Запрограммированное сердце

Глава 1. Красный свет

Каждое лето, по крайней мере его добрая половина, всегда проходит в состоянии четкого намерения изменить свою жизнь, перевернуть ее с ног на голову и наконец сделать всё, до чего руки не дотянулись в том учебном году: прилежно учиться, выполняя все задания, пойти на сто разных секций, научиться вышивать крестиком, верховой езде, готовить блюда всех кухонь мира, завоевать авторитет среди преподавателей и других студентов, сменить стиль, каждый день наводить такой марафет, чтобы… Нет, сейчас нужно думать об осуществимых намерениях, а не о соблазнении одного из первых красавчиков университета. Сидя на террасе собственного дома с ручкой и несколькими маркерами в руках, Кан Миён записывала всё, что ей приходит в голову, и распределяла цели в табличные ячейки, от самых важных до второстепенных. Принцип светофора: всё самое желаемое помечено зеленым, менее желаемое — желтым, а то, до чего, скорее всего, руки так и не дойдут — красным. Тетрадь на аккуратных колечках продолжала заполняться по мере возникновения всяческих, порой совсем безумных идей, и Миён внесла в свой светофор, что хочет пойти на курсы плетения корзин.

Наверное, в Excel всё это расписать было бы проще, да и удобнее, но дело в том, что Миён ненавидела компьютеры всем своим сердцем по одной простой причине — она не знала, в чем ее призвание, и когда пришло время поступать, родители настояли на факультете программирования, потому что эта профессия в перспективе может принести достойный заработок. У Миён никогда не было особой мечты, за которую стоило бы побороться, а потому она безропотно подчинилась, сдала нужные экзамены и оказалась почти в самом конце списка при поступлении, а образование стоило немалых денег, так что приходилось делать хотя бы видимость прилежной учебы, хоть знания Миён и ограничивались тем, что такое мышка, клавиатура и монитор. Вот Ёсан — другое дело, тот цеплялся за жизнь и возможности руками, ногами и зубами, младший брат, которого всегда ставили в пример и который добился бюджетного места на том же факультете, вбив себе в голову, что должен стать военным связистом. Как раз Ёсан-то с компьютерами на «ты», и как же Миён устала от того, что ей вечно приходится на него равняться. Дома-то покоя не даст, а теперь, когда они вместе по утрам будут добираться до ВУЗа и находиться в нем довольно продолжительное время, совсем достанет.

Наверное, стоило добавить в зеленый цвет светофора пункт под названием «сделать так, чтобы Ёсан меня не бесил», но если это случится, то нахлынет Армагеддон, а Земля погрузится в пучины ада. Некоторые мечты так и остаются не исполненными, что поделать. Еще немного подумав, Миён заглянула в интернет и выбрала несколько эстетичных фотографий, чтобы подкрепить ими свои желания, да заглянула в корзину, надеясь, что вся одежда, обувь и аксессуары придут поскорее, потому что до начала нового учебного года всего два дня, даже в погоде происходили ощутимые изменения, намекающие на приближающуюся осень, а в университет нужно было явиться при полном параде. Миён чувствовала себя серой мышкой из американских сериалов про подростков, мечтающей о славе, хоть такой и не являлась — обычная среднестатистическая студентка, которая ничем не выделяется из толпы таких же, как она. Это-то и расстраивало.

Такой, как она, точно не покорить Чхве Сана и его груду накачанных мышц, на которые Миён начала заглядываться едва ли не с самого первого учебного дня. И ей, в отличие от остальных, нечего ему предложить: ни помощь в учебе, ни внешность супермодели, ни веселый харизматичный характер — ни-че-го. Да и вообще глупо было мечтать о том, что Чхве Сан обратит свое внимание, в коем сам купается, как в Тихом океане, на какую-то среднестатистическую студентку, которая заикается при каждом их мало-мальски активном взаимодействии. Миён не сказала бы, что страдала от этого, даже полюбоваться на эти руки издалека было для нее большим счастьем, а уж если случалось, что они волей судьбы мимолетно соприкасаются руками, тело начинала подхватывать река искрящегося салютом счастья. И всё же хотелось большего. Намного большего.

Но в этом году обязательно всё будет по-другому, не так, как в том, когда мысли были заняты только тем, чтобы поскорее прийти с учебы домой, уткнуться в приставку или сесть за то, что доставляло удовольствие больше всего — вязание и шитье. Порой Миён втихую доставала под партой спицы или крючок и начинала выдумывать фасоны на ходу, а потом дарила все эти вещи Ёсану, в гардеробе которого свитеров было больше, чем трусов и носков-одиночек. Возможно, стоило пойти на дизайнера или швею, но чего уж теперь жалеть? В этом году Миён дала себе зарок, что разберется со всеми этими системными блоками, таблицами, переменными, массивами, циклами, рекурсиями, интерфейсами и прочими до сих пор не вполне понятными словами, служащими фундаментом программирования.

— Раз уж я теперь учусь с тобой в одном здании, нужно будет подкинуть твоему Чхве Сану эту тетрадь, — Ёсан, напугавший до смерти, оказался сзади, выхватил тетрадь, подцепив ее пальцем за колечки, и посмеялся, увидев заветное имя, окруженное розовыми и фиолетовыми сердечками. — Поверь, он не останется равнодушным.

— Да, а начнет меня ненавидеть, как ту девушку, которая запихала ему в спортивную форму сборник собственных бездарных стихов, — изловчившись, Миён выхватила из рук Ёсана тетрадь, едва не порвав лист. Она и сама не заметила, как за размышлениями начала писать имя Сана триста раз, рисуя вокруг него сердечки, как умалишенная или помешанная. — В этом году он и без того обратит на меня внимание, клянусь!

Стараясь убедить в этом саму себя, воскликнула Миён, вообразив, в чем явится на первое сентября и как, придя пораньше, займет место рядом с Саном, по крайней мере попытается, потому что у каждого, кто хотя бы одну пару хотел посидеть с ним, соприкасаясь локтями, был мощный соперник по имени Чон Уён, чтобы его и его вечно приклеенную к лицу улыбку шакалы съели и не подавились. Как такой несерьезный и взбалмошный человек, как он, вообще мог стать лучшим на курсе? А ведь он может и молотком по системному блоку садануть, и сделать всё на тяп-ляп за пять минут, при этом получив высшую оценку, и прийти с невыученным домашним заданием, сообразив на ходу, если его спросят, и опоздать на полпары, и энергетик у клавиатуры поставить, что было категорически запрещено. И ничего ему никто не скажет. У Миён было стойкое ощущение, что Уён намеренно так искренне улыбается всем подряд, включая преподавателей, чтобы и дальше почивать на лаврах, относясь к учебе безответственно, при этом без урона для своей репутации. Но всё это мелочи, лишь бы не мешал воплощению простого, но блестящего плана.

Глава 2. Черный список

Придя домой и скинув осточертевшие каблуки, Миён посмотрела на себя в зеркало: растрепанные волосы, поплывший макияж, да и юбка с блузкой уже не выглядели так привлекательно, не говоря уже о самом лице, расстроенном и усталом. Этот день знатно потрепал нервишки, еще утром казалось, что всё будет хорошо и что начнется новая жизнь, и она действительно началась, только совсем не со всеобщего обожания, а с позора. Поднявшись наверх в свою комнату и порадовавшись, что дома никого нет, Миён повесила всё еще влажную от протекшей воды сумку на крючок, достала оттуда свой светофор, сев на не заправленную кровать, и открыла его, принявшись листать расплывшиеся местами страницы, чтобы понять, что Уён смог прочитать и к чему ей в случае чего стоит быть готовой. Разумеется, часть сердечек с написанным в них именем Сана, глупые фантазии и планы относительно него и список возможных расправ над врагом, помеченных зеленым, — всё это сохранилось, а вот многие желания, касающиеся самореализации, стерлись, впрочем, почти все они были занесены в желтую и красную колонку, так что не велика потеря.

Откинув от себя тетрадь, Миён заправила выбившуюся челку, а та снова упала на глаза. Мелочь, но наложенная на общее состояние, раздражала не на шутку, не говоря уже о куче домашнего задания, заданного в первый же день, благо, не на завтра, да и несколько нарядов нужно было закончить. Обрезки тканей так и валялись на полу, под иглой швейной машинки болталась блузка, пакеты с аксессуарами на комоде стояли не разобранными. Не комната, а обитель хаоса, но Миён чувствовала, что у нее сил нет даже на то, чтобы переодеться и пообедать, не говоря уже об уборке. Лучшим решением сейчас было взять ноутбук, заварить себе чай, достать пряжу и параллельно обдумать, что теперь делать.

Сев в позу лотоса и принявшись агрессивно стучать кончиками спиц друг об друга, Миён закусила щеку, принявшись рассуждать и прикидывать варианты развития событий. Уён пообещал ничего не говорить, но сказал слово «возможно», так что доверять ему не было никаких причин. Если он обо всех желаниях и сердечках расскажет Сану, то тогда всё пропало, потому что тот не любил излишнего внимания, хоть на него и напрашивался одним своим внешним видом: плечи, руки, изгибы кистей, ключица, шея, скулы, глаза… Нет, сейчас не время об этом думать! Но едва стоило представить, как они, Миён и Сан, ходят за руку по университету, как он провожает ее домой, как они сидят и улыбаются друг другу на парах, пока никто не видит, ужинают где-нибудь на теплоходе под музыку оркестра, а потом занимаются любовью, раздевая друг друга по миллиметру, пока вокруг горят свечи и пахнет розами, как у Миён начинали в животе бабочки порхать. Ну или дикое возбуждение. А может, впрочем, всё и сразу.

Осталось только нейтрализовать одну проблему и расчистить себе путь.

Ёсану, пришедшему домой не в меру радостным, Миён решила ничего не рассказывать, хотя его помощь могла ой как пригодиться, но это потом, а сейчас не хотелось портить издевательствами и без того ужасный день. Хватило Юнхо, проводившего ее до самого дома и так и не прекратившего шутить. Пришлось ему признаться в том, что такого было в этой тетради, что ее не должна была видеть ни одна живая душа. Услышав уведомление, Миён схватила телефон, увидела какую-то дурацкую рассылку от магазина, в котором закупалась недавно, открыла профиль Сана и, немного подумав, написала ему, чтобы спросить домашнее задание, сделав вид, что она его не знает и что оно необходимо ей именно сегодня. Да и нужно было как-то начать прилежно учиться, эта цель никуда не подевалась. Еще бы придумать, как разобраться в программе первого курса, без которой никак не справиться.

От кого: Сан.

Лучше спроси у Уёна, я не записывал, извини.

Вот и весь ответ. Ни «привет», ни «я спрошу и сброшу тебе», ни хотя бы «спроси у кого-нибудь другого», а не у этого шакала-паразита. С раздражением откинув от себя телефон и снова взявшись за пряжу, Миён стукнула спицами еще несколько раз и умудрилась уколоть себе палец до крови. Этот день просто не может быть хуже…

Да и следующий был не многим лучше. Снова проспав, Миён успела только надеть широкие приталенные брюки, блузку и завязать пряди сзади, как вчера, чтобы волосы не мешали, а вот на полноценный макияж ее уже не хватило, как и на каблуки, лихо замененные на лодочки. Родители, как и всегда, уехали на работу раньше, никто не мешал хотя бы посмотреть на себя в зеркало без лишних вопросов и издевок в стиле «для кого ты так нарядилась?» Приличия ради Миён даже открыла в автобусе учебник, чтобы почитать материал для сегодняшнего практического занятия, но на одну обычную страницу приходилось больше тех слов, которые она не знала, чем тех, которые она знала. Гугл не справился с таким количеством запросов и перестал грузить страницы, так что Миён сдалась и, сонно прикрыв лицо учебником, заскулила.

— Знаешь, в первый же день никто не поверил в то, что я, такой умный, могу быть донсэном такой бестолковой сестры, как ты, — проговорил над ухом Ёсан и тут же получил ленивый тычок под ребра. — И лучше по возможности не говори, что я твой брат, не хочу позориться и замараться пятном твоей чудовищной репутации.

— Я покажу тебе репутацию, еще будешь на коленях стоять и молить меня всему миру прокричать, что ты мой брат, — заметив нужное здание, после которого следовала автобусная остановка, Миён встала и, шагнув, чуть не упала, пропустив ступеньку. Однако чьи-то руки успели подхватить, и, подняв глаза, она увидела сдерживающего смех Юнхо, казавшегося теперь еще выше, чем раньше.

— Если бы не ты, она давно бы померла, — прокомментировал Ёсан, поправив вязаный шарф. — Причем мучительной и страшной смертью, где-нибудь под люком в канализации или сбитая мотоциклистом.

— Да, или от стыда, например. Ты уже знаешь, что произошло? — Юнхо поставил Миён, попытавшуюся заткнуть ему рот, на ноги и, переместившись к Ёсану, сразу вскинувшему взгляд и навострившему уши, наклонился к нему. — Наша дурында потеряла свою тетрадочку, и та попала в руки друга Сана.

Глава 3. Запах соджу

Погода, безусловно, радовала. Несмотря на то, что уже наступил сентябрь, тепло было, как в июле, люди по выходным ездили на море, гуляли по улице в легкой одежде, ели мороженное, пили холодные коктейли и айс-американо, катались на скейтах, роликах и велосипедах, танцевали, уличные музыканты играли на гитарах и исполняли популярные композиции, пока публика улыбалась, проходя мимо, или оставалась, чтобы послушать, если некуда было спешить. Вот и Миён замедлила шаг и взглянула на парня, напевающего красивую лирическую песню о любви, явно проникаясь текстом о разбитом сердце. Ветер был теплым, правда, он всё же трепал отросшую челку, лезущую в глаза, но это не портило настроение, а совсем даже наоборот. Говорят, мужчинам нравится, когда женщины или девушки элегантно и невинно поправляют волосы, но пока что кто-то не обращал внимания, спеша по своим делам или слушая то, как играет и поет музыкант. Чуть обняв себя за плечи, Миён улыбнулась и закусила губу, качая головой в такт музыке. Потом услышала звук уведомления, схватилась за телефон и поняла, что страшно опаздывает, уже почти на двадцать минут, а до кафе еще шагать и шагать, хоть на эту встречу и совсем не хотелось идти вовсе.

Мимо проносились здания и машины, одна из них проехала, рыча двигателем, и брызнула в Миён из лужи, запачкав новые белые брюки и сумку. Когда-нибудь что-то подобное перестанет происходить, когда-нибудь, но явно не сегодня. Что-то жизнь не торопилась меняться, если опустить тот момент, что теперь она подкидывала еще больше сюрпризов и подсовывала киношные клише. Уён сидел в ожидании, сгорбившись, как креветка, и почти засыпал, лениво гладя пальцами чашку кофе и посматривая на экран планшета. Сегодня выходной, мог бы и выспаться. Миён со всей силы хлопнула по столу, громко плюхнувшись на стул, стоящий напротив.

— Проснись и пой! — вскрикнула она, а испуганный Уён поймал едва не грохнувшийся планшет. — Солнце, ветер, день прекрасен, надо смотреть в окно и мечтательно вздыхать, а не спать!

— Прости, я просто… да, о чем мы там… — он потер глаза, зевнул и допил горький ароматный кофе залпом. Говорил Уён мягко, но был явно недоволен опозданием, что Миён даже удивило. — Ты опоздала, а мне уже надо бежать, так что давай договоримся, как будем работать, и я пойду по своим делам, а ты — по своим. Тема нашего задания «Проектирование следящей системы», если ты не знаешь. Значит, я предлагаю поступить следующим образом…

— Нет, нет, условия здесь буду ставить я, Люцифер мне в свидетели, — Миён постучала по экрану телефона, на экране блокировки которого стоял Люцифер из «Клуба романтики». — Итак, встречаться мы будем только на нейтральной территории, где-то в кафе или библиотеках. Сразу предупреждаю, что я ничего не понимаю в электронике, но постараюсь вникнуть ради собственной оценки, а то родители и так недовольны моей успеваемостью, а ты мне будешь помогать. Я свободна почти каждый день, ты, я думаю, тоже, раз можешь позволить себе не спать ночами. Осталось потерпеть друг друга чуть больше полутора месяца, и разойдемся, как в море корабли!

— На самом деле, я хотел предложить другие условия, — Уён достал из-под стола руку, скованную потрепанной кожаной перчаткой без пальцев, и, прищурившись, несмотря на то, что в очках, взглянул на экран планшета. — Я уже набросал примерный план того, что нам нужно успеть, так что мое предложение следующее: я сделаю всё сам, а ты мне не мешаешь. Когда придет время сдавать, выучишь свою половину доклада, расскажешь, а потом мы «разойдемся, как в море корабли». А, и кстати. Я Сану еще ничего не сказал, — он хитро улыбнулся, а Миён едва сдержала себя, чтобы не треснуть его по голове меню, которое она придирчиво просматривала, выбирая чизкейк и кофе.

Подошел официант, принял заказ, и как только он ушел, а Уён опять уткнулся в планшет, принявшись что-то строчить, Миён задумалась над его предложением. С одной стороны, было отрадно знать, что ей не придется заниматься этой ерундой и проектировать какие-то следящие системы, а с другой — то, что Уён не хочет с ней работать, ее задело. Неужели у нее на курсе такая отвратительная репутация, что Пак Сонхва поставил ей в пару самого сильного студента, а этот студент не желает с ней сотрудничать? Конечно, Миён не раз уже пыталась разобраться во всей этой электрической фигне, но ей постоянно казалось, будто она читает не на корейском, а на древнем арабском или греческом. Да и это постоянное «еще» с риском быть разоблаченной и то, что Уён добровольно уступил свое место, доверия не внушало.

— Хорошо, что ты хочешь за молчание, господин Тони Старк? — спросила Миён, прищурив глаза и нависнув над столом. — Что мне надо сделать, чтобы ты не «еще не рассказал», а вообще никогда ничего не рассказал? К сожалению, убить тебя будет уголовно наказуемо, если, конечно, я твой труп свиньям не скормлю или не сожгу твое тело в печи, чтобы тебя не нашли.

— Какие познания, — усмехнулся Уён, встав на ноги и, закусив губу, положил указательный палец под подбородок, наклонив корпус и начав вилять бедрами туда-сюда, не прекращая задумчиво хмыкать. — Что же ты можешь сделать, чтобы я не проболтался?.. В мои планы не входило тебя шантажировать, но раз уж ты сама вызвалась, то… — он качнул бедрами еще раз и поправил очки, сдув упавшую на лицо прядку волос. — Нам всё же надо работать вместе, так что можешь вкладываться в закупку материала для системы и подносить мне энергетики. Отныне в твои обязанности будет по первому зову покупать мне их или крепкий кофе.

— Похоже, убивать тебя не придется, потому что энергетики и кофе сгубят тебя раньше, чем я, — покачала головой Миён. Перспектива неплохая, тем более что она ожидала чего похуже, хоть и своих карманных было жаль. — Отлично, на том и порешили, в следующий раз явлюсь к тебе с ящиком энергетиков на твой вкус и буду прислуживать, пока ты разбираешься с этой фигней, которая мне совершенно неинтересна. Напиши мне, как будешь свободен от… не знаю, чем ты там таким занят.

Глава 4. Электрический разряд

Еще не зная, что ждет его совсем скоро, Ёсан поправил легкий шарф перед зеркалом, раздумывая, как он смотрится с бомбером, и склонил голову, потеребив волосы, чтобы верхние прядки упали по краям. Родители, как и всегда, уже уехали на работу, а вот Чанми вместе с Миён долго собирались, громыхая вешалками, обувью, а также еще чем-то тяжелым и не вполне ясным. Время подходило к половине восьмого, и Ёсан крикнул, что либо дамы сейчас же спускаются вниз, или он едет без них. Это вот Чанми повезло: у нее учебный год начался запоздало, потому что была какая-то неразбериха с документами в деканате, кое-кто успел отоспаться в первой половине сентября, но не всем же так везло. Когда Ёсан уже обулся и, взглянув на часы, собирался выйти, то услышал тяжелые шаги со стороны лестницы, а обернувшись, заметил в руках сестры огромный ящик с банками энергетиков и ринулся на помощь.

— Вызываем такси, смертельно опаздываем, — мимолетно бросила Чанми, принявшись надевать легкую куртку и обуваться. — Ёсан, дотащишь это до машины, а потом поможешь Миён занести всё это в аудиторию. Груз немаленький.

— Да я уж заметил… — кряхтя и стараясь смотреть вперед, проговорил Ёсан, сжимая ящик и чувствуя, как грудь и руки начинают надрываться. — Мне кто-нибудь объяснит, что это такое и зачем оно?.. Сколько тут штук?

— Сорок три! — бросила Миён, убирая маленькое пятнышко с высоких, чуть выше колена, ботфорт на массивной подошве. — Осторожнее, не должно помяться ни одной баночки, иначе я тебя помну так, что мать родная не узнает! — она решила чуть подсобить брату, закинув сумку на плечо и взявшись за ручку ящика другой рукой. — Дотащим до универа, а потом тяжесть будет не нашей проблемой.

Запрыгнув на заднее сиденье машины, Миён пристегнулась и, достав маленькое зеркало, подкрасила губы. Сегодня наряд ей подобрала Чанми, одолжив кое-что из своих вещей: белую рубашку, закрывающую бедра и доходившую почти до колен, а сверху — черная туника, из-под которой торчал воротник. Воздушные рукава красиво сковывали запястья, а ремень подчеркивал довольно тонкую талию и маленькую, чуть выпуклую грудь. Волосы они завили в локоны, сделали навороченный, но естественный макияж, и Миён теперь не могла оторвать от самой себя взгляда, не зная, до какой степени можно настолько быть помешанной на одежде и почему раньше так красиво она никогда не наряжалась. Ёсан гундел всю дорогу, поглядывая на часы, и на вопрос сестры о том, как она выглядит, сказал только слово «отвратительно».

Добродушный водитель с неаккуратной бородкой помог Ёсану вытащить ящик, а дальше пришлось самостоятельно тащить его аж на третий этаж, время от времени делая перерывы. Все взгляды, стоило только появиться в аудитории, обратились на Миён, и та, заметив едва не лежащего на парте сонного Уёна, выхватила одну банку и с громким стуком поставила перед ним, вновь смертельно напугав. Даже Сан, сидящий недалеко, вздрогнул, а потом Ёсан, не видя ничего, кроме пола, боясь споткнуться, поставил ящик туда же и положил руку на грудь, прежде утерев пот со лба. Юнхо провел взглядом по аудитории: все, абсолютно каждый, обернулись к ним, а Хонджун вновь засмотрелся на колени Миён, чуть сглатывая.

— Как и обещала, бери и пользуйся, господин Чон Уён, ой, то есть господин Тони Старк, — Миён оттряхнула руки, будто бы сама волокла этот ящик, а потом, осторожно поставив новую сумку на парту, села, закинув ногу на ногу и в конце концов добившись своего — Сан посмотрел на нее с интересом. — Ёсан, спасибо, ты свободен. Представляю вам моего брата.

— Чон Уён! — Ёсан схватил руку, открывающую энергетик, и принялся жать ее со всем усердием, а Миён заскрежетала зубами. — Я первокурсник, учусь на военного связиста, нам приводили вас в качестве примера для подражания, показывали ваши работы! Мы, конечно, с разных направлений, но дисциплин же много общих, если можно, я могу обращаться к вам за помощью? — он продолжал жать руку Уёна, и тот растянул губы в широкой улыбке, оставив энергетик в стороне.

— Приятно познакомиться, — со всем радушием произнес он, сделав легкий поклон, а потом понял, что все смотрят на них. — Так говоришь, ты обо мне наслышан? Приятно, приятно, — Уён подложил ладони под подбородок, сделав заискивающее лицо, подмигнул и протянул Ёсану одну из банок. — Если кто-то еще хочет, можете взять, — добавил он, и все тут же налетели, как стервятники, надеясь проснуться после бурно проведенного воскресенья. Ящик опустел наполовину в мгновение ока, а Миён ощутила, как у нее дергается глаз.

— Вообще-то это меня надо благодарить, — пробурчала она так, чтобы слышал только Сан. Теперь у Уёна появился еще один поклонник в лице ее собственного брата, да и Юнхо ничего такого не видит в поведении этого слизняка. Придется ей самой схлестнуться с врагом. — И что в нем все находят такого? Ну повезло человеку родиться с большим мозгом, но это ж просто природа, ничего удивительного… мамкин отличник.

— Тебе еще работать с этим «мамкиным отличником», — отозвался Сан, несколько ощетинившись и взглянув на Уёна, которого принялись со всех сторон трепать по голове и дергать за плечо, чтобы что-то сказать. — Так что предлагаю смириться… Будь у меня возможность, я бы сам делал с ним совместный проект, а не отдал бы его тебе.

— Наверное, ты прав… — притихла Миён и вновь посмотрела на Уёна, на коленки которого опустилась Наын и обняла его за шею. Этот человек точно знает, как понравиться другим, несмотря на свою непримечательную внешность и наплевательское отношение к собственной одежде: опять оверсайз-рубашка, опять мешковатые штаны, и везде торчали нитки. Да еще и кольца какие-то массивные, железные и безвкусные. — Т-тебе нравится, как я сегодня выгляжу? — решив отвлечься, спросила Миён и накрутила локон на палец. Чанми сказала не бояться быть открытой и спрашивать напрямую, а там, того и гляди, какой-никакой интерес появится.

— Ты красивая, — оторвавшись от экрана телефона, ответил Сан, задержав взгляд. — Новый имидж?

— Вроде того, решила что-то изменить в себе и начала с внешности, — тут же оживилась Миён, но Сан на это только неодобрительно нахмурил брови. — А у тебя не возникало иногда желания перевернуть жизнь с ног на голову? Я вот всё лето над этим думала, закупилась новыми вещами… Хочу, чтобы на меня тоже обращали внимание, как на них, — она незаметно указала большим пальцем на Хан Наын и Нам Хигём, поочередно лапающих Уёна и шепчущих ему что-то на ухо. — Надоело чувствовать себя серой мышью, — она замолчала, надеясь, что не наговорила лишнего, но наверное, чем откровеннее, тем лучше. Парни ценят открытость, по заверениям Чанми.

Глава 5. Букет из гортензий

Прикрепив к колпачку одной шариковой ручке слово «да», а к другой — слово «нет», Миён положила их на стол параллельно друг другу и замотала головой, закусив губу и думая, куда бы их положить так и смешать, чтобы не знать, где и какой результат, а потом положиться на волю судьбы и выбрать что-то одно. А пока она не решила, стоило подумать логически и взвесить все «за» и «против». С одной стороны, если пойти на свидание с Хонджуном, парнем видным и популярным, то это покажет всем, что она ничем не отличается от этих университетских фиф и тоже может кому-то нравиться, а с другой — не отпугнет ли это Сана и что делать, если Хонджун не сдастся и продолжит свои ухаживания? Да и что скажет общественность, уже приписавшая романы с Уёном и Юнхо? Реакцию предугадать трудно, и есть только один человек, который знает наверняка. Для начала Миён решила посоветоваться с Ёсаном, но скорее так, для количества, потому что он повернут на учебе и отношения его не интересуют, потом с Юнхо, только нужно взять с него обещание, что он не будет смеяться, затем Чанми, уж она-то точно знает толк в таких делах, ну и напоследок… Не хотелось этого признавать, но сейчас совет Уёна был необходим как никогда раньше, а пока Сана по каким-то причинам уже два дня нет в университете, стоит этим воспользоваться.

Помявшись еще немного у стола и услышав недовольный крик Ёсана, Миён сложила ручки в сумку, посмотрела на себя в зеркало, поправив прическу, и побежала вниз. Даже если Сан отсутствует, вероятно, по болезни, нельзя было расслабляться и выглядеть невзрачно, ей нравилось смотреть на себя, проходя мимо витрин, экспериментировать, подбирать новое, перешивать вещи и улыбаться своему отражению. А еще сложно было проявлять выдержку, как советовала Чанми, и не писать Сану всё это время, потому что так или иначе Миён волновалась, не зная, что с ним и как он, но на сегодня терпения не хватило, и она таки отправила сообщение со скромным «как ты?» и, ощутив в груди бешеное волнение напополам с головокружением, отключила звук на телефоне и сложила его в карман.

Чуть не опоздав и влетев в аудиторию за пару минут до звонка, Миён увидела пустую парту, которую теперь делила с Саном на постоянной основе, что вызывало у одногруппников много вопросов, и села, тяжело вздохнув, а потом взглянула на Юнхо, настолько поглощенного агрессивным постукиванием по клавишам, что он даже не замечал ничего вокруг себя. Рядышком, как и всегда, находился Уён, но на его лице сегодня не было ни привычной сонливости, ни улыбки, а только пустое прожигание взглядом стены да рвение ни в чем неповинной исписанной каракулями бумажки. Нахмурившись, Миён достала все учебные принадлежности и решила потратить эту лекцию на то, чтобы посмотреть еще несколько видео с того канала, который посоветовал Уён. Кажется, она действительно начала что-то понимать, да и в учебнике примерно четверть слов перестала быть просто каким-то набором букв и звуков. Даже завела специальную тетрадь для азов программирования и купила наклейки для красивого оформления, что придавало учебе атмосферу творчества, и от этого стало приятнее и легче.

— Твой горький горячий американо, — Миён поставила перед Уёном стаканчик с кофе, вернувшись из буфета. — Два энергетика, на следующие пары, — она подала их прямо в руки. — А это в качестве презента, чтобы ты ненадолго свалил и оставил меня наедине с Юнхо, — Миён положила на парту обед, состоящий из кимчи, соевого соуса, домашних суши и салата с грибами.

— Ты могла просто попросить, — Уён чуть приподнял уголки губ, но улыбка вышла неискренней и натянутой, что Миён несколько смутило, однако она решила сейчас забыть об этом, потому что были дела поважнее.

— Эта швабра продолжает тебе писать? — спросила она, заглянув в телефон Юнхо.

— Я скоро на нее в суд подам за домогательства! — не сдержавшись, он напечатал, что не хочет общаться, но получил в ответ только «это пока, а вот когда узнаешь меня поближе…» и швырнул телефон в рюкзак, прикусив рукав, чтобы заглушить крик отчаяния. — Мало того что она приходила за своим драным кофе и зеленым чаем каждый день, чтобы со мной поболтать, так теперь она еще и собралась устроиться к нам на кухню, да еще и спросила, рад ли я! Да, прыгаю от счастья! Бегу ее встречать и спотыкаюсь! Как можно быть такой непонятливой?! Я же сказал, что мне она неприятна, так мне в ответ знаешь что?! «Мы созданы друг для друга, и скоро ты это поймешь»! Всё, что я пока понимаю — это то, что я ее либо засужу, либо сам сяду за убийство!

— Не, первый вариант лучше, а то мне придется и тебе баулы с вещами в тюрьму носить и делиться сплетнями в комнате для свиданий, пока ты будешь сидеть в наручниках, — Миён бросила мимолетный взгляд на Уёна, ковыряющегося в контейнере палочками и всё еще прожигающего стену взглядом. — У мамы на второго бедолагу еды не хватит, поэтому лучше подай на нее в суд.

— А кто мне поверит?! — продолжал негодовать Юнхо, размахивая руками. — Начальство смеется, все смеются, говорят, мол, присмотрись, девушка симпатичная! Да какое там симпатичная? Квазимодо натуральное, вечно приходит и подмигивает, и я едва сдерживаю себя, чтобы не выбить ей глаз, а еще… — он замялся, сделав плачущее лицо. — Недавно она меня шлепнула. Прошла, ударила по заднице и засунула мне в карман бумажку со своим номером телефона.

Миён вытаращила глаза и поперхнулась слюной, не зная, то ли ей тоже кричать от злости, а то ли смеяться. Наверное, стоило отложить разговор о Хонджуне на потом, когда Юнхо успокоится, а он успокаиваться не собирался. Не выдержав, заблокировал девицу во всех соцсетях, но она начала писать ему с фэйкового аккаунта и со второго номера, сказав, что в случае чего создаст еще, лишь бы только добиться этих отношений. А еще спросила, какие цветы он любит. Почесав в затылке, на большом перерыве Миён сбегала за валерьянкой и, напоив ей Юнхо, увидела подходившего к ней Хонджуна, напоминающего о вечеринке и в очередной раз задающего вопрос по поводу возможного свидания. Нужно срочно что-то решить и придумать, а то мало ли, тунец с удочки сорвется…

Глава 6. Громкие слова

Едва не валясь с ног от усталости и жмурясь от громкой музыки и басов, Уён оказался в комнате для персонала и подошел к зеркалу, принявшись рассматривать свое отражение: кожаные штаны в обтяжку, заправленная в них майка из атласа с глубоким вырезом, от запястья до локтя руки скованны кожаными наручами с ремешками, на ушах и пальцах куча разнообразных сережек и колец, а на лице тональный крем, скрывающий черные мешки под глазами, румяна и легкие тени естественного цвета. Так несвойственно, так странно видеть себя в подобном виде, каждый раз, несмотря на то, что работает Уён здесь уже давно и должен соответствовать дресс-коду, даже если и не является мальчиком по вызову, как некоторые. Пусть деньги и нужны постоянно, до этого он опускаться не собирался, несмотря на то, что выполнив пару заказов, можно заработать столько, что не придется думать, чем платить за кредитку и квартиру. Стянув с себя высокие берцы, Уён приступил к штанам и отвернулся от зеркала, не желая смотреть на свое тело и вновь думать о том, что он поправился. Оверсайз рубашка, джоггеры с кучей карманов, очки вместо линз. Так намного лучше.

Зазвонил телефон, снова мать, и наверняка проснувшись после очередной попойки, она решила пожаловаться на свою тяжелую жизнь и попросить прощения за то, что наговорила, когда Уён позвонил ей во время короткого перерыва глубокой ночью: бесполезный выкормыш, ни на что не способный идиот, иждивенец, дрянь, которая лучше бы сдохла и избавила всех от проблем, проклятый выродок, никчемная тварь… Наверное, всё перечислить будет трудно, но так всегда случалось, если Уён отказывался перечислять «несколько вон, а то на соджу и виски не хватает». Стоило привыкнуть, но каждый раз слова матери задевали, а порой и доводили до истерики. А ведь он помнил, что когда-то давно, особенно когда отец уходил в запои, они гуляли в парке по воскресеньям, покупая мороженное или попкорн, делали вместе домашнее задание в начальных классах, смотрели фильмы, что-нибудь из восьмидесятых, играли и баловались. Но всё это давно закончилось, несколько лет назад, а Уён так и не отпустил эти воспоминания.

Трубку брать совершенно не хотелось, усталость накатывала так сильно, что Уён едва не уснул на автобусной остановке, а в супермаркете недалеко от университета купил себе сразу три энергетика, выпив один из них по дороге практически залпом. Пары начнутся через двадцать минут, есть еще время проснуться и включить мозг, очень нужный для написания аттестации и работы на практиках. Сегодня поспал полтора часа, не так уж и плохо, в отличие от прошлой ночи. Мелатонин переставал помогать, нужно было что-то посильнее, надо бы поразмышлять над этим. В университете настроение тут же поднялось. Здесь Уён чувствовал себя в безопасности и будто бы в своей тарелке. Ему нравилось писать под диктовку конспекты лекций, узнавая новое, нравилось не замолкать на парах, решать задачи, рассуждать, копаться во внутренностях компьютера, а на перерывах отрываться на полную, перешучиваясь с друзьями и приставая ко всем без разбора.

Войдя в компьютерную аудиторию, Уён сразу же нажал на кнопку включения и поставил второй энергетик у монитора, сходу открывая нужную для сегодняшней работы программу. У двери послышался веселый смех, одногруппники подошли по очереди и пожали руки, потрепав по плечу, потом Наын, наклонившаяся для поцелуя в щеку и напомнившая об обещании, затем Сан с еще не зажившими ранами на лице и, наконец, Миён, сопровождаемая Хонджуном, то и дело пытающимся обнять ее за талию. Уён едва заметно скривился и высунул кончик языка, причмокнув. Ему было жаль. Жаль, что некоторые добрые, но до ужаса наивные девчонки ведутся на красивые ухаживания и нежные слова, а потом страдают.

— Погоди, — сказала Миён Хонджуну, снова убрав его руку, и подошла к Уёну. — Горький американо без сахара, как ты любишь. Попробовала я, — она указала на маленький след от своей помады. — Ужасная гадость.

— Знаю, но пью, — Уён вставил в стаканчик трубочку и потянул кофе, давно научившись не кривиться от вкуса. Стоило потерпеть ради заряда бодрости. — Так ты всё еще хочешь пойти на вечеринку с ним? — он слегка кивнул головой в сторону Хонджуна. — Я там тоже буду, специально, чтобы надоедать тебе и шептать на ухо, что еще ничего не сказал Сану. Кстати, правда не сказал, — он затейливо улыбнулся и получил удар по плечу.

— Чтобы тебе знать, пока ты путаешься со всякими шлюхами вроде Наын, я получаю цветы и за меня платят в кино, — с гордостью проговорила Миён, задрав кверху подбородок. — Знаешь, как мне противно, когда она сидит у тебя на коленях? Такое чувство, будто ты только этого и ждешь. И кстати, — она слегка щелкнула ему по носу, — мне обещали заступиться, если ты будешь меня доставать, так что поосторожнее. После вечеринки можно и с разбитым носом в университет прийти.

— Пускай попробует, посмотрим, как у него получится, — он не прекращал улыбаться, ему было смешно. Хонджун никогда не входил в круг его друзей или хотя бы приятелей, даже списывать не просил из чистого принципа, но если пойдет в открытую конфронтацию, то пускай. Главное, чтобы Сан не вписался в драку быстрее, чем сам Уён что-нибудь предпримет. — Так тебе противно смотреть на меня и Наын? Это что, сцена ревности, чагги-я?

— Размечтался. И не называй меня так, — Миён не стала ничего добавлять, просто села за компьютер, а потом повернулась к Сану, расположившемуся по соседству, и ахнула от неожиданности. Печатая что-то в программе, Уён решил украдкой понаблюдать за ними и послушать. — Что с тобой случилось?! Ты поэтому в универ не ходил?! — в голосе звенело искреннее волнение. — Что произошло?

— Да так… — Сана, казалось, это даже тронуло. — Подрался в подворотне, но всё хорошо, правда, я и сам… — он не успел договорить, так как на крик Миён слетелись все, как воронья стая на кладбище, и принялись расспрашивать, а девушки гладили по голове и то и дело пытались потрогать тело, якобы проверяя на наличие синяков. Даже Наын, еще недавно поцеловавшая Уёна в щеку, обняла Сана со спины и принялась чмокать его в тыльную сторону шеи и чуть ниже, у плеч. Миён же смущенно отодвинулась, отвернувшись и не желая на это смотреть.

Глава 7. Со страниц книг

Немного отодвинув канат и сев на лестнице у края ринга, Сан скинул боксерскую перчатку и потер друг об друга мокрые ладони. Вся его белая майка пропиталась потом, с обратной стороны коленей взмокло, зато в горле пересохло. Первая тренировка прошла на ура, ради нее определенно стоило сегодня забыть об учебе, тем более когда нет ни одной хоть сколько-нибудь важной и интересной пары. Да и, честно признаться, Сану хотелось пропустить день, когда его завалят расспросами, только на сей раз не о нем самом, а о том, что произошло на вечеринке. Начали с азов: рассказ о преимуществе бокса как вида спорта, перспективы в форме соревнований на разных уровнях, базовая стойка, движения ног, подшаг. Стараясь впитывать всё, словно губка, Сан беспрекословно выполнял указания требовательного и довольно жесткого тренера. Но только так и надо, потому что горький опыт научил, что без хоть какой-то мало-мальски серьезной подготовки денег на подпольных боях не заработать.

И Сану очень понравилось выпускать пар, забывать обо всех тревогах и разминать тело. Тренажерный зал давно перестал удовлетворять все эти желания в полной мере, тем более когда ходишь туда один. Раньше компанию составлял Уён, но теперь ему не до того, тут лишь бы выкроить лишние несколько минут на сон или еду. Еще в прошлом году, на первом курсе, только познакомившись, они ходили повсюду вдвоем: развлекаться, тренироваться, гулять, кататься по городу полночи напролет, зависать друг у друга дома, смотря фильмы или играя в приставку, даже набили парные татуировки. Но начиная с весны, всё изменилось. Изменилось, потому что Уёну позвонили из нескольких банков и расчетных центров и сообщили, что господин и госпожа Чон не берут телефоны, а сами задолжали огромные суммы по коммунальным услугам и кредитам.

Сан тогда приехал домой к ним вместе с Уёном и ужаснулся тому, как с ним разговаривают родители и, более того, винят во всех смертных грехах и том, что отнимает у них слишком много денег. Пришлось забыть обо всех развлечениях, тренажерном зале и ночных прогулках, с тех пор предстояло взять на себя ответственность не только за самообеспечение — а на самого себя Уёну денег вполне хватало, — но и за расходы родителей. Помимо заказов по технической части, работа вместо трех дней в неделю продлилась до шести, каждый по двенадцать часов на смене, и повезло еще, что с семи до семи. Так Уён и жил: с понедельника по субботу работает ночами, сразу после работы бежит в университет, потом, отсидев все пары, спит, сколько сможет, выполняет заказы и снова к вечеру несется на работу. Да еще и успевает иногда делать домашнее задание, причем не только за себя. Сначала кофе и мелатонин, потом тонны энергетиков, затем бессонница в то недолгое время, когда есть возможность отдохнуть… Уён сильно похудел, хоть и не был с этим согласен и постоянно слышал от родителей и их друзей, что с его телом что-то не так.

Сану физически больно было на всё это смотреть, он постоянно предлагал Уёну деньги, старался отвозить его на работу, иногда за свой счет водить поесть, но тот, как упрямый осел, отказывался и повторял, что сам способен справиться. Такими темпами он загонит себя в могилу, и Сан понимал это, а потому решил наконец наплевать на мнение Уёна и всё сделать самому, хотя бы возместить бездарно потраченные деньги на врача, к которому госпожа Чон так и не явилась. Уже лучше, чем совсем ничего. Да, способ помочь очень рискованный и нечестный, но иного выхода не было. Так хотелось донести до Уёна тщетность его попыток вытянуть мать из болота, в котором она увязла если не по шею, то точно по грудь, объяснить, что она взрослый человек и должна позаботиться о своих проблемах сама, чтобы не оказаться на улице, а не свешивать решение финансового вопроса на сына, но разве Уён будет слушать? Он настолько часто тепло отзывался о матери и его счастливом с ней детстве, что так и не понял одного — эти воспоминания пора отпустить. Потому что они в прошлом.

Поразмыслив, как его можно облегчить жизнь Уёну, Сан решился поговорить с Миён и объяснить ей, что не стоит свешивать выполнение задания только на одного и что она должна поднажать, в том числе ради самой себя. Он не питал к ней ни симпатии, ни неприязни, не чувствовал совсем ничего, и даже узнав о ее чувствах, он оставался холоден, его никак не трогала чья-то влюбленность, причем уже давно. Но вчерашний инцидент на вечеринке удивил Сана, он не ожидал увидеть Уёна и Миён в компании друг друга и в особенности — лицезреть то, как Миён, несмотря на свое состояние, пытается остановить драку, потому что испугалась, и совсем не за Хонджуна, которому до того хотелось разбить лицо, что Сан едва себя сдержал, и то, только потому, что был уверен: Уён справится с этим и сам. На работе ему часто приходилось разнимать пьяных мужчин или заступаться за девушек, потому и волноваться было не о чем.

Встав под струю душа и как следует вымывшись, Сан переоделся, дошел до машины, завел двигатель и посмотрел на часы. Он опаздывает, Миён, скорее всего, на место встречи уже должна была явиться, хотя если верить Уёну, то она вечно приходит позже назначенного времени. Кафе, в котором работал Юнхо, находилось совсем недалеко от университета, ехать туда полчаса, не больше, однако Сан не любил плестись кое-как и потому разогнался, вращая руль только одной рукой и откинувшись на спинку сиденья. Может, ему стоило пойти вместо подпольных боев на гонки? Но себя разбить не очень жалко, а вот машину — даже слишком, особенно если придется за помятый бампер оправдываться перед родителями. Припарковавшись, поправив бомбер и войдя в кафе, Сан заметил Юнхо, подающего на подносе несколько блюд официанту, и поймал на себе удивленный изучающий взгляд. Потом выбрал столик и заказал себе чашку зеленого чая и фунчозу с овощами по-корейски, чувствуя себе адски голодным.

— П-прости, я оп-поздала, но неслась как могла. Я сегодня не пришла в университет, родители разрешили из-за того, что у меня голова утром кружилась. Н-не могла найти ключи, а потом автобус долго не шел, — Миён сделала легкий поклон, не зная, как правильно поздороваться и как еще оправдаться. Проснувшись в обед и увидев сообщение от Сана, она подумала, что умерла, и не поверила своим глазам. Сердце отбивало чечетку, ноги словно превратились в вату, дыхание и вовсе сбилось. — Я очень удивилась, что ты меня пригласил… А по какому поводу?