Звериная слабость

Глава 1

Аннотация

Напротив меня стоял Святозар, Инквизитор Московской стаи, а значит Вершитель над всеми оборотнями, магами и вампирами.

И молчал, сжав до желваков челюсть.

Я чувствовала исходящую от него ярость, злость и… безмерную боль.

Конечно, как может быть иначе, ведь я его так жестоко обманула, обвела вокруг пальца. И искусственно связала нас в Пару, потому что я - монстр, гибрид, продукт Черной лаборатории.

Слабость оборотней. Его слабость.

#оборотни, #встреча бывшие любовники, #эмоционально

* * *

Василиса

Я замерла напротив огромного оборотня. Он отличался от остальных, и я прекрасно ощущала его огромную витальную энергию. Ему даже не нужно было выпускать Зверя, чтобы показать — передо мной сверх-альфа.

И он впился в меня алым страшным взглядом, которым Палач приговаривает свою жертву к смерти.

Я сглотнула. Но не от страха, а от неизбежности своего наказания.

Напротив меня стоял Святозар, Инквизитор Московской стаи, а значит Вершитель над всеми оборотнями, магами и вампирами. И молчал, сжав до желваков челюсть.

Я чувствовала исходящую от него ярость, злость и... безмерную боль.

Конечно, как может быть иначе, ведь я его так жестоко обманула, обвела вокруг пальца. И искусственно связала нас в Пару, потому что я — монстр, гибрид, продукт Черной лаборатории.

Слабость оборотней.

Опасная приманка и жестокая убийца — это то, что из меня лепили, но я не смогла...

— Ну, здравствуй, Василиса.

Голос Святозара прошил меня до самых пят, пробил током до болезненных спазмов.

Ненависть. Ярость. Презрение.

И я это заслужила.

— Здравствуй, Святозар, — прошептала одними губами, но он прекрасно все расслышит. Он же не человек.

— Не будешь меня умолять спасти твою жизнь, как в прошлый раз? — усмехнулся так холодно. Его глаза моментально снова стали алыми.

У оборотней таких не бывает, это тоже эксперименты, но только законные, под управлением их маготдела, хотя для меня никакой разницы: сплошное насилие.

Мы оба с ним монстры, но каждый по-своему.

— Ты меня не убьешь, — давлю из себя слова, от которых нам обоим больно.

Он приваливается к косяку выломанной металлической двери, куда меня швырнули лаборанты Доктора Три.

Доктора Два он убил в прошлый раз.

Теперь вот номер «три». Наконец-то.

— Не убью, — Святозар кивнул мне, соглашаясь почти спокойно, но я вижу, в какой ярости находится его внутренний Зверь.

Я не могу оборачиваться, но зато я хорошо чувствую Его в каждом оборотне. С кем-то у них идеальный тандем, а у кого-то он будто в клетке из ребер.

У Святозара его Зверь в агонии.

И тому виной только я.

Я не замечаю его молниеносного движения, а он хватает меня за подбородок, тянет, впивается в губы. Ранит своими острыми резцами. Вжимает в себя, что нечем дышать.

Его сердце бешено колотится, но зато Зверь успокоился.

Лег. Прикрыл глаза. И затих.

Они оба очень устали.

Святозар разжал пальцы, выпустил меня из своих рук и вытер край окровавленной губы, чтобы сразу же всосать большой палец и слизать каплю.

— Такая же сладкая, как и тогда, — проговорил он низким голосом. А я качнулась вперед, схватилась за его предплечье и беззвучно заплакала.

Я снова его пленница, только теперь он не позволит мне сбежать.

— Поздно лить слезы, Василиса. Разжалобить меня тебе не удастся. В наручники ее, — крикнул Святозар своим волкам и вырвал руку, за которую я держалась.

Вот теперь точно все. Я останусь возле него, как живая кукла, которая будет выполнять лишь одну функцию — успокаивать его Зверя.

Ко мне сразу подскочил молодой оборотень, испуганно взявшись за мои руки. Он моргнул пару раз, не решаясь застегнуть наручники. Я лишь горько улыбнулась — со стороны я выглядела ангелом. Хрупкая, милая, с большими глазами и сочными губами — все во мне обманывало самца.

Вот и этот молоденький парень нахмурился, прикидывая какие следы останутся на запястьях от металла наручников.

Он же вдыхает мой легкий человеческий аромат и не чувствует, что во мне есть Зверь. И регенерация у меня отличная, как и у них, оборотней.

— Что ты возишься, Даня? Быстро заковал ее в наручники и в фургон! — рявкнул Святозар, чем ускорил все мыслительные процессы этого Дани.

Парень виновато посмотрел на меня и выполнил приказ, но вот вел он меня к машине почти бережно. Никаких издевательств и тычков.

Хотя парни Святозара никогда не издевались. Так было и в прошлый раз. Он технично, быстро и без лишнего шума выполняли свою работу. Зачищали Черную лабораторию.

А тех, кого вывозили из нее, считали... образцами. Так было легче для всех.

Мы ведь и правда уже не были людьми. Многих из нас придется умерщвлять гуманным способом, таким как эвтаназия.

Мы отошли уже на достаточное расстояние, почти начали спускаться по лестнице, когда Святозар вдруг догнал нас. Схватил меня за плечо и рывком развернул.

— Где? — рыкнул он мне в лицо, а я сразу поняла, про кого он спрашивает.

— В надежном месте, — ответила я спокойно.

Его взгляд снова стал алым, как кровь.

— Василиса, у нас не светская беседа, а допрос. Где твой брат?

Я сглотнула, руки тряслись от страха перед опаснейшим хищником. И его боялась не только моя человеческая часть. Его боялась я, вся целиком.

Но показывать страх нельзя. Никогда!

— Я же говорю, в надежном месте.

Желваки заходили на лице Святозара. Он сжал челюсть и жестко приказал:

Глава 2

Василиса

Святозар, услышав мои слова про брата, больше со мной не разговаривал. А я и не напрашивалась на разговор, сидела тихонечко на его походной постели и смотрела в пробегающий за окном пейзаж.

Мы проехали мимо небольшого уютного поселка, остановились на перекрестке, где на углу был построен магазин.

А дальше Святозар свернул на дорогу, что уходила в плотный лес, и плавно убегала в самую глубь лесного массива. Здесь уже было мало домов, прятались они все глубже за стволами деревьев. Здесь царила приватная жизнь — дома, вписанные в ландшафт, незаметные ограждения, камеры и видимость естественности, но я быстро выловила взглядом те самые барьеры, которые не нужно пересекать.

И не удивилась, когда Святозар заехал на узкую дорожку, что петляла среди деревьев и упиралась в одноэтажный современный дом, обшитый дорогим обожженным до черноты деревом.

Здесь тоже был почти невидимый периметр, который хорошо охранялся.

Он припарковал машину под навесом, не заезжая в гараж. Вылез из машины, громко хлопнув дверью и направился к задней двери багажника, чтобы вытащить меня наружу. Я не сопротивлялась, подняла руки в наручниках повыше и принялась вылезать, стараясь нащупать подошвой кед выступ.

Святозар смотрел на меня, но ему явно надоело ждать, и он просто подхватил меня на руки и спустил на землю.

— Твою ж, наручники. Почему не попросила снять?

Я удивленно подняла на него глаза.

— Я же пленница. Как я могу просить о таком?

— Пленные у нас уехали в другом транспорте. Ты — мой трофей, так что у тебя есть чуть больше привилегий, чем у рабыни.

Святозар говорил грубо и жестко своим низким взрослым голосом, отчего я верила каждой букве в предложении, но мне почему-то хотелось провести рукой по его щеке и коснуться жилки на мощной шее.

Святозар за это год словно постарел. Нет, выглядеть хуже он не стал, но вот будто глаза стали старше, в волосах больше седых прядей, заломы около губ.

«Это все ты с ним сотворила», — звенела в мозгу совесть.

Да, я! Я ведь знаю о последствиях потери Пары, и необязательно из-за смерти. Поэтому старые волки ненавидят людей в стаях — слишком много проблем с оборотнями, когда их бросают Пары, состоящие из человека и волка.

Люди непостоянны, лживы, эгоистичны.

И я лишь подтвердила эти стереотипы, заставляя Святозара еще больше ненавидеть меня.

Но я не хотела оставлять между нами этот ледяной обрыв.

Нужно было как-то попытаться поговорить.

— Я буду послушной, поэтому могу я попросить их снять?

— Мы точно понимаем одно и то же поведение под словом «послушная». Сильно сомневаюсь, Василиса, что ты сможешь выполнить собственное обещание.

— Я буду стараться.

— И зачем тебе это? Твой брат же в безопасности.

— Я хочу наладить отношения между нами.

— И зачем? — снова повторил он.

— Потому что мы... Пара, — говорила и смотрела куда угодно, но только не в его сторону.

Он сухо засмеялся, а потом схватил меня за наручники, выудил из кармана ключ и отщелкнул механизм.

— Как же я тебя ненавижу, Лиса. Появляешься, голоском своим мозги мне крутишь, прикидываешься невинной овечкой. А ты ведь — хищница. Волчица. Хоть и не умеешь оборачиваться. Использовала меня и планируешь еще попользовать. Прекращай эти игры! — зарычал Святозар и притянул к себе, наклонился к самому лицу. — Иначе я тебя отсюда никогда не отпущу.

Я сглотнула и вжала голову в плечи. Понимала ведь, что будет нелегко, но слезы сами подступили, собравшись в уголках глаз.

Святозар разозлился еще сильнее, тряхнул меня, отчего влага в глазах все-таки полилась.

— Не смей мне тут рыдать! Я больше не поведусь на твои лживые слезы, Василиса.

Он говорил устало и с такой болью в голосе, что мне хотелось заткнуть уши.

Но мне придется испить эту чашу сполна. И действительно быть послушной.

Дом был новый. В прошлый раз я находилась в другом доме, нет, логове. У всех оборотней всегда было логово, как и у звериных хищников. Там они зализывали раны, туда они приводили свою Пару, чтобы зачать малышей.

Место силы и спокойствия.

Я шла за Святозаром и украдкой разглядывала его новое место обитания. Зима в этом году была не столь снежная, поэтому я сразу же заметила красивые кустовые посадки, дорожки в скандинавском стиле с большими валунами и кострище на большой террасе дома.

Уже зайдя внутрь гостевого домика, что был поодаль от основного, я поняла, что Святозар не хочет видеть меня в его логове. И не хочет давать нам шанс на сближение.

А это означало одно — он в любой момент отдаст меня в магуправление. К таким же людям, как и я, и они вот так заботиться не будут.

Святозар, наверное, не понимал, что хоть он и рычит на меня, но все равно его забота пробивается через показную холодность. Он все еще чувствовал меня.

А я ощущала его.

Тонкая, истрепавшаяся Нить снова натянулась между нами.

Она держала не так крепко, как держит настоящая, что родилась в душе, а не по магическому приказу, но даже эта фальшивка все равно закрепилась на волчьих контурах: у него и у меня.

— Здесь будешь находиться, пока не решу, что с тобой делать, — сказал сухо Святозар и дернул на себя ящик комода, что-то проверяя. — Белье на месте, постелишься. В ванной... она вон за той дверью, все лежит. Шмотки и всякое мыльно-рыльное на первое время себе закажи вот здесь. — Святозар выудил из сумки планшет и швырнул его на небольшую софу около панорамного окна. — Там все приложения стоят с моими аккаунтами, подбери и просто положи в корзину, я оформлю и привезу. Симки в нем нет, никуда звонить не сможешь, а если хоть кому-то что-то с него сообщишь, оторву голову. Поняла?

— Да, я все поняла, никакой связи с внешним миром, — ответила ему, глядя в глаза. Естественно, он не поверит, что я не собираюсь сообщать кому-либо, что я жива и здорова.

Глава 3

Василиса

Я медленно восстанавливала дыхание после оглушающего оргазма. Мне так хотелось, чтобы Свят лег со мной рядом, обнял меня и согревал своим мощным телом. Рядом с ним мне всегда становилось спокойнее, хоть я и отрицала это в прошлую нашу совместную жизнь.

Как же все меняется, когда тебе есть, с чем сравнить.

Особенно, если сравнить, с той собой, кто так самонадеянно верила, что может одурачить опасного Палача.

И не влюбиться в сильного волка.

Я потянулась к нему рукой, но смогла ухватиться лишь за ткань спортивных штанов.

Святозар замер, встав около постели.

— Мне холодно, — прошептала я, не решаясь просить напрямую остаться. Думала, что смогу произнести просьбу, но стоило увидеть его ледяной взгляд, как слова сразу перемешались в голове.

Он ничего не ответил, лишь нагнулся и укрыл меня одеялом, а потом пошел на выход, но перед уходом обернулся.

— Ужин... Нас ждет ужин. Согрейся в душе, а я принесу еду.

Это был не совет, а приказ — Святозар говорил мне прямо, чтобы я смыла его запах.

Внутри все больно сжалось, ведь, хоть и дефектной, но я была мутантом с волчьими генами, и запах свой Пары...

«Какой же ты жестокий, Святозар. Так мне и надо».

Я не смогла ослушаться, поэтому смыла все следы нашей прелюдии в душе, вытерлась насухо и надела одежду, что лежала в комнате.

В комнате пахло вкусной едой, а Свят накрыл ужин на журнальном столике около дивана, на который и завалился, ожидая меня. Он кинул на меня быстрый взгляд и взял тарелку с мясом. Ароматные стейки, овощи-гриль, морс — все было приготовлено Святозаром. Я помнила, как он прекрасно готовил, как старался порадовать меня вкусными блюдами, и как тепло на душе мне было от наших посиделок вечерами.

Поэтому, когда я увидела, как непринужденно Свят разлегся на диване с тарелкой еды, то невольно улыбнулась и плюхнулась рядом. Потянулась за своей тарелкой и дрогнула под пристальным взглядом Зверя, который проступил в зрачках Свята.

Его Зверь следил за мной на дне его светлых глаз.

Ждал подвоха от такой фальшивки во второй раз?

— Пахнет божественно, — снова прошептала; голос не слушался.

Свят сжал челюсть и отвел взгляд, быстро запихнув в рот кусок мяса. Он так его жевал, будто волчьей челюстью перекусывал хребет врага.

И тут и гадать не надо — злился на меня.

Руки дрожали, но я постаралась отсесть, но Свят вдруг резко перехватил меня за предплечье, не давая отодвинуться.

Это звериный инстинкт.

Свой я тоже чувствовала и давила в себе желание вцепиться в его руку ответно. Не отпускать. Заставить смотреть на меня вот таким голодным взглядом.

Наш зрительный контакт разорвался, когда по дому шумно завибрировал телефон. Наваждение пропало, и Свят отпустил мою руку, сунув свою в карман спортивных штанов. Он выудил оттуда смартфон, который разрывало от входящего звонка.

— Что? — рявкнул Святозар и сжал переносицу. — Извини. Сейчас выйду и встречу.

Свят отключил звонок и, поставив тарелку, поднялся.

— К нам гости. Из магуправления. Не переживай, сюда я их не приведу. Ужинай спокойно.

Я снова осталась одна.

Но только я принялась за ужин, как услышала возню, а следом шум в прихожей гостевого дома. Я напряглась, отставила тарелку с едой и замерла. И буквально через мгновение в гостиную ворвалась рыжеволосая женщина. Она улыбнулась, разглядывая меня своими яркими бирюзовыми глазами.

Я тоже смотрела на нее во все глаза, но не из женского любопытства, а потому, что ее черты были будто знакомы. Я пыталась вспомнить, где я могла ее видеть. То, что мы никогда не встречались ранее — у меня сомнений не было. Но вот ее лицо...

— Так это ты Василиса?

— Я, — ответила неуверенно и сразу посмотрела на Свята. Тот стоял, сложив руки на груди и сверлил меня тяжелым взглядом.

— А я — Арина. Решила заехать к нашему Инквизитору и проверить все ли у вас хорошо. — Рыжеволосая красавица говорила ласково, но вот взглядом стреляла недовольным. В сторону Святозара.

— Арина — наш Архимаг, так что не ведись на ее приятный голосок. Она тебе подружкой не будет, Василиса, — пробасил раздраженно Свят, а я дернулась в испуге.

Архимаг? Она? А выглядела человеком. Обычным человеком.

Все мои звериные инстинкты наэлектризовались. Так часто бывало, когда я позволяла звериной искусственной сути вести над моим разумом.

— Василиса, не слушай его. Он злой, потому что я вам помешала. Волки все одинаковые: стоит только шаг в логово, где находится Пара, сделать, как тут же ментальное давление, злость, слежка и разговоры сквозь зубы. Обожаю вас за хвост дергать, — сощурилась от удовольствия Арина и ехидно улыбнулась Святозару. — Я стала Архимагом недавно, предыдущий глава сложил полномочия. Не бойся. Тебя никто не обидит. И... — тут Арина снова глянула на Свята — если этот волчара тебе уже посулил миллион опытов в магуправлении, то не беспокойся — он просто соврал.

— Отчего же? А про ведомство ты забыла? Я могу там пытать, да и пытаю. Опыты ставить там никаких проблем нет, вся медицинская техника в доступе. Хоть завтра! — рявкнул на последней фразе Свят, и я поняла, что он не просто злой; он в ярости.

Арина покачала головой, закрыв глаза.

— Ну вот что с вами делать? Свят, успокойся. Никто Василису трогать не будет. Но мне нужно проверить ее состояние. В конце концов, сам знаешь, что было обнаружено в Черной лаборатории, поэтому я не могу...

— Я сам этим займусь. Сам!

— Ладно, — подняла она руки в защитном жесте. — Не нервируй меня, а то Серафим сейчас влетит через окно. Вы можете хоть немного сдерживать инстинкты? Я же не враг! — с обидой в голосе сказала Арина и поднялась с дивана. — Рада была познакомиться, Василиса. Если захочешь поговорить со мной, то попроси Святозара тебя привести. Хорошо?

— Хорошо, — ответила я тихо, а сама подумала, что у меня скорее язык отсохнет просить его куда-то меня отвезти. Я же пленница. Неужели эта Арина не понимает?!

Глава 4

Святозар

Я вернулся к Василисе.

Зашел в дом и втянул аромат, который стал наполнять это стерильное пространство.

Как же я скучал по ней! С ума сходил! А она просто стояла там, в этом гадюшнике, смотрела своими золотыми глазами и даже не сопротивлялась, просто смирилась с моим гневом. Ведь даже не попыталась оправдаться. Или поругаться со мной. Сказать, что я ей не нужен.

Или вцепиться в меня, обнять и сказать, чтобы защитил.

Я скривился, зажмуривая глаза.

Защитил? Да когда же Лиса меня об этом просила? Когда такое было?

Даже брата своего прятала сама, хотя не боялась ложиться со мной в постель, принимая мою звериную суть.

Я всегда для нее был тем, кого она не впускала в свою жизнь.

И что же я от нее хочу на этот раз?

Я прошел в гостиную, где оставил Лису, пока провожал Арину — она сидела на том же самом месте, но тарелки с ужином были пустые. Двумя руками Василиса держала чашку с чаем и медленно пила его. В гостевом домике у меня была организована чайная станция в гостиной, чтобы тот, кто останется тут, чувствовал себя комфортно. Но глядя сейчас на Василису, я начинал злиться на самого себя, что создал в этом доме такой удобный кокон.

Теперь у меня не будет ни одной причины заманить ее в мой главный дом.

Лиса моментально напряглась, удерживая чашку на весу, а потом аккуратно поставила ее на столик.

— Я очень захотела горячий напиток, поэтому заварила себе чай. Если мне нельзя тут ничего трогать, то я не буду. И прошу прощения.

Глаза свои она опустила, завесившись длинными темными волосами. А меня всего драло изнутри от желания наказать обманщицу и одновременно защитить от любого косого взгляда.

Так было и тогда, когда она сбежала от меня. Хотелось выть на луну и всыпать по первое число.

Как щенок тупой, а не взрослый оборотень.

Я себя ненавидел: что тогда, что сейчас. Ведь знал, что это все искусственное, а к Арине не обратился же сегодня, чтобы она разорвала Нити. Не попросил ее сделать это безболезненно.

Все оставил, как есть. Держал Василису при себе. Натягивал наши Нити и заставлял нас обоих страдать.

«Она — моя!» — вопил Зверь и скалился на глупую волчицу. А я огрызался на Василису.

А еще хотел ее до звона в яйцах. Так бы и разложил на этом диване. Вылизал. Поставил все метки, что Зверь захотел. И взял бы с узлом. Чтобы в ее голове больше не было никаких мыслей о побеге.

Беременной далеко не убежать.

Я понимал, что это насилие, но ничего не мог поделать со своей жаждой.

— Я же сказал, что ты можешь пользоваться здесь всем. Прекрати трястись от каждого моего вздоха. Тебе ли не знать, Лиса, что я не причиню тебе вред. Вот ты легко можешь это проделать. Ты ведь долбанная искусственная волчица, — рыкнул и сразу же сжал челюсть. Не сдержался.

Я? Не сдержался? Инквизитор волков?

Мозги пекло от ее запаха. Хоть сам себя пытай, чтобы избавиться от этого наваждения.

— Спасибо за заботу, — прошелестела она, еде разлепляя губы. А меня еще большей волной гнева накрыло. Но я сжал кулаки, позволяя появившимся когтям войти в плоть, и на пол закапала кровь.

А Василиса почувствовала ее аромат и все-таки напугалась, подняв на меня свои невозможно красивые глаза.

Василиса

Я увидела кровавые капли на полу. Святозар сжимал кулаки, с которых тонкими струйками шла кровь.

Я сглотнула и сразу же подошла к нему, хватаясь своими руками за его кулаки. Пачкаясь в его крови, аромат которой хлынул на меня, заставляя внутри что-то болезненно сжиматься.

Сердце?

Душу?

А есть у меня это все?! Мне казалось, что все выжгли уже давно.

Но сейчас внутри все сжималось от яркого сильного аромата его звериной крови.

— Святозар, убери когти, пожалуйста. Ты же себя ранишь, — сказала я с лаской и попыталась разжать его кулаки, но он дернул руками и зло прорычал:

— А тебе не все равно? Ты много переживала за меня, когда сбежала?

Свят показал клыки, его глаза снова стали алыми, как у вампиров, а я почувствовала его жажду.

Он хотел секса и... моей крови.

Что с ним сделали?!

— Свят, что с тобой? — прошептала и задержала вскрик, когда Святозар разжал кулаки и кровавыми руками схватил меня, притянул к себе и уставился в мои глаза.

— А ты не чувствуешь? — он говорил через силу, желваки так и ходили по скулам.

Все я почувствовала, но он не заставит меня произнести эти слова.

— Что? Молчишь? Не хочешь провоцировать? — оскалился Свят и, чуть прикрыв глаза, наклонился еще ниже, втягивая воздух около моего уха. — Лиса, я тебя больше не отпущу. Думал, наиграюсь и сдам на опыты Арине, но теперь ты — мой трофей и будешь около меня всю твою жизнь. И будешь выполнять все, что я скажу.

Каждое слово было колючее, злое, но под ними плескалась такая боль и такая мольба, что они перекрывали весь смысл сказанного. Да и я увидела Арину, ей он меня не запугает, я сразу почувствовала ее теплую, сильную ауру светлого мага.

Уж на гниль в Черных лабораториях я насмотрелась и научилась ее чувствовать за километр.

Даже в Святе сейчас не было ни грамма черноты, только боль и страдание без Пары.

Без меня.

— Я согласна, Святозар. Я буду послушной.

Свят зарычал мне на ухо и вдруг кинул на диван, навалился сверху и принялся целовать. Его дрожащие пальцы оказались под футболкой. Прерывистое дыхание почти жгло кожу на шее. Свят от поцелуев перешел на вылизывание. Горячий язык проходился по от ключиц до подбородка, от впадинки за ухом до плеча.

Я вся дрожала, дышала так же рвано, как и Свят, подставляла ему шею и уплывала от настойчивой страсти.

Я так скучала!

Ласки стали еще настойчивее, хотя пальцы его не перестали дрожать. Он сжал мои холмики грудей и принялся жадно целовать, все сильнее вжимаясь в меня своим стояком.

Он был до одури «голодный» и «жадный».

Глава 5

Святозар

«Больше никуда и никогда не отпущу!»

Билась в голове только эта мысль.

И когда целовал ее сладкие губы. И когда вцепился в ее горло, выпивая витальную силу вместе с кровью.

Я хотел войти в нее. Пометить снова изнутри. Сделать своей для любого оборотня, который спокойно учует мой запах на коже Василисы.

Сделать своей навечно.

Я гасил свое нетерпение, ласкал ее пальцами, сдерживался из последних сил, но хватило меня на короткий миг. Первый толчок погрузил меня в нирвану. Василиса была узкой, влажной... идеальной для меня. Она так нежно выгнулась, принимая меня, и я сорвался.

Брал ее и брал, вколачиваясь до корня. Прижимая к себе. Облизывая горошины сосков.

Она хрипло стонала и мне показалось, что она хочет что-то сказать мне, но миг — и все поплыло в сознании. Зверь выступил вперед, заставил мое человеческое тело меняться. В член прилила кровь, а узел у основания стал разбухать, и я с рыком вогнал свой ствол до упора, запирая собой ее лоно.

Как и мечтал, я повязал Василису. Излился горячей спермой. И...

Зверь победно зарычал. Тело мое все задрожало от удовольствия. И я принялся целовать, покусывать мою Пару, помечая ее кожу.

Василиса обнимала меня, но руки ее ослабли, дыхание стало прерывистым, по телу пробегала судорога удовольствия, и мы лежали, соединенные и горячие.

— Святозар, — прошептала моя Пара. — Ты можешь лечь боком, мне тяжело?

Вот я удод! Развалился на ее хрупком теле, прижал своим весом, чтобы она никуда не делась. Как последний ревнивый придурок сцепился по-звериному. Лишь бы она не отвела от меня взгляд.

Сцепка.

Беременность.

Я хочу наших детей!

Вот такой я дурак, который опустился до Средневековых методов!

Но я — грешник, который давно принял все свои грехи. И этот приму.

Аромат Василисы усилился, а я повел носом, начал тереться носом о шею, прикусывать кожу.

Как же хотелось перевернуть ее и поставить метку, как в том самом Средневековье.

Но я осадил Зверя, сжал челюсть и повернулся на правый бок, укладывая мою Пару удобнее. Василиса сразу прильнула ко мне, и я накрыл ее пледом, который сгреб из-за спины.

— Так удобнее?

— Да.

— Скоро все прекратится, и я тебя отнесу в спальню. Потерпи, — шепчу, но Лиса обнимает меня. Молчит, но ее руки гладят меня.

Жалеет меня?

Или пытается усыпить моего Зверя?

Мне было плевать! Моя Пара сейчас обнимала меня, приняла нашу сцепку и обещала быть послушной. Даже если это полное вранье, я буду в это верить. И мой Зверь будет спокоен.

Пальцы сами нащупали ее загривок — там, куда хочется вонзится клыками и оставить свою метку.

Василиса вздохнула и прошептала слова, которые вспышкой пронеслись в сознании:

— Поставь мне метку, пожалуйста.

Мои пальцы замерли на ее тонкой шее. Зверь внутри зарычал. И моя реакция была молниеносной. Я прижал ее сильнее, наклонился, облизал и наконец-то вонзил клыки.

Нутро Зверя задрожало от удовольствия. Узел на члене распух до предела. Жар разошелся по всей моей сути, как только капли ее крови попали на корень моего языка, защипав витальными крупицами. Василиса устала, но все равно я ощущал ее мягкий пульс жизненной силы, которую она передавала мне. Я же пока не мог поделиться обратно — не доверял, но скоро мой Зверь сдастся, и Василиса сможет крутить мной, как захочет.

И эту звериную слабость я тоже приму.

Мы так и уснули: я крепко прижимал ее к себе, а она уткнулась в мою грудную клетку и тихо сопела, согревшись моим теплом. Я не шевелился, пока тело не затекло полностью. Только потом начал медленно напрягать мышцы, разгоняя кровь и укладывать Василису на ее сторону дивана. Она даже не проснулась, просто улеглась на спину и засопела дальше, а я, размяв бесшумно тело, поднялся и сходил за полотенцем, чтобы протереть ее после соития.

Только вернувшись в ванную позволил себе хрустнуть затекшей шеей.

- Старость – не радость, да, Палач? – усмехнулся своему отражению в зеркале. Так странно, раньше не ощущал своего возраста, но Василиса была настолько витально молодой, такой по-весеннему свежей и прекрасной, что я вдруг ощутил на себе груз своих лет и своего опыта.

И своих казней.

В первый миг меня снова накрыло желанием отпустить ее, не марать в своей грязи, но потом моя память подкидывала картинки, откуда пришла Василиса, и я с болью принимал по капле свои сожаления, что не смог ее уберечь от ужасной реальности.

- Она подделка, придурок, - прошептал своему уставшему отражению. – Она ненастоящая волчица. Искусственная фальшивка, которая насильно связала с собой.

Но эти слова уже никак не охлаждали мое желание беречь ее и… любить.

Даже больше подстегивало мое честолюбие, которое так и звенело в голове – добейся ее, сделай своей, влюби в себя.

Зверь ее хотел полноценно.

И метку свою он проставил с огромным удовольствием.

Теперь все в стаях будут знать, что Василиса – его Пара.

Я умыл лицо и напомнил себе, что надо перенести ее в спальню. Вернувшись в гостиную, я замер над спящей Василисой, наслаждаясь ее спокойствием. Умиротворением, которого у нее до этого определенно не было. И это тоже разъедало изнутри.

Как я мог отпустить ее?

Позволить злости и обиде диктовать мне решения. Позволить им навязать мне одиночество. Я ведь смирился с ним, думая, что все отпустил, раз моя Пара бросила меня, сбежав в прошлый раз.

Но теперь глядя на то, как сладко спит Василиса, я себя чуть не сожрал изнутри из-за своей ошибки.

Нельзя было сдаваться и прекращать ее поиски.

И Луна милосердна ко мне, раз дала второй шанс мне. И ей.

Я поднял на руки спящую Лису и отнес в спальню, уложил ее в кровать и накрыл легким одеялом, а сам лег поверх, чтобы обнять ее в этом мягком коконе. Я чувствовал, что если лягу рядом, то снова мой Зверь потребует ласки, а ей нужно выспаться.

Глава 6

Василиса

Завтрак был шикарный. Я не помнила, когда так сытно и вкусно ела.

Свят вернулся с целой корзиной для пикника, куда упаковал еду: контейнер с омлетом и скрамблом, овощной салат, и салат с фетой, сосиски жареные и ветчина, творог с голубикой, фрукты и дымящимся кофе в термосе.

И все это он накрыл в гостиной, разложив по тарелкам.

Я сидела, поджав под себя ноги, словно готовая в любой момент спрыгнуть с софы. Свят поставил передо мной чашку с кофе, и я обхватила ее пальцами, вдыхая бодрящий аромат.

— Ты учился готовить? — спросила я то, что меня интересовало еще в прошлом году. С трудом верилось — Или это врожденный талант?

— Я разогрел, — буркнул Свят, усаживаясь напротив. Стул заскрипел под его весом. — Ешь.

Я подняла бровь — намекает, что это покупное, но я ему не верила, все было приготовлено дома и с большой заботой.

— Очень вкусно, — я облизала губу и продолжила уплетать завтрак. Но тут рука Свята коснулась моей щеки, и он стер пару крошек с уголка моего рта.

Я замерла, подняла на него глаза и уставилась на суровое лицо альфы.

Тишина затянулась.

— Не торопись, ешь спокойно. У меня сегодня выходной.

Я не сомневалась, что Свят врет, вернее, знала же, что нет у Инквизитора никаких выходных. Он же почти Бог Смерти для всех стай, да и для остальных рас. А разве у богов есть выходные и отпуска?!

Так что я виновато опустила глаза, понимая, что он только ради меня здесь находится.

Не вызвал никого из магуправления для надзора за мной.

Не передал меня в их внутреннюю тюрьму.

— Спасибо, — прошептала я. Пальцы, что держали вилку, дрожали.

Я чувствовала, что Святозар следит за каждым моим движением.

— За что ты благодаришь?

— Сам знаешь... — буркнула себе под нос, еще ниже склоняясь к тарелке.

Он промолчал, резко встал, схватив свою тарелку, и собрался уходить. А я вместо того, чтобы выдохнуть и остаться в одиночестве, вдруг позвала его:

— Свят?

Обернулся. И я вдруг увидела его мимолетную улыбку, и мои губы дрогнули в такой же почти незаметной улыбке.

— Я хотела сказать, что очень благодарна тебе за то, что заботишься обо мне...

— О твоем теле, Лиса. Я забочусь о твоем теле, чтобы твоя волчица была спокойна. Я не горю желанием, свернуть тебе шею, если твой Зверь выйдет из-под контроля. Хоть ты и фальшивка, но хищница в тебе есть, и ее нужно обучать, чтобы ты никому не навредила.

— Но я не могу обращаться.

— Это не имеет значения, волчица в тебе может выйти в любой момент. Так что сильно не романтизируй, моя забота к тебе прагматична и лишена настоящей истинности. Да, меня тянет к тебе. Я хочу обладать тобой. И ты будешь продолжать подчиняться мне в постели. Но Парой мы не станем, — грубо закончил свой монолог Свят, а меня словно ледяной водой с кусками льда окатили. Острые грани процарапали кожу, принося мне лишь боль и жжение от расцарапанных ран.

Но я не злилась на Свята, я знала, что так и будет. У нас нет и не будет будущего, а я всю оставшуюся жизнь буду замаливать перед ним грехи. Теперь-то мне бежать было не из-за кого.

В конце концов, если Святозар будет так заботлив и внимателен, позволит жить рядом с ним и не думать о выживании, то я уже буду безмерно счастлива.

А любовь...

Она не для таких, как я.

— Я тебя поняла и никогда не буду претендовать на статус Пары, — проговорила тихо, опустив голов и завесившись волосами.

Громкий звук разбившейся тарелки заставил меня вздрогнуть и сжаться от страха. Свят сделал шаг ко мне, а меня будто отбросило на два назад. Инстинкты опередили разум.

Я втягивала носом его усилившийся аромат и тряслась от страха.

Я разгневала своего альфу.

— Василиса! — рыкнул на меня Святозар. А потом взял и вылетел из дома, громко рявкнув, чтобы сидела дома, пока он отъедет по делам.

Через десять минут я услышала звук мотора и скрип тормозов, которые, кажется, ничего и не тормозили — уж слишком сильно ударило болью по чувствительным ушам визгом колес.

Святозар от меня решил сбежать, бросив одну в его доме!

И что прикажете мне тут делать?

Я уставилась на разбитую тарелку, что валялась осколками на полу, разлетевшись на мелкие кусочки, словно ее швырнули об пол специально, но мне с трудом верилось, что всегда собранный и хладнокровный Святозар берет и со звериной силой кидает на пол посуду.

— А как тогда она выпала из рук такого волчары? — хмыкнула и спросила у себя самой очевидную вещь: оборотень — это Зверь внутри оболочки человека, но никак не человек со Зверем внутри. Они намного сильнее, проворнее и совершеннее, поэтому тарелка из рук оборотня не вылетит сама по себе. — Или ты, Васька, хочешь, чтобы от одного взгляда на тебя, Свята трясло? Так его и трясет, разве ты не заметила?!

Да, я издевалась над собой же. Прекрасно понимала, почему сейчас собираю эти осколки. Он меня ненавидел, и любое упоминание о Паре выводило даже такого сдержанного Зверя.

Я схватила осколок и поранилась, кровь капнула на пол, на кусочек бывшего целого. Я поморщилась и обхватила палец губами, слизывая кровь языком.

— Даже поранил меня своей злостью, — вздохнула и собрала остатки, подняла все на свою тарелку и поняла, что здесь мне некуда сгрузить этот бытовой мусор. Мы ведь загородом, а значит, у Святозара тут все определенно разделяется на биомусор и на остальной бытовой. И этот великий «раздилитель» в главном доме.

Я накинула толстовку, которую тут оставил Свят. В нос сразу же ударил его впитавшийся в ткань аромат, отдавая на холоде мятным колким замерзшим коньяком. Но подбежав ко входу со стороны сада, я замерла около больших стеклянных дверей столовой — большой стол прямо говорил о назначении комнаты.

— Вот же дурочка! Дверь!

Хотелось стукнуть себя по лбу из-за такого просчета — кто же мне откроет дверь!

Я уставилась на стол и уперлась лбом об стекло. И тут дверь чуть дрогнула, будто замок не был закрыт. Я нажала на дверную ручку — дверь поддалась.

Глава 7

Святозар

Ее кожа пахла спелым яблоком, ванильным мороженым и душистым чабрецом. Пахла моими самыми теплыми воспоминаниями, которые сидели глубоко внутри. Только один этот аромат заставлял меня желать Василису сильнее и сильнее.

Она будто олицетворяла все самое хорошее во мне, воплощала в себе надежду, что и у меня будет семья.

Будут дом и дети.

Будет жизнь.

Я впился губами в ее шею, пытаясь заглушить волчье безумие, что пульсировало в жилах. Каждый стон Василисы был как нож — резал глубже, до самых костей.

— Смотри на меня, — приказал шепотом, потому что боялся. Боялся, что стоит ей прикрыть глаза, то я окончательно сорвусь со своей внутренней цепи. Но Василиса послушалась. Ее взгляд, золотой и беззащитный, ощупал меня лаской, прошелся по лицу, замер на моих глазах и впитал всю мою жажду.

Ее ноги обвили мои бедра, втягивая ближе, глубже, и я потерял берега. Зверь выл, требуя метить, кусать, но я лишь прижал лоб к ее плечу, задыхаясь. Она обняла мою голову. Ее пальцы мягко вплелись в мои волосы, мягко поглаживая их, как в те ночи, когда я возвращался с окровавленными руками, а она молча мыла их в тазу.

Она принимала меня — Инквизитора и Палача — с тем самым пониманием человека, который прошел через адское пекло. Она была хрупкой, нежной, домашней, но ее вырвали с корнем и кинули на самую страшную человеческую помойку из душевной грязи, зависимостей, вседозволенности и аморальности. Но моя Лиса не сломалась, а приняла мир без иллюзий.

И я для нее был тем, кем являлся.

А еще она никогда не просила меня измениться. И не потому, что не собиралась быть со мной, а именно потому, что принимала.

Она первая поняла, что она — моя слабость.

— Свят... — мое имя на ее губах звучало, как проклятие и спасение.

Я поднялся на локтях, чтобы видеть все — ее растрепанные волосы, опухшие от поцелуев губы, засос на ключице.

Она была прекрасна. Разрушительно, невыносимо прекрасна.

— Почему ты убежала от меня? — голос охрип. Глупый вопрос — я ведь все понимал. Но я не смог удержать его в себе.

— Зачем тебе фальшивка, которая может стать проблемой? — прошептала она с горечью. — Не будет меня и у тебя не будет проблем.

— Ты — моя Пара. Навсегда.

— Тогда я еще этого не понимала. Не понимала, насколько... сломала тебе жизнь, — Василиса сглотнула и повернула голову вбок, пряча лицо в волосах.

Она плакала.

Я сгреб ее под себя, накрыл собой, прогнул поясницу, входя до упора, чтобы моя Пара чувствовала меня полностью. Мою силу. И моего Зверя.

— Моя лисичка, о чем ты! Ты — дар! — я постарался произнести ласково, но рычание Зверя проступало. Мой волчара злился на глупышку.

— Дар... — Василиса повторила губами, но услышал ее тихий голос на выдохе.

Зверь заурчал. Это ведь было... ее согласие на наши отношения. Она верила мне и хотела... меня.

И мне было достаточно этой тяги.

— Дар, — целуя ее ладонь, прошептал я, когда она потянулась к моему лицу.

— А ты... тяжелый — смешно закряхтела подо мной Василиса. — Слезь.

Я приподнялся на локтях и оскалился.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я слез? — спросил и повел бедрами назад, проходясь узлом по чувствительным точкам внутри ее лона. Василиса вся раскраснелась, задышала прерывисто и вдруг прижала мои бедра к себе скрещенными ногами.

Я облизнулся и двинул бедрами. Еще раз. Сильнее. И продолжил вколачиваться в мою малышку, отдавая всю свою энергию, силу, страсть и любовь только ей.

И я готов был умереть, но видеть, как горят от наслаждения и счастья и ее глаза.

Моя Василиса. Моя драгоценная волчица.

***

Из кладовки мы вылезли в обед.

Взъерошенные, оба в отметинах страсти и со счастливыми глазами.

Вся моя стена, которую строил и держал на пределе сил, рухнула, а за ней Василиса увидела влюбленного в нее по уши Зверя, который не забывал и ждал встречи, пока рыл носом землю, чтобы ее найти.

Я хотел, чтобы она меня боялась, чтобы слушалась, чтобы не смела даже подумать, чтобы уйти из моего нового дома, но теперь вся эта ширма сломалась.

Да и я сам больше не хочу применять никакой силы.

Никаких уловок.

Под хвост волку!

Будем строить отношения с нуля. Узнавать друг друга, как обычные люди. А вот в ночном лесу я буду учить ее инстинктам.

— О чем ты так задумался?

Вопрос вернул меня в реальность. Я слегка прищурился и улыбнулся.

— На тебе чертовски хорошо сидят мои вещи. Давай-ка я тебе найду свой домашний свитер.

Василиса глянула на себя, а потом широко улыбнулась.

— Я же тут обнаружила клад. Так что носить твои вещи я буду только в одном случае, если ты, — тут она задумалась и принялась складывать на руке пальчики, — два... нет, три раза на неделе будешь меня отвозить туда, куда захочу.

— И куда же ты захочешь, лисенок? — проурчал почти в ее розовые опухшие губы, нависнув сверху.

— В книжный магазин. А еще в японское кафе. А еще... к брату, в монастырь, — договорила и так посмотрела, что у меня все внутри сразу напряглось.

Это ведь приглашение в свою личную жизнь.

В прошлый раз брата она от меня скрывала, а теперь просит с ней съездить.

— Ты хочешь меня с ним познакомить? — вопрос задал, а голос все равно дрогнул.

Василиса провела пальчиками по моим плечам, положила ладони на грудное плато, замерла, опустив взгляд куда-то в зону моих ключиц.

— Велен тоже мутант, как я, Свят. Но слабый. Он даже запахи не может чуять. Только в темноте зрение перестраивается, а так он обычный — мальчишка. Ну как мальчишка — молодой парень. Ему сейчас семнадцать, а в этом году будет восемнадцать. В монастыре он уже не сможет прятаться, и я подумала...

— Забрать его с собой, в наш дом?

— Можно?

Глаза у нее снова загорелись янтарем. Замерцали, словно самоцветы под лунным светом.

— Вась, — зову ее смешным сокращением, но оно только между нами. Я звал ее так тогда, словно в прошлой жизни, а она морщилась недовольно, но потом так привыкла, что начала всегда улыбаться, стоило ей услышать забавное сокращение своего имени. Вот и сейчас губы ее дрогнули, чуть приподнимаясь в теплой улыбке. — Что значит «можно»? Мы же Пара, и твоя родня — моя семья, часть моей стаи. Тем более твой братишка совсем молодой, а ты столько ради него вытерпела. Как же я могу тебе отказать и не забрать волчонка? Тем более волчонка! Каким бы ты слабым его не называла, но он уже не человек. Я бы не оставил его ни в каком варианте, даже если бы ты меня бросила. Это ответственность: твоя и моя.