Зависть

Пролог

20 октября 2017 год.

В фешенебельной квартире Стаса Сиротина часто устраивались вечеринки для узкого круга друзей.

И каждый раз получалось так, что гостеприимный хозяин не знал большинства своих гостей не только по именам, но даже в лицо.

Глубокий, как "Марианская впадина" кошелек его родителей создал ему репутацию весьма щедрого человека. Виды развлечений, собиравшейся у него дома «золотой молодежи» Стаса никогда не волновали, и его совесть помалкивала.

До этого дня!

Его вдруг одолело странное чувство. Очень похожее на смутное ожидание грядущих неприятностей. Не сглупил ли он?

— Лар, ты точно уверена, что она сама этого хотела? — спросил он красивую девушку брюнетку, забыв, что задавал ей этот вопрос несколько минут назад.

— Конечно, иначе она бы сюда не пришла.

Стас сидел, развалившись на кожаном диване, сжимал в руках банку пива и чувствовал себя не очень хорошо, а Лариса Новикова напротив него в кресле. Довольная и счастливая, она медленно курила, стряхивая пепел с тонкой сигареты на пушистый ковер.

Они знали друг друга давно, еще с первого курса университета, но никакой привязанности к друг другу не испытывали.

В гостиной царило веселье. Самый разгар вечеринки. Пьяная молодежь, с досадной периодичностью, заслоняла Ларисе обзор на лестницу, вызывая у нее всплески раздражения.

Да чтоб их!

Шагнув из-за угла, на лестнице показался полуголый парень, выглядевший неряшливо со всклокоченными темными волосами и во влажных мятых брюках. Пошатываясь, держась за перила, он спустился в гостиную и как подкошенный рухнул на диван.

— Ширинку застегни, дурень, — смерив его насмешливым взглядом, посоветовала ему Лариса.

Незнакомец в недоумении сощурился на нее и перевел расфокусированный взгляд на нижнюю часть бывшего костюма-тройки:

— Черт! Забыл..., я же отлить хотел.

Он поднялся и неуверенной походкой, побрел дальше в поисках туалета.

Лариса проводила его высокую широкоплечую фигуру смеющимися глазами.

— Кто это? — обратила она на парня внимание Стаса. — Лицо знакомое, но, хоть убей, не могу вспомнить, где я его раньше видела.

Хозяин квартиры отхлебнул пиво:

— Без понятия. Кто-то из друзей Радима..., — морщась, громко рыгнул, —… наверное.

Лариса в эйфории возвела глаза к потолку:

— Просто прекрасно, — произнесла она, обращаясь к себе.

А через пару минут, по лестнице торопливо сбежала рыжеволосая девушка. Бледная и испуганная. Подлетела к Новиковой.

— Давай отойдем, поговорим! — потребовала она, сильно волнуясь.

Лариса весело сверкнула глазками, грациозно поднялась с места, и, покачивая бедрами, лавируя между гостей, проследовала за подругой на кухню.

— Что происходит? — переходя на шепот, начала разговор Света, перед этим плотно закрыв за ними дверь. — Под спальней, куда Ярик увел Катю - очередь!

Новикова присела на барный стул и закинула ногу за ногу. Ее стройные ножки в тонких, прозрачных чулках, обутые в лаковые туфельки из черной кожи на высоком каблуке, смотрелись очень сексуально. И хотя подруги были на кухне одни, Лариса никогда не упускала возможности показать себя с наиболее привлекательной стороны. Стоя или сидя, она всегда держала тело в красивой позе.

— Дурочкой не прикидывайся передо мной, — ехидно ответила она подруге. — Давно ведь знаешь, что я сюда никого по доброте душевной не приглашаю.

Света, схватилась за голову, погрузив пальцы в волосы, крепко зажмурилась. Ей, актрисе, проблемы с полицией на рассвете карьеры не нужны.

— Что теперь со мной будет?! Меня по-любому как свидетеля привлекут и из сериала выкинут, если это дело гласности наберет. Мне конец! Ты понимаешь, что заигралась, Лариса? Перешла грань.

— Да ничего не будет... расслабься, — с безмятежной улыбкой ответила Новикова. — Такие простушки, как она в полицию не заявляют. Им огласка страшнее, чем само изнасилование.

— Там шесть человек, Лар!

— Маловато. Я рассчитывала, что желающих поболее будет.

В светло карих глазах Светланы выступили злые слезы:

— Я думала, ты хотела, чтобы она просто переспала с кем-нибудь, а ты устроила для нее мерзкую групповуху! — с отвращением выплюнула девушка последние слова. — За что ты так с ней? Что она тебе сделала, чем помешала?

Глаза Ларисы сверкнули холодным торжеством:

— Ничего, — ее губы сложились в сладкую улыбочку, а голос зазвучал вкрадчиво. — Это месть за то, что эта сука вообще существует.

Взгляд Светы со страхом метнулся на лицо подруги:

— Что ты несешь?! Ты в своем уме?

Новикова расслабленно откинулась на спинку стула, достала пачку сигарет из сумочки-клатча и закурила новую сигарету. Прищурилась на подругу:

— Что она мне сделала, интересуешься?

Манерно медленно выпустила струйку дыма и сказала:

— Дорогу она мне перешла, вот что…, — через задумчивую паузу продолжила. — Я со столькими старыми козлами перетрахалась, с трудом втиснулась за бабки на факультет психологии, а эта мелкая сучка, на отлично сдала вступительные экзамены, да еще сразу попала на бюджет! Это несправедливо, ты не находишь?

Лариса эффектно пальчиком с бриллиантовым кольцом струсила пепел сигареты на пол:

— А еще меня дико бесит, как она кичится своей целкой. Девственница, мать ее! Тебя от нее разве не тошнит, а?

Света потянулась за хрустальным графином, налила в высокий стакан воды и выпила залпом:

— Ничего подобного она не делает.

— Ага, — состроила кислую мину Лариса, а потом протянула. — Ну, ничего, больше она нос задирать не будет.

— Катя хорошая милая девушка, а ты завистливая сука!

Курильщица лишь насмешливо фыркнула в ответ:

— Для тебя все милые хорошие девушки, пока ты свои лесбийские ручонки к ним в трусики не запустила. А когда они от тебя шарахаются так сразу в тупых шлюх превращаются.

Глава 1

Я, Катерина Зайченко, студентка первокурсница факультета психологии престижного ВУЗа столицы. Разве это не повод для радости? Само собой! Но у меня имелось и нечто большее. То, что окрыляло, заставляло глупо улыбаться, наполняло сердце счастьем.

Я была влюблена!

Каждый мой день начинался одинаково - со звонка будильника. Я вставала, куталась в махровый халат, и пока соседка по комнате спала, бежала в душевую. Когда я возвращалась, она страдальчески стонала, что ее так рано разбудили, и накрывалась одеялом с головой.

— Вставай, соня, а то опоздаешь! — озорно улыбалась я.

Затем я у зеркала на створке шкафа делала себе быстрый макияж.

На столе, что стоял в ногах кровати соседки, включала её электрочайник, нарезала батон и отправляла его в тостер. Приятный аромат растворимого кофе и поджаренного хлеба разносился по комнате.

Моя же постель находилась наискосок от её кровати, сразу у окна. Переодеваясь в джинсы и кофту, я поглядывала одним глазом на стоянку перед университетом. Наше общежитие как раз напротив главного учебного корпуса, и с моего четвертого этажа открывался прекрасный обзор на территорию университета. Удобно было наблюдать за всеми кто приезжал и кто пешком на учебу добирался.

Лариса нехотя встала, долго потягивалась как кошка, потом, накинув шелковый халатик, села пить, приготовленный для нее, кофе.

— Что за дешевая бурда? Не помню, чтобы я такую гадость покупала, — недовольно проворчала она, поправляя на роскошной груди кружево неглиже.

— Но оно твое, — я протянула ей гренку с маслом. Тостер тоже принадлежал ей.

К этому моменту, я успела позавтракать.

Заправляя постель, бросила последний взгляд в окно; на стоянку, направляясь на своё обычное место, заезжал черный блестящий автомобиль. Дорогая, очень дорогая машина. Но не её стоимость заставляла учащенно биться мое сердце.

Схватила сумку с учебниками, пальто и выбежала из комнаты.

Только бы успеть!

— Не опаздывай! — По-обыкновению крикнула я Ларисе.

— Ага, — донесся ее кислый ответ.

Спустя минуту я была у выхода.

Глубоко вдохнула, чтобы сердце успокоить, толкнула дверь и шагнула на улицу.

Солнце приятно грело, деревья сочным желтым цветом листьев радовали глаз. Середина осени как никогда была теплая в том году. Я пожалела, что надела пальто.

К университету шла медленно, наслаждаясь погодой. Скоро наступит похолодание, и теплые деньки - последние перед началом затяжных дождей.

Больше не нужно спешить. До первой пары еще полчаса. Но все эти полчаса можно смотреть на НЕГО.

Я не была наивной и прекрасно понимала - мне ничего не светит, что в него влюблена половина девчонок ВУЗа. Не раз наблюдала, как он помогал выйти из машины своей девушке. Но мне было все равно.

Сердце сладко замирало лишь от одного взгляда на него. Лучшего начала дня и придумать нельзя.

Мне ничего не нужно, я ни на что не надеюсь, даже не мечтаю. Мне просто хорошо, что он есть.

Пересекла стоянку.

Он, как всегда, не заметил меня. Стоял у машины и разговаривал с Ольгой Морозовой. Она, не в пример мне, красивая и высокая, почти с него ростом и от этого их пара смотрится прекрасно. Его девушка голубоглазая блондинка с пышной грудью, тонкой талией и стройными ногами. Сразу видно, что постоянная клиентка фитнес-центров. Одежда у нее модная и дорогая, подчеркивает ее женственные формы.

Морозова - популярная на весь университет звезда соцсетей. Она вела канал на Ютубе, страницу в Инстаграм и еще много чего, к чему мой устаревший кнопочный телефон не имел доступа. Девушка она горделивая - постоянно нос к верху, но она не лишена обаяния, общительная, с кучей подруг. Многие считали ее крутой и подражали ей.

С ней всё просто, но как же описать человека, в которого я влюбилась?

Поразившая меня его потрясающая внешность, вскоре, отошла на второй план. Да, у него очень красивое лицо - классически правильное. В нем все идеальное: глаза, брови, скулы, губы, линия подбородка. Мужественное, но не грубое, словно вылепленное гениальным скульптором.

Часто высокие люди бывают неуклюжи, но Радим Валевский обладает естественной грацией уверенного в себе человека. Двигается как спортсмен. И тело у него соответствующее. Пропорционально сложенное и мускулистое.

Взгляд его тёмно-карих глаз умный, взирает на мир с иронией. Несмотря на то, что он единственный сын и наследник одного из самых богатых людей в стране, он не вел себя с окружающими высокомерно. Всегда был предельно вежлив и аккуратен, оставлял о себе впечатление спокойного, уравновешенного человека.

Случалось, он бывал задумчивым и отстраненным, погруженным в себя. Мне тогда безумно хотелось узнать, о чем он размышляет в эти мгновения редкого одиночества. А он постоянно был окружен людьми, словно его мощная энергетика, как магнит, притягивала всех к нему. Но гордыни, от собственной популярности, в его глазах я не наблюдала, только усталость от чужой навязчивости, мелькающую время от времени.

Вот, что привлекло меня в нём.

Но и его походка, манера одеваться - просто, но со вкусом, его бархатный голос - всё это также заставляло трепетать мое сердце. Он мне казался совершенством.

Я подошла к ступеням главного входа. Стоянка оказалась за спиной, но если слегка развернуться, то можно продолжать незаметно любоваться им.

На крыльце меня дожидались Вера Паничева и Нона Соколова - мои однокурсницы, такие же ранние пташки, надеющиеся на мимолетный взгляд всеобщего кумира. Но мы, по негласному сговору, делали вид, что собираемся задолго до звонка ради общения с друг другом, а не поглазеть на самого популярного парня университета.

Через минуту к нам присоединилась моя подруга Маша Семенова, с которой я подружилась в начале учебного года. Из нашей компании только она осталась к Радиму равнодушной.

— Говорят, это у него новая тачка, — начала, сплетничать Нона, — еще в прошлом году другая была - гоночная.

Глава 2

На большой перемене мы с Машей пошли на обед.

Чтобы попасть в университетскую столовую, нужно выйти через главный вход и обогнуть здание с правой стороны. Потом пройти по дорожке через небольшой сквер. И сразу за ним - столовая. Идти туда, особенно в плохую погоду далековато, но такой маршрут давал еще одну возможность увидеть ЕГО.

Просить подругу притормозить и покрутиться на крыльце не приходилось. Маша без подсказки понимала меня. От нее я свою влюбленность не скрывала. Но в этот раз и у нее появился повод потоптаться на месте. Внизу у ступеней, в компании Радима и его друзей, стоял ее бывший.

Поскольку Радим популярный, то с ним многие хотели завести дружбу, и Антон не был исключением. Но общался Валевский в университете, в основном, только с четырьмя парнями: Максом Ильиным, Захаром Беловым, Валентином Лысенко и Иваном Литвиным. Все они причислялись девушками из моего общежития к богатеньким мажорам. Ходили также довольно странные слухи, что эта четверка во главе с Валевским состояла в неком тайном университетском обществе, названия которого никто не знал. Зато все знали, что участие в нем открывает путь в мир богатых и влиятельных.

Чего только люди не придумывают.

—... давно не участвую в гонках, — донесся голос Радима и в моей груди приятно защекотало. Обдало жаром щеки. Тон голоса Радима звучал слегка насмешливо, но не грубо. Он никогда ни с кем грубо не разговаривал.

Я попятилась и спряталась за Машей и выглядывала из-за ее спины как из засады. Она этого даже не заметила. Все ее внимание сосредоточилось на её бывшем.

—… У Захара попроси машину, — говорил Радим Антону. — У него их несколько, а у меня теперь одна. Если я её, хотя бы, поцарапаю, то мне пешком придется ходить.

Захар отреагировал на предложение Радима презрительной ухмылкой:

— Только лузер может просить чужую машину, чтобы покатать свою девушку, — сказал он.

— А она у него, вообще, есть? — ехидно поинтересовался Ильин. — Мне почему-то кажется, что он не свою девушку потрахать в крутой тачке хочет, а чью-то очередную тетушку.

Антон сделал вид, что не понимает насмешек:

— Есть у меня девушка, — он продолжал чуть ли не умоляюще смотреть на Радима. — Ты ведь раньше всем свою машину давал. Для тебя это такое пустяковое дело. Только на один вечер, верну без единой царапинки.

Мне за него стало стыдно. Представляю, каково Маше было слышать такое.

А он без стеснения клянчил дальше:

— Моя девушка, зашибись, какая красотка, знает себе цену. Я не могу за ней на такси приехать и просить секса на лавочке в парке. Номер в гостинице снять для меня дорого, а в общаге она не хочет. К ней домой тоже нельзя, там её папаша, что пес дурной кидается, если на его дочь не так глянешь. Помоги, Радим, будь другом...

Литвин резко вскинул голову, оторвавшись от телефона. Раздраженно сощурился на Антона:

— Другом?! Размечтался! — перебил он его. — Хватит уже лезть в нашу компанию, придумывая разные нелепые поводы. Достал уже! Как в жопу без смазки сунешься раз за разом. То, что ты с Захаром на одном курсе, не причина нам тебя принимать. Знай свое место, Заливацкий!

Радим, с едва уловимой насмешливой улыбкой, развел руками. Мол, видишь, моим друзьям ты не интересен, ничего поделать нельзя. Не быть тебе шестым членом нашего элитного клуба.

Сильнее унизиться пред ними, у Антона вряд ли бы получилось. Это было дно. Ощутил ли он себя полным ничтожеством под их презрительными взглядами?

Думаю, что да.

Даже равнодушный ко всему Лысенко, молча слушавший все это, с глумливой жалостью посмотрел на него. Как на идиота. Потом, якобы, ободряя похлопал Антона по плечу:

— Не вешай нос. Топай в свою общагу и там тусуйся на здоровье. Только, уволь, без нас, — сказал он ему. Чем и развеселил остальных.

Маша, едва сдерживалась. Ее шумное, полное возмущения дыхание, грозило перерасти в гневный всплеск.

— Как ты можешь такого любить? — зашипела я ей, надеясь, что она, наконец, прозрела на своего Антона.

— Ты не знаешь его, — ответила мне подруга. — Он просто притворяется дурачком. Ему просто что-то нужно от них, и он это добивается. Если таким способом не выйдет, он применит другую тактику.

— Тем более, как его можно тогда любить?!

— Потому, что я дура, — простодушно ответила Маша.

А тем временем Радим с друзьями, продолжая посмеиваться над Антоном, направились к своим машинам.

Первым уехал Радим с Литвиным, следом Ильин и Лысенко. Машина Захара с минуту газовала на месте, словно дразня Заливацкого, а потом умчалась.

— Ты еще пожалеешь об этом, пидар, — процедил сквозь зубы Заливацкий, злым прищуром провожая красный спорткар. Когда машина скрылась из виду, он зашагал в сторону общежития.

Маша поспешила за ним:

— Антон!

Заливацкий оглянулся и досадливо чертыхнулся, рявкнул на нее:

— Опять ты! Отстань от меня уже, Машка!

Маша побежала за ним следом. Если перед ней вставал выбор—я или Антон, то Маша, не задумываясь, выбирала его.

Сидеть в столовой мне пришлось одной.

Перед глазами все еще стоял образ Радима. Ментально он постоянно был рядом со мной. Так что одиночества я не чувствовала.

Он же с друзьями уехал на обед вне университета, а когда он вернется, то я уже буду на лекции.

"Но мне на сегодня ЕГО достаточно," — размышляла я.

Потому что если всё-таки дождаться его, то можно увидеть, как на крыльце его встречает Морозова. У них по пятницам после обеда совместная пара. И Радим будет идти рядом с ней, а она вести прямую трансляцию для Влога на Ютубе, хвастаясь подписчикам своим великолепным парнем. Или держать его под руку, когда замечает, что другие девушки на него смотрят.

И я совсем не ревную, нет.

Просто не хочу этого видеть.

Насмотрелась уже на них вдвоем. Хватит!

Глава 3

Иногда по вечерам к нам в комнату приходила давняя подруга Ларисы Света Одинцова. Обладательница сексапильной внешности, Света мечтала стать знаменитой актрисой. С бульдожьей хваткой она цеплялась за свою мечту, между учебой в университете посещала курсы актерского мастерства, участвовала во всевозможных кастингах и кинопробах. И ее упорство принесло плоды. Не так давно ей, наконец-то, повезло и ее взяли на роль медсестры в сериале "Фальшивая любовь". Теперь она снималась вместе с Максом Ильиным. И хотя, полученная ею роль была второстепенной и появлялась ее героиня не в каждой серии, Света верила, что для ее карьеры это отличное начало.

Во время своих дружеских посиделок Лариса со Светой обожали посплетничать. Кто с кем спит, расстался или начал новые отношения — все это я узнавала от них. Каждому более или менее популярному студенту они косточки перемывали. Но все же основной темой их пересудов были Радим и его друзья.

Я сидела на кровати, по-турецки скрестив ноги; передо мной лежала раскрытая книга и я делала вид, что увлеченно читаю. На самом же деле, я вся превратилась в слух, стоило только прозвучать знакомым фамилиям.

Света с Ларисой собирались на вечеринку к парню по имени Стас.

— Как же меня бесит Ильин, — с раздражением жаловалась Света, — только в одном сезоне снялся, а уже звезду поймал. Ходит такой весь из себя по площадке, статисток цепляет. А они от радости из трусов выскакивают. Будто его член им как-то с карьерой поможет. Сколько с ним не трахайся, а выше роли статиста не прыгнуть. Он же всего лишь простой актеришка, пусть и популярный сейчас. Если уж с кем и спать…, — она возбужденно взмахнула рукой, — то с продюсером! Хоть перспектива на роль в новом сериале появится.

Света почему-то покосилась на меня, подсела ближе к Ларисе, снизила тон:

— У нас новая девочка появилась. Красивая, очень. Так её сразу на ресепшене больницы поставили. Теперь её ангельское личико без реплик, но в каждой серии по нескольку раз мелькает. Все подозревают, что она новая пассия нашего режиссера. Можешь пробить по ней инфу, а, Лорик?
Лариса наносила макияж в это время. Понимающе улыбнулась своему отражению в зеркальце:

— Хорошо. Спрошу у Папика. Он как раз эту вашу богадельню спонсирует. Должен знать, кто с кем спит. А что, надежда есть? — полюбопытствовала она, лукаво глянув на подругу.

— Да.

Света прикусила естественно пухлую нижнюю губу, с неким радостным кокетством пояснила:

— Ильин к ней неоднократно подкатывал, но она как айсберг. Даже бровью не повела. У всех от его вида в белом халате эстетический оргазм наступает, а Лиза только свои пальчики разглядывает.

— Может, она его так завлекает? — резонно предположила Лариса, озвучивая и мои мысли. — Тактика такая есть - тотальный игнор называется. Валевский ею постоянно пользуется. Теперь, когда он всех баб игнорирует, у него в разы количество поклонниц увеличилось.

И стрельнула ироничным взглядом в мою сторону.

Я невозмутимо перелистнула страницу.

Света же скептически нахмурилась:

— Нет. Тут что-то другое. Думаю, она просто мужиков-кобелей не выносит, как я.

Видела однажды, как она глядела ему вслед после очередного подката. У неё губа от отвращения дергалась.

— Ну, раз у вас вкусы схожи…, — широко улыбнулась Лариса подруге, — подружись с ней и будет тебе с кем роли обсуждать. Я за тебя только порадуюсь, а то мне твоя киношная галиматья уже до смерти надоела.

Может, у меня и был вид наивной девятнадцатилетней девочки, и все считали, что психологию я выбрала из-за наличия на факультете бюджетных мест, но я хотела стать семейным психологом, а значит, прочитала достаточно много умных книжек, чтобы понять, смысл завуалированного разговора девушек. Света была лесбиянкой и хотела завести подружку в лице новенькой актрисы. А Лариса пообещала ей в этом помочь. Бедной девушке Лизе можно только посочувствовать, когда за её внимание схлестнется бабник с лесбиянкой. Развлекательная индустрия такая...

Наблюдательная соседка все же заметила, что я прислушиваюсь к их разговору, и переключила свое внимание на меня:

— Что читаешь? — спросила она.

Я подняла книгу и показала ей обложку. «Психология патологий, третий курс», — гласило её название.

— Тебе заняться нечем? — изумилась Лариса. — Нафига наперед читать? Еще всё надоест до пятого курса. Одна и та же программа каждый год. Только бабло со студентов качают, ничего нового не дают.

— Значит, выучу ее на отлично.
Лариса по-доброму засмеялась и заулыбалась, словно старшая сестра:

— Дурочка. На свидания нужно ходить, а не нудные книжки зубрить. С парнями встречаться, пока молодая, жизни радоваться. На пенсии начитаешься.

— Меня никто не приглашает. С кем мне идти? — отмахнулась я от её слов.

Не признаваться же ей, что я по уши влюблена в того, кто меня тотально игнорирует.

— Давай с нами сегодня на вечеринку к Сиротину сходишь, — предложила Лариса. — Может, парня какого-то классного там встретишь, развлечешься. Уже все девчонки в общаге над тобой смеются, тебе скоро двадцать, а ты до сих пор девственница.
Моя соседка чуть ли не с первых дней нашего совместного проживания очень обеспокоилась моим одиночеством. Жалела меня за отсутствие сексуального опыта. Всячески старалась помочь его приобрести. Давала советы как это можно сделать. И вечер пятницы не стал исключением.

— Мужчины, — с мягкой настойчивостью увещевала меня Лариса, — не обращают внимания на ту, что другим самцам не интересна. Они живут стадным инстинктом. Им нравятся популярные девушки. Раскрепощенные.

— Я не единственная девственница в универе, — отрезала я, опустив глаза в книгу.

«Она по-своему мне добра желает» — напомнила я себе свои выводы про нее.

Мне, правда, не хотелось идти туда. Я не любитель шумных компаний и отпетый моралист. О последнем, конечно же, умалчивала. Курение, выпивка, секс до брака для меня были недопустимы. Еще одной причиной, почему я выбрала психологию — являлась моя убежденность в том, что люди, ведущие образ жизни противоположный моему, сами себе вредят. Что в дальнейшем, в семейной жизни они страдают от последствий ошибок молодости. Свою теорию построения семейных отношений мне хотелось доказать на практике, а что может быть лучше, чем собственный опыт.