Зеленый лист

Глава первая

– Тилинь, – звякнул телефон, – тлинь-тилилинь.

В этом мире многое можно игнорировать, но повторяющийся звон хрипящего телефона – очень сложно. Рука вылезла из-под одеяла, шаря по столу. Нащупав телефон, я нажал на кнопку. Тишина.

– Тилинь, – вновь заголосил телефон спустя миг.

Я нехотя поднялся. Что может быть срочного в десять часов утра? Мутным взглядом рассмотрел стол. Среди пустых бутылок и тарелок подпрыгивал серый корпус телефона. Как там?.. Вызов и решётка – разблокировать. Ага, это не будильник и не звонок, а напоминалка – двенадцатое октября. Хм... Сегодня великий день пустоты. День памяти, день трезвости, день чистоты. День, когда я навожу порядок дома. Надо попросить Лару купить новый телефон, а лучше смартфон, хотя, . кому мне звонить?

А вообще можно не просить, а потребовать. Чтобы получить мою квартиру, она обязана меня обеспечивать всем необходимым и чистотой, конечно же тоже.

– Тилинь.

Я нажал «отключить напоминание». Голова загудела, организм напомнил о своих потребностях – опохмелиться. Лара вообще меня не спаивает, я сам, всё сам, всегда сам. Хотя надо отдать должное – водку она покупает самую дешёвую, но при этом честную, не суррогат какой, и еду приносит, и стирает, и убирает. Вообще следит за мной и за квартирой. А я бутылки выношу, раз в год, за весь год, двенадцатого октября. Двенадцатое октября – день пустоты, памяти, чистоты.

Работающий без звука телевизор показывает людей, они говорят, машины ездят – жизнь продолжается.

Белые мешки из-под муки лежат в шкафу под мойкой. Начнём с кухни, бутылки – в мешки по семнадцать штук. О, в этом году на кухне получилось восемь мешков, а в том году – девять... Ещё пятнадцать в комнате и три в коридоре. Всё же возникает подозрение, что Лара по-тихому выносит. Вот последние две бутылки, из-под коньяка. Это моя традиция – пить тринадцатого октября коньяк. В том году это был дагестанский. Вообще моей военной пенсии хватило бы на то, чтобы пить коньяк и чаще. Но тогда день коньяка перестанет быть особенным. Да и Лара будет возражать, а без её спокойствия моя жизнь потонула бы в этом хаосе событий.

Чистые выглаженные брюки, рубаха, пиджак. Из дома я выхожу нечасто, два-три раза в год по необходимости, но всегда при параде. Руки правда трясутся, и лысина потеет.

На десятой ходке я взмок. Тусклое осеннее солнце освещало двор. Красно-жёлтые листья плотным ковром укрыли двор. До них дворники ещё не добрались, успев лишь убрать листву с дороги и тротуаров.

Идти по двору, щуриться на солнце и шуршать листвой – в такие моменты хочется чего-то... И кажется…

И кажется, что разноцветный канат, на который я наступил, сворачивается и вонзает мне в икру свои клыки, протыкая плотную ткань брюк.

Хрен знает, что это за змея, но в моём спирте яд не выживет. Укусив меня и, видимо, посчитав свою миссию выполненной, змея скользнула в листву.

Так. Медленно, медленно. Озираюсь по сторонам – двор пустой. Опускаюсь, задираю штанину, две точки покраснели и опухли – хреново. Вот ведь зараза, на пару сантиметров ниже я бы даже не заметил, там протез. Нет же, зараза... Вновь озираюсь – пусто во дворе. Хреново.

Дотянуться до места укуса могу. Хорошо. Всасываем кровь и сплёвываем, всасываем и сплёвываем... Десять секунд, всё, дальше нет смысла. Озираюсь – пусто. Хреново.

Я откинулся на спину. Белые пушистые облака проплывают по синему морю времени, задевая солнце. Деревья пялятся на меня пустыми глазницами рытвин коры, тянут голые ветви. Хочется закрыть глаза, хочется спать. Как тихо в лесу…

Как тихо в лесу. Только облака и скрюченные чёрные ветви мёртвых деревьев. Хлоп – и меня подбросило, земля мелко задрожала. Я резко сел и оглянулся. Голова закружилась, в глазах потемнело... Кругом лес.

Мышечная память дёрнула меня влево, избегая прилёта ломика. Тело, ослабленное за пять лет медитативной практикой пьянь-буддизма, среагировало с опозданием, да и в целом плохо, медленно, слабо. Основного удара ломиком удалось избежать, но как-то краем или вскользь вдарило так, что перехватило дыхание. Резко выдохнув и перехватив ломик, я вскочил на ноги. Точнее – задержав дыхание, я попытался встать и прихватить ломик, но тот оказался столь тяжёл, что поднялся я всё же без него.

Фу-у-у, такие белочки ко мне ещё не приходили... Я вообще крайне успешен в ментальном сопротивлении, был...

Люблю начало осени в лесу. Жёлтые листья, солнечные блики в росе. Прохладный свежий… воздух. Как-то так и… должно быть. А ещё я, скорее всего, должен лежать в больнице.

Лес. Молодой лиственный лес без подлеска. Зелёная трава. Скрежет металла. Лязг. Трава на глазах вянет, обугливается, осыпается пеплом.

Дядьки с топорами и ломами лупят бочку… с шипами. Э… мужик в шипастой броне лупит мужиков.

Как говорил мой комбат, «бред может случиться с каждым, не каждый им насладится». Стоп. Давайте по-другому.

Осень. Солнце греет, как летом, но первые окрашенные золотом листья разбавляют зелёное море. Поэтично, но... я оказался на поляне – месте сражения. Убитые, а также раненые воины – в доспехах. Живых, по виду, двое. Это Кактус, мужик весь в чёрном, сильно шипастом доспехе, хотя на Бармалея он больше похож. Итак, Бармалей. И девица в зелёном платье с кинжалом в руке. Бармалей с шипастой палицей, самоуверенно разведя руки, словно ловит бабочку, большими шагами приближается к девице. На удивительно спокойном, я бы даже сказал, умиротворённом лице девушки играют солнечные зайчики. Пасторальная картина...

Мне храбрости не занимать, в высшей степени бесшумно я решил «свалить в туман» (конечно, чтобы подумать, проанализировать ситуацию, принять правильное и единственно верное решение).

– Когда ж вы кончитесь-то? – Бармалей, заметив манёвр сваливания, развернулся в мою сторону.

Что-то массивное пролетело мимо, так как я кувырком ушёл влево, ну или просто споткнулся о кочку.

Диспозиция такова: я – в однобортном пиджаке серого цвета, в серых же штанах с одной закатанной штаниной, рубашка светло-розовая и ботинки на тонкой подошве, ну и, собственно, Бармалей, он же Кактус – в сильно зашипованной броне, без палицы (это она пролетела мимо), зато есть «ножик» длиной с мою руку. Бармалей выше меня на голову, шире в плечах, могуч и быстр… А, нет, я всё же быстрее. Ну так, чтобы шанс был. Девица… э… улыбнулась, кивнула мне и растворилась. Вот так надо в туман сваливать. Всё. Занавес.

Глава вторая

Неделя со дня битвы и до прихода в город прошла, и слава богу. Тело стараниями целителя уже не падало от резкого изменения положения в пространстве. Лёгкие тренировки вернули мышцам некоторый объём. Также помогла вкусная и невероятно полезная еда в виде мяса и ещё раз мяса, мяса варёного, тушёного, жареного... В общем, я был полон сил, здоровья и мыслей. С лёгкой придурковатостью, бесшабашностью и настроем на то, что всё будет... будет хорошо или плохо, но всё.

Во время последней нашей стоянки перед городом Сер Ольд рассказал, что делать. По его словам, каждый получивший браслет приходит в имперскую службу управления. Вот и всё, что он знал.

Серый город! Серый город встретил нас серыми домами, серыми дорогами и серым морем, на берегу которого он и расположен.

Войско расположилось в казармах у ворот. Сер Ольд и Селена вызвались проводить меня до здания городского совета, в котором, собственно, и располагается имперская служба управления. Сами они, впрочем, шли туда же.

Я успел повидать многие города, здания и... много чего. Но здание городского совета поразило. Стена. Стена высотой метров сорок, ни единого окна. Только арка шириной метров двадцать, высотой метров восемь и проход длиной двести метров. Идёшь, идёшь... Потом идёшь – и оп, круглая площадь, окружённая той же стеной, только уже с окнами и дверьми. Этакая огромная крепость.

Окна и двери появляются на высоте четырёх метров. К дверям ведут лестницы – восемь дверей, восемь монолитных широких лестниц.

– Вам в третью дверь, – указывая рукой, произнёс Сер Ольд. – Давайте прощаться, ярин, было приятно с вами познакомиться.

– Благодарю, мне тоже. Благодарю за то, что помогли сюда добраться и вообще...

Мы пожали друг другу руки, и Сер Ольд пошёл, а Селена... Селена – вроде как это книксен называется – чуть присела, улыбнулась и побежала вслед за Сер Ольдом.

На двери, указанной Сер Ольдом, написана огромного размера цифра 3. Метра четыре высотой двупольная дверь. Тут всё для великанов, видимо, делали. На остальных дверях – тоже огромные цифры на огромных дверях. Идут, кстати, не по порядку. Третья – прямо напротив арки входа, рядом пятая, седьмой вообще нет. Есть девятая, первая справа от арки, куда Сер Ольд с Селеной и отправились.

Всё сказано и, наверное, всё сделано. Расставаться со своими спутниками было грустно. Привык я за неделю к хмурому, но всегда готовому ко всему магу, к непоседе и, я бы сказал, занозе Селене. Тонко чувствующая мир и людей, она пользовалась этим на сто процентов, что, несомненно, делало её ещё занозистее. Других своих попутчиков я почти не знал. Меня сознательно избегали, на вопросы отвечали кратко, в глаза не смотрели.

Сорок ступеней. Каждая подогнана к другой так, что практически не видно зазора, отчего вся лестница кажется монолитной. При этом видны следы использования, тысячи ног заставили камень износиться, сгладить углы.

– Браслет – сюда, – сказал воин, стоящий на площадке перед дверью. Он указал на отверстие в стене на высоте плеча.

Руку как будто затянуло пылесосом до самого плеча, потом щелчок – и дверь открылась.

– Входите, ярин. – Воин сделал шаг в сторону, освобождая мне проход в здание.

Длинный коридор освещён тускло-молочными кристаллами. Открывается дверь, сливающаяся со стеной. За ней – молодой человек в костюме тройка. Как в каком-нибудь офисе продаж... чего-нибудь. Приглашает войти.

– Приветствую, ярин. – Молодой человек слегка склоняет голову. – Меня зовут Ан Тии. Проходите, присаживайтесь в кресло. Руку с браслетом – в короб. Сейчас будем синхронизировать ваш браслет и контур учёта.

Что меня регулярно выбивало из антуража средневековья – это слова техногенного мира в мире магии.

– Во время синхронизации я буду задавать вам различные вопросы, постарайтесь отвечать не раздумывая. Если не знаете, что ответить, отвечайте то, что первым пришло в голову. Вопросы могут быть поданы по-разному, звуком, текстом. Вы можете их слышать, видеть, чувствовать и ощущать как-либо иначе, в зависимости от настройки ваших информационных каналов и фильтров восприятия внешних сигналов. Это всё процесс синхронизации. Вы меня поняли?

Я не понял, но, чётко следуя инструкции, чётко ответил то, что первым пришло в голову:

– Да! – Уф-ф, как я сейчас поотвечаю...

– Полных лет?

– Сорок один.

– Место рождения?

– Планета Зимля.

– Тотемное животное?

– Отсутствует.

– Род деятельности?

– ДРО.

– Кармические связи?

– В норме.

– Логин?

– Север.

– Пароль?

– Место встречи изменить нельзя.

– Вопрос?

– Тишина.

– Оружие?

– АКу 12.

– Системообразующее качество?

– Лень

– Память?

– Сто.

– Сила?

– Прямо пропорциональна массе, умноженной на ускорение.

– Мясо?

– Сухожилия.

– Мировоззрение?

– Осознанная необходимость трёх векторной эволюции.

– Э... чего? – опешил явно не готовый к такому менеджер.

– Биологическая эволюция – от рептилии к обезьяне, социальная – к людям, эволюция духа – к человеку. От инстинктов обезьяны к здравому смыслу человека. Эволюция мозга: приоритет – хитрость. Эволюция тела: приоритет – выживание. – Уф-ф, я прямо обалдел от своего ответа. Я, конечно, много думал о подобном, но чтобы так сжато выдать суть… Хотя, конечно, некоторые понятия требуют уточнений.

– Бытие или сознание?

– Душа – вместилище духа.

Молодой человек... смотрел... задумчиво.

– Руку из короба не вынимать, синхронизация продолжается. Чай? Нет... Сейчас вернусь.

Молодой человек вышел, а я заозирался. Небольшой светлый кабинет без окон и видимых источников света. Стены в деревянных панелях. Деревянный рабочий стол, большой и массивный, за ним – стул и моё кресло. Кресло твёрдое, но удобное. Всё выглядит аскетично и настраивает на... Да, точно, прямо хочется сотрудничать. Я задумался, ища в себе ту часть, что жаждет сотрудничать. Видимо, не желая быть раскрытой, эта часть исчезла, зато наступило расслабление.

Глава третья

– Мой ярин, Тёмный ярин не успокоится, пока не уничтожит ваше поместье. Вам нужно повышать обороноспособность. – Селена, видимо, ожидала каких-то реплик, поэтому замолкла.

– Разрушать пока что нечего, повышать обороноспособность нечему, и вообще мне нужно активировать поместье. А как это сделать, если управляющий артефакт под метровым слоем расплавленного камня?

После совместного завтрака, так и не переросшего в совещание, мы втроём проследовали в поместье. Изучить, наметить первые шаги. На моё предложение не использовать сразу артефакты маг пожал плечами, а Селена активно возражала. Маг постоянно одёргивал спорящую со мной Селену. Так мы и дошли до башни с управляющим артефактом.

– Сер Ольд! Как ты пытался его активировать? И прекрати дёргать Селену, пускай высказывается, от тебя того же жду, и вообще хватит от меня шкериться. – Я взглянул магу в глаза, тот кивнул.

– Хорошо, я понял, ярин. На артефакт нужно настроиться, прямого контакта не нужно. Если не получится, будем копать... или долбить. По артефактам, считаю... не стоит торопиться, хорошо бы активировать управление и нанять архитектора.

Ага... настроиться. Как настроиться, на что, почему? Вообще ни малейшего понятия. Сер Ольд заявил, что это нужно самому понять и, подхватив Селену, смотался. Я ходил по башне, вперёд, назад... вдоль стен и поперёк. Ничего из того, что можно было бы назвать «настроиться»... Ладно, если то, что я до этого делал, не принесло результата, значит, нужно... ожидать... поменять ожидания или поменять действия. Как ни странно, сначала сработало то, что я поменял ожидания, просто отменил их. Короче, сел у стеночки, облокотился, подставил лицо солнечным лучам... Бам-м-м.

– Анализ системы... ошибка... пин захвата повреждён... анализ... критическое повреждение... отказ… – Я погрузился в тёмный объём мельтешащих символов и звуков.

– Балансировка... откат системы... первичный протокол... анализ повреждения... повреждение кристалла сопряжения... анализ... возможен запуск в первичной упаковке... баланс нарушен... запрос решения владельца системы... отказ... повреждение кристалла сопряжения.

– Балансировка... откат системы... базовый протокол... анализ... отключение кристалла сопряжения... перенастройка каналов... использование каналов носителя... запрос... отказ... запрос... приоритетов... выдано разрешение.

– Балансировка... установка... автономной системы... выбор владельца... выбор завершён... настройка связи... 0 процентов... анализ времени настройки... 1… 11… 3... 4... 1… 15... запуск временного контура... анализ... разрешение владельца...

Вот это состояние мне понравилось. Казалось, все звуки, цифры и символы смотрят на меня и ждут... А хрен вам.

– Доложить обстановку!

– Анализ... получение прямого приказа... решение владельца... владелец вступил в право пользования... исполнение приказа... анализ... отчёт... введите базу для отправления полного отчёта...

– Устный краткий отчёт! Какие проблемы есть, варианты их решения?

– Анализ... ответ положительный... ошибка... пин захвата повреждён, повреждён кристалл сопряжения. Невозможно автоматическое соединение с контурами управления управляющих контуров. Первый контур, второй контур, третий контур... старший контур... старший контур, связь есть... запрос... отсутствует... балансировка... запрос загрузки базы понятий...

– Загружай.

– Анализ, балансировка... артефакт захвата повреждён, нет возможности автоматического сопряжения с другими артефактами, нет возможности автоматического управления артефактами низшего порядка... возможен запуск артефакта захвата в усечённом функционале...

– Запускай.

– Запуск... базовый протокол... отсутствие первичных протоколов... возможна установка первичных протоколов вручную... ремонт артефакта невозможен... восстановить базовую версию... откат изменения невозможен...

– Восстанавливай.

– Запрос на использование каналов владельца.

– Используй.

– Время установки... шестьдесят... циклов. Спасибо, что воспользовались нашим артефактом, приносим извинения за неудобства, компенсация будет рассчитана после установки... в зоне действия артефакт низшего уровня... желаете соединения?

– Соединяй.

– Сопряжение невозможно... аппаратное управление... подключено... управление доступно...

– И? Как управлять тем, чего я не вижу?

– Сопряжение невозможно... анализ... артефакт управления поместьем... опции запуска функционирования поместья... невозможно... отсутствует сопряжение... анализ... выбор действия... запуск ограниченной версии артефакта... запуск в режиме заставы... Увеличенный оборонный объём, ограничения жилой площади, отсутствие бассейна, отсутствие тренажёрного зала... отсутствие комнаты для медитации, отсутствие серверной, отсутствие электрогенерации, отсутствие водоподготовки, отсутствие водоотведения... бонус... бункер судного дня на количество приписанного персонала.

Ух ты ж, в поместье можно было бассейн с джакузи поставить, жить как белый человек... только не с моим... как его... ограниченным функционалом. Я уже понял – лень.

– Запускай заставу.

– Артефакт активирован... поступил запрос на установление права владения. Принять владение?

– Принимаю.

– В зоне действия артефакт низшего уровня, запуск системы строительства поместья... сопряжение невозможно... запуск ограниченной версии.

– Стоп... стоп. Всё, на сегодня хватит... Давай отпускай меня домой.

– Повторный сеанс возможен только после установления связи с каналами владельца. Начать выход из сопряжения?

– Как будет установлена связь с каналами владельца, сопряжение будет возможно тогда, когда мне будет нужно?

– Ответ положительный...

– Выход!

Чик, вж-ж-ж-ж-ж-ж – и тишина. Картинки погасли, наступила темнота. Тело… лежит. Сознание... бодрствует. Глаза... открываю. Лежу в кровати в своей палатке. Судя по звукам – ночь. Ночь – значит темно, темно – значит плохо видно, что, в свою очередь значит, что ночью человек должен спать. Долги нужно отдавать, и со спокойной совестью я отключился.

глава четвертая

Бу-ум-м, бу-ум-м-м – на лагерь полетели огненные шары. Да, оказалось, что второй лагерь укреплён частоколом, воротами и домом, полузакопанным большим домом. Расположение лагеря очень удобно. С трёх сторон он защищён густым лесом с такими буреломами, что, скорее всего, к этому приложили руку люди, убрав опасные направления для атаки. С одной стороны, обезопасили себя, а с другой стороны... бежать-то некуда. Это ж надо, как обнаглели – строить такие сооружения на моей земле... Пригодится, сделаю здесь лагерь охотников или лесорубов.

По этим самым соображениям – одна стрела в голову караульного, спящего на смотровой башенке. Потом перебраться через ворота, открыть ворота и захватить лагерь.

Я бы двинулся на штурм дома, но Сер Ольд показал другой способ: в место между домом и частоколом с низким гулом понеслись огненные шары. Врезавшись в землю, шары продолжили горение, усиливая жар и резонируя друг с другом гул.

Вибрация от этого резонанса ощущалась с противоположной стороны дома, у ворот. Собственно, дом имел два выхода: к воротам и с противоположной стороны к огненной стене, гулу, жару... Разбойники стали выскакивать в двери с нашей стороны. Всех, кто был с оружием, тут же расстреливали из луков. Тех, кто без оружия, оказалось четверо, в том числе заместитель главы шайки, выбежавший одним из последних, мигом сообразил и бросил топор.

Вот уж здесь разбойники были матёрые и убеждённые. Передовой отряд крупной банды Бурута под командованием Гайера. Гайер отбыл к начальству на доклад – отвезти особо ценное и присоединиться к грядущему ограблению прииска ядрёнруды, принадлежащего империи. Гайер отбыл с десятком сильнейших бойцов, выдвигаясь на встречу Буруту, собиравшему своих людей со всей округи. Здесь же осталось двадцать новичков, хотя нет, уже четверо. В лагере Бурута, по оценке зама, должно собраться сто-сто пятьдесят разбойников, что уже делало нашу операцию по зачистке большого лагеря операцией с вариативными последствиями и результатами. С другой стороны – прииск. По словам мага, прииск ядрёнруды тут один, достаточно большой, но уже прошедший свой пик добычи, зато гарнизон должен составлять... тридцать-сорок воинов и воевода. С третьей стороны, Гайер вышел позавчера утром, идти ему до Бурута день да полночи, потом двое суток до прииска, итого отряды Бурута будут у прииска, самое раннее, завтра к вечеру. А мы... сутки на ногах, почти, и идти нам до прииска ещё сутки, почти. Жёстко? Да! А что делать? Не то чтобы я заботился об интересах империи...

– Сер Ольд! Что с компотом? И люди ещё сутки похода выдержат?

– Что за компот? И вы решились идти к прииску?

– Да, я склоняюсь к этой мысли, и у меня есть три аргумента.

– Хотелось бы услышать.

– Нам нужно зачистить Бурута – раз. Бурут оказался сильнее, чем мы рассчитывали, сильнее, чем мы взяли воинов, так? – Маг кивнул. – Это два. Прииск защищён стенами. – Маг вновь кивнул. – Вместе с гарнизоном прииска у нас есть шанс, как и у гарнизона... скорее всего. Впрочем, гарнизон должен быть рассчитан на подобное.

– То-то и оно, нечисто это – соваться разбойникам на имперский прииск... глупо. С другой стороны, слова разбойника...

– Да, сомнительно, но... если мы не поможем, могут погибнуть люди.

– И не только люди.

– Чего, прости?

– В шахтах работают малюты, а на поверхности – великаны. Гарнизон обычно составляет десяток мечников-щитоносцев, десяток стрельцов, это лучники обычно, и десяток-два разного... всякого.

– И воевода.

– Да, и воевода, в целом даже неопытный десяти стоит.

– Вот видишь, всё за нас.

– Суть в том, что имперский воевода сигнал подать может, полчаса – и подмога прибудет, и разбойники это знают, а значит…

– На любой хитрый болт есть гайка с барашком?

– Хм... не знаю про барашка, но они или к этому готовы, или просто глупы.

– Или нас обманули.

– Как вариант, но мы это сможем проверить... позже.

– Значит?

– Как решите, ярин, – сделал хитрое лицо маг.

– Это я понял. Что с компотом и людьми?

– Что за компот, ярин?

– Да чай твой... огнечан.

– Вот, – протянул мне мешочек маг, – стимуляторы, две таблетки – и сутки продержимся, ещё две – и ещё часов пять... Потом откат суток на трое.

– А если разбойники нападут позже, не попадём ли мы на откат не вовремя?

– Поэтому до получения подтверждения будем действовать на морально-волевых качествах.

– Ясно, а компот?

– А что компот? Просто чай травяной, без каких-либо... чай без ничего.

– Плацебо, хорошо, есть у тебя?

– Ну ты, ярин, задачи ставишь, нет у меня никаких плацебо.

– Компот есть.

– Вот, – протянул мне маг другой мешочек.

– Значит, час отдыхаем, потом выдвигаемся. Я пойду, пока огненные шары не погасли, компот заварю.

– А с этими что? – маг указал на пленных разбойников.

– Если не соврали, то одно, а если соврали... твои предложения?

– Могу усыпить на пару суток.

– Ладно, уговорил. – Я поднялся и пошёл к пленным. – Кто желает сохранить жизнь? Все? Отлично! Мы выступаем в поход, вы с нами. Шаг вправо, шаг влево – расстрел. Не доставите нам хлопот – сохраните себе жизнь... для трудов праведных... ясно?

Разбойники закивали, соглашаясь, что для трудов праведных стоит жизнь сохранить и хлопот не доставлять.

Вот так через час мы и двинулись навстречу ветру и ночи. Лёгким бегом два часа бежим, полчаса идём, полчаса лежим. Так и двигались часов семь. Разбойники бежали впереди бодрой рысью, неся по три вещмешка, десятки лучников следили за их поведением. Вот такая взаимозависимость.

Конечно, бежать по лесным тропам ночью, пусть на небе и светила красная То Мара… Я впервые увидел такую луну. Ярко-ярко-жёлтая с оттенком меди, раза в четыре больше земной. В Питере белые ночи, а здесь красные. Бежать было достаточно светло, но всё же лес, хоть и тропинки, но лес. Вымотался, я, командир ДРГ! Мои же воины бежали легче, да даже разбойники, впрочем, у них другая мотивация.

глава пятая

Возвращаться вдвойне приятно, даже если не спешишь. Всегда за собой замечал – как бы я ни любил уезжать и куда бы ни уезжал, возвращение радует чуть больше, чем отъезд.

Мы прибыли уже не с пустыми руками – Рок Сат выделил нам телеги c лошадьми для раненых.

Хоть я и ощущал горечь утрат и ответственность за результаты похода, но, выслушав и проникшись местной идеей, успокоился. В этом мире к смерти другое отношение. Я бы даже сказал, не отношение, а мировоззрение. Еления – мир последнего урока. Здесь появляются с конкретной целью: перейти на новый уровень или начать свой путь по мирам с самого начала. А ещё можно кануть в небытие. В любом случае шанс был получен и реализован. Чего же боле? Достойный путь и достойная смерть. Всё в твоих руках. А окружающие рады за выбор ушедшего, или им плевать.

Та же законченность без обречённости. Ты либо людь – труженик или воин, либо нелюдь – разбойник.

Там, конечно, много градаций... И я не всё понял. Короче, люди переходят на новый уровень или не переходят. А нелюдь отправляется в небытие. У всех своё место, время и путь.

Вернулись мы через шесть или, пожалуй, семь дней. Вернулись – и хорошо. Происшествий за время моего отсутствия случилось много...

Во-первых, вернулись люди в деревни Пет, Бут, Джут, Дали. Дали как раз и есть та деревня, куда я старостой Семёна отправил. Собственно, туда они и прибыли со всеми домочадцами и скарбом. Вовсю принялись соседние брошенные деревни разбирать и всячески улучшать свой быт, что понравилось Селене. Ещё ей понравилось, что перед тем как разобрать, Семён пришёл, разрешения спросил.

Во-вторых, нашли и вернули коз. Прямо целое событие, с расследованием и погонями. Старший козопас и нашёл. Правда, он же их и пас, там же и нашёл... где пас.

В-третьих, собрались и прибыли старосты всех подконтрольных мне земель. Все десять из сорока. В остальные мне нужно будет самостоятельно прибить, в смысле прибыть и прибить... Сделать а-та-та, но не грозно, а порядку во имя.

В-четвёртых, собака Рекс всю прошлую ночь лаяла.

В-пятых, лаяла из-за стаи волков, чьи следы на утро нашли.

Да, прибывшие старосты привезли провизии и лишенцев. Лишенцы, по-местному, – это лишние. Кто из-за характера, кто по математическим причинам, то есть лишний, потому что лишний.

Ещё люди радуются, что жизнь налаживается, и бьют челом, приветствуя ярина.

– Вот, – закончила доклад Селена.

– А этот... как его, архитектор?

– Та Нош?

– Да.

– На пустыре.

– Э... где?

– Ну… он там что-то делал, потом попросил помощников, потом ещё, потом забрал лишенцев, сказал, что сделает из них отдельщиков... вроде. Разобрал всё, что осталось от поместья, башню не смогли только разобрать – спеклась. Расстроился, ходил ругался. Вчера, наоборот, радовался. Сегодня с утра ушёл... на будущую заставу.

– Ясно, ясно, тогда пойдём, проведаем радостного архитектора. Пора уже строиться, что ли. Не всё же мне по лесам да по палаткам...

Архитектор, завидев меня, просиял.

– Ярин! Это будет... круто.

– Приветствую, Та Нош.

– Здрав будь, ярин. Смотрите. – Та Нош достал стеклянную пластину, планшет. – Вот!

– Забавные вертикальные и горизонтальные линии.

– А? Не-ет, вот. – Он покрутил рукой на экране.

– Линии. – Я всё так же видел только линии.

– А?! Ладно, – убирая планшет, задумался архитектор.

– Давай так, на словах мне объясни, что да как, плюсы и минусы в нашем случае.

– В нашем... – Архитектор задумался. – Да, я понимаю... точнее, не понимаю, в чём загвоздка. Здесь хорошо встанет поместье, но должна встать застава, чаще всего это меньше места... для всего. Но в нашем случае... даже сократив периметр стен…

– Стоп, стоп. Зачем сокращать?

– Мы можем поставить стены по старым фундаментам, они хорошо сохранились.

– Значит, пространства будет столько же?

– Нет. Застава подразумевает более широкие стены и более массивные сооружения, большего размера казарму и конюшню.

– А... куда тогда…

– Чего? – не понял меня архитектор и оглянулся.

Селена, отошедшая от нас в начале разговора, стояла на берегу реки. Я смотрел на архитектора. Архитектор начал озираться, крутиться, что-то бормотать и собирался куда-то пойти.

– Та Нош! – привлёк я его внимание. – Стой. Давай сначала... Не с самого начала. Давай... с плана. Ты сделал план заставы?

– Нет.

– Э... А чего так? Нужен план.

– Проект сделал.

– Хорошо. – У меня возникло ощущение, что я туплю. – Слушай, я, наверное, устал с похода, поэтому не всё понимаю... немного не всё... Расскажи про проект и чем он хорош.

Архитектор вновь достал планшет.

– Вот.

Я взял планшет в руки, покрутил... Полоски и полоски.

– Вы не видите на визоре проекта? – спросил Та Нош таким тоном – ну это же так просто…

– Нет, я вижу только полосы.

– Странно... Впрочем, странно. Ладно. Вот, тогда так. – Архитектор махнул рукой вправо, очерчивая сторону от нас и до скалы. – Вместо стены, идущей вдоль реки, мы ставим терем, трёхэтажный, окна по наружной стене не делаем, только на уровне третьего этажа. Это уменьшит объём строительства стены в два раза. Вместо этого строим нулевой этаж. По всей площади заставы. Это позволит нам сохранить и использовать пещеру под башней – сеть пещер в скале.

– Нулевой этаж... типа подвал? Тут же камень сплошной. – Я постучал ногой по земле. Глухо.

– Во-от! В этом и штука, нулевой этаж – не вниз, а вверх.

– То есть мы всю территорию заставы поднимем на три метра?

– Точно, только на четыре. Это увеличит площадь места, усилит защитные свойства стен, поднимет уровень ворот. Терем, конечно, не такой крепкий будет, но он со стороны реки, там и обрыв крутой, толщина не так критична.

– Если всё будет работать, вода там с потолка не будет капать?

– Проект согласован артелью строителей и архитекторов – АСтрА, соответствует всем требованиям защитных сооружений, сооружений складских и заставных. А учитывая... его необычность…

Глава шестая

Глаза не слушались, отказываясь открываться. Руки не поднимались, тело двигалось вяло. Что ещё? Прохлада. После обжигающего дыхания дракона это просто райское наслаждение. Прохлада и запах...

– Экхе... е-ех… ру-ух… – раздалось из меня.

Я прислушался. Пиканье и звук приближающихся шагов. Что радует, я живой. Звук открывающейся двери с металлическим звоном. В комнату вместе со звуками ворвался новый запах, специфический. Запах больницы.

– Кх... – сказал я.

– Ох... сейчас, – услышал я в ответ. Последовал звук убегающих шагов.

Ближайшие пять минут принесли массу открытий и ничуть не меньше закрытий. Я чуть-чуть приоткрыл глаза и тут же их закрыл – свет слепил. Свет белых стен, белых ламп. По коридору ходили люди, возили тележки.

Всё, в общем-то, логично – ожоги требуют лечения.

Всё, в общем-то, ещё более логично – я в больнице, пришёл в себя и, как это ни прискорбно, но чудеса закончились, как заканчивается всё, что начинается, – так же резко...

– Как вы себя чувствуете, Владимир? Не напрягайтесь, плавно...

– Кхе...

– Глаза открыть можете? Сейчас свет выключим.

Я медленно открыл глаза, закрывая волшебный мир, разочаровываясь и огорчаясь... Стандартная палата, разве что я в ней один. Молодой человек, доктор, – в маске и очках, медсестра – в маске...

– Отлично, сейчас посвечу в глаз, приготовьтесь. – Доктор направил прибор в глаз. – Хорошо, реакция зрачка в норме.

– Что... кх…

– Сейчас уже всё хорошо, отдыхайте, не разговаривайте, набирайтесь сил. Вы только что вышли из комы. Скорректируем лечение, понадобится больше витаминов, отдыхайте.

Я закрыл глаза, уставившись в темноту. Ну а чего я хотел? Так вот – бац, и новая жизнь в тепле, уюте и почитании. Последние годы я убивал себя, не желая жить, и тут – опа, нате, получите и распишитесь. Я вздохнул, это жизнь. Горько, но справедливо. Вновь ощутить жизнь, полезность, потребность – и опять головой в чан. Эмоции возбуждения, тьфу ты, возмущения. Серость и сырость, вот он я, вернулся, встречай. Спасибо тебе, больной мозг, за твою фантазию, а то я переживал, что ко мне белочки не ходят. Целый дракон, тьфу ты, зараза хладнокровная, выбил меня из сказки. Кстати, если драконы хладнокровные, как они могут огонь извергать? Впрочем, в мире моих фантазий… Почему, кстати, фантазии не такие уж и фантастические? Самое фантастическое – это, собственно... зараза дракон. Именем тебя нарекаю... Облом.

Кожа потеплела...

– Сейчас я вам ставлю никотиновую кислоту, станет жарко, – пояснила медсестра.

Как врач с медсестрой вышли, я видел, а как она обратно пришла, не заметил, совсем в себя погрузился.

– Уже вечер, на ночь вам витамины поставим. С утра ваш лечащий врач придёт, там уже всё, что надо, будет, – рассказывала мне медсестра, вставляя шприцы в систему капельницы. – Организм у вас истощён, отдыхайте, спите.

Что же ещё остаётся истощённому организму? Выбросить все мысли и образы и спать. Спать, как ярин, долго и счастливо. Отпуская и погружаясь, откидывая жалость... Я сказал – откидывая, не убирая, а именно откидывая, вот. Спать, спать.

– Доброе утро, Владимир! – разбудил меня густой бас. – Просыпайтесь, батенька, полно вам, полгода спали.

– Сколько? – спросил я, думая возмутиться – в смысле полгода?

Разговаривал я уже вполне бодро и глаза открывал спокойно.

– Время девять тридцать, семнадцатое мая.

– Э... двенадцатое октября.

– Да, вы правы, восемь месяцев получается.

Пожилой доктор сидел на стуле возле кровати и читал – видимо, мою историю болезни. Холёный вальяжный кот, довольный и оттого добрый. Сейчас добрый.

– Так, довольно необычный случай комы. На фоне общей интоксикации произошло отравление, что привело вас к коме... Хм... Очень интересно, да вы, батенька, алкоголик.

– Да.

– Что ж, бывает, но не у всех проходит. Особенно учитывая, через что вам пришлось пройти. За эти восемь месяцев я изучил ваше прошлое... медицинскую его часть. Степан Андреевич, мой старинный друг, оказался вашим тестем, или же, что более для вас важно, ваш тесть оказался моим другом и большим командиром в штабе округа. Он, конечно, не доволен вами и, несомненно, хотел бы вам это лично... высказать. Впрочем... да, ваш случай, безусловно, интересен.

При упоминании Степана Андреевича я закрыл глаза. Можно сказать, это единственный человек, перед которым мне было бы стыдно, и мне было стыдно. Единственный живой человек.

– Что ж, сдадим анализы, посмотрим, что с вами делать.

Доктор ушёл – и день за ним. Я старался ни о чём не думать, медсестра старалась выкачать всю мою кровь, пять раз выкачивала. Хорошо, что руки у меня и так все проколоты.

На следующее утро меня вновь разбудили, медсестра пришла кормить меня бульоном.

«Эту ложку за слона, эту ложку за осла», – считал я про себя, досадуя на то, что, руки не слушаются.

– Вы тренируйтесь – сжимайте, разжимайте, – видя, что я сжимаю кулаки, говорила медсестра. – К вечеру уже сами сможете есть.

Потом пришёл Александр Александрович – мой врач. Мне про него медсестра всё рассказала, какой он хороший врач, добрый, внимательный, как мне повезло у него лечиться и как вообще повезло из комы через столько времени выйти. В общем, я прямо везунчик. А Александр Александрович – мой ангел-хранитель и излечитель.

– Здравствуйте, Владимир, рассказывайте, как жизнь молодая?

– Уже хорошо, – вполне искренне соврал я.

– Рассказывайте, чем вы по осени умудрились травануться.

– В тот день я ничего и не ел... и не пил, воды стакан выпил... Мне показалось, меня змея укусила.

– Змея?! Хм... Да, ваши анализы были, так скажем, нетипичны... Змея... Нет, вряд ли. Ладно, отдыхайте, анализы хорошие, опять же – нетипично хорошие для вашего случая.

После сытного обеда из двадцати ложек бульона пришёл генерал.

– Товарищ генерал, – я попытался хотя бы сесть.