.

— Они были рады тебя видеть? — Харви скривил губы в насмешке, но в его тоне звучал скрытый интерес.

— Как видишь, — усмехнулся я, наконец встретившись с его взглядом. Слова прозвучали легко, но внутри меня всё ещё бурлило. Гнев от недавнего столкновения не угасал, словно вены горели от адреналина.

Харви молчал, его глаза снова затуманились мыслями. Это раздражало. Я не мог понять, что именно он обдумывает. Его спокойствие всегда действовало на нервы.

— Что, чёрт побери, происходит? — резко спросил я, не в силах больше терпеть. — Почему она здесь? Почему я вынужден разбираться с его людьми, а не с ним лично?

— Ты знаешь, почему, — ответил Харви. Его голос был тихим, но в нём слышалась твёрдость. — Ты не можешь просто влететь и устроить разборки. Это не твоё поле, Маркус. Он контролирует всё.

— Тогда почему ты ничего не делаешь? — я сделал шаг ближе, чувствуя, как ярость нарастает внутри меня. — Почему ты позволяешь ей находиться в этом логове? Он пытается сломать её, ты это понимаешь?

Харви повернулся ко мне, и на его лице отразилось что-то странное — смесь упрямства и усталости.
— Она упрямая, как её мать. Она не даёт нам шансов защитить её.

— Это не оправдание, — рявкнул я, мои руки сжались в кулаки. — Она не должна была оказаться здесь. Это всё ты и твоя чёртова игра!

Харви выдержал мой гневный взгляд, прежде чем медленно ответить:
— Ты так уверен, что понимаешь её? Что знаешь, что лучше для неё?

Эти слова резанули меня, заставив отступить на шаг. В груди всё сжалось от боли и злости одновременно. Я знал. Я всегда знал.

— Лучше для неё, чем вы все вместе взятые, — бросил я сквозь зубы.

Харви ничего не ответил. Его молчание бесило ещё больше, чем его слова. Он знал что-то, чего не знал я, и это убивало.

— Я устал следовать твоим недосказанным планам, Харви, — мои слова звучали как удар молота. Гнев рвал меня изнутри. — Я, блять, чуть не убил её!

Харви не дрогнул, даже когда я шагнул вплотную к нему, чувствуя, как адреналин разливается по венам. Его холодное спокойствие только разжигало огонь внутри меня.

— Я делал всё, что ты мне говорил, всё! Но даже моему терпению приходит конец, — моя грудь тяжело вздымалась, каждый вдох давался с трудом. — Я не могу просто жить, зная, что Маклэйн может сделать ей больно в любой момент. Ты понимаешь это, Харви? Ты вообще хоть раз думал о том, что будет с ней, если он решит сломать её?

Харви медленно выдохнул, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах что-то мелькнуло. Он смотрел на меня, как на упрямого ребёнка, которому никак не объяснить взрослую правду.

— Ты думаешь, мне это нравится? Думаешь, я сижу сложа руки и жду, пока он сделает ход? — его голос прозвучал тихо, но в нём было что-то острое, как лезвие ножа. — Всё, что я делаю, — это для её защиты, Маркус. И ты знаешь это.

— Хрень это всё, а не защита! — я стиснул зубы, чувствуя, как кулаки сжимаются до боли. — Ты всегда укрываешься за этими загадками и стратегиями. А что с ней? Она одна против его чертовой силы!

Харви сделал шаг ближе, его взгляд стал жёстче, и в голосе зазвучала угроза:
— Если ты хочешь помочь ей, Маркус, то остановись и начни слушать меня. Ты думаешь, что можешь спасти её силой? Но если ты взорвёшь всё к чёрту, ты же её и убьёшь. Ты понимаешь это?

— Я не могу просто стоять и смотреть! — мой голос сорвался, разрывая тишину сада. — Ты говоришь о планах, о стратегии, но, блять, Харви, это её жизнь! Она может умереть, пока ты играешь в свои шахматы!

Харви снова замолчал, но на этот раз его лицо стало тяжёлым, словно он нес груз, который давно хотел сбросить.

— Ты не понимаешь, что она сильнее, чем кажется, Маркус. Ты видишь её только глазами своей вины. Но Тейлор не сломается так легко. Она упрямая, как её мать. И если ты думаешь, что сможешь контролировать её жизнь, ты ещё больше навредишь ей.

Эти слова ударили по мне, как холодная вода. Я хотел что-то сказать, но язык не повиновался.

— Или ты доверяешь мне, или иди к чёрту, — Харви развернулся, оставляя меня с моим гневом и чувством беспомощности.

— Я, блять, доверяю тебе, но… мне тяжело. Пойми, — мой голос стал тише, дрожь в нём была явной, как трещина в давно растрескавшемся стекле.

Глава 9. Тейлор

— Где ты была? — голос отца раздался неожиданно громко, как хлесткий удар, и я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее.

— Мне разболелась голова, — ответила я, стараясь говорить спокойно. Но в горле пересохло, а голос прозвучал слишком натянуто.

Его взгляд пронзал меня насквозь, тяжёлый как камень. Отец никогда никому не верил. Даже мне. А особенно — мне.

Я пыталась держать лицо, но внутри уже кипело. Каждое его слово, каждое движение напоминало, как мало в его глазах я значу.

— Голова разболелась, значит, — он сделал шаг ближе, сжав губы в тонкую линию. — И это всё, что ты можешь мне сказать? Ты что, думаешь, я идиот?

— Нет, я так не думаю, — я с трудом сдерживала дрожь в голосе. Чувство жара, накрывающее меня всякий раз, когда он начинал допрос, вновь разлилось по всему телу.

— Тогда не говори мне чушь, Тейлор. — Его тон стал ещё холоднее. — Где ты была? С кем?

— Ни с кем, — я старалась говорить чётко, но слова прозвучали слишком поспешно. — Мне стало плохо, и я просто вышла подышать.

Его глаза прищурились, словно он пытался вытащить из меня правду. Его недоверие, как всегда, било в самое больное место.

— Ты не умеешь врать, Тейлор, — бросил он с насмешкой.

— Потому что я не вру, — выпалила я, чувствуя, как злость перекрывает страх.

Он остановился, его взгляд был холодным и оценивающим. А потом, едва заметно усмехнувшись, произнёс:

— Интересные у тебя походы, Тейлор, — сказал он, его голос звучал тихо, но каждый слог резал как нож.

Я сглотнула, чувствуя, как слова застревают в горле.

— Не понимаю, о чём ти, — ответила я, стараясь говорить спокойно.

Его усмешка была почти невидимой, но в глазах было что-то ужасное — хищное, как у зверя, поймавшего жертву.

— О, я уверен, ты понимаешь, — продолжил он, его голос опустился на октаву ниже. — Ты думаешь, что Харви защитит тебя? Что он сможет что-то сделать?

Маклэйн знает, что я говорила с Харви.

Эта мысль ударила меня как молния. Сердце сжалось, а холодный пот пробежал по спине.

Я стояла в коридоре, чувствуя, как воздух вокруг стал густым, почти невыносимым. Как он узнал? Кто сказал?

Мои пальцы сжались в кулаки. Внутри всё кричало, но я держала лицо. Нельзя показывать страх. Нельзя показывать слабость.

Но он знает.

Каждый раз, когда Маклэйн узнавал что-то, это всегда оборачивалось проблемами. Большими, кровавыми проблемами.

— Я не искала защиты, — бросила я, подняв подбородок. — И не нуждаюсь в ней.

Его смех прозвучал глухо, почти безрадостно.

— Смелая девочка, — произнёс он, делая ещё шаг ближе. — Но я не люблю, когда за моей спиной плетут интриги. Особенно такие, которые могут стоить мне времени и сил. Ты ведь это понимаешь?

Моя кожа покрылась мурашками, но я стояла на месте, не отводя взгляд.

— Если у тебя есть претензии, ты можешь высказать их прямо, — я сама не узнала свой голос. Он звучал твёрдо, хотя внутри всё трещало по швам.

— Претензии? — он склонил голову, как будто размышляя над моими словами. — Нет, Тейлор, это не претензии. Это предупреждение.

Его глаза впились в меня, как иглы, и я почувствовала, что он не блефует.

— Один неверный шаг, и последствия будут необратимы. Поняла меня?

— Да, отец.

— Нам пора. — Бросил он небрежно и последовал на выход.

Его шаги были неспешными, но в каждом было ощущение власти. Он знал, что я знаю. Знал, что я испугана, даже если я пыталась это скрыть.

Дорога до нашего особняка заняла от силы полчаса, но для меня это время казалось вечностью. Каждая секунда тянулась, как раскалённая проволока, оставляя ожоги на душе.

Особенно потому, что рядом находился он — человек, называющий себя моим отцом. Человек, которого я успела возненавидеть каждой клеточкой своего тела, всей своей душой.

Машина двигалась плавно, но мне казалось, что нас трясёт по каждой кочке. Глухой рокот мотора действовал на нервы, как раздражающий фон. Напряжение в воздухе было таким плотным, что, казалось, его можно разрезать ножом.

Я чувствовала на себе его взгляд. Пронзительный, холодный, словно он мог прочитать все мои мысли. Но я не собиралась поворачиваться к нему. Я не собиралась давать ему ни намёка на то, что он до сих пор вызывает у меня хоть какие-то эмоции, кроме ненависти.

— Ты можешь хотя бы притвориться, что рада быть со мной? — наконец раздался его голос. Тон был насмешливым, но в нём звучала скрытая угроза.

Я сделала глубокий вдох, стиснув зубы. Сначала решила промолчать, но злость накатывала, как волна.

— Рада? — усмехнулась я, наконец бросив на него взгляд. — Рада? Думаю, тебе стоит перестать тешить себя иллюзиями, отец. Если это вообще можно назвать отцовством.

Его губы сжались, но выражение лица оставалось спокойным. Чересчур спокойным. Это только ещё больше злило меня.

Глава 10. Маркус

Я знал, что Харви будет против. Да что там против... он скорее сломает мне шею, если узнает. Но мне было плевать.

Я не мог жить, зная, где находится Тейлор, и ничего не делать. Не мог просто сидеть сложа руки, пока Маклэйн плетёт свои коварные планы, считая её своей дочерью. Человеком, который принадлежит ему.

Он не знал правды. Но я знал. Я знал, что он использует её. Он всегда использует людей, превращая их в пешки в своей грязной игре. И я не мог позволить этому продолжаться.

Поэтому сейчас я сидел на безопасном расстоянии от особняка. Особняка, который был больше похож на крепость. Высокие стены, вооружённые охранники, камеры на каждом углу — Маклэйн явно не жалел средств на защиту.

Но даже эта защита не могла скрыть от меня то, что мне нужно. Тейлор была внутри. Пряталась там, в тени, подальше от мира.

Моя Тейлор.

Я закрыл глаза на секунду, чтобы взять себя в руки. Всё внутри меня кипело. Гнев, ненависть, страх за неё. Но больше всего — решимость.

Я знал, что это было самоубийством. Знал, что шансов против Маклэйна и его людей у меня практически нет. Но я не мог остановиться.

Через оптический прицел винтовки я наблюдал, сидя в тени деревьев, слившись с темнотой. Каждое движение охраны, каждую смену, каждую деталь. Я запоминал всё, что могло дать мне преимущество.

Когда охранники выходили на перекур, как долго они задерживались, кто из них самый невнимательный. Все эти мелочи могли стать ключом к успеху.

Но больше всего я пытался найти комнату Тейлор. Её окно.

Мой обзор не охватывал весь особняк. Я знал это. Многие окна были закрыты шторами, другие слишком далеко или скрыты углами здания. Но я надеялся. Чёрт возьми, я просто надеялся.

В какой-то момент мне показалось, что я заметил движение на одном из верхних этажей. Силуэт, который напомнил её.

Сердце замерло, а потом начало колотиться быстрее. Я пристально смотрел в прицел, но движение исчезло так же внезапно, как появилось.

— Чёрт, — выдохнул я, убирая палец с курка и крепче сжимая винтовку.

Я не мог быть уверен. Но это была надежда. И я не собирался её упускать.

Так и сидел два дня. Наблюдал, выжидал, анализировал. Когда солнце садилось, начиналась моя пора. Ночь была моим союзником. Я сливался с тенями, становился частью тьмы, невидимой для глаз охраны Маклэйна.

Каждый вечер был одинаковым. Пустота, ожидание, тишина. И только мой собственный гнев и решимость не позволяли мне сорваться.

Харви не задавал вопросов. Не спрашивал, куда я пропадал или почему возвращался под утро, измотанный и молчаливый. Но я знал, что он догадывался.

Харви всегда был проницательным. Он понимал, что я снова влез в это дело, что я рискую всем ради Тейлор. Но он ничего не говорил.

Пока я не делал глупостей, он терпел.

Но я знал, что его терпение не бесконечно. И рано или поздно мне придётся объясняться. Только вот сейчас это было неважно. Важна была она. Тейлор.

В один из таких вечеров случилось что-то странное. Свет в особняке пропал.

На тринадцать секунд всё погрузилось в непроглядную тьму. Каждая лампа, каждый прожектор — всё исчезло в одно мгновение. Я замер, ощущая, как внутри всё сжалось от напряжения. Кто-то решился напасть? У Маклэйна было достаточно врагов. С каждым днём их становилось всё больше, и любой мог решиться ударить первым.

Собаки взвыли, их лай прорезал ночную тишину, словно сигнал тревоги. Крики охраны доносились с разных концов особняка, но ни одного выстрела. Ни одного.

Спустя тринадцать грёбаных секунд свет вернулся. Всё стало на свои места, но эта короткая вспышка хаоса оставила неприятное ощущение.

Почти всё встало на свои места.

Я заметил движение в саду. Сначала это было просто тенью, мелькнувшей в моём поле зрения. Я напрягся, пытаясь рассмотреть. Фигура. Человек. Но деревья и кусты заслоняли обзор, и даже оптический прицел не давал ясности.

Страх и паника взяли верх.

Каждая мысль в моей голове кричала, что этот человек мог быть угрозой для Тейлор. Что если они причинили ей вред?

Я больше не мог сидеть сложа руки. Я должен был проверить.

Схватив винтовку, я быстро двинулся к особняку, стараясь оставаться незамеченным.

Незнакомец двигался быстро, уверенно, как будто знал каждую тропинку вокруг особняка. Его фигура в чёрном почти сливалась с тенями, но я не терял его из виду.

Он покинул территорию особняка через калитку, которую использовал персонал. Умный ход. Там охраны почти не было, только камеры, которые, скорее всего, выключились вместе со светом. Нападать так близко к дому Маклэйна я не мог. Это было бы самоубийством.

Я следовал за ним. Тихо. Ветер и шум листьев глушили мои шаги, помогая оставаться незамеченным. Незнакомец двигался быстро, но я знал, что рано или поздно он допустит ошибку.

Когда особняк остался позади, скрытый деревьями и густыми кустами, я решился.