Змеиный трофей

Глава 1

— Это человек. — Произнес кто-то не то удивленно, не то со злостью,

Я услышала мужской голос, но сил открыть глаза не было.

— Вижу, Шенаш-ш-ш-ш. — Протянул второй с шипением.

Парочка не спешила на подмогу, а я не могла даже позвать их, остатки сил покинули меня безвозвратно.

Рядом что-то зашелестело, почувствовала приближение одного из незнакомцев и неожиданно, захотелось вскрикнуть. Руки коснулось нечто холодное и склизкое, будто змеиный хвост.

— Самочка, — прошелестел голос прямо возле уха, — совсем молоденькая, — продолжал говорить мужчина и обнюхивал меня, — что делать с ней будем?

— Как что? — Хотела закричать, а получилось какое-то невнятное мычание.

— Забираем. — Прозвучал приговор, и я ощутила настоящий ужас.

Некоторое время назад…

— Что я здесь делаю? — Задавалась вопросом, глядя на надувную лодку, ядрено-желтого цвета.

В воздухе витал аромат сырой земли. Еще не лето, но солнце припекало нещадно, даже в столь раннее утро, когда роса не успела испариться с сочной травы. Вокруг копошилась молодежь, радостно предвкушая предстоящее приключение. Особенно радовалась сестра, которой удалось вытащить меня из четырех стен и уныния.

Сорок пять лет — это не повод самоубиваться, сплавляясь по бурной реке, и развод с козлом-мужем тоже, однако я все же вляпалась в эту авантюру. А все Светка и Жорик виноваты.

Тот роковой день вспоминала с ужасом и желанием найти и убить бывшую подруга и лысеющего предателя.

— Лидка, посмотри на себя, — кривился Жорик, поглощая горячие котлетки, — совсем расплылась, скоро придется двери расширять.

Его слова били по больному. Шмыгнув носом, я сделала вид, что вовсе не обиделась.

Да, поправилась и не слабо, пятнадцать килограмм плюсом к и так немалому весу, и Жорик не упускал возможности напомнить об этом. Только вот и он не Ален Делон, скорее Денни де Вито, но в упор этого не замечал, считая себя эталоном мужественности.

Курам на смех, но я любила, или просто привыкла к его замечаниям. Сложно было не привыкнуть за двадцать лет совместной жизни.

— А халат этот, — не унимался муженек, — ему лет столько же, сколько нашему браку, да и выглядит он также убого.

А вот это было уже слишком. Жорик не любил тратить деньги на "тряпки" и мне запрещал.

Я-то считала, что у нас хорошая семья, не идеальная, но получше многих. Муж-ворчун, но не гулена и не алкоголик, да и я не сидела на его шее, работала. Детей, правда, родить не удалось, зато в деньгах мы никогда не нуждались. Оба трудились в поте лица, квартира у нас была трехкомнатная, дача за городом, в отпусках бывали не реже раза в год.

Что еще нужно было для счастья и тихой старости?

Оказалось, что Жорику не хватало моей блондинистой подруги, на десятку лет младше меня.

Светка… Эх, а ведь я даже не заметила, когда эта курица успела охомутать моего обрюзгшего Жорика. Светке ведь не муж был нужен, а наши накопления и недвижимость, она вечно жаловалась на безденежье и скупых мужчин.

— Знаешь, Лидка, — муж дожевал пятую котлету, сыто погладил выпирающее брюхо и вышел из-за стола, — я это, ухожу от тебя, достала ты меня в край.

И сказано это было таким обыденным тоном, рутинным, словно в магазин за хлебушком собрался. А я только в этот момент заметила, что он принарядился и за столом сидел в новеньком костюме тройке, графитового цвета и выглаженной белой рубашке. Он так даже на свадьбу нашу не наряжался.

— Куда уходишь? — От удивления выронила лопатку из рук, да так и замерла возле плиты.

Жорик вымученно простонал и закатил глаза. Он всегда так делала, когда ему что-то не нравилось. Страдальца изображал и мученика.

— Лидунь, ну не будь дурой, умная же баба, — недовольно цокнул языком, — к другой я ухожу, к молодой, красивой, энергичной и тако-о-о-о-й. — Жорик влюбленно вздохнул, вырисовывая руками в воздухе женский силуэт с выдающимися выпуклостями.

Разве что слюни не пустил, от собственного воображения.

В груди что-то кольнуло, а в носу защипало от накатывающей обиды и беспомощности. Я была слишком гордой, чтобы просить его остаться. К чему эти унижения?

Я так и стояла, глупо хлопая ресничками и провожая бывшего муженька взглядом. А он, гад, хорошо подготовился, оказывается, и чемодан успел заранее собрать, и почти все котлеты сожрал. Ни стыда, ни совести.

Очнулась, когда поняла, что кухня наполняется дымом, а остатки моего ужина почти превратились в угольки.

Жорик упорхнул к новой возлюбленной, которой оказалась моя коллега и близкая подруга. Это было двойное предательство, но ужас накрыл меня с головой, когда узнала, что он не просто ушел, но еще и забрал все наши накопления до последней копейки.

Знала ведь, что не стоит хранить деньги дома, но об этом было поздно горевать. Денежки тю-тю, были бессовестно спущены Жориком на Светку, а вернее, на райские острова в окружении Карибского моря.

Глава 2

— А-а-а-а, — из меня вырвался хриплый стон, — больше никогда… — все, что смогла выдавить из себя.

Боль в горле вынудила замолчать. Тело словно перекрутили через мясорубку, а потом заново собирали по кусочкам. В этот момент ненавидела Жорика и Светку не так сильно, как родную сестру Машку. Знала ведь, что ничего путного не выйдет из этой затеи, но все равно поперлась и чуть богу душу не отдала.

— Ну, попадись мне, — подумала со злостью, — мне бы только выжить.

А вот с этим и были проблемы, твердую почву ощутила, но все еще находилась частично в воде.

— Хорошо, что меня на берег выбросило. — И это единственный плюс, который смогла найти во всем случившемся.

Голова ужасно кружилась. Попыталась открыть глаза и сразу пожалела об этом. Солнечный свет ослеплял.

Больше всего досталось правой руке, даже не смогла ей пошевелить. Вернее, попыталась и потеряла сознание от боли. Все это при том, что подняться или даже ползти, сил не было.

Что уж говорить, дышала с трудом, будто меня несколько часов били по ребрам. Куда-то исчез шлем и спасательный жилет, я больше не чувствовала этих пыточных приспособлений.

Прав был Жорик, когда говорил, что мне нужно худеть, а не заедать стресс сладеньким. Вот до чего себя довела, до пятьдесят шестого размера одежды, развода и нищеты.

— Наверное, сорвало, пока билась об камни. — Размышляла, продолжая раскисать в воде.

Желающих спасать женщину в беде, как-то не прибавлялось, а я тем временем начинала замерзать. Водичка, по весеннему прохладная или даже ледяная. Ветер только усугубил мое положение. Несильный порыв и я стучала зубами, промокшая одежда не спасала.

Шумов только меньше стало, будто река, издеваясь, замедлила течение, а листва на деревьях не желала шуршать. Преодолев собственные муки, чуть приоткрыла глаза и, опираясь на одну руку, подтолкнула себя к берегу.

Картинка не становилась четче, все казалось мутным и расплывчатым, деревья, трава, земля, все превратилось в цветные пятна.

— Фух. — Резко выдохнула, припав грудью к сырой земле, усыпанной мелкими камешками. — Сейчас, немного полежу и буду звать на помощь. — Успокаивала себя, проваливаясь в сон.

По ощущениям прошло не больше пары часов, но очнулась отдохнувшей и готовой выбираться из этой передряги.

Пф, вру… Стоило попытаться сесть, как тело напомнило, что я не молодая козочка, а потрепанная жизнью коза.

Неведомым чудом, удалось проморгаться и осмотреться. Я все еще была на берегу реки, впереди виднелся лес. Не сразу заметила, что он, какой-то неправильный, слишком яркий и густой, местами, выглядел непроходимым.

Насыщенный запах чего-то сладкого, коснулся обоняния, будто приторные духи разлили поблизости.

Меня снова затошнило.

Сделала несколько вдохов ртом, вроде бы полегчало, но предчувствие надвигающейся беды не отпускало.

— Все плохое уже случилось, — горько усмехнулась, — мне сорок пять, меня ограбил муж вместе со своей любовницей, а я упала с лодки в бушующую реку и нахожусь непонятно где. — Рассуждала, медленно пытаясь шевелить конечностями. — Ах да, еще у меня отберут квартиру, а я переживаю из-за странного леса.

И так мне гадко на душе стало, так обидно, что захотелось выть и плакать, пока никто этого не видеть, а еще долго жалеть себя любимую.

— Какая же я жалкая, — всхлипнула и поднесла ладонь к лицу, чтобы утереть слезы, но оторопела, — что это? — Глаза выпятились от ужаса.

Смотрела на свою и не свою руку, слишком молодую, с тонким запястьем и совершенно не моим цветом кожи. Я всегда была чуть смуглая, с множеством родинок, рассыпанных по телу, а сейчас вдруг побелела, да еще и похудела, килограмм эдак на тридцать.

— Это не мое. — Пискнула, пытаясь сесть.

Приняв вертикальное положение, почувствовала, как на плечи упали тяжелые от воды волосы, часть из них упала на лицо. Я истошно закричала, выдыхая весь кислород из легких.

Творилась настоящая чертовщина. Была старой блондинкой с избыточным весом, а очнулась побитой и тощей, так еще и рыжей, причем цвет волос напоминал ржавчину на старых трубах.

— Спо..кой..но, Ли..да, — всхлипывала, продолжая разглядывать новую шевелюру, — ты ударилась головой и бредишь. — Другого оправдания у меня не было.

И ладно бы только прическа изменилась, с этим еще как-то можно смириться, а вот то, что обнаружила после, окончательно отправило меня в глубокую истерику.

Галлюцинации превратили меня в тощую девушку, примерно лет двадцати, да еще и в промокшей ночной рубашке, какой свет не видывал, лет двести. Рыжие волосы волнами окутывали плечи и небольшую грудь с торчащими от холода сосками. Сквозь просвечивающуюся мокрую ткань, на фарфоровой коже отчетливо виднелись фиолетовые синяки и багровые кровоподтеки.

Дрожа не то от холода, не то от страха, попыталась встать, но ноги подкосились, и я рухнула на колени.

— Ш-ш-ш-ш, — втянула воздух сквозь сжатые зубы.

От боли из глаз брызнули слезы, заскулила, как побитый щенок.

В голове не одной здравой мысли, только вопросы: что происходит, где я нахожусь? почему тело не мое, я уже умерла? Один бредовей другого.

Глава 3

Я переоценила свои возможности, вернее, побитого и хрупкого тела. Уж не знаю, почему умирающий разум решил сделать меня такой худой, видимо, после всех обидных слов Жорика, слишком сильно об этом мечтала, но не до такой же степени.

Одним истощением организма дело не закончилось, обнаружила на теле странные следы, словно от чьих-то рук, на запястьях, предплечьях и щиколотках. Очень странно, ведь я была в реке, а после тщательного осмотра кожи, подумала, что меня куда-то тащили.

С каждой минутой, мысль о том, что это реальность, становилась все более навязчивой.

Во сне или под наркозом не ощущала боли, а сейчас чувствовала совершенно все. Дело не только в боли, запахи, цвета, дуновение ветра, ощущение собственного тела в пространстве, ход мыслей. Все это было слишком реальным, как если бы я стояла на кухне в своей квартире.

Каждый камешек под босыми стопами чувствовала, каждую травинку, а пальцы рук, прикасаясь к дереву-исполину, каждую зазубрину и шероховатость ствола.

— Так не бывает во снах. — Твердил голос разума, но я продолжала отмахиваться от него, не желая признавать очевидного.

Да и как? Разве можно признаться себе, что оказалась в чужом теле? Или как это правильно называется?

Конечно, я не из пещеры вылезла, слышала что-то о переселении душ, реинкарнации и даже о странствующих душах, но это больше похоже на сказку. А бухгалтера со стажем в сказки не верят.

Чтобы не сойти с ума, не стала дальше думать о своей судьбе, заставила себя встать и прогуляться по ближайшим окрестностям. От идеи развести костер не отказал, нужно было найти хворост, в идеале сухой мох или что-то очень сухое и легко возгораемое. Хотелось бы спички или зажигалку, но довольствоваться приходилось малым, проще говоря: своими руками.

Лес оказался по-настоящему странным, никакого хвороста, а по земле стелился зеленый мох, он покрывал корни деревьев, которые вылезли наружу и напоминали скрюченных змей. В общем-то, все было сырым, листва, кора, мох, и не одного сухостоя.

Испытала разочарование и усталость, ведь передвигалась с трудом, каждый шаг отдавался болью, и это уже не говоря о том, что сильно хромала.

Далеко продвинуться не удалось, хотя по мху ходить удобней, чем по мелким камешкам, силы быстро покидали меня, как и световой день.

Ни ягод, ни грибов, ничего, что смогла бы съесть, не нашлось, зато воды было в избытке. Рискованно было пить прямо из реки, не прокипятив воду, но другого выхода не было.

Солнце медленно уходило за горизонт, и чем темнее становилось, тем холоднее становился воздух на полянке. Толстый ствол дерева, о который опиралась, лишь частично спасал от порывов ветра, но не спасал от холода.

Костер так и не развела, не нашла из чего, как назло, ни одной опавшей веточки, будто за этим лесом кто-то тщательно ухаживал. А какие там запахи витали… Это не лесополоса недалеко от моего города, это настоящая, первобытная местность, пропитана всевозможными ароматами, каждое дерево, каждый листочек и травинка, будто благоухали.

В общем, ночь у меня предстояла длинная и холодная, а чтобы не умереть от скуки, холода и голода, не переставала терзать себя догадками о произошедшем.

— Что же со мной творится? — Спросила в темноту ночного неба, усыпанного звездами. — Звезды. — Резко выкрикнула, осененная догадкой. — И как раньше не заметила?

Присмотревшись к ночному небу, с ужасом осознала, что знакомых созвездий нет. Не то чтобы я сильно разбиралась в астрологии, но кое-что все же знала. Ни большой медведицы, ни пояса Ориона, ни лебедей, не было на небосводе.

— Этого не может быть. — По щеке скатилась одинокая слезинка.

Продолжала вглядываться в яркие точки, надеясь увидеть знакомое и родное, хотя бы похожее. Местные звезды словно насмехались надо мной, слишком яркие, крупные, а некоторые, и вовсе, светились фиолетовыми оттенками.

Уснула с мыслью, что нахожусь не просто в лесу, а в другом мире, планете или черт знает где, только не в родной стране.

Спать, полусидя, в лесу, на сырой земле, да еще и без огня, то еще удовольствие. Несколько раз, просыпалась, как от толчка, слушая пугающие звуки, доносящиеся из леса, то вой диких зверей, то крики птиц, шелест листвы, даже мерещились голоса, чьи-то крики и шаги.

Вздрагивала каждый раз, плакала, молилась и мерзла. Холод пробирался под кожу, сковывал, снова отправлял меня в сон, медленно убивая. Конец мучений был близок, совсем перестала чувствовать ноги, они не просто онемели, а не слушались меня.

Снова провалилась в сон, а проснулась от удара об землю, завалившись на бок, потом распласталась на животе, а встать так и не смогла.

Рассвет все не наступал, сколько бы я ни открывала глаза, видела лишь темноту ночи. Спасали лишь короткие передышки в виде сна.

Хотелось верить, что жизнь не закончится вот так, неизвестно где, а тело не будет потеряно, хотя оно уже не было моим. Под утро даже надежда оставила меня.

Видимо, кто-то свыше решил, что мне мало страданий, поэтому вместе с рассветом, пришла и простуда. Горло болело, меня бил озноб, глаза слезились, хотела позвать на помощь, а изо рта вырвался лишь тихий всхлип.

Мысленно попрощалась с жизнью, когда услышала нечто очень странное. Вроде бы и не шаги, но что-то двигалось и очень близко.

Глава 4

Никогда в жизни мне не было так страшно открывать глаза. За эту секунду испытала весь спектр ужаса, ведь последнее, что я помнила: солнечный блик, отражающийся от змеиной чешуи.

Змеи — мой главный страх с раннего детства. Будучи ребенком, мне сильно не повезло встретиться с ползучей дрянью, но повезло, что она оказалась не ядовитой, однако след от укуса так и остался со мной на всю жизнь. В памяти еще долго был момент, когда острые клыки вонзились в кожу, от охватившего меня ужаса я потеряла сознание, и долгие годы, эти ползучие твари вызывали у меня неконтролируемую панику.

Ох, как же часто это играло со мной злую шутку. Даже одноклассники подкидывали резиновых змей под мою парту, чтобы посмотреть, как я буду убегать с визгами и слезами. Бывало, что я видела легкое шевеление в высокой траве и все, дальше был только страх и собственный, оглушающий крик.

Отец пытался справиться с моей фобией, но военный, старой закалки, знал только один метод: клин, клином вышибают. Папа привел меня на выставку экзотических змей, но я об этом узнала, только оказавшись в узком коридоре, забитом террариумами.

Хорошо, что после того случая не осталась заикой, но мама потребовала больше не подвергать меня таким экспериментам, а страх притупился с годами. В городах этих существ почти не встретишь, как и в поселке, где была дача, так что со временем даже забыла, что боялась этих существ.

Пока…

Боязливо приоткрыв один глаз, затем второй и расслабленно выдохнула. Я лежала в небольшой палатке, поэтому первое, что увидела: темно-коричневую материю потолка, потом такие же стены, тонкую подстилку и ничего больше.

— Все это был сон, — нервно рассмеялась, — просто мираж.

По щекам покатились слезы облегчения, не смогла сдержать радости, что все это было лишь игрой воображения: змеиная чешуя, другое тело, странный лес.

Облегченно вздохнув, скинула с себя тонкое покрывало и взвыла в голос:

— Не-е-е-ет, — прохрипела неслышно, — это неправда, это не может быть правдой.

Мое тело по-прежнему было чужим, изменилось только состояние: пропали синяки и кровоподтеки, ни единой царапинки или болезненной бледности, даже как будто стала не такой тощей, но по-прежнему худой. Голова и горло не болели, физически — чувствовала себя прекрасно, а вот морально — была убита.

Жалость к себе смешались с полным отчаянием и нежеланием жить, вернее, я категорически не понимала, как смогла выжить и почему оказалась в чужом теле.

— Нет, — решительно вытерла слезы и шмыгнула носом, — я должна выбраться отсюда, не должна раскисать, мне еще у Жорика квартиру отсудить надо.

Решительность поубавилась, ведь одну крошечную деталь заметила, только когда пелена от слез прошла: из одежды на мне оказалась чужая, мужская рубашка, без пуговиц, едва прикрывающей бедра.

До меня дошло, что спасители были парни, на мне одежда одного из них, мало того, что меня переодели, неведомым образом вылечили. Те синяки, которые я видела, не могли исчезнуть даже за пару дней.

— Сколько же я тут нахожусь? — Рассуждала, закутавшись в теплый плед по самую шею.

Судя по всему, выходило, что проспала не меньше недели, что было просто невозможно. Все сходилось к тому, что вокруг творилась не просто чертовщина, а нечто выходящие за пределы понимания моего мозга.

Ответов на свои вопросы я не находила, по крайней мере, логичных, а вот бредовых вариантов было валом:

— Магия какая-то.— Нервно ощупала руку, которой едва могла шевелить.

В этот момент пола палатки приоткрылась, пропуская внутрь не только солнечный свет, но и красивого мужчину, вернее, его лицо.

У меня дыхание сперло, не то от волнения, не то от восторга, если бы меня попросили описать нечто божественное, то это был бы он, настолько идеальный, что свет дневного светила, словно соглашаясь со мной, создал подобие нимба над его головой.

Мне никогда не доводилось видеть настолько чистых, ярких и пронзительных глаз светло-голубого цвета, с темной каймой по краю. От одного взгляда сердце пропустило удар, а внизу живота образовалась незнакомая тяжесть.

Незнакомец словно позволял мне разглядывать себя, но и сам смотрел очень пристально, слегка склонив голову, уголок его пухлых губ, насмешливо приподнялся. От одной улыбки этого мужчины можно сойти с ума.

— Лида, возьми себя в руки, тебе сорок пять, ты уже стара для него. — Призывала свою совесть к порядку, но она отказывалась слушаться.

Мне стало как-то неловко, вспомнила, что нахожусь без одежды, в чужой рубашке, возможно, даже его рубашке, такого шикарного мужчины.

— Очнулас-с-ь? — Отчего-то в его голосе отчетливо слышалось шипение.

Лучше бы он молчал, ведь его голос, не хуже идеального лица, повлиял на меня, как алкоголь. Голова слегка закружилась, а во рту пересохло.

Глава 5

— Змея… — вопил внутренний голос.

Вид его хвоста вогнал меня в ступор. Хотя это неправильное определение того, что я испытала в тот момент.

Это не маленький ужик и даже не анаконда, а человек с гигантским хвостом, мышцы которого сокращаются от каждого движения, который переливается в лучах солнца и способен убить одним взмахом. Эта часть его тела настолько сильная, что ловко обездвижила меня, окутав кольцами.

— Твой с-с-страх слиш-ш-ш-шком притягателен. — Шипел, склонившись к моему лицу.

Глаза, которые еще пару минут назад, вызывали восторг, стали отталкивать своей холодностью и вытянутым зрачком. Теперь на меня смотрел не мужчина, а ужасающее существо, хищное, древнее и смертоносное.

Я почувствовала себя мышкой в западне, обедом для монстра. Задыхаясь, от охватившей меня паники, судорожно глотала воздух ртом и извивалась всем телом, будто в припадке.

— Прекрати с-с-сопротивляться. — Угрожающе шипел мучитель, плотнее затягивая кольца хвоста на моем теле.

Инстинкт самосохранения не позволял этого сделать вопреки логике, ведь реальные шансы освободиться из мощного захвата, равнялись нулю. Если первые секунды боли не было, то своими попытками спастись бегством, самолично вынудила змея, стискивать меня до появления синяков или даже треска костей.

— Глупая человечка, — выплюнул оскорбление и скривился в отвращении, — себе же хуже сделаешь.

Будь мой рассудок со мной, я бы прислушалась к его словам, но вместо этого, продолжала трепыхаться, пока змей не вышвырнул меня из палатки на улицу.

Приземление, как и следовало ожидать, оказалось жестким. Вскрикнув от неожиданности, попыталась встать, но меня тут же припечатали к земле, выбив остатки сил. Из-за неудачного падения потерялась в пространстве и не сразу заметила, что хвост, который теперь лежал на мне пластом, был другого цвета.

— Шенаш-ш-ш, — очередной шипящий голос, звучал где-то высоко надо мной, — эта человечка пыталась сбежать?

В голосе еще одного змея призрения было не меньше, чем у его сородича во взгляде.

— Нет, просто она слишком глупа, — усмехнулся он в ответ, — а еще ее страх слишком фонит, инстинкты берут верх.

Почему-то я перестала трепыхаться и попыталась осмыслить услышанное. И так было понятно, что передо мной не люди, но вот об инстинктах этих существ, я не успела подумать. Раньше мне не приходилось думать о том, что змеи способны чувствовать страх своей добычи, и уж тем более, не собиралась становиться чьим-либо обедом.

— Да, я даже у реки почувствовал это.

Меня снова перевернули, заключили в тиски и даже поставили на ноги, но не человеческая конечность, продолжала удерживать меня на месте, а душа уходила в пятки. Чувствуя на открытых участках кожи, змеиную чешую, тепло этого существа и его мощь, не могла сдерживать эмоции.

Только подняв глаза, я забыла обо всем на свете, оторопев от очередного красавчика. Их лица совершенно не вязались с ужасающей конечностью.

— Где же вас таких делают? — Подумала, забыв о собственном страхе.

На меня смотрела ожившая мечта почти любой, знакомой мне женщины, и незнакомой, скорее всего, тоже. Эталон мужской красоты, в моем понимании, даже длинные волосы, не портили его брутального образа, скорее добавляли некой мягкости, острым чертам лица. Прямой взгляд, из-под густых, нахмуренных бровей, смотрел словно сквозь меня.

Окончательно потеряв голову, перестала сопротивляться и расслабленно повисла в кольцах змеиного хвоста, нагло любуясь мужчиной. Подсознательно искала в нем изъяны и не находила, даже его смуглая кожа сверкала, словно присыпанная золотой крошкой. Широкая челюсть и подбородок, впервые не казались изъяном, а придавали большей строгости его внешности, даже идеально прямой нос со вздернутым кончиком, восхищали меня в тот момент.

А мускулатура? В моей жизни были либо очень худые мужчины, либо с внушительной “мозолью”, наработанной за годы семейной жизни.

Я ощутила себя мартовской кошкой, готовой заляпать слюной каждый миллиметр его тела выше пояса, а обо всем, что находилось ниже, старалась не думать. Ни на одном из них не было ничего похожего на одежду, поэтому стала сомневаться, что новая рубашка принадлежит одному из них.

Все, что на них было надето — кожаные шнурки на шее с бусинами из непонятного материала.

— Человечки, — брезгливо выдал он то же слово, что и его друг, — каждый раз одно и то же.

— Отпусти девчонку, Ишвар, — благосклонно произнес первый, — нам пора выдвигаться, если не хотим провести еще одну ночь в лесу.

Отпустили меня, довольно грубо, просто уронили на землю, моментально приведя в чувство, но снова впадать в истерику уже не хотелось.

В голове стала выстраиваться хоть какая-то картинка, мне стали известны имена моих спасителей и похитителей в одном лице. Первый, с чешуей цвета древесной коры, и небесными глазами — Шенаш. Второй, с ярко-зеленой чешуей и смуглой кожей — Ишвар.

Глава 6

Ишвар и не думал спускать меня на землю. С одной стороны, была благодарна, ведь обуви у меня не было, но с другой стороны, почувствовала себя мешком с картошкой. Весь мой обзор ограничивался змеиным хвостом и кусочком обнаженной спины. Ах да, еще видела землю и мох, вот и все, что можно было разглядеть, болтаясь из стороны в сторону.

Настолько неловко никогда себя не чувствовала. Рука Ишвара продолжала покоиться на моей ягодице, а я чувствовала, как с каждой секундой рубашка задирается выше. Хуже лишь то, что под рубашкой не было белья. А вот змея, похоже, ничего не смущало, порой, он словно забывался, начинал наглаживать и сжимать мою филейную часть.

Лучше бы я не думала об этом, тогда кровь не так сильно приливала бы к лицу. Хотя сложно судить об этом, находясь вниз головой.

— Куда вы меня несете? — Попыталась разговорить молчаливого змея, лишь бы отвлечься от смущения и наглых поглаживаний.

— Ты слишком шумная, — проворчал мой мучитель, — помалкивай, если не хочешь идти на привязи.

Что ж, я и не думала, что будет просто. С такими мужчинами, всегда сложно, вернее, с любыми. Даже самый маленький и плюгавенький, способен считать себя альфа-самцом, что уж говорить о таких образцах брутальности.

— Послушайте, — предприняла еще одну попытку, — я не та, за кого вы меня принимаете.

Меня начинало подташнивать, ведь в пути мы были уже достаточно долго, а обстановка не менялась. И скорость у этого существа была нечеловеческой.

— Ш-ш-ш-ш-ш, — недовольно прошипел Ишвар, — помолчи, человечка, твоя болтовня утомляет.

Можно было подумать, что мое положение бодрило. Я уже едва могла дышать и сдерживать желудочный сок, который рьяно рвался наружу. Ох и крику бы было, если я не сдержала содержимое желудка.

— Тогда для чего похитили меня? — Вспыхнула от злости.

Слишком часто в жизни, самоуверенный мужчина, указывал мне, что делать и как. Жорик все время норовил заткнуть меня или сбежать от разговора. И куда это привело в итоге? Ух, а ведь этот жлоб, все нервные клетки мне израсходовал.

— Я думал, все людишки знают, что наша раса делает с вами. — Он насмешливо кривил голосом, словно передразнивал кого-то.

Вот, чувствовала моя пятая точка, что вляпались не по-детски. Дело даже не в том, что я ужасно боялась змей, а в том, что могла стать их обедом.

— Я не все, — хотелось посмотреть в его глаза, а не на ту часть тела, которая постоянно виляла и изгибалась,— сказала же, вы спутали меня с кем-то другим.

— Шенаш, — обратился Ишвар к своему товарищу, проигнорировав мои слова, — все людишки такие болтливые или только нам повезло?

— Понятия не имею, — прозвучало устало, — предпочитаю с ними не разговаривать, сам знаешь, но если не замолчит, можешь ее усыпить.

Меня снова окунуло в панику. Шенаш вызывал у меня жгучее желание бежать без оглядки, в отличие от Ишвара, он явно не привык шутить и был настроен более негативно, будто жалел, что я осталась жива. А ведь они спасли мне жизнь, значит, для чего-то была все же нужна, и уж точно не для пропитания.

Пришлось все же умолкнуть, чтобы лишний раз не злить их и оставаться в сознании. Все же, проверять способности этой парочки не хотелось, ведь мало ли каким образом меня собирались усыплять. Хотя догадки были, у них точно имелась какая-то особенность, похожая на гипноз, возможно, выделяли какие-то феромоны или что-то вроде того. Иначе не могла понять, почему стоило посмотреть им в глаза, как желание сопротивляться пропадало.

Конечно, об удобстве речи не шло, со мной не церемонились, Ишвар продолжал делать вид, что не замечает моего кряхтения и попыток устроиться поудобнее, а я старалась не сойти с ума от такой “поездочки”.

Каждая кочка, каждый ухаб или корень дерева ощущались мной в полной мере. Ребра и живот нещадно болели, и я уже в сотый раз пожалела о том, что осталась жива. Лучше бы оставалась на том бережку в полном бреду, чем чувствовать себя бесправной вещью, а относились ко мне именно так.

По моим внутренним ощущениям прошло не меньше трех часов, а может, и больше, перед тем, как мы оказались у загадочной цели, вернее, загадочной она была только для меня.

Когда меня все же поставили на ноги, незамедлительно рухнула на землю, вызвав очередной приступ раздражения у змеелюдов.

— Какие же людишки слабые и никчемные. — Ишвар грубо дернул меня за ворот рубашки, подняв над землей, как маленького котенка.

Не только скорость у них была нечеловеческой, но и сила, да и ткани в этом мире очень прочные.

— Я давно ничего не ела, а вы тащили меня непонятно куда много часов подряд, — почему-то захотелось оправдаться.

Зря я стеснялась своего вида. Судя по брезгливым взглядам, их совершенно не интересовало, что скрывала тонкая ткань рубашки, они вообще, не видели во мне женщину, скорее, недоразумение или помеху. Обычно, так смотря на мусор, валяющийся на дороге.

— Говорю же, — он криво усмехнулся, гипнотизируя меня взглядом, — жалкие и слабые.

— Хватит болтать, — Шенаш прервал нашу перепалку, — тебя покормят в городе, а сейчас, поднимайся, мы почти пришли.

— В городе? — Переспросила, не поверив собственным ушам, и осмотрелась для надежности.

Глава 7

Я не знала, что делают с людьми в этом городе, но предполагала, что они не в почете. На эту мысль меня натолкнуло отсутствие двуногих собратьев на улицах и косые взгляды змееподобных существ. С первой секунды пребывания в городе змеев, ощутила волну жгучей ненависти к моей расе. Не понимала, чем люди могли насолить этим сильным существам, но их неприязнь была столь же сильна, как и их хвосты.

Стоило спуститься чуть ниже, на мост для входа в основную часть города, как я оказалась в центре всеобщего внимания. Теперь Ишвар и Шенаш напоминали мне телохранителей, а не похитителей, обступив меня с обеих сторон, они не позволяли своим сородичам подходить слишком близко.

Хотя, по правде говоря, наги не проявляли ко мне много интереса, только смотрели брезгливо, морщили идеальные лица, провожая взглядом нашу компанию, кривили губы и громко шипели в знак протеста.

Меня больше поразило, что женщин нагов практически не было на улицах, а если и встречались, то передвигались, как под конвоем, в окружении пяти и более мужчин.

Мой взгляд цеплял каждую деталь в их внешности, и стоит заметить, что женщины наги не такие уж красотки, в отличие от мужчин. Они намного меньших размеров, змеиные хвосты блеклые, никаких ярких окрасов, а человеческая часть тела не вызывала восторга. Хорошо хоть, они не ходили нагишом, а прикрывали торс шелковыми рубашками, корсетами, расшитыми камнями и золотом.

Местные дамочки, вообще, обожали украшения, особенно из золота с крупными камнями. Они украшали хвосты, шеи, волосы, руки, носили массивные серьги и даже короны, однако всем этим золотым блеском скрывались не очень симпатичная внешность. Сероватая кожа, жидкие волосы, “мышиных” оттенков, маленькие глазки с широкой посадкой, не очень правильные черты лица. Губы у всех плоские и узкие, и носы будто приплюснутые, но мужчины смотрели на них, как на божество.

А вот меня удостоили только презрением и отвращением. Неудивительно, что пока шли, я представила новую себя уродливой, покрытой шрамами, бородавками и неизвестно чем еще. Хотя, конечно же, их не было, лицо я ощупала, но это мало помогало в поднятии самооценки.

Идти хоть и приходилось босиком, но по ровным дорогам, без мусора и камешком, поэтому я даже смогла насладиться прогулкой, разглядывая причудливые, но в то же время величественные дома, покрытые позолотой.

Шея начинала побаливать, ведь я постоянно вертела головой, так бы и продолжила, но Шенаш резко остановился как вкопанный, а я едва не наступила на кончик его хвоста.

— Шенаш, — путь нам преградил один из нагов, но я видела лишь самую длинную его часть, — ты привел новую добычу? — Голос незнакомца показался насмешливо холодным.

— Дашир, уйди с моего пути, — от его тона, моя кожа покрылась мурашками, — не твое дело, кого и куда я привел. — Жестко отчеканил слова, не терпя возражений.

Обхватив плечи руками, я поежилась от неприятного предчувствия, вернее, мне захотелось убраться подальше от незнакомого нага.

— О, как ты заговорил, — тихий, но злобный смешок вырвался из него, — боюсь, матери клана это не понравится.

Теперь шипел даже Ишвар, а его хвост, живя своей жизнью, окружил меня, став живым барьером, а рука нага, нагло обвила талию, припечатал к теплому телу. Я почувствовала, как быстро забилось сердце Ишвара в тот момент, он тоже не был доволен случайной встречей, но больше всего меня поразило, что аромат его тела усилился в несколько раз. Кажется, меня натурально пометили.

— Проблемы ваш-ш-шего дома меня не кас-с-саются, так и передай матери клана, — я уже понимала, что если Шенаш начинал шипеть, значит, злился, — мой ответ не изменился, поэтому прочь с нашей дороги.

Он резко взмахнул хвостом в сторону незнакомца, будто использовал хлыст, даже звук был примерно похожим. Только задеть незнакомца не удалось, он моментально среагировал, оказавшись в стороне за доли секунд. Только тогда я смогла разглядеть его и в очередной раз поразиться, мужской внешности. Если бы меня спросил, как выглядит смесь эльфа и нага, я бы описала этого мужчину.

Его платиновые волосы были распущены и с легкой небрежностью спадали на плечи, взгляд чуть нахмуренный, суровый, а глаза цвета лазури будто два айсберга, холодно становилось на расстоянии. И смотрел на меня с интересом, почти как на диковинную зверушку.

На пару секунд его зрачок вытянулся, он слегка повел носом, а потом с ним произошла страшная метаморфоза. Подбородок чуть вытянулся и заострился, на скулах проступила чешуя, и этот наг, попробовал воздух на вкус, тонкой лентой раздвоенного языка.

— Интерес-с-сный экземпляр, — оскалившись, он показал удлиненные клыки, — я обязательно поучас-с-с-твую в жеребьевке.

Ишвар прошипел что-то гневное и пока я не пришла в себя от ужаса, оторвал меня от земли знакомым способом. Меня снова куда-то несли с невероятной скоростью, но в ушах все еще стояли слова того блондина.

Глава 8

Спуск был узким, освещенным тусклым светом масляных ламп и крутой лестницей с гладкими ступеньками.

Уж не знаю, как по ней спускались наги, но я испытывала страх перед возможным падением. Камень приятно теплым, но я все равно замерзла и нервно обнимала себя за плечи, растирая их трясущимися пальцами.

Когда впереди показался конец лестницы и чья-то большая тень, замерла с замершей в воздухе ногой. Набрав в грудь побольше воздуха, резко выдохнула и мысленно подбодрила себя:

— Мне уже некуда бежать, — рассуждала, чтобы немного отвлечься, — я в неизвестном мире, среди страшных и сильных существ, убежать не получится, но еще есть шанс приспособиться.

Так, в моей жизни было всегда, проще приспособиться к чему-то, ломая себя, а не пытаясь избавиться от нелюбимой работы, ворчливого мужа, надоедливых соседей или чужого мнения. Возможно, привычка не самая хорошая, но она помогала мне выживать.

Последние несколько метров до арочного входа, преодолела на чистом упрямстве и желании выяснить, что же уготовила для меня судьба, и оказалось, что впереди меня ждал очередной наг-женщина.

Вот уж чего я ожидала меньше всего, так это увидеть старую даму, с седыми волосами и почти бесцветным змеиным хвостом, которая нервно постукивала им по полу. В момент моего появления она недовольно шикнула и грозно выпрямилась, став выше меня на несколько голов.

— Слиш-ш-ш-шком медлительная, — презрительно выдохнула в мое лицо, склонившись почти вплотную, — не заставляй нагов ждать, если не хочешь получить наказание.

Видимо, это был первый урок, или правило, в любом случае спорить не хотелось. Слишком тяжелая аура была у этой женщины преклонного возраста, как и тяга к блестящим побрякушкам, которыми она щедро себя украсила. Тугая коса буквально была усыпана драгоценными камнями. Казалось, что ее шея должна сломаться под натиском тяжелых цепей, а мочки ушей оттянуться до пола из-за массивных серег. Удивительно, но ничего из этого не происходило.

Несмотря на наличие морщин, ее кожа не выглядела дряблой, руки с четко прорисованными мышцами, сквозь полупрозрачную сорочку даже были видны тугие мышцы пресса. Бабуля явно любила спорт и занималась им на постоянной основе, либо же тела этих существ не способны быть слабыми.

— Я… — только открыла рот, чтобы оправдаться, как она заткнула меня, одним взмахом руки и надменным взглядом свысока.

— Без лишней болтовни, у нас много работы, — развернулась ко мне спиной, — идем, тебя следует привести в порядок и объяснить наши правила.

Что именно ее не устраивало в моей внешности и, что требовалось от меня, пока оставалось загадкой.

Незнакомка не посчитала нужным представиться или узнать мое имя, она вела себя также нагло, всем своим видом показывая, что не считает меня достойной объяснений. Жалкий человек, вот кем меня видели все наги.

Меня, вели вдоль длинного и мрачного коридора, как бесправную рабыню, и каждая моя оплошность сопровождалась тычками, шипением и толчками в спину.

Увы, я не так хорошо видела в полумраке, поэтому постоянно спотыкалась или недостаточно быстро реагировала на требование змеи.

— Глупое существо, — выругалась она в очередной раз, когда едва не пропустила нужный поворот, — так мы никуда не успеем.

А я никуда и не торопилась, ведь оказалась в месте, подобном египетским пирамидам, стены этого храма были исписаны иероглифами, изображали битвы прошедших времен, или рассказывали о богах. Письменность я не понимала, к моему великому сожалению, но рисунки завораживали, постоянно притягивая мой взгляд.

За короткий промежуток времени успела узнать, что наги были воителями, они обладали дарами от самих богов: силой, скоростью, умением обращаться в гигантских змей. Эти существа бесстрашно шли в бой и, вырывали победу у врагов.

Однако несколько картин оставались для меня загадкой, как, например, нагиня, сидевшая под величественным деревом и льющая слезы, которые скатывались по ее хищному лицу прямо на землю, в которой было зарыто семечко. На следующей картине эта нагиня молилась, но вместо чуда, семечко в земле погибало.

Это выглядело так странно и необычно, но вспомнив каменистые породы, в котором создан этот город, немного успокоилась. Зелень здесь была, но в основном лианы, мох, мелкие цветы и трава. Почему-то я решила, что именно из-за проблем в сельском хозяйстве, эта змея лила слезы.

— Еще успеешь насмотреться, — старая нагиня заметила мой интерес к письменам, — шевелись, почти пришли. — Очередным толчком, она направила меня к запертой двери.

Кто бы мог подумать, что окажусь я в подобии хаммама с теплым бассейном, зеркалами во всю высоту стены и огромной гардеробной. В первой комнате, где расположился бассейн, был небольшой столик с набором разных масел, шампуней, и прочих баночек с невероятными ароматами. Вторая комната в огромном помещении была забита тканями по типу органзы, шифона и шелка, были и готовые наряды, а еще тканевые балетки, расшитые яркими бусинами.

Тут даже украшения были, но не такие дорогие, какие я видела у нагинь, я бы даже сказала, что это были дешевенькие бусы, из необработанных полудрагоценных камней, вроде янтаря, бирюзы и аквамарина. Помимо камней, в бусах использовались ракушки, деревянные бусины и тоненькие золотые монетки.

Глава 9

— Голову не поднимай, пока мать не разрешит, резких движений не делай, и когда окажешься в главной зале, сразу опустись на колени.

Моя провожатая давала наставления все время нашего пути. Она дотошно объясняла мне, как следует себя вести, как обращаться к главной нагине и, чего следует избегать, если хочу остаться в живых.

Понимая, что спорить не стоит, мотала все на ус, ведь жить хотелось, если ни долго и счастливо, то хотя бы долго.

А плутать пришлось немало, поэтому и запомнить удалось много. И вот когда на пути показались массивные двери, украшенные золотом и вставками всевозможных камней, мы, наконец-то, остановились.

— Иди, — нагиня подтолкнула меня хвостом, — и помни, чтобы ни случилось, не показывай своего страха, не вынуждай древние инстинкты пробудиться.

Очень дельный совет для той, которая до дрожи боится змей, я на их хвосты старалась вообще не смотреть, чтобы не ощущать, как сердце стремится выпрыгнуть из груди.

Стараясь удержать в голове все, что мне наговорила одна змея, отправилась к другой, но у самых дверей, ощутила странное давление, будто прошла сквозь какой-то барьер, и воздух стал плотным, как желе. Аура существа, находящегося по ту сторону, придавливала меня к полу, а оказавшись внутри ее логова, с каждым шагом, все больше хотелось распластаться на мраморном полу.

Я бы с удовольствием упала, прижавшись щекой к теплому камню, только практически ничего не видела. В главном зале сильно экономили на освещении, но не на отоплении. Внутри было слишком тепло, а воздух был влажным, будто я вновь оказалась внутри хаммама.

В тусклом свете удалось разглядеть только очертания настенных рисунков и огромную, каменную чашу, стоявшую где-то вдали, от нее и исходил пар, а по размерам она напоминала полноценный бассейн.

Как бы я ни любила благовония, но здесь их было в избытке, аромат мускуса, миндаля и пряностей, буквально мешал дышать, все время хотелось закрыть нос рукой или чихнуть. И это я уже не говорю о том, что мои инстинкты буквально вопили об опасности. Я ощущала чужой взгляд, сначала с одной стороны, потом с другой, он быстро перемещался, пугая меня до дрожи.

Наверное, поэтому я не сразу вспомнила, что должна была упасть на колени и изображать поклонение. Меня буквально повалило на пол от чувства приближающейся опасности.

— С-с-с-странная, — прошипел голос, за моей спиной, — с-с-с-слабая телом, но не душ-ш-ш-шой.

Я старалась не поднимать головы, смотрела только вниз, но это не помогло, змеиный хвост сам показался перед глазами, окружив меня кольцом.

В отличие от других нагов, у этой дамочки были явные проблемы со здоровьем, вернее, у нижней части туловища, которая совсем поблекла и выглядела так, будто сильно потрепалась за долгие годы жизни. Даже передвигался он медленно, без красивого сокращения сильных мышц.

— Как тебя з-з-зовут? — Скрипучим, да еще и шипящим голосом, поинтересовалась она, стоя позади меня.

— Ли-й-да, — не вовремя икнула от страха.

Как бы я ни пыталась, а это чувство не так-то просто скрыть, оно рвалось изнутри меня и требовало безукоризненного подчинения.

Змеиный хвост резко взметнулся вверх, а его хозяйка молниеносно оказалась передо мной, ее пугающее лицо, искаженное морщинами и гримасой неприязни, оказалось в сущих сантиметрах от моего. Скукоженный нос сделал несколько глубоких вдохов перед тем, как показался раздвоенный язык, как у обычных змей.

— Твой с-с-страх слишком ощутим и сладок на вкус-с-с-с, — прошипела она голосом, леденящим душу, — человечки так трус-с-сливы, что вас-с-с невозможно долго вынос-с-сить.

Матерь была древней змей, причем настолько, что могла соперничать по возрасту с мамонтами. Человеческая часть туловища напоминала высохшую мумию, с впалыми глазницами, дряблой кожей, обтягивающей выпирающие кости, и дрожью в конечностях. Нижняя часть тела, та самая, которая вызывала у меня отвращение и страх, утратила блеск, чешую стала даже не белой, а серой, без ясного окраса и четких линий.

Я не собиралась оправдываться за собственные ощущения, как и не хотела, чтобы она их чувствовала. Смотреть на нее было выше моих сил, но и отводить взгляд не имела права.

Змеюка еще какое-то время принюхивалась и пыталась рассмотреть меня белесыми глазами, слегка покачиваясь из стороны в сторону, как маятник.

Спустя пару минут тихой пытки, она выпрямилась и замерла, смотря на меня сверху вниз.

— Твое имя необычное и совсем не подходит для жизни в наших кланах, — даже ее голос стал спокойным, — есть в тебе нечто необычное, аура твоей души словно не принадлежит нашему миру.

У меня перехватило дыхание. Нерешительно подняла голову и практически с надеждой заглянула в ее глаза, которые смотрели сквозь меня, устремившись куда-то вдаль.

— Да-а-а-а, — продолжила она, — совсем не похожа на тех, кого я встречала раньше из твоей расы, и твой запах другой, ты не испытываешь ко мне ненависти и не жаждешь моей крови.

Ее рассуждения ставили меня в тупик. С чего бы ради я хотела ее убить? Конечно, мне устроили не самый теплый прием, но все это не повод к ненависти. Шенаш и Ишвар спасли мне жизнь, пусть и не очень любезные ребятки, а мне есть за что их благодарить.

Глава 10

— Идем, дитя людского рода, — матерь манила меня вглубь главного зала, к огромной каменной чаше, — твоя новая жизнь начинается сегодня, в этом древнем месте, у подножья змеиной горы, где зародилась жизнь моей расы.

Ее голос превратился в нежную мелодию, в сладкую патоку, обволакивающую мой слух. Матерь гипнотизировала, а я поддавалась этому чувству, превратившись в покорную марионетку. Наступил момент полного умиротворения, какого я не испытывала очень давно.

Шаг за шагом, страх покидал тело, а мысли упорядочивались, вопросы отсеивались сами по себе, словно я уже нашла необходимые ответы. Меня почти перестал волновать змеиный хвост собеседницы, ведь она пообещала мне жизнь.

— Подойди, — матерь поманила меня к чаше, замерев прямо над ней.

Оказалось, внутри каменного изваяния, которое буквально росло из пола, не имея с ним стыков, находилась вода, кристально прозрачная и слегка мерцающая, будто внутри нее плавал люминесцентный планктон. Завораживающее зрелище.

— Ближе, — настаивала матерь, — это зеркало души, покажи ему свое отражение, только так, ты сможешь избавиться от связей с прошлым и начать новый путь.

Не понимала ни слова, но делала так, как она говорила. Слегка нагнувшись, увидела на поверхности водной глади свое отражение, а потом жидкость забурлила, по ней пошли волны, а изображение изменилось.

Я увидела свои похороны, себя настоящей, на Земле. Это было так странно, одна картинка сменяла другую, там было много знакомых и близких людей, они плакали и скорбели, но был там и человек, который пришел зря.

Жорик стоял в похоронном зале вместе со Светкой, и вымученной миной сероватого оттенка, так бывало, когда он переедал морепродуктов. Бывшая подруга громко рыдала, буквально выдавливая из себя слезы. Казалось, даже в такой момент, она требовала все внимание себе. Гадина.

К счастью, гроб был закрытым, но меня волновало не это, как и не волновало, что испытываю все те люди, которых я любила. Меня обуяла злость, что бывший муж и его любовница посмели прийти и устроили спектакль. Еще больше злилась оттого, что сама погибла, а бывший муж имел виды на мою квартиру, счета и все, что не успел прибрать к рукам при разводе. У меня даже завещания не было.

Смотрела на эту парочку: страшного, потрепанного мужика и стройную блондинку, с длинными ногами, и злилась так, что если бы могла, уложила бы их в гроб рядом с собой.

Момент с похоронами сменился яркой вспышкой, все изменилось, теперь я видела, совсем другую картину, которая грела душу. Жорика судили за финансовые махинации на его работе, суд назначил ему приличный срок, а Светка даже не пришла на вынесение приговора.

Только вместе с этим видением пришло знание, что на Земле прошло уже больше полугода с момента моей нелепой гибели. Жорик пытался судиться за все, что мне принадлежало, включая квартиру, делал это с подачи бывшей подруги. Света мечтала жить в моей трешке в центре города.

Проиграл, гад плешивый, так еще и был пойман на горячем, подписал документы, вывел огромную сумму, а потом пришла проверка на его работу и люди в масках с оружием. Бывшему мужу дали семь лет, а все, что я имела, досталось моей семье.

Очнулась рядом с каменной чашей, сидя на полу, качаясь в разные стороны. Голова болела и казалась чугунной, перед глазами все плыло, а силуэт огромной змеи двоился.

— Что это было? — Меня едва не стошнило на пол.

— Не знаю, — она весело посмеялась, пожав плечами, — ты увидела то, что не позволяло твоей душе начать новый цикл, теперь, когда все позади, мы можем приступать к следующей части.

— К следующей? — Испуганно схватилась за сердце. — Это еще не все?

— Нужно привязать твою душу к этому миру и телу, — матерь терпеливо объясняла, поднимая меня с пола с помощью хвоста, как маленького ребенка, и погладила по голове.

— Значит, все это была правда? — Всхлипнула, не заметив, как из глаз покатились слезы.

Странно, но я не чувствовала сожаления, только легкость, будто оковы перестали удерживать меня.

— Идем, — матерь не ответила, повела меня дальше, сквозь тусклый свет своих апартаментов, — тебе предстоит принять новую себя, стать частью нашего мира, а это будет непросто.

— Почему? — Снова почувствовала себя неразумным дитем, с кучей вопросов.

— Ну, ты ведь не нагиня, — она искоса взглянула на мои ноги и слегка улыбнулась, — тебя приняли за человечку из нашего мира, а у нас давняя вражда и отношения соответствующие. — Она тяжело вздохнула.

Видно было, что ей тяжело дается эта тема, но я не могла не спросить.

— Почему? Я заметила, как на меня смотрят, но что могли сделать люди, чтобы вы их так ненавидели?

Всегда знала, что мой язык без костей. Сначала спросила, а потом пожалела. Старческое лицо матери исказилось гримасой ненависти, но лишь на миг, и это чувство не было направлено на меня.

— Дело не в том, что они сделали или не сделали, а в том, что жизнь нашей расы давно зависит от них, — она говорила и держалась за сердце, будто оно разрывалось на части, — множество веков назад, наги и люди воевали, проливали кровь друг друга в борьбе за власть и земли, но почему-то боги наказали только нашу расу, если быть точнее, нагинь.

Глава 11 (часть первая)

Бесконечная усталость и голод не давали о себе забыть, но главная матерь нагов, и не думала заканчивать нашу беседу, она только вошла во вкус, желая вложить в мою иномирную голову, как можно больше информации.

Она начала с рассказа о своей расе, но не ее историю, а нормы и устои. Так уж вышло, что у нагов своего рода матриархат. Мужчин издревле считали воинами, защитниками и добытчиками, а женщин — матерями кланов, правительницами семей и домов.

Древние устои никто из мужчин не собирался нарушать, принимая свои обязанности как норму. Однако со слов главной материи, у всего есть последствия. Нагини стали избалованными и ожесточенными не только по отношению к чужакам, но и к собственной семье. Возможно, именно это повлияло на их внешность,

Оказалось, что нагини не совсем лишены возможности рожать, правильнее сказать — не все. Подарить жизнь может лишь одна из ста, а то и меньше, но если она на такое способна, становится главной матерью клана, остальные члены клана могут делиться на семьи, или находится под опекой матери.

Бывает и так, что в клане есть несколько женщин с возможностью зачать и выносить ребенка, тогда во главе становится та, что старше, а младшая может стать ее правой рукой или отделиться. Однако новые кланы не образовывались уже очень и очень давно.

Иерархия у нагов сложная, но главнее всех — верховная матерь, она стоит во главе всех кланов, и только она может дозволить создание новых.

Самое интересное было в том, что наги — долгожители. В среднем их продолжительность была от трехсот лет и выше. Верховной матери было больше пятисот лет, выглядела она соответствующе своему возрасту.

Мужчины этой расы далеко не безвольные, как могло показаться, на их плечах лежит обеспечение и сила семьи, а значит, и всего клана в общем-то, а от этого зависела власть и богатства.

Чем больше в клане дочерей, тем он считается богаче, чем больше мужчин, способных вести бой и быть лидерами, тем сильнее клан. Однако были и другие критерии, и связаны они с девушками из рода людей. От количества человеческих девушек в клане зависла его сила не меньше, чем от числа мужчин.

— Как ты уже поняла, в каждом доме есть человечки, — печально продолжала матерь, — это вынужденная мера и давняя договоренность с людьми. Дабы избежать кровопролитий, мы заключили мирное соглашение: мы не нападаем на людей, не проливаем их кровь и не уничтожаем посевы, а они раз в год отдают нам на откуп десять своих дочерей, из любых племен, городов или поселений. Люди сами решают этот вопрос с помощью жребия, главное условие, чтобы они были здоровы.

Пока она рассказывала, привела меня в красивую спальню, расположившуюся в пещере. Комната была почти пустая, только естественные стены и пол из камня, обработанного почти до идеально гладкого состояния. В ней не было дверей, но был проход в небольшую купальню, а освещалась комната за счет все тех же, масляных ламп.

Больше всего обрадовалась наличию нормальной кровати с мягким матрасом, подушками и большим одеялом. Конечно же, увидев ее, я уже не могла думать ни о чем другом.

— Сегодня ты останешься здесь, а на рассвете начнется жеребьевка, — она подползла к кровати и смахнула невидимые пылинки с тонкого покрывала, — не повезло тебе девочка, ты попала в тело той, которая нарушила заветы предков, она не приняла свою участь, сбежала.

Внутри меня все оборвалось. Я эгоистично жалела только себя, но не подумала о той, чье место заняла. У нее ведь была семья, друзья, жизнь, возможно, она любила и была любима. Я ощутила приступ вины, словно украла чужую жизнь.

— А если она сбежала потому, что участь ее хуже смерти? — Этот вопрос так и остался невысказанным.

— Ее почти поймали, — продолжала матерь, — но она упала в реку с высокого обрыва, шансов выжить не было, девушку не стали искать, а тебя обнаружили наши охотники совершенно случайно, жеребьевка пройдет, как положено, за одним исключением: твоя жеребьевка будет проходить иначе.

Я представила десять девочек, которых оторвали от семьи, от привычного устройства жизни и быта, и фактически превратили в бесправных рабынь, для спасения чужой расы. Сбежала бы я? Да, даже зная, чем все могло закончиться. Осуждала ли я нагов? Определенно нет, все выживали как могли.

— Я все еще не понимаю, что такое жеребьевка и что будет происходить завтра?

Матерь перевела на меня задумчивый взгляд и снисходительно улыбнулась, в такие моменты, хищные черты ее лица становились мягче и не так сильно пугали.

— Для начала тебе стоит знать, что бы ни произошло, таковы наши правила и законы, ты не можешь их нарушить, — слова прозвучали жестко, но без угрозы, — завтра девять девушек будут представлены свободным нагам, а дальше все будет зависеть от инстинктов, змеиная часть нас лучше знает, кто идеально нам подходит.

— И как же они решат? — нахмурилась, вспомнив программу “В мире животных”.

Глава 11 (часть вторая)

Все началось ранним утром. Хотя это было лишь мое предположение, ведь окон в пещере не было. Я не видела солнца, восходящее над горами, но представляла этот момент как настоящее чудо.

Вообще, ночь прошла словно в тумане. Практически не спала, не могла даже ворочаться. Накрывшись одеялом с головой, старалась не шевелиться, прислушиваясь к посторонним звукам. Постоянно мерещилось шуршание змеиных хвостов, такое тихое и пугающее. Фантазия разыгралась, подкинув образы змеиных клубков, поджидающих на каждом углу.

В какой-то момент, усталость и нервное перенапряжение взяли верх, отправив меня в нокаут. Я в буквальном смысле слова отключилась, погрузившись в пугающий сон с образами ужасного будущего.

Сон оказался настолько реалистичным, что первые минуты, сочла происходящее за действительность. Я оказался в какой-то сырой и темной яме, все тело покрывала густая грязь, почти черного цвета. Где-то высоко над головой, виднелся тусклый свет, который едва ли доходил до моей тюрьмы.

Встрепенувшись, попыталась встать, но нечто тяжелое не позволило это сделать. Плюхнувшись обратно, услышала громкий звон цепей, руки потянулись к шее и нащупали широкий, металлический ошейник. Меня приковали к толстому штырю, торчащему из стены, но не только шею, но и руки с ногами, ощущали эту тяжесть.

А потом единственный источник света исчез, и появилось зловещее шипение. Задрав голову кверху, увидела их… Мужчины со змееподобными глазами, плоскими носами и раздвоенными языками, шипели, били хвостами по краям ямы и тянули ко мне руки с огромными когтями.

От ужаса я закричала и тут же проснулась. Холодный пот градом скатывался по спине. Я продолжала ощущать сдавливающую тяжесть на шее. Все лицо было мокрое от слез, меня трясло от страха.

Даже не сразу заметила, как оказалась у изголовья кровати, прижимая коленки к груди и раскачиваясь из стороны в сторону, повторяя движения маятника. Все еще казалось, что та яма реальна, а по телу стекали остатки вязкой грязевой жижи.

Так и просидела до утра, пока в комнату не вошла знакомая нагиня, она сделала вид, что не заметила моего состояния, или это было действительно так. Наверное, когда готовишь человеческих девушек к жеребьевке, то и не к такому привыкаешь. И все же, она была слишком холодной. Ни капли сочувствия или жалости, лишь слегка уставший взгляд скользнул по моему лицу.

— Так и будешь лежать? — С грациозной ловкостью она поставила на край кровати широкий поднос, но вместо рук использовала хвост.

Аппетита не было. Во мне проснулся подростковый бунт и нежелание разговаривать с той, которая даже имя не называла. Да, выглядело по-детски, но что еще могла сделать?

— Можешь оттягивать время сколько вздумается, но тогда я потащу тебя на жеребьевку голодной и обнаженной. — Спокойно предупредила, подавив на корню все желание сопротивляться.

Достаточно было один раз увидеть эту суровую женщину, чтобы не сомневаться в реальности озвученной угрозы. Чутье подсказывало, что меня бы она потащила с особым садистским удовольствием.

— Ешь, — пренебрежительно фыркнула.

Легко было ей говорить, я вот не готова была рисковать желудком. В прошлой жизни никогда не могла похвастаться здоровым пищеварением. Любые экзотические фрукты вызывали несварение, а тут вся еда из другого мира, хотя и тело не мое, но страх был вполне рациональным.

На подносе лежала непонятного вида лепешка, чуть пригоревшая с одного бока, от нее пахло вареным рисом. Рядом, в небольшой, но глубокой тарелке, жижа цвета спелого апельсина. Неоднородная масса этого блюда отбивала аппетит напрочь.

Быстро затолкав в себя пару кусочков лепешки, сдобренной непонятной субстанцией, приятно удивилась. Конечно, не ресторанное блюдо, однако это было вкусно и напоминало любимый грузинский ресторанчик за углом дома. Так что остаток съела практически в один присест и запила обычной водой.

Пока я завтракала, нагиня успела разложить новый наряд, и он практически не отличался от предыдущего. Я бы сказала, что женщин здесь не утруждают одеждой, особенно нижним бельем.

— Не вертись, — ворчала она, расчесывая мои волосы, — матерь приказала оставить твои волосы распущенными, так что на это время тратить не придется.

Закончив с прической, она торопливо подняла меня на ноги и подтолкнула к выходу.

— Не знаю, чем ты понравилась матери, но она решила одарить тебя, поэтому твоя жеребьевка пройдет последней, — прозвучало с обидой, — радуйся, что ты не станешь кади, матерь даровала тебе статус патти, но сомневаюсь, что это понравится матерям кланов.

Из ее речи я совершенно ничего не поняла, слух резали неизвестные слова.

— Кто такие кади и патти? — Решилась спросить, пока мы не пришли на место моей “казни”.

— Ох, — нагиня закатила глаза к потолку и удрученно покачала головой, — кади - это наложница, человечка без прав, рабыня, у нее одна задача: родить, а патти - переводится как равная, не жена, но и не рабыня, а если понесешь и родишь здоровое дитя, станешь праяной - законной женой.

У меня волосы от ужаса зашевелились, когда я узнала, что другие девушки останутся рабынями. Хотя и мой статус, навряд ли позволял быть по-настоящему равной этим существам, скорее всего, просто добавлял больше комфорта.

Глава 12

Этот день надолго врезался в память, как самое ужасное, что происходило со мной. Даже измена мужа меркла на фоне того, что я стала одним из десяти живых товаров, окруженных змеями.

Главный зал преобразился, теперь в нем было достаточно светло, чтобы можно было разглядеть десятки, а то и сотни нагов, пришедших поучаствовать в жеребьевке.

Девять девушек выстроили на небольшой возвышенности, напоминающей сцену для представлений. Внизу же расположились мужчины и не очень молодые женщины, а напротив них, на удобной тахте, похожей на трон, восседала великая матерь.

Найрин оттеснила меня в сторону, скрыв в темноте от посторонних глаз, но позволила наблюдать за тем, как моих сородичей обнюхивали, щупали, заглядывали в рот, рассматривая зубы, и вертели во все стороны как кукол. Причем это делали именно женщины — матери кланов, а мужчины покорно стояли в стороне.

— Совсем щуплые, — громко возмущалась одна из нагинь, — как они будут вынашивать детей? — Вопрос был обращен ни к кому и ко всем сразу.

Другая нагиня подхватила настрой своей знакомой и поддержала ее, коротким кивком.

— Согласна, — поджимала тонкие губы, — в этот раз их не только меньше, но состояние хуже.

Омерзительно было слушать это. Они не видели перед собой живых и разумных существ, для них люди — это безмозглые зверушки, над которыми можно потешаться. Во мне вспыхнула такая ярость, что готова была броситься в бой без разбора.

— Ш-ш-ш-ш, — Найрин обвила хвостом мою талию, — стой, они в своем праве, а ты нет.

Меня предупреждали, что не имею права вмешиваться, но сделать это оказалось намного сложнее, чем думала.

Чтобы хоть немного отвлечься, стала пристально разглядывать нагов, а вернее, их хвосты. У женщин эти конечности не были столь яркими, как у мужчин, но разнообразие оттенков поражало. У реальных змей из родного мира, навряд ли можно найти чешую фиолетового или насыщенно-синего цвета, а вот у нагов этого добра навалом. Были даже мужчины, чьи хвосты были не просто яркими, но еще и со странными отметинами, словно татуировки или прожилки вен.

Вроде бы только удалось отвлечься, как очередная змеюка привлекла мое внимание. Сначала она спокойно обходила девушек по кругу, слегка принюхиваясь, а потом остановилась возле той, чей взгляд мне совершенно не понравился.

— Сколько тебе лет? — Поинтересовалась, глубоко дышать.

— Двадцать, — покорно, но уверенно ответила та, не поднимая головы.

— Что ты умеешь? — Последовал следующий вопрос.

— Меня хорошо обучили, — она говорила не как напуганная рабыня, — я умею петь, танцевать, вести хозяйство, обучена грамоте и письму, приспособлена к тяжелой работе.

Показалось, что она вот-вот поднимет голову и нарушит правило, но этого не произошло.

Нагиня задумчиво закусила губу и удались, не сказав больше ни одного слова. Незаметно и другие женщины ушли, позволив мужчинам занять их места. Но на этот раз никто из нагов не стал прикасаться к девушкам, все происходило максимально странно.

Сама того не осознавая, выискивала знакомые лица в толпе, но ни Ишвара, ни Шенаша среди них не было, но где-то среди сотни голов мелькнули платиновые волосы Дашира, что напугало меня еще больше.

Каждый мужчина проползал мимо девушек, несколько раз втягивал воздух, и если инстинкты просыпались, он прокусывал свою ладонь, сцеживал пару капель крови в специальный сосуд, который стоял в ногах у каждой девушки. Эта часть ритуала вызвала у меня еще большее отвращение.

— Что они делают? — Шепотом спросила у Найрин.

— Голосуют за понравившихся кади, — ответила тихо, — не болтай, скоро придет твой черед.

Зря она напомнила. Меня охватил новый приступ паники, почувствовала, как завтрак просился наружу. Если бы не появление старой нагини — великой матери, я бы так и не смогла взять себя в руки. Ее голос действовал на меня совершенно удивительным образом.

— Всем вам известны правила, — ласковый голос, разлетелся по залу, — вы не имеете права оспаривать жребий и требовать изменения результатов.

Все ловили каждое ее слово, даже нагини, вызвавшие во мне раздражение, буквально заглядывали в рот старой змее. Почему-то сразу вспомнилась королевская кобра и ее умение “гипнотизировать” свою жертву.

То, что происходило дальше, вызвало у меня еще больший шок. Этот мир оказался намного необычней, моих самых смелых представлений, и дело не в этой расе, а в настоящей магии.

Кровь в чашах забурлила и стала медленно испаряться, превращаясь в тонкую струйку красного пара, который медленно потянулся к запястьям девушек. Это было похоже на спецэффекты из какого-нибудь фильма, только у меня это вызывало животрепещущий ужас.

Все звуки исчезли, наступила неестественная тишина, словно мы оказались в вакууме, где лишь одно имело значение: кровавый туман, превращающийся в необычные рисунки на руках будущих рабынь.

Девушки не корчились от боли, не кричали и даже не двигались, а когда все закончилось, с интересом разглядывали красные татуировки. Видимо, это были особые символы кланов.

— Выбор сделан, — огласила великая матерь.

Глава 13

Ишвар, в отличие от своих сородичей, пришел без сопровождения. Меня это не настораживало, а вот других змей, скорее всего, нервировало. Чувствовалось презрение по отношению к Ишвару, и не только от женщин, но и от мужчин.

К счастью, после части с выбором, метку на руку ставить не пришлось. В моем случае все оказалось чуточку проще: Ишвар надел на меня золотой браслет. Украшение моментально уменьшилось, плотно обхватив запястье, а на его поверхности проступил рисунок, напоминающий змеиную чешую.

— Это все? — Шепнула Ишвару.

Наг весело ухмыльнулся и кивнул, помогая спуститься со сцены. К этому моменту, большая часть нагов уже разошлась, великая матерь никого не стала задерживать. Однако были еще те, кто пожелал понаблюдать за нашей церемонией.

Именно эти особи вызывали у меня желание сбежать подальше и сделать это немедля. Если до выбора, я ощущала неприязнь со смесью любопытства, то в этот момент меня душила чувством отвращения, но направлено оно было не только на меня.

— Назови свое имя, — попросил Ишвар, продолжая держать мое запястье в своих руках, — после этого сразу сможем уйти. — Добавил, едва шевеля губами.

— Упс, — пискнул тоненький голосок в моей голове.

Новое имя вертелось на языке, но никак не хотело всплывать в памяти. Почувствовав, как кожа горит от стыда, крепко зажмурилась, и тут меня осенило.

— Амита, — радостно воскликнула, громче, чем было нужно.

Снова пришлось краснеть, смешки нагов, были злобными. Я буквально читалась в их глазах: какая же глупая человека попалась.

Возможно, но кто бы не растерялся на моем месте? Я всю жизнь с другим именем жила, еще и в другом мире, но даже рассказать об этом не могла.

— Идем, нам пора, — Ишвар потянул меня к выходу, стараясь опередить толку.

— А как же… — Хотела попрощаться с матерью, но, обернувшись, не увидела старую нагиню на прежнем месте.

— Нет необходимости, — он понял, что я собиралась сделать, и заметил растерянность от случившегося, — вы еще встретитесь, позже, когда ты обживешься в нашем обществе.

Звучало многообещающе. Мне не терпелось оказаться снаружи и познакомиться с новым миром. Хотя я больше соскучилась по солнцу. Жить в пещере — не предел моих мечтаний, даже если эта пещера вполне комфортная, с нормальной кроватью и даже золотым орнаментом на стенах.

Ишвар, будто специально, двигался с такой скоростью, что мне приходилось бежать за ним. Наг не подумал, что короткие, человеческие ножки, не ровня огромному, змеиному хвосту.

В какой-то момент подумала, что проще плюнуть на него, а не мучить себя бегом, тем более что новое тело не подходило для этого. Бывшая владелица, явно не особо любила спорт. Тело мне досталось не самое выносливое.

— Ты всегда такая медленная? — Ишвар заметил, что я сильно отстала.

Замерев, он обернулся и с усмешкой наблюдал, как я пыхтела, стараясь быстрее нагнать… А кстати, кого я нагнать пыталась? Еще не мужа, но жениха? Или я все же была выгодным приобретением? Этот момент стоило прояснить заранее.

Ишвара позабавила моя нерасторопность, но наг не отличался терпением, поэтому перешел в наступление: взял меня на руки. Я возмущенно барахталась, пытаясь высвободиться, или хотя бы поправить юбку, которая разлеталась и задиралась, открывая ту часть тела, на которую одежду не выдали.

— Ха, а я и не думал, что одиночка сразу перейдет к делу. — Произнесла одна змеюка, проползая мимо нас.

Сразу перехотелось пищать и визжать. Я притихла, пытаясь осмыслить, что услышала. А вот Ишвар сразу все понял, ощерился, издав тихое, но угрожающее шипение вслед дамочке и ее свите из трех мужчин.

Один из нагов оглянулся, окинул нас высокомерным взглядом, едва заметно, приподняв один уголок губ. Ничего подобного я прежде не испытывала. За всю жизнь не встречала столько неприязни, сколько вылил на нас одним взглядом этот мужчина.

— Идем, Раш, — дамочка, не оборачиваясь, поманила мужчину пальцем, как собачонку, — оставь одиночку и его самку в покое, пусть делаю что хотят, если великая матерь разрешила.

Уходя, она громко смеялась, и этот звук был раздражающим, мерзким и настолько громким, что еще долго звучал в моих ушах. И ведь мужчины слушались свою "хозяйку", предано, следуя за ней по пятам, как цепные псы, готовые в любой момент, выполнить желания госпожи. А ведь она даже не особо красивая, серо-бледная, с жиденькими волосами, и верхняя часть туловища не выдающаяся. И все же, на нее смотрели как на богиню.

— Надеюсь, не все твои сородичи такие. — Непроизвольно скривилась, как если бы унюхала тухлятину.

Ишвар неопределенно повел плечом, продолжив наш путь. Видно было, что эта стычка сильно задела Ишвара. Ему потребовалось время, чтобы успокоиться, прийти в себя, а звериный взгляд, вернулся к человеческому.

— Не обращай внимания, — холодно ответил, — ты сделала не самый лучший выбор, поэтому привыкай к такому отношению.

Я слегка нахмурилась, но не из-за слов Ишвара, а потому, что мы оказались на улице в лучах солнечного света. Свежий воздух моментально наполнил легкие, первый вдох показался особенно сладким.

— Никогда не привыкну к унижениям, — решила высказать мысли вслух, но так, чтобы не задеть нага, — унижать кого-то потому, что он выглядит иначе, говорит иначе, слабее, или менее красив, совершенно неправильно, это отвратительно.

Глава 14

Город нагов отличался от всего, что я когда-либо видела. Это место, окруженное горами, с множеством водопадов, словно чаша, внутри которой, покоились золотые домики и статуи змееподобных существ. Величественные создания смотрели абсолютно на всех свысока, надменным, чуть прищуренным взглядом, словно каждый, проходящий мимо них, недостоин внимания.

Это особенно ощущалось мной, человеком с ногами вместо хвоста. И все же, я восторженно задерживала дыхание, проходя мимо сверкающих статуй, на секунду замирала возле их подножий, пытаясь ощутить всю мощь божеств, и снова спешила за Ишваром.

Меж двух частей города протекала бурная река, буквально кипящая, из-за огромной высоты водопадов, с которых она срывалась вниз, демонстрируя всю свою силу. Перебраться с одной стороны на другую, можно было с помощью длинных, пешеходных мостов, но ступая на них, меня оглушал шум тысяч тонн бушующей воды. Ее брызги с немыслимой силой, взлетали ввысь, моментально оседая на всем теле, спасая от духоты.

Кстати, заметила, что в городе воздух был намного теплее, чем за горной грядой, откуда меня привели. Там царила осень, а внутри теплое лето с яркими красками зелени. Каменистая местность не лишила город высоких деревьев, небольших лужаек с сочной травой и даже плодовых кустарников, с аппетитными ягодами. И все же, я задумалась о том, что у нагов могут быть проблемы с пропитанием.

Дух захватывало от невероятной зрелищности этого места. Я почти не ощущала косых взглядов, прожигавших меня насквозь. Однако избегать или игнорировать их, было трудно.

Наги глазели на меня, как на зверушку, сбежавшую из зоопарка, и часть их недовольства перепала Ишвару, а уж он не мог сдержать гневного шипения в сторону недругов.

— Твои сородичи не отличаются дружелюбием, — попыталась пошутить, чтобы разрядить обстановку, но смех вышел нервным.

Я зябко поежилась, проходя мимо очередного змеелюда, буквально пожиравшего меня глазами. Ничего хорошего этот взгляд не обещал, меня приняли за кусок мяса, и браслет на запястье ничего не мог изменить.

Ишвар неопределенно кивнул, сворачиваю куда-то в сторону. Мы уходили все дальше от главных улиц города, туда, где света и лоска было намного меньше, а дома становились ниже, уходя на подземные уровни и превращаясь в пещеры.

— Ты ведь не ждала радушного приема, иначе не стала бы убегать. — Попытался поддеть меня змей.

Что правда, то правда. Ничего хорошего моя предшественница не ждала, и я разделяю ее мнение. По правде говоря, мне крупно повезло, что главная нагиня сочла меня интересной и даже капельку полезной для этого общества. Только по этой причине, мне был выдан особый статус и возможность считать себя почти свободной.

Ха, чушь полная. Ничего не изменилось. Все видели во мне человека, а это слово, почти синоним рабству, для нагов.

— Ладно, ты прав, — согласилась, решив сменить тему, — но, что насчет тебя? Почему ты пришел за мной?

Хотелось бы говорить с Ишваром, глядя ему в глаза, а не разглядывая блеск на кончике хвоста и бугристые мышцы спины, сквозь рубашку, но выбирать не приходилось. Змей заметно нервничал, спешил, порой забывая, что я всего лишь двуногий человек, из-за этого расстояние между нами увеличивалось. Разговором, я пыталась отвлечь его и заставить двигаться в моем ритме.

— Слишком много вопросов, для той, которая готова упасть в обморок при виде нага. — Ишвар и не думал смотреть в мою сторону, а потому одной интонацией дал понять, что это не лучшее время для разговора.

Прикусив кончик языка, решила помалкивать, чтобы не злить и без того нервного мужчину, к счастью, наш путь продлился недолго.

Дом ишвара оказался подобием пещеры, вернее, вход в него, подтолкнул меня к этой мысли. В небольшом закоулке меня ждала деревянная дверь, за которой скрывался небольшой кусочек туннеля и каменная лестница, ведущая вниз.

В отличие от дома главной нагини у Ишвара не было расписных стен и тонн золота. В первые секунды мне вообще показалось, что в его доме нет ничего, кроме камня и темноты, зато, я радовалась прохладе.

Как я и думала, это действительно оказалось подобие пещеры, но вполне уютной и не такой уж маленькой. Спустившись, сразу оказалась в просторном зале, правда, отсутствие привычной мебели огорчало. Не было диванов или стола, зато нашлись удобные кресла-мешки, мини-столик с серебряной посудой, а подвесные масляные лампы, вполне сносно освещали пространство.

— Располагайся, — буркнул Ишвар, пытаясь улизнуть.

Показалось, что он уже не был рад, что я выбрала его, но я не собиралась отпускать змея без объяснений.

— Стой, — ринулась за ним вслед, едва не наступив на юркий кончик хвоста.

Наг замер, не ожидая такой прыти и моей крепкой хватки на своем предплечье. Я и сама не думала, что решусь на столь дерзкий выпад.

Конечно, возможность остаться одной и осмыслить все происходящее, не самый плохой вариант, но хотелось иметь чуть больше информации о том, что происходит и, что меня ждет.

Я пока не доверяла Ишвару настолько, чтобы раскрыть правду о себе. Тем более, мне дали понять, что лучше помалкивать о моем иномирном происхождении, но вставал закономерный вопрос: как же тогда узнать об этом мире?

Конечно, первым делом, в мою бедную головушку забрела мысль, искать книги, причем любые, которые могли хоть немного ввести меня в курс дела: повествовали о быте и законах нового общества. Однако и тут возникла небольшая проблемка. Хотя, правильнее сказать, вопрос: образованные ли люди в этом мире? В общем, я не стала ломать систему, выдумывать сложные и заковыристые пути, ведь достаточно было просто спросить.

Глава 15

Говорят, что человек — такое существо, которое может привыкнуть ко всему. В общем-то, это так, мы приспособленцы, можем и в пустыне жить, и на леднике, если будет необходимость, но вот жить в ошейниках не привыкнем никогда.

В истории моего мира, почти у всех народностей, были не очень приятные времена, в которых существовало рабство. И к чему это привело? Итог всегда был один, только вот я не хотела на собственной шкуре проверять данную теорию и скидывать оковы с людей, возглавляя бунты против нагов. По правде говоря, мне до этого было еще очень далеко, всего-то огонек ненависти вспыхнул в душе, после рассказа Ишвара.

Жестокость нагинь не знала границ даже по отношению к собственным детям, мужьям, братьям или отцам, доставалось всем мужикам, которые были неугодны, бесполезны, больны, стары или неказисты.

— Так, что ты хочешь узнать? — он медленно ползал кругами, пугая повадками хищника.

Я бы сказала, что в тот момент, Ишвар больше напоминал акулу, а не змею, то сокращая дистанцию между нами, то отдаляясь, он словно пытался понять, как откусить кусок побольше.

— Ну, — глаз нервно дергался, — как на счет объяснить вашу иерархию? Я не очень хорошо поняла всю эту систему, где ты как бы в клане, но как бы изгой.

Последнее слово было лишним. Змею оно оказалось неприятным настолько, что он даже замер на секунду, а его хвост с силой ударил по полу. Хорошо, что дом каменный и мог выдержать и не такие удары. А вот я вздрогнула от неожиданности и сцепила рук в замок, скрыв дрожь в пальцах.

— Верно подметила, — шикнув, он сжал челюсть и кулаки, — это будет долгий разговор, не будем обсуждать это здесь.

Даже спорить не стала, в первой комнате, которую я приняла за зал, хоть и было довольно уютно, но все же ноги мои требовали немедленно найти самое мягкое и удобное кресло, а еще лучше, принять горизонтальное положение.

Дом был устроен самым простым образом, три комнаты были проходными, и в каждой из них было по несколько дверей, ведущих в неизвестные помещения, как я предполагала, там были спальни, хамам, кухня и что-то еще, что еще предстояло выяснить.

Ишвар предпочел начать наш разговор в комнате, похожей на библиотеку и кабинет одновременно. Конечно, в ней не было окон, да и книг было довольно мало, но я радовалась удобной софе и столику, на котором стоял серебряный кувшин и несколько фужеров. Что уж врать, парочке пыльных книг в твердом переплете, я обрадовалась не меньше, чем оазису в пустыне. Даже если люди могли быть необразованными, наги точно имели свою письменность, а значит, я могла научиться читать.

— Наверное, ты голодна. — Сделал вывод, заметив, с какой жадностью, я припала к стакану, налив себе простой воды.

Громко выдохнула и облизнула губы, собирая всю влагу до последней капли. Глаза Ишвара опасно блеснули в свете ламп, и я тут же отвела взгляд, заставив себя дышать спокойно, а не как загнанная лань.

Это была самая вкусная вода в моей жизни, сладковатая и прохладная, она была необходима намного больше, чем я думала. Однако отказаться от еды все же пришлось.

— Нет, — мотнула головой, — сначала мы поговорим, — нервно поерзала по софе, — я хочу понимать, что происходит и чего мне следует ожидать от твоих сородичей.

Всякий раз, когда он прищуривался, мороз пробегал по спине, а сердце начинало биться с такой скоростью, что дышать становилось больно. Хотела бы сказать, что дело в его невероятно прекрасных глазах, но, нет. Когда я ощущала этот взгляд на себе, точно понимала, что значит быть жертвой хищника. В нем было нечто такое, холодное, убийственное, но обещающее не смерть, а то, от чего ноги начинали дрожать.

— Ты ведь совсем ничего не знаешь о моей расе?

Вопрос был не просто с подвохом, он был риторическим, Ишвар знал ответ, и все это напоминало какую-то игру. Змей пытался загнать меня в угол. Казалось, что и моя иномирность для него не секрет.

— И не понимаешь, что значит браслет на твоей руке. — Произнес, склонившись ближе ко мне.

Теперь нас отделял в лучшем случае метр. Его горячее дыхание долетало до моего лица, нежно прикасаясь, словно лепестки цветков.

Зрачки Ишвара сузились и вытянулись еще больше, цвет глаз стал ярче, будто они подсвечивались изнутри. В комнате неожиданно запахло шоколадным тортом с орехами и карамелью. Этот аромат я бы узнала из тысячи. Мой любимый десерт всегда кружил голову, а его фантомный вкус, сразу оседал на моем языке. Это было похоже на магию.

— Как я и думал. — Он усмехнулся непонятно чему, это пугало еще больше, но мои мысли отчего-то стали путаться.

С каждым вдохом мысли путались все больше, а Ишвар казался все привлекательнее. От собственных помыслов становилось стыдно. Стоило вспомнить, что мне далеко не девятнадцать лет и на самом деле, я обрюзгшая, постаревшая женщина, с сединой, дряблой кожей и лишним жирком, везде, где только можно представить, однако и это не особо помогало.

Я лишь больше смутилась и ощутила прилив крови к щекам. Как бы ни пыталась, а отвести взгляд уже не могла. Даже не поняла, в какой момент, мою лодыжку оплел кончик змеиного хвоста.

— Еще немного и ты совершенно не сможешь сопротивляться, — его голос превратился в легкую и ненавязчивую музыку, — наги умеют выделять особый феромон, действие которого, ты сейчас ощущаешь.

Глава 16

После моего шока от открывшейся правды, Ишвар все же расщедрился и рассказал о том, что волновало меня намного больше, чем многомужество.

— Как ты уже знаешь, в нашем обществе принято объединяться в кланы, одиночек в этом городе нет, если нага изгоняют, он обязан покинуть город до начала нового дня, — он говорил торопливо, словно хотел как можно быстрее сбежать от меня, — однако существуют такие, как я.

Это и было странным. Я успела понять, что Ишвар не в почете, но никак не могла понять, почему. Красивый окрас хвоста, сильный мужчина, даже глупым не был, еще и смелый, а еще охотник и добытчик. Поэтому я ломала голову, считая его загадкой.

— Я часть клана, но словно мертвый груз, — он кривился с каждым словом, — главная матерь выселила меня с территории клана, но обязала платить пошлину каждый лунный цикл, при этом я лишен защиты своего дома, но обязан встать на защиту клана в случае необходимости.

Слушать это было неприятно, особенно видеть, как сильный воин и достойный мужчина, пытается скрыть свою боль.

— Какая несправедливость, — высказала то, что вертелось на языке.

Уверена, что так думал и сам Ишвар, но сказать это, так и не смог, как и согласиться с моими словами. Казалось, что он даже не услышал мою реплику, предпочел сделать вид, что этого не было.

— Так вот, я не один такой, во многих кланах есть изгои, нас так и называют, — продолжал он, плохо скрывая раздражение, — мы обязаны клану всем, а они нам совершенно ничем, и так будет до тех пор, пока нас не призовут обратно, или мы не подчинимся.

— Так, ты бунтарь? — спросила, улыбнувшись.

Хотела все перевести в шутку, но Ишвар снова делал вид, что разговаривает сам с собой. Теперь уже я сжимала кулаки и пыхтела, как объевшийся хомяк.

— Уверен, что скоро главная матерь призовет меня, чтобы познакомиться с тобой и узнать, сколько свободных нагов сможет навязать тебе.

— Что? — подпрыгнула с софы. — Я не какая-то вещь, — снова указала на браслет, — мне обещали право выбора, я не рабыня, а равная.

Аж самой хотелось рассмеяться от собственной глупости. И все же, законы и традиции, нельзя просто так втаптывать в грязь, только на слова главной нагини оставалось уповать.

Ишвар скривился от моего крика, как от зубной боли, а вот его хвост оставался спокойным.

— Только лишь поэтому мы находимся в моем доме, а не в главном доме клана, и ты все еще невредима, — он оставался почти безразличным к моему гневу, — ты просто человечка, а главы кланов не щадят даже собственных отцов и сыновей.

Сталь в его голосе, заставила меня похолодеть от ужаса. Девять других девушек находились в других условиях, навряд ли, им можно было позавидовать. Да что там девушки, я начинала жалеть мужчин этого странного мира.

— Ты не рабыня, но это всегда можно исправить, — Ишвар не стеснялся в выражениях, — достаточно воздействовать на тебя феромоном, уложить в постель, впрыснуть в твое прелестное тельце немного яда, и ты до конца своих дней, будешь зависима от нага, сделавшего это с тобой.

Я все больше понимала, в какой зад… очутилась. Наги, магия, рабство, многомужество, все это сливалось в ядреный коктейль, способный взорвать мой разум на мелкие кусочки.

Стараясь не перебивать Ишвара, слушала, все, что он говорит, и с каждым словом, все больше впадала в уныние. Хотя нет, мое состояние было близко к истерике. Разве нормально, ссылать собственных отцов и братьев? И за что? Они отказались выполнять капризные команды избалованной дамочки.

— Хватит, — резко оборвала его речь, подняв руки вверх, — достаточно, я уже поняла, что браслет оказался фикцией, что лучше не выходить из этой пещеры и, что любой желающий наг может затащить меня в постель, не поинтересовавшись моим желанием. — почти перешла на крик.

Я вспыхнула как спичка, хотела кричать, разорвать на себе ужасный наряд, расцарапать руки в кровь, а еще лучше, чье-нибудь лицо, и только лишь здравый смысл не позволял этого сделать.

— Ну, — Ишвар поджал губы и пожал плечами, — не любой наг, вернее, рискнуть они могут, но проживут недолго, это я тебе обещаю.

Всхлипнув, попыталась понять, о чем именно говорил наг. Сделать это оказалось несложно, кровожадный взгляд, говорил сам за себя.

— Я изгой, — усмехнулся он от моего недоумения, — но не слабак, когда-то очень давно, я отказался подчиняться и становиться очередной игрушкой трухлявой нагини, подруги главной матери моего клана, за это и был отослан, но все еще остаюсь одним из сильнейших нагов и в состоянии защитить тебя.

Так себе успокоение. Глупо было думать, что Ишвар будет нянчиться со мной, как с маленьким ребенком, он не мог постоянно находиться рядом, у него были свои обязанности. И все же, эти слова оказались невероятно приятными. Бывший муж никогда не защищал меня, только хорохорился, как петух, а вот Ишвару, я верила.

— Если на этом мы закончили, — наг медленно поднялся со своего хвоста, — тебе стоит отдохнуть и привести себя в порядок, пока нас не вызвала глава моего клана, идем, я пока твою комнату и купальню.

Увы, времени на мой отдых оказалось намного меньше, чем предполагал Ишвар, ведь мы даже не успели дойти до моей спальни, как в доме появился еще один наг и приглашение ему не требовалось.