Зов глубины

Глава 1

Это была обычная речка, которая есть возле каждого городка и деревни. В одних местах – мелкая, из тех, что курица вброд перейдет, но кое-где глубина нарастала. Разве чем и отличалась река – так это тем, что петляла безбожно – нипочем не увидеть было, что делается там, за поворотом…Да еще и течение ощущалось заметно, так что тут лучше не расслабляться – сам не заметишь, как отнесет тебя далеко.

Каждый год в этой речке кто-нибудь тонул, конечно, чаще всего – спьяну, но порой гибли и ребятишки, не умевшие плавать. Раньше название у реки было ласковое – Душа, потому что говорили старые люди: любой водоем – хоть река, хоть озеро, хоть пруд, да хоть – колодец – это душа всего поселения, без воды же – никуда. Но только еще в прошлом веке переименовали речку, и стали называть ее – Удуша, и так теперь она значилась и на картах.

Приезжали сюда люди издалека рыбачить, поскольку рыбалка тут была отменная. Рядом с Удушей находилось озеро - такое же неширокое и изгибистое, рыба во множестве водилась и там.

Весной, когда таял лёд, озеро переполнялось, вода с удивительной быстротой и силой заливала луг, добираясь до Удуши, и река изменялась на глазах.

Становилась она широкой и вроде бы тихой, и только по караванам льдин, что один за другим проплывали по ней, можно было догадаться: течение никуда не делось. Там, под обманчивой гладью, оно хватает и мчит всё, что может утащить.

Да еще, если вспомнишь обрывистые берега Удуши (они весной полностью уходили под воду) то представишь с содроганием – насколько в половодье возросла глубина реки.

Был в селе и свой пляж. Во всяком случае – так это место значилось на гугл-картах. На самом деле – ни о каких-то удобствах пляжны, ни о спасателях – речь тут не шла. Это был просто уголок берега, покрытый песком, и рядом – сравнительно тихая гавань.

Горожане, приезжавшие на машинах именно сюда, удивлялись, когда местные предупреждали их о нраве реки, и о том, что с Удушей надо держать ухо востро.

- Да как вы здесь тонуть ухитряетесь? Тут же еще нужно найти местечко, чтобы окунуться – везде мелководье.

- Вы хоть пьяными в воду не лезьте, - вздыхали в ответ местные.

Здешним ребятам не избежать было учиться плавать, и годилась для этого именно Удуша, а озеро подходило мало. Там берега был топкие, густо заросшие камышом, и плавали по озеро в основном гуси и утки. Целая улица огородами спускалась к воде, и хозяевам было очень удобно держать птицу.

Детвора же оправлялась на речку в то местечко, до которого приезжие добирались редко, потому что туда надо было именно идти, на машине же проехать не удавалось. Берег там вдавался в Удушу настоящим полуостровом, песок был чист и бел, а дно – ровное, и пятилетним ребятам – по грудь, не глубже.

… В тот день Наташа отправилась на речку со своей подружкой Светой и ее отцом, который твердо пообещал научить девчонок плавать.

Наташе очень нравился отец Светы. Он давно уже работал далеко от этих мест, и называлось это «вахта». Это значило, что Николай уезжал и его не было долго, целый месяц, зато потом он еще один месяц неотлучно проводил дома, и запросто мог в будний день отправиться с девчонками на речку.

Заманчиво было превратить такую прогулку в настоящий поход! Они набрали с собой целый пакет еды, и упросили папу Светы пробыть с ними на реке до самого вечера. Потому что дома – всё так знакомо, так приелось! Несмотря на то, что «в детстве открываешь для себя мир», ничего нового девчонки открыть уже не могли – и собственные дворы, и близлежащие улочки, были изучены до мелочей и навевали тоску.

А лес и река – совсем другое дело!

Выбравшись на тот самый заливной луг, что разделял озеро и речку, девчонки забыли про сопровождавшего их мужчину, и обогнали его. Они размахивали сцепленными руками, щебетали друг с другом непрерывно, и зоркими глазами подмечали всё – и спелую лесную клубнику, что росла в изобилии по краям тропинки, и облака, принимавшие для них тот или иной сказочный облик, и безобидного ужа, который при виде людей успел скользнуть в траву…

Поход и вправду оказался - целым приключением. Они миновали луг, долго шли по лесу, преодолели овраг, вскарабкались на крутой склон, и только тогда девчонки с восторгом обнаружили, что они наконец-то - на полуострове. Теперь их ничто не могло удержать. Тщетно Николай – отец Светы – предлагал сначала устроить место для отдыха, расстелить полотенца, поставить охлаждаться в воду бутылку с лимонадом… Девчонки в один миг скинули сарафанчики и потребовали вот прямо сейчас, немедленно научить их плавать.

Затем последовал неизбежный визг, когда обе подружки (каждая крепко держалась за руку Николая) входили в воду и привыкали к ее холоду. И сразу начался первый урок. Одна из девчонок стояла, а вторую Николай поддерживал на воде, учил лежать плашмя, двигая правильно руками и ногами…

- Попу кверху! – командовал он, - Так, чтобы пятки из воды видно было…Руками о дно не опираться! Тогда самая большая плавучесть у тела будет… И не бойся ты, я же тебя держу…

У Наташи как-то быстро стало получаться, а у Светы – не очень, и отец всё возился с ней. Совсем на мелководье стоять и нагибаться над дочкой было ему неудобно, и он увлек Свету туда, где было чуть поглубже, ему до пояса.

…В какой-то момент Наташа позабыла про них, только слышала их голоса.

Она жадно рассматривала то, что видела на дне. Песок, который лежал каким-то странным узором, вроде бы маленькими волнами, пушистые водоросли – темно-зеленые и совсем коричневые, несколько пустых ракушек – одна из них выглядела настоящей драгоценностью со своей перламутровой сердцевиной… Все здесь было крупным, ярким – в этом водном мире, не таким, как в мире земном.

Глава 2

В обычный безмятежный июньский день народу на городском пляже хватало.

Это был красивый уголок – участок берега, окруженный горами. Небольшая набережная, выложенная цветной плиткой. Кованое «дерево любви», на котором болтались многочисленные ленточки и замочки - каждую субботу сюда приезжали фотографироваться новобрачные. На самом песчаном пляже щерился красный бык – недавно здесь установили такую инсталляцию, тоже для фотосессий.

Непосредственно с купанием дело обстояло хуже. Каждую весну в высоких инстанциях шли дискуссии о том, что пляж, собственно, нельзя открывать – вода слишком грязна и непригодна для плаванья. Но неизменно пляжный сезон открывался – неофициально, людей только просили не мыть в речке посуду и фрукты, ну и стараться не набирать воду в рот, когда купаешься.

Некогда чистая, изобилующая рыбой - великая русская река давно уже превратилась в систему водохранилищ, наиболее ценной рыбы типа белуги и осетров теперь было не сыскать, зато грязных стоков сюда лилось– сколько угодно.

Что далеко ходить – рядом с пляжем находилась местная Рублевка – двух и трехэтажные особняки, один другого краше. В каждом из них мог бы разместиться небольшой Дворец культуры, но особняки имели своих хозяев, которые жили тут постоянно или приезжали как на дачу. От пляжа микрорайон «Лазурный берег» отделяла широкая зеленая лужайка, и можно было не сомневаться, что здешние жители готовы были бы многое отдать, чтобы и берег сделать закрытым – «только для своих». Тем более, что у некоторых из них - здесь же, в некотором отдалении от купающихся, стояли собственные суда – катера и яхты. Можно устроить себе отдых на одном из островов, или пройти через шлюзы в водохранилище, настоящее «море» - и там в полной мере насладиться быстры ходом своего судна и свежим речным ветром.

Да и закрытый пляж эти хозяева жизни оформили бы для себя совсем иначе… Пока же они словно мстили простолюдинам за то, что вынуждены терпеть из соседство, выведя в реку канализационную трубу.

На пригорке разместилась небольшая спасательная станция, и рядом с ней - лавочка. На лавочке постоянно – от темна до темна - сидели два крепких парня в синих футболках. Издали они казались настолько похожими, что можно было бы принять их за близнецов. Они следили за купающимися особенно зорко потому, что рядом была ГЭС с ее неизбежными «приливами» и «отливами». И стоило какой-нибудь мамаше, особенно, подвыпившей (а таких тут хватало), зазеваться, как ее ребенка могла подхватить вода.

По правую руку от пляжа поднималась гора, которую в народе непочтительно называли Плешивой из-за весьма скудной растительности на склонах. Известна Плешивая была тем, что на ее вершине археологи обнаружили древнее поселение, а много веков спустя на гору эту поднялся император Петр Первый. Нынче это было излюбленным местом парапланеристов.

Из всего же пляжного сервиса имелись на берегу лишь кабинки для переодевания, да открытое маленькое кафе, куда дети бегали за мороженым и лимонадом, а взрослые сожалели, что из всех напитков покрепче тут лишь пиво.

Высокая худенькая девушка задержалась у стойки. Она заказала уже второй молочный коктейль, первый был с клубникой, теперь – с шоколадом. Одета девушка была во все черное – облегающие легкие брюки и майку с глубоким вырезом.

Загорелая до черноты, темные волосы собраны в хвост…

Коктейль свой девушка пила, наклонив голову, и козырек бейсболки отчасти закрывал ее лицо. У ног девушки стоял рюкзак, потрепанный и довольно тощий.

Барменша Света только радовалось, что наплыва клиентов нынче не было и она могла вволю поговорить с подругой, которую видела теперь раз в тысячу лет. Наташа заехала сюда проездом, именно, чтобы повидаться, и Света собиралась отдать ей ключ – пусть подруга едет и отдыхает у нее дома, на поезд ей только завтра, а нынешний вечер они проведут вместе.

За минувшие годы Света превратилась в пухленькую, весьма симпатичную блондинку, Наташу же солнце словно не только подсмуглило, но и высушило, и сравнение с птицей галкой весьма подходило к ней.

Света недоумевала:

- Ты же весь мир повидала – неужели после этого может тянуть тебя в наши места? В нашу-то глухомань? Что там сейчас хорошего? Деревня загибается, народу – против прежнего – осталось втрое меньше. Если раньше только мой папка и еще несколько мужиков были вахтовиками, то сейчас все оставшиеся парни куда-нибудь на заработки уезжают. А женщинам вообще работать негде. Продавщицей в магазин если возьмут – это, считай, повезло. Это, считай, по блату…

Света не обращала внимания на то, как скупо отвечает ей подруга. Ей хотелось допытаться до сути:

- Куда, говоришь, тебя берут? Озеро сторожить? Наше озеро? От гусей, что ли?

- Не наше. Дальнее.

- А какое? Ну - какое? – Света аж налегла на стойку.

- Мы туда не ходили с тобой. Это там, где старое русло реки. Там сейчас сделали фишку для туристов. Красивые места, то да сё…. Почистили берега, скульптурки разные поставили. Назвали озеро Ведьминым…. Нацпарк будет приезжих возить. Ну и сторожку там поставили, чтобы жил человек, следил за порядком… Вот я и буду…

Света посмотрела на подругу с таким снисхождением, словно та была ребенком… или временно лишилась рассудка.

- Ты знаешь, сколько нацпарк платит? Мне отец писал… Он на пенсии хотел туда лесником пойти… Там такие гроши, что… Не знаю, как люди соглашаются…. От них не надо ждать, что они будут что-то делать, их надо благодарить что они - за такие деньги - вообще на работу пришли. И жить в сторожке на отшибе – это для какого-нибудь дедка только, глубокого пенсионера. Ты ж еще молодая красивая девка… Ну не хочешь ты на своих югах оставаться – так давай сюда переезжай… Можно что-то поискать…Ты ж там вроде спасателем на пляже работала? Хочешь, я поговорю с ребятами, если у них освободится место…