Звериный выбор

Пролог

Это было настоящее безумие. Сумасшествие!

Вот так и сказал мне мой наставник Лазар, когда я озвучила свой план.

— Виола, он же не простит, если вспомнит. Ты понимаешь, что наживаешь себе врага в лице Ворона. Он — сильнейший волк, глава Московской стаи. Он не просто какой-то рядовой оборотень, которого легко украсть и уж тем более легко контролировать.

Я все это прекрасно знала сама, но еще я знала, что без его витальной силы мне не выжить после следующего Собора Семей. Меня либо отдадут в жены какому-нибудь плешивому тысячелетнему старику, которого последние пятьсот лет держат в гробу, чтобы не помер раньше времени. Либо молодому отпрыску, чтобы прибрать уже род Каминских себе.

И оба варианта ужасны! Потому что хоть вампир и может стареть физиологически спустя длительный срок, зато в плане изъятия витальной силы такого не происходит. И кол надо забивать не только в сердце, но и в глотку, а то дряхлеющая мумия может и присосаться ненароком.

Я была дампиром, с человеческой кровью, хоть и наполовину.

— Ненависть Ерофея я как-нибудь переживу, учитывая, что не буду с ним пересекаться без надобности, а вот брак с кем-то из наших — точно нет. Лазар, ну мы ведь все продумаем, мы найдем лучшие зелья, мы, в конце концов, наденем на него наши Цепи.

— Доченька, — вздохнул Лазар и обнял меня, пытаясь в этом отеческом добром жесте подарить мне сил. Он и Радек знали еще кое-что о Вороне, главе Московской стаи. Он был моим Сердцем. Моим Избранным. Моим Истинным. Которого чей-то злой ум забрал у меня, разрушив, разорвав Нити, связывающие нас.

Как же удача, что я узнала его еще в отрочестве, и сейчас мне не нужно было бы искать свой шанс на спасение.

— Созови ваших доверенных людей. Время не нашей стороне. До Собора осталось всего ничего, нам надо быть готовыми украсть Ерофея в любой момент.

Если Лазар и хотел меня отговорить, то быстро осознал, что не получится. А Радек в этом плане был более циничным и хладнокровным. Если мне нужно скрутить волка, он первым пойдет на дело. Не любил он оборотней.

Так что через неделю нам не просто удалось похитить Ерофея, нам удалось это сделать незаметно. У его Зверя начался гон, как нам доложил наш шпион в рядах Управления. И он, как добропорядочный оборотень, взял медотвод, чтобы скинуть напряжение.

Что ж, для него это будут незабываемые несколько дней.

А для меня... Я наконец-то получу то, что так жажду. Нашего ребенка.

Глава 1

Я натянула цепь, намотав ее на кулак, и посмотрела на закованного в наручники Ерофея. Его глаза горели алым пламенем, почти, как у всех вампиров. Но он был зверем, самым беспощадным из всех.

Альфа Московской стаи. Сильнейший оборотень. Моих сил никогда не хватит подчинить его.

— Больно? — спросила я у своего пленника.

Только сильнейшие артефакты моего древнего рода смогли обуздать его силу.

— Тебе какая разница, вампирская сука? — прорычал Ерофей, а у меня дрогнула рука. Я сжала губы и дернула кулак на себя, заставляя его выгнуться ко мне.

— Ты понимаешь, что я могу убить тебя за оскорбление, Ерофей?

— Кто тебе позволил называть меня по имени?

Я выпрямилась и позволила цепи съехать на его мощную грудь по расслабленной руке.

— Я сама себе позволила. Веди себя спокойно, и вернешься в клан уже завтра.

Ерофей оскалился.

— Какие мы щедрые. А что еще мне предложишь? Ласку и отсос?

Я нервно закусила губу — именно это и планировалось. Сегодня был идеальный день для зачатия, а мне был необходим ребенок от своей Пары, даже если наши Нити обуглились из-за разрыва. Я потеряла их в детстве, но успела увидеть и узнать свою Пару. Ерофей же смотрел на меня чужими, холодными глазами, полными ненависти.

Мы с ним вечные враги, межвидовые противники, и Луна, соединившая нас, обрекла на вечное страдание.

— Ты можешь помолчать? Это не займет много времени, — прошипела я на очередную грубость и принялась снимать шелковый халат. Сидя верхом на каменном прессе Ерофея, я не могла совладать с эмоциями. Вроде и настой приняла, чтобы расслабиться, но я не ожидала, что под своими костюмами он будет таким сильным. Казалось, что Ерофей ближе к людям, но это заблуждение дорого далось — еле успели опутать его оковами и усмирить цепью. А так он нас бы на тряпочки порвал.

— Зачем ты раздеваешься? — хрипло спросил Ерофей, пробегая по мне уже совсем другим взглядом. Радужка загорелась янтарем, расплавляя и ту колючую злость, что я ощущала до этого.

Я уже сняла и легкое платье, оставшись в тонком прозрачном белье, чтобы он видел меня, желал, но для моего внутреннего комфорта я не сидела на нем полностью обнаженная.

— Для совокупления, — улыбнулась и сползла ниже, чтобы разглядеть все внимательнее. Все-таки у меня были только теоретические знания.

Пока сползала вниз, то ощутила всем своим естеством и внутренней стороной бедер, какой Ерофей горячий и твердый. И какой он огромный! Я замерла на секунду, прижавшись трусиками к его стволу, и сразу же задрожала от волнения и возбуждения, которое заставило все мышцы напрячься от предвкушения.

— Уже течешь? Даже трусики еще не сняла, а уже вся мокрая. Хочешь, я тебя так трахну, что никогда не забудешь? — в голосе Ерофея был его Зверь. Он блестел глазами, облизывался и демонстрировал клыки.

Я зашипела и показала свои.

— Это я тебя трахну, что ты никогда не забудешь, — выпалила я и сжала пальчиками его ствол у основания — там, где всегда набухал узел. Сейчас под пальцами были лишь плотные венки. Рука сама поднялась вверх, потом вниз, натягивая плоть и открывая большую розово-красную головку. Даже на вид кожа казалась нежной, и я наклонилась, чтобы провести по ней языком. В нос ударил сильный аромат мускуса, а на кончике языка остался солоноватый вкус смазки.

Цепь звякнула, и Ерофей попытался дернуться. Освободиться.

— Ты меня реально собралась попользовать, Виола? — прорычал он, а я замерла, услышав впервые свое имя. Он произнес его гневно, с яростью уязвленной гордости, но мне и этого было достаточно. Он знал, как меня зовут.

— Мне нужен акт совокупления, я не собираюсь унижать тебя, — постаралась я пояснить свои намерения.

— А это не унижение? Скрутила как кобеля, дрочишь, лижешь, чтобы стояло. Сейчас себя наденешь на мой елдак? Или помощников позовешь, чтобы тебе его придержали?

— А что ты предлагаешь? — не выдержала я этой похабщины. Ерофей всегда казался мне сдержанным и холодным.

«Словно вампир».

— Сначала скажи зачем тебе это?

— Для пополнения витальной силы. Я — дампир, — почти сказала правду.

— Хорошо, — выдохнул Ерофей. — Сними оковы и я дам тебе столько витальной силы, сколько сможешь принять.

— Я не буду рисковать!

— Да нужна мне твоя голова, Виола! Ваш клан не самый сильный. И вряд ли будет. Трахнемся и разбежимся. Ты ж меня обхитрила как лисица, значит победа в этой охоте за тобой, — с ухмылкой договорил Ерофей. — Снимай, и я покажу тебе, что такое секс с оборотнем, принцесска.

Я замерла, забегала глазами по спальне, в которой была только кровать-матрас и крепежи в стене для оков. Я ведь ничем не рискую?!

— Ты обещаешь не причинять мне вреда? — спросила я тихо.

— Я обещаю только трахать тебя. И никакого членовредительства.

— Хорошо, — сказала тихо и потянулась за Кровавой Цепью.

Ох, какая я же наивная дурочка! Столько лет мне вдалбливали в голову мои наставники, что оборотни действуют на инстинктах. На своем зверином чутье. И человеческое начало у них может совсем пропадать. Намного опаснее, чем у вампиров. Наша жажда тоже плавит мозги, но мы не отделяемся от человеческой сути. Можем даже умереть, если запретим себе потреблять кровь.

Но я еще в детстве смирилась со своей природой. Нам не прожить без витальной энергии. И ее больше всего в крови живых существ.

И в сексуальной энергии оборотней. Но такую энергию могут воспринимать только высшие вампиры или дампиры, как я.

И все эти азы я забыла, увидев голый торс Ерофея. Все мои планы спутал! Наставления стер из памяти!

И, конечно, сразу набросился! Руки Ерофея моментально сжали мои запястья и прижали к матрасу

— Тебя не учили не оставаться в клетке со Зверем, а, принцесска? Ты такая доверчивая, Виола, — как-то игриво прорычал оборотень. Я задержала дыхание, боясь спровоцировать его мимолетным движением. Сердце мое забилось от страха за свою жизнь. Вот теперь точно перегрызет горло. Ерофей как раз наклонялся к бьющейся жилке на шее.

Глава 2

Но я не успела додумать эту мысль, как Ерофей схватил меня за щиколотки и дернул на себя. Навалился, поднимая под себя, сжимая пальцами бедра.

От резких движений прозрачное тонкое бра съехало вниз, лямки упал на предплечья, обнажив мою грудь.

Я вскинула руки, но их снова словили и прижали к кровати.

Зверь облизнулся и замер горящим взглядом на моей груди. Я сжала в кулачках простыню и замерла. Меня до жути пугал этот взгляд. А если Звери могут загрызть? Я же для него природный враг.

Зверь прижался щекой к одной груди, и я вздрогнула, но сразу же втянула воздух в легкие, когда увидела черные когти на его левой руке. Он водил ими по моему холмику, кружил около затвердевшего соска. А потом очень аккуратно нажал когтем на самый центр горошины.

И по телу сразу пошла волна, будто он замкнул какую-то невидимую цепь в моем теле.

— А ты очень чувствительная для девственницы. Думал, умоюсь твоими слезами и воплями, а ты так игриво реагируешь на меня. Распутная, — прошептал Зверь, и провел языком по всей груди. Мои нервы настолько были натянуты, что я все-таки вскрикнула, почувствовав горячий язык на коже. Зверь ласкал меня жадно, иступлено, впитывая каждую мою реакцию.

Он облизывал мои соски, прикусывал зубами, аккуратно колол когтями, наблюдая с огромным интересом, как моя кожа покрывается мурашками.

Очень быстро мои бра и трусики превратились в лоскутки бесполезной ткани, которые он откинул на пол.

И доведя меня до стона удовольствия, Ерофей-Зверь самодовольно зарычал.

— А теперь приступим к самому главному, Виола.

Он одной рукой ухватился за мое бедро, сжав с силой пальцы с когтями, а вторую положил мне на горло, вдавив в матрас.

— Тебе будет больно, сладенькая. Под мой размер бесполезно растягивать. Я войду медленно, дам привыкнуть, а потом начнется самое интересное. Не зажимайся, дыши глубоко и самое главное — не сопротивляйся. Это бесполезно. Я все равно заберу сегодня все, что пожелаю. Кивни.

Я кивнула и отвела взгляд, потому что мне было страшно смотреть на вздыбленный огромный член оборотня.

— Закрой глазки и не волнуйся. Я же обещал не вредить, — вдруг непривычно ласково прошептал Ерофей и приставил головку к моему лону. Она вошла буквально чуть-чуть, но я все равно сжалась от страха. Пальцы Ерофея принялись нежно массировать мое горло, и я расслабилась, вдохнула, и мой крик боли исчез в нашем поцелуе. Его клыки царапали мои губы, язык хозяйничал во рту, а внутри все горело огнем. Я не различала ощущений: боль, нарастающее удовольствие или все вместе разом.

Член Ерофея вошел до поджатых яиц. Он брал меня с таким напором, что я чувствовала, как теряю сознание. Вбивался с рыком, а потом слегка сдавил шею, отчего у меня под веками взорвались звезды. Я стонала на каждом толчке, ощущая каждой клеточкой витальную мощь Ерофея. Она вся пропитала меня, заполнила все до кончиков волос.

Но она продолжала и продолжала изливаться из Ерофея, пока он вколачивался в меня. Он брал как Зверь. И ничего человеческого в нашем соитии не было. Но все равно сквозь эту страсть и грубость прорывалась нежность и забота.

Зверь уткнулся носом в мою шею и втянул аромат, который смешался с мускусом секса. Провел горячим языком и зашептал:

— Позволишь запечатать тебя узлом? Наши виды не размножатся, так что проблем не будет. Только сплошное удовольствие.

Все верно, оборотни и вампиры обнуляли все свои возможности. Но не истинные Пары.

Не мы с Ерофеем.

— Конечно, позволю. Это же подарит мне будущее, — прошептала в ответ и обвила ногами его талию.

Сколько было звериного в нашем соитии, столько было и связующей витальной силы. Я отдавалась Ерофею и его Зверю с открытым сердцем. Сердцем, что все равно любило его и сохранило в себе кружевную алую вязь Нитей Пары.

Я обнимала его, сжимала ногами, царапала спину и в душе надеялась, что он все-таки вспомнит. Хотя бы вспомнит о нас!

Но это пустые несбыточные мечты, потому что то, что с ним сотворили, не было лишь уничтожением Нитей. После такого оборотни без Пар сразу же переходили в особый ранг Диких.

А Ерофей не перешел!

И остался не просто сильным — он стал сильнее!

С нашей первой встречи, нечаянной и, видимо, такой неуместной для московской стаи, я его почувствовала. Вся моя суть признала его своим. И мне казалось, что и он что-то понял, потому что смотрел на меня так внимательно, почти не моргая, что его пришлось одернуть его опекуну — их архимагу. И я тогда еще совсем неопытная попыталась с ним заговорить, но мне не позволили.

Не дали ни единого шанса стать ему ближе. Отгородили его настоящей непроницаемой стеной.

А потом, спустя всего лишь месяц, я почувствовала это... разрыв Нитей.

Какая же чудовищная боль накрыла меня! Наставники боялись, что я не выживу, тем более после такой трагедии — потери родителей. Но я знала, что это не его решение. Не его желание. Кто-то намерено уничтожал любой намек на человечность у его Зверя.

Только вот у вампиров Нити оборвать нельзя. Мы же не создания с витальной силой, когда ты просто сжигаешь заживо, обугливаешь до черноты витальную связь со своей половинкой, а потом живешь с этим непроходящим рубцом оставшуюся и не такую долгую жизнь.

Мы — создания Ночи, наша сила в способности изымать эту витальную энергию. Наша кровь — это наша магия и щит. И связь Пары у нас заложена в нашей крови. Она рождается идеальным соотношением внутренней силы и кодом крови. Оборвать ее можно, только убив вампира.

А убить нас тоже не так и просто.

Знал ли об этом тот, кто рвал так бесцеремонно и нагло нашу связь?! Думаю, нет. Эти знания являются тайной и ради них надо перечитать не мало трудов, а потом все сложить, проанализировать, принять. Никто в стаях не любит заниматься вампирским вопросом. Мы — ошибка природы для них. И в идеале должны полностью исчезнуть.

Но нет ничего лишнего в природе. Каждый вид является частью великого Баланса.

Глава 3

Ерофей

Я открыл глаза и увидел спинку переднего кресла. В салоне такси играла тихая музыка, а водитель что-то читал на телефоне. Я принюхался — обычный человек. Голова раскалывалась, будто я растерял все свои силы Зверя и меня накрыло страшное похмелье. Но Зверь недовольно рыкнул внутри, а я зажмурился — в голове все затрещало от боли.

— О, вы проснулись. Меня просили не будить вас и дать проснуться самостоятельно. Заказ оплачен вашим дядей.

— Дядя? — я постарался напрячь мозг и попытаться вспомнить хоть что-то, но в памяти был лишь туман. Кто же мог так врать. Дядя... да не было этого смертника, кто бы решил так надо мной пошутить.

В голове почему-то возникли картинки девушки с белыми волосами. Ее манящие розовые приоткрытые губки и алый цвет глаз.

— Вот же сучка! — выругался я и сразу же успокоил мужчину: — Извините, день тяжелый. Сколько с меня.

— Все оплачено. Не переживайте.

Я кивнул, мысленно обругав себя, что вообще всю концентрацию растерял, и вышел из машины. Парадная подсвечивалась модными светильниками, а вдоль дорожки шла альпийская горка, делая и без того дорогой жилой комплекс еще более дорогим. Я любил город, в отличие от большинства оборотней, но сейчас почему-то мне стало неуютно. Вдруг захотелось в лес, в дом, который построил по зову Зверя, но так никогда туда не ездил больше, чем на три дня.

А вот сейчас зазудело.

Я замер около входной двери и вдруг понял, что не проверил свои ключи и телефон. Пошарил по карманам и обнаружил, все было на месте. Достав ключи, я вошел в парадную и хрустнул шеей, и уже собирался подняться на лифте на свой этаж, как увидел знакомые итальянские ботинки яркого огненного цвета. Человек в них сидел в непринужденной позе, скрывшись за высокой спинкой кресла в лобби. Антип.

Я подошел и сел напротив.

— Что ты тут забыл? — спросил хрипло и снова нахмурился от боли в голове.

— Тебя потерял. Твои все ноги до жопы стерли, пока искали.

— У меня медотвод как бы, — напомнил я про свой мини-отпуск, который собирался провести на обезболе. Все в управлении знали, что я занимаюсь здоровьем — откат от последнего задания с артефактами.

— Да, но ведь ты просто исчез из поля зрения, Ерофей. Конечно, мы занервничали.

«Только ты. И только из твоего поля зрения», — поправил я мысленно. Нестор, наш архимаг, так меня не опекал, как Антип. Прямо готов был по утрам будить, но чтобы только контролировать. Мне удавалось сдерживать его порывы, но сейчас он уже начал душить меня этой лживой заботой.

— Как видишь, я здоровенький и в своем уме. И очень хочу спать, Антип. Можно я поднимусь к себе?

Антип усмехнулся и поднялся с кресла.

— Вижу. Но позволь мне выпить чашку американо.

Мне хотелось послать его на хер, но я знал, что Антип это припомнит особо изощренным способом, поэтому проще было дать согласие.

Я звякнул ключами и молча пошел к лифтам. Антип последовал за мной, убирая телефон в карман пиджака. Видимо, уже всем отправил поручения.

В лифте мы молчали, а в квартире Антип просто пил американо и разглядывал вид за окном. Я тоже не собирался поднимать никаких тем — пусть быстрее уходит. Мне нужно было побыть в одиночестве и заставить свою память проясниться.

Виола... Вот, кто был причиной моей амнезии. Надеялась, что отшибет воспоминания навечно?! Но нет такого заговора или эликсира, который сотрет мою память... сладкая.

Я облизнулся, вспоминая наши жаркие выходные-отпускные.

Если ей была нужна витальная сила, значит, придет еще раз. И еще. Так странно, мне хотелось наказать засранку, но и в ту же секунду утащить в логово, в темную постель, запереть ее там на месяц... годы...

Я тряхнул головой и повернулся к Антипу. На столе стояла и вторая чашка с американо.

— Выпей со мной кофейку, станет полегче.

Я не заметил, как он заварил его, видимо, совсем погрузился в свои воспоминания, которые всплывали кусками и обрывочными ошметками полотна моей памяти. Голова продолжала болеть, и я схватился за чашку. Сделал пару глотков, и внутри наконец-то наступила тишина.

Антип смотрел внимательно на то, как я допиваю хорошо разбавленный эспрессо.

— Ну так что? Я переда в Управление, что ты дома больной провалялся. Полежи еще денек, — сказал Антип, вставая с барного стула. Свою чашку он тщательно вымыл, как и мою, забрав ее пустую из рук.

— Болел? — неуверенно произнес я. В памяти ничего не было. Блаженная пустота. Вот я вышел из Управления, расстегивая пуговицы рубашки, потирая разболевшиеся виски, а вот я дома у себя, стою и пялюсь на Антипа.

— Да, у тебя опять приступ сильнейшей мигрени был, Ерофей. Я держу в тайне, но тебе придется сдаться на тщательный осмотр нашим эскулапам, все-таки ты уникальный волк, живешь без Нитей Пары. Против Зверя своего, считай.

— Я с ним давно обо всем договорился. Он отдыхает в гон, а я его не одергиваю, — скалюсь на Антипа. Опять эта надоевшая шарманка. Проверься, ты урод в мире оборотней... блаблабла. Моя сила неоспорима, и он об этом знает.

Но почему я не помню ничего из последних дней?!

Может, этот зудящий тон Антипа и правомерен? Может, Зверь начал вырываться наружу?

— Я дал совет. Твое дело послушать его или нет, но Дикими никто в секунду не становится, это болезненный процесс разрушения.

— Я не стал им много лет назад, и сейчас не буду, — отрезал и указал рукой на коридор. Антип ухмыльнулся и кивнул понимающе, а вскоре оставил меня наконец-то одного. Я снова подошел к большому окну и замер. Подушечки пальцев чесались от желания, погладить кого-то, провести по изгибам желанного тела, вцепиться до синяков в бедра. Я поднес руку к носу и внюхался. Тонкий аромат ночной фиалки смешался с моим мускусом после секса. Зверь внутри довольно заурчал.

Что-то произошло в эти несколько дней, которые исчезли из моей памяти.

Но не из памяти Зверя.

Видимо, придется ехать в загородный дом. Там я обернусь и отпущу своего волчару, пусть просветит меня на тему моих выпадений памяти. О нашей сложной связи я никогда никому не рассказывал. Обычно оборотни сильно сливались со своей первородной формой. Сплетались капиллярами, делили одно дыхание. Но не я. Мы умели разделяться. Моей силы хватало, чтобы создать оболочку для него, выпустить все звериное наружу. С возрастом это становилось все сложнее и сложнее, но мой Зверь все равно оставался самым сильным. А я — неуязвимым. И недоисследованным эскулапами Управления.

Глава 4

Я стояла перед массивной дверью и считала до десяти. Лазар меня не торопил — знал же прекрасно, что у меня колени дрожат. Меня вообще здесь быть не должно, но Иссак Моранский, чтоб у него гроб был вбитом стекле, явился ко мне со своей надменной миной на лице и приказал — как-то иначе этот тон невозможно обозначить — срочно приехать в казематы, договориться с волками.

«Ты же метишь на трон, Виола, тебе и выполнять наши представительские функции».

Трон мне по праву рода принадлежал, а по нашим законам Совета я действительно спокойно могла претендовать на свои следующие «сто лет». Только вряд ли захочу, но Иссак давил и манипулировал.

Не помогло даже то, что его собственный сын сидел в казематах. Желание унизить меня было сильнее. Все знали Святозара, и то, что он с хлебом и солью не встречал.

— Все, я настроилась, звони, Лазар, — кивнула я наставнику, и тот сразу же постучал тяжелым дверным молотком по полотну. Звук гулко ушел куда-то внутрь, оповещая хозяина этой крепости о гостях.

Я вся сжалась, подобралась внутренне, рассчитывая увидеть Святозара, которого видела очень давно на общем собрании, но отпирал замки не он. Не он же и отворил дверь.

В проеме было темно, и мы с Лазаром недовольно поджав губы, вошли внутрь. Все помещение тускло освещалось, лишь обрисовывая контуры предметов, но мне хватило и этого, чтобы по коже побежали мурашки, а во рту моментально пересохло.

Ерофей.

Он замер в двух шагах от нас и сложил руки на груди.

— Каминские, — протянул он с издевкой, — а вы тут что забыли? Мы ждали представителя из троицы.

Я кинула быстрый взгляд на его лицо — жесткие острые черты лица, золотой блеск волчьих глаз, напряженная поза. Совершенно непонятно, помнит он что-то или нет, но вряд ли он разговаривал так спокойно. Скорее всего схватил бы меня за горло сразу же.

— Иссак лично попросил приехать. Семьи заняты.

— И чем же? Грызутся за трон с утра до ночи. Тут их наследники. Что может быть важнее? — хмыкнул Ерофей.

Именно, для волка дети были центром, вершиной их существования — дети и Пара. Но в вампирском мире ты всегда мог обратить человека, сделать преемником лучший организм, так что дети, хоть и ценились, но центром мироздания не становились.

— Ворон, давайте перейдем к сути: я приехала забрать ребят и выполнить ваши условия, — постаралась сказать сухо и отстраненно, но голос все равно немного дрогнул.

Ерофей вдруг сделал шаг ко мне, чем напряг Лазара, но я остановила наставника рукой.

— Сегодня вызвали меня, так что и условия будут мои. Не боишься, вампирская принцесса, что запрошу что-нибудь непристойное?

Похоти в глазах высшего оборотня не было, а вот ярость и ненависть — да. Значит, сработали все наши методы — его память подправлена. И мне не стоит опасаться мести. А унизить меня... Так я к ним готова с самой юности. Этим Ерофей меня не напугает.

— Уверена, что оборотень вашего статуса не опустится до грязи.

Ерофей растянул губы, демонстрируя резцы, и спокойно ответил:

— Все будет зависеть от вашего поведения, Виола.

И услышав свое имя, я дернулась, потому что интонация у Ерофея изменилась, стала тягучей как патока. Я посмотрела ему в глаза и зависла — вот теперь там была и похоть, и мстительный огонек, и что-то еще.

Помнит? Или это отголоски того, что я его Пара?

Мне нельзя было сейчас паниковать, поэтому я вежливо поклонилась и дождалась сухого приказа следовать за ним.

Ерофей привел меня в большую комнату, и судя по ее наполнению, то была средневековая пыточная. В центре комнаты стоял большой стол с разномастными стульями, за которым сидели парни, а позади них стоял тот самый Святозар.

Я поклонилась высшему оборотню, чем заслужила мимолетную улыбку на его губах.

— Здравствуйте, госпожа Каминская.

— Здравствуйте, Палач, — ответила я на приветствие. И села на отодвинутый стул Ерофеем. По этикету Лазар остался за моей спиной, а Ерофей сел во главу стола, как арбитр. Иссак слишком скомкано пояснил, за что задержали парней, но по их виду, слава Великой Крови, их не били и не истязали.

— Ну что ж, начнем. Мы обвиняем трех отпрысков знатных семей Манка, Зелис, Моранских в том, что они нарушили закон и забирали витальную энергию, одурманив девушек из человеческого рода. Отпрыски отрицают, что совершали насилие и заявляют, что девушки — их возлюбленные. И все происходило по согласию. Но вот незадача, змеиных печатей на их запястьях не было, а значит, эти остолопы разболтали про себя не связанным с ними молчанием молодым дурочкам.

На эти слова сразу же зашипел Ян Зелис и задохнулся, потому что рука Святозара сжала его горло.

Мне стоило огромных усилий, чтобы не вскочить со своего стула и не крикнуть, чтобы немедленно убрали руки от ребят. Вместо этого я вонзила ногти в деревянную столешницу и промолчала.

Ерофей усмехнулся:

— Не дорос еще, чтобы на меня шипеть. Вы ради щелок своих совсем мозги теряете? Любовь у них, вашу мать! А потом одна из этих молоденьких блядин сдаст вас, например, отцу из Черных лабораторий или еще чего похуже произойдет, тогда что? Поползете к нам просить помощи, чтобы ваших мамок в закрытые бордели не увезли? Людей не знаете, тупые придурки?! Опасность не мы, а весь внешний мир, — зарычал Ерофей.

И я была с ним полностью согласна. Оборотни качественно отличались от нас, вампиров, они жили свободными и лишь одна «ахиллесова пята» могла им помешать — Пара. А вот мы, вампиры, зависели от витальной энергии, и этим нас можно было легко контролировать. Чем сейчас знающие люди и промышляли.

Ян закашлялся и свесил виновато голову. Остальные тоже сидели понуро и смотрели в стол.

Ерофей посмотрел на свой смартфон, тыкнул по нему и набрал на громкой связи помощника.

— Заводите их, — приказ грубо. И вскоре дверь отворилась, а в помещение завели трех плачущих девушек. Они жались друг к другу и выглядели очень испуганными и изможденными. Их усадили за стол с моей стороны, и я увидела как дрожат их руки. Парни разом все напряглись. Ян попытался встать, но Святозар придавил его своей пятерней и силой Палача. Мог и плечо раскрошить, но видно было, что ребят сильно не били, только для профилактики.

Глава 5

Ерофей не соврал. Он полностью погрузился в процесс моего удовольствия. Первым, что было соврано с меня стал вверх пуританского черного платья. Он расстегнул все мои пуговички и сдернул верхнюю часть платья вниз, по плечам, оголяя мое кружевное нижнее белье.

Я не сопротивлялась, потому что чувствовала, как он весь горит. Как тянется ко мне. Эту звериную жажду невозможно было перепутать ни с чем! Как бы Ерофей ни прятал свои чувства внутри себя, но как только мы оказывались рядом, то все мое тело наэлектризовывалось лишь от одного его взгляда.

И я не поверю, что и Ерофей ничего не чувствовал. Может быть, не считал нужным анализировать, но точно ощущал меня.

Или мне хотелось верить в то, что нашу связь можно восстановить.

Я не собиралась отталкивать его. Не собиралась запрещать Ерофею прикасаться ко мне, потому что любое его внимание было бесценным. Наставники были абсолютно правы — я открыла ящик Пандоры, и теперь мне будет очень тяжело без него на физическом плане.

Но я должна все преодолеть!

А сейчас насладиться его витальной силой.

— Ты слишком послушная, — вдруг хрипло произнес Ерофей. — Боишься, что обижу твоих упырят, когда в следующий раз попадутся в наши лапы? Или ваш Совет кровопийц отправил тебя к Святозару, чтобы ты попробовала посадить на поводок Палача, раздвинув ножки? Мы не настолько примитивны, Виола, — усмехнулся Ерофей, но поддел руками лямки моего лифа и опустил кружево, открывая грудь. Соски от холода моментально затвердели, и Ерофей уставился на них завороженным взглядом.

Я могла лишь гадать, что у него сейчас происходит в голове!

— То, что я позволяю вам, Ерофей, вы почему-то принимаете за мою слабость. Может быть, вы мне нравитесь. Вы не думали об этом? — улыбнулась я своему Зверю. Мне хотелось бы обнять Ерофея, прижаться к нему и попросить никогда меня не отпускать, но между нами осталась только его звериная тяга.

И меня это убивало. Думала, что ради нас, ради нашего ребенка я все выдержу, но оказывается это боль была сродни кислоте — медленно разъедало мое сердце и душу.

Я всеми силами удержала улыбку на лице и слегка прогнулась, приглашая к нашей сексуальной игре. Глаза Ерофея блестели золотом, и он неосознанно облизывал клыки. Он жаждал меня, а я, конечно, позволю ему все, что он захочет.

— Нравится самый неуправляемый оборотень во всех стаях, Виола? Меня невозможно приручить. Даже твое нежное тело не заставит быть меня послушным зверем. Ты выбрала мишенью не того оборотня, сладкая моя. Но от такого десерта я не откажусь.

«И я от тебя не откажусь!»

Чувствует ли он мою любовь?

Помнит ли о нашей первой ночи?

Нет, вот последнее он не должен вспомнить, иначе никаких разговоров между нами не будет.

Он вылизывал меня. Ласкал. И смотрел каким-то странным, слишком ярко светящимися глазами на меня. Следил за каждой реакцией. И я не сомневалась — провоцировал специально: прикусывал горошинки сосков, проводил языком по бьющейся жилке на шее, обводил языком ключицы и царапал их своими клыками.

Он заставлял меня краснеть от возбуждения и стыда. Сдерживать стоны, сжимать столешницу руками, чтобы удержать себя и не упасть на столешницу.

Когда же он задрал низ моего платья, свернув его на моей талии, и с опасной дьявольской улыбкой облизался, то я испуганно закусила губу, понимая, что уже не выдержу и мой стон услышат все.

Ерофей моментально наклонился ко мне и провел языком по губам.

— Не кусай себя, Виола. Я сразу же наложил Купол Тишины. Никто нас не слышит. — не удержался и поцеловал меня, а я не удержалась и сразу запустила язычок в его горячий рот. Ерофей моментально прижался ко мне и принялся меня «жрать», как зверь, почти грубо войдя в меня. Его язык, как и его хозяин, вторгался в мой рот, а сам Ерофей брал меня, будто имел все права на мое тело.

Конечно, имел! Я его Пара и останусь ей навсегда!

И это дарило мимолетную иллюзию его любви, что, как бы я не призывала себя прекратить издеваться над собой, это не работало. Я отдавалась ему, надеясь, что он вспомнит о нас.

Ерофей ускорился, зарычал, словил меня на крючок своего горящего взгляда и не отпустил до самого финала.

Мы кончили одновременно, задышали, пытаясь напитаться кислородом (а я витальной силой его Зверя), а Ерофей опустил свою тяжелую голову на мое плечо, вдыхая мой аромат. Он не выходил из меня, продолжая удерживать меня в своих объятиях.

— Достаточно витальной силы?

— Что? — переспросила у Ерофея.

— Спросил, достаточно ли тебе моей витальной энергии? Или нужна кровь?

Кровь была лакомством, истинным десертом и чистейшей амброзией для истинных.

Мне нужно было отказаться... Нужно было сказать «Нет»... Но я…

— Да, хочу твоей крови, — ответила хрипло, и сама ужаснулась от своего ответа, но Ерофей так привычно растянул свои губы в ухмылке и блеснул клыками.

— Тогда кусай.

Он потянул ворот и оголил горло, а я почти сразу впилась в его теплую кожу, наслаждаясь горячей жидкой силой Ерофея. Это было также великолепно, как и наш секс.

— Как ты меня сладко сжимаешь, Виола. Знал бы, позволил бы тебя меня искусать, — низким хриплым голосом проговорил Ерофей и медленно отодвинулся, когда я убрала свои клыки.

Он не разъединялся со мной, будто сам не хотел этого. А вместо этого поцеловал, вылизывая своим языком мой рот. Мы будто разделили витальную силу на двоих. И Ерофей продолжал и продолжал целовать меня, пока я совсем не обессилила.

И только после этого, он вышел из меня, медленно приводя меня в порядок.

Его взгляд изменился, погас, стал темным и глубоким.

— Обопрись на меня. Я провожу тебя.

— Не надо! — вдруг повысила голос на оборотня. — Я сама выйду.

— Не хочешь, чтобы нас увидели вместе? — язвительно спросил Ерофей.

— У меня есть жених, — соврала я, понимая, что сегодня надо ставить точку.

— Значит, я твой грязный секретик, Виола? Ладно, переживу, — ответил он с ленцой, но я слышала, как он разозлился. Он больно сжал пальцы на моей талии и прижал к себе, чтобы прошептать на ухо: — Все равно твой вампирский хер не сможет удовлетворить такую похотливую девицу. Будешь хотя бы меня вспоминать.

Глава 6

Лазар хмурился и молчал всю дорогу до нашей резиденции — небольшого купеческого дома в центре Москвы, который являлся частью моего наследства. На первом этаже мы открыли ресторан, магазин посуды, магазин тканей — все то, чем славились Каминские на протяжении сотни лет. Так что, если бы я захотела, то давно бы могла снять с себя такие тяжелые обязанности главы рода, но вслед за этим нас бы удалили из реестра Совета, а мои дети, которых я так хотела и надеялась родить, потеряли защиту родов.

А это почти изгнание.

Конечно, я не могла допустить такого развития событий, поэтому приходилось терпеть весь наш змеиный клубок.

Когда мой наставник заехал во внутренний двор, то я сразу вышла из машины и вдохнула ночной аромат города. В нем чувствовалось много пыли, человеческих страхов и попурри из запахов ресторанов и кафе.

Если бы я могла, я бы уехала из города поселилась в загородном доме, но все упиралось в витальную силу. В городе ее было намного больше. Даже если по какой-то причине вампир не восполнил свой резервуар, город мог поддержать резерв. Здесь прекрасно ощущался пульс жизни.

Лазар вышел следом и подождал, когда я пойду к входной двери. Хоть они с Радеком являлись моими наставниками, но на самом деле я всегда прислушиваюсь к их мнению. После совершеннолетия я для них стала госпожой, и они беспрекословно принялись соблюдать эту субординацию, несмотря на то что знали меня с маленького возраста.

И растили меня большую часть моей жизни.

Внутри дома нас встретил Радек. Он тоже был не в духе, хуже чем Лазар. Тот уже все ему доложил.

— Мне сейчас не до ваших нравоучений, — устало проговорила я, снимая накидку. Лазер сразу же забрал ее и повесил в шкаф. Туфли я сняла неэлегантно — наступила на пятку и вытянула ногу, а сами туфли откинула на коврик для обуви.

— А кто тебе что говорит? — недовольно ответил Радек. — Ты уже взрослая, сама можешь принимать решения и нести ответственность за них. Мы лишь следим за тем, чтобы с тобой все было в порядке.

— Прекрати так говорить, — не выдержала я и посмотрела на своего наставника. — Если хочешь что-то сказать так и говори! Нечего на меня хмурыми взглядами смотреть.

Радек сразу переглянулся с Лазаром, а затем перевел тяжелый взгляд на меня.

— Ты не должна была соглашаться. Это унизительно, Виола. Он развлекается с тобой, как с какой-то девкой.

— Зато я получила намного больше витальной энергии, чем даже мы планировали. Его отношение я переживу, а вот пережить Собор мне еще предстоит. Так что прекратите злиться на меня. О нашей связи узнаем только мы.

— И так должно оставаться! — припечатал Лазар. — Поэтому, доченька, пожалуйста, прекрати с ним любой контакт. Тем более сейчас. Если наступит беременность, то ее точно никто не должен почувствовать.

Я сама знала, что нам нужно быть крайне осторожными во всем — в словах, в действиях, даже в покупках в магазине.

Все детские товары придется покупать через доверенных людей, у кого есть свои дети. Никто не должен сопоставить мое будущее длительное отсутствие с возможной беременностью, иначе ребенок превратится в рычаг, которым меня будут продавливать с особой жестокостью.

— Собор уже скоро, так что тут все должно пройти гладко А на дальнейшее месяцы у нас есть подробный план. Будем четко следовать ему.

Наставники кивнули мне, и мы все вместе прошли в большую столовую, где для меня уже был подготовлен питательный напиток с гранатовым соком. Я жадно выпила его, наслаждаясь текстурой и теми успокаивающими свойствами, которые дарили лаванда, смешанная с чабрецом.

Мы еще раз обговорили планы на следующий день, и я, наконец-то, пошла в свою комнату, где заперлась в ванной и стояла минут тридцать под большой душевой лейкой, смешивая слезы с водой.

Наставникам я могла рассказывать, что мне все равно и главное добиться цели, но в душе у меня все рвалось от осознания того, что Ерофей никогда не посмотрит на меня любящим взглядом. С похотью — да. Даже с презрением.

Но любви там никогда не будет.

Ему уничтожили возможность любить.

Из душа я вышла уставшая. У меня разом навалилось осознание, что перед Ерофеем я мобилизовала все свои силы, чтобы выглядеть уверенной и дерзкой. А сейчас у себя дома уже не смогла носить эту маску, потому что за ней была молодая влюбленная девушка, которая жаждала ответной любви.

Я переоделась в домашний костюм и уже собиралась сходить сделать себе какао на ночь, чтобы улечься в кровать и посмотреть серию какой-нибудь дорамы, чтобы отвлечься, как ко мне вдруг постучался Радек.

— Госпожа, у нас гости.

— Кто посмел? — недовольно спросила я.

— Виктор Манка.

Я убрала волосы в узел и сразу же открыла дверь. Вышла к Радеку, и мы вместе прошли в гостиную.

Там уже сидел Виктор, закинув ногу на ногу, напротив него сидел Лазар. Гостю явно ничего не предложили, прямо намекая на неудобный визит.

Увидев меня, вампир сразу же улыбнулся, показывая клыки. Глаза блеснули алым. Демонстрация силы и ничего более. Благодаря витальной силе Ерофея я сейчас тоже могла продемонстрировать ему блеск своих глаз. Но я не собиралась тратить столь драгоценную силу на ненужный пафос.

— Неужели нельзя было приехать ко мне утром?

— Я переживал за сына, а когда узнал, что тебя направили на переговоры и ты прекрасно справилась с задачей, то решил заехать и поблагодарить.

Виктор нырнул рукой во внутренний карман пиджака и достал бархатную вытянутую коробочку. Открыл ее и продемонстрировал изящные и безумно дорогие часы «Bvlgari» в виде змеи.

Кровь животворящая, да он же сватается ко мне!

Это был вампирский ритуал. Любое змеиное украшение являлось прямым предложением вступить в связь. И чаще всего в брачную, потому брак у вампиров всегда являлся сделкой, грамотным сотрудничеством, потому что настоящим браком считался лишь брак со своей истинной парой.

Так что Виктор ничего не терял, а наоборот, приобретал в моем лице красивую, молодую и влиятельную невесту. Наверняка, он уже давно подготовился к этому шагу, потому что манка был единственным вдовцом среди влиятельных семей.