Заячий квартет доктора Чернова.

Глава 1

Очередной серый день подходил к концу. Сергей Сергеевич Чернов – терапевт поликлиники номер 13 с двадцатилетним стажем, устало потянулся к кружке с холодным недопитым чаем. Угрюмо взглянув на содержимое кружки, он по привычке принялся считать полоски. К слову, полоски внутри кружки – отличный индикатор занятости терапевта на приеме. Они могли многое рассказать о рабочем дне врача. На этот раз их было семь. Первые четыре промежутка между полосками были небольшими – минут по двадцать. Это означало, что прием шел напряженно, но каждые двадцать минут у врача был шанс отпить пару глотков. Еще два промежутка были часовыми. Тут, очевидно, была «жара». Как же, помним-помним. Две пневмонии подряд, острый коронарный синдром с беготней по отделению функциональной диагностики и долгое бодание с врачом бригады скорой помощи, упорно не замечавшим депрессию сегмента ST на кардиограмме пациента. Только, вовремя подоспевший, анализ на тропонины отрезвил ленивого коллегу со скорой и связал тому руки.

                        Сплавив «тяжелого» пациента в стационар, Сергей Сергеевич успел сделать еще один глоточек чая, прежде чем получить нагоняй от заведующего отделением.

            – Чернов, рожать-копать! – прохрипел заведующий, после того, как Сергей Сергеевич отпустил пациентку с кишечной инфекцией. – Тебе что, мало жалобы от той барышни, которую ты наглым образом раздел на приеме?

                        Сергей Сергеевич, округлил глаза. Что на этот раз не так? В прошлый раз ему действительно «прилетело» от недовольной пациентки за то, что, подозревая пневмонию, он попросил ее расстегнуть застежку бюстгальтера.

            ­– Игорь Анатольевич, – начал оправдываться врач, – вы же знаете, я не раздевал ее. Мне нужно было хорошо ее послушать, а через лифчик слушать я не умею. Я только попросил…

            – Попросил он. – перебил его начальник. – Ты попросил, а дама «поплыла». «Раздел, посмотрел и все! А ведь за тридцать лет никто не раздевал…» – цитировал наизусть текст жалобы начальник. – «… А этот, прости Господи, врач раздел и просто назначил лечение».

             – Да что же я, после этого, жениться на ней должен был? – завелся терапевт. – Лечебная комиссия, если вы помните, признала жалобу необоснованной.

            – Не важно! – Не уступал заведующий. – Ты мне своими «правильными» осмотрами всю статистику портишь!

            – Сейчас-то, что не так? – взмолился Сергей Сергеевич.

            – Что не так? Что не так? – понесло начальника. – Я десять минут назад заглядывал к тебе. Ты чем тут занимался?

            – Пациентку смотрел. – развел руками терапевт.

            – А как ты ее смотрел?

            – Как положено. Горло, лимфоузлы, легкие, сердце, живот…

            – Живооот? Живот ты смотрел? А медсестра твоя, где была?

            – Я ее за пробирками отправил. ­– признался врач. – Пациентка два дня с горшка не слезает. Я ОКИ (острая кишечная инфекция) заподозрил. Нужно было мазки взять.

            – А ты представляешь, мой разговор с медсестрой в коридоре?

                        Сергей Сергеевич не представлял. Но начальник решил добить подчиненного:

            – Выхожу я, значит, от тебя, а тут Алена идет. Я ее спрашиваю, почему оставили врача наедине с молодой пациенткой? Он же ее там трогает! А она мне, как на духу, да при пациентах: «Это что, он сейчас к ней еще и в жо… эммм, в попу залезет…».

            – Так, ведь по тактике положено, это, мазки брать! – заикаясь, оправдывался врач.

            – По тактике, по тактике… – передразнил его начальник. – По тактике ты лечить будешь у себя в… Откуда ты там свалился на мою голову?

            – Из Воронежа.

            – Вот в Воронеже и будешь практиковать, тактик хренов. – пригрозил начальник и добавил. – Смотри у меня, если эта тактика выльется в очередную жалобу «на домогательство» я тебя с потрохами съем.

                        Громко стукнув дверью, начальник удалился, оставив Сергея Сергеевича «обтекать» в кабинете. Медсестра Алена, сидевшая напротив, не шевелилась. По ее бледному лицу терапевт понял, что разговор у нее с начальником был, несколько, иным. Прежде чем она начала оправдываться, он поспешил успокоить ее, мол, все нормально, не обращайте внимания. Обычная рабочая ситуация.

                        Запив «дежурный втык»  очередным глотком холодного чая, участковый продолжил прием. Время сдвинулось, пациенты начали нервничать и уже приступили к грызне между собой в коридоре - вечная битва между кланами «я по записи» и «я только спросить».

                        Но день, к счастью завершился. Медсестру Сергей Сергеевич отпустил домой, а сам, повесив белый халат на вешалку и надев свой серенький, потертый временем, пиджак сел на смотровую кушетку и уставился в одну точку перед собой. Затем, опомнившись, врач оглядел помещение.

                        Кабинет, как кабинет. Серый пол, белый потолок, черная вешалка. Все это в сером трехэтажном здании. Здание на невзрачной пыльной улице спального района Москвы. Дома вокруг тоже серые. Асфальт темнее, но все того же оттенка. Домой ему идти по темному парку, где уже не различить ярких красок осени, а тут еще и дождь… Что б его!  Холодный, противный, монотонно-унылый, осенний дождь, который, не переставая, шел уже неделю из долбанных серых туч. Гребаная серая жизнь…

            Тяжело вздохнув, Сергей Сергеевич вышел из поликлиники и направился к парку. Мысли его раз за разом возвращались к серому цвету его обыденной жизни. Почему у него в судьбе все настолько серо и тоскливо? Как вышло, что из молодого, перспективного врача он превратился в такое унылое говно? Эмоциональное выгорание? Профдеформация? А может, это уже депрессия? Если бы не четверг и завтрашний прием с восьми, Сергей Сергеевич точно напился бы сегодня. Но он привык контролировать себя. Работа у него важная и для общества полезная – негоже ему опускаться до банального алкоголизма.

Глава 2

Отойдя от зайца на приличное расстояние, доктор, наконец, развернулся и побежал. Он сам не заметил, что бежит по тропинке не в сторону дома, а в обратном направлении. Выбежав из парка на улицу, где находилась его поликлиника, он все же осознал ошибку, но возвращаться к странному зайцу в парк он не хотел. То ли от бега, то ли от страха, доктор чувствовал, какой-то странный эмоциональный подъем.

            «Ну вот, эйфория, – подумал он. – Так всегда бывает у шизофреников. Сперва нарисуют у себя в голове картинку, насладятся ею, а потом радуются».

            «Стоп! – оборвал себя на полумысли Чернов. – Нужно выбираться отсюда. Завтра же на работу!» 

                        Вокруг парка идти было далековато. А через парк доктор идти уже боялся, там был заяц страшный. Единственное верное решение – такси.

                        Наудачу мимо пролетело яркое желтое пятно с шашечками на борту. Скорее инстинктивно, чем осознанно, доктор вскинул руку и «О чудо!» такси резко затормозило. Конечно, какой таксист упустит возможность прокатить клиента с улицы «мимо счетчика»? Сергей Сергеевич так сильно обрадовался такому счастливому случаю, что пропустил тот момент, когда его нутро начала раздирать самая натуральная паническая атака. Получается, если он внезапно сошел с ума, то работать он дальше не сможет. Но в медицине в целом и в своей работе в частности, он видел единственный смысл своей жизни. По крайней мере, привык видеть. Изначально в медицинский его запихали родители. Но по мере обучения, он втянулся и стал получать кайф от того, что знает больше, нежели остальные люди на земле. На алтарь своего обучения и становления, как медика он положил все свои лучшие годы. Пожертвовал он и семейным счастьем, ради карьеры. Жена, не выдержав тотального безденежья и социальной импотентности Чернова, ушла к другому, сразу после его защиты. Детей у него не было и если положить руку на сердце, он был даже рад этому. Ну, какой из него-трудоголика отец? А сейчас, когда у Чернова съехала крыша, он, получается, лишался всего того, чего достиг такой дорогой ценой. Нет уж! Нужно срочно ехать домой, принимать на грудь, граммов сто - сто пятьдесят коньяку и срочно спать. Это просто переутомление и стресс.      

                        Машина резво сдала задним ходом, и доктор Чернов ввалился на заднее сидение, радуясь тому, что хоть пять минут побудет в тепле и сухости.

            – Куда едем? – безразличным голосом спросил водитель.

            – Теплый Стан 12 корпус 3. – отчеканил Сергей Сергеевич и максимально вжался в теплое кресло, чтобы согреться. Стало так хорошо, что он даже зажмурился.

            – Пятьсот устроит?

            – Да, гони, шеф. – выдохнул Чернов, не открывая глаз.

                        «Все пройдет, – успокаивал он себя. – Ты просто устал. Ты устал, Чернов. Пять минут и ты дома».

            – За вами гнались? ­– спросил водитель, выдергивая Чернова из беседы с самим собой.

            – Простите? – не понял вопроса доктор.

            – Просто вы из парка так быстро выбежали, а одеты не как спортсмен. – Объяснил таксист. – Я подумал, может, случилось чего?

            – А, это? – постарался придать голосу большей уверенности Чернов. – Да я с работы шел по парку, а потом вдруг вспомнил, что компьютер не выключил. Вот и побежал, пока поликлинику не закрыли, а потом вдруг вспомнил, что все-таки выключил.

            – Звездабол. – Прохрипел уже знакомый голос прямо над ухом Чернова.

                        Глаза доктора сами распахнулись от накатывающего ужаса. Рядом с ним на заднем диване такси находился тот самый парковый заяц в шляпе. Ковбой сидел, смешно скрестив коротенькие ноги (или нижние, или задние лапы) и опершись локтем на подлокотник, смотрел влюбленными глазами на доктора.  Доктор ничего более умного, чем просто заорать во всю глотку прямо в морду зайцу, не придумал. На крик тут же отреагировал и заяц, начав орать в ответ. Так они и орали друг на друга секунды три пока, не выдержав такого давления децибелов, не начал орать и водитель.

                        Чернов машинально перевел взгляд на водительское сиденье и заорал еще громче. Только теперь уже словами и членораздельно:

            – Да что б вас всех, инсультом разбило! Ты еще кто такой?

                        На водительском кресле сидел точно такой же заяц, как тот, из парка. Только вместо шляпы у него на голове был мотоциклетный шлем с открытым забралом.

            –Да, ты тут какими судьбами? – поддакнул ковбой. – Этот чудик – мой!

            – Да хрен тебе, а не морковку! – присвистнул заяц-таксист и полностью развернулся к ковбою, отпустив руль. – Он сам меня остановил, значит, он мой.

            – А я первый его увидел, мой он! – орал ему в ответ ковбой.

            – Чем докажешь?  

                        Машина тем временем ехала сама по себе, отчетливо виляя по мокрой от дождя дороге. Чернов, видя все это, покрылся холодным потом и начал хватать воздух ртом, словно рыба на морозе, тыкая в ветровое стекло пальцем. Но сказать он ничего не мог. Он был в шоке. При этом он прекрасно осознавал это, но сделать с собой ничего не мог. Он понимал, что если сейчас не сделает нормальный вдох, то просто рухнет в глубокий обморок. Каким-то чудом он вспомнил про болевую точку под носом и сам себе надавил на нее, да так, что в глазах на несколько секунд потемнело.

            – Слышь, друг. – уже спокойно обратился к Чернову ковбой. – Скажи этому таксисту, что мы с тобой дуэтом петь договаривались.

                        Машина, тем временем подъезжала к перекрестку, где уже начал мигать зеленый свет светофора, намекая на то, что впереди оживленная улица.

            – А вы не хотите сесть за руль? – как-то робко спросил Чернов водителя, игнорируя вопрос зайца в шляпе.